Месть Озая (гет)

Они прибыли в столицу тем же утром. Должно быть, весть об их скором возвращении привлекла внимание общественности, потому что на причале их ожидала толпа: в основном женщины, дети и портовые рабочие. Был почти полдень, и они коротали время, жуя клёцки и юдзу. «Наверняка этим людям есть, чем заняться, вместо того, чтобы праздно стоять здесь». Зуко спустился с трапа под звуки уважительного приветствия, однако появление Катары вызвало бурный шквал криков и топота.

— Правдивы ли слухи, милорд? — накинулся на него с вопросами один из секретарей, тощий, невысокий человек со старомодными усами, не успел Зуко ступить на берег. — Вы и маг крови собираетесь усыновить ребёнка? Когда состоится ваша свадьба?

— Прошу прощения? — переспросил Зуко, чувствуя, что его выталкивают вперёд. Оглянувшись, он увидел рядом с собой Катару, которая качала на руках Курзу. Её волосы были распущены, что ему всегда нравилось; Курзу же озирался, вытаращив глаза. Даже Катара, казалось, была удивлена таким вниманием. «А чего ей удивляться? Вы двое даже близко не были осмотрительны. Должно быть, кто-то послал упреждающее письмо. Разумеется, они ожидают объявления о помолвке».

Всё ещё понукая себя за недальновидность, Зуко воздел руки к небу.

— Жители Кайно-тама! — провозгласил он. — Прошу вашего внимания. Мы с леди Катарой только что вернулись из Тетсуши. Там мы стали свидетелями ужасных событий. Мы видели город, который разрушила жадность. — Толпа затихла, и он продолжил своё объяснение: — Жителей Тетсуши отравил свой человек. Его зовут Тизо, он подвёл их и как управляющий, и как сосед. Будучи главой перерабатывающего завода, он допустил, чтобы свинец попадал в запасы воды, тем самым отравляя их. — Зуко вполоборота повернулся к Катаре. — Однако мы бы никогда не узнали этого без леди Катары. С помощью навыков целительства она смогла установить причину болезни. Благодаря ей мы остановили заражение Тетсуши. Близлежащие территории находятся в безопасности.

Снова послышались возгласы одобрения. Катара попыталась поклониться, что было затруднительно с Курзу на руках, и толпа взревела, будто бы впервые увидев её. Зуко вновь поднял руку, призывая к вниманию. Солнце припекало. Он начинал потеть.

— Сейчас повсюду развешивают объявления о розыске с портретом Тизо. Я хочу, чтобы каждый из вас запомнил его лицо. Пусть все знают, что любому, кто столь вероломно предаст страну Огня, больше не будет места в её пределах. Жадность Тизо привела к неоправданному вымиранию почти целого города. Я категорически отказываюсь допускать или прощать такие действия.

К облегчению Зуко, после этих слов пыл городской толпы поубавился. Однако это продлилось всего мгновение, так как Катара вышла вперёд, демонстрируя Курзу собравшимся жителям столицы.

— Это Курзу, — сообщила она. Толпа завопила, тут и там слышались возгласы умиления. Зуко едва удержался, чтобы не закатить глаза. — Его мать была урождённой жительницей Тетсуши из народа огня, но его отец был из моего племени. Этот ребёнок — красивый, здоровый мальчик — служит примером того, к чему может привести сотрудничество двух народов. В приюте Южного Храма Воздуха полно сирот, вроде Курзу. Именно ради них и ради детей всего мира четыре народа обязаны поддерживать установленный аватаром мир.

Толпа вновь одобрительно завопила, и Катара отошла назад.

— Слова, достойные леди Огня! — прокричал кто-то, вызвав веселье толпы. Зуко украдкой взглянул на Катару, которая тоже посмеялась, прежде чем поудобнее перехватить Курзу и отправиться к ожидавшему их экипажу.

Внутри она позволила себе вздохнуть, прислонившись к его плечу.

— Можно мы в ближайшее время больше не будем этого делать?

— Но они любят тебя, — заметил Зуко. — Они любят тебя больше, чем меня.

— Им нравится представлять меня леди Огня, — фыркнула она. — Им нравится думать, что у тебя появится наследник. — Она выпрямилась, поудобнее устроив Курзу у себя на коленях. — Для них я всего лишь ходячая утроба.

