Twig / Твиг (джен)

Это то, ради чего я живу. Буквально.

Теперь я знал своего врага. Я знал её слабости, её преимущества. Я знал, насколько она опасна и, исходя из этого, мог делать предположения о способностях других членов её команды. Я предпочел бы знать, где она сейчас, и поговорить с ней с безопасной позиции, но это не было самым удачным решением.

Я знал, что лучший способ разрешения ситуации — это добраться до кукольника, мистера Перси, и разобраться с ним, прежде чем браться за остальных. Он был ранен, а значит, мои шансы не так уж плохи. Как только я свалю его, посыпятся и другие. Я знал, что Мэри тоже это знает и будет реагировать соответственно. Она знала, что я знаю, что она знает... и так до бесконечности.

Мне нравились эти игры, когда система выходила из строя. Речь больше не шла о том, насколько хорошо мы умели предсказывать и планировать. Мы оба были по-своему хороши, но превзойти оппонента в одиночку не представлялось возможным. Речь шла о понимании оппонента, и тут у меня было преимущество.

Во дворе было опасно. Слишком широкое пространство без прикрытия. Территория Мэри.

Мне была предпочтительна сама школа, коридоры и классные комнаты — там, где я мог перемещаться, не палясь. Если бы я зашел достаточно далеко, то оказался бы в задней части школы, с комнатами общежития, душевыми, кухней и котельными в подвале.

Банда Лэмбсбриджа вернется туда, я был совершенно уверен.

Я остановился там, где был, возле двери в класс, которая уже была открыта, скрывала меня от посторонних глаз и не мешала. Единственный свет, который проникал внутрь, шел снаружи, проходя через окна, которые были оформлены в более старых стилях — квадратные, правильные и обрамленные, — освещал отдельные части класса. Затем свет касался окон внутри коридоров, где окна состояли из разбитого стекла, закрепленного на месте специально выращенными ветками. Свет, который достиг меня, был слабым и пятнистым, как свет, который может просачиваться сквозь лесную чащу.

Я не мог двигаться вперед, пока не узнаю, какой ответной реакции мне ожидать от Мэри. Кем она была? Как другие будут воспринимать её, когда я посвящу их в подробности?

"Она опасна, она предпочитает держаться на расстоянии. Метательное оружие, пистолет, яд. Это не просто страх, это репрезентация её темперамента", — я представил себе, как Гордон говорит мне это.

Хелен могла бы сказать что-то вроде: "Кукловод воспитывал ее с заботой и контролем. Специальная спусковая фраза, чтобы держать ее послушной, если она начнет срываться с поводка. Он выжидал, чтобы воспользоваться фразой, значит, это не было привычным делом. Помните все, что мы говорили о том, почему он вырастил их в Мотмонте. Контроль и твердая рука. Где-нибудь, где он мог бы быть рядом с ними и направлять их".

Только не так многословно.

Было трудно предугадать, что скажет Джейми. Я не мог поставить себя на место Джейми и представить, что бы он сказал, потому что Джейми был бы из тех, кто озвучивает детали, упущенные другими. У него была хорошая память, в то время как у меня она была ниже среднего. Но у Джейми также было представление о планировке здания. Он мог бы быстро набросать карту в своей книге; я мог бы посмотреть на нее, сложить все кусочки вместе и начать прикидывать, где Мэри могла войти в здание, где она могла бы спрятаться.

Я попытался представить себе здание так хорошо, как его знал, но это была неполная карта, и ее части были расплывчатыми, да и масштаб не совсем правильный. Я не мог нарисовать четкую картину, ни одного резкого изображения, которое оставалось бы у меня перед глазами.

Потом была Лилиан. Не совсем проект Академии. Она выросла с мыслью о Академии, провела некоторое время в Мотмонте и стала одной из младших учениц. Ее семья не была настолько богатой, чтобы она могла позволить себе обучение в Академии. Ей пришлось с головой окунуться в учебу, в нашу деятельность, просто, чтобы обеспечить свое будущее, и Академия вцепилась в нее своими когтями.

Лилиан поделилась бы чем-нибудь о науке, о клонах. Может быть, объяснила, как работает триггерная фраза.

Или, теперь, когда я подумал об этом, она могла удивить нас и сказать что-нибудь очень человеческое. Что-то вроде: "Мери была такой холодной рядом с тобой, но она ослабила бдительность рядом с ним. Она даже заплакала".

Я представил себе, что в этот момент я смогу собрать все воедино и получить представление о том, где может скрываться Мэри. Я мог бы сформулировать план и привести его в действие. Но воображение было всего лишь воображением, и как бы сильно оно ни помогало мне проникать в чужие головы и смотреть на вещи под определенным углом, мне не хватало его кусочков. Карта Джейми, дополнительные лакомые кусочки, которые я никогда не смог бы придумать самостоятельно.

Но у меня все еще оставалось предположение, куда будет стремится Мэри, хоть я и не мог точно определить ее местоположение, но учитывая, как сильно она заботилась о кукловоде, как боялась меня. Она будет стремиться в безопасное место, с хорошим обзором и пространством для дистанционного боя, где она могла бы следить за врагом и не упускать из виду кукловода.

