Определение дома (The Definition of Home) (джен)

Снейп не шутил, когда сказал, что не будет спускать с Гарри глаз, и после того, как мальчишка ходил за ним тенью три дня, Снейп отметил, что хотя шестилетнего ребёнка больше не было, следы его присутствия всё ещё виднелись в возмужавшей линии подбородка и более решительном взгляде пятнадцатилетнего Поттера. Не говоря уже о смехотворно сладком чае, который Гарри пил перед сном, и о том, как тихонько он напевал себе по нос, когда был уверен, что находится вне зоны слышимости Снейпа. Пение было вполне сносным, и ещё Снейп был несказанно удивлён, когда Гарри сделал конусы из двух листков бумаги, превратив маленькие наушники в самодельные колонки.

Подобная изобретательность могла весьма пригодиться шпиону да и вообще любому человеку во время войны, однако Снейп понимал, что она развилась отнюдь не благодаря некому врождённому таланту, а от нужды обходиться тем малым, что было в распоряжении Гарри, пока он рос. Кстати, о недостатке роли взрослых в воспитании: небольшое приключение Поттера во время поездки обнаружило ещё одну проблему, которую необходимо было обсудить, и Северус подозревал, что разговор предстоял весьма забавный.

* * *

После обеда Гарри сидел за кухонным столом, листая одну из поваренных книг Снейпа и пытаясь решить, что бы такого предложить на ужин. Хотя на этой неделе он отвечал только за мытьё посуды, он всё ещё с удовольствием просматривал книги о кухнях разных стран. Дурслей никогда не интересовали новые блюда.

— Что-то ты подозрительно тихий сегодня, — сказал Снейп, выходя из библиотеки с большой сумкой, на которой был изображен герб Хогвартса, и наполненной, вероятно, книгами. Гарри закрыл кулинарный том, но промолчал, помня о намерении держаться и вести себя как взрослый член Ордена.

— Поттер, возможно, мне будет неловко говорить об этом… — произнёс Снейп, кривя губы, и Гарри тут же насторожился. Вступительное слово определенно не сулило ничего хорошего. — …но теперь, когда у меня было время подумать над твоим небольшим приключением в Амстердаме, я пришёл к выводу, что образовательная система Британии имеет недоработки в определённой сфере, и я считаю, что нам пора это исправить.

Пальцы, тихонько барабанившие по кухонному столу, замерли. Гарри почти реабилитировал себя. Он провёл под домашним арестом целых три дня, в течение которых драил туалеты, посуду, помогал наводить порядок в саду на заднем дворе и даже написал для Снейпа длиннющее сочинение. Конечно, он не забыл и лекцию, прочитанную ему в Амстердаме, и всё ещё испытывал стыд, когда думал о ней. Но этого было явно недостаточно, поскольку Снейп толкнул сумку с книгами в сторону Гарри, будто проверяя, посмеет ли он отказаться. Профессор наблюдал за ним, скрестив руки на груди и злорадно улыбаясь.

У Гарри отвисла челюсть, когда он раскрыл сумку и увидел, что было внутри. Там находился комплект книг по половому воспитанию учеников старших классов, предназначенных для деканов факультетов на случай, если у студентов возникнут вопросы. Гарри чувствовал, как горит лицо, и не смел поднять глаз, но это было неважно, поскольку Снейп наклонился к нему и положил руку на стол.

— Поскольку вам так не терпелось узнать об этом в Амстердаме, мистер Поттер, я счёл для себя возможным обеспечить вас всеми материалами, какие только смог достать, дабы удовлетворить ваше любопытство.

Гарри хотелось выдавить из Снейпа этот самодовольный тон. А затем выбежать из комнаты и, возможно, податься в монахи.

— Мне это больше не интересно, сэр, — немедленно отозвался он, благодарный своему голосу за то, что тот оставался ровным и спокойным. Он не собирался сидеть в крошечной кухне в Стокпорте и изучать науку о пестиках и тычинках с профессором Снейпом. Нет. Не бывать этому.

— Я крайне сомневаюсь, мистер Поттер, — произнёс Снейп, усмехнувшись. — Вам пятнадцать. Вы, вероятно, э-э-э... интересуетесь этим как минимум три-четыре раза в день.

