Dragon Age: Серый Страж (джен)

Ступай осторожно по лесной тропе,

ибо чужими ошибками она вымощена.

(Из стихов неизвестного тедасского поэта)

— Дозорные сказали правду, бр-р-ратья и сёстры. Долийцы послали к нам людей!

Стражи и их товарищи тотчас обернулись. С вершины небольшого холма на них смотрели три пары волчьих глаз и слабо поблёскивали в полутьме под тревожный шёпот леса. Едва Стражи схватились за рукояти мечей, как из засады выскочили ещё звери и быстро окружили отряд. Двенадцать. Элисса насчитала двенадцать огромных волков. На четырёх лапах каждый из них превышал размерами мабари, а во весь рост они могли смотреть на людей сверху вниз. Волки агрессивно скалились и были готовы наброситься на добычу в любой момент, но ждали… и лишь мельком поглядывали на волка со светло-коричневой шерстью на вершине холма. На оборотня. Он стоял на задних лапах, а передние угрожающе сжимал в когтистых кулаках.

— Гр-р. Вы пришли отомстить за долийцев? — слова, произнесённые сквозь рык, были чётко различимы.

Соратники с удивлением уставились на оборотня, со стороны которого послышалась речь, и тот явно наслаждался их замешательством. На испещренной шрамами морде скалилась довольная звериная ухмылка.

— Зверь и впрямь говорит. Мне ведь это не мерещится? — осторожно пробормотал Алистер.

— Мы звери, но больше не просты и не бессловесны. И пусть от этой мысли у вас кр-р-ровь в жилах стынет! — высокомерно произнёс оборотень и ткнул когтистым пальцем в Стража.

Остальные оборотни хранили молчание и продолжали агрессивно рычать в угрожающей позе, они были готовы атаковать в один миг. С магом на своей стороне Стражи имели шанс на победу, но невредимыми из боя им не выбраться. Огрен крепко сжал секиру и готовился выпустить на врагов боевую ярость, чтобы продать свою шкуру подороже. Он уже вдохнул поглубже, чтобы на всю силу лёгких издать боевой клич, но в последний момент взглянул на Элиссу, и крик осел внутри так и не вырвавшись.

Элисса медленно убрала ладонь с рукояти меча и сделала осторожный шаг навстречу волку под обеспокоенные взгляды соратников. Мабари встал рядом с ней и был готов защищать хозяйку до последнего.

— Меня зовут Элисса. Мы Серые Стражи Ферелдена. А вы?

Огрен перехватил в ладонях рукоять секиры и посмотрел на Кусланд как на сумасшедшую.

— Страж, ты совсем дурная? — шепнул он так громко, что все вокруг его услышали.

Воздух задрожал от рычания, оборотни скалились и царапали землю когтищами, не сводя взгляда с чужаков. Элисса под шелест травы под ногами смотрела лишь на главного оборотня. Не в глаза, чтобы не провоцировать, а на огромный шрам, рассекший поперёк его морду и темневший под глазом уродливым рубцом. Оборотень недолго смотрел на неё и, наконец, ответил:

— Гр-р, ты говоришь с Бегуном. Я вожак моих проклятых братьев и сестёр.

Элисса изо всех сил старалась сохранить спокойствие, хотя сердце стучало в груди так гулко, что закладывало уши. Деревья над головой шипяще перешёптывались с ветром, словно наблюдали за действом, и от этого становилось только тревожней. Лес был на стороне волков.

Элисса кивнула, удовлетворённая ответом, и уцепилась за сказанное:

— Почему ты назвал их проклятыми?

— Потому что наши тела под властью проклятия, но больше не разум. Мы освободились и отомстим за всё! — Бегун махнул передней лапой, как будто царапнул сам воздух.

— Это вы нападаете на долийцев?

— Да. Мне жаль только, что мы не заразили проклятием каждого из них! Теперь их черёд страдать и мучиться. Они за всё заплатят!

