«Руководство по здравому смыслу» от той, кто с этим здравым смыслом не дружит (джен)

Не защитишь, не укроешь себя, не остановишь рост.

Я — голубая лесная трава,

Я от корней и до неба,

Я у тебя внутри, мой друг, и проросла насквозь.

Мельница — Голубая трава

Мое состояние было преотвратнейшим, болела голова, и я устала. Работники Отдела лишь разводили руками, но отклонений в теле не нашли, лишь застарелые следы того, как наши с Габби души сливались, что подтвердило мои слова. Из-за того, что я была старше и уже сформированной как личность, моя душа стала доминантной в теле. На опыты меня никто не закрыл, однако теперь каждые выходные я тусовалась в отделе межпространственных перемещений, ибо сотрудники хотели понять, откуда же я такая взялась. Процесс это не быстрый, да ещё и я обратилась слишком поздно, что достаточно затрудняло весь процесс. Джерри поинтересовался, почему именно сейчас, почему не раньше, и ему честно сказала, что боялась их всех как огня, на что мужчина посоветовал мне меньше смотреть “Секретных Материалов”

Стала ли я говорить остальным о происходящем? Нет. Просто сбегала на пару часиков через камин Северуса прямиком в Министерство по выходным, а иногда и в будни, если требовалось, да вместе с другими работниками пыталась осознать происходящее, попутно делясь воспоминаниями из своего мира. Пока что сложно было сказать хоть что-то, но я упорно продолжала все эти экзекуции, и добровольно ложилась на кушетку, позволяя обвешивать себя магическими диодами.

Не могу сказать, что я обманывала или скрывала что-то от них. Зная всю нашу развеселую компанию, они лишь надумают себе лишнего и будут попусту волноваться, даже если я расскажу о том, что именно со мной делают. Гляди еще и в сопровождение набиваться станут, Малфой так уж точно. А если об этом еще и близнецы узнают… нет, спасибо, мне и так нормально. Они наконец стали возвращаться к жизни после битвы в Министерстве, ни к чему им лишние волнения, тем более, что ничего совсем уж страшного не происходило.

Меж тем, время приблизилось к Рождеству, и я все же уломала близнецов на те самые полуголые костюмчики. Ну как уломала, выиграла в карты, незаметно мухлюя и пресекая любые попытки меня обмануть или съехать с темы исполнения желаний. Не могу сказать, что эти костюмы были моей навязчивой идеей, или что-то в этом духе, но все же решила их чутка переработать. Рубашка, распахнутая более чем на половину, и шорты, чуть выше колен на подтяжках, да миленькая брошь с рождественскими бубенчиками. А вот первоначальный вид костюмов был оставлен до Рождества и отмечаний дома. Все равно я как раз заказала веревки для шибари. Красные. В тон приближающегося праздника.

Костюмы для парней, а также униформа девушек была заказана у Малкин, и была доставлена даже раньше, чем я вернулась из Хогвартса. До Рождества, да и после него, я собиралась помогать в магазине. Хотя бы часика четыре, потому что в праздники был такой аврал, что даже вечно не затыкающийся Фред порой просто упирался лбом в стену, и мог молчать на протяжении часа, а то и более, что для него было не характерным вообще. Странный способ отдохнуть, но не мне это говорить, я по утрам вообще со стенами разговариваю, и ничего. Один Джордж у нас нормальный и подобной придури за ним замечено не было.

По домам нас отпустили аж двадцатого числа, чему я была несказанно удивлена, потому что думала, что раньше двадцать третьего родных стен не увижу, но нет. Казалось бы, шестой курс, радуйся халяве, одни экзамены сдали, следующие только выпускные, расслабляйся не хочу, но все было не так уж и просто. Шестой курс был возможностью определиться, чего ты хочешь от этой жизни, получить маггловский аттестат, обдумать дальнейшие планы на жизнь и начать неистово зубрить к предстоящим ЖАБА. Идею с отделом Тайн я все еще не оставила, но, переговорив с Джерри, четко уверилась, что особо мне делать нечего, не с моими знаниями и умениями.