— Снейп! — Лицо Гарри стало просто пунцовым, пока он возмущённо отфыркивался, но Снейп лишь отмахнулся от него и взял одну из книжек потоньше, презрительно ухмыльнувшись карикатурной обложке. Он показал обложку Гарри, не в силах скрыть веселье в голосе:

— Это совершенно естественно, Поттер. Само действие, я имею в виду. Я не хочу знать, какие нездоровые мысли посещают тебя в этот момент.

Гарри прикусил губу с такой силой, что из неё чуть не брызнула кровь, и уставился в окно над раковиной. Погода была прекрасной, возможно, он мог бы рвануть к задней двери и...

— Эта книжка для более младшего возраста, но, может быть, тебе понравятся иллюстрации. — Притворно заботливый голос Снейпа прервал мечты Гарри, и ему протянули ярко-красный буклет с халтурно нарисованной картинкой семьи, махавшей ему с обложки.

Гарри перевёл взгляд с обложки обратно на Снейпа, пытаясь понять, шутит тот или нет. Он отложил «Василиски и брюховёртки, откуда берутся маленькие ведьмы и волшебники» в сторону и молча ждал, когда Снейп подвергнет его очередному унижению в целой серии унижений, которые профессор решил на него обрушить. Возможно, если он будет держать рот на замке, «урок» закончится быстрее.

Гарри хорошо представлял себе механику секса, и хотя узнать о некоторых не слишком очевидных вещах было бы полезно, он не хотел почерпнуть эту информацию у Снейпа или из книжицы «Колдуй своей второй палочкой, руководство для подростков». Гарри положил этот «шедевр» перед собой в качестве амортизатора и звонко плюхнулся на него лбом. Снейп поднял глаза к потолку, чего Гарри не видел, но знал, что профессор именно так и сделал.

— Поднимись и хватит устраивать сцену. Ты изучишь этот вопрос, поскольку я не хочу, чтобы в недалёком будущем по Хогвартсу бегала поттеровская безотцовщина.

Гарри застонал, но подчинился и отодвинул от себя книгу.

— Я всё прочту, просто я в самом деле не хочу слышать, как вы говорите о сексе… и вагинах, и прочих вещах, сэр, — пробубнил Гарри, краснея от стыда.

— М-м-м. — Снейп будто подвёл итог этим мычанием и протянул Гарри ещё одну книженцию, очень похожую на комикс. — Может быть, это тебе больше по вкусу?

«Метла с изгибом, истории для би-любопытных юных волшебников».

— Что? Нет! — с жаром запротестовал Гарри, пытаясь оттолкнуть книгу обратно к Снейпу. — Я просто не хочу говорить сейчас об этом, профессор!

— Не хочешь говорить о сексе. — Руки Снейпа всё ещё были скрещены на груди, но теперь он стоял, откинувшись на кухонную стойку, и, похоже, забавлялся происходящим гораздо больше, чем следовало. — Если ты не можешь даже произнести слово «секс», Поттер, как ты собираешься убедить кого-то заняться им с тобой?

Гарри зарычал от досады.

— Я вышел в город просто чтобы посмотреть, что там есть. Я не хотел заниматься сексом. — Гарри уставился на тарелку с мелочью, стоявшую на кухонной стойке, страстно желая аппарировать сию же секунду. Всё равно куда.

— Молодец, — неожиданно произнёс Снейп. — Потому что если я узнаю, что ты занимался сексом до совершеннолетия, эта беседа покажется тебе приятным послеполуденным чаепитием.

Гарри с усилием глотнул и вытащил одну из книг.

— Я знаю, что происходит, примерно. Мне не нужны все эти подробности, сэр. — Он изо всех сил старался, чтобы его тон не походил на тон плаксивого ребёнка.

— Ты очень ошибаешься, — ответил Снейп, выпрямляясь и открывая сумку ещё шире. — Природа подаёт тебе достаточно сигналов с помощью гормонов, чтобы ты мог худо-бедно продолжить род, но тебе необходимо знать о болезнях, нежелательных беременностях, преждевременной эякуляции, женской репродуктивной системе, сексуальной ориентации, мастурбации. — Снейп перечислял темы, просматривая список, затем остановился, выразительно взглянув на Гарри. — И последнее, но от этого не менее важное: как возбудить и сексуально удовлетворить партнёра.