Оборотни вторили словам вожака дружным рыком. Они подвывали и скалились, и слюна капала с их клыков на землю. Они окружили отряд плотным кольцом и размахивали передними лапами, уже представляя, как когти вопьются в плоть. Соратники опасливо прикидывали, скольких волков они смогут убить, прежде чем пропустят первый удар, и насколько велика будет удача, что он не окажется укусом, способным поразить проклятием. Они смотрели на Элиссу с тем же ожиданием, как оборотни поглядывали на Бегуна. Все ждали слов своих предводителей и не шевелились.

— За что должны заплатить долийцы? Они первыми напали на вас? — спросила Элисса как можно спокойнее.

Глаза вожака оборотней сузились до двух янтарных щёлочек. Казалось, он о чём-то задумался, а после произнёс:

— Так ты ничего не знаешь? Гр-р. Затриан тебе ничего не сказал?

— Ты знаком с Затрианом? — удивилась Элисса. Враги не только осознанно убивают долийцев, но и знают их по именам?

— Мы не встречались, иначе этой встречи он бы не пережил. С каким удовольствием я бы р-растерзал его на части!

— За что? — настаивала Элисса. Если оборотни разумны настолько, что могут вести переговоры, то зачем им развязывать войну с теми, кто их не трогал? Или…

— Он знает за что. Он стремится уничтожить нас, но мы уничтожим его и весь его клан. Раз это Затриан послал тебя, то почему ты говоришь с нами?

— Почему нет? Если можно поговорить, то зачем сражаться?

Бегун снова задумался над словами Элиссы и внимательно осмотрел её.

— Страж, чего ты распинаешься с волками? — проворчал Огрен. — Секиру в руки и… ауч! Ты чего по ногам пинаешь?

— Не мешай командиру, — строго осадила гнома Винн. — Она пытается решить дело миром.

— Миром с кем?

— С теми, кто может прямо сейчас растерзать нас на кусочки, — с нервным смешком пояснил Алистер.

— Похоже, эти ребята сердиты именно на долийцев, а не на нас, — подумал вслух Зевран. — Так что, может, нас и минует участь заражённых? Ну, а если всё-таки придётся драться, то придётся нам очень несладко, уверяю вас. Они шустрей, чем кажутся.

Главный боротень сделал навстречу Элиссе три шага. С этого растояния он мог легко наброситься на неё одним прыжком, и Элисса это чувствовала. Она невольно отклонила назад спину, но с места не двинулась, только продолжала смотреть на уродливый шрам на волчьей морде.

— Р-р-р. Я тоже не хочу с тобой сражаться, но доверять тебе мы не можем. Ты глупа, ничего не знаешь о нас и ещё меньше о тех, кому служишь. Нам больше не о чем говорить.

Отряд Стражей напрягся. Алистер был готов тут же броситься вперёд, чтобы уберечь Элиссу, заслонить от удара, оттолкнуть — что угодно! Но она стояла прямо, её ладонь лежала не на оружии, а на голове мабари… и пёс был спокоен. Алистер только что понял это. Чейз не рычал, не пытался лаять или встать перед хозяйкой. Он расслаблено сидел возле её ноги, словно они и не были окружены врагами. Он неотрывно смотрел на вожака оборотней и верил ему. А Элисса верила своему мабари.

— Вы отпускаете нас? — уточнила она.

— Беги из леса, пока можешь, — прохрипел сквозь рык Бегун. — Иди к долийцам. Скажи им, что они обр-р-речены, а потом уходи прочь из этих мест. У леса есть глаза, он сам разбирается с нарушителями границ, как делал всегда.

Оборотень развернулся, чтоб уйти, но Элисса окликнула его:

— Подожди, Бегун!

Оборотень дёрнулся от звука собственного имени. Никогда раньше он не слышал его из уст чужака.

— Где отряд отряд долийских охотников, которых послали за вами?

На морде оборотня промелькнула самодовольная усмешка.

— Они хотели найти Бешеного Клыка, но мы нашли их раньше. Им не добраться до него. Часть мы заразили, остальных р-р-растерзали.

— Где они? — упавшим голосом спросила Элисса, её лицо помрачнело.

— Иди по этой тропе и увидишь. Запомни ту картину — вот что ждёт всех долийцев. Передай им. Передай Затриану.

