Найди своё место (гет)

Последующие несколько дней превратились в рутину — резьба по дереву, осторожные растяжки и прогулки по Зелёной Реке. Чаще всего Нил сопровождал Элой, но периодически исчезал, то развлекая Этола, то охотясь в лесу. Первые несколько раз они ели по вечерам у себя в хижине, пока их не уговорили присоединиться к сельчанам, ужинающим вместе у большого костра. Лусия первой предложила эту идею, и Киана её поддержала. Сидя возле уютного костра и наслаждаясь вкусной едой, Элой начала ближе знакомиться с жителями.

Сибил первая заняла свободное место рядом с девушкой. Она была высокой и крепко сложенной благодаря многолетнему возделыванию земли и уборке урожая. Прерываясь на то, чтобы откусить от своей порции кабаньего мяса, она беседовала и шутила с Элой. Позже Нил сообщил ей, что это была мать Этола и что её сожитель приятный человек, но много путешествует, будучи торговцем, и его почти всегда нет дома.

Нил представил её Бриону, огромному Карха угрожающего вида. Таких Карха она не видела даже в Меридиане. Несмотря на свою внушительную внешность, он оказался тихим и вежливым. Он сообщил ей, что был солдатом, прежде чем выбрать простую жизнь фермера. Нил потом рассказал ей, что несмотря на то, что Брион предпочитал грабли рапире, он всё ещё был сильным воином, стремившимся защитить тех, кто в этом нуждался. Если вдруг она столкнётся с проблемой, с которой не сможет справиться, и если его, Нила, не будет поблизости, ей следует обратиться к Бриону. Элой закатила глаза и сообщила ему, что способна справиться с любой проблемой самостоятельно. Нил одобрительно усмехнулся.

Ещё она встретила жениха Лусии. Занимаясь ранами Элой, женщина ни разу не упомянула о нём. Элой была рада увидеть, что Отавир был таким же заботливым, как его невеста, и в два раза веселее. Лусия славилась определённой резкостью, а Отавир, казалось, весь состоял из мягкого смеха и шуток. Он легко разряжал напряжённую атмосферу и неловкое молчание. Перед ужином у костра он обычно рассказывал истории. Несколько раз приносил лиру и играл старинные мелодии, перебирая струны. Он напоминал ей бродячих менестрелей, которых она встречала в путешествиях, — не лез за словом в карман и всегда был готов развеселить.

Но несмотря на столько новых знакомств, Элой обнаружила, что большую часть времени проводит с Кианой. Казалось, у молодой женщины было отличное чутьё на то, когда Нил возвращается и покидает дом. Она появлялась на пороге их хижины сразу после его ухода. Киана приносила девушке то дружеское тепло, что могло возникнуть только между ровесницами. Выросшая изгоем Элой не имела возможности спокойно посидеть и поболтать даже с другими детьми, не то что с девочками. Не считая краткого мига общения с Валой, да пребудет её душа в свете. Ей казалось, она должна наверстать упущенное.

Удобно устроившись и беседуя с подругой, Элой рассказывала женщине Карха всю свою историю от начала и до нынешнего момента. Киана сидела рядом и внимательно слушала, иногда комментируя или задавая вопросы. Сострадание и серьёзная искренность, выказываемые ею, ещё больше заставили Элой расслабиться. Люди нечасто относились к ней с искренней симпатией.

Но сама Киана не предавалась воспоминаниям о прошлом. Хотя как-то Элой попыталась поднять эту тему — частично из любопытства, частично чтобы поддержать разговор. Киана ответила, что она родилась в семье фермера и пошла по его стопам. Она больше ничего не говорила, и Элой не стала настаивать.

Ночи проходили так же, как и в хижине целителя, — чёрная бездна вползала в её сны и заставляла просыпаться под аккомпанемент тянущей боли и неутомимых сверчков. Спустя три ночи после переезда в хижину сны изменились. Они начинались так же, как и всегда, — надвигающийся чёрный туман выползал отовсюду, пятная спокойствие мирной полуденной прогулки. Но как только темнота поглотила её друзей и выбила воздух из лёгких, появился луч света. Тёплый и мерцающий, словно огонь, он парил рядом с ней, разгоняя удушливый мрак.

Она подумала, что это случайность, и, что в следующий раз, когда она уснёт, тень вернётся и проглотит её целиком. Но проснувшись на следующее утро не в поту и чувствуя уже уходящее тепло, она осторожно порадовалась. Когда и в следующую ночь повторилось то же самое, она всё меньше и меньше стала бояться засыпать.

Она не совсем понимала, что изменилось, откуда взялся этот бестелесный защитник. Но ей казалось, что при виде света, каждую ночь разгоняющего темноту, она почти слышала голос, что-то шепчущий ей. Наверное, это выверты подсознания, но звучал он словно голос Раста.

* * *

— Пойду сегодня на охоту, — заявил Нил после обеда.

Элой кивнула. Уже четыре дня прошло с его последней вылазки. Она заметила, что он нервничает всё больше.