Гарри почувствовал дурноту и страстно захотел спрятаться под столом. Его предательское тело было совершенно не против изучить все те интересные вещи, которыми оно вскоре могло заняться, но разум предпочитал не думать о том, что, похоже, Снейп прекрасно знал, о чём говорил.

И Гарри в самом деле не хотел представлять Снейпа, занимавшегося сексом с кем бы то ни было.

Его слегка залихорадило, когда Снейп выудил из сумки упаковку презервативов и положил на кухонный стол. Гарри немедленно отвёл взгляд от пачки и от проклятой связки бананов, лежавших в вазе на столе. Беседа становилась всё интереснее.

— Они в самом деле нужны волшебникам, профессор? — в конце концов спросил Гарри, лишь бы нарушить неловкую тишину, которая, кажется, совсем не беспокоила Снейпа.

Снейп хмыкнул:

— Твоя рассеянность приводит в ужас, даже когда ты не подвержен буйству подростковых гормонов. Вряд ли тебе захочется накладывать контрацептивные чары на собственные гениталии в самый увлекательный момент.

— Папа! — не думая выпалил Гарри. Его челюсть отвисла, а глаза расширились, когда он невольно нарисовал картинку у себя в голове.

Но прежде чем Снейп успел ответить, раздался резкий стук в дверь. Снейп выругался, увидев перед собой светящийся голубой шар, который запульсировал пурпурно-красным. Шар исчез спустя несколько секунд, и Гарри всё ещё гадал, что это было, когда палочка Снейпа нацелилась в его сторону, и заклинание накрыло книги, лежащие на столе. Теперь они выглядели довольно неприметно и, что странно, были написаны на кириллице.

— Оставайся за столом и не подходи слишком близко. Они не смогут тебя увидеть, но могут случайно наткнуться, — предупредил Снейп, выходя из комнаты. Гарри остался ломать голову над тайным смыслом сказанного, когда входная дверь открылась, и он услышал приветствие. Внутри всё похолодело.

— Здравствуй, Северус.

Голос звучал надменно и с явной попыткой доминирования. Именно таким Гарри и помнил голос Люциуса Малфоя.

* * *

Гарри вслушивался в разговор со своего места за кухонным столом: Малфои настойчиво пытались утвердить своё превосходство над человеком, которому было совершенно плевать на какой бы то ни было социальный статус, в комнате, заполненной пыльными томами.

— Северус, — начал Люциус шёлковым тоном, — в скором времени Тёмный Лорд окажет моему сыну огромную честь. Я бы посоветовал тебе не вмешиваться. — Видимо, он хотел, чтобы его слова прозвучали внушительно и угрожающе, но потерпел полное фиаско.

— Какое своеобразное у вас понятие о чести, мистер Малфой, — скучным тоном отозвался Снейп, и Гарри захотелось рассмеяться. Вероятно, отсутствие интереса к сказанному и употребление фамилии, а не имени, привели Малфоя-старшего в ярость. Драко, со своей стороны, оглядывался вокруг с нескрываемым презрением. Он подошёл к книгам, лежавшим на кухонном столе, и Гарри затаил дыхание.

— Что это? Какой-то шифр? — Драко ткнул пальцем в одну из книг, одарив её брезгливым взглядом, будто кусочки старой обложки могли запачкать его безукоризненную кожу.

— Это книга, мистер Малфой, — ответил Снейп, не предложив больше никакой информации.

Люциус тоже подошёл к столу, и Гарри замер. Ему не нравилось, что Малфои находились так близко, неважно, видели они его или нет. Однако Снейп оставался спокоен и едва заметно ему кивнул, прежде чем снова придать лицу бесстрастное выражение.

— Опять русские книги? Наверняка уровень наших английских зельеваров не в пример выше? — спросил Люциус, возвращаясь в библиотеку и демонстрируя на удивление невежественную анти-славянскую риторику, какую Снейпу доводилось встречать и раньше как в магическом, так и в магловском мире.