Экипаж с грохотом поднимался в гору. Маленькие камешки, попадающие в колёса, периодически издавали щёлкающие звуки. Покачиваясь из стороны в сторону, Зуко смотрел на Катару, сидящую на обивке из тёмно-красного шёлка. «Как ты можешь такое говорить? — хотел спросить её он. — Как ты можешь считать, что о тебе так думают?» Но он знал. Всё дело было в Аанге и его стремлении произвести на свет новых магов воздуха.

☯☯☯

Дядя не вышел им навстречу. Вместо него Зуко во дворце поджидало скопище секретарей и министров, каждый из которых, по всей видимости, желал привлечь его внимание:

— Милорд, последний отчёт об урожае риса.

— Милорд, технические характеристики северного флота.

— Милорд, чертежи, которые вы просили.

Вскоре он оказался завален всевозможными свитками.

— Это никогда не закончится. — Он послал Катаре мученический взгляд и повернулся. — Подготовьте для леди Катары комнату моей матери, — обратился он к ответственному за ведение домашнего хозяйства. — Где дядя?

— В западном саду с гостями, милорд.

— С гостями?

— Он пожелал оставить их личности в тайне, милорд. Это сюрприз.

— Зачем мне новая комната?

Обернувшись, он увидел нахмуренное лицо Катары.

— Свободны, — обратился он к ожидающей его распоряжений толпе и, дождавшись, пока они уйдут, легонько погладил Курзу по голове. — В той комнате под кроватью есть выдвижной ящик, — ответил он. — У малыша будет своя кровать, так что ты сможешь спокойно раскинуться.

— Раскинуться? — Она скептически выгнула бровь.

— Ты любишь разваливаться во сне, — прошептал он ей на ухо. — Пойдём, проведаем дядю.

Айро сидел на каменном полукруге перед переносным мангалом, прикармливая стаю воробьёв-попугаев крошками от лунных пряников. Он был повёрнут к ним спиной, по бокам от него расположились две женщины. Ведущая вниз гравиевая дорожка была обрамлена низенькими деревьями причудливых форм. Стоило Зуко и Катаре войти в сад, как женщина, сидящая слева от Айро, тут же навострила уши.

— А вот и походка, которую я давненько не слышала.

Внезапно Курзу оказался на руках у Зуко.

— Тоф! — Катара подбежала к ней, едва кубарем не скатившись с лестницы, и крепко обняла. Тоф, закашлявшись, похлопала Катару по спине.

— Полегче, Сахарная Королева. Никуда я от тебя не денусь.

— Но что ты здесь делаешь? Когда ты приехала? Как ты?..

— А это кто такой? — вмешался Айро, когда Зуко наконец спустился по лестнице. Старик поставил чашку с чаем на стол и протянул к малышу руки.

— Это Курзу, — ответил Зуко, передавая дяде ребёнка. — Он беженец.

— Что ж, нам ли об этом не знать? — Айро подмигнул племяннику, покачивая мальчика на своём большом животе. — Право слово, племянник, ты никогда не приводил домой даже карликовую пуму, а теперь вернулся с ребёнком?

— Он очень красивый, — произнёс тихий голос, и Зуко обернулся, чтобы посмотреть на девушку, которая сидела по правую руку от Айро, склонив голову в сторону Курзу. Она была выше Тоф, с изящными чертами лица и длинными, зауженными пальцами. Она была одета в свободное бледно-зелёное платье, а её длинные чёрные волосы каскадом спадали из-под шёлковой повязки того же оттенка.

— Ты, должно быть… — Зуко не знал, как закончить это предложение.

— Линь, — представилась она, отдавая глубокий поклон. — Спутница Тоф.

— Спутница, — повторил он. — Конечно же.

Линь чуть порозовела.

— Познакомиться с вами — большая честь.

— Да брось, — вмешалась Катара, наконец оторвавшись от Тоф. — Это честь для нас. Тоф столько мне про тебя рассказывала.

— Надеюсь, только хорошее… — Линь покраснела ещё сильнее.

— Вот ещё, — отмахнулась Тоф. — Я рассказала, что ты привередлива в еде и никогда не можешь решить, что надеть.

— И всё?

— Ну, если не считать историю про медведя-утконоса.

