Положительный результат (джен)

Близнецы прибыли на следующее утро. Что сказать? Выглядели оба до отвращения здоровыми — целители из Мунго своё дело знали. А их цветущий вид и неизменные ухмылки говорили о том, что они готовы ко всяким пакостям.

Наша компания заранее напряглась. А уж Рон, который отродясь не видел от так называемых братцев ничего хорошего кроме плохого, чуть было вообще не впал в депрессию. И то сказать — бедняга только человеком себя ощутил — новая палочка, прилично выглядящая одежда, нормальная учёба... И хорошие отношения с окружающими. Никто над ним не смеялся, не пугал, не подкалывал, не называл придурком и тупицей. А я забыл сказать — я ведь ему ещё и крысу подогнал, поскольку Дамблдор в крысином облике в нашей спальне вообще появляться перестал. Мистер Лапка, конечно, знал, где он тусуется, но выманить его из этого места даже моему шустрому книззлу оказалось не так-то легко. Но я в него верил и, извинившись перед верным фамильяром, признал, что Мистер Лапка скорее всего придавил крысу Рона. Чисто из кошачьего охотничьего инстинкта.

Рон, надо сказать, гибель своей «Коросточки» воспринял довольно спокойно, заявив, что она была уже старая и больная, и вообще он сам виноват, что не организовал ей клетку понадёжнее... Прорезавшаяся самокритичность требовала награды... и я связался с Питером. Питер в очередной раз смотался в маггловский мир, нашёл там подходящий зоомагазин и приобрёл там вполне симпатичного юного крысака чёрно-белой шахматной расцветки. Самого обычного, не волшебного, но Рон был в таком восторге, словно ему подарили, по меньшей мере, живого феникса.

Но в чём-то его можно было понять. Крысак был миленький, пушистый и очень опрятный. Он постоянно прихорашивался, а его маленькие пальчики на передних лапах были почти такими же гибкими, как человеческие. Если ему давали кусочек сыра, сушёного фрукта или какую иную вкусняшку, малыш брал её передними лапками и очень аккуратно поедал.

Его даже девчонки не боялись и не брезговали, а это показатель. К тому же крыс был весьма умным. Он не гадил в комнате, не портил вещи и не привлекал к себе излишнего внимания. Много времени он проводил в зачарованной клетке, где играл с крохотным мячиком, катушкой ниток и колокольчиком или дремал на подушечке. А если уж и отлучался по своим крысачьим делам — то совсем ненадолго.

А ещё он любил сидеть у Рона на плече, трогательно прижав к груди крошечные ручки-лапки и кротко сверкая чёрными бусинками глаз. Рон своего нового крысака обожал, часто ласкал и гладил, кормил вкусняшками и ласково разговаривал. И назвал его Мерлин. Может, кому это и покажется смешным или оскорбительным, но лично я в этом прозвище услышал только пробудившееся у Рона стремление к другой жизни.

Я это к чему рассказываю... К несчастью, первым, кто попался на глаза появившимся в гостиной факультета близнецам, был именно Рон, мирно просматривавший журнал по квиддичу, сидя на диване. Мерлин сидел у Рона на плече, и делал лапками такие движения, словно умывался. Милота и прелесть, только вот спокойный и довольный вид Рона любящим братцам сразу не понравился.

— О, Ронни-бой! — хором пропели они. — Да ты хорошо выглядишь!

— Фу ты-ну ты, ножки гнуты! Гляди, братец Дред, какой наш младшенький стал аккуратный да важный! Похоже, его Перси покусал!

— Отстаньте, я просто ребят жду! — огрызнулся Рон. — Не трогайте меня!

— Ой-ой-ой! — передразнил Рона один из близнецов, сделав плаксивое лицо. — Нашего маленького Ронничку обидели! Ты что, Ронничка? Это же мы, Дред и Фордж, твои любящие братики! Давай мы тебя обнимем!

И они, широко раскрыв объятия, стали надвигаться на сидящего на диване Рона. Тот вскочил, отложил журнал по квиддичу на столик рядом с диваном и сердито сказал:

— Я не хочу с вами обниматься. Оставьте меня в покое.

