Положительный результат (джен)

Я подхватил Мистера Лапку на руки, он потёрся об мою щёку и замурчал. И я уловил:

«Хозяин... Хозяин... я такое узнал...»

«Мне нужно бежать, — отозвался я. — Опоздаю на отработку — будет нехорошо».

«Ладно, — согласился Мистер Лапка. — Но я быстро. Это важно. Я покажу».

Времени у меня оставалось не так много, но я рассудил, что Мистер Лапка не стал бы настаивать, если бы не было чего-то ужасно срочного. Поэтому я втиснулся в нишу за доспехами, чтобы не застали врасплох, если что, и прикрыл глаза. Через некоторое время перед моим мысленным взором появилась картинка кабинета Дамблдора. Сам хозяин кабинета стоял у окна и смотрел на простирающийся за ним Запретный лес. Насест Фоукса был пуст, многочисленные приборы на полках и в застеклённых шкафах издавали звуки разной степени громкости и мелодичности, но Дамблдору это, похоже, совершенно не мешало.

Наконец старый волшебник отошёл от окна, взял со стола небольшой костяной свисток и дунул в него. Спустя пару минут откуда-то из-за шкафа вылезла огромная жирная крыса с тонким голым хвостом. Бывшая крыса Рона за считанные дни стала ещё больше и противнее.

Дамблдор небрежно щёлкнул пальцами, и на полу вместо крысы появился лежащий человек — грязный, с нестриженой бородой и растрёпанными волосами, худой, даже костлявый, с длинным, вроде как свёрнутым набок носом. И, что самое пикантное, если отмыть, постричь и переодеть, то этот человек походил бы на самого Дамблдора как две капли воды. Кто это? Что происходит?

— Тебе удалось проследить за мальчишкой? — спросил Дамблдор у своего потрёпанного двойника.

— За обоими, — отозвался бывший крыс. — Но не долго. Этот Избранный совсем не так прост, как кажется... Или кто-то из его дружков... Они как-то вошли в контакт с эльфами Хогвартса, в спальню мальчишек теперь просто не пролезешь. К тому же Мордредов Поттер откуда-то сумел раздобыть двух весьма сильных фамильяров. Его книззл меня чует и порвёт на тряпочки если что. Да и паук... Этот щенок точно у магглов воспитывался?

— Точно, — буркнул Дамблдор. — Но я начинаю подозревать, что не всё так просто. Возможно, мы имеем дело с Принявшим Память. Я совершил ошибку, вложив опекуну сильную ненависть к мальчишке. Возможно, он перестарался, и сейчас мы имеем то, что имеем.

— Хочешь сказать, что опекун грохнул пацана, а предки-Певереллы выпихнули из-за Грани, да ещё и память Рода подкинули? Вполне возможно. Но тогда весь твой план летит к Мордредовой матери. Вместо послушного исполнителя ты получил потенциально сильного противника. Пока это волчонок. Но он вырастет и станет волком. Тебе оно надо? Вообще-то есть возможность устроить несчастный случай... — высказав это суждение, крысюк сделал неопределённый жест рукой и плюхнулся в незамедлительно возникшее рядом с ним кресло.

Дамблдор жестом приманил откуда-то серебряный поднос, на котором угнездились большая бутылка с жидкостью янтарного цвета, два низких округлых бокала радужного стекла, коробка сигар и пепельница. Поднос повис в воздухе перед крысюком, тот, не чинясь, напузырил себе почти полный бокал, выпил, занюхал рукавом, выхватил из коробки сигару, откусил кончик, выплюнул в пепельницу и прикурил от пальца.

— Хорошо... — протянул он. — Мне бы ещё ванну... и пожрать как следует.

— Несколько часов у тебя есть, — отозвался Дамблдор. — Будет и то, и другое.

— Так что насчёт несчастного случая? — небрежно спросил крысюк.

— Нецелесообразно, — поморщился Дамблдор. — Поттер слишком известен. Это просто так не пройдёт. И в свете того, что произошло с девчонкой Данбар, привлечёт к школе совершенно излишнее внимание. И вообще — у меня другие планы на мальчишку.