Я медленно осмотрел коридор. Классы по обе стороны, последние классы в этом конце коридора. Дальше пойдут офисные помещения. Скорее всего, она найдёт место, в котором можно запереться, держать оборону или сбежать, окажется слишком близко к кукловоду и потому недостаточно близко к подступам, чтобы засечь меня.

Что еще?

Во дворе? Я называл его ее территорией. Она могла заглядывать в окна так же хорошо, как и я, и это давало ей большую свободу.

Я начал представлять себе Мэри в каждом из подходящих мест. Призрачный образ, скрывающийся в тени, вне поля зрения.

Кукольник был ее слабым местом. Когда он был скрыт, он мог дать ей преимущество, сосредоточить ее. Когда он был слаб или в опасности, она ломалась. Кирпич, который я бросил в него, был направлен на нее, косвенно. Имея это в виду, я был готов поспорить, что она больше думала о том, как защитить его, чем о том, как поймать меня, если я попытаюсь вырваться и убежать.

Призрачные нити тянулись от него к Мэри. Образ фундаментальной власти, которую он имел над ней. Это были нити, которые могли порваться, если бы была причина, сопротивление. Напряжение. Все, что бы она ни делала, всегда, всегда будет реализовываться через призму заботы о нем. Кратковременная тревога.

Это был инструмент, который я должен был использовать.

Я смог различить тяжелый, низкий звук дальше по коридору. Какой-то большой предмет опустился на землю, словно уронили книгу.

"Что же ты делаешь, Мэри? — задумался я.

Призрачные образы внезапно стали оживленнее. Я проигрывал различных сцены и сценарии. Мэри встревоженная, совершающая ошибку. Мэри, намеренно издающая звук, чтобы отвлечь, а затем скользнувшая ближе ко мне. Мэри, устанавливающая ловушку, завал или тяжелый предмет, который удерживал растяжку, которую невозможно было разглядеть в темноте.

Вполне возможно, что у нее было не простое оружие. Яд, проволока, множество вещей можно было спрятать в ее униформе и вокруг. Мне нравились ловушки, но вряд ли они будут предназначены только для меня одного.

Подход с ловушками позволил бы ей активно защищать кукловода, сохраняя при этом правильную позицию между мной и ним.

Если это было тем, к чему она стремилась.

Я представил ее в конце коридора или в одном из соседних классов. Не во дворе.

Приподнялся и резко заглянул в окно класса рядом со мной, парты, стулья, окно которое выходило во двор.

В дожде и ветвях невозможно было разглядеть её. Двигалась ли она, чтобы обойти меня сзади? Или это была просто погода и мрак, играющие с моими глазами.

"Подумай дважды, Сай", — сказал я себе, возвращаясь к мысли о том, что Мэри находится на любой из позиций в четверти круга вокруг меня.

Правый класс, холл, левый класс, двор.

"Это причина, по которой Гордон не справился в этом деле, — подумал я. — Он потратил слишком много времени на размышления, упустил свои шансы".

Она выжидала, наверняка уверенная в том, что заметит меня или подтвердит моё местоположение, если я попытаюсь сбежать. Мне нужно было нарушить эту безопасность.

"Нужно пошуметь там, где меня нет".

Я смотрел, заглядывая в окна, осматривая классы вокруг меня.

Книги можно было толкать по полу. Маленький предмет можно было бросить, чтобы что-то разбить, но и то, и другое было грубым, очевидным. Я был недостаточно силен, чтобы бросить или отправить скользить его достаточно далеко; скользящая книга производила бы слишком много шума, а разбитое стекло было бы слишком банальным решением.

Мой взгляд остановился на фигуре в задней части одной из классных комнат, едва различимой как силуэт на фоне неясного света, проникавшего снаружи, даже на более бледном фоне стены.

Я метнулся через холл, пригнувшись достаточно низко, чтобы касаться пола, опустив руку для равновесия, и не врезаться носом в плитку.

Моё сердцебиение участилось, когда я вошел в другой класс, двигаясь между столами и стульями. Тут были окна, но единственным выходом, который не угрожал искромсать меня по пути, была дверь, через которую я только что прошел. Если бы Мэри появилась в дверях, со мной, возможно, было бы покончено. Даже если бы я выбрался через окно, вероятно, она смогла бы догнать меня.

Единственной защитой оставалось сделать всё быстро и тихо.

Я направился в самый дальний от двери угол комнаты.

Учительский стол. Ничего важного.

Рядом с учительским столом, на подоконнике, на подставке стоял глобус, закрепленный на полюсах так, чтобы он мог вращаться. Цвета были насыщенными даже в полумраке. На трети земного шара преобладал насыщенный малиновый цвет, каждая гравюра с названием местности была увенчана короной. Независимые страны были отмечены своими собственными цветами, более бледными, менее насыщенными, разбросанными и пестрыми.

