Dragon Age: Серый Страж (джен)

Порой трудно отделить правду от того, что стало легендой. А когда легенда касается Серых Стражей, все их деяния тем более похожи на сказки, которые заставляют детей забыть свои забавы и с трепетом слушать, а молодых людей — вдохновиться на подвиги. Легендой стало основание ордена, как и то, что случилось до него.

Некогда существовала могучая империя Тевинтер, простиравшаяся почти на весь континент Тедаса. Её жители поклонялись Древним Богам — разумным драконам, которые даровали своим почитателям силу и покровительство. В их честь воздвигали храмы и устраивали праздники.

Говорят, их было семеро: Бог Тишины — Думат, Бог Хаоса — Зазикель, Бог Огня — Тот, Бог Рабов — Андорал, Бог Красоты — Уртемиэль, Бог Тайны — Разикаль и Бог Ночи — Лусакан. Они научили своих подопечных магии и сулили могущество тем, кто им поклонялся.

Однажды первый жрец Бога Думата услышал в темноте его шёпот. Дракон призывал войти во плоти в Тень — царство снов, духов и душ — и в самом сердце Тени — Златом Граде — сесть на пустующий божественный трон. Тогда жрец обретёт невиданную силу. То же посулили своим жрецам и другие Боги, и вот семеро смертных ценой ужасающих жертвоприношений разорвали завесу между миром живых и Тенью и вошли в Златой Град. Но не увидели они своих покровителей, а узрели на золотом троне Создателя — истинного Творца мира.

Поведал он, кому они до сей поры поклонялись — ложным Богам, и едва стопы жрецов коснулись владений Создателя, Град почернел и обрушился. Создатель в гневе низверг людей обратно в мир смертных, превратив их тела в уродливое подобие их душ — осквернённых и алчущих лишь разрушений порождений тьмы.

Жрецы, ступив на землю, начали заражать скверной всё живое и направились под землю требовать с Древних Богов ответ за их обман и предательство. Они нашли Думата, но едва коснулись его, как скверна их тел заразила и Древнего Бога.

Дракон пробудился, встрепенулся, расправил крылья и устремился ввысь, ведя на поверхность из темноты легион. Тогда начался Мор. Почти двести лет он бушевал, почти стёр он расы, города и империи. Армии людей, эльфов и гномов не единожды собирались и давали отпор, но дракон, прозванный архидемоном, всегда возвращался.

И тогда пришли Серые Стражи. Закалённые в боях воины всех рас и сословий укротили скверну и использовали её, чтобы одолеть архидемона. Они пожертвовали всем ради спасения мира и одержали победу. Думат был повержен, а порождения тьмы, шедшие за ним, скрылись глубоко под землёй.

С тех пор было ещё три Мора, три заражённых скверной Древних Бога, и каждый раз к победе человечество приводили Серые Стражи. Так родились легенды о великих героях.

Со времён последней прошло четыреста лет.

Люди забыли и опасности, и своих спасителей, но Стражи всегда на посту. Быть может, уже сейчас на земли снова грядёт тьма, а значит, приходит время для новой легенды. Порой трудно отделить от неё правду. А когда легенда касается Серых Стражей, все их деяния тем более похожи на сказки.

Я расскажу не легенду, но историю о людях.

---

Примечания:

https://pp.userapi.com/c849128/v849128534/180501/TWEohaeGo-E.jpg

9:30 Века Дракона*.

Солнечный свет пробивался сквозь облака и багряные кроны деревьев. С листьев срывались мелкие капли и исчезали в пожелтевшей траве. После дождя лес пах мхом и землёй. Несмотря на начало жнивеня**, в безветренную погоду воздух ещё ощущался приятно прохладным.

Дункан шёл по ухоженной тропинке к замку, чьи высокие каменные башни уже виднелись у горизонта. От города по прямой дороге сюда было всего полтора часа на лошади, но Дункан решил пройтись пешком. На охотничьи угодья хайеверского тэйрна и впрямь стоило посмотреть, но Дункан шёл в замок по делу, поэтому, пусть и любовался лесом и холмами, не сходил с прямого пути.

Вскоре тропинка превратилась в выложенную булыжником дорогу. Величественная крепость из серого и белого камня раскинулась во всей красе впереди, а солнце клонилось к западу и почти касалось шпиля самой высокой башни.

Стража у внешних ворот крепости издалека приметила смуглого мужчину в боевом облачении, с мечом на поясе и парой кинжалов за спиной. Они покрепче сжали копья, готовые остановить незваного гостя, если тот попытается пройти без спроса, но мужчина остановился сам и тепло поздоровался:

— Приветствую вас. Меня зовут Дункан. Я командор Серых Стражей Ферелдена. Недавно я писал вашему тэйрну о своей просьбе, и он любезно пригласил меня в свой замок. Здесь ли служит рыцарь сэр Роланд Гилмор?

Один стражник кивнул и исчез за воротами, вторая стражница любезно пригласила гостя проследовать во внутренний двор крепости. Дункан мельком глянул на выбитый в камне над воротами лавровый венок и вошёл в распахнутую дверь. Там его попросили подождать, пока о нём доложат тэйрну.

Дункан остался в одиночестве, осматривая суету, царившую во внутреннем дворе. Как и в городе, здесь полным ходом шли сборы в дальний поход. Туда-сюда сновали с охапками вещей слуги — эльфы и люди — передавали корзины и дорожные мешки. Несколько десятков солдат и рыцарей выстраивались в ровные шеренги, их командиры проводили перекличку и отдавали указания.

Наряду со стуком марширующих слышались вздохи пришедших проводить их родных и голоса любопытных детей, которые забирались на стены, чтобы поглазеть на торжественное действо. Несколько мальчишек даже пытались проскользнуть в солдатский строй наравне с воинами, но их быстро прогоняли и призывали не мешать. Скоро эти солдаты отправятся на юг, чтобы защищать свою страну, и не от кого-нибудь, а от грозных порождений тьмы.

Дункан сделал несколько шагов по ведущему вглубь крепости мосту, под которым располагались деревянные и каменные постройки от различных складов и домиков для слуг до оружейной и казармы. Услышав звон стали и недалёкие звуки боя, Страж вытянул шею и заглянул за стену одной из них.

На песочной тренировочной площадке в пределах огороженного круга сражались два рыцаря. По крайней мере, Дункан так решил по их доспехам. На щитах обоих был тот же символ, что он видел над воротами — лавровый венок, похожий на два крыла — символ дома тэйрна.

Один рыцарь был заметно меньше своего противника, но сражался с ним на равных, а в ловкости и скорости даже превосходил. На его шлеме красовался длинный синий хохолок, а дымчато-серые доспехи выделялись среди коричневой чешуйчатой брони его товарищей, смотревших на бой.

Второй рыцарь был куда крупнее и шире в плечах и с тяжёлой поступью. Он пытался поймать своего более ловкого противника на силовой поединок, но тот успешно избегал очевидной ловушки и наносил удары с фланга, не давая ему шанса перехватить инициативу и атаковать.

Пожилой рыцарь, наблюдавший за поединком, сделал знак стоящему в стороне солдату присоединиться к бою. Тот неуверенно последовал приказу, но, вступив в круг, начал активно нападать на рыцаря в серой броне. Сражение ускорилось.

Маленький рыцарь всячески старался не оказаться между двух противников и, постоянно двигаясь, пытался нанести удар то одному, то другому, и, когда нужно, использовал щит в качестве оружия, а меч для защиты. Наконец, крупный рыцарь загнал его на край очерченной площадки и принялся давить щитом, чтобы вытеснить противника в зону поражения.

Солдат решил воспользоваться шансом и атаковать сбоку. Маленький рыцарь застыл на месте, напрягся, а потом, когда солдату оставался до него всего шаг, резко, точно пружина, подался в сторону, выскальзывая с помощью щита из-под давления спереди. Крупный рыцарь из-за исчезнувшего противодействия повалился вперёд как раз, чтобы натолкнуться на выскочившего ему на дорогу солдата, и вместе с ним вылететь за пределы круга, да ещё и повалив беднягу на песок.

Раздался взрыв хохота, одобрительные выкрики и свист наблюдавших. Даже их наставник — пожилой рыцарь — усмехнулся, поднял руку и что-то сказал, видимо, объявляя победителя. Маленький рыцарь убрал щит за спину и снял шлем, по его плечам и спине рассыпались растрёпанные тёмные волосы.

Женщина. Довольно молодая. Пожалуй, самая молодая из присутствующих на тренировке солдат и рыцарей, мужчин и женщин. Девушка подошла к упавшему солдату и подала ему руку. Тот, казалось, смутился и не решился протянуть свою, но девушка улыбнулась и что-то сказала, настаивая. Солдат неуверенно взялся за протянутую ладонь и с её помощью поднялся на ноги.

В очерченный круг вышла новая пара соперников, но Дункан на них не смотрел. Девушка отошла в сторону, отложила шлем и меч, сняла латную перчатку и вытерла пот со лба. К ней подошёл наставник и начал говорить, и что-то показывать с воображаемыми мечом и щитом в руках. Девушка смотрела на его жесты и кивала.

— Серый Страж, — обратился к Дункану подошедший солдат.

— Кто эта девушка? — спросил Дункан, указывая на победительницу.

Солдат глянул через его плечо на тренировочную площадку.

— О, это миледи Элисса — дочь тэйрна, — ответил он и вернулся к изначальной теме. — Тэйрн Кусланд готов вас принять.

Дункан в последний раз оглянулся на молодую воительницу, которую в этот момент тоже кто-то позвал издалека. Она крикнула: «Иду!», — и исчезла за стенами одной из построек. Дункан последовал за провожатым к воротам замка.

Дом Кусландов представлял собой ряд обособленных каменных построек, соединённых рядами арок и коридорами без потолков, уводивших вверх. Стены увивал декоративный плющ. Кладка кое-где потрескалась от древности, то тут, то там стояли строительные леса. Дункана привели к главному залу, от которого, точно сеть рек, расходились маленькие коридоры, ведущие вглубь замка. Страж тихо вошёл внутрь.

Тэйрн Брайс Кусланд стоял у огромного камина в дальнем конце зала, потрясающего своими размерами, и был не один. Он разговаривал с другим дворянином, таким же седым, как он сам. Дункан тактично остался у входа, любуясь богатой обстановкой, и ловил краем уха начатый разговор.

— …Значит, твои солдаты задержатся? — спросил у собеседника тэйрн.

— В Амарантайне сейчас сезон дождей, так что им могла помешать непогода. Уверен, они начнут подходить уже сегодня ночью или завтра утром. Прошу прощения за задержку, милорд. Я виноват. Стоило объявить сбор раньше.

— Нет-нет, всё в порядке. Никто не ожидал появления порождений тьмы на юге. Я сам получил от короля приказ выступать всего два дня назад, — тэйрн энергично ударил кулаком по ладони. — Тогда решено! Со своими людьми я отправлю старшего, а мы дождёмся твоих солдат и поскачем вместе, как в старые времена.

— Верно, только тогда мы были молоды и сражались за свою страну с орлесианцами, а не… — дворянин поёжился, — с чудовищами.

— Зато запах этой войны такой же, — усмехнулся тэйрн и обратил внимание на девушку в дверном проёме, и его взгляд сразу потеплел. — Прости, волчонок, я тебя не заметил, — улыбнулся он.

Дункан сразу узнал юную воительницу с тренировочной площадки, вот только сейчас она была одета в бирюзовое платье, а волосы, ещё сохранившие неряшливость после боя, заколоты сзади в пучок. Элисса подошла к собеседникам и сделала лёгкий поклон.

— Хоу, помнишь мою дочь? — представил её тэйрн.

— Я вижу, она выросла в прекрасную леди, — вежливо отозвался Хоу. — Рад снова видеть тебя, моя милая.

— Приветствую вас, эрл, — кивнула в ответ Элисса.

Рендон Хоу и Брайс Кусланд были хорошими друзьями ещё с прошлой войны с Орлеем, но Элисса видела эрла всего несколько раз, и с последнего у него изрядно прибавилось морщин, однако этот крючковатый нос она ни за что бы не забыла и признала бы Хоу за сто шагов.

— Мой сын, Томас, спрашивал про тебя. Может, в следующий раз мне стоит взять его с собой? — как бы ненароком спросил Хоу.

— Зачем? — Элисса деловито отвела взгляд, словно не понимая, о чём речь, на что тэйрн и эрл только рассмеялись.

— «Зачем?» говорит она! Бойкая девица, — заметил Хоу. — Вся в мать.

— Видишь, с кем мне приходится иметь дело. Теперь моя дочь всё решает сама, благослови её Создатель, — с улыбкой вздохнул тэйрн.

— До меня доходили слухи, что ты воспитывал дочь как воина. Довольно необычно… хотя и не вижу в этом смысла.

На последнее замечание тэйрн не отреагировал и снова обратился к дочери:

— Мы с твоим братом отправляемся на войну, так что оставляю Хайевер на твоё попечение.

Элисса уже знала, что отец не берёт её с собой, но ещё сохранившееся детское упрямство требовало вставить своё слово:

— Я хочу отправиться с тобой.

— Уверен, ты бы показала себя, но подумай о своей матери. Она и так переживает за нас с Фергюсом. Что я скажу ей, если отпущу тебя на войну? Она же меня убьёт.

— Не отпустишь, тебя убью я!

Тэйрн рассмеялся:

— Не заставляй меня выбирать, с кем из моих любимых женщин драться. Кстати, твоя мать держит меч покрепче.

Элисса не могла с этим поспорить, хоть и ни разу не видела мать в бою. Но они с отцом познакомились на войне с орлесианцами и в те времена вместе защищали Ферелден с оружием в руках.

— Разумеется, я прошу тебя о многом, — продолжал тэйрн. — Здесь остаётся лишь немногочисленная стража, и тебе придётся поддерживать порядок на землях. На всякий случай будь осторожна. Знаешь ведь поговорку «кот — из дома, мыши — в пляс»?

— Я всё сделаю, только возвращайтесь, — неожиданно серьёзно сказала Элисса, упрямый ребёнок исчез, перед отцом стояла наследница тэйрнира.

Многие слышали рассказы о последнем Море, и все они сходились на том, что это время тьмы, огня и смерти, когда сами небеса багровеют и на землю вместо дождя льётся кровь. Элисса на миг представила, что их край и зелёные леса могут превратиться в тлеющие угли, а на обломках мёртвых городов будут кишеть вороны, и содрогнулась. Она совсем не хотела, чтобы отец и брат ходили в место, где всё это стало явью, но они должны защитить Ферелден.

— Мы с твоим братом отправляемся на войну. Кто знает, что может случиться.

Тэйрн поднял глаза к перекрытому угловатыми деревянными узорами окну, откуда косым столбом лился тёплый солнечный свет. Тэйрн снова посмотрел на Элиссу и взял её за плечи.

— Одно тебе скажу: ты моя дочь, я очень тебя люблю, и если случится худшее, ты станешь достойной продолжательницей рода Кусланд.

Элисса нахмурилась. Она даже думать не хотела о том, что родных не будет рядом, а она останется наедине с великой ответственностью. Нет, отец и старший брат вернутся, и всё будет как раньше. Проклятые порождения тьмы! Лучше б она пошла с армией, вместо Фергюса, или хотя бы приглядела там за ним, за ними обоими.

— Не будем о грустном! — вдруг весело сказал тэйрн Брайс и погладил дочь по щеке. — Давай думать, что Создатель позаботится о нас, и всё будет хорошо, — Элисса с улыбкой кивнула. — Волчонок, я хотел бы познакомить тебя кое с кем, — тэйрн обратился к страже у ворот. — Пожалуйста, пригласите Дункана.

Элисса даже не заметила, что всё это время на другом конце зала их кто-то ждал. Мужчина со статью воина в броне и с оружием. Его тёмные волосы были туго затянуты в хвост, виски серебрила седина, нижнюю часть лица покрывала густая борода, а вокруг внимательных карих глаз залегли глубокие морщины. Судя по тёмному цвету кожи, он мог быть из Ривейна или имел оттуда предков. Элисса никогда ещё не встречала таких людей.

Он подошёл к тэйрну и вежливо склонил голову.

— Для меня большая честь быть вашим гостем, тэйрн Кусланд.

— Дункан — Серый Страж, — представил его Брайс. — Нам редко выпадает возможность видеть членов их ордена. Волчонок, надеюсь, учитель Олдос рассказывал тебе, кто они такие.

Легендарные воины, что летали в бой на грифонах, сражались с чудовищами и спасали людей от тьмы. Грифоны правда ныне вымерли, от них у Серых Стражей остался только герб, однако эта часть в сказках до сих пор была для детей самой любимой. Но вместо этого Элисса сказала просто:

— Это орден великих воинов, которые четыреста лет назад победили порождений тьмы.

— Боюсь, та победа не была окончательной, — ответил Дункан. — Не более, как три недели назад мы заметили, что на юге Диких земель Коркари собирается целая орда. К счастью, король Кайлан внял нашим предупреждениям и собрал армию.

— Туда-то мы и отправляемся. В крепость Остагар, — подтвердил тэйрн. — Дункан пробудет здесь какое-то время и поищет новобранцев для ордена. Мне кажется, он приметил сэра Гилмора.

— Милорд, не хочу показаться дерзким, но ваша дочь тоже могла бы подойти, — осторожно заметил Страж.

Хорошее настроение тэйрна мигом испарилось, он встал между дочерью и Серым Стражем и сурово сказал:

— Может, это и почётно, но мы говорим о моей дочери.

— Друг мой, — вмешался Хоу, — ты же сам говорил, что Серые Стражи — герои.

— У меня не так много детей, чтобы я их всех отправлял на войну, — стоял на своём Кусланд, — так что, Дункан, если вы не намерены прибегнуть к Праву Призыва…

— Вам не о чем беспокоиться, — примирительно ответил Страж. — Пусть нам и нужны люди, принуждать я никого не стану.

Тэйрн расслабился и повернулся к дочери:

— Волчонок, проследи в моё отсутствие, чтобы Дункан ни в чём не нуждался, — Элисса кивнула. — А теперь нам надо обсудить, как лучше воевать на юге, так что иди наверх, дождись брата и передай ему, чтобы без меня вёл войско к Остагару.

— А где Фергюс?

— Сейчас, наверное, с солдатами, но потом, уверен, пойдёт наверх. Он не уйдёт, пока не попрощается с Орианой и моим внуком. Так что иди.

Тэйрн снова заговорил с эрлом Хоу и склонился над картой на столе. Дункан пока в разговоре не участвовал, и Элисса жестом попросила его отойти на пару шагов и тихо спросила:

— Вы правда приехали сюда ради сэра Гилмора?

— Во всём Ферелдене не так много достойных кандидатов. Я писал вашему отцу с просьбой поискать новобранцев здесь, и он пригласил меня, предложив этого сэра Гилмора.

— И что вы будете делать?

— Испытаю его. Если он не подойдёт, я сразу отправлюсь на юг и присоединюсь к королю. Сражения с порождениями тьмы уже начались.

— А меня вы можете испытать? — Элисса кротко глядела исподлобья.

Дункан улыбнулся.

— Честно говоря, я слышал о вас. Говорят, вы умелы и рвётесь в бой. Стражи были бы рады видеть вас в своих рядах, но я не пойду против воли вашего отца. Хотя старинные договоры дают мне Право Призыва, которое весомей даже королевского указа, мы стараемся его не применять. Наш орден слишком мал, чтобы безоглядно навлекать на себя гнев аристократии Ферелдена.

— Я об этом не прошу, я прошу лишь об испытании.

— Что ж, с великой радостью. Если желаете, можем поговорить о наборе позже, когда ваш отец и эрл уедут.

— Вообще-то я пока ещё здесь, — отозвался через плечо тэйрн.

— Я лишь предложил удовлетворить любопытство собеседника, — улыбнулся Дункан.

Элисса оглянулась на беседующих отца и эрла и понизила голос:

— Неужели на юге всё так серьёзно?

— Трудно сказать, — задумчиво проговорил Страж. — В предыдущих сражениях победа давалась нам легко. Некоторые даже считают, что это не Мор, а просто крупный набег порождений тьмы.

— А в чём отличие?

— Мор начинается, когда порождения тьмы находят под землёй архидемона и пробуждают его. Именно он ведёт их на поверхность уничтожать и заражать скверной всё живое. Без архидемона они разрознены и не так опасны.

— Ни про каких драконов речи не было, — отозвался Хоу, подняв голову от карты.

— Милорд, пока архидемон замечен не был, но я сердцем чувствую, что это Мор.

— И король с вами согласен, раз собирает армию? — спросила Элисса.

— Король слушает Серых Стражей, — снова вмешался Хоу. — Я слышал, он очарован легендами о вашем ордене и потому во всём вам потакает.

— Хоу, это недостойные слова, — строго сказал тэйрн.

— Он лишь повторяет то, что услышал от других, — деловито заметил Дункан. — Чем бы ни была вызвана поддержка со стороны короля, я приму её. Наша главная цель — остановить Мор.

— Эрл Хоу, кажется, вы невысокого мнения о короле Кайлане, но ведь сражались в прошлом за его отца, — обратилась к эрлу Элисса.

— И Кайлану до него далеко, а жаль.

— Я слышала, король Кайлан — хороший человек. Вы так не считаете?

— Да мало ли, что я о нём думаю, — пожал плечами эрл, — лишь бы он сам думал почаще.

— Эй, прекратите! Он наш король! — повысил голос тэйрн.

— Прошу прощения, Ваша Светлость, но девушка сама спросила, — вкрадчиво произнёс Хоу, — согласно той свободе действий, которую вы ей предоставили. Я просто высказал своё мнение.

— Волчонок, я, кажется, велел тебе пойти наверх, — тэйрн настойчиво посмотрел на дочь.

Элисса обернулась на Дункана.

— Но я хотела…

— У тебя ещё будет на это время… и кстати, а не с кухни ли я слышу собачий лай?

Все разом замолкли. Элисса прислушалась и различила лай, грохот посуды и до боли знакомую ругань.

— О-оу. Прошу прощения, — она кивнула в знак прощания Дункану и эрлу и быстро покинула главный зал.

Элисса почти бегом направилась в сторону шума, постукивая каблуками по каменному полу. В одном из коридоров она чуть не налетела на молодого рыцаря, который тоже куда-то торопился.

— Вот ты где. Я везде тебя ищу, — рыжеволосый рыцарь добродушно улыбнулся.

— Приветствую вас, сэр Гилмор, — лукаво улыбнулась в ответ Элисса.

— Ах, да, простите, — засмеялся Гилмор. — Просто я с ног сбился, разыскивая вас.

Роланд Гилмор с детства служил в замке Кусландов в качестве оруженосца. Имея с Элиссой небольшую разницу в возрасте, они быстро нашли общий язык и стали друзьями, учились у одних наставников истории и фехтованию. Роланд стал постоянным соучастником игр и шалостей юной дочери тэйрна, на что взрослые часто закрывали глаза. Дети общались легко, невзирая на титулы, пока однажды по непонятным для Элиссы причинам Роланд не сменил обращение по имени на тактичное «миледи». С тех пор Элисса звала его «сэр Гилмор». И было в этом «сэр» так много обиды, как-никак она хорошо почувствовала, что от неё отодвинулись подальше. Впрочем, обида с возрастом прошла, а вот забавная игра «Кто кого вежливей» осталась по сей день.

— Похоже, ваш пёс снова устроил на кухне кавардак.

— Да, боюсь, крики Нэн слышит уже весь замок, — согласилась Элисса.

— Она грозится уйти.

— Она грозится этим раз в неделю ещё с тех пор, как была моей няней. Просто выпускает пар, — послышался грохот посуды, — …но давай всё же поторопимся.

По пути Элисса рассказала Роланду о Сером Страже. Гилмор был вне себя от счастья. Он намеревался пройти испытание во что бы то ни стало и войти в орден. Элисса немного расстроилась, что он так легко готов уехать, но, видя, как счастлив её друг, просто пожелала ему удачи. А ведь Дункан сказал, что и она подходит…

Солнце уже скрылось за высокими башнями замка, когда Элисса, стоя на крепостной стене, провожала взглядом вереницу воинов, уходящих на юг. Во главе их на коне ехал её старший брат.

Она была горда тем, что отец оставляет Хайевер на неё, но если бы ей предложили выбирать…

— Как бы я хотела поехать с тобой!

— Да, жаль. Будет трудно перебить всех порождений тьмы в одиночку, — усмехнулся Фергюс, а Элисса пихнула его в плечо.

— Не смейся.

— Я не смеюсь, сестрёнка. Мне правда было бы приятно сражаться с тобой плечом к плечу, но что поделать. В другой раз. Защищай тут всех, и не вздумай завеяться куда-нибудь, пока я не вернусь.

Элисса вздохнула и обхватила себя руками. Фергюс почувствовал издалека, что на него смотрят, обернулся и поднял на прощание руку. Элисса помахала в ответ. Она хотела поехать.

«У твоего отца и брата свой долг. У нас с тобой — свой», — сказала ей мать.

Рядом заскулил огромный зубастый пёс породы мабари с гладкой светло-коричневой шерстью. Он тыкался влажным носом в ногу хозяйки, пытаясь её подбодрить. Элисса погладила пса по голове и почесала его за ухом. Мабари от удовольствия прикрыл глаза и высунул язык. Девушка ещё раз взглянула на воинов, уходящих защищать страну без неё, и снова вздохнула. Наконец, когда все солдаты покинули крепость, она спустилась со стены, пожелав проходящим мимо дозорным доброго вечера, и направилась к себе.

Быть вежливой со всеми. Благодарить и извиняться ни перед кем не стыдно. Сколь ни высоко их положение, люди станут судить их по делам. Она наследница одного из двух оставшихся в Ферелдене тэйрниров. Лишь королевская семья их выше. Именно поэтому она обязана позаботиться о тех, кто доверил ей свои жизни. Долг превыше всего — так её учили.

Серый Страж наблюдал за девушкой, пока она не скрылась в одном из замковых проходов. Тэйрн и эрл всё ещё обсуждали предстоящую войну, а Дункан вышел на минуту подышать свежим воздухом. Мор набирает силу на юге, и Серые Стражи нужны сейчас как никогда, и всё же его терзали сомнения.

Когда Страж вернулся к милордам, они сидели в креслах и пили вино. Кажется, разговор зашёл в тупик.

— У вашей дочери есть боевой волкодав? — спросил Дункан, меняя тему.

— Да, привёз его ещё щенком. Ни одному подарку она так не радовалась. Старший долго дулся, когда волкодав выбрал её, — повеселел тэйрн. Он всегда преисполнялся гордости, когда говорил о своих детях.

— Что толку в мабари, если он не приучен к бою? — заметил Хоу, кажется, и он устал обсуждать одну войну.

— Не скажи. Она усердно тренировала его на охоте и турнирах. Да и в реальном бою им довелось побывать.

— В самом деле? Вы не рассказывали, милорд, — подался вперёд эрл.

— Год назад Элисса с Орианой и маленьким Ореном поехали в карете на дальнюю прогулку. В лесах на них напали разбойники, прокляни их Создатель. Дочь не стала дожидаться спасения в экипаже, велела волкодаву стеречь дверь и вцепиться в горло всякому, кто туда сунется, а сама вышла защищать карету снаружи. Троих убила! А ведь ей тогда было шестнадцать. В тот день я благодарил Создателя за то, что родные вернулись невредимыми, а также пожаловал целый кошель золота наставнику Элиссы по фехтованию.

— Впечатляет, — задумался Дункан.

Улыбка тэйрна тут же померкла. Он встал с кресла и серьёзно посмотрел на Стража.

— Впрочем, мы же не о моей дочери говорили, — сказал он, словно подозревая, что Дункан вот-вот готов увезти его волчонка прочь.

— Да, мы говорили, что король Кайлан призвал на наши земли орлесианцев, которых мы тридцать лет назад с таким трудом выгнали, — вернулся к изначальной теме эрл Хоу.

— Милорд, король Кайлан призвал из Орлея Серых Стражей, а Стражи не имеют национальности. Их главная цель — бороться с Мором, — заметил Дункан.

— А что насчёт легиона шевалье, которые придут за ними следом? — упорствовал Хоу.

— Если наступает Мор, нам понадобится любая помощь, — вступился Брайс Кусланд. — Орлей уже не тот, что раньше. На его троне теперь императрица, которая, как я слышал, не желает войны с Ферелденом.

— Она может говорить, что угодно, но орлесианцы есть орлесианцы. Если возможно одолеть порождений тьмы своими силами, не нужно приглашать на наши земли врагов.

— Боюсь, одних наших сил будет недостаточно, — тактично заметил Дункан.

— Вот как? Тогда чем Серые Стражи занимаются? Это ведь их задача, — продолжал Рендон Хоу.

— Нас в Ферелдене слишком мало.

— Потому что вас изгнали двести лет назад и не без причины.

— Хоу, хватит! Я не позволю дурно отзываться о Серых Стражах в моём доме!

Эрл осёкся, поставил на стол кубок с вином и потёр глаза.

— Прошу прощения, милорд. Я, наверное, устал. Если позволите, мы продолжим этот разговор завтра, когда прибудут мои люди. Сейчас я бы побеседовал о более приятных вещах.

— Ты прав. Мы давно не виделись, а говорим только о войне. Глядишь, так ещё годы пройдут, а мы и не заметим.

— Это верно, мой друг, это верно.

---

Примечания:

*Летоисчисление Тедаса идёт от года восшествия на престол первой Верховной Жрицы Церкви Создателя и делится на века. Жрица называет новый век согласно знамениям, явленным в последний год. Сейчас 30 год девятого века.

**Жнивень (простонародное название) — 10-й месяц из двенадцати согласно церковному календарю Тедаса.

Коллаж к главе про Элиссу: https://pp.userapi.com/c850024/v850024865/b854c/OvoRpGxdYvs.jpg

Ночь выдалась ясной. Элисса спокойно спала у себя в комнате, когда её разбудил какой-то резкий звук. Она подняла голову с подушки, прислушалась и, перевернувшись на другой бок, снова закрыла глаза. Звук повторился и стал громче. Пёс отозвался беспокойным лаем. Девушка услышала лязг, глухой стук и голоса.

Должно быть, солдаты Хоу прибыли.

Внезапно шум раздался совсем рядом, точно за её дверью. Элисса вздрогнула. Чейз злобно зарычал.

«Здесь никого не должно быть», — мелькнула быстрая мысль, когда дверь её спальни резко распахнулась, а в проходе появился запыхавшийся слуга.

— Миледи! На замок напали! Ско… — слуга резко выдохнул и рухнул на пол, а из его спины торчала стрела.

Элисса вскрикнула и скатилась с кровати. К ней в комнату вбежали двое вооружённых солдат… не её солдат. Один обнажил меч и хотел напасть на неё, но мабари вгрызся в его ногу и не отпускал. Второй прицелился в неё из лука. Элисса едва успела отскочить, перебежать по кровати и снять со стены щит, пока новая стрела не сорвалась с тетивы. Мечник безуспешно пытался отделаться от мабари. Он замахнулся оружием, но пёс отпустил его ногу и вцепился клыками в запястье.

— Да пристрели ты эту псину! — орал мечник, стараясь стряхнуть мабари с руки.

Лучник прицелился в собаку, но получил удар брошенным щитом и на секунду отвлёкся. Элисса вырвала клинок из ослабевшей руки мечника и вонзила в его плоть по самую рукоять.

— Чейз! — скомандовала она псу и указала на лучника, который снова наложил стрелу на тетиву.

Мабари рванул с места и накинулся на врага. Тот не успел увернуться и повалился на пол с прокушенным горлом. Элисса перевела дух и положила руку на грудь, успокаивая разогнавшееся сердце.

Что произошло?

Глухой стук за углом и грубые голоса заставили её снова напрячься.

Мама!

Элисса крепко сжала меч, схватила щит и побежала к другой комнате, откуда доносился шум. Шаги босых ног по ковру почти не отдавались в темноте, и враги услышали её сзади слишком поздно. Один из солдат, ломившийся в дверь тэйрны, даже не успел повернуться, когда клинок вошёл ему в спину. На руке второго повис мабари, и Элисса отрубила врагу голову. Кровь залила пол и подол её сорочки.

— Мама! — Элисса забарабанила в дверь, которая тут же распахнулась, и в проёме появилась тэйрна Элеанора.

— Душа моя, ты ранена? — схватила она дочь за руки и осмотрела.

— Нет, кровь не моя, — замотала головой Элисса. — А ты? Ты… одета?

Элеанора стояла, облачённая в средний доспех.

— Я в порядке, — улыбнулась она. — Когда услышала шум, то закрыла дверь на засов и успела одеться. Благодаря тебе, они не смогли ко мне вломиться, — она взглянула на мёртвых врагов, и улыбка тотчас же погасла. — Посмотри на их щиты! Это же солдаты Хоу!

Элисса проследила за взглядом матери. В полутьме она не заметила, но сейчас под факелом отчётливо разглядела на деревянном щите изображение медведя — символ дома Хоу.

— Наши солдаты покинули крепость, а люди Хоу свободно вошли сюда… Мама!

— Негодяй! Я сама перережу его лживую глотку! Ты не видела отца? Он так и не ложился.

— Нет, — Элисса замотала головой, её паника росла. — А Орен? Ориана?

— Дыхание Создателя! А вдруг… Давай к ним, быстро!

Комната Фергюса находилась напротив спальни Элиссы, но за дверью не было ни звука. Девушка ворвалась внутрь и застыла на пороге, дыхание перехватило. Лунный свет заливал комнату через небольшое круглое окно под потолком. Мальчик и его мама лежали на полу в ночных рубашках. Белая ткань окрасилась в тёмно-красный.

Нет, не может быть… Элисса кинулась к ребёнку и принялась трясти его за плечи. Орен!

— Ты же позаботишься о них, правда, сестрёнка?

— Конечно, положись на меня!

— Ты будешь нас защищать, тётя?

— Разумеется, Орен.

Орен!

— А если на замок нападут? Мы драконов увидим?

«Орен!», — растерянно звала Элисса.

— Драконы опасны, они поедают людей.

— Ух ты! Я хочу посмотреть!

Ориана? Элисса бросилась к невестке и приложила ухо к её груди. Не билось… Ориана!

— Фергюс! Это ты испортил ребёнка!

— Что? Я ничего не говорил!

Орен!

— Ты научишь меня драться мечом, папа? Получай, страшный кролик! Все чудовища боятся моего меча правдости!

— Правдости?

Ориана!

— Мы учим его честности.

Мертвы.

От этой мысли помутилось в глазах. Горло сдавило от подступавших рыданий. Глаза отказывались верить. Руки, влажные и скользкие от крови, отказывались отпускать.

— Мой маленький Орен… Негодяи! Убить невинного ребёнка! Бедный Фергюс…

Элеанора прижала к груди бездыханного мальчика. Сердце, отвыкшее от потерь, разрывалось, билось вопреки, не сдавалось, но истекало кровью и болью. Тэйрна в последний раз поцеловала внука и опустила его мёртвое тело на пол, а затем положила руку на плечо ещё живой дочери.

— Пойдём, милая, — сказала она печально. — Не нужно больше на это смотреть.

Я обещала ему…

— Я обещала ему, мама, — шептала Элисса, сжимая окровавленное тело возлюбленной брата.

— Пойдём, — повторила Элеанора. — Мы должны найти твоего отца. Мы нужны ему.

— Да, — кивнула Элисса и с трудом смахнула грозившее утянуть горе и подступившие слёзы.

Сначала дело. Потом эмоции.

Элисса забежала в свою комнату, скинула с себя сорочку и распахнула шкаф. Обмотала грудь полоской ткани, натянула рубашку, штаны и сапоги. Вот только доспех и меч она оставила вчера в оружейной, когда отец позвал её. Элисса про себя выругалась. В шкафу нашлась кольчужная туника без рукавов. Она быстро надела её на рубашку, перевязала волосы кожаным шнурком, подхватила щит и вражеский меч и вышла в коридор. Мать ждала её, приложив стрелу к тетиве, готовая пустить оружие в ход, если кто-то посмеет к ним сунуться. Кивнув друг другу, они поспешили вниз. Элисса мельком глянула на дорожную сумку на плече матери.

В замке бушевал пожар, по коридорам полз дым и запах гари. Не задохнуться помогало лишь открытое небо над головой. Со всех концов замка слышались звуки сражения. Элисса едва различала, что впереди. Им попадались бегущие прочь слуги, но те не знали, где тэйрн. Солдаты Хоу тоже искали его и всех уцелевших Кусландов.

— Мама, что делать?

— Найдём твоего отца и выбираемся отсюда через чёрный ход.

— А как же наш дом? Мы просто бросим его?

— Не дури! Не терпится погибнуть? — Элеанора взяла лицо Элиссы в ладони. — Послушай меня, милая. Если мы не отыщем Брайса, твой долг выжить и выбраться отсюда. Без вас с Фергюсом здесь окончится весь род Кусландов.

Элисса замотала головой. Её плечи дрожали. Она даже думать не хотела о таком исходе.

— Пойдём найдём папу, — дрожащим голосом ответила она и без лишних споров побежала вперёд.

Каждый взмах мечом разжигал бушевавшее внутри Элиссы пламя. Она убивала, не думая, словно привыкла к виду смерти. Страха не было. Гнев, отчаяние гнали её вперёд. Лавровый венок на щите заливала кровь врагов, а в памяти горели мысли о родных.

Сражаясь, Элисса услышала позади стон матери и отвлеклась.

— Мама! — крикнула она и тут же почувствовала острую боль.

Стрела воткнулась сзади в левое плечо. Элисса стиснула зубы.

— Чейз, защищай маму! — крикнула она.

Огромный мабари кинулся выполнять команду. Элисса, скрипя зубами, держала блок щитом от навалившегося на неё всем весом рыцаря. Он прижал её к стене и был так близко, что Элисса чувствовала сквозь опущенное забрало дыхание. Это был живой человек с гербом ещё недавно дружественного её семье рода, и всё равно он стремился её убить.

Стрела сзади бередила рану, проникая глубже, древко надломилось от давления. Боковым зрением Элисса заметила, как лучник уже целился ей в висок, а она в ловушке и не может двинуться с места.

Проклятье! Двигайся!

Но до того, как враг успел выстрелить, другая стрела с синим оперением вонзилась в его горло.

— То же я сделаю с Хоу, когда встречу его, — с вызовом бросила тэйрна.

Мабари схватил рыцаря за ногу и оттащил его от Элиссы, дав ей пространство нанести удар. Ещё один враг был повержен. Это он мёртв, а они выжили.

Девушка выдохнула, попыталась выдернуть стрелу из плеча и чуть не взвыла, смогла лишь обломать древко и стерпеть боль.

Потом.

Элисса оглянулась на мать. Та тяжело дышала, упёршись ладонями в колени, и выглядела уставшей, но невредимой. Они кивнули друг другу и побежали дальше, оставляя на каменном полу красные следы. Элеанора надеялась найти тэйрна в главном зале, и путь туда они проложили кровью.

Элисса распахнула дверь. В зале ярко горел камин и факелы, по всему помещению валялись трупы солдат Кусландов и Хоу. Портреты на стенах забрызганы кровью. Воздух так пропитался дымом, что было трудно дышать. Горстка воинов подпирала плечами главные ворота, в которые кто-то тяжело колотил.

— Роланд! — крикнула девушка, увидев друга среди живых защитников.

— Ваша Светлость! Миледи! — Гилмор оставил ворота и подбежал к ним, его рыжие волосы слиплись от пота, а по щеке красной полосой скатилась капля. — Какое счастье, что вы живы! Тэйрн пытался найти вас.

— Где отец?

— Он был тяжело ранен, но отказался уходить. Сказал, что будет ждать вас у чёрного хода в кладовой, а мне приказал удерживать ворота.

— Их можно удержать? Мы перебили многих солдат Хоу внутри.

— Замок не спасти, миледи. Вам нужно уходить.

— Тогда идём с нами!

Гилмор замер на мгновенье, а затем улыбнулся и покачал головой.

— Если я пойду с вами, и ворота падут, вы не успеете выбраться. Бегите.

— Да благословит тебя Создатель, сэр Гилмор, — с грустью и уважением сказала тэйрна.

— Роланд! — Элисса в панике схватила того за руку и замотала головой, а Гилмор вдруг приобнял её. Элисса от неожиданности замерла в его руках и лишь услышала над ухом шёпот:

— Я рад защищать тебя до последнего мига. Спасибо за твою доброту.

Роланд резко отстранился и побежал обратно к воротам. Элисса сделала шаг в его сторону, но была поймана за локоть матерью.

— Ты слышала, что сказал Гилмор? Нужно бежать. Не смей идти за ним!

Ворота по-прежнему сотрясали тяжёлые удары, словно по ним били тараном. Доски начали поддаваться и трещать. Элисса в последний раз оглянулась на защитников — они полны решимости стоять насмерть. За них. Они остаются умирать за Кусландов и знают это, а она уходит, используя их жизни как щит… С трудом подавив эмоции, Элисса выбежала через боковую дверь в коридор.

Я не забуду.

Кухня была рядом, но сил бежать оставалось всё меньше. Элисса то перепрыгивала, то спотыкалась о трупы солдат, рыцарей, слуг. Она узнавала лица, которым она так часто желала доброго утра и вечера. Знала, у кого когда выходной, и что они любят делать на досуге, а сейчас запоминала, как выглядят их последние эмоции. Страх, слёзы, сожаления, отчаяние, печаль и боль. Они ничем это не заслужили.

Кухню ярко освещал огонь. Очаг уже был разожжён, овощи разложены на столе, но кухонный нож лежал на полу, как и его владелица.

— Нэн!

Элисса бросилась к няне, но та не отвечала, лишь безвольно лежала в собственной крови с растрёпанными седыми волосами и навеки замолчавшем сердцем.

«А у тебя как дела, миледи? Надеюсь, ты хорошо себя ведёшь, и не встреваешь в неприятности?»

Нэн!

«Спасибо, что спасла свою старую няню. Видит Создатель, мне больше незачем приглядывать за тобой».

— Да обретёшь ты покой у Создателя, Нэн, — прошептала Элисса, обнимая её в последний раз.

Вот кладовая. Там горит факел.

— Брайс! — крикнула Элеанора и забежала внутрь.

Элисса оставила Нэн и последовала за матерью. В полутьме она различила фигуру отца, он лежал на полу и зажимал рукой рану. Его яркий дублет почернел от крови.

— А вот и вы, — улыбнулся он так тепло, словно ждал семью в кресле гостиной, а не истекал кровью на холодном полу.

— Брайс, что происходит? Ты весь в крови!

Элеанора упала рядом с мужем на колени. Её былая сосредоточенность испарилась, и на лице проступила та паника и беспомощность, которые тэйрна до поры держала в себе.

— Я… пытался найти вас, но люди Хоу нашли меня раньше, — тэйрн закашлялся, Элисса видела, что каждое слово даётся отцу с трудом, его голос охрип. — Ориана? Мой внук?

— Солдаты убили их, — с горечью сказала Элеанора. — Остались только мы.

Солдаты с символом медведя на щитах. Солдаты Рендона Хоу. Если бы тэйрн мог, он бы сжал ладони в кулаки с той же силой, с какой в иные времена сжимал меч. Он помнил, как беспечно разговаривал с Хоу когда-то, как они смеялись и рассказывали друг другу истории. Брайс писал ему, когда родился Орен, рассказывал, какой праздник на весь Хайевер они устроили, и пригласил старого друга погостить. Хоу в ответ прислал лишь скупые поздравления и сослался на занятость. Брайс Кусланд не обиделся, Хоу всегда таким был, ещё с тех времён, как они вместе чуть не погибли в битве у Белой реки. А теперь…

— Король покарает этого предателя! — перед глазами всё ещё стояла мирная прогулка на лошадях и беспечные беседы.

— Отец! — беспокойный голос дочери заставил тэйрна посмотреть на неё, она готова была заплакать и говорила надломлено. — Как ты? Ты можешь идти?

Её отец истекал кровью. Элисса достала платок и зажала его рану, больше она не знала, что сделать, как помочь! Она ещё отказывалась верить в то, что тэйрн уже понял… и принял. Он нежно сжал руку дочери и посмотрел ей в глаза.

— Боюсь, мне уже не подняться, волчонок.

Элисса замотала головой. Они уже бросили всех, чтобы добраться сюда, чтобы найти его! Она не может потерять и отца!

— Нет, ты сможешь. Ты… ты ведь дошёл сюда?

— Дункан принёс меня, — улыбнулся тэйрн. — Замок уже окружён, дальше я не смогу.

— Боюсь, что тэйрн прав.

От неожиданного голоса за спиной Элисса вскочила и обнажила меч. Перед ней стоял Серый Страж. В полутьме она видела лишь слабый блеск факела на его забрызганных кровью доспехах и спокойный взгляд.

— Так это вы Дункан? — спросила Элеанора. Она не почувствовала в незнакомце угрозы.

— Да, Ваша Светлость. Тэйрн и я пытались найти вас, — ответил Дункан, не обращая внимания на меч Элиссы и настороженную позу мабари.

— Моя дочь помогла мне добраться сюда.

— Я не удивлён, — Страж внимательно посмотрел на девушку, и та, убедившись, что он не опасен, убрала оружие.

— Дункан, вы поможете нам вытащить отца? Он не может идти.

— Нет, волчонок. Так мы не уйдём далеко.

— Да мне плевать! Если нужно, я сама потащу тебя!

Элисса принялась переворачивать стеллажи и полки, расчищая путь к потайной двери. Она нащупала в стене замок и надавила на нужные камни. Стена отъехала, открывая длинный коридор, из которого дуло свежим ветром.

— Брайс, вот чёрный ход. Бежим вместе, найдём тебе целительную магию, — убеждала Элеанора.

Тэйрн вместо ответа посмотрел на Стража.

— Дункан, прошу, выведите мою жену и дочь в безопасное место.

— Выведу, Ваша Светлость, но мне придётся попросить кое-что взамен, — неожиданно ответил Страж.

— Что угодно!

Брайс был готов на всё, чтобы спасти семью, отдать всё, что у него есть. Но что может дать тот, кто стоит на пороге смерти?

— Ваше несчастье меркнет перед угрозой, которую представляют собой порождения тьмы. Я пришёл в ваш замок в поисках новобранца. Опасность Мора не позволяет мне уйти ни с чем.

Брайс с грустью посмотрел на дочь. Если это позволит ей выжить… и если так надо, чтобы выжил Ферелден.

— Я понимаю…

— Вы хотите, чтобы я… — Элисса и думать забыла о порождениях тьмы и о Стражах, её интересовала лишь безопасность семьи.

— Честно говоря, я изначально приехал сюда ради вас. К тому же вы пробились ко мне через людей Хоу. Думаю, замысел Создателя ясен, — заметил Дункан.

— Мой долг — отомстить Хоу! — жёстко ответила Элисса.

— Король этим займётся, — парировал Страж, — а наша задача — Мор. Мне жаль, но обязанности Серых Стражей важнее мести.

— Но как же?..

— Волчонок, послушай, — тэйрн отнял ладонь от раны и накрыл руку дочери. — Хоу считает, что этот хаос поможет ему возвыситься. Он ошибается. Фергюс и король обо всём узнают и покарают его. Но в нашей семье долг всегда был превыше всего, и если Ферелдену нужен Серый Страж…

— Брайс, ты уверен? — Элеанора отнеслась к идее с опаской.

— Наша дочь не погибнет здесь. Она будет жить и оставит след в мире, — Брайс протянул дочери меч с символом Кусландов и фамильную печатку. — Ступай в Остагар, волчонок, найди брата и стань Серым Стражем.

Какие Стражи? Какой Мор? Какой Остагар? Отец! Элисса держала его за руку и плакала.

— Я никуда не пойду без тебя. Я не брошу…

— Тогда вы не оставляете мне выбора, — голос Дункана прозвучал жёстче. — Невзирая на ваши возражения, по Праву Призыва я забираю вас в Серые Стражи. Вы пойдёте со мной.

— Что? — Элисса растерянно посмотрела на Дункана.

Право Призыва есть закон.

— Мне жаль, волчонок. Так будет лучше, — тэйрн посмотрел в голубые глаза дочери, так похожие на его собственные, и смазал на её щеках мокрые дорожки. — А теперь идите.

Элеанора на секунду прикрыла глаза, а потом вдруг перекинула ремень дорожной сумки через голову Элиссы.

— Дорогая, ступай с Дунканом. Я буду тебе обузой, — ласково сказала она.

— Мама!

— Элеанора!

— Не надо, Брайс, — стойко отвечала тэйрна, из-под её ресниц выскользнула единственная слезинка. — Чтобы выиграть для них время, я убью каждого ублюдка, который сюда сунется, но тебя не оставлю. А ты, милая, беги.

— Мама, пожалуйста, не бросай меня! — плакала Элисса.

— Моё место здесь, с твоим отцом, а твоё отныне с Серыми Стражами. Стань одной из них и поступай по совести.

Слёзы срывались из-под ресниц и тонули в пятнах крови на полу. Девушка держала родителей за руки и не могла успокоиться, рыдания душили, сердце разрывалось от боли, слёзы жгли глаза.

Шум за пределами замка усиливался, а дым от пожара достиг кладовой.

— Мне так жаль, любовь моя, — прошептал Брайс.

— Мы прожили хорошую жизнь. Я ни о чём не жалею. Теперь всё в руках наших детей, — Элеанора обняла мужа.

— Ступай, волчонок. Знай, мы любим вас обоих, — раздался оглушительный грохот — ворота пали, — …и гордимся вами.

— Беги же!

Элисса схватила фамильный меч и кольцо.

— Я люблю вас, — задыхалась она от слёз, увлекаемая за плечи Дунканом. — И всё сделаю. Клянусь!

— Прощай, душа моя…

— Я всё сделаю! — Элисса развернулась и побежала по коридору прочь. — Всё сделаю. Всё сделаю. Всё сделаю. Всё сделаю…

Мабари печально заскулил и в последний раз уткнулся мокрым носом в тэйрну.

— Защищай её, ладно? — мягко сказала Элеанора, гладя собаку по голове. — Ну же, беги за ней.

Пёс сорвался с места и побежал за хозяйкой. Элеанора закрыла потайную дверь и завалила проход бочками. Она успела взять за руку мужа и увидеть его последний вздох. Брайс Кусланд умер.

Послышались близкие шаги, а в дверях кухни мелькнули силуэты. Тэйрна Хайевера вскинула лук.

---

Примечания:

Коллаж: https://pp.userapi.com/c830708/v830708109/1a3cab/KMlCwT8I3Qw.jpg

Элисса неслась через лес, словно её гнал дикий зверь. Она продиралась сквозь ветки, перепрыгивала через корни, ударялась плечами о стволы, цеплялась ремнём сумки за суки. Лес, ухоженный и красивый днём, сейчас напоминал мрачный склеп, сквозь который не проникал свет луны. Холодный воздух был пропитан запахом опавшей листвы и влажной земли. Элисса то и дело поскальзывалась и едва не падала, но продолжала рваться вперёд. Куда? Она сама не знала. Просто вперёд. В темноту. Во мрак. Если угодно, в пропасть, но не останавливаться.

Дункан бежал за ней и не отставал. Он надеялся, что Элисса знает эти леса и выведет их обоих, но, в конце концов, понял, что она просто бежит в никуда. Он не возражал. Сейчас самым важным было оказаться подальше от крепости. Мабари Чейз нагнал их и теперь бежал позади хозяйки по протоптанному ею пути. Любой охотник выследил бы их по глубоким следам, но Дункан надеялся, что они выберутся из лесов раньше, чем их начнут здесь искать.

Элисса бежала всё глубже в чащу, острые ветки хлестали её по лицу, царапали ладони, цеплялись за одежду. Различать дорогу становилось труднее. Здешние леса и большая часть Хайевера — холмистая местность, за любым поворотом мог начинаться подъём или спуск. Из-за этого было трудно определить, как далеко беглецы успели уйти от замка и не гонятся ли за ними преследователи. Элисса не думала об этом. Она различала в тишине лишь хруст ближайших веток, шорох листвы, лёгкий бег мабари, шаги свои и Дункана. Его броня немного позвякивала, но тут не было никого, кто бы их услышал, даже дикие звери попрятались.

Но имелись и другие опасности. В темноте с торчащими из земли то тут, то там корнями холмистая чаща была коварной. На лошадях сюда не заезжали, только пешком. Элисса знала эти леса, знала пути и тропинки, но не теперь. Сейчас она рвалась напролом, точно зверь, бьющийся в капкане, поскальзывалась и ударялась. Её мысли метались и не могли сосредоточиться на одном.

Слово матери «Беги!» горело в памяти и как кнут подхлёстывало рваться вперёд, а слово «Прощай» пыталось остановить, вернуть обратно, защищать их, не бросать. Элисса боролась с ним, бежала дальше. Каждый удар ветки по лицу отрезвлял, освобождал от соблазна вернуться назад. Она продолжала бежать.

В темноте Элисса не заметила корень, споткнулась и покатилась по мокрому склону низкого холма, упала в яму и ударилась коленом о камень. Лишь тогда почувствовала, как горят ноги, щёки, ладони. Боль пульсировала. Сил хватило только на то, чтобы сесть. Дункан соскользнул следом и аккуратно приземлился возле неё.

— Ты не ушиблась? — участливо спросил он.

Элисса не отвечала. Она уставилась вниз. Длинные растрёпанные волосы упали на лицо, пальцы впились в мягкую землю. Кровь на них ещё не успела стереться. Кровь отца. Он мог быть уже мёртв, а кровь всё ещё была свежей.

Единственный всхлип сорвался с губ Элиссы одновременно со слезой. Больше она не издала ни звука, но плечи дрожали, выдавая рыдания. Элисса закусила губу. Всё болело, слёзы душили и царапали горло. Дункан с сочувствием смотрел, не зная, чем помочь. Мабари скулил рядом и пытался уткнуться носом в лицо хозяйки, но она отвернулась.

Краем глаза Элисса заметила наверху три дерева, сплетённые вместе тонкими стволами, точно канат. За ними виднелся кусочек звёздного неба. Она узнала место. Поняла, куда принесли её ноги. Она любила его, там красивый вид.

Элисса медленно поднялась, терпя боль и усталость, и тяжёлой походкой поплелась вверх по склону. Снова поскользнулась на влажных листьях и упала на колено. Дункан хотел подхватить её и помочь подняться, но она сделала знак рукой, чтобы к ней не прикасались. Страж оставил Элиссу в покое. Сейчас ей никто не поможет. Она, падая и поднимаясь, сама вскарабкалась наверх и хромой походкой вышла из-за деревьев к обрыву.

Ночь была красивой и ясной. Луна мягко сияла, но меркла перед огромным пожарищем. Замок Хайевер в окружении чёрного леса горел вдалеке как факел. Тёмный столб дыма растворялся в ночном небе. Горел её дом, её жизнь, её семья — всё превращалось в мёртвые угли. Понадобилось так много, чтобы построить это, и так мало, чтобы всё уничтожить.

«Прощай». Элисса стояла на краю обрыва. «Прощай». «Прощай». «Прощай». «Прощай». «Прощай»… нет. «Беги!», «Найди брата», «Беги!», «Я всё сделаю. Клянусь». «Я клянусь»…

— Я клянусь, — неслышно прошептала Элисса.

Она тяжело опустилась на землю и отпустила слёзы. Её верный мабари заскулил рядом и положил голову ей на плечо. Элиса обняла его, зарылась лицом в шерсть и громко зарыдала. В последний раз. Больше она не заплачет, не прольёт ни единой слезинки, пока не найдёт брата, пока не отомстит Хоу, пока не станет Серым Стражем, каким бы мог гордиться отец. В последний раз.

* * *

Они шли не один час. Погони не было, и утренний лес снова выглядел приветливым и тихим, словно этой ночью ничего не случилось. По расчётам Дункана они давно должны были обойти город. Идти туда и впрямь не стоило, наверняка солдаты Хоу уже хозяйничают там либо совсем скоро начнут. Элисса молчала всю дорогу. Она по-прежнему шла впереди. Дункан пытался спросить, знает ли она, куда идти, но она не отвечала, а лишь продолжала медленно и упрямо переставлять ноги. В конце концов, Дункану это надоело.

— За нами никто не гонится. Стоит немного отдохнуть, пока есть возможность, а потом дойти до ближайшей деревни, — Дункан остановился, Элисса — нет. — Ты меня слышишь?

Элисса не слышала. Она делала один шаг за другим и больше ничего перед собой не видела, кроме необходимости снова переставить ногу. В глазах помутилось, ей казалось, что ещё ночь. Боли не было, но тело с каждым шагом тяжелело, не хватало воздуха. Хотелось снять с себя тяжёлую кольчугу, глотнуть воды, упасть и заснуть, но Элисса шла. После того как Дункан её окликнул, это продолжалось ещё несколько долгих мгновений, пока сознание окончательно не оставило её, и Элисса, так и не осилив последний шаг, рухнула вперёд.

Чейз беспокойно заметался вокруг хозяйки, жалобно лая. Дункан кинулся к ней.

— Что с тобой? Эй!

Элисса тяжело дышала, а лоб покрылся испариной. Дункан попытался перевернуть её на спину, но, коснувшись её плеча, почувствовал на ладони липкую влагу и нащупал обломок стрелы.

— Храни Создатель…

Дункан поднял девушку на плечо и принялся высматривать хоть какое-нибудь ровное сухое место, но везде были сплошь холмы, бугры и ямы.

— Тебе придётся мне помочь, — обратился он к мабари. — Нужно куда-нибудь уложить твою хозяйку.

Псу не надо было повторять дважды. Мабари отлично понимали человеческую речь и славились своим умом. Чейз побежал вперёд и вскоре залаял где-то в стороне. Он обнаружил небольшую пещеру, которая скорее походила на огромную нору, но, к счастью, никакой дикий зверь её ещё не облюбовал. Земля и опавшие листья в ней были сухими, и даже имелся круг, усыпанный золой. Скорее всего, это место использовали для отдыха охотники, и для привала оно подходило как нельзя лучше.

Дункан уложил девушку на подстилку из листьев и открыл её дорожную сумку. Бинты, пучок целебных трав, пустой бурдюк для воды, нож, мешочек сухофруктов, немного серебра, рубашка и тонкий шерстяной плащ — один. Тэйрна обо всём позаботилась, словно знала. Ещё на дне лежал медальон с семейным портретом и кольцо-печатка, которое Элисса в спешке кинула сюда.

Страж расстелил на земле плащ и уложил Элиссу, кое-как стянул с неё кольчугу и принялся расстёгивать сплошь разодранную и испачканную в крови рубашку. Пёс предупреждающе зарычал.

— Успокойся, верный друг. Я не причиню ей вреда, — улыбнулся Дункан.

Чейз, словно поверив на слово, перестал скалиться и сел рядом, следя за сосредоточенными действиями Стража. Дункан намочил платок водой из своего бурдюка, промыл им рану, подцепил короткий обломок стрелы — тело Элиссы дёрнулось — и аккуратно его вытащил. Он растёр в ладонях целебные травы и приложил их. Туго перевязал. Затем достал из своей сумки бутылёк с какой-то рубиновой жидкостью и напоил ей девушку. Потом снова уложил её на живот и укрыл плащом, лежавшим в его сумке.

— Это поможет, — пробормотал он то ли себе, то ли псу.

Элисса почувствовала запах костра ещё до того, как открыла глаза. На миг она подумала про Хайевер, но огонь из камина пахнет по-другому. Хайевер… Она резко открыла глаза и попыталась встать, но плечо отдалось острой болью, Элисса упала на локоть.

Она всё вспомнила, и тяжёлые мысли нахлынули на неё, делая тело свинцовым. Переждав приступ боли в плече, она всё же попыталась сесть. Мабари подсунул голову ей под руку. Элисса слегка погладила его между навострённых маленьких ушей и осмотрела себя.

Плечо туго перевязано. Разбитое колено тоже. Царапины на лице промыты, кровь стёрта с рук. Окровавленная рубашка разорвана, и чистые куски ткани в качестве бинтов уложены в сумку. Новая рубашка лежала рядом с фамильным мечом. Полоска ткани, обмотанная вокруг её груди, не тронута.

Кроме Элиссы и Чейза, в пещере никого не было. Лишь небольшой костерок дымился рядом, а над ним на воткнутых в землю палках коптились полоски мяса, в углях лежала пара картофелин.

Элисса выглянула из-за потолка пещеры в небо. Кажется, было за полдень. Полдень… вчера в это время, она мирно читала в библиотеке под ворчание старого учителя Олдоса. Всего лишь день…

— Хорошо, что ты проснулась.

Элисса вздрогнула от этого хриплого голоса и инстинктивно прикрыла плащом грудь. Дункан слегка улыбнулся и вошёл в пещеру, держа пару намокших бурдюков. Один он протянул Элиссе, та неуверенно взяла и сделала пару глотков. Как ни странно, пить не хотелось.

— Зелья магов творят чудеса. Твоя рана должна зажить через несколько дней, — сказал Страж спокойно, а потом добавил, словно опередив вопрос. — Твоего отца оно бы не спасло. Мне жаль.

Элисса отвернулась и старалась не смотреть на Дункана.

— Твой волкодав отличный охотник. Благодаря ему, у нас есть запас еды на пару дней, но нам стоит поторопиться и выйти из лесов. Я нашёл протоптанную тропинку, так что, думаю, мы на верном пути, — Элисса не отвечала. — Погони за нами не слышно, и всё же давай поторапливаться. Мне жаль, что я не могу позволить тебе отдохнуть подольше…

— Не нужно. Идёмте, — тихо сказала Элисса и натянула новую рубашку.

— Сначала поешь, — отозвался Дункан, сел и выудил из костра одну картофелину.

Элиссе есть не хотелось, хотя желудок готов был стонать от пустоты, и она лишь помотала головой. Дункан не стал настаивать и съел обе картофелины, затем уложил по сумкам мясо и собрался в путь.

Они вышли из лесов через полтора дня. Элисса не сомкнула глаз и почти ничего не съела. Стоило ей попытаться проглотить хоть немного больше еды, её начинало мутить и выворачивать наизнанку. Сегодня они ночевали в таверне в одной из деревень к югу от хайеверских гор, пополнили там запасы, закупили необходимые вещи и покинули бывшие владения Кусландов. Впереди за Северной дорогой располагался Баннорн — земли многочисленных баннов-аристократов. Стражу и Элиссе предстояло пересечь их и достигнуть Остагара на юге.

Дункан торопился. Элисса следовала за ним, за всю дорогу практически не сказав ни слова. Иногда они останавливались в деревнях или фермерских хозяйствах, порой ночевали в чистом поле. В населённых пунктах до них часто доходили слухи, что сражения на юге проходят успешно, и порождения тьмы бегут обратно под землю. Обыватели даже смеялись над Серыми Стражами, которые «переполошили весь Ферелден» известиями о Море. Дункан не пытался их переубедить, лишь заметил тихо: «Дай то Создатель, чтобы они никогда в своей жизни не увидели порождений тьмы». Он был уверен, что Мор неминуем, но почему, не говорил.

Понадобилось девять дней, чтобы пройти через внутренние области страны и выйти к Западной дороге.

— В полудне пути отсюда есть ещё одна деревня, но мы срежем через лес и пойдём прямиком к Остагару. Я отправлял послание, так что нас уже ждут. Если поторопимся, то будем там уже к завтрашнему вечеру.

Дункан обернулся на Элиссу. Как и прежде, она ему не отвечала, а только шла следом, уставившись в землю. Дункан вздохнул.

— Постарайся хотя бы немного поспать. Чтобы стать Серым Стражем, тебе очень скоро понадобятся все силы и вся воля к жизни, что у тебя есть. В противном случае ты погибнешь, — ответа так и не последовало, — …не думаю, что твои родители хотели бы этого.

Глаза Элиссы на миг расширились, но после опять приняли отсутствующее выражение. Рядом заскулил мабари. Дункан снова вздохнул.

Они остановились на последнюю ночёвку в лесу, когда продолжать путь было уже слишком темно. Поели в тишине и оставили пса стеречь их этой ночью. Как сказал Дункан, они уже близко к Диким землям Коркари, и есть вероятность наткнуться не только на диких зверей, но и на порождений тьмы, а Чейз показал себя отличным охранником. Элисса лишь коротко пожала плечами и почесала собаку за ухом.

Ночью Дункан проснулся от плохого сна, испарина покрыла его лоб, а в горле пересохло.

Снова…

Страж подкинул веток в потухающий костер. Чем южнее они спускались, тем более стылым казался воздух. Через три-четыре недели здесь начнутся жуткие холода.

Дункан мельком глянул на постель Элиссы — та была пуста и не в первый раз. Он давно заметил, что девушка практически не спит, а уходит ночью подальше и рубит воздух. Дункан пытался предостеречь её, но она что-то бормотала о том, что ей надо привыкнуть к мечу. Щит она то брала с собой, то оставляла с сумкой у постели.

Мабари сидел на посту, навострив уши, но смотрел в сторону и иногда поскуливал. Дункан не сомневался, куда ушла девушка. Он даже видел между деревьями отблеск луны на сильверитовом лезвии меча Кусландов.

Элисса вела бой с тенью. Пот с её тела быстро испарялся в холодном воздухе южных лесов, но она не мёрзла и при малейшем холодке двигалась ещё быстрее. Руки и плечи ломило, но она уже привыкла к весу меча. Она Кусланд, и он ей по руке. Иначе быть не может. Когда придёт час, он должен отсечь предателю голову.

Элисса тренировалась уже не первые час и ночь. Усталость за прошедшие дни накопилась, но заснуть не удавалось. Она видела, что Дункан за неё беспокоится, но ничего не могла поделать. Она продолжала сражаться мечом с образами в своей голове, глупо надеясь, что это прогонит их из её снов. Элисса резко развернулась, чтобы сделать круговой удар, но её меч налетел на чужой кинжал. В ночи раздался лязг металла. Девушка вздрогнула и широко раскрыла глаза. Она даже не услышала, как к ней подошли.

Дункан смотрел спокойно. Элисса опустила меч и отвела глаза. Страж убрал кинжал, про себя впечатлённый силой удара. Если бы его оружие не было из того же сильверита, она бы его сломала, но вместо похвалы он твёрдо сказал:

— Тебе нужно поспать. Завтра мы прибудем в Остагар. Дел будет много, а силы тебе понадобятся.

Элисса вздохнула и убрала меч в ножны.

— Я понимаю, — вдруг сказала она в глаза Дункану. — Угроза близкого Мора не позволяет вам считать случившееся с нами трагедией.

Страж на миг удивился, впервые за несколько дней Элисса ему ответила.

— Да, но это не мешает мне вам сочувствовать, — отметил Дункан.

— Я знаю, — она снова тяжело вздохнула. — Я пытаюсь. Правда. Но только закрываю глаза и вижу их как наяву. Вижу их живыми и здоровыми, а потом всё в крови… и Хоу стоит над их телами!

Элиссу снова трясло. Гнев и горе сменяли друг друга в виде образов в её сознании. Ей хотелось отвлечься. Ей нужно было отвлечься! Она стремилась в Остагар, чтобы рассказать всё брату и наконец-то выпустить внутреннюю бурю на врагов. Неважно уже на кого: на солдат Хоу или порождений тьмы.

— Возвращайтесь к костру, — сказала Элисса. — Я… скоро приду. Как только сильно устану, смогу заснуть.

— Я ждал этого, но, похоже, бесполезно, — сухо отозвался Дункан и молниеносно ударил её ребром ладони по шее.

Элисса даже не успела сообразить и лишь обмякла у него на руках. Чейз агрессивно залаял и был готов укусить предателя сразу, как только он отпустит хозяйку, но Дункан взял её на руки и спокойно объяснил псу:

— Жаль, но мне пришлось так поступить. Твоя хозяйка очнётся к утру.

Пёс не сразу поверил и всё ещё рычал, но, после того как Дункан опустил Элиссу на постель и отошёл, мабари занял место рядом с хозяйкой и всю оставшуюся ночь её не покидал.

Когда Элисса открыла глаза, солнце уже полностью взошло над горизонтом. Она села, смаргивая, и потёрла шею. Саднило. На мгновенье внутри поднялась волна детского негодования. Никто раньше не смел так с ней поступать, это было грубо! Однако Элисса прекрасно понимала, что Дункан сделал это из лучших побуждений, и все эти дни она только и делала, что заставляла его беспокоиться. Какой позор.

— Хорошо поспала? — спросил без капли иронии подошедший Дункан, Элисса утвердительно кивнула. — Отлично. Я надеялся выйти раньше, но не стал тебя будить. Нам нужно поторапливаться.

— Я готова. Поем по дороге, — ответила она.

Дункан наконец-то улыбнулся.

---

Примечания:

Если вам понравилось, пожалуйста, дайте знать об этом лайком, комментом или ждуном, а можно всем сразу :)

Акили обитает здесь: https://vk.com/akili_books

К вечеру Стражи вышли на Имперский тракт. Величественные башни Остагара виднелись издалека.

— Эту крепость построили ещё во времена Империи Тевинтер много веков назад. Королевские войска уже провели несколько битв с порождениями тьмы, но именно здесь на нас двинутся основные силы орды. Серых Стражей сейчас в Ферелдене немного, но все, кто есть, находятся в этой крепости. Если мы не остановим Мор здесь, он распространится на север, и тогда Ферелден падёт, — пояснил Дункан и мельком глянул на Элиссу.

Та почти не слушала и зачарованно смотрела на древнюю крепость впереди. Внушительный когда-то Остагар сейчас уже наполовину превратился в руины, но по-прежнему не утратил величия. Он должен был показать диким племенам юга всю мощь тевинтерской империи, а теперь, через много лет после падения прежнего Тевинтера, здесь состоится война, которая определит будущее Тедаса. Именно сюда Элисса так хотела попасть, хоть и не таким образом, но торжественность момента заставила её на миг забыть обо всём на свете. Впрочем, ненадолго.

— Дункан! — им навстречу вышел молодой человек в золотых доспехах и с широкой добродушной улыбкой. Его золотые волосы были зачёсаны назад, а серо-голубые глаза так и сияли радостью.

— Король Кайлан? — в ответ улыбнулся Дункан и пожал протянутую руку. — Я не ожидал.

— Что король сам выйдет тебя поприветствовать? Я уж думал, ты пропустишь этакую потеху.

— Только в крайнем случае, Ваше Величество.

Дункан, похоже, был искренне рад королю. Элисса слышала, что Кайлан — очень добрый и простодушный человек и больше занимается военными делами, чем политикой и управлением. Что, впрочем, с лихвой компенсирует его талантливая и расчётливая супруга. Элисса раньше видела их лишь мельком, когда отец несколько раз брал её на Собрание земель в столицу.

— Стражи сказали, что ты отыскал умелого рекрута. Это она?

Элисса склонила голову в знак почтения.

— Ваше Величество, позвольте представить…

— Не нужно, Дункан, — мягко отозвался Кайлан и сам обратился к девушке. — Ты ведь дочь Брайса? Кажется, мы не были представлены друг другу раньше.

— Я Элисса, Ваше Величество, — ответила она, не поднимая глаз.

— Твой брат с солдатами Хайевера уже давно прибыли, но твоего отца до сих пор нет. Мы ждём его.

Элисса вздрогнула.

— Вы… не дождётесь его. Он погиб, — её руки сжались в кулаки.

— Погиб?! — Кайлан был поражён. — Дункан, что произошло?!

Страж коротко рассказал ему о событиях в Хайевере и их побеге. Король был искренне возмущён, у Элиссы появилась надежда, что недалёк тот день, когда Хоу за всё заплатит. Кайлан повернулся к ней:

— Как только мы разберёмся с порождениями тьмы, я поверну армию на север и предам Хоу правосудию. Даю слово короля.

Элисса подняла голову.

— А сейчас вы ничего не можете сделать? Хоу хозяйничает в моём доме и убивает верных нам людей!

Элисса надеялась, что король издаст немедленный указ, в котором объявит о предательстве Рендона Хоу, и весь Ферелден ополчится на него, как на изменника. Не все же силы стянуты сюда, в Остагар, кто-то же должен защитить тех, кто остался в Хайевере. Но король лишь покачал головой.