Они отлично уживались вдвоём в хижине. По утрам они проводили время вместе, завтракая и выстругивая тотемы в уже привычном обоим дружеском молчании. Когда Лусия приходила проверить рану Элой, Нил находился поблизости — достаточно далеко, чтобы не мешать целительнице, но настолько близко, чтобы иметь возможность наблюдать за процедурой. Лусия часто приносила обед на троих, но время от времени они ели вдвоём. После полудня они или гуляли вместе по посёлку, или расходились по своим делам. Чаще всего виделись у большого костра за ужином, но несколько раз Нил оставался на охоте допоздна, и Элой ела с остальными. Как бы там ни было, они неизменно встречались перед сном, и последнее, что они видели прежде, чем уснуть, — лица друг друга.

Это было удивительно по-домашнему. Если Элой можно было бы охотиться, она наслаждалась бы этим ещё больше.

— Пойду проведаю Киану, — сказала она.

— Вы, кажется, неплохо ладите, — Нил ухмыльнулся.

— Лучше, чем я с детьми Нора, — ответила Элой. — Мне нравится проводить с ней время. Будто навёрстываю упущенное детство.

Он мягко улыбнулся ей. Он делал это теперь куда чаще.

— Я знаю, что значит быть изгоем. Полагаю, для ребёнка, которым ты была, это было тяжкой ношей. Рад, что тебе удалось как-то компенсировать это.

— Я тоже, — усмехнулась она. — Передам ей от тебя привет.

— Спасибо, — ответил он, потянувшись за луком. — Тебе принести кого-нибудь конкретного?

Элой подошла к столу, о ножку которого опирался его колчан.

— Что угодно, кроме енота.

— Ладно.

— И не умри там.

— Что меня может убить? — он усмехнулся.

Она подняла руку и пробежалась пальцами по уже бледному порезу на его щеке.

— Ты сам.

— Я бы так с тобой не поступил, — Нил накрыл её руку своей. — Просто немного поохочусь, чтобы утолить жажду. Как и всегда. Я буду следить и за собой, и за тенями.

— Просто держись подальше от деревьев.

— Ты такая властная, когда беспокоишься, — рассмеялся он.

* * *

После обеда Элой сидела на постели Кианы. Женщина Карха опустилась у ног Элой, а Нора заплетала ей мелкие косички. Это тоже в детстве обошло Элой стороной — посиделки, совместные ночёвки, сплетни и заплетание кос друг другу. Это было по-домашнему... успокаивающе. Это действие их почти сближало. Она задалась вопросом, сможет ли заплести косички в волосах Нила.

— Можем заняться твоими волосами, когда ты закончишь. Если хочешь, — сказала Киана. Она закрыла глаза и откинула назад голову, наслаждаясь тем, как Элой перебирает её волосы.

— Не думаю, что тебе захочется этим заниматься, — нервно рассмеялась Элой. — Прошло столько времени с тех пор, как я их расчёсывала, а мыла и того раньше. Они, наверное, все в колтунах, хворостинках и грязи... и пахнут, скорее всего, не лучше.

Киана резко открыла глаза, и её рот пересекла озорная улыбка.

— В таком случае, — сказала она, хитро усмехаясь, — заканчивай с тем, что ты там делаешь, и пошли.

Элой в удивлении подняла бровь, но повиновалась. Киана встала со свежезаплетённой косой и помогла встать Элой.

— Ты нормально себя чувствуешь для небольшой прогулки? — спросила она.

— Наверное, да, — ответила Элой. — Куда идём?

Её подруга улыбнулась.

— А вот это сюрприз!

Элой последовала за Кианой, несмотря на довольно туманные ответы последней. Она поравнялась с Карха, пытаясь выяснить, куда же они направляются. Но каждый раз, как Элой поднимала этот вопрос, Киана игнорировала его и меняла тему. Через некоторое время Элой бросила бесполезные попытки и позволила Киане тащить её за собой. За последние несколько недель её рана прилично затянулась и болела только от сильных нагрузок. Так что прогулка ей не навредит, если только дорога будет ровной.

Солнце уже проделало три четверти своего пути по небу, когда они достигли каменного утёса. Более девяти метров высотой, он простирался на полкилометра в каждую сторону.

— Здесь немного узко, но если я могу протиснуться, то сможешь и ты, — сказала Киана.

— Протиснуться куда? — спросила в замешательстве Элой. Она не видела ничего, кроме каменной стены и цветущих кустов.

Всё так же заговорщически улыбаясь, Киана подошла к кустам спиреи и раздвинула листья. За растениями скрывалась расселина в камне, достаточно большая, чтобы человек мог проскользнуть. Хотя Киана была права — выглядело узковато. Она сомневалась, что кто-то больше Нила сюда сможет пробраться.

— После тебя, — заявила Киана.

В Элой вспыхнуло предвкушение приключения, которого ей так не хватало. Не колеблясь ни секунды, она нырнула под руку Кианы и скользнула в проход. За спиной зашуршал кустарник — Киана следовала за ней.