— Будь осторожен — он потенциально сильный противник и умён не по годам, — нахмурился крысюк.

— Том был посильнее, — ухмыльнулся Дамблдор. — И где теперь Том? Вот то-то и оно. Этому быдлу периодически нужно пугало, чтобы держать их в страхе. Том на эту роль подошёл идеально. Думаю, что и бывший Избранный подойдёт. Пусть потрепыхается. Надо качественно испортить мальчишке репутацию за эти годы. А нам следует взяться за Лонгботтома. Парень слабый, в себе не уверен, бабка его совсем задавила. Несколько слов в правильном ключе — и он с рук есть будет.

— На Хаффлпаффе его нелегко будет обрабатывать... — задумчиво сказал крысюк. — Помона приглядывает за своими.

— Да они все за своими приглядывают! — раздражённо произнёс Дамблдор. — Просто работать невозможно! Хорошо хоть Минерва слишком занята, чтобы держать своих львят под плотным контролем... Третий год от обязанностей моего заместителя отказывается... да кто ж её отпустит, хе-хе... Мне полный порядок на Гриффиндоре не нужен. Если не будет постоянных возмутителей спокойствия — не будет и розни между факультетами. Сам понимаешь, как мне амулеты пополнять?

— Кстати, о возмутителях спокойствия, — поинтересовался крысюк, лихо тяпнув второй бокал, — неужто ты оплатил рыжим лечение в Мунго?

— Оплатил, — ответил Дамблдор. — Половину с моих счетов, половину — с твоих.

— Э, с какой стати? — возмутился крысюк.

— Всё справедливо, — отрезал Дамблдор. — Обряд с девчонкой они провести помогли. А для кого он нужен прежде всего? Не подскажешь? Хочешь и дальше крысой бегать? Крысам, знаешь ли, галеоны вообще не нужны. И вообще — эти двое мне ещё пригодятся. Абсолютно аморальные типы.

— Справедливо, — вздохнув, согласился крысюк. — Жаль только, что Поттер делиться отказался. А с Лонгботтома много не стрясёшь, они и так больнице уход и лечение старших Лонгботтомов оплачивают.

— Вот-вот. Деньги у нас с тобой на счетах большие, но не огромные. Если сами все расходы оплачивать будем — лет через десять по миру пойдём. Победа над новым Тёмным Лордом будет весьма кстати... в плане прироста бюджета. Но ты ведь эти схемы лучше моего знаешь...

— Да, славное было времечко... — довольно усмехнулся крысюк. — Как сейчас помню...

— Ладно, не время предаваться воспоминаниям. Хочешь нормально помыться и поесть — ванна к твоим услугам, еду сейчас принесут, одежду я тебе подберу.

— Надоело крысой бегать... — проворчал крысюк.

— Тут уж ничего не поделаешь... — развёл руками Дамблдор. — Хорошо хоть удалось найти сведения об этом амулете. И хорошо, что в этом году появилась подходящая по магическим параметрам девчонка. А уж три месяца ты как-нибудь потерпишь. Дольше ждал.

После этого изображение стало размываться, пока не исчезло совсем, оставив меня в состоянии полнейшего обалдения.

— Спасибо, Мистер Лапка, душевное спасибо! — ласково сказал я и начал наглаживать книззла, не забывая чесать за ушком и под подбородочком. Мистер Лапка довольно закатывал глаза и урчал как трактор, излучая довольство и любовь. Увы, долго эта идиллия продолжаться не могла — Северус и впрямь страшно не любил опозданий. Поэтому я поспешно выбрался из ниши, опустил книззла на пол и сказал:

— Мне всё ещё нужно на отработку. Жди меня в спальне.

Мистер Лапка понятливо муркнул и бесшумно растворился в окружающем пространстве. А я помчал со всех ног в подземелья. И мне даже удалось почти не опоздать.