— Чтобы призвать его к ответу, мне понадобится войско. Прости, но это всё, что я могу сделать сейчас. Разве что посоветовать тебе выместить своё горе на порождениях тьмы.

Элисса нахмурилась и уставилась в землю. На лице короля появились жалость и чувство вины.

— Ваше Величество, я прошу прощения, — с укором поглядел на Элиссу Страж.

— Ничего, Дункан. Вы, наверно, устали, но, надеюсь, у тебя ещё остались силы поучаствовать в сегодняшней битве. Мы почти готовы, порождения тьмы придут сюда на закате.

— Как пожелаете, Ваше Величество, — склонил голову Страж.

— Великолепно! — король снова повеселел. — Две крупные битвы мы выиграли, и третья уже почти за нами.

— Ваше Величество, битвы заранее не выигрывают, — предостерёг Дункан. — Вряд ли с Мором можно покончить так… быстро, как вам хотелось бы.

Король просто отмахнулся.

— Я не уверен, что это настоящий Мор. Даже архидемона не видно.

— Вы разочарованы, Ваше Величество?

— Я мечтал, что это будет такая война, как в старинных сказках: «Король плечом к плечу с легендарными Серыми Стражами ринулся на битву с мерзостным богом тьмы». Что ж, придётся обойтись тем, что есть. Боюсь, мне нужно идти. Скоро начнётся битва, и Логэйн наверняка захочет заморочить меня до полусмерти своими тактическими выкладками.

Король развернулся, чтобы уйти, но Элисса окликнула его:

— Ваше Величество! Мой брат…

— О, прости. К сожалению, его сейчас нет в лагере. Он отправился с разведкой в Дикие земли. Вернётся через два-три дня. Вы непременно увидитесь позже.

Элисса совсем приуныла, на лице Кайлана снова промелькнула печаль. Он попрощался с ними и ушёл вглубь крепости.

— Что ж, раз король пожелал видеть меня в битве, мне нужно подготовиться. Ты пока отдохни и…

— Я тоже буду сражаться, — неожиданно заявила Элисса.

— Одна ночь сна не восстановила твои силы, а тебе они ещё пригодятся. К тому же ты так и не дала своей ране зажить полностью.

— Прошу! Мне это нужно! — Элисса жёстко посмотрела на Дункана, в её глазах горело голубое пламя, которое требовало выхода.

Дункан немного помедлил и всё же кивнул.

— Хорошо. Тогда найди другого Серого Стража по имени Алистер. Он и другие новобранцы на западной стороне руин через мост. Он всё объяснит, — Дункан достал из своей сумки кошель и бросил его Элиссе. — Сходи к квартирмейстеру и подбери себе доспех.

— А… — девушка хотела сказать, что у неё есть монеты, хотя и не была уверена, хватит ли их, но Дункан отмахнулся.

— Это деньги ордена, можешь тратить, но поторопись. Битва вот-вот начнётся.

Элисса кивнула и побежала к мосту, даже не спросив, как этот Алистер выглядит. Мабари последовал за ней.

Под мостом раскинулась долина, в которой уже начинали строиться первые отряды солдат. Солнце ещё не коснулось горизонта, но в этих краях темнело быстро. Ветер завывал снизу и шелестел знамёнами так громко, что его можно было расслышать сквозь суету военного лагеря. Впереди долины начиналась полоса густого леса и болот. Оттуда должен был наступать враг. Перекрыв долину, крепость Остагар представляла собой превосходную оборонительную позицию. Неудивительно, что командование выбрало её для битвы с порождениями тьмы.

Некоторые солдаты с воодушевлением уже говорили о победе, другие выражали опасения, что порождений тьмы всё больше, сколько бы их ни били. Иные возмущались слухами, что сюда идут орлесианцы, другие утверждали, что Логэйн Мак-Тир этого не допустит.

— Королю Кайлану стоило бы почаще слушать тэйрна Логэйна, — судачили солдаты. — Ведь это Логэйн продумал всю стратегию битв его отца, короля Мэрика, против Орлея. Если бы не тэйрн, жили бы мы до сих пор под игом этих чванливых орлесианцев!

Элисса знала: Логэйн Мак-Тир, герой битвы на реке Дейн*, лучший друг предыдущего короля, воплощал идеал ферелденцев — простолюдин, взявший в руки оружие, чтобы защитить родину, спас законного правителя и страну и получил в награду титул тэйрна. Логэйн имел широкий нос, волевой подбородок, чёрные с проседью волосы и хищные, как у птицы, льдистые глаза, под которыми ныне залегли глубокие морщины и тёмные мешки. Мало кто воспринимал его как обычного человека, все видели в нём живую легенду и благоговели.

На него-то Элисса чуть не налетела, осматриваясь по сторонам и пробираясь сквозь толпу бегающих солдат и слуг.

— Прошу прощения, — быстро склонила она голову, едва приметила на доспехах герб тэйрнира Гварен — зелёного дракона.

— Что? В чём дело? — отвлёкся от разговора с офицером Логэйн, который не обратил бы на Элиссу никакого внимания, не начни она извиняться. — А, это ты рекрут Серых Стражей? Король был в восторге от встречи с тобой, — тэйрн приметил на её мече герб Кусландов. — Сочувствую тому, что с тобой приключилось. Кайлан рассказал мне о своём обещании. Будь уверена, слово он сдержит.

Элисса кивнула. Она никогда не видела Героя реки Дейн так близко и не решалась поднять глаза. Кто бы подумал, что дочь тэйрна Хайевера в окружении стольких важных людей почувствует себя такой… незначительной. Логэйн ещё раз оглядел девушку. Она всё ещё была в дорожной одежде и заляпанной кольчуге с двумя сумками на плечах.

— Ты разве не собираешься на битву? Если тебе нужен доспех, это к квартирмейстеру, — сказал он.

— Да, вы не скажете… — начала Элисса и осеклась, она бы ещё у короля дорогу спросила.

— Вон там, — махнул Логэйн в сторону и продолжил прерванный с офицером разговор.

Через пятнадцать минут Элисса уже натягивала поверх своей хлопковой рубахи стёганую с кольчужным подолом до колен, затем надела серую кирасу, наплечники и латные перчатки. Было непривычно. Доспех уступал по качеству её хайеверской броне и казался тяжёлым, но Элиссу научили быть неприхотливой. Она решила, что свыкнется. В конце концов, все солдаты носили подобные доспехи, и она не имела права требовать для себя особых условий, кем бы она ни была.

— По-моему, в самый раз, — отметил довольный квартирмейстер. — Вам удобно?

— Подойдёт, — кивнула Элисса, сгибая и разгибая пальцы в перчатке, и попробовала ухватить ими новый щит.

— На боку с внутренней стороны кирасы есть петли для небольшой сумки, если вам понадобится.

Элисса сомневалась, что будет брать сумку в битву, но поблагодарила за сведения. Доспех оказался удивительно дешёвым, во многом благодаря тому, что большая часть расходов уже была оплачена из королевской казны. Поэтому Элисса вручила квартирмейстеру свои, а не Дункана, деньги и спросила:

— Я ищу Серого Стража по имени Алистер. Вы не знаете?..

Послышался шлепок. Недалеко от Элиссы какой-то лихой солдат в кожаном доспехе потирал ушибленную щёку, провожая взглядом уходящую женщину. Выглядел точно проныра, а его маленькие глаза, казалось, могли углядеть всё.

— Видимо, это означало «нет», — пробормотал он и заметил Элиссу.

— Привет, меня зовут Давет, — весело представился он, подойдя.

— Элисса, — не задумываясь, ответила она.

Ещё одна привычка вежливости — всегда представляться в ответ.

— Ты что-то ищешь? Я знаю тут всё, — вкрадчиво произнёс Давет.

Он попытался подойти слишком близко, но Элисса отпрянула. Чейз, который всё это время сопровождал хозяйку, предупреждающе зарычал.

— Ох, снова не везёт, — пожал плечами Давет. — Но всё равно можешь спрашивать меня, о чём захочешь. Чем смогу, помогу.

— Я… ищу Серого Стража по имени Алистер.

— О, мы знакомы. Это рядом. Иди на северо-восток вверх по лестнице.

— Как я его узнаю?

Давет чему-то усмехнулся.

— Скорее всего, рядом будет очень разозлённый маг… Постой, а ты не…

Элисса уже ушла. Она поднялась в указанном направлении и сразу услышала брань. Чей-то весёлый голос препирался с хриплым басом. Она подошла поближе и увидела, как мужчина в красной мантии мага, обозлённый на весь свет, одарил молодого воина убийственным взглядом, а потом развернулся и быстро зашагал прочь, по пути задев плечом Элиссу и её же обругав. Девушка некоторое время смотрела ему вслед и удивлённо моргала. Так с ней ещё не разговаривали.

— Знаешь, даже у Мора есть хорошая черта — он так сближает людей, — светловолосый воин приветливо ей улыбнулся.

Элисса снова сморгнула, не понимая, смеются над ней или говорят серьёзно. Ситуация настолько выбила её из колеи, что она даже забыла о своей обычной вежливости.

— Ты странный, — выдала она первую пришедшую в голову мысль.

— Знаешь, ты не первая женщина, которая мне это говорит, — заметил воин. — Мы ведь ещё не знакомы? Погоди, ты ведь не маг, надеюсь?

— А… нет, — ответила Элисса, которую вообще сбивал с толку и этот парень, и разговор, и все, кого она тут встретила.

— Хорошо, значит, на меня сегодня меньше наорут. Впрочем, день ещё не кончился. Постой, это про тебя писал Дункан? Ты из Хайевера? Новый рекрут? — Элисса утвердительно кивнула, хотя бы эту часть разговора она поняла. — Извини, что не узнал, а то ходят тут всякие, — воин покосился в сторону, куда ушёл маг. — Позволь представиться, я Алистер — Серый Страж. Как самый младший член ордена я буду помогать тебе с подготовкой к Посвящению.

— Посвящению?

— А Дункан не сказал? Не успел, наверное. Но с этим придётся подождать, битва скоро начнётся. Ты будешь участвовать? — Элисса снова кивнула. — Хорошо, я покажу, где можно скинуть вещи, а потом присоединимся к армии. Слушай…

Элисса непонимающе посмотрела на Алистера. У него были добродушное лицо, стоящая торчком светлая чёлка, широкий подбородок, обросший щетиной, и добрые светло-карие глаза, которые задумчиво глядели на Элиссу.

— Я вот подумал, почему в Серых Стражах так мало женщин?

— Я не знаю, — Элисса растерянно повела плечами, кажется, она опять потеряла нить разговора. — Тебе бы хотелось, чтоб их было больше?

— А разве это было бы так ужасно? Не то чтобы я такой завзятый волокита… слушай, не смотри на меня так. Ты порождений тьмы-то вообще видела?

— Нет.

— Когда я в первый раз увидел, то был не готов к тому, как жутко они выглядели. Лучше морально подготовься.

— Всё равно, — отмахнулась Элисса, ей хотелось как можно скорее закончить этот разговор и приступить к делу.

— Что ж, надеюсь, после того как ты их увидишь, будешь думать так же, — пожал плечами Страж.

Алистер отвёл Элиссу к небольшому шатру, где она оставила все сумки. На выходе их уже ждали двое других Стражей-рекрутов. Один из них был рыцарем крупного телосложения с маленькими карими глазами и большими чуть оттопыренными ушами, он носил огромный двуручный меч. Вторым рекрутом оказался уже знакомый Элиссе пронырливый Давет с луком за спиной.

— Так и знал, что это ты, — констатировал он. — Кто бы мог подумать?

— Прошу прощения? — вскинула бровь Элисса.

— О, мы с сэром рыцарем заключили пари, кем будет третий новобранец, и, похоже, проспорили оба.

— Меня зовут сэр Джори, был рыцарем на службе у эрла Эамона, — представился второй.

— Я Элисса… просто Элисса. Очень приятно.

— Не знал, что женщин берут в Серые Стражи.

— Я такой же воин, как и ты, — нахмурилась Кусланд.

— Что ты, — замахал руками Джори, — я совсем не против. Видно, твои умения впечатлили Дункана, и мне этого достаточно.

— Тогда давайте поторопимся, — вмешался Алистер. — Солнце почти село, и все отряды скоро построятся. Часть Серых Стражей будет сражаться на правом фланге, но мы сегодня пойдём в бой с основной армией. Дункан так захотел.

Большая часть армии состояла из людей, но и эльфы с малочисленными гномами вносили свой вклад. Все объединились, чтобы сразиться с общей угрозой, и теперь им предстояло вновь ответить на вызов тьмы.

---

Примечания:

*Битва на реке Дейн в 8:99 Благословенного века стала решающим сражением ферелденцев против орлесианских оккупантов. Под командованием генерала Логэйна и Роуэн Геррин, невесты будущего короля Мэрика, войска Ферелдена разгромили превосходящие силы Орлея.

https://www.youtube.com/watch?v=ZLxwtsBk-nc — шикарный обзор руин Остагара, каким он был до Мора. Автор ролика: Makara tes

https://vk.com/akili_books — Акили по-прежнему счастливо обитает здесь со своими подписчиками. Заходите на огонёк и поболтать.

Когда солнце скрылось, лес стал совсем чёрным. Казалось, он шевелится, тени внутри него двигаются и неусыпно следят, выжидают. Впереди не было ни одного огонька. Порождения тьмы не нуждались в свете. По сравнению с темнотой леса, долина, где выстроилась армия, выглядела ярким звёздным небом. Все выжидали, пока огромная тень не начала отделяться от леса и приближаться, словно стелясь по земле непроглядным туманом. Послышался рык и скрежет, вой моровых волков вдалеке и лязгающие шаги.

Со стороны защитников по команде взметнулись вверх огненные стрелы и звездопадом обрушились на первые ряды противника. Тени дрогнули, заревели, зарычали и кинулись вперёд. Защитники были готовы, они двинулись навстречу и с гулким лязгом столкнулись с первой волной врагов, тяжёлые удары грохнули о щиты. Лучники и маги стояли на помостах и поддерживали союзников, и наконец рык порождений тьмы перекрыли воинственные кличи людей.

Когда порождения тьмы достаточно приблизились к месту, освещаемому факелами, Элисса вздрогнула. Лишь раз издалека ей приходилось видеть человека, больного проказой, и она не могла забыть того зрелища, но эти существа будто прокажены уже сотню лет.

Кожа от бледного до желтовато-коричневого оттенка опухла или сморщилась, будто обваренная кипятком, носы словно отрезаны, а кривые зубы и клыки за отсутствием губ уродливо выступали вперёд. Они скалились, рычали и визжали так, что закладывало уши. Тяжёлой рукой обрушивали шипастые булавы и кривые мечи на щиты защитников, оставляя вмятины. У порождений тьмы не было стратегии, не было разума. Всё, что вело их вперёд — это чья-то невидимая воля и неугасимая злоба, заложенная в самом их существе, сверкающая в их хищных белесых глазах.

Элисса отшатнулась, когда первое низкорослое порождение тьмы бросилось на неё. Рефлекторно она подствила щит, мабари рядом гавкнул. Элисса опомнилась и, извернувшись, сильным ударом снесла противнику голову. Тёмная кровь брызнула на меч и доспехи, а грузное тело упало вперёд и больше не представляло опасности. Ни для кого. Элисса посмотрела на павшего врага и почувствовала неожиданное удовлетворение. Более не медля, она продолжила бой. Гнев и горечь за семью отступали с каждым взмахом меча, с каждой пролитой каплей крови она освобождалась от груза, что так давил внутри и мешал дышать.

Вскоре Элисса почувствовала, что нужно ускорить темп. Не обращать внимания на разогнавшееся сердце и просто сражаться за жизнь, ни о чём не думать. Это она уже умела.

Элисса сразила со спины высокое порождение тьмы и тем спасла жизнь одному солдату. Хлипкие вражьи доспехи из железных пластин и полосок кожи легко поддались сильверитовому клинку. Элисса не обернулась и продолжила бить любого врага, что попадался ей на пути. Быстрее, ровнее, чётче, как её учили.

Прорываясь вперёд, она не заметила, как оказалась в первой линии, давление на которую всё усиливалось. В бой вступили основные силы противника, врагов вокруг становилось всё больше. Щит сдерживал два, а порой и три меча. Элисса двигалась, разворачивалась, отталкивала, разила. Верный пёс прикрывал ей спину, но с резко увеличившимся количеством противников он уже не успевал оттаскивать от неё всех. Девушка пробовала отступить к небольшим группам союзников и сражаться вместе с ними, прикрывать друг друга, но группы быстро рассыпались и каждый уже бился за свою жизнь.

— Милорд, нашему авангарду приходится туго! — доложили Логэйну.

— Пусть держатся. Порождения тьмы не должны прорваться в центр.

Логэйн стоял позади и отдавал приказы, перемещая отряды по полю боя, словно шахматные фигуры. Он был уверен в партии, но то и дело выискивал глазами в толпе человека в золотых доспехах, который так безрассудно рвался вперёд. Король Кайлан не любил отсиживаться в стороне. Если его солдаты идут в бой, он пойдёт с ними, если они сражаются, он будет сражаться плечом к плечу с ними до победы, иначе и быть не могло. Он их правитель, и он хотел быть для них героем, подобно Логэйну и отцу.

Дункан считал своим долгом уберечь молодого короля и старался не отходить от него в битве более чем на три-четыре шага, но в пылу боя порой сложно уследить за товарищем. Людей раскидывало в разные концы поля, вынуждая думать в первую очередь о своей жизни и жизни тех, кто оказался рядом.

Король Кайлан сражался яро и искренне. Он был сосредоточен на противнике перед собой. Одолев одного, он переключался на следующего, чувствуя гордость за то, что защищает страну вместе со всеми. В какой-то момент он потерял из виду Дункана, но не стал его искать, а продолжал биться, надеясь, что со Стражем всё в порядке. Кайлан защищал солдат, защищал себя, своё королевство, но чувствовал, что устаёт.

Он вступил в бой с очередным человекоподобным порождениям тьмы, которых Серые Стражи называли гарлоками, и оступился — споткнулся сзади о чьё-то тело. Он упал на спину, откатился в сторону, но, не успев встать, принял на меч удар низкорослого генлока, парировал, проткнул его плоть. На золотые доспехи полилась тёмная кровь, враг зарычал, блеснул хищными глазами и обмяк. Король сбросил с себя его тело и с ужасом увидел, как недобитый гарлок занёс зазубренный меч.

Неужели…

За миг до того, как тот опустил меч на голову Кайлана, во врага кто-то внезапно врезался щитом и отбросил его в сторону. Гарлок был повержен. К королю обернулся спаситель и коснулся его плеча.

— Ваше Величество! — обеспокоенно окликнул он.

Кайлан знал его. Знал очень хорошо. Алистер — один из младших Серых Стражей Дункана.

— Осторожно! — крикнул король, указывая за спину Стража.

Алистер оглянулся и успел подставить щит и меч под удары двух гарлоков, но через мгновенье их со спины уже сразил меч в паре с сильверитовым кинжалом.

— Дункан…

— Алистер, что ты здесь делаешь? — строго спросил командор Стражей. — Где твои подопечные?

— А… Давет с лучниками в арьергарде. Отряд Джори в битву не вступал.

— А Элисса?

Алистер опустил голову.

— Не знаю. Я потерял её.

— Найди её и будь рядом с ней!

— Понял.

Алистер умчался прочь. К тому времени тактический манёвр Логэйна уже развернулся в полную силу, и перевес в битве сместился на сторону людей, что давало некоторым отрядам время на передышку.

— Ваше Величество, вы ранены? — склонился над королём Дункан.

— Нет… нет, всё в порядке, — пробормотал ещё обескураженный недавней ситуацией Кайлан и неторопливо поднялся на ноги.

Дункан облегчённо выдохнул, но внешне не подал виду. Было опасно. И куда только подевалась стража короля?

— Полагаю, эта битва тоже осталась за нами, — сказал Дункан, оглядываясь по сторонам и прислушиваясь. — Поздравляю Ваше Величество с победой.

Однако Кайлан не услышал его, а лишь внимательно смотрел в сторону, где исчез Алистер.

— Ваше Величество?

— А? Да?

— Предлагаю сделать передышку и посмотреть на окончание битвы из тыла. Думаю, тэйрн Логэйн будет рад увидеть вас невредимым.

К удивлению Дункана, король не стал спорить, он мельком ещё раз глянул на толпу сражающихся и последовал за Стражем. Вдвоём они проложили себе путь к одному из боковых помостов в тылу, откуда отстреливались лучники. Логэйн стоял на центральном и, приметив, Кайлана, лишь тяжело вздохнул.

Лучник на помосте спустил очередную стрелу в глаз противника, слишком близко подобравшегося к тылам.

— Никуда ты не пойдёшь, — ухмылялся он.

— Это ты, Давет? — услышал он позади себя голос.

— А, Дункан. Решил присоединиться? Наш сэр рыцарь, небось, завтра весь день будет жаловаться, что до него не добралось сражение… а может, и обрадуется, — рассуждал Давет, не оглядываясь, а продолжая пускать одну стрелу за другой. — Ох, ошибся, их тоже отправили в бой.

— Отряд со свежими силами погонит остатки порождений тьмы в лес. Полагаю, это было частью плана тэйрна Логэйна.

— Да уж, вертеть войсками он умеет. Не зря легенды ходят.

Давет, наконец, обернулся, когда его колчан опустел и, заметив рядом с Дунканом короля Ферелдена, удивлённо охнул. Кайлан, впрочем, не обратил внимания и сосредоточенно наблюдал за финальным этапом битвы.

— Ты не видел Алистера и Элиссу? — спросил Дункан.

У Давета был невероятно острый глаз. В свете луны и огней лучник некоторое время вглядывался в толпу, а потом указал вперёд.

— Вон они, в авангарде. И гляньте-ка: эти двое уже спелись.

В сбившихся рядах солдат в самой первой линии двое воинов сражались спина к спине так слаженно, что ни одно порождение тьмы не могло подобраться к ним сзади или с фланга. Когда одного окружали враги, второй приходил на помощь. Когда один замечал противника позади товарища, то без лишних слов и движений бросался прикрыть его спину. Так они и кружили вокруг невидимой оси, не отходя друг от друга, пока противники не начали беспорядочно бежать прочь.

— Да, похоже, они и впрямь поладят, — удовлетворённо заметил Дункан.

— Миледи Серьёзность и шутник? Я бы на это посмотрел, — с усмешкой отозвался Давет.

Кайлан тоже незаметно улыбнулся.

Битва была выиграна. Солдаты восторженно кричали, поднимали вверх мечи, топоры и копья. Элисса смотрела вперёд, слушала клич союзников и тоже ощутила приятное чувство единения и радость победе — то, о чём она мечтала каждый раз, беря в руки меч. Она смогла улыбнуться, но улыбка тотчас же погасла. Если бы… если бы рядом с ней сейчас были её отец и брат.

— Вы все проделали отличную работу, — сказал им Дункан после боя. — Можете отдохнуть, а завтра я подробнее расскажу о ритуале Посвящения.

Для сна троим рекрутам выделялась та палатка, где Элисса оставила вещи, но, подумав секунду, она заявила, что поспит на улице возле костра.

— Согласен. У огня куда теплей, чем в этих стылых палатках. Не понимаю, как люди в них спят, — отозвался Алистер. Его постель уже была разложена недалеко от высокого многоступенчатого костра, располагавшегося в круге полуразрушенных арок и статуй.

Дункан часто нёс у этого огня ночные дежурства, его шатёр стоял рядом. Элисса сняла перчатки, кирасу, наплечники и стёганую рубаху и разложила постель в стороне от постели Алистера и палатки. Дункан внимательно следил за её движениями.

— Элисса, — обратился он к ней, та обернулась. — Кажется, твоя рана не очень беспокоила тебя в бою, но на всякий случай сходи завтра утром в лазарет.

Элисса слегка склонила голову в знак покорности и пошла за сумками к палатке, где уже скрылись прочие рекруты.

— Она ранена? — тихо удивился Алистер.

— Стрелой в спину.

— Дункан… что произошло в Хайевере? Ты лишь написал, что спешно ушёл оттуда и ведёшь новобранца.

— Не думаю, что сейчас время говорить об этом, Алистер, и лучше не спрашивай ни о чём её.

Остаток ночи выдался спокойным. В восточной части лагеря и долине солдаты праздновали победу. Даже король Кайлан ещё не спал, а с удовольствием праздновал с ними к радости воинов и немалому раздражению Логэйна.

Западный край Остагара был тих. Ярко пылал костёр Дункана, а сам он прохаживался вдоль палаток и спящих солдат, словно не устал. Алистер на минуту приоткрыл сонные глаза и увидел, как Дункан в свете огня склонился над спящей на боку Элиссой и натянул шерстяное одеяло ей на плечо. Этой ночью она крепко спала без снов.

Элисса Кусланд проснулась с рассветом. Весь лагерь ещё спал после ночного празднования, но дозорные отряды были начеку. Тэйрн Логэйн ни за что бы не потерял бдительность и не позволил порождениям тьмы застать их врасплох. Дункана нигде не было, Алистер мирно посапывал рядом с костром. Элисса встала и, приметив недалеко указатель лазарета, направилась туда. Мабари сонно поднял голову, но, успокоенный хозяйкой, лёг спать дальше.

— Почти зажило, — сказала женщина-лекарь, когда Элисса показала ей рану от стрелы. — Сменю повязку, и через пару дней совсем затянется. Правда шрам останется.

Элисса кивнула и, съёжившись, терпела перевязку. Она чувствовала себя неловко полураздетой в окружении стольких людей, но никто на неё не смотрел, так что через некоторое время она расслабилась.

— Если хотите, можете помыться, — заметила лекарь. — На северной стороне развалин маги устроили искусственный водоём, там как раз сейчас женщины.

При мысли о ванне Элисса вдруг ощутила себя с ног до головы покрытой грязью и дорожной пылью. Волосы, которые она не расплетала неизвестно сколько дней, уже давно выбились из косы и торчали во все стороны. Элисса поблагодарила лекаря и решила воспользоваться предложением.

Водоём представлял собой большую яму, окружённую перегородками. Там уже купались несколько женщин и приходило всё больше. Элисса снова почувствовала неловкость от необходимости раздеваться перед всеми, но напомнила себе, что это и есть военный лагерь, а в других, может, и таких удобств нет. Она быстро скинула с себя одежду, оставив повязку на плече, и зашла по грудь в воду, та была тёплой. Элисса с удовольствием умылась, соскребла с себя дорожную грязь, вымыла волосы. Несмотря на ту же не совсем чистую одежду и запах выгребной ямы, доносимый откуда-то ветром, никогда ещё ванна не доставляла такого удовольствия. Длинные влажные волосы приятно рассыпались по спине и плечам.

Когда девушка вернулась к палатке, её товарищи уже встали.

— …а где остальные Серые Стражи? — спрашивал Давет.

— В долине по другую сторону развалин. Там расположилась основная часть армии. Всех эта крепость не уместит, — отвечал, смеясь, Алистер и хлебал что-то из миски.

— Я видел других Стражей, — отозвался Джори. — Они носят какие-то особые доспехи. Почему на вас с Дунканом таких нет?

Алистер был одет так же, как и любой другой офицер из королевской армии — в коричневую пластинчатую броню.

— Дункан не слишком заботится о формальностях. Наш орден в Ферелдене ещё очень молод, и Дункан делает всё, чтобы его укрепить, а уж форма для него — дело десятое. Братья её носят, потому что сами так захотели. Доспехи для меня Дункан тоже заказал, и они, кажется, даже были готовы, но нас вызвали в Остагар раньше.

— Досадно, — сказал Давет с улыбкой.

— Серых Стражей объединяет не форма.

— Но всё равно ж приятно чувствовать себя частью чего-то общего. Солдаты, как я слышал, все поголовно набивают себе татуировки в виде мабари в знак силы и принадлежности к воинам.

Чейз задорно гавкнул, все отвлеклись и заметили Элиссу. Алистер приподнял брови, но быстро сморгнул, Джори опомнился и тактично отвёл глаза, а Давет улыбался и неприкрыто пялился на её лицо и рубашку, которая прилипла к мокрому телу, подчёркивая его изгибы. Девушка съёжилась от этого взгляда, ей хотелось сей же миг скрыться и забиться в какой-нибудь дальний угол.

— Хочешь есть? — вдруг спросил Алистер. — Пойдём покажу где.

Он поднялся и махнул рукой в приглашающем жесте. Джори наклонился к уху Давета и громко зашептал:

— Может, поэтому женщин нечасто берут в Серые Стражи, чтобы не отвлекали от дела?

— А ты чего засмотрелся? У тебя же молодая жена, и ребёнок скоро родится, — хитро улыбнулся Давет.

— Да я!..

Дальше Элисса не слышала, она не стала возвращаться к палатке и просто выпила полтарелки густой похлёбки на ходу. Больше не хотелось. Приложенный хлеб она скормила Чейзу, который, судя по небольшому аппетиту, уже успел где-то позавтракать. Когда девушка думала, куда девать остальную еду, заметила, что на неё из клетки смотрит пара голодных человеческих глаз.

— Я слышал, его посадили за дезертирство и скоро должны повесить, — прокомментировал Алистер.

Элисса посмотрела на заключённого, потом на миску в своих руках, подошла к клетке и протянула еду. Узник резко схватил тарелку вместе с ладонью девушки, Элисса вздрогнула и отдёрнула руку. Узник как ни в чём не бывало довольно зачавкал и в знак признательности за еду вручил Элиссе ключ, который, как он сказал, стянул у магов до ареста. Девушка вздохнула, приняла бесполезный подарок и отнесла его магам. Алистер не пошёл, так как на магов «уже насмотрелся», а Дункан отругал его за ту ссору перед боем.

«Мы все должны работать сообща», — сказал ему Страж-командор.

Элисса заметила, что некоторые чародеи лежат в стороне прямо на траве, будто спят, но с очень сосредоточенными выражениями лиц. За ними внимательно наблюдали в полном боевом облачении храмовники.

— Что они делают? — спросила Элисса в никуда.

— Их души пребывают в Тени.

Элисса обернулась и увидела пожилую стройную чародейку с невероятно добрыми глазами, в которых лучилась почти юношеская энергия. Та внимательно оглядела девушку и снова заговорила.

— Приветствую, юная леди. Это тебя привёл Дункан? На него нелегко произвести впечатление, можешь гордиться. Позволь представиться: моё имя Винн, и я одна из магов Круга, которых призвал король.

— Рада познакомиться, Винн. Меня зовут Элисса, — девушка вежливо кивнула.

Тонкие губы Винн растянулись в улыбке, она оценила манеры.

— Ты скоро станешь Серым Стражем, а знаешь ли ты о связи порождений тьмы с Тенью?

— Тень — это царство снов?

— Не совсем. Тень — это место, где живут духи — первые дети Создателя, и их искажённые сущности — демоны. Она отделена от нашего мира Завесой. Всякий раз, когда твоя душа отделяется от тела — во сне или после смерти — она отправляется в Тень. Большинство, проснувшись, этого даже не помнит, но маги могут входить в Тень осознанно и порой ищут там ответы, — Винн указала на «спящих».

— Я слышала, что маги вошли в Тень и осквернили дом Создателя.

— Ты говоришь о тевинтерских магистрах, которые ценой жертвоприношений разорвали Завесу и вошли в Тень во плоти. Там они встретили истинного Бога — Создателя, и своими грехами осквернили Золотой Город, превратив его в Чёрный. За это Создатель низверг их на землю, превратив в первых порождений тьмы. По крайней мере, так говорится в Песне Света.

— И это правда?

— Кто знает… может, это просто аллегория, которая учит, что человека губит его собственная гордыня, а может быть, и правда. По крайней мере, это объяснение ничем не хуже других.

— Но ведь Андрасте существовала. Она говорила, что услышала голос Создателя и повела армию против древнего Тевинтера и его лже-богов. Так и зародилась нынешняя Церковь.

— Да, но столь давние легенды во множестве толкований часто обрастают домыслами, — заметила Винн.

— По крайней мере, тут есть над чем подумать, — отозвалась Элисса.

— Да, это мудро — время от времени обдумывать свои действия.

Элисса внимательно посмотрела на Винн, та немного напомнила ей её няню Нэн, которая любила рассказывать Элиссе сказки с моралью. Нэн и Винн были абсолютно не похожи, но девушка почувствовала в мудром тоне чародейки что-то знакомое и родное.

— Вы не дадите мне какой-нибудь совет? — вдруг попросила Элисса.

— Совет? — удивилась Винн и задорно рассмеялась. — Вот уж нет! Вы, молодёжь, и так знаете всё на свете. Зачем вам советы старших?

Точно не похожи.

Элисса сидела на своей постели и вполуха слушала, как Давет рассказывал историю своего знакомства с Дунканом. Оказалось, что этот проныра вырос в деревеньке недалеко от Диких земель, а потом сбежал от отца в столицу, где промышлял воровством. Срезал в толпе кошель Дункана, но тот его заметил. Давета должны были повесить и за его прошлые трюкачества, но Страж вмешался и объявил Право Призыва.

— Когда я уходил, то показал стражникам язык, — смеялся Давет. — Теперь я завязал. Кто бы мог подумать, что я стану Серым Стражем!

— А я выиграл турнир, который устроил для Дункана эрл Эамон, — с гордостью сказал Джори.

— Алистер?

— Что? До этого я был храмовником. Точнее обучался в церкви на него. После присяги должен был служить в Круге магов, надзирать за ними и гоняться за отступниками. К счастью, Дункан забрал меня до того, как я дал обеты. Это было… шесть месяцев назад.

— Тебе не нравилось?

— Душа к этому не лежала.

— Но злить магов у тебя получается отлично, — ухмыльнулся Давет.

— Я нормально отношусь к магам. Просто мне категорически не нравятся маги, которым не нравлюсь я. Очень уж неохота доживать свой век лягушкой. Мне и так неплохо.

— Элисса? — обратился Джори, намекая на поддержание беседы.

Все посмотрели на неё. Девушка помотала головой и отвернулась. Сегодня она несколько раз за утро подходила к солдату, сторожившему проход в Дикие земли Коркари, но тот сказал, что среди вернувшихся с разведки отрядов не было хайеверских солдат. А те воины, что вернулись, были сплошь изранены и напуганы. Элисса беспокоилась за брата и не находила себе места.

— Да брось, — настаивал Давет. — Мы же скоро вместе будем Серыми Стражами. Расскажи, как ты впечатлила Дункана?

Элисса нахмурилась, резко встала и зашагала прочь, жестом приказав своему мабари не следовать за ней.

Я выжила.

— Это был очень нетактичный вопрос, Давет, — отозвался глухим голосом подошедший Дункан.

За полуразрушенными стенами строения, которое сотни лет назад могло быть храмом или местом собраний, располагалась ставка командования. Над столом, склонившись над картами, стоял Логэйн… и снова ругался с королём. Ему доложили, что минувшей ночью Кайлан чуть не погиб.

— Твоё безрассудство на поле боя доведёт нас до беды! Сколько тебе ещё надо быть на грани смерти, чтобы ты отбросил свои наивные мечты о геройстве?

— Со мной ничего не случилось, Логэйн. Меня спас Серый Страж Алистер.

— Что говорит о его достоинствах, а не твоей осмотрительности. Я просил тебя оставить битвы нашим солдатам, а ты не только лезешь на рожон, так ещё и приглашаешь врагов на наши земли.

— Орлейские Стражи также воюют с Мором, как и ферелденцы.

Тэйрн ударил ладонью по столу.

— Нет никакого Мора. Ты слишком увлёкся легендами и во всём доверяешь этим Стражам. Напомнить тебе, как однажды твой отец из-за них чуть не погиб*?

— И по возвращении издал указ вернуть орден Серых Стражей в Ферелден, — парировал Кайлан.

— Я и тогда был против, и сейчас моё мнение не изменилось. Серые Стражи не служат никакому королю и никакой стране. Они всегда преследуют только свои цели, и ради них пожертвуют чем и кем угодно.

— Хватит, Логэйн. Закончим на этом, — бесстрастно отозвался король и ушёл.

Орлей…

Логэйн знал, что Кайлан всеми силами стремится помириться с недавним врагом. Рождённый уже в освобождённом Ферелдене, молодой король не знал, каково было народу почти семьдесят лет жить в рабстве, как орлесианские солдаты забирали из постелей матерей, жён, дочерей и насиловали их на глазах у семьи, как они отбирали последний кусок хлеба и убивали всех, кто лишь «не так» на них посмотрел. Логэйн поклялся, что справится со всеми порождениями тьмы сам и не допустит, чтобы тот кошмар повторился.

Тэйрн с раздражением провёл рукой по волосам и снова упёрся ладонями в стол. Слуги не решались приблизиться к нему. Все думали, что они с королём снова поругались из-за королевы, дочери Логэйна. Впрочем, и по этому поводу, они в последнее время спорили довольно часто, словно никогда и не были дружны как семья.

Кайлан с досадой вздохнул. Когда война будет окончена, ему придётся серьёзно поговорить с Логэйном об Орлее. Хватит этой вражды. Ферелден заслужил мира, и Кайлан как король обязан его обеспечить.

Кайлан шёл к шатру Дункана и увидел идущую ему навстречу Элиссу. Заметив короля, она отошла в сторону и поклонилась, но Кайлан тоже остановился и заговорил с ней.

Дункан издалека видел, что они разговаривают. Элисса отвечала односложно, то мотала головой, то кивала. После этого на лице короля промелькнула грусть. Он попрощался с девушкой и подошёл к Стражу.

— Мне так жаль, что я не могу сейчас ничем ей помочь, — печально сказал Кайлан.

— Элисса всё понимает, Ваше Величество. Надеюсь, она не была с вами груба? — вежливо осведомился Дункан.

— Нет, напротив. Она была очень вежлива, и оттого мне только горше, когда вижу её такой печальной. Присмотри за ней, Дункан.

— Разумеется, Ваше Величество.

— Впрочем, я искал тебя не поэтому, — оживился король. — Вчера на поле боя Страж Алистер спас мне жизнь. Я хотел бы поблагодарить его.

— Он, — оглянулся Давет, но за его спиной никого не оказалось, — …только что был тут. Пойдём найдём.

Давет встал с места и потянул помогать с поисками Джори.

— Алистер просто исполнял свой долг. Я думаю, он сказал бы вам то же самое, если бы был тут, — не оборачиваясь, ответил королю Дункан, — но я передам ему вашу благодарность.

— Что ж, хорошо, и… — Кайлан заметил выступавший из-за высокого костра наплечник пластинчатого доспеха и про себя улыбнулся. -…передай ему, что позже я придумаю, как его наградить.

— Конечно, Ваше Величество. Передам.

Кайлан ушёл.

— Дункан, о чём говорил король? — тихо спросил Алистер. — Про Элиссу. Кто она?

Серый Страж вздохнул.

— Она дочь тэйрна Кусланда.

— Что? Она из семьи тэйрна?

Алистер был удивлён. Обычно дворяне подобного статуса не отпускают наследников в орден, вступление в который означает конец прошлой жизни и вечную борьбу со смертью. К тому же авторитет Серых Стражей уже далеко не тот, что прежде. Однако рассказ Дункана о произошедшем в Хайевере всё объяснил.

— Если бы я не забрал её из замка Правом Призыва, она бы осталась защищать родителей и, разумеется, погибла бы с ними. Она надеялась найти в Остагаре брата, но король отправил его с разведкой в Дикие земли. Он до сих пор не вернулся.

— Ничего себе, — проговорил Алистер.

— Не думаю, что ей нужна чья-то жалость. Просто не спрашивай её про Хайевер. Со временем она примирится с горем.

— А что насчёт Посвящения? Она сможет?

Дункан и сам опасался.

— Нам остаётся надеяться, что она найдёт в себе силы, — Страж посмотрел на небо, сверяя по солнцу и теням время. — Больше нет времени ждать. Алистер, собери новобранцев. Вам пора отправляться.

---

Примечания:

*См. книгу Дэвида Гейдера «Призыв» («The Calling»)

Следить за выходом глав можно тут: https://vk.com/akili_books

Если работа вам понравилась, не забывайте ставить ждуны. Автор их очень ждёт (хм... "ждёт ждунов").

Четверо Стражей пробирались через заросли и болота. Вблизи лагеря ещё имелись протоптанные тропинки, но им предстояло пойти по нехоженому пути и выполнить два задания.

— Зачем ещё какие-то испытания? Разве того, что нас выбрали в Стражи недостаточно? — сетовал Джори, в очередной раз наступив в лужу.

— Дункан ведь сказал, что это часть Посвящения, а может, Стражи просто хотят тебе досадить, — отозвался Давет.

Дикие земли Коркари встречали гостей стылым воздухом, пропахшим мхом, хвоей и болотами. Отовсюду слышались стрекот и кваканье, за каждым бугром шорохи, словно лес живой, и он их видит.

— Зачем нам кровь порождений тьмы? — спросила Элисса.

— Она нужна для Посвящения. Прости, но я не могу сказать больше, — ответил Алистер.

— Снова какие-то тайны, — Давет обречённо закатил глаза.

Алистер тяжко вздохнул. «Береги своих подопечных. Возвращайтесь как можно скорее целыми и невредимыми» , — сказал ему Дункан.

Элисса молча вглядывалась в дебри. Хотя Фергюс и был где-то здесь, девушка понимала, что искать брата — безумная затея. Дикие земли по площади могли сравниться со всеми владениями баннов, и это была лишь известная их часть. Дальше располагались неизведанные территории, за которыми, как говорили, нет ничего, кроме мёртвых пустошей. Возможно, варвары-хасинды, живущие здесь, знают больше, но поговорить с ними удаётся редко. Иногда они выходят в ближайшие ферелденские города и деревни, чтобы поторговать, но не слишком разговорчивы. Поэтому ферелденцы привыкли считать Дикие земли Коркари краем мира.

— А ведь здесь не только волки да порождения тьмы водятся, — снова заговорил Давет. — Вы слышали про Флемет? Надеюсь, мы её не встретим.

— Флемет?

— О, это известная легенда в этих краях. Говорят, она была жуткой ведьмой и владела магией крови. Однажды она появилась среди хасиндов, объединила общины и повела их войной на северные племена аламарри.

— Аламарри жили тут до основания Ферелдена. Даже ведьмы столько не живут, — заметил Алистер и стряхнул с сапога налипшую болотную траву.

— Это же просто легенда? — с надеждой спросил Джори.

— Кто знает, — неопределённо произнёс Давет. — Герой Кормак во главе аламарри и гномов Орзаммара изгнал их. Говорят, и Флемет тогда голову сняли. Однако дочери Флемет выжили и стали ведьмами Диких земель. Их тут и по сей день боятся даже хасинды.

— Давайте сосредоточимся на порождениях тьмы и руинах, — отозвалась Элисса, идя впереди.

Девушка была рада боевому заданию. Если бы она продолжала шататься по лагерю, то и дело поглядывая на проход в Дикие земли, она бы не выдержала и отправилась туда сама. Ждать было невыносимо. Даже её товарищи заметили, что в деле она заметно оживляется.

Дункан велел принести для ритуала Посвящения три склянки с кровью порождений тьмы, но Элисса догадывалась, что дело вовсе не в крови, которой накануне они усеяли всю долину. «Чтобы добыть необходимое, вам нужно будет действовать сообща, а это не менее важная часть Посвящения», — сказал Дункан да ещё и оставил возле себя её волкодава, дав понять, что ей пора отвыкнуть во всём полагаться на него. Вторым заданием было отыскать старые руины, которые некогда принадлежали Серым Стражам. Там могли сохраниться важные документы, защищённые от врагов и времени магической печатью.

Элисса заметила что-то в воде. В болоте лицом вниз лежал мужчина, судя по одежде, церковник, и лежал давно.

— Иногда церковникам взбредает в голову отправиться сюда чуть ли не в одиночку, чтобы принести Песнь Света хасиндам, — прокомментировал Алистер. — Так они обычно и кончают.

Когда Песнь Света, написанная святой Андрасте, достигнет всех уголков мира, Создатель простит человечество за их грехи и вернётся. Так гласило пророчество Андрасте. Большинство людей воспитывались с этой верой. Хотя в лесах жили дикие племена эльфов со своим пантеоном богов, кунари на севере Тедаса признавали лишь своё учение, а гномы и вовсе поклонялись Камню и своим предкам. Едва ли Создатель в ближайшие столетия обратит на жителей Тедаса свой взор.

— Эй, там что-то есть! — Давет указал за деревья, порыв холодного ветра донёс до них запах гари.

Дымилась перевёрнутая повозка, припасы разбросаны и сожжены. Поляна вокруг покрыта пятнами крови и усеяна трупами ферелденских солдат.

— Ужасно, — прошептала Элисса.

— Сюда! — крикнул Давет.

Они с Алистером перевернули повозку, из-под которой доносился шорох. Там лежал солдат и ещё дышал.

— Этот скорее жив, чем мёртв, — сказал Алистер и дал раненому воды.

Солдат открыл глаза:

— К-кто здесь? Люди? На наш отряд напали порождения тьмы. Прошу вас, мне надо вернуться в лагерь! Вы можете мне помочь?

— Мы недалеко ушли. Можем проводить его? — спросила у Алистера Элисса.

Страж сомневался, всё-таки им надо вернуться к Дункану как можно скорее, а дел они ещё не сделали, но, взглянув на раненого, тут же хотел согласиться. Однако солдат, видя их сомнения, сказал первым:

— Да мне бы только раны перевязать, а дойти я сам смогу. Позади вас же нет порождений тьмы, правда?

— Уверен?

— У меня есть бинты.

Алистер достал из сумки туго свёрнутый моток. Элисса намочила кусок чистой ткани и принялась промывать раны солдата, пачкая свои ладони в его крови. Страж внимательно на неё посмотрел, но ничего не сказал. Он представлял дочерей тэйрнов… другими.

Солдат неуклюже встал и тяжело поплёлся по тропинке в сторону лагеря.

— Что-то я волнуюсь за него, — пробормотала Элисса и снова посмотрела вдаль. Не только за него.

— А за нас ты не волнуешься? — нервно спросил Джори. — Слышали, что он сказал? Порождения тьмы перебили их всех, а это были опытные солдаты! Сколько они продержались в этих землях? Рискованное это дело, давайте вернёмся, а кровь и со старых трупов можно собрать.

— Спокойно, Джори. Если мы будем осторожны, то ничего не случится, — ответил Алистер.

— Эти солдаты тоже были осторожны, и что в итоге?! Тут порождений тьмы целая орда! Даже мы со всеми не справимся.

— Каким Серым Стражем ты хочешь стать, если готов повернуть при первой опасности? Нельзя дать им нас задавить, сражайся! — жёстко ответила Элисса.

Она ни за что не вернётся. Ведь её брат здесь уже несколько дней бьётся с тёмными тварями, и Элисса никогда не опозорит его и семью, испугавшись опасности. Она не повернёт назад.

— Но… я же не сбежал! Просто мыслю здраво. Не хотел бы я здесь умирать, когда дома меня ждут жена и ребёнок.

— Знаете, в страхе нет ничего постыдного. Мало кто рад встрече с порождениями тьмы. Я уж точно не из таких, — заметил Алистер и посмотрел на Элиссу.

— Я этого не говорила, — смутилась она. Может, ей уже и наплевать на свою жизнь, но вокруг неё те, кому есть что терять. — Прошу прощения. Я была резка, — извинилась она перед Джори, чем немало его удивила.

— А, нет, я…

— Я думаю, всё будет в порядке. Все Серые Стражи могут чуять порождений тьмы издалека, поэтому враг не застанет нас врасплох. По этой причине я пошёл с вами, — сказал Алистер.

— Видишь, сэр рыцарь? Может, мы и помрём, но сначала нас об этом предупредят, — съязвил Давет.

— Это… должно меня успокоить?

Стражи сошли с тропы и углубились в Дикие земли. На проложенных путях порождения тьмы часто устраивали засады. Хоть Алистер и сказал, что сможет почувствовать их, но идти прямо в западню, уповая, что он заметит их вовремя, не хотелось. Солнце почти не пробивалось сквозь кроны деревьев, лес был очень старым и густым, пах мокрой корой и камышом. Ощутимая влага в воздухе оседала на одежде, становилось холодно. Элисса снова подумала о брате.

«В это время года там ужас как холодно. Так что, замёрзнув под южным дождём, я весь обзавидуюсь вам, сидящим тут у камина в уюте» , — смеялся он перед отъездом.

Элисса помотала головой, прогоняя плохие мысли.

Он вернётся. Он обязательно вернётся. Он обещал.

Она тоже ему кое-что обещала.

Орен! Ориана!

Элисса вздрогнула и оттянула цепочку с медальоном на шее, которая показалась слишком тугой.

— Что-то не так? — спросил Алистер.

— Нет.

— Стойте, — вдруг сказал он и прикрыл на секунду глаза. — Там впереди порождения тьмы.

Стражи прокрались между колючих кустов и вышли к подножию небольшой скалы. На выступе расположились трое генлоков-лучников, а внизу прохаживались четыре гарлока с огромными мечами грубой работы. Прямо перед ними на дереве висели три обезображенных человеческих трупа.

— Бедняги… По-моему, это неоправданная жестокость, — проговорил Алистер.

— Давет, — обратилась Элисса к лучнику. — Сможешь снять тех сверху?

— Отсюда не прицелиться, но, если подобраться ближе, смогу. Правда, не всех сразу, и после первого выстрела гарлоки меня быстро заметят и поминай как звали.

— Им будет не до того, — отозвалась Элисса. — Давет, как только пристрелишь первого, быстро смени позицию. Твоя задача — лучники, — девушка повернулась к остальным. — Алистер, защищай щитом Давета. Джори, мы возьмём мечников.

Все трое молча посмотрели на неё.

— Хороший план, — отозвался невзначай Алистер. — По крайней мере, лучшего так быстро никто не придумал.

Нет, всё-таки она дочь тэйрна.

В этот момент порождения тьмы зарычали и начали оглядываться, словно что-то почуяли. Один гарлок побежал прямо к тому месту, где они прятались.

— Начали! — скомандовала Кусланд.

Давет нырнул вниз, Алистер за ним. Элисса быстро метнула нож гарлоку в лицо, тот тут же рухнул. Девушка выскочила из укрытия, прикрываясь от стрел щитом. Пока все лучники не были убиты Даветом, Элисса двигалась вокруг противников, мешая другим прицелиться, Джори защищал её спину, а она щитом — его. Сражение быстро закончилось, порождения тьмы не были мастерами боя. На Стражах не оказалось ни царапины.

— Думаю, мы неплохо сработаемся, — заметил Алистер.

Джори посмотрел на порождений тьмы, чьи зубастые пасти так и застыли в предсмертном рыке. По его телу пробежал холодок.

— По-моему, нам повезло. Всё могло закончиться хуже.

— Ха, скажи спасибо миледи Серьёзность. Она весь бой прикрывала тебя от стрел. Иначе бы ты так легко не отделался.

Элисса проигнорировала комментарий Давета и обратилась к Алистеру:

— Их кровь подойдёт?

— Вполне.

Она склонилась над первым убитым гарлоком, вытащила свой нож и подставила пустую склянку под рану. Кровь порождений тьмы была гуще и темнее человеческой, но всё же красная. Не чёрная, как болтали в народе. Наполнив три бутылька, девушка обтёрла их о траву и убрала в сумку. Теперь предстояло отыскать разрушенную башню Стражей.

За несколько часов похода они встретили ещё две небольшие группы порождений тьмы, но обошлись царапинами и мелкими ссадинами. Крупных отрядов Алистер поблизости не чувствовал. Вероятно, те, кто перебил солдат на поляне, давно ушли. На привал Стражи расположились во впадине между двумя холмами.

— Надо хоть костёр развести, а то, чувствую, скоро заледенею.

Джори снял перчатки и выдохнул тёплый воздух на ладони.

— Поищу сухие ветки, — сказала Элисса.

— Я с тобой. Нам не следует бродить здесь поодиночке, — Алистер оставил щит и сумку, взяв с собой только меч.

Вокруг было слишком много болот, все ветки и кора пропитались влагой. Элисса высматривала на земле хоть какую-нибудь сухую палку. Её зубы тоже начинали стучать от холода. На зелёном бревне между камней она увидела цветок с белыми лепестками и красной серединкой. Даже в лесах, полных порождений тьмы, можно найти красоту. С ветки ближайшего дерева вспорхнула ворона, заставив девушку вздрогнуть. Элиссу снова посетило неприятное чувство, будто сам лес затаился и наблюдает за ними.

В поисках сухих веток она не заметила, как далеко отошла. Когда она подняла голову, то была уже одна. Шорохи Диких земель всё ещё преследовали её за каждой кочкой и каждым деревом. Элисса снова мысленно позвала брата. Сейчас, когда рядом никого не было, соблазн отправиться искать его стал очень велик, но Дикие земли теперь казались ещё больше и непреодолимей.

Нет. Она не имела права идти против долга и бросать своих.

Элисса услышала за спиной рычание. К ней кралось двое зверей, напоминавших волков, но каких-то странных, больных. Кусланд напряглась, бросила набранные ветки и обнажила меч. Первый волк, что в прыжке кинулся на неё, упал на землю с распоротым боком. Второй успел вцепиться ей в латную перчатку, Элисса вытащила из неё руку, резко развернулась и рассекла ему пасть. Туша зверя глухо завалилась на бок.

Вскоре её нашёл Алистер, но бой уже был окончен.

— Тебе жаркóго захотелось на обед? Я бы не советовал их есть. Мясо жестковато, — ухмыльнулся он.

— Что с ними?

Элисса даже не подумала посмеяться над шуткой. Она смотрела на волков. Животные явно были больны: жёсткая шерсть, местами выпавшая, торчала клочьями и грязными сосульками, неестественно большие клыки выступали вперёд, а глаза даже после смерти горели так, словно внутри не осталось ничего, кроме злобы и бешенства.

— Это то, что делает с живыми существами Мор, — сказал Алистер, подбирая обронённые Элиссой ветки для костра.

За обедом Элисса снова почти ничего не съела и была молчалива. Не реагировала ни на шутки Алистера, ни на болтовню Давета или жалобы Джори. Она по-прежнему шарила взглядом между деревьями столько, сколько хватало взгляда.

— На что ты всё время смотришь? — заметил Давет.

— Ни на что.

Когда они снова пробирались через лес, Джори едва не угодил в старую ловушку, расставленную когда-то хасиндами, вероятно, для порождений тьмы. К счастью, Давет вовремя заметил тонкую веревку, натянутую поперёк тропы, и был страшно доволен собой. Элисса признавала, что в деле он хорош и ответственно подходит к миссии Серых Стражей.

— Думается мне, что Посвящение — это своего рода кара, — сказал он как-то. — Кара за всё, что мы делали раньше и будем делать впредь. Такова жертва, которую приносят Серые Стражи ради победы над Мором. Наш сэр рыцарь, видимо, считал, что быть Серым Стражем — это разъезжать на белом коне под восхищённые взгляды девиц и убивать по порождению тьмы в день. Думаю, правду мы сами скоро узнаем.

— Да, — просто отозвалась Элисса.

— Ты не боишься грядущего?

— Нет… наверное, не боюсь.

— Ха! Если ты ничего не боишься, значит, у тебя была беззаботная жизнь. Немногие могут этим похвастаться.

Стражи пришли к большому болоту, над поверхностью которого выступали полуразрушенные арки, куски каменных стен и обломки статуй, а огромный башенный купол покосился и наполовину утонул. Воздух, кажется, стал ещё холоднее, изо рта вырывались маленькие облачка пара.

— Это должно быть здесь, — сказал Алистер.

Кругом была сплошная вода, лишь небольшие тропинки и островки суши.

— Чем бы это ни было, оно, скорее всего, давно утонуло.

Впереди виднелось полуразрушенное строение, которое ещё не тронули болота. По архитектуре оно напоминало остагарские башни. Внутри небольшого дворика, окружённого с трёх сторон стенами, повсюду валялись обломки, ветки, проросла трава, камень позеленел от сырости и времени. У дальней стены стоял ржавый сундук — единственное, что хоть немного сохранило свой прежний вид. Впрочем, его крышка была разбита и покорёжена, а внутри… пусто.

— Так-так, что у нас здесь творится? — внезапный голос заставил четырёх Стражей вздрогнуть.

С разрушенной стены на них смотрела пара внимательных золотых глаз.

Стражи поднимались вверх по склону, пробираясь сквозь заросли и спотыкаясь о корни и кочки. Лес становился гуще, и они чувствовали, что заходят всё дальше в чащу. Впереди них шла молодая темноволосая женщина с веткой-посохом за спиной.

— Не нравится мне это, — проговорил Алистер, сминая сапогом высокую траву.

— Нам ведь нужны эти бумаги, — Элисса шла рядом.

— Да, но уж больно внезапно и вовремя она появилась.

— Мы же ничего не сказали, она сама догадалась, что мы ищем.

— Ага, и эти свитки так кстати находятся у её матери.

— Ты просто услышал слово «маг» и начал с ней препираться.

— Маг — это, конечно, не критично, а вот отступники — уже другой разговор. Знаешь, что делают с ними храмовники?

Элисса посмотрела на колдунью, которая как ни в чём не бывало шла впереди, абсолютно не опасаясь за спиной четырёх вооружённых Стражей. По сравнению с крупным Джори она казалась миниатюрной и слабой, тонкие пальцы никогда не держали оружия, но посох за её спиной упрямо говорил, что она не так проста.

Незнакомка представилась Морриган и сказала, что наблюдала за ними с тех пор, как они пришли в Дикие земли. Она была одета в очень лёгкую для здешних холодов фиолетовую куртку с глубоким вырезом на груди и перьями на наплечнике. На шее с нитью белоснежного жемчуга тускло поблёскивало крупное ожерелье из потемневшего металла, а глаза сияли, как у дикой кошки. Высокая трава перед ней расступалась, на зловещие шорохи и крики птиц она не обращала внимания, словно те были ей привычны. Без сомнения, Морриган живёт здесь давно.

— Не думаю, что в здешних землях законы Ферелдена что-то значат, — задумчиво сказала Элисса.

Когда Алистер пригрозил Морриган храмовниками, та лишь рассмеялась в ответ, сказав, что не боится, а Стражам хочет помочь из любопытства. Она всё смотрела на Элиссу, возможно, потому, что та тоже женщина, и Элисса отвечала вежливостью на любезность.

— Кто знает, куда она нас ведёт, — продолжал сомневаться Алистер. — Может, в западню.

— Вы боитесь, что варвары набросятся на вас? — рассмеялась колдунья впереди.

— Да, набрасываться нехорошо! — огрызнулся в ответ Страж.

Морриган остановилась подождать остальных, пока те пробирались сквозь заросли.

— Она точно ведьма Диких земель. Ох, попадём мы к ней в котелок, — съёжился Давет.

— Ведьма Диких земель? — снова рассмеялась Морриган, словно сам ветер донёс до неё далёкие слова. — Легенды, сказки — ложь и суеверия. Своим умом вы думать не привыкли?

Давет замолк, а когда колдунья отвернулась, снова шёпотом заговорил с Джори:

— Мы далеко ушли от тропы. Кто-нибудь запоминает дорогу?

— Я запомнил вон то дерево.

— Понятно…

— Просто идём уже, — вздохнула Элисса и поравнялась с Морриган. — Далеко ли живёт ваша мать?

— Уже близко. Уединенье она предпочитает. Впрочем, сами вы увидите, — колдунья обернулась. — Хотя друзья твои уже сейчас готовы во весь дух в бега пуститься, едва шорох раздастся за спиной. Вы все так недоверчивы?

— Дикие земли негостеприимны. Здесь есть, чего опасаться.

— В Диких землях не только чудища. И жабы, и цветы, и птицы со зверями здесь живут.

— Вы не боитесь порождений тьмы?

— Я земли Дикие знаю так, как лишь хозяйка знает. Порождений тьмы я ловко обхожу. Из земли они идут, как будто извергаясь, число их растёт и доставляет неудобство. Потому и к моей матери я вас веду.

Позади вскрикнул Джори. Он наступил на что-то живое и отпрянул в испуге. Морриган криво усмехнулась.

— Не смерть страшит их, — поспешила ответить Элисса. — Просто им есть, что терять.

— А тебе, стало быть, нечего?

Они вышли из-за деревьев к большой поляне, окружённой болотами и зарослями камышей. На ней стояла покосившаяся и позеленевшая хижина, настолько убогая и разваленная, что трудно было представить, чтобы здесь кто-то жил. Однако из каменной трубы шёл дым, а у двери, едва державшейся на несмазанных петлях, стояла безобразная старуха в лохмотьях, будто только и ждала гостей.

— Мама, приветствую! Вот Серых Стражей четверо, они… — начала Морриган, но старуха перебила её слегка хриплым голосом:

— Я вижу их, девочка. Хм…

Нерасчёсанные пряди седых волос падали ей на лицо, испачканное землёй, из-за чего старуха выглядела дикой и даже неразумной, но от её проницательного взгляда бросало в дрожь. Она внимательно осмотрела гостей. Тёмное золото её глаз было куда древнее, чем они могли вообразить.

— Примерно такое я и ожидала увидеть, — наконец, кивнула она.

— Она точно ведьма! — пробормотал Давет. — Ещё в жаб нас превратит!

— Спокойно, Давет. Если она действительно ведьма, то злить её не стоит, — еле слышно шепнул Джори, но его услышали.

— Какой молодец. К сожалению, ваша роль в общей картине незначительна. А вот ты…

Старуха уставилась на Элиссу, отчего у девушки всё внутри замерло. Ведьма словно заглядывала в самую глубокую бездну её души и видела, смотрела, вскрывала, наблюдала. Золотой взгляд точно гипнотизировал.

— …сколько неопределённого. Кто знает, как сложится твоя судьба.

Давление ослабло, Элисса неслышно выдохнула.

— Это и есть ужасная ведьма Диких земель? — усмехнулся Алистер.

— Ведьма Диких земель? — разразилась скрипучим смехом старуха. — Морриган любит такие сказки и под луной танцует.

— …Не для того они сюда явились, чтоб сказки дикие твои услышать, мама.

— За договорами пришли? — старуха исчезла за дверью и быстро вернулась со свёртком в руках. — Прежде чем начнёте лаять на меня, учтите, что от вашей печати давно ничего не осталось. Я защитила бумаги.

— Ты… а… ты охраняла их? — удивился Алистер.

— А почему нет? — пожала костлявыми плечами старуха, вручая свитки Элиссе. — Отдайте их Серым Стражам и скажите, что угроза Мора сильнее, чем они думают.

— Спасибо, что вернули их, — в замешательстве пробормотала девушка.

Всё и впрямь оказалось так легко, и никакого подвоха.

— Ах, как это мило, — снова рассмеялась старуха. — Вежливость находишь там, где вовсе её не ожидаешь. Это как с чулками… о, не обращайте на меня внимания. Вы получили, что хотели.

— Тогда пора вам уходить, — сказала Морриган.

— Девочка, не будь такой грубой. Они твои гости, а уже темнеет.

Морриган вздохнула.

— Что ж, ладно. Я выведу вас из леса. Следуйте за мной.

Морриган не обманула. Она провела их обратно коротким путём и оставила у основной тропы, ведущей к Остагару. Алистер смотрел ей вслед и хотел что-то сказать, но только сморгнул, как Морриган исчезла. Только крик вороны слился со звуками ночи.

---

Примечания:

Глава получилась короткая, но Акили всё же хотела познакомить вас с ведьмами отдельно. В награду за ожидание следующая выйдет быстрей. Грядёт Посвящение.

Скриншот: https://vk.cc/8H5GpT

За выходами глав можно по-прежнему следить и флудить здесь:https://vk.com/akili_books

Обсуждать их можно тут в комментариях. Всем отвечу.

Чейз лежал у огня, положив голову на лапы, и поскуливал. Иногда его острые уши подрагивали, ловя посторонние звуки, но тут же снова расслаблялись, не услышав ничего интересного.

Уже стемнело, а от рекрутов и Алистера не было вестей. Разведка доложила, что орда ещё до рассвета следующего дня будет вновь штурмовать Остагар, и их куда больше, чем вчера. Они будут у стен уже через несколько часов. Дункан надеялся, что новобранцы к этому времени вернутся и пройдут Посвящение, но с каждым часом волновался о них всё больше.

Мабари снова заскулил и не притронулся к еде с тех пор, как они ушли, а пил только воду. Он переживал за хозяйку и грустил. Дункану это напомнило давние времена, когда у одного его товарища-Стража тоже был пёс. Они погибли вместе, отвлекая толпу порождений тьмы, чтобы друзья могли спастись*. Дункан снова вздохнул. С ним заговорил офицер, передавая приказы короля насчёт скорой битвы.

В этот момент Чейз вскочил на лапы, завилял хвостом и приветственно залаял. В воротах, закрывавших проход в Дикие земли, появилась Элисса со спутниками. Пёс радостно рванул навстречу. Дункан обернулся, облегчённо выдохнул и вернулся к разговору.

Огромный несущийся мабари чуть не сбил с ног закованного в броню рыцаря. Не обращая внимания на человечьи ругательства позади, пёс резко затормозил перед хозяйкой и начал оживленно прыгать вокруг неё.

— Привет, малыш, — улыбнулась Элисса и присела, чтобы потрепать любимца по холке. — Уже соскучился?

— Весь день ходила мрачнее тучи, а тут какой-то пёс — и она улыбается, — прокомментировал Давет.

Чейз утвердительно гавкнул и счастливо замахал маленьким хвостиком. Потом гавкнул ещё раз, сбегал к ближайшим кустам и принёс в зубах облитый собачьими слюнями пирог.

— Э-э, и где ты его… — пирог выглядел слишком солидно для солдатской еды, по крайней мере, раньше. — Нет, даже знать не желаю, — вздохнула Элисса, когда Чейз положил добычу перед ней. — Нет, я не хочу… Точно не хочу, Чейз. Ешь сам… пока какой-нибудь лорд не узнал в нём свой бывший десерт.

Мабари с аппетитом слопал лакомство и довольно гавкнул. Рекруты ждали, когда освободится Дункан.

— Надеюсь, это было последним испытанием, и больше ничего доказывать не придётся, — вздыхал Джори.

Элисса о чём-то разговаривала с псарем, который осматривал её мабари. Давет изнывал от нетерпения. Алистер стоял рядом с остальными и молчал, уставившись в землю.

— Итак, из Диких земель вы вернулись, — сказал им, наконец, Дункан. — Удалось всё отыскать?

Элисса вынула из сумки склянки и бумаги. Дункан взял только кровь, а документы просил пока положить обратно. Позже они, несомненно, понадобятся.

— У той башни мы встретили одну женщину, — начал Алистер, — а свитки были у её матери. Они обе очень… странные.

— Они из диких племён?

— Не похоже. Вероятно, они отступники — маги, скрывающиеся от Церкви.

Алистер говорил так, будто ему было стыдно за своё бездействие в отношении тех, кто нарушал закон. На что Дункан ответил:

— Алистер, я знаю, что раньше ты был храмовником. Но у Церкви свои дела, у Серых Стражей — свои. Вы вернулись, и мы можем приступить к Посвящению.

— Наконец-то! — воодушевился Давет. — Мне уже не терпится узнать, что это такое.

— Согласен. Давайте уже покончим со всем, — собравшись, кивнул Джори.

— Тогда начнём. Я попросил магов всё подготовить. Алистер, отведи их к старому храму.

— А… — подала голос Элисса, — у меня есть десять минут?

— Да, но только не задерживайся, — кивнул Дункан.

— Старый храм — это там, где мы с тобой встретились.

Ночью Остагар сиял сотнями огней. Тени красиво играли на статуях и стенах древних руин. Ветер, так завывавший днём, притих. В лагере царила суета, но Элисса, стоя у края смотровой площадки, слышала лишь треск пламени и лёгкий шелест знамён. Лес внизу казался тёмной пропастью, а у горизонта затухала последняя полоска света.

«Я не вижу тропы.

Возможно, здесь лишь бездна.

Дрожа, я ступаю вперёд,

Окутанная тьмой.

Хотя тьма окружает,

Я пребуду в свете. Я вынесу бурю. Я выстою»**.

Элисса сжала в ладонях медальон с портретом семьи и молилась. Молилась не столько Создателю, сколько живым, прося их вернуться, и мёртвым, обещая исполнить свой долг.

«Долг в нашей семье всегда был превыше всего».

«Стань Серым Стражем и поступай по совести».

Я клянусь. Памятью о вас и именем, что вы мне дали* * *

. Я вынесу. Я выстою. Я клянусь.

— …а чего ты ждал? Дункан ведь и раньше намекал, что Посвящение опасно.

— Да сколько можно испытаний? Я ведь уже показал себя!

Стражи-рекруты ходили взад и вперёд и были беспокойны. Алистер молча стоял рядом и старался их не слушать. Когда Элисса подошла, он просто кивнул ей и снова уставился в землю, теребя сапогом мелкий щебень. Это было на него не похоже.

— Может, у них такой обычай, — продолжал Давет. — В конце концов, это всё неважно. Стражи просто исполняют свой долг, верно?

— Нами жертвовать тоже их долг? — Джори был особенно взволнован, от его былого спокойствия не осталось и следа.

— А ты бы не пожертвовал чем угодно, чтобы спасти от Мора свою милую жёнушку, а, сэр рыцарь? Разве не пошёл бы на смерть ради неё?

Джори было нечего ответить. Бывший карманник Давет демонстрировал невероятную решимость. Дункан подарил ему второй шанс, вторую более достойную жизнь, и Давет собирался распорядиться ей так, как следует.

— Может, мы и погибнем в этой борьбе, но если никто не остановит Мор, всем точно конец — и нам, и всему Ферелдену, — заключил он.

— Итак, мы подошли к ритуалу Посвящения, — Дункан подошёл как всегда тихо, поставил на стол большой серебряный кубок и повернулся к трём новобранцам. — Орден Серых Стражей возник во времена Первого Мора, когда весь людской род стоял на краю гибели. Тогда первый Страж испил крови порождений тьмы и смог укротить скверну.

— Нам… нам придётся пить… это? — то ли с испугом, то ли с отвращением спросил Джори.

— Так же, как самому первому Стражу до нас, и как нам всем до вас. В этом источник нашей силы и залог победы, — спокойно заметил Дункан.

— Те, кто выживает после Посвящения, становятся неуязвимы для скверны. Мы чувствуем её в порождениях тьмы и используем, чтобы одолеть архидемона, — пояснил Алистер.

Те, кто выживает?

Трое рекрутов переглянулись.

— Да, не все, кто пьёт эту кровь, выживают, а те, кто выживает, меняются навсегда. Перед Посвящением мы говорим немного, но эти слова звучат с самого первого ритуала. Алистер, ты готов?

Присоединяйтесь к нам, братья и сёстры. Присоединяйтесь к нам, сокрытым тенью, где мы бдим неусыпно. Присоединяйтесь, ибо на нас возложен долг, от которого нельзя отречься. И если суждено вам погибнуть, знайте, ваша жертва не будет забыта, и однажды мы все присоединимся к вам.

— Давет, подойди.

Он выдохнул и собрал в кулак всю волю, чтобы принять из рук Дункана кубок с кровью и поднести его к губам. Глоток, и отравленная кровь растеклась по телу. Давет почувствовал, как его горло обожгло, оно горело, точно он выпил жидкий огонь. Он кричал и царапал шею, будто его разрывает изнутри. Глаза побелели. Ещё один вскрик, и Давет начал задыхаться, давиться, стремился выплюнуть наружу этот яд. Он не мог дышать и стал оседать на землю.

— Мне жаль, Давет, — последнее, что он услышал от Дункана, прежде чем упасть лицом вниз и замолкнуть навсегда.

— Дыхание Создателя! — вырвалось у Джори.

Давет был мёртв. У Элиссы перехватило дыхание. Вот же только что он стремился стать Серым Стражем, постоянно болтал последние два дня, а теперь так просто умер. Не от меча, не от порождения тьмы, а от ритуала самих Стражей. Умер, и всё.

Алистер с горечью прикрыл глаза.

— Подойди, Джори, — спокойно продолжил Дункан, будто на его глазах и не умер сейчас человек.