— В самом деле, мистер Малфой, казалось бы, культурные достижения России могли быть очевидны даже для вас, учитывая существование Достоевского, Толстого, Чайковского и изящную архитектуру православных храмов, во множестве рассыпанных по стране. — В голосе Снейпа не было агрессии, всего лишь превосходство знающего человека, что безумно раздражало старшего Малфоя, как и то, что Снейп одинаково обращался как к нему, так и к Драко.

Гарри подумал, что надо будет не забыть спросить у Снейпа, была ли его бабушка и вправду русской и много ли он успел узнать от неё, пока рос.

Драко уставился на Снейпа, сунув руки в карманы.

— Звучит смешно из уст человека, живущего в обшарпанном доме в захудалом маленьком городке.

Ребяческое замечание с лёгкостью слетело с языка Драко, и было не похоже, чтобы он опасался выговора. Как и следовало ожидать, его отец всего лишь насмешливо вздёрнул брови, словно соглашаясь с сыном.

Но самое удивительное, что Снейп позволил словам скатиться с себя как с гуся вода.

— По-видимому, вы ошибочно предполагаете, что культура и деньги это одно и то же, мистер Малфой. Прискорбно. — Снейп повернулся к входной двери и направил на неё палочку. — Было неприятно увидеть вас снова, но ваш посыл был принят к сведению.

Драко помрачнел в ответ на оскорбление, а Люциус сжал губы и выпрямился.

— Если моя беспричинно обеспокоенная супруга нанесёт тебе визит, Снейп, имей в виду, что в твоих интересах будет пропустить её просьбу мимо ушей. — Люциус сделал ударение на последних словах, будто они были угрозой, несущей серьёзные последствия. Снейп не обратил на них никакого внимания.

— Решили свалить на меня разбирательства с женой, мистер Малфой? Как это благородно с вашей стороны. — Снейп слегка усмехнулся гневному румянцу, вспыхнувшему на щеках Драко в ответ на бесцеремонное отношение к его матери. Гарри пришлось прикусить губу, чтобы не прыснуть при виде младшего Малфоя, ставшего похожим на фарфоровую куклу, с румянами которой явно переборщили.

— Северус, ты всего лишь слуга Тёмного Лорда и занимаешь весьма скромное положение. Тебе следует уважать тех, чей статус выше и кому выпала особая честь принимать Лорда у себя в доме, — прошипел Малфой, и Гарри восхитился тем, как Снейп всего лишь поднял глаза к потолку и выпроводил пришельцев за дверь. Гарри не боялся Драко, но его отец... После случая в Министерстве Гарри знал, что Люциус Малфой был полным мерзавцем, руки которого чесались от желания его проклясть.

Снейп вернулся на кухню и заклинанием поставил чайник на плиту. Казалось, визит Малфоев не возымел на него никакого действия, равно как и предупреждение.

— Почему вы позволяете ему так делать? — спросил Гарри, не обращая внимания, что книги были возвращены в первоначальное состояние.

— Делать как? — Снейп просматривал нечто похожее на счёт за электричество и даже не глянул в сторону Гарри.

— Оскорблять вас! С нашим домом всё в порядке, он мне нравится! Это не какой-то помпезный особняк! Здесь уютно. — Гарри хотелось отвесить Драко оплеуху за то, что тот был таким испорченным кретином, и он не понимал, почему Снейп позволял ему так себя вести.

Рука со счётом на секунду замерла, пока Снейп обдумывал ответ. От него не ускользнуло, как Гарри обмолвился, назвав дом «нашим».

— Малфои ценят деньги, славу и престиж. Само собой, они не считают крошечные комнаты, заваленные книгами, тесную кухню с недавно отремонтированными шкафами и отсутствие домашних эльфов уютом.

Снейп внимательно наблюдал за Гарри, пока тот с досадой листал одну из книг, лишь бы не видеть волшебника на обложке, показывавшего ему непристойные жесты с помощью метлы.

— Потому что они не знают, что может быть по-другому, — пробормотал Гарри, рассеянно потирая шрам на лбу. Внезапно он почувствовал себя усталым и собрался встать, чтобы уйти в свою комнату. — Можно мне наверх? — спросил Гарри, зная, что одним из условий наказания было спрашивать разрешение, чтобы пойти куда угодно, кроме ванной.