Зато я начала рассматривать мастеров магического ювелирного дела, раз уж пошла речь об определении будущего. Желательно, чтобы у этого мастера была еще и степень по артефакторике, что было не редкостью, и тогда вообще можно будет совместить сразу два направления, не затрачивая при этом дополнительного времени. Все же это была достаточно существенная разница, то ли я потрачу четыре года на обе специальности, то ли два, и смогу нормально брать заказы. Херней страдать, конечно, тоже неплохо, но я бы все же хотела начать заниматься хоть чем-то полезным, а главное — приносящим удовлетворение от проделанной работы, что было немаловажно для меня.

В магазине действительно был аврал, и было буквально не протолкнуться от количества покупателей, и у меня даже промелькнула грешная мысль сбежать от этого всего к Молли, помочь ей с подготовкой к Рождеству. В этом году Перси решил познакомить нас со своей пассией, а Джинни настроилась рассказать матери об отношениях с Луной. Поэтому ожидался такой блядский цирк, что мне даже страшно было ехать в Нору, мало ли что. Нет, Молли хорошая и адекватная женщина, она не станет никого убивать, по крайне мере тогда, когда за ней кто-то наблюдает. Палка о двух концах, короче.

Женская форма не особо отличалась от того, что сделала парням: такая же блузка, но менее распахнутая, миленькие шортики и брошь с рождественскими колокольчиками. Обе девушки были в восторге от такой малости, в то время как я все же находила подобное неудобным. Лучше бы в платье гоняла, что-то не подумала об этом, почему-то посчитала, что в шортах будет куда удобнее. Но уже было поздно, и я, наравне со всеми, заливалась соловьем перед покупателями, как можно милее улыбаясь и стараясь спихнуть как можно больше товара в одни руки.

Рождество прошло с фанфарами, фейерверками и дикой руганью. Девушка Перси не понравилась Молли наотрез, потому что с самого начала кривила нос в брезгливости и даже посмела упомянуть, что надеялась на что-то более помпезное. Матриарх семейства Уизли молча проглотила эту шпильку до поры до времени, а лично мне хотелось въебать этой фифе табуреткой, глядишь, мозги на место встанут. Но та сказанула что-то еще, и скорая на расправу мать семейства все же не выдержала и выгнала девушку взашей. На фоне этого фееричного скандала, после которого Жозефина ушла, хлопнув дверью, новость об ориентации Джинни и Чарли, а также намечающаяся летом свадьба Билла и Флер вообще прошли как-то мимо. Персиваль страшно обиделся на всех и пошел успокаивать свою девушку, а я думала о том, как бы было хорошо въебать им обоим. Фред уже подумывал об идее розыгрыша, но чуть остыл под моим недовольным взглядом. Дамочка эта все равно долго не продержится, так что не стоит и сил на нее тратить. Еще на всяких истеричек внимание обращать.

Вечером, убирая посуду со стола и готовясь ко сну, меня выловила Флер, обеспокоенно вглядываясь в мои глаза. Мне была не понятна причина ее беспокойств, так же как и общее нервозное состояние.

— Габби, у тебя все в по'гядке? — мои глаза в удивлении расширились. А со мной что-то должно быть не в порядке, или я что упустила за сегодняшний вечер?

— О чем ты? — ее ладони буквально судорожно сжимали мои руки, и сама француженка выглядела достаточно бледной.

— Насчёт нашей с Биллом свадьбы. — блондинка нервно кусала губы, а у меня нервно дергался глаз. Да я как бы и так предполагала, что они летом жениться будут, только я тут каким боком? А, хотя нет, самым что ни на есть прямым.