— Нет, нет, — попятился назад рыцарь, но упёрся спиной в стену. — У меня ведь жена, ребёнок. Так нельзя.

— Назад дороги нет, — сурово сказал Дункан и протянул ему кубок, но Джори замотал головой и обнажил меч.

— Нет, бесславная смерть — это слишком…

Глаза Дункана угрожающе сузились. Он поставил кубок на стол и вынул кинжал. Джори принял боевую стойку, но его рука дрожала.

— Джори, убери меч, — шептала в ужасе Элисса, но тот её не слышал и попытался напасть на командора Серых Стражей.

После двух ударов, кинжал вонзился в плоть Джори, и кровь окрасила его доспехи. Зажимая из последних сил рану, он со стоном повалился на землю и умер.

Убит. Убит тем самым Дунканом, который заботился о своих подопечных, делал всё, чтобы они были в порядке, который переживал за Элиссу, лечил её рану и спасал. Он убил его. Кровь её недавнего товарища обагрила кинжал командора Стражей.

— Посвящение ещё не закончено.

Дункан посмотрел ей в глаза. Элисса вздрогнула. Его глаза были страшные, суровые, холодные. Она продолжала дрожать, когда Страж протянул ей кубок. Кровь плескалась у ободка с искусной резьбой, когда она сомкнула на нём дрожащие ладони…

— Ради всеобщего блага отдайся этой скверне.

…и выдохнула.

Я клянусь.

Глоток. Не думая. Быстро. Горько. Больно. Горячо. Кажется, она кричала. Царапалась, как Давет. Острая боль копьём пронзила её голову. Вцепилась в неё. Не отпускала. Мучила и терзала. Мешала дышать. Небо исчезало. Земля тонула в темноте.

Мама! Отец!

Больно.

— Отныне и впредь ты Серый Страж.

…Элисса провалилась во тьму.

Когда девушка начала заваливаться назад, её поймал Алистер.

— Она жива, — выдохнул он.

— Да, у неё сильная воля, — Дункан тыльной стороной ладони вытер пот со лба и сказал печально: — Побудь с ней, Алистер. Я позабочусь об остальных.

Он отложил кубок в сторону, взвалил бездыханного Давета на плечо и куда-то унёс. Потом вернулся и унёс Джори. Их больше не существовало. Лишь их имена как погибших на Посвящении мелькнут в записях в далёкой крепости Серых Стражей Вейсхаупт.

---

Примечания:

*См. книгу Дэвида Гейдера «Призыв» («The Calling»)

**Песнь Света: Испытания. Отрывки из 13-го и 10-го стихов. Элисса специально выбрала для молитвы именно эти строки

* * *

Имя «Элисса» означает «клятва — мой бог»

Коллаж: https://pp.userapi.com/c846124/v846124300/13231d/dsW7gnnvfdQ.jpg

Следить за выходом глав можно по подписке или здесь: https://vk.com/akili_books

Ведь дальше ответственные события. Да-да, те самые!

Серый Страж Элисса сидела на смотровой площадке, прислонившись к стене, и позволяла холодному ветру обдувать лицо. В голове всё ещё горело. Она не знала точно, сколько пробыла в беспамятстве, казалось, что целую вечность.

Темнота затягивала. Элисса сопротивлялась, и тем больнее всё разрывалось внутри. Голоса и вкрадчивый шёпот звали её туда, во тьму, обещали умиротворение, только поддайся, прими. В какой-то момент Элисса устала бороться, и в тот же миг её затянуло в самые глубины бездны. Было темно, но Элисса чувствовала чьё-то присутствие, слышала рычание, кажется, даже видела огромные слабо поблёскивающие глаза и тысячи теней позади них. Они все смотрели на неё, они видели её насквозь, из-за чего внутри леденело. Было страшно. Так страшно, что хотелось убежать, защититься, да что угодно, лишь бы выбраться из этой бездны и снова увидеть свет.

Приходя в себя, Элисса почувствовала капли на лице — начинался дождь. Девушка приподняла веки, не осознавая, где она и что происходит. На неё смотрели две пары карих глаз.

— Всё кончено, — сказал Дункан. — Добро пожаловать.

Алистер подал ей руку и помог встать. Элисса неуверенно оглянулась туда, где в последний раз видела тела своих товарищей. Их не было. Кровь Джори всё ещё заливала плиты, но и её присыпали землёй. Элисса всё равно никогда не забудет картину их смерти. Она с опаской посмотрела на Дункана.

— Смириться со смертью всегда нелегко, особенно когда она приходит в таком чудовищном виде, — сказал он. — Почти память своих товарищей, но не забывай, что мы должны двигаться дальше. Мы всегда должны двигаться дальше.

Элисса сидела у стены и крутила в руках подвеску. Красная серединка напоминала мутный камень, но это была кровь. Алистер сказал, что это ещё одна традиция Стражей. Они помещают в кулон кровь, испитую на Посвящении, чтобы помнить о тех, кто ушёл раньше. Он носил на шее такую же. На своём Посвящении он тоже видел смерть.

До рассвета было несколько часов. В полутьме лагеря мелькали силуэты с факелами. Слышался не по-ночному суетливый гомон. Солдаты знали, что грядёт новая битва и готовились сражаться. Порождения тьмы явятся затемно, и их будет куда больше, чем два дня назад, словно они наконец решили напасть всерьёз. Их нужно остановить. Здесь. Сегодня. Иначе нельзя.

Ветер снова начал завывать, а близкая гроза сквозь густые тучи обещала обрушить на Остагар ливень.

Последний военный совет прошёл на повышенных тонах. Церковники спорили с магами и намекали, что от них требуется только обрушить колдовство на порождений тьмы под присмотром храмовников. Маги же считали унижением, что их держат за орудие. Когда пришёл король Кайлан, все замолкли, но и он вскоре начал громко спорить с Логэйном. Король настаивал на том, чтобы отправиться в битву вместе с Серыми Стражами. Тэйрн был против и снова обвинил короля в излишней мечтательности. Когда речь зашла о том, чтобы дождаться орлесианцев, всё стало ещё хуже. Логэйн был непреклонен.

— Наша вражда с Орлеем уже в прошлом, — парировал Кайлан. — А тебе следует помнить, кто здесь король.

Логэйна статус короля не волновал, он лишь тяжело вздохнул.

— Какой счастье, что Мэрик не дожил до того дня, когда его сын готов отдать Ферелден тем, кто почти век держал его в рабстве.

— Хорошо, раз так, нам хватит нынешних сил? Дункан, твои люди готовы к бою?

— Готовы, Ваше Величество.

— Ты слишком полагаешься на легенды, Кайлан. Нам нужно твёрдо стоять на земле, иначе все погибнем!

— Излагай свой замысел, Логэйн, — проигнорировал слова тэйрна король и склонился над картой. — Мы с Серыми Стражами и половиной армии выманим порождения тьмы в атаку, а потом…

Тэйрн Мак-Тир опустил плечи и тоже подошёл к столу.

—…Вы дадите знак зажечь на башне маяк. По этому сигналу мои люди ударят из укрытия порождениям тьмы во фланг, — рука в латной перчатке перемещалась по карте между долиной под мостом и холмами к западу от Остагара, с которых хорошо просматривались высокие башни. — Я приказал закрыть Башню Ишала до битвы. Её сейчас охраняют мои солдаты. Они зажгут огонь. Дело не опасное, но крайне важное.

— Раз так, то и поручим его самым лучшим, — сказал король. — Пусть маяк зажгут Серые Стражи Алистер и Элисса.

— Таков план, — заключил Дункан, стоя у костра перед двумя младшими Стражами.

— Что? Я не буду сражаться? — Алистер был недоволен.

— Он прав. Мы тоже должны!

Элисса, как и раньше, надеялась, что бой отвлечёт её от тяжёлых мыслей о брате. К тому же она прибыла сюда биться, а не маяки зажигать.

— Это не вам решать. Если король хочет, чтобы Серые Стражи позаботились о сигнальном огне, Серые Стражи этим займутся. Мы должны делать всё для победы, нравится нам это или нет.

— Ладно, я всё понял, — проворчал Алистер. — Но так и знайте, если король попросит, чтобы я вырядился и сплясал ремигольд, я пас. И плевать, положит это конец Мору или нет.

— Странные у тебя представления о короле, — приподняла бровь Элисса.

— Считаешь, это настолько невозможно? Представь, я танцем прохожу перед порождениями тьмы — они все падают со смеху, а мы тем временем их бьём. Чем не стратегия?

Элисса отвернулась, пряча смешок. Дункан шумно вздохнул и прикрыл глаза. За его спиной мерцали оранжевые всполохи высокого костра и темнело небо. Командор снова посмотрел на своих Стражей.

— Я иду к королю. С этого момента вы остаётесь одни. Помните, вы оба Серые Стражи. Надеюсь, вы будете достойны этого звания.

— Дункан… — Алистер серьёзно посмотрел в глаза наставнику. — Да присмотрит за тобой Создатель.

— Да присмотрит он за всеми нами.

Алистер пожал Дункану руку и грустно смотрел, как тот уходит. Элисса хорошо понимала чувства Алистера… слишком хорошо.

— Он сильнее нас обоих, — тихо сказала она.

— Да, так и есть… Пойдём-ка в башню. Может, это и не самое почётное задание, но сделать его надо.

— Алистер…

Элисса не знала, как спросить. Она посмотрела на огонь, возле которого всего несколько часов назад их стояло четверо, а теперь осталось всего двое.

— Ты ничего не чувствуешь оттого, что они погибли? Я имею в виду, что, хоть и недолго, но вы…

— Я знал, чем грозит Посвящение, так что в глубине души был готов и старался не привязываться к ним. Честно говоря, я рад, что хоть кто-то из вас сумел это пережить. Дункан прав, нам нужно двигаться дальше.

Элисса кивнула:

— Тогда идём.

Всё же слишком много смертей.

Западная часть лагеря почти опустела. Косой дождь ударил вместе с неистовым ветром и бил по глазам, гасил огни. Жаровни для поджигания стрел и снарядов укрыли навесами. Было светло — ветвистые молнии то и дело рассекали тучи и озаряли долину. Сквозь дремучую чащу Коркари к Остагару текла золотая река. Тысячи факелов. Порождения тьмы тоже использовали огонь, но не свет им был нужен, а его разрушительная мощь. Огонь осветил их приближение ещё до того, как до защитников крепости донёсся звук тяжёлой поступи.

На бледных изуродованных лицах гарлоков сверкали свирепые глаза с почти белыми зрачками. Хищные рты генлоков скалились, обнажая клыки. Приближаясь, они издавали рёв и рычание, точно дикие звери, готовые броситься на добычу. Среди них виднелись порождения тьмы в золоченых доспехах и рогатых шлемах, они яростно потряхивали огромными секирами. Иные порождения тьмы сжимали в руках ветки-посохи, украшенные перьями, искры пламени срывались с них. Враги выглядели свирепо и куда страшнее, чем в предыдущей битве. Они были готовы. Они пришли убивать.

— План сработает, Ваше Величество, — тихо отозвался Дункан за спиной короля.

— Конечно, сработает. С Мором будет покончено, — с воодушевлением ответил Кайлан.

Грохот грома и дикий рык врагов заставил одного солдата в первом ряду вздрогнуть и сделать шаг назад. Ему в спину упёрлась чья-то вытянутая рука.

Не смей отступать. Сражайся!

Солдат кивнул и покрепче сжал меч.

С новым раскатом грома будто по чьей-то невидимой воле порождения тьмы кинулись в атаку. Защитники ответили тяжёлым молчанием и следили, как враги несутся на них свирепой волной. Король Кайлан скомандовал лучникам. Стая стрел взметнулась в небо и спикировала на первые линии врагов. Ветер отнёс часть стрел в сторону, но первые ряды порождений тьмы поредели. Следующие за ними, не сбавляя темп, неслись вперёд, перепрыгивая через мёртвые тела. С ними столкнулись боевые псы, что когтями и зубами рвали врагов на части. Строй тёмных тварей смешался.

— За Ферелден!

Защитники бросились в бой, который изменит судьбу эпохи.

С моста долина выглядела наполненной маленькими огоньками, что, точно светлячки, хаотично перемещались в темноте. Боевые кличи и лязг оружия заполнили пространство и вздымались до небес, перекрикивая гром. Дождь глухо стучал по доспехам. Огненные снаряды, пущенные со стены, улетали далеко к самой кромке леса в ряды порождений тьмы. Лучники на мосту ликовали и подбадривали товарищей в долине, словно те могли их услышать.

…Пока ответный снаряд от врагов не разнёс две баллисты в щепки, убив почти всех рядом стоявших защитников. Другой влетел в полуразрушенную башню на противоположной стороне моста, осыпая градом камней людей в долине. Третий врезался в огромную статую воина прямо за спиной пригнувшейся Элиссы. От величественного основания остались обломки.

— Я не знала, что у порождений тьмы есть метательные машины! — бросила она Алистеру, перекрикивая дождь и шум битвы, и в момент передышки от снарядов перебежала дальше по мосту.

— А это и не машины! — крикнул он. — Берегись!

Алистер склонил её пониже, чтобы горящие обломки не задели.

— Чейз, беги вперёд! — велела Элисса волкодаву, и сама поспешила как можно скорее покинуть линию огня и перебраться на восточную сторону лагеря.

Прямо перед ней очередной снаряд задел троих лучников. Одна из них схватилась за почти оторванную руку и с криком каталась по полу, двое других не двигались, их кровь залила каменные плиты. Элисса с трудом отогнала все мысли и сосредоточилась на одной: они должны добраться до башни и зажечь маяк.

Башня Ишала сверкала издалека. Во всех окнах горел огонь, словно она обитаема, хотя открыть её должны были лишь сейчас. Из внутреннего двора башни послышались крики, а затем выбежали маг и солдат, отбиваясь от порождений тьмы. Вспышка магии поразила генлока, он завалился назад, выронив топор. Из-за его спины выскочил гарлок, но тут же был убит подоспевшим Алистером.

— Вы… вы Серые Стражи, правда? — начал солдат, восстанавливая дыхание. — Башня захвачена.

— О чём ты говоришь? Как это «захвачена»?!

— Порождения тьмы проникли внутрь через подземные залы. Все наши, кто были там, перебиты. Теперь она кишит этими тварями.

Элисса и Алистер переглянулись.

— Мы должны зажечь маяк, иначе Логэйн не будет знать, когда идти в атаку.

— Слушай приказ, — обратилась Элисса к солдату. — Иди в долину, найди короля и командора Стражей. Расскажи им про башню и передай, что сигнал мы зажжём, но понадобится время. Пусть держатся. Ты понял?

— Д-да, миледи, — растерялся солдат.

— Повтори! — повелительно сказала Элисса.

— Найти короля и Стража-командора, — медленно, но размеренно отвечал солдат. — Сказать, что башня захвачена и нужно время для сигнала. Пусть держаться.

— Иди, — кивнула Кусланд. — Да хранит тебя Создатель. А ты, — обратилась она к молодому магу, чей подбородок только тронула первая щетина, — идёшь с нами. Будешь помогать. Вас научили этому в Круге магов?

— Да, Серый Страж.

Элисса снова кивнула и бросилась во внутренний двор. Он был уже усеян трупами солдат и порождений тьмы. Оставшиеся в живых гарлоки и генлоки прохаживались между ними и размахивали мечами. Едва Алистер и Элисса ступили за ворота, враги ощетинились и кинулись в атаку. Маг только крикнул Стражам расступиться, как с его рук сорвалась волна пламени и опалила порождений тьмы. Они остановились и зарычали, пытаясь сбить огонь, но были повержены мечами Серых Стражей.

— Здóрово, — обернулась на мага Элисса. — Как тебя зовут?

— А… — хотел ответить маг, но лишь успел крикнуть. — Ой, осторожно!

Элисса отскочила от летевшей в неё молнии, маг успел спрятаться за ящиками. Неизвестно откуда взявшийся приземистый генлок снова взмахнул кривым посохом, готовясь обрушить на Стражей уже огненное заклинание, но навершие его оружия внезапно погасло от рассеивания магии, а огромный волкодав вцепился ему в горло.

— Я думаю, вы потом познакомитесь, — отозвался с усмешкой Алистер.

— Проявляю вежливость, — сухо ответила Элисса.

— И тут храмовник, — пробурчал маг.

Они ворвались в башню. На первом этаже был полнейший бедлам с перевёрнутыми бочками, разбитыми ящиками и рассыпанным по полу снаряжением. Элисса едва не наступила в разлитое масло, которое в ту же секунду вспыхнуло ярким пламенем, преграждая путь, а с той стороны виднелись уже знакомые вспышки молний.

— Алистер, там ещё один колдун!

— Их называют эмиссарами.

— Да плевать, как их зовут! — крикнула Элисса, уворачиваясь от шаровой молнии. — Можешь до него добраться?

Алистер имел все умения храмовника и был способен гасить магию, но и у его возможностей был предел.

— Слишком далеко. Огонь не обойти!

Элисса схватила из кучи валявшего на полу оружия лук и отыскала стрелу. Она умела стрелять не так метко, как специально обученные лучники, но по крупным мишеням попадала. Нужно было лишь прицелиться, однако пламя плясало перед глазами, а в противоположной части зала — темнота. Маг начал ткать ледяное заклинание, чтобы заглушить огонь. В этот момент на другой стороне снова заблестели электрические всполохи. Элисса прицелилась на них и спустила стрелу. Всполохи погасли. Маг-союзник успешно завершил заклинание и сбил огонь силой льда. В дело пошли мечи.

Сражение прошло свистом клинков, глухими ударами и треском магических заклинаний. Пот заливал глаза, волосы липли к лицу, царапины от скользнувших ударов горели. Сражавшиеся не поняли, сколько времени прошло — час или минута, — но первый этаж башни в конце концов был зачищен.

— Дыхание Создателя! — выдохнул Алистер. — Как эти бестии оказались здесь впереди всей орды?

— Некогда с этим разбираться, — пробормотала Элисса. — Нам нужно к маяку.

— Верно. Сначала всех врагов перебить, а спросим у них потом, — усмехнулся Страж. Кажется, он так себя подбадривал.

Вскоре они воочию увидели ответ на вопрос Алистера. Огромная яма, в которую они едва не провалились в темноте, зияла на половину помещения, прилегающему к лестнице на следующий этаж.

Подземный тоннель… вот откуда пришло нападение. Всех, кто здесь был, застали врасплох… но как давно? Им некогда было рассуждать. Их путь вёл наверх.

На втором этаже были следы сплошной бойни. Части тела и трупы валялись во всей окружности зала. Пол и стены вымазаны кровью. В центре горел очаг, на котором солдатская еда уже давно превратилась в угли, а вместо дров туда были сброшены чьи-то конечности. Союзника-мага тут же стошнило. По телам Стражей пробежал озноб.

Элисса побежала к другой лестнице, не в силах больше смотреть на следы свирепой жестокости. На каждом этаже Стражи сражались. Из последних сил они взбегали по очередной лестнице, чтобы быть встреченными градом стрел. Они укрывались щитами и разили, мечи до самых рукоятей заливала кровь, маг кидал во врагов огненные шары, а мабари подныривал под ударами, царапал когтями лица врагов и вгрызался им в глотки.

— Как ты думаешь, мы сильно опоздали? — Элисса задыхалась и постоянно оттягивала от шеи воротник.

Царапины и вмятины от скользящих ударов на её доспехах множились с каждой стычкой. Её защита начинала слабеть.

— Не знаю. Время сигнала наверняка было, но мы ещё можем успеть. Так просто целую армию не задавить, однако без поддержки тэйрна король не справится, — Алистер из последних сил плёлся вверх по ступенькам, его доспех был пробит в двух местах, но обошлось без серьёзных ран.

Король Кайлан… Дункан… все.

— Тогда поспешим.

Элисса глубоко вдохнула и в финальном рывке бросилась вверх по ступеням. Алистер последовал за ней. Впереди последний этаж. Стражи без всякой осторожности распахнули дверь и вбежали в небольшую круглую комнату. Часть потолка обвалилась и горела на полу, потому комната пребывала в полутьме. Камин для маяка был близко, они его видели, но резкий грохот и дрожание пола заставили их замереть.

Впереди они услышали приглушённое рычание. Едва Стражи успели всмотреться и уловить в темноте какое-то движение, в них полетел обломок каменной колонны. Алистер и Элисса отпрыгнули в разные стороны, маг прижался к полу. Колонна вдребезги разлетелась за их спинами, и последовало жалобное скуление.

— Чейз! — позвала Элисса, она не могла разглядеть его в полутьме. — Чейз, ты где?!

Пёс не отвечал, зато с другой стороны раздался гортанный рёв и громкое чавканье. Пол снова задрожал от топота. На Стражей шло огромное чудовище больше трёх ярдов ростом и с кожей цвета пепла. Его чёрные изогнутые, как корни дерева, рога были величиной с человеческую руку, а исполинский кулак грозил раздавить любого, кто ему попадётся, из плоти ли или из камня. Он что-то жевал, и с оскаленной пасти по подбородку со слюной стекала кровь.

— Огр! — крикнул Алистер и поспешил убраться с дороги чудовища, уже приготовившегося таранить рогами их тела.

Элисса откатилась дальше в сторону и встала на ноги, напуганный маг последовал её примеру. Чувствуя, как тело цепенеет от страха, девушка крепче сжала щит и меч и попыталась нанести удар с боку. Сильверитовый клинок прошёл куда глубже, чем смог бы обычный меч. Огр взвыл, развернулся и замахнулся исполинской рукой, чтобы отогнать угрозу. Элисса успела пригнуться, но не удержалась на ногах из-за подрагивающего от чудовищной силы шагов пола. Она попыталась тут же встать на ноги, но огр ударил кулаком по каменным плитам, и ударная волна отбросила девушку назад.

В ладонях мага вспыхнул огонь. Серая кожа исполина задымилась, но пламя его не обожгло. Огр уставился белёсыми глазами на мага.

— Беги! — крикнул ему Алистер, но маг замешкался, и уже оказался в огромной руке чудовища.

Огр легко сжал ладонь в кулак — затрещали человеческие кости, кровь брызгами вылетела из распахнутого рта и носа. Чудовище разжало ладонь, и маг безвольной куклой повалился на пол.

Алистер с воинственным криком рубанул огра по спине. Тот зарычал, замахал руками, но Страж уже отбежал на безопасное расстояние. Тогда огр в злобе забил кулаками по груди и с невероятной силой грохнул ими по полу. Пространство под ногами задребезжало, от толчка оба Стража повалились на спины. Чудовище нависло на Алистером и сомкнуло на его теле огромные мясистые пальцы.

— Нет! — непроизвольно вкрикнула Элисса и со всеми оставшимися силами врезалась в огра, выставив вперёд меч.

Сильверит глубоко вошёл в серую плоть. Огр взвыл, отпустил Алистера и снова замахал руками. Кусланд перевернула рукоять, бередя рану, и не отпустила, когда чудовище начало шарить ладонями за спиной. Алистер дважды вонзил клинок спереди. Когда огр начал заваливаться назад, Элисса вынула меч и отскочила в сторону. Алистер запрыгнул на ещё живого врага и ударом меж глаз оборвал его жизнь.

— Маяк… — Элисса почти без сил вяло указала на камин, а сама поплелась к стене, где последний раз слышала голос своего мабари. — Чейз? Малыш, ты меня слышишь? — раздалось жалобное поскуливание, Элисса выдохнула. — Сильно досталось? Сломал что-то?

Алистер подошёл к камину и достал из кармана кресало и кремень. Ослабевшие руки не слушались. Он посмотрел на горящие обломки посреди комнаты и выругался. Усталыми шагами направился к ним. Элисса где-то в темноте шептала ласковые слова волкодаву, а Алистер бросил горящую палку в камин. Трут и масло вспыхнули.

Стражи сделали дело. Измотанные и выбившиеся из сил они в тишине сидели на последнем этаже башни и ловили шум дождя и отдалённые звуки боя. Они выполнили задачу, и сейчас от них уже ничего не зависело. Они не слышали, как внизу по лестнице к ним приближается множество чьих-то шагов.

Огонь над башней Ишала ярко вспыхнул. Зажглась надежда для тех, кто сражался в долине. Пора. Сэр* Коутрен стояла подле Логэйна, готовая вот-вот по его приказу вывести солдат из укрытия и бросить их в бой, чтобы помочь королю. Её господин несколько секунд безмолвно смотрел на огонь и, наконец, произнёс:

— Труби… отход.

Дункан и король сражались изо всех сил. Порождения тьмы окружали их плотным кольцом. На место одного убитого приходили трое, и им не было конца. Кайлан видел, как гибли его люди, как его самого теснят, как Дункан старается его защитить. Король был готов в любую секунду услышать рог Гварена, но уши закладывал чудовищный шум. Ни сигнала, ни боевых труб, ни клича победы. Он мог лишь держаться и надеяться. Он справится. Он будет биться ради Ферелдена и выдержит.

Гарлок с чудовищным оскалом бросился на короля. Кайлан увернулся от удара и отрубил тому голову, затем резко обернулся и увидел, как огромный огр отбросил в сторону Дункана и потянулся к королю гигантской ручищей. Кайлан замахнулся двуручным мечом, но мясистые пальцы резко схватили его и оторвали от земли. Король выронил меч. Огр посмотрел на добычу мутными глазами, ноздри угрожающе вздувались, а с острых, как ножи, клыков стекала слюна. Кайлан ощутил из пасти чудовища трупный смрад, жуткий рёв заложил уши, на лицо брызнула слюна. Кайлан сопротивлялся, пытался высвободиться из мёртвой хватки и через мгновение со стоном ощутил, как броня впивается в его тело, сминая кости.

Брызнула кровь, обагрив золотые доспехи короля. Спасение не пришло.

Дункан тряс головой, приходя в себя, и с ужасом увидел, как огр отшвырнул Кайлана прочь. Меч и кинжал командора Стражей блеснули в последней атаке, вонзились в твёрдую плоть чудовища. Снова и снова. Удар за ударом. Огр с рёвом повалился на спину, когда Дункан решающим ударом убил его.

Страж был ранен. Он ощутил режущую боль в правом боку и руке. Сил не осталось даже на то, чтобы вынуть оружие из тела побеждённого врага, но Страж про него и не думал. Сквозь хаос бойни, которая уже не походила на битву, он шатающейся походкой подошёл к телу короля и опустился на слабеющие колени.

Кайлан был мёртв.

Не уберёг…

Дункан с горечью оглянулся вокруг. Порождения тьмы бесновались повсюду. Солдаты, маги, Стражи — все гибли под ударами грубых мечей и тёмного колдовства. Едва кто-то давал отпор, как его давили числом. Гонец, которого отправила Элисса, давно лежал мёртвым среди других тел, так и не исполнив последний долг. Никто не мог выстоять. Король пал. Пали Серые Стражи.

Дункан взглянул на вершину башни Ишала, где отчаянно горел сигнал, оставленный без ответа.

Выживите.

Алистер чувствовал, будто парит. Он не мог пошевелиться, но ощущал лёгкость, словно его душа уже почти вырвалась из оков тела и готова отправиться к Создателю. Если бы не дождь, бивший с ветром по лицу, он бы уверовал, что умер. А может, и умер, и это просто последние воспоминания угасающего сознания. Звуки тонули, чувства притуплялись, и лишь треклятый дождь был последней нитью, связывающий с этим миром. Алистер попробовал вспомнить.

Они с Элиссой зажгли сигнальный огонь. Дункан приказал им оставаться в башне и охранять её, потому они не могли покинуть пост и лишь усиленно вслушивались в звуки далёкой битвы. Им обоим хотелось присоединиться к королю и Стражам, но они не жаловались, а раненные и измождённые своими битвами исполняли долг.

Элисса с грустью смотрела на мёртвого мага. Он помог им, а они даже не узнали его имени. Почтут ли его память в Круге или просто забудут? Алистер расхаживал взад-вперёд по маленькой круглой комнате, оттягивая плотно пристёгнутый нагрудник. Огр погнул его, когда схватил, и теперь было трудно дышать. Элисса хотела что-то сказать, но промолчала, лишь всматривалась в грозовое небо сквозь дыру в потолке. Алистер заметил на её бедре пристёгнутую сумку. Она не снимала её ещё с Диких земель и, кажется, сама про неё забыла. Элисса смотрела в небо и думала о битве.

Успели ли они? В порядке ли король и Дункан? Переломили ли войска тэйрна Логэйна ход сражения и близка ли победа?

Внезапный звук множества близких шагов заставил их обоих напрячься. Элисса не обнажила меча, возможно, растерялась или решила, что это королевские солдаты сюда добрались, но нет. Алистер чуял их. Должен был почуять раньше! Но когда снизу возникли белёсые головы гарлоков и два генлока-эмиссара, когда они натянули тетивы луков и взмахнули посохами, было поздно.

Время будто замедлило бег. Стрелы сорвались. Алистер успел отпрыгнуть и услышал вскрик Элиссы. Его самого тут же пронзил электрический разряд, обжёг кожу, парализовал конечности и остановил сердце. Алистер упал. Больше ничего не было.

Его разбудили брызги дождя и сердце, вновь забившееся в груди. Успел ли он рассеять часть магии, чтобы магический удар не стал смертельным или это была помощь Создателя, но Алистер был ещё жив. Он тяжело приподнял веки и увидел лишь догорающий огонёк в камине, а вокруг темнота и тишина. Он попытался пошевелиться, но бок отдался острой, как копьё, болью. Стрела пробила доспех и впилась в плоть.

«Элисса?»  — хотел позвать её Алистер, но из его горла вырвался только хрип. Она не отвечала, он её не видел.

Она была рядом с камином, — мелькнула мысль. — Элисса?

Алистер приподнялся на локтях и, терпя боль, начал ползти вперёд. Со стороны послышалось тихое поскуливание.

Её волкодав ещё жив. Элисса?

Алистер нашёл её. Она лежала недалеко от огня и не шевелилась. В этот момент луна ненадолго показалась из-за туч и осветила её бледное запачканное кровью лицо, глаза были прикрыты. Алистер увидел три стрелы, впившиеся в её тело, вытащить их не хватило сил. Он попытался услышать, бьётся ли её сердце, дышит ли она, но не слышал ничего. Тишина и темнота.

«Береги своих подопечных, Алистер».

Не уберёг… никого из них не уберёг.

Прости меня.

Он в последний раз ухватил из темноты бледное лицо Элиссы, прежде чем его собственные глаза закрылись рядом с ней.

Алистер парил над землёй. Дождь упрямо бил по лицу, попадал в рот и иссохшее горло, пока внизу царил огненный кошмар. Вспышки, крики, грохот — всё это казалось далёким. Голова ужасно болела, но Алистер смог сфокусировать взгляд и увидеть, что он и впрямь парил в воздухе не душой — во плоти. Его что-то крепко держало за торс, но он лишь видел над собой большую крылатую тень. Сил не хватало даже на то, чтобы о чём-то подумать. Мысли не складывались ни в слова, ни в образы.

Потом все шумы стихли, туман снова заволок сознание. Алистер очнулся, когда почувствовал под собой холодную мокрую землю. Рядом с ним лежала Элисса, такая же бледная и безжизненная, какой он запомнил её в башне. Он снова с усилием сфокусировал взгляд, посмотрел вперёд и больше с удивлением, чем со страхом, увидел, как крылатая тень приобретает очертания человека… женщины.

Она легко подняла Элиссу, словно та и в броне ничего не весила.

— С-стой, — подал хриплый голос Алистер. — Куда…? Куда ты её уносишь?

Женщина обернулась.

— Хочешь, расскажу, пока копаем ей могилу? Она как раз к тому времени умрёт.

Она…жива?

Женщина снова заговорила, обращаясь к кому-то, кого Алистер не видел:

— Морриган, позаботься о юноше.

— Как скажешь, мама.

Алистер закрыл глаза, оставив попытки понять, что происходит в этом мире. Он ещё не знал, что Остагар к тому времени уже утонул в крови, и в живых не осталось ни короля, ни Дункана, ни Серых Стражей.

Затмило небо тьма.

И содрогнулась твердь, как смертные от ужаса дрожат.

Толпа затихла пред вратами.

Пролили слёзы небеса, не в силах залить пламя,

Кострищем погребальным ставшее теперь.**

---

Примечания:

*Сэр — рыцарское звание, не зависит от пола

**Песнь Света: Апофеоз. Предательство и Смерть, 12 стих

https://www.youtube.com/watch?v=d_k3EgucH0s — как закончилась битва (видео)

Очень давний коллаж: https://pp.userapi.com/c851236/v851236700/5803d/2S8XB6aYa3I.jpg

Я очень старалась с этой главой, ведь она очень важная, тем более настолько бесподобна в самой игре. Буду рада, если вы мне скажете о своих впечатлениях.

https://vk.com/akili_books — как обычно реклама места обитания Акили

Элисса приоткрыла глаза и увидела обветшалый деревянный потолок. В голове было пусто, ни единой мысли о том, что произошло и где находится. Она приподнялась и ощутила режущую боль в левом боку и груди. Элисса резко согнулась и стиснула зубы, чтобы переждать приступ, который вскоре успокоился.

Кусланд выдохнула и осмотрела себя. Она лежала на деревянной кровати, укрытая шерстяным одеялом, и была одета в одни штаны, а торс плотно перевязан полосками чистой ткани. В комнате был тяжёлый сырой воздух с примесью трав. У противоположной стены горел камин, в котором в чугунном котелке что-то варилось. Вокруг стояли сундуки и книжный шкаф, а рядом…

— Чейз? — тихо позвала Элисса.

Мабари мирно посапывал возле её постели. Услышав своё имя, он вскочил, радостно замахал коротким хвостиком и залаял.

— Чейз, что ты…

— А, глаза твои открылись наконец? Мать будет довольна, — внезапный голос заставил Элиссу задержать дыхание и замереть.

В комнату вошла молодая темноволосая женщина с перьями на наплечнике. Элисса инстинктивно прикрыла грудь одеялом и часто заморгала. Она её знала: эти украшения из перьев, амулет на шее из костяных и медных дощечек, полоска бусин и внимательные золотые глаза.

— Я Морриган, коль ты не помнишь, и сейчас мы в Диких землях, где выздоравливаешь ты моей и матери заботой. Что с твоей памятью? Ты помнишь, как моя мать тебя и друга твоего спасла от смерти?

— Я помню башню… порождений тьмы… — начала вспоминать Элисса, — битва! Что с армией? Что с королём?

— Покинул поле тот, кто должен был на ваш сигнал ответить. Порождения тьмы одержали победу. Кого бросил он, на части разорвали всех — ни короля, ни Стражей уже нет в живых. Твой друг переживает очень сильно и всё горю предаётся с тех пор, как моя мать ему об этом рассказала.

Дыхание Элиссы дрогнуло. Убогая комната исчезла, перед глазами Кусланд стояла остагарская долина. Как в прошлой битве она была усеяна трупами порождений тьмы, так ныне там солдаты Ферелдена, Кайлан, Дункан, Стражи — все. На них кишат тёмные твари, питаются, лапают, оскверняют, куда-то тащат, точно добычу. Трагедии, подобно этой, надолго врезаются в память выживших и терзают их сны по ночам.

— Как твой друг, отрицать всё примешься? Да только отрицанием никому ты не поможешь. Все уже мертвы. Прими правду, вставай и двигайся дальше. В горе и слезах никакого проку нет.

Морриган говорила бесстрастно, без капли сочувствия, но Элиссе было и не нужно. Морриган не видела, никого не теряла, ей не понять.

— Что с Алистером? Он в порядке?

— Да, как и ты, хотя и ведёт себя точно дитя. Он у огня снаружи. Мать хотела с тобой поговорить, как только ты проснёшься.

Элисса смотрела в пол. Мабари жалобно заскулил и просунул голову под её руку. Элисса через силу улыбнулась и внезапно вспомнила, что пёс ведь был ранен.

— Твой пёс сам выбрался из Остагара. Едва живой пришёл он в Дикие земли и отчаянно в лесу тебя он звал. Я услыхала его зов и привела сюда. Крови порождений тьмы он наглотался, но в Диких землях есть цветок, способный исцелить. Животных лечить куда проще, чем людей. Везучий он.

— Спасибо, — искренне прошептала Элисса.

Морриган приподняла бровь.

— Я… пожалуйста, но благодарить тебе стоит мою мать. Я не целитель.

Элисса осторожно поднялась и нашла у кровати свои вещи. Сумка, меч и щит — удача или это провидение Создателя, но самое важное, что она унесла из Хайевера, всё ещё при ней. Доспеху и рубахе, что были на ней, не повезло. Их словно рассекли огненным мечом, заботясь о том, чтобы снять быстро, а не аккуратно. Теперь это бесполезный хлам. Элисса заглянула в сумку и с облегчением нашла там последнюю рубашку, и натянула её. Фамильное кольцо, кошель, бурдюк, серый хайеверский плащ и документы Стражей — всё остальное она оставила в Остагаре.

Но что теперь?

Элисса открыла скрипучую дверь, и заходящее солнце ударило ей в глаза. Был вечер. Когда глаза привыкли к свету, Элисса увидела, что Алистер стоял и смотрел перед собой на болота и словно ничего не видел, как будто перед ним рушился весь мир. Элисса окликнула его — Алистер вздрогнул и обернулся.

— Ты жива! Я думал, ты уже никогда не очнёшься, — на его лице проступило явное облегчение.

— Я в порядке… кажется.

— Все мертвы. Серые Стражи… Дункан… даже король! — Алистер выглядел потерянным и сбитым с толку. — Если бы не мать Морриган, мы валялись бы мёртвые на вершине той башни.

— Вот только не надо говорить обо мне так, будто меня здесь нет, — отозвалась недовольно старуха, стоявшая в стороне.

Элисса резко повернулась, она даже не заметила, что тут есть кто-то ещё. Мать Морриган выглядела так же, как в последнюю встречу, или нет? Чувствовалось в ней что-то ещё, словно она теперь не старуха на исходе лет и уже начавшая терять ясность рассудка, а полная сил женщина, пусть и в годах, и уж точно в своём уме.

Алистер лишь извинился:

— Прошу прощения, я не хотел. Но как нам тебя называть? Ты не сказала своё имя.

— Имена красивы, но бесполезны. Хасинды кличут меня Флемет. Полагаю, вам этого хватит.

— Как? Флемет? Та самая из легенды? Ты ведьма Диких земель, — тихо удивился Страж.

— И что с того? — фыркнула старуха. — С колдовством я знакома, да. Благодаря этому, вы сейчас здесь стоите.

— Вы спасли нас… Я благодарю вас, — неуверенно пробормотала Элисса. Всё произошедшее никак не укладывалось у неё в голове.

— Как мило, твои манеры тронут даже ворчливую старуху, — рассмеялась Флемет. — Впрочем, из башни вас вытащить было не так уж трудно. То, что предстоит вам, куда трудней.

— А как же Дункан и остальные? Неужели им нельзя было помочь?

Алистер не мог этого принять. То, что он ещё жив, а Дункана нет, казалось ему самой несправедливой вещью в мире.

— Мне жаль вашего Дункана, но скорбеть по нему вы будете позже… как однажды сказала моя мать, в темноте перед тем как отомстить. Сейчас для вас самое главное — долг, а долг для Серых Стражей всегда был один — объединить земли в борьбе с Мором. Или сейчас это изменилось?

— Получается… кроме нас, никого не осталось? — растерянно спросила Элисса.

— Все погибли. Сейчас мы единственные Серые Стражи на весь Ферелден. Кроме нас, некому остановить Мор, — с горечью сказал Алистер.

— Но я… я же ничего не знаю о том, как быть Серым Стражем, и…

…мой брат.

Элисса неосознанно начала заламывать пальцы. Алистер чувствовал себя полностью раздавленным и посмотрел на неё с мольбой.

— Прошу, помоги мне! Я потерял всё. Всех своих братьев! Я не допущу, чтобы их гибель оказалась напрасной, но в одиночку я ничего не добьюсь! Ради любви Создателя не бросай меня одного!

Казалось, он был готов заплакать, сломаться, погибнуть под тяжестью утраты и непосильной задачи. Сердце Элиссы разрывалось.

— Почему Логэйн вообще так поступил? Разве он не был предан королю?

— Вот это хороший вопрос, — задумалась Флемет. — Сердца людей порой чернее любого порожденья тьмы. Быть может, он считает тёмных тварей простым войском, которое можно одолеть манёврами, а, быть может, он не понимает зло, которое таится за Мором.

— Архидемон, — обречённо произнёс Алистер.

— Кто он, этот архидемон? — Элисса пыталась успокоиться и привести мысли в порядок, они роились, как осы в банке, и Кусланд едва балансировала между собранностью и падением в бездну.

— Архидемон — это древний бог, пробуждённый ото сна и заражённый скверной, — зловеще пояснила Флемет. — Верь, во что хочешь, но история утверждает, что архидемон ужасен и бессмертен. А не верят истории только глупцы.

— Нам нужно что-то предпринять! Предупредить людей, иначе Мор застанет их врасплох! — Алистер начал лихорадочно шарить взглядом по окружающему пространству, словно где-то там мог найти ответ.

— И кто станет тебя слушать? Люди глупы и в погоне за мирскими благами забывают об истинной опасности. Вы как Серые Стражи должны открыть им глаза… или можете подождать, когда явится сам архидемон, — со скрипучим смехом сказала Флемет. — Представляю, как это будет убедительно!

Элисса нахмурилась и крепко сжала рукоять меча, её взгляд упал на символ Кусландов на навершии. Дрожащей ладонью она схватилась за ткань рубашки на груди и ясно почувствовала подвеску с кровью Посвящения. Мысли вдруг перестали метаться, и в сознании возникла чёткая задача. Она должна это принять. Должна справиться! Она теперь Серый Страж, и долг превыше всего. Пусть она закроет наглухо свои чувства, свою боль, пусть будет выкрикивать её в дремучих лесах, где никто не услышит, но долг она исполнить обязана — это то, чему учил её отец. Флемет поймала её твердый взгляд.

— Я вижу, вы решились. Готовы быть Серыми Стражами?

Элисса кивнула.

— Что нам делать?

* * *

Кусланд продиралась сквозь кусты, перешагивала через кочки, взбиралась по холмам, окутанным туманом, вдыхала стылый воздух Диких земель. Она рвалась вперёд, почти переходила на бег, чтобы просто идти, что-то делать, не останавливаться. Недавние раны болели, но это лишь подхлёстывало её ускорить шаг.

Долг превыше всего. Эта мысль была для Элиссы маяком, помогала идти и не сорваться в пропасть отчаяния. Не только она нужна долгу Серых Стражей, их долг тоже нужен ей, чтобы устоять на ногах, и чем труднее задача, тем более рьяно она за неё возьмётся, потому что это всё, что у неё осталось.

«Брата своего пока забудь. Выжил он или погиб, а ставлю я, скорее, на второе, в Диких землях ты его не найдёшь. Орда кишит теперь в Остагаре и в этих местах её ещё полно. Кто бы тут не заплутал, он долго среди тварей не протянет»

Элисса стиснула зубы и ускорила шаг. Ей хотелось рвать ногтями древесную кору, раздробить камни — что угодно, но не останавливаться.

«Помни: только ты можешь остановить Мор. Не молись о том, чтобы это сделал кто-то другой. Теперь это твой долг, и он не даст тебе покоя», — слова Флемет горели в памяти.

Элисса всё сделает. Она поклялась.

— Ты так спешишь, будто тебя орда подгоняет, — заметила Морриган, поравнявшись.

Колдунья снова их вела. Казалось, она не обрадовалась, когда Флемет отправила её со Стражами, но покорно подчинилась. Им нужна была помощь, а неудача грозила слишком высокой ценой для всех — даже для могущественной ведьмы Диких земель.

— Хочу поскорее выбраться отсюда.

— Не виню тебя за это, однако твой приятель плетётся позади, и в мысли свои он погружён. Такими темпами не выберемся мы до зимы.

Элисса оглянулась. Алистер шёл далеко позади, за время пути он почти ничего не сказал, а лишь понуро брёл следом. Даже Чейз стал поглядывать на него и с жалостью поскуливать.

— Как скоро мы выйдем из Диких земель?

— Через два дня мы дойдём до тракта. Там прямой путь в Лотеринг. Это деревенька на перепутье дорог, и многое из нужного мы там найдём.

Элисса кивнула. Им нужны были припасы и короткий отдых, чтобы всё обдумать. Ни снаряжения, ни еды при них не осталось. Алистер, как и она, был в обычной одежде и нёс с собой только щит. Его доспех стал непригоден, на починку понадобилось бы много времени, а меч он выронил в башне, когда его сразили порождения тьмы. Сумка же осталась в Остагаре. Элисса ещё раз поблагодарила Создателя за то, что забыла тогда снять свою.

Они остановились на привал, когда совсем стемнело. У Морриган было кое-что из еды, чем она без охоты поделилась.

— То-то смеху будет, если Стражи от голода, а не от порождений тьмы, помрут, — фыркнула она.

Элисса не помнила, когда последний раз ела, и умирала от голода. Она жадно, совсем не аристократично вгрызалась в предложенный хлеб, несмотря на то, что от него пахло плесенью.

Может, в Диких землях это приправа такая?

Когда на руках остались одни крошки, у Элиссы возникла лишь одна мысль: «Ещё». Вспоминая, как немного она ела с самого Хайевера, это её немало удивило. Алистер посмотрел на неё и, кажется, улыбнулся.

Морриган что-то колдовала над болотным камнем. Когда ведьма начертала заклинание, он засветился и тотчас погас. Элисса почувствовала в воздухе странную вибрацию.

— Искусство прятаться и прятать — первое, чему учила меня мать, — пояснила Морриган на любопытный взгляд Элиссы.

— А что ещё ты умеешь?

— Знаю пару заклинаний. Могу огонь создать и в лёд тебя способна обратить.

— Ты умеешь готовить? — вдруг спросил Алистер, впервые за долгое время подав голос.

— Я умею… готовить, да, — ответила Морриган, не поняв, к чему вопрос.

— Отлично, а то моя стряпня нас убьёт, — отозвался Алистер и пожал плечами.

— А ещё я знаю самое малое пятнадцать ядовитых трав, которые растут прямо на этом болоте, — как бы между прочим заметила колдунья, — но я не хочу сказать, что это относится к готовке.

Скромный ужин из ягод и жареных грибов прошёл в молчании. К тому времени в Диких землях совсем стемнело, а лунный свет не пробивался сквозь густые кроны деревьев. Единственным источником света был маленький костерок. Алистер пробубнил что-то о том, что останется ночью следить за опасностью, так как он пока единственный мог чувствовать порождений тьмы. Морриган возразила, что талисман, данный ей матерью, скроет их от тёмных тварей, пока они в Диких землях. Поэтому все трое и собака могли спать спокойно, насколько это было возможно на холодной земле под стылым туманом.

Элисса завернулась по уши в шерстяной плащ и уснула на подстилке из опавших листьев. Алистер устроился поближе к костру. Морриган, казалось, не мёрзла совсем, а лишь прижимала к себе сумку, словно та её грела.

К полуночи туман стал гуще и оседал на одежде холодными каплями. Элисса проснулась среди ночи, почувствовав позади движение и услышав шорох. Алистер свернулся калачиком и тщетно пытался согреться во сне, его волосы и тонкая одежда стали влажными от тумана, а маленький костёр почти потух. Элисса подложила в угли несколько веток и подула. Щёлкнул сноп искр, но пламя было таким крошечным, по сравнению с окружающим холодом, что Алистер не переставал дрожать и стучать зубами. Элисса неслышно выдохнула и накинула свой плащ на друга, затем подозвала собаку и уснула, прижавшись к горячему телу мабари.

Поутру туман отступил, и даже едва взошедшее солнце, казалось, немного пригрело лес. Когда Элисса открыла глаза, плащ снова был на ней, Алистер в стороне возился с костром.

— Как спалось? — буднично спросил он.

— Кажется, тихо, — кивнула она.

Про плащ они не заговаривали.

Весь следующий день путники шли по лесу, лишь раз остановившись на привал. Приходилось прислушиваться к каждому шороху и треску, и даже Морриган, для которой каждая кочка и сук были знакомы, держалась настороже. Несколько раз Алистер предупреждал о близких порождениях тьмы. К счастью, тёмные твари не почуяли их маленьких отряд, и угрозу удавалось обойти.

— Ты всё взглядом рыщешь меж деревьев, будто что-то ищешь, — заметила как-то Морриган.

— Вряд ли я найду того, кого ищу, — отозвалась Элисса.

— Мать мне рассказала про брата твоего. Вот только время искать уцелевших не пришло. К тому же глупо делать это в Диких землях, если не знаешь, где искать. Либо он погиб, либо ускользнул на север.

— Фергюс бы не «ускользнул», — с обидой заявила Элисса, но Морриган лишь отмахнулась.

— Тем хуже для него. Коль хочешь что-то сделать, так отомсти за брата.

— Кому?

Хоу? Логэйну? Порождениям тьмы?

— Выбирай любого, коль покой тебе это сулит.

— Не будет мне покоя, пока не увижу брата живым и здоровым.

— Тогда мне жаль тебя. Впрочем, поступай, как знаешь. Твоё это дело.

Ветер донёс до Элиссы ужасный смрад, мабари заскулил и попытался закрыть лапой нос. Они вышли на поляну, сухая трава которой покраснела от крови. Трупы везде. Одни с растерзанной грудной клеткой, другие сожжены, а иные с оторванными ногами и руками. На всех обезображенных лицах застыло выражение ужаса, и вороны кишели на них.

— Солдаты, — присмотрелась к ним Морриган. — Очередной патруль, дошедший сюда аж с Остагара. Вот только зря сюда пришли — лишь смерть нашли здесь. Причём давно.

— Это ужасно, — прошептала Элисса.

— Сомнений нет. Только скверну, смерть и ужас порожденья тьмы несут. Запомни хорошенько: вот что ждёт всех, коль Мор на этих землях воцарится.

— В Остагаре сейчас то же? — спросила Элисса, хоть и знала ответ.

— Там хуже. Намного.

Элисса кивнула, словно подтверждая свои мысли. Она взглянула на Алистера, который стоял недалеко мрачнее тучи. Несомненно, он представил на месте этих несчастных на поляне Дункана и своих братьев по ордену. Элисса продолжала осматриваться. Под её ногой что-то хрустнуло — крошечный стеклянный флакончик с прядкой тёмных волос внутри, видимо, служивший владельцу талисманом. Она сделала два шага назад, словно извиняясь, и наступила на заляпанный кровью и втоптанный в грязь платок. Элисса присмотрелась к нему: на ткани ещё был виден заботливо вышитый цветочный узор. Внезапно сознание девушки, будто ножом, пронзила мысль.

Ориана вышивала такой же для Фергюса.

Элисса успела понять, что проваливается в темноту — самую чёрную бездну, где никогда не будет солнца. Через минуту прикосновение к щеке мокрого носа мабари вернуло ей ощущение реального мира. Элисса открыла глаза, над ней склонились Алистер и Морриган.

— Простите, голова закружилась.

Элисса села и снова бросила взгляд на цветочный узор.

Показалось.

— Что, раны болят? Будь поосторожней. Ты ранена была смертельно. Никто, кроме матери моей, тебя б не спас. Загонишь себя до смерти, и кто мир спасёт от Мора? Ужели Алистер? Тогда мир обречён.

Алистер кинул на колдунью недовольный взгляд, но сегодня не был настроен огрызаться в ответ.

— Давайте поскорее уйдём отсюда, — сказала Элисса, поднимаясь и чувствуя, что ещё немного, и её от трупной вони стошнит.

Если они не остановят Мор, если погибнут или проиграют, то весь Ферелден будет выглядеть, как Остагар и эта поляна.

Денерим, столицу Ферелдена, потрясло известие: битва в Остагаре проиграна, войска разгромлены, а король Кайлан погиб. Тэйрн Логэйн успел спасти часть людей и отвести их оттуда прежде, чем стало поздно.

— Поверить не могу. Бедный король Кайлан!

— Даже тела нет, чтоб похоронить!

— Если уж тэйрн не сумел его спасти, то никто не смог бы!

— Что теперь будет? Порождения тьмы идут сюда?

— Куда Серые Стражи смотрели, когда это случилось?

— Вы слышали, что тэйрн Логэйн рассказал про Стражей?

— Час от часу не легче.

Столица кипела. Народ волновался. Во всех подворотнях и тавернах обсуждали последние новости, и с каждым новым рассказчиком они становились всё мрачнее. На улице был слышен звон церковных колоколов Денерима. Владыка Церкви Элемена объявила траур по погибшему королю. Однако главные события бушевали отнюдь не на улицах среди взволнованных и перепуганных граждан.

В королевском дворце было созвано срочное Собрание земель. Аристократы — эрлы и банны — собрались перед троном, который ныне опустел. На балконе, возвышаясь над ними, стоял тэйрн Логэйн в серебристых доспехах из сильверита. Когда-то эту броню он снял с убитого им орлесианского военачальника как трофей знаменитой битвы на реке Дейн — битвы, что сделала его народным героем. Сейчас он вновь стоит перед людьми, призывая их собрать войска. Однако в этот раз всё иначе.

— Я рассчитываю, что каждый из вас найдёт нам людей. Мы должны восстановить потерянную боевую мощь и быстро! Есть те, кто захочет сыграть на нашей слабости, и мы должны быть готовы дать им отпор!

Он словно снова собирается драться с орлесианцами, а не с порождениями тьмы.

Королева Анора тихо стояла позади отца. Стройная, умная и прекрасная она последние пять лет правила страной вместе с Кайланом. Все знали, что именно она стоит за всеми распоряжениями и указами короля, когда сам Кайлан больше интересовался мечами и сражениями, словно был героем своих любимых сказок. Её это устраивало, Анора гордо исполняла обязанности правительницы, со снисходительной любовью глядя на забавы мужа. Но потом пришёл Мор. Король и тэйрн уехали воевать с порождениями тьмы на юг, оставив её заботиться о Ферелдене, а когда отец вернулся…

— Милорд!

К Логэйну обратился один из баннов. Тэйрн хорошо его знал — Теган Геррин — младший брат почившей королевы Роуэн — матери Кайлана. Логэйн жестом дозволил ему говорить.

— Вы объявили себя регентом при королеве Аноре и говорите, что мы должны объединиться ради нашего блага. Но как быть с армией, погибшей при Остагаре? Ваш приказ отвести войска был… неожиданным.

Среди аристократов поднялся ропот. Логэйн примолк на несколько секунд. Он не думал, что вести о произошедшем так быстро разойдутся среди народа. В армии было достаточно людей, которые видели, как и когда он отводил войска, но это ничего не меняло. Ничего?

— Труби… отход.

— Но как же король? Разве мы не должны…?

— Выполняй приказ!

Сэр Коутрен стояла у дальней стены и наблюдала за своим господином тэйрном. Его решение оставить короля всё ещё не давало ей покоя, и Коутрен с каждым днём придумывала всё больше оправданий и причин тому, что Логэйн поступил правильно. Он и сам так считал.

— Всё, что я сделал, было во имя независимости Ферелдена и блага ферелденцев, — ответил он баннам. — И вы должны поступать также.

— Банны не станут вам кланяться только потому, что вы этого требуете! — заявил Теган.

— Я никому не позволю угрожать нашему народу. Ни вам, — сурово ответил Мак-Тир и обвёл рукой всех остальных, — никому другому!

Логэйн отвернулся и покинул зал. Среди баннов поднялся шум и множественные шепотки. В глазах Тегана горел огонь недовольства.

— Банн Теган! — Анора пыталась сгладить ситуацию, пока не поздно.

— Ваше Величество, ваш отец рискует начать гражданскую войну! Если бы Эамон был здесь…

— Банн Теган, мой отец поступает так, как должно. Всё ради Ферелдена, — Анора опустила глаза, кажется, сама не веря в свои слова.

— А сделал ли он всё, что должно, для спасения вашего супруга?

…Анора не знала.

* * *

Имперский тракт, построенный ещё во времена величия Тевинтера, условно разделил Ферелден на восток и запад. Являясь крупнейшей торговой дорогой в стране, он делал поселения, подобные Лотерингу, удобными остановками для торговцев и путешественников.

— Вот и он, как на картинке, — мечтательно произнёс Алистер, едва из-за деревьев показались домики.

— О-о, да ты с нами заговорил! Ужель на меч бросаться передумал? — съязвила Морриган, очевидно решив отомстить за все гадости, что Алистер наговорил ей когда-то при первой встрече.

Элисса бросила на колдунью осуждающий взгляд и с сочувствием заметила Стражу:

— Ты куда-то совсем в себя уходил, Алистер.

— Да, я знаю, — пробормотал он. — Я просто… думал.

— А-а, ну тогда неудивительно, что так долго, — рассмеялась Морриган.

— Всё с тобой понятно, — вздохнул Страж. — Неудивительно, что у тебя никогда друзей не было.

— Дружелюбие-то можно изобразить, а вот с умом, к сожалению, такой фокус не пройдёт.

Элисса со вздохом предоставила препирающихся самим себе и огляделась по сторонам. По левую руку далеко вперёд располагались фермы и посевные поля, рядом стояла мельница. Справа находилась основная часть деревни — дома, торговые лавки, мастерские, таверна и церковь. Элисса поняла, что успела забыть, как звучит мирная деревенская жизнь: шелест колосьев в поле, голоса детей, стук телег, щебет птиц, мычание коров… но сейчас что-то было не так.

Даже в самой оживлённой деревне не могло быть так людно на улицах. Причём, люди не шли по делам, не работали, а лишь печально сидели прямо на земле в окружении вещей, ящиков и узелков. Дети не резвились в своих играх, а понуро бродили по округе, заглядывая взрослым в лица. Некоторые люди устроились спать в палатках, многие ложились прямо на улице. Элисса видела, как мужчина и женщина пытались продать последние пожитки и выторговать еду, на их руках плакали дети.

— Кажется, все уже в курсе, что орда приближается, — тихо заметил Алистер, осматривая ряды деревянных лежаков, ящиков и телег и толпившихся вокруг них крестьян.

— Так много людей пострадало, — пробормотала Элисса.

Люди тихо переговаривались, словно пытались вести себя незаметно как мышки, сетовали на Мор, порождений тьмы и то, что король погиб. Лотеринг насквозь пропитался страхом и отчаянием.

— То лишь малая часть. Мор доберётся — убитых будет и не счесть, — отозвалась Морриган, накинула на голову шарф-капюшон и оперлась на посох, точно на походную трость.

— Тебя здесь знают?

— Я бывала здесь и делала покупки. Во мне чужую видели, но не донимали, кроме Церкви.

— Церкви? — заинтересовался Алистер. — И им даже в голову не приходило, что ты ведьма?

— Конечно, приходило, и как-то раз храмовников прислали, но не нашли подвоха. Меня и след тогда простыл.

— Тебе не опасно здесь находиться? — Элисса осмотрелась вокруг.

— Не думаю, — рассмеялась Морриган. — Если все местные храмовники такие, как Алистер, мне нечего боятся.

Страж что-то пробурчал себе под нос. Элисса остановилась и обернулась к спутникам.

— Давайте сначала закупим припасы и снаряжение, а потом устроимся где-нибудь на отдых и обсудим, куда пойдём дальше. Алистер?

— Делай, что считаешь нужным, — отмахнулся он. — Я пойду за тобой.

— Почему ты предоставляешь это мне? — удивилась Элисса.

— Я понятия не имею, что делать. Пойду, куда решишь.

— Серый Страж подчиняется свежеиспечённому рекруту. Другого от тебя не ожидалось! — провозгласила Морриган.

— Не могла бы ты заползти в какие-нибудь кусты и там издохнуть? Это было бы просто здорово, спасибо! — прошипел Страж.

Морриган лишь ухмыльнулась, а затем обратилась к Элиссе:

— На что ты собралась покупки делать? Иль ты думаешь, что у меня за пазухой есть золото? Ты и так съела по дороге всю мою еду, — Элисса достала из сумки полный кошель. — О, понимаю.

— Погоди, это… — подался вперёд Алистер.

— Дункан дал мне его в Остагаре.

— Ясно… Даже сейчас он заботится о нас.

При упоминании о Дункане Страж совсем сник. Элисса ещё несколько раз спрашивала его мнение по поводу того или иного вопроса, но он отвечал коротко и просто отмахивался, мол, делай, как хочешь. Элисса не стала давить.

Первым делом они зашли в лавку и подивились дороговизне продуктов и всех прочих вещей. Покупатели пытались сторговать хоть один медяк, но торговец был непреклонен.

— Да ты это у нас же и скупил, а теперь пытаешься содрать с нас в пять раз больше! — возмущался крестьянин.

— Спрос растёт и цены тоже! — с надменным видом отвечал лавочник. — Или ты думаешь, будет лучше, если беженцы скупят всё по дешёвке, и моя лавка опустеет?

— Они скорее разнесут твою лавку и за так всё растащат, если хоть ещё на медяк задерёшь цены!

— Приятно видеть, как во время Мора все работают сообща. Греет сердце, — усмехнулся Алистер.

Элисса юмора не оценила.

— И это, по-твоему, смешно?

— Да нет… то есть… у тебя вообще есть чувство юмора?

— Осталось в Хайевере.

Чтобы набрать еды на несколько дней, пришлось потратить куда больше, чем Элисса планировала. Несмотря на щедрый дар Дункана, рано или поздно придётся задуматься о том, где добыть золото.

— По-моему, это низко — поднимать цены на то, в чём люди сейчас отчаянно нуждаются, — пожаловалась тихо Элисса.

— Эти купцы просто выживают. Кто выгоду вовремя урвал, тот выжил, — сказала Морриган. — Другие на их месте сделали бы то же, а не могут, потому и злятся все.

— Люди бедствуют. Разве честно думать в такой момент о собственных карманах?

— Вполне. Кто сильней, умней, хитрей, тот и выжил, а раз выжил — победил.

Может, в Диких землях это и так, но здесь, когда всем так нужно объединиться…

В кузнице им повезло. Владелец пытался распродать всё, что у него оставалось, чтобы как можно скорее уехать подальше от Мора, поэтому цену не задирал. Он мог уступить ещё, но Элиссе даже в голову не пришло торговаться, она никогда этого не делала.

Правда выбор товаров оказался невелик. Алистер подобрал себе добротный меч и стальной доспех наподобие того, что Элисса носила в Остагаре. На неё нашёлся только ужасно тяжёлый хауберк длиной ниже колена да жилет из укреплённой кожи. Кузнец клялся, что несколько слоёв добротно вываренной кожи задержат стрелы, а кольчуга защитит от ближних ударов, но Элисса не рассчитывала на это. Вместо брони, она предпочитала щит, а доспех ей нужен был, чтобы уберечься от скользящих ударов с флангов и случайных стрел, поэтому в целом была удовлетворена, когда кузнец задёшево предложил ей под кольчугу рубаху поплотнее.

Слушая новости в округе, Стражи узнали, что Логэйн объявил себя регентом и потребовал от знати присяги. Некоторые банны отказались, и, вероятно, Ферелдену грозит гражданская война.

Как будто Мора нам мало.

Элисса устало умыла лицо ладонями, когда в неё вдруг врезался маленький мальчик и заплакал.

— Ой, прости. Ты ушибся?

Кусланд присела на колено и посмотрела в лицо ребёнку, но он лишь замотал головой и снова шмыгнул конопатым носом.

— Ты не видела мою маму? — спросил он так жалобно, что у Элиссы сжалось сердце.

— Ты потерялся?

— Я не терялся. Наша ферма далеко отсюда. Туда кто-то ворвался, и мама велела мне бежать в деревню. Сказала, что придёт следом, но уже вечер, а её всё нет… Я замёрз и есть хочу. Где моя мама?

— А твой отец?

— Ушёл к соседу. С тех пор не возвращался.

Может, и не придут никогда. Элисса не могла сказать это ребёнку.

— Как тебя зовут?

— Орен.

У Элиссы опустились плечи.

— Орен, да? Как моего племянника. Я Элисса, — девушка печально улыбнулась, а затем достала из кармана серебряную монету. — Вот, возьми, купи себе поесть, а потом ступай в церковь. Расскажешь преподобным сёстрам, что с тобой случилось.

Морриган фыркнула, Элисса её проигнорировала. При виде монеты глаза мальчика заблестели. Кажется, он впервые видел серебро.

— Ух ты! Спасибо! Ты фея?

— Что? Нет, — рассмеялась Элисса. — Я Серый Страж.

При этих словах улыбка ребёнка вдруг поникла, он наклонил голову и о чём-то задумался.

— А те воины сказали, что все Серые Стражи плохие. Они убили короля.

Элисса с Алистером переглянулись.

— Кто это сказал?

— Да вон те, — мальчик указал через мост, где собралась толпа людей и кого-то слушала. — Ты не похожа на плохую. Ты добрая, совсем как моя мама. Пойду её ждать.

Ребёнок побрёл прочь, а Элисса поднялась с колена и с сомнением глянула на толпу. Она натянула пониже капюшон плаща и подошла ближе. Пятеро солдат, судя по снаряжению, рядовых, стояли в кругу людей. Один из них с гордым видом посланника вещал:

— Слушайте все! Серые Стражи убили короля, чтобы захватить власть. Никакого Мора нет. Порождения тьмы вышли на поверхность, а они этим воспользовались. Кто знает, может, и сами призвали их!

— Что за ересь он несёт? — прошипела Элисса.

— Кажется, грядут неприятности, — пробормотал Алистер.

— Указ тэйрна Логэйна: за голову каждого Серого Стража полагается награда в пятьдесят золотых монет.

— Пятьдесят золотых! — у людей загорелись глаза, они никогда в жизни не видели столько денег. Все дружно пошумели и одобрительно закивали. Когда селяне расходились, то будто уже ощущали монеты в своих руках, и все их беды перед этим чувством меркли.

— Главное не объявляйте, что вы Серые Стражи. Глядишь, и неприятности стороной обойдут.

— Вот сейчас я почувствовал себя отступником в деревне, полной храмовников. Неприятно, — склонил голову Алистер и посмотрел на Морриган, — хотя тебе-то поделом.

Элисса вздохнула.

— Давайте не будем отвлекаться. Логэйн только что в разы усложнил нам задачу. Как нам искать союзников, если нас обвинили в предательстве, а настоящий предатель сидит на троне Ферелдена?

Чтобы одолеть Мор, им нужны были союзники, армия — куда более могучая, чем та, что собиралась в Остагаре. Иначе, когда явится архидемон, они будут одни против орды, и тогда конец.

— Мне кажется, Флемет выдвинула неплохую идею насчёт договоров, — заметил Алистер. — Нас интересуют три: с долийскими эльфами, гномами Орзаммара и Кругом магов. Их не должны волновать наши политические дрязги. Все они, так или иначе, обязаны помогать Серым Стражам во время Мора.

— Я думала об этом, но даже если договоримся с ними, неизвестно, как много помощи мы сможем получить. Мы понятия не имеем, сколько военных ресурсов в распоряжении гномов и эльфов, а уж Круг магов и сам потерял в Остагаре много людей. Нам нужна армия Ферелдена.

— То, что от неё осталось стараниями Логэйна, — проворчал Страж.

— Всё равно, — кивнула Элисса. — Но как нам действовать, если в Стражах будут видеть предателей?

— Ты же слышала, о чём люди болтают. Не все банны поддержали Логэйна.

— Но это не значит, что они помогут нам.

Элисса задумалась. У Кусландов были хорошие отношения со многими аристократами и вассалами, но теперь, когда их дом пал, как много останется от преданности прежних друзей? Элисса вспомнила эрла Хоу и содрогнулась. Нет, она не сможет положиться на имя семьи, ей придётся завоёвывать друзей своими силами.

— Мы могли бы обратиться к эрлу Эамону, — неожиданно сказал Алистер.

— Эрлу Редклифа?

Элисса про него и не вспомнила. Кусланды не имели связей с семьёй Герринов.

— Его войска должны были прибыть к Остагару позже, но не успели, так что армия Эамона должна уцелеть, — пояснил Алистер.

Элисса обхватила плечи руками и задумалась.

— Думаешь, мы могли бы ему рассказать, что произошло при Остагаре?

Алистер кивнул.

— Эрл Эамон хороший человек, и в Собрании земель его уважают. К тому же он дядя Кайлана и в первую очередь захочет, чтобы Логэйн получил по заслугам.

— Почему ты думаешь, что он поверит нам, а не тэйрну. Кто мы для него?

Алистер почесал затылок и словно с неохотой сказал:

— Моя мать работала в его замке служанкой, а когда она умерла, эрл взял меня к себе и растил до десяти лет. Так что он нам поверит… правда я не видел его с тех пор, как меня отдали в монастырь, где-то уже… десять лет. На самом деле я не могу поручиться, что идти нужно именно к нему.

— Можно хотя бы попробовать, но все пути сомнительны, — опустила плечи Элисса.

— Знаю, но выбора у нас нет.

— Выбор есть всегда, — вступила в разговор Морриган. — Убежать вы можете подальше, и пусть порождения тьмы себе приходят и творят, что они хотят, пока другие Стражи не подоспеют в Ферелден. Если подоспеют.

— Какой же это выбор? — нахмурился Страж и с осуждением посмотрел на колдунью.

— Самый что ни на есть выбор, — объявила Морриган. — Может, не лучший, но выбор же. Мы всегда выбираем между чем-то и чем-то.

— Как глубокомысленно! — съязвил Алистер.

— На что ты явно неспособен! — с вызовом заявила колдунья. — Если так и будешь стоять и рассуждать, почему нельзя сделать то или это, то мы так и простоим здесь до пришествия порождений тьмы!

Элисса хотела разнять спорщиков, но вдруг напряглась. К ним со спины подошли солдаты, которые недавно вещали здесь от имени Логэйна. Кусланд сжала навершие меча.

— Посмотри на этих вооружённых незнакомцев. Не похожи они на прочих беженцев, — начал один.

Элисса попыталась отвернуться, но другой уже обошёл их спереди и заглянул под капюшоны.

— Да мы, кажется, уже который день ищем мужчину и женщину с такой внешностью, а все твердили, что в глаза их не видели!

— Это Стражи — предателя короля! — крикнул третий.

Все окружающие люди тотчас на них обернулись, а солдаты обнажили клинки.

---

Примечания:

https://vk.com/akili_books — реклама творческого склада.

Солдаты окружили и направили на Стражей оружие с таким бравым видом, будто надеялись, что противники сдадутся. Капитан, оставивший здесь солдат, не уточнял, надлежало ли Стражей арестовать или убить на месте, или он попросту не рассчитывал, что кто-то из них и впрямь уцелел при Остагаре и появится здесь, и просто передал вышестоящий приказ. Однако о боевом мастерстве Серых Стражей слагали легенды, и теперь солдаты мешкали.

Элисса видела это и положила ладонь на рукоять меча.

— Не используй магию, — успела шепнуть она Морриган. За ними в толпе крестьян наблюдали и храмовники.

Когда недолгое равновесие уже готово было разбиться, и самый нетерпеливый из солдат приготовился к рывку, из толпы вышла молодая рыжеволосая женщина в одеянии церковницы и привлекла к себе внимание.

— Господа, вам не о чем беспокоиться. Это, без сомнения, всего лишь беженцы, — она примирительно показала пустые ладони, словно давая солдатам понять, что не опасна.

— Вовсе они не беженцы, а теперь отойди. Будешь мешать, сама получишь, — заявил солдат с шрамом на переносице, который, вероятно, являлся для остальных лидером.

— Драться возле дома Создателя — недостойно, господа, — предупреждающе ответила монахиня.

Её не слушали. Один из солдат уже спустил арбалет с плеча и выстрелил в Алистера. Стрела попала в щит. Остальные тут же напали.

Алистер и Элисса резко отпрянули, уворачиваясь от первых атак. Элисса не вынула клинка из ножен и, отбив фронтальный удар, тут же ударила стальным навершием прямо в зубы противнику, тот взвыл и после второго удара упал на колени со звоном в голове. Алистер прикрыл Элиссу щитом со спины и не позволил никому подобраться к ней или себе. Двое солдат хотели напасть одновременно, но отвлеклись на вскрик товарища, который, выронив лук, оказался прижат к земле огромным злым мабари. Кусланд обернулась к арбалетчику, но тот уже лежал на земле, а монахиня стояла над ним и держала на прицеле арбалета поднявшего руки мечника.