Бегун протяжно завыл, и все оборотни тотчас отступили от отряда Стражей, а после скрылись в густых сумерках, оставив спутников наедине с холодным лесом.

Элисса сделала два глубоких вдоха-выдоха, чтобы успокоить сердце, и повернулась к соратникам. Повисла настороженная и хрупкая тишина.

— Что ж, похоже, нам повезло. И почему нам не везёт так всегда? — произнёс, наконец, Зевран и пожал плечами.

— И чего было с ними расшаркиваться? Оставили бы от них мокрое место и дело с концом. Нас разве не за этим, как его, Клыком послали? Добыли б его и назад… Чего это ты на меня так смотришь, Страж? Прям как моя мамаша, когда я напивался, — гном махнул в сторону Элиссы рукой. — Расслабься, выпей чего-нибудь… только не из моей заначки.

— Огрен, — Элисса сощурила взгляд, как в те моменты, когда злилась, — я понимаю твою воинственность и, вероятно, ты привык решать дела именно так, но скажу тебе то же, что и Стэну не так давно: не провоцируй конфликт. Есть случаи, когда сражение неизбежно, тогда я не возражу ни словом и буду благодарна, если ты прикроешь мою спину. Но если ситуация неоднозначна и может быть решена по-другому, или, по крайней мере, требует разобраться… Огрен, — Элисса строго посмотрела на гнома, — не руби с плеча. Мы идём по опасному пути, и слепая ярость может сослужить нам дурную службу.

Огрен внимательно посмотрел на Элиссу. Он впервые видел её такой, отдающей ясный приказ. Он уже и забыл, каково состоять в военном отряде, и привык быть сам по себе, начхав на любую дисциплину. И всё же был не глуп.

— Ладно, Страж, — вздохнул гном. — Вроде как, ты тут главная, и ты взяла меня в отряд. Будь по-твоему. Огрен сделает.

В их деле важно единое командование. Возражать — можно, ослушаться — нельзя. Иначе они не уйдут далеко.

Элисса удовлетворённо кивнула и зашагала в сторону, указанную Бегуном. Винн зажгла холодным светом навершие посоха и шла с ней наравне. Мабари шагал впереди, опустив нос к земле. Вязкие тени сгустились вокруг, и дневной шелест листьев к ночи не казался приятным. Неожиданные крики ночных птиц вынуждали замирать на миг и прислушиваться. Пусть оборотни отпустили отряд, но расслаблятся и наслаждаться праздной прогулкой никто не собирался. Напротив, каждый был погружён в свои тяжёлые мысли. Огрен хотел ещё что-то сказать, но Элисса попросила его отложить разговоры. Сейчас они шли в тишине под шорох шагов и гудение мерцающих огоньков, возникавших то тут, то там среди деревьев.

Зевран, которому вскоре надоело напряжённое безмолвие, хотел пожаловаться на болевшие после целого дня ходьбы ноги, но резко остановился. Другие спутники тоже. В воздухе доносимый ветерком тяжелел металлический привкус крови. Мабари почуял первым и заскулил.

— Где это, Чейз? — ласково погладила его по голове хозяйка. Пёс тут же свернул с тропы и скрылся в темноте.

Элисса побежала за ним и чуть не упала на резко начавшемся спуске, покрытом холодной скользкой травой. Запах усиливался, Элисса проскользила за ним к прогалине между тремя темнеющими на фоне потухшего неба холмами. Она ничего не видела и испугалась, когда коснулась чего-то носком сапога. Когда к подножию спустилась Винн, в круг света попало тело эльфа в одежде долийца с расцарапанной огромными когтями грудью.

Элисса склонилась над ним. Раны ещё слабо кровоточили, но кровь почти свернулась. Она стекала крошечными ручейками с тела и терялась в тёмной земле. На склоне же в свете посоха были видны красные следы на помятой траве, ведущие точно к лежащему телу.

— Он скатился оттуда, — тихо проговорила Элисса, и вдруг ей показалось, что эльф шевельнул пальцем, она быстро наклонила ухо к его лицу и тут же воскликнула. — Винн, он ещё жив!