Снейп услышал тихое замечание Гарри и неожиданно вспомнил ещё одну его фразу. Я не могу скучать по тому, чего у меня никогда не было. Он выключил чайник, который уже начал посвистывать.

— Разрешите мне пойти наверх, — поправил Снейп, наливая в кружку воды и заваривая чай. — И да, ты можешь пойти наверх. Ужин будет ближе к шести.

Гарри поднялся со стула и потянулся, поглощённый своими мыслями. Снейп нашёл мальчишку слишком мрачным.

— Поттер, я хотел, чтобы ты прочитал эти книги сегодня вечером и написал отчёт о том, что ты узнал, но, думаю, учитывая их специфику, дальнейшие исследования лучше отложить до утра, как ты считаешь? — На лице Снейпа играла едва заметная улыбка, почти полностью скрытая за волосами, пока он лез в холодильник за молоком.

— Нет... э-э-э... да, сэр. — Гарри задержал руку на столе и внутренне пнул себя за невольное смущение. Он никогда не замечал этого в школе, но Снейп обладал странным чувством юмора, и, кажется, ему нравилось выводить Гарри из равновесия. Возможно, их каникулы в Амстердаме и время, проведенное Гарри в шестилетнем теле, не будут забыты до конца.

* * *

Гарри спускался вниз после дневного сна, когда услышал звонок в дверь. Он замер на лестнице, гадая, прятаться ему или нет, но тут Снейп окликнул его из кухни и попросил ответить на звонок. Гарри нервно пожал плечами и посмотрел в глазок, прежде чем открыть дверь и поздороваться с курьером. В крошечную прихожую проник аппетитный запах жареной рыбы с картошкой фри, и у Гарри тут же заурчало в животе.

— Снейп? — спросил парень, и по его скучающему тону было видно, что он подтверждает фамилию только затем, чтобы потянуть время для чаевых. Его нос украшало кольцо, а волосы были выкрашены в оттенок зелёного, который Гарри обычно встречал в своём котле, когда зелье было безнадёжно испорчено.

— Э-э-э, да, — подтвердил Гарри, взяв у парня пакет. Бурая обёрточная бумага, в которую был завёрнут жареный картофель, никоим образом не препятствовала распространению восхитительного запаха. Гарри решил, что будет лучше оставаться в роли, даже если парень был маглом, и повернулся, собираясь позвать Снейпа как раз в тот момент, когда тот вышел из дверей библиотеки.

Снейп расплатился с курьером, не скрывая отвращения к цвету его волос и кольцу, и вернулся на кухню вместе с Гарри. Еды было столько, что хватило бы ещё и на обед следующего дня, и Гарри не спеша принялся смаковать жареную в кляре рыбу, одновременно слушая Снейпа. Его лицо озарилось улыбкой, когда профессор сообщил, что Гарри заслужил право участвовать в следующем задании, и он старался не упустить ни слова из того, что Снейп рассказывал ему о человеке по фамилии Бишоп.

Судя по описанию, тот был обычным бандитом, и Гарри подсчитал, что ему, как и Эми Бенсон, было уже под семьдесят или около того.

— Почему мы сможем увидеть его только в субботу? — спросил Гарри, надеясь, что вопрос не был глупым.

— Потому что он выйдет из тюрьмы не раньше пятницы, — прозвучал ответ Снейпа.

* * *

Пока Гарри принимал вечерний душ и готовился ко сну — в наказание он должен был ложиться в десять вечера — Снейп сидел внизу в своём любимом кресле у камина и ожидал появления директора. Пока было время, он листал сочинение, написанное Гарри на тему ценности его жизни и последствий поступков. Начало было довольно сумбурным, поскольку мальчишка никогда не задумывался над подобными вещами, и его мысли путались, перебивая друг друга. Но к середине второго абзаца он, видимо, нашёл верное направление и принялся его развивать.

Снейп продолжал читать, пока его кофе остывал на одной из книг, лежащих рядом с ним, а маленькие стенные часы на кухне тикали с небольшой запинкой на восемнадцатой секунде, поскольку когда-то они упали со стены, и стрелка погнулась.

Гарри разделил свою ценность на три части: применительно к Дурслям, к своим друзьям и к магическому миру.