Предводитель солдат со шрамом остался один и остановился лишь тогда, когда его железный меч оказался разрублен надвое сильверитовым клинком. Это настолько напугало его, что он тут же бросил рукоять с обломком и поднял руки.

— Стойте, я сдаюсь! — крикнул он.

Видимо, они недавно в армии. Многих солдат призвали в Остагар из горожан, поманив хорошим жалованием , — подумал Алистер.

— И этих неумёх здесь оставили ждать Стражей? — закатила глаза Морриган. — Похоже, единственное, на что они годятся, так это ложь распространять.

— Они получили урок, — усмехнулась монахиня, которую сражение совсем не напугало. — Теперь их можно отпустить.

Элисса была согласна, что недостойно убивать сдавшихся противников, но они их видели. Логэйн искал Серых Стражей, и теперь, если отпустить солдат, он точно будет знать, что они живы.

— Отпусти их. Они уже не опасны, — снова попросила монахиня.

Элисса опустила меч. Солдат заметно расслабился и поспешил ретироваться. Откуда бы ни был его шрам, едва ли он получил его на поле боя, или ему там просто сказочно везло. Солдат даже не обернулся, чтобы проверить товарищей. Они тяжело поднялись на ноги и, мешкая, словно спрашивая разрешения, подобрали своё оружие, и ушли. Люди в толпе шумно зашептались и вскоре начали расходиться.

Элисса обернулась к спутникам:

— Солдаты искали именно нас.

— Логэйн знал, что мы в башне, поэтому, наверное, предположил, что мы могли выжить, — пожал плечами Алистер.

— А теперь он будет знать об этом наверняка, потому что кое-кто отпустил свидетелей, — Морриган недовольно скрестила руки на груди. — Ты всегда такая?

Один Страж щадит противников во вред себе и раздаёт бесполезному сброду монеты, а другой и вовсе недоумок. Конец этой стране.

Рыжеволосая монахиня подошла к Стражам и приветливо улыбнулась им.

— Я рада, что в ваших сердцах нашлось милосердие к ним.

— Приносим свои извинения за драку возле дома Создателя, — виновато склонила голову Элисса.

— Не беспокойся об этом. Они напали первыми. Создатель видел, что вы защищались, — рассмеялась она. — Позвольте представиться, я сестра Лелиана. До вчерашнего дня я была послушницей местной церкви и посвятила себя службе Создателю, но теперь он призвал меня на иное дело.

— Я Элисса, — вежливо кивнула Кусланд.

— Позволь мне пойти с тобой!

— Прошу прощения?

— Ты ведь Серый Страж? Будешь бороться с Мором? Позволь помочь!

Элисса мельком оглянулась на всё ещё окружавших её людей.

— Ты ошиблась, сестра. Я не Серый Страж, — сказала она чуть громче, чем обычно, и так убедительно, что Алистер на миг опешил.

— Но я же слышала, что… — начала Лелиана и проследила за взглядом Элиссы, — а, тогда прошу прощения, мой непримечательный друг. Я знаю, тебе предстоит трудный путь, позволь мне пойти с тобой и помочь.

Элисса была сбита с толку. Она оглянулась на Алистера, но тот жестом дал понять, чтобы Элисса решала сама.

— Мне кажется, — медленно начала она, — здешним людям помощь нужна не меньше.

— А потом что будет? Когда сюда явится орда? С тобой я смогу принести больше пользы.

— Молитв для моего дела будет мало.

— Я умею драться и много чего. Ты же видела! Я не всегда была послушницей и вспомню свои навыки.

Они говорили в стороне и тихо. Люди не смели приблизиться к вооружённым незнакомцам, которые так легко одолели солдат тэйрна, но в толпе раздались шепотки:

— Это и есть Серые Стражи?

— Но ведь та женщина сказала, что нет.

— Сестра Лелиана так дружелюбно с ними разговаривает. Кажется, они не опасны.

— Может, те солдаты и вправду ошиблись.

— Ты видела, как легко они их одолели. Они точно опасны!

— Может, это просто наёмники. Не будем к ним лезть, и они нас не тронут.

Постепенно толпа совсем разошлась, но некоторые всё же с подозрением поглядывали на незнакомцев. Стражи закончили разговор с монахиней и пошли дальше, та выглядела очень расстроенной.

— Так вы Серые Стражи, — констатировал кто-то низким хрипловатым голосом.

Элисса настороженно обернулась. Из клетки на неё смотрело странное существо, с одной стороны похожее на человека, с другой — не совсем. Незнакомец был ростом выше двух ярдов с невероятно могучим телосложением, но человеком этот узник определённо не был: со стянутыми в тугой хвост белыми волосами, жёсткими чертами лица и серой кожей. Он говорил с необычным акцентом, происхождение которого Элисса не могла понять, а взгляд бледно-фиолетовых глаз был так внимателен.

— Не смотри на меня так, — отозвался узник. — Я слышал, как вы говорили со жрицей. У меня острый слух, и я не такой дурак, как здешние крестьяне.

— Я этого не говорила, — ответила Элисса. — Кто ты?

— Пленник. Не видишь? Посадила меня сюда Церковь.

— Вижу. Я спрашивала имя.

— Стэн из Бересаада — авангарда, народа кунари.

Элисса никогда не видела кунари и слышала о них лишь то, что они живут далеко за морем и постоянно воюют с Тевинтером. Кажется, эта тема не входила в число любимых у её учителя.

— Я Элисса. Рада встрече, — просто представилась она, как велит вежливость.

— Никак ты надо мной смеёшься… или проявляешь хорошие манеры, столь редкие в здешних краях? — изумился Стэн.

— Ты что-то хотел?

— Ничего. Просто заметил. До моего народа доходили легенды об умениях и доблести Серых Стражей, — Стэн ещё раз внимательно оглядел Элиссу. — Впрочем, не каждая легенда обязана быть правдой.

Кунари выглядел смирным и совсем неагрессивным.

— Почему ты здесь?

— Я совершил преступление и обесчещен.

— Какое?

— Убил семью с фермы. Восемь человек, не считая детей.

Элисса отшатнулась. Стэн сказал это так просто, словно речь шла о краже платка.

— Это ужасно!

— Согласен.

— Ты согласен? Тогда почему…?

— Если ты не ведаешь за собой ничего, достойного сожаления, у тебя либо завидно избирательная память, либо жалкая жизнь, — ответил кунари, Элисса на это промолчала. — В любом случае, предлагаю оставить меня наедине с моим наказанием. Я совершил преступление и поплачусь за это жизнью. Меня оставят здесь, когда придут порождения тьмы.

— Это… тоже ужасно.

— Ты так считаешь? — удивился Стэн. — Всё равно. Ваша церковь так решила, и пусть.

— Взгляните, — подала голос Морриган. — Оставить раскаявшегося преступника на потеху порождениям тьмы — прелестный образчик милосердия Церкви. Если он нам не нужен, то давайте выпустим его хотя бы из сочувствия.

— Сочувствия? — удивился Алистер. — Не ожидал от тебя такого.

Морриган скрестила руки на груди.

— А ещё я бы предложила посадить туда Алистера.

— Нет, вот этого я как раз ожидал.

— Предлагаю всё же предоставить меня моей судьбе, — снова заговорил Стэн.

— Ты хочешь умереть? — спросила Элисса.

— Если бы мне предложили выбирать, я бы предпочёл умереть в бою, но будь, что будет.

Нет ничего хуже, чем попасть живым к порождениям тьмы. Элисса слышала разные слухи, но все они сходились на этом. В лучшем случае, его ждёт быстрая смерть. Девушка ушла прочь в сомнениях.

— Хочешь выпустить его? — спросил её Алистер.

— Я бы ничего не сказала, если бы его ждала просто казнь, но это… Только у Логэйна хватило совести бросить на растерзание тёмным тварям столько людей. Разве кто-нибудь заслуживает такую участь?

— Пожалуй, нет.

Элисса шла, уставившись в землю, её сапоги поднимали маленькие облачка пыли. Когда её взгляд наткнулся на ещё одну пару изящных сапожек, она резко остановилась и подняла глаза: перед ней снова стояла сестра Лелиана, но, вместо церковного одеяния, была одета в кожаный доспех, на поясе в ножнах висела пара кинжалов, а за спиной — лук и колчан. Одна прядка на коротком рыжем каре была заплетена в тонкую косичку. Элисса непонимающе посмотрела на монахиню.

— Ну как? Теперь возьмёшь меня с собой? — в светло-голубых глазах играли азарт и веселье, словно совсем недавно Лелиана и не получила отказ.

— Просто потому, что ты переоделась?

Элисса склонила голову на бок, рассматривая монахиню, которая ныне выглядела как матёрая искательница приключений, а вовсе не служительница церкви.

— Это оружие не для украшения. Я умею с ним обращаться! Говорю же, я не всегда была послушницей! — почти обиделась Лелиана.

— И кем же ты была?

— Я… много путешествовала как менестрель, в странствиях научилась боевому искусству, и сейчас я правда хочу помочь.

— Пусть так, но… Мор, архидемон… ты хоть представляешь, на что идёшь?

— Мне трудно судить об опасностях, которые нам предстоят, — согласилась монахиня. — Однако я убеждена, что Создателю не угоден этот Мор, и если я могу помочь остановить его, я должна попытаться.

— Есть ли причина твоей настойчивости? Мы только-только появились в деревне, и твоё решение пойти с нами не может не выглядеть спонтанным.

— Я ждала вас. Вчера Создатель послал мне ночью видение.

— Что?

У Стражей и Морриган от удивления взлетели брови.

— Ещё одна сумасшедшая, — пробормотал Алистер.

— Я знаю, что это звучит, как бред! — воскликнула Лелиана. — Однако, видя, как страдают люди, я уверена, Создатель послал сюда вас. И всё, что вам назначено делать… за всем этим стоит Он! Так позволь помочь! Ради этого я готова отказаться от тихой обители в церкви и снова вернуться к миру, полному опасностей.

Произошедшее в Остагаре преследовало Элиссу во снах. Она видела страшные картины и никому не пожелала бы с этим столкнуться, особенно по глупости, но Лелиана была так настойчива. Элисса на миг вспомнила, как сама упрашивала отца взять её воевать на юг. Теперь им предстояло бороться с Мором, им нужна была помощь, но…

— Я предлагаю взять её с собой, — неожиданно сказал Алистер. — Может, она немного не в себе, но, кажется, действительно кое-что умеет и хочет помочь.

Элисса удивлённо посмотрела на него. Впервые за всю дорогу он высказал определённое мнение.

— Ты хочешь, чтобы она столкнулась с Мором? Поглядела на архидемона?

— Ну да, конечно, она больше похожа на тип «Ой, смотрите, как красиво!» чем на тип «Муахаха! Я Принцесса Всех-Пырну-Ножом! И — бац — удар ножом, убивает, убивает!»[1] — покривлялся Страж.

— Что? — не поняла Элисса.

— Ну вот, опять тебе не смешно, — вздохнул Алистер. — Словом, не думаю, что она предаст. Поступай, как знаешь.

Элисса вздохнула и обратилась к Лелиане:

— Одно условие.

— Да?

— Ты знаешь того кунари в клетке?

— Да, преподобная мать приказала посадить его туда за убийство. Говорят, когда его арестовывали, он даже не сопротивлялся и всё признал.

— Сможешь убедить преподобную мать отпустить кунари с нами? Тогда я приму твою помощь.

На самом деле Элисса сомневалась, что Лелиане это удастся, но пусть на всё будет воля Создателя. Лелиана удивилась, но кивнула и попросила подождать её в церкви, пока она говорит с преподобной матерью.

Местный дом Создателя для деревушки с населением в пятьсот человек потрясал своими размерами. У дальней стены зала находился алтарь с сотней свечей. Повсюду стояли статуи Андрасте и держали в руках чаши со священным огнём — символом перерождения. В иные дни здесь располагалось множество скамеек для прихожан, а ныне осталось лишь четыре — у самого алтаря. Всё остальное пространство занимали разложенные одеяла, на которых отдыхали мужчины, женщины, дети — люди и реже эльфы. Храмовники в тяжёлых доспехах с трудом перемещались по узким проходам и старались никого не задеть. Преподобные сёстры и братья помогали беженцам, приносили им воды, лечили больных.

У алтаря несколько братьев пели Песнь Света:

«Благословенны те, кто встаёт

Против зла и скверны и не отступает.

Благословенны хранители мира,

Защитники справедливости.

Благословенны праведные, свет во тьме.

В их крови начертана воля Создателя»[2]

Элисса зачарованно слушала стройные голоса. Они пели о многом. Пели о том, как от Создателя отвернулись его творения. Пели об Андрасте, угнанной в рабство в Тевинтерскую империю. О том, как она бежала и стала женой могущественного вождя древних племён аламарри. О том, как услышала она голос Создателя и вдохновила армии идти против тирании Тевинтера и их ложных богов.

«Вы, что стоите пред вратами,

Вы, что отправились за мной в обитель зла,

В глазах у вас страх смерти, и держит вас за горло длань её.

Возвысьте голоса до небосвода! Знайте:

Стоим мы не одни на поле брани».[3]

Когда победа, казалось, была близка, Андрасте предал её муж, позавидовав славе жены, и выдал её тевинтерцам. Андрасте сожгли пред лицом обеих армий, и аламарри повернули назад.

«Затмило небо тьма.

И содрогнулась твердь, как смертные от ужаса дрожат.

Толпа затихла пред вратами.

Пролили слёзы небеса, не в силах залить пламя,

Кострищем погребальным ставшее теперь» [4]

Каждый человек в Тедасе знал эту историю, но слушая эти строки, Элисса невольно припомнила Остагар.

— Они изображают Андрасте такой красавицей. Вот интересно, она вообще такой была? Может, она была полненькой или с кривыми зубами?

Алистер тоже вспомнил. Он старался найти любой повод для шутки, словно за смехом прятался от горечи и трудностей. Элисса присела к нему на скамейку и тихо спросила:

— Хочешь поговорить о Дункане?

Алистер сморгнул и в первое мгновенье даже не понял, что она сказала, а потом отвернулся и так же тихо ответил:

— Ты не обязана этого делать. Ведь ты знала его меньше, чем я.

Элисса всё понимала. Когда Дункан вёл её в Остагар, она замкнулась в себе и своей скорби, не могла думать ни о чём другом, пока не выпустила горечь и ненависть на порождений тьмы. Сейчас Алистер чувствовал себя таким же потерянным, и если разговор ему поможет, сделает его ношу хоть чуточку легче…

— Он очень много для тебя значил, да? Больше, чем просто наставник.

— Да, это так. Когда в детстве меня отдали в монастырь, я чувствовал себя преданным. Мне там очень не нравилось и казалось, что всем на меня плевать. Я для них только орудие, которое нужно воспитать и натренировать, а потом спустить на магов, — Алистер оглянулся на стоящих недалеко храмовников. — Я усиленно протестовал и наводил шуму на весь монастырь, как умел. Меня столько раз наказывали, а я начинал снова. Я был непоседливым ребёнком. Но с годами смирился, что другой жизни у меня не будет. Один храмовник даже смеялся, что, как только я дам присягу, меня отошлют на службу в Андерфелс. Я подумал, что это, должно быть, ужасное место, раз он желает мне там оказаться. А потом пришёл Дункан. Он искал новобранцев для ордена, и я тогда истово молил Создателя, чтобы он выбрал меня.

— И он тебя выбрал.

— В честь Дункана был устроен турнир, — Алистер неожиданно повеселел и ударился в воспоминания, -…и мне запретили в нём участвовать.

— Почему? — удивилась Элисса.

— К тому времени за мной прочно закрепилась репутация нарушителя спокойствия. Владыка Церкви и рыцарь-командор, наверное, считали, что я их опозорю. Но Дункан настоял, чтобы мне позволили.

— Ты выиграл?

— С треском проиграл! В ордене храмовников были куда более закалённые и умелые бойцы, чем юнец, который даже не дал присягу. Однако, когда настало время объявить решение, Дункан заявил, что выбирает меня. Я так удивился… даже больше, чем все остальные, а Дункан лишь сказал, что турнир для него не важен. Он искал человека с душой воина и нашёл. Владыка Церкви была в ярости. Казалось, решение Дункана её оскорбило. Мне на минуту показалось, что она прикажет схватить нас обоих, но Дункан объявил Право Призыва и забрал меня. Серые Стражи стали для меня семьёй, а Дункан заменил отца. Я был с ними невероятно счастлив.

Алистер улыбнулся и вдруг вспомнил, где он теперь. Возвращаться в настоящее казалось мучительным. Элисса молчала, давая понять, что выслушает его до конца.

— Я… мог бы воспринять всё не так остро, — снова заговорил он, перебирая пальцы. — Дункан всегда предупреждал, что это может случиться. Каждый может пасть в бою, это естественно, ведь у нас тут война, Мор и всё такое… извини.

— За что ты извиняешься?

— Это может показаться глупым, но я жалею, что не был с ним тогда в той битве. У меня такое чувство, будто я бросил его умирать.

— Вовсе не глупо, — Элисса опустила глаза. Ей слишком хорошо было знакомо это чувство.

— Конечно, я бы тогда тоже погиб. Вряд ли Дункан хотел бы этого. Знаешь, если мы исполним долг ордена… словом, когда всё кончится, я бы хотел похоронить его как следует. Может быть, увековечить его память. Кажется, у него совсем нет близких, чтобы даже позаботиться о его останках.

— У него был ты.

— Да, так и есть. Он говорил мне, что родился в Хайевере. Может, удастся как-нибудь построить там памятник. Будет видно.

Хайевер…

— У тебя, — неожиданно спросил Алистер. — когда-нибудь умирали близкие? Не то чтобы я лез не в своё дело…

— Да, — печально кивнула Элисса. — Недавно всю семью убили. Ну, а про брата ты, наверное, слышал.

Алистера будто ледяной водой окатило. Как он мог забыть? Он всё горевал о Дункане, а ведь она…

— Прости.

Элисса лишь покачала головой. Ей не хотелось снова вытаскивать чувство потери на поверхность, когда она потратила столько сил, чтобы спрятать его в глубине сердца.

— Всё нормально. Может быть, я смогу помочь тебе с памятником в Хайевере. Навестим вместе.

— Спасибо тебе, — улыбнулся Алистер.

Морриган осталась на улице. «Побудь с Чейзом, — сказала Элисса. — Не уверена, что в местной церкви приветствуют собак». Колдунья фыркнула.

Да она просто боялась, что я там храмовников всех привлеку!

Морриган не знала, как поступить. Мать просила вывести Стражей из Диких земель — она это сделала. Просила помочь — она и так уж помогла. И что теперь? Стражам предстоит длинный и нелёгкий путь, хотела ли Флемет, чтобы Морриган прошла его с ними до конца? Ничто прямо она не говорила. А ведь столько раз юная колдунья сбегала из Диких земель, чтобы узнать тайны человечьи, понаблюдать, почувствовать их жизнь. Многого не понимала, но тянуло неотвратимо. Что есть большой город? Каково это — войти в океан? Шанс ли это всё узнать?

Морриган почувствовала, как мохнатый бок трётся об её ногу, а маленькие янтарные глаза так и глядят на неё.

— Что ты смотришь, тварь блохастая! Ты сожрал мои мешочки с травами. Не думай, будто мне неведомо, куда они пропали. Ух, не уследила! — Чейз жизнерадостно гавкнул. — Даже не пытайся, ты, тупой мешок шерсти! Там были и травы ядовитые. Радуйся, что не издох.

Мабари радостно запрыгал вокруг колдуньи, махая хвостиком. Морриган ворчливо вздохнула.

— Какие красивые перья, — вдруг услышала она тоненький детский голосок. На её наплечник смотрели два прелестных серых глаза.

— Почему ты здесь ещё, девчонка? — нахмурилась Морриган. — Зеваешь да по сторонам глазеешь, ты не ведаешь, что опасность близко? Деревню Мор накроет.

— Мы скоро поедем. Папа пока грузит повозку.

Морриган чему-то улыбнулась.

— Вас ждёт долгий и опасный путь. Тьма опускается на эти земли, и в ближайшие недели она лишь сгустится.

Колдунья оторвала от наплечника переливающееся тёмно-зелёное перо и протянула девочке. Глаза той заблестели, она горячо поблагодарила Морриган и, зажав в руке перо, словно то было самым дорогим сокровищем, убежала прочь.

Пёс внимательно наблюдал за сценой.

— Что уставился опять? Не зеркало ж из золота с каменьями она просила.

Морриган снова вздохнула и вдруг заметила, как кучка крестьян с вилами, топорами и ножами собралась за церковью на другом берегу реки и о чём-то подозрительно перешёптывалась. Селяне то и дело смотрели на церковь, точно ждали кого-то, а потом ушли и встали у Имперского тракта, по которому путешественники обычно продолжают путь.

Никак про Стражей услыхали.

— …значит на то воля Создателя, — услышала Морриган голоса Элиссы и Лелианы.

— Спасибо! Клянусь, ты не пожалеешь!

Морриган скрестила руки на груди.

— Судя по тому, что эта настырная монахиня, у которой явно с головой проблемы, на седьмом небе пребывает от счастья, ты её берёшь с собой?

— Всё хорошо, Морриган?

— Лучше не бывает! Хотя мне, впрочем, всё равно. Давайте покинем это место. Здесь отдохнуть нам не удастся, нас стерегут давно, — колдунья указала на толпу, перегородившую тракт.

Элисса подумала недолго и кивнула.

— Пойдём по Западной дороге, а потом пересечём ущелье у малого озера и двинемся на восток в Редклиф, — Элисса взглянула на Алистера, словно ища у него одобрения, но тот так и не проявил ни малейшей инициативы и желания взять положение в свои руки.

— Или можешь перебить тех глупых крестьян и пойти в Редклиф прямой дорогой, — смеясь, предложила Морриган, глядя на то, как Лелиана готова разразиться недовольством. — Тоже мне преграда.

Элисса помотала головой.

— Разница будет всего лишь полдня, а наше направление станет очевидным. Если Логэйн ещё кого-то пришлёт, то пусть лучше они не знают, куда мы идём.

— Разумно мыслишь, — отозвалась колдунья, — и всё ж я думаю, причина тут в другом.

---

Примечания:

[1] Бета-читатель, который помогал мне с английским, когда официальный перевод оставлял желать лучшего или не передавал подтекста, обратил внимание на эту характеристику Лелианы в исполнении Алистера. Цитирую его комментарий ниже (сюда не влезло).

[2] Песнь Света: Благословения

[3] Песнь Света: Апофеоз. Предательство и смерть, 8 стих

[4] Песнь Света: Апофеоз. Предательство и смерть, 12 стих

— Ты знаешь, куда идёшь?

— Надеюсь. Я не была здесь раньше.

— Так ты не знаешь дороги?

— Мы ищем дорогу, которая указана на карте.

— Здесь нет дороги! Здесь лес!

— Да, есть небольшой. Скоро из него выйдем.

— Мы тут два дня блуждаем.

— Стэн, давай ты пойдёшь впереди, а я сзади буду жаловаться?

— Я не знаю здешних мест.

Элисса не знала, что делать. Уже опять стемнело, а они всё ещё плутали среди деревьев и кустов, и конца этому не было. Кусланд рассчитывала пройти вдоль северного побережья малого озера, но не ожидала, что оно сплошь испещрено скалами, а дорога, по карте находящаяся близко, свернёт куда-то не туда и затеряется в лесах.

— Всё было бы проще, перебей мы тех глупых крестьян и пойди прямой дорогой.

— Морриган, нам нужна поддержка народа. Как же мы её получим, если Серые Стражи будут убивать всех, кто косо на них посмотрел?

— Косо посмотрел? Они готовы были нас убить и продать Логэйну за полсотни золотых монет. Ужели это тебе непонятно?

— Иногда можно обойтись без крови и попробовать диалог.

— По-твоему, перед тем, как отрубить врагу голову, нужно поговорить с ним о погоде?

— Стэн, мы закончили.

— Слушайте, может, устроим перерыв? Я есть хочу.

— Алистер!

— Что? Это же нормально для того, кто весь день ходил по лесу.

— Кажется, кто-то припас мало еды.

— Я не рассчитывала, что нас будет пятеро!

— Гав!

— Шестеро. И с какой стати я обязана вас кормить?

Когда из-за темноты идти оказалось невозможно, Элисса объявила привал. Весь этот поход против Мора вдруг показался ей безнадёжным занятием и что было бы куда проще всем умереть при Остагаре и не мучиться теперь. В свете костра она ещё раз взглянула на карту, которая упрямо твердила, что где-то здесь должна быть дорога.

Если только карта не доандрастианских времён.

Спутники тихо переговаривались возле костра. Лелиана проповедовала Стэну веру в Создателя и его всепрощение для каявшихся преступников, кунари в ответ лишь ворчал. Алистер подначивал Морриган, что швырять во всех огонь и молнии может любой подзаборный маг, а на что-нибудь путное и красивое, например, спасти от увядания цветок, мало кто способен. Сначала Элисса просила их не спорить друг с другом, потому что сейчас нужно держаться вместе, но никто её не услышал, и Кусланд махнула на их перепалки рукой. Она даже успела задремать, пока её не разбудил лай и вскрик Алистера.

— Ах, ты…! — начал грозить волкодаву Страж.

— Ты что, приставал к моему псу?

— Я?! К твоему псу? Скорее было наоборот. Твой косматый дружок обиделся, что я слишком близко подошёл к его еде. Посмотри, он меня цапнул!

Элисса не стала смотреть.

— Сильно?

— Да нет, в общем-то, — Алистер почесал затылок. — Я порой забываю, что он сторожевой пёс, так что поделом мне. А ещё он…

— Разбирайтесь с псом как-нибудь сами, — устало пробормотала Кусланд и перевернулась на другой бок.

Вокруг была только тьма. Душная, густая, вязкая как чернила. Элиссе казалось, что она живая, видит, наблюдает, выжидает, чтобы напасть и поглотить. Тишина оглушала. Элисса попробовала что-то сказать, кого-то позвать, но не услышала своего голоса. Это напугало её, Кусланд ощутила себя в могиле, ей захотелось убежать, выбраться, спастись. Она не хотела умирать здесь и рванула прочь.

Элисса не была уверена, что куда-то наступает. Она не ощущала под ногами земли, не чувствовала, что дышит. Она протянула вверх руку, чтобы уцепиться за что-то невидимое, но ухватила лишь пустоту. Вдруг она услышала в темноте песню, прекрасную мелодию. Кто-то пел так сладко и восхитительно, словно сама гармония спустилась в первозданный хаос, чтобы сотворить свет. Элисса пошла на этот звук и поняла, что не одна. Совсем рядом плыли тени — сотни, тысячи безликих теней, и она скользит, ведомая песней, подобно им.

Впереди показался большой бесформенный силуэт — источник песни. Чем ближе Элисса к нему подходила, тем тише становилась мелодия и тем больше она проникала внутрь, прочно поселялась в уголке сознания, создавая странный навязчивый зуд и шёпот в голове. Когда Элисса захотела избавиться от него, перестать слушать, силуэт обрёл форму огромного дракона. Он увидел её среди теней, смотрел только на неё, и, признав добычу, метнулся к ней, обнажая острые клыки.

Элисса закричала и проснулась. С шумным вдохом холодный воздух наполнил лёгкие, её знобило. Элисса часто заморгала, пытаясь сообразить, где находится. Лес. Их лагерь. Ещё не рассвело.

— Кошмар приснился? — Алистер ей протянул воду.

Элисса благодарно кивнула и сделала глоток, вода приятно увлажнила пересохшие губы и горло.

— Какой-то слишком реальный, — прошептала Кусланд в ответ.

— В своём роде реальный и был. Видишь ли, все Серые Стражи слышат порождений тьмы, вот ты их и слышала во сне, — Алистер посмотрел отсутствующим взглядом на огонь. — Это всегда так и начинается: ты слышишь в темноте шёпот архидемона — тот же, что слышат порождения тьмы. Это нормально, значит, ты начинаешь их чувствовать.

— Архидемон — это тот дракон?

— Не знаю, действительно ли это дракон, но внешне похож. Да, это он. Архидемон как бы… разговаривает с тварями, и мы через скверну в крови его тоже чувствуем. Поэтому Серые Стражи знают, когда приходит Мор.

— Ты тоже… слышал ту песню?

— Песню? Хм, наверное, можно сказать и так. Некоторые Старшие Стражи говорили, что могут разобрать в этом шёпоте слова и понять архидемона, но я так не умею.

Алистер говорил буднично, словно для него это привычно, но Элисса почувствовала, как её тело покрылось мурашками, и поёжилась.

— Эти сны… всегда будут?

— Какое-то время. Потом научишься пресекать их. Хотя, говорят, тем, кто проходит Посвящение во время Мора, куда труднее. Ты-то как? Сильно испугалась?

Элисса отвела глаза.

— Я не испугалась.

— Да? А я визжал как девчонка. Дункан даже думал, что у меня в комнате кто-то есть, — усмехнулся Алистер и закатил глаза. — Было совсем не стыдно.

Ещё царила ночь. Алистер даже не ложился. Элисса предложила постоять на часах вместо него, так как больше не хотела сегодня закрывать глаза. Страж уже собирался согласиться, как внезапно напрягся и уставился в пустоту, будто смотрел на что-то невидимое.

— Порождения тьмы? — Алистер кивнул. — Но мы ведь отошли от юга. Откуда они здесь? Одиночки?

— Нет, их там многовато. Лучше уйти, пока они нас не почуяли.

Большего Элиссе знать не нужно было. Она быстро разбудила остальных. Стэн оказался недоволен, что они бегут от боя, и Элисса, быстро запихивая в котомку вещи, бросила ему через плечо, что в нынешнем положении они, скорее всего, погибнут, и тогда точно не исполнят долг. Кунари на это промолчал.

Алистер по ходу объяснил, что Глубинные тропы, из которых порождения тьмы лезут на поверхность, проходят под всем континентом и слишком обширны, чтобы можно было предусмотреть все входы и выходы. Поэтому порождений тьмы нельзя уничтожить окончательно, как бы Серые Стражи прошлого ни старались. Их только можно загнать обратно под землю, откуда тёмные твари веками не выходят, если их не подхлёстывает чья-то воля. Элисса вспомнила сон и содрогнулась.

Спутники бежали сквозь лес практически вслепую, то и дело спотыкались о корни, камни и ветки, но старались не шуметь и не отставать друг от друга, пока Алистер вдруг не остановился как вкопанный.

— Они нас почуяли. Видно, среди них есть особо умные твари, — выдохнул он. — Ты ведь тоже чувствуешь?

Элисса поняла, что да. Она точно не могла определить расстояние, но чувствовала, как та же скверна, что ныне разлилась по её венам, поджидает их впереди и уже готова окружить.

Мы для них как маяк.

— Алистер, как далеко они?

— Ярдов пятьсот, может, чуть больше.

— Вы двое, — обратилась Элисса к Морриган и Стэну и указала направление. — Двигайтесь в ту сторону. Вас они не видят. Обогните их кольцо. Алистер, Лелиана, мы с вами пойдём назад. Пусть твари побегают за нами. Найдём удобную позицию и будем оборонятся. Лелиана, надеюсь на твой лук.

— Как скажешь, — без тени страха кивнула монахиня.

— Когда порождения тьмы сосредоточатся на нас, Стэн и Морриган нападут на них с тыла. Чейз идёт с вами. Он сможет сориентировать вас по запаху, если потеряемся.

Мабари гавкнул в знак согласия.

— Ты хочешь, чтобы я оставил неуправляемого мага за своей спиной и позволил ему палить всё подряд? — с сомнением произнёс кунари.

— Стэн, я лучше оставлю мага за спиной, чем порождений тьмы! — вскинулась Элисса, совсем не настроенная выяснять отношения.

— Ещё один магоненавистник. Какая прелесть! Вы с Алистером подружитесь, — съязвила Морриган, пока Кусланд не пресекла все дальнейшие рассуждения и не скомандовала разбегаться.

Они втроём неслись через лес, уже не таясь. Порождения тьмы были близко, даже Элисса своим ещё слабым восприятием могла чувствовать каждого из них, словно чёрный огонь посреди ясного дня, не говоря уже о том, что порождения тьмы создавали чудовищный грохот. Когда Стражи и Лелиана добежали до поляны, освещённой луной и окружённой несколькими холмами, они уже слышали близкое лязганье и рычание. Лучница забралась на возвышение и скрылась в тени. Алистер и Элисса обнажили мечи и приготовились.

Движение впереди на миг замерло. Порождения тьмы почувствовали, что их добыча остановилась. Через несколько мгновений тяжёлой тишины в Стражей из темноты полетело вырванное с корнями дерево. Алистер и Элисса разбежались в разные стороны. Порождения тьмы хлынули на поляну. Среди них не было сильных эмиссаров или вожаков в золочёных доспехах, поэтому Стражам удавалось быстро разобраться с противниками и поменять позицию прежде, чем их окружат. Лелиана страховала их с возвышенности. Ориентируясь на звук и проглядывавший из-за туч лунный свет, она практически без промаха попадала порождениям тьмы в незащищённые головы и шеи. Однако их количество всё ещё было велико на них троих, пока пространство не осветило магическое пламя и молнии. Стэн с громким криком выпрыгнул из темноты и разрубил замешкавшегося гарлока двуручным мечом. Мабари кинулся к хозяйке и вцепился в подходившего к ней со спины генлока.

Когда последний противник был сражён, товарищи облегчённо выдохнули, пока Элисса и Алистер не поняли, что ещё не всё. Через миг в них снова полетело дерево с кусками земли на вырванных корнях, и Стражи едва успели отскочить.

Огр. Именно он несколько минут назад нанёс первый удар. Элисса мысленно отругала себя, что не подумала раньше, это ведь грохот его шагов они заслышали издалека, и сейчас оглушающий рык смёл тишину ночи. Тяжёлая поступь сотрясла землю, а ранее притаившийся враг показался из темноты. Огр протаранил деревья рогами и, рыча, стал высматривать бросившихся врассыпную людей. За его спиной гарлок-вожак в рогатом шлеме призывал к битве его и оставшихся генлоков.

Элисса не боялась. Бок саднило от прилетевшего ранее вскользь удара булавой, но она не обратила внимания. При виде огра гнев за всех, кто погиб при Остагаре, вспыхнул в ней. Она бросилась на противника, и, низко пригнувшись, рассекла сильверитовым мечом бок чудовища. Не убила. Тот заревел и принялся махать руками, пытаясь ухватить добычу, но его отвлёк Алистер. Другие товарищи разбирались с генлоками, а Элисса кинулась к вожаку. Тяжёлый удар двуручного топора оставил вмятину на её щите и на миг парализовал левую руку. Кусланд зашла сбоку и вытянула вперёд правую руку с мечом. Ранила. Укрылась за щитом. Новый выпад. На третий удар она отклонила топор вниз и открыла себе путь для атаки. Грубые доспехи врага не смогли сдержать сильверитовый клинок, и он вошёл, словно сквозь пергамент.

Через два выдоха Элисса обернулась к товарищам, которые ещё сражались. Шкура огра была утыкана стрелами и дымилась от магического огня. Он грохнул кулаками по земле — от ударной волны его противники отлетели в разные стороны.

Алистер тяжело поднимался, мотая головой после удара. Перед глазами плясали цветные пятна. В следующую секунду он почувствовал, как что-то резко врезалось в него спереди и прижало к широкому дереву. Алистер забился всем телом в бесплотных попытках освободиться, но обломок толстого ствола в руках огра лишь давил сильнее. Доспех Стража погнулся под чудовищным давлением, а рёбра протестующе затрещали. Алистер закричал от боли. Когда давление ослабло, а огр, сражённый клинками Элиссы и Стэна, издал предсмертный рёв, Страж уже ничего не слышал. Он мешком повалился на землю, и единственная мысль «больно» жгла его разум.

Элисса звала Алистера по имени, но он только стонал. Кусланд дрожащими от паники руками отстегнула на Алистере погнутый нагрудник. Стражу стало легче, но ненамного, а стоило прикоснуться к его груди, как с его губ срывался крик от боли. Девушка не знала, как быть.

— Морриган, ты можешь что-нибудь сделать?

— Что ты хочешь от меня? Я не целитель, мать моя тогда спасла вас.

— Да что угодно! Ему же больно.

Какой Мор, какой архидемон, если Элисса единственному другу помочь не может… снова. Всё, что она делала с самого Хайевера, заканчивалось плохо, и теперь… Холодные капли упали на кожу, начинался дождь.

Сожаления потом, сначала дело.

— Так, — Элисса свела брови, — Давайте найдём укрытие. Мы близко к скалам. Чейз, поищи пещеру или большое дерево. Стэн, возьмёшь Алистера.

— В пещере мы будем в ловушке. Ты хочешь загнать нас в тупик? — прохрипел кунари.

— Я думаю, здесь больше нет порождений тьмы, а с дикими животными мы разберёмся.

— Ты думаешь? Ты точно Серый Страж?

Элисса молча проглотила замечание, взяла вещи Алистера и скомандовала мабари поиск. Через некоторое время волкодав вернулся и привёл их к маленькой пещере, где они с трудом разместились вшестером. Дождь к тому времени уже лил плотной водяной стеной, а в небе полыхали молнии. Морриган разожгла костёр из веток, которые они успели подобрать по дороге и спасти от сырости. Элисса уложила Алистера возле огня и подложила плащ ему под голову.

— Не везёт мне с ограми, — наконец, произнёс он, когда боль немного утихла.

Алистер чувствовал давление на грудь, и оно мешало дышать. Он попытался приподняться, но снова взвыл.

— Дыхание Создателя, да лежи ты смирно! — нахмурилась Элисса, она выглядела взволнованной.

Страж больше не отвечал. Попытка подняться ему лишь навредила, и он с усилием сжимал зубы, чтобы снова не заорать.

— На худой конец, если его страдания станут невыносимы, их можно оборвать, — проговорил Стэн.

Элиссу как молнией ударило, она обнажила меч и направила лезвие в грудь кунари.

— Только посмей к нему прикоснуться!

— Я… не собирался, — ответил удивлённый реакцией Стэн.

Все посмотрели на неё. Кусланд опомнилась, убрала меч и снова обратилась к колдунье.

— Морриган, он поправится?

— Если дело лишь в костях, то они срастутся, только время дай. А если хуже, ему мы не поможем, тут нужен маг-целитель. Сейчас не распознать.

Элисса снова нахмурилась и бросила взгляд на Алистера — при каждом вдохе Страж испытывал муки.

— Ты знаешь что-нибудь, что бы облегчило его боль? Ты ведь разбираешься в травах.

— И должна сказать, что твой пёс их сожрал. Впрочем, там не было того, что сейчас ты ищешь.

— Тогда что?

— Успокойся, — строго ответила Морриган. — Жизнь его и смерть не от нас сейчас зависят. Дни спустя всё ясно станет. А коль неймётся тебе, то знаю я один отвар, что боль притупит. Вот только основной травы нет.

— Её можно найти?

— Да, коль ты хочешь в бурю по всему лесу бегать, да корешок один искать.

— Как он выглядит?

Морриган сморгнула, Элисса и впрямь собиралась это сделать. Колдунья вздохнула.

— Растёт у камней высокий бледный стебель, много листьев мелких. В белом корне его сок, что по свойствам как молоко мака. Трёх корешков хватит.

Элисса кивнула и резко встала. В боку отдалась тупая боль.

— Давай, я пойду с тобой, — сказала Лелиана. — Поищем вместе.

Элисса подумала секунду и помотала головой.

— Ты не сможешь почувствовать порождений тьмы, если они снова появятся. Со мной пойдёт Чейз. Стэн, стой на страже.

Элисса твёрдым шагом направилась к выходу из пещеры. Морриган цыкнула.

— В полной темноте искать ты собралась или на молнии надеешься?

— А? — не поняла Элисса и поймала брошенный Морриган минерал, он светился магическим светом.

— Имей в виду: если и ты, и он, умрёте, то Мор поглотит эту землю.

— Мне пока нельзя умирать, — горько улыбнулась Элисса и вышла в дождь.

— Эти Стражи все такие глупые? — недовольно скрестила руки на груди колдунья.

— Они товарищи. Она переживает за него. Это нормально, — пояснила Лелиана.

— Как далеко пройти мы сможем, если они в том же духе продолжат?

— Они точно Серые Стражи? Я что-то начал сомневаться, — отозвался Стэн, а потом добавил глухо. — Хотя беспокойство за друга я могу понять.

Она даже за меня переживала, что я в той клетке голодным сидел. Странные люди.

Кусланд вглядывалась в слабоосвещённую темноту, тяжёлые капли хлестали её по лицу. Кольчуга теперь казалась куда тяжелей, чем раньше. Вода неприятно хлюпала в сапогах, а каждый шаг давался с трудом. Несколько раз мабари привлекал её внимание лаем, но найденное растение оказывалось не тем. Элисса умудрилась поскользнуться на мокром мхе и разбить колено, не говоря уже о том, что бок всё ещё упрямо болел, пусть плотный кожаный жилет тогда и вобрал в себя почти всю силу удара.

Когда девушка в очередной раз оступилась и упала, вымазав ладони и одежду в грязи, она прокляла свою беспомощность. Элисса лежала боком на мокрой траве и не хотела вставать. Было холодно, дождь бил по лицу, капли стекали по щекам, заменяя слёзы. Хотелось закрыть глаза и ничего не чувствовать. Из-под одежды выпала цепочка с медальоном, что оставила ей мать.

Я клянусь.

Элисса вздохнула и тяжело поднялась. Взгляд ухватил высокий стебель между камней.

---

Примечания:

Иллюстрации (найдены в сети): https://pp.userapi.com/c847021/v847021208/179b16/KxAjinDDJfU.jpg

Когда Алистер выпил отвар, он быстро уснул. Уже рассветало. Они полночи ночь сражались, бегали и теперь были измотаны. Элисса отослала Стэна спать, а сама осталась на страже. Ей не хотелось видеть снов. Несколько раз она, закрыв глаза, пыталась сосредоточиться, чтобы проверить опасность, но лес оставался тихим, только мелкий дождь продолжал накрапывать.

К позднему вечеру, когда стемнело, они всё-таки вышли из леса. Насколько хватало взгляда, раскинулись поля, а вдалеке маячило несколько домиков. Элиссе больше не было дела до дорог и карт. Она понимала, что они вышли совсем не в ту сторону, в какую планировали, но сейчас это было неважным. Дождь снова усилился, а у Алистера поднялась температура. Он всю дорогу был в полусознательном состоянии, и Стэн тащил его на себе.

— Мы можем оставить его фермерам, а сами продолжить путь. И так много времени потеряли, — сказал кунари.

Элисса промолчала, но не собиралась бросать Алистера, особенно когда за их головы назначена награда. В бедности перед пятьюдесятью золотыми может не устоять даже самое доброе сердце. Кусланд постучалась к владельцам фермы и попросила еды и разрешения переночевать в их сарае день или два, оставив им десять серебряных монет. Пожилые хозяева были очарованы вежливостью и манерами молодой девушки и сразу согласились, хотя вид кунари их насторожил. Элисса заверила, что Стэн не опасен и ещё раз горячо поблагодарила фермеров за гостеприимство.

Спутники устроились на просторном и сухом сеновале. Жёсткая колючая солома показалась им после всего пуховой периной. Элисса и Лелиана сходили в дом за едой, а когда возвращали тарелки, пожилая хозяйка познакомила их со своими младшими неженатыми сыновьями и долго не желала отпускать, занимая девушек рассказом о тихой, спокойной фермерской жизни. Лелиане, казалось, это было в радость, она даже в ответ рассказывала о жизни в Лотеринге и некоторых местных преданиях. Пока все её слушали, Элисса тихо улизнула.

— Нет ли где в округе травника или целителя? — спросила она у хозяина дома.

Старик понимающе кивнул.

— Нынче путешественникам туго приходится. Опасности повсюду, после того как в Остагаре мы проиграли порождениям тьмы. Бедный король Кайлан! Вряд ли я смогу вам помочь, милая девушка. Боюсь, все целители в округе служат в замке местного банна.

— А кто ваш банн?

Элисса знала имена владельцев всех крупных баннорнов, но в Ферелдене было и много маленьких, чьи владения составляли всего несколько дворов. Их банны не имели голоса на Собрании земель и просто тихо занимались своими хозяйствами.

— Родрик Валь. Этот старый развалина уже четыре года не у дел и только жалуется на свою спину. Вот и собрал всех целителей и врачей в своём замке. Даже из столицы кого-то выписывал. Можно подумать, от старости есть лекарство, если только он там магией крови не балуется, но будь так, храмовники бы быстро прознали.

Валь. Фамилия показалась Элиссе знакомой.

— Нет ли у него сына? Ричард? Рихард? Он мог служить в замке тэйрна Хайевера четыре года назад.

— Ричард? Служил где-то, а в Хайевере ли, не ведаю. Да вот отец его и отозвал со службы, когда спина прихватила. Сейчас Ричард всем хозяйством занимается.

— Далеко отсюда до замка?

— Если выйдете сегодня, то завтра к вечеру дойдёте. Тут прямая дорога.

— Благодарю вас, — улыбнулась Элисса. — Последняя просьба: не найдётся ли у вас бумаги и чернил?

Ни того, ни другого не нашлось. Никто из фермеров не был обучен грамоте, и Элисса написала своё послание на клочке старой ткани соком забродивших ягод.

«Сэр Ричард Валь.

Вы можете меня не помнить, но я запомнила вас в Хайевере как благородного человека, который всегда жил по законам чести. Мне известно, что вы покинули службу моему отцу с его разрешения, и у вас более нет никаких обязательств перед моей семьёй и, тем более, передо мной. Возможно, до вас доходили слухи о том, что произошло в Хайевере. Возможно, многое из того, что вы слышали, ложь, но я не стану спрашивать, во что вы верите, дабы не поставить вас в неудобное положение. Однако мне отчаянно нужна ваша помощь. Я слышала, в замке вашего отца служат опытные целители. Я прошу вас одолжить мне на день одного из них, дабы он спас жизнь моему другу. За это я смогу предложить вам лишь мою благодарность. Молю вас о помощи.

Элисса К.»

Кусланд рисковала. Она была уверена, что не ошиблась, и сын местного банна — именно тот рыцарь, который служил у её отца. Он прожил в Хайевере пять лет, и, хотя многие подчинённые отца воспринимали Элиссу в том возрасте как ребёнка, сэр Ричард всегда был с ней любезен и серьёзен, будто она была взрослой молодой леди. Ей это ужасно льстило, ведь Ричард был гораздо её старше. Тем не менее, Элисса рисковала.

Она не сомневалась, что приказ Логэйна относительно Серых Стражей уже достиг всех уголков Ферелдена. Солдаты в Лотеринге искали именно их с Алистером, поэтому не исключено, что о её личности и причастности к ордену Стражей также всем известно. Хотя, возможно, Логэйн и не стал объявлять, что она Кусланд. Ещё во многом предстояло разобраться, например, что в итоге стало с Хайевером, на чью поддержку среди аристократов они могут рассчитывать, и удастся ли договориться с другими народами, но прежде всего нужно было спасти Алистера.

Когда Элисса уходила, жар сжигал его тело, а дыхание так и не выровнялось, ему становилось хуже. Морриган дала ему последнюю порцию отвара и сказала, что больше нельзя — сок того корня мог вызвать привыкание. Нужно было спешить, и Элисса среди ночи в сопровождении одного только мабари пошла под дождём в сторону замка.

Ливень стих лишь к утру. Наконец, выглянуло солнце. За день пути Элисса дважды останавливалась среди полей, чтобы передохнуть и поесть. Аппетит к её немалому удивлению не только не пропал, но и вырос.

Наверное, от недосыпа.

Когда вечером оранжевое солнце уже коснулось горизонта, Кусланд увидела впереди шпили маленьких башен. Замок банна оказался совсем маленьким по сравнению с владениями тэйрна Хайевера и больше походил на огороженную усадьбу среди полей и лугов. Элисса, проявляя осторожность, не стала проситься внутрь, она заплатила стражнику, чтобы он отдал письмо лично Ричарду Валю, и осталась ждать под дубом недалеко от ворот. Однако прошло много времени, но из замка никто не показался. Давно стемнело, и Элисса начала замерзать под холодным ветром.

Она допускала, что солдат и вовсе не станет ничего передавать, а просто присвоит себе деньги, или же всё пошло не так, и она ждёт беды себе на погибель. Однако, когда луна впервые за ночь скромно выглянула из-за тёмных облаков, из замка вышли двое. Один был одет как рыцарь, а второй носил мантию, они вели под уздцы троих коней. Элисса насторожилась, она отошла в тень дуба, положила ладонь на рукоять меча Кусландов и стала ждать. Чейз тоже твёрдо стоял на четырёх лапах и выжидал. Рыцарь остановился у дуба и тихонько позвал:

— Миледи Элисса?

Девушка вышла из-за дерева и сняла капюшон. Лунный свет упал на символ Кусландов на навершии её меча.

— Это и вправду вы! — воскликнул рыцарь. — Как же я хорошо помню этот меч. Тэйрн порой доверял мне его полировать, — рассмеялся он.

— Сэр Валь? — осторожно спросила Элисса, она не могла поверить, что он сам пришёл к ней на встречу.

— Да, миледи, — рыцарь почтительно склонил голову. — Когда солдат описал вас и мабари, я сразу поверил, что это вы. Рад видеть вас живой. Позвольте выразить вам соболезнования по поводу гибели вашей семьи. Они были хорошими людьми.

— Благодарю вас.

— Ни за что не поверю, что тэйрн Брайс хотел продать Ферелден Орлею. Эрл Хоу нарочно придумал эту ложь, чтобы оправдать теперь свой титул тэйрна, а регент Логэйн ему поверил. В этом я не сомневаюсь.

Элисса чуть не упала, но успела схватиться за ствол дерева. Ричард поспешил поддержать девушку, но она резким жестом остановила его.

— Хоу теперь тэйрн, а мою семью объявили предателями? — её голос дрогнул.

— Так вы… не знали?

— Я была в Остагаре и… Сэр Валь, если вы потом захотите узнать, я расскажу, что видела своими глазами, но сейчас моему другу нужна помощь. Никакого другого мотива в моём обращении к вам не было.

— Понимаю, — кивнул рыцарь. — Так не будем же мешкать.

— Вы поедете со мной? — удивилась Элисса.

— Солдат, что передал письмо, сказал, что вы пришли одна. Разве пристало молодой леди ходить по ночам без сопровождения?

«Сопровождающий» Чейз с возражением гавкнул, а Элисса не могла понять, шутит ли рыцарь или он серьёзно. Она всё ещё держалась настороженно. Про них могли узнать, за ними могли следить, а она идёт прямо к укрытию. Если рядом враги, то она подставит под удар не только свой отряд, но и людей, что их приютили. Элисса не хотела думать, что сэр Ричард мог её обмануть, он даже вежливо придержал коня, пока она забиралась в седло, но Кусланд теперь уже не доверяла никаким старым друзьям.

— Страж вернулась, — сказал Стэн, выглядывая в окно.

Рассвет ещё не осветил небо.

— Кто это с ней?

Элисса взобралась по лестнице, терпя тупую боль в боку.

— Как Алистер? — спросила она, едва голова показалась над вторым этажом.

— Живой ещё.

Следом за ней поднялся незнакомый рыцарь и маг с посохом за спиной.

— Моё почтение, путники, — вежливо поздоровался рыцарь и кивнул чародею.

Тот под настороженные взгляды подошёл к раненому Стражу, лицо которого казалось бледнее луны, и распростёр над ним руки. Ладони мягко засветились, целительный поток энергии вошёл в тело Алистера. Вначале Страж вздрогнул, чувствуя, как срастаются кости, а затем заметно расслабился, дыхание выровнялось. Так продолжалось очень долго, и, когда первый отблеск рассвета озарил горизонт, и уставший маг опустил руки, Алистер приоткрыл глаза и сделал глубокий вдох. Элисса облегчённо выдохнула.

— Да хранит вас Создатель, — благодарно кивнула она магу и сэру Ричарду.

— Да хранит Он более вас, миледи Элисса. Позвольте, целитель займётся теперь вашей раной.

Девушка сморгнула и едва улыбнулась.

Он заметил.

Маг достал из кармана бутылёк с синим лириумом и глотнул, а затем простёр ладонь точно над тем местом, где у Элиссы последние пару дней так неприятно саднило. Она вздрогнула, когда трещина в ребре начала затягиваться, а после от боли не осталось и следа.

— Поразительно, — прошептала она, в этот момент магия показалась ей самым прекрасным даром.

— Вы почти здоровы, миледи, а вот вашему другу пока стоит ограничиться в передвижениях, — деловито отозвался маг.

Рыцарь снял с плеча походную сумку и передал её Элиссе.

— Здесь травы и лекарства, изготовленные магами. Моему отцу они всё равно не помогут, а вам понадобятся.

На дне сумки также звенело серебро, которым Элисса заплатила стражнику у ворот.

— Сэр Валь…

— Мне пора возвращаться, пока отец не потерял меня и своего главного лекаря. Однако, миледи, позвольте вас на пару слов.

Они спустились вниз и вернулись к лошадям. Маг тактично отъехал на расстояние.

— Миледи, — начал Ричард, — я понимаю, почему вы в бегах, но куда вы теперь? У меня немного власти, но я бы мог подать от имени отца ходатайство в столицу насчёт вашей невиновности и…

— Сэр Валь, — мягко прервала Элисса. — То, о чём вы говорите, невозможно. Трон в руках предателя, и ни вашей, ни моей власти не хватит, чтобы с этим справиться.

— Вы… говорите серьёзные вещи, миледи. Вы сказали, что были в Остагаре… что произошло? Все знают, что король Кайлан погиб, но то, что говорит тэйрн Логэйн… ходят слухи, что банны готовы развязать с ним гражданскую войну.

— Мне неизвестно точно, что произошло в столице, однако при Остагаре Логэйн должен был ввести свои войска в битву, но в нужный час он их отвёл, тем бросив короля, Серых Стражей и половину армии на гибель.

— Тэйрн Логэйн сказал, что короля предали Серые Стражи.

— Я Серый Страж, — сказала Элисса, — и заявляю, что не Стражи предатели, а тэйрн Логэйн.

Ричард удивился такому заявлению. Он понятия не имел, что перед ним Серый Страж. Логэйн не связывал Кусландов с орденом Стражей, так как, несмотря на заявление Хоу, их фамилия всё ещё пользовалась уважением среди аристократов. Впрочем, если повторять ложь, со временем в неё уверуют.

— Только потому, что это вы, я теперь даже не знаю, что делать и кому верить, миледи, — осторожно отозвался Валь. — Теперь я понимаю, как вы рисковали, обратившись ко мне. Вашему другу с вами повезло.

— Нам с ним предстоит сразиться с Мором, поэтому, возможно, мы с вами больше никогда не увидимся. Я благодарна вам за попытку помочь, — серьёзно отозвалась Элисса.

Ричард снова удивился. Он помнил вежливую жизнерадостную девочку, которая любила мечи и приключения, а сейчас видел молодую женщину, готовую идти на смерть.

— Значит, всё-таки Мор, — пробормотал Ричард. — И что же в таком случае потребует от меня Серый Страж?

— В ближайших лесах мы наткнулись на отряд порождений тьмы, мой друг был ранен в бою с ними. Жители здешних ферм могут быть в опасности. Устройте патрулирование владений, отработайте планы эвакуации. Орда может двинуться сюда. Призовите жителей быть готовыми к этому.

Валь удовлетворённо кивнул.

Отдать местные войска она не потребовала.

— Я учту ваши советы, Серый Страж, — официально сказал он. — Теперь я не сомневаюсь, кому верить. Удачи вам, миледи. Храни вас Создатель.

Рыцарь поклонился, вскочил на лошадь и уехал вместе с магом. Уставшая Элисса вернулась к товарищам.

— Кто это был? — спросил Стэн.

— Сын местного банна. Мы когда-то были знакомы, — отозвалась Элисса и тяжело опустилась на стог сена.

— Повезло, что мы набрели именно на их владения, — улыбнулась Лелиана.

— Когда-то! — фыркнула Морриган. — Это не помешает ему навести людей на наше укрытие за полсотни монет золотых, когда ты сказала, что ты Серый Страж. Мне доводилось видеть, как золото меняет взгляды.

— Морриган, я хочу спать.

— Доверчивость и отсутствие бдительности приведёт тебя к гибели, — предупредила колдунья. — Впрочем, мне-то что.

Вместо ответа Элисса накинула на голову капюшон плаща и легла на ближайшую кучу соломы. Она сразу же крепко заснула и проснулась уже за полдень, когда тёплый свет через окно заливал чердак сарая, из-за чего сено казалось золотым и приятно пахло солнцем. В помещении, кроме неё, сидел только Алистер и расслабленно жевал соломинку, поглядывая наружу.

— Где остальные? — Элисса потёрла сонные глаза.

— Снаружи. Твоему псу нужно было срочно выйти. Морриган жаловалась на сено в волосах и всех здорово достала. Надеюсь, ты-то не будешь? — улыбнулся Страж.

Элисса провела рукой по спутавшимся волосам, выудила оттуда целые пучки соломы и сухой травы и с досадой вздохнула. Алистер рассмеялся.

— Тебе не больно? — спросила Элисса.

— Нет, я даже голоден, — отшутился Страж и ненадолго замолчал, а потом, блуждая взглядом, неуверенно потёр затылок и заговорил серьёзно. — Я… знаю, что ты для меня сделала. Хоть и не соображал тогда особо, но знаю. Спасибо. Я ценю это.

Элисса просто кивнула. Она слушала, как за окном поют птицы, а ветер колышет пожелтевшую траву и приятно холодит нагретую солнцем кожу. Было так спокойно, словно два дня назад они и не пережили трудную битву.

— Каково это? Быть Серым Стражем? — вдруг спросила Элисса.

— А, ты ведь их раньше не видела, — вспомнил Алистер. — Орден Стажей — это как семья, тем более что к прошлой жизни для нас возврата нет. Нас многое объединяло, и мы иногда очень весело проводили время. Как-то раз к нам из другой страны заехал Страж — такой здоровый мужик с самой пышной и длиннющей бородой из всех, что я видел. Грегор? Григор? В общем, он так крепко любил выпить, что мы собрались вместе и попытались его споить.

— И как? — с сомнением протянула Элисса, это было совсем не то, что она ожидала услышать о легендарных Серых Стражах.

— Мы договорились, что он будет пить пинту на каждые полпинты, которые пьют остальные. И когда мы все уже отрубились, он ещё сидел прямо! — Алистер хохотал от души. — Мне сказали, что потом пришёл Дункан и увидел нас всех, вповалку лежащих пьяными от одного конца зала до другого, и Грегора, который всё ещё сидел и пил. Дункан смеялся, пока не…

Алистер вдруг замолчал и потупил взгляд. Он снова вспомнил Остагар.

— Прости, что напомнила.

— Нет, всё нормально. Я думал, что уже пережил это, но… Просто жаль, что столь хороший человек умер такой смертью.

— Его не забудут, как и всех остальных.

— Да, верно. Я тут подумал, что у меня от Дункана ничего не осталось — ни его вещи, ни безделушки, которая бы напоминала о нём. Может, тебе это глупым покажется.

— Совсем нет, — отозвалась Элисса и сжала под одеждой медальон.

Больше они не говорили, лишь молча прислушивались к звукам и голосам снаружи. Послышался смех Лелианы.

— Я видела, что ты делал!

— И что? — ровно отозвался Стэн.

— Ты собирал цветы!

-…Нет, не было такого.

— Было!

— Я собирал… лекарственные травы.

— Несмотря на преступление, ты, похоже, добряк, просто скрываешь это.

— Я солдат. Никакой я не добряк.

— Добря-я-як!

— Ненавижу людей.

Элисса встала и стряхнула с одежды солому.

— Ты можешь идти? — спросила она Алистера.

Вместо ответа Страж легко поднялся с места и потянулся, как кот после сна.

— Нам пора, верно? Не будем злоупотреблять гостеприимством фермеров. Они ведь ещё не знают, что приютили беглых Серых Стражей.

---

Примечания:

Кто не разобрался в сословной иерархии Ферелдена:

Король и его семья — потом тэйрны (их двое: Кусланд (теперь вместо него Хоу) и Мак-Тир (Логэйн)) — эрлы — банны (их много) — прочие лорды и рыцари — солдаты — купцы и ремесленники — крестьяне-фригольдеры.

Земли тэйрнов, эрлов и баннов называются соответственно: тэйрниры, эрлинги и баннорны. Земли рыцарей и прочих лордов намного меньше, и их владельцы имеют гораздо меньший политический вес, поэтому на них останавливаться не будем. Тэйрны, эрлы и банны присягают на верность королю, но тэйрн и эрл могут иметь вассалов-баннов.

Остальные сословия присягают знати, платят налоги в обмен на защиту и управление. Обычно власть над землями передаётся по наследству, но если народ недоволен, он может сообща своего банна сместить и назначить другого или уйти под покровительство соседа. То же касается и короля, поэтому Логэйн не смог просто взять и занять трон, когда половина знати с этим не согласна.

Что касается отношений Ричарда и Кусландов, то младшая знать (банны и рыцари) часто отправляет членов семьи служить в более знатные семейства.

https://vk.com/akili_books — мой творческий кабинет, давно его не рекламировала.

«Год -395 Древней Эры. Порождения тьмы пришли из-под земли. Первыми пали подземные королевства гномов. Разобщённые одно за другим они уступали Глубинные тропы врагу, пока в живых не осталось лишь четыре города — Орзаммар, Кэл Шарок, Хормак и Гундаар. Они смогли объединиться и, благодаря изобретенным големам — сильнейшим боевым машинам — им удалось сдержать орду. Но это не конец Мора. Теперь все точно знают, что порождения тьмы более не действуют бездумно, их направляет чья-то воля.

Год -380 Древней Эры. Захват Глубинных троп позволил тёмным тварям выходить на поверхность в любой точке континента, и они устремились к Тевинтеру. Жители империи в отчаянии обратились за помощью к своим Богам, но те молчали. Разгневанные предательством многие тевинтерцы усомнились в своей вере, угнетённые и рабы подняли бунты. Война на два фронта погубила империю. Могучий Тевинтер пал. Порождения тьмы устремились вглубь континента. Везде, где они проходят, чёрно-багровые тучи заслоняют солнце, землю поражает гниль и бесплодие, а живые существа заболевают скверной и умирают.

Год -305 Древней Эры. В разгар Мора в далёкой андерфелской крепости Вейсхаупт состоялась встреча. Группа воинов отринула все титулы и присягу своим погрязшим во вражде королевствам, поклялась бросить все силы на борьбу с Мором и убить древнего дракона-архидемона. Они назвали себя Серыми Стражами.

Орден вырос. В него приняли самых умелых бойцов, не делая различий между эльфом-рабом и человеком-дворянином. Эти воины будут сражаться до победы, невзирая на собственные жертвы, даже потеряв всех, кого любили.

Страж Накири из Леса Донарк предложил использовать кровь порождений тьмы, чтобы изучить её влияние и, возможно, найти способ покончить с Мором. Мы назвали это ритуалом Посвящения. Приобретённые в результате ритуала способности позволяют Стражам чувствовать порождений тьмы, а порой через общую скверну и «слушать» намерения их общего разума. Теперь мы готовы к битве <…>»

Дальше хроники обрывались.

Создатель! И с этим нам придётся драться? Вдвоём?!

Элисса уже в который раз перечитывала документы Стражей, надеясь найти хоть что-то, что бы помогло им в войне. Вероятно, за столько веков многие свидетельства были утеряны, но общие летописи о временах Первого Мора сохранили кое-какие предания.

Год -203 Древней Эры. В битве на Безмолвных равнинах треть объединённой армии людей, гномов и эльфов погибла, архидемон Думат, наконец, был повержен Серыми Стражами. Год -195 Древней Эры. Порождения тьмы ушли обратно под землю. Мор, длившийся почти две сотни лет, завершился.

Тот Мор почти уничтожил всё живое. Не будь Серых Стражей…

Элисса сидела вместе с остальными у вечернего костра и уткнулась лбом в сумку на согнутых коленях. Она перерыла все документы, но там не говорилось, как проводить ритуал Посвящения. Алистер не знал. Этим секретом владели только старшие в ордене. Известно лишь, что архидемона могут одолеть только прошедшие Посвящение Серые Стражи, иначе было нельзя.

Оставалась надежда, что что-то может найтись в записях, которые Элисса не смогла прочитать. Древнее наречие читалось трудно, но даже так можно было угадать смысл непонятных слов, да и Лелиана оказалась сведущей в языках. Однако некоторые документы разобрать никто не смог, словно они написаны на каком-то одному-Создателю-ведомом языке. Впрочем, какой в них прок, если их не разобрать. Вряд ли у Серых Стражей будет время просиживать дни в библиотеках в надежде на просветление.

«Дункан бы, наверное, прочитал», — как-то заметил Алистер с грустью.

Кусланд убрала бумаги в сумку и прикрыла глаза. Каждый раз, читая о том, как погибли Тевинтер и гномья империя, она думала о начинающейся гражданской войне в Ферелдене.

Неужели и нас ждёт та же участь? Почему ошибки повторяются?

— …Лелиана, раз ты из Орлея, то почему говоришь без акцента? Ты давно в Ферелдене? — продолжал начатый разговор Алистер, грея руки у костра.

— Моя мать была из Ферелдена, поэтому я считаю себя ферелденкой, а общий язык — родным.

— Тогда как ты оказалась в Орлее?

— Во время прошлой войны, когда здесь хозяйничали орлесианцы, моя мать служила у пожилой знатной дамы. Я знаю, какие ужасы рассказывают местные об орлесианцах, но леди Сесиль не такая. Она была очень хорошая и добрая. Когда ферелденцы выиграли войну, Сесиль уехала и взяла мою маму с собой. Я родилась уже в Орлее, а у мамы не было мужа. Леди её не выгнала, а приютила нас обеих. А когда мама умерла, леди Сесиль оставила меня при себе и дала образование, научила песням и танцам, так как у Сесиль не было своих детей. Ты не представляешь, какая у неё была библиотека! Я часами могла зачитываться там преданиями и сказками.

— Тогда что ты делала в лотерингской церкви? Я думал, ты была монахиней, — спросил Алистер.

— Но и ты, наверняка, был монахом до того, как стал храмовником, — хитро улыбнулась Лелиана.

— На самом деле я не стал настоящим храмовником. Меня взяли в Серые Стражи до того, как я дал последние обеты.

— Тебе когда-нибудь хотелось вернуться в монастырь?

— Никогда. А тебе?

— Хотелось, — Лелиана вздохнула. — Там было так спокойно.

— В нашем монастыре было так тихо, что я начинал вопить во всё горло, пока не прибегал кто-нибудь из братьев. Тогда я улыбался во весь и рот и говорил, что это просто проверка, — Алистер ухмылялся до ушей.

— Я… нет, я такого не делала. Я наслаждалась тишиной.

— Ну, а я от души наслаждался, глядя на их физиономии, — усмехнулся Алистер и посмотрел на реакцию Элиссы — ни тени улыбки.

Кусланд слышала их разговор и задумалась о том, что Лелиана не сказала, как она из орлейского менестреля на службе у знатной дамы превратилась в монахиню деревенской церкви. Элисса не стала спрашивать. В конце концов, о себе она тоже ничего не говорила. Она пробовала расспросить Стэна о том, почему он совершил убийство, но и он отвечал уклончиво.

У всех свои тайны. Эти люди сейчас помогали им бороться с Мором — вот, что было важно. Доверие… возможно, придёт со временем.

«Ты слишком полагаешься на «возможно», — сказал ей как-то Алистер. Элисса не отрицала. Весь их поход — это ходьба вслепую по краю обрыва.

Сейчас они были уже недалеко от деревни Редклиф. Фермеры любезно объяснили им дорогу к мосту через ущелье, и теперь отряд, миновав границы эрлинга, уже завтра должен был достичь замка эрла Эамона Геррина. К счастью, дожди прекратились, и спутники могли переночевать под открытым небом, а не искать пещеры и деревья.

Надо будет раздобыть непромокаемые палатки, но не сильно ли это утяжелит поклажу?

Элисса глянула на мабари, который всю дорогу нёс на спине её рюкзак с одеялами, и решила, что для себя палатку точно прикупит. Правда, она не умела её ставить и абсолютно не знала, например, как освежёвывать добычу, из-за чего спутники уже сполна над ней посмеялись. Стоило ли пояснять, что прежде вся пойманная ею на охоте добыча тут же отправлялась к слугам на кухню? Нет, оправдание выглядело жалким.

— Кстати, Элисса, — заговорщически обратилась к ней Лелиана. — Я всё хотела спросить, что у тебя с тем рыцарем?

Алистер и Чейз навострили уши.

— С каким? — равнодушно отозвалась Кусланд.

— Не прикидывайся! С тем сыном банна, которого ты приводила, — подмигнула монахиня. — Он был с тобой так галантен, словно ты его благородная дама, а он твой верный рыцарь.

— Он рыцарь, но не мой, а моего отца. Это было давно.

— Ух ты! Я чую интересную историю. Так ты и он…

— Лелиана, здесь нет сюжета для баллады. Он нам помог — я благодарна. Конец.

Элисса бесстрастно ворошила красноватые угли палкой.

— Ну вот, испортила весь настрой! — притворно надулась Лелиана.

— Ты так горазда болтать, — вмешалась Морриган, — что я от тебя скоро волком завою.

Колдунья поднялась с места и ушла к своей постели, разложенной в стороне от остальных.

— Порождений тьмы вы так же собираетесь забалтывать, пока они не побегут от вас прочь? — недовольно отозвался Стэн и тоже ушёл, едва закончил с ужином.

Элисса вздохнула. Она-то здесь причём? Ей не впервой вести за собой людей и командовать, но здесь ею вечно недовольны и постоянно попрекали. Такое отношение окружающих было для неё новым. Она почти соскучилась по тактичной вежливости Гилмора. Элисса тряхнула головой и отогнала мысль.

— Морриган, подожди, — она вскочила с места и взяла с костра уже опустевший котёл из-под еды. — Можешь?

— Что? Опять? — раздражённо цокнула колдунья.

— Да, — похлопала ресницами Элисса.

И было в этом наивном «да» столько само собой разумеющегося, что ведьма сморгнула и от удивления потеряла дар речи. Затем, сама себе удивляясь, неслышно выругалась, протянула руку, и котёл доверху наполнился льдом.

— Больше не проси.

— Спасибо, — тепло улыбнулась Элисса, а Морриган поскорее отвернулась, чтобы не видеть этого щенячьего взгляда.

Думается мне, она у мабари своего тому научилась.

Элисса поставила возле костра котёл и бросила туда грязную посуду. Алистер с удовольствием понаблюдал, как она опять упросила ведьму поработать источником воды за неимением такового поблизости.

— Так ты говорил, что тебя вырастил эрл Эамон. Получается, ты идёшь домой? — вдруг спросила Элисса.

— Когда это я такое говорил? — притворно удивился Страж. — Меня вырастили собаки. Стая огромных летающих собак из Андерфелса!

— Собаки, — сморгнув, повторила Элисса.

— Ага, в довершение строгие родители и фанатичные приверженцы Андрасте. Или это был сон? Забавные порой видишь сны, когда спишь на твёрдой земле. Тебе снятся странные сны?

Элисса не могла понять поведение своего товарища. Он то уходил в уныние, то шутил и кривлялся как идиот. Чаще второе.

— Нет, — честно ответила она, вконец растерявшись, каким образом её вопрос привёл к собакам. Всё, что ей снилось с тех пор, это жуткий шёпот и безликие тени во мраке.

Алистер вздохнул:

— Тебе говорили, что у тебя совсем нет чувства юмора? Другой Страж на твоём месте катался бы по полу от смеха, а уж если бы здесь был Дункан… В общем, если тебе так интересно, то я бастард. Моя мать служила в замке Редкиф и умерла, когда я был совсем маленьким. Я остался один, а эрл Эамон взял меня к себе. Дал кров и стол. Впрочем, если тебе думается, что я рос как сын эрла, ты ошибаешься. Я работал на конюшне и спал с собаками.