* * *

Северус меня, разумеется, обшипел для порядку, но недолго, чисто, чтобы я не расслаблялся. И он встревожился, выслушав мой рассказ о вызове к директору. И да, его тоже поразила непринуждённая логика Дамблдора, но комментировать он не стал, просто махнул рукой с выражением полной безнадёжности на лице.

А потом я рассказал Снейпу о странном провале в памяти, связанном с Фей Данбар. И о тыквенном соке. И об отношении близнецов Уизли к собственному младшему брату. И о прочих нестыковках и непонятках, которые успел заметить за эти два дня. Но вишенкой на торте стал рассказ о крысе Рона и о том, что мне показал Мистер Лапка.

Снейп весь мой поток сознания выслушал, не перебивая, помолчал и мрачно стал излагать свой взгляд на всё вышесказанное.

Моя идея с артефактами защиты разума была признана правильной и разумной.

— Только ради Мерлина, Гарри, сделай это побыстрее. Твоих магглорожденных друзей пока спасает только то, что Дамблдор не принимает их всерьёз. И вообще — в Хогвартсе Дамблдор может быть сильнее любого мага. Я свою ментальную защиту строил полгода и не устаю совершенствовать. Ведь если многоуважаемый директор догадается о моих истинных планах, то я окажусь в Азкабане быстрее, чем успею сказать Авада Кедавра.

Я кивнул и спросил:

— Но можно ли узнать, что произошло с Фэй?

— Не знаю. Версия о внезапно пробудившемся в крови проклятье не выдерживает никакой критики. Магия бережёт своих детей и всегда даёт им шанс. Каким бы ни было наследственное проклятье, оно не может пробудиться в столь юном возрасте. А вот если произошла так называемая передача проклятий... Впрочем тут есть над чем подумать. Мало данных.

— Возможно ли, — предположил я, — что это чья-то злая шутка?

— Имеешь в виду близнецов? — вздохнул Снейп. — Такое вполне в их духе. Но тут не обошлось без сильного взрослого мага. И у меня снова возникают мысли об Альбусе, поскольку он единственный менталист в Хогвартсе кроме меня. Близнецы, конечно, те ещё пакостники, но такое — перебор даже для них. Наверняка Альбус обработал их так, что они и сами этого не заметили. Возможно, они каким-то образом проделали с Фэй такое, что им казалось весёлой шуткой.

— Минуточку! — вскинулся я. — Но они — мальчики! Защита Хогвартса не пропускает мальчиков в спальни девочек!

— Точно так, — согласился Северус. — Но можно было незаметно внушить мисс Данбар мысль ночью спуститься в гостиную. Добрейший Альбус вполне может проделать и этакий фокус.

— Но защита... У Фэй наверняка были амулеты... — пробовал возразить я.

Снейп кивнул:

— Давай посчитаем. У тебя, Парвати и Лаванды амулеты точно есть. Подозреваю, что у твоего магглорожденного друга — тоже.

Я кивнул, подтверждая.

— Вот-вот, — вздохнул Снейп. — Однако не только Финниган и Томас словно забыли о существовании Фэй Данбар.

Я вздохнул. Крыть было нечем.

— Неужели Дамблдор так чудовищно силён? — поразился я.

— Не думаю, — покачал головой Северус. — Том Риддл, Беллатрикс Лестрейндж, да и ты тоже, Гарри... Силы у вас больше. Но только Альбус Дамблдор может пользоваться магическим Источником Хогвартса. Именно поэтому для него так важен этот пост, и он ни за что не откажется от него по доброй воле.

— Но что тогда делать? Если ему помогает сам Хогвартс... С ним не справиться... — меня вмиг охватила стылая безнадёжность.

— Я не сказал, что Хогвартс помогает Дамблдору! — резко сказал Снейп. — Я сказал, что Дамблдор может пользоваться Источником Хогвартса. Но вряд ли это нравится самому Хогвартсу. Так что не стоит терять надежду.

— Дамблдор не оставит меня в покое, — вздохнул я.