Старая чародейка быстро погасила посох и положила руки на уродливые царапины. Её ладони мягко засветились и начали мерцать то более ярко, то тускло какое-то время. Это всегда происходило так, когда лечение давалось Винн нелегко, но усилия умелой целительницы принесли плоды, и рваные края начали стягиваться под магическим светом, пока не превратились в плотные шрамы, а эльф, которого сначала сочли мёртвым, теперь отчётливо дышал.

Отряд устроил привал у подножия холма среди подлеска подальше от тропы оборотней. Большую часть снаряжения они оставили в лагере, но взяли с собой несколько одеял и запас еды на три-четыре дня. Элисса не собиралась надолго задерживаться в лесу, но предпочитала быть готовой ко всему. Сегодня они шли весь день без отдыха, и теперь были смертельно усталыми и страшно голодными, особенно Серые Стражи, чьи тела в борьбе со скверной в крови требовали много пищи и энергии.

Раненого эльфа уложили на одно из одеял. Винн предложила за ним присмотреть, но Элисса отправила её отдыхать вместе со всеми. Сегодня Кусланд стояла на часах первой. Она прислонилась к сосне и подняла голову к ясному небу, где сиял почти ровный лунный диск. В свете костра мрак леса немного отступил и, казалось, все посторонние шорохи, которые тревожили соратников ранее, притихли, но затишье было обманчивым. Цикл жизни, и ужасы смерти ни на миг не прекращались. За последние несколько месяцев Стражам часто приходилось останавливаться в лесах, но ни один из тех маленьких лесов не сравнится со зловещими землями Коркари и загадками Бресилиана. Селения, что стояли на их окраинах хорошо знали характер этих мест, и их жители пребывали в них с величайшей осторожностью. Теперь земель Коркари больше нет — их заполонила скверна Мора. Как долго Бресилианский лес и его обитатели смогут жить лишь своими проблемами?

Элисса глянула на долийца. Его беспокойное и бледное лицо отражало плохие сны, светло-русые волосы спутались, а грудная клетка, стянутая бинтами, отрывисто приподнималась. Винн осматривала его раны и с уверенностью сказала, что были только следы от когтей, и эльф не заражён укусом оборотня. Больше они не нашли никого… живого.

Запах крови в том месте стоял очень сильный, и Чейз без труда отыскал место бойни чуть выше низины, где нашли раненого. Тела нескольких эльфов были истерзаны с большой свирепостью и жестокостью, и не осталось никого, кто мог бы выжить после таких ран. Элиссе было трудно поверить, что подобное могли сотворить существа с разумом. Более того, те, с которыми она говорила, которые отпустили Стражей и их друзей невредимыми! Глубокая, как пропасть, ненависть пролегла между разумными оборотнями и долийцами и являлась причиной страшных страданий.

Похоже, сами они этот вопрос не решат. Придётся вмешаться, — мысленно вздохнула Элисса. Этого требовала справедливость, касаемая всех разумных существ в Тедасе, и этого требовал приход Мора. Стражи не могли уйти и оставить всё как есть.

Долиец простонал во сне, и Элисса хотела дать ему воды, когда тот вдруг схватил её за запястье. Элисса вздрогнула, но тут же успокоилась и посмотрела в открывшиеся и заметавшиеся в панике медовые глаза.

— Всё хорошо. Мы не оборотни. Нас послал твой Хранитель — Затриан.

— Ш-шемлены?

Элисса улыбнулась.

— Некоторые из нас. Мы Серые Стражи Ферелдена. Я Элисса. Ты Дейган? — долиец с удивлением посмотрел на неё, и Элисса указала на деревянную фигурку охотника с луком, которая стояла рядом. — На статуэтке написано. Прости, мы посмотрели твои вещи. Вдруг там было что-то важное. Мы ничего не взяли, я клянусь.

Дейган схватил фигурку и прижал её к губам, а после облегчённо улыбнулся и спрятал её в карман.

— Мы пришли к вашему клану за помощью, но Хранитель сказал, что у вас беда, — продолжила Элисса, — Поэтому вы пошли в лес?

