Dragon Age: Серый Страж (джен)

Лаз был узким. Худые миниатюрные эльфы могли свободно протиснуться через пересохший обложенный камнями водосток под стеной, а вот у солдат в доспехах возникли бы сложности.

Но все солдаты караулили снаружи. Вход в эльфинаж был по-прежнему закрыт, и караульные ссылались на приказ сверху — изолировать район ради благополучия города.

— Про какое благополучие они говорят? Разве восстания так подавляются? — подумала вслух Лелиана, пока пробиралась под низким потолком стока. На рыжей макушке осела серая каменная крошка.

— Это нам и предстоит узнать, — ответила Элисса и прижала к себе меч, который пришлось отстегнуть от пояса, чтобы пролезть. По этой же причине Элисса надела не стальные доспехи, а более лёгкие кожаные.

Из-за недавнего ареста и заключения в Форте Драккон на улице пришлось скрыть лицо под капюшоном. Неприятностей удалось избежать. Весь Денерим радовался гибели Рендона Хоу. Эрл Эамон прав: Логэйну невыгодно сейчас требовать возмездия за смерть советника. Для него было бы лучше убить Серых Стражей на месте, когда представилась возможность в замке, но Коутрен действовала по закону и только взяла их под арест. Логэйн не успел реализовать преимущество. Теперь ни у одной стороны не было времени на эти трения. Все ставки сойдутся на Собрании земель. И там…

Элисса чуть не споткнулась, но удержалась за стену. Сейчас за ней шли Чейз, Лелиана, Морриган и Зевран. Стэна и Шейлу Элисса тактично попросила присмотреть за ситуацией снаружи эльфинажа, хотя они оба поняли, что причина в другом: они попросту не прошли бы через лаз.

Огрен бы тоже испытал сложности в ширине, пойди он с ними, но служанки в замке шептались, что гном нашёл дорогу в их подвалы с вином, и теперь оттуда доносятся такие звуки, что никто не решался зайти. Элисса спустилась туда и обнаружила Огрена мертвецки пьяным. Она сделала ему выговор, но не похоже, что гном её вообще услышал. Элисса велела окатить его ледяной водой в назидание, и ушла с теми, кто был готов.

— А что Винн? Почему она не пошла с нами?

— Винн сейчас нужнее Риордану. И она продолжит собирать информацию в городе.

— А как насчёт Алистера? Он не обидится, что мы оставили его дома? — спросил с улыбкой Зевран.

— Алистер сосредоточится на Собрании земель. Эрл Эамон даст ему другое поручение.

— И это никак не связано с тем, что он попросту спал, когда мы ушли?

Элисса на миг остановилась. Алистер вчера остался на ночь в её комнате. Откуда Зевран знает?

— Не связано. Я считаю, что нам следует сначала разведать обстановку. Решим, что делать, когда увидим. В эльфинаже сейчас должно быть не так опасно.

Анора сказала: «После Остагара в Денериме творилась неразбериха. Кто негодовал, кто оплакивал погибших. Но больше всего волнений произошло в последние месяцы в эльфинаже, и это странно. В армии почти не было эльфов, им бы в последнюю очередь расстраиваться. Не знаю, почему эльфы восстали, но уверена, что это мой отец и Хоу дали им повод. Узнаете, в чём дело, и получите на Собрании земель козырь».

— И ради этих сведений мы вытаскивали её из набитого солдатами замка? — вздохнул Зевран. — Это вообще стоило того?

— Сдаётся мне, Анора сказала не только это, — заметила бархатным голосом Морриган. — Элисса вышла от неё… как это назвать? В смятении?

— Сейчас это неважно, — бросила назад Кусланд. — Главное — узнать, что случилось в эльфинаже.

Чейз задорно гавкнул, Морриган ударилась головой о потолок и выругалась.

— Тогда напомни, зачем тебе для этого понадобилась я? — процедила она сквозь зубы, сметая ладонью посыпавшуюся на глаза каменную пыль. На худой конец колдунья могла оборотиться птицей и легко перелететь через стены, но, нет же, ползла в грязи со всеми.

— О чём ты, Морриган? Я лишь предложила тебе пойти с нами, и ты согласилась, — невинно заметила Элисса.

Колдунья снова выругалась. Впрочем, Элисса её не расслышала.

Впереди забрезжил солнечный свет. Когда-то проход был загорожен булыжниками, но сейчас они были разобраны и валялись в стороне. Старый маленький водосток выводил прямо к большой мутной луже, которая ещё больше растеклась после вчерашнего дождя, чем окончательно испортила настроение Морриган.