По какой-то непонятной причине все трое засмеялись. Очевидно, это была шутка, в которую Зуко не был посвящён. Он хотел было налить себе чай, однако не нашёл пустой чашки. Встав, он вновь начал подниматься по лестнице.

— Племянник?

— Я за чашками, — бросил Зуко через плечо.

Когда он вернулся, Катара рассказывала про Тетсуши. Айро сидел рядом с ней, покачивая Курзу на колене.

— Значит, управляющий ещё на свободе, — заключил он.

— Да, — подтвердила Катара. — Однако повсюду расклеены объявления о розыске.

— Мы найдём его, — заявил Зуко, протягивая Катаре чашку с чаем.

— Спасибо.

— То есть скоро ты вернёшься в приют? — спросила Линь.

Катара медлила с ответом. В животе Зуко затянулся тугой узел.

— Да, я собиралась поступить именно так.

— О, но тогда ты не повидаешься со своим братом и его семьёй — всеми своими племянниками и племянницами, — заметил Айро.

— Что? — хором удивились Катара и Зуко.

Айро улыбнулся.

— Ну, мне стало одиноко без тебя, племянник, и было так прекрасно вновь услышать женский голос в этом доме, что я пригласил Тоф и Линь. Но затем я подумал: «Почему бы не собрать всю семью?» — Он улыбнулся ещё шире, обращаясь к Катаре. — Твой брат должен приехать совсем скоро.

— Как скоро? — спросил Зуко.

— Ну, всё зависит от того, когда мой драконий ястреб до них доберётся. Видите ли, я ещё не получил от них ответа.

Зуко не знал, то ли ему придушить старика, то ли отдать должное его хитрости. Ожидание Сокки и Суюки определённо задержит Катару во дворце. «А ты думал, что то притворное отравление было его последней попыткой вмешаться в ваши отношения».

Катара окинула Айро полным подозрения взглядом, прежде чем оглянуться на Зуко.

— Вы не получите от них ответа, — сказала она. — Я попросила Сокку и Суюки подменить меня в храме. — Она вновь повернулась к Айро. — Они наверняка уехали до того, как вы отправили своё послание.

— Не беспокойся, — любезно отозвался Айро. — Я отправил несколько писем, одно из них — вашему другу Хару. Он уже должен быть в храме. — Он поднял Курзу на вытянутых руках. — Не о чем беспокоиться. Детишки в безопасности, — протянул он голосом, которым обычно разговаривают с маленькими детьми.

— Я нужна им, — возразила Катара.

— Своей семье ты тоже нужна, — парировал Айро. — Когда ты в последний раз видела своего брата?

— Старик прав, Сахарная Королева, — поддержала его Тоф. — В последний раз мы собирались вместе, когда… — Она не договорила, мыском выковыряв ямку в гравии. — Ну, вы и сами знаете.

— Я просто не хочу увиливать от своих обязанностей, — вздохнула Катара.

— Леди Катара, надеюсь, ты простишь мне мои слова, но я считаю, что ты также обязана вернуться в храм свежей и отдохнувшей, чтобы как можно лучше заботиться о детях, — вмешалась Линь. — С годами я привыкла быть глазами Тоф. Если бы она спросила меня, как ты сейчас выглядишь, я бы сказала ей, что ты, очевидно, нуждаешься в отдыхе после долгого и напряжённого труда.

— Что за красноречивая юная леди, — заметил Айро. — Даже я не сказал бы лучше.

И словно упоминание отдыха навеяло мысли о сне, Катара зевнула.

— В последние дни я, и вправду, не очень-то много спала…

— Это точно, — без задней мысли подтвердил Зуко, тут же прикусывая язык. Катара метнула в него убийственный взгляд. К тому же, он чувствовал, что глаза Тоф и Айро прожигают дыры в его груди. — В смысле, ребёнок не давал тебе спать всю обратную дорогу, а в Тетсуши ты из последних сил выбивалась, пытаясь всех вылечить…

— Правда, — согласилась Катара. — К слову, мне, наверное, стоит подремать перед ужином.

Она встала.

— Замечательная мысль, — последовал её примеру Айро. — Возьмёшь Курзу с собой? Детская давно уже в запустении, но я уверен, что кто-нибудь сможет там всё подготовить…

— Не стоит, — мягко отклонила предложение Катара, забирая Курзу у Айро. — Ко мне он уже привык, а, если в его жизни опять что-нибудь кардинально изменится, он наверняка станет от этого только беспокойнее. — Она окинула ребёнка хмурым взглядом. — Хотя если у вас есть детская одежда…

Айро подставил руки двум женщинам из царства Земли.

