За первого встречного (гет)

Тепло разлилось по всему телу Астории, когда горячие пальцы Гарри сжали ее ладонь, а его руки уверенно легла ей за плечи. Страх сразу куда-то ушел и дрожь унялась, а от прикосновения обветренных горячих губ к ее виску у нее буквально волосы на затылке зашевелились и девушка вдруг подумала, что подобное волнение она испытала лишь однажды — когда Драко ее впервые взял за руку. А если еще учесть, какое именно воспоминание подкинуло ей ее сознание, когда она создала для Гарри патронуса… Так! Тори, детка, будем анализировать столь странную реакцию своего тела на вполне невинный знак внимания, причем продиктованный исключительно интересом дела, несколько позже. И с патронусом разберемся, будь он не ладен. Сейчас было не время и не место.

«Я верю тебе» — вот что сейчас имело значение. Гарри ей доверяет, и она должна оправдать возложенные на нее надежды. Ответив на пожатие его руки, девушка улыбнулась Гарри и, выпрямив спину и расправив плечи, направилась к трибуне. Астория предстала перед Советом, смотря как бы сквозь их лица и избегая прямого зрительно контакта, помня о своем неконтролируемом страхе толпы. Ее всегда охватывало чувство паники, когда на нее было направлено свыше пяти взглядов и будь ее воля, она бы предпочла давать показания, согретая в теплых объятиях Гарри. Этот человек обладал удивительно спокойной и сильной энергетикой, и рядом с ним было невероятно уютно и все страхи куда-то исчезали. Ей не довелось тесно общаться с ним в школе, она даже его слегка недолюбливала из-за его вечных стычек с Драко, но теперь ей стало понятно, почему именно он стал тем Избранным, который, не прикладывая ровно никаких усилий, смог повлечь за собой толпы волшебников на борьбу с Волдемортом. Наверно они тоже чувствовали эту невидимую глазу силу, заключенную отнюдь не в стальные мышцы и огромную магическую мощь. Подпитанные этой светлой силой, они смело шли за ним, веря, что Гарри Поттер приведет их к победе.

Астория встала вполоборота, чтобы краем глаза видеть Гарри. Его непринужденная поза и направленный на нее внимательный и подбадривающий взгляд придали ей уверенности. Зеркально отразив на своем лице его притаившуюся в уголках губ улыбку, девушка представилась:

— Астория Поттер, в девичестве Гринграсс, тысяча девятьсот восемьдесят третьего года рождения, чистокровная волшебница, работаю в Отделе Финансов Министерства Магии.

В этот момент в зал суда по почтовой трубе влетел черный филин и, опустившись на стол, за которым сидели Гермиона и Гарри, протянул зажатый в клюве конверт девушке. Гарри и Астория в немом удивлении уставились на филина — не узнать его было просто невозможно, а Гермиона только повела плечом и быстро развернула письмо. На губах ее заиграла торжествующая улыбка, и шепнув Гарри сквозь зубы: «Верни челюсть на место Гарри и будь добр, заплати филину», она свернула послание и со своего места обратилась к председателю:

— Согласно поправке триста шестьдесят восемь Астория Поттер является в этом деле лишь свидетелем, так как на момент подачи мистером Поттером разрешения на усыновление Теодора Люпина она была лишь его невестой.

Гарри протянул филину монету в пять сиклей, но, оскорблено ухнув, филин смерил его презрительным — видит Мерлин, ему не показалось — типично малфоевским взглядом. Гарри нащупал в кармане золотой галеон и протянул его птице. Попробовав монету на клюв, филин удовлетворенно кивнул и, зажав ее в когтистой лапе, улетел. Гарри так увлекся оплатой его услуг, что пропустил мимо ушей следующую реплику Гермионы:

Учитывая эти обстоятельства, я прошу Совет выслушать миссис Поттер в последнюю очередь, после выступления всех свидетелей.

Однако последующий возглас Пемброука заставил Гарри вздрогнуть и вновь подключиться к процессу.

— Протестую! На момент слушания Гарри Поттер и Астория Гринграсс состоят в законном браке, следовательно, миссис Поттер является не свидетелем, а претендентом, и поэтому…

— Мистер Пемброук, видимо вы плохо знаете закон об Опеке. Советую прочесть на досуге и обратить внимание…

Сарказм Гермионы прервала Робин Ньюман, постучав деревянным молоточком. На короткое мгновение по ее лицу прошлась волна ярости, но идти против закона она не посмела. Будь проклята поправка триста шестьдесят восемь!

— Мисс Грейнджер, выношу вам первое предупреждение за неуместную на Совете иронию. Мистер Пемброук, прошу вас сесть. Миссис Поттер вы тоже можете вернуться на свое место. Совет согласен с прошением вашего адвоката: мы вызовем вас после опроса всех свидетелей.