— Не стоит терять надежду, — повторил Снейп. — Я уже почти потерял её, когда в моей жизни появился ты. И заставил вновь чувствовать себя живым и желающим прожить собственную жизнь. По своей воле, а не по чужой указке. И да, конечно, Дамблдор не оставит тебя в покое. И меня тоже. И будет продолжать давить на деканов. Это хорошо, что Филиус, Минерва и Помона не настолько зависимы от него, как я. Но поверь — он и им может вполне качественно испортить жизнь.

— Но чего хочет Альбус Дамблдор? — спросил я.

— Чего хочет Альбус Дамблдор, знает только Альбус Дамблдор, — вздохнул Снейп. — Но эта его хотелка имеет настолько огромную ценность, что ради неё он готов пожертвовать всем. Абсолютно всем. Я буду присматривать за тобой, Гарри. Но и тебе нужно проявлять осторожность. Хорошо, что у тебя сложились тёплые отношения с однокурсниками. Но Гриффиндор, несмотря на все старания Минервы, не самый безопасный для тебя факультет.

— Я понимаю. И ещё, Северус... Что-то нужно делать с Уизли.

— Со всеми тремя? — спокойно уточнил Снейп. — Если честно, мне казалось, что Шестого вы упорно пытаетесь перевоспитать. И не без успеха. И, слава Мерлину, близнецы сейчас в Мунго, директор оплатил лечение в отделении Недугов от Проклятий. Так что, повторюсь — что-то делать нужно со всеми тремя?

— Нет. Рон действительно куда лучше братьев. Только очень уж его в семье затюкали. К тому же близнецы обижали и травили его. А он пошёл против них. Так что эти рыжие опасны прежде всего для Рона. Он не сможет от них защититься. И ещё... Северус, можно я спрошу?

— Конечно, можно, — ответил Снейп. — Правда, не факт, что я смогу ответить. Но спросить — спрашивай.

— Почему директор так поддерживает Уизли? Почему позволяет близнецам творить дичь? Одним тем, что старшие Уизли вроде как его преданные сторонники в борьбе с Тёмным Лордом, этого не объяснишь.

Снейп молча кивнул:

— Это так. И этот его явный фаворитизм подмечаешь не только ты. Слухи по этому поводу ходят разные: от наиболее приличных — тех, что Уизли дальние родственники Дамблдора, до совершенно бредовых — Билл, Чарли, близнецы — подчеркни нужное — это внебрачные отпрыски Дамблдора. Бред полный. Особенно второе. Так что придумать можно что угодно, но Уизли и Дамблдора связывают весьма странные отношения. К тому же статус Уизли — Предатели крови, а для Магического мира это совсем не хорошо. Правда, старшие дети Уизли сразу после окончания Хогвартса покинули отчий дом и практически не общаются с родителями... что позволяет мне предположить... учитывая специфику их работы... что они пытаются снять клеймо Предателей крови. И ещё. Клеймо Предателей формируется в ауре мага после совершеннолетия. Дети обычно чисты, как чисты Рон и Перси. А вот у близнецов клеймо уже начинает формироваться и магу, знающему куда смотреть, это прекрасно видно. А ведь Магия обычно бережёт детей, и то, что клеймо Предателей крови появилось у близнецов Уизли так рано, говорит о том, что они действительно опасны. И не только для тебя и твоих друзей, Гарри.

— Но почему Уизли столько времени не пытались снять это самое клеймо? — спросил я.

— А они пытались, — вздохнул Северус. — Судя по количеству детей...

— Причём здесь количество детей? — удивился я.

— При том, — терпеливо пояснил Снейп, — что существует крайне интересное поверье. Согласно этому поверью седьмой сын женщины никогда не рожавшей девочек станет могущественным колдуном и сможет очистить свой Род от любых проклятий.

— Но седьмая Уизли — девочка...

— Именно, — кивнул Северус. — У них не вышло. К тому же клеймо... Оно словно съедает носителя изнутри. Теперь Уизли и сами не помнят, для чего всё это затеяли. И ещё. Для носителей клейма Предателей крови характерны авантюризм, отсутствие критики в отношении собственных поступков и магический вампиризм. Более того — они склонны винить в собственных бедах кого угодно... но только не себя.

