Молли навсегда (гет)

Клиффорд с трудом сдерживался, дожидаясь, пока всё это безобразие закончится. Следил краем глаза за мелкой «невестой», жалел, что не было слышно, о чём эта пигалица говорит с парнями. Не верилось ему, что мисс Рейн-Купер двадцать два года. Ну разве можно так выглядеть в двадцать два? Она тут явно была не на месте, такому цыплёнку действительно лучше было бы в светлом кабинете или вообще за партой. Ну какая из неё жена?

Злило, что Стэнфилд, придурок развеселился, ну хоть малышка его веселье не поддержала. Но когда она надолго задержалась перед Кроули, глядя на Глена с изумлением, у Билла невольно сжались кулаки. Пусть она выглядит, как девчонка, но уж больно язва. Зачем такая Кроули, который балдеет от «сдобных булочек»? И ведь втирает что-то притихшей девчонке, а та слушает внимательно, словно ей интересно. Вот на Корса покосилась — надоел Глен? А потом вдруг обернулась и глянула прямо в глаза Клиффорда. Неожиданно оценивающий серьёзный взгляд, от которого Биллу стало разом неуютно. Но почему-то жаль стало, что тут же отвернулась, опять слушая Глена. Что ей наговорил придурок Кроули, хотелось знать до зубовного скрежета.

Остальных просчитать было несложно. Хьюз безусловно вёл себя, как долбаный джентльмен. Чарли явно хохмил и с дурашливой откровенностью предлагал выбирать его. Уэбстер, возможно, был жалок, уж он-то втюрился в девчонку сразу, к гадалке не ходи. И как Биллу только в голову пришло назваться именем Дэйва Уэбстера Франческе Забини тогда, при первой встрече? Потом признаваться, что он Клиффорд, почему-то стало неловко. А после даже радовался, что невесте не донесут… Донесли — обеим. Франческе — что у него есть невеста Глория Хилл, невесте — что он встречался с Франческой. А ещё Дэйву кто-то шепнул, и тот разбил рожу Билли, когда всё раскрылось. Вильям тогда даже защищаться не стал, понимал, что облажался. Но сейчас он истово надеялся, что конопатому Уэбстеру ничего не обломится сегодня.

Оставался смазливый Джин Корс, и тот явно пошёл в наступление, недаром маленькая мисс Пандора отступила на шаг. Билл бы ей поаплодировал, если бы мог. Правильно, не нужен ей придурок Корс. Для него уже её выбор был очевиден. Только Бен Хьюз кое-как тянул на равного для такого цыплёнка. Ну, если совсем глупышка, может сдуру Кроули выбрать. Уж очень мило она общалась с его другом.

Билл думал, что станет легче, когда закончатся смотрины. Но не стало. Он глядел, как неуверенно девчонка сделала несколько шагов от Корса и до боли сжал кулаки. Думал — сейчас обернётся, поглядит на избранника — и всё станет понятно. Не обернулась. Хьюз или Кроули?

Мисс Пандора вскинула подбородок, направляясь к лорду, словно приняла решение. Капюшон свалился и белокурые локоны рассыпались по плечам, но она словно не заметила этого. Обтягивающие штанишки заставляли то и дело опускать взгляд на завлекательное зрелище — такая походка могла свести с ума. О чём думал лорд, позволив появиться в этом перед парнями? И всё же — Хьюз или Кроули?

На фоне лорда фигурка девчонки казалась и вовсе детской. Вот явно озвучила своё решение, а лорд удовлетворённо кивнул. Значит — выбрала. Жаль, патрон ни на кого из них не посмотрел, а то сразу было бы ясно: Хьюз или Кроули.

Её увели леди Бастинда и леди Сольвейг и, когда стройная девичья фигурка скрылась в поредевшем тумане, став призрачной и ещё более недоступной, Билл удивлённо опустил взгляд на свои руки: ранки от ногтей кровоточили.

Полог тишины успели убрать, и он услышал шёпот Чарли:

— Спорим, это Хьюз?

— С чего ты взял? — так же тихо возмутился Джин Корс. — Видел, как на меня смотрела?

— Как на придурка, — лениво откликнулся Стэнфилд. — Эй, чего скучные такие?

— Заткнись! — не удержался Клиффорд, глядя с мазохистским интересом, как лорд неторопливо направляется к ним, постукивая хлыстом по сапогам. И по лицу ничего не понять!

Чарли заткнулся, остальные и вовсе, кажется, дышать перестали. Билл расправил плечи — ему было всё равно, кого она выбрала. Хоть Кроули, хоть Хьюза. Но за мелких было тревожно — кто из этих двоих станет для близняшек лучшим опекуном? И был уверен — никто! О чём вообще думала девчонка, выбирая?

— Все могут быть свободны, — сообщил патрон, останавливаясь и обводя их задумчивым взглядом.

— А кого она выбрала? — озадачился Чарли Стэнфилд. Да и остальные расходиться не спешили.

— Думаю, никого, — проворчал Клиффорд, оценив насмешливое лицо лорда. На душе стало немного легче. Хорошо бы, если он прав.

Лорд усмехнулся на его замечание. И сдержанно поинтересовался:

— Чем ты так разозлил нашу гостью, Билл?

Клиффорд растерялся. Неужели нажаловалась?

— Да вроде…

— Нет, она ни на кого не жаловалась, но я же не слепой, — Ричард Лестрейндж снова усмехнулся. — Ладно, расходитесь уже, погода опять портится. А завтра у нас свадьба, так что постарайтесь выспаться.

— Так нечестно, сэр, — прогудел Кроули, когда остальные просто недоумённо застыли. — Скажите уже, подготовиться ведь нужно, если завтра…

Клиффорд ощутил досаду, а ведь почти поверил, дурак, что девчонка никого не выбрала.

— Да я не засну теперь, — высказался красавчик Корс. — Если не выбрала, вы сами назначите кого-то из нас?

— Ну хорошо, — слегка поморщился Лестрейндж. — Не стану вас мучить, хоть и заслужили. Пандора выбрала одного из вас. И не сказать, что я удивлён. Женщины — существа непонятные и загадочные.

Билл помимо воли затаил дыхание. Рядом шумно выдохнул Кроули. Глен или всё-таки Хьюз? Лучше бы Хьюз — он более ответственный…

— Пандора пожелала стать миссис… — лорд, словно издеваясь, медленно оглядел каждого, и резко закончил, взглянув Биллу в глаза: — Клиффорд. Поздравляю, Вильям!

Как громом поражённый, Билл замер, не веря услышанному.

— Что вы сказали? — совершенно непочтительно прохрипел он, ошарашенно глядя на лорда.

— То и сказал, — жёстко ответил патрон. — Свадьба завтра, Билли. Надеюсь, у тебя найдётся приличный костюм? На этом всё, парни. Благодарю за участие.

Лорд щёлкнул хлыстом и исчез, уходя порталом. До Билла медленно доходило, что это не сон и всё взаправду. Она что, всерьёз выбрала его?

Первым из парней ожил Кроули, со всей дури треснув по плечу, выражая тем искреннюю радость.

— Поздравляю! — гаркнул он. — Не думал, что её надо было разозлить.

— Убить хочешь? — возмутился Билл, решив пока не думать ни о Пандоре, ни о свадьбе. Уж очень в это оказалось сложно поверить.

Чарли неожиданно заржал, насупившиеся друзья тоже принялись ухмыляться.

— Билли, что ты сказал про её одежду? — заинтересовался Стэнфилд. — Она меня спрашивала.

— И меня про одежду спросила, — оживился Корс.

— Меня тоже, — озадачился Уэбстер.

Они его обступили, глядя с досадой и весельем.

— Правду сказал, — грубо ответил Клиффорд.

— Я же предупреждал — не хамить! — возмутился Хьюз, а потом расстроенно махнул рукой. — Придурок ты, Билл. Не пойму, что она в тебе нашла. Я, скорее, думал на Корса.

— А я сразу понял, — сверкнул радостной улыбкой Стэнфилд. — Что Билли её зацепил чем-то. Раскрой секрет, как кадрить таких девчонок, будь другом!

— Пошёл ты! — встряхнулся Билл, понимая, что ему сильно хочется поколотить и Стэнфилда, и Хьюза, и даже Кроули. — Хватит мокнуть. К себе не приглашаю.

И не дожидаясь возмущённых криков, он аппарировал к себе домой.

* * *

Иван Долохов весело усмехнулся, глядя вслед прекрасной беглянке. На девчонку похожа, но столько женского очарования, что он и думать забыл о мадам Розмерте. И срочно пересмотрел взгляды на преподавательниц — пожалуй, он поборется за внимание красотки, какой бы предмет она ни вела.

Что он её тоже волнует, он понял на интуитивном уровне, так что приглашение в Хогвартс обретало дополнительные приятные краски.

Но не столько, сколько романтическая сторона, его заинтересовал трюк, который провернула мисс Прюэтт без видимого труда. И он будет не он, если не выяснит, как у неё получается подниматься над землёй. Явно же стихийная сила, но даже у него на тренировку магии воздуха, чтобы достичь подобного результата ушли годы, а этой малышке вряд ли больше двадцати трёх, а уже с лёгкостью опирается на воздух, словно на землю.

Ему, конечно, интересно было, что скажет о Сашеньке его кузен, но не настолько, чтобы отвлекать Антонина от его свидания.

Хорошо, что сквиб Майкл его дождался в холле Хогвартса. Не задавая вопросов, отвёл до апартаментов и даже оставил весьма скудную карту Хогвартса, где отмечено было лишь несколько путей: в Большой зал, где можно было поесть, к кабинету директора, к библиотеке и к одной большой аудитории.

Иван поблагодарил парня, оглядел комнаты и решил освежиться, прежде чем разыскивать директора. Спешить не стоило. Он в самом деле не выспался, а так как не планировал выступать с лекциями прямо сегодня, решил основательно вздремнуть. Домовик, которого ему предоставили, понятливо покивал, заверив, что обязательно сообщит директору о планах дорогого гостя.

Спать Иван лёг обнажённым, потому что на самом деле ничего не прихватил из одежды, а всё, что было на нём, забрал домовик, обещая вычистить и освежить в лучшем виде за время сна «сильного» мага. Это было приятно, переодеться он не успел после прибытия из бразильской сельвы портключом. А сменные вещи банально забыл в номере гостиницы, спеша на встречу с кузеном, а потом в Хогвартс. Адрес кузена подсказала Агнешка, воспитанница отца, с которой Иван иногда общался, чтобы узнать окольным путём о делах родни. Девчонка относилась к нему сдержанно, но не враждебно.

И следовало скорее отправить сову, чтобы вещи переправили ему в Хогвартс. Но было слишком лениво вставать теперь, когда он так хорошо припомнил аппетитные формы юной нимфы. Не совсем юной, правда, раз уже преподаёт, но ведьмы умеют сохранять молодость очень долго. Пусть он слегка напугал Сашеньку при встрече, но Иван был уверен, что сладости, цветы, небольшое украшение или всё вместе взятое — сумеют сгладить первое впечатление. А что у его нового увлечения есть характер — это только плюс.

* * *

Выдержанный виски — подарок лорда после одной удачной охоты — хранился в подвале. Добраться до него Клиффорду удалось не сразу. И зачем он старую мебель сгрузил в подвал Билл совершенно не помнил.

Откупорив бутыль прямо у той полки, где её нашёл, Клиффорд глотнул обжигающий напиток. Жидкий огонь пробежал по горлу и пищеводу в почти пустой желудок. Как она сказала: хорошо разбирается в анатомии? Ну а что, угадала. Билл ведь когда-то целителем стать хотел, много чего успел изучить. Не срослось, а почему — он уже не помнил. Второй глоток он посмаковал, проглотил с мрачным удовольствием, прислонился к полке спиной, а потом опустился прямо на пыльный холодный пол. Ударился головой о нижнюю полку пару раз и снова поднёс к губам горлышко бутыли. Напьётся в хлам!

Патронус лорда заставил вздрогнуть, и бутыль едва не полетела на каменный пол.

— Не вздумай творить глупости, Билл, — грубо проговорила призрачная валькирия голосом патрона и нежно ему улыбнулась. Клиффорд передёрнулся. — Позаботься о брачных браслетах. И ещё… Думаю, близняшек можно переселить к тебе уже сегодня, хватит им уже жить в каморке, как считаешь?

Валькирия растаяла в полутёмном подвале, а Билли осторожно поставил бутыль на пол и поднялся с пола одним слитным движением. Как мог забыть о близняшках не укладывалось в голове. А ведь им потребуется комната, а ещё одежда! Чем-то надо кормить, нужны книги, игрушки, зелья и что там ещё?

Теперь-то уж он будет иметь все права на их воспитание. И никого больше не удивит, что такой здоровый лоб их навещает, переживает, достаточно ли тепло одеты, поели ли, все ли зелья приняли, что назначил целитель… Только ради этого следовало смириться с выбором дерзкой девчонки. И пусть пока не слишком хорошо получалось, но он постарается…

«Ты мне пока не муж!» — с нервным смешком вспомнил он слова девчонки. Неужели уже тогда решила? Он надеялся, что хотя бы на свадьбе она будет в платье. А потом он снимет с неё это платье лично…

Ну да, он ошибся, она не виновата в бедах малышек. И всё равно, та ещё штучка. Красивая, конечно, тут не поспоришь. И он сразу её захотел, когда увидел. Теперь-то можно уже себе не врать. Но она-то! Ничем даже не намекнула, а он, дурак, жалел о каждом сказанном слове, пока она мило щебетала с остальными парнями! Злился и порывался аппарировать! И по каким критериям выбирала, кто бы знал? Ясно же, что о любви там речи не шло.

А детскую он сделает из своей спальни, там тепло и уютно. Кроватки соорудить сам сумеет, если прямо сейчас заняться. Супружескую кровать придётся в зал перенести, там и камин есть, и душевая отдельная. А для остальных детей, если родятся, можно позже второй этаж в порядок привести.

Бутыль он вернул на полку, пробрался на выход, обещая себе, что всё здесь разберёт — с любопытных девчонок станется сунуться в подвал.

А в дверь уже стучали, вроде даже ногами.

С хмурым видом, чтобы сразу поняли, что ему некогда гостей принимать, Клиффорд поднялся в гостиную на первом этаже, прошёл в прихожую и распахнул дверь. И отступил невольно, когда в дом ворвалась целая вереница ковенских ведьм. Ещё и каждая ему подмигнула или состроила глазки.

— Погуляй пока, Билли, — посоветовала ему Дженни Бойд, зайдя последней. — Или близняшек навести, они о тебе спрашивали.

— Обо мне? — поразился он.

— Ну да, — погладила его Дженни по плечу. — Прознали, что завтра у них будет и мама, и папа, и свой дом. Вот и побежали хвастаться к своим друзьям, младшим Эвансам. Мальчишки как раз у Чарити в гостях сейчас.

— Кто же им сказал? — Клиффорд растерянно выдохнул, голова шла кругом. Он совершенно не представлял, за что хвататься. И что вообще собирался делать.

— Лучше спроси, кто не сказал, — отмахнулась Дженни. — А ещё тебя хотела видеть леди Бастинда, но ты пока не ходи в замок, она очень занята и не сможет уделить тебе внимания. А Гленн Кроули с Чарли, дружки твои, взялись кроватки для близняшек делать. Корделл там тоже помогает.

— Дженни! — простонал Билл, хватаясь за голову. — Это всегда так ужасно?

— Троя спроси, — хохотнула мисс Бойд. — Он прятался у нас дома до самого утра накануне свадьбы.

* * *

Майкл Давенпорт принял её доброжелательно, прочитал рекомендации, расспросил о практике на «негостеприимном» континенте, а потом и «обрадовал», что у него есть для неё одно интересное предложение.