В первой части Снейп пробежал глазами список домашней работы, которая требовалась от Гарри, и возмутился тому, что после смерти родителей мальчишка практически попал в кабалу. Читая дальше, он понял, что за это время Поттер стал совершенно самодостаточным и что его нежелание просить о помощи было следствием тяжелых уроков, полученных в детстве. В заключение Гарри даже перевёл свою ценность для родственников в денежный эквивалент.

В части про друзей Поттер слегка расчувствовался, рассказывая о том, как они поддерживали друг друга большую часть времени, проведенного в школе. Снейп был свидетелем этой упрямой преданности, длившейся годами, правда, мальчишка Уизли несколько раз не выдерживал, не в силах сладить с известностью Поттера. Гарри надеялся, что он всегда будет полезен своим друзьям, и в этом заключалась его ценность. Подобная логика была знакома Снейпу, и он с досадой взмахнул палочкой, согревая остывший кофе.

Наверху босые ноги прошлёпали по деревянному полу, направляясь из ванной в старую спальню Снейпа. Северус слышал, как скрипнула и закрылась дверь, и как Гарри бродил по комнате, видимо, складывая одежду в шкаф, прежде чем забраться в постель. Забавно, что вдали от школы Поттер переносил наказание без единой жалобы. Снейп взглянул на кухонные часы и вернулся к сочинению, зная, что успеет его прочесть в следующие пятнадцать минут, оставшиеся до прихода директора.

В последней части проницательность мальчишки заявила о себе гораздо лучше, чем в первых двух. Здесь не велась речь о его полезности, хотя, судя по списку требований магического мира к Поттеру, она была очевидна. Снейп отложил сочинение и прикрыл глаза. Он был знаком с Поттером тысячу семьсот девяносто дней. Плюс-минус день или два, поскольку не был уверен, один или два високосных года прошло с тех пор, как тот появился в школе. Значимость Поттера для него заключалась в ненавистной работе, многочисленных поломанных костях, сотнях бессонных ночей за варкой зелий, повторяющихся кошмарах, сходках, когда он не знал, уйдёт он с них живым или нет, близком знакомстве с Круциатусом, пятидесяти различных шрамах и пяти случаях, когда ему пришлось пытать маглов.

Наверху всё стихло, но было ещё слишком рано, чтобы мальчишка тут же уснул. Мысли Снейпа рассеянно вернулись к ночи, когда он вытащил пьяного Поттера из дупла старого дерева в парке. Несмотря ни на что, мальчишка пытался сопротивляться, спорить — крошечная защитная реакция. И он искал дом. Снейп гадал, пытался ли хоть кто-нибудь утешить его после смерти крёстного.

Он слышал о разгроме в кабинете директора и, признаться, даже позволил себе посмеяться в стенах личных апартаментов. Но потом он вспомнил, о чём Дамблдор говорил с Поттером, и смех так же быстро замер у него на губах. Альбус Дамблдор, возможно, был одним из самых блистательных и могущественных волшебников Соединённого Королевства, но выбрать столь неподходящее время для подобного разговора было непростительно. Соболезнования и поддержку не предлагают взамен пророчества, предсказывающего твою возможную гибель.

Немудрено, что Гарри сорвался в Амстердаме. Как он продержался так долго — четыре недели после смерти Блэка — было загадкой для Снейпа, хотя его не удивило, что поводом для срыва послужили отец и сын.

Снейп встал и подошёл к книжному стеллажу у окна, достав с полки старый сборник стихов Т.С. Эллиота. Затем взял стоявший позади него омут памяти и поставил его на кофейный столик. Северус извлек воспоминание при помощи палочки и, поместив в чашу, набросил на неё охранные чары. Незачем вызывать у директора излишнее любопытство.

Не успел он сесть обратно в кресло, как камин полыхнул зелёным, раздался стук и спустя несколько секунд появился директор.

— Добрый вечер, Северус. — На лице Дамблдора играла приятная улыбка, и вскоре они уже анализировали собранную по крупицам информацию, полученную от Эми Бенсон. К сожалению, она не могла точно вспомнить, где находилась пещера, но директора, кажется, это не особо расстроило. Он рассчитывал узнать гораздо больше от Дэнниса Бишопа.