Сев на место, Астория задала так и не сорвавшийся с губ Гарри вопрос:

— Гермиона, что тут делает филин Драко?

— Выполняет свои прямые обязанности, — лаконично ответила Гермиона и, не говоря больше ни слова, обошла стол и, непринужденно положив на него руку, сказала, обращаясь к Совету:

— Вызываю первого свидетеля госпожу Минерву МакГонагл, директора Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс.

Когда в зал вошла пожилая волшебница с прямой осанкой и гордо поднятой головой, подтянули животы и выпрямили спины, кажется, все присутствующие. Минерва долго и красиво говорила о достоинствах Гарри и Астории — ее бывших учеников, при этом смотря на комиссию таким недоуменным взглядом, означающим: «Неужели у вас вообще хватило ума сомневаться в этом мальчике?» от которого им всем было нехорошо — они все в разное время учились в Хогвартсе и прекрасно помнили эту суровую, но справедливую женщину.

Далее выступила Пайпер Херши — руководитель отдела, в котором работала Астория, которая лестно отозвалась о ней, отмечая ее высокий профессионализм, нацеленность на результат и прекрасные личностные характеристики, тактично умолчав о ее задиристом и неуживчивом нраве.

Следующим выступил Невилл Лонгботтом, герой Битвы за Хогвартс, ассистент профессора Травологии Помоны Стебель. При подходе к кафедре он споткнулся и едва не упал, вызвав улыбки, но, собравшись, выступил вполне успешно. Невилл рассказал о том, как прекрасно Гарри ладит с детьми, какой у него превосходный педагогический дар — благодаря этому дару он сумел собрать вокруг себя целую команду студентов и обучать их боевой магии, когда из-за декретов Амбридж с молчаливого согласия Министерства ее обучение было сведено к минимуму.

Рон Уизли, еще один герой войны, число наград которого ничуть не уступало гарриному, продолжил придуманное Гермионой психологическое давление на комиссию, вновь и вновь перечисляя и без того известные всем достижения Мальчика-Который-Выжил.

В принципе на этом можно было и остановится — в достоинствах Гарри никто и не сомневался. Весь сыр-бор был только в том, что он не был женат, а отдать ребенка в неполноценную семью, когда есть пусть и не хватающие звезд с неба, но вполне достойные претенденты. Но Гермиона понимала, что единственным слабым звеном в деле была именно Астория. И нисколько не вызывало сомнений то, что Пемброук вцепится в нее мертвой хваткой и камня на камне не оставит от их легенды «любящих» супругов. Пемброук припомнит ей Малфоя, свадьбу с которым она превратила в фарс, на ходу сменив жениха, и нужно было, во что бы то ни стало, придумать этому приемлемое для комиссии объяснение. И Гермиона придумала…

Посмотрев на часы, она таинственно улыбнулась и, кивнув самой себе, заговорила:

— Дамы и господа, когда я начала вести это дело передо мной встал нелегкий вопрос: кого же пригласить в свидетели? Согласитесь, это и, правда, просто невыполнимая задача: найти лишь несколько человек, готовых подтвердить порядочность Гарри Поттера и ничуть не сомневающихся в том, что ему можно доверить воспитание маленького мальчика.

В зале раздался смех, на лицах некоторых членов комиссии заиграли улыбки, а побледневшие губы Робин Ньюман сложились в тонкую линию. Гермиона, довольная реакцией зала, продолжила:

— Вчера родилась новая молодая семья — мистер Поттер сочетался законным браком с мисс Гринграсс… — ее дальнейшие слова были заглушены громом аплодисментов и свистом находящихся в зале слушателей и ей пришлось выдержать паузу, достаточную для того, чтобы бурный восторг зрителей сошел на нет. — Посмотрите на них — они молоды, красивы и они безусловно влюблены в друг друга. Но в искренности их чувств верят не все, — Гермиона не однозначно обвела взглядом кафедру председателя и стол, за которым с притихшими МакАртурами сидел Фиделиус Пемброук. — И есть только один человек, способный развеять все сомнения. Я вызываю своего следующего свидетеля — господина Драко Малфоя.

Ее слова произвели эффект «Бомбардио Максима» — зрители в зале повскакивали со своих мест, чтобы не пропустить момент, когда в зал войдет незадачливый жених вчерашней скандальной свадьбы, Пемброук смешно дернул шеей, Робин Ньюман откинулась в кресле, Гарри Поттер, округлив глаза перевел недоуменный взгляд от Гермионы к Астории, вытягивая губы в немом вопросе: «Кого-о-о?», а Астория, закрыв лицо руками, едва слышно шепнула:

— Ой, мамочки…