Поппи с грустью вспоминала бригады быстрого реагирования, всё же было там много хорошего, не только плохое. И иногда немного тосковала по тем временам, по их дружной третьей бригаде. По интересным приключениям. Да что там, они с Беном и Лизхен даже скалолазанием занимались, прыгали с водопада без страховки и палочки, летали над ущельями на мётлах, где турбулентность могла легко разбить их о скалы. Встречали рассвет на берегу потрясающе красивых озёр и рек, путешествовали в джунглях, с помощью Секо прорубая себе дорогу. Ныряли за жемчугом, используя головные пузыри или частичную трансформацию.

Но все эти ностальгические воспоминания она умела вовремя прогнать. Не стоило жить прошлым. Теперь стабильность казалась намного важнее безумств молодости.

Сметвик о ней не забывал, то и дело предлагая посетить ту или иную конференцию или просто вместе пообедать. Иногда Поппи соглашалась. Знакомилась с его друзьями, коллегами. Почти подружилась с Ванессой Дэшвуд, его невестой, но часто встречаться не получалось — обе были заняты своей работой. О том, что бывший наставник занимается сводничеством, Поппи поняла, когда он заявил, что ей бы подошёл какой-нибудь боевик, и предложил ей навестить ковен Ноттов, где этих боевиков — отличных ребят — на любой вкус.

Ещё и поэтому за просьбу Уайнскотта подменить его в Хогвартсе, Поппи ухватилась сразу. От деятельного Сметвика иногда хотелось отдохнуть, особенно теперь, когда тот задался целью выдать её повторно замуж.

Директор Робертс оказался молодым и весьма привлекательным мужчиной, встретил её с добродушной улыбкой и не стал смотреть рекомендации, заявив, что ему вполне достаточно слова целителя Сметвика, рекомендовавшего её как опытного детского и подросткового целителя.

Поппи только порадовалась, что никакого влечения у неё директор не вызвал, несмотря на всё своё мужское обаяние. Это отлично подтверждало её уверенность — эта сторона жизни ей совершенно не интересна, что бы там ни придумывал бывший наставник. Ведь Робертс словно олицетворял её идеал мужской красоты, ума, манер и обходительности.

Герти и Сэмми, помощницы целителя, сразу ей понравились. Девушки забросали её вопросами о стажировке и практике на африканском континенте, но скоро отстали, видя, что Поппи не слишком охотно делится воспоминаниями. Тем не менее они даже огорчились, что она лишь замещает целителя Уайнскотта и скоро их покинет.

Работы было немало — дети всегда найдут себе приключения на все части «своих тушек», как выражался Сметвик. Поппи быстро освоилась, порадовалась наличию самых необходимых зелий, образцовому порядку и слаженной работе девушек-помощниц. Оставалось время и на самообразование — целитель Уайнскотт скопил немалую библиотеку по целительству в своём кабинете, и Поппи позволялось ею пользоваться.

Она немного грустила по тренировкам по той же боёвке, к которой так привыкла за последние годы, но здраво оценивала свои шансы оплатить такие уроки. Вот поработает в Хогвартсе, потом годик-другой в Мунго, подкопит денег, и уж тогда можно будет подумать об этой стороне жизни.

Может, даже найдёт себе учителя в этом ковене, о котором ей вещал Сметвик. Должны же быть среди этих прекрасных боевиков на любой вкус приличные учителя по боёвке? Учат же они как-то свой молодняк? Как-нибудь сговорится.

Жаль было только, что об учителе-стихийнике оставалось только мечтать. С тем туземцем она за два года преодолела лишь азы, научилась худо-бедно контролировать небольшое пламя, но максимум могла запалить костерок, разжечь камин или создать парочку маленьких фаерболов. С большими объёмами огня справляться пока не получалось. Увы, Поппи примерно представляла, как мало стихийников в магической Британии, и сколько могут стоить их уроки. Оставалось читать книги и очень медленно обучаться самостоятельно. Но по крайней мере, опасности для окружающих она больше не представляла.

Медитации она продолжала ежедневно, как её обучили, и комплекс упражнений на гибкость и все группы мышц делала каждое утро, что бодрило и задавало хорошее настроение на весь день.

* * *

Троя Хейли Билл тревожить не стал. И к его супруге тоже не пошёл. Вместо этого взобрался на холм, благо установилась хорошая погода, и долго не сводил взгляда с замка, гадая, в какой комнате поселили его невесту. Леди Бастинду мог бы навестить, но опасался ненужных встреч. Да и что она ему скажет? Костюм у Билли был куплен не так давно, белые рубашки тоже имелись. Брачных браслетов нет, это досадно. Хотелось чего-то необычного, красивого. К Ноттам, что ли обратиться? У них там девчонка-артефактор, говорят, чудеса творит.

Решившись, Билл свистнул своей сове, та прилетела, слегка возмущённая, но лапку протянула и позволила привязать мешочек с полновесными пятью галеонами. Послание Уркхарту написал на клочке пергамента, одолженном в хижине Джинни, ближайшем домишке к холму. Дед Бойд понимающе улыбался, поглаживая гладко выбритый подбородок. И даже не удивился, когда Билл приказал:

— Юджину Уркхарту, дождись ответа!

Юджин не стал поминать былое, ответил спустя полчаса, когда Билл доедал суп в обществе дедули Бойда, заедая пирогом с мясом. Аппетит прорезался внезапно.

«Поздравляю, Билли! — нахально писал ноттовский боевик. — Джоанна согласилась сделать для тебя браслеты. Будут готовы к ночи, пришлю совой. Франческа тоже тебя поздравляет и желает счастья. Твой заклятый враг, Юджин Уркхарт»

— Скотина! — криво усмехнулся Клиффорд, подозревая, что гадский Юджин успел как-то вычислить настоящее имя ухажёра мисс Забини. — Всё в порядке, дед. Сделает.

— Кто такая Франческа? — заинтересовался Бойд, заглянув в небрежно брошенное на стол послание. — Ишь как, заклятый враг!

— Франческа отшила меня, — скривился Билл. — Та ещё зараза. А теперь с Уркхартом замутила.

— Припоминаю, — хитро ухмыльнулся дед. — Теперь-то всё иначе, девочка тебя сама выбрала.

— Заставили, — Билл жадно вгрызся в очередной пирожок.

— Каким образом заставили? — поднял брови дедуля Бойд. — Чтобы ткнула именно в тебя из всех мальчишек?

— Ну, не так… Я даже не знаю, почему она меня выбрала.

— Не знает он, — проворчал дед. — А зачем тебе знать? Или слова важнее? Выбрала — значит, ты ей нужен.

— Чтобы в ковене остаться, — покивал Билл упрямо.

— А чего же тогда Чарли не выбрала? — хмыкнул дедок. — Он, уж прости, и посимпатичнее тебя будет, и проще, и развесёлый малый. И семья его побогаче. А что ты умник среди своих дружков, она о том знать не могла.

— Вот и я гадаю, почему не он, — Билли жадно уполовинил ещё один пирожок — были они крохотные и хрустящие. — Или Корс тот же. Приоделся, гад. Цепи эти… И он симпатичнее Чарли.

— Не скажи, — не согласился дед. — Чарли — мужик хоть куда, породистый, наглый, но умный. А Корс смазливый мальчишка, в голове ветер, на уме бабы и любование собой — такие далеко не всем девушкам по вкусу. Твоя же невеста — бакалавр в одной из сложнейших наук. Красавица и умница — редкое сочетание.

— Ладно, а Хьюз? Тоже ведь умник. Или Уэбстер, он вообще её в ковен доставил.

— Доставил, её, положим, Хэйли, — дед выдавал всю информацию неспешно, подперев кулаком подбородок и с умилением глядя, как Билли сметает всё со стола. Только и гадать оставалось, откуда отец Дженни всё знает. — И разыскал её тоже Трой. Дэйв — слишком солдафон для девочки, исполнитель аккуратный, но довольно безынициативный. Середнячок — одним словом. Ни уму ни сердцу. А вот Хьюз парень непростой. И кажется мне, что пока она с тобой не поговорила, могла его и выбрать.

— Пока не поругалась со мной, — поправил его Билл хмуро.

— Вот именно, — покивал дедок хитро. — Хьюз на твоём фоне ей сразу скучным показался. А уж когда ребята ей про тебя порассказали, как детишек её спасал, так, думаю, на тебе окончательно определилась.

— Да кто бы про меня рассказал? — фыркнул Билл. — Там каждый сам за себя старался.

— А дружок твой, Глен Кроули на что? — усмехнулся дед. — Болтун и сильно за тебя радеет. Девчонка правильные вопросы задавала. Её только две вещи интересовали. Не подскажешь какие?

— Кроули мог, — завис над компотом из домашних яблок Билл. — Он и поздравил первым, чуть плечо мне не сломал. А вопросы… Сомневалась всё, что я по доброй воле в мужья себя предлагаю. Спрашивала ещё, нет ли у меня другой… Потом уже я спросил, как она девчонок не уберегла.

— И на одежду ей попенял, — покивал дедок. — Нет, Билли, ваш разговор не показатель, с тобой у неё всё пошло наперекосяк почти сразу. А остальных только о двух вещах спросила: добровольно ли себя предлагают, да что о детках её могут сказать. Кроули, уж прости, из вас самый честный, да ещё словоохотливый, и тобой восхищается с малолетства. Вот и думай, что Глен про детишек наговорил и про тебя. А про одежду твоя критика её задела. Вот и третий вопрос добавился внеплановый, для всех, кроме Кроули. И это был вопрос вовсе не про одежду, а про тебя, Билл.

— В каком смысле про меня? — удивился парень.

— Ей срочно захотелось узнать, гад ты нахальный или единственный, кто правду ей сказал, пусть и неприятную.

— Да я просто злился, — смутился Билл. — Не только ведь я, все на неё смотрели.

— И пусть бы смотрели, — покачал головой Бойд. — Красивая девушка — пир для глаз. Уж на что Лестрейнджи однолюбы, а всё равно могут поглядывать на других красоток, но отнюдь не с целью изменить своей паре, а чисто из эстетических соображений. Мне уже скоро сотня стукнет, так и то любуюсь. Это просто тебе захотелось присвоить девочку. Клиффорды всегда собственниками были, что отец твой, что дед, что прадед. Чисто драконы над золотом трепетали. Ты с этим борись, Билли, учись доверять супруге. Она уже сколько лет самостоятельно всего в жизни добивалась. Ричард тут кое-что узнавал про неё.

— И что же? — поторопил старика Билл, проникшись от упоминания своей родни. — Что узнал патрон?

— Мать твоей невесты рано ушла, болезненная была, хоть и красавица редкая, — дед Бойд погрустнел и смотрел куда-то вглубь себя, словно воочию видел то, о чём рассказывал. — Отец ещё раньше их покинул, тоже учёный, по опасным местам путешествовал. Воспитывал Пандору отчим, неплохой человек, но весь в науке. Девочка ему была не нужна, но долг по отношению к ней он худо-бедно исполнял. Она не голодала, учителя были самые лучшие, но никакого тепла или любви она от опекуна и близкого окружения не получала. Оставшись одна в пятнадцать лет, девочка блестяще закончила школу, потому что именно в учёбе и книгах находила стабильность в своей жизни — не предадут, не откажут, не сделают больно.

В семнадцать она поступила в магическую академию в Париже, где была отрадой для профессоров, умницей, красавицей и сильным искушением для молодых людей. Добрая девочка помогала многим, приятелей завела немало, а вот к себе близко никого не подпускала, особенно мужчин. Вполне возможно, что, будучи ребёнком, она пыталась завоевать любовь отчима и не только, но не преуспела в этом. Поэтому и считала себя не способной чего-либо добиться с помощью чувств, тратя всю энергию на учёбу, исследования и эксперименты.

Но нерастраченная нежность требовала выхода, и Пандора находит заброшенных соседских девочек, которые не нужны своим опекунам-сквибам. Зато очень нужны Пандоре. В них она видит себя маленькую, но лишь поначалу. Позже привязывается к девочкам всерьёз. Опекуны смотрят сквозь пальцы на дружбу малышек и странной одинокой соседки, радуясь, что девочки им не мешают и больше не пугают детскими выбросами.

Однако на пути Пандоры появляется новая проблема — женщины в Алхимии редки, но есть. И чтобы полноценно раскрыть потенциал, необходимо стать женщиной во всех смыслах. Узнала это Пандора совсем недавно. Иначе не видать её тебе, как своих ушей. Ради науки девушка способна на многое. Воспитанная в довольно пуританской семье, Пандора не мыслит интимных отношений до брака. И не говори про её одежду — она много времени вынужденно проводила среди маглов, где такой наряд сродни твоему охотничьему костюму. Добротно, удобно, практично и не привлекает внимания. И тут она сталкивается с ковеном, спасшем дорогих ей детей. И она понимает, что здесь о девочках позаботятся куда лучше, и дадут много больше, чем сможет она сама в одиночку. Но Ричард предлагает ей внезапно решение всех проблем — воспитание девочек, возможность официального опекунства и даже их удочерения, а также предлагает лакомую приманку — возможность преподавать в малом ковене, что для Пандоры вполне реальная мечта, несмотря на всю её учёность. Детей она обожает. И когда на закуску патрон предлагает так необходимого ей мужа, ловушка захлопывается.

Пандора девочка умная и решительная, зубами выгрызающая себе место под солнцем, хватается за свой шанс нормальной жизни — в её понимании — почти не раздумывая. Соглашается на брак с неизвестным боевиком. И Ричард ставит на тебя, потому что такая умница для ковена — очень ценное приобретение.

— На меня? — возмутился Билл, слушавший дедулю Бойда, затаив дыхание. — Он всех нас выставил перед моей… перед Пандорой без возможности отказаться от такой чести.

— Ты молод и недооцениваешь патрона, — покачал головой Бойд. — Как бы ещё он смог столкнуть гордого умника тебя, разочарованного в девицах, и сторонящуюся мужчин умницу и красавицу, не менее гордую и отчаянную?

— Я просто не знал, что Пандора не виновата, что не она была опекуном девочек, — пробормотал Клиффорд.

— А лорд, как считаешь, тоже об этом не знал?

Билл закусил губу.

— Теперь-то уже можно тебе рассказать. Именно ты первым находишь детей в магловской лаборатории, где над подобными одарёнными проводят опыты, выжигая из них магию. Это случайность, которая сыграла на руку Лестрейнджу, которого тоже можно понять — в первую очередь он заботится о благе и процветании ковена.

Далее — тебе приходится побороться, чтобы девочек забрали в ковен. Потом тебя приставляют охранять малышей в Мунго, заставляют ненавязчиво присутствовать при сложном лечении, разрешая проникнуться судьбой девочек и привязаться к ним.

Тебе не мешают услышать про тётушку Пандору и сделать собственные неправильные выводы. Остальным твоим приятелям это ничуть не мешает жить. Да и не копали они так глубоко, чтобы посчитать Пандору чуть ли не злом во плоти.

Столкнуть вас с девчонкой после этого было делом техники. Она выбирала из всех, Билли? Даже не смешно. Стоят перед ней четыре лыбящихся боевика, предлагающих себя практически на тарелочке с золотой каёмочкой. В жизни Пандоры таких предложений было не сотня, но около того. И ни одному она не дала ни единого шанса. Кроули не считаем, воспринимать его всерьёз Пандора просто не смогла, слишком для неё примитивен. Но как источник информации о любимом друге незаменим.

И вдруг один-единственный хмурый красавчик, не только себя не предлагает, а напротив, всячески нарывается на грубость. Да, шансов заинтересовать тебя было весьма мало, но тут Ричард поставил на твою щепетильность в плане приличий и привязанность к детям. Он надеялся, что ты задашь ей вопросы и получишь ответы, как и случилось, верно?

— Она обвинила меня во вранье, — мрачно ответил Билл. — А сама-то… то есть, я же не знал…

— Вот именно, не знал, — подхватил дедуля Бойд. — А узнав, должен был осознать, что очень несправедливо думал о девочке, которая почти ангел. Но Ричард не ограничился предполагаемым разговором между вами, и практически вынудил девочку предстать перед тобой в весьма откровенном наряде. И не просчитался, не так ли?