Я снял его и вытащил из подставки с помощью ножа для вскрытия писем, затем вернулся к двери.

Я был настолько параноиком, что выходя, немного приподнял глобус, чтобы защититься от Мери бьющей меня ножом или стреляющей из пистолета.

Но ее там не было.

Я окинул взглядом коридор, затем катнул глобус дальше по коридору в направлении слегка приоткрытой двери, ведущей в более отдаленный класс.

Я смотрел, как он катится, периодически оглядывался, чтобы убедиться, что она не подкрадывается ко мне.

Он коснулся двери. Дверь сдвинулась, слегка скрипнув, щелкнув.

Я нырнул обратно в укрытие, спрятавшись прямо в классе, между открытой дверью и стеллажом.

Закрыв глаза, напрягая слух, и сосчитал до двадцати.

Когда время истекло, я выглянул из класса.

Глобус покачивался.

Сразу же я двинулся к нему, достаточно низко над полом, чтобы меня нельзя было увидеть через окна, радуясь на этот раз, что я не вырос с тех пор, как мне исполнилось девять.

Как бы я ни пытался найти ее и определить ее местонахождение, она делала почти то же самое. Я действовал, исходя из убеждения, что она видела, как я пробрался в школу через окно, отследила моё общее местоположение, может быть, даже заметила меня, когда я проходил через саму школу.

Она издала какой-то звук, но я мог позволить себе оставаться неподвижным. Не идеально, не совсем безопасно, если это было предвестником её прихода за мной, но сейчас был мой ход.

Я уже издал звук, задачей которого было заставить ее отреагировать. Оставаясь там, где она была, она рисковала, что я пойду за ее "братьями". Или что я мог бы сделать круг и найти другой угол, чтобы использовать его для преследования кукловода. Или еще что-нибудь.

Но, увидев глобус, зная, что это была уловка, она приняла решение. Она должна была выяснить, где я на самом деле нахожусь. Была ли это уловка и я уводил её в ловушку с целью ускользнуть, чтобы пойти за кукловодом?

Учитывая шансы пятьдесят на пятьдесят, не имея ни малейшего представления об обратном, нити потянули бы ее обратно к кукловоду.

Я прошел мимо шара и двери, которой он касался, и почувствовал прохладный сквозняк. Вот и причина движения глобуса. Она проскользнула в окно, воспользовалась им, чтобы выйти.

Я завернул за угол в западную часть школы, двигаясь так быстро, как только мог, к общежитиям и банде Лэмбсбриджа.

Даже просто подойдя к общежитию для мальчиков, я почувствовал запах болезни. Более тысячи студентов периодически выпускали жидкости из каждого отверстия. Глядя в окна на противоположном углу двора, я мог видеть, что в коридорах горело много света, хотя и не обязательно в самих комнатах. Сотрудники патрулировали и следили за тем, чтобы со студентами все было в порядке.

Я не мог хорошо видеть из-за деревьев в углу двора, но заметил движение. Быстрое движение.

Другие члены Лэмбсбриджа? Убегать или броситься в погоню?

Всего полсекунды на выбор — и я побежал, набирая скорость и громко топая. Бросил взгляд сквозь два ряда закрытых дождем окон, мимо ветвей и листьев.

Я увидел глаза Хелен и увидел глаза Гордона.

Сосредоточенность, инстинкт убийцы.

Я набрал скорость, побежал быстрее. Мои ноги были босыми и мокрыми, в основном от воды, которая капала с остального тела, да и плитка была скользкой. Мне удалось удержаться на ногах, впрочем, пару раз я чуть не упал. Приближаясь к повороту, где мой коридор встречался с их коридором в углу общежития, я уже мог слышать чье-то присутствие.

Когда мы пересеклись, я заметил самого маленького из "братьев" Мэри, лет восьми или около того, с двумя ножами в руках. Рыжеволосого, раскрасневшегося, но с очень холодным взглядом в глазах. Те же самые глаза расширились, когда я побежал в его сторону.

"Сюрприз".

Почти бессознательно он повернул рукоятку одного ножа так, чтобы лезвие было направлено вниз.

Я упал на пол. Все еще мокрый от дождя, я скользнул по плитке.

Он прыгнул, чтобы не споткнуться обо меня, и я схватил его за ногу. Он выскользнул из моей руки, но я вывел его из равновесия. Он перевернулся, ударившись животом о пол.

Проворный маленький ублюдок. Он уже был на ногах, когда Гордон догнал его. Не замедляя шага, отвел его руку с ножом в сторону, схватил другую за запястье и впечатал парня в стену.

Малыш обмяк. Гордон держал его за запястье, позволяя ему повиснуть.

Глаза парнишки открылись, и он дернул другой рукой с ножом, целясь под грудную клетку Гордона. Хелен коленом прижала его руку к стене.

— Черт, — сказал он.

Мне показалось, что я вижу проблеск страха в его глазах, Гордон оттащил его от стены, а затем сильно ударил головой об нее. Он молча пронаблюдал, затем повторил процедуру.