— Линь, мы отправляемся на поиски детских пелёнок.

— Есть, сэр, — ответила Линь, улыбаясь и беря Айро под локоть.

— Нам придётся столько же проторчать на рынке, как и в прошлый раз? — уточнила Тоф, вызывая смех своих спутников.

— Я провожу тебя в твою новую комнату, — сказал Зуко, пододвигаясь к Катаре.

— Всё в порядке, мы справимся сами, — отрезала та, удаляясь. Её шаги глухо отдавались от каменных плит, которыми был вымощен сад. Курзу смотрел на Зуко через плечо Катары, сжимая в кулачках охапки её волос. Эта сцена что-то напомнила Зуко, но он никак не мог вспомнить, что именно.

☯☯☯

Днём шрам не давал Зуко покоя. Над дворцом курсировали тяжёлые тучи, а повышенная влажность затрудняла дыхание.

— Пошёл бы уже, наконец, дождь, — сказала за обедом Тоф.

— Погода осложняет нашу задачу, — заметил Айро. — Не хотелось бы давать Курзу обноски моего племянника, однако, если Катара настаивает…

Сославшись на переутомление, Катара попросила подать обед ей в комнату. Айро пообещал послать ей особый успокаивающий и тонизирующий чай по собственному рецепту: имбирь, ромашка, шиповник и «кое-что сладенькое», что, по домыслам Зуко, вполне могло оказаться вишнёвым ликёром. Без неё и Курзу парадный зал казался на удивление пустым. Зуко попытался вспомнить, когда его семья последний раз собиралась здесь в полном составе.

— Должно быть, ещё до первой осады, — пробормотал он себе под нос.

— Что ты сказал, племянник?

Зуко потряс головой, пытаясь привести мысли в порядок.

— Ничего, дядя.

— Нет, не «ничего», ты только что что-то сказал, — возразила Тоф. — Так что выкладывай.

— Я всего лишь пытался вспомнить, когда вся семья собиралась на обед в этом зале, — ответил Зуко, складывая салфетку.

— До осады, — подтвердил его предположение Айро. — Ты тогда был ещё очень мал, а Азула — и того меньше. На твоём месте сидел мой отец, рядом с ним — я, затем — Лу Тен. На другой стороне сидели Озай с Урсой. — Он улыбнулся. — Ты сидел рядом с Урсой, а с другой стороны от тебя сидела Азула. Помнится, она тыкала в тебя своей игрушкой.

— А как же ваша мать? — спросила Линь. — Где сидела она?

— Моя мать? — Айро моргнул. — О. Что ж. Она была как моя жена, Ку Мэй. Кажется, они даже были дальними родственницами. Они обе умерли во время родов. — Айро сделал глоток чая. — Мой отец, лорд Огня Азулон, так никогда до конца и не простил моего брата за это.

Палочки Зуко со стуком упали в миску.

— Это правда? — обернулся он к дяде.

— Обязательно уточню у него, когда отправлюсь в мир духов, но мне кажется, что всё было именно так, — ответил тот, одной рукой держа миску, а второй накручивая на палочки лапшу. — Это было очень давно, племянник, мой отец придерживался старобытных взглядов. Он считал, что Озай каким-то образом украл жизнь твоей бабушки. Конечно же, он никогда ничего подобного не говорил — он хоть и был суеверен, однако очень хорошо это скрывал, — но я замечал, что к Озаю он относился иначе.

— Полагаю, теперь мы знаем, почему Озай больше любил младшенькую, — пробубнила Тоф с набитым лапшой ртом. — Прости, Спарки, кто-то должен был это сказать.

— Были какие-то знаки? — спросил Зуко.

— Нерасположения моего отца? Ну, во-первых, он…

— Нет, я имел в виду признаки возможных осложнений во время родов у бабушки и Ку Мэй, — пояснил он, чувствуя, как розовеет его нетронутое ухо. — То есть… их наверняка осматривали придворные лекари и повитухи… Разве никто не мог предупредить их?

Айро нахмурился и смущённо поёжился.