— Нас послали за Бешеным Клыком… принести его сердце… тогда Затриан снимет проклятье с остальных, — долиец попытался сесть, но поморщился. Помощь Винн спасла ему жизнь и должна была облегчить боль, но так просто подобные раны не заживают. — Оборотни устроили засаду… Где остальные охотники из клана? Ты не видела их? Они спаслись?

Элисса не успела ответить, как совсем рядом раздался громкий треск ломающихся веток, будто кто-то продирался сквозь чащу. Сначала низкий утробный звук, а затем громкий рёв прогремел над маленьким лагерем и разбудил остальных. Чейз беспокойно залаял и почувствовал всеми лапами, как земля подрагивает от множества тяжёлых шагов, а воздух наполнил запах свежевскопанной земли.

Элисса вскочила с места и оттащила Дейгана к костру. В стороне, спиной к которой она только что сидела, кроны деревьев шумно зашевелились, словно сквозь них прорывалось нечто большое, но ничто так и не вышло из-за них и не показалось в круге света костра. Винн запустила светящийся шар в гущу деревьев, но зашевелившиеся ветки исполосовали его на погасшие осколки. Рёв снова повторился, листья сердито зашуршали, опали на землю. Ветки начали извиваться, закручиваться в узлы, образуя по две шипастые дубины на каждом стволе. Корни в земле зашевелились и начали с чудовищной силой вырываться наружу, стволы раздваивались снизу, образуя подобие ног, а кроны вытянулись, как пламя свечей, и обросли древесными суковатыми отростками, до ужаса напоминая уродливые лица.

Лес зашипел со всех сторон, и у всех в отряде внутри заледенело. Он сужался вокруг них, наступал и давил. Спутники крепче сжали оружие и прижались спина к спине, пристально следя за каждым движением деревьев. Крупная ветка грохнулась на землю, не дотянув до соратников около ярда. Взбешённое промахом древесное чудовище вышло из стены леса, приблизилось и замахнулось снова. Соратники кинулись в разные стороны. Ещё три дерева приблизились к ним сзади и начали топтать ногами и размахивать тяжёлыми ветками, метя в разбежавшихся противников.

Элисса скомандовала Чейзу защищать Дейгана и попыталась рубануть ногу ожившего дерева мечом. Сильверит глубоко вошёл в кору и едва не застрял. Дерево обернулось и дёрнуло ногой. Элисса потеряла равновесие и упала, в следующий миг её чуть не придавило узлом веток, она успела отползти, и задело только одну ногу, но удар был равносилен удару железной булавой. Чейз громко залаял и, нарушив приказ, бросился к хозяйке. Мабари вцепился зубами в ветку, придавившую Элиссу, и повис, когда дерево снова выпрямилось. Когда вторая рука-ветка замахнулась, чтобы ударить пса, Элисса вскочила на здоровой ноге и размашистым ударом отсекла древесную кисть.

В дерево полетели пылающие угольки. Чудовище издало низкий рёв и как будто поморщилось. Дейган бросил в него полено, какое удалось вытащить из огня. Зевран выхватил из костра солидный горящий обломок и начал метаться вокруг другого ожившего дерева и его поджигать. Медлительное чудовище не могло поймать эльфа и злилось, когда огонь перекидывался на иссохшиеся и ставшие хрупкими ветви. Вскоре пламя добралось и до кроны, и она вспыхнула, как свеча. Зевран продолжал атаковать противника огнём, даже когда жар горячего обломка уже коснулся его ладони. Погибающее дерево в последний раз взревело так, что его, наверное, услышал весь лес.

Другое дерево постигла та же судьба на минуту позже, когда Винн забросала его огненными шарами. Она возвела вокруг себя сияющую сферу, от которой веяло жаром, но умирающему в огне чудовищу уже была безразлична опасность. Оно махнуло рукой-веткой и отбросило чародейку в сторону, после чего упало на землю и рассыпалось углями.