Ножи выпали из рук мальчика.

— Лилиан, у тебя есть что-нибудь, чтобы усыпить его, на всякий случай?

Лилиан поспешила вперед, перекидывая сумку перед собой, чтобы достать шприц. Она расплескала почти половину, прежде чем воткнуть шприц в живот мальчика, нажимая на поршень.

— Никаких допросов? — спросила я, поднимаясь.

— Это второй, которого мы догнали, — сказал Джейми. — Первый был достаточно несговорчив, и я не думаю, что Гордон захочет развлекать и этого.

Словно желая объяснить, Гордон повернулся и задрал рубашку. На повязке уже виднелось немного крови.

Хелен и Гордон позволили малышу упасть на пол. Гордон собрал ножи, предложил один Хелен, которая покачала головой, затем засунул оба себе за пояс.

— Они лучше меня, — сказал Гордон.

— В чём? — спросил я. — В бою?

Он пожал одним плечом.

— Я бы так не сказал. С помощью ножа? Метание чего-нибудь? Определенно да. Драка? Ну... Потасовка? Определенно нет.

— Никаких знаний о реальном мире, — сказал Джейми, глядя на мальчика сверху вниз. Он посмотрел на Гордона. — Никаких посещений захудалых районов города, чтобы обменять деньги или выпивку на несколько уроков у самых подлых парней в округе.

— Но они все еще очень, очень хороши, — сказал Гордон. Он посмотрел на меня. — Как все прошло?

— Мистер Перси, наш кукловод, использует кодовые звуки, чтобы заставить их подчиняться, если они будут нервничать, — сказал я. — Он здесь, с Мэри.

— Перси, — сказал Джейми. Он помолчал, размышляя, затем кивнул. — Хорошо.

— Учился в Академии, не будучи студентом. Он знает о проекте Лэмбсбридж, но не знает подробностей. По-прежнему нет никаких идей о большей мотивации или планах. Он ранен, ему нужна медицинская помощь.

— Сильно? — спросила Лилиан.

— Кирпич из ниоткуда ударил его по лицу, — сказал я. — Удивительно.

Гордон стоял на одном колене, обыскивая малыша. Он собрал четыре ножа и небольшой мешочек с грузом внутри.

— Блэкджек⁽¹⁾? — спросил я.

— Да, — сказал он и бросил его мне.

Я взглянул на мешочек, потом положил в карман.

— Наша директриса нашла в своем кабинете письмо, в котором ей рекомендуется незаметно связаться с Академией, чтобы попросить провести тщательный обыск и обследование студенческого контингента, закрыть всё на замок. Я не ожидал, что она встанет так рано, но это работает. Кукольник здесь, дети здесь. Петля затягивается.

— Тогда их нужно только подтолкнуть, — пробормотала Хелен.

Я ответил на ее ровный взгляд усмешкой.

— Я люблю тебя, старшая сестра.

Выражение ее лица не изменилось, она потянулась, чтобы постучать костяшками пальцев по моей макушке.

— Ой.

Гордон связал мальчику запястья и лодыжки, затем взвалил его на плечо; он был крупным для своего возраста, ребенок — маленьким, так что усилий не потребовалось.

— В какую сторону? — спросил Гордон.

— Мэри была в той стороне, — сказал я, указывая туда, откуда пришел. — Кукольник находится в главном офисе или рядом. С третьим мальчиком... ещё предстоит разобраться?

Он кивнул.

— В последний раз, когда мы его видели, он был рядом с кухней и послал этого за нами; мы были заняты тем, что убегали, пока малыш не использовал все свои пули, пытаясь застрелить нас.

— У остальных было оружие?

— Есть, — сказал Джейми. — У самого старшего все еще есть пистолет.

Я кивнул.

Гордон двинулся вперед, а остальные из нас выстроились полукругом вокруг него.

— Эм, придется немного отступить, но я не следил за обсуждением, — сказал Джейми. — Ты сказал, что карантин был организован. Они обыскивают всех студентов?

— Да, — сказал я.

— Включая нас?

— В идеале, нас здесь уже не будет, — сказал я. — Даже если застрянем, мы можем адаптироваться. Но я хотел надавить на них, и это сработает.

Джейми нахмурился.

— Извини, — сказал я.

— Я не очень хорошо приспосабливаюсь, — сказал Джейми. — Во всяком случае, меньше, чем вы трое.

— Хотя Сай прав. Давление, которое мы оказываем на них, это хорошо, — сказал Гордон. — Тем не менее десятилетний ребенок чуть не убил меня; на этот раз было реально сложно просто не подставиться, не говоря уже о том, чтобы поймать кого-то. Если бы Хелен не устроила драку, ты Джейми или Лил умерли бы ровно через две секунды, окажись кто-то из них на расстоянии вытянутой руки от вас.

Мы проходили мимо кухни. Запах рвоты здесь был гуще, не только потому, что мы были близко к месту, где яд впервые распространился, но и потому, что мы находились между обоими спальными комнатами.