— Нет, мы все равно не собирались устраивать торжество этим летом. Скорее уж после моего выпуска из Хогвартса, так что мне немного непонятно твое беспокойство.

— Я гово'гила Биллу, что это плохая идея. — Она положила ладонь на середину груди и облегченно вздохнула. Какая она всё-таки красивая, глаз не оторвать.

— Ты накручиваешь себя. Мы с Молли уже давно всё обсудили, вплоть до цветов на свадебной церемонии и места проведения. — Я похлопала ее по плечу. — Не скажу, что могу помочь, но могу выслушать, если нервишки начнут сдавать.

— Спасибо. — Флер улыбнулась, и казалось помещение озарил свет люминесцентных ламп. И я была очарована ей не меньше самого Билла.

День подарков мы скромно отметили с Малфоями, которые пригласили к себе обоих Блэков и Андромеду с ее семьей. Ужин вышел крайне неловким, потому что в мэноре было принято соблюдать этикет, а то, что здесь присутствовал еще и Министр Магии, сбило весь праздничный настрой. Было все чинно, будто на похороны собрались. Хотя вид близнецов, что засунули шило поглубже в задницу и старались изо всех сил соответствовать атмосфере, был забавным. Пусть и уставшей от этого официоза, мне удалось раздобыть некоторую информацию, а также увидеть малышку Касси, и ей явно нравился космический шар с ее созвездием.

У Беллы все же была дочь, и как бы она ни пыталась приписать Волдеморта в отцы, Дельфина была дочерью супругов Лестрейндж. Малышка совсем, ещё и года нет, а осталась без родителей, и Андромеда добивалась опеки над ней, в чем ей весьма способствовал Министр. А меня накрыла огромная волна вины перед ребенком. Лестрейнджи были последними сволочами, однако я имела прямое отношение к их смерти, и от мимолётного взгляда на черноволосую малышку меня чуть не стошнило от накативших эмоций.

Ужасный круг ненависти, результатом которого стала ещё одна сирота. Их повелитель убил моих родителей, я стала сиротой, убила их, и теперь уже их ребенок сирота. Осознание этого поразило меня настолько, что я целую неделю пыталась прийти в нормальное душевное равновесие, изнутри раздираемая чувством вины. Сеансы с лекарем душ не помогали, и пришлось обращаться к более углубленным специалистам из Отдела Тайн. Хоть ситуация была проговорена, и умом я понимала, что ни в чем не виновата, но воспоминания о Делфи буквально впрыскивали в мою кровь огромную порцию яда, что становилось топливом для ненависти.

На фоне этой рутины прошли пара месяцев, и ровно за сутки до матча по квиддичу Марволо сообщил о поимке Тома, поэтому Министр ждал меня в субботу. Матч мы продули, и по моей вине уж точно. Из-за нервного напряжения я долго не могла уснуть, и ко мне вернулись кошмары, что не выпускали из удушливого плена до самого утра, и по итогу Драко сбило бладжером, а я недосмотрела.

Кошмары были не редким гостем, и стоило мне чуть перенервничать, так бессонная ночь истязаний была мне обеспечена, даже зелья не помогали. Они были о разном: иногда я не могла выбраться из камеры, и Дамблдор возвращался, чтобы убить меня; иногда заклинания Беллы все же настигали меня, или заклинания Рудольфуса; но чаще всего под завалами обнаруживались мертвые и бездыханные тела близнецов, и именно после этих кошмаров я не могла спать еще несколько суток, как бы сильно меня ни клонило в сон.