Алистер отбивался от атак со всех сторон. Дерево то пыталось его растоптать, то прихлопнуть сверху, то откинуть, как метлой. Все ветки из костра уже были пущены в ход. Битву освещали только тлеющие угли поверженных противников и луна над головой. Кроны огромных деревьев выделялись на фоне ясного неба, но их корни оставались во тьме, и было трудно их разглядеть. Один из корней вдруг вырвался из-под земли и опутал ногу Алистера, тот дёрнулся, не сразу поняв, в чём дело, когда ветка размером с дубину нависла над его головой.

Огрен с воинственным кличем подпрыгнул и с размаху рубанул по ней секирой, переломив с треском охапку мелких веточек. Дерево отпустило Алистера и нацелилось на гнома, когда тот, заорав, бросился прямо на противника и принялся рубить его ствол, как дровосек. Медлительное дерево шарахнулось назад, но Огрен уже перебежал и начал рубить с другой стороны, пока его не пнул со всей силы другой подоспевший противник. Гном отлетел на несколько ярдов и с криком ударился головой о сук сосны — обычной.

Винн приходила в себя от удара, потряхивая головой. Волосы растрепались, голова болела, хватка на посохе ослабла. Мутным взглядом в полутьме она разглядела, как Огрен лежит в стороне и пытается подняться. Алистера придавило к земле исполинской ногой. Зевран проворно перебегал по телу дерева и уворачивался от ударов, пока не потерял равновесия и мешком не упал на землю. Массивная древесная рука схватила Элиссу за шею и подняла над землёй. Мабари лаял внизу и бесполезно кусал дерево за корни. Винн силилась встать и помочь друзьям, но столько заклинаний за один вечер болезненно отдались в её теле. Ситуация была так плоха. Прямо как…

Прошу… помоги, — шепнула Винн, а может, и не произнесла ни звука, как вдруг её тело наполнилось силой и струящейся магической энергией. Она встала подобно расправившему крылья соколу и отчётливо чувствовала за своей спиной сияющий силуэт из самой Тени.

Он помог ей вдохнуть полной грудью и обрушить волну пламени под ноги чудовищу, схватившему Элиссу. Мабари не вовремя дёрнулся в ту сторону и тоже обжёгся, но противник выпустил из хватки Элиссу и заревел, снедаемый смертельным огнём. Алистер к тому времени выбрался из-под придавившей опоры и пытался отдышаться. Винн не позволила дереву к нему приблизиться и тоже подожгла. Зевран обстрогал кинжалами мелких веток со ствола, но без огня одолеть противника не мог. Когда тот почти схватил эльфа, к нему подскочили Огрен и Алистер, чьё оружие Винн напитала энергией огня. Вместе они разрубили чудовищу обе ноги, оно упало на землю, где его настигло пламя Винн.

Сделано. Лес шевелился, шуршал, злился, но больше ни одно дерево не вырывало свои корни из земли и не сходило с места. Последним усилием Винн направила на всех соратников целительное заклинание, прежде чем упасть с помутившимся взглядом на землю. Сколько она пробыла в беспамятстве, Винн не знала. Её разбудили обеспокоенные голоса Элиссы и Алистера. Они звали её назад, в мир живых, и чародейке пришлось уступить этому настойчивому зову и открыть глаза.

— Ох, это было увлекательно, — Винн села и принялась растирать виски.

— Ты снова это сделала? — спросил Алистер. — Я, кажется, видел за твоей спиной…

— Да, я попросила духа во мне нам помочь. В тот момент мне показалось это хорошей идеей, правда…

— Винн, как ты себя чувствуешь? Ты бледная, — беспокойство в глазах Элиссы было так велико, что Винн очень хотелось успокоить девушку, но она обещала себе больше ничего не скрывать от друзей.

— Дух дал мне на какое-то время силу, и это ослабило его… так что вряд ли я буду развлекать этим трюком детишек на празднике, — заключила с усмешкой чародейка.

— Ты что, опять чуть не убила себя?! — возмутился Алистер, и Винн на миг почувствовала себя ребёнком, которого отчитывают взрослые.

— Ну… — замялась она, — да, такой исход был возможен.