— Не знаю, — смутился Клиффорд. Ему было не по себе узнать, что думал лорд, устраивая такое безобразие.

— Шансов, что Пандора пройдёт мимо тебя — почти не было — усмехнулся дед Бойд. — Она и не скрывала, что прекрасно осознаёт возможность выбрать тебя, так выгодно отличающегося от остальных. Кроме того, что ты ей понравился, и не спорь, это заметили Ричард, Бастинда и Сольвейг, ты оказываешься спасителем её крошек. И очень возможно, что в порыве спора, ты ляпнул о том, что она тебя не привлекает, как женщина.

— Это случайно вышло, — смутился Билли. — Даже не знаю, обижаться мне, что использовали в тёмную?

— В пору благодарить, — укоризненно покачал головой Бойд. — Сам бы ты, возьмись ухаживать за Пандорой, хоть по приказу, хоть по собственной воле, гарантированно бы всё испортил. Да и сейчас, когда всё почти получилось, можешь напортачить. А всё просто — твоя невеста ничуть не изменилась. Она искренне верит, что ей по-прежнему не нужен мужчина, да и муж тоже. Разве что на один раз — стать женщиной при консумации брака. Ты, сам того не понимая, подарил ей надежду, что, исполнив свою роль в первую брачную ночь, не станешь более требовать от неё близости. И я не могу тебе в этом помочь, к сожалению, даже советом. Как и никто не может. Тебе помогли её получить, но удержать её будет куда сложнее.

Билли вскочил, вцепившись в стол.

— Но… Вы в этом уверены? А если постараться в этот первый раз?..

— Ты не герой-любовник, к счастью, — грустно усмехнулся дед. — Чтобы она сошла с ума от первого, весьма болезненного для женщины раза и захотела ещё. И приучать потихоньку к своим ласкам, откладывая самое главное на день, другой, на неделю — тоже не можешь. Сам знаешь, что консумацию необходимо провести не позднее шести часов после заключения брака. Даже мотивация родить ребёнка — а Пандора обожает детей, как я уже говорил — просто отсутствует, потому что две любимых девочки у неё уже есть.

— А если увлечь её мыслью о сыне? — хрипло спросил Билли. — Мне не помешал бы наследник, а мальчика она могла бы тоже полюбить.

— Мысль хорошая, — покивал дед. — Попробовать можно, конечно, но есть риск, что она посчитает это лишним. Есть, правда, одна возможность — логическим путём доказать ей необходимость с тобой спать. Привыкшая мыслить рационально, она может внять логическим доводам, если посчитает их целесообразными.

— Я попытаюсь, — Билли снова рухнул на скамью и закрыл лицо руками. — А что, если попробовать сделать безболезненным первый раз для неё? Есть ведь какие-то средства? И у меня будет почти шесть часов…

— Тут я не помощник, — покачал головой дедуля Бойд. — Тебе бы к Сольвейг обратиться или к Эйлин Робертс. Или к обеим. А ещё жди разговора с невестой. Как честная девушка, она попробует тебе растолковать, что не станет навязываться в постели, кроме самого первого раза. И если ты что-то не придумаешь, если тем более — отреагируешь негативно на её откровенность, может вовсе отказаться выходить замуж, несмотря на все плюсы и личные симпатии. А Ричард всё равно оставит её в ковене — так или иначе. Твой отец и его старший брат были лучшими друзьями, Ричард этого никогда не забывал. И питает к тебе привязанность. Однако он сделал всё, что от него хоть как-то зависит. Очередь за тобой.

— Ваш рассказ, — осенило парня. — Это патрон велел вам мне рассказать?

— Напрямую — нет, — усмехнулся хитрой улыбкой Бойд. — Но ты мыслишь в правильном направлении.

— Кто предупреждён —тот вооружён, — тихо произнёс Билли. — Спасибо! Пожалуй, избегать невесту до свадьбы мне не стоит?

— Правильно, мой мальчик. И я почему-то очень верю, что у тебя всё получится.

* * *

— Я рад, что вы откликнулись на моё приглашение, — спустя три часа говорил ему Антуан Робертс, оказавшийся довольно молодым для директора столь значимой в Англии школы. — Есть какие-нибудь особые пожелания?

— Меня всё устраивает, — заверил Иван, решив, что директор достаточно приветлив и близок ему по возрасту, чтобы задать ему пару вопросов личного характера. — Меня интересует девушка, что встречала меня у ворот вместе с мистером Морганом. Кажется, её зовут...

— Мисс Прюэтт, — слегка улыбнулся директор, очень уж понимающе на него взглянув.

— Верно! Я и сам способен составить своё мнение, но вдруг вы сделаете это лучше и сэкономите моё время.

— Отчего же нет — Александра Прюэтт любимая и пока единственная дочь грандмастера проклятий Джейсона Прюэтта, известного далеко за пределами Британии. Человек вашего уровня должен был что-то слышать о нём.

— Допустим, — Иван не очень обрадовался последней информации. И как сам сразу не понял, чью фамилию носит девушка?!

— А ещё мисс Прюэтт — невеста моего крестника Рабастана Лестрейнджа, младшего и любимого сына главы ковена Лестрейнджей. К слову, Рабастан так же является учеником вашего кузена Антонина по боёвке. Что же ещё? Семикурсница с сильным даром Чар. Надеюсь, этой информации вам достаточно?

— Абсолютно, — Иван надеялся, что сумел удержать лицо, с каждой новой фразой Робертса осознавая, какой же он осёл! И даже не знал, что обидней — то, что девчонка оказалась студенткой, или то, что не призналась ему в этом? Остальное его волновало постольку-поскольку. Жених — это ещё не муж, кем бы он ни был. А знаменитый отец… Да, Иван о нём слышал, будучи вдали от Англии. Хорошо, не успел построить на малышку особых планов. Или успел? В любом случае, он подумает об этом потом, не под рентгеновским взглядом директора школы. — Предлагаю обсудить план моих лекций и проверок.

— Конечно, — кивнул Робертс, из взгляда которого ушло чёртово сочувствие, уступив место собранности и деловому настрою. — Полагаю, если вы готовы, то первую лекцию можно дать всем старшекурсникам завтра, сразу после завтрака.

— Посещение обязательное? — спросил Иван, желая уточнить, что те, кому неинтересна его лекция, пусть проваливают к дьяволу. Но ярко представив вдруг чужую невесту, которая в первых рядах решит откосить, резко передумал. — Я бы настаивал на этом, ведь стихийный дар может оказаться у кого угодно.

— Согласен с вами, — серьёзно кивнул Робертс. — Что представляет собой проверка на магию стихий?

— Ничего особенно сложного, — Иван надеялся, что он не выглядит самодовольно. — Нужны три вещи: артефакт особого образца, ритуал и мастер как минимум двух стихий не младше второй ступени. То есть вторая, первая или высшая.

— А у вас…

— Первая, — нехотя откликнулся Иван. — Вода и воздух. И артефакт с собой.

— Вы писали, что это возможно только до четырнадцати лет?

— Совершенно верно, — начал Иван, собираясь объяснить, что дальше проверять нет смысла, потому что, если и обнаружит дар стихий у мага или ведьмы с полностью сформированным магическим ядром, то развить его уже почти невозможно. И сам удивился, себя услышав: — Но мне бы хотелось проверить всех, старшекурсников в том числе. Проверка не сложная, много времени не займёт.

Ну да, пусть его обломали с романтическими планами на Сашеньку, но проверить её необходимо на дар стихии воздуха. И если другого способа нет, он проверит всех студентов, чтобы не смогла ускользнуть она. Понимал уже, хрен ему кто позволит приблизиться к дочурке того самого тёмного фестрала Прюэтта вне рамок его программы.

— Замечательно, — довольно покивал Робертс, соглашаясь с его скудными доводами. — Проверка общая или индивидуальная?

— Сначала общая, — взвешивая каждое слово, ответил Долохов. — Потом индивидуальная, для тех, кого выявим на общей проверке. Всё под клятву неразглашения и строго конфиденциально, разумеется.

— Конечно, — согласился директор. — Хватит вам двух недель или трёх — решать вам. Во времени я вас не ограничиваю.

— Сообщу позднее, — скупо проронил Иван. Он надеялся, что справится здесь в кратчайшие сроки — был интересный заказ от норвежских магов, связанный с их фьордами. — Но я бы в первую очередь взглянул на тех двух стихийников, про которых вы писали. Это возможно устроить?

— Идёмте! — предложил Антуан Робертс. — Время ужина, сейчас все в большом зале. Вы ведь тоже…

— Проголодался, да, — одобрил Иван, выходя вслед за директором из его кабинета. Мысли о еде привнесли немного приятных эмоций в этот сумбурный день. — Война войной, а обед по расписанию!

Им повезло, или Робертс так подгадал, но ужин, судя по едокам и их тарелкам, только-только начался. Ивана пригласили за преподавательский стол. И он не стал отказываться, занял место рядом с Робертсом, настороженно оглядев остальных педагогов Хогвартса — правда, мельком.

— Отложим знакомство с коллегой, — негромко сообщил Робертс, словно читая мысли Ивана. — Дайте нашему гостю нормально поесть для начала.

— Банька бы тоже не помешала, — пробормотал Иван себе под нос. Хотя что это он? Принять ванну успел же.

Утолив первый голод, он из-под ресниц осторожно прошёлся взглядом по рядам учеников, беззаботно поглощающих ужин. Мисс Прюэтт обнаружилась за крайним столом слева. Слизеринский дом, если Иван не ошибался. Он помнил, что Антонин тоже учился на этом факультете. Потому и фамилия жениха Сашеньки показалась знакомой. Один из дружков Антонина на последних курсах как раз был Лестрейндж — то ли Ричард, то ли Роберт, ах да, Дикон. Стало быть, это его отпрыски — найти префекта Лестрейнджа оказалось делом несложным, а его немного изменённую копию — того самого жениха — ещё проще. Окружили мисс Прюэтт, как верные телохранители. А Сашенька и рада, улыбается соседям, не подозревая о сущности молодых и бóрзых.

Вот почувствовала его взгляд, поглядела с тающей улыбкой, Ивану стало и смешно, и досадно. Вот ведь влип со всего размаху!

Что её соседи — ребята не простые, было понятно невооружённым взглядом. Волчары уже матёрые, а не волчата, как назвать бы их мог Антонин. Своё не выпустят уже, по крайней мере добровольно. Ивану стало немного интересно, скольких ухажёров успели отвадить эти двое, прежде чем Сашенька попала в их загребущие лапы.

— Ники и Уолден МакНейр, — привлёк его внимание Робертс. — За слизеринским столом, сразу за Лестрейнджами, которые вас так заинтересовали, Джон.

— Иван, — поправил Долохов, пряча досадливую улыбку. — У меня ощущение, что Дикон Лестрейндж — как минимум, ваш патрон.

Робертс ему зубасто улыбнулся.

— Если не узнали это от Антонина, то честь и хвала вашей интуиции.

— Антонина я видел несколько минут сегодня утром, — захотелось пооткровенничать Ивану. — Всё, что он мне успел сказать после двадцатилетней разлуки, что вы отличный стратег, директор Робертс. И чтобы я располагал его домом, как своим. Братец очень спешил на свидание.

Директор смешливо фыркнул, поднимая свой кубок.

— Ив-эн, значит, — только и сказал Робертс, старательно выговорив его имя. — Что ж, зовите меня Антуаном. Возможно, ещё подружимся.

Иван скосил глаза на директора, поглядел на свой кубок, оценил содержимое и тоже поднял.

— Не имею ничего против на данный момент, — ухмыльнулся он, салютуя Робертсу. — На брудершафт пить не будем, дети не поймут. Что в этой девочке такое, что в неё вцепились мёртвой хваткой Лестрейнджи — помимо знаменитого отца?

— Вы просто не застали то время, когда женихов у мисс Прюэтт было двое, — насмешливо отозвался Робертс.

— Полагаю, кто-то из второго ковена боевиков? — пошутил Иван, хотя непреодолимые обстоятельства не способствовали веселью. — Нотты, кажется.

— Магнус Нотт, — кивнул Робертс. — Наследник лорда-дракона.

— На месте этой девочки, я бы сбежал в Россию, — потрясённо пробормотал Иван.

— К вам в объятия? — уточнил Антуан Робертс так же тихо.

— Почему бы и нет? — хмыкнул Иван меланхолично. — Хотя школьницы меня никогда не волновали.

— До сегодняшнего дня, полагаю?

— Вам не совестно вообще, господин директор? — с тоской вопросил Иван.

— Бросьте, Долохов! — в голосе директора не было ни капли сочувствия. — Вам не нужна Санни.

— Бесплатная психотерапия? Увольте! — Иван залпом выпил содержимое кубка, поморщился и спросил, снова разглядывая слизеринский стол: — МакНейры, надо полагать, супруги? Для брата и сестры они слишком разные и слишком увлечены друг другом. Наверняка под столом держатся за руки.

— Похоже, Ивэн, вы — циник, — сделал удивительный вывод кандидат в его друзья. — Романтики в вас — ни на кнат.

— Как и в вас, Антуан, — парировал Иван, решив не поправлять директора. Хоть не Джонни — и то хлеб. — Сантименты — плохой помощник в моей работе.

— Как и в моей.

— И раз мы определились с обоюдными диагнозами, предлагаю перейти к делу, — мрачно предложил Долохов. — Что именно предшествовало пробуждению их дара? Свидетели, очевидцы имеются?

— Почти вся школа, — подобрался и стал серьёзным Робертс. — Магическая дуэль. Если захотите посмотреть своими глазами, могу попросить воспоминания у Рудольфуса Лестрейнджа — он был секундантом Ники.

— Я правильно понимаю, что противниками были будущие супруги? — расширил глаза Долохов. И прочитав ответ в спокойном взгляде Робертса, ошарашенно пробормотал: — Пиздец!

— Согласен.

— Он горец — это очевидно, а девчонка? Боевик, что ли? Или ваш хвалёный Рудольфус допустил это безобразие с…

— Боевик, — прервал домыслы гостя директор. — Ники — боевик из ковена Ноттов.

— Всё равно, неправильно это, — поморщился Иван. — И поверьте, я докопаюсь до подоплёки. Но саму дуэль хотел бы увидеть. Только пусть эта сладкая парочка даст своё согласие на проверку и всё остальное. Что стояло на кону? Дуэль ведь договорная была, я надеюсь?

— Правильно надеетесь. Девочка должна была выйти за него замуж, парень — встать на колени и принести извинения прилюдно.

— Детский сад! — не удержался от комментария Иван. — Результат говорит сам за себя. Или я ошибаюсь?

— Вы правы, победил Уолден, — спокойно подтвердил директор. — Вам действительно лучше увидеть это самому. Предпочитаете мой кабинет или какое-то другое помещение?

— Ваш кабинет подойдёт, — пожал плечами Иван. — Я видел у вас думосбор. Но проверку я бы предпочёл сделать в какой-то свободной аудитории. И без свидетелей, уж извините.

— Вполне понимаю, — не стал возражать директор.

* * *

Пандору ему не пришлось искать. Девушка сама вышла из замка прогуляться, как раз когда Клиффорд после разговора с дедулей Бойдом спускался с холма, чтобы под видом посещения леди Бастинды повстречаться с невестой. А заодно посетить, если получится, и Сольвейг.

Заметив его, Пандора сама направилась навстречу. И Вильям остановился, не показывая радости, чтобы её не спугнуть. После разговора с дедулей Бойдом он уже не считал, что с невестой ему не повезло. И был даже благодарен в глубине души патрону за его интриги. Ну как бы он иначе смог завоевать эту леди, эту красавицу, сторонящуюся мужчин?

— Билли, нам надо поговорить, — выпалила его невеста, кусая губы. Судя по всему, ей самой было тяжело начать разговор. Или боялась, что в разговоре он откажет?

— Здесь? — только и спросил он в ответ.

Пандора нерешительно огляделась. И улыбнулась благодарно, когда жених из двух веточек трансфигурировал удобные кресла.