Но когда два рыжих отморозка слушали своего младшего братишку? То Фред, то ли Джордж улучив момент, схватил Мерлина с плеча Рона и захихикал:

— Ого, Рончик завёл себе нового любимчика! Какая миленькая крыска, просто лапочка! А где наша старая добрая Короста? Неужели сдохла?

— Тебе какая разница? — набычился Рон и бросился к брату. — Отдай Мерлина, отдай! Зачем он тебе!

— Запомни, братец, — захихикал некто из Форджей, — у тебя в нашей семье нет ничего своего. У нас всё общее!

И в этот животрепещущий момент из нашей спальни вышли Дин и Симус. Оба они с ходу просекли, что близнецы, по своему обыкновению, не успев прибыть, уже начали творить какое-то дерьмо, издеваясь над собственным младшим братом. Поэтому Дин с верным кастетом спрыгнул через перила лестницы, ловко приземлившись на ноги (гены пальцем не заткнёшь, я бы себе что-нибудь точно вывихнул бы) и предстал перед ржущими близнецами этаким карающим ангелом с огненным мечом... то есть, с кастетом.

Этим самым кастетом он врезал одному из Форджей по макушке, так что тот грохнулся на пол. А вот второй Фордж, сжимавший крысу, рявкнул:

— А ну бросай свою железку, сопляк! Иначе я эту тварь раздавлю!

— Всё-всё, положил, — быстро сказал Дин. Он знал, как трепетно относится Рон к своему питомцу, и вовсе не хотел, чтобы Мерлин пострадал, поэтому положил кастет на пол.

— А теперь встань на колени и проси прощения, щенок! — процедил уцелевший близнец, продолжая сжимать крысу. Бедняга Мерлин испуганно попискивал, он к такому обращению просто не привык, до сих пор мир был к нему дружелюбен.

— А ну прекратить! — раздался голос спешно спустившегося в гостиную Перси. — Фред, а ну отдай Рону его питомца!

Мы с Симусом и Марком тоже спустились вниз, и желание навалять рыжим у нас прямо-таки было на лицах написано. В это время зашевелился второй близнец (если верить Перси — Джордж), он потряс головой, приходя в себя, и рывком вскочил на ноги.

— А ну просите прощения все! — жизнерадостно рявкнул он.

— А ты не много на себя берёшь? — начал заводиться Симус.

— Столько, сколько надо! — отозвался Джордж. — Я смотрю, на факультете не осталось гриффиндорского духа!

— Это точно, — хмыкнул Марк. — Вонючих нестиранных носков стало поменьше — ведь вы пребывали в Мунго. Оставьте нас в покое, честью просим.

— Ещё чего! — возмутился Фред. — Мы попали в больницу из-за вас. Из-за тебя, магглокровка, и твоего придурочного дружка, который строит из себя героя!

— Да ни разу, — открестился я. — Это только вы вечно строите из себя героев, а на выходе всё равно придурки получаются. Может, вы всё-таки отдадите Рону его питомца, и давайте поговорим, как взрослые люди.

— Отдать? Да пожалуйста! — гнусно хихикнул Джордж и швырнул бедного Мерлина в сторону замершего Рона. Тот отчаянно попытался спасти испуганно заверещавшего питомца... и ведь почти успел. Но поганец Джордж изначально швырнул крыса так, что тот ударился о твёрдую деревянную столешницу. Писк резко оборвался. Небольшое пушистое тельце неподвижно замерло. Откуда-то — то ли из рта, то ли из носа — на мордочке выступила капелька крови.

— Ты убил его, — произнёс Рон деревянным голосом. — Ты убил Мерлина.

Голос Рона прозвучал так, что мне стало жутковато, а взглянув на Рона, я просто похолодел. Лицо парня побелело как мел, глаза словно ввалились, волосы приобрели ярко-красный оттенок и завились крупными кольцами. Но самое главное — его словно окружала тёмная паутинная дымка. Обскур. Долго подавляемая магия Блэков требовала выхода. Мать моя Лили, это же готовый обскур. Вот это да. Вот и прибежала толстая лисичка под названием песец.

