Сердца откроются нам (гет)

«Сумашедшая девченка, что она натворила». Снегг был в ярости. Его провели как мальчишку, там, где он совершенно не ожидал. Последнее, что он помнил — были ее слова, которые она выкрикнула в ответ на его обвинения — «Потому, что я люблю вас!». Он взмахнул палочкой, и огромный скелет монстра висевшего под потолком класса защиты от темных искусств разлетелся на мелкие кусочки. Стало немного легче, но проблема все равно не исчезла. То, что он увидел в ее воспоминаниях, совершенно выбило его из привычного состояния спокойствия. Казалось, он контролирует ситуацию, есть проблемы, которые надо решать, важнейшая из которых на данный момент это Драко Малфой, со своим сумашедшим заданием уничтожить директора Хогвартса. Но это понятно. И вдруг из-за прихоти какой-то девчонки все летит к чертям собачьим. Как он мог не распознать приворотное зелье, подмешанное в бутылку со сливочным пивом. Хотя конечно если кто-то помогал ей его приготовить, тогда все становиться понятным, потому что рецепт этого состава был не известен ему. Снегг видел лицо старухи, промелькнувшее в воспоминаниях Хелен, это явно ее рук дело. Но было еще, что-то, что не давало покоя профессору Снеггу. Еще одно видение, которое преследовало его во снах уже на протяжении пятнадцати долгих лет. Лицо любимой, такой, какой она была, тогда, когда он видел ее в последний раз. Ее зеленые лучистые глаза смотрели на него умоляюще, прося поменять свое решение, не связывать судьбу с темной стороной волшебной силы. Ее руки прикасались к нему, словно в надежде, что могут физически заставить его измениться. Игла, засевшая в его сердце, снова зашевелилась, и Северус застонал, не в силах справиться с этой непроходящей болью.

Рядом с ним материализовался лист пергамента, на нем были написаны всего четыре слова «Вы нужны мне, Северус.» Снегг понял, что это послание от Дамблдора. Надо взять себя в руки. Эту проблему он решит позже. Сейчас есть дела поважнее.

Входя в кабинет директора, Снегг увидел Дамблдора, сидевшего скрючившишь возле своего стола. Он словно баюкал свою искалеченную руку.

— Северус, — умоляюще прошептал директор, — Боль просто невыносима.

Снегг бросился к нему, вынимая из складок мантии флакон с зеленой жидкостью. Когда он начал втирать ее в искалеченную проклятьем руку, мазь начала шипеть и пениться и отвратительно запахло серой. Но было видно, что директору становиться заметно легче, гримаса боли исчезала с его лица, по мере того как смесь оказывала свое действие.

Немного погодя, Дамблдор заговорил со Снеггом, голос его был по обыкновению спокоен.

— Северус, у меня к вам есть одно поручение. Я хотел сделать это сам, но как видишь пока не в состоянии. Необходимо попасть в дом на площади Гриммо, боюсь мы что-то пропустили, когда были там. Что-то очень важное связанное с семьей Блэков. Необходимо обыскать его очень тщательно. Ищи все, что может быть хоть как-то связанно с темным лордом, письма, вырезки из газет, все, что вызовет твой интерес. Еще меня очень беспокоит Кикимер, я попросил домовых следить за ним, но он все время куда-то пропадает, постарайся узнать, может он все еще общается с Беллатрисой.

Снегг коротко кивнул в знак согласия и вышел из кабинета. Каждый раз, покидая Хогвартс по заданию Дамблдора, он прекрасно понимал, что может больше никогда не вернуться обратно. Темный лорд был непредсказуем и беспощаден. Никогда нельзя было понять заранее, что он предпримет в следующую секунду. Чтобы общаться с ним, надо было самому стать сумашедшим. В одном можно было быть уверенным наверняка, если хоть что-то вызовет подозрение темного лорда в измене, расправа будет короткой.