— У всех на виду, — пробормотала она, усаживаясь в кресло.

— Зато никто незаметно не сможет подслушать, — возразил Билли, помня о том, что Пандора обожает логику.

— Верно, — согласилась она. И дождавшись, когда жених устроится в своём кресле, сразу приступила к делу. — Я понимаю, что ты не горел желанием обзавестись женой. Во всяком случае, жениться на мне. Не возражай, пожалуйста.

Он и не думал возражать, изобразив вежливый интерес. Дедуля Бойд или Ричард Лестрейндж и тут всё просчитали. Но Билли был им только благодарен.

— Понимаешь, женитьба мне необходима по нескольким причинам, — продолжила она, отводя взгляд, словно озвучивать эти причины ей было неловко. — Это и войти в ваш ковен, где мне предложили преподавать дошкольникам некоторые дисциплины. И удочерить близняшек. И продвинуться в мастерстве науки, которая для меня очень важна.

— Алхимия, — счёл нужным проявить осведомлённость Клиффорд, с тоской понимая, что они подходят к самому главному.

— Именно! — обрадовалась его невеста. — Дело в том, что то, что доступно в Алхимии женщине, девушке не достичь. Понимаешь? Мне нужна всего одна… ночь с тобой. И больше я тебя не побеспокою.

Он был готов к её заявлению, но это всё равно больно ударило по его самолюбию. Получается, он совсем ей был не нужен.

— Вся ночь? — изобразить недовольство не составило труда. Билл лишь старался не скрипеть зубами и сдерживать возмущение от несправедливости жизни. — Мне казалось, что достаточно одного раза. Кажется, это называется консумация?

— Верно, — Пандора нахмурилась и явно была чем-то недовольна. Она по-прежнему была в своей провокационной одежде, но теперь ему и в голову не приходило её критиковать — пусть, если ей так комфортней. — Я тебе совсем не нравлюсь?

Билл смотрел на её очаровательное личико и гадал, где та тонкая грань, которую нельзя переступить. Любой ответ на её вопрос казался опасным.

— Я не знаю, — наконец выдал он чистую правду. Он отчаянно не знал, какие слова её не отпугнут. — Мы слишком мало знакомы, чтобы я мог ответить на этот вопрос. Ты же понимаешь, что меня вынудили согласиться на брак с тобой и не дали даже трёх дней на подготовку. Но я тебя не виню. И не могу ослушаться приказа лорда. Верю, что и для тебя это была вынужденная необходимость. И благодарен, что понимаешь, что я не готов с тобой спать.

Пандора хмуриться не перестала, глядя практически исподлобья, и Билл испугался, что сказал лишнее. Вот сейчас обрадуется, согласится с ним, и что тогда делать? Но продолжал молчать, надеясь услышать подсказку.

— Билли, — осторожно произнесла она, явно тоже подбирая слова. — Но я не могу дать тебе это время. Мне сказали… то есть, я читала, что консумацию нужно провести не позже шести часов после заключения брака.

— Я понял тебя, — кивнул Билл, а потом решил озвучить внезапно пришедшую мысль. — Пожалуй, я смогу переспать с тобой один раз, или если посчитаю это приемлемым, а ты не передумаешь — несколько раз за брачную ночь. Но подумай вот о чём. Ты объяснила свои выгоды от брака со мной и последующей консумации. А какая выгода для меня во всём этом деле? Было бы справедливо, если мы оба что-то получим от этого брака. Как считаешь?

Глаза Пандоры расширились, словно ей такая мысль ранее в голову не приходила.

— И что ты… — невеста запнулась. — Что я могу для тебя сделать?

— Такое же равноценное? — задумчиво произнёс Билл. — Дай подумать…

— Конечно, — она глядела встревоженно и с надеждой.

Клиффорд заставил себя «думать» минуты две, но больше не смог. Так хотелось подвести её к правильным выводам побыстрее.

— У меня определённая репутация в ковене, — начал он вдумчиво. — Ты же собираешься жить в ковене, чтобы преподавать детям. И воспитывать Лу и Нэн. Где ты хотела при этом жить?

— Лорд Лестрейндж упоминал о новых домах за рекой, — нерешительно произнесла она.

— Позволь сказать, как я это вижу, — он постарался глядеть на неё спокойно. — После свадьбы ты, что логично, остаёшься в моём доме, чтобы мы могли провести вместе ночь, закрепляя брак и делая тебя женщиной. После этого ты забираешь близняшек и перебираешься в новый дом за рекой. Здесь не магловский город и даже не большая деревня. Это ковен, где все на виду. Как думаешь, что останется от моей репутации, когда жена сбегает от меня аж за реку на следующий день после свадьбы?

Её испуганно расширенные глаза не радовали Билла вовсе. Он бы хотел увидеть совсем иное.

— Если попробовать жить у тебя, но в разных комнатах? — предложила невеста напряжённо.

— Я не против, — он равнодушно пожал плечами. — Дом достаточно большой. Есть место и для детей. И для учебной комнаты. В подвале можно устроить мастерскую для тебя. Половину подвала занимает погреб, а вторая всё равно пустует. Но, загвоздка в том, что я не готов менять жизнь только для твоего удобства. А у меня есть друзья и периодически в доме бывают гости. И как бы мы не шифровались, кто-нибудь обязательно заметит, что мы спим в разных комнатах. Постоянная бдительность выматывает. И это станет ничуть не лучше, чем ты бы переехала в дом за рекой. Для меня. Тебя поймут, а меня будут либо осуждать, либо жалеть. А я ненавижу жалость.

— Я тоже ненавижу жалость, — твёрдо заявила Пандора, слегка испугав его таким настроем. — И боюсь, меня тоже станут жалеть, если так получится, как ты описал. А что, если… спать в одной комнате? Я очень постараюсь тебе не мешать.

— Это как раз не проблема, — усмехнулся Клиффорд, боясь дышать полной грудью, чтобы не спугнуть удачу. — Я сплю, как убитый, мне и бомбарда не помешает. Разве что встаю рано. Но как быть с моей огромной кроватью? Заменить на две меньших? Каждое утро сдвигать их вместе, а вечером раздвигать? Или запирать спальню на ключ, когда приходят гости?

— А насколько огромная кровать? — немного подумав, спросила она напряжённо.

Биллу еле удалось беспечно пожать плечами. Ему крупно повезло, что невеста настолько наивна в интимных вопросах.

— Легко поместятся человека три-четыре. Этот раритет мне достался от родителей, но такая конструкция продержится ещё лет двести. Ломать жалко. Мне все парни завидуют. А что?

— Ну, если ты спишь так крепко, — Пандора опять закусила губу, заставляя Клиффорда смотреть куда угодно, только не на её лицо. — Может, потерпишь меня в своей постели? Хотя бы первое время. Если уж не получится ничего, тогда и подумаем, как быть дальше?

— Знаешь, — сделал он вид, что его осенило. — А ведь это выход! Тем более, после близости, мне, возможно, проще будет не зацикливаться на том, что ты будешь спать рядом. А в кровати достаточно места, чтобы с комфортом спать обоим. Ещё и близняшек можно положить между нами, если испугаются и прибегут ночью.

Невеста явно повеселела.

— Кстати, — вспомнил Билл, поднимаясь с кресла. Не хотел испытывать судьбу продолжением разговора. — Брачные браслеты я купил, ночью доставят. Костюм у меня есть, а как с твоим платьем?

Пандора тоже вскочила с кресла и выглядела куда оживлённей, чем в начале разговора.

— С платьем уже решилось, — обрадованно сказала она. — Леди Бастинда тоже волновалась о браслетах и о твоём костюме. Так я могу сказать, что уже всё есть?

— Конечно, — Билл ощущал ком в горле, превращая кресла обратно в прутики. — И ещё, меня вроде бы хотели видеть — леди Бастинда и Сольвейг. Ты не могла бы передать, что я смогу подойти часа через два? Надо завершить кое-какие дела.

— С радостью, — кивнула Пандора.

Он понял, что пора уходить, а не пытаться представлять, что будет, если он попробует её обнять и поцеловать на прощание.

Поэтому кивнул и потопал в сторону своего дома.

— Билли, — окликнула его невеста, когда он отошёл шагов на тридцать.

Что стоило изобразить равнодушный вид, он и сам не знал. Но смог остановиться, обернуться и доброжелательно улыбнуться, просто вопросительно подняв брови, потому что боялся, что голос ему повиноваться не будет.

— Спасибо! — с чувством прокричала ему Пандора. А потом развернулась и вприпрыжку побежала к замку.

Клиффорд смачно выругался сквозь зубы. И тяжело ступая, свернул на тропинку, ведущую к домику дедули Бойда. Поделиться с кем-то хотелось невыносимо, а кроме Бойда, который и так всё знает, обратиться было просто не к кому.

Рассказ вышел куда короче, чем длился весь изматывающий разговор.

— Я на самой сложной охоте так не уставал, — со стоном признался Клиффорд, закончив рассказ.

— Головой всегда работать труднее, чем руками, — покивал Бойд. — Молодец, Билли, ты отлично всё придумал. Это может сработать в итоге.

— Сомневаюсь, — устало покачал головой Билл. — Спать рядом с ней и не прикасаться?! Я не знаю, сколько смогу это выдержать.

— Сможешь, — посуровел дедуля. — Ты не представляешь, на что способен человек, идущий к очень важной цели. А у тебя цель — сделать счастливым на первый взгляд безнадёжный брак. Пандора — девочка честная, справедливая, но привыкшая потакать своим желаниям. Личный комфорт — много для неё значит. И организм её рано или поздно возьмёт своё, напоминая постоянно о первой ночи. Сыграет и личная симпатия, ты уже получил первое доказательство, что она есть. Она обеспокоена, уже хочет тебе нравиться, хотя перед смотринами точно придерживалась другого плана. А помогут дамы, если примут Пандору в свой круг. А они примут, тебя тут все любят. Между замужними нередки разговоры о мужьях и постели, вот и пусть твоя жена послушает, анализировать она точно умеет.

— Хорошо бы! — согласился Билл. — Спасибо! Прогуляюсь к Робертсам, пожалуй.

Дальнейший день полетел стремительно. Билл побывал у Эйлин Робертс, разжился хорошим заживляющим, действующим в течение минуты. Потом навестил Сольвейг. Та только головой покачала и посоветовала воспользоваться зельем.

— Первую боль тоже необходимо пережить, — вздохнула тёща лорда. — Не пытайся завернуть жену в вату. Спасибо она вряд ли скажет. Невеста у тебя сильная девочка, привыкай к этой мысли.

Потом Билл забрал близняшек, приведя их в свой дом. Дамы ковена успели преобразить его до неузнаваемости. Даже детская была полностью готова, в которой красовались две новые детские кроватки, которые так быстро умудрились смастерить Глен Кроули и Чарли.

Лу и Нэн пришли в полный восторг, без возражений переодевшись в пижамы.

Когда Билл, уложив их в новые кроватки, поцеловал каждую в лоб, то услышал негромкое:

— Спокойной ночи, папа!

Это стоило всех его мучений.

* * *

В кабинете директора Иван меланхолично изучал портреты бывших директоров в ожидании четы МакНейров, за которыми послали домового эльфа.

— Ваши движущиеся портреты — это нечто, — заметил он, покачав головой. — Они вам работать не мешают? Я бы свихнулся!

— В Дурмстранге нет портретов? — заинтересовался Робертс.

— Напротив, много, — ответил Иван. — Только почти нет подвижных. Мне нравились те четыре портрета, что были в тренировочном зале у наставника. Изображённые на них люди казались более живыми, чем эти движущиеся пародии на живых людей.

— Пожалуйста, без оскорблений, юноша! — потребовала с портрета строгая леди, сверкая глазами в праведном гневе.

Иван даже взбодрился. Давно его портреты не отчитывали.

— Прелесть какая! — усмехнулся он, покосившись на директора.

— Уйдите! — велел портретам Робертс таким тоном, что Иван и сам едва не выполнил этот приказ. — У нас важное совещание.

Портреты враз опустели.

Иван хохотнул.

— Не подслушивают?

— А смысл? — ухмыльнулся нынешний директор. — Рассказать всё равно никому не смогут, как и обсудить. Клятва удержит. А вот и наши дуэлянты.

Как директор определил приближение МакНейров, Иван не понял, но спустя несколько секунд в дверь постучали. Студенты вошли с почтительным видом, с любопытством косясь на гостя. И повинуясь знаку директора, заняли диванчик, стоящий напротив их кресел.

— Ивэн Долохов, — представил его Робертс, ставя ударение на первый слог в имени. — Маг-стихийник, мастер, приглашённый для выявления таких, как вы. Уолден и Ники МакНейр, стихия — Земля.

— Очень приятно, — пробормотала девчонка, держась с независимым видом. Её супруг промолчал, уставившись на свои руки.

— А мне-то как приятно! — ответил девчонке Иван, щелчком пальцев подвигая своё кресло к дивану. Не слишком близко, в его планах не было вторгаться в личное пространство ребят. — Я вам не враг, относитесь, как к целителю. В общих чертах я уже знаю, когда проявился ваш стихийный дар. И мне грустно, что этого не произошло раньше года на три-четыре. Но прежде, чем я проведу проверку вашего дара с вашего добровольного согласия, хотел бы лично увидеть ту самую дуэль в воспоминаниях ваших друзей. Есть возражения против воспоминаний префекта Лестрейнджа?

— У нас есть кое-что получше, мастер Ивэн, — бестрепетно поглядела на него девчонка и показала круглый камешек, который до этого сжимала в кулаке.

— Что это? — поднял брови Долохов. И едва не отшатнулся, когда над камнем вдруг выросла трёхмерная картинка Большого зала, после едва слышного шёпота Ники. Видимо, слово-активатор.

Сообразив, что к чему, Иван впился глазами в происходящее, стараясь не упустить ни одной детали. Это было намного лучше думосбора, куда приходилось нырять — личное присутствие лишь мешало охватить все события, как в случае с дуэлью при большом скоплении народа. Здесь же можно было разглядеть всех сразу, словно в магловском документальном кино, но качество было на порядок лучше. И картинка не зависела от фокуса операторской камеры.

Иван посмотрел всё и впечатлился. Маленькая драма не вызвала особых эмоций, его интересовало пробуждение дара ребят, а не дрожащие губы родича Аллена, задающего сентиментальный вопрос здоровяку-целителю.

Но про родича вопрос Иван задал — все средства хороши, чтобы добиться доверия у проверяемых на стихийный дар. И отвлечь от зрелища стоило.

— Пит Аллен вам кто, Ники?

— Друг, — подняла на него глаза-блюдца девица. Слёз не было, значит, смотрит далеко не первый раз.

— Очень рад, что мой родич ваш друг, — тепло улыбнулся он девчонке. — Его сестра замужем за моим родным братом. Но вернёмся к дуэли. Во-первых, откуда у вас это чудо? Что за странный артефакт?

Уолден вскинулся было, но Ники положила руку на его сжатый кулак, и парень выдохнул, передумав возмущаться. Иван скрыл довольную улыбку, ох уж эти английские зверята в нежных ручках собственных жён! Прелесть ведь, что такое!

— Эти камни, — медленно произнесла Ники, демонстрируя круглый камешек на раскрытой ладони, — делает мисс Прюэтт. Каким образом, спросите у неё, мы клятву давали.

Улыбаться Ивану расхотелось. Он покосился на Робертса, но директор остался невозмутим. Похоже, очередной дар слизеринской красотки не был для него сюрпризом.

— Чудно, — проворчал Долохов. — С мисс Прюэтт я обязательно пообщаюсь позже. С вами же проверку проведём в другом месте, если согласны, но сперва несколько выводов о вашем даре, если желаете.

— Желаем! — тут же воскликнула Ники. — И на проверку согласны. Ну же, Дэн!

— Согласен, — хрипло кивнул покладистый парень, чего и следовало ожидать.