Отряд выбрался наружу и огляделся. Всем показалось, что они вышли в какое-то другое место, пустое и заброшенное, но это и был эльфинаж.

Тесный дворик окружали покосившиеся одноэтажные постройки, сложенные из грубых досок, и больше напоминали деревянные коробы и сараи, чем жилые дома. Если приглядеться, то кое-где под досками можно было заметить кирпичи, но от кирпичной и каменной кладки мало что осталось, а образовавшиеся дыры и щели были заткнуты тряпками и прикрыты досками от сквозняков. Окон не было, печных труб тоже. Солома на крышах отсырела и подгнила, хотя некоторые крыши были чем-то прикрыты. Самые накренённые подпирали крепкие брёвна.

Вросшие в землю камни зеленели от сырости, и сапог неприятно скользил по ним. Не было ни вывесок, ни дорог, только унылое запустение. Но утоптанные сорняки и следы на влажной земле говорили о том, что этим путём всё же ходили.

— Мило. Даже если это задворки, чувствую весь остальной район недалеко от них ушёл, — прокомментировал Зевран и пнул камень в лужу.

— И эльфы позволяют держать себя в такой грязи? Почему? — удивилась Морриган.

Мабари заскулил и начал тереть лапой нос.

— Чейз что-то чует, и ему это не нравится.

— Стоячая вода? Я чувствую здесь запах трущоб и болот. Точно бы здесь жить не остался.

Воздух и впрямь был тяжёлым. Даже ветерок приносит запах помоев и чего-то… гнилого, и это «что-то» беспокоило мабари.

Элисса прошла вперёд и попыталась найти хоть какой-то признак того, что дома обитаемы, но глухие к стуку двери не отворялись, а на улице не было никого, и это выглядело странно.

— Здесь тише, чем в склепе. Если тут и восставали, то следа явно не осталось. — Морриган помахала ладонью у носа, словно могла отогнать запах сточных канав.

— Посмотрите сюда.

Лелиана указала на прибитый к стене листок. На нём был нарисован человечек с острыми ушами и мечом в руке, перечёркнутый красной краской, которая до ужаса напоминала кровь. Намёк был красноречив.

— Если бунт и был, то всплыл, — развёл руками Зевран. — Надеюсь, меня тут казнить не захотят. Элисса, ты же защитишь меня, правда?

— Разумеется, я всё объясню, Зевран… вот только кому? Эльфинаж закрыт снаружи. Кто из стражи тут может быть?

Из ближайших кустов послышалось шуршание. Все обернулись, и из веток тут же выскочила девочка-эльф. Она бросилась со всех ног прочь с криком «Шемы!», и лишь каштановые косички мелькнули за поворотом. Элисса только успела крикнуть «Подожди!», но девочка уже скрылась.

— Наше тайное проникновение провалилось. Опять, — цокнула языком Морриган.

— По-моему, мы не очень-то и таились, — улыбнулась Лелиана.

Все переулки с их узенькими извилистыми улицами выглядели одинаково. Ни одного указателя. Только одно большое дерево виднелось издалека и поднималось выше городских стен. Отряд шёл вперёд, ориентируясь на него, и постепенно стал замечать, что совсем убогие лачуги сменились маленькими, но менее ветхими домиками, которые, без сомнения, не раз ремонтировали заботливые руки жильцов. Дома выглядели неуклюжими, сплошь в деревянных заплатках и гвоздях, но стояли крепко. Где-то даже были разбиты огородики с овощами и травами, огороженные забором из переплетённых веток. Впрочем, те не меняли общую атмосферу нищеты и полной разрухи, когда у стен в тени была сырость, канавы полны мутной воды, трещины заросли плесенью, и даже по самым широким улицам без страха бегали стаи крыс.

Чейз даже хотел погнаться за одной из них, но Элисса велела держаться рядом. Одна крыса пыталась укусить Морриган за ногу и в один миг с диким писком померла, а её серая шерсть неприятно задымилась и запахла палёным. Все ближайшие крысы тут же шмыгнули в норы и переулки.

— Ого. Кое-что нашёл, — Зевран указал на землю с внутренней стороны забора у одного из домов.

На камнях алели пятна, а рядом лежала кучка окровавленных тряпок, ещё не высохших в тени после дождя, и ужасно смердела. Чейз не стал её нюхать, а закрыл лапой нос и заскулил.

— Этот запах ему не понравился при входе.

— Воздух здесь явно нездоров. Чем дольше здесь пробудем, тем хуже будет нам самим, — отозвалась Морриган.