Так он серьёзно насчёт собак?

— Он тебе дорог, да? Эрл Эамон?

— Конечно, он ведь был добр ко мне, хотя причин для этого не было. Теперь-то я не виню его за то, что он отдал меня в церковь. Хотя тогда обвинял на чём свет стоит, орал как дитя малое, — Алистер подобрал с земли камешек и бросил его в костёр. — Правда я и был тогда дитя, так что вряд ли его это удивило.

— Но почему он отправил тебя в церковь?

— Прошло время, и эрл женился на молодой орлесианке. Король и прочие из высшего света этого не одобрили, потому что слишком свежа была в памяти недавняя война, но Эамон любил эту женщину. Вокруг меня же в тот момент снова поднялись слухи, будто я незаконнорождённый сын эрла. Это, конечно, была неправда, но такое болтали. Эрлу было всё равно, а вот новой эрлессе — нет. Так что, когда мне исполнилось десять, мне велели собрать вещички и отправили в ближайший монастырь. Эрлесса к тому моменту сделала всё, чтобы жизнь в замке мне опостылела.

— Это так грустно. Я… сочувствую тебе, — участливо сказала Элисса.

— Серьёзно? Сейчас я понимаю, что для эрлессы и её будущих детей я был угрозой, так что теперь ни в чём её не виню, но тогда упрямился, — Алистер потёр шею и почувствовал там цепочку с подвеской Посвящения. — У меня как-то был амулет со священным символом Андрасте — единственная вещь, которая осталась от матери. Когда меня отсылали из замка, я был так зол, что сорвал с себя амулет и разбил его об стену. Это было так глупо! — ещё один камешек с размаху полетел в огонь. — Эрл несколько раз приезжал в монастырь проведать меня, но я был в такой обиде, что ни разу к нему не вышел. В конце концов, он перестал приезжать.

— Тогда хорошо, что мы идём к нему. Вы сможете поговорить.

— Думаешь? Мне кажется, всё это уже таким быльём поросло.

— Просто скажи, что рад видеть его. Это… ценно.

— Да? — Алистер поднял глаза на Элиссу. — Может быть, ты и права.

Больше они в тот день не говорили. Элисса лежала спиной к огню и гладила медальон с семейным портретом на ладони вдали от посторонних глаз. Алистеру не спалось. Завтра они должны прибыть в Редклиф, где прошло его детство. Он посмотрел на Элиссу.

Стоит сказать ей… или нет?

Он закрыл глаза, пытаясь заснуть, пока не ощутил над собой горячее дыхание. Чейз навис над его лицом, высунув язык.

— Ты чего? Ты разве не должен нас охранять? — пробурчал Алистер, вытирая со своей щеки собачью слюну.

Мабари склонил голову и продолжал смотреть своими маленькими медно-золотистыми глазками.

— Твоя хозяйка говорит, что ты умный, но ты хоть знаешь, что у нас тут творится? Мор! Гражданская война! Интересно, что из всего этого тебе понятно? — с умным видом вещал Алистер, а Чейз в любопытстве склонил голову на другой бок. — Всем суждено сыграть особую великую роль. Даже тебе. Ты охраняешь одного из самых… — мабари принялся прыгать на месте и вилять коротеньким хвостиком. — Что? Ты поиграть хочешь? Я же ещё не договорил. Почему даже пёс не хочет меня выслушать?

Алистер услышал короткий вдох, а затем прерывистое дыхание. Он обернулся к Элиссе — она снова металась во сне. Алистер даже порадовался, что не успел заснуть. Порой архидемон врывался и в его сон, хотя Страж уже научился отгораживаться от его шёпота, но во время Мора всё было иначе. Алистер даже представить не мог, каково ей сейчас.

Чейз улёгся возле хозяйки и жалобно поскуливал, не зная, как помочь. Алистер подошёл к ней, присел рядом и стал легонько гладить её по плечу. Дункан говорил, что во сне можно почувствовать прикосновение, и оно становится связью с реальностью, путеводной нитью из темноты. Алистер не знал, правда ли это, но через несколько минут Элисса успокоилась и тихо засопела. Страж мельком глянул на раскрытый медальон, выпавший из её ладони, закрыл его и вложил ей в руку.

Теперь он смог спокойно заснуть.

* * *

Логэйн стоял у разожжённого камина и задумчиво крутил в руках серебряный кубок с вином. После Собрания земель многие аристократы разъехались по своим владениям с неопределёнными мотивами, другие же открыто выступили против него. Логэйн не ожидал, что будет легко. Однако никто, кроме него, не способен победить орду порождений тьмы и спасти Ферелден. Всем придётся это признать, а тех, кто не признает, Логэйн заставит.

В дверь постучали. Скорее из вежливости, так как она была приоткрыта. В комнату вошёл Рендон Хоу и поклонился.

— Сир, я принёс новости. Банны требуют, чтобы вы отказались от регентства. Похоже, гражданская война неизбежна, несмотря на нашествие порождений тьмы. Жаль.

Логэйн это уже знал, у него повсюду глаза и уши. Тэйрн смотрел сквозь пальцы на преступления Хоу и назначил его своим советником, потому что стремление этого человека к власти неоспоримо, и ради неё он сделает, что угодно — убьёт даже лучшего друга. Однако с Логэйном ему не справится. Пусть эта змея жалит его врагов, пока Логэйн Мак-Тир её использует.

— Ещё кое-что, сир. Похоже, в битве при Остагаре погибли не все Серые Стражи. Не знаю, как, но они наверняка будут действовать против вас.

Так всё же те двое.

— Я нашёл способ, — продолжал Хоу, — уладить это дело. С вашего позволения.

Эрл жестом пригласил в комнату гостя — молодого эльфа в кожаной броне и изогнутыми кинжалами на поясе.

— Антиванские Вороны приветствуют вас, — поклонился он.

— Убийца? — изогнул бровь Логэйн.

— Наши враги — Серые Стражи. Для борьбы с ними нужны лучшие.

— И самые дорогие, — с усмешкой вставил эльф.

Опуститься до того, чтобы подсылать убийцу к тем, кто ныне даже беспомощен против него. Но что если они помешают? Логэйн уже и так далеко зашёл. Ещё один грех не утяжелит его ношу.

— Просто сделай так, чтоб они исчезли, — бросил он через плечо и одним большим глотком допил вино.

Назад пути нет.

Замок эрла вот-вот должен был показаться в поле зрения. Эта древняя крепость, окружённая скалами красноватого оттенка, стояла на острове посреди огромного озера Каленхад и по сей день являлась надёжным оплотом на пути из Орлея в Ферелден. Говорят, она неприступна, хотя за всю историю её брали штурмом трижды. Деревня на берегу озера выросла позже и осенью всегда пахла копчёной рыбой, на что не переставали жаловаться приходящие торговцы и путники.

Алистер молча смотрел в спину впереди идущей Элиссы. Она вглядывалась в горизонт, надеясь вот-вот увидеть очертания замка и деревни. Алистер знал, что уже скоро. Он собрался с духом и…

— Что там…! — Кусланд кинулась вперёд, едва увидела первые домики.

Деревня казалась пустой и заброшенной, за ней располагался мост к замку, но он был перекрыт, а часть домов сожжена и разрушена. Крошечные хозяйства покинуты. От иных домов остались почерневшие дверные проёмы, другие были целы, но пустовали, и ни души вокруг. Только ветер уныло завывал.

— Что здесь произошло? Пожар?

— Не знаю, но мне это не нравится, — пробормотал Алистер, закинув подальше свою недавнюю попытку поговорить.

— Здесь побывало нечто не от мира сего. Я чувствую, — отозвалась Морриган.

— Порождения тьмы?

— Возможно, нет.

— Какой ужас. Столько мёртвых, — Лелиана оглядывалась по сторонам, сжав на груди церковный амулет. Кажется, она мысленно читала похоронную молитву.

Чейз жалобно заскулил, давая понять, что ему здесь неуютно.

— Тогда идём отсюда, — сказал Стэн. — Похоже, здесь нет того, кого мы ищем.

По спине Алистера пробежал холодок. Он надеялся увидеть дом и гадал, что изменилось здесь за прошедшие десять лет, но такого не ожидал совсем. Загоны под домашний скот пустовали, маленькие огороды затоптаны, трава выжжена, двери уцелевших домов отворены. В стороне на шестах висели ослабшие бельевые верёвки, под ними валялась перевёрнутая корзина и мёртвая кошка.

— Чейз, фу! — предостерегла Элисса, когда мабари хотел обнюхать животное.

Она ходила меж домов и стен и оглядывалась по сторонам, под её ногой вдруг что-то хрустнуло — из-под валявшихся досок выступала ссохшаяся человеческая конечность. Кусланд отскочила и шумно выдохнула.

— Можешь не извиняться перед ним. Судя по виду руки, её обладатель мёртв уже давно и не рассердится, — попытался пошутить Алистер, чтобы подавить зарождавшийся к глубине сердца собственный ужас.

Оторванные конечности валялись тут и там, а на небольшой пустоши ещё дымилась непонятная куча останков, испуская смрад. Мабари усиленно принюхивался, но в итоге только чихнул и закрыл нос лапой.

Элисса наобум выбрала дом и зашла через пустовавшую дверную раму. На полу под несколькими деревянными обломками лежала женщина, в её растрёпанных каштановых волосах запеклась тёмная кровь, платье было разорвано, а к груди она прижимала большой свёрток. Элисса быстро опустилась на колени и смахнула почерневшие доски. Запеленованный в ткань там лежал затихший младенец, его головка была испачкана в крови и грязи, а глазки прикрыты. Дрожащими руками Элисса взяла его и изо всех сил прислушалась.

Не дышит. Уже нет.

Она вспомнила, как так же держала на руках племянника, и сердце оттого сжалось ещё сильней.

— В других домах тоже есть тела. Даже представить не могу, что здесь случилось, — сказал Алистер, заглядывая к ней. — Не иначе что-то решило посоревноваться с Мором — кто быстрее всё уничтожит.

Элисса не ответила. Он увидел, как она прижала к груди ребёнка и спрятала лицо в волосах, и не стал подходить. Он почему-то подумал, как прекрасна она с младенцем на руках. Но ребёнок был мёртв, а Элисса, скорее всего, никогда не станет матерью. Алистер ведь ещё не сказал ей об этом… о многом не сказал.

— Ты… — почти проскрежетала она сквозь зубы и положила драгоценную ношу на грудь мёртвой женщины, — почему ты всегда прячешься за смехом? По-твоему, то, что происходит — это смешно?

Алистер хотел ответить, возразить. Он тоже встревожен. Боялся! А что если и с Эамоном что-то случилось?

— Эй! Кто здесь? — донеслось снаружи.

В дверном проёме замаячил селянин, вооружённый кинжалом и луком, в руках он держал едва горевший факел.

— Так это ты здесь поджигаешь всё?! — вскинулась Элисса.

— Да, я, — невозмутимо ответил селянин. — Эту часть деревни уже не спасти. Вчера мы потеряли её окончательно, — вдруг на его лице расцвела улыбка. — Вы пришли к нам на помощь?

— На помощь?

Улыбка тотчас погасла.

— Так вы… не знаете? У вас там вообще ничего не слышали?

— Не слышали о чём? Сейчас главная новость — Остагар.

— Мы знаем про короля и всё остальное, но у нас тут свои ужасы. Эрл давно слёг с болезнью, а теперь вот на деревню нападают жуткие твари.

— Порождения тьмы?

— Я… не знаю, как выглядят порождения тьмы, но думаю, это не они. Это скорее… — селянин вскинул руки, — мертвецы!

Элисса бы решила, что парень пьян, но на ногах он стоял твёрдо, а в глазах не было и намёка на помутнение. Да и с каких пор селяне средь бела дня бегают с оружием и поджигают дома?

— Что тут вообще происходит? Зачем ты поджигаешь дома?

— Я не дома поджигаю, а трупы, иначе следующей ночью они восстанут и обратятся против нас. Они всегда приходят ночами и убивают нас. Мы сражаемся с ними… и умираем.

Элисса не поняла и вопросительно посмотрела на Морриган, которая до этого говорила что-то о злой силе.

— Нежить, — пояснила она. — Духи из Тени вселяются в мёртвые тела и управляют ими. Причин множество на то может быть, и все не из приятных.

Элисса снова обратилась к селянину.

— Ты сказал, что потеряли только часть деревни. Значит, кто-то выжил?

— Да. Это лишь верхняя часть Редклифа. Внизу у озера собрались все, кто остался, и ждут нового нападения. Позвольте проводить вас к банну Тегану. Он всё объяснит.

— Банн Теган? — встрепенулся Алистер. — Брат эрла? Он здесь?

— Да, тут недалеко. Идёмте.

Селянин представился Томасом. Он пытался говорить невозмутимо, но идя за ним Элисса видела, как рядом с телами погибших соседей напряжена его спина. Томас повёл Стражей вниз по длинной тропе и через каменный мост над небольшим ступенчатым водопадом. Водяное колесо ещё исправно работало, а внизу деревни сновали люди. Все в отряде с заметным облегчением выдохнули. Они шли вдоль домов, многие из которых были также открыты и пустовали.

— Где хозяева?

— Женщины, дети, старики — в церкви. Мужчины — в ополчении, готовятся драться. Да вы и сами всё увидите.

На площади перед церковью возвели баррикаду из ящиков, бочек и деревянных кольев. Под её защитой селяне пытались стрелять из луков по стогам сена и били соломенные чучела.

«В холмах вокруг есть железо, как и в людях, их населяющих», — гласила местная поговорка. Однако…

Всё это выглядит слишком ненадёжно, — печально подумала Элисса.

Церковь была самым прочным и внушительным зданием в округе, не считая замка эрла, видневшегося поверх крыш вдалеке. Церковь всегда была оплотом надежды и укрытием для метущихся душ, где они обретали мир, однако сейчас в воздухе явно ощущалась атмосфера безнадёжности. Как и в лотерингской церкви, здесь расположилось много людей, большинством женщины и дети. Они сидели, опустив головы, горячо молились, плакали и причитали. Скамейки были свалены у стены около дверей, готовые к использованию в качестве подпорок. За книжными полками стояли ящики с провиантом и водой, будто здесь готовились держать долгую осаду.

Единственный человек, не поддавшийся всеобщему отчаянию, стоял перед алтарём и разговаривал с ополченцем, отдавая распоряжения. Когда Томас окликнул его, он повернулся и удивлённым взглядом окинул всю компанию.

— Томас, кто это с тобой? Судя по виду, непростые путники.

— Они только что прибыли и не знали, что произошло с деревней, милорд. Я решил, что вы захотите с ними встретиться.

Теган имел благородную осанку и руки с мозолями от меча. Передняя прядь его коротких каштановых волос была заплетена в тонкую косу и убрана за ухо, а серо-голубые глаза смотрели приветливо и добродушно.

— Приветствую вас, друзья! Я Теган — банн Рейнсфира и брат эрла, — поздоровался он.

Алистер усмехнулся:

— А я помню вас, банн Теган. Правда, в последнюю нашу встречу я был куда моложе и вдобавок вывалялся в грязи.

— Вывалялся в грязи? Алистер? Неужели это ты? Живой! Вот уж поистине радостная новость! — широко улыбнулся банн и дружески похлопал Алистера по плечу.

— Да, живой. По крайней мере, до тех пор, пока тэйрн Логэйн меня не найдёт, — заметил Страж.

— Да уж, — горько усмехнулся Теган. — Он пытается убедить всех, что Кайлан полез на рожон ради славы, а Серые Стражи его предали, Логэйн же организованно отступил, чтобы спасти войско, — такую ложь можно было придумать лишь в отчаянии.

— Многие ей верят, — заметила Элисса, после чего Теган перевёл взгляд на неё.

— Итак, ты тоже Серый Страж?

— Прошу прощения. Я Элисса, товарищ Алистера. Рада встрече, банн Теган, — Кусланд вежливо склонила голову.

— Я тоже очень рад. Однако мы не встречались раньше? Твоё лицо кажется мне знакомым.

— Вы могли видеть на Собрании земель моего отца — тэйрна Кусланда.

— Ох, конечно! Очень рад познакомиться с вами, миледи. Жаль только, что при таких печальных обстоятельствах, — Теган быстро сменил обращение на более подобающее рангам знати, однако его искренний дружелюбный тон остался прежним.

Элисса прониклась к нему симпатией и уважением.

— Что здесь случилось? Мы надеялись повидаться с эрлом Эамоном, но нашли вверху руины. Томас сказал, что эрл заболел.

— Да, это правда. Эамон болел очень тяжело. Мы до сих пор опасаемся худшего, — с горечью сказал Теган.

— Но вы же пробовали его вылечить? Магия? Лекарства? — беспокойно спросил Алистер.

— Увы, мы перепробовали все известные нам средства. Эрлесса Изольда даже отправила рыцарей на поиски исцеления по всему Ферелдену. Мне мало что известно об этом, только то, что это должна быть очень древняя и могущественная реликвия. Я не одобрил, что Изольда послала гоняться за мифом так много рыцарей, ведь я человек практического склада, а она — глубоко верующая. Однако сейчас мы имеем то, что имеем — главные защитники замка бродят где-то по стране, а на нас обрушилось очередное несчастье.

— Томас сказал что-то о ходячих мертвецах.

— Они напали не сразу. Я тогда уехал на срочное Собрание земель, а когда вернулся, то обнаружил, что селяне в страхе. Мне трудно было поверить, но когда я увидел, сколько людей погибло всего за одну ночь, то уверовал в любой рассказ. Я наспех организовал оборону и с помощью старосты собрал ополчение, и как раз вовремя — на другую ночь твари напали снова, и все они шли из замка. Их ранишь, ранишь, а им всё нипочём. В итоге мы смогли лишь порубить их на части и сжечь.

— Приходили другие?

— Да, и каждую ночь их становилось всё больше. Я пробовал пойти к замку, но ворота были заперты, на стенах никого. Сколько бы я ни звал, никто не откликнулся, а селяне опасались нового нападения и убедили меня остаться с ними. В конце концов, вчера я решил вывести их из деревни, но твари снова напали на нас средь бела дня.

— То пожарище в верхней части деревни…

— Мы подожгли масло у самой дороги к замку, чтобы отгородиться от них, но они лишь прошли сквозь огонь и сами стали как ходячие факелы. Они прорвали нашу оборону и устремились к домам. Последствия этого вы видели.

— Ужасно, — Элисса огляделась вокруг и на миг задержала взгляд на молодой эльфийке, которая сжалась в уголке между книжными стеллажами и обнимала двух маленьких детей.

— Все, кто выжил и не может сражаться, сейчас здесь, под защитой церкви, остальные готовятся к бою, — заметил Теган.

— Как? И это все, кто остался? — воскликнула Лелиана.

Учитывая размеры деревни, в церкви сейчас находилась лишь четверть всех жителей. Даже с теми, кто тренировался снаружи, едва ли набиралась половина прежнего населения.

— Вы сказали, они идут из замка? — спросила Элисса.

— Да, и хуже всего то, что некоторых мертвецов я узнавал. Все они — слуги и солдаты Эамона, которые служили у него.

— Тогда в замке все, вероятно, мертвы, — скрестила руки на груди Морриган. — Что бы ни было тому причиной, здесь мы помощь не получим. Идём же.

— Алистер, — поспешил обратиться Теган. — Мне не хотелось бы отвлекать тебя просьбами, но, боюсь, с нашими нынешними силами, мы не справимся.

— Это не мне решать, — сдержанно отозвался Страж и посмотрел на Элиссу. — Хотя нужно узнать, что случилось с эрлом Эамоном. Без него мы вряд ли справимся с Логэйном.

— Но чем же мы можем вам помочь? — спросила Элисса. — Мы сами знаем о таких явлениях не больше вашего.

— У меня предчувствие, что нынешней ночью нападение будет куда страшнее предыдущих, а Серые Стражи известны боевым мастерством, — намекнул Теган.

— Так вы просто просите клинок на одну ночь?

— Вы говорите так, словно это пустяк, — улыбнулся банн.

— А потом?

— Когда мы отобьём нападение, я попробую ещё раз войти в замок и разузнать, в чём дело. Полагаю, с вашей помощью мне это удастся. Я всё ещё надеюсь, что Эамон, Изольда и их сын Коннор ещё живы… хотя надежды с каждым днём всё меньше, — с горечью заключил банн.

— Все просят тебя о помощи. Как всегда, — закатила глаза Морриган. — А теперь идём.

— Согласен. Наша задача — Мор. Мы не можем отвлекаться, — отозвался Стэн. — Пока мы торчим здесь, другие деревни сметают порождения тьмы.

— Нет, мы же не можем просто уйти и бросить их! Они могут погибнуть, если мы не поможем, — вступилась Лелиана.

— Так гибнут пускай, раз они сами о себе позаботиться не могут, — фыркнула колдунья. — Если мы будем бросаться навстречу каждой опасности, то сами погибнем, и кто ж тогда Мор остановит?

Элисса стояла к спутникам спиной, обхватив себя руками. Пока её компаньоны пререкались друг с другом на виду у перепуганных крестьян, между её бровей залегла заметная морщинка. Тем не менее, Элисса понимала доводы каждого из них.

Без жертв не бывает войн. Они идут в самое пекло и не имеют права пасть до срока. Серых Стражей осталось всего двое. Они теряют драгоценное время и рискуют слишком многим. Никогда ещё жизнь Элиссы не была такой важной… и никогда ещё при воспоминании обо всех жертвах и смертях, что она видела, ей не было на неё так наплевать.

— Мы остаёмся.

Элисса снова была на пустыре и вглядывалась в очертания замка. Тела, что оставались здесь после вчерашнего нападения, перенесли в обитаемую часть деревни, чтобы позже достойно похоронить. Все части тела убитой нежити сложили в кучу и подожгли. Кусланд обнажила меч и прислонилась лбом к прохладному клинку. Это всегда успокаивало, но не сегодня.

«Ты хочешь спасти эту деревню, а все остальные бросить в огонь Мора? По-твоему, так должен поступать Серый Страж?»

Разве не так должен поступать человек с совестью?

«Раз ты называешь себя Серым Стражем, ты должна думать об общем благе, а не о совести и собственном покое! Ты точно Серый Страж?»

Элисса всё понимала. Она читала в хрониках, что Серые Стражи порой принимали очень тяжёлые решения: кому жить, а кого оставить умирать, жертвовать малым, чтобы уберечь большее — всё с расчётом на победу, нравится это кому-то или нет. Элисса также понимала, что не способна на такие решения. Дело не в Редклифе. Пережив столько потерь, она уже не могла решиться ни на какую жертву, даже самую малую. Она будет пытаться спасти всех, даже если это чревато риском потерять всё. В это и ткнули её Стэн и Морриган. Элисса так поступает не ради людей, а ради собственного успокоения за всех, кого ранее не смогла уберечь. Неужели она думает, что это облегчит её груз? Оправдает прошлое бессилие?

«Как это бессмысленно рисковать собой в надежде, что сможешь здесь кого-то спасти. Разве раньше это что-то давало? Многих спасла?»

— Оставь меня! — крикнула она вникуда и рассекла лезвием воздух.

— Извини. Я только хотел предложить потренироваться. Вдвоём удобней да и думается меньше о… всяком, — пожал плечами Алистер. Элисса и не заметила, как он подошёл. Она без энтузиазма сделала приглашающий жест рукой.

Они вложили мечи в ножны, так как оружие Алистера заметно уступало по качеству клинку Элиссы, и встали в боевые стойки. Секунда, и они рванули с места и скрестили мечи. Мабари со стороны с любопытством на них поглядывал. Вначале Элисса доминировала, но потом слишком легко упустила инициативу и не могла снова собраться, её движения становились всё быстрей, но отчаянней. Когда Алистер простым приёмом выбил меч у неё из рук, она встала на месте и опустила голову.

— Что-то не так? — спросил он и явно не о поединке.

Слишком многое. Серый Страж не имеет права отступать от цели и ошибаться. Не имеет права думать о себе. Я не имею права думать о себе.

— Мне нужно подумать. Одной, — отозвалась Элисса и ушла в сторону лесистых холмов, оставив Стража с тревогой смотреть ей вслед.

К нему подбежал Томас и с опаской спросил:

— Она же вернётся? Она ведь обещала нам помочь.

---

Примечания:

Напоминаю, что в шапке есть ссылка на карту Ферелдена, в которую вы можете заглядывать и ориентироваться, где оказались наши герои.

Здесь можно следить за выходом глав: https://vk.com/akili_books

И напоминаю, что отзыв даже в пару строк положительно сказывается на продуктивности. Если работа автора вам нравится, дайте ему об этом знать.

Солнце клонилось к закату, расцвечивая соломенные крыши в оранжевый подобно пламени. Земля темнела, словно покрытая пеплом. Озеро притихло вместе с ветром. Дым от большого костра на деревенской площади прямым столбом терялся в сумеречном небе. Флюгеры замерли. Безвольно повисли знамёна Редклифа.

Чем гуще мрачнели сумерки, тем больше нервничали ополченцы. Последние жители, которые не могли сражаться, укрылись в церкви и молились, чтобы увидеть рассвет.

— Где Страж? — недовольно отозвался Стэн. — Она оставила нас здесь, а сама куда-то ушла.

— Я уверена, она скоро вернётся. Элисса не бросит людей, это точно, — спокойно ответила Лелиана.

— Мы почти готовы — баррикады расширили, оружие из закромов раздали, кузнец заканчивает подгонять доспехи. Мои вон сидят как новенькие, — Алистер постучал по отремонтированному нагруднику.

Элисса вернулась, когда край солнца коснулся горизонта. Ополченцы, ждавшие её, с облегчением выдохнули. Кем бы ни были пришедшие незнакомцы — Серыми Стражами или кем ещё, — их присутствие вселяло надежду в сердца людей, которые ещё день назад считали, что смерть близка, и никто не протянет им руку помощи.

— Все готовы? — спросила Кусланд.

— Да, всё по плану, — Алистер указал на новые баррикады. — Староста говорит, что все нынче во всеоружии.

— Тогда ждём, — Элисса направилась к верхней части деревни.

Согласно плану, у них были две линии обороны. Первая перекрывала тропу, ведущую вниз к уцелевшей части Редклифа. Элисса с Алистером, Морриган и мабари встали там вместе с несколькими ополченцами и рыцарями, которые успели вернуться из похода. Если их оттеснят, они отступят к баррикадам на площади у церкви, где расположились основные силы ополченцев под командованием старосты — усатый мужик с большими грубыми руками Мердок весь день ходил мрачнее тучи и готовился к неизбежному, но сейчас подгонял и подбадривал соседей как матёрый капитан отряда, и ополченцам было спокойней под его рукой.

Элисса также распорядилась построить ещё один барьер у самого церковного крыльца, куда могли бы отходить раненые, которые больше не в состоянии продолжать бой. Банн Теган по просьбе селян остался в церкви. Если все линии обороны падут, его клинок станет последней надеждой для беззащитных жителей.

Небо сегодня было ясным и красивым, но тусклый свет звёзд не мог заменить умирающую луну. Темноту ночи разгоняли только многочисленные факелы, и с высоты Редклиф сам стал похож на звёздное небо. Было так тихо и холодно, что само ожидание наводило на ополченцев немой ужас. Ни скрипа ставен, ни шагов, ни колыхания ветра — тихо, как в могиле. Только запах сырой земли и дыма недавно погасших очагов.

Кто-то начинал дышать чаще, нервно подёргивать тетиву лука, шаркать ногами землю, чтобы хоть как-то разогнать безмолвие и пустоту нависшего ужаса. Разговаривать никто не пытался. Им нечего было друг другу сказать. За прошедшие тёмные ночи все знали, зачем они здесь и что пытаются защитить.

Элисса стояла у тропы, ведущей к замку. Дорогу перекрывали сваленные брёвна и воткнутые в землю колья. Кусланд слушала потрескивающее пламя огней и старалась отгородиться от дневных переживаний. Сейчас им предстоял новый бой.

— Вон они! Идут! — крикнул кто-то позади, но Элисса различила впереди лишь густой зеленоватый туман явно магического происхождения.

Он шёл с моста, стелился вдоль земли, приближался клубами мерцающего дыма и замер у баррикады. От него веяло скорбящим холодом и смертью. Завеса оказалась такой плотной, что десяток тёмных силуэтов выскочило из неё уже перед самым барьером. Защитники едва успели опомниться. Ещё невидимые враги врезались в преграду, неуклюже били её руками, пытались разрушить подобно неумолимому приливу. Иные лезли по ней вверх и падали, отбрасываемые стрелами рыцарей и ополченцев.

Когда первый враг перебрался на другую сторону барьера, Элисса рассмотрела в нём человеческие черты. Запавшие глаза на посеревшем лице, рот, искривлённый неестественным оскалом, вывихнутые пальцы на руках. Несмотря на изуродованное лицо и выпавшие волосы, в нежити можно было признать женщину. Платье на её груди было разорвано так же, как и у женщины, которую Кусланд видела утром, а часть плоти отсутствовала, словно кто-то вырвал кусок вместе с сердцем.

Ледяная горечь заполнила нутро, в нос ударил запах гнили и крови. Неуклюже пущенная стрела воткнулась в мёртвую плоть, а нежить повернулась к стрелявшему и уставилась на него мёртвыми глазницами. Руки молодого ополченца задрожали, лицо побелело от страха. Новая стрела никак не попадала на тетиву.

В этот миг Элисса бросилась вперёд и, стараясь не думать, отрубила мёртвому телу голову. Оно не упало, а продолжало идти на неё вслепую. Кусланд ударила по коленям. Ставшие на удивление хрупкими кости легко поддались сильверитовому клинку и переломились. Тело рухнуло вперёд, но продолжало шарить руками, пока обе они не были отрублены.

К тому моменту толпа мертвецов с той стороны уже навалилась на баррикаду, и она начала поддаваться. Некоторые продолжали перелезать и, отбрасываемые стрелами, снова возвращались. Кто-то из них ещё сохранил человеческий облик, иные уже превратились в гниющие скелеты и испускали жуткую вонь. Ни крупицы разума и человечности в этих существах не осталось — только стремление убивать по чьей-то злой воле.

Баррикада пала, к защитникам на пустырь устремилась орда противников. Стрелы более не помогали, лишь откидывали мертвецов на пару шагов. В ход пошли мечи и копья. Враги были очень медлительны, вместо оружия использовали стальные когти или собственные ссохшиеся, но сильные кулаки, и их количество, невероятная живучесть, жажда схватить жертву за горло, рассечь её плоть и сжать в ладони замершее сердце, делали их смертельно опасными.

Воины сражались отчаянно с именем эрла и Редклифа на устах. Когда кого-то из них теснили, Стражи и мабари приходили на помощь. Пёс оттаскивал нежить за ноги, перекусывал им шеи и с отвращением выплёвывал гниющую плоть. Элисса то шла вперёд, то держалась позади и руководила полем боя, как когда-то на турнире. Уверенный голос, её голос, успокаивал метущиеся в отчаянии умы ополченцев, а воинам помогал действовать слаженно. Благодаря скоординированным действиям и собранности, ополченцы и рыцари успешно давали нежити отпор и в краткие миги передышек удивлялись своим успехам. Надежда ещё теплилась.

Лучше всего действовала магия. Молнии Морриган парализовывали мертвецов, пока воины рубили их на куски. Застывшие ледяными изваяниями враги легко разбивались. Огонь не помогал. Когда ватага полусгнивших скелетов заметила источник магии, они устремились к Морриган, прорвав растянувшуюся линию строя. Колдунья обрушила на них пламенный поток, но они лишь прошли сквозь него и попытались схватить её. Морриган обратилась в ворону и попыталась покинуть опасную зону, но один скелет успел царапнуть её крыло стальным когтем. Птица упала под ноги воинам, и её едва не растоптали.

Когда прилив врагов иссяк, Элисса обернулась и увидела колдунью сидящей на земле всю в синяках, а правый рукав фиолетовой куртки местами пропитался кровью.

— Морриган! — девушка хотела кинуться к ней, как-то помочь.

— Отойди от меня! — рявкнула колдунья, Кусланд замерла на полушаге. — Будь ты внимательней, этого бы не случилось!

— Прости, — Элисса почувствовала себя ужасно виноватой.

Она защищала непривыкших к битвам ополченцев и совсем не следила за безопасностью товарищей. Она только что подумала, что для Морриган, вероятно, такие битвы тоже непривычны. Очевидно, недавняя стычка в лесу была первым в её жизни боем, а теперь во втором она пострадала.

— Нет нужды так на меня смотреть, — горделиво отозвалась Морриган, поднимаясь с земли. — Неужто думаешь, что без твоей заботы я не справлюсь?

Неожиданно тишину ночи прорезали крики.

— Серый Страж! — к ним навстречу бежал Томас. — Нужна помощь! Мертвецы идут из озера и атакуют баррикаду внизу!

Такого Элисса не ожидала. Она вообще не была знакома с повадками и возможностями нежити, но сокрушаться времени не было. Она посмотрела на туман, стелющийся по мосту из замка. Пока было тихо, но зловещая дымка до сих пор не рассеялась. Кусланд глубоко выдохнула.

— Рыцари, оставайтесь здесь и защищайте тропу. Если снова придут враги, сразу шлите гонца вниз. Остальные со мной к церкви.

Элисса с Алистером и мабари умчались вниз и вовремя успели вломиться щитами в толпу нежити, которая атаковала баррикаду. В нос снова ударил запах гнили, а в ушах то и дело щёлкало и клацкало от звуков, издаваемых мертвецами. Они шипели, рычали и чавкали, скалили выступавшие вперёд зубы, а смрад и запах крови провоцировали живых на кашель.

Ополченцы отстреливались с другой стороны. Нежити было так много, что они почти не промахивались. Те, кто не имел лука или не умел стрелять, бросали в мертвецов камни. Многие уже чувствовали одышку, их удары замедлялись, а паника росла.

Во многих мертвецах ещё узнавались человеческие черты. Элисса заставила себя закрыть сердце наглухо и сосредоточиться на помощи ополченцам. Каждую ночь они без надежды брались за наспех сделанное оружие и вставали лицом к лицу со смертью. Каждую ночь в живых оставалось всё меньше. И каждый раз, заглянув в лицо бывшему соседу, который ещё не так давно был жив, они могли дрогнуть и не закончить занесённый удар.

Серые Стражи должны взять эту ношу на себя.

Лелиана метко стреляла по врагам, а Стэн разрубал тех, кто перелезал через баррикаду. Подоспевшее сверху подкрепление позволило им перевести дух. Когда же с озера, точно прилив, пришла ещё одна волна нежити, те, кто сражался за пределами баррикады, начали уступать позиции.

«Ничего не помогает», «Мертвецы всё идут!», «Мы все погибнем здесь» — проносилось у селян в голове, и только мысль о родных и соседях в церкви да хриплый голос старосты Мердока, призывающий оставаться на месте и помогать Серым Стражам, удерживал напуганных людей оттого, чтобы броситься наутёк. Эти селяне никогда не видели битвы, и сейчас они вложили всю свою храбрость в эту ночь.

Элисса, сдерживая щитом троих скелетов, крикнула защитникам отступать за укрепления. В сумасшедшей какофонии шипения, клацканья, ударов и криков её услышали лишь некоторые. Другие отчаянно продолжали махать оружием, которое впервые взяли в руки несколько дней назад. Алистер громче повторил её приказ и сам жестом отправлял замешкавшихся отступать, прикрывая их от ударов щитом и мечом. Когда ещё один мертвец попытался зайти с фланга и ударить Элиссу, он тут же превратился в глыбу льда. Элисса отбила нападение и оглянулась — Морриган, стоя за последней баррикадой у церковного крыльца, по-прежнему творила заклинания, взмахивая посохом, несмотря на раненую руку.

— Меня нельзя победить, — сквозь зубы процедила она и призвала очередную молнию.

Когда все ополченцы были внутри огороженного полукруга, примыкавшего в стенам церкви, Элисса отправила за ними мабари и позвала отступать Алистера. Он оглянулся на миг, но враги не дали ему передышки и продолжали атаковать. Элисса подскочила к нему и отвлекла на себя половину противников.

— Иди первой, — указал ей Алистер за баррикады. Элисса кивнула и проложила себе дорогу к укрытию. Страж, защищаясь, последовал за ней.

Изнурительному бою не было видно конца. Всю площадь усеяли полусгнившие части тела, некоторые всё ещё трепыхались. Словно постаревшие на сто лет ополченцы, ступая по костям, пытались держать строй, лучники отгоняли от них врагов, но нежити были не страшны стрелы. Мертвецы шли неумолимой стихией, царапали людям лица, впивались зубами в их плоть, пытались вонзить стальные когти в грудь, разорвать на части.

Раненые защитники отступали на церковное крыльцо, где им оказывали помощь. Неспособных ходить утаскивал с поля боя мабари. Число раненых росло, но и количество мертвецов, казалось, сокращалось — из озера их приходило всё меньше. В миги передышек Элисса поглядывала на верхнюю тропу, но оттуда никто не приходил. Хотелось верить, что это потому, что там всё тихо.

Когда последний скелет пал, Стражи впервые за ночь перевели дух, они уже едва стояли на ногах. Конечности поверженных мертвецов всё ещё трепыхались, Элисса старалась не смотреть на них, игнорировать неприятный хруст под ногами и не думать, что когда-то они принадлежали живым людям. Становилось тошно. Но поверхность озера более никто тревожил, и с воды, наконец, повеяло не вонью разлагающихся трупов, а свежим ветерком. Позади начали раздаваться радостные крики.

— А ну-ка не расслабляться! — прикрикнул на всех староста.

Крики стихли, строй снова сомкнулся, готовый к нападению. Кусланд отправила под защитой Чейза одного человека узнать, как дела наверху. Вернулся он с улыбкой — магический туман отступал обратно в замок, а над горизонтом занимался рассвет.

Элисса выдохнула и взбежала по ступеням на крыльцо.

Внезапный стук в дверь заставил селян в церкви съёжиться от страха. Стучали мелко и часто. Воздух в помещении будто замер, все боялись шелохнуться. Только Теган стоял возле двери с обнажённым мечом и прислушивался к звукам снаружи.

Мертвецы ведь не будут стучать?  — подумал он. Когда же за дверью раздался спокойный голос, окликивающий его, Теган, уже не думая ни секунды, принялся оттаскивать тяжёлые скамейки и распахнул двери. Перед ним вся в крови, но живая и невредимая, стояла Элисса, а позади все его ополченцы.

— Рассвет занимается. Всё кончено, — легко улыбнувшись, сказала она.

— Друзья мои, — повернулся к селянам Теган. — Солнце восходит, и мы живы. Мы победили!

Церковный зал, до того пребывавший в мертвенной тишине, взорвался от криков. Одни радостно смеялись, другие рыдали от облегчения. Этой ночью никто не умер.

Из-за большого количества раненых церковь и пустующие дома превратились в лазареты. Те, кто ещё мог стоять на ногах, держали дозор у побережья озера и моста к замку. Однако там было тихо, словно этой ночью ничего не случилось.

Жители Редклифа радовались новому дню и по-осеннему тусклому солнцу. Они не могли поверить, что ужасные события, наконец, закончились, и больше не будет мертвецов и смертей. Одни спешили уехать к родне в другие деревни или отправить туда членов семьи, другие заявили, что ни за что не покинут дома, где жили поколениями, ведь теперь все бедствия кончились. Ни банн, ни воины не были в этом так уверены, но переубеждать селян не стали. Им нужна была надежда.

— Поверить не могу, что мы ещё живы! Я уже приготовился к встрече с Создателем! — облегчённо вздыхал один ополченец.

— Думаешь, конец? Серые Стражи объявили Мор. То ли ещё будет.

— Эрл теперь, спаси его Создатель, наверное, будет собирать армию, чтобы с порождениями тьмы воевать. Знаете… если позовёт, пойду! — пообещал себе Томас.

— Ага, с мертвецами справились и с порождениями как-нибудь повоюем, воодушевился его сосед.

Мердок обошёл деревню, высматривая опасность, но всё было тихо. Он проводил молчаливым взглядом соседей, которые направились в таверну праздновать, а сам пошёл в церковь, чтобы вознести молитвы благодарности Создателю за то, что этой ночью Он их уберёг.

Но к радости победы примешалось и немало слёз.

— Тише, всё кончилось, — успокаивала одна селянка другую.

— Кончилось?! У меня и муж, и сын погибли две ночи назад. Это никогда не кончится!

Тела, которые ещё не успели похоронить, покоились в пустых домах. Первым делом следовало сжечь тех мёртвых, которые превратились в нежить. По всей деревне чадили погребальные костры, но никто к ним не подходил. Трудно было вновь воспринимать как соседей тех, кто недавно пытался их убить и кого живые собственноручно порубили на части и без почестей бросили в огонь. Нет, их соседи и родные умерли в тот миг, когда остановились их сердца, и нет смысла искать в порубленной куче останков знакомые черты. Их тел больше нет.

Женщины, которые прятались в церкви, теперь со всей решительностью приводили в порядок деревню, дома, ухаживали за ранеными — это всё, что они могли сделать, чем отблагодарить. Элисса предложила свою помощь. Алистер и Лелиана тоже занялись делом. Стэн считал готовку и уборку рядом с женщинами странным делом для солдата и воздержался, лишь с суровым видом стоял в стороне.

— Он просто не умеет, — хихикнула Лелиана.

— Мужчины — это рабочие, солдаты и ашкаари[1]. Больше никто, — со знанием дела отозвался кунари.

— Женщины тоже могут быть солдатами, так почему мужчина не может освоить другое занятие? — невзначай спросила Лелиана, разрывая подвернувшуюся чистую ткань на полоски.

— Женщины — это жрицы, ремесленники, купцы и крестьянки. Они не сражаются и не могут быть солдатами.

— Серьёзно? Тогда что ты скажешь о ней? — Алистер указал на Элиссу, которая в стороне стирала окровавленные повязки. — Она ведь женщина и сражается.

— …Вероятно, одно из двух утверждений неверно, — отвёл глаза Стэн, не находя объяснения.

— Даже не знаю, стоит ли уточнять, какое, — усмехнулся Алистер, взял пустое ведро и направился к колодцу.

— Я не знаю, как это понять. Наверное, это какое-то свойство Серых Стражей, о котором я не слышал. Мы же не выбираем, кем родиться. Мы просто есть, — попытался оправдаться кунари, но его уже никто не слушал.

Если мой народ когда-нибудь завоюет эту страну, перевоспитать этих людей будет трудно. Они ни во что не ставят принципы Кун, — вздохнул Стэн.

Элисса вытерла пот со лба тыльной стороной ладони. Она устала, очень хотела спать, но только хлопала себя по щекам и не позволяла расслабляться. Пока таинственная угроза в замке не уничтожена, все в опасности, и нужно помочь им подготовиться. Элисса взглянула на Морриган, которая закатала рукав и безуспешно пыталась одной рукой перевязать другую. Кусланд предложила свою помощь, на что колдунья лишь горделиво отвернулась. Элисса с улыбкой приняла это за согласие.

— Если тебе нужна помощь, ты всегда можешь позвать кого-нибудь, — мягко сказала она.

— Если тебя я позову, неужто прибежишь? — закатила глаза Морриган, продолжая попытки перевязать рану самой. Элисса забрала бинты из рук колдуньи.

— Конечно. Мы же товарищи.

— Говоришь ты так, будто должна я быть привычна к таким вещам, — Морриган попыталась отобрать бинты обратно, но Элисса крепко в них вцепилась.

— В Диких землях тебе, наверно, не с кем было дружить. Тебе было одиноко?

Морриган промолчала. Элисса ещё раз промыла кровоточащую рану колодезной водой, затем прижала к ней свёрнутую чистую ткань и, придерживая, принялась перевязывать. Морриган внимательно наблюдала за её сосредоточенными действиями, оставив попытки сделать всё самой.

— Ты смотришь на мир и думаешь, что знаешь его, мне же мир, полный зданий, людей и предметов, был чужим, — вдруг ответила колдунья на ранее заданный вопрос. — Если в компании нуждалась, то с птицами летала да по-волчьи бегала с волками. Вдыхала запахи по-волчьи и по-кошачьи слушала. Я в тени проникала, о коих ты понятия не имеешь. А коли разговора мне хотелось, то к деревьям обращалась.

Элиссе стало любопытно, словно она обнаружила в библиотеке книгу, которую раньше не замечала. Она смутно представила, каково смотреть на мир глазами лесного животного и чувствовать себя его частью. Это было интересно.

— Они отвечали тебе? — поинтересовалась она без капли насмешки.

— Не глупи! — взъелась колдунья, будто её приняли за сумасшедшую, и отдёрнула руку из ладоней Элиссы.

— Больно? Прости, — извинилась Кусланд, и, глядя в её честные глаза, Морриган поняла, что та и впрямь серьёзно.

Никто раньше не пытался поговорить с колдуньей. Лесные животные и мать — вот и вся компания, которую она знала. Звери всё равно оставались зверьми, а с Флемет… говорить было трудно.

— Помню, как впервые покинула я Дикие земли, — задумчиво проговорила Морриган. — За людьми из тени тайком наблюдала, и странными казались мне эти создания. У кареты я даму знатную приметила в блистательных одеждах, каких не видела доныне. Она явилась воплощением богатства, красоты. Я была ослеплена и проскользнула за её спиной в карету, и зеркало нашла там в оправе золотой. Оно сверкало яркими каменьями и было столь прекрасно. Я его к груди прижала и в восторге понеслась домой обратно в Дикие земли, — глаза Морриган, казалось, сияли, точно зеркало, о котором она вела речь.

— Оно ещё у тебя? — спросила Элисса, но колдунья вдруг потупила взгляд.

— Я принесла его домой и показала Флемет. Она разгневалась. Я была ребёнком, не вошедшим в силу, и рисковала разоблаченьем ради прелестной безделушки. И она тогда дала урок: зеркало схватив, об землю вдребезги его разбила, и сердце моё разбилось вместе с ним.

— Как же так? Ведь ты была ребёнком!

Элисса смотрела на Морриган с искренним сочувствием.

— Ребёнком глупым. Флемет, несомненно, права была, избавив меня от наваждения, — демонстративно фыркнула колдунья, но фальшь её голоса выдала её истинные мысли, которые она тут же попыталась скрыть. — Если вернуться к изначальному вопросу, то да — в Диких землях мне было одиноко, однако таков порядок вещей. Порой я думаю, что стало бы с девочкой, которая б владела тем зеркалом прекрасным, но грёзам в реальной жизни места нет. Любовь и красота уходят. В них смысла нет. Во власти же он есть.

— Власть тоже порой уходит, но настоящая любовь остаётся.

Элисса вспомнила семью и опустила глаза.

— Значит, то не власть была. Любовь проходит.

— Значит, то не любовь, — парировала она.

Элиссу и Алистера позвал банн Теган. Он всё утро занимался восстановением обороны на случай нового нападения и принимал доклады от дозорных. Сейчас рядом с ним переминался с ноги на ногу пухлый тавернщик. В битве он не участвовал и только сгодился на то, чтобы перевязывать раненых у дальней баррикады.

— Что случилось? — спросила Элисса, переводя взгляд с тавернщика на банна.

— Ллойд, верно? — уточнил Теган у толстяка и тут же продолжил. — Ллойд утверждает, что сегодня утром, как только угроза миновала, его таверну покинул один постоялец.

— Этого следовало ожидать. Кому захочется оставаться в деревне, полной нежити? — прокомментировал Алистер.

— Ллойд, может, сам расскажешь? — предложил Теган.

— Конечно-конечно, — заискивающим тоном отозвался тот. — Был у меня один постоялец. Эльф. Бервик звали. Платил исправно, да всё сидел на месте. Говорил, что ждёт брата, да только сразу видно — врал. Сегодня его и след простыл, я, значится, в комнату его зашёл, посмотреть, не украл ли… то есть, прибраться, а там письмо под кроватью отыскалось. Забыл, наверное, торопился.

Теган протянул Элиссе распечатанный конверт.

«Молодец. Держись тише воды. Докладывай обо всём, что увидишь и услышишь в Редклифе, особенно о состоянии эрла. Если ему станет хуже или он преставится, немедленно сообщи. Вот аванс за работу»

— Что же это? — удивился Алистер. — Зачем кому-то наблюдать за здоровьем эрла Эамона?

Подписи не было. Элисса покрутила в руках конверт. На нём было написано лишь имя получателя «Бервик», но восковая печать, разломанная пополам, легко соединялась в символ медведя.

— Хоу? — пробормотала Элисса, сложив вместе две половинки.

— Вероятно, печать должна была служить для гонца пропуском, а после быть уничтожена. Однако получатель проявил неосторожность и сохранил письмо, — сказал Теган.

— Без свидетеля это просто бумага, но с чего бы Хоу вообще ввязываться? Какое ему дело до Редклифа?

Элисса была готова поверить, что Хоу причастен ко всему злу на свете, но здравый смысл требовал быть объективной и понять.

— Хоу, может, и незачем, а вот Логэйну, — задумался Алистер. — Только эрл Эамон может дать ему отпор на Собрании земель, и тут он внезапно заболевает. Ты говорила, что Хоу теперь ближайший советник Логэйна. Так может…

— Не торопитесь, друзья мои, — прервал Теган. — Эамон заболел куда раньше, чем начались все эти события. Задолго до Остагара. Именно поэтому армия Редклифа так задержалась и не прибыла туда вовремя.

— А где она сейчас?

— Вернулась обратно и рассеяна по эрлингу. Чтобы её снова собрать, понадобится время, однако сейчас у нас есть куда более срочные дела. Нам нужно попасть в замок и узнать, что с моим братом, — Теган сделал паузу, словно что-то обдумывая. — Я уже заходил туда раньше, но был атакован нежитью, поэтому я ничего не смог узнать. Но сейчас, когда мы проредили их ряды, и с вашей помощью, думаю, у нас получится завершить дело.

— То есть вы хотите сказать, что можете попасть в замок? — удивилась Элисса. — Почему вы сразу не сказали, что есть путь?

Теган горько улыбнулся.

— Я предполагал, что вы сразу захотите туда пойти, а мне нужна была ваша помощь, чтобы защитить селян. Прошу прощения за обман, миледи, — виновато поклонился он.

— А, ничего страшного! — замотала головой Элисса, чувствуя себя неловко. — Я благодарна, что вы избавили меня от такого выбора. Не беспокойтесь!

Теган с улыбкой поднял голову, он вовсе и не чувствовал себя виноватым.

— От мельницы в замок ведёт тайный ход, который известен только членам моей семьи. Дверь открывается моей печаткой, — он показал на своём пальце крупное квадратное кольцо с гербом.

— Тогда нам нужно поспешить и поскорее узнать, что с эрлом, — решительно заявил Алистер, он не переставал думать об Эамоне с тех пор, как они прибыли в Редклиф.

— А-а, — протянул толстяк-тавернщик, который всё ещё стоял рядом и грел уши, хотя вся эта политика для него была как козлу пиво; все обернулись на него, — я же письмо нашёл, принёс, проявил, так сказать, находчивость. Мне полагается за это…

Ллойд потёр ладони и получил от банна серебряный. Сейчас Тегана и Стражей волновали дела посерьёзней.

Они поднялись на холм. Оттуда был хорошо виден замок, и он казался совсем мирным, словно минувшей ночью ничего не случилось. Однако Чейз не переставал скулить, всем видом показывая, что идти туда не хочет. Элисса предложила ему остаться в деревне вместе с Лелианой и Стэном и охранять жителей, но мабари протестующее гавкнул и решительно встал рядом с хозяйкой, чем заслужил похвалу от обычно немногословного кунари.

Едва Теган с отрядом подошёл к мельнице, его окликнули издалека по имени. К ним, запыхавшись, бежала женщина. Её измятое платье было чересчур дорогим и нарядным для селянки, белые руки никогда не знали работы, тёмно-карие округлые глаза смотрелись выразительно на бледной коже, а черты лица выдавали орлесианское происхождение.

— Теган! — повторила она без титула и едва не бросилась ему на шею, но остановилась в шаге от него, тяжело дыша и убирая с лица выбившиеся из причёски пряди. — Теган! Слава Создателю!

— Изольда? Ты жива! Каким чудом? Что произошло?

Банн попытался поддержать женщину за плечи, но она отстранилась и, отдышавшись, выпрямилась сама.

— Теган, хорошо, что ты жив! Я выскользнула из замка, когда увидела, что битва закончилась. Но я должна вернуться обратно. Срочно! И мне нужно, чтобы ты пошёл со мной, Теган. Один.

---

Примечания:

1. Ашкаари — на языке кунари это учёные, философы, ищущие нечто труднодостижимое, просветление. Так же изучают мудрость Кун — религию и основу жизни всех кунари

Стражи, Морриган и мабари пробирались по узкому лазу, которым много лет не пользовался никто, кроме пауков. Холодные каменные плиты покрывал толстый покров вековой пыли, кое-где по углам росла плесень. Затхлый и душный воздух мешал полноценно дышать. Элисса то ползла, то протискивалась меж стен, сжимая в руке слабо светящийся минерал, который едва разгонял темноту.

Сам проход был коварен. Те, кто его делал, хорошо позаботились о том, чтобы защитить хозяев замка от неожиданных вторжений, если тайна прохода вдруг стала бы известна. Никакая армия не смогла бы здесь пройти, только маленький отряд. Больше всего неудобства претерпели бы рыцари в массивных доспехах, но они остались у моста в замок, Стэн и Лелиана приглядывали за ситуацией снаружи на случай новой атаки нежити, потому Стражи, мабари и Морриган были одни.

— Напомни, что делаем мы здесь? — с раздражением спросила колдунья, в очередной раз смахивая с лица древнюю паутину, её шаги, точно кошачьи, почти не отдавались в тишине.

— Мы идём спасать эрла Эамона и его семью, — ровно отозвалась Элисса, безуспешно пытаясь осветить конец коридора.

— И зачем нам это? Мало на ходячих мертвецов ты посмотрела?

Элисса обернулась на колдунью. В тусклом свете минерала лицо Морриган казалось мертвенно-бледным.

— Болит рука?

— Пф! Да что ты всё заладила! — фыркнула она. — О себе побеспокойся. Это ты к неведомой напасти в объятья угодить желаешь.

— Мы не знаем, о каком неведомом зле говорила Изольда, — подал позади голос Алистер, — но она ведь упомянула мага и то, что он уже схвачен.

— Однако демон и духи, призванные им, бродят на свободе, а мы к ним прямёхонько идём, — констатировала Морриган. — Ясно же, что ваш эрл вам помогать не будет, коль сам в могиле уж одной ногой.

— Эй, он болен, но ещё жив! — возразил Алистер, его голос прозвучал неосторожно гулко.

Морриган вздёрнула подбородок.

— Значит, бесполезен. Про Мор вы не забыли?

— Забудешь тут, — пробурчал Страж.

Элисса словно не слышала их перебранку и продолжала двигаться вперёд. Когда проход превратился в лаз, ей и всем остальным пришлось опуститься на четвереньки и ползти под низким потолком. Даже Чейз был вынужден пригнуться, он то и дело чихал от пыли и поскуливал, ему здесь не нравилось, но мабари неизменно держался рядом с хозяйкой.

— Изольда сказала, что эрла отравил маг, а потом призвал демона и духов. А теперь, угрожая сыном эрла, этот демон требует ещё и банна Тегана. Что вообще происходит? — размышляла Элисса вслух.

— Банн Теган, не ходите туда. Вы погибнете.

— А какой у нас выбор? Эти люди — моя семья, я их не брошу. Может быть, то зло на меня отвлечётся, и вы сможете пройти незамеченными. Возьмите печатку, потайной ход прямо под мельницей. Если вы решили идти, то первым делом должны найти Эамона.

— А вы? Все остальные?

— Сейчас главное — Эамон. Король погиб, Логэйн развязал гражданскую войну, и, как вы говорите, близится Мор. Без брата Ферелден не выстоит. Мной, Изольдой и всеми остальными можно пожертвовать.

Банн сказал это так спокойно, словно речь шла о безделушке, пылившейся на полке. Жизнь не безделушка. Элисса никогда не примет другого и поклялась спасти всех, кого ещё можно. Хватит смертей. Уже в Хайевере их было достаточно.

Её размышления прервало дуновение менее затхлого воздуха. Элисса ускорила движение, но уже через несколько шагов руки ощутили под собой пустоту, колени не удержались на краю, и Кусланд, коротко вскрикнув, повалилась вперёд. Металлическая рукоять меча брякнула по камню. Позади послышался беспокойный лай мабари.

— Эй, ты цела? — переполошился Алистер.

— Нормально. Здесь невысоко, — отозвалась Элисса, сидя на холодном полу и потирая ушибленный подбородок. — Идёмте скорее. Мне неспокойно за банна Тегана.

Помещение было достаточно просторным, чтобы подняться в полный рост. Лаз, из которого они вышли, располагался на высоте груди, и остальные, ориентируясь на свет, с лёгкостью спрыгнули на пол. В тусклом свете минерала Элисса отыскала вставленный в стену факел и зажгла его. Они находились в пустой комнате без дверей и окон, Элисса ощупала дальнюю стену в поисках какого-нибудь выступающего камня, но безуспешно. Только свежий воздух из щелей упрямо твердил, что проход где-то здесь.

— Дай-ка, — Алистер прислонился плечом к краю стены и навалился на неё всем весом.

Стена начала медленно поддаваться и прокручиваться вокруг своей оси. На спутников дунул поток прохладного ветра. Когда щель стала достаточно широкой для прохода, в темноте послышалось множественное копошение и чавкающие звуки. Враг был впереди и не один. Все в отряде замерли.

— А может, банн Теган уже сам со всем справился, и мы можем войти через главный вход? — прошептал Алистер.

— Не дури! — шикнула Элисса.

— Просто пошутил, — пожал плечами Страж.

— Морриган, — уже не таясь, обратилась Кусланд. — Нам нужен свет.

Теган шёл по пустому коридору. Раньше здесь у каждого выхода стояла стража, слуги сновали по своим обязанностям, а теперь не было ни души. Тегану не хотелось думать, что все они обратились в нежить и минувшей ночью пали от их мечей, однако надеяться было глупо. Уже то, что все члены его семьи живы, можно назвать чудом, но что-то здесь было не так. Теган не жаловался, но почему только они? Изольда не говорила. Она шла как на иголках и молчала, уставившись в пол.

— Изольда, может, расскажешь, чего мне всё-таки ждать?

— Я не знаю, Теган. Я боюсь, — дрожала она. — Вдруг, если скажу, оно решит, что я его предала и убьёт Коннора, а ты… ты ведь сможешь убедить моего сына, правда? Ты его дядя.

Они подходили к главному залу.

— В чём убедить?

Сворки ворот со скрипом закрылись за ними. Солдаты встали возле них на страже. Они рассеянно смотрели из-под шлемов, и это был затуманенный, но взгляд живых людей. Теган удивился и повернулся к невестке.

— Изольда, я думал, что…

— А вот и ты! — проскрипел двойным эхом чей-то голос.

Теган посмотрел на другой конец зала и увидел стоявшую у огня маленькую фигурку. Изольда потупила взгляд и обхватила себя руками. Фигурка повернулась к банну лицом, и тот ахнул.

— Наконец, я смогу развлечься!

Разум Тегана заволокло пеленой.

Очередное помещение кишело нежитью. Если Теган думал, что после их победы в деревне, путь в замок будет свободен, он жестоко ошибся. Элисса со спутниками каждую подвальную комнату отстаивали боем, превращая обстановку в бедлам, и конца этому не было. Они не встретили никого, кроме мертвецов, ни одной живой души, пока за одной из дверей не услышали крик. Быстро переглянувшись, Стражи влетели в помещение, которое оказалось освещено единственным уже затухающим факелом и являлось тюрьмой. Трое скелетов прильнули к одной из камер и шарили руками за прутьями, словно надеялись что-то ухватить.

— Отстаньте от меня! — повторял в отчаянии голос.

Юноша в синей робе прижался к противоположной стене и старался отбиться от тянущихся к нему костлявых рук. Он не пытался позвать на помощь, а лишь вопил, чтобы нежить к нему не прикасалась, и выдохнул только, когда скелеты на что-то отвлеклись и ушли к боковой стене. Маг не видел, но слышал звуки боя. Когда всё стихло, он осторожно снова подал голос:

— Здесь кто-нибудь есть?

Перед ним возникли три человека и собака, совсем не похожие на стражников или обитателей замка, которых он видел прежде.

— Вы не из стражи эрлессы? Кто вы?

— Я Элисса, — рефлекторно представилась Кусланд.

— Ты так и будешь каждому встречному называть своё имя? — усмехнулся Алистер. — Что важнее, кто это? Уж не тот ли маг, про которого говорила Изольда?

Юноша опустил голову, в отблесках тусклого пламени были видны тёмные пятна крови на его одежде и закованных в кандалы руках. Лицо осунулось, тело исхудало так, словно маг несколько дней ничего не ел. Он выглядел слабым, почти беззащитным, но то, что он натворил в Редклифе...

— Если вы говорили с эрлессой, значит, знаете, что я сделал.

Его тихий виноватый тон смутил Элиссу. Разве тот, кто нарочно травит людей и вызывает демонов, может говорить об этом с такой горечью и стыдом?

— Ты отравил эрла Эамона? — прямо спросила она.

— Да, и теперь мне ужасно жаль, — маг смотрел в пол, не решаясь поднять глаза. — Кажется, это была ошибка.

— «Кажется»! — воскликнул Алистер. — Ему ещё и кажется!

— Но ведь тэйрн Логэйн сказал, что Эамон опасен для государства! — крикнул в оправдание маг.

Алистер в удивлении замолк.

— Логэйн? — продолжила за него Элисса. — Тебя нанял тэйрн Логэйн? Но как?

— Меня зовут Йован, и я, — маг на секунду замялся, — видите ли, я малефикар, маг крови.

Все трое уставились на него во все глаза. Элиссе доводилось слышать о магии крови, но лишь то, что она порочна и опасна. Тевинтерские магистры древности с её помощью завоевали весь Тедас. Они приносили в жертву рабов и пленных, чтобы напитать свою магическую силу, и именно магией крови жрецы-магистры разорвали Завесу, чтобы проникнуть в Тень, в Золотой Город Создателя. Можно даже сказать, что, согласно учению Церкви, магия крови косвенно послужила причиной Моров. С этим обвинением Андрасте пошла на империю войной. С тех пор магия крови запрещена в любом уголке Тедаса.

Магия должна служить человеку, а не человек магии.

Грязны и порочны те,

Кто принял дар

И обратил против детей Его.

Имя им — малефикары, проклятые.

Да не найдут они покоя ни в этом мире,

Ни в ином.

(Преображения. Заповеди, стих 2)

Так говорится в Песне Света, и чтобы этот юноша с виноватыми глазами, который на вид был ровесником Элиссы, был одним из тех чудовищ…

— Маг крови, говоришь? Любопытно, — усмехнулась Морриган. Её это заявление, казалось, совсем не напугало.

Алистер как бывший храмовник не разделил смеха:

— Маг крови! Вот это плохо!

— Чем именно это плохо? — повернулась к нему Элисса.

— А ты не знаешь? Они используют свою и чужую кровь для подпитки магии, не говоря уже о том, что маг крови способен влезть к тебе в голову и заставить подчиняться.

— Я бы никогда! — запротестовал Йован, вцепившись в прутья своей камеры.

Элисса мельком глянула на мабари. Чейз тонко чувствовал, если кто-то намеревался причинить вред ему или хозяйке и тотчас давал об этом знать рычанием, однако сейчас он спокойно сидел возле её ноги и не скалился, а лишь с любопытством смотрел на мага.

Элисса доверяла своему мабари и подумала, что сейчас этот Йован и впрямь ничего не пытался сделать против них. Напротив, недавно он даже от трёх скелетов отбиться не мог. Она обхватила себя руками, а меж бровей появилась морщинка. Им стоило бы поспешить наверх. Кусланд не переставала волноваться за банна Тегана, он ждал их помощи, но интуиция подсказывала, что она должна понять природу зла, прежде чем с ним встретиться.

— Ну, хорошо, — вздохнула Элисса. — Ты сказал, тебя нанял Логэйн. Как вы встретились? Что он приказал сделать?

— Я был слаб, поэтому и увлёкся запретной магией. В Круге узнали об этом, и меня ждала казнь. Я сбежал, — Йован снова опустил глаза, словно и в ходе своего побега сделал что-то постыдное. — А потом недалеко отсюда меня поймал храмовник. Меня отвезли в Денерим и заперли. Я ждал своей участи, но ночью ко мне пришёл тэйрн. Я видел его портреты, так что сразу узнал. Он сказал, что договорится с Кругом, если я послужу государству, и предложил мои услуги эрлессе. Само собой, она не знала, что мне поручили сделать.

— Каким образом отравление эрла расценивается как служба государству?

— Логэйн сказал, что Эамон опасен. Как я мог не поверить тэйрну Логэйну? Даже в Круге знают, что он герой!

— Ты сделал это, но зачем было вызывать демона, духов или кто тут всех в нежить превращает? — пыталась понять Элисса.

Йован был так откровенен, и она ожидала, что он объяснит и это, однако…

— Я не делал этого, — помотал головой он.

— Как? А из-за кого тут тогда покойники повсюду ходят? — взъелся Алистер.

Йован склонил голову в задумчивости, а потом сказал тихо.

— Боюсь, это сделал Коннор.

— Коннор?! — Алистер разозлился, казалось, если бы не прутья решётки, он бы накинулся на мага. — Ты сотворил такое, а теперь обвиняешь ребёнка! Да и как бы Коннор смог…

Алистер замолк, будто что-то осознал. Йован подтвердил его догадку:

— Коннор — маг. Отступник.

Алистер брёл по коридору мрачнее тучи. Откровение Йована совсем выбило его из колеи. Оказывается, эрлесса наняла мага тайно обучать её сына, чтобы тот мог скрывать свой дар. Даже эрл Эамон не знал о пробудившихся способностях Коннора. Церковь требует учёта всех магов — таков закон. Любой ребёнок, обнаруживший в себе способность к магии, должен быть немедленно отправлен в Круг под присмотр храмовников. Навсегда. Маг не может наследовать титул. Маг теряет свою семью. Теряет всё, но взамен он живёт и обучается. Необученный маг слишком опасен для себя и окружающих, и ситуация в Редкифе — тому подтверждение.

Может, церковники не так уж и неправы в своей подозрительности?

Элисса со спутниками поднялись наверх, но нужные двери оказались надёжно заперты. Алистер предложил выйти через подвальные помещения во двор и оттуда войти через главный вход. Дневной свет после тьмы подземелий слепил.

— Он идёт за нами, — шепнул Алистер, поглядывая через плечо на крадущегося за ними Йована. — Он маг крови! Элисса, зря ты его выпустила.

— Кто это говорит? — неожиданно вступилась Морриган. — Алистер или храмовник?

— Это говорит здравый смысл! Не знаю, как вам, а мне не по себе, когда за мной по пятам идёт малефикар!

— Он сказал, что хочет помочь, — ровно отозвалась Элисса.

— И ты так легко ему поверила! — не унимался Алистер. — Я тебе иногда удивляюсь!

Элисса резко остановилась и нахмурилась, но пояснила свой поступок спокойно.

— Тут нежить повсюду бродит. Если бы мы оставили его там, он бы погиб. Ты бы оставил человека на смерть, даже такого?

Элисса не надеялась, что подобного мотива будет достаточно для того, кого полжизни учили видеть в магах угрозу, однако Алистер замялся и, отведя глаза, тихо ответил:

— Нет… пожалуй, не оставил бы.

Элисса удивилась. Она-то, судя по его вечным перепалкам с Морриган, считала, что Алистер предвзят и враждебен по отношению ко всем магам. Надо бы позже извиниться.

Все почувствовали, как резко похолодел воздух, и замерли. Из-под земли вдруг начали вырываться клубы чёрного тумана. Они, извиваясь, быстро росли, точно дерево, пока в дымке не материализовались два зловещих красных глаза. Через миг туман превратился в тёмную фигуру в доспехах, словно она восстала из пепла, а в когтистой руке материализовался клинок.

Все тотчас обнажили оружие и настороженно попятились от новой угрозы. Фигура вытянула вперёд свободную руку и сжала в кулак. Кусланд почувствовала, как её сдавило, точно на тело надели стальное кольцо. Какая-то непреодолимая сила рванула её вперёд прямо на выставленное остриё тёмного меча. Элисса успела только подставить щит. Сила столкновения отдалась болью в плече. Девушка ощутила слабость и, выронив меч, упала к ногам врага.

Когда боль утихла, а звон в ушах прекратился, Элисса почувствовала на щеке мокрый шершавый язык и услышала поскуливание. В глазах всё ещё мутилось, но постепенно прояснялось и зрение. Мабари стоял рядом и беспокойно тыкался в неё носом. В трёх шагах от них кто-то сражался с тёмной фигурой, от которой веяло холодом, тьмой и опасностью. Красные глаза зловеще мерцали под шлемом, а призрачный меч со свистом рассекал воздух, натыкался на щиты и стальные латы.

Во дворе было больше четырёх человек. Несколько рыцарей, которые ранее отправились к воротам замка ждать сигнала, сражались вместе с Алистером, и всё равно не могли одолеть противника. Морриган швыряла белые молнии с расстояния. Йован тоже иногда подбрасывал слабые огненные шары и быстро прятался, боясь, что восставший примется за него.

Элисса тяжело поднялась и едва не взвыла, когда попыталась взять щит. Её крик привлёк внимание не только друзей, но и врага. Он снова вытянул вперёд руку, Элисса в испуге отшатнулась, но невидимое кольцо уже сомкнулось на ней и потащило вперёд на выставленный клинок. На полпути к смерти давление резко ослабло, Алистер нанёс отвлекшемуся врагу ощутимый удар, Морриган парализовала молнией, а кто-то из рыцарей срубил голову. Красные глаза потухли, пустой шлем покатился по земле и вскоре растворился вместе со всей фигурой. На земле остались лишь кости.

Элисса едва поднялась на ноги, колени дрожали, а плечо горело. Остальные были измотаны, но в целом не пострадали. Латы надёжно защитили воинов в ближнем бою, а маги не подходили так близко, как Элисса. Она отругала себя за повторённую ошибку, в следующий раз нужно сократить дистанцию или, напротив, отойти дальше! И всё же, глядя на оставшиеся на земле кости, Элисса надеялась, что больше призраков не будет. Если бы противник с такой чудовищной силой напал на них в деревне, они бы вряд ли удержали осаду. Сейчас они смогли одолеть его лишь количеством.

— Я могу посмотреть твою руку, — неуверенно предложил Йован и протянул свою, но Алистер резко направил на него меч.

— Что ты хочешь сделать?

Йован в испуге замер.

— Н-ничего. Я только…

— Всё в порядке, Алистер, — устало отозвалась Элисса. — Пусть посмотрит. Хуже не будет.

— Думаешь, не будет? — пробурчал Алистер и убрал меч в ножны.

Йован помог Элиссе стянуть с руки перчатку и задрать кольчужный рукав. На предплечье виднелись яркие синяки, как от огромной руки, но других внешних повреждений не было. Йован коснулся плеча Элиссы, отчего та не сдержала вскрика.

— Наверное, ты повредила его, когда приняла удар, — констатировал он. — Ничего страшного. Сейчас.

Ладони Йована засветились. Руку Элиссы окутало приятное тепло, синяки в мгновение побледнели. Боль не исчезла совсем, но притупилась и почти не мешала.

— Хотя бы день побереги руку, а там заживёт, — сообщил довольный собой маг.

Элисса искренне поблагодарила Йована, разминая ожившее плечо. Морриган от чужой помощи демонстративно отказалась, хотя её рука тоже должна была ещё болеть.

— Так ты целитель, — констатировал Алистер. — И зачем тебе тогда понадобилась магия крови?

— Я довольно посредственный целитель, и вообще посредственный во всём. Меня даже на Истязания не вызывали, — почти с обидой сказал маг.

— Нам нужно поторопиться в замок, — напомнила Элисса. — Йован?