— А где Гарри? — наконец спросил Дамблдор, сворачивая карту Лондона и пряча её в рукав. После его прибытия прошло добрых пятнадцать минут, и он наконец заметил необычную тишину в доме.

— Наверху, притворяется, что спит, — прохладно ответил Снейп, прежде чем вновь развести угасающий огонь.

— Надеюсь, он не слишком обременил тебя в Амстердаме, Северус, — с улыбкой произнёс Дамблдор, пытаясь выяснить, как прошли небольшие каникулы.

— Почему вы извиняетесь за мальчишку? — Выражение лица Снейпа всё ещё нельзя было назвать гневным, но к этому всё шло.

— Полагаю, я заставил тебя его взять, но лишь с лучшими намерениями, уверяю. — Глаза Дамблдора сияли, давая фору его улыбке. — Я позабочусь, чтобы Узили были готовы принять Гарри на его день рождения в четверг.

Снейп не удосужился повернуть голову, но краем глаза следил за реакцией Дамблдора.

— В этом нет необходимости, он наказан. — Он с трудом сдержал веселье при виде слегка ошеломлённого выражения на лице директора.

— В самом деле? — прозвучало спустя секунду, затем последовала широкая улыбка. — Ба, Северус, звучит почти как...

— Замолчите, директор, — перебил Северус, вставая, чтобы поставить кружку в раковину.

— Как пожелаешь, — Дамблдор не удержался и хихикнул. — Проштрафился в Амстердаме?

— Мы обсудили его поступок, не думаю, что это повторится снова. — Снейп выставил руку вперёд, отказываясь от дальнейших объяснений. Видимо, Дамблдор понял, поскольку он сменил тему, снова вернувшись к заданию.

— Мисс Бенсон заговорила благодаря Гарри?

— Да, хотя у него это вышло совершенно случайно, как обычно. — Голос Снейпа не был обвиняющим, совсем не таким, как в школе, когда он уличал Поттера в очередном «преступлении».

— Ты рассказываешь мне не всё, Северус. — Дамблдор потянулся и вытащил из кармана шоколадную лягушку, от которой Снейп отказался.

— Конечно, нет, — бросил Северус чуть резче, чем следовало. Он вспомнил усталого малыша, чувствовавшего себя с ним совершенно свободно и уснувшего у него на коленях. На коленях Северуса Снейпа, нелюдимого Пожирателя смерти из подземелий, которого все ненавидели.

— Иногда правда кроется в небольших деталях, — задумчиво произнёс Дамблдор, заметив запертый омут памяти и в который раз демонстрируя умение читать между строк.

— Да, это так, — согласился Снейп, не говоря больше ни слова.

* * *

Снейп проснулся в полночь четверга, когда охранные чары оповестили его о визите нескольких сов. Он внимательно прислушался, но не расслышал никакого шума, никакого ворочанья с боку на бок, говорившего о том, что Гарри приснился кошмар. Бесшумно выскользнув из постели, Снейп открыл дверь спальни и увидел свет, пробивавшийся из-под двери в комнату Гарри. Проходя мимо ванной, Снейп на секунду замер. Когда это комната успела стать «комнатой Гарри»?

Он медленно прошёл по крошечному коридору и коснулся палочкой двери, прошептав короткое заклинание и наколдовав небольшое окно. Поттер сидел на кровати в окружении четырёх сов, одна из которых летала вокруг лампы на потолке, видимо, пытаясь приземлиться. Возле него лежали четыре пакета на различных стадиях распаковки и маленький торт с незажжёнными свечами, а на его плече, словно часовой, сидела Хедвиг. Поттер тихонько напевал «с днем рождения меня» и похоже пребывал в своём маленьком мире, словно совершая привычный ежегодный ритуал. Снейп был восхищён защитным инстинктом снежной совы. Сняв заклинание, он предоставил Гарри в распоряжение птиц и вернулся к себе в комнату.

Наутро Гарри проснулся, чувствуя себя немного более отдохнувшим, чем обычно, и с испугом обнаружил, что проспал. А может, Снейп разрешил ему поспать подольше, поскольку всю неделю будил его в семь утра. Гарри подошёл к шкафу и увидел ночные подарки, всё ещё сваленные в кучу, и оставленные на письменном столе непрочитанные поздравительные открытки.