— Крови слишком мало, чтобы быть от раны. Она как будто… брызгами, — пригляделась Лелиана, но близко подходить не стала.

— Тут кто-то сидел, а потом встал и ушёл. Поступь тяжёлая. И кровью явно не истекал, — Зевран читал следы на земле.

— Что это значит? — спросила Элисса.

— Не знаю. Но от этих тряпок несёт, как от братской могилы. Я бы сюда не подходил.

В одном из тупиковых переулков они снова нашли тёмные сгустки крови и мёртвую собаку, возле неё копошились крысы, и это было… жутко. Кровь в двух местах могла быть совпадением, но Элисса строго запретила Чейзу приближаться к находке. Больше о произошедшем им могли рассказать только местные жители, но на стук в двери по-прежнему никто не отзывался.

— Эта дверь еле на петлях держится. Выломать? — предложил Зевран.

— Нет. Мы же не взломщики.

— Когда это нас останавливало?

— Местные вряд ли оценят, если мы ворвёмся к ним в дома, — невинно заметила Лелиана, для которой вскрыть дверь, даже будь она покрепче, не составляло труда.

Но почему же ни единой души не было на улице? Элисса уже подумала, что после восстания оставшимся эльфам вообще велели сидеть в своих домах, но разве так можно? Когда она увидела, как одна дверь открылась, и из дома показался эльф, Элисса тут же направилась к нему.

— Прошу прощения, мы…

Но эльф при виде незнакомцев рванул прочь, как испуганный заяц. Отряду только оставалось пожать плечами и продолжить путь. По крайней мере, пустым эльфинаж не был.

Некоторое время спустя из переулков стали доноситься шорох и шепотки, шарканье по земле, пылевые облачка из-за углов. Предчувствие кричало, что за отрядом наблюдают. Элисса оглядывалась, но никого не видела. Дома, сгрудившиеся стена к стене, отбрасывали на дорогу густую тень. Атмосфера настороженности вызывала по телу мурашки. Элисса не знала, куда идти, просто старалась поворачивать на солнечную сторону, чтобы немного ориентироваться в направлении по теням.

Когда в очередном переулке, от которого веяло ощущением ходьбы по кругу, показалась и замерла на дороге тень, Элисса сначала обрадовалась. Больше от них не убегали. Обладатель тени даже немного вышел из-за угла, затаился за столбом и угрюмо смотрел на незнакомцев. Едва Элисса сделала шаг навстречу, как Зевран ухватил её за локоть.

— Не советую, — шепнул он.

— Почему?

— Он там явно не один, я слышу… и у него камень в руке за спиной.

— Что?

— Смотри по тени. Отойдём-ка подальше.

Зевран потянул Элиссу в противоположную сторону. Через два поворота она освободила локоть и остановилась.

— Почему мы ушли?

— А ты бы предпочла, чтобы я их всех убил? — удивился Зевран. — Ладно, в следующий раз учту.

— Зевран, нет, конечно. Мы могли бы попытаться поговорить. Они боятся нас, ведь мы вооружены. Камень мог быть у него в руке для собственной безопасности.

— Ну, если тебе так хочется думать, то пожалуйста, — развёл руками Зевран.

— Эльф прав, недружелюбный был у них вид. Напасть могли затеять, — нахмурилась Морриган.

— И что же теперь? Будем друг от друга бегать?

— Элисса права, — сказала Лелиана. — Если мы хотим что-то узнать, придётся как-то поговорить с местными жителями. Найдём эльфов подружелюбнее.

— Один дружелюбный эльф прямо перед тобой, милая Лелиана, — картинно склонил голову Зевран.

— Я имела в виду местных, — деловито отозвалась она.

Отряд вернулся на более широкую улицу и снова почувствовал неладное. Острые на слух уши следили за каждым их шагом.

— Эй, шемлен! — донеслось со стороны.

Как только Элисса обернулась, ей в лицо уже летел камень и попал бы в цель, если бы не реакция Зеврана. Следующего удара не последовало, и невидимые неприятели затаились.

— Ну хватит, мне это надоело! — нахмурилась Элисса и объявила во всеуслышание. — Мы пришли не для того, чтобы вредить вам. У нас есть дело к вашему… старосте?

— Старосту у них называют «хагрен», — подсказала Лелиана.

— К вашему хагрену, — кивнула Элисса. — Можете проводить нас к нему?

За углами снова послышались шепотки, кто-то ещё хотел кинуть камень, но, видимо, другая рука остановила, и булыжник просто прокатился по земле. Потом всё затихло.