— Я иду с вами, — кивнул он.

Главные ворота были не заперты. Элисса беспокоилась за потерянное в ходе всех битв время и почти влетела в большой зал… и застыла в недоумении. Она ожидала увидеть духов, мертвецов, демонов, но зал был полон людей. У стен стояли стражники, возле камина, сгорбившись, Изольда, рядом с ней ребёнок, а банн Теган… кривлялся и плясал, словно был придворным шутом. Притом у него было такое блаженное лицо, будто он не в своём уме. Глядя на него, ребёнок в восторге прыгал и хлопал в ладоши, иногда оглядывался на мать, но Изольда в этой странно весёлой атмосфере выглядела несчастной.

— Что… здесь происходит? — выдохнул один из рыцарей, вошедших со Стражами.

Ребёнок повернулся к ним, словно только заметил. На вид ему было лет десять, но тёмные, почти лиловые, мешки под глазами старили его лицо неимоверно. Он наклонил голову и прошелестел совсем не детским, но каким-то ядовито-вкрадчивым голосом с двойным эхом:

— Матушка, это и есть наши гости?

— Д-да, Коннор.

Изольда дрожала, как будто боялась его.

— Коннор? Это Коннор? Что произошло? — Элисса посмотрела на Изольду, но та отвернулась, зато ребёнок вперил взгляд в девушку.

— Это ты испортила мне игру в деревне?! — проскрежетал Коннор, и тёмное эхо отчётливо повторило последние слова.

— Демон, — прошептал поражённый Алистер. — Это демон.

Элисса повернулась к нему:

— Он принял вид Коннора?

— Нет, он в самом Конноре, — с тем же потрясением ответил Страж. — Коннор одержим.

Элисса только знала, что это очень-очень плохо, но, по рассказам, одержимые маги не похожи на людей. Когда в них вселяется демон, они становятся уродливыми подобиями себя прежних, настолько, что спутать их с людьми невозможно. Однако Коннор выглядел как обычный ребёнок, если не считать мешков под глазами и странного голоса.

— Для чего ты здесь, женщина? — повелительно спросил Коннор, показав пальцем на Элиссу.

— Я пришла помочь, — не дрогнула она.

— Кому?

— Людям, которых ты мучаешь, — она оглянулась на всё ещё отплясывающего странный танец банна, — Тегану, эрлу Эамону.

— Им не надо помогать, — подпрыгнул в восторге ребёнок. — Дядя, как видишь, в полном порядке. Таким он мне нравится больше. А отец жив. Разве не этого я хотел? Исцелить его?

— И чтобы это сделать, заключил сделку с демоном? — вмешалась в разговор Морриган. — Глупое дитя…

Демон её будто не слышал.

— Теперь моя очередь править! Правда, матушка?

Коннор взглядом демона посмотрел на Изольду. Она вздрогнула, но выдержала.

— Я… так не думаю, — эрлесса резко упала на колени и взмолилась: — Коннор! Умоляю, никого не трогай! Ты слышишь меня?

Любящий ли голос прорвался сквозь темноту или демон на миг упустил контроль, но ребёнок вдруг потёр глаза и начал беспокойно озираться:

— Мама? Мама, где я? — жалобно, почти плача, позвал он.

Эрлесса возблагодарила Создателя и обняла сына, но он тотчас исчез. Вернулся демон.

— Руки прочь от меня! И ты, и они — вы все портите мне игру. Я вас убью за это, — весело сказал он последние слова, затем снова замотал головой, потёр глаза и убежал прочь.

Банн Теган прекратил пляску, и Элисса на миг вздохнула с облегчением, но он повернулся к ним и вынул из ножен клинок. То же сделали, стоящие у стен солдаты.

— Почему они хотят напасть на нас? — Элисса неуверенно попятилась.

— Демоны владеют магией крови, — пояснил Алистер, неуверенно доставая меч. — Он их контролирует.

— И что делать?

— Убить их, — отрезала Морриган и вскинула посох. — Нас они не пожалеют.

— Нет, я запрещаю, — отрезала Элисса. — Их можно спасти.

Смертельный выпад Тегана пронёсся очень близко от неё. Элисса с шумным выдохом успела увернуться на рефлексах. Солдаты окружили их. Банн приготовился нанести новый удар.

— И как ты собираешься то делать? — процедила сквозь зубы колдунья.

---

Примечания:

Скриншот: https://pp.userapi.com/c850016/v850016848/15440a/r7g5XunjCGI.jpg

Первым они услышали крик эрлессы. Она укрылась за столиком с фарфоровой вазой, но стрела пролетела сквозь препятствие и пригвоздила женщину за платье к стене, едва не задев. Алистер бросился к ней.

— Леди Изольда, спрячьтесь! — велел он, защищая её от обезумевшего стражника.

Когда Алистер крепко оглушил противника, приложив его лицом к стене, он дал свой щит эрлессе и усадил её в дальнем углу. Рыцарям в тяжёлых доспехах было проще защищаться от скользящих ударов, но, не имея возможности убить противника, и они были бессильны. Элисса сражалась мечом в ножнах. Удары Тегана с каждым разом становились тяжелей, он был слишком силён для неё, а её левая рука с щитом снова заболела. Когда банна вдруг поразила молния, Элисса на миг испугалась.

— Морриган, нет!

— Тц, да не умрёт он оттого.

Пока противник был парализован разрядом электричества, Элисса ударила его рукоятью по голове — Теган мешком повалился на пол. Кусланд обернулась на следующий удар, но стражник перед ней вдруг замер с занесённым мечом, точно его сковала чья-то сила. То же было и с другими оставшимися на ногах противниками. Элисса обернулась на Йована.

— Нормально, я держу их, — процедил он, словно это требовало невероятных усилий.

— Хорошо, а дальше? Ты можешь развеять чары демона?

— Его магия крови сильнее моей, так что я бы посоветовал, пока я держу, ударить их чем-нибудь покрепче.

— А это…

— Скорее!

Через минуту на ногах остались только уставшие союзники. Забрав у стражников оружие, рыцари попытались их разбудить. Демон был далеко, и магия контроля должна ослабеть. Первым шевельнулся банн.

— Теган! — бросилась к нему Изольда.

Элисса опасалась, что он нападёт на неё, но банн лишь простонал, приподнялся на локте и принялся мотать головой, приходя в себя.

— Теган! — снова позвала эрлесса и помогла банну встать. — Слава Создателю! Ты как?

— Кажется, нормально, — сморгнул Теган, его глаза стали прежними. — Разум вернулся ко мне.

— Хорошо, что ты жив. Я бы никогда не простила себе твою смерть, тем более что сама привела тебя сюда. Какая же я дура! — у Изольды поникли плечи. Казалось, что столь хрупкая женщина вот-вот сломается от пережитых событий, и Теган поспешил её успокоить.

— Всё хорошо. Только голова побаливает, — усмехнулся он и ощупал набухающую шишку.

— Это… я вас, — подала голос Элисса и виновато склонила голову. — Простите.

— Если этим вы вывели меня из-под контроля демона, то я глубоко благодарен вам, миледи, — усмехнулся банн. — Милостив был Создатель, когда послал вас к нам в тёмный час.

— Но что нам теперь делать с Коннором? — спросила Элисса. — Леди Изольда, вам стоило нам сказать. Мы были совсем не готовы к такому!

— И как бы я сказала неизвестно кому, что мой сын одержим?! — воскликнула эрлесса и зло посмотрела на Стражей.

— Изольда, успокойся, — Теган положил руку ей на плечо. — Они спасли нам жизнь.

Женщина отвернулась и закрыла лицо ладонями.

— Всё верно, извините меня. Просто, когда такое творится, я уже не знаю, что делать. Можно как-то помочь моему сыну?

— Где он? Почему он убежал?

— Насилие пугает его. Иногда его сознание пробивается сквозь демона, и видно, что он напуган. Наверняка он побежал к себе, чтобы спрятаться, — Изольда обняла себя, пытаясь успокоиться, но мысли постоянно возвращались к сыну, который был там совсем один под властью демона и не понимал, что происходит.

— А эрл Эамон? — напомнил Алистер.

— Он наверху, в нашей спальне. Я думаю, демон поддерживает в нём жизнь, — обречённо сказала Изольда.

— То есть, если мы уничтожим демона, то… — начал Теган.

— Эамон может умереть? Да…

Повисла тишина. Пламя в камине слабо потрескивало, за окнами-прорезями уже вечерело, в зале витал лёгкий сквозняк. Какой будет нынешняя ночь, когда зло всё ещё в замке и опасно, никто не мог предположить. Элисса обхватила себя руками.

— Нельзя оставлять здесь демона, — наконец, сказала она. — Это обернётся бедой. Есть ли способ выставить его из Коннора?

— Храмовникам известен лишь один путь, когда маг становится одержимым, — Алистер печально опустил голову. — Смерть.

— Но как же это! Неужели нет иного способа? — взмолилась Изольда. Она была готова на всё, сделала бы что угодно, заплатила бы любую цену, лишь бы её сын был спасён, но сознание беспросветно металось в лабиринте без выхода. Смерть.

— Я бы никогда не предложил убить ребёнка, но… он одержим.

Алистер тоже отчаянно боролся между необходимостью и собственной совестью. Элисса не сомневалась, что он не сможет поднять на демона руку, не тогда, когда тот выглядит как ребёнок, столь драгоценный для Эамона, которым Алистер так дорожил. Кусланд это тоже не нравилось. Что угодно, только не ребёнок, который всего лишь из любви к отцу впустил в себя зло. Элисса с горечью посмотрела на колдунью.

— Морриган, посоветуешь что-нибудь?

— Убить ребёнка будет проще всего, а вот сказать, что пути другого нет, значит солгать. Ты знаешь, почему демоны именно магами завладевают? — спросила она, Элисса покачала головой. — Во-первых, маги обладают могуществом. Чем они сильнее, тем соблазнительней для демона сосуд. Во-вторых, магов легче подчинить — они открыты Тени. Их разумы касаются её, когда колдовство своё творят. Магии источник — Тень.

— И что? Как это связано с Коннором? Он же слабо владеет магией.

— Вероятно, демон настиг разум Коннора в Тени, когда тот спал, — вмешался Йован. — Вряд ли во сне мальчик понимал, что творит.

— Он лишь хотел спасти отца, — кивнула Элисса.

— Которого ты отравил! — бросила Йовану Изольда, в её глазах читалась лютая ненависть. Маг виновато потупил взгляд.

— Хватит, Изольда. Гневом делу не поможешь. Ты сама навлекла на нас беду, когда решила скрыть способности Коннора, — строго глянул на неё Теган.

— Получается, что демон не в самом Конноре, а в Тени, и оттуда управляет им? — спросила Элисса.

— Именно, — подтвердила Морриган. — Возможность есть сразить врага в Тени, не причинив вреда ребёнку, но это неосуществимо.

— Почему?

— Чтоб в Тень войти понадобится ритуал, магов несколько и лириума много.

Ничего не было. Даже если с двумя магами и можно что-то сделать, особую проблему представлял лириум — голубой минерал, который в жидком обработанном виде использовался магами для подпитки магической силы. И он в таких количествах не хранился нигде, кроме Башни магов.

— Можно и по-другому, но… — подал голос Йован и тут же замялся.

— Как по-другому? Отвечай! — потребовала Изольда.

— Я же владею магией крови, поэтому могу для заклинаний, вместо лириума, использовать жизненную силу. Вот только… для ритуала такой сложности понадобится очень много жизненной силы, точнее… вся, — обречённо закончил Йован.

— То есть кто-то должен умереть?!

В зале снова повисло тяжёлое молчание. В пустой тишине можно было различить беспокойное дыхание присутствующих, скрежет массивных лат и потрескивание потухающего огня.

— Тогда я буду жертвой, — объявила эрлесса.

— Что?! Изольда, ты с ума сошла? — крикнул Теган. — Эамон бы никогда такого не допустил!

Хрупкая женщина расправила плечи и твёрдо посмотрела банну в глаза.

— Или моего сына убивают, чтобы изгнать зло, которое в него вселилось, или я отдаю свою жизнь. Для меня всё ясно.

Две небольших лодки скользили по зеркальной глади озера Каленхад. Уже по-зимнему холодный ветер обдувал лицо и руки, тревожа все ранки и царапины. Элиссе удалось немного поспать. Остальные её спутники до сих пор видели десятый сон после напряжённой ночи в Редклифе и множества сражений. Только лодочники не смыкали глаз и продолжали следить за ветром, пытаясь поймать его скромными парусами, а чаще вовсе переходили на вёсла, то лавируя, то ломая тонкую ледяную корку на воде.

Здесь зима вступала в права раньше, чем в других областях Ферелдена, но его жителям были привычны причуды погоды, поэтому даже простой хайеверский плащ из шерсти надёжно согревал Элиссу. Воды озера были холодными в любое время года, а его побережье ветряным, так что даже редклифцы не рисковали здесь купаться. Но имелась и другая причина: согласно поверьям, воды Каленхада обладали магической силой. Чем именно это грозило, никто не знал, но некоторые утверждали, что видели в воде странное свечение тем ярче, чем ближе к цитадели Кинлох — башне Круга магов.

Её хорошо было видно ещё из деревни — стройная увенчанная шпилем башня часто служила для путников ориентиром… и им нужно туда.

— Ты всегда выбираешь самые трудные пути? — послышался сзади почти бархатный голос Морриган.

Стоящая на носу лодки Элисса обернулась, и ветер растрепал выбившиеся из её пучка волос пряди. Она снова подставила лицо ветру и, помолчав немного, глухо ответила:

— Я всегда стараюсь выбирать правильные пути.

— Серый Страж, не идущий на жертвы, на пораженье обречён, — в голосе Морриган мелькнула улыбка.

— А ты много об этом знаешь? О том, каково быть Серым Стражем? — нахмурилась Элисса и снова обернулась к колдунье, ожидая встретить поток насмешек, но ведьма и не думала смеяться.

— Я знаю, что войн не бывает без жертв, — спокойно заметила та. — Для этого премудрости особой и не нужно. Это опыт, история, события минувших эпох. Не признавая их, ты обрекаешь себя на поражение.

«Победа в войне. Бдительность в мире. Жертвенность в смерти» — девиз Серых Стражей, возникший ещё во времена Первого Мора. Это значит, что Стражи готовы идти на любые жертвы, лишь бы победить, ведь в случае поражения потери будут куда более ужасающи.

— А если потерь можно избежать? Зачем идти на жертвы, если можно спасти? — спросила Элисса в никуда.

Убить ребёнка, чтобы избавиться от демона, или убить его мать, чтобы иметь возможность одолеть демона в Тени. И при обоих исходах есть вероятность потерять Эамона. Да что это за выбор такой!

— Как можно использовать одно зло, чтобы исправить другое? — Алистер явно был не согласен с планом.

— Тогда что ты прикажешь делать? Убить моего Коннора? — со слезами спросила Изольда, она уже всё для себя решила.

Алистер опустил глаза. Он не хотел, не мог, но что тогда?!

— Никто больше не умрёт — сквозь зубы прошептала Элисса. — Хватит уже смертей…

Каждый мертвец, которого они одолели, чтобы добраться сюда, был когда-то человеком со своей жизнью, желаниями, семьёй, и вот так они закончили. Хватит.

Элисса обернулась к магам.

— Вы сказали, что нужен лириум и ещё чародеи? Так добудем их. Башня Круга не так далеко отсюда, верно?

Возможный выход, о котором рассказала Морриган, это была всего лишь соломинка, но вдруг. Если Создатель не позволит спасти одного ребёнка, то кого позволит?!

— Это было бы лучше всего, — ответил Теган. — Проблема в том, что демон в Конноре не будет долго бездействовать, а до Башни отсюда примерно день пути по озеру и ещё несколько часов по берегу. Сможем ли мы сдержать его? Демон владеет магией крови.

— Йован тоже, — отрезала Элисса и в упор посмотрела на мага.

Йован сначала растерялся от настойчивого взгляда Элиссы, но после ответил:

— Думаю, я смогу его сдержать, пока вы ходите в Башню. Маг из Коннора пока слабый, так что у меня получится.

Элисса кивнула.

— Если запереть его наверху, всё будет нормально?

— Там есть еда, — подтвердила Изольда, — но, боюсь, тела слуг, что работали у нас тоже. Если он поднимет их…

— Заприте все двери наверх, — велела Элисса. — Ни мертвецы, ни демоны не умеют вскрывать замки, а магии, как сказал Йован, у самого Коннора мало. Демон же… он со второго этажа не дотянется магией крови?

— Думаю, нет. И я могу наложить магическую печать на двери, если это поможет, — сказал Йован.

Элисса снова кивнула.

— А мы пойдём к Башне.

— Я согласен, — кивнул Алистер. — В конце концов, один из договоров Стражей касается и Круга магов. Они не смогут нам отказать.

Порыв ветра ударил о борт лодки, и та качнулась на маленькой волне. Элисса схватилась за ближайшую верёвку, чтобы не упасть.

Трудный путь? Может, напротив, она снова выбирает самый лёгкий путь для себя, избегая по-настоящему трудных решений?

— Рискуешь ты, — заметила Морриган, и говорила она вовсе не о качающейся лодке.

— Я знаю.

Они плыли ночь и большую часть дня. Отряду, наконец, удалось выспаться и поесть. Их довезли до утёсов, но дальше на лодке было не проплыть, не рискуя напороться днищем на подводные скалы. Башня магов была хорошо изолирована самой природой. Отряд высадился возле устья реки Дейн и пешком отправился вдоль побережья. Возле воды по-прежнему было холодно, и спутники кутались в свои плащи под промозглым ветром, который тысячей ледяных иголочек впивался в непокрытые участки тела. Элисса не желала останавливаться до самой темноты, пока идти уже стало невозможно, да и всем требовался отдых, горячая еда и тёплый костёр.

— Волнуешься за Редклиф? — спросила её во время привала Лелиана.

— А ты нет?

— Знай, что я поддерживаю твоё решение. У тебя доброе сердце, которое стремится спасти так много жизней, как сможет. Создатель не мог послать Ферелдену лучшего Серого Стража. Но если на твоём пути будет кто-то, кого ты спасти не сможешь, укрепи своё сердце и иди дальше. Ведь ты служишь высшему благу. Создатель всё поймёт.

Элисса внимательно посмотрела на монахиню, но промолчала. Всё это время Кусланд была уверена, что Создатель их ненавидит, ибо всё, что с ними случилось до сих пор, не сопровождалось ничем, кроме трудностей. Убедилась она в этом уже нынешней ночью, когда её разбудил влажный холод на лице. С неба повалил снег. Укрыться было негде. Мабари изо всех тянул кустарный корень, чтобы бросить его в потухший костёр. Остальные тоже проснулись и вовсю сетовали на отсутствие палаток и обречённость их похода.

— Почти светает, можно идти, — объявила Элисса, стряхивая с одеяла сугроб.

— А где Стэн? — спросил Алистер, и все заметили, что постель кунари пуста.

— Собирайтесь. Мы с Чейзом поищем.

Местность была холмистой и сухой. Даже летом здесь росли лишь самые неприхотливые травы и деревья, а плодородные поля и леса находились восточнее между Западной дорогой и рекой. Сейчас же убористые холмики облачились в тонкие снеговые шапки, делая этот край поистине печальным.

Элисса звала Стэна, но в ответ получала только тишину. Кунари мог быть рядом, но из-за холмов и полумрака трудно было ориентироваться. На помощь пришёл Чейз, который, поймав след, тут же потрусил в нужном направлении.

Стэн присел на одно колено и что-то рассматривал на земле. Ворох снежинок осел на его плечах и белых волосах, делая их блестящими.

— Шок эбасит хиссра. Мераад астаарит, мераад итвасит, абан акьюн. Мараас шокра. Анаан есаам Кун[1], — шептали его губы.

Элисса хотела подойти ближе, но заметила на земле присыпанное снегом мясистое низкорослое тело и замерла. Генлок. Мёртвый, и уже давно. Больше двух десятков порождений тьмы усеяло этот ровный клочок земли. Она и Стэн стояли на бывшем поле боя.

— Здесь, — вдруг произнёс кунари, не оборачиваясь, тихим хриплым голосом. — На этом месте я его потерял.

— Кого?

— Мой меч. И всех товарищей.

Элисса неслышно выдохнула. Она молча стояла возле Стэна, пока тот рассматривал чьи-то присыпанные снегом останки. Мабари жалобно завыл, словно пропел заупокойную песню. Кунари заговорил сам:

— Я пришёл в Ферелден не один. Со мной было семеро моих братьев.

— Почему вы ушли так далеко от дома? — так же тихо спросила Элисса.

— Аришок спросил: «Что такое Мор?». Мы пытались найти ответ.

— Аришок — это… твой король?

— Мой командир. У кунари нет королей.

— Вы нашли? — Элисса оглядела множество трупов порождения тьмы.

Где-то недалеко, вероятно, проход на Глубинные тропы, так что им опасно оставаться здесь вдвоём, но она не чувствовала порождений тьмы поблизости и хотела выслушать историю Стэна.

— Мы пересекли весь континент, но не обнаружили ничего подозрительного. Всё было спокойно, не считая ваших людских распрей. Мы уже собирались возвращаться домой, чтобы отчитаться перед Аришоком, когда пришли в Ферелден… и здесь на нас напали. Порождения тьмы полезли из-под земли, словно зараза! Мы сражались, убивали, а им не было конца. Мы отступили сюда, но они возникли у нас за спиной. Карашоку отрубили голову. Ашаада ударили сзади. А я слишком поздно сразил последнюю тварь! Она успела ударить первой! Я очнулся в хижине у крестьян. Они нашли меня, принесли домой и вылечили.

Элисса похолодела. Не те ли крестьяне, которых Стэн…

— Когда я полностью пришёл в себя, то не нашёл рядом своего меча. Крестьяне сказали, что при мне его не было.

— И что произошло потом? — севшим голосом спросила Элисса, хотя уже знала ответ.

— Я убил их. Голыми руками.

— Почему?

— Слабоумие — смертельный враг. Я не нашёл меча и впал в безумие. Когда я понял, что натворил, то остался там и несколько дней ждал, когда придут стражники. Меня бы всё равно казнили, что здесь, что на родине.

— Из-за меча?

Стэн поднялся на ноги и посмотрел на Элиссу, она была спокойна. Ни жалости, ни осуждения.

— Даже если бы я один безоружный прошёл через весь континент и отчитался бы перед Аришоком, меня бы казнили на глазах у всего антаама[2]. Меня бы сочли бездушным! Дезертиром! — Стэн посмотрел на свои руки и сжал их в кулаки. — Воин-кунари не может расстаться с мечом, покуда дышит. Я должен был умереть, но не выпустить его!

Элисса на миг подумала, что Стэн больше скорбит о потере меча, чем товарищей, но не имела права судить его. У кунари другое отношение к жизни и смерти. Он ценил своих братьев, но они мертвы, их потерю он уже пережил, а меч, его душа, был неизвестно где. Элисса накрыла ладонью герб Кусландов на своём оружии. Отчасти она понимала Стэна.

— Как он выглядит? Твой меч?

— Он сделан под мою и только мою руку. Из голубой стали, с рукоятью в семнадцать с половиной дюймов, у крестовика узор, а на лезвии с левой стороны несколько зазубрин. Его здесь нет.

Элисса огляделась кругом. Здесь не было вообще никакого оружия или снаряжения, кроме того, что на порождениях тьмы. К несчастью, на местах битв нередко снуют мародёры и перепродают найденное торговцам.

— Его здесь нет, — подтвердила очевидное Кусланд и коснулась предплечья Стэна. — Пойдём.

---

Примечания:

[1] «Борьба — лишь иллюзия. Прилив начинается и заканчивается, но море — неизменно. Не с чем бороться. Победа в Кун» — одна из заупокойных молитв кунари.

[2] Антаам — по-кунарийски «тело», то есть армия. Существуют также «душа» — духовенство, и «разум» — ремесленники.

Напоминаю, что в шапке работы есть ссылка на карту Ферелдена, чтобы следить за перемещениями Стражей (преимущественно для тех, кто не играл).

Они прибыли к пристани к полудню, хотя из-за нависающих туч и тусклого света было сложно определить время суток. Здесь почти у самого озера стояло всего несколько деревянных домиков и таверна.

— Это даже на деревню не похоже, — отметил Стэн. — Что за глушь.

— Скорее всего, здесь просто перевалочный пункт для путешественников, — ответила Лелиана. — Мне раньше такие встречались в пути.

Башня магов стояла на маленьком острове посреди озера и выглядела как огромная стрела, которая своим шпилем, казалось, могла проколоть небеса. Элисса приметила на пристани маленькую лодочку и дежурившего возле неё человека… который, однако, отказался перевозить их к башне.

— Если тут за переправу отвечает храмовник, это неспроста, — кивнул на его доспехи Алистер.

Рыцарь-храмовник явно скучал на своём посту, но отказался отвечать, почему ход в башю закрыт. Элисса начинала терять терпение, они ведь спешили! Элисса Кусланд расправила плечи и в самых аристократично витиеватых, но понятных выражениях потребовала от храмовника назвать его имя и звание и весьма недвусмысленно приказала отвезти их к башне, иначе она сбросит грубияна в озеро и доложит начальству о его «неуместном поведении». Храмовник так и опешил и едва удержался от того, чтобы не встать перед этой женщиной по стойке смирно, и в итоге уступил, проворчав только:

— Сами будете объясняться перед рыцарем-командором.

Крошечная лодчонка могла уместить только гребца и двух пассажиров, пришлось делать три захода. Мабари и спутников Кусланд отправила вперёд и нервно ждала, когда храмовник вернётся за ней и Алистером. Она волновалась за Редклиф и всё поглядывала на юго-запад, про себя молясь, чтобы её затея не стоила ещё кому-нибудь жизни. Они ведь быстро, верно? Звание Серого Стража и древние договоры должны обеспечить им аудиенцию у Первого Чародея. Если же Серым Стражам не рады и там… именно поэтому их спутники настояли идти вперёд.

На воде ледяной ветер снова подул с удвоенной силой. Элисса запахнула плащ и надела капюшон. Храмовник не пытался заговорить с пассажирами и добросовестно грёб. Даже подал Элиссе руку, когда она забиралась в лодку, а после сел подальше от неё. Башня магов казалась почти чёрной на фоне тускло-серого неба и с каждой минутой росла на глазах. Кусланд даже представить не могла, что та настолько огромна — цитадель Кинлох. Стены, издалека казавшиеся идеально гладкими, были испещрены мелкими рубцами и покрыты тёмными пятнами. Ветер и дожди хлестали их столетиями, но цитадель не дрогнула и продолжала стоять как стойкий солдат. Внутри неё наверняка бушевали куда более впечатляющие бури, как-никак там изучали магию.

— Ты когда-нибудь бывал здесь? — спросила у Алистера Элисса, пытаясь дотянуться до шпиля взглядом.

— Один раз. Когда я учился в церкви, меня взяли посмотреть на Истязания — особое испытание для магов, — Алистер вдруг замолчал, но потом всё же тихо продолжил. — Чем-то похоже на наше Посвящение — такое же смертоносное. В девочку вселили демона, посмотреть, сможет ли она противиться ему… а она не смогла. Храмовники убили её. После этого мне окончательно расхотелось становиться одним из них.

Храмовник, который грёб, явно хотел что-то сказать по этому поводу, но промолчал.

— Зачем так жестоко? — Элисса резко подалась вперёд, лодка слегка качнулась.

— Церковь установила для магов такой экзамен. Это проверка, смогут ли они противиться демонам из Тени и не стать одержимыми. Те, кто справляется, становятся полноправными чародеями Круга. Остальные… умирают или их делают усмирёнными.

— Усмирёнными?

— Храмовники ставят на лоб мага магическое клеймо, разрывая его связь с Тенью. Навсегда. После этого он лишается дара творить магию и всех чувств. Не видит снов, не может смеяться, плакать, переживать или мечтать.

Элисса отвернулась и уставилась на водную рябь. Ветер ударялся о её щёки крошечными льдинками.

— Я была лучшего мнения о Церкви, — тихо пробормотала она.

— Ну, может, на деле для магов всё и не так драматично, — пожал плечами Алистер. — Это всё же лучше, чем стать добычей для демона.

Элисса сердито посмотрела ему в глаза:

— Как смерть или обезличивание могут быть недраматичными? Ты говоришь так легко, потому что не знаешь тех людей, но вспомни, зачем мы здесь — чтобы избежать одной смерти, — она снова отвернулась. — Неудивительно, что маги с храмовниками не ладят.

Алистер опустил голову и зарыл подбородок в высокий воротник. Его молчание насторожило Элиссу, и она снова посмотрела на него.

— Прости, — быстро сказала она. — Может, это мне легко судить, потому что я раньше не сталкивалась так близко с миром магов. У тебя ведь наверняка есть причина так говорить.

Алистер удивился извинениям, она ведь вовсе его не обидела. Напротив, он задумался, что, может быть, она и права. Коннор наверняка не знал последствий, но всё равно отдал своё тело демону не ради могущества, а чтобы спасти отца… и, возможно, снова его потерять. Неужели лишь за это он заслуживает смерти?

— Нет. Нет причины, — отозвался Страж. — Просто мне надёжно вбили это в голову.

Они проплыли мимо почти разрушенного исполинского моста, остатки которого тянулись к самой башне. Судя по виду, его никто не чинил уже семь-восемь веков, и только несколько изолированных арок, торчащих из воды подобно воротам без стен, напоминали о его былой красоте. Когда лодка, лавируя между скалами, вошла в тень башни, Алистер и Элисса увидели впереди грот, куда они направлялись. Вероятно, там и находился второй причал и вход в цитадель. Другой возможности попасть внутрь не было. Мир надёжно изолировал магов, опасаясь их могущества. Даже лодка была такой маленькой, чтобы предотвратить массовый побег из башни.

«Магия должна служить человеку, а не человек магии», — говорится в Песни Света, вот только понимать это можно по-разному, и каждый трактует Песнь в меру своего удобства.

Спутники ждали их в пещере под башней, где располагался причал. Высокие своды переливались от влаги и света магических фонарей от тёпло-оранжевого до фиолетового. Храмовник, высадив последних пассажиров, с облегчением выдохнул и поспешно отчалил обратно на свой пост. К счастью, в пещере был только один проход, однако старый ржавый подъёмник не демонстрировал ни единого признака рабочего состояния, поэтому взбираться пришлось по широкой винтовой лестнице. Вероятно, эта башня редко принимала гостей.

Морриган перехватила магический посох как походный и накинула на голову лиловый шарф-капюшон. Наверное, так она чувствовала себя защищённой в обществе храмовников. К счастью, её посох на вид мало чем отличался от длинной кривой ветки.

— С тобой всё будет нормально? — спросила её Элисса.

— В жалости твоей я не нуждаюсь. Коль хочешь, чтобы я пошла, пойду, — гордо заявила колдунья.

— Уверена? Дело даже не в твоей ране, а в том, что мы собираемся в башню, полную храмовников, — понизила голос Элисса.

— Храмовников я не боюсь, если не будешь кричать направо и налево, что я маг. К тому же всегда мне любопытно было, как эта башня выглядит.

Когда долгие ступеньки кончились, все с облегчением отдышались. Элисса толкнула массивные ворота и вошла в просторный и очень людный каменный холл. Рыцари в броне храмовников сновали туда-сюда, неся и перекладывая оружие и какие-то припасы, другие ухаживали за ранеными, третьи в полном облачении стояли на страже, но нервно теребили рукояти своих мечей. Элисса подумала, что так выглядит скорее не школа магов, а тыл на поле боя.

— Здесь явно что-то случилось. Не просто так нас не хотели сюда пускать, — проговорил еле слышно Алистер.

Один из храмовников стоял в центре этого беспорядка и пытался превратить его в подобие организованных действий.

— Следите за дверьми! И чтоб ни одна душа через них не проникла!

Его голос олицетворял спокойствие и чёткий порядок, за которые так цеплялись сейчас его подчинённые. Рыцарь выглядел крепким и в расцвете сил, только аккуратно подстриженная седая борода и глубокие морщины в уголках глаз выдавали в нём многолетний жизненный опыт.

— Вы здесь командуете?

Храмовник обернулся на голос и увидел весьма примечательную компанию незнакомцев.

— Кто вы такие? Я же чётко приказал никого сюда не привозить, — строго сказал он.

— Моё имя Элисса. Я Серый Страж. У нас дело к Кругу магов.

— Вечно Серым Стражам люди нужны. Как мне это надоело, — проворчал храмовник, но после добавил уже мягче. — Хотя это ваше право. Что есть, то есть. Грегор, рыцарь-командор храмовников, — в ответ представился он.

Элисса удовлетворённо кивнула. Она беспокоилась об указе Логэйна насчёт Серых Стражей, но храмовникам, похоже, дела до политики не было.

— Ваш подчинённый у пристани ничего не объяснил и вёл себя… вызывающе. Вам следует обратить внимание на его дисциплину.

Алистер сморгнул и удивлённо посмотрел на Элиссу. Она и впрямь сдала храмовника у пристани, как обещала. Однако Грегору было совсем не до того:

— Кэррол? Он так-то неплохой парень. Впрочем, мы сейчас заняты. С чем бы вы ни пришли к магам, помощи вы здесь не дождётесь. Они себе-то помочь не в силах.

— Что произошло? — Элисса нахмурилась, им нужна была помощь, чтобы спасти Коннора, и срочно. — Могу я увидеть Первого Чародея?

— Нет, не можете, — ответил Грегор и посмотрел на массивные запертые двери с символом солнца. — Не буду обманывать, мы сейчас не в силах справится с тем, что засело в башне. Из неё хлынули толпы одержимых и демонов. С одним-двумя мы бы совладали, но не с целой ордой! Мы успели только закрыть ворота. Пока они внутри, здесь безопасно, но долго мы их не продержим.

При мысли о толпе одержимых Элисса вздрогнула. Если ситуация в башне ещё хуже, чем в Редклифе, то Создатель и впрямь ненавидит своих творений.

— Где остальные маги? Я вижу только храмовников.

— Никого не осталось в живых.

— Как? Совсем никого? — ахнула Кусланд и повернулась к Алистеру.

Если всё так, то они не только Коннора спасти не смогут, но и помощи в борьбе с Мором тоже не получат. Будущее выглядело беспросветным.

— Насколько я помню, «запри дверь, выброси ключ» — последний план в списке действий храмовников, — заметил Страж, — и я сомневаюсь, что они при этом тратят время на поиск выживших.

— Никто не смог бы спастись от тех чудовищных тварей. Слишком уж это мучительно — надеяться, что кто-то уцелел, и обнаружить, что надежды напрасны, — ответил рыцарь-командор и принял рапорт от подчинённого, попутно раздавая указания другим.

— Так вы даже не искали? — повернулась к нему Элисса. — Маги не беззащитны, некоторые могли уцелеть, а вы просто заперли их наедине со смертью!

— Думаете, мне это нравится? — всплеснул руками Грегор. — Не только маги, там остались и храмовники, но я не могу рисковать. Я забочусь, прежде всего, о ни в чём не повинных жителях Ферелдена. Ради их защиты я пожертвую и своей жизнью, и жизнью любого мага. Ни один одержимый не должен выбраться из башни!

— Что вы собираетесь делать? Просто закрыть ворота не выход, — мрачно спросила его Элисса.

— Я послал гонца в Денерим за подкреплениями. Владыка Церкви скоро получит наше послание и даст нам Право Уничтожения.

— Право убить абсолютно всех магов в Круге, — тихо пояснил Алистер.

— Но если там не только одержимые… — Элисса опустила плечи.

Она повернулась к своим товарищам и выжидательно посмотрела на них.

— Надеюсь, ты сейчас задумалась о том, что уходишь всё дальше от изначальной цели, — мрачно прокомментировал Стэн. — Тебе здесь ясно дали понять, что помощи против Мора ты не получишь, так зачем соваться не в своё дело? Нам с порождениями тьмы нужно биться, а не с демонами. Ты нарочно избегаешь боя?

— Я не избегаю боя, Стэн, — сдержанно ответила Элисса. — Всё, что я делаю… всё, что я пытаюсь сделать, это поступать правильно. Я помню о своём долге, но путь к победе не всегда прямой.

— Паршаара*! Это ты меня или себя убедить пытаешься? — кунари одарил Элиссу хмурым взглядом и отвернулся.

Кусланд устало прикрыла глаза. Ей вдруг захотелось разогнать весь отряд и броситься на ближайший меч. Мабари жалостливым взглядом смотрел на хозяйку и трогал её лапой, но Элисса, казалось, была поглощена проблемами. Столько событий, столько трагедий, столько выборов. Она не напрашивалась всё решать на пути, но раз от неё ждут решений, она их принимает.

Лелиана была согласна:

— Я уверена, что Создатель заботится обо всех своих творениях, и о магах тоже, но вам нужно беречь свои жизни. Ведь вы последние Серые Стражи Ферелдена. Однако какое бы решение ты ни приняла, я пойду за тобой.

— О чём тут думать? Ты же видишь, мы зря пришли, — сказал Стэн. — Одержимых надо убивать, а не искать окольных путей, увеличивая опасность. Вот почему на родине мы отрезаем магам языки.

— Я за то, чтобы заглянуть внутрь, — неожиданно сказал Алистер. — Если повезёт, может, кого живого найдём, а если там всё и вправду так плохо, как сказал командор, то…

— И чтобы это выяснить, ты готов сунуться в гнездо демонов и одержимых? — отозвалась Морриган. — Прелестно, а я уж было начала думать, что ты умнее, чем кажешься.

— Разве ты сама не собиралась сюда? — раздражённо бросил Страж. — Уж за кого, но за магов, я думал, ты заступишься.

— За ручных собачек Церкви, которые цепь на себя надеть добровольно позволили? Вот ещё!

— Рыцарь-командор, — снова обратилась к Грегору Элисса. — Позвольте нам пройти внутрь. Мы поищем выживших — магов и храмовников — и выведем их из башни, а там поступайте, как сочтёте нужным.

Тяжёлые створки ворот закрылись за их спинами, Серые Стражи со спутниками погрузились в темноту. Холл с храмовниками был ярко освещён, здесь же не горело ни единой свечки, а магические камни валялись разбитые вместе с люстрой. Элисса осторожно сделала вперёд несколько шагов, обломки камней и стекла захрустели под ногами, в нос ударил неприятный запах. Она обернулась на Морриган. Колдунья, закатив глаза, провела рукой по верхушке посоха, и тот засветился мягким серебряным светом, озарив, подобно луне, длинный коридор.

Элисса шумно выдохнула от представшей картины. Трупы мужчин и женщин в робах и доспехах усеяли весь коридор. Кровь впиталась в тёмный ковёр, обломки камней осыпались с высокого узорчатого потолка и стен, и казалось, что в тенях рядом с ними витает что-то зловещее.

— Здесь явно враг наш побывал и бродит где-то тут. Всё ещё ты хочешь идти? Нужна тебе эта Башня? — задала риторический вопрос Морриган, но Элисса ответила.

— Нам не нужна вся башня, мы поищем выживших. Они наверняка близко, ведь тут единственный выход.

— Который храмовники запечатали, — констатировала колдунья, — и результат ты видишь.

Морриган оказалась права, так много тел было лишь в коридоре у выхода. Маги и храмовники пытались выбраться, но дверь оказалась закрыта, и демоны нашли их… или же они сами в своей вражде друг друга перебили. Элисса прошла мимо молодой волшебницы в робе ученицы, которая перед смертью тянулась к запертым воротам, а под ней растеклось и давно засохло пятно крови. Меч или потустороннее существо нанесло ей рану, Кусланд знать не хотела.

Тишина пугала. Провожатого, знающего башню, рыцарь-командор давать отказался, сославшись на нехватку людей. Элисса бы решила, что он просто не желал отпускать подчинённого на смерть, но было в его пожелании удачи что-то от надежды. Отряд продвигался очень медленно и осторожно. Кусланд велела вступать в битву с врагом, только если он их заметит. Она боялась того, что может сотворить «орда одержимых», когда они с одним-то в Редклифе ещё совладать не сумели, но было тихо, ни одной живой души.

Они заглянули в большую комнату, которую сплошь заполняли выставленные тесными рядами двухъярусные кровати. В разных концах зала располагалось по камину с давно потухшей золой, кое-где стояли шкафы и туалетные столики с потрескавшимися или забрызганными зеркалами. Под самыми потолками были узкие окна, и тусклый свет едва разгонял мрак этой спальни, где двое молодых магов-учеников заснули навсегда.

Пока отряд продвигался вперёд по округлому широкому коридору, им встретилось ещё несколько тел магов и храмовников, но ни одного одержимого или демона. Всё было странно спокойно, пока из дальней двери не послышался грохот и крики. Элисса быстро переглянулась со спутниками и рывком влетела в комнату.

Огненное пятно скользило по полу, группка детей и чародеев разбегались от него в стороны, посылая слабые заклинания. Пятно, точно живое, ловко от них увернулось, и вот из него уже вытянулись тонкие когтистые лапы и вцепились в каменные плиты, показалась пылающая, словно капля лавы, голова с маленькими глазками. Едва огненное чудовище приготовилось к рывку, как его объял снег и сковал мороз. Пожилая чародейка в красной мантии раскрутила посох и раскинула руки. Сотни острых льдинок впились в демона, и тот, издав предсмертный рык, утонул в том пятне, из которого вылез, и исчез.

Чародейка обернулась к дверям и заметила незнакомцев.

— Ты? Нет, не подходи, — почти приказала она. — Серый Страж ты или нет, но я убью тебя на месте.

Элисса замерла и внимательно присмотрелась к чародейке. Седые волосы, стянутые сзади, тонкие губы, острый подбородок и чистые почти юношеские глаза.

— Винн? — спросила Элисса. — Вы ведь Винн? Мы разговаривали с вами в Остагаре.

Чародейка усмехнулась.

— Рада, что ты меня помнишь, однако ближе к делу. Что вы здесь делаете? Почему храмовники вас пропустили?

— Мы ищем выживших магов и храмовников. Но почему вы сидите здесь, а не стучитесь в ворота? — Элисса оглядела прижавшихся от испуга к стене детей и оберегающих их других чародеев. — Рыцарь-командор думает, что никого уже не осталось.

— Ты думаешь, мы не стучались? — Винн убрала посох за спину, за ней Элисса заметила мерцающую стену из энергии. — Скорее всего, храмовники по ту сторону нас даже не услышали, а может, и не захотели услышать. Они думали, что здесь никого, кроме демонов и духов, и бросили нас на произвол судьбы, но даже запертые в ловушке мы выжили.

— Мы… — Элисса мельком посмотрела на остальных спутников, но они не выразили желания вступить в разговор и лишь выжидательно смотрели на неё, по какому-то негласному правилу все переговоры всегда ложились на Элиссу. — Мы пришли, чтобы попросить помощи у магов, но тут такое… что произошло?

— Скажем так, нечто вроде мятежа во главе с магом по имени Ульдред. Вернувшись после битвы при Остагаре, он попытался захватить власть над Кругом. Как видишь, не всё у него пошло гладко, и я не допущу, чтобы Круг погиб из-за гордыни и глупости одного человека.

— Что вы хотите сделать?

— Это ты мне скажи. Ты разговаривала с храмовниками. Чего они ждут?

Элисса с сомнением посмотрела на детей, которые со страхом и любопытством глядели на незнакомых гостей. Одним было лет по десять-одиннадцать, другим и того меньше, стоит ли говорить при них и пугать?

— Неужели Грегор послал за Правом Уничтожения? — заметила Винн, но дети никак не отреагировали, только с немым вопросом уставились на чародейку.

Элисса кивнула.

— Вот значит как, — спокойно констатировала Винн и обхватила себя руками. — Грегор считает, что Круг обречён. Выживем мы или погибнем, но если он объявит Право, мы не выстоим. Ты сказала, что пришла просить у магов помощи. Какой именно?

— При мне договор, который обязывает Круг магов помогать Серым Стражам во время Мора. Однако прежде я прошу нескольких магов взять запасы лириума и отправиться с нами в Редклиф. Вот только…

Элисса ещё раз оглядела мрачную обстановку. Занавески валялись на полу вместе с гардиной, статуя Андрасте с чашей разбита на кусочки, а на стенах виднелись следы срикошетивших заклинаний.

Винн удовлетворённо кивнула, подумала секунду и указала на мерцающую стену.

— Я возвела барьер перед дверью, чтобы никто с той стороны не смог напасть на детей. Я не знаю, кто ещё там остался и живы ли они, но если Грегор кого и послушает, так это Ирвинга — Первого Чародея. Помоги мне найти его и спасти Круг, тогда я обещаю, что исполню твою просьбу и поеду с тобой и магами в Редклиф. Что касается Мора… не в моей власти тебе что-либо обещать.

— А дети не окажутся в опасности, если вы снимете барьер? — осторожно спросила Элисса.

— За ними присмотрят Петра и Киннон, — два чародея в фиолетовых мантиях кивнули. — Если мы будем убивать всех демонов и одержимых, которых встретим, дети будут в безопасности.

Элисса задумалась. Она не хотела новых встреч с одержимыми, а потому надеялась поискать уцелевших по ближайшим этажам, избегая прямых столкновений, насколько это возможно.

— Хватит ли у нас сил против стольких демонов и одержимых? Я знаю, что они способны подчинять чужой разум и что тогда? От этого можно защититься? — озвучила она свои сомнения.

— Только самые могущественные демоны могут привносить в этот мир магию, которой не владеет их сосуд, — пояснила Винн. — Это редкость, надеюсь, мы их не встретим. Большинство разгуливающих здесь духов похожи на того, что я одолела недавно, но и они опасны. Нам следует быть осторожными.

Элисса кивнула и сделала шаг вперёд, пока не услышала позади полный раздражения голос Морриган:

— Я правильно тебя поняла? Ты хочешь, чтобы мы помогали этой занудной классной даме? Хочешь спасти эти жалкие пародии на магов?

— Морриган, что не так?

Колдунья упёрла руки в бока и начала прохаживаться по комнате, вскинув подбородок.

— Они позволяют запирать себя в загоне, как безмозглый скот. Теперь их хозяева решили предать их смерти, и я скажу только одно: так им надо.

Присутствующие чародеи одарили Морриган осуждающими взглядами, но ей не было дела. Уверенная в своей правоте колдунья расхаживала по комнате, не удостаивая прочих магов никаким вниманием, будто они были для неё пустым местом.

— Все хорошие люди заслуживают уважения и помощи. И ты тоже, — серьёзно сказала Элисса.

Морриган рассмеялась.

— Считаешь меня хорошей? Известно ли тебе, что я и Флемет творили, когда храмовники на след наш нападали?

— Не думаю, что хочу знать об этом сейчас, — терпеливо прикрыла глаза Элисса. — Однако, если бы в этой башне была ты и оказалась в опасности, я бы тебя не бросила.

Морриган сморгнула и уставилась в потолок:

— Флемет часто говорила, что мир таков, потому что не может быть иным. И люди тоже. Я всегда с ней спорила.

Элисса промолчала. Одно она поняла о колдунье точно: несвобода для Морриган хуже смерти.

— Мы готовы идти, — кивнула Кусланд Винн. — Убирайте барьер.

---

Примечания:

*Паршаара! — (кун.) Хватит!

https://pp.userapi.com/c853624/v853624350/1de3e/_Kzb_Zc1kH8.jpg — символ Круга магов (разбитый)

Приглашаю пообщаться в свою группу, как всегда: https://vk.com/akili_books

Каллен Резерфорд крался по коридору с мечом наготове. Несмотря на то, что он старался производить как можно меньше шума, тяжёлый храмовничий доспех позвякивал в тишине и больше раздражал, чем создавал ощущение защиты. У Каллена промелькнула мысль его снять и стать невидимым как мышь в темноте, но он тут же отбросил идею. Доспех показывал его принадлежность к ордену, Каллен будет сражаться и, если выхода и впрямь нет, умрёт как храмовник.

Подумать только, что такое случилось. Неужели маг способен сотворить подобное? А Каллен им ещё сочувствовал! Теперь он крался по коридору, готовый убить любого чародея, который окажется на его пути и попытается сотворить хоть одно заклинание.

Латная перчатка всё крепче сжимала рукоять так, что начинали болеть ладони. Нервы находились в чудовищном напряжении, но храмовник не смел упускать сосредоточенность.

Сзади раздался грохот. Каллен вздрогнул от неожиданности и резко развернулся, выставив меч.

— Э-хе. Прости, — почесал затылок другой храмовник.

— Дыхание Создателя! Бевал! Разве можно так пугать? — шёпотом воскликнул Каллен и опустил оружие.

Послышались близкие шаги, и оба молодых храмовника напряглись. Они не двинулись с места, даже когда уловили скрежещущий звук таких же, как у них, доспехов, и расслабились, только когда из-за угла вышли их друзья.

— Это вы так расшумелись? — упёрла руки в бока Эннлайс.

— Я споткнулся о жестяной тазик, — виновато пожал плечами Бевал и попинал ногой упомянутый предмет. — Откуда он вообще тут взялся посреди коридора?

— Иди и скажи усмирённым, чтоб прибрались и пыль протёрли, — проворчал Фэррис.

Он и Эннлайс больше пяти лет служили в Круге и имели звания рыцаря-капрала и рыцаря-лейтенанта соответственно. Каллен и Бевал едва пробыли здесь год, когда внезапно всю башню наводнили демоны, а маги на глазах превращались в одержимых. Каллен тогда нёс караул на третьем этаже и гадал, чем закончилось собрание магов, которые они по какому-то невероятно важному поводу устроили.

Что важного могло у них случиться тут? — подумал тогда молодой храмовник. Привычный уклад Круга не менялся десятилетиями. Маги здесь жили, учились и умирали от старости. Некоторые сбегали, и храмовники пускались в погоню, чтобы их вернуть или, если маг обратился к запретной магии, убить. Конечно, некоторые не переживали Истязания, и это всегда было грустно — видеть, как обрывают жизнь молодого мага, потому что тот не смог противостоять демону. Чародеи всегда ненавидели храмовников и Церковь за этот экзамен. Но если маг не мог справиться с демоном там, в Тени, то и здесь представлял бы опасность для окружающих. Разве нет? Уж лучше быть усмирённым, чем одержимым. Каллен никогда не видел одержимых. Говорят, это форменное уродство.

Когда всё началось, в коридорах почти никого не было. Большинство магов и храмовников собралось на последних этажах. Услышав крики, Каллен бросился наверх. По стенам грохотало; кажется, запахло дымом. Другие храмовники и маги, которые не участвовали в собрании, высунулись из своих комнат. Внезапно дверь на следующую лестницу кто-то вышиб, из проёма побежали люди и что-то кричали. Каллен увидел рыцаря-капитана Калдера, на мече которого алела кровь. Он призывал запереть все двери наверх, а магов в их комнатах.

Что они натворили?

— Резерфорд! — окликнул его рыцарь-капитан. — Найди других храмовников и живо вниз! Я поищу командора.

Больше Каллен его не видел. Хаос распространялся этаж за этажом куда быстрее, чем молодой храмовник мог уследить. Он не сразу понял, когда коридоры наполнились странными существами. Они атаковали и магов, и храмовников. И те, и другие пытались защититься, но нападение было неожиданным, и они проигрывали. Каллен сам едва успел укрыться щитом, когда какой-то демон дыхнул на него огнём, точно дракон. Его спасла Эннлайс. Они вместе отыскали Бевала и Фэрриса.

Фэррис был на собрании и рассказал, что маг по имени Ульдред обезумел и впустил в мир целую свору демонов и призраков, которые тут же принялись всех атаковать и вселяться в самых слабых из магов. Первый Чародей велел увести всех из зала собраний, а сам вместе с несколькими магами остался там прикрывать отход.

— А тот безумец Ульдред просто смотрел на это и хохотал. Кажется, в него самого вселилось нечто, — сетовал тогда Фэррис. — Мы вообще не должны были допустить этого собрания.

Несколько одержимых и призраков тогда напали на них, и четверо храмовников забаррикадировалась в небольшой келье. Когда они собрались с силами и с именем Создателя на устах предприняли попытку и прорвали осаду, в коридорах уже никого не осталось, и только жуткие до дрожи крики отдавались по стенам дальним эхом. Свет погас, и без того полумрачная башня погрузилась в темноту. Только тусклое дневное свечение слабо лилось через витражи под потолком. Храмовники хотели спуститься вниз и найти рыцаря-командора и капитана, когда поняли, что все двери заперты. Их оставили в темноте наедине с одержимыми и духами.

— Грегор не мог допустить, чтобы эта зараза выбралась из башни, — кивнула Эннлайс и посмотрела на товарищей. — У нас два пути: спрятаться и ждать помощи, которой, скорее всего, не будет, и демоны найдут нас раньше, или пробиться наверх и убить этого ублюдка Ульдреда, который посмел такое сотворить.

— Ульдред не был один. На его сторону встали другие маги, — заметил Фэррис. — Будет нелегко.

— Даже Первый Чародей? — удивился Бевал, но Фэррис покачал головой.

— Я сам видел, как Ирвинг метнул в голову Ульдреда заклинание. Правда тот увернулся.

— Кто знает, что Ульдред сделал с остальными магами и храмовниками, которые не успели уйти, — стиснула зубы Эннлайс.

— Если объединимся с ними, то сможем прорваться, — сказал Каллен.

Так они и крались по коридорам. Некоторые группы одержимых и восставших призраков они не трогали, чтобы не тратить время, и запечатывали проходы всем, чем могли, хотя бы пока. Им было не по себе оставлять за спиной врагов, но храмовники решили: их задача — Ульдред. Дороги назад не было, только вперёд.

Когда они добрались до предпоследнего этажа, то все были измотаны и не только физически. По пути они находили тела своих товарищей. Один из них внезапно поднялся и напал на них — демоны могли вселяться не только в магов. Эннлайс отрубила ему голову.

Ещё немного.

— Ульдред, должно быть, в комнате Истязаний.

— Ты слышишь эти крики? Мне не по себе. Там как будто кого-то живьём режут, — поёжился Бевал.

— Кроме нас, больше некому его победить, — севшим голосом сказал Каллен.

Он столько раз за сегодня применял способности храмовника, что истощил весь запас лириума, и теперь от усталости даже щит и меч держал с трудом. Каллен был измотан, как и все, но едва они сделали шаг в сторону последней лестницы, как его тело сковала мощная сила. Каллен отчаянно боролся с ней всей оставшейся волей. Он успел увидеть, как руки и шея Бевала выворачиваются под неестественными углами, из носа течёт кровь, а глаза остекленели. Он слышал душераздирающий крик Эннлайс, видел, как она схватилась за голову и вопила это прекратить. Видел, как Фэррис попытался рассеять чудовищную магию, но у него не вышло, кровь из его собственных ран начала вскипать и пузыриться, а потом он рухнул на пол, как подкошенный, и после страшных судорог затих. Больше Каллен не видел ничего. В его разум будто вторглось нечто чужеродное и вызвало в голове жуткий взрыв, бороться с которым Каллен был уже не в силах.

* * *

Темнота и тишина. Даже свист ветра перестал быть слышен. Мрачные коридоры башни, которые ранее представлялись кишащими демонами, тёмными духами и одержимыми, были безмолвны, как склеп. Мерцающие огоньки на магических посохах выглядели, как две бледные луны в темноте, а шаги нескольких человек, заглушаемые плотными коврами, казались слишком громкими для этой тишины.

Элисса боялась, что враг услышит или увидит их прежде, чем они будут готовы. Изначальный план провалился. Она рассчитывала проскользнуть мимо одержимых и быстро найти тех, кто им нужен, а теперь они крались по тёмным коридорам и открывали каждую дверь, чтобы найти всех одержимых и демонов и перебить их. Только так они обеспечат безопасность тех, кто остался позади, и найдут выживших.

— Если кто-то вообще мог уцелеть, — прокомментировала Морриган, и Элисса внутренне с ней согласилась.

В походе против Мора они не продвинулись за столько времени ни на шаг. Некоторые из спутников с упрёком напоминали об этом Элиссе каждый день, словно она могла забыть. Не забывала ни на миг. Не позволяла себе расслабиться. Всё, что они пытались сделать с самого Остагара, всё чаще казалось ей безысходным, словно сам Создатель решил отдать свой мир на уничтожение Мору.

Как только Кусланд приняла эту мысль, ей стало намного легче. Когда нечего терять, идти на смерть проще, но терять было что. Все люди, которым она пообещала помощь, которые ждут спасения, она не могла их предать. Может, у неё и не осталось надежды, но чаяния других связаны с её целью, и она не имеет права пасть до срока.

«Не молись о том, чтобы это сделал кто-то другой. Это твой долг, и он не даст тебе покоя»

Элисса почувствовала, как груз ответственности снова сдавил плечи, а рука крепче сжала меч.

Сначала они осторожно открывали каждую дверь, притаившись по обеим от неё сторонам. Несколько раз в комнатах оказывались слабые демоны. Некоторые выглядели как капли лавы, другие напоминали безобразные сгустки с единственным светящимся глазом, но никто из них не владел какой-либо опасной магией. Мечи и стрелы вкупе с сильными заклинаниями позволяли отряду не бояться демонов-одиночек.

Элисса даже поверила, что она переоценила уровень опасности, сравнивая её с тем, что натворил один единственный демон в Редклифе, и скомандовала отряду разбиться на две группы. Теперь они открывали по две двери и сражались двумя группами, чтобы ускорить продвижение. С каждым часом опасность для Редклифа росла, а подкрепление храмовников и Право Уничтожения всё ближе.

Винн рассказала, что после битвы при Остагаре, она некоторое время залечивала раны, а вот чародей Ульдред сразу отправился в Круг. По возвращении Винн обнаружила, что Ульдред почти убедил магов поддержать в борьбе за престол Логэйна, их удерживало только здравомыслие Ирвинга и нескольких старших чародеев и страх перед храмовниками.

Винн тут же поведала всем о преступлениях Логэйна, и позиция большинства магов пошатнулась. Становиться на сторону убийцы, по вине которого погибло столько людей, и разделить его преступления, они не желали. Отчасти это было вызвано побуждениями совести, отчасти тем, что магов и так считали опасными. Если они вмешаются в политику на стороне разрушения, храмовники и Церковь не преминут этим воспользоваться. Однако Ульдред говорил убедительно. Был назначен совет… на котором всё и началось.

— Сначала я услышала из зала собраний крики и шум, потом увидела, как за чародеем гнался тёмный призрак. Все бежали, в коридоры врывались демоны. Тогда-то я и увидела впервые, как маг превращается в одержимого, — говорила Винн. — Сначала его тело свело судорогой, потом оно начало надуваться и взбухло отвратительным горбом на спине. Кожу будто поразила болезнь, кисти рук превратились в когти, ужасные наросты закрыли часть его лица, — чародейка провела ладонью по светящемуся навершию посоха, словно смахнула невидимую пыль. — В нём уже нельзя было признать человека — лишь бледную тень его прежнего.

— Коннор выглядел нормально, — задумалась Элисса.

— Вероятно, дело в том, что он добровольно отдал себя демону. Когда демон вселяется насильно, тело мага изменяется до неузнаваемости. Демон поглощает его разум и уничтожает, и самый верный способ оборвать его страдания — смерть. Коннора же пока спасти можно.

Элисса облегчённо кивнула, хотя и подивилась, с каким спокойствием Винн говорит об убийстве своих бывших коллег. Вероятно, все они уже и впрямь мертвы, остались только демоны, паразитирующие на их телах.

— Я не знаю, что именно произошло в зале собраний, — продолжила пожилая чародейка. — Когда я направилась туда, из дверей выскочил Ирвинг. Он велел мне найти самых младших учеников и укрыть их в безопасном месте, а сам побежал обратно наверх. Больше я его не видела.

— Получается, если мы не найдём Первого Чародея, Грегор не выпустит нас, а уничтожит вместе с башней?

— Грегору придётся открыть дверь и войти, чтобы сделать своё дело. Правда, боюсь, войдёт он уже с Правом Уничтожения, и то, что мы выжили, не будет иметь никакого значения.

— Я не позволю ему перебить всех. Есть же невиновные маги.

— И что ты сделаешь? — улыбнулась чародейка. — Встанешь между храмовниками и магами? Тогда они и тебя убьют, и не думай, что в этом случае тебя защитит звание Серого Стража. Когда дело касается магии, Церковь категорична.

Элиссе в очередной раз напомнили, что у неё более нет никакой власти. Раньше она была дочерью тэйрна и по праву рождения могла вершить судьбы. Проявлять твёрдость, где необходимо, и, где возможно, милосердие. Всё это до сих пор осталось с ней, но прав на это уже не было.

— Церковь не всегда поступает справедливо. В ней служат обычные люди, и они могут ошибаться.

— Интересно слышать такое от не мага, — заметила Винн и устремила взгляд вперёд. — Однако то, что происходит сейчас в башне, напротив доказывает, насколько мы, маги, можем быть опасны даже для самих себя. Потому храмовники выполняют трудную, но необходимую работу. Сомнения и размышления для них могут обойтись смертями других людей. Увы, благие намерения способны решить далеко не всё.

— Значит, вы считаете, что в мире магии есть место только «чёрному» и «белому»? Я вдруг подумала, что Стражи не зря зовут себя Серыми, — задумалась, наклонив голову, Элисса.

— Интересное замечание… и можешь обращаться ко мне проще? А то я чувствую себя древней старухой, — рассмеялась Винн.

Элисса поспешила извиниться, чем ещё больше позабавила чародейку. Кусланд поняла, что Винн посчитала её наивной. Элисса не была глупой, но то, что она понимала необходимость жертв, ещё не значило, что она готова их принять. Элисса не была святой. Она старалась спасти всех, потому что была слишком слабой для жертв.

Нельзя вести войну и оставаться чистой, — твердил ей внутренний голос.

Может, Логэйн именно так и думал,  — парировала Элисса в ответ.

Длинные коридоры башни привели их в огромную библиотеку. Ряды высоких стеллажей делали её похожей на лабиринт.

— Книги… книги… это им маги посвящают всё своё время? — оглядывалась по сторонам Морриган, когда Чейз вдруг упёрся лапами в пол, как для прыжка, и зарычал.

Из-за угла на них бросилось уродливое существо. Некогда оно, несомненно, было человеком, обрывки мантии ещё свисали с его плеча, но тело исказилось так, словно существо использовало человеческую кожу как одежду, а взгляд был таким пустым. Рука Элиссы дрогнула от его вида, она успела только увернуться от яркой магической вспышки и зайти за книжный шкаф позади него.

Два других одержимых и три духа, бывшие неподалёку, тотчас её заметили и устремились к ней. Элисса толкнула плечом самый низкий и податливый стеллаж и сбросила его перед ними, поднимая пыль. Затем воспользовалась их замешательством и зашла врагам за спину. Клинок проткнул плоть одного из чудовищ, оно заревело и в предсмертной агонии успело царапнуть противницу по щеке. Та отскочила и приготовилась к новой схватке, товарищи пришли ей на помощь. Стрелы Лелианы, тяжёлые удары Стэна и Стражей, а также заклинания магов позволили отряду зачистить библиотечный зал без серьёзных ран.

Элисса стянула с руки перчатку и, поморщившись, потрогала порез на щеке.

— Больно? Дай взглянуть, — мягко предложила Винн и протянула к её лицу ладонь.

Элисса рефлекторно отпрянула, но рука Винн засветилась тёплым мерцанием, а жгучее покалывание со щеки исчезло. Девушка снова потрогала место пореза — он затянулся — и воззрилась на чародейку.

— Винн, ты целитель?

— Да, и очень неплохой, должна заметить, — удовлетворённо улыбнулась та.

— Спасибо, — тихо сказала Элисса. — Очень хорошо, что ты с нами!

Радость на лице девушки была такой искренней, что Винн удивлённо моргнула. Наличие в группе целителя, когда отряд пробирается по башне, кишащей демонами, показалось Элиссе после всех неприятностей невероятной удачей. Однако видя испарину на седых висках, Кусланд осеклась.

— Винн, а ты сама справишься? Петра говорила, что ты ранее сражалась с сильным демоном, — обеспокоенно заметила она.

Чародейка вздохнула.

— Временами я выбивалась из сил, но приходилось держаться, — и тут же с задором добавила — Но не волнуйся! Во мне ещё сохранился боевой дух. В крайнем случае, я могу перекинуть наших врагов через колено и хорошенько их отшлёпать.

Элисса смотрела на Винн большими глазами. Тело и мудрость пожилой женщины и юношеская энергия, льющаяся из глаз и в голосе, соединялись в чародейке во что-то поистине удивительное. Её юмор совсем не был похож на то, как обычно пытался шутить Алистер. Весь свой смех и шутки Винн направляла на саму себя.

Элисса объявила отдых на три минуты, чтобы все могли отдышаться после изнурительного боя. Она попросила Винн не перенапрягаться и сказать, если вдруг та почувствует себя плохо, чем только снова заработала её снисходительную улыбку. Смутившись, Кусланд отошла в сторону и подозвала Чейза, проверяя, не ранен ли он. Лелиана шепнула удивлённой чародейке, что их командир всегда такая, и рассказала про случай, когда Алистеру переломало кости. На что Винн только улыбнулась тонкими губами и ещё раз внимательно оглядела Элиссу.

Морриган расхаживала меж полок и с любопытством осматривала книжное богатство. Иногда она вынимала какой-нибудь толстый фолиант, быстро его пролистывала и аккуратно ставила обратно, словно соблюдая порядок, несмотря на то, что в библиотеке царил хаос. Книги и вырванные куски страниц усеяли пол, как осенние листья. На месте смерти одержимых пол почернел, а обложки ближайших книг обуглились.

Чейз откуда-то принёс в зубах увесистый том и запрыгал вокруг Морриган, виляя коротким хвостиком, точно бесконечно рад ей помочь.

— Нет, тупая псина. «Сборник болотных трав» мне не нужен. Я их и так все знаю, — проворчала колдунья.

— Ты что-то ищешь? — Элисса едва не запнулась о валявшуюся книгу.

— У матушки как-то один докучливый охотник-храмовник отобрал гримуар, — ответила Морриган, не отрываясь от разглядывания книг. — Это было ещё до моего рождения — давно, а Флемет злится до сих пор. Коль у магов Круга здесь такой бедлам, то не грех и добыть его, если он осел у них.

— Ты поэтому сюда стремилась?

— Из любопытства тоже, но, да, найти его хочу.

Элисса оглядела беспорядок.

— Как ты собираешься его искать? Нам некогда прочёсывать библиотеку.

— Он не здесь. Наверняка в надёжном месте где-то под замкóм. Флемет — легендарная колдунья, её боятся, но её заклятья магам интересны, однако бесполезны те для них. Их… по-другому учат, а вот я у матушки училась. Охранные заклятья снять смогу и язык расшифровать сумею, и сильнее стану, коль книгу здесь найду. А если её здесь нет, так пусть. Не больно-то хотелось. Поможешь?

— Специально искать не буду, — честно ответила Элисса. — Но если увижу, скажу.

— Переплёт у него кожаный, на нём знак иссохшего древа. Коль удача к нам придёт, он здесь, и, изучив его, я знания обрету, что лучше помогать тебе позволят. Чем не цена?

— Я не спрашивала про цену, — глухо отозвалась Элисса и объявила окончание отдыха.

* * *

Каллен очнулся в темноте. По крайней мере, ему так сначала показалось. Зрение понемногу восстанавливалось, и он понял, что всё ещё находится в башне и лежит на спине на холодном полу. Каллен попытался перевернуться на бок, голова болела, а пространство вокруг было странно размыто, точно за мутным стеклом, но он узнал эту комнату. Маленькая приёмная перед последней лестницей наверх. Там дальше находилась лишь комната для Истязаний, в которой Каллен раньше бывал несколько раз. Они шли туда.

Бевал, Фэррис, Эннлайс!

Каллен резко вскочил, кинулся вперёд и ударился лбом о невидимую преграду. Он растерянно потёр ушиб, не понимая его причины, и снова сделал шаг вперёд. Не вышло. Каллен ощупал руками пространство впереди, а оно было твёрдым, не пускало. Сзади, справа, слева — то же самое. Слух уловил монотонное гудение, а привыкшие к полутьме глаза различили полупрозрачную стену. Он в ловушке.

Каллен неистово забил руками по клетке, но она не поддавалась. Попытался рассеять магию — ничего не вышло. Напротив, казалось, что узкое круглое пространство стало ещё теснее, мешало дышать, думать, двигаться. Каллен позвал вслух своих товарищей, но никто не откликнулся, лишь дикие крики вырвались из-за двери, ведущей в зал Истязаний. Храмовник вздрогнул и внутренне сжался. Снова позвал друзей уже тише, надавил плечом на барьер, но без толку.

Из соседней комнаты, мерзко шипя, проскользили несколько призраков и низших демонов. Каллен резко потянулся к поясу, но меча при нём не оказалось. Призраки явно заметили его и начали тыкаться в невидимую преграду. Не в силах пройти они плотно обступили тесную клетку, продолжая царапать её когтями, словно могли дотянуться до своей добычи.

Бевал, Фэррис, Эннлайс…

Кто-то наверху продолжал надрывать горло, точно его резали. Каллен в панике закрыл уши, опустился на одно колено и начал быстро читать молитву. Едва он произнёс последнее слово, как призраки вокруг ощетинились и повернули головы на дверь в соседнюю комнату. Они среагировали вовсе не на молитву, а на человека, стоящего там, женщину. Она подошла к клетке и встала перед Калленом, духи вокруг не смели на неё напасть. На миг у храмовника зародилась надежда, что она выпустит его, она скажет, где его друзья.

Женщина смотрела на него, стоящего на коленях, сверху вниз, и во взгляде её не было ни капли теплоты и человечности. Только холод. Заглянув в эти глаза, Каллен ужаснулся.

— Кто ты? — он её не знал. — Где мои товарищи?

Женщина засмеялась сладко-ядовитым смехом и в тот же миг превратилась в демоницу.

— Я покажу тебе, — соблазнительно шепнула она.

Образы друзей заполнили разум Каллена. Они с ним разговаривали, звали его пойти с ними. Когда храмовник замешкался, не зная, что ответить, их тела вдруг выгнулись, как лук, и задёргались в судорогах. Каллен в ужасе отпрянул. Шея Бевала неестественно согнулась, кости затрещали, кровь Эннлайс вырвалась из её рта, потекла из глаз, а Фэррис корчился на полу, как марионетка с оборванными нитями. Его кровь вздувалась и мучила Фэрриса, точно превратилась в яд. Он страдал. Они страдали.

Они умерли. Все погибли. Их больше нет.

— Хватит! — вскричал Каллен, и видение исчезло.

Перед ним стояла женщина — его мать. Он дома, с семьёй. Мать с нежностью протягивала к нему руки, шептала успокаивающие слова, уговаривала не плакать. Каллен изо всех сил потянулся к этим рукам, но лишь в замешательстве наткнулся на барьер.

Женщина издевательски рассмеялась. Заботливое лицо исказила гримаса насмешки.

— Хочешь посмотреть ещё? — шепнул тот же ядовитый голос.

Снова Бевал умирает. Эннлайс кричит. Близко? Далеко. В зале Истязаний? Нет. Рядом. Фэррис падает. Всё исчезает.

— Миа?

На Каллена обеспокоенно смотрела его старшая сестра.

— Каллен…

— Нет… нет! Уходи! — вскричал он.

— Каллен, зачем ты мучаешь себя? — жалостливо спросила женщина голосом Мии. — Открой дверь. Впусти меня, и всё закончится.

Уходи, демон!

Каллен зажмурился и снова торопливо начал читать молитву:

— «Создатель, хоть меня окружает тьма, я пребуду в свете…»

Вкрадчивый голос продолжал нараспев звучать в голове:

— Ты не любишь меня, Каллен? Почему ты отталкиваешь меня?

— «…я вынесу бурю. Я выстою. То, что создал Ты, не в силах никто сокрушить»[1]

— Ты хочешь посмотреть ещё раз? Ты не сдашься?

Бевал! Фэррис! Эннлайс!