— Я ненавижу, когда люди называют меня Лил, — сказала Лилиан.

Я сделал мысленную пометку об этом, сохранив ее для дальнейшего использования.

Гордон поступил наоборот и извинился:

— Прости, Лилиан. Что мы думаем делать со старшим клоном, Мэри, и кукловодом?

— Разделим их, выцепим по одному, — сказала Хелен.

— Мэри предана своему создателю, — сказал я. — И последний...

— Подросток, — сказал Джейми. — Старший из клонов. Физически самый сильный, предположительно, самый тренированный.

— Вы видели этого парня? — спросил Я.

— Нет, — сказал Гордон. — Мы видели его мельком, он возглавлял это трио. Держится на расстоянии.

Я на секунду прикусил нижнюю губу.

— Не понимаю, как они думали, чего добивались. Они собираются объединиться.

— Согласен, — сказал Гордон. — Держу пари, он знает, что его товарищи вышли из строя, или узнает, когда мы появимся. Он останется с Мэри, и они оба останутся со своим кукловодом.

— Братья, — пробормотал я.

— Хм?

— Они "братья" Мэри — для Мэри и Кукольника. Мэри — их сестра. Это маленькая семейная ячейка.

— Я заметил, что ты назвал Хелен сестрой, — сказал Джейми. — Интересно.

— Одно не связано с другим, — сказал я.

— Кажется, я помню, как вы долго говорили о тонкостях человеческого разума, — сказал Гордон. — О том, как все воздействия меняют его на каком-то уровне или что-то в этом роде.

— Ладно, — сказал я. — Как скажешь. Давайте пошутим о том, что Сай действительно хочет семью, глубоко внутри.

Ситуация с Мэри заставила меня понять, что это то, чего я действительно хочу. Это даже грустно.

Руки легли мне на плечо. Инстинкт жертвы вскрикнул внутри. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что это было потому, что я видел Гордона, Джейми, Лил и самого маленького клона, но не видел Хелен.

Ее руки обняли меня сзади за плечи, и она крепко обняла меня, прежде чем наклониться вперед, чтобы чмокнуть меня в щеку. Слишком мимолетно, чтобы быть чем-то серьезным.

Я не пошевелил ни единым мускулом.

— Я буду твоей старшей сестрой, если ты действительно этого хочешь, — сказала она.

— Сарказм, — сказал я, все еще не двигаясь. — Я не уверен, кто мы такие, но я не согласен, что ”семья" — это именно то, что нужно, и я очень-очень верю в это.

Она отстранилась, хлопнув меня по голове, и подошла к Гордону. Я мельком заметил кривую улыбку на ее лице, когда она искоса взглянула на меня. Для моей пользы. Ее способ дать мне понять, что она тоже пошутила.

"Фу".

— Мы сироты Лэмбсбриджа, — сказал Гордон, когда Хелен прислонилась к стене рядом с ним, подняв руку, чтобы поправить прядь волос. — Это все, чем нам нужно быть.

Я кивнул.

— Да.

— Но, — вмешался Джейми, — быть сиротами Лэмбсбриджа — это часть нашей работы.

— Что возвращает нас к "как", — сказал Гордон. — Вы, ребята, думаете, что сможете постоять за себя и занять одного из них, пока я буду противостоять другому? Я не уверен, что смогу одолеть того, что постарше.

Я пожал плечами.

— Не обязательно "побеждать". Если предположить, что директриса связалась с Академией, а я действительно так предполагаю, все это вопрос времени.

— Что, если ты ошибаешься? — спросил Гордон.

— Я никогда не ошибаюсь, — сказал я.

Из каждого рта посыпались возражения, перебивая друг друга до такой степени, что я не мог разобрать ни одного из них.

— По... — начал я.

Мне не дали сказать.

Я закатил глаза. Я был почти уверен, что по крайней мере половина пыталась пошутить таким образом.

— Принято, — выдавил я.

Они затихли.

— Ситуация выбила вас всех из колеи? — спросил я.

— Уже давно, мы были на взводе всю неделю, — сказал Гордон. — Спасибо за это. Смех помог.

Я показал ему язык и осмотрел всех. Большинство были в форме, хотя Джейми был одет в пижаму с ботинками, странное сочетание. Он вышел из нашей комнаты слишком быстро, чтобы одеться. Я сам никогда не переодевался в пижаму.

Гордон был ранен, и это немного проявлялось в том, как он двигался, и в выражении его лица, а Хелен была слегка помята, хотя и невредима. Лил, как ни странно, казалась более собранной и спокойной. Я давно её не видел такой.

Она заметила, что я смотрю, и прижала сумку с медицинскими принадлежностями к груди, глядя на меня поверх нее.

— Ты дома, — сказал я.

Она не пошевелилась, но взгляд стал более озадаченным.

— Это то место, к которому ты принадлежишь. И Академия — как альтернатива.

Она ответила не сразу. Ее глаза двигались, осматривая окрестности.

— Да, — сказала она.

— Сочувствую, что мы не задержимся здесь дольше, — сказал Гордон.