— В чём мы все только что убедились, — стараясь избежать менторского тона, начал Иван, — потенциал у вас обоих более чем хороший — для магов, чей дар пробудился столь поздно. Это редкость, но случается. Активатором стала стрессовая ситуация предельного накала, что уже менее замечательно. Полагаю, снова использовать свой дар у вас — если и получалось, то с большим трудом и с минимальным эффектом. Я прав?

— Да, сэр! — на этот раз ответил ему парень, поглядев с зачатками уважения и надежды.

Пришлось усилить эффект — Иван лёгким шевелением пальцев призвал воду из графина на директорском столе, заставил превратиться в маленький смерч, потом в неподвижный шар, в большую каплю, в несколько тысяч разрозненных маленьких капель, в осиный рой, состоящий из водных жужжащих существ и, наконец, в картину из микроскопических капель воды, точно отражающих все предметы и четырёх магов в этом кабинете. А в следующее мгновение вода снова оказалась в графине.

— Ух ты! — самой эмоциональной оказалась Ники.

Робертс лишь чуть прищурился с довольным видом, а у парня глаза были круглые и несчастные.

— Вот к такой лёгкости работы со стихией вам следует стремиться, — наставительно, но без лишнего пафоса, сообщил ребятам Иван. — Ваш потолок на данный момент — выстроить о-очень большую стену из земли, защищая своих друзей и семью, при этом находиться вы должны в состоянии, близком к состоянию берсерков. Но сейчас не война, к счастью. А для мирной жизни подобные подвиги не подходят. Лучший выход для обоих — найти обученного мага Земли после того, как я попытаюсь снять лишние скрепы с вашего дара, и банально выучить скрупулёзно и точно приёмы работы с данной стихией. Без этого вы всего лишь обычные маги, как ваши друзья, не имеющие отношения к стихиям.

— Моя сестра обучалась с детства магии земли, — признался Уолден. — Но мы пробовали повторить за ней — и не вышло.

— А вы достаточно себя накрутили в тот момент, чтобы желать обрушить на неё трёхметрового голема? — холодно осведомился Иван.

Парень побледнел и отвёл глаза.

— Это жестоко, мистер Долохов, — поглядела на него девчонка с вызовом. — Мне и без дара стихийника есть, чем вас удивить в дуэльном зале. И Уолдену — тоже.

— Спасибо, я видел, — ухмыльнулся Иван бессердечно. — Впечатлило бы, будь я пацаном лет пятнадцати. Но если желаете, могу дать один показательный урок после проверки. С условием, что не будете плакать и пытаться призвать стихию.

— Не вижу в этом необходимости, — холодно произнёс Робертс.

— Нет, Ники, — одновременно с ним воскликнул Уолден, глядя на юную супругу чуть ли не умоляюще.

А девчонка дерзко смотрела в его глаза и в её решении Иван не сомневался.

— Хочу! — решительно заявила Ники в повисшей тишине.

— Через три дня, — ухмыльнулся Иван. — На рассвете, на том же месте, где проходила ваша дуэль. Удержитесь от призыва стихии?

— А вы? — имела наглость спросить девица.

— Это не будет дуэлью, Ники — охладил её пыл Иван. — Детей не избиваю и не калечу. Просто погляжу, на что способны, дам пару советов и научу чему-нибудь интересному совершенно бесплатно. Никакого особенного чуда не обещаю. Усвоите что-то за один урок — славно, не усвоите — жаль. А серию тренировок посерьёзней я провожу только за деньги и с людьми, в которых вижу потенциал и которые готовы идти вперёд и учиться. В вас же, простите, пока лишь одна страсть. И желание кому-то что-то доказать. А первое условие для моих потенциальных учеников — никакого гонора и горящих глазок. Медитация — лучший друг стихийника и дуэлянта-профессионала, практикуйте как можно чаще — и будет вам счастье.

У девчонки достало совести смутиться, а директор Робертс больше не смотрел зверем. Уолден выглядел несчастным, наверняка жалел, что сам не напросился на тренировку.

А насчёт Сашеньки Иван не ошибся, и это принесло мрачное удовлетворение. Ниша девушки — действительно Чары. Причём на таком хорошем почти уникальном уровне, что её жениха Долохов с удовольствием бы вызвал на дуэль. Убить — не убил бы, конечно. Но хотя бы посмотрел, чему парня научил братец Антонин.

Просторную аудиторию, предоставленную Робертсом, Иван оглядел придирчивым взглядом и остался доволен. Мебель сразу отлевитировал к стенам, оставив посреди кабинета лишь единственный стул.

— Кто первый? — предложил он им возможность выбора и увидел растерянность на лицах. Ясно стало, что надеялись на совместную проверку. Пришлось объяснять. — Я понимаю, что вы идёте в паре. Но артефакт настроен на конкретного мага, а свидетели только отвлекают и точность проверки падает на пятьдесят процентов и более.

Робертс кивнул с пониманием — Иван и объяснить потрудился больше для него, а не для испуганных студентов.

— Я первый, — выступил вперёд парень.

Иван кивнул — это он молодец, хоть тут проявил себя правильно.

Закрыв дверь и наложив мощные заглушки на комнату, он велел парню сесть на стул и максимально расслабиться. Удовлетворившись его позой, Иван снял со своего предплечья один из браслетов и увеличил его до величины обруча. Артефакт проверки стихийного дара у Ивана был ничуть не хуже по качеству, чем стационарный в Дурмстранге. А по ощущениям даже лучше. Отвалил за него мастеру-артефактору заработок за полгода в своё время, но ничуть не жалел.

Надев обруч на голову парня, Иван счёл нужным предупредить:

— Будет больно. Можешь орать, заглушки я наложил. Всё, что здесь происходит, здесь и останется. Не советую болтать, стихийники хранят свои тайны от непосвящённых.

Посчитав, что всякой пафосной чуши он наговорил достаточно, Иван полюбовался бледностью юноши и велел закрыть глаза.

Ритуал даже тёмным не был, простой и недолгий. Браслет-обруч в результате засветился, и Иван внимательно оглядел результат. Как и надеялся — сектор стихии земли заполнился полностью, но цвет пока бледно-жёлтый, до чёрного будут идти долго и трудно, если захотят учиться. А вот и скрепы — алые наросты по всей поверхности. Неудивительно. Скрупулёзно снять все наросты — дело не сложное, но кропотливое. Зато потом можно было долго любоваться чистым жёлтым цветом стихии земли, который разом стал куда насыщеннее. Того и гляди перейдёт в оранжевый.

А потом пришло понимание — насчёт боли он мальчишке не соврал. Спешно пришлось снимать с себя два других браслета, увеличивать и надевать на парня, дополняя первый обруч. Горец побледнел ещё сильнее, со лба стекали крупные капли пота, но парень молчал, не издавая ни звука, ни стона. Иван и сам был на пределе, работая с его ядром и молясь, как умел, чтобы рука не дрогнула и всё получилось.

— Жив? — похлопал он мальчишку по щеке, когда всё завершилось на удивление удачно. Браслеты-артефакты заняли своё место на предплечьях. Иван чуть-чуть не рассчитал с воздействием, парень от боли потерял сознание. А может и к лучшему, что не рассчитал, может, потому всё и сработало в итоге. Тут не угадаешь. — Эй, малой, просыпаемся!

Пришлось плеснуть в лицо горца немного ледяной воды, хрен знает, откуда прилетевшей. Парень вздрогнул и закашлялся, распахивая глаза. Иван разглядел придирчиво зрачки и на всякий случай наложил диагностическое заклинание.

— Порядок, юноша. Как себя чувствуешь?

— Отвратительно, — заявил Уолден, затравленно на него поглядев.

— Уверен? — развеселился Иван. — А если подумать? Болит где-то?

Парень задумался, а потом удивлённо помотал головой.

— Свободен! — указал ему Долохов на дверь. — Пригласи Робертса. И упроси сестру научить азам дара!

Уолден вымелся за дверь, и Робертс зашёл почти сразу.

— Какого хрена тут происходит? — отпустил эмоции Иван, захлопнув перед этим дверь заклинанием. Он нервно зашагал по аудитории, размахивая руками. — Да ты знаешь, что было на этом парне? Чёртова удавка прямо на ядре с дополнительным ментальным блоком. Любовь до гроба — в прямом смысле — с направленным действием на объект! Да блядь! Кому-то очень мешала его симпатия к девчонке, и ментальный приказ был конкретным — убить. То, что девочка выжила в этой дуэли — настоящее чудо и хорошие целители, подоспевшие вовремя. Выжить она не должна была! Понимаешь? А его дорога после смерти любимой прямиком к собственной могиле — полная деградация личности на фоне невосполнимой потери. Нет, я, конечно, всё снял, и эти чёртовы скрепы тоже, но хочу знать, кто его враги. Если смогли подобраться, не могу гарантировать, что подобное не повторится. Всё, извини, меня отпустило.

Иван очаровательно улыбнулся помрачневшему Робертсу.

— Ты настолько хорош? — спросил директор, разглядывая так, словно видел впервые.

— Не настолько, — вздохнул Иван и вытянул вперёд руку. Пальцы предательски подрагивали. — Сюда бы хорошего целителя для подстраховки, я бы мог говорить, что делать и каким образом — боюсь, простая диагностика ничего не даст — целители не увидят. Зато увижу я. Сейчас всё получилось, но я не целитель, а средней паршивости любитель в этой науке. Если у вас не найдётся качественного успокоительного зелья, Антуан, за Ники я сегодня уже не возьмусь. Прошу понять.

— Зелье есть, — оживился Робертс. — Целителя сегодня не обещаю, но постараюсь сделать запрос в Мунго или уговорить школьного колдомедика, который временно в небольшом отпуске по семейным обстоятельствам.

— И школа осталась без целителя? — удивился Иван. — Как же вы справляетесь?

— Почему же, — усмехнулся Робертс. — Разумеется, нам прислали временную замену. Поппи Помфри — хороший детский целитель, как нас заверили в Мунго. С двумя помощницами она вполне справляется с разными детскими травмами. Но Поппи ещё слишком молода и, возможно, вам требуется кто-то более опытный.

— Насколько молода?

— Двадцать четыре года, пять лет уже практикует, из них два года самостоятельно, — ответил Робертс и щелчком пальцев вызывал домовика. — Энхи! Принеси флакон с зельем из моего кабинета — светло-сиреневое на средней полке в правом шкафу.

Домовик молча исчез, а спустя несколько секунд в руках Ивана оказался красивый флакон с бледно-сиреневым зельем.

— Никогда такое не встречал, — попробовав на вкус и принюхавшись, сообщил Иван и лукаво осведомился, оценив печать на флаконе. — Дружны с мастером Зелий или настолько богаты?

Он опорожнил флакон одним глотком и прислушался к себе. Вытянул руку, пальцы больше не дрожали, а внутри разлилось спокойствие удава. Иван удивлённо воззрился на Робертса, взглядом требуя объяснений.

— Жена — мастер Зелий, — неохотно выдал директор с кривой усмешкой. — Потомственный дар. Это — её личная разработка.

— Полагаю — лично для вас? — восхитился Иван. Но тут же сам сменил тему. — Насчёт мисс Помфри вы правы. Более опытный целитель был бы предпочтительнее. Однако я рискну пообщаться с ней, и уже тогда скажу, нужно ли искать кого-то другого. А сейчас зовите Ники, Антуан, и будем надеяться, что врагов у девчонки не было, кроме собственного мужа и неизвестного доброжелателя.

С Ники всё прошло более гладко, и скрепы на уже оранжевом фоне стихийного дара земли не были такими насыщенно-алыми, как у её мужа. Слетели они легко, как шелуха, а фон дара ещё немного потемнел — без Ивана девчонка сама бы избавилась от скреп через несколько месяцев-год. Упорная, видать. Может и мастером стать со временем.

Но при взгляде на ядро, Иван помрачнел. Судя по остаточным точкам, здесь тоже имелись попытки влияния, систематического — вот что страшно. Что-то эти закладочки сорвало — может, и дуэль. Или последующее лечение. Но одну пакостную закладку пришлось отдирать с корнями самому. Корешки проросли уже в ядро, вот и зацепилась, гадина.

Иван мог бы её и оставить, но он терпеть не мог насилие над личностью, даже такое, на первый взгляд — безобидное. Девчонка просто не могла не ответить на вызов Уолдена. Сильное увлечение этим парнем должно было постепенно перерождаться в ненависть и слепую ярость по отношению к нему. Девчонке повезло. Видимо, магический брачный ритуал, не предусмотренный «доброжелателем», ослабил закладку почти полностью. Но это «почти» могло позже аукнуться, а могло и заглохнуть.

С Ники Иван повёл себя милосердней — усыпил почти сразу, крепко примотав к стулу магическими путами. Для его проверки это не играло никакой роли. Почему парню позволил испытать все прелести «лечения», он и сам бы не смог объяснить.

Робертсу про закладку он сказал, но успокоительного Ивану больше не понадобилось.

— Что-то неладно, профессор, в вашей школе, — счёл своим долгом предупредить Иван. — По-хорошему мне бы каждого поглядеть, стихия, там, или нет. Времени займёт уйму, конечно, и успокоительного потребуется много больше.

— С чего такая щедрость, Ивэн? — поглядел Робертс подозрительно. — Мне казалось, вы наёмник, а не альтруист. Работаете исключительно за деньги. Сомневаюсь, что та тысяча галеонов, что вы хотели получить, покроет предстоящие усилия с вашей стороны.

— А я и не собираюсь работать за кнаты, Антуан, — подтвердил его опасения Долохов. — Соберите попечителей, обозначьте проблему — у вас ведь в хозяйстве такой полезный сквиб! Скажем, пусть наскребут тысяч тридцать галеонов — это втрое меньше, чем я обычно беру, учитывая количество студентов. Но у меня есть пара дополнительных условий.

По виду Робертса — этого директор и опасался. Речь о деньгах его взволновала куда меньше.

— Во-первых, — неумолимым тоном заявил Иван. — Целителя для подстраховки я выберу сам. Вашу молодую Помфри или кого вы ещё предложите. Не всё я могу, а с чем столкнусь — предугадать невозможно. Второе: думаю, вы понимаете, кого я хочу осмотреть в первую очередь.

— Если её жених даст согласие, — правильно понял директор.

— Уговорите! — пожал плечами Иван, не собираясь уступать в этом пункте.

— Это все условия? — невозмутимо осведомился директор, великолепно держа удар. Иван готов был ему аплодировать.

— Эти два условия обязательны и не обсуждаются, — уточнил Иван. — С целителем, кстати, я хотел бы побеседовать уже завтра, чтобы не терять времени, если ваша Помфри не подойдёт.

— Школьный целитель Уайнскотт работает с детьми много лет. Я могу его вызвать завтра или когда скажете. Но смогу пригласить кого-то из Мунго, если Мёрфеус не подойдёт.

— Прежде всего, — задумчиво ответил Иван. — Ваши Помфри и Мёрфеус сами должны согласиться на мой осмотр, не хотелось бы сюрпризов в процессе. Но с мисс Прюэтт постараюсь обойтись собственными силами — без целителя.

— Вы же сами сказали, что не всё можете, — осторожно заметил Антуан.

Иван лениво улыбнулся.

— Это в смысле, жалко тратить силы на вещи, которые могут сделать за меня профи. Может не хватить сил в связи с количеством пациентов. Антуан, не разочаровывайте меня. Вы можете просто отказаться от моих услуг и выставить взашей. Даже не обижусь и не возьму за эту парочку вашу тысячу. Или соглашайтесь на всё, без дополнительных нюансов.

— Могу я подумать?

— Разумеется, — легко согласился Иван. — Но завтра, предчувствую, мои аппетиты удвоятся. Шестьдесят тысяч галеонов, но условия, так и быть, те же. И это по-прежнему не будет моей настоящей ценой.

— Никогда не любил наёмников, — любезно сообщил Робертс со вздохом. — Продажные мерзавцы.

Иван весело расхохотался, оценив откровенность директора, по привычке потеребил кольца в своём ухе и решил немного пояснить свою позицию.