— Эй, ты чего? — захихикали Фред и Джордж. — Ты ещё заплачь из-за какой-то крысы...Как девчонка, право слово.

Придурки. Убил бы. Довести за три минуты адекватного парня практически до состояния обскура — это уметь надо.

— Гарри, сделай что-нибудь... — прошипел Марк. — Я попробую его успокоить.

А потом он мягко сказал:

— Рон... Ронни, успокойся, прошу. Давай поговорим...

— Они убили Мерлина, — тем же деревянным голосом повторил Рон. — Больше не о чём говорить, Марк. Они мне не братья. Не сердитесь, Марк, Гарри... Но я их немножко...

«убью...» — прозвучало непроизнесённое.

— Рон, погоди, — снова начал Марк, а я бросился к столу, подхватив крохотное и лёгкое, ещё тёплое тельце. Бедный крыс, похоже, он и впрямь помер... Что делать-то? Даже если Марк сейчас вырубит Рона — всё это всё равно плохо закончится. Что делать?

«Господин Смерть!» — отчаянно воззвал я мысленно и с некоторым облегчением услышал в собственном подсознании ехидный смешок.

«Вот для того, чтобы воскресить крысу, меня ещё ни разу не вызывали, Олежка, — прозвучал голос после смешка. — Но ты прав — пацан пойдёт вразнос. А нам такое не выгодно. Лови рояль!»

«Ээээ???» — всё, что я смог подумать в ответ. В подсознании прозвучал ещё один ехидный смешок:

«Ты ж у нас потомок Певереллов? Вот и захоти тварюшку оживить. Разрешаю. А то я всё больше по людям, мне как-то невместно. Да поторопись, мальчишка чудом держится. Вот-вот будем иметь полноценного обскура...»

И чужое присутствие в подсознании исчезло, зато пальцы руки, которой я держал тельце Мерлина, тут же закололо мелкими частыми иголочками.

«Мерлин! — взмолился я, обращаясь уже к крысу. — Оживи, миленький!»

Пальцы кольнуло сильнее, а потом я почувствовал, как дёрнулось в ладони крысиное тельце. Мерлин преспокойно уселся на мою ладонь, скрестил лапки на груди и недоумённо заморгал бусинками глаз. Следы крови на мордочке исчезли.

— Рон, — крикнул я, — успокойся, Рон! Всё в порядке! Мерлин жив!

Рон, за плечами которого продолжало формироваться тёмное облако, а лицо начало приобретать глиняную неподвижность, словно встряхнулся и не верящим взглядом уставился на мою ладонь, где восседал вполне себе живёхонький крыс, радостно пискнувший при виде хозяина.

— Мерлин! — прошептал Рон. — Мерлин, так ты жив?

Рон протянул вперёд руку и крысёныш быстро перебежал к нему, взобрался на плечо и потёрся мордочкой о щёку мальчика. Тьма, сгустившаяся вокруг Рона, стала медленно рассеиваться.

— Мерлин! — прошептал Рон. — Мерлин! Гарри, спасибо...

— А я-то что? — улыбнулся я. — Я его просто поднял. Он...эээ... ушибся, а потом пришёл в себя. Крысы — они выносливые.

— Да-да, — закивал Марк. — Рон, идём завтракать. Смотри, девочки спускаются.

Рон медленно кивнул, тряхнул головой, словно отбрасывая от себя остатки того тяжёлого и тёмного, что чуть не стало источником большой беды, и неуверенно улыбнулся:

— Да-да, идём ребята.

— Стоп, погодите, — вмешался Дин. — А с этими-то что делать?

И показал на замерших близнецов. Хм, а я-то подивился их внезапному благоразумию. А это, оказывается, не благоразумие, а Рон всё-таки успел чего-то там неосознанно колдануть.

Марк задумчиво обошёл вокруг близнецов. Оба замерли в нелепых позах, и двинуться явно не могли, хоть и были в сознании. Широко открытые глаза их выражали самый настоящий ужас, но ни двигаться, ни говорить они не могли.