— Ну, если кто и предупреждал мою мать о чём-то подобном, мне она ничего такого не говорила. — Он дёрнул плечом. — Но, повторюсь, моя мать была женщиной иной эпохи. Возможно, ваше поколение свободнее делится со своими детьми личными секретами, но об этом тебе лучше узнать у Сокки и Суюки.

— Эти двое не смогут сохранить секрет даже под страхом смерти, — вмешалась Тоф. — О прибавлении их дети узнают раньше, чем они сами.

— Это ещё не значит, что они не умеют хранить секреты, — заметила Линь. — Может быть, у них просто умные дети.

— Не надо быть гением, чтобы понять, почему твою маму снова без конца тошнит, когда такое бывало уже миллион раз.

— Спасибо за испорченный аппетит, — произнёс Зуко, отодвигая миску.

☯☯☯

Наконец пошёл дождь. За это время Зуко успел ознакомиться с большей частью документов, решив отложить наиболее специализированные тексты — чертежи новых кораблей и геологическое исследование — до утра, чтобы взяться за них со свежей головой. Чайник с чаем уже остыл. Зуко слушал шум дождя, барабанящего по вымощенной черепицей крыше.

Его подмывало спросить дядю, бывали ли у Ку Мэй выкидыши. Почему-то ему казалось, что здесь должна быть связь: если тело человека не справляется с определённой задачей, то, возможно, предыдущие неудачи являются знаком того, что последующие попытки приведут к гибели. «Но ведь это не одно и то же, — подумал Зуко. — Бессмысленно сравнивать беременность с магией. Нельзя натренировать тело, чтобы оно смогло выносить ребёнка». Возможно, существуют какие-то статистические данные. Были ли подобные вопросы включены в исследование? Если да, то стали бы женщины народа огня честно отвечать на них? Катара держала свой выкидыш в секрете ото всех — даже от своего брата. Стали бы женщины, принимавшие участие в опросе, рассказывать такие вещи первому встречному? Рассказал бы ему дядя, если бы он всё-таки спросил? Зуко почему-то в этом сильно сомневался.

Он встал и потянулся. В шее хрустнуло, когда он принялся разминать её, наклоняя голову в стороны. Глаза болели от усталости. «Скоро мне будут нужны очки, как старому царю Земли». Он оглядел свою комнату — не считая красочных карт, которые заменили развешенное его отцом антикварное оружие, обставлена она была скудно, по-спартански. Его парные мечи висели над кроватью, которая была застелена чёрным парчовым покрывалом. Этим вечером она показалась ему слишком большой, и он почувствовал себя одиноко, словно море в новолуние.

Вздохнув, он снял с себя верхнее одеяние и надел тапки. Он почистил зубы, умылся и открыл платяной шкаф. Зайдя внутрь, он подул в пневматический замок в форме дракона. Задняя стенка шкафа беззвучно отворилась, и он шагнул внутрь, не забыв запереть за собой дверцы. Теперь он оказался в пыльном, узком проходе. Правой рукой нащупав тонкие перила, он двинулся вперёд. Он не пользовался этим проходом с тех самых пор, как впервые обнаружил его, — нужды не было; от каждого шороха по телу пробегали мурашки — Зуко представлял, что это может быть крыса или паук. Он создал крошечный огненный шар, помещавшийся в ладони, чтобы осветить себе путь, и отправился дальше, пока, наконец, не обнаружил дверь. Её он тоже открыл пламенным дыханием. Призывая ловкость Синей Маски, он проскользнул в комнату, которая когда-то служила покоями его матери.

В свете созданного им пламени он увидел Катару, которая спала в кровати его матери в окружении золотой парчи и тёмно-янтарного сатина. Несмотря на то, что кто-то всё-таки выдвинул нижний ящик и устроил там постель, Курзу лежал на кровати, придерживаемый Катарой. «Да благословят ду́хи лорда Огня, приказавшего соорудить этот проход». Погасив огонь сжатием кулака, он подошёл к кровати, снял рубашку и осторожно приподнял одеяло. Его пальцы едва задели бедро Катары, однако этого оказалось достаточно, чтобы он получил локтем в живот. Катара пригвоздила его к кровати своим телом, и он почувствовал, как нечто начало сдавливать его шею, становилось трудно дышать… «Глупо было подкрадываться к магу крови, Зу-Зу», — насмехался над ним голос его сестры.