— Кто мне эти дети, Антуан? — спросил он спокойно. — Никто. Излишних сантиментов питать не приучен. Полагаю, искренней благодарности тоже не дождусь. У меня даже есть одно предложение, на которое вы не пойдёте, но озвучить могу. Не возьму с вас ни кната, внесу сотню тысяч галеонов на процветание школы, всё сделаю, всех осмотрю, с целителем, правда. И заберу себе Сашеньку.

— Детьми не торгую, — усмехнулся Робертс. — Но вы меня повеселили. Что за одержимость, Ивэн? Вас самого кто-нибудь проверял?

— Я сам почти неуязвим для подобных шалостей, профессор, — невозмутимо ответил Долохов. — Могу раздеться и показать все свои татуировки, если любопытно.

— Обойдусь! Будут вам тридцать тысяч, Ивэн, и ваши условия выполню, хотя второе едва ли приемлемо и мне совершенно не нравится. Вопрос в том, когда вы хотите получить свои деньги?

— О, тут я готов пойти на уступки, — великодушно заявил Иван. — Сегодня заключаем договор, а деньги после исполнения всех моих обязательств. Но сразу всю сумму. Можете позвать своего забавного сквиба, он лучше всего управится с формальностями. Если верить Сашеньке, то дар его исключительно полезный.

— Это который? — заинтересовался Робертс.

— Гениальный бухгалтер, не так ли? — усмехнулся Иван. — А ещё на гоблинов работал. Я бы вам рекомендовал послать его на переговоры с попечителями, вот увидите, выбьет для вас и больше тридцати тысяч под эту бодягу, так что, если есть какие задумки, валите всё в кучу, раскошелятся как миленькие.

— Ушлый вы тип, Ивэн.

— Зато бескорыстно даю вам ценные советы, — пожал плечами Долохов. — Найдите «доброжелателя», он связан с вашей школой — это я задницей чую.

— У вас там тоже татуировка?

— А как же, — довольно ухмыльнулся Иван. — Точно посмотреть не желаете?

— Абсолютно!

— Как знаете.

— Можно личный вопрос? — Робертс глядел пытливо. И на кивок Ивана поинтересовался: — У вас есть какие-нибудь авторитеты? Кто-то, кого вы уважаете больше, чем деньги, скажем? Кто-то, ради кого вы готовы поступиться и отдать бескорыстно не только ценные советы, но и все свои сбережения и даже жизнь?

— Это уже несколько вопросов, — прохладно отозвался Иван. — Могу ответить, но тогда мой гонорар увеличится вдвое.

— Понял, — усмехнулся весело Робертс. — От личных вопросов воздержусь. А может, уберёте второе условие, и ваш гонорар сделаем вдвое больше.

— Нет!

— Это же пустяк, девочке только на пользу. Она могла бы и сама согласиться на проверку. Или можно кинуть жребий и ей выпадет первый номер.

— Так чего вам волноваться, если это пустяк? — резонно осведомился Иван. — Тридцать тысяч, два условия, зелья вашей супруги и никаких больше личных вопросов! Соглашайтесь, пока я не передумал.

— Вы очень странный наёмник, Ивэн, — покачал головой Робертс и через домовика пригласил Майкла Моргана.

Как только сквиб вошёл в аудиторию с пачкой листов пергамента и пером, Иван оживился.

— Позвольте, профессор, я сам растолкую всё вашему заместителю по финансовым вопросам.

— Моё присутствие не помешает? — уточнил Робертс.

— Оставайтесь! — Иван уже пристально глядел на сквиба. — Майкл, послушай, нужен договор на оказание определённой услуги наёмником в моём лице. Клиент — ваша школа. Гонорар, который обязуется выплатить мне школа после оказания услуги — тридцать тысяч галеонов. Но вы напишете, что сорок пять. Никого не удивят мои расценки, а что вдвое меньше обычной ставки — так это я пошёл навстречу школе. Покажете попечителям договор и потребуете у них эту сумму. Тридцать мне отдадите, пятнадцать — директору. У профессора наверняка найдутся дополнительные расходы под это дело.

— Услуги какого рода вы обязуетесь выполнить и в какой срок? — только и спросил Майкл, который вдумчиво кивал на каждую фразу Ивана.

— По срокам постараюсь уложиться в три недели. Напишите — месяц. Услуга — осмотр каждого ученика на наличие проклятий, стихийных даров и закладок ментального характера. Полную конфиденциальность и клятву неразглашения по каждому случаю гарантирую. Разрушение проклятий и прочей гадости для полноценного здоровья студентов — магического и ментального — обеспечу. С физическими изъянами связываться не стану — это к целителям. Но всё это вы лучше уточните на словах, ни к чему писать в договоре, о каких услугах идёт речь.

— Значит, вы — разрушитель проклятий, мистер Долохов? — уточнил Майкл Морган.

— В том числе, — криво улыбнулся Иван. — У вас ко мне просьба?

— Две, — бестрепетно кивнул сквиб.

— Символично! Я вас слушаю.

— Во-первых, осмотрите и меня тоже. Тётушка Оливия считает, что меня прокляли в детстве. Возможно, именно поэтому у меня не складываются отношения с совами.

— Конечно, я вас осмотрю, но после всех. Пойдёт?

— Разумеется! — деловито кивнул Майкл. — И второе: обещайте не обижать сестрёнку Джейми.

— А кто такой Джейми? — высоко поднял брови Иван. — И при чём тут его сестра?

Судя по каверзной улыбке Робертса, тот прекрасно понимал, о чём речь, но помогать не собирался.

— Джейми — сквиб и мой лучший друг, — пояснил Майкл, словно это всё объясняло. — Как друг, я приглядываю за его сестрёнкой в Хогвартсе по мере возможности.

Иван требовательно взглянул на Антуана Робертса.

— Изложено всё верно, — пожалел его директор. — Джейми Прюэтт — ваша полная противоположность, Ивэн. Работает с Мунго бескорыстно, и не бедствует. Его любимая сестра — ваше условие номер два.

— И почему я почти не удивлён? — вздохнул Иван. — Майкл, я обещаю не обижать любимую сестру Джейми. Это всё?

— Да, — кивнул Майкл, что-то чиркнувший на пергаменте, уже усеянным ровными строчками и закорючками. — Договор проверять будете перед отправкой его попечителям?

Иван заглянул в его записи и присвистнул.

— Домашний гоббледук? Серьёзно? Антуан! Чем вы заманили его в школу? — Иван с восхищением оглядел невозмутимого сквиба. — Полностью полагаюсь на ваше мнение и опыт, мой юный друг. Действуйте, мистер Морган.

— И почему мне самому не пришло в голову потребовать с вас обещание не обижать сестрёнку Джейми? — вздохнул Робертс, когда Майкл ушёл, удовлетворённый.

— Вас я тоже проверю бескорыстно, — без улыбки заверил Иван. — Улучшенного зелья сна у вас не найдётся?

— Отчего же, тридцать галеонов за флакон.

— Не надо учиться от меня дурному, профессор, — расхохотался Иван. — Пойдёмте к детишкам, они уже нас заждались.

Уолден и Ники вскинули головы, когда Иван и директор зашли в кабинет. На лицах обоих земляных магов застыло робкое ожидание.

Иван занял своё прежнее место.

— Поздравляю, — сразу сообщил он. — У вас обоих вполне стабильный стихийный дар земли. Скрепы я снял, управлять стихией станет в разы легче, но обучение, хотя бы минимальное, очень желательно. Особенно для вас, Ники.

— Спасибо! — просияла Ники.

— Спасибо! — повторил за ней Уолден.

Они ушли из кабинета, держась за руки.

— Возьмите, Ивэн, — вручил ему большой флакон зелья Робертс. — Достаточно по глотку перед сном. Отдаю безвозмездно.

* * *

Постепенно она познакомилась со всеми профессорами Хогвартса, которые нет-нет, да и заглядывали в Больничное крыло. Кому-то требовалось зелье от головной боли, кто-то интересовался диагностикой (что-то в спине постреливает, милая Поппи, ты ведь посмотришь), кто-то просто приглашал на прогулку в Хогсмид.

Поппи вручала флакончики с зельями, диагностировала спины, локти, коленки, шею и что ещё захотят проверить. А от прогулок в Хогсмид сначала отказывалась. Даже имея портключ в Больничное крыло, выбираться к цивилизации она опасалась. Слишком долго прожила в замкнутом мирке.

Правда, пухленькой Помоне Спраут, которая оказалась на два года моложе Поппи, и ещё более юной Ирме Пинс, недавно отметившей своё двадцатитрёхлетие, отказать не удалось.

— У нас есть кое-что общее, — ухмыльнулась Помона, крепко ухватив её под локоть, когда они ступили на слегка обледенелый мост. — Мы все молодые вдовы и свободные ведьмы. Осторожно, дамы. Ирма, держись за Поппи с другой стороны.

— Уж лучше я наколдую песчаную дорожку, — со смехом возразила Ирма. Что сразу и продемонстрировала, отчего ледяной мост тут же перестал казаться опасным. Субботний день выдался чудесный, солнечный, хоть и морозный. — Позавтракаем в «Кабаньей Голове»?

— А чем тебя не устраивают «Три метлы»? — сразу удивилась бойкая Помона. — Мадам Розмерта по субботам всегда готовит эти чудные молочные коктейли. И разве не ты говорила, что заведение Аберфорта тебя пугает?

— С Поппи не страшно! — заверила Ирма, покосившись на целительницу. — Она в бригадах быстрого реагирования работала несколько лет среди жутких магических тварей и не только. Как-нибудь нас защитит от тёмных личностей.

— Обязательно, — кивнула Поппи, как никогда остро осознавая, что она вернулась наконец в цивилизованный мир. И мир этот её принял. — Правда, у тварей не было волшебных палочек, а у нас всегда были охранники-боевики.

— Красивые? — тут же заинтересовалась Помона.

— Даже не знаю, — растерялась Поппи. — Обычные. Вы лучше расскажите, что это за «Кабанья Голова», кто такой Аберфорт и почему нужно опасаться?

— Обычный трактир или кабак, — пожала плечами Помона. — Просто там любят столоваться егеря и всякие подозрительные личности. Аберфорт — старый кабатчик, грубый и неприятный тип, какого роду-племени — неизвестно.

— Ладно, — легкомысленно ответила Поппи, которая была уверена, что утром субботы даже в самом злачном кабаке рядом со школой не будет ничего страшного. Кто бы терпел такое непотребство рядом с Хогвартсом, полным любопытных детей? Уж точно не Робертс. — Пойдёмте в ваше опасное место, леди.

Она оказалась права — в довольно просторном зале «Кабаньей головы» было вполне чисто и почти уютно. Потемневшие столы отполированы, полы выскоблены и намыты, посетителей немного, но ни одной опасной на вид личности нет.

Сонный подросток одет опрятно — он подошёл к ним, едва женщины заняли столик в глубине зала. По соседству от них завтракала тощая молодая девица, читающая газету, а с другой стороны — столик занимали дородная дама и довольно упитанный пожилой маг. У камина резались в карты двое мужичков в поношенных мантиях, попивая что-то пенистое из своих кубков. И только что зашедший прилично одетый парень сразу ушёл в дальний угол, заняв свободный столик.

— Что желают леди? — ломающимся голосом спросил подросток-официант.

Истрёпанное меню, появившееся на столе, они смотрели с любопытством. Когда определились с заказом, подросток убрёл к стойке, а Помона демонстративно огляделась.

— Н-да, никого опасного не вижу, — с некоторым разочарованием вздохнула она. — Не считать же таковыми тех двух забулдыг возле камина и мальчика за дальним столиком. Если тут ещё и кормят прилично, я полностью изменю своё мнение о данном месте.

Поппи улыбнулась ей, но промолчала. Она бы не стала называть «мальчика за дальним столиком» неопасным. Тот зашёл следом за ними, сразу свернув к тому столику. И сел так, чтобы оставаться в тени, но иметь возможность наблюдать за всем залом. И за ними.

Нет, Поппи не слишком хорошо разбиралась в людях. Но боевиков ощущала каким-то шестым чувством. И сейчас, всего пару секунд краем глаза проследив за его движениями, она не сомневалась — боевик, и скорее всего — дикарь-одиночка. И что внимание его направлено именно на их столик, хоть и смотрит куда угодно, только не на них — было ей вполне очевидно. И так же очевидно, что они для него — охраняемые объекты, как ни странно.

Недаром Поппи провела столько лет в бригадах быстрого реагирования, становясь на выездах объектом подобной охраны. У неё было полно времени, чтобы изучить повадки не только самоотверженных целителей и стажёров, но и своеобразных телохранителей, этих грациозных мрачновато-немногословных хищников в человеческом обличье. И это чувство защищённости — когда такой вот парень охраняет тебя от смертельных опасностей, готовый сложить свою голову, но позволить тебе безопасно спасти очередную жизнь какого-то бедняги — ни с чем не спутаешь.

Только пугать девочек не стала. Поймут ли? Поверят ли её чутью, которое она и объяснить-то толком не сможет? Пусть просто наслаждаются завтраком. А если тут и была какая-то опасность, теперь им ничто не грозит, кто бы ни был этот добровольный телохранитель. Кто его знает, может директор Робертс велел кому-то их охранять. Вот и пусть «мальчик» их охраняет, хуже-то не будет.

— Да уж, — поддержала Помону Ирма, тоже оглядевшись, только не так явно. — Спокойно тут, даже удивительно. Хотя те, у камина, всё-таки немного подозрительны. А тот юноша… кажется, я где-то его видела. Не знаю…

Поппи, продолжавшая наблюдать за добровольным телохранителем боковым зрением, с удивлением уловила, как насторожился боевик при словах Ирмы. И внутренне развеселилась — а не ухажёр ли это миловидной библиотекарши нарисовался?

Жаркое из свинины оказалось на удивление нежным, просто во рту таяло, картошечка под белым соусом тоже была выше всех похвал, разве что вино чересчур сладкое подали. Поппи такое не очень нравилось, хотя подруги явно остались довольны.

Поппи же чуть не дёрнулась, когда тот парень-телохранитель вдруг поднялся, оставляя почти нетронутый кубок и направился прямо к их столику. Это уже было чем-то новеньким для целительницы.

— Здравствуйте, леди, — хрипловато заговорил парень, и Помона с Ирмой изумлённо на него оглянулись. — Вы ведь из Хогвартса?

«Ты это прекрасно знаешь, мальчик», — мысленно хмыкнула Поппи.

— Здравствуйте, — откликнулась растерянная Ирма.

— Из Хогвартса, угадали! — заявила Помона — самая бойкая из их троицы. — Чем обязаны, юноша?

Парень сглотнул, бросил тоскливый взгляд на Ирму, но ответил твёрдо.

— Мне прислали письмо, но написано оно по-французски. Короткое письмо. Я подумал, может, кто-то из вас смог бы помочь с переводом, милые леди? Готов заплатить пять сиклей.

Поппи помалкивала, не хотела портить парню его экспромт. Неплохо владея немецким и французским, она бы легко помогла боевику, но ему явно не перевод был нужен, а сама Ирма. Несмотря на его невозмутимый вид, парень явно волновался — она заметила его руку, сжавшуюся в кулак до побелевших костяшек. Неужели решился на признание? Ведь, судя по всему, французским владела Ирма, и парень был об этом прекрасно осведомлён.

— Ну нет, — проворчала Помона. — Я только латынь знаю, а по-французски лишь несколько названий редких растений. Поппи, Ирма, а вы как?

— Немецкий, — отрапортовала Поппи.

Парень получил возможность уставиться на Ирму во все глаза с блеском надежды в глазах.

— Могу попробовать, — смутилась та. — Я давно не практиковалась в разговорной речи, но письмо могу попробовать перевести, если там нет специальных терминов. Как вас зовут, молодой человек?

Парень закашлялся, явно не готовый представляться им, и наверняка бы не ответил, спроси его Поппи или Помона. Но вопрос задала Ирма, и кашлянув, он признался:

— Джеральд Элмерс — к вашим услугам.

