Пока смерть не разлучит нас (гет)

Как ни претило Элизабет это решение, она вынуждена была пойти просить полковника Колдвелла временно принять на себя командование военными силами базы. Джон в нынешнем состоянии, точно не мог выполнять свои обязанности. Элизабет отчаянно надеялась, что это ненадолго, и безумно боялась, что навсегда. Все силы уходили на то, чтобы не поддаваться страху и продолжать действовать рационально.

— Вы двое близки?

Неожиданный вопрос полковника Колдвелла застал врасплох, заставив Элизабет замереть на несколько мгновений. Неужели это настолько очевидно? Подавив панику, она сделала непроницаемое лицо и повернулась к полковнику.

— Мы через многое прошли вместе, — ответила она со всем доступным ей хладнокровием, после чего покинула кабинет, надеясь, что это не выглядело как бегство.

В конце концов, у нее сейчас были гораздо более важные проблемы, чем беспокоиться о подозрениях полковника Колдвелла.

И эти проблемы стремительно достигали критической точки.

Когда Джон попросил убить его, не дав окончательно превратиться в чудовище, у Элизабет на глаза навернулись слезы. Умом она понимала, что он прав. Если она не собиралась посылать за яйцами жуков еще одну группу — а она не собиралась, поскольку они потеряли уже двоих, и она не могла жертвовать жизнями других членов экспедиции, — иного выхода не было. И всё же она просто не могла убить Джона, когда оставалась еще хотя бы призрачная надежда.

И надежда оправдалась. Он выжил, в очередной раз пройдя по краю лезвия. Элизабет подумала, что так скоро поседеет.

— Тебе следовало послушаться меня и убить, — заявил Джон позже вечером, когда они уединились в ее комнате.

Он стоял возле двери, скрестив руки на груди и слегка нахмурившись.

Элизабет сокрушенно покачала головой и шагнула вперед, положив руки ему на плечи. Джон не шелохнулся, но и ее руки скидывать не стал.

— Я не могла, пока оставалась хоть какая-то надежда.

— Я повредил нескольким людям. И мог убить.

— Но ведь не убил же. Джон, пожалуйста…

Он мотнул головой и пристально посмотрел ей в глаза:

— Элизабет, я всегда думал, что благо твоих людей для тебя важнее собственных желаний.

— Так и есть! — она твердо встретила его взгляд. — Я буду до последнего бороться за каждого. И ты не исключение.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга, словно ведя дуэль взглядами. Элизабет знала, он думает, что она неправа, потому что позволила своим чувствам к нему победить здравый смысл. И отчасти это была правда. Но она ни секунды об этом не жалела. Ведь сейчас он снова был самим собой, живым и здоровым. А значит, она приняла верное решение.

Наконец, Джон вздохнул, его выражение смягчилось, и он взял лицо Элизабет в ладони, слегка наклонившись к ней.

— Элизабет, обещай, что если что-то такое повторится, ты не станешь спасать мою жизнь вопреки всему и оставишь меня, если я скажу.

Ее передернуло от одной мысли о подобном, но она решительно ответила:

— Обещаю, если не останется ни малейшей надежды.

— Элизабет…

Но она не дала ему договорить:

— Нет, Джон, большего у меня не проси.

И он сдался, наконец-то притянув ее в свои объятия.