"Посттравматический синдром” — в один голос твердили врачи. Советовали больше отдыхать, меньше нервничать и не скрывать приступы от лекаря душ. В эту же копилку, к кошмарам, добавим и панические атаки, и истерики, после которых не оставалось живого места на руках от кровоточащих царапин. Казалось бы, мы даже не принимали активного участия в битве, но она тяжелым удушливым одеялом легла на всех. Гермиона больше не улыбалась и вновь окопалась в книгах, полностью забросив рисование. Она пыталась, правда, я видела это, но она могла сутки просидеть около мольберта, глядя в никуда. Невилл пытался вернуться к школьной жизни, но улыбался так натянуто, что уже и остальные начинали что-то подозревать. С Драко слетел налет его спеси, он был непривычно серьезным и по большей части молчаливым, исчез насмешливый, высокомерный тон, оставляя за собой устойчивую твердость, будто перед тобой и не Малфой вовсе. И близнецы. Как бы они ни делали вид, что они по-прежнему веселы и непоседливы, но я замечала, как порой Фред останавливается на середине фразы, будто запинался, и улыбка моментально сползает с его лица, будто закончился завод, как у игрушки. Джордж стал еще более молчаливым и задумчивым, предпочитая в одиночку делать работу, даже перестал показывать выкладки заклинаний. Обоих мучали кошмары разного рода, но все это было связано со смертью. И все мы были пациентами лекаря душ уже не один месяц. Да, была положительная динамика, но подобное не может просто пройти по щелчку пальцев. Пока что никто из нас не мог просто перевернуть эту страницу жизни.

После матча я приняла душ, извинилась перед Драко, который только отмахнулся на мою невнимательность стандартной фразой "будешь должна” и ушел в больничное крыло, не дожидаясь остальных. Переодевшись в строгий брючный костюм и проверив, насколько легко выходит палочка из футляра, я накинула на плечи мантию, прошествовав до кабинета декана уже привычным за столько лет маршрутом.

Атриум Министерства всегда буквально искрит от жизни и снующих туда-сюда магов, даже в выходной день. Стук каблуков, неторопливые беседы, и бумажки, сложенные в оригами, поднимались высоко под свод потолка, сливаясь там в единую какофонию, чтобы опуститься суматошным шлейфом на всех проходящих. Здесь никогда не бывало спокойно, даже ночью туда-сюда сновали авроры, работники секретариата или подчиненные Министра.

Меня проводили на самые нижние этажи, где все так же с иголочки одетый Марволо поправлял манжеты рубашки, периодически посматривая на время. Новые запонки смотрелись на рубашке не просто хорошо, а великолепно. И плевать мне было, что запонки обычно дарили возлюбленным или очень близким людям. С того момента, как судьба связала нас и запутала в свой клубок, было глупо задумываться о чем-то подобном.

— Доброго дня, леди Поттер. — Мужчина чинно раскланялся, и я сдержала порыв цокнуть языком. Ненавидела всю эту аристократическую помпезность, принятую в высшем магическом обществе. Но я теперь Леди рода, так что поздно тут выебываться, раз сама на все это подписалась.

— И вам, господин Министр. — Зато он явно чувствовал себя как рыба в воде в этой среде высокой речи. Лично я была самой что ни на есть простушкой, и хорошие манеры в меня реально вбивали. Эх, не в тот мир я попала, ох не в тот. — Он за дверью?

Марволо кивнул на мой вопрос, и один из авроров открыл нам проход вовнутрь. Палочка сама собой оказалась в моих руках, пока левая рука покоилась на втором футляре, где была бузинная. Неужели сегодня я освобожусь от своего клейма Смерти?

Том был худощавым, и порядком избит, но не узнать в нем того мужчину было невозможно. Все такие же черты лица, волосы, подернутые лёгкой вуалью седины, и яростный взгляд голубых глаз, что пробирал до костей. Он был прикован к стулу, и рядом с ним парили дементоры, что контролировались Долорес.

Я подошла максимально близко, не страшась существ, от которых моментально повеяло холодом, и заглянула в глаза убийцы, намереваясь задать только один вопрос:

— Зачем? — сказано достаточно тихо, но в этом огромном помещении с высоким потолком мой вопрос был подобен раскату грома.