— Винн, — протянула со вздохом Элисса и схватила чародейку за плечи. — Не делай так больше, прошу!

— Обещаю, мы с духом будем осторожны. Спасибо вам за беспокойство.

Винн, опираясь на руку Элиссы, поднялась на ноги. Голова ещё кружилась, и в ближайшие часы Винн не могла колдовать.

— Как там Дейган? — спросила Элисса через плечо.

— Не хуже, чем был, — отозвался Зевран. — Повезло, что деревья больше интересовались боеспособными противниками.

— Понеси его, пожалуйста. Нам лучше поскорее уйти из этого места. Огрен, ты как?

— Повезло, что я успел надеть шлем! Штаны мог забыть, но шлем и секира — это самое главное, а то треснула б моя голова как орех об эти деревяшки.

— Как хорошо, что могучий Огрен не растерялся при виде ходячих деревьев, — рассмеялся Алистер, надевая свой доспех, который снял перед сном. Ему изрядно придавило рёбра предпоследней атакой, но боль была терпима.

— Да что тут трудного? Мозги набекрень, вжик, вжик, все умерли… а что, у вас на поверхности постоянно деревья ходят?

Недалеко снова раздался множественный треск и скрипучие звуки, словно падали старые деревья. У всех в отряде душа ушла в пятки при виде шевеления в листьях, и спутники поспешили убраться с этого места подальше. Они вернулись к тропе, но та оказалась не той, с которой они пришли. Винн не могла даже самостоятельно идти, не то что зажечь свет, поэтому тусклое свечение луны — это всё, что у них было.

Отряд петлял час или два, избегая скопления деревьев и молясь, чтобы эта ночь, наконец, закончилась спокойным утром. Где-то вдалеке завыл волк или оборотень, но идти в ту сторону с долийцем на спине не стоило. Позади меж тем не прекращался треск веток. Деревья преследовали их и стремились загнать в угол. Винн между делом сказала, что таких существ называют сильванами. Духи гнева вселяются в деревья и порождают в растениях неестественную жизнь и неконтролируемую ярость. Затриан упоминал, что Завеса в этом лесу могла истончиться из-за кровавых битв в прошлом, а потому лес кишел духами.

— Морриган как-то говорила про ходячие деревья в этом лесу. Я думал, она пошутила, — невесело усмехнулся Алистер и, пока нёс на спине обессиленную Винн, про себя признал, что им сейчас очень не хватает в отряде второго мага, но рассчитывать приходилось только на себя.

Треск начинал раздаваться со всех сторон. Каждый близкий шорох вызывал панический страх. Отряд вышел на очередную прогалину, которую не узнал. Уже почти светало.

— Рассвет не огонь. Он не напугает духов, — невесело сказала Винн.

— Но мы хоть увидим, куда идти, — устало ответила Элисса и вдруг вздрогнула и отшатнулась.

Дерево в двух шагах от неё, которое только что стояло неподвижно, вдруг обрело то самое уродливое лицо и с треском вырванных из земли корней и скручиваемых веток ожило. Спутники бросились врассыпную, обнажая оружие, но попадали на землю, схваченные гибкими силками из-под земли. Дерево замахнулось на Стражей ветками-ручищами, как вдруг выгнулось всем стволом в дугу и вспыхнуло магическим пламенем. Силки исчезли.

Все тотчас обернулись на Винн, но она стояла поражённая не меньше других. За сгоревшим деревом в поле зрения показался эльф с рыже-каштановыми волосами. Зевран тотчас узнал его татуировки на лице и медвежью шкуру, в которую тот всё кутался зимой — тот самый эльф, который исцелил его в Бресилиане несколько месяцев назад. Не долиец и не городской. Он медленно подошёл к отряду Стражей и первый утренний луч осветил его выгоревшие на солнце брови и серо-голубые глаза.

— Я заметил, что сильваны кого-то преследуют. Вам опасно здесь оставаться. Прошу, друзья, поверните назад, — вежливо сказал эльф.

Элисса собиралась поблагодарить его за спасение и представиться, как её вдруг прервал полный волнения и радости голос Винн:

— Анейрин?