Чувствуя себя немного свободнее, Гарри натянул старые джинсы и одну из школьных мантий Снейпа, лежащих в шкафу, и выхватил из сумки два разномастных носка. Спустившись вниз, он испытал удивление при виде бекона с яичницей, накрытых колпаком с согревающими чарами, и небольшого термоса с кофе на кухонной стойке. Снейп привёз с собой немного кофе из Голландии, и Гарри было любопытно его попробовать, поскольку аромат стоял довольно приятный.

За дверью, ведущей во двор, Гарри заметил движение и принялся наблюдать, как Снейп непривычно хозяйничал в саду, аккуратно ухаживая за растениями, которые, как Гарри знал, были очень ядовиты.

Остаток утра прошёл в такой же странной манере. Снейп непрестанно бубнил о шумном строительстве на главной улице неподалёку и больше обычного комментировал его нечёсаные волосы. Гарри споткнулся о книгу на полу, пытаясь увернуться от бреющего заклятья, которое Снейп наслал на его голову после обеда, и был удивлён, когда в два часа дня профессор велел ему переодеться во что-нибудь приличное, так как им необходимо было выйти по делам.

Гарри помогал с делами всю неделю, это было частью наказания, но, к его ужасу, сегодня им предстоял поход в торговый центр Стокпорта. В этот раз Гарри никак не смог бы увильнуть от покупки новой одежды, поскольку Снейп сказал, что красивые удобные вещи, которые он носил в Амстердаме, не годятся для встречи с Дэннисом Бишопом.

От внимания Гарри не ускользнуло, что Снейп заставил его выбрать больше одежды, чем требовалось для простого задания, и что одежда была разных стилей вместо одного, нужного ему для новой роли. Снейпа, как всегда, всё раздражало, особенно когда чересчур радостная кассирша попыталась подписать его на бонусную программу для будущих покупок. Снейп бросил на неё убийственный взгляд:

— Если он вырастет из этой одежды настолько быстро, мы больше не придём в этот магазин.

Едва Гарри успел понять, что имелось в виду, сильные пальцы сомкнулись на его плече, и его вывели из магазина почти так же, как тогда, когда ему было шесть лет.

Ужинали они на той же улице в изысканном ресторане под названием «Обитель священника», что наконец объяснило, почему Гарри заставили надеть на себя что-то приличное. Судя по всему, Снейп даже зарезервировал для них столик и вежливо улыбнулся пожилой официантке, подошедшей принять заказ, что та нашла очаровательным, а Гарри — подозрительным. Что ещё задумал Снейп?

Однако ужин был хорош, и пока они ждали десерт, Снейп неожиданно вытащил из кармана маленькую, но увесистую с виду коробочку. Она не была завёрнута в бумагу, но футляр из коричневой кожи был повязан белым бантом и имел приятную потёртость. Раскрыв коробочку, Гарри стал разглядывать маленькие металлические инструменты, прикреплённые изнутри, гадая, для чего они были предназначены.

— Это набор отмычек. Магловский, — сообщил Снейп так, будто это было само собой разумеющимся. — Когда ты сумеешь с их помощью открыть дверь в подвал, я научу тебя некоторым, как ты изысканно выразился, шпионским штучкам.

Гарри закатил глаза, помня, как во время похода на цветочный рынок его более юная ипостась назвала Снейпа магической версией Джеймса Бонда. Он сложил инструменты обратно в футляр, затем вопросительно глянул на Снейпа:

— Но вы сказали, что на двери подвала стоят охранные чары.

Снейп хитро улыбнулся и сделал небольшой глоток вина.

— Тогда тебе лучше быть осторожным.

Гарри фыркнул и, поблагодарив профессора за подарок, аккуратно закрыл коробочку и спрятал её в карман куртки. Только он подумал, что Снейп в кои-то веки был очень любезен и вёл себя по-человечески, как до него донеслись аплодисменты. Сначала они были тихими, но быстро приближались, а в глазах Снейпа появился весёлый блеск. Затем раздалось пение, и Гарри застонал, возблагодарив небо за то, что никто в Стокпорте его не знал. Когда поющие официанты встали вокруг стола, он краем глаза заметил, как Снейп поднял бокал и выпил в честь дня его рождения.