— Что именно, зачем? — он нагло ухмыльнулся, и я не смогла сдержать в себе яростного порыва. По его вине погибло столько людей, а он сидит здесь как ни в чем не бывало, да ещё и ухмыляется.

— Что тебе сделали Поттеры? — я схватила его за грудки. — Что тебе сделала я, мои родственники-магглы, которых вы прокляли?

— Таково было пророчество. — Том смотрел высокомерно, будто пытаясь меня принизить, и от гнева не осталась и следа. Лишь холодная ярость. Суд Линча, не заслужил Аваду. И я готова самолично сдирать с него кожу до самых костей, пока моя жажда крови не угомонится.

— Сволочь. — Я выпускаю его потрепанную рубашку из пальцев, и складываю руки на груди. Ярость клокотала в горле, даже мешая глубоко дышать, и мне хотелось бить его об брусчатый пол до тех самых пор, пока не получу ответы.

Мужчина сухо рассмеялся, закидывая голову назад, и взгляд его ярких глаз уперся в потолок, а звук смеха оборвался так же резко, как и начался.

— Это я был избранным! — заорал он, с яростью смотря на меня. — Это было мое пророчество, и ни ты, ни этот мелкий ублюдок не имели к нему никакого отношения!

— Пророчество было произнесено гораздо позже, чем родился ты. — Он снова засмеялся, надломлено, и глаза горели просто нечеловеческой яростью.

— Я родился на исходе июля, это моя мать трижды бросала вызов Гриндевальду, это я вижу будущее, и я должен быть избранным! — мне стало мерзко от его слов, но так же и пришло осознание, что ответов я от него не добьюсь. Томас Фадж был безумным, и его истерзанный разум не спасет уже ничего.

Хорошо. Как бы мне ни хотелось, чтобы эта сволочь мучилась, еще меньше мне хотелось марать руки об эту грязь. Не к месту взял верх гуманизм, и бузинная палочка легко скользнула ладонь, отдаваясь привычным трепетом тьмы где-то глубоко во мне. Кончик ее был направлен четко в лоб мужчины, и я с огромным сожалением выпускала Аваду. Слишком гуманная смерть, слишком легкая, слишком милосердная для того, кто сотворил слишком много зла.

— Теперь ты доволен? — произношу я в пустоту, прекрасно осознавая что главный зритель все это время находился тут, и именно поэтому дементоры вели себя настолько примерно. Достав из сумки мантию, я сняла с пальца кольцо с воскрешающим камнем и сложила все это на стол, придавив сверху палочкой.

— Более чем. — Чужие пальцы сомкнулись на моем горле, и казалось, кожа заиндевела под ними, не давая сделать лишнего вдоха. — Все условия были выполнены. Кроме одного.

Смерть с силой надавил на плечо, заставляя обернуться к нему и посмотреть прямо в глаза. Я помнила о последнем условии, и правда не понимала, как должна его выполнить. И Смерть это понимал. Его губы растянулись в чудовищной улыбке, заставляющей холодеть все внутренности. Каким бы ни было прекрасным его лицо, он все еще был слишком жутким, особенно этот лич на его руке.

— Я вернусь за тобой, когда придет время, Габриэлла Поттер.

Как я добралась до кабинета я не помнила, так же как и пропустила момент, когда в кабинете появились близнецы, потому что все еще продолжала смотреть на девственно чистое запястье левой руки, пытаясь осознать, что все закончилось.

— Габби, что случилось? — Джордж опустился рядом со мной на колени.

— Ты нашла ответы? — Фред занял точно такую же позу как и брат, а я обреченно покачала головой.

— Мы же не в глупом романе или фильме, где злодей под конец раскрывает мотивы своих действий, потому что это самый тупой сюжетный ход, из всех возможных. — Я судорожно сжимала их пальцы, опустив голову. — Я уже никогда не узнаю причин, мне достаточно того, что все наконец закончилось. По крайней мере, я хочу утешать себя этим.