— Очень приятно, мистер Элмерс, — более уверенно ответила мадам библиотекарь и нежно улыбнулась парню, отчего взгляд телохранителя отчётливо потеплел. — Я Ирма Пинс, библиотекарь Хогвартса. Это мои подруги — Поппи Помфри, целительница. Помона Спраут — профессор Гербологии. Письмо у вас с собой?

— Да, но, понимаете… — парень бросил неуверенный взгляд на Помону и Поппи, и бросил ещё один пристальный взгляд на Ирму, темнея лицом.

Ирма тут же проявила догадливость:

— Это что-то личное? — и получив кивок парня, предложила: — Давайте отсядем за соседний столик, и я попробую вам помочь.

Парень тут же подошёл к соседнему столу и галантно отодвинул для Ирмы стул.

— Бедолага, — громко прошипела Помона, когда Ирма с телохранителем отошли и, судя по движению палочки Ирмы, навесили заглушки над соседним столом. — Интересно, кто ему пишет? Хотя нет, не интересно. Давай ещё по бокальчику, Поппи! Где этот официант? Прогуляюсь к стойке, но сначала поищу, где тут у них удобства.

Поппи ей кивнула и продолжила неявное наблюдение за этой парой.

Вот Ирма взяла из рук телохранителя свёрнутый трубочкой пергамент и развернула его. Парень смотрел горящими глазами, как она читает. Глаза Ирмы округлились, словно её что-то шокировало. Она оторвалась от пергамента и растерянно посмотрела на Элмерса, взгляд которого сразу поскучнел.

«Это ведь вы писали? — прочитала Поппи по её губам. — Мистер Элмерс, я прошу прощения, но… вы рассчитываете напугать эту француженку? Нет? В таком случае, это письмо лучше не отправлять. Оно… если девушка из приличной семьи, она может принять его за оскорбление. И тут несколько грубых ошибок…»

Парень покачал головой, что-то отрицая. Но разобрать, что он отвечает, не получилось, он почти не шевелил губами.

«Не знаю, смогу ли я это сделать, — ответила ему Ирма. А выслушав ещё что-то от своего собеседника, удивлённо подняла брови и кивнула. — Хорошо, я попробую».

Боевик ещё что-то сказал, на что Ирма ответила:

«Думаю, недолго. Отправлю сову сегодня вечером».

И чуть погодя: — «До свидания, мистер Элмерс!».

Парень тут же встал, оставив на столе горстку серебра, коротко поклонился и направился к двери нетвёрдой походкой. А Ирма аккуратно свернула пергамент и положила его в свою сумочку. После чего ссыпала серебро в кошель и, задумчивая, вернулась за их столик.

— Нет там никакой тайны, — на вопросительный взгляд Поппи, ответила Ирма с некоторой досадой. — Как встретишь кого-то симпатичного, так он уже занят. Правда, обидно?

— Нет тайны? — удивилась Поппи, порадовавшись, что Ирма посчитала боевика симпатичным. Жаль, что он не слышал этих её слов.

— Ну да, он сам сказал, мол, пустяки и ничего такого. Якобы просто помогает другу писать какой-то француженке. Но мне кажется, лукавит. Наверняка сам в эту француженку влюблён. Или точнее — одержим ею.

— Почему ты так решила? — сделала удивлённое лицо Поппи. Она почти уверилась, что боевик написал признание самой Ирме, но так и не решился в этом сознаться. Впору было ему посочувствовать.

— Да ну, Поппи. Какой из него Сирано де Бержерак? Он, наверное, клерк какой-нибудь. Одет так прилично, но… Он не перевод просил сделать, а проверить на ошибки и поправить стилистику. Говоря коротко — полностью переписать, потому что любовные письма так не пишут. Я обещала сочинить ему более приемлемый вариант приглашения на свидание. А куда делась Помона?

— Пошла носик припудрить, — улыбнулась Поппи. — Даже любопытно, что в таком письме тебе не понравилось.

— А я тебе перескажу, — понизила тон Ирма, нервно оглянувшись. — Там всего-то несколько предложений. Опустим ошибки. «Дорогая мисс Элегантность!..» — странное обращение, правда же? «Больше года я за вами слежу, потому что подыхаю от желания сделать вас своей с самой первой нашей встречи. Умоляю, сходите со мной на свидание в следующую субботу. Пожалуйста! А после, захотите — поженимся, захотите — станем любовниками. Но я хотел бы от вас детей». Это всё. Каково, Поппи? Глупая девчонка наверняка оскорбится.

— А ты бы, Ирма, оскорбилась, получив такое? — спросила Поппи. На её взгляд, для боевика парень был изумительно красноречив. Наверное, сочинял послание несколько дней, бедняга. — Или согласилась бы на свидание с ним?

Ирма задумалась, мечтательно улыбнувшись. Потом тяжело вздохнула.

— Сначала бы оскорбилась, — задумчиво сказала она. — Такое чувство, что не на свидание приглашает, а прямо в постель. Но потом бы рискнула. Только я не из тех, кто сводит с ума таких красавчиков.

Поппи улыбнулась, но была не уверена, что ей стоит заниматься сводничеством. С другой стороны, Джеральд Элмерс ей понравился, ей вообще нравились отчаянные парни. И так досадно было, что не признался, вдруг бы Ирма не стала ломаться и на свидание бы согласилась?

Вернулась Помона, и они выпили ещё по бокальчику. Потом разошлись. Ирма пошла к себе в домик, который находился где-то поблизости, Помона Спраут собиралась на Косую Аллею за саженцами редкого растения, которые должны были доставить из Южной Америки. А Поппи решила проводить Помону на почту, а заодно прикупить себе пергаментных листов и цветные чернила.

* * *

Почтовое отделение показалось Поппи довольно просторным помещением и не слишком уютным. Имелся и камин, к которому стояла очередь из двух человек. Помона дождалась своей очереди, помахала ей и исчезла в зелёном пламени.

Выбор цветных чернил вполне удовлетворил Поппи. Но она не удержалась и накупила ещё всяких канцелярских мелочей, к которым с юности питала особое пристрастие. Заплатив кругленькую сумму в два галеона, Поппи поспешила к выходу, когда в помещение стремительно ворвался мрачный Элмерс, едва не сбив её с ног.

Столкновения не произошло, реакция у парня оказалась молниеносной, и он лишь слегка придержал её за локоть, не дав потерять равновесие.

— Госпожа целительница? — вежливо спросил он. — Не ушиблись?

— Благодарю, мистер Элмерс. Всё в порядке.

— Почему вы одна? — чуть нахмурился он. — Вас проводить до ворот школы?

Поппи умилилась и озадачилась. Он действительно предлагал помощь совершенно искренне.

— Полагаете, в деревеньке Хогсмид меня может подстерегать опасность?

— Сегодня здесь нет учеников, и ваши профессора не дежурят, — спокойно пояснил Элмерс. — Вы здесь новый человек, и не берёте в расчёт, что в двух шагах начинается Запретный лес.

На них начинали оглядываться посетители и Поппи кивнула парню на выход, решив не спорить.

— Считаете, что способны меня защитить? — поинтересовалась она, когда они направились в сторону Хогвартса. Тропинка действительно сначала шла вдоль кромки Запретного леса. Лишь после густой рощи сворачивала к Чёрному озеру и монументальному мосту. — Откуда вы знаете, что я здесь недавно?

— Я работаю телохранителем в агентстве «Акела» у миссис Ванессы Дэшвуд, — заявил парень с небрежным достоинством. — Мы волей-неволей узнаём многое о людях и нелюдях по долгу службы. Вы не можете этого знать, но недавно в окрестностях Запретного леса обнаружилась парочка диких оборотней, вполне способных дойти до школьной ограды в поисках своих жертв.

— Хотите сказать, оборотни бывают цивилизованными? — поразилась Поппи.

— Разумеется, — без тени сомнения отвечал её удивительный спутник. — Стая Фенрира Грэйбека, к примеру. Они в Запретном лесу всего несколько лет, но нет для человека более безопасного места в диких чащобах, чем расположение его стаи.

— Скажите, Джеральд… Я хотела сказать, мистер Элмерс...

— Зовите меня Джерри, госпожа целительница, — обаятельно улыбнулся ей опасный парень, которого Ирма Пинс посчитала красавчиком. — Мне так привычнее.

— Хорошо, Джерри, — улыбнулась она. — Вы ведь хотели что-то спросить про Ирму Пинс?

Элмерс хмыкнул иронично, но удивления не выказал. Некоторое время они шли молча, и Поппи не стала его торопить с ответом, но и не спешила перевести разговор на более безопасную тему.

— Вы правы, мисс Помфри, — признался он, наконец, останавливаясь. — Я хотел задать вам пару вопросов об этой леди.

— Что ж, спрашивайте, — подбодрила его Поппи. Джеральд Элмерс сумел её удивить и, что уж скрывать, вызывал теперь уважение пополам с восхищением.

— Я не всегда могу вырваться в субботу, чтобы присмотреть за ней, — пояснил он, явно подбирая слова. — Вы ведь с ней подружились? Раньше она всегда ходила одна в Хогсмид, что очень неосмотрительно с её стороны. Лишь иногда её сопровождает эта добрая леди, профессор Спраут. Иногда здесь дежурят профессора-мужчины, но они больше следят за школьниками…

— Хотите, чтобы я присматривала за вашей протеже? — мягко улыбнулась Поппи. За поворотом тропинки уже виднелся монументальный мост, ведущий к замку, но она никуда не спешила.

— Понимаете, — опустил глаза парень, покусывая нижнюю губу. — Мисс Ирма совершенно непуганая, беспечная даже. Она доверчивая, нежная, романтичная, читает свои книжки и плохо разбирается в людях. Она легко может попасть в беду не только в Хогсмиде, но и в самой школе.

— Она ведьма, Джерри. Не стоит её недооценивать.

— Я не об этом, — поднял на неё непроницаемый взгляд наёмник Ванессы Дэшвуд. — Вы здесь недавно… Но, может быть, заметили, кто из мужчин оказывает ей внимание в Хогвартсе? Знаете, мисс Дэшвуд считает, что я неплохой зельевар. Готов совершенно безвозмездно приготовить для вас что-то очень сложное и нужное.

Поппи рассмеялась. А парень не промах. Отказываться от взятки она не посчитала нужным.

— Хорошо, Джерри, — кивнула она. — Я подумаю, какое зелье мне бы хотелось от вас получить. Навскидку могу сказать, что декан Даркер довольно ласково посматривает на мисс Пинс. Но дальше взглядов не идёт. А ещё Ирма очень боится завхоза Прингла, который уже однажды пытался зажать её в уголок, но помешали студенты-нарушители, спугнувшие негодяя.

Телохранитель заметно побледнел, даже глаза посветлели, что смотрелось жутковато. Но Поппи не жалела, что сдала эту сволочь, калечащую детей, опасному типу. Она бы пожаловалась Робертсу, только понимала, насколько занятой человек их директор. Да и что он сделает? Вряд ли уволит — где найти другого завхоза? Кроме того, он мог считать наказания мистера Прингла вполне приемлемыми. Да и мисс Пинс, проговорившая с ней однажды всю ночь, просила не говорить никому из профессоров про приставания Прингла, мол, умрёт со стыда. А Джерри профессором не был, так что Поппи обещания не нарушила.

— Спасибо, — проговорил парень, очень быстро взявший себя в руки. — Холодно! Я не в праве задерживать вас дольше, госпожа целитель.

— Зовите меня Поппи, — поддалась она порыву. — Я очень рада, что познакомилась с вами, Джерри. За Ирмой я присмотрю, обещаю. Кстати, она назвала вас красавчиком и посетовала, что такое страстное письмо ей никогда не напишут.

Начавший улыбаться Элмерс дёрнулся, как от удара.

— Она показала вам письмо? — почти прошептал он. — Она сказала, что оно оскорбительно.

— Не показывала, — ответила Поппи, следя за его реакцией и жалея, что боевики так скупы на эмоции. — Она процитировала его наизусть. Чего вы ждёте, Джерри? Так ведь и состариться можно. А романтичной, как вы правильно заметили, и ужасно одинокой Ирме прямо сейчас очень не хватает человека, которого можно полюбить.

Лицо Джеральда Элмерса просветлело.

— Вы это серьёзно? Считаете, что у меня есть шанс?

— Абсолютно серьёзно, — кивнула Поппи. — Если я правильно понимаю, вы знаете, какие она любит цветы.

— Хризантемы, — слабо усмехнулся он.

Поппи наколдовала букет хризантем — когда-то ей нравился этот фокус. Она только надеялась, что Помона Спраут не сильно разозлится, заметив пропажу нескольких цветков.

— Настоящие, — протянула она букет обалдевшему телохранителю. — Особый сорт — из хогвартских теплиц. Совершенно бесполезны в качестве ингредиентов. Надеюсь, профессор Спраут меня простит.

Элмерс осторожно забрал букет.

— Два зелья, — посмотрел на неё сквозь ресницы. — Думайте, Поппи. Третье зелье я придумаю для вас сам.

Джерри вдруг залихватски свистнул, а через пару мгновений на дорожку выпрыгнул взлохмаченный парень с оттопыренными ушами и любопытными чёрными глазами. Одет в какие-то лохмотья, на вид не больше пятнадцати.

— Это Джонни, — представил его Элмерс. — Джонни, перед тобой самая замечательная и добрая целительница Британии, Поппи Помфри. Проводи её до школы, но ненавязчиво.

Парень кивнул, оскалился довольно во весь свой зубастый рот и снова исчез.

— Кто он, Джерри? — севшим голосом спросила Поппи.

— Оборотень, — тонко улыбнулся Элмерс. — Из нормальных. Не смотрите, что пацан, справится даже с акромантулом. Иногда берётся помочь мне в разных делах. Идите спокойно, вы его не увидите, но бояться вам нечего с такой охраной. До свидания, Поппи.

Элмерс аппарировал, и Поппи поспешила к школе. Солнце спряталось за облаками, а она действительно слегка замёрзла. Никак не могла привыкнуть к такому холоду после жаркой Африки.

Поппи лишь надеялась, что не оказала Ирме медвежью услугу. А вдруг ей совершенно не нужен красавчик-боевик, прекрасный защитник и хороший парень?

Она обязательно извинится, как только Ирма вернётся в Хогвартс. Или нет, не стоит, Джерри вряд ли расскажет про роль Поппи в этой истории. Оставалось надеяться, что Ирма сама поделится своими чувствами, когда, как уже сложилось у них, заглянет во вторник вечером на чай в Больничное крыло.

* * *

— Мисс Скитер… — Рудольфус досадливо улыбнулся. — Прошу извинить, леди Уэсли. Как вы понимаете, у меня к вам дело. Достаточно срочное и деликатное.

Место встречи нынче случилось на повороте дальней лестницы между вторым и третьим этажом, не очень популярной среди студентов. Пролёты с широкой площадки хорошо просматривались в обоих направлениях, лишая случайных свидетелей возможности подобраться незаметно, а заглушки, навешанные обоими, прекрасно защищали от какого-либо прослушивания.

— Позвольте, угадаю, префект, — усмехнулась Рита, никак не прокомментировав путаницу с обращением. — Полагаю, вас случайно заинтересовал маг-наёмник из Европы, решающий деликатные и не очень проблемы магов за очень большие деньги?

— Вы очень проницательны, леди Уэсли, — а у самого взгляд жёсткий. — Возьметесь за?..