* * *

В надёжно закрытую дверь кто-то скрёбся. По коридору снаружи разносились множественные шаги, раздавались шипение, вой и скрежетание. Элисса прижалась к стене рядом с дверью, держа наготове меч. Капля крови текла из-под её рукава, исчезая под кожаной перчаткой. Мабари принюхивался к её ранам и беспокойно поскуливал.

— Всё нормально, Чейз. Царапина, — успокоила она пса, позволив себе отвлечься на пару мгновений от двери и ласково потрепать его меж ушей.

Мабари от удовольствия высунул язык. Его прежде гладкая шерсть свалялась и кое-где всё ещё пахла палёным, несмотря на то, что Морриган охладила места ожогов.

— Кто нормально, а кто едва на ногах стоит, — прокомментировал Алистер, тяжело привалившись к стене, но тоже с мечом наготове.

— Тебе очень больно? — спросила Элисса, глядя на изнурённый вид Стража.

Способности храмовника требовали невероятной сосредоточенности и усилий, а Алистер применил их за сегодня бессчётное число раз. Он взглянул на сплошь исцарапанную и потрёпанную Элиссу. Её щёки алели от множества мелких порезов, а лёд всё ещё свисал сосульками с волос, с ресниц не сошёл иней. Она тоже, несмотря на слова, вовсе не была в порядке.

— А, нет. Это я так… взбодриться, — поспешил заверить он, — а то уж слишком зловещие звуки снаружи.

— Если бы те маги восстали со всеми способностями, вряд ли бы их остановила закрытая дверь, правильно? Скорее всего, они просто марионетки в руках того парящего ужаса.

— Разумно мыслишь. Только что-то подсказывает мне, что те маги были не единственными малефикарами. Откуда они вообще тут взялись в таком количестве? Круг ничего не напутал в обучении? — Алистер обернулся на Винн, которая в это время исцеляла рану Лелианы.

— Не всех магов крови можно распознать с виду, — пояснила чародейка. — Некоторые ухитряются постичь запретное искусство и годами это скрывать, а некоторые обращаются к нему в критический момент. Такой как этот. Возможно, если бы не Ульдред и не тот факт, что храмовники закрыли башню и ждут Право, здесь бы никогда не появилось столько магов крови и одержимых. Отчаянные обстоятельства порой вынуждают идти на отчаянные и неоправданные меры.

Элисса оказалась в замешательстве. Она думала, что их основные враги — демоны и одержимые, а выживших магов надо защитить. Некоторых они нашли — прячущихся и напуганных настолько, что они отказывались покидать свои убежища, пока тут бродит хоть один демон. Находили они и усмирённых, которые в своей холодной безмятежности просто не знали, куда им идти и что делать. Винн их всех отправляла на первый этаж к чародеям, что присматривали за детьми.

Были и другие маги. Они нападали на всех без разбора. Один чародей прокричал, что Ульдред обещал им свободу, чего никогда не дадут храмовники, и едва не убил Лелиану, которая целилась в него из лука. Алистер вовремя рассеял его заклинание, а подскочившая Элисса проткнула клинком.

Ульдред поднял мятеж, надеясь на поддержку Логэйна. Даже Стражам было трудно поверить, что их враг замешан и здесь. Однако то, что натворил Логэйн при Остагаре, запустило цепь очень плохих событий, которые грозили погубить весь Ферелден, и Элисса не могла ему этого простить.

Их последняя стычка с магами крови едва не закончилась плачевно и во многом из-за неё. Элисса слышала, как маги говорили об Ульдреде, осуждали «то, чем он стал», винили его в произошедшем. Одна женщина, на вид совсем молодая, почти плакала, вспоминая, скольких знакомых ей магов она убила из-за него, а ведь всего лишь хотела обрести свободу от храмовников. Элисса приняла решение с ними поговорить и вышла из засады, но слушать они не пожелали. Для малефикара в этом мире только один приговор, и они это знали, потому, даже не услышав просьбу о диалоге, в отчаянии создали своими заклинаниями огненную бурю.

Алистер был бессилен против сотворённого заклинания такой мощи. Морриган и Винн объединёнными усилиями сумели противопоставить огню лёд. Схватка двух стихий сотрясла стены и потолок большого зала, бывшего когда-то местной часовней и теперь едва не разваливавшегося на части. Когда лёд стал теснить потухающий огонь, Элисса бросилась в бушующую метель, чтобы добраться до магов, пока те не сотворили новое заклятье.

Ледяные осколки царапали ей лицо, а кровь застывала на поверхности ран. Было больно, однако метель уже затухала, так что идти можно. Один из магов не ожидал, что из снежной завесы на них кто-то выскочит, и тут же упал с рассечённой грудью. Второй только успел отшатнуться и неуклюже метнуть слабую молнию, от которой его противница увернулась. Он пал от стрелы, пущенной Лелианой, едва утихла метель.

Стэн сражался с женщиной-магом на противоположном конце зала. Ему помогал Алистер, рассеивая готовящиеся заклинания. Магесса вытянула вперёд руку и сжала её в кулак, отчего Алистер вдруг упал на колени и выронил меч, схватившись за запястье, словно оно готово взорваться на тысячу кусочков плоти. Тогда-то все и поняли, что перед ними малефикары. Стэн вовремя подскочил и огромным мечом почти разрубил противницу надвое.

Элисса сбивала щитом летящие в неё камни. Она на миг затаилась за опрокинутой статуей, чтобы сделать быстрый рывок к врагу, но это оказалось ошибкой. Получив нужную секунду малефикар, сотворил заклинание, и шум боя прорезали крики Элиссы. Её тело задёргалось в конвульсиях, а кровь будто закипала в венах и в противовес недавнему льду жгла её изнутри. Боль прекратилась так же внезапно, как и началась. Элисса рухнула на холодный пол, дрожа всем телом и чувствуя, как капли пота и крови с её лица капают на каменные осколки. Маг, что сотворил с ней такое, вопил и пытался сбросить со своей руки мабари. Даже огонь не сумел заставить пса отпустить врага. Чейз злобно зарычал от боли и сомкнул челюсти на хрупком человеческом запястье, окончательно его откусив. Истошные крики мага оборвали стрела Лелианы и пущенный Элиссой нож. Бой был окончен.

Вот, что могут маги крови, и это он ещё не взял под контроль ничей разум. Образ напуганного Йована совсем не складывался у Элиссы с тем, что она увидела здесь. На миг она даже испугалась того, что он может сделать в Редклифе, но тут же помотала головой. Она иногда вспоминала того мага, что помог им в Остагаре и погиб. Кажется, он был хорошим человеком.

Зло в людях, а не в их оружии.

— Все живы? — еле слышно спросила Кусланд и, шатаясь, поднялась на ноги.

— Живы, но не здоровы, — отозвался с другого конца зала Алистер, он выглядел настолько бледным, словно вот-вот упадёт.

— Вашедан![2] — выругался Стен, вынимая из плеча ледяные осколки, размером с нож.

Только Винн с Морриган смогли остаться невредимыми. Лелиану зацепило молнией, она прижимала руку к обожжённому левому боку, а стрел в колчане практически не осталось.

— Такое ощущение, что на меня уронили булыжник. Прямо вот сюда, — пожаловалась она.

Элисса, похлопав по боку довольного собой мабари, подняла свой нож и хромой походкой поплелась к остальным, когда услышала из проёма за спиной шипение и огненный треск.

Низшие демоны, привлечённые звуками схватки на этаже, уже стремились к месту предполагаемого пира и явно метили в магов. За ними почти парил над полом полусгнивший костлявый труп в обрывках робы старшего чародея. От него несло опасностью и вонью разлагающейся плоти. Он остановился в проёме, взмахнул руками, и недавно поверженные маги крови вдруг встали на ноги и, словно обезумевшие, пошли на Стражей и их спутников.

— Похоже, ещё один бой, — стиснула зубы Морриган.

— Бежим, — тихо проговорила Элисса, не сводя с действа глаз. — Скорее!

Все рванули с места и через другую дверь выбежали в коридор. О том, чтобы принять новый бой в нынешнем состоянии, не могло быть и речи.

— Сюда! — крикнула Винн, указывая на дверь в конце коридора.

Все вбежали туда, а Морриган на прощание запустила в бросившихся за ними противников цепной молнией. Винн захлопнула дверь, закрыла её на щеколду и возвела сияющий барьер наподобие того, что был на первом этаже. Сотрясший снаружи удар не пробил его защиту.

— Пока я держу барьер, мы в безопасности, — сказала чародейка.

— Старуха, здесь тупик! — демонстративно развела руками Морриган.

— Тут везде тупик, — спокойно ответила Винн. — Лестница на следующий этаж за той дверью, откуда пришёл враг.

— А так ли нам надо на следующий этаж? — проворчал Стэн и недвусмысленно посмотрел на Элиссу.

— Идти назад поздно, — вздохнула она. — Где мы?

Комната, в которой они оказались, напоминала чей-то в прошлом аккуратно обставленный кабинет. Большой стол, заваленный бумагами, стоял посередине, у каждой стены располагалось по книжному стеллажу и паре сундуков внушительного вида. На кафедре сбоку лежали листки с кляксами и опрокинутая чернильница. На полу валялись документы и пара канделябров с разбросанными свечами.

— Это кабинет Ирвинга, — пояснила Винн. — Ранее я надеялась, что мы найдём его здесь… хотя не стоило.

— Как долго ты продержишь барьер? — спросила Элисса.

— Столько, сколько понадобится, — улыбнулась чародейка, — Ха, сама себе удивляюсь.

Однако барьер, в конце концов, пришлось ослабить. Винн нужны были силы и сосредоточенность, чтобы вылечить соратников. Пока кто-то стоял у двери настороже, чародейка по очереди подзывала раненых и исцеляла. Хоть Винн и была умела, но даже магическое исцеление имело ограничения. Кровотечение останавливалось, но глубокие раны так просто не заживали, сломанные кости практически переставали болеть, но магия лишь ускоряла их заживление, и на окончательное выздоровление всё равно требовалось время. Алистер помнил, как тогда его несчастные рёбра всё ещё продолжали болеть после исцеления, но стойко делал вид, что он здоров как мабари. Сейчас же он был больше истощён, чем ранен. Всем требовался отдых.

Элисса попросила Винн продержать барьер хотя бы час, а всех остальных призвала как можно лучше отдохнуть. В кабинете не было окон, и свет давали лишь навершия пары посохов, но Элисса предполагала, что уже должно было стемнеть. Хотелось есть, но всю еду и походное снаряжение, они оставили внизу у храмовников, взяв лишь сумку с лекарствами. Все надеялись вернуться быстро, но не вышло. Впрочем, у Стэна откуда-то взялось за пазухой печенье, в чём он нехотя признался, когда у всех начали урчать животы, причём у Серых Стражей громче всех. Элисса никогда не видела, чтобы у Стэна водились деньги на покупку чего-либо, поэтому не стала уточнять, откуда или скорее у кого он добыл печенье. Она съела свою порцию в мгновение ока, даже не заметив, и пару секунд растерянно глядела на крошки на руках.

— Стэн, давай я исцелю твою рану, — предложила Винн.

Кунари всё это время держался особняком и близко не желал касаться магии.

— Раны — ничто по сравнению с вредом, который может нанести маг, — бесстрастно отозвался он и дёрнулся, как ужаленный, когда Винн протянула к его раненому плечу светящуюся руку.

— Я не причиню тебе вреда, — заверила чародейка.

— Я не боюсь вреда для себя.

— Тогда в чём же дело?

— Маг без оков, всё равно, что пламя. Оно стремится и себя само пожрать и поглотить всё окружающее.

— Не мог бы ты не говорить о магах «оно», — сдержанно отозвалась Винн и убрала руку.

И Алистер, и Элисса отказались от исцеления, чтобы поберечь силы чародейки. Вместо этого они глотнули по лечебному зелью, которое должно было заглушить боль. Пока Винн держала барьер, все могли расслабиться и отдохнуть хотя бы час. Один час. Им нужно найти Первого Чародея, чтобы уладить дела магов и храмовников, нужно заручиться их поддержкой против Мора… и их ждут в Редклифе.

Элисса прислушивалась к звукам снаружи. Там всё ещё раздавались шаги и рычание, кто-то скрёбся в дверь, иногда в неё что-то прилетало и рассыпалось, заставляя отряд вздрогнуть, но барьер держал. Элисса не сомневалась, что тот полуразложившийся колдующий труп всё ещё там, где-то рядом, ждёт.

— Тот одержимый, которого мы видели, — начала она, — почему он не похож на других?

— Вероятно, его захватил очень могущественный демон, — пояснила Винн. — До этого мы встречали одержимых низшими демонами — гнева и голода. Есть ещё демоны праздности, желания и гордыни. Они, в отличие от прочих, наиболее разумны и опасны. Правда, обычно они предпочитают не вселяться в своих жертв, а обманом вовлечь их в сделку. Такие соглашения не приносят человеку ничего хорошего.

— Так случилось с Коннором?

— Судя по твоим рассказам, да. Скорее всего, его стремление спасти отца привлекло к нему демона желания. Такой обычно принимает форму женщины и сулит тебе всё, что ты захочешь, в обмен на тело, в которое демон может вселиться.

— Жуть, — передёрнул плечами Алистер.

— А могут, конечно, и не тратить время на уговоры и иллюзии, а вселиться силой, — Винн посмотрела на дверь.

В какой-то момент Лелиана начала рассказывать истории, чтобы поднять отряду боевой дух. Элисса не слушала её. Она в очередной раз тяжело вздохнула и, сидя на полу, откинулась на сундук. Орнамент на крышке врезался ей в спину — круг, прерванный снизу — символ организации магов. Кусланд без энтузиазма открыла крышку сундука и просто водила пальцем по сложенным там предметам, на неё никто не смотрел. Коробочки, шкатулки, гусиные перья, пустые склянки и книги. Элисса провела рукой по украшенным золотом корешкам. Ни единой пылинки, значит Ирвинг часто их читал или же просто тщательно заботился о своих вещах.

Одна книга была завёрнута в тёмный бархат, из-под ткани выглядывал кожаный переплёт. В Элиссе вдруг взыграло детское любопытство, какое всегда пробуждалось в ней в библиотеке деда, и она развернула бархат. Это оказался тяжёлый фолиант с пожелтевшими страницами, они пахли старой кожей и вековой пылью. Ни единого слова Кусланд в книге не поняла, даже рисунки оказались ни на что не похожи. Девушка повертела бесполезную находку в руках и собиралась положить её обратно, когда увидела на обложке знак иссохшего дерева. Элисса мельком глянула на Морриган, та рассматривала книги и какие-то склянки подозрительного вида у противоположной стены. Кусланд снова посмотрела на книгу в своих руках.

Если это и впрямь принадлежит Флемет, а не Ирвингу, это же не воровство. К тому же я нашла её наугад. Что это, если не провидение?

Не зная, правильно ли она поступает, но, решившись, Элисса шёпотом позвала:

— Морриган…

Колдунья взяла в руки книгу и не поверила своим глазам. Она долго на неё смотрела, как ребёнок смотрит на долгожданную сладость, которую вот-вот съест. Это вызвало у Элиссы улыбку. Не дождавшись, когда Морриган очнётся от своей радости, Кусланд объявила окончание отдыха.

— Нужно идти. Все отдохнули?

— Давай не мешкать, — согласилась Лелиана, прервав свою историю.

— Пора попробовать сталь, — Алистер обнажил клинок.

Элисса кивнула.

— Винн, как ты?

— Я буду драться, если нужно, — улыбнулась чародейка.

— Нужно, — подтвердила Серый Страж.

Они с Алистером встали у дверей. Винн медленно сняла барьер и вместе с Морриган застыла напротив входа. Судя по звукам, снаружи явно кто-то был. Алистер кивнул в знак готовности, отодвинул щеколду и резко распахнул дверь. Поток морозного воздуха сорвался с магических посохов, мечи Стражей разбивали врагов, как стеклянные столбы. Стэн рубил замешкавшихся демонов, мабари рвал ходячие трупы на части, а стрелы Лелианы впивались в гниющую плоть одержимого.

* * *

Изольда продолжала ходить по залу из стороны в сторону, несмотря на очередное предложение Тегана присесть. Прежде всегда ухоженная и причёсанная женщина выглядела сейчас, будто не спала неделю, и ей не было до этого никакого дела. Солдаты патрулировали первый этаж и стены снаружи. Йован внимательно следил за магической печатью на двери на второй этаж. Пока оттуда не донеслось ни звука. Знает ли демон, что они делают, или нет, но он затаился.

— Почему они так долго? Может, у них не получилось? — в который раз вопрошала эрлесса.

— Успокойся, Изольда. Метаниями делу не поможешь, — Теган присел на подлокотник кресла. — Я уверен, Стражи делают, что могут. В конце концов, они спасают твоего сына, хотя и вовсе не обязаны помогать нам. Кроме того, Алистер обещал, что постарается.

При упоминании об Алистере Изольда остановилась и умыла ладонями лицо.

— Да, ты прав. Просто ожидание мучительно и… — они услышали за воротами замка шум и звуки борьбы. — Теган, что это?

Эрлесса задрожала всем телом. Теган резко поднялся с кресла и обнажил меч.

— Изольда, спрячься, — напряжённо велел он.

---

Примечания:

[1] Песнь Света: Испытания, 10 стих

[2] Кунарийское ругательство (не переводится)

https://pp.userapi.com/c855220/v855220154/248ea/1XjkgZtLsmM.jpg — Каллен Резерфорд (арт)

Примечания:

Глава на своём месте, вы ничего не пропустили)

Примечания:

Божественный век — 1:1-1:99

Век Башен — 3:1-3:99

Чёрный век — 4:1-4:99

Благословенный век — 8:1-8:99

(Напоминаю, что нынешние события происходят в 9:30, то есть в 30-ый год 9-го века — Века Дракона)

---

Хайевер гудел с самого утра. По всему тэйрниру шли сборы, солдаты снаряжались, прощались с семьями и отправлялись к местам сбора армии. Король послал клич по всему Ферелдену, призывая воинов дать отпор порождениям тьмы, идущим с юга, и все тотчас откликнулись на его зов. В замке тэйрна работа тоже кипела. Слуги сновали туда-сюда, сенешаль подсчитывал ресурсы, распоряжался сборами, рыцари и солдаты проверяли снаряжение.

Во всём замке не было ни одного спокойного уголка, кроме, разве что библиотеки, где Элисса Кусланд устроилась, подогнув колени, в мягком кресле с книгой — «В поисках знания: путешествие церковного учёного» брата Дженитиви. Помимо «Драконов империи Тевинтер», это была ещё одна книга, которой Элисса могла зачитываться часами. Дженитиви обошёл весь Тедас от Донаркского леса на севере до Морозного моря на юге, писал о культуре и обычаях разных государств, народов и рас. Большинство знаний, которые Элисса имела о гномах, эльфах и людях из других стран, она почерпнула из этого фундаментального труда… и ещё немного от своего ворчливого учителя Олдоса.

— Нет, неправильно! Я объяснял вам эту тему только вчера, а вы уже всё успели забыть! — прозвучал мучительный возглас старого учителя.

Элисса пряталась в кресле за книжным стеллажом и усиленно делала вид, что её тут нет, иначе Олдос может переключить своё внимание с юных оруженосцев, чьё образование было также под его опекой, на неё. Правда, спокойно почитать ей так и не удалось, потому что ворчание Олдоса и жалобы учеников раздавались всё громче. Она вышла из своего укрытия, чтобы поставить книгу на место.

— Здравствуй, девочка моя, а я и не заметил, что ты здесь, — тепло улыбнулся Олдос и указал на учеников. — Так вышло, что я как раз преподаю этим молодым кавалерам историю твоей семьи.

— История скучная! Когда будут тренировки с мечом? — воскликнул девятилетний мальчик — сын одного из вассалов Кусландов.

— Ум, не утруждающий себя упражнениями, увядает так же быстро, как и тело без тренировок, — медленно произнёс Олдос своим знаменитым назидательным тоном. — Элисса, может, тебе удастся представить эту тему более… удобоваримо для этих молодых людей малого ума?

Девушка взглянула на двух учеников, которые всем видом демонстрировали скуку и лень, и усталое морщинистое лицо учителя.

— Ладно, наш род возник ещё до основания Ферелдена, — быстро начала Элисса, — и…

— Замок Хайевер был построен в Божественный век, — перебил её Олдос своей крайне неспешной манерой повествования. — Тогда эта земля ещё не была тэйрниром, а только форпостом, и принадлежала семье Эльстан. Когда же в век Башен род Эльстан пресёкся, титул и владения за заслуги получил капитан стражи Эльстана Сарим Кусланд… — Олдос говорил очень-очень долго, не давая никому вставить слово. —…Хэлия Кусланд объединила под своим знаменем других баннов, чтобы изгнать с земель волков-оборотней. За это её задним числом объявили тэйрной, и Хайевер получил статус тэйрнира. Это было уже в Чёрный век. Знакомо ли тебе это название, дитя моё? — вдруг вспомнил про присутствие Элиссы Олдос.

— Да, я что-то помню про какой-то там век, — невинно подняла глаза к потолку девушка.

Олдос всплеснул руками.

— Каждый день я молю Создателя, чтобы он дал мне терпения, и каждый день он посылает мне испытания!

Ученики тихо захихикали. Элисса не сдержала улыбки. Она до сих пор не знала, подыгрывал ли ей старый учитель или и впрямь верил, что Элисса не способна запомнить названия девяти эпох. Впрочем, это не остановило урок:

—…Во время войны за объединение Ферелдена четыреста лет назад, тэйрна Элетея Кусланд бросила вызов будущему королю Каленхаду Тейрину, но проиграла, и Каленхад взял с неё присягу верности, и с тех пор Кусланды — ярые сторонники королевской династии. В память об этом событии на том месте до сих пор стоит большой камень!

Олдос рассказывал так вдохновенно, что Элисса из вежливости не решалась его прервать, а только нетерпеливо переступала с ноги на ногу и блуждала взглядом по библиотеке. Олдос даже не замечал, а может, не хотел замечать, как его ученики то и дело закатывали глаза, явно не воспринимая поток информации. Элисса вспомнила, как сама учила все эти хитросплетения истории, и про себя рассмеялась. Она нащупала в кармане платья пару леденцовых конфет и за спиной протянула их детям. Конфеты моментально исчезли с её ладони, сзади зашуршала обёртка. Олдос тем временем уже дошёл до Благословенного века. Он с важным видом расхаживал по библиотеке и жестикулировал:

— Нелады между семьёй Хоу и Кусландами начались во время восстания Ферелдена против орлейской оккупации, — при упоминании о Хоу Элисса почувствовала в груди тяжёлый комок и нахмурилась, но учитель не заметил. — Кусланды остались верны династии Тейринов и поддержали восстание принца Мэрика. Эрл Тарлетон Хоу же встал на сторону Орлея, и Кусланды захватили на его территории важное стратегическое поселение — Арфистов Брод. Тарлетона повесили. Его младший брат Байрон Хоу впоследствии присоединился к мятежу Мэрика и погиб, потому титул эрла перешёл к сыну Тарлетона — Рендону Хоу, который восстание поддержал. Вместе с нашим нынешним тэйрном Брайсом Кусландом он сражался на стороне Мэрика, и с тех пор эти два рода — лучшие друзья... несмотря на один инцидент, — Олдос сделал загадочную паузу, чтобы привлечь внимание скучающих учеников. — Рендон Хоу после битвы у Белой реки был серьёзно ранен и больше не воевал, и при первой возможности вернулся в Амарантайн в качестве эрла. Брайс Кусланд продолжал сражения и заслужил множество наград, но после смерти отца, тэйрна Уильяма, был вынужден оставить фронт, чтобы вернуться в Хайевер и принять присягу вассалов в качестве нового тэйрна. Вот тогда-то и произошла размолвка: кроме потомственных вассалов Хайевера, принести клятву верности тэйрну прибыли и фригольдеры с границ Амарантайна. Предпочтение ими тэйрна, вместо собственного эрла, могло вылиться в неприятный конфликт, но нашему тэйрну и Рендону Хоу хватило мудрости этого не допустить, и эти два рода уже много лет тесно дружат... Что с тобой, девочка моя?

Элисса чувствовала себя странно, словно было во всём этом что-то неправильное, но она не могла понять, что.

— Я… нет, я пойду, — пробормотала она и вышла из библиотеки.

На кухне царил шум-гам. Яркий дневной свет проникал через окна под потолком и открытую дверь, делая помещение уютным и тёплым. На очаге варился суп, и жаркий пар уже вовсю валил из котла, однако никто не обращал на него внимания. Когда Элисса добежала до кухни и распахнула дверь, на её слух обрушился словесный ураган ругательств. Девушка от неожиданности закрыла уши.

А Нэн ещё удивлялась, откуда я знаю такие слова.

— Ах ты бесстыжая тварь! Облизывается! Наверное, до отвала наелся моим мясом в кладовой!

Пожилая повариха упёрла руки в бока и с грозным видом смотрела на волкодава. Большой зубастый пёс съёжился от этого взгляда, точно беззащитный щенок.

— Нэн, он не хотел доставлять тебе неудобств. Просто собака есть собака, — увещевала её Элисса.

— Бедствие ходячее — вот кто он! Всё! С меня хватит, я ухожу! Сообщите тэйрне! Устроюсь в какое-нибудь приличное поместье в Баннорне.

Повариха так пыхтела от гнева, что её седой пучок растрепался, и волосы торчали в разные стороны. Она сорвала с себя передник и демонстративно бросила его на пол.

— Нэн, прости, — Элисса состроила щенячий взгляд, перед которым её няня никогда не могла устоять.

Сердце Нэн дрогнуло, она в замешательстве снова поглядела на Чейза, который тоже постарался принять самый кроткий и виноватый вид из своего собачьего арсенала.

— Вот только не надо делать грустные глаза, на меня эти штучки не действуют! — Нэн изо всех сил старалась придать голосу былую твёрдость, но мабари в ответ состроил ещё более жалобный взгляд.

Нэн так и не знала, кто у кого научился «этим штучкам»: Элисса у пса или он у неё. Однако, вопреки заявлению, они до сих пор на няню действовали. Она тяжело вздохнула.

— На, возьми эти кусочки свинины и не говори, что Нэн ничего тебе не даёт! Вот чёртова псина, — проворчала повариха, осознавая, что опять её разжалобили.

Элисса с улыбкой подала ей обратно передник.

— Судя по тому, что этот неугомонный пёс с тобой, конфликт с Нэн улажен? — тэйрна Элеанора сидела в атриуме в окружении гостей.

— Что? — растерялась Элисса, она даже не заметила, как вышла из кухни.

— Душа моя, в каких облаках ты витаешь? — рассмеялась мать и сменила тему. — Помнишь леди Ландру?

Со скамейки поднялась женщина в зелёном платье. Её волосы, несмотря на седину, красиво искрились на солнце, а тонкие губы выгодно подчёркивала красная помада. Элисса помнила её и изо всех сил сдерживалась, чтобы не показать на лице кислое выражение.

— По-моему, мы виделись прошлой весной на приёме, — заметила Ландра и рассмеялась. — Я ещё тогда весь вечер уговаривала тебя выйти замуж за моего сына. Он, кстати, тоже тут. Дэррен?

— Не слушайте её, миледи, — встал рядом с матерью молодой человек, который на взгляд Элиссы имел глуповатый вид. — Вы как всегда прекрасны, а то мастерство, с которым вы владеете клинком, не может не изумлять!

Кусланд лишь сдержанно выразила благодарность. Комплимент от Серого Стража ей был гораздо приятней.

Серого Стража?

— Я… пойду поищу брата, — пробормотала Элисса, глядя в пол. — С твоего позволения, матушка.

Она сделала вежливый поклон и словно в трансе направилась наверх.

Фергюс Кусланд прощался с семьёй.

— Всё будет хорошо, любовь моя. Молись за меня, и уже через месяц-другой я буду дома, — улыбался он, обнимая молодую супругу.

Та неизменно беспокоилась каждый раз, когда муж куда-то уезжал, но всегда стойко ждала его возвращения, как подобает будущей тэйрне Хайевера. В это время у Фергюса на ноге повис маленький Орен и упрашивал отца научить его драться мечом. Тот рассмеялся, взъерошил сыну волосы и пообещал привезти самый лучший меч, который найдёт.

— А вот и сестрёнка пришла проводить меня, — улыбнулся Фергюс Элиссе, когда она появилась в дверях.

— Отец просил передать, чтобы ты ехал без него, — сказала она.

— Да уж, видать, солдаты Хоу и впрямь задерживаются. Можно подумать, они идут спиной вперёд. Эх.

Фергюс говорил с женой, обещал привезти подарки сыну, смеялся, когда тот дулся на предстоящую учёбу с книгами. Элисса стояла в стороне и наблюдала за этой картиной с чувством необъяснимой тоски. Звуки родных голосов отдавались в ушах почти забытым эхом, в груди тяжелело и сжималось сердце. Но Элисса помотала головой и убедила себя, что всё в порядке. Просто любимый брат надолго уезжает, а она остаётся дома.

Вскоре к ним пришли отец и мать. Тэйрн был счастлив обнять обоих детей и внука, ведь в последнее время дела совсем оторвали его от семьи. Элиссе казалось, что он не обнимал её целую вечность и нежно прижалась к нему. От отца пахло каминным огнём и чернилами. От матери цветами и морем.

— Ты же позаботишься о них, правда, сестрёнка? — Фергюс с улыбкой наблюдал за нежными объятиями семьи.

— Конечно, брат. Я обещаю, — пробормотала Элисса, неохотно освобождаясь из заботливых рук.

Пусть Фергюс и сказал это в шутку, Элисса дала слово, которое во что бы то ни стало намеревалась сдержать, и своей серьёзностью снова вызвала улыбку у брата. Пока мать давала Фергюсу последние наставления, Элисса обратилась к тэйрну:

— Отец, насчёт того Серого Стража…

— Какого Серого Стража? — искренне удивился тэйрн.

Элисса замерла в замешательстве.

— Который прибыл в замок сегодня утром. Мы разговаривали с ним…

— Я ни о чём таком не знаю, волчонок. Неужели кто-то прибыл в замок, а меня не предупредили? Да и зачем Серому Стражу сюда приходить?

—…Потому что Мор наступает. Он ищет рекрутов, — Элисса внимательно всматривалась в лицо тэйрна, словно пыталась найти там что-то необычное.

— Мор? — тэйрн вдруг рассмеялся. — Волчонок, это просто набег порождений тьмы. Даже не такой крупный, чтобы собирать всю армию. Король перестраховывается.

— Что? — Элисса совсем опешила. — Но ведь ты говорил…

— Доченька, тебе нечего бояться, — мягко сказал тэйрн и погладил её по щеке. — Присмотри за Хайевером, пока я и Фергюс не вернёмся. Я возьму тебя с собой в следующий раз, а пока просто оставайся тут и жди нас. Тебе не нужно никуда уходить.

Уходить? Она ведь ничего не сказала про «уходить».

Элисса посмотрела в окно, но вместо солнечного осеннего пейзажа на миг увидела небо странного зелёно-жёлтого цвета, а в нём прямо в воздухе парили каменные острова. Элисса несколько раз моргнула, и вид за окном снова стал обычным для Хайевера, но она видела. Она всё помнила.

— Ты умер, — сказала она отцу в глаза, и весь мир, до этого игравший тёплыми красками, вдруг потускнел.

— Волчонок, что ты говоришь? — мягко засмеялся тэйрн, но Элисса с широко раскрытыми глазами помотала головой.

— Ты умер, — снова сказала она и отшатнулась от его прикосновения.

Её движение привлекло внимание других членов семьи, и они странно на неё смотрели, тянули к ней руки, пытались успокоить, удержать.

— Нет… нет-нет-нет, — только могла шептать Элисса. — Всё это… я помню. Вы погибли. Это не вы. Мне нужно идти.

— Милая, куда идти?

— У меня есть долг. Я Серый Страж.

Элисса ещё раз посмотрела в окно, и странный пейзаж с парящими островами снова предстал перед ней, но уже куда отчётливей.

— Волчонок.

— Душа моя.

— Сестрёнка.

— Тётя.

— Элисса.

— Нет, не подходите ко мне! — крикнула Элисса и рассекла грудь отца мечом.

При ней был меч. Она в кольчуге. Вот и всё, что реально… но растерянный взгляд отца, его предсмертный стон, крики матери и Орианы врезались в разум. Брат пытался её убить, Чейз вонзиться клыками ей в шею. Она убила их. Резко и отчаянно, зажмурив веки, она это сделала. Затем дрожащей рукой направила меч против матери и невестки. Элиссе хотелось, чтобы они замолчали, прекратили вопить их голосами, она поочерёдно проткнула их плоть и чувствовала, как тёплая кровь заливала её руки и одежду. Она сама кричала, точно в безумии.

Неправда. Это всё неправда!

— Мама! Бабушка! Папа! — заплакал Орен и попытался убежать, когда Элисса дважды с размаху рассекла ему спину. Маленькое тельце бессильно упало, обагрив разложенных на полу деревянных солдатиков.

Элисса кричала. Вся в крови. С багровым мороком перед глазами. Она сидела среди трупов и с рвущимся от рыданий сердцем смотрела на дело рук своих.

«Ты же позаботишься о них, правда, сестрёнка?»

Неправда. Это всё неправда…

Даже когда Хайевер исчез, и перед глазами возникла каменная пустошь, парящая в пустоте, Элисса продолжала сидеть, обхватив руками голову, и повторять:

— Неправда. Это всё неправда.

Слёзы текли из глаз. Внутри всё горело, причиняло боль, словно Элиссу живой сжигали на погребальном костре. Она кричала, надрывая горло, тянула себя за волосы. Её трясло. Острый клинок лежал рядом и влёк вонзить его в грудь, чтобы прекратить эти муки.

— Неправда. Это всё неправда. Неправда…

— Конечно, неправда. Держись, — прозвучал рядом голос.

Элисса вздрогнула и вскинула голову. Появление незнакомого человека рассеяло наваждение. Незнакомец был одет в чародейскую робу, неряшливые тёмные волосы почти закрывали глаза, но видимый взгляд был полон сочувствия и доброты.

— Кто ты?

Кусланд отпрянула и направила на него меч, но маг не испугался.

— Меня зовут Ниалл. Я чародей ферелденского Круга.

— Круг… — Элисса начала вспоминать. — Да, мы вошли в башню.

— Наверняка, — Ниалл присел рядом с ней. — Наверное, вы встретили того же демона, что и я.

Демон… Элисса начала усиленно вспоминать. Они вырвались из укрытия и одолели того одержимого, что мог поднимать трупы, потом поспешили на следующий этаж. На нём оказалось пусто. По сравнению с тем, что было раньше, внезапная тишина казалась подозрительной, и повсюду были трупы магов и храмовников. Ковры местами были прожжены, словно там погибли одержимые.

— Вероятно, кроме нас, тут ещё кто-то сражается с демонами. Будем надеяться, что мы найдём их невредимыми, — отметила Винн.

Четыре двери оказались завалены снаружи мебелью. За ними шипели демоны. Очевидно те, кто был здесь, решили как можно скорее прорваться наверх. Элисса настояла на том, чтобы проверить, нет ли за дверьми ещё выживших, и зачистить этаж, дабы не бояться удара в спину и уберечь тех, кого они оставили позади. До вершины оставалось немного. С низшими демонами они расправились быстро, в одной из комнат оказался храмовник. Демоница желания наслала на него иллюзию и была крайне недовольна, что им помешали. Она подняла мертвецов и приказала храмовнику напасть. Отряд с трудом отбился, было много ран, храмовника пришлось убить. Элисса сожалела. А потом… что было потом?

— Следующая дверь. Закрыта, — бормотала Элисса, вспоминая.

— Дай я попробую, — сказала тогда Лелиана и прильнула с иголками к замочной скважине.

— Лелиана, ты… — протянула Элисса. Умеешь вскрывать замки?

— Раз и готово! — задорно ответила она и распахнула дверь.

Кусланд промолчала, однако задумалась и внимательно поглядела на монахиню-менестреля. Впрочем, её внимание тут же отвлёк Алистер, который уже заглядывал во все двери.

— Здесь никого, — пожал плечами он.

Коридор уже был довольно узкий, значит этаж второй или третий от вершины. Они почти дошли. Отряд снова разделился, чтобы прочесать комнаты. Если что-то случится, то в маленьком пространстве они быстро придут друг другу на помощь. Стэн пошёл с Лелианой и Чейзом в левое крыло. Серые Стражи и маги — направо. Этаж был тих. Они зашли в последнюю комнату, в которой была лестница наверх, и нашли тело чародея. Винн присела рядом с ним и всмотрелась в его лицо.

— Это Ниалл, — с грустью сказала она. — Он был на совете и должен был знать, что случилось. А это что?

— Ты… — пробормотала Элисса, показывая на мага, сидящего сейчас перед ней, — это твоё тело мы нашли в комнате.

Ниалл кивнул и подсказал дальше:

— Там был ещё кое-кто. Демон.

Элисса тогда резко обернулась, потому что дверь, через которую они вошли захлопнулась. Все почувствовали сильную слабость, пол под ногами вдруг закачался, клонило в сон.

— Не поддавайтесь, — с трудом проговорила Винн. — Если уснём, то погибнем.

Элисса видела, как чародейка пыталась дотянуться до какой-то книги на полу, но бессильно упала. В комнате из ниоткуда возник силуэт, и единственное слово, после которого всё потонуло: «Усни».

— Так это… сон? — растерянно спросила у Ниалла Кусланд.

Элисса осмотрела безжизненный пейзаж. Голые холмы, непонятно откуда взявшиеся куски стен и двери, парящие в пустоте острова и силуэт чёрного города вдали. Взгляд не мог ухватить край пространства, все далёкие объекты расплывались, а близкие причудливо двигались, словно пытались, но не могли сложиться в определённую картину.

— Это Тень, — пояснил Ниалл.

— Разве в Тень не только маги ходят?

— Осознанно — да, остальные — во сне, но сейчас особый случай. Нас пленил демон праздности и для каждого создал иллюзию. Таковы его способности. Если бы ты поверила в его мираж, то никогда бы не проснулась.

Лица родных всё ещё стояли у неё перед глазами. Она помнила их такими. Она могла остаться с ними, хотела остаться с ними, словно получила назад то, что у неё отняли. Сердце защемило от боли. Сон не был иллюзией, всё действительно существовало, было реальным… когда-то.

Кусланд с большим усилием отгородилась от пропасти, что разверзлась внутри неё после картин Хайевера, и привела в порядок разум, недавно балансирующий на грани безумия. Она знала, что это на время. Знала, что, как только она останется одна, остановится, то жуткое зрелище снова встанет у неё перед глазами, но не сейчас. Долг превыше всего.

— Что с моими спутниками? Мы можем проснуться? Нам нужно достичь вершины башни, — решительно сказала Элисса, пряча боль сердца в дальний угол сознания.

Однако Ниалл нахмурил брови и поднялся.

— С этим проблема. Пока демон жив, он ни за что нас не отпустит. Я вырвался из своего кошмара, как и ты, но у меня не хватило сил одолеть демона. С тех пор я здесь. Уже давно.

Элисса сделала глубокий выдох и посмотрела на Ниалла.

— Я должна найти моих друзей.

— Тень нематериальна и неустойчива. Она отзывается на твои эмоции и воспоминания. Я почувствовал её колебания, когда ты была на грани срыва, поэтому смог тебя найти, — Ниалл обвёл взглядом окружающее пространство.

— Тогда демон это тоже почувствовал, — Элисса прикрыла глаза, надеясь ощутить близкую опасность, но было тихо.

Ниалл снова кивнул:

— Он попытается остановить тебя, но пусть это и его участок Тени, он не сможет помешать тебе строить мосты, — маг указал на пустой дверной проём, который стоял посреди каменной пустоши совершенно не к месту, — через эти двери.

— Там ничего нет, — в замешательстве пробормотала Элисса.

— Проход появится, как только ты поверишь, что он там есть, — Ниалл оглядел Элиссу, подбирая подходящее сравнение. — Твой меч. На самом деле он сейчас не здесь, а рядом с твоим телом в реальном мире. Ты держишь его только потому, что думаешь, что он у тебя есть. Подумай о ком-нибудь из своих друзей. Чем крепче связь и больше общих воспоминаний, тем вернее ты найдёшь к ним дорогу.

Элисса подошла к закрытой двери. Стэн, Лелиана и Чейз были в другой комнате, когда напал демон, они дожны были остаться в реальном мире в безопасности… по крайней мере, пока. Значит, здесь Алистер, Винн и Морриган, блуждают где-то в своих снах или, быть может, также отчаянно ищут выход. Элисса напряжённо выдохнула и взялась за ручку.

Кусланд открыла дверь и с удивлением обнаружила за ней городской переулок. Много двухэтажных деревянных домов теснилось по правую и левую сторону от узкой земляной дороги, закрывая её от солнца. В воздухе потянуло копчёным — где-то рядом стояла лавка, а стук молота о наковальню говорил о кузнице неподалёку. Над крышами мерно звенел церковный колокол. Прохожие шли по своим делам. Элисса даже чувствовала на лице свежий ветер, настолько реальным всё выглядело.

— Ты пойдёшь со мной? — с надеждой спросила она Ниалла, но тот печально покачал головой.

— У меня уже не хватит на это сил. Ты сама найдёшь дорогу. Я подожду тебя здесь. Когда будешь готова, найди меня снова, и я покажу дорогу к демону праздности.

Элисса кивнула и скользнула через дверь в наполненный солнцем город.

Она шагала по дороге, поднимая лёгкие облачка пыли, и оглядывалась. Кусланд не могла определить, что именно за город она видит, ведь все переулки похожи, но по архитектуре явно Ферелден. Ферелденцы всегда предпочитали простые и практичные здания вычурным строениям с украшениями. К тому же, судя по всему, находилась она в очень небогатом районе, и всё же жизнь там била ключом.

Мимо пробежали смеющиеся дети. Они играли в догонялки. Взрослые говорили о войне.

— В Остагаре была славная победа! Уж мы показали этим порождениям тьмы!

— Надеюсь, они все убрались обратно под землю и уже не вернутся.

Победа?

Элисса шла дальше, вглядываясь в лица людей и обстановку, но ничто не выдавало странностей. Дети бегали, взрослые шли по делам, торговцы зазывали в свои лавки. Недалеко на земле сидел и чистил яблоко чумазый эльф. Когда мимо проходили городские стражники, он тут же прятал его за пазуху. Элисса поняла, что она рядом с эльфинажем.

— Мама, что такое «эльфинаж»?

— Район, где живут эльфы.

— А почему они живут отдельно?

— Чтобы они не жили отдельно, нужно взаимопонимание.

Элисса прикрыла глаза и тут же сморгнула. Не хватало ещё угодить в новую иллюзию, ударившись в воспоминания.

Элисса продолжала идти. Солнце приятно нагревало кожу, прохладный ветер трепал волосы. Она даже не была уверена, какое здесь время года, но после непонятного промозглого пейзажа Тени вид солнечного города бальзамом лёг на душу. Элисса тряхнула головой.

Нет, всё это иллюзия. Помни.

Кусланд остановилась, когда осознала, что не знает, куда идти. Сеть крошечных переулков расходилась всё дальше, увлекая в глубины города, а на бесцельные блуждания у неё нет времени. Элисса сосредоточилась, и один жилой дом тут же привлёк её внимание. В нём не было ничего особенного, просто он выделялся интуитивно, как будто Элисса знала, что именно туда ей и нужно. Она подошла к двери и, собравшись с духом, постучала.

— Да, войдите! — прозвучал из-за двери знакомый голос, Элисса облегчённо выдохнула.

Она вошла в скромный, но уютный дом. В передней на низком шкафчике стояла ваза с полевыми цветами, на жестяных блюдцах расплылись жировые свечи. Единственное окно занавешено воздушным льном, солнечные лучи красиво играли на ткани. Из глубины дома шёл запах горячей еды.

— О, вот и ты!

Элисса обернулась на голос. Алистер стоял в проёме другой комнаты, за ним виднелись пять детских головок, которые норовили выглянуть из-за угла и рассмотреть гостью.

— Рад тебя видеть. Всё думал, зайдёшь ли ты.

Элисса снова облегчённо выдохнула. Он хотя бы её помнит. Вот только… что она должна сказать? Как убедить? Таким счастливым Алистера она никогда не видела.

— Алистер, кто там? — послышался из соседней комнаты женский голос, к ним вышла миловидная женщина с невероятно добрым лицом.

Она вытирала руки о передник и с гостеприимной улыбкой рассматривала гостью. Элисса совсем растерялась.

— Элисса, познакомься. Это моя сестра Голданна, — оборвал неловкость Алистер, — а это её дети. Все пятеро, представляешь?

Сестра?

Элисса сделала вдох.

— Алистер, нам нужно поговорить, — серьёзно сказала она, отчего Страж вдруг перестал улыбаться.

— Что-то случилось? — встревожился он. — Дункан ведь сказал, что после победы в Остагаре у нас будет время съездить к семьям.

Как ему сказать? Как убедить, что в Остагаре они проиграли, а Дункан мёртв? Элисса молчала, поджав губы, словно растеряла все слова. Если бы к ней кто-то пришёл и заявил, что вся её семья мертва, а она видит мираж, она бы поверила?

— Братец, пусть твоя подруга располагается, а ты пока проверь пирог, — добродушно отозвалась Голданна.

— С радостью! — оживился Страж.

— Только не клади сыра. В мясном пироге он не нужен, — с напускной строгостью предупредила хозяйка и обратилась к Элиссе. — Он обожает острый сыр и добавляет его во что ни попадя.

На это Алистер лишь захихикал и исчез в просторной кухне. Элисса последовала за ним, но снова не смогла ничего сказать и лишь смотрела, как он трогает деревянной лопаткой в печи пирог. Она и не знала, что её друг любит сыр.

— Алистер… — снова начала она. — Ты знаешь, что такое «Тень»?

— А? — оторвался от печи Страж с таким замешательством, словно его огорошили вопросом на уроке. — Ну да, царство духов и снов. Там ещё маги…

— Мы спим.

— Что?

— Это сон, — Элиссы обвела взглядом дом. — Иллюзия. Мы сейчас в Тени.

Алистер наклонил голову вбок, словно пробуя слова на вкус.

— Ты говоришь странные вещи, — изрёк он.

— Алистер, в Остагаре мы не победили. Логэйн бросил армию короля, и все погибли. Серые Стражи тоже и… и Дункан. Остались только мы.

Алистер скрестил руки на груди и нахмурился.

— Знаешь, если ты пытаешься пошутить, у тебя плохо получается.

— Тебе ли не знать, что я не шучу!

— Потому и удивлён. Что ты пытаешься сделать?

— Вытащить тебя отсюда! — Элисса взяла его за плечи и посмотрела ему в глаза. — Вспомни Остагар. Нас послали зажечь сигнал, а потом…

Алистер отстранился от её рук.

— Я не понимаю, что ты хочешь сказать, — всё ещё хмурясь, ответил он. — Ты ведёшь себя странно. Оставайся тут на ночь. Передохни. Глядишь, и в голове прояснится.

Элисса прижалась спиной к дверному косяку и закрыла лицо ладонями. Он её не слушает. Он ничего не помнит. Он счастлив здесь. Он не хочет идти с ней.

— Эй, что с тобой? Я обидел тебя? — растерялся Алистер.

— Нет, мор тебя дери! — крикнула Элисса, отняв от лица руки.

Алистер вздрогнул от неожиданности.

— Брат, что у вас тут происходит?

Голданна с детьми вошла в кухню и удивлённо посмотрела на Алистера с Элиссой. Страж не знал, как объяснить. Он и сам не понимал, что происходит, лишь переводил взгляд с озадаченной сестры на Элиссу, которая, похоже, вот-вот была готова то ли заплакать, то ли взорваться праведным гневом. Кусланд же игнорировала Голданну и смотрела только на Алистера.

— Пожалуйста, вспомни, как ты здесь оказался. Во всех подробностях с самого Остагара, как ты пришёл сюда? — настойчиво проговорила Элисса, выделяя каждое слово.

Её молящий взгляд совсем сбил Стража с толку. Он никогда её такой не видел, хотя они и знали-то друг друга совсем немного… или нет?

— Мы ведь, кажется, в Диких землях потом побывали, — сосредоточенно вспоминал Алистер, — потом был Лотеринг, и мы пошли в Редклиф… мы пошли в Редклиф, чтобы…

Алистер поднял взгляд, словно осознавая. В доказательство стены вокруг них замерцали, однако полностью не исчезли.

— Чтобы попросить помощи у эрла Эамона, — подсказала Элисса. — Но он оказался болен, а Коннором овладел демон, и мы пошли в башню магов, чтобы помочь ему. Мы всё ещё там.

— Мы всё ещё там, — растерянно повторил Алистер и с удивлением обнаружил, как пространство начинает искривляться. — Знаешь, я тебе верю.

Элисса с облегчением улыбнулась.

— Давно пора. Пойдём.

Однако между ними встала Голданна.

— Алистер, неужели ты хочешь так быстро уйти? Ты ведь только приехал. Разве ты не говорил, как счастлив здесь остаться.

— Я… нет. Нельзя.

— Оставайся! Оставайся навсегда. Я буду каждый день варить тебе похлёбки с сыром. Не бросай нас! — Голданна схватила Стража за локоть.

— Прости, Голданна, мне нужно идти, — серьёзно сказал Алистер, освобождая руку.

— Ты остаёшься, — повелительно произнесла она.

Страж в замешательстве на неё посмотрел. От женщины повеяло неприкрытой угрозой, а все приятные запахи дома тотчас исчезли.

Элисса вынула меч.

— Алистер, отвернись, — предупредила она.

— Что?

— Не смотри!

Кусланд развернула его за плечо к стене, а сама кинулась к Голданне. Та уже открыто смотрела на неё злобными глазами призрака, одного из тех, которых они встречали в башне, но выглядела по-прежнему человеком. Элисса ни за что не позволит другу пережить то же, что и она в своём сне. После двух ударов мечом Голданна повалилась на пол, заливая его кровью. Закричали дети.

Неправда. Это всё неправда.

Двое старших мальчиков попытались схватить Элиссу за руки. Девочка в слезах старалась наброситься сзади и укусить. Элисса ловко вывернулась и, на миг зажмурившись, пронзила её мечом, потом отрубила головы старшим, а младших, несмотря на их испуганные крики и мольбу о милосердии, зарубила сверху вниз, убеждая себя всеми правдами, что это призраки.

Алистер не смел повернуться, лишь стоял, уткнувшись взглядом в пол и закрыв уши. Он осознал, что стоит в доспехах, что дом постепенно исчезает, но всё равно не мог до конца поверить, что все эти крики и плач позади — обман.

— Всё, — наконец, сказала Элисса. Она тяжело дышала, а рука с мечом нервно подрагивала.

Алистер повернулся и успел увидеть, что в дымке испаряется тело Голданны и детей, как и вся кухня, забрызганная кровью. Осталась лишь каменная пустошь и небо жёлто-зелёного цвета с летающими островами.

— Г-голданна?

— Это был сон.

Элисса устало вложила меч обратно в ножны. Иллюзия или нет, а предсмертные крики детей она ещё нескоро забудет.

— Почему я раньше этого не видел? — Алистер смотрел на свои руки в латных перчатках.

— Нас усыпил демон праздности. В Тени всё по-другому.

— Да, пожалуй. Только не говори никому, что я так легко повёлся, ладно?

— Пойдём. Нам нужно найти Винн и Морриган.

— Насчёт Винн я согласен, но… так ли нам нужно искать Морриган? — ухмыльнулся Страж.

— Алистер… — устало посмотрела на него Элисса.

— Просто шучу, — поднял открытые ладони Страж.

Когда Элисса подумала про башню магов и открыла новую призрачную дверь, за порогом оказались тёмные коридоры Цитадели Кинлох. Элисса взяла со стены единственный горящий факел и углубилась в темноту.

— Мы вернулись в башню? — осторожно спросил Алистер, оглядывая окружающий погром и пол со стенами, вымазанные в крови.

— Нет, это должен быть сон Винн.

Они бы не смогли вернуться, не одолев демона праздности, да и проснулись бы в той же маленькой комнате, а не в коридоре.

— Какой-то нежизнерадостный сон, — прокомментировал Алистер, — и мало чем отличается от реальности.

— Давай проявим чувство такта и не будем спрашивать друг друга о наших снах, — глухо отозвалась впереди Элисса, осматривая в свете факела повсеместные следы крови.

Кровь, но ни одного тела…

Элисса сосредоточилась на воспоминаниях о Винн. Если всё так же, как с Алистером, то она интуитивно почувствует направление… однако не работало. Возможно, их связь ещё слаба.

— Ви-и-инн! — громко позвал Страж, отчего Кусланд вздрогнула и посмотрела на него во все глаза. — Что? Пытаюсь её найти. Думаешь, тут тоже есть маги крови и демоны, которые нас услышат?

Элисса замерла и прислушалась. Тишина. Только звук их шагов и шуршащего пламени факела. Кусланд заметила проход в крыло, где сплошными рядами стояли двухъярусные кровати. Значит, они на первом этаже. В полной темноте она поначалу не узнала коридор. Догадка осенила её, и Элисса чуть ли не бегом побежала к тому месту, где они впервые в этой башне встретили чародейку.

Винн стояла на том же месте. Вот только с её рук не срывались осколки льда, она не пыталась сражаться с демонами и защищать учеников… потому что защищать было некого. Винн стояла одна и в свете мерцающего посоха смотрела пустым взглядом на тела Петры, Киннона, других чародеев, учеников, усмирённых и детей. Они все были мертвы, изуродованы и разорваны на части, а чародейка, казалось, постарела на двадцать лет, и прожитые годы уже тяготят её, как снег хрупкие ветки деревьев.

— Как я могла это допустить? Я никого не смогла уберечь, — шептала Винн и, услышав звуки шагов, обернулась на Стражей.

— Винн, — уверенно сказала Элисса. — Не верь этому.

— Как я могу не верить тому, что вижу своими глазами? — чародейка обвела рукой зал, который ныне напоминал склеп. — И где были вы, когда это случилось? Почему вы не помогли их спасти? Ты же дала слово! Они ничем не заслужили такой гибели. Лучше бы я тоже умерла.

В голосе Винн сквозило глубокое осуждение, которое больно царапнуло Элиссе сердце.

Всё нормально. Это не правда.

— Винн, нам нужно уйти отсюда. Это всё ненастоящее. Пожалуйста, поверь мне.

Однако эти слова ещё больше разозлили пожилую чародейку:

— Твоё вопиющее непочтение к мёртвым кажется мне совершенно неприемлемым. Зачем ты пришла сюда? Уходи. Я останусь здесь и буду оплакивать их, пока сама не умру.

Тени, что плясали на стенах от слабого свечения посоха и факела, казались живыми и наступали. Стало ощутимо холоднее, а звуки отзывались зловещим эхом. Тень отвечала на эмоции Винн.

— Винн, ещё никто не умер, — вмешался Алистер. — Ну, по крайней мере, не они, — он указал на тела. — Ты же маг. Разве ты не видишь, что мы в Тени? Уж кому-кому, а магам про Тень и демонов должно быть известно всё.

— Ты говоришь «Тень»? — встрепенулась чародейка. — Но как же? Я ведь помню, что мы были в башне.

— Мы почти добрались до вершины, и в одной из комнат был демон праздности, который заточил нас в Тени, — продолжила Элисса. — Если не веришь, то вспомни, как ты спустилась на первый этаж и почему одна.

Винн нахмурилась и потёрла переносицу.

— Что-то не сходится… так трудно сосредоточиться, — бормотала она.

Тени на стенах ощетинились и зашипели, как дикие звери, готовые напасть. Однако лицо Винн прояснилось. Она вспомнила.

— Да, вы правы. И как я не заметила раньше! — воскликнула чародейка. — Ещё ничто не кончено!

Элисса и Алистер облегчённо выдохнули, когда тёмные стены начали исчезать и проступал уже знакомый пустынный пейзаж Тени. Однако демон не желал так легко отпускать свою добычу.

— Не уходи, Винн, — пролепетал тонкий почти детский голосок. С пола поднялся молодой эльф лет четырнадцати в робе ученика. — Останься с нами. Не бросай нас!

— Н-нет, — силилась Винн. — Ещё рано. Моё дело ещё не закончено… ещё не время.

— Винн… — другие ученики тоже встали и протянули к ней руки.

— Прочь от меня! — вскричала чародейка и вскинула посох, однако рука дрогнула и с его навершия не сорвалось боевого заклинания.

— Винн, не смотри. Позволь мне это сделать, — сказала Элисса, вынимая из ножен клинок, однако чародейка помотала головой, на миг сосредоточилась и выпустила из посоха огненную волну.

— Я не должна отводить глаз от демонов, даже если они приняли облик дорогих мне людей, — уверенно заявила она и, стараясь не слушать вопль сожжённых ею «учеников», обрушила огонь на все тела, которые тут же растаяли в виде мерцающих огоньков.

Элисса позавидовала силе духа этой женщины. Она-то в своём сне едва не сошла с ума. Винн же, проводив взглядом последнего исчезающего призрака, гордо выпрямилась и повернулась к Стражам.

— Идёмте же. Нам нужно выбраться отсюда, пока этот кошмар не стал явью.

От сломленной горем пожилой женщины не осталось и следа, Винн выглядела источающей силу и уверенность. Элисса кивнула. Оставалось найти Морриган.

Они снова оказались в Диких землях Коркари. Элисса почти не сомневалась, что сон Морриган приведёт их именно туда. Было трудно определить время года, но Дикие земли по-прежнему встречали промозглым воздухом, запахом болот и кваканьем лягушек.

— Почему мы здесь? — спросила Винн.

Элисса пробиралась сквозь заросли высокой травы. Её глубокие следы надёжно отпечатывались в почве и тут же наполнялись мутной водой.

— Здесь живёт Морриган вместе со своей матерью Флемет, — пояснила она.

— Флемет? — удивилась Винн. — Неужели это та колдунья из легенд?

— Кто знает, — ответил Алистер. — По крайней мере, выглядела она такой древней, что, по сравнению с ней, даже ты, Винн, смотришься весьма молоденькой.

— Что значит «даже» я, Алистер? — наигранно обиделась Винн.

— Флемет спасла нас с Алистером из башни Ишала, когда порождения тьмы захватили Остагар, и исцелила наши раны, — серьёзно сказала Элисса, — а потом дала нам в проводники Морриган, чтобы та в безопасности вывела нас из Диких земель.

— Вот, значит, как, — задумалась чародейка.

Больше они не говорили. Все тропы в этом лесу казались одинаковыми, однако Тень повинуется мысли, и, сосредоточившись, Элисса легко нашла ту самую поляну, где они впервые встретили Флемет и где для Кусланд во второй раз обрушился весь мир. Хижина, как и раньше, выглядела убогой и заросшей, а возле неё стояли её обитательницы. Элисса видела, что они разговаривают, но ветер уносил звук их голосов в другую сторону.

Морриган явно была сердита, Флемет же напротив всеми жестами демонстрировала доброту и заботу. Ни капли не похожа на ту саркастичную старуху, какой её запомнила Элисса. Кусланд хотела подойти ближе, но её остановил за плечо Алистер.

— Постой, — шепнул он. — Я хочу послушать.

Элисса посмотрела на него, нахмурившись, а после услышала шлепок. Морриган потирала ушибленную щёку, и в её взгляде кипела лютая злость.

— Как ты посмел, дух! — крикнула она.

— Вот тебе за нахальство и непочтительность, — почти любя, заметила Флемет. — Разве я не твоя мамочка? Разве ты меня не любишь?

Элиссе казалось, что с пальцев Морриган вот-вот сорвутся белые молнии, но она продолжала стоять и жалить словами.

— Кончай свои игры, дух! Мне прекрасно известно, где мы и кто ты. Не пытайся даже морочить мне голову. Одержимой я не стану.

Элисса удивлённо переводила взгляд с одной колдуньи на другую. Похоже, Морриган и впрямь осознавала их нахождение в Тени.

— Интересно, это хороший сон или плохой? — пошутил Алистер, и Морриган заметила их присутствие.

— Вот и вы явились! — фыркнула она. — Чего так долго вас носило?

Элисса на миг оторопела.

— Если ты знаешь, что это Тень, почему не выбралась сама? Зачем ждала нас? — озадаченно спросила Кусланд.

— Мне прекрасно ведомо, как опасна Флемет и что мне не по силам её одолеть. А вот ты не знаешь. Для тебя она слабее будет. Убей её, и пойдём отсюда.

Флемет подошла вплотную к Морриган и попыталась её обнять, но колдунья отшатнулась от неё, как от чумы.

— Ты совсем не любишь свою мамочку? — с обидой проговорила Флемет. — Неужели за всё, что я для тебя сделала, я не заслужила хоть каплю благодарности.

— Да не стой же ты там столбом! Настоящую Флемет и то терпеть было легче! — крикнула Элиссе Морриган, словно ей было тем хуже, чем дальше заходила ситуация. — Убей её!

Элисса обнажила меч и встала между Морриган и Флемет.

— Прошу прощения, но я забираю Морриган. Нам нужно уйти.

Старуха агрессивно зашипела, точно змея, а в её ладонях начал формироваться светящийся шар. Всё произошло быстро. Алистер рассеял её заклинание. Винн бросила огненный шар, который Флемет заглушила льдом, а Элисса сквозь пар отрубила ей голову.

— И впрямь легко, — заметила Морриган и, скрестив руки на груди, обратилась к Элиссе. — А ты даже перед демонами извиняться будешь, прежде чем прикончить их?

Кусланд не обратила внимания на её слова. Лес и болото вокруг них уже начали меняться на каменную пустошь и желтовато-зелёное небо.

— На что уставился, Алистер? — закатила глаза Морриган. — Гадаешь, я ли это или демон в моём обличье?

— По-моему, демон в твоём обличье был всегда… но я смотрел на твой нос.

— И чем же тебя так привлёк мой нос?

— Я подумал, что нос у тебя в точности, как у твоей матушки.

— Как я тебя ненавижу!

Элисса обернулась на спутников и с улыбкой выдохнула. Наконец, они были все вместе. Настал черёд демона.

Найти дорогу к обратно Ниаллу оказалось трудно. Сколько Элисса ни сосредотачивалась, бесплотные двери вели в никуда. В конце концов, его смогла почувствовать Винн. Возможно, потому, что она маг, а может быть, потому, что она знала Ниалла по обучению в Круге.

Маг был рад увидеть их невредимыми, особенно Винн. Элиссе показалось, что за время их отсутствия Ниалл стал как будто прозрачней, невесомей, точно исчезал.

— Та книга, что лежала возле тебя в комнате, это ведь «Литания Адраллы»? — спросила у него Винн. — Что произошло на совете?

— Когда Ульдред пытался поднять восстание в Круге, большинство магов его не поддержало, благодаря твоему рассказу о Логэйне, Винн. Тогда он открыто заявил, что покидает Круг вместе со сторонниками, но Ирвинг сказал, что не позволит ему. После этого Ульдред вдруг призвал демона гордыни, и Завеса была прорвана. Башню наводнили духи и демоны, а некоторые маги, в большинстве только ученики, ещё не прошедшие Истязания, проявили себя как маги крови и напали на остальных. Я думаю, Ульдред втайне обучал их и пропагандировал идеи отделения Круга от Церкви. Когда мы бежали из зала совета, спасаясь от демонов, я собрал вокруг себя нескольких магов и взял из хранилища «Литанию», чтобы снова пробиться к Ульдреду и одолеть его, — Ниалл с грустью опустил голову. — Но все мои товарищи погибли, а я сам попал в ловушку к демону праздности.

— Мы выберемся отсюда вместе и одолеем Ульдреда, — решительно сказала Винн, на что Ниалл лишь печально покачал головой.

— Для вас это был краткий сон, и ваши тела в реальном мире не пострадали, а вот на моей душе демон паразитирует уже долго, насыщая ей свои иллюзии. То, что вы видите, лишь крохотный осколок меня, скоро исчезнет и он.

— Как же так?! Разве мы не можем как-то помочь тебе? — Элиссе было невероятно жаль мага. Он помогает им из последних сил, зная, что для него спасения уже нет.

— Вы очень добры, но, увы, я чувствую свой предел. На схватки с демоном я истратил последние силы, и ни разу не одолел. Демон надёжно вцепился в меня и уже не выпустит. Всё, что я могу теперь, это показать к нему дорогу.

— Ниалл… — Винн смотрела с горечью.

— Не вышел из меня герой, — печально усмехнулся он. — В детстве мама говорила мне, что меня ждёт особое предназначение, но, увы, мне не суждено спасти Круг. Так, может, у вас получится?

— Мы всё сделаем, — заверила Элисса.

Ниалл кивнул.

— Когда одолеете демона и проснётесь, возьмите у… с моего тела «Литанию Адраллы», она поможет защититься от магии крови, а после идите к Ульдреду. Прощайте, — сказал он и открыл последнюю дверь.

Владения демона праздности мало чем отличались от прочих островов Тени. Там не было ничего, кроме гор, камней и странных светящихся бирюзовых кристаллов, растущих прямо из-под земли, — Винн назвала их отголосками лириума. И всё же неестественная тишина настораживала. Ни колыхания ветра, ни звука шагов или жужжания призрачных огоньков, которые попадались им ранее. Всё будто замерло, даже время не ощущало свой бег… хотя в Тени нет времени. Есть лишь воля могущих изменять это эфемерное пространство.

— Вам не кажется, что стало темнее? — поёжившись, проговорил Алистер.

Небо и впрямь из желтовато-зелёного медленно превращалось в болотно-серое. Полумрак лёг на горы и дороги. Пространство вдруг обрело очертания полукруга с беспорядочно разбросанными стенами и кусками коридоров.

— Это что? Башня? — спросила Элисса.

— Демоны не умеют созидать, а их владения не имеют собственной формы, потому они рвутся в наш мир и пытаются воссоздать то, что увидели, — пояснила Винн. — Эти отголоски реальности явно навеяны сознанием Ниалла.

Однако кое-что в Тени было постоянным — силуэт руин города по-прежнему чернел вдалеке.

— Согласно легенде, Чёрный Город можно увидеть из любой части Тени, — пояснила Винн, заметив, что Элисса пристально смотрит на полуразрушенные башни, летающие за пределами доступного им пространства.

— Это там жил Создатель, пока магистры не осквернили Его дом?

— Возможно. Так говорится в Песне Света.

— Или это просто выдумка Церкви, которая мнит, будто может объяснить всё на свете, — фыркнула Морриган.

Вдруг несколько светящихся сфер взялись из ниоткуда и залетали вокруг них, точно комары. Насыщая себя электрическими всполохами, они готовились напасть на чужаков. Винн и Морриган легко сбили их магией, и сферы с тихим повизгиванием растворились в воздухе.

— Виспы, — вздохнула Винн. — Если их не направляет чья-то воля, они не опасны. Видно, мы почти у цели.

Демон не таился. Он стоял в круге из острых камней-клыков и ждал. Его облик напоминал костлявое тело, обёрнутое обрывками чародейской мантии. Высокий головной убор низко надет на лоб и скрывал глаза, а выступающие уродливые зубы неприкрыто скалились.

Сначала Элисса наивно подумала, что он их пока не заметил, но едва она сделала к нему шаг, демон обернулся и заговорил сладко-ядовитым голосом.

— Что это? Я вижу беглецов? Зачем было так утруждать себя, чтобы найти меня? Разве я не дал вам то, чего вы хотели? — он по очереди «осмотрел» противников, будто и в самом деле видел их физически. — Счастье и безопасность. Мир и покой.

Кусланд вспомнила свой сон и почувствовала, что её снова трясёт. Демон это заметил и ещё крепче вцепился в её разум. Костлявое тело вдруг обратилось в её отца.

— Зачем тебе сражаться? — сказал демон голосом Брайса и потянулся к ней. — Ты достойна большего. Ты заслужила отдых, так позволь сделать тебя счастливой. Мир и без тебя не пропадёт.

«В нашей семье долг всегда был превыше всего»

— «Не пропадёт»! — гневно повторила Элисса, демон замер в замешательстве, а Кусланд обнажила клинок. — Да я тебе шею сверну за то, что посмел так осквернить память о них!

Никогда спутники не видели Элиссу в такой ярости. Что бы демон ни говорил, какой бы облик ни принимал, она не ослабляла натиска, пока не рассекала его тело на части. Демон решил, что из всех четверых, у неё самый уязвимый разум, и был обескуражен таким сопротивлением. Более он не пытался говорить. Расчленённый на кусочки он возвращался, колдовал, менял один демонический облик на другой — всё тщетно. Тень отзывалась на её эмоции неистовым пламенем, делая её оружие смертоносным, а друзья придавали ей уверенность. Объединёнными усилиями они сразили демона во всех обличиях, и, умирая, он смотрел на Элиссу глазами отца.

Элисса почувствовала, что лежит на холодном полу. Глаза закрыты, тело не двигалось, кожа ощущала сквозняк. Тяжесть и усталость.

— Создатель, мы вернулись? — услышала она рядом голос.

— Да, Алистер, но мы едва не погибли, — Винн?

— Слава Создателю! Я так испугалась. Вы в порядке?

Лелиана?

— Что вы вообще тут делали?

Стэн.

— Эй, долго ты ещё валяться будешь?

Морриган.

Элисса почувствовала на щеке что-то влажное и услышала жалобное скуление. Когда Чейз прикоснулся носом к её шее, Элисса вздрогнула, но он лишь лизнул её тёплым языком.

Нет… нет, конечно. Элисса подняла руку и нащупала мягкую шерсть мабари.

— Всё… нормально, Чейз, — пробормотала она. — Я жива.

Элисса увидела над собой каменный потолок башни магов. Они вернулись. Над ней склонились Лелиана и Алистер. Винн утирала рукавом пот со лба. Кажется, она применила на Элиссе заклинание восстановления сил. Морриган уже была на ногах и, несмотря на измождённый вид, зажгла на посохе свет. Стэн стоял в стороне и оглядывал комнату на наличие других скрытых врагов, но здесь более не было никого.

— Мы потеряли вас, а эта дверь ни за что не открывалась, как будто была запечатана магией, — рассказала Лелиана, — а потом вдруг открылась.

— Вы были похожи на мёртвых, — отозвался Стэн.

— Мы сразили очень могущественного демона, и на это ушло много сил, — коротко пояснила Винн.

Вдаваться в подробности относительно снов никто не стал, и все негласно решили не заговаривать об этом. Элисса бросила взгляд на тело Ниалла. Он по-прежнему лежал лицом вниз, как и тогда, когда они его нашли. Сердце Элиссы наполнила горечь.

— Ниалл был тихим человеком. Не вступал в конфликты, был прилежен в учёбе и вежлив с окружающими, — проговорила Винн, прикрывая ему глаза.

— Жаль, мы не смогли спасти его, — грустно сказала Элисса.

— Много хороших людей погибло в этом конфликте, — заметила Винн, поднимая книгу, — но кое-кого мы, возможно, ещё можем спасти.

— Что это? — спросил Алистер, указывая на книгу.

— «Литания Адраллы». Заклинание, способное защитить разум от контроля магией крови.

— Почему его просто не выучили все, кому нужно? — снова спросил Страж.

Винн показала раскрытую книгу — страницы были сплошь исписаны сложными символами и непонятными словами.

— Можешь попытаться. Пока это ещё никому не удалось, — улыбнулась чародейка.

* * *

Слишком тихо. Даже крики из комнаты Истязаний замолкли. Темнота и тишина. Башня словно вымерла, или это он, Каллен, наконец-то умер? Храмовник потёр вспотевшую шею, где ещё бился пульс. Не умер. Он всё ещё сидел в ловушке. Стены клетки по-прежнему не поддавались и давили, мешали дышать. Почему он ещё не умер?

Снова и снова к нему приходила демоница желания и принимала облик дорогих ему людей, воскрешала картину гибели друзей. Каллен гнал её. Каллен молился, но Создатель ему не отвечал. Почему Он ему не отвечал? Демоница ушла и больше не появлялась, но к нему стали приходить маги крови и мучить его, запускать свои мерзкие пальцы в его сознание, бередить болезненные воспоминания и издеваться.