Ему удалось ухватиться за запястья Катары и высвободиться из захвата.

— Это я, — прошипел он.

Она ударила его в живот, так что он закашлялся.

— Так тебе и надо, будешь знать, как прокрадываться сюда, словно вор! — отчеканила она приглушённым голосом. — И как ты вообще здесь очутился?

— Через тайный проход, — ответил он, всё ещё кашляя.

— Как обычно, — фыркнула она. — Ты не мог просто так взять и попросить переночевать.

— Чтобы весь дворец узнал?

— А что, ты меня стыдишься?

— Конечно же нет!

— Не кричи! — громко прошептала она. — Ты разбудишь Курзу!

Он вновь зажёг пламя в ладони и недовольно посмотрел на неё. Лямка её простой белой сорочки упала, и ему пришлось силой заставить себя отвести взгляд от невероятно притягательного плеча, которое она оголяла.

— Разве не ты хотела, чтобы я вёл себя осмотрительно?

— Но не из-за того, что стесняешься наших отношений! — Сощурив глаза, она указала на секретную панель, посредством которой он пробрался внутрь. — Так ты поэтому на самом деле поселил меня в другой комнате? Чтобы иметь возможность приходить ко мне, когда тебе заблагорассудится, никого не ставя в известность? Курзу был тут совсем ни при чём.

«Подловила».

— Дело было… — Он запнулся. — Дело было не только в Курзу.

Катара прислонила ладонь ко лбу.

— Я думала, тебя заботит его судьба, Зуко.

— Так и есть. Ты же знаешь.

— Просто так уж случилось, что возможность спать со мной заботит тебя сильнее.

— Не делай из меня негодяя только потому, что мне нравится проводить с тобой ночи. Если мне не изменяет память, ты тоже не имела ничего против.

— Ну, а мне не нравится, что меня перекидывают из комнаты в комнату исключительно ради твоего удобства! — воскликнула она, скрещивая руки на груди. — Ты когда-нибудь вообще думал о том, чего хочу я?

— Видимо, нет, — пробурчал Зуко. — Раз уж об этом зашёл разговор, чего ты хочешь? Хочешь сказать, ты бы не возражала, если бы я сегодня рассказал дяде, Тоф и Линь, чем именно мы занимались последние три дня? Разве это не стало бы замечательным приветственным подарком для твоего брата? «Прошу, наслаждайся пребыванием в стране Огня, Сокка, — и, кстати, ты в курсе, что твоя сестра совсем не прочь, чтобы лорд Огня еженощно ублажал её?»

Моргнув, Катара открыла, а затем снова закрыла рот. Казалось, она была не в силах сдержать смех — или гнев, Зуко не мог точно определить. Наконец, она сдалась и прыснула:

— Ублажал?

Он мотнул головой.

— Мне на ум больше не пришло ничего, что не звучало бы… пошло.

— Ой, а ты ни разу в жизни не говорил пошлости.

Он улыбнулся уголком губ.

— Только тебе, сладкая.

— Как же мне повезло, — закатила глаза Катара. Улыбаясь, она вновь забралась на него, так что её дыхание щекотало его нос. Огонь погас, и, внезапно оказавшись в темноте, он лишь сильнее чувствовал её тепло, её запах. — Вы очень плохо себя вели, мистер лорд Огня.

Зуко беспомощно выгнулся и прошептал ей на ухо:

— Ты даже не представляешь…

— И мне правда очень жаль.

— Почему это?

— Потому что плохие парни сегодня в пролёте. — Она перекатилась на свою половину кровати. — Я только что уложила ребёнка спать, и просто чудо, что он до сих пор не проснулся. И, думаю, я всё ещё злюсь на тебя. Так что придётся тебе стиснуть зубы, — пояснила она, зарывая голову в подушки.

Подавив стон разочарования, Зуко последовал примеру Катары, приобняв её.

— Один поцелуй, — попросил он, носом утыкаясь в её шею. — Я не целовал тебя десять часов.

— Ты считал? — повернулась к нему она.

— У меня очень чуткий внутренний хронометр.

— Так вот это что такое? — уточнила она, поёрзав. — Мне он не кажется таким уж внутренним.

— И кто говорит пошлости теперь? — спросил он, прикусывая мочку её уха.

— Попалась, признаюсь.

— Тебе повезло, что я не привязал тебя к дереву. Поцелуй меня.