— Весьма похоже на поведение Молли и близнецов, — задумался я. — Но Перси... Он так себя не ведёт. Но раз он чист, это понятно. А вот что такое магический вампиризм?

— Научное название у этого признака другое, — пояснил Снейп. — Я сказал так, чтобы тебе было понятнее, Гарри. Дело в том, что носитель клейма постепенно теряет магию и нуждается в постоянной подпитке. Артур Уизли, я полагаю, потому так и цепляется за свой захудалый пост в Министерстве Магии — там весьма насыщенный магический фон и бывает много сильных волшебников. Можно незаметно усваивать чужую магию. Что же касается близнецов — они явно усваивают детские всплески магии вместе с эмоциями — потому и творят все свои безобразия. Но беда в том, что остановиться в таком случае весьма сложно. А Перси другой. Он чист, ни в какой подпитке не нуждается, более того, у него имеется что-то вроде врождённой защиты от такого рода воздействий. Именно поэтому Перси сложно вывести из себя. Что же касается Рона... Я сначала опасался, что он такой же, как близнецы... но нет. Этот ребёнок чист... но детство у него было нелёгкое. Им не просто пренебрегали — на него ментально воздействовали. И у него нет врождённой защиты, как у Перси... словно он из другого Рода, не Уизли...

«Ох, Северус! Не надо копать глубже!»

— А Молли? — спросил я, торопливо переводя стрелки. — Она, насколько мне известно, в Министерстве не работает.

— А почему, ты думаешь, Молли всегда ведёт себя преувеличенно эмоционально? Ей, как и близнецам, важны чужие сильные эмоции. Она подпитывается магией вместе с ними. Именно поэтому где Молли — там обычно и скандал.

— То есть, она не только насчёт близнецов скандалила и палочку Рону требовала... Она и подпитаться от меня пыталась? — догадался я.

— Точно так, — отозвался Снейп. — Это так свойственно для носителей клейма Предателей крови — зарываться и не видеть берегов.

— Но зачем директору такие союзники? От них же больше вреда, чем пользы, — высказался я.

— Это так, — ответил Снейп. — Но у них есть одно преимущество. Они пойдут на что угодно, совершенно не задумываясь о последствиях, если им это будет выгодно. И, кроме того, сильный менталист может внушить им многое. А в том, что Дамблдор — сильный менталист, ты, я думаю, уже убедился.

Мне осталось только молча согласиться... а после этого разговор перетёк в более конструктивное русло. Мы обсудили переданные мне Мистером Лапкой сведения, и я получил строгий наказ пока ничего активного не предпринимать, просто собирать данные слежки. Сам же Северус обещал кое-что проверить и поделиться со мной сведениями на следующей отработке.

А ещё я получил ответы на ряд давно интересовавших меня вопросов. Так что в башню Гриффиндора я возвращался вполне довольный. А ещё я спешил. До отбоя оставалось меньше получаса, а схлопотать наказание ни за что ни про что мне не хотелось. Между прочим, Снейп предлагал меня проводить, но такое поведение слишком выбивалось из привычного образа Ужаса Подземелий, и я отказался.

Как выяснилось позже — зря. Лестница, которая должна была меня доставить к переходу в башню, неожиданно стала козлить, как дурноезжая лошадь. Я был в шоке — ничего такого о повадках хогвартских лестниц мне не встречалось ни в каноне, ни в фаноне. Я вцепился в перила и мысленно молился всем богам, включая Великого Макаронного Монстра, чтобы это прекратилось, потому как долго мне было не продержаться.

Поэтому, когда лестница наконец-то пристала к лестничной площадке, я просто выполз на казавшуюся более безопасной каменную твердь. Гадская лестница насмешливо скрипнула и тут же исчезла. А я оказался в совершенно незнакомом коридоре перед совершенно незнакомой дверью и громко выматерился от полноты чувств.