— Знаешь что, Дин, — с чувством произнёс Марк, закончив осмотр, — пусть с этим Перси и Макгонагалл разбираются. Эти придурки чуть Рона до стихийного выброса не довели, а то и чего похуже. Так что пусть постоят. Заслужили. Пошли на завтрак, ребята. Симус!

— Что? — отозвался бравый воин ИРА.

— Песню запевай! Или кончились?

— Песни и патроны у истинного бойца ИРА не кончаются! — тут же парировал Симус и затянул:

— Поём мы песню, песнь солдат,

И реет наше знамя.

В очах у нас огни горят

Костров и звезд над нами;

Мы жаждем наш грядущий бой,

Свет утренний и день иной,

И здесь с тобой в тиши ночной

Мы песнь поём солдат.

Солдаты мы,

Кипит в нас дух Ирландии,

Хоть и мы

Не все там родились.

Мы поклялись —

Не будет впредь родимый дом

Приютом для деспота с рабом.

Мы цепи рабства разорвём,

Пусть смерть иль свет войдёт в наш дом,

Сквозь залпов вой и рёв споём,

Мы песнь поём солдат.

В долинах, скалах, свете глаз,

Живёт отцов отвага,

Сражавшихся за нас в свой час

Под гордым древним флагом!

Не обесчестим стяг отцов,

За матерей, сирот и вдов

Вперёд, сметая наглецов,

Мы песнь поём солдат.

Солдаты мы,

Кипит в нас дух Ирландии,

Хоть и мы

Не все там родились.

Мы поклялись —

Не будет впредь родимый дом

Приютом для деспота с рабом.

Мы цепи рабства разорвём,

Пусть смерть иль свет войдёт в наш дом,

Сквозь залпов вой и рёв споём,

Мы песнь поём солдат.

Сыны Гаэла! Мощь земли!

Прервём тьму долгой ночи.

Сомкнём ряды мы и в пыли

Порвём тиранов в клочья.

Огонь, что очи наши жжёт,

Смотри — зарёй восток зажёг!

Смерть саксам! Мы идём вперёд!

Мы песнь поём солдат!

То ли портреты уже начали привыкать к нашим вокальным экзерсисам, то ли с каждым разом у нас стало получаться всё лучше и лучше, но теперь многие маги смотрели на нас с благосклонностью во взоре.

Большой зал встретил нас вполне обычной утренней обстановкой и вкусными запахами сваренной на молоке каши, свежевыпеченных маленьких булочек и поджаренного бекона. К завтраку спустились ещё далеко не все, в полном составе чинно вкушали овсянку только слизеринцы. Из преподавателей за столом сидели Вектор, Синистра и Снейп. За нашим столом завтракали, в основном, девушки-старшекурсницы и чем-то озабоченный Вуд.

Мы дисциплинированно заняли свои места, Марк вполне привычно проверил еду и незапланированных добавок не обнаружил, даже в тыквенном соке. Более того, на столах обнаружилось несколько чайников и молочников. Незапланированных добавок не было и там, но лично я не верил, что Дамби сдастся просто так. Наверняка очередная пакость грядёт, только вот с какой стороны...

Тем не менее, мы чинно уселись завтракать, при этом перебрасывались короткими фразами, в основном об учёбе. Рон продолжал прижимать к себе Мерлина, парень вроде как совсем успокоился, но было понятно, что пока к нему лучше не лезть. Мы и не лезли. За не столь большое время, прошедшее с начала учёбы, мы очень хорошо начали понимать друг друга.

Потом появились наши старшекурсники и стали рассказывать о том, что близнецы снова в Больничном крыле, что Макгонагалл совместно с Дамблдором смогли снять последствия стихийного выброса, но сейчас неугомонная парочка без сознания и когда придёт в себя — неизвестно. Вроде бы, к вечеру, но это не точно. Эх... я так надеялся на Мунго и скипидарные клизмы от Сметвика...

Потом в Большом зале появились Дамби и Маконагалл, вид у обоих был довольно усталый, но если Макгонагалл выглядела спокойной, то глаза Дамби просто молнии метали, хотя он и прикрывался привычной доброй улыбочкой прекраснодушного старца не от мира сего. А ведь, похоже, наш Ронни-бой серьёзно покоцал Дамби и крысе какие-то планы, в которых они хотели как-то использовать рыжую парочку.