Катара повернулась, и он притянул её к себе. Запустив руку в её волосы и придерживая её лицо, он растянул поцелуй насколько только смог. Вышло нежнее, чем он планировал, мягче, трепетнее, как будто он и впрямь был тем неопытным юнцом, каким чувствовал себя рядом с ней. Когда поцелуй прервался, Катару била едва заметная дрожь.

— Ты и вправду умеешь пожелать спокойной ночи, — сказала она, устраиваясь на подушках.

Придвинувшись к ней, он уткнулся в пространство между шеей и плечом, обнимая её за талию.

— Ты ещё не знаешь, как я желаю доброго утра.

☯☯☯

Первым, что увидел Зуко, когда открыл глаза следующим утром, был играющий на полу Курзу. Каким-то образом он ускользнул от Катары, сполз в свою выдвижную кровать, а из неё — на пол, в данный момент прямой наводкой направляясь к массивному шкафу. Находясь на грани сна и яви, Зуко с толикой забавы наблюдал, как Курзу пытался встать, опираясь на его скользкую глянцевую лакированную поверхность. Однако все его попытки потерпели сокрушительный провал, и, в конце концов, он озвучил своё негодование, принявшись долбить в дверцу крошечной ладошкой. Шкаф заходил ходуном — каждый удар отдавался глухим эхом. Вздрогнув, Катара проснулась и села в кровати.

— Всё в порядке, — заверил её Зуко, — Это всего лишь Курзу.

Словно почувствовав, что он является темой разговора, Курзу повернулся, улыбнулся им и забарабанил по шкафу ещё сильнее.

— И как только Суюки справляется с таким количеством детей? — простонала Катара.

— Подозреваю, что точно так же, как она справляется с твоим братом.

Катара послала ему взгляд, в котором ясно читалось, что ей совсем не смешно. Закатив глаза, Зуко поднялся с кровати.

— Курзу, как твой лорд Огня приказываю тебе поменьше шуметь. — Он наклонился, чтобы взять Курзу на руки. От ребёнка ужасно пахло. — Фу! Ду́хи, ты что, всё это время размазывал какашки по моим коврам?

Катара сдавленно засмеялась. Он обернулся к ней, держа Курзу на вытянутых руках. По какой-то причине это показалось ей ужасно смешным, так что она с головой укрылась одеялом, умирая от хохота, — образовавшийся на кровати бугор в форме Катары сотрясался под золотой парчой. Зуко направился к кровати.

— Это не смешно!

На это Катара засмеялась только сильнее. Не вылезая из-под одеяла, она ткнула в его сторону пальцем.

— Не вздумай нести его сюда. Иди в ванну и помой его.

— Не желает ли мой любимый маг воды помочь мне в выполнении этой задачи?

— Нет. Твой любимый маг воды намеревается отоспаться.

Зуко посмотрел на Курзу, который моргнул ему в ответ. Волосы малыша торчали с одной стороны, и у Зуко появилось странное желание их пригладить.

— Я прикажу подготовить детскую и найму няню, — заявил он. — Няни присматривали за лучшими людьми этой страны, и ты ничем не хуже.

— Хватит тянуть время, Спарки.

☯☯☯

Обратный путь к своей комнате Зуко преодолел летящей походкой. Мытьё Курзу каким-то образом вылилось в банную вечеринку, которую он, Катара и малыш устроили в выделанной кедром и гранитом ванной его матери. В процессе Зуко решил, что маги огня и воды однозначно созданы для того, чтобы извлекать максимум из купания: один управляет водой, а второй поддерживает её температуру. К тому же, мыть Катаре спину — и голову — было идеальным началом дня. Медитация меркла в сравнении с ощущением тёмных, прекрасных, благоухающих волос, щекочущих его пальцы, пока Катара ёрзала и мурлыкала от удовольствия.

С этого момента он постановил проводить так каждое утро до тех пор, пока она не уедет или же не одумается. Он всё ещё находился в плену приятной фантазии с участием Катары и мыла, когда вылез из шкафа в своей комнате, где за время его отсутствия ничего не изменилось: кровать была заправлена, одежда висела на стуле. Единственное исключение омрачило его настроение.

— Итак, племянник, — начал Айро, наливая вторую чашку чая, — ты ничего не хочешь мне сказать?