— Я в порядке, находясь где угодно, где мне не нужно беспокоиться о том, что меня отравят или зарежут, — сказала Лил.

— Еще час или два, — сказал Гордон. — Если Сай не ошибается насчет карантина.

— Запереться здесь с опытными убийцами, — сказал Джейми. — Что может пойти не так?

— Загоните крыс в угол и надейтесь, что они не будут кусаться слишком сильно, — сказал я.

— О, кстати, — сказал Гордон, понизив голос.

Теперь мы были дальше от более освещенных спален. На менее безопасной территории. Если бы мы добрались до главного офиса, я был бы очень близок к тому, чтобы завершить полный круг моего прохода через школу.

Разговор, как мне кажется, был нашим способом почувствовать друг друга, вернуть группу в ритм, поддержать друг друга. Хелен тщательно подбирала слова, давая мне понять, что по-своему рада, что я вернулся, но ей самой не нужны были заверения подобного рода.

Отношение отдельных членов группы менялось по мере того, как менялась обстановка.

— Мы достали двух последних, двигаясь группой, — пробормотал Гордон. Он понизил голос, чтобы не выдать нас. — Они пытались держать нас подальше от любого места, где мы могли бы вооружиться или спрятаться. Первого загнали в угол на кухне. Второй притворялся больным. Джейми понял это.

Я кивнул.

— Они будут готовы к тому, что мы заявимся всей группой, — сказал Гордон.

Я снова кивнул.

— Мы не сможем удержать их от бегства, если они захотят бежать, даже если у них нет ловушки для нас.

Я преувеличенно кивал, пока не потерял равновесие и не врезался в него. Он толкнул меня локтем.

— Это серьезно.

— Не стреляйте сразу, — сказал я. — Дайте мне возможность поговорить с ними. Мэри достаточно неуравновешенна; я думаю, что смогу пробраться ей в душу. Она злится, потому что я бросил кирпич в мужчину, который привел ее в этот мир.

— Это будет сложнее, если они окажутся все вместе, — сказал Гордон.

— Я не знаю, как говорить с кукловодом, — сказал я. — Разве что через кирпич в лицо.

— Ты продолжаешь говорить это так, будто гордишься, — сказала Джейми.

— Это был прекрасный бросок.

— Значит, ты гордишься, — сказал Джейми тихим голосом.

— Да, — буквально выдохнул я. — Гордон не мог бы сделать лучше.

— Ты самый грязный из лжецов, — пробормотал Гордон, ухмыляясь.

— Мы можем перестать трепаться? — спросила Лил.

Мы заткнулись.

Коридор повернул, и мы столкнулись лицом к лицу с беспорядочным скоплением молодежи.

Гордон выхватил нож, но рука Хелен протянулась, останавливая его от дальнейших действий.

Они были обычными детьми. Несчастные дети в пижамах, которые выглядели так, словно умерли и их вернули шитыми. Они особенно нуждались в помощи — те, кто, если судить по металлическому запаху телесных жидкостей, пострадал настолько сильно, что не обошлось без кровотечения.

Мы уже были недалеко от лазарета.

— Следующая дверь справа, — пробормотал Джейми.

Гордон коротко кивнул ему.

Гордон и Хелен придвинулись ближе к двери, в то время как я низко наклонился, чтобы заглянуть между ними.

Мэри, безоружная, стояла посреди ярко освещенной комнаты — ленты сняты, волосы в относительном беспорядке.

Гордон быстрее всех понял, что что-то не так. Он оттолкнул Хелен назад, и Джейми поймал ее. Я тоже отреагировал, попятившись, не совсем понимая почему, пока Гордон не повернулся в другую сторону.

В комнате сзади раздался выстрел из пистолета, и пуля ударила в дверной косяк, где только что была голова Гордона. Это прозвучало слишком громко в коридоре, где не было ничего, что могло бы поглотить звук, отражающийся от стен; эхо поселило звон в моих ушах.

Больные дети вокруг нас в панике закричали. Они вскочили со стульев и с пола в коридоре.

Крики продолжались, когда дети встали у нас на пути и преградили нам путь. Один попытался спрятаться между мной, вцепившись сзади в мою рубашку, и мне стало трудно встать в правильное положение.

Это был момент глупости, который оставил меня на виду, когда третий мальчик вышел из комнаты, в которой он прятался, с пистолетом в руке. Он был одет в униформу, но поверх нее был накинут плащ с капюшоном, возможно, чтобы лучше скрываться в темноте.

Все мои рассуждения об эффективном использовании и прогнозировании движений тараканов при встряхивании коробки…

— Эй! — крикнул Гордон. — Здесь твой младший брат!

Я видел колебания мальчика. Дуло пистолета скользнуло в сторону от меня, когда его внимание переключилось на Гордона и самого молодого клона.

Я начал двигаться, готовый вскочить и попытаться толкнуть его или выбить оружие, но ребёнок позади все еще цеплялся за меня, и я сразу понял, что не успею.