Он быстро собрался и незамеченным вышел из замка. Трансгрессировав на Площадь Гриммо перед домом номер 12, Снегг, не колеблясь, вошел внутрь. Кругом царило запустение. Не верилось, что еще недавно здесь собирались сильнейшие маги, строились планы и обсуждались секретные операции. Его шаги гулко отдавались в пустых комнатах. Он начал их обшаривать одну за другой. Осмотрев комнату Регулуса, Снегг перешел в комнату Сириуса, все здесь было так похоже на него, беспорядок в вещах, беспорядок в переписке. Ничего не найдя для себя интересного он хотел было выйти из комнаты но тут его внимание привлек краешек фотографии, которая служила закладкой к какой то книге. В книгу было вложено письмо. Он сразу узнал почерк. Рука Лили. Она писала Сириусу о том, как тяжело сейчас Джеймсу, сидеть взаперти, в то время когда другие погибают, о том, как растет их сын и еще много всякой чепухи. На фотографии она улыбалась, глядя на маленького Гарри. Снег присел на краешек стула стоявшего возле письменного стола. Он вглядывался в любимые черты ее лица. Да именно его он увидел в воспоминаниях этой девушки. Северус болезненно поморщился. Надо узнать, что связывает их. Он аккуратно вложил письмо и фото обратно в книгу и тщательно спрятал ее среди других. Он еще вернется сюда, чтобы забрать это сокровище, а пока ему предстоит встреча с Беллатрисой, а может и с самим темным лордом и ничего не должно выдать его волнения.

Он прошел в комнату хозяйки дома Блэков. Здесь царила идеальная чистота, тщательно поддерживаемая кем-то. По всей видимости верный Кикимер все же иногда наведывался в дом своих бывших хозяев. Что-то несуразное ему показалось в расстановке мебели спальни. Он достал палочку «Открой мне свои секреты». Изголовье кровати, которое до этого казалось цельным куском красного дерева, вдруг распахнулось, как створки шкафа и за ними обнаружилось несколько полок, заваленных всякой всячиной. В основном это были свитки с расписками должников, указания по вкладам, сделанным в банке Гринготс и другие денежные документы бережно хранимые умершей хозяйкой. Северус просматривал их, небрежно бросая на пол, то, что не казалось ему важным. И вдруг он увидел маленькую потертую тетрадку, на которой красовался герб дома Блэков. Он осторожно раскрыл ее. Листы были затерты чуть ли не до дыр, казалось, кто-то, множество раз читал и перечитывал написанное. Это оказался дневник Регулуса, он начал вести его, когда поступил школу волшебства. Его восторженные описания распределения по факультетам и первого года учебы сменились более сухим изложением происшествий, случившихся с ним в последующие годы. Несколько страниц дневника были посвящены первой влюбленности Регулуса, а затем вот оно — знакомство с Томом Реддлом,. Восторг с каким мальчик описывал его, был сравним только с восторгом поступления в Хогвартс. Было видно, что юноша явно преклоняется перед этим человеком.

Внимательно вчитывался Снегг в каждое слово, связанное с темным лордом. И видел в этом мальчике себя, такого же увлеченного темной стороной волшебства. Последние страницы дневника были вырваны. Видимо его матери не понравилось их содержание. Разве могла она допустить мысль о том, что ее второй сын тоже окажется предателем «чистой крови».

«Проявись», — на пустых страницах стали проступать строчки, оттиск которых был оставлен пером Регулуса. Разочарование сквозило в каждом слове. Описание бессмысленных убийств, сопровождаемых дикими издевательствами над волшебниками и простыми маглами. Все это было знакомо Снеггу. В конце были перечислены некоторые имена волшебников и волшебниц, убийство которых наиболее сильно поразило юношу. В частности никому не нужной старухи Хепзибы Смит и старого нищего магла. Это могло заинтересовать Дамблдора. Снегг осторожно закрыл дневник. «Диминуендо», — тетрадь стала размером с ноготь большого пальца. Снегг подумал, не поступить ли также с фотографией Лили, но потом все же отогнал эту мысль, это было самое уязвимое его место, а наличие дневника он смог бы объяснить темному лорду, если тот вдруг обнаружил бы его. Больше здесь делать было нечего. Впереди предстояла тяжелая встреча с Беллатрисой и ее сестрой, может он что-то узнает о том, что планирует Драко. Нужно было подготовиться и он аппарировал в дом, находящийся в Паучьем тупике.