Расщелина была длиннее, чем думала Элой. В конце пути пробивался свет, так что она предположила, что идти не больше пары метров. Но по мере их продвижения тоннель вытягивался и уводил их всё дальше и дальше в толщу горы.

Когда они наконец вышли из прохода, их окутало облако пара. Элой чуть не зашипела, оказавшись в нагретом воздухе. Она отмахнулась от клубов пара, и у неё отвисла челюсть при открывшемся виде.

Расщелина вывела их в огромное пространство, которое можно было бы назвать пещерой, если бы потолок не исчезал далеко вверху. В образовавшуюся дыру проникал свет солнца, заливая нежным сиянием широкий источник посередине грота. От воды шёл пар.

— Это горячий источник, — объяснила Киана. — Мы нашли его пару лет назад. Многие жители предпочитают воду похолоднее, поэтому редко наведываются сюда. Но время от времени здесь приятно полежать.

— О, — загрустила Элой, — очень мило с твоей стороны привести меня сюда, Киана, но моя рана всё ещё заживает. Если я зайду в источник, могу занести заражение.

— Знаю, — ответила та, — но если растолочь цветы, растущие снаружи, то можно вымыть этой смесью твои волосы. Ты можешь опереться на бортик и опустить волосы в воду. Я подумала, что для тебя это отличная возможность освежиться. После всех твоих приключений ты заслуживаешь хотя бы этого.

Улыбка медленно озарила лицо Элой.

— Было бы неплохо смыть всю эту грязь.

Киана принесла цветы, о которых говорила, зашла в грот и разоблачилась. Элой тоже, но гораздо медленнее, опасаясь задеть рану. Они расплели косички в волосах Элой и пальцами распутали сбившиеся волосы. Киана позволила Элой сесть на гладкий камень на краю горячего источника и окунуть ноги в воду, пока она растирала цветы.

— Я даже не помню, когда я в последний раз мылась в горячей воде, — сообщила Элой, покачивая ногой в воде. — Когда я росла, мы с Растом обычно нагревали котёл с водой и по очереди стирали грязь с себя. В пути я просто позволяла дождю смывать пот и грязь. У меня не находилось времени для таких удовольствий.

— Ну у тебя как раз есть свободное время, — сказала Киана. — Почистим тебя сегодня, а затем, пока ты здесь, можешь приходить сюда в любое время, чтобы расслабиться.

— Спасибо, я воспользуюсь этим предложением.

Закончив растирать цветы, Киана протянула Элой желеобразную массу, завёрнутую в лист. Она помогла Нора лечь на спину и поддерживала её голову, стоя в источнике. Взяв немного желе, она начала втирать его в волосы Элой. Элой позволила себе расслабиться и наслаждаться прикосновениями пальцев женщины Карха, перебирающих её локоны и массирующих кожу головы.

— Это весело, — сказала Киана. — Я не занималась таким с детства. Мы с подругами ухаживали за волосами друг друга. Разговаривали о сверстниках, одежде, мальчишках. Дразнили друг друга тем, кто кому нравился. Это было глупо, потому что наших однолеток было не так уж много, и всё заканчивалось тем, что все влюблялись поочерёдно во всех.

— Завидую, — произнесла Элой. — У меня никогда не было друзей, не говоря уже о сердечных интересах.

— Да? А сейчас? — Киана игриво подняла бровь.

Элой помолчала мгновение.

— Было несколько людей, которых я повстречала в путешествиях. Они были очаровательны, хорошо выглядели, были добрыми, умными, с хорошим чувством юмора. Всё было хорошо, но я просто... никогда не чувствовала искры, понимаешь?

— Даже с Нилом?

Элой дёрнулась, расплескав воду.

— Что?

— Не притворяйся, будто мне показалось, — сказала Киана, скрестив руки на груди. — У вас близкие отношения, и очевидно, что вы небезразличны друг другу. То, как вы себя ведёте вместе, как редко расстаётесь. Половина жителей считают вас парой с того момента, как Нил привёз тебя сюда.

Элой разинула рот. Она чувствовала, как краснеет её лицо.

— Но мы... Я...

— Не то, чтобы он не был красив. Более дюжины местных женщин вздыхают ему вслед, а половина из них ещё бы и с радостью затащила его в постель, если бы он был чуточку менее безумным. Даже я бы раньше многое отдала, чтобы быть на твоём месте.

Элой уставилась на неё.

— Ты его…?

— Больше нет, — женщина покачала головой. — Признаю, я была влюблена в него, когда мы были детьми, но он так изменился...

— Когда вы что?

Киана нахмурилась.

— Когда мы были детьми. Мы были товарищами по играм в деревне, где выросли. Он был так мил и очарователен. Помню, я сказала матери, что хочу выйти за него замуж. Но теперь, когда я смотрю на него, то вижу лишь тень мальчика, с которым играла в детстве. После всего случившегося он стал другим человеком.

— А что случилось?

— М?

— Что произошло с вашей деревней?

Киана вновь нахмурилась.

— А ты не знала? Она сгорела.