И вообще, что тут у нас на носу? Рождество? А до этого вообще-то Йоль... Древний кельтский праздник. Переводил я как-то статью о нём... но мало что помню. Про обильный стол — всякие пироги с орехами, яблоками и медовухи... про йольское полено и то, что это как бы день рождения рогатого бога Кернунна... и ещё про то, что в ходе Йоля отмечается ночь Судьбы⁽¹⁾. Ночь, когда можно увидеть грядущее и подготовиться к нему. Не это ли было важно для парочки престарелых злодеев? Или всё-таки они хотели провести ритуал, чтобы вернуть крысе человеческий облик?

Лично мне было понятно одно — ни до чего хорошего парочка додуматься не могла, а значит — стоит активизироваться. И попробовать всё-таки вытащить камень из зеркала. Зря я всё-таки сразу не попросил Дина и Симуса показать класс с зеркалом. Завалил ухо, каюсь.

Но тут Макгонагалл и Дамблдор остановились у нашего стола.

— Мистер Уизли, с вами всё в порядке? — спокойно спросила декан. — Я так поняла, ваши... братья довели вас до стихийного выброса?

— Да, — вздохнул Рон. — Простите, декан, мэм, я не хотел... Они мучили мою крысу и чуть не убили её... Мне стало так обидно... Это всё само получилось, понимаете? Но я готов отработать...

— Вы не виноваты, мистер Уизли, — непривычно мягко сказала Макгонагалл. — Вас не за что наказывать. А вот с вашими братьями я разберусь.

— Минерва! — возмутился Дамблдор. — Этот мальчик чуть не убил своих родных братьев из-за какой-то паршивой крысы!

— Мой Мерлин не паршивый! — тихо пробормотал Рон, опустив голову. — Он хороший и умный. А Фред и Джордж его замучили бы до смерти!

— Эти, с позволения сказать, братья постоянно издевались над мальчиком, — голос Макгонагалл перестал быть мягким. — Реально помогали ему только Персиваль и ребята с первого курса.

— Но, Минерва... — продолжал отыгрывать кротость и всепрощение Дамблдор. Однако его заместительнице явно надоело безобразие, творящее на факультете с подачи близнецов, да и история со злополучной отработкой не был ею забыта. Поэтому декан зашипела, как её же разъярённая аниформа:

— Позвольте мне самой разобраться, что делать со своим факультетом, Альбус! Рональд ведёт себя образцово и очень старается! Он делает успехи с тех пор, как у него появилась подходящая палочка! А вот Джордж и Фредерик до сих пор являются непроходящей головной болью и факультета Гриффиндор, и школы в целом! Они только выписались из Мунго, и причиной их недомогания было то, что они довели первокурсника до стихийного выброса! И что они делают сразу же? Доводят до выброса собственного младшего брата, издеваясь над его питомцем! В их возрасте хотя бы инстинкт самосохранения должен проявиться? При таком поведении следующий обиженный маленький маг может их и на тот свет отправить!

— Минерва! — укоризненно покачал головой Дамби. — Ну, зачем вы так? Мальчики просто хотели пошутить! Вы ведь тоже на Трансфигурации превращаете жуков в пуговицы, а морских свинок в чайники и не считаете себя садисткой. Или это другое?

Ого! А Дамби-то каков! Сумел уесть неугомонную шотландку, ударил по больному. Макгонагалл аж закашлялась. Но всё-таки ответила:

— Возможно, в этом смысле вы в чём-то правы. И превращаемые живые существа испытывают не самые приятные ощущения. Но живым наглядным пособиям я возвращаю их облик после каждого урока. Они не погибают, а отправляются в виварий, где их кормят и за ними ухаживают домовики. Они вполне спокойно проживают отпущенный им срок и живут гораздо дольше, чем в дикой природе. И это важно. Помимо того, что я считаю бессмысленным и безнравственным убивать беззащитные живые существа, школа не может себе позволить покупать всё необходимое к каждому уроку Трансфигурации — в этом случае расходы выросли бы в разы! Так что это — другое!