На мгновение я подумал, что мы не учли всех клонов, но затем он издал тихий звук страха. Человеческая слабость, а не злоба.

Гордон помчался в укрытие, двигаясь почти боком, так что самый маленький клон выступал щитом. Пистолет двинулся, полностью сосредоточившись на Гордоне.

Раздался выстрел, и клон принялся перезаряжать оружие.

"Мэри предупредила его о том, что, по моим словам, Гордон был самым опасным?"

Я побежал, подхватив мальчишку, который вцепился в меня, и потащил его за собой, хотя это и замедляло движение.

Третий выстрел был направлен в меня. Он попал в ребёнка которого я пытался спасти, заставив меня споткнуться, когда тот упал.

Хелен схватила меня и потащила за угол. Мы были прямо у поворота в коридор, южной части школы встречающийся с длинным коридором из восточной части.

Суматоха прекратилась. Дети, которые сидели там в ожидании своей очереди в лазарет, в основном сбежали. Двое, очевидно, были слишком больны, чтобы двигаться, пока летали пули, а третий лежал там с пулей в нем. Тот, кто вцепился в меня. Моложе, чем я ожидал, судя по силе его хватки.

Я медленно выдохнул. Гордон был на другом конце коридора в классной комнате, задницей на полу, спиной к стене; рядом с ним лежал самый маленький клон, все еще без сознания. Остальные стояли позади меня.

Быть без сознания — это не шутки. Если ты вырублен, это не означало, что ты просто выспишься. Это чревато повреждениями головного мозга.

— Я должен спросить, для контекста, — закричал я.

Пистолет выстрелил еще раз. Я увидел скол там, где пуля ударилась об угол.

Это был пневматический пистолет. Однозарядный, стреляющий свинцовыми шариками или чем-то еще. Он проигрывал с точки зрения количества выпущенных пуль, дальности, скорости. Там, где пуля из первоклассного пистолета прошивала насквозь, эти пистолеты предназначались для того, чтобы выстрелить металлической сферой в тело, где она срикошетит, разрывая внутренние органы. Выстрел хорошего убийцы не останется незамеченным, а повреждения, нанесенные этим конкретным оружием, означали, что врачам, обученным в Академии, будет гораздо труднее их лечить.

— Контекст, — начал я снова. — Кукольник читает тебе на ночь сказки?

Я услышал, как Мэри заговорила, и голос у нее был очень усталый.

— Не отвечай. Он пытается добраться до нас или выиграть время.

— О Мэри! Как у тебя дела? — крикнул я. — Им действительно нравится использовать тебя в качестве приманки, не так ли?

— Я доброволец, — сказала Мэри. — Мой план.

— Забавно, как это работает, — сказал я. — Можно было бы подумать, что кукольник будет работать лучше, чтобы убедить тебя в том, что ты должна остаться в живых, если ты так дорога ему.

— Кукольник? — спросил старший клон.

— Не слушай его, — сказала Мэри.

— Ты ответила, — отметил он.

— М-м, — сказала Мэри.

Я мог представить себе выражение ее лица. Не в восторге.

— Мне любопытно, Мэри, почему ты передумала? Ты так настойчиво говорила о том, что не хочешь, чтобы кукловод подвергал себя опасности, приходя сюда. Затем он произнес свои волшебные слова, и... не могла бы ты уточнить? Впрочем, неважно.

— Волшебные слова, — сказала она мягким голосом.

— Ты особенная, Мэри, он собирался сделать из тебя что-то особенное, верно? Старшая сестра всех новых клонов следующего поколения. Зачем ему это делать, пытаясь контролировать тебя? Может быть, если бы он вышел, я смог бы услышать его объяснение.

— Он... — начал старший клон и резко замолчал.

Я нахмурился, уставившись в землю, пытаясь понять, почему.

— Мы не собираемся подвергать его опасности, — сказала Мэри. — Тебе придется пройти через нас, чтобы добраться до него.

— В основном это я и собирался сказать, — сказал старший клон.

— Он подвергает тебя опасности, — сказал я. — Разве это справедливо?

— Это не твоё дело, — сказала Мэри.

— Это именно наше дело! Это то, что мы делаем. Мы заняты этим, чтобы делать деньги. Определение бизнеса.

Я не мог видеть ни одного из них. Я разговаривал с пустотой, что было хуже, чем когда я пытался поговорить с Мэри в подвале.

— Вы команда зачистки, работающая на коррумпированную и искаженную организацию. Дети-солдаты и убийцы.

— Я думаю, что любой аргумент, который вы можете выдвинуть против нашей группы, был бы вдвойне применим к вашему кукловоду, — сказал я.

— Ты так думаешь? Ты нас не знаешь, — сказала Мэри.

Что-то было не так.

Для того, кто рекомендовал избегать разговоров со мной, она болтала ужасно много.

Я поднял палец, указывая на угол стены, очень медленно пошевелил кончиком пальца и оглянулся на Джейми и Хелен, затем на Гордона.

В ответ я получил кивки. Они поняли. Гордон откинулся назад, скрывшись из виду.