— Они ушли?

— Не уверен, — качнул головой Зевран.

Дверь одного из домов приоткрылась, из-за неё высунулся эльф с тёмно-рыжими взъерошенными волосами, его исхудавшее лицо и искренние серые глаза показались Элиссе знакомыми.

— Серый Страж? — удивился он и махнул рукой в приглашающем жесте. — Сюда, быстро!

Элисса в замешательстве согласилась на приглашение и вместе со всеми вошла. Дом составлял только одну слабо освещённую комнату. Спальня с двухъярусными кроватями была отделена от остального пространства тонкими перегородками. В центре комнаты стоял обеденный стол с грубо сколоченными стульями. Надрывно скрипели половицы. Солнечный свет лился в центр комнаты из отверстия в крыше, которое, видимо закрывали во время дождя. Был даже нерастопленный камин. В целом дом выглядел довольно опрятно по сравнению с теми лачугами, которые стояли у тайного прохода в эльфинаж.

Отряд опасался ловушки, но в комнате не было никого, кроме эльфа, который позвал их. Он не пытался пригласить их дальше в дом и проявить какое-либо гостеприимство, но явно не боялся. Элисса заметила, что эльф был неестественно худым, живот ввалился внутрь, скулы остро очерчены, на внешней стороне ладони под тонкой кожей выступали очертания костей. Поношенная как мешковина одежда висела на нём, как на швабре. Перешитая с заплатками на локтях одежда напоминала о бесформенных, по сотне раз отремонтированных домах по всему эльфинажу. Похоже, эту рубаху до него носило ещё несколько поколений, что не было необычным у городских эльфов.

— Я удивился, когда услышал твой голос, Страж. Не советую бродить по эльфинажу. Все и без того нервные, — сказал эльф вместо приветствия.

— А ты…

— Не узнаешь меня? Вы вытащили меня из темницы в поместье эрла Денерима.

— Так это ты! — Элисса узнала тощего изголодавшегося эльфа в подвалах замка Хоу. Удивительно, что в том полуобморочном состоянии он запомнил её.

— Славно, хоть какой-то толк оказался в том, что мы там рисковали, — хмыкнула Морриган.

Эльф представился как Сорис, и история его заключения в подвалы оказалась печальна. Сорис пробрался в замок эрла, чтобы спасти своих друзей и невесту, которых похитил для развлечения сын эрла Кенделлса. Прямо со свадьбы. Но Сорис не смог их спасти. Он пришёл в себя уже в темнице, думал, что его родня и хагрен подадут челобитную королю, объяснят ситуацию, но шли месяцы, и ничего не менялось. Что стало с его невестой, Сорис так и не узнал.

— Но вы ведь здесь не за тем, чтобы сочувствовать мне, — резонно заключил Сорис. — Я знаю, что обязан вам жизнью, но мне нечем расплатиться. Пока я был в темнице, мародёры растащили всё моё добро… хотя у меня особо ничего и не было. Это дом моего дяди, и его вещами я распоряжаться не могу, вы уж простите.

— Нам ничего не нужно, — ответила Элисса.

— В самом деле? Извини, я не привык, что чужаки делают добрые дела безвозмездно, особенно шемлены… то есть люди. Всё имеет свою цену.

— Если ты хочешь нас отблагодарить, пожалуйста, расскажи, что тут происходит. Почему никто не хочет с нами разговаривать?

— И кидаются камнями, — вставила Морриган.

— Мы сторонимся чужаков. От них у нас одни неприятности, — пожал плечами Сорис, словно прятки и камни за спиной были так обыденны.

Элисса мысленно кивнула. Она знала, что городские эльфы были далеко не равноправны с людьми, и некоторые люди позволяли себе в их отношении оскорбления и прочие низости. История Сориса была лишь одним из тех ужасов, что творились в застенках эльфинажа постоянно. Много лет. В ответ на такое обращение люди не могли получить ничего, кроме страха и гнева.

В родовом замке Элиссы к слугам-эльфам относились так же, как к слугам-людям. Платили исправно, не обижали. У одной леди, что была подругой тэйрне Элеаноре, эльфийка занимала должность фрейлины, но это было скорее исключение. В основном эльфы выполняли самую чёрную работу и терпели всё, чем люди порой их «награждали». И это длилось многие поколения.

— Когда эрл Хоу только получил титул эрла Денерима, — продолжил Сорис, — он прислал сюда много солдат. Не знаю уж зачем. Мы ничем ему не мешали, но это наш дом, и многие эльфы восприняли это как угрозу. Я слышал, стычка была страшная, много наших полегло.