Ну да, Роулинг как-то этот момент обошла, а ведь на Трансфигурации довольно обширная тема превращения Живого в Неживое. Ладно, жуков можно в лесу насобирать. А черепашки? Морские свинки? Кролики? Прочая мелкая живность, о которой упоминается в каноне и фаноне? Понятное дело, что её где-то приобретают. И то — пускать зверюшек в расход после каждого занятия не только бессмысленно и жестоко, но и, прошу прощения, нерентабельно. А сейчас всё стало понятно — существует специальный виварий, где домовики зверюшек кормят и холят. Поэтому один и тот же кролик может побыть наглядным пособием на уроках нескольких курсов.

Дамби после отпора Макгонагалл слегка нахмурился, но длить спор не стал, просто покивал головой и задумчиво сказал:

— Хорошо, Минерва. Полагаюсь на ваш педагогический опыт.

И бородой своей белоснежной потряс, так что колокольчики зазвенели, засранец. Как ему так быстро удалось восстановиться после проклятий Леди Нарциссы?

Сидящий рядом Марк хихикнул:

— Маггловский грим творит чудеса, знаешь ли.

— Что? — удивился я.

— Это маггловский грим на лице, а парик и борода не настоящие, — чуть улыбнувшись, пояснил Марк. — У Леди Малфой осечек не бывает.

Здорово. Надо бы с Сири пообщаться. Порадовать и вообще... посоветоваться.

* * *

Близнецы пробыли в Больничном крыле два дня, и Парвати с Лавандой поведали нам, что Дамби посещал их дважды. Не к добру это.

С Сири я пообщался. Тот поржал над Дамби, но по поводу зеркала ЕИНАЛЕЖ сделался смертельно серьёзным.

— Понимаю, что это важно, но я не хотел бы, чтобы вы туда вообще совались. Может, мне стоит наведаться в школу?

— Тебе стоит наведаться на материк, чтобы запустить процесс твоего оправдания, — отрезал я. — То, что ты в бегах, начинает меня напрягать и превращаться в серьёзную проблему. Ты ведь не сможешь меня защитить если что, несмотря на то, что перед Магией являешься моим крёстным.

— Но... портключ... — попытался откосить Сири.

— Но Лютный... — передразнил я. — Но маггловские самолёты...

— Ты же совсем один останешься, — возразил Сири.

— Снейп мне поможет, — отрезал я. — Или уйду в Стаю, если что. Есть варианты. Ты мне нужен оправданным и дееспособным. И к зеркалу мне тоже нужно.

— Ладно, — согласился Сириус. — Завтра. Но сегодня я тебе кое-что передам. ЕИНАЛЕЖ — не просто зеркало. В нём живёт демон, от которого нелегко защититься. Если ты захочешь вытащить что-то оттуда — нужно что-то оставить на обмен. И я знаю, что. Более того — это есть в сейфах Блэков.

— Отлично! — потёр я руки. Кажется, ситуация с камнем начала проясняться.

На этой высокой ноте мы и расстались, и я отправился в Большой зал. По дороге мы встретили Хагрида, тащившего огромную серебристо-зелёную ель.

— Расставляю стал-быть потихоньку, — пояснил он нам. — Такие-то даже в лесу редко попадаются.

Я покивал и отправился дальше. Меня ребята ждали.

Но на этот раз дойти до Большого зала мне было не суждено.

1) Ночь Судьбы — это время, когда силы магии находятся на пике, и будущее становится яснее. После рождения света наступает момент предсказания будущих событий, чтобы подготовиться к новому году. В этой ночи проводятся гадания и магические ритуалы, которые помогают выявить то, что ждёт впереди.

Кельты верили, что в ночь после зимнего солнцестояния границы между мирами ослаблены, и духи могут помочь увидеть будущее. В викканской традиции Ночь Судьбы — это время предсказаний, когда участники ритуалов пытаются заглянуть в предстоящий год и узнать, какие возможности и вызовы принесёт новый цикл.

Вернуться к тексту