Некоторых он узнавал. Он видел, как они жили в башне, ходили на занятия, читали в библиотеке, стараясь не замечать присматривающих за ними храмовников. Всё это время… всё это время малефикары были рядом, а Каллен не заметил! Все они лишь ждали часа, чтобы выпустить свою чёрную магию и смертельной бурей пройтись по башне, убивая всех. Они убили его друзей. Тогда почему не убили его? Каллен просил их об этом, но маги лишь глумились и упражнялись на нём в магии крови, заставляли его раны гореть, а тело дёргаться в конвульсиях, вынуждали его видеть то, чего он видеть не хотел. Они мстили ему за всех храмовников, что годами охраняли эту башню. Как Каллен раньше мог сочувствовать магам? Невозможно. Магия — это разрушение.

— Здесь храмовник, — услышал Каллен голос и поднял голову.

В комнату вошли несколько человек. Каллен не понял, сколько, в глазах рябило от свечения двух посохов. Снова они. Они пришли его мучить.

— Опять всё тот же трюк? — проскрежетал он сквозь зубы и едва узнал свой осипший голос. — Убирайтесь! Вы одолели остальных, но я выстою, ради себя… ради них…

— Мы не враги тебе, — сказал воин с мечом у пояса, возле него сидел мабари и с любопытством оглядывал храмовника, но Каллен больше не попадётся на это. Они все враги. Маги крови и иллюзии, созданные ими.

— Хватит иллюзий! — вскричал он. — Если в вас осталось хоть что-то человеческое, убейте меня. Прекратите эту игру!

— Мальчик совсем обессилел, и эта клетка… в жизни не видела ничего подобного, — сказала пожилая чародейка. Она даже не пыталась скрыть робу мага и посох. — Успокойся. Мы тебе поможем.

От её мягкого тона Каллен отшатнулся как от заразы. Демоница тоже сначала говорила мягко, обещала помощь, а потом издевательски смеялась. Нет, больше Каллен на это не попадётся.

— Убейте меня, — снова попросил он.

— Нет, — вперёд вышла молодая женщина, совсем девушка, присела к клетке и положила на неё ладонь. — Если это в моих силах, я помогу тебе.

Каллен посмотрел ей в глаза. Они были другими — не такими, как у магов крови. Ему хотелось ей поверить.

— Ты… реальная? Ты не маг?

— Да, — кивнула она без тени смеха.

— Хорошо… это хорошо, — Каллен поднялся с пола. — Тогда ты убьёшь этих магов? Этот этаж сплошь заполонили малефикары. Их… много… я не знаю, очень много. Ты убьёшь их?

— Малефикары мертвы, — кивнула девушка, тоже поднимаясь.

Каллен обратил внимания на её одежду — вся в крови. Девушка не обманывала.

— Ты знаешь, где другие маги? — вдруг спросила она.

— Какие ещё другие? О ком ты говоришь?

— Об Ирвинге и прочих магах, которые сражались с Ульдредом, — вмешалась чародейка.

— Забудьте! Нет никаких других! — Каллен вспомнил режущие крики из комнаты Истязаний и вздрогнул. — Остались только чёрные маги! Ты должна убить их, их всех!

Но, вопреки надеждам Каллена, девушка помотала головой:

— Нет. Остались ещё невинные. Я не стану их убивать.

— Маги не могут быть невинными! — Каллен схватился за голову. — Ты хоть представляешь, что они делают? Они убивают других, роются в твоей голове, терзают, заставляют подчиняться, привлекают демонов! Если ты оставишь хоть одного мага в живых, все окажутся в опасности! Ведь… — Каллен вспомнил лица знакомых ему магов, которые оказались врагами, — ведь мага крови с виду не распознать! Если останется хоть один, он может подчинить короля или Владыку Церкви!

— Его ненависть к магам так сильна… он слишком хорошо помнит, как погибли его товарищи, — с горечью заметил стоявший позади воин.

Каллен снова хотел разразиться праведным гневом, но увидел, как воин применил способности храмовника на клетке. Та не дрогнула, как и всегда. Однако Каллен осознал, что перед ним необычные люди. Воины, чародеи и храмовники, действующие сообща. Вот как они добрались сюда, чего не смогли сделать поодиночке ни храмовники, ни маги.

Каллен снова посмотрел на девушку. В свете посохов он заметил её испещренное порезами лицо и усталые глаза, полные боли и сочувствия.

— Ты не знаешь, что они… — снова попытался объяснить Каллен, уже сам не веря в силу своего убеждения.

— Знаю, — сказала она. Она видела, что творят маги крови, что делают выпущенные из Тени демоны. Она видела, она испытала, и всё равно… — Я спасу всех, кого можно спасти. И тебя тоже.

Каллен вздохнул.

— Не трать на меня время. Убей Ульдреда. Как только он умрёт, я буду свободен… наверное, — храмовник снова тяжело опустился на пол. — Никто не внемлет моим предостережениям… я помолюсь Создателю, чтобы твоё мягкосердечие не обрекло нас на гибель, а теперь уходи. Те, кого ты ищешь, в комнате Истязаний, наверху.

Девушка кивнула.

— Скоро всё кончится.

* * *

Всё только начинается.

Ульдред стоял посреди комнаты Истязаний и смотрел на дело своих рук. Ещё один маг внял его замыслу и впустил в себя дар Тени. Уродливое существо, более не походившее ни на человека, ни на эльфа, взамен обрело могущество… и Ульдред им распорядится.

Чародей кивнул в сторону, и одержимый послушно отошёл к стене к другим двоим. Остальных Ульдред отправил вниз, чтобы встретить незваных гостей, что бродят по башне, и они до сих пор не вернулись. Ульдреду было всё равно. Раз слабы, пусть сгинут.

— Следующий, — объявил он, и маги, что в оковах ждали своей очереди, поёжились.

Новообращённый одержимый рывком поднял на ноги молодого мага в робе ученика. Тот с ужасом смотрел на него и не узнавал недавнего товарища по несчастью, с которым несколько минут назад сидел связанный рядом.

Он боится , — подумал Ульдред. — Как и все прежде. Как и я когда-то.

— Ты принимаешь мой дар? — спросил Ульдред. Ученик в страхе замотал головой, ещё один упрямец. Ульдред терпеливо провёл ладонью по своей бритой голове. — Его тоже, — кивнул он одержимому.

Тишину комнаты прорезали крики.

А что если в магии крови нет ничего плохого? С этого вопроса начался путь Ульдреда. Сначала даже думать об этом было неприятно. Тягостно. Как же легко Церкви удаётся запугать магов, заставить их бояться собственного разума, внушить, что за ним охотятся демоны. Храмовникам нет нужды даже палец о палец ударять, маги карают себя сами — стыдом и страхом.

Я взглянул в лицо своему стыду. Взглянул в лицо своему страху. Постепенно я начал видеть нити той паутины, которой оплела нас Церковь. Я выпутался из неё. Их система… какое изящное решение. Если бы я не был её жертвой, я бы восхитился.

Из любопытства и в знак неповиновения Ульдред постиг магию крови. Она открыла ему могущество, которое от магов всегда скрывали, боялись, что те перестанут быть послушными. Харизма и дар убеждения собрали вокруг Ульдреда много сторонников, проникнувшихся идеей освобождения магов из-под власти Церкви. В большинстве это были совсем ещё неопытные ученики, которые всегда гадали, какой будет жизнь, если они смогут выйти из башни. Их цели всегда были так мелочны. Ульдред тайно учил их магии крови, а потом, чтобы отвести от себя подозрения в использовании запретных искусств, сдавал некоторых Первому Чародею и храмовникам.

Как там звали последнего? Йован?

Ирвинг оценил его «старания» и «проницательность» в распознавании чёрных магов, понятия не имея, что всё это время говорил с куда более могущественным малефикаром.

Ученик перед Ульдредом корчился и извивался от боли. Чародей перевёл взгляд на пленных магов и ухватил взглядом опущенную седую голову Первого Чародея. Он уже за него, Ульдред надёжно держал в своей власти его разум.

Как долго Ульдред ждал подходящего момента, чтобы проявить себя. Остагар.

«Я видел, что ты сделал, но мне нет до того дела, — сказал он Логэйну. — Избавь магов от Церкви, и у тебя будет поддержка Круга, чтобы занять трон».

Логэйн тогда внимательно на него посмотрел и заметил аккуратный порез на руке, который чародей сделал для одного из своих заклинаний. Ульдреду показалось, что он совершил оплошность, но понял ли всё Логэйн или нет, в итоге Ульдред получил его согласие. Всё почти удалось. Так быстро. Ульдред всегда был красноречив. Пока не приехала Винн и не разболтала про Остагар. Ульдред не ожидал, что кто-то ещё вернётся, он считал остальных погибшими.

В итоге действовать пришлось радикальней.

— Ты принимаешь мой дар? — снова спросил он ученика, чьи глаза уже молили лишь об одном — о милосердной смерти. Ученик закивал. Его мучения кончились.

Кто-то шумно вышиб дверь и взбежал по лестнице.

Элисса с шумом выдохнула, когда на её глазах человек превратился в одержимое и обезображенное чудовище. Кожа вздулась и покрылась опухолями, волосы выпали, на руках выросли когти, взгляд опустел и не осталось ничего, кроме безвольного повиновения тому, кто его создал.

— А вот и незваные гости, — без удивления констатировал маг в робе старшего чародея и с бритой головой.

— Сейчас же прекрати это! — в ужасе воскликнула Кусланд.

— Как же не подчиниться, когда у тебя такие командные интонации? — издевательски рассмеялся маг.

Он выглядел как человек, но в его голосе отчётливо слышалось двойное эхо. У Элиссы всё внутри похолодело. Исходящую от него опасность и напряжение можно было почувствовать кожей.

— Ульдред, что ты натворил?! — осудила Винн.

— Я дарю им силу. Обычный маг — личинка великого существа. Ваша Церковь чернит нас, зовёт одержимыми, но на самом деле мы обретаем могущество и величие, — Ульдред демонстративно развёл руками, словно подтверждая свои слова. Но ни в крови на тёмном полу, ни в уродливых одержимых, ни в магах, что испуганно жались в стороне, не было ни намёка на то достоинство, с которым Ульдред говорил.

— Ты с ума сошёл! — выступила вперёд чародейка. — В том, чем ты стал, нет ни капли величия!

— Первый Чародей здесь? — шепнул Винн Алистер, указывая на пленных магов, но Ульдред его услышал.

— Ирвинг, скажи им сам, — самодовольно отозвался маг.

Все в ужасе посмотрели на магов и одержимых, но, вопреки ожиданию, никто не выступил вперёд. Лишь надломленный голос прозвучал в кругу магов:

— Остановите его… он… и магов… и на храмовников… нападёт.

— Ирвинг, старый лис! Я-то думал, ты уже за меня! — с досадой воскликнул Ульдред. Должно быть, он отвлёкся, и магия контроля ослабела.

Элисса тихо обнажила меч и напряглась, готовая подобно пружине кинуться вперёд, чтобы снести противнику голову. Но невидимая сила резко отбросила их всех назад, больно ударив о стену. Четверо одержимых уже начали ткать заклинания. Алистер их рассеял. Морриган коротко фыркнула на свой погасший посох. Элисса рванула с места и разрубила мечом ближайшего противника. Второй едва не зацепил её когтями, но вдруг вспыхнул пламенем от колдовства Морриган. В третьего вцепился мабари. Элисса сделала рывок в сторону Ульдреда, но замерла на полпути и выронила меч. Её тело выгнулось, как лук, а виски пронзила острая боль… и тут же отступила. Элисса упала и услышала напевный голос Винн, читающий «Литанию Адраллы».

Кусланд трясла головой, приходя в себя, когда её накрыла огромная тень. Девушка с опаской подняла взгляд. На неё девятью мелкими и тёмными как камни оникса глазами смотрело огромное чудовище. С клыков обильно стекала слюна, наросты, подобно воротнику из рифов, обрамляли шею и уродливыми ветвистыми отростками выступали из запястий, а каменная кожа, казалось, выдержит любой клинок.

— Это демон гордыни! — крикнула Винн, но Элисса её не услышала, а лишь остолбенело взирала на противника, не в силах пошевелиться.

Она очнулась, когда чудовище занесло над ней исполинский кулак и торопливо отползла назад. Удар опустился прямо перед ней и раздробил каменную кладку пола.

— Ты принимаешь мой дар? — прошипел демон голосом Ульдреда.

Его заклинания схлестнулись с колдовством Морриган и Винн. От магических вспышек огня и молний зарябило в глазах. Лелиана пыталась попасть стрелами в крошечные глаза демона. Стэн с размахну ударил его по наросту на руке и отшатнулся от отдачи. Алистер рубанул мечом сзади и нанёс лёгкую рану. Демон зарычал, в его руках материализовались электрические хлысты. Элисса с отрядом пригнулись до самого пола, когда молнии лентами вились над их головами.

Кусланд отступила к Лелиане и шепнула ей несколько слов. Комнату тут же наполнил пар от схлестнувшихся заклинаний огня и льда, и монахиня скрылась в этом тумане. Элисса попыталась привлечь внимание демона, но тут же была скована холодом. Лёд болезненно врезался в раны и царапины, кровь на их поверхности застыла. Алистер освободил её, но сам уже едва держался на ногах. Снова молнии пронеслись совсем рядом над ними. В ладони Винн начал зарождаться огонь, но её невидимой силой демона отбросило к стене.

— Ты принимаешь мой дар? — снова проревел он почти человеческим голосом.

Все оглянулись на Винн, и та с ужасом поняла, что книга из её рук отлетела далеко в сторону. Демон жутко рассмеялся. Элисса почувствовала, как мурашки пробежали по телу, кровь в ранах начинала гореть, а её сознание стремились накрыть тенью.

…Смех демона внезапно оборвался. Он стоял в языках красноватого пламени, а сотканные из света цепи опутали его руки. Демон оглянулся. Освобождённые Лелианой маги ткали объединённые заклинания, накладывая на врага всё новые оковы. Элисса подскочила к нему и рубанула по телу. Сильверитовый клинок вошёл глубоко в демоническую плоть. Тёмная кровь залила серебряное лезвие. Второй удар пришёлся по руке, но отрубить её оказалось выше возможностей, слишком тверды наросты. Стэн и Алистер пытались сделать то же самое, но их мечи лишь легко ранили твёрдую шкуру демона. Элисса бросила взгляд вверх и нацелилась в незащищённую спереди шею, но кулак демона тут же врезался в неё с ужасающей силой и отбросил к стене. Тяжёлые бархатные шторы смягчили удар, перед глазами Кусланд заплясали цветные пятна. Мабари жалобно заскулил и принялся тыкаться носом в хозяйку, приводя её в сознание.

Демон вдруг развеял все парящие вокруг него заклинания и снова начал ткать свои. У Алистера уже не хватало сосредоточенности и сил на рассеивание. Он крутился совсем рядом с демоном, пока Стэн отвлекал на себя его кулаки. Но что толку, если он способен лишь поцарапать? Алистер оглянулся на магов: они тоже устали, их заклинания ограничивались лишь короткими молниями и малыми огненными шарами, а демон, как выяснилось, мог их избегать и швырял тут всякой магической гадостью.

— Алистер! — услышал Страж в стороне.

Элисса прокатила свой меч по полу. Алистер поднырнул под рукой демона и, выпустив свой, поймал сильверитовый меч за рукоять. Винн из последних сил наложила на Стража восстановление. Маги снова сковали демона. Лишь на миг, но Алистер успел дотянуться до его незащищённой шеи. Демон заревел и схватился за рану. Меж его пальцев в плоть вонзилась стрела, а следующая поразила его центральный глаз. Ещё через два удара сильверитовым клинком демон закачался, на четвёртый упал на спину, и Алистер подскочил и окончательно отрубил ему голову.

Демон с рёвом исчез во вспышке света. На полу лежало обезглавленное тело Ульдреда.

Наступила тишина. Освобождённые маги боялись шелохнуться, а воины едва балансировали, чтобы не упасть от ран и усталости, но держались, опасаясь расслабиться. Однако более врагов не было, и напряжённую тишину разрядил возглас Первого Чародея.

— Создатель милосердный! Староват я уже для такого!

— Ирвинг! Ты как? — Винн бросилась к нему и помогла подняться.

— Бывало и лучше, — отозвался он и попытался усмехнуться, в его седой и жёсткой, как старая щётка, бороде запеклась кровь. — Полагаю, Винн, я обязан спасением тебе.

— Я была не одна, — улыбнулась чародейка. — Мне помогли Серые Стражи.

Алистер подбежал к Элиссе, которая упёрлась ладонями в пол и так и не могла прийти в себя после удара об стену. Он подал ей руку, но она вместо благодарности резко выхватила у него меч.

— Отдай его! — по-детски воскликнула Элисса и прижала клинок к груди, словно боялась снова выпустить своё сокровище из рук.

— А, да. Извини. Он твой, — растерялся Алистер.

Элисса вдруг опомнилась, как грубо она себя повела.

— Нет, ты прости. Я… — Кусланд сжала символ на навершии. — Он дорог мне.

— Это я уже понял. Фух! — Алистер тяжело опустился на пол и привалился спиной к стене. — Если сейчас на нас опять кто-нибудь нападёт или ещё чего случится… я прокричу Создателю красноречивое послание.

— Я поддерживаю твоё предложение, Алистер, — деловито отозвалась Элисса.

Страж весело усмехнулся. Наконец-то она оценила его шутку.

Или она опять серьёзно?

Или он опять пошутил?

— Что-что вы там собрались кричать Создателю? — лукаво улыбнулась Лелиана.

— Думаю, нам стоит спуститься вниз и повидаться с Грегором, — напомнил Ирвинг, которому Винн уже коротко описала ситуацию. — Однако кому-нибудь придётся подать мне руку. Я пока слабоват для такого количества лестниц. Чума на голову тех, кто додумался разместить Круг в башне!

Пара чародеев из своих последних скромных сил немного подлечили раны отряда. Винн уже не решалась колдовать, не рискуя упасть в обморок в ту же секунду. Полностью исцелить раны не вышло, но боль хотя бы притупилась, а разбитая голова Элиссы прекратила кровоточить. Теперь все могли вместе двинуться вниз.

Возле лестницы на них обречённо смотрел Каллен, но ничего не сказал. Он сам выглядел так, будто неделю не ел и не спал. Алистер предложил ему воды. Каллен с благодарностью принял, а от помощи магов открестился всеми известными ему молитвами и только волком глядел на них. Вопреки опасениям Алистера, во всей башне никто более на них не напал.

* * *

Грегор уже неизвестно сколько часов провёл на ногах, следя за патрулями, запечатанной дверью и состоянием своих людей. Он забыл поесть, не говоря уже об отдыхе. Доспехи храмовника на нём словно потяжелели в три раза. Прошло уже много времени, но до сих пор не пришло ни единой вести ни от Ирвинга, ни от Владыки Церкви. Если всё так и продолжится, командору придётся принять нелёгкое решение в одиночку.

Грегор искренне надеялся, что его давний друг, Первый Чародей, жив, потому и пропустил в башню Серых Стражей. Уж лучше Грегор будет снова спорить и грызться с Ирвингом по любому вопросу, чем он пройдётся по башне, залитой кровью. Однако безосновательная надежда с каждым часом угасала. Рыцарь-командор снова посмотрел на запертые тяжёлые двери, вздохнул и принял очередное донесение, что снаружи башни пока никого.

— Командор! — крикнул один из его подчинённых и с ужасом указал на двери.

Символ солнца на них вспыхнул, будто был магическим, и на его поверхности огненной лентой отчётливо проступил узор — рисунок печати Первого Чародея.

— Ирвинг? — выдохнул Грегор и тут же крикнул подчинённым. — Открыть ворота!

После рассказа Первого Чародея о произошедшем в башне, Грегор тотчас отменил Право Уничтожения. Серые Стражи, наконец, смогли подробно объяснить цель своего визита: им нужна была помощь в борьбе с Мором, но прежде требовалось отправиться в Редклиф для спасения одержимого ребёнка. Грегор дал добро. Даже он устал от крови и убийств, а потому одобрил спасение хотя бы одной жизни. Он отпустил с Ирвингом нескольких магов и для порядка отправил с ними двух храмовников.

Элисса извинилась, что им после такого потрясения нужно ещё совершить путешествие без отдыха, но следовало торопиться. Она сама готова была упасть от усталости, но стойко подавала пример. Она разрешила всем передохнуть, когда они совершали переправу от башни на другой берег озера. Чтобы перевезти столько людей по двое, требовалось время, и Элисса была как на иголках из-за столь долгой задержки. Алистер тоже переживал, но виду не подал.

По дороге к лодкам они не останавливались ни разу. Маги освещали дорогу, и вокруг было светло, как при полной луне. Им встретился большой отряд храмовников, который был направлен из столицы в качестве подкрепления к башне, но храмовники, сопровождавшие магов, успокоили их и убедили, что в Праве Уничтожения теперь нет нужды. Элисса порадовалась предусмотрительности рыцаря-командора. Магам бы, скорее всего, не поверили, и они в лучшем случае потеряли бы время. Отряд спокойно добрался до лодок и, тесно расположившись, отправился в путь по зеркальной глади озера Каленхад.

Ясная ночь спустилась на Ферелден и сулила покой, вопреки горестям этого мира. Усталым путникам, наконец, удалось подремать. Элисса не спала. Стоило ей закрыть глаза, расслабиться и подумать, что испытания позади, как она снова возвращалась к своему сну в Тени.

Мерзкий демон.

Она потратила столько времени и усилий, чтобы спрятать боль в глубине сердца, а демон так легко вскрыл рану, и теперь та снова нещадно кровоточила.

— Ты не хочешь отдохнуть? — услышала Элисса голос Винн позади.

— А ты?

— Я столько лет провела в башне, что мне теперь необычно засыпать посреди озера. Боюсь, как бы не укачало, — усмехнулась Винн и заметила грусть Элиссы. — Тебя что-то беспокоит?

Девушка помотала головой и устремила взгляд на водную гладь, покрытую тонким льдом.

— Ничего, что можно было бы исправить сейчас… Если только… то твоё заклинание, которое сил придаёт.

— Лучше бы ты выспалась без всякой магии, но как хочешь, — заметила Винн, взмахнула рукой и на миг окутала Элиссу сияющим светом.

Кусланд почувствовала прилив сил и благодарно кивнула.

— Раз уж ты не собираешься спать, может, расскажешь, как ты стала Серым Стражем?

Винн не могла не заметить, насколько молода Элисса, и какой печалью отмечено её лицо.

— Дункан выбрал меня, — просто отозвалась та.

— Вижу, ты не хочешь делиться этой историей, — с улыбкой заметила Винн, но Элиссе показалось, что она обидела пожилую чародейку своим молчанием.

— Нет, я… не то чтобы скрываю, — Элисса неслышно выдохнула, всё равно рана растревожена. — Эрл Хоу захватил мой дом и убил семью. Дункан с позволения отца помог мне сбежать в обмен на моё вступление в орден.

— Эрл Рендон Хоу? Эрл Амарантайна? Зачем он так поступил? — Винн явно не ожидала, что история будет настолько печальной.

— Я и сама себя спрашивала, почему. Ведь они с отцом столько лет были друзьями, — Элисса подняла глаза к небу, словно могла увидеть в звёздном узоре ответ. — Моего отца любили в народе, а Хайевер процветал. Может быть, зависть годами подтачивала замыслы Хоу, и он, только увидев возможность, осуществил своё предательство, — Элисса сжала ладонь в кулак, -…и добился своего. Теперь он получил и тэйрнир моего отца, и его титул, а предателями объявили нас.

— Тэйрнир? Ты… последняя из Кусландов? Я и понятия не имела… миледи.

Элисса с горькой усмешкой посмотрела на чародейку.

— Оставь, Винн. Для людей я теперь никто.

— Нет, не никто! Ты Серый Страж. Одна из последних Серых Стражей Ферелдена. Только ты можешь остановить Мор, — Кусланд никак не отреагировала, а лишь смотрела на воду, Винн ободряюще погладила её плечо. — Крепись, дорогая. Кто знает, что предназначено для тебя и для имени, которое ты носишь.

Элисса некоторое время молчала и неотрывно глядела, как рябь расходится по тёмной воде. Винн решила оставить её в покое, но девушка вдруг заговорила снова.

— Если бы был выбор… Если бы я могла отказаться от долга Серых Стражей и снова увидеть семью живой… я не знаю… Отец всегда говорил: «Долг превыше всего». И я понимаю, что от меня зависит и чем грозит неудача, но я… не знаю, что бы я выбрала, — Элисса несчастным взглядом посмотрела на Винн и, устыдившись, отвернулась. — Чувствую, будто думаю только о себе, и от этого тошно.

— Та, что думает только о себе, не рисковала бы жизнью, чтобы помочь незнакомым людям. Она бы не прикладывала все силы, чтобы защитить невиновных. Ты могла просто уйти из башни, когда узнала, что там случилось. Ты могла предпочесть просто убить Коннора, чем рисковать собой и добиваться для него помощи куда более сложным путём.

— Всё не так, как ты думаешь, — ответила Элисса, не оборачиваясь. — Я делаю это не для других. Я всё делаю для себя, чтобы мне стало легче. В Хайевере очень много людей отдало свои жизни, чтобы я могла спастись. Даже мои родители. Я оставила их на ужасную смерть в руках предателя и едва выдерживаю этот груз. И если я оставлю умирать ещё хоть кого-то, то, боюсь… Винн, я сломаюсь.

Пожилая чародейка снова погладила плечи Элиссы, точно пыталась её согреть и успокоить. Девушка на миг почувствовала тепло матери и Нэн и не отстранилась.

— Милая, это и называется добротой, — шепнула ей на ухо Винн и ушла в другой конец лодки, чтобы подремать.

Чем ближе они подплывали к Редклифу, тем больше все волновались. Солнце давно встало, и новый день сулил ещё одну битву. Пусть даже для одного мага. Когда борта лодки легко ударились о деревянную пристань, Элисса соскочила на землю и кинулась с расспросами к дозорному, что ждал их прибытия. Он отвечал уклончиво. Элисса лишь смогла понять, что деревня в порядке, а в замке, кажется, что-то произошло, потому что банн Теган призвал туда больше солдат, а ополченцев оставил охранять селян.

Алистер с Элиссой побежали прямиком в замок. Остальные едва за ними поспевали. На стенах дежурило несколько стражников. Заметив Стражей, они начали перекликиваться. Элиссу это успокоило. Двор за барбаканом был пуст, а у стен замка, точно рыба, выброшенная на берег, лежали расчленённые трупы. Много.

Когда мы уходили, их здесь не было.

Элисса с Алистером шумно распахнули ворота замка и, запыхавшись, вбежали в главный зал.

— Банн Теган! — крикнули они.

Все присутствующие обернулись на Стражей. Теган и Изольда стояли возле камина, и на их лицах проступило облегчение.

— Вы вернулись! Удалось?

— Что здесь… — Элисса оглядела зал, на стенах и полу виднелись свежие пятна крови. — Банн Теган, вы ранены!

Рука Тегана была туго перевязана, сквозь толстый слой бинтов проступала кровь. Йован усиленно концентрировал над ней целительную энергию. Его одежду тоже покрывали красные пятна, как и доспехи присутствующих солдат.

— Демон не сидел, сложа руки, — горько отозвался банн. — Сам он не мог выйти, но ожившим трупам не составило труда спрыгнуть из окон верхних этажей и напасть. Признаю, моя вина в том, что не подумал об этом. Нас застали врасплох.

Теган печально посмотрел в дальний угол зала. Элисса проследила за его взглядом и выдохнула — на полу в ряд лежали тела. Мёртвые. Не нежить. Они погибли недавно. Всего семь человек. Пока Стражи ходили за помощью в башню, свои жизни отдали семь человек. Элисса опустила плечи.

— Мне жаль.

— Пока некогда скорбеть о погибших. Главное сейчас — это демон, — собранно сказал Теган и перевёл взгляд на магов. — Полагаю, ваш замысел удался?

— Первый Чародей? — подался вперёд Йован, заметив знакомое лицо.

— Вот значит из-за кого все беды! — назидательно воскликнул Ирвинг, а Йован съёжился перед ним, как виноватый мальчишка. — Думаю, мы разберёмся с твоей судьбой позже, а прежде ритуал.

Чародеи подготовили лириум и начертали на полу магические знаки. Трое магов встали треугольником у круговой диаграммы и ожидали команды начать.

— Серый Страж, — обратился к Элиссе Ирвинг. — Ты собрала нас здесь, так скажи, кто отправится в Тень?

Все замерли и посмотрели на неё. Элисса почувствовала замешательство. Она всё это время думала только о том, чтобы собрать всё и всех необходимых, а уж кто это будет… Она украдкой посмотрела на Йована.

— Что-что? Ты хочешь, чтобы я?! Но я же…

Молодой маг перепугался не на шутку, но вдруг задумался, хотя Элисса даже ничего не сказала.

— Отправить мага крови в Тень? Боюсь даже представить, — с сомнением произнёс Ирвинг.

Элисса заметила, что Первого Чародея обеспокоило наличие у Йована способностей малефикара, а не то, хватит ли у того сил.

— Что худшего может произойти в случае неудачи? — спросила она.

— Демон, скорее всего, пожелает завладеть более зрелым магом, чем ребёнком, не вошедшим в силу, и если к нему в лапы попадёт маг крови…

— Тогда он будет убит. Всё-таки он маг крови, — нахмурился Алистер. — В любом случае Коннор будет свободен.

— Да, — протянул Ирвинг. — Если только не упустим тот момент, пока одержимый маг крови не натворит бед. Ульдреда вы видели.

— Пожалуйста, позвольте мне помочь, — вмешался Йован. — Во всём, что произошло, есть и моя вина. Я знаю, что это не смягчит мою участь, но позвольте…

Ирвинг помнил Йована по обучению в Круге, тот не был плохим человеком. Мальчик всегда страдал от несбывшихся ожиданий. Не желал видеть разницу между тем, что есть, и тем, что может быть. Никогда не достигал того, что было, как он полагал, ему по силам. Йован разочаровался в себе и думал, что разочаровал всех остальных, но это было не так. Если бы он только в поисках силы не обратился к запретной магии крови…

— Страж, — Ирвинг не знал, как поступить, и снова посмотрел на Элиссу.

— Позвольте ему, — кивнула она. — Он ставит на кон свою жизнь.

И он не похож на Ульдреда.

Пока Йован спал в магическом круге, все напряжённо молчали и прислушивались к звукам наверху. После стольких событий все ожидали чего угодно: что демон умрёт, что демон вырвется из заточения, что ничего не получится, и всем конец. Но ничего не происходило. Совсем ничего. И это пугало более всего. Теган боялся, что маги что-то напутали с ритуалом, Изольда не доверяла Йовану, Ирвинг опасался, что демон получит силу магии крови в этом мире. Элисса уже не боялась ничего. После всего у неё не осталось сил даже на страх. Тупая боль в затылке под действием целебного зелья начала проходить. Избегая смотреть на тела погибших, Элисса спокойными и пустыми глазами наблюдала за сосредоточенным лицом Йована и просто ждала вестей.

По словам Винн, ему предстояло сделать то же, что они делали в Тени — одолеть демона на его территории. Йован не был его пленником, потому должно быть проще, и самым главным испытанием будет не наличие магических сил, а твёрдость духа. Демон желания будет сопротивляться, будет соблазнять, сулить всё, что маг захочет. Винн опасалась, что Йовану нечего терять. За магию крови и отравление эрла его ждала казнь или усмирение, потому, если демон предложит иной выход, воля Йована может дрогнуть.

Элисса посмотрела, как храмовники с мечами наготове стоят над телом мага, и прикрыла глаза, слушая треск пламени в камине. Она ненадолго задремала, прислонившись к стене, но едва перед глазами снова встал Хайевер, резко распахнула их и поёжилась. Теган молча предложил ей плед. Элисса покачала головой и обхватила себя руками.

В этот момент веки Йована дрогнули, и он открыл глаза. Все подались вперёд.

— Ну что? — спросил Теган.

— Всё нормально. Коннор должен быть свободен, — кивнул Йован.

Изольда стрелой вылетела из зала и побежала наверх. Все с облегчением выдохнули, не веря, что всё закончилось. Храмовники окружили Йована и наставили на него мечи. Он не сопротивлялся, хотя и был напуган. Ирвинг внимательно посмотрел на молодого мага и запустил в него слабым заклинанием. Йован коротко вскрикнул. Все удивлённо воззрились на чародея.

— Демон бы защитился. Всё нормально, господа храмовники, он не одержим, — пояснил Ирвинг. — Полагаю, больше всего бед этот ученик натворил именно здесь, в Редклифе, так что предлагаю оставить его судьбу на усмотрение местных властителей, — Ирвинг взглянул на Тегана и мельком почему-то на Элиссу. — Я договорюсь с Грегором.

Храмовники не стали возражать. Если уж кто и способен прийти с командором к соглашению, так это Ирвинг. А если нет, они всегда могут вернуться сюда и забрать малефикара, если тот к тому времени будет ещё жив. Элисса молча проводила взглядом солдат, уводивших Йована в темницу.

— Думаю, нам пора, — сказал своим магам Ирвинг. — Не будем злоупотреблять гостеприимством Редклифа и терпением храмовников. У нас ещё много дел по восстановлению Круга.

Все чародеи кивнули, но Винн ненадолго задумалась и вдруг сказала:

— Ирвинг, у меня просьба: я хочу сопровождать Серых Стражей.

Первый Чародей такого не ожидал. Серые Стражи тоже и потому удивлённо посмотрели на пожилую чародейку.

— Винн, — с сомнением начал Ирвинг. — Ты нужна Кругу. Особенно сейчас.

— Думаю, Круг прекрасно обойдётся без меня, ведь у него есть ты, — с улыбкой парировала Винн и встала рядом с Элиссой. — Эта женщина добра и отважна, и я верю, что ей суждены великие дела. Так позволь помогать ей на этом нелёгком пути, если только она захочет принять мою помощь.

Винн посмотрела на Элиссу, которая всё ещё была обескуражена.

— Я была бы очень рада… Винн.

За время, проведённое в башне и пути до Редклифа, Элисса уже успела привязаться к этой доброй мудрой женщине, а её способности целителя — то, чего не хватало отряду на их опасном пути. Элисса была тронута словами чародейки, но от удивления даже забыла её поблагодарить.

Ирвинг же снисходительно улыбнулся Винн:

— Тебя всегда было не удержать в башне, когда назревало приключение.

— К чему мне торчать в башне, когда я могу пригодиться в другом месте!

— Что ж, Винн. Раз так, то я отпускаю тебя с Серыми Стражами. Да позаботится о тебе Создатель… и обо мне, когда я обо всём этом расскажу Грегору.

Морриган фыркнула, Стэн демонстративно отвернулся, не пожелав высказать мнения по поводу ещё одного мага в отряде, Лелиана сказала: «Добро пожаловать». Алистер промолчал, но улыбался, он явно был не против. Элисса с облегчением выдохнула.

— А ты, Серый Страж, — обратился к ней Ирвинг, — спасла Круг и показала себя другом и магов, и храмовников.

— Это сделала не только я.

— Конечно, но именно тебе я даю слово Первого Чародея, что Круг придёт на помощь Серым Стражам в борьбе с Мором.

— Благодарю вас, Первый Чародей, — официально ответила Элисса. На какую-либо радость у неё уже более не осталось ни сил, ни эмоций, но её спутники почувствовали явное удовлетворение, что их поход продвинулся на шаг вперёд.

Ирвинг выслушал новости о политической ситуации и будущей конфронтации Редклифа с Денеримом и оставил в замке ещё двух чародеев, чтобы охранять банна Тегана, дабы ситуация с отравлением не повторилась. К тому же они могли присматривать за Коннором. Его тоже было решено оставить в замке, пока война не закончится, и Круг не будет восстановлен. Пожаловавшись, что Грегор его теперь живьём съест, Ирвинг с оставшимися магами и храмовниками покинул Редклиф.

Банн Теган тут же занялся наведением порядка в замке и окрестностях Редклифа. Элисса не стала ему мешать и устало поднялась наверх. Ещё в коридоре она услышала счастливые голоса Коннора и Изольды. Мать крепко обнимала и целовала сына. Коннор ничего не помнил с тех пор, как в него вселился демон, и не мог понять, почему его мама плачет, но тоже её обнимал, будто не видел вечность. Элисса тихо наблюдала за ними из тени через приоткрытую дверь.

Всё было ради этого. Ради этой счастливой картины. Стоила она того? Элисса уже не знала.

— Хорошо, что хоть кого-то мы спасли, — прошептал сзади Алистер, тоже наблюдая. — Я рад, что мы избрали этот путь. Спасибо тебе.

Он мельком бросил взгляд на дверной проём за Изольдой, откуда начинался подъём в комнату эрла и, опустив голову, ушёл. Элисса поздно опомнилась и окликнула его, когда Алистер уже скрылся за поворотом. Изольда её заметила, Коннор убежал к себе. Элисса смутилась, что её застали за подглядыванием, и извинилась:

— Прошу прощения, мне не стоило здесь стоять.

— Ты спасла моего сына. Я буду век благодарна тебе, — мягко ответила Изольда.

— Много людей в этом участвовало. Мои спутники, маги и Йован тоже.

При упоминании о малефикаре Изольда напряглась. Она пригласила его в дом, чтобы помочь сыну, и вот что вышло. Несмотря на всё, она всё ещё желала Йовану казни.

— В моём роду всегда были маги, — глухо отозвалась Изольда, — и всё это были сплошь ужасные люди. Я просто не знала, что делать, когда обнаружила, что Коннор… — она закрыла лицо ладонями.

Родившись в типично орлесианской дворянской семье, Изольда практически всю жизнь прожила в Редклифе. Император Орлея назначил её отца наместником этих земель, когда здешний ферелденский эрл присоединился к мятежным войскам. Даже когда война официально закончилась, многие орлесианцы не спешили покидать насиженные земли, и ферелденцам приходилось бороться за своё наследие.

Молодую Изольду очаровала эта борьба. Она видела в редклифских повстанцах идеал борцов за свободу и прониклась их искренним стремлением и любовью к родине. Тайком она встречалась с ними, передавала информацию и влюбилась в того, кто являлся законным наследником редклифских земель.

Когда ферелденцы одержали победу, Изольда отказалась возвращаться в Орлей. Она не знала другой страны, кроме Ферелдена, она любила его.

«Моё сердце здесь по многим причинам. Я не уеду. Они меня не заставят».

Изольда несколько лет прожила в Денериме у кузины, которая вышла замуж за ферелденца. Однако местные жители не собирались так легко забывать десятки лет оккупации и относились к оставшимся орлесианцам неприкрыто враждебно. Орлесианский акцент мог стать мгновенной причиной, по которой перед человеком могли захлопнуть дверь и перестать разговаривать.

Но только не Эамон. Когда Изольду снова прилюдно назвали врагом, он встал и сказал, что не видит здесь врагов, только ферелденскую леди и леди Редклифа, если она согласна. Изольда была счастлива и снова вернулась в Редклиф как домой… вот только обнаружила, что один Эамон не был.

Он воспитывал мальчика. Сына служанки. Сироту. Кто он такой, откуда взялся — до Изольды доходили неприятные слухи, Эамон от них отмахивался, и её подозрения росли. И что более всего задевало, мальчик был чистокровным ферелденцем, какими никогда не стать её детям. Его никто никогда не назовёт здесь врагом. Этого Изольда стерпеть не могла.

— Это Алистер с тобой сейчас был? — снова заговорила она с Элиссой.

— Да.

— Стыдно признавать, но в его детстве я ужасно с ним обращалась. Мне казалось, что он займёт место моего сына в сердце Эамона. Я даже думала, что Алистер и есть сын Эамона. Ведь Эамон не рассказывал мне о его отце и других родных, кроме того, что его мать была служанкой. А в день, когда мы отправили мальчика в монастырь, Эамон был безутешен. Хоть он ничего и не сказал, я видела это. За обедом я снова разозлилась и опять обвинила его во лжи. Тогда Эамон рассказал мне, кто отец Алистера, и молча вышел… а я почувствовала себя такой дурой! — в голосе Изольды сквозила явная горечь.

Уютный дом в тихом городском переулке.

«Это моя сестра Голданна».

Что не так с его семьёй? Он просто сирота, которого по доброте приютил эрл, — подумала Элисса.

— Алистер теперь, наверное, ненавидит меня за всё, — снова усмехнулась Изольда, утирая слёзы. Она больше не могла держаться. Тяжесть событий и переживаний, наконец, обрушилась и на неё.

— Алистер… вас не ненавидит, — медленно ответила Элисса. — Он сказал, что сейчас понимает вас и ни в чём не винит. Когда напали солдаты под контролем демона, он бросился защищать вас, не раздумывая, и делал всё, чтобы спасти Коннора. Возможно, он делал это из благодарности к эрлу Эамону, но, я уверена, он вас не ненавидит. Он не такой человек.

— Вот как? — эрлесса оставила попытки скрыть слёзы. — Тогда мне, наверное, стоит извиниться перед ним и поблагодарить за всё. Хотя даже не представляю себе этот разговор.

— Со мной вы поговорили, — заметила Элисса. — Алистеру, может, это уже и не нужно, но я считаю, что вам стоит поговорить… Впрочем, не мне советовать, что правильно. Извините меня, — быстро отвернулась она и ушла обратно вниз.

Теган распорядился подготовить для всех комнаты и принести туда ужин. Тело ныло от усталости, но Элисса не хотела отдыхать, пока не будет уверена, что заснёт сразу и без снов. Она рассеянно бродила по замку, равнодушно смотря, как слуги оттирают кровь с пола и со стен, собирают осколки фарфора и стекла, обломки сломанной мебели. Потом зашла на кухню и сказала несколько слов поварам. Справилась о самочувствии Винн, они вместе вспомнили Остагар. К сожалению, по поверхностному описанию чародейка не смогла назвать имя мага, который помогал Стражам в башне Ишала. На том Элисса и оставила её отдыхать, а сама отправилась к стражникам, чтобы спросить имена семерых погибших во время её отлучки в Круг.

Она посетила службу и отпевание в местной церкви. В закатном солнце десятки маленьких лодок скользили по озеру Каленхад и пылали, провожая к Создателю души всех погибших во время нападения на Редклиф. Живые плакали по ним. А Элисса знала, что близится Мор, и это лишь начало их скорби. Её же собственная скорбь, вопреки всем попыткам, так и не оставила её сердце и лишь ждала миг тишины.

Не одной мне тяжело. Не я одна скорблю, — постоянно напоминала она себе.

Небо сменило закатный покров на приглушённые цвета ночи. Редклиф тихо засыпал под шелест знамён и шуршание ветра на воде. Элисса стояла у моста, ведущего в замок, и смотрела, как огни деревни гаснут один за другим. Наконец, опасность миновала, и жителей ждала спокойная ночь.

На мосту послышались тихие неуверенные шаги. Элисса обернулась. Шаги замерли.

— Ты же не меня здесь ждёшь?

— Тебя, — кивнула Элисса.

Обладатель шагов растерялся и начал переминаться с ноги на ногу.

— Вы хотите его отпустить? — удивился банн Теган.

— Здесь или в Круге его ждёт только смерть. Она не исправит совершённое им… а жизнь исправит, — сказала Элисса.

— Есть ли причина, почему вы так в него верите?

— Разве его дела не доказали? У него был шанс сбежать, когда я выпустила его из тюрьмы, но он остался. Он помог сдержать чары демона и спасти солдат, а потом присматривал за Коннором, пока мы были в башне.

— И сразился с демоном в Тени, чем спас его, — заключил Теган и задумался. — Я даже не знаю, как тут поступить. Всё-таки он отравил Эамона, и всё дальнейшее случилось из-за этого.

— Я прошу вас отпустить его. И если эрл Эамон позже всё же захочет взять с него ответ, я сама найду его для него.

Элисса молча осмотрела Йована. Его ученическая роба была сплошь покрыта пятнами и местами изорвана, подошвы ботинок едва держались на честном слове, руки в порезах и ссадинах от цепей, и в них не было ничего.

— Я знала, что тебя выгонят с пустыми руками. Держи, — Элисса бросила Йовану небольшую дорожную сумку.

Маг заглянул внутрь: бурдюк с водой, булка свежего хлеба, несколько лепёшек и серебряных монет.

— Ты…

— Сегодня в лавке купила. На первое время хватит, так что воровством тебе заниматься не придётся.

Йован растерянно посмотрел на Элиссу.

— Почему?

— Что «почему»?

— Банн Теган сказал, что это ты попросила освободить меня. Почему? — Йован не мог понять, поверить, что после всего ему дают шанс на другую жизнь.

Элисса честно посмотрела ему в глаза.

— Ты говорил, что ты неплохой человек. Я верю тебе.

— Только из-за этого?

— Да.

— Тогда… я докажу это. Спасибо тебе за всё, Серый Страж.

— Элисса Кусланд, — поправила она. — Серый Страж Элисса.

Йован пообещал запомнить и заковылял прочь из деревни, пока не скрылся в темноте. Элисса взглянула на луну и решила, что успеет сегодня сделать ещё одно дело.

* * *

Алистер ещё не спал и усиленно пытался нанести лечебную мазь на лицо, когда в дверь его комнаты постучали. Слуги обычно сразу подают голос, а тут была тишина. Он пригласил войти и весьма удивился, когда увидел на пороге Элиссу. Она пришла в довольно позднее время и явно не придала этому значения. Элисса взглянула на Алистера и замерла.

— Что у тебя с лицом? — сморгнув, спросила она.

— Я побрился, — ответ был очевиден.

— Что у тебя на лице?

— Я побрился кинжалом. Без зеркала.

— Мы же в замке. Ты мог попросить и лезвие, и зеркало.

Она в замешательстве наклонила голову. Отдавать распоряжения слугам было для неё в порядке вещей, а вот для Алистера — нет.

— Да неудобно как-то было, — почесал затылок он.

Алистер по привычке чувствовал себя здесь больше слугой, нежели гостем. Он с детства проводил время на конюшне и псарне, где от него иногда была польза.

— А так лучше? — Элиссе то явно было непонятно.

— Я уже почти приноровился.

Кусланд ещё раз взглянула на результат его «приноровился», который во всей красе алел на его щеках и подбородке многочисленными мелкими порезами, и ей вдруг стало смешно.

— Ну и дурак же ты.

Услышав её смех, Алистер оторопел. С самого Остагара он из кожи вон лез, чтобы её рассмешить. Элисса всегда ходила такой печальной, а если и улыбалась, то это была улыбка доброты или благодарности, но никак не радости. А тут само получилось, и он вдруг дурак.

— Ой, моя тайна раскрыта! — воскликнул он. — Только никому не говори, а то все будут на меня пальцем показывать!

Но продолжения её смеха он так и не услышал. Напротив, улыбка Элиссы погасла, и девушка посмотрела на него странным взглядом. Алистер с досадой вздохнул, словно только что спугнул редкую птицу.

Нет, это безнадёжно.

— Ты зачем-то приходила? — серьёзно напомнил он.

Элисса кивнула и протянула ему маленькую вещь — серебристый амулет с изображением пламени Андрасте, весь в трещинах, но бережно склеенный. Алистер стразу его узнал — всё до последней царапинки.

— Это… это амулет моей матери! Наверняка! Но почему он не сломан? Откуда он у тебя? — Страж поражённо смотрел на Элиссу.

— Увидела в кабинете на первом этаже. Подумала, что твой. Банн Теган подтвердил.

В кабинете эрла?

— Значит, эрл нашёл амулет, когда я разбил его… А потом починил и сохранил? Вот только зачем?

Элисса серьёзно посмотрела Алистеру в глаза.

— Я думаю, ты дорог ему. Даже если ты убедил себя в обратном.

— Пожалуй, — виновато протянул Алистер. — А я ещё так ушёл! Даже не дал ему потом шанса встретиться. Наверняка Эамон приносил амулет в монастырь.

Элисса с улыбкой кивнула. Внутри у Алистера всё перевернулось, и он явно почувствовал вину и неловкость за своё поведение перед эрлом в прошлом.

— Спасибо, — тихо сказал он. — Я думал, что потерял последнюю вещь матери по глупости. Но… ты помнишь, как я об этом говорил? — Алистер удивлённо посмотрел на Элиссу. — Ничего себе! Я-то привык, что мои россказни пропускают мимо ушей.

Кусланд в замешательстве на него посмотрела. В том, что она запомнила такую важную для Алистера вещь, она не видела ничего странного.

— Мы же друзья, — сказала она как само собой разумеющееся.

— Да! — неожиданно воскликнул Страж. — Да, конечно!

Всё это время он был уверен, что Кусланд нарочно вела себя отстранённо и никого даже близко к себе не подпустит. Конечно, она со всеми вежлива и добра, но Алистер был удивлён, что она всё это время считала его другом, а не просто товарищем по несчастью, в чьей компании ей пришлось оказаться. А потом он мысленно дал себе подзатыльник.

Она рисковала жизнью, чтобы вылечить его, когда в лесу на них напали порождения тьмы. Она выслушала его насчёт Дункана. Она вернула ему амулет матери и… и она назвала его дураком. Алистер про себя усмехнулся.

— Всё. Не могу больше на тебя смотреть. Сядь, — объявила Элисса.

Алистер на миг опешил. Она подошла к маленькому шкафчику, на котором стоял кувшин с водой и пустая ваза из-под фруктов. Страж послушно опустился на край кровати и смотрел, как Элисса плеснула воды в вазу, намочила в ней платок и присела рядом с ним.

— Если будет больно, терпи, — сказала она, забрала у него из рук лечебную мазь и начала промывать все его неуклюже полученные порезы, которые до сих пор слабо кровоточили.

Алистер напрягся, но быстро расслабился, глядя на её сосредоточенное лицо. У Элиссы были красивые глаза, несмотря на то, что сейчас вокруг небесно-голубой радужки краснела сеть крошечных сосудов. Элисса давно не спала и устала… и всё же она пришла, чтобы вручить ему амулет.

Девушка заметила, что её разглядывают, и опустила глаза.

— Ты не мог бы смотреть в другую сторону… и не улыбаться так широко?

Алистер послушно отвёл взгляд, ища в комнате что-нибудь интересное для рассматривания. Он заметил на столике грязную тарелку.

«Если сыра слишком много, это к миледи Стражу. Она сказала», — предупредил слуга, который принёс ему ужин. Понятия «слишком много сыра» для Алистера не существовало, и ему было невероятно приятно, что Элисса о нём подумала. Правда, позже он узнал, что она велела и к ужину Стэна прибавить несколько печений, и был слегка разочарован, что оказался не единственным предметом её заботы.

Просто она такой человек, — сказал себе Страж. И сейчас она лечит его порезы просто потому, что добра. Размечтался ты, Алистер.

— Всё, — объявила, наконец, Элисса. — Теперь заживёт.

Алистер, не думая, кивнул. Кусланд сполоснула в той же вазе платок и ушла, пожелав доброй ночи. Страж опомнился, когда девушка скрылась за дверью, и, потрогав свои тщательно обработанные порезы, подумал, что даже не сказал ей спасибо.

---

Примечания:

Вот и конец сюжетной арки "Редклиф-Круг". Буду рада, если вы по этому поводу выскажитесь :)

Дальше тоже будет интересно, и давно я не зазывала в гости в свой паблик: https://vk.com/akili_books

Создатель покинул их. Льются ли реки крови. Расползается ли моровая скверна. Горят ли леса. Он не услышит мольбы. Не заступится за тех, кто однажды отвернулся и дважды предал. Посему предательства среди людей не тронут Его сердца. Возмездия не будет. Предатели будут сидеть на тронах. Предатели будут править захваченной землёй. Предатели будут убивать. Но кто убьёт предателей?

Элисса резко распахнула глаза и села. Кажется, будто она прикрыла их всего на минуту. Узорная жаровня рядом с кроватью ещё не остыла, угли горели раскалённо-красным, но воздух в комнате был по-зимнему ледяной. Нет, это Элисса дрожала. Она закуталась в шерстяное одеяло, но не могла согреться. Пыталась прикрыть глаза, но видела на прежде залитых солнечным светом плитах кровь. Видела её на своих руках.

Мабари сонно поднял голову и вопросительно посмотрел на хозяйку, но она только погладила его меж ушей, и пёс лёг обратно. Элисса наспех оделась, взяла меч и вышла из комнаты. Во внутреннем дворе воздух и впрямь был ледяным. С неба падал крупный снег и, качаясь, оседал на землю зимним покрывалом. На севере сейчас, должно быть, тоже снежно. Морозные горы облачились в белые мерцающие шубы, и только бурные воды Недремлющего моря бунтуют против смены времён года.

Элисса вынула меч из ножен и прислонилась лбом к ледяному лезвию. В звёздном свете цвет металла казался серебряно-лунным. Широкий взмах его не разгорячит. Пируэт тоже. Колющий удар в воздух бессилен. Элисса делала привычные шаги, кружилась, пыталась разрубить непокорные снежинки, но они проворно уворачивались от ударов и продолжали оседать на землю в свой установленный природой срок. Элисса не сдавалась. Стражники, несущие ночной караул, с любопытством наблюдали, пока Кусланд повторяла снова и снова те же движения, шаги, удары, варьируя их и постепенно разбавляя новой комбинацией — последний урок её наставника по фехтованию.

Когда дыхание окончательно сбилось, а усталые ноги подвели, Элисса тяжело опустилась на одно колено и опёрлась на рукоять меча. Она пыталась дышать ровнее и глубже, но дыхание не слушалось и лишь беспорядочно срывалось с губ облачками пара. Слишком холодный воздух заставил откашляться. Жар тела соприкасался с лёгким морозом и покалывал кожу. Элиссе хотелось упасть и заснуть, пусть хоть прямо тут, но она упрямо поднялась и побрела обратно в замок, не замечая любопытных взглядов.

В коридоре она увидела служанку, которая не спала на случай, если господам или гостям понадобится что-то среди ночи. Такой обычай завела эрлесса. Элисса извинилась за позднее время и попросила служанку наполнить ей ванну, если такое возможно. Служанка кивнула. Элисса с удовольствием вымылась, горячая вода её согрела. На поверхности плавали лепестки красных роз. Когда Элисса спросила про них, служанка пожала плечами, что эрлесса для себя всегда так распоряжается. Служанку звали Валена. Кусланд спросила это просто так и отпустила её.

Тепло и комфорт расслабили Элиссу, и та задремала прямо в ванне. Ей снова приснилась пролитая кровь Хайевера, Остагара, Редклифа и Башни магов. Элисса проснулась и вскрикнула: кровь всё ещё была вокруг неё. Кусланд в страхе начала сопротивляться ей, отталкивать руками, но кровь была повсюду, в самой воде. Элисса в панике вскочила и через миг поняла, что это лишь красные лепестки на поверхности воды. Крови не было.

В детстве, когда ей снились плохие сны, она всегда шла в комнату родителей или к брату, но ныне именно от этих воспоминаний она бежит, их кровь не даёт ей спать. Куда тогда идти? Где найти прибежище для измученного разума?

Элисса стояла в полутёмном церковном зале перед алтарём.

Иногда святую Андрасте изображали храброй воительницей, иногда стойкой женщиной с огнём в руках. Сейчас Андрасте смотрела на неё кротким взором любящей матери. Вокруг статуи расположились свечи и чаши с негасимым священным огнём — символом очищения. Создатель покинул людей. Они отдали свою веру ложным богам и предали Его пророчицу. Создатель ныне не хочет их слышать, и всё же…

Создатель, врагам моим несть числа,

Тьма их, против меня восставших,

Но вера силы мои укрепит;

Не убоюсь я и легиона,

Пусть гибелью он мне грозит.

Элисса стояла на коленях перед взором Андрасте и сжимала в молитве руки.

Ночными долгими часами,

Когда меня надежда покидает,

Звёзды вижу я и знаю,

Что Свет Твой со мной и нами.

Огоньки свечей стройно колыхались от сквозняка и беспокойного дыхания.

Когда я потеряла всё, когда очи подвели меня,

И вкус крови наполнил мой рот, тогда

В биении сердца своего

Творенья славу услыхала.

Огонь в чашах потрескивал в тишине. Тревожный ветер скрипел ставнями.

Я не вижу тропы.

Быть может, впереди лишь бездна.

Дрожа, ступаю я вперёд,

В клубящуюся тьму.

Одна свеча перед Элиссой догорела свой срок и погасла. Возможно, это ветер затушил её, а может, дыхание.

Я не одна.

Когда я оступаюсь на тропе,

Идя с закрытыми глазами,

Свет я вижу всё равно, он с нами. [1]

По каменному полу послышались тихие мягкие шаги. Элисса обернулась. К ней шла пожилая женщина в халате и несла ночной фонарь.

— Я не хотела мешать твоей молитве, дитя, — ласково сказала она.

Элисса поднялась с пола.

— Ничего страшного, я уже закончила. А вы…

— Преподобная мать Ханна, настоятельница местной церкви, — представилась женщина. — Полагаю, ты не запомнила меня, потому как всё время была занята спасением деревни.

— Нет, я помню. Вы заботились о тех, кто прятался в церкви и не мог сражаться.

Мать Ханна имела очень добродушное простое лицо и седую косу, свободно заплетённую для сна. Под халатом проглядывала ночная сорочка.

— Простите, я, верно, разбудила вас, — тихо отозвалась Элисса, на что Ханна лишь улыбнулась и поменяла у алтаря погасшую свечу.

— Церковь всегда рада тем, кто приходит в неё помолиться. А столь поздний час говорит, что сердце твоё остро нуждалось в успокоении, которое даёт молитва.

— Иногда мне кажется, что от молитв мало проку, а порой молитвы — это всё, что нам остаётся.

Мать Ханна подлила масло в чаши с затухающим огнём, он вспыхнул с новой силой, освещая полутёмный зал церкви.

— Судя по стихам, что ты читала, ты просишь Создателя придать тебе сил на трудном пути.

— Не сил, — опустила голову Элисса. — Надежду.

* * *

В главном зале Редклифа ярко горел камин. Теган в молчании смотрел на гобелен у дальней стены, болтая вином в кубке. Алистер тоже пил. Элисса отказалась. Она сидела в кресле у стены недалеко от камина и, склонившись, закрывала лицо ладонями. Потом она подняла покрасневшие от недосыпа глаза на Тегана и констатировала мысль, которую осознавала эти несколько безмолвных секунд:

— Так к гномам в Орзаммар нам не попасть.

— Увы, — подтвердил Теган. — На Собрании земель я говорил с банном Франдерином и эрлом Вулффом. Они оба утверждают, что Герленов и Морозный перевалы густо завалены снегом. Торговля с гномами приостановлена. Караваны не могут пройти ни с той, ни с другой стороны.

— Но эти перевалы всегда были доступны круглый год!

— Обычно да, но и такое случается. В этом году зима в Морозных горах началась раньше. Все проходы намертво завалило снегом и льдом, — Теган отпил из кубка. — Никто этого не ожидал. Для некоторых это серьёзный удар по торговле, потому как через перевал ходили торговцы не только из Орзаммара, но и из Орлея.

Элисса не могла поверить в своё невезение. За всё время, прошедшее после Остагара, они так и не приблизились к исполнению цели. Да, они получили обещание магов, но их осталось так мало, что едва ли Круг теперь считался хоть сколько-нибудь существенной военной силой, а храмовники ясно дали понять, что их в первую очередь волнует исправление ситуации в башне, а не Мор.

— То-то Логэйн обрадуется, — мрачно заметил Алистер. — Теперь Стражи из Орлея точно не придут к нам на помощь, даже если их снова попросить, и мы не можем покинуть страну и предупредить их. Вдруг за это время в Ферелдене покажется архидемон. Тогда всё пропало.

Элисса встала с кресла и склонилась над картой на столе. Кончик её косы перекрыл синее пятно озера Каленхад.

— А Сулкеров перевал на западе? Оттуда не попасть? Он ведь недалеко отсюда, на другом берегу озера.

— Говорят, и там то же самое, — ответил Теган. — Сам я не видел, так что вам остаётся только убедиться самим. Однако я уверен, что если уж проход Герлена недоступен, то все прочие перевалы давно погребены под слоем снега.

— И другого пути через Морозные горы нет, — Элисса даже не спрашивала. Она каждый вечер столько времени вглядывалась в карту, припоминая тонкости географии Ферелдена, что уже знала на этом полотне каждый изгиб.

— Если только по воздуху, — как бы невзначай отозвался Алистер. — Кто знает, может, где-нибудь для нас припасены грифоны или орлы.

Они не добились ничего. Они всё ещё были против Мора одни, и явись архидемон прямо сейчас, это был бы конец. Элисса смерила Алистера холодным взглядом.

— Ты серьёзно?

— Вообще-то шучу. Ну так… к слову.

— Ты даже здесь не можешь обойтись без шуток?

— Не могу, — пожал плечами Страж. — Только одна старая монахиня в нашем монастыре никогда не смеялась над моими шутками. Сколько бы я не лез вон из кожи, она только злобно на меня глядела, а потом ка-а-а-к хряснет своей палкой!

— Может, она глухая была, — в раздражении бросила Элисса.

— Отнюдь, — продолжал беззаботно Страж. — Эта курица могла за три метра расслышать, что кто-то прикрыл глаза. Она просто ненавидела меня. Ненавидела.

— Представь себе! — снова бросила Элисса, после чего Алистер всё-таки замолк и посерьёзнел.

Элисса с самого утра была взвинчена, а после известия о перевале и вовсе сошла на нет. Алистер даже подумал, а не приснился ли ему вчера её смех, но, нащупав под одеждой медальон матери, вздохнул и снова посмотрел на подругу — она выглядела непомерно уставшей, словно на неё свалилось всё бремя мира.

— Можно было бы пройти по Глубинным тропам прямо в Орзаммар, — начал Страж, — хотя нет. Плохая идея.

— Почему? — спросил Теган.

— То, что мы видели в Остагаре, — это даже не вся орда. Большая её часть всё ещё находится где-то под землёй, не говоря уже, что у них там ещё и архидемон. Не хотелось бы мне в одиночку на них наткнуться, даже если мы найдём вход на Тропы.

— Но мы же их чувствуем. Может, не наткнёмся? — с надеждой спросила Элисса.

— Ты слишком полагаешься на «может»… к тому же и понятия не имеешь, о чём говоришь.

— А ты имеешь? Раз так, то поделись! — вскинулась Элисса и вперилась взглядом в Алистера. Тот отшатнулся, но стерпел упрёк.

— Друзья мои, не ссорьтесь, — примирительно сказал Теган и поставил пустой кубок на край стола. — Сейчас нам следует держаться друг друга.

Элисса сморгнула, словно осознала, сколько грубостей наговорила, а потом тяжело опустилась в кресло и умыла уставшие глаза ладонями.

— Всё верно, простите, — шепнула она. — Простите…

Всё-таки Элисса не изменилась. В плохом ли настроении, уставшая, но это всё ещё была она. Алистер смотрел на неё с жалостью. Элисса прошла Посвящение за несколько часов до поражения в Остагаре и не знала ничего о жизни и обязанностях Серых Стражей, а теперь на неё свалилось бремя остановить Мор. Алистер сам знал об этом ненамного больше, но всё же больше… и до сих пор не рассказал ей кое о чём. Не решался взвалить на неё ещё и это.

— Давайте сделаем перерыв, — предложил Теган. — Нам всем следует отдохнуть от тяжёлых мыслей.

Он вышел из зала. Пока Эамон лежал в летаргии, его брат взял на себя все хозяйственные и военные нужды Редклифа. И местное население, и эрлесса благодарили Создателя за то, что в столь тяжёлое время здесь оказался Теган, чтобы их защитить. Элиссе вдруг подумалось, что он приехал сюда один. Его владения, Рейнсфир, были очень малы, чтобы противостоять возможной опасности Мора самостоятельно. Если орда дойдёт до тех мест...

— У вас есть семья? — вдруг спросила она Тегана, когда тот вернулся.

Банн на миг приподнял брови.

— О, вы имеете в виду, женат ли я? Нет, и никогда не был, — Теган чему-то ухмыльнулся. — И, признаюсь, для меня было бы честью иметь в жёнах такую женщину, как вы.

Алистер поперхнулся вином. Элисса резко выпрямилась и большими глазами уставилась на Тегана. Она ведь не имела в виду ничего такого. Кусланд отвела глаза и, откашлявшись, в замешательстве пробормотала:

— Вы же совсем меня не знаете.

— Я узнал достаточно, чтобы понять, что вы храбры и благородны настолько же, насколько красивы, — продолжил улыбаться Теган, реакция Элиссы его явно забавляла. — Раз уж зашёл разговор… вы замужем, миледи?

Элисса снова откашлялась и старалась смотреть в другую сторону. Ей не раз намекали на замужество, и тогда она невинно делала вид, что не понимает, о чём речь, но так прямо — никогда.

— Нет… не замужем, — сдержанно произнесла она, чувствуя, что краснеет.

Кажется, на этом фронте она разучилась держать удар.

— В самом деле? Это просто несправедливость какая-то! — посетовал Теган, на что Элисса, уже не в силах держать лицо, прикрыла глаза ладонью и отвернулась.

— Банн Теган…

Теган понял, что перестарался, и поспешил извиниться.

— Прошу прощения, миледи. Я забылся. Не время сейчас для такой… гхм… болтовни.

Шутил он или и впрямь говорил серьёзно, Элисса так и не поняла и более не спрашивала. Она не поворачивалась к собеседнику, пока краска смущения не сошла с лица. Краем глаза она заметила, что Алистер пытается вытереть со своей рубашки красное пятно. Элисса вопросительно на него посмотрела, но он, заметив её взгляд, только повернулся спиной.

Служанка-эльфийка тем временем принесла поднос с ломтиками хлеба, мяса и сыра, разлила по трём кубкам новую порцию вина и удалилась. Элисса была голодна. Она подошла к столу, стянула один кусочек хлеба с сыроми и заметила, что эльфийка, когда разливала вино, пролила каплю на карту, и теперь Денерим алел на ней заметной точкой.

— Будем надеяться, что пока орда затаилась, и Ферелден какое-то время продержится, — сказала Элисса. Надеяться… надежда — это всё, что у них было. Слабая и безумная надежда. — Но нам всё равно нужно связаться с другими Стражами. Пусть Логэйн отправил их обратно, но если мы вдруг… словом… в любом случае, они должны знать, что произошло в Остагаре. Мор угрожает не только Ферелдену.

— Быть может, морем? — Теган снова склонился над картой, вычерчивая пальцем береговую линию. — Где ближайшая база Серых Стражей?

Алистер подошёл к столу и посмотрел на карту, а потом указал на точку на территории Орлея.

— Джейдер. Я знаю, что в Орлее две базы: Монтсиммар и Джейдер.

— Джейдер не так далеко от границ Ферелдена, — с надеждой заметила Элисса.

— По сравнению с Монтсиммаром — возможно, но всё равно неблизко. Хотя до весны не пройдут, а морем «орлесианский флот» не пустит Логэйн. Скорее, просто потопит их всех. Вряд ли Стражи будут так рисковать. Они и по суше-то не будут, — ответил Алистер.

— Но Стражи хотя бы узнают, в чём дело, и будут готовы действовать, когда появится возможность, — заметила Элисса.

— Тогда я пошлю гонца с письмом и расскажу об Остагаре и вас, — кивнул Теган.

Элисса положила в рот ещё один ломтик сыра. Еда явно действовала на неё благотворно.

— Нам всё равно нужно собрать собственную армию. Если к гномам не попасть, быть может, к эльфам?

— Можно попробовать поспрашивать о них в поселениях близ Бресилианского леса, но, насколько я знаю, долийцы обычно зимуют в более тёплых краях, чем Ферелден, — заметил Алистер.

Элисса снова приуныла.

— Тогда что делать?

— Полагаю, сейчас можно заняться гражданской войной, — сказал Теган.

— Но без эрла Эамона нам не одолеть Логэйна.

— Не одолеть, — согласился банн. — Потому я хотел предложить вам одно направление.

* * *

Спутники Стражей уже были готовы к дороге. В Редклифе они отдохнули, пополнили припасы, и их настрой стал куда лучше, чем несколько дней назад.

— Я видела, что ты там делал! — весело заявила Стэну Лелиана.

— И? — кунари явно не был заинтересован в её наблюдениях.

— Ты играл с котёнком.

— Э-э. Нет.

— Я видела! — монахиня весело пихнула его в плечо.

— Я его… тренировал.

— Добря-я-як!

Чейз утвердительно гавкнул. Стэн глухо проворчал и принялся укладывать поклажу на лошадь. Нежить поубивала почти всех скакунов в редклифских конюшнях, но Теган готов был выделить отряду Стражей несколько лошадей из конюшен во Внутренних землях. Элисса отказалась, заметив, что порой приходится ходить тропами, где кони не пройдут. Алистер был согласен, сказав, что в вечных сражениях с порождениями тьмы, солдатами Логэйна и разбойниками, кони будут первыми, кто отбросит копыта. Сошлись на одной выносливой кобылке, что понесёт их потяжелевшую поклажу. Редклиф обеспечил отряд всем необходимым: припасы, шкуры, одеяла и полотно для палаток — приближались холода.

Винн проверяла, всё ли она положила в сумку с лекарствами и травами. Морриган демонстративно отделила свои травы и зелья от её.

— Должно быть, тебе и твоей матери было очень трудно жить, постоянно скрываясь от Церкви и охотников, — заметила Винн.

— Старуха, не нуждаюсь я в твоём сострадании. В нашей жизни трудностей не было, — фыркнула Морриган, всем видом показывая достоинство и независимость.

— Но наверняка же вас кто-то время от времени обнаруживал. Вряд ли вам хотелось привлекать внимание Церкви.

— Да, храмовники приходили порой в Дикие земли. Там они и остались.

— И это никогда не вызывало интереса у Церкви? Трудно поверить, — Винн присела на скамейку и с любопытством смотрела на колдунью, которая всю жизнь прожила отступницей.

Когда Грегор выпустил их из башни, чародейка с сомнением поглядывала на Морриган и храмовников. Всё-таки трудно было не заметить, что Морриган не является магом Круга, а сон в Тени окончательно всё прояснил. Винн была законопослушной чародейкой и сомневалась, но всё же промолчала, когда поймала просящий взгляд Элиссы.

— Немало такого в мире есть, во что трудно поверить, — вздёрнула подбородок Морриган. — Например, в то, что тебе нравится носить ошейник и цепь.

— У мира есть веские причины страшиться магов, — сдержанно ответила Винн, — даже если мы действуем из лучших побуждений.

— Ваших лучших побуждений — возможно. Меня эти страхи вовсе не заботят.

Элисса с Алистером спустились к остальным во двор. Они уже попрощались с Теганом и Изольдой и готовы были двинуться в путь.

— Отправляемся? — спросила Кусланд.

— Да. Вот только куда? — отчего-то недовольно отозвался Стэн.

— Проверим пару перевалов, а потом на восток.

— Восток? Мор ведь на юге! — возразил кунари. — Мы опять уходим от боя? Сколько уже человек погибло, пока мы торчали тут и решали чужие проблемы?

Элисса прикрыла глаза.

— Мать Ханна! — девушка потупила взгляд. — Как вы думаете… стоит ли жизнь одного мальчика жизни семерых солдат? Стоит ли жизнь дочери жизни её родителей? Будут ли жертвы, которые принесут Серые Стражи, стоить их дела?

Священница налила масло в самую большую чашу с огнём и в тепле пламени погрела озябшие ладони.

— Я думаю, Создатель даровал своим творениям выбор. Родители выбрали защитить свою дочь. Серые Стражи выбрали спасти невинное дитя, а солдаты выбрали отдать за это жизнь.

— Выбрали ли?

— Все мы выбираем.

— Но как понять, какой выбор правильный?

— Иногда правильный выбор — это тот, который мы сделали. Ошибка же — бездействие.

— Я так решила, Стэн, — спокойно ответила Элисса.

— Куда на восток ты хочешь отправиться? — спросила Лелиана.

— В Денерим.

---

Примечания:

[1] Песнь Света: Испытания

Если вам интересно, что будет дальше, ставьте ждуны. Вполне вероятно, что именно следующая глава выйдет только по полному набору ждунов.