Мэри отвлекала нас, в то время как другой клон приближался по коридору.

Мы были плохо вооружены. У нас не было оружия, предназначенного для разрывания внутренностей.

— Я знаю тебя, Мэри, — сказал я. — Я понимаю тебя. Мы одинаковые.

Она изобразила смех.

Я держал блэкджек и нож для вскрытия писем, готовый метнуть первый и нанести удар вторым. Другой клон должен был быть рядом. Он вполне мог стоять спиной к тому же углу, рядом с которым я сидел на корточках. Достаточно близко, чтобы почувствовать его запах, если бы запахи крови и рвоты не сделал невозможным использование обоняния.

— Смеешься, ты что, не видишь этого? Скажи мне, Мэри, ты завтракала с ним? — спросил я.

— Да.

— Достаточно часто? Так, как ты действительно хотела?

Пауза.

Стекло разлетелось вдребезги.

Это был сигнал для меня. Я бросился вперед, в коридор.

Гордон все еще был в воздухе, прыгнув через окно из ветвей дерева и кусков стекла, отделявших классные комнаты от зала. Стекло и кусочки дерева заплясали вокруг него, он подтянул колени к груди.

Не то, чего я ожидал, но это было что-то.

Моё плечо ударилось о землю. Я планировал нанести удар, если враг будет достаточно близко. Но ене повезло, поэтому я бросил блэкджек. Небольшой груз в длинном полужестком мешке для ударов по голове. Это дало выигрыш времени для Гордона, долю секунды, пока наш враг реагировал.

Гордон сцепился с ним. В разгар потасовки я увидел два пистолета, которыми был вооружен старший клон, увидел, как Гордон потянулся только за одним, повернул его в руке клона так, чтобы ствол был направлен на владельца, палец соскользнул со спускового крючка.

Наш Гордон. Книжный герой, опытный, сильный, подтянутый. Но если бы кто-то принял его за благородного, он бы ошибся. Благородный человек не воспользовался бы разницей в несколько дюймов в росте, чтобы разбить лбом чей-то рот.

Старший клон оттолкнул Гордона. Он поднял пистолет в то же мгновение, что и Гордон. Они прицелились друг в друга.

Медленно я поднялся на ноги и встал рядом с Гордоном.

Он был изрезан стеклом. А вот об этом не пишут в книгах.

— У тебя было два пистолета, — сказал Гордон.

— Собирался стрелять с двух рук, — ответил клон.

— Мы пришли не за вами, — сказал Гордон. — Мы здесь из-за кукольника.

— Это не его имя, — сказала Мэри.

— Это достаточно хорошее прозвище, — присоединился я. — Ты не можешь отрицать, что он контролирует тебя. Он дергает тебя за ниточки, он решает, что тебе делать. Использует тебя как приманку.

— А они не используют тебя? — спросила Мэри. — Ты не привязан к ним, к этим другим сиротам? Ты бы отказался от них, чтобы спасти свою шкуру? О, подожди, ты не заботишься о своей шкуре. Сроки годности, да?

Я увидел, как пистолет Гордона слегка дрогнул.

— Забыл им сказать, да?

— Собирался сделать это, как закончим здесь, — сказал я.

— Ты назвал себя злодеем. Ты лжец, мошенник, вор, грязный убийца.

— И все же, — вмешался Гордон, — я ему верю.

Мэри не нашлась с ответом.

— Когда я спрашивал о завтраке, о мелочах, которые имеют значение, — сказал я, — я действительно спрашивал, чувствовала ли ты себя любимой, действительно ли ты любила своего... отца или кем бы ты его ни считала, или это просто что-то привитое тебе.

— Я думаю, это мой выход? — произнес чей-то голос. Не очень уверенный.

Женский голос.

Директриса появилась позади Мэри.

Ее руки сжимали листок бумаги.

Мои мысли мелькалитак быстро, что превратились в кашу...

— Ла, ре, ту, ла, сол...

До меня дошло.

Оставшись наедине с директрисой, в карантине, наш кукольник раскрыл мой план.

— Они не на вашей стороне! — крикнул я. — Они не из Академии, директор!

Он все перевернул с ног на голову.

— Ро, та.

Старший клон отреагировал, нажимая на спусковой крючок. Гордон среагировал на долю секунды позже, когда он потерял равновесие, пошатнувшись от удара. Клон был ранен в плечо.

Выражение его глаз перестало быть холодным и стало чем-то совершенно другим. Мертвым, пустым, опустошенным.

Вот как он заставлял их убить родителей. Убийственная фраза, письмо, которое они должны были прочитать в определенное время, или что-то, отправленное в дом.

Гордон упал, а клон едва пошатнулся, не обращая внимания на боль и травмы.

Хелен не была бойцом, а у остальных из нас не было ни единого шанса.

Кукловод был ублюдком-манипулятором, который вполне мог быть на пути к выходу, и он вполне мог победить нас одной фразой.

1) Блэкджек — короткая упругая дубинка с грузом на конце

Вернуться к тексту