Так вот что это было за «восстание», — подумала с горечью Элисса. Солдатам сгодился малейший повод. Один брошенный камень… а может, и повода не ждали. Какие приказы отдавал Хоу? Почему Логэйн это допустил?

— Через некоторое время пришла новая напасть — эпидемия. Но когда я вернулся, поветрие, вроде как, обуздали. Я видел только нескольких заболевших.

Тяжёлый воздух, мёртвые собаки и кровь. Если бы эпидемия была в разгаре, все бы сразу это поняли, и не задержались бы здесь и на час, но признаки были так ничтожны, что Сорису можно верить — поветрие почти извели.

— Поэтому эльфинаж закрыли? Сюда следовало направить травников. Это же могло быть опасно для всего Денерима, да и вас оставлять наедине с болезнью…

— Какое там, — махнул рукой Сорис. — Я слышал, после Остагара здесь каждый человек на счету. Никто бы не стал так стараться ради эльфов. Но если бы заболела какая важная шишка, то да — эльфинаж бы выжгли дотла без разбора между больными и здоровыми.

Элиссу внутренне передёрнуло. Ещё один ужас, о котором говорили так буднично. Лелиана за спиной на это вздохнула. Морриган закатила глаза, по её мнению эльфы заслужили всё, чему сами позволили случиться. Зевран промолчал. Он не чувствовал себя частью народа эльфов, предпочитая говорить, что он просто антиванец. Но порой его трогало то, что происходило с эльфами на его глазах. Не считая себя частью их, Зевран им всё же сочувствовал.

— Если опасность миновала, то почему эльфинаж не откроют? — спросила Лелиана.

Сорис снова пожал плечами.

— Я не знаю. Я вернулся сюда через лаз. Но здесь маги из Тевинтера. Говорят, их магия защищает от болезни. Может быть, эльфинаж откроют, когда они на всех её наложат… вот только странные они.

— Тевинтерские маги? Очень интересно, — протянула Морриган.

— Магия может защитить от поветрия? — обернулась на колдунью Элисса.

— Впервые о таком слышу.

— Церковь знает, что здесь колдуют маги? — подумала вслух Лелиана, но Сорис ей ответил.

— Наверняка знает. Они, вроде, не таятся и открыто колдуют. Говорили, сюда даже храмовник приходил, но ничего не сделал. Было бы что запрещённое, так тут бы уже целая армия храмовников собралась. Слыхал я, как они к магии относятся.

— Церковь знает, что здесь тевинтерские маги? — удивилась Элисса. Да что творится в этом месте?

— Ага. Они сейчас на площади. Снова ищут, кого нужно забрать на карантин.

— Надо с этим разобраться. Спасибо, что рассказал. — Элисса кивнула и развернулась, чтобы уйти, но Сорис окликнул её.

— Слушай… если ты и вправду делаешь добрые дела просто так… я знаю, что вы ничего мне не должны, это я вам должен, но… Там же на площади сейчас моя кузина Шианни. Она одна не верит этим магам и постоянно спорит с ними и всеми остальными. Как бы с ней не случилась беда. Меня Шианни не слушает, а только отправляет домой «отсыпаться и отъедаться». Думает, что может сделать всё сама. Если сможешь, не дай ей там влипнуть в неприятности. Пожалуйста.

— Я не знаю, что там происходит и что может случиться. Если ей понадобится защита, я сделаю что смогу.

— Правда? Не знаю, что сказать. Спасибо? Да хранит тебя Создатель! Поговори с Шианни. Она знает о происходящем больше. Скажи, что ты от меня, а то она тоже к шемам недоверчива.

— Как я её найду?

— Это несложно, — усмехнулся Сорис. — Ищи самую шумную женщину во всём эльфинаже.

Эльф проводил их до развилки дорог и сказал идти к Венадалю — тому самому дереву, что видно с любого конца эльфинажа. Именно там находилась площадь — на деле просто большой участок земли со строениями вокруг, но местные называли его площадью, как будто это слово придавало куску земли солидность городской достопримечательности. По праздникам там развешивали ленточки и цветные полотна на столбах, расставляли столы с угощениями. В дни большого траура устраивали поминки. Сейчас же это место могло дать ответы на важные вопросы.

Сорис скосил взгляд в переулок, где скользнули тени и попрощался с гостями. Больше ни в Элиссу, ни в кого из её спутников не прилетел ни один камень, а зоркие глаза оставили их в покое.