— Постойте, — перебила его Рита, извиняясь взглядом. — Послушайте, что мне уже известно. Он входит в пятёрку лучших магов-стихийников Европы и имеет звание мастера первой ступени в этой области. Также вам может показаться любопытным, что наёмника зовут Ивэн Долохов, и он является близким родственником вашего знакомого Антонина Долохова, а именно — двоюродным братом по отцу. Злые языки утверждают, что для Ивэна нет ничего святого и порой он не брезгует никакими средствами для достижения своих целей. Полагаю — врут. Кодекс у наёмников куда жёстче, чем у любого порядочного обывателя. Работает Ивэн в одиночку, почти неуязвим, хорош собой и весьма умён. Что ещё? Превосходный дуэлянт, не получивший звания мастера дуэлинга из-за каких-то личных тёрок с главой международной гильдии. Но вставать против него не рекомендуется. Среди дополнительных навыков — мастер-разрушитель проклятий, неслабый менталист, любимец дам и невероятно везучий сукин сын. Хладнокровен и храбр до безумства. Из увлечений — экстремальные виды спорта как магловские, так и магические. В любовных связях весьма разборчив, в извращениях не уличён, щедр, но быстро охладевает к предмету увлечения. Враги есть, а о друзьях никто не знает. Если заключает договор — то можно не волноваться, выполнит всё, что обещал и надёжнее, чем банк Гринготтс. Но не дай Мерлин его обмануть с оплатой, не простит. Откуда я всё это знаю — отец как-то нанимал его и остался очень доволен работой. Подробности я, с вашего позволения, опущу. А вашу покорную слугу отец попросил собрать на него досье ещё до заключения сделки, что я и сделала, потратив около трёх недель из своих каникул. После чего рекомендовала отцу смело к нему обращаться. Хорошая практика была. Если этого вам достаточно, префект Лестрейндж, то я ни кната не попрошу за предоставленную информацию — в благодарность за уже оказанную вами услугу. Если нужно что-то ещё — договоримся.

— Восхищён, — признался Рудольфус с улыбкой. — Исчерпывающе, если бы не одно но… Я был бы очень признателен, если бы вы выяснили все его интересы в Хогвартсе.

— А спросить директора — не вариант? — улыбнулась Рита.

— Я верю, что вам удастся узнать что-то помимо того, что знает и захочет мне рассказать директор Робертс, — так же любезно ответил Руди. — Ответную услугу или оплату вашей работы — гарантирую.

Рита вернулась в их комнату задумчивая и притихшая.

— Знаешь, медведик, — сказала она встрепенувшемуся Артуру. Муж увлечённо читал какую-то книгу, лёжа на продавленном диванчике до её прихода. — Боюсь, этот наёмник Ивэн положил глаз на кого-то из опеки Рудольфуса Лестрейнджа. Тебе удалось что-то узнать?

— Немного, — вздохнул Артур, притягивая к себе под бочок растерянную жёну. Нечасто она пребывала в таком состоянии. — Ивэна встречали у ворот Майкл Морган и Молли Прюэтт. Мне Хагрид сказал, он открывал для гостя ворота. Он, конечно, говорил: «этот ваш тощенький сквиб» и «твоя рыженькая подружка, как же её, Молли, да…». Но других сквибов у нас нет точно, а к Хагриду я кроме Молли никого из девчонок не водил. У Эжени была аллергия на что-то в его хижине.

— Ого, — оживилась Рита. — Да ты молодчина! Значит, хладнокровный Ивэн возжелал невесту Рабастана. Не иначе. Уж очень озабоченным выглядел префект Руди. И как узнать, какие планы у наёмника на Санни Прюэтт?

— Ты же говорила, он не смотрит на малолеток и тем более не связывается со школьницами.

— Ой, Арчи, всё с чего-то начинается. Разглядел, вот, пока от ворот шли. А может, у него женщины давно не было или она что-то сделала, что он запал.

— Да ну, — покачал головой Артур. — Молли... то есть Санни — не такая. Она совершенно флиртовать не умеет.

— И что? — откинувшись на спинку дивана и пригревшись в объятиях мужа, Рита сладко зевнула. — Она могла не нарочно что-то учудить, а еще могла в нём охотничьи инстинкты разбудить. Он ведь красавчик, привык, что на него сами женщины вешаются — выбирай, кого хочешь. А Молли… тьфу, это всё ты! А Санни возьми и отшей его. Ну не знаю, банально, конечно, и слишком просто для Ивэна, но выяснить хотелось бы. Говорила я, что надо с Морганом подружиться.

— Пытался, — ответил Артур. — Да он какой-то неуловимый. Ты бы поспала, лапонька, опять полночи читала!

— Некогда сейчас спать, — с сожалением ответила Рита. — Не время. Взбодриться бы как-то. Ладно, идём, покажешь, что там со стеной.

На это Артур согласился сразу. Стена в лаборатории, вдоль которой стояли шкафы с флаконами, сильно его беспокоила. Он уже и шкафы в сторону все сдвинул, но ничего за ними не обнаружил. Простукал саму стену — глухо. Но беспокойство не оставляло. А Рита приучила его прислушиваться к своим ощущениям. Мол, ты же маг, научись доверять себе. Вот и рассказал всё маникорочке. Теперь она, наконец, решила посмотреть вместе с ним.

В лаборатории было прохладно, как всегда. Рита уверяла, что это идеальная температура для хранящихся зелий. Теперь, когда Лаудан тут три дня в неделю варил свои зелья, лаборатория пришла в идеальный порядок.

Шкафы Артур сдвинул без магии. Постарался, чтобы внутри ничего не пострадало. И удивлённо поглядел на Риту, вооруженную кочергой.

— Ты чего?

— Беру пример с тебя, медведик, — с этими словами Рита всадила острый конец кочерги в стену. Острие выбило по стене тройную дробь, прочертило кривую царапину и соскользнуло, с грохотом падая на пол. — У-уй… Больно-то как!

Артур, застывший было от дивного зрелища — никак бы не успел предотвратить, в два шага преодолел расстояние, взял её ладони в свои, поцеловал и стал рассматривать.

— Ничего не видно, — расстроился он. — Где болит?

— Уже нигде, — почти спокойно выдохнула Рита, в который раз залипая от контраста — на фоне огромных лапищ Артура, более тёмных и грубоватых, её ладошки и длинные пальцы выглядели особенно изящными, но почти детскими. — Твои поцелуи реально исцеляют.

И тут она не покривила душой — боль, пронзившая руки при ударе, уже бесследно ушла.

— Доверишь мне это дело? — лукаво осведомился супруг, всё ещё осторожно поглаживая большими пальцами рук её чувствительные ладони.

— Давай, медведик, — благосклонно кивнула Рита, передумывая затаскивать его на диванчик для более приятного времяпрепровождения. — Покончим с твоими тревогами раз и навсегда!

Одарив её каким-то хитрым взглядом, Артур увеличил кочергу до размеров крупного ломика, спрятал палочку и, ухватив покрепче получившееся орудие, со всей силы ударил в то место, куда ранее целила супруга.

Ломик, проделав в стене круглое отверстие, легко улетел бы куда-то внутрь, если бы не загнутый конец бывшей кочерги, затормозившей о стену.

— Силён! — Рита метнулась к нему, с нетерпением ожидая, когда Артур освободит отверстие. — Это может быть просто очередной учебный класс в любом месте школы.

— Или тайная комната этой лаборатории, — задумчиво ответил Артур, предоставляя жене право первой заглянуть в круглое отверстие.

— Ты заразился моей паранойей, — хмыкнула Рита. — Ничего не вижу, стена толстая, не знаю, как ты её пробил. Там точно комната, и стены там окрашены в зелёный цвет. Одно могу сказать — до противоположной стены примерно четыре ярда. Значит — это либо кладовка, либо ты прав, и это тайная комната с жутким содержимым.

— Почему — с жутким? — заинтересовался Артур.

— Потому что других находок мы пока не видали здесь. Как бы не трупы нас там ждали.

— Или упыри, — поморщился от воспоминаний супруг. — Вскрываем? Или идём за подмогой?

— Тише! — подняла палец Рита.

Оба замерли и в наступившей тишине услышали какое-то тихое шипение. Рита огляделась, потом вытащила из кармана носовой платок, трансфигурировала его в пробку и заткнула отверстие. Шипение прекратилось.

— Идём за подмогой, — уныло сказала она. — Я не готова столкнуться с тем, что за этой стеной в одиночку. Не смотри так, рисковать не должны ни я, ни ты. Нам ещё наследников делать и род возрождать!

* * *

— Вас хочет видеть директор Робертс, — пропищала эльфийка в хогвартской тунике, появившись перед Поппи, когда она после горячей ванны с наслаждением пила собственноручно приготовленный глинтвейн.

— В выходной день? — удивилась Поппи. — Он один в своём кабинете?

— С ним добрый сквиб и очень сильный страшный маг, — ответила эльфийка, преданно тараща глаза.

Доброго сквиба Поппи уже видела — тщедушный такой мальчишка с хитрой улыбкой и невинными оленьими глазами. Ходили слухи, что этот юный гений бухгалтерского учёта запугал главу попечительского совета, во что Поппи не верила ни на кнат.

Что за страшный маг ещё предстояло разобраться. У эльфов своеобразное понятие о страшных магах. Наверное, кто-то из попечителей оторвал директора от семейного очага. Они там через одного древние и чистокровные.

Поппи надела форменное платье с белым передником, спрятала волосы под чепец и отправилась в директорский кабинет.

Майкл Морган действительно был там — сидел в директорском кресле, что-то сосредоточенно записывая на пергамент и изредка покусывая кончик пера. Поппи восхитилась его незамутнённому нахальству. Никакой субординации!

Только после этого она поглядела на сидящих в глубоких креслах у камина директора и его гостя.

— Добрый вечер, Поппи, — поприветствовал её Робертс. — Позвольте вам представить нашего гостя. Ивэн Долохов, грандмастер стихий. Ивэн, это наш школьный целитель, Поппи Помфри, о которой я тебе говорил.

Поппи во все глаза уставилась на директорского гостя, лениво поднявшегося из кресла. Высокий смуглый шатен с убранными в низкий хвост волосами, дерзким взглядом зелёных глаз, в кожаных штанах, такой же безрукавке, наручах на запястьях мускулистых рук, весь в татуировках, браслетах и кольцах на разных частях тела. Бандит, поэт или искатель приключений?

— Стихийник? — спохватилась она, поняв, что чуть не упустила самое главное. И тут же прикусила язык. Какая же дура! Она же скрывает от всех свои столь поздно открывшиеся способности!

— Значит, Поппи, — растягивая гласные, произнёс в ответ этот металлизированный гость, пренебрежительно оглядев её наряд. — Готов поспорить, вы и спите в этом чепце?

— А вы, наверное, спите во всех своих железках, — спокойно парировала Поппи в ответ на хамство. — Даже представить жутко. Симпатичные татуировки, мистер Долохов.

Мистер Долохов расхохотался, выбив её из душевного равновесия.

— Плевать на её опыт, она мне подходит, Антуан, — резко оборвав свой смех, гость директора ей хищно улыбнулся.

«Боевик! — мгновенно осознала Поппи, и мысленно добавила, вспоминая одну встречу в прошлом: — Наёмник!»

И отступила на шаг.

— Вам нечего опасаться, мисс Помфри, — поспешил вмешаться директор Робертс. — Ивэн любезно согласился проверить всех студентов на наличие стихийной магии. Ему понадобится ассистент-целитель. Вы ведь не откажетесь посодействовать?

— Всех студентов? — поразилась Поппи, осознавая размеры авантюры.

— И некоторых профессоров, — вставил Долохов, снова падая в кресло. — Но это не сегодня, расслабьтесь, Поппи. Начнём в понедельник.

Она прекрасно понимала, что ей не оставили выбора. Да если бы даже могла, она точно не отказалась бы. Слишком любопытна была работа грандмастера стихий. Поппи никогда не упускала случая научиться чему-то новому. А чьё-то хамство она как-нибудь переживёт. Со Сметвиком Поппи прошла хорошую школу и отрастила на душе какую-никакую броню. Зубы обломает Ивэн, если попытается проверять её на прочность.

Ей с этим наёмником-одиночкой детей не крестить. Распрощаются, как только закончатся проверки. И забудет навсегда. Как забыла хамоватого старосту-семикурсника из Дурмстранга, опустившегося на колени в грязь перед крохой-первокурсницей, какой была тогда Поппи.

— Ну чего ревёшь, малявка? — спросил староста добродушно и вручил ей свой белоснежный платок.

— Кольцо бабушкино потеряла, — шмыгнула носом малявка Поппи, шумно сморкнувшись в белоснежный платок. Сразу стало не так противно и страшно.

— А зовут как? — парень ей даже волосы пригладил.

— Поппи.

— А меня Иван, — широко улыбнулся ей старшекурсник. — Акцио кольцо бабушки Поппи!

И показал ей на широкой ладони тяжёлое толстенькое кольцо с зелёным камнем на оборванной золотой цепочке. Слишком крупное для её маленьких пальцев.

— Оно?

— Да-а, — зачарованно выдохнула Поппи, протягивая ладошку.

— Погоди! — парень сосредоточенно соединил оборванные концы цепочки, нашептал на них что-то и вернул ей уже целую цепочку, самостоятельно застегнув на шее. — Замок починил и прочности добавил, теперь не потеряешь, малышка Поппи. Бабушка-то жива?

— Умерла, — призналась Поппи и снова заплакала, уже без рыданий, слёзы сами потекли — не остановить.

— Ну вот что! — Иван поднялся из грязи, очистил заклинанием и её, и себя, а потом одним махом поднял Поппи и усадил себе на плечи. — Чую, короткие у тебя ножки, бабушкина внучка. Ещё потеряешь дорогу. Держись крепче! Смотри, какая красота вокруг!

И так — на плечах, он нёс её от корабля до самой школы, сначала догнав, а потом и обогнав её будущих однокурсников. Поппи забыла плакать и всё смотрела по сторонам, широко раскрыв глаза. Наверное, именно тогда она начала влюбляться в свою альма-матер.

Ивана Поппи видела потом редко, да и то издали. Он забыл про малявку, которой помог. Он многим помогал просто так. Про него кто-то сказал: «Он сам себя сделал!». Что ему какая-то Поппи? А потом Иван выпустился. И Поппи тоже его забыла. Никто не был ей нужен, она тоже собиралась всего в жизни достичь сама.

Чего-то достигла, чего-то нет, но Поппи, пожалуй, ни о чём не жалела. Даже о своём неудачном браке. Может, и неправда известная поговорка: «Что не убивает, то делает нас сильнее», но повзрослеть, как она надеялась, получилось. Повзрослеть, обрести какой-то стержень, знания, профессионализм, понятия о добре и зле. Брак помог расстаться с иллюзиями, пусть и не со всеми, что-то понять, что-то простить — и себе, и другим. Одна страница жизни закрылась, начинается другая, и незачем смотреть назад, впереди её ждёт много чего ещё.

— Я согласна ассистировать мистеру Долохову, — негромко произнесла она, понимая, что и без того слишком задержалась в кабинете директора. Вон наёмник Ивэн успел почти заснуть или просто глубоко задумался.

— Спасибо, Поппи, — очень серьёзно сказал ей директор Робертс. — Простите, что прервали ваш отдых.

Она кивнула и повернулась к двери, решив, что посвятит вечер тому старому фолианту о магических каналах, что нашла в библиотеке Уайнскотта.

— Я тоже благодарен за ваше согласие сотрудничать, — услышала она вкрадчивый баритон Ивэна Долохова. — И у меня будет ещё одна маленькая просьба, дорогая Поппи. Если бабушкино кольцо всё ещё с вами, мне бы очень хотелось его изучить поближе. Не сейчас, потом. Я сам вас навещу в Больничном крыле.

Когда Поппи спускалась по винтовой лестнице, ей казалось, что за спиной у неё выросли крылья. Улыбка, против воли, как возникла на лице, так и не смогла исчезнуть до самых личных апартаментов Уайнскотта. Да и там Поппи, плюнув на приличия, закружилась по гостиной, напевая удалую русскую песню. Только хорошенько прооравшись — петь она не умела — Поппи рухнула в огромное мягкое кресло у камина, блаженно раскинула руки и тихонько, чтобы не услышал никто, кроме мягкого пламени, стрекотавшего в камине огненным котёнком, произнесла:

— Узнал!