Регент для юного Тёмного Лорда (джен)

Том с нетерпением ожидал возвращения мистера Малфоя. За последние два дня Люциус дома разве что ночевал, а остальное время проводил в постоянных разъездах, визитах, встречах.

Том все это время безвылазно просидел в особняке Малфоев в компании Нарциссы, с которой, впрочем, пересекался исключительно за трапезами да изредка по вечерам, если она устраивалась с вязанием или вышивкой у камина в гостиной. В ее присутствии Том чувствовал себя скованно: он не знал, о чем леди Малфой была осведомлена, а о чем — нет. Разговоры состояли обычно из десятка дежурных фраз, после которых Том спешил удалиться под каким-нибудь благовидным предлогом. Остальное время он проводил либо в своей комнате, либо в библиотеке под неусыпным контролем эльфов. Люциус, несмотря на то, что в последнее время взял в привычку по вечерам громогласно проклинать «чертову паранойю» представителей семейства Эйвери, сам, по сути, был не меньшим параноиком: дерганым, нервным, хотя изо всех сил демонстрировал присущие своему сословию невозмутимость и спокойствие.

Эльфы хоть и стояли, на взгляд Люциуса, по умственному развитию ниже лукотрусов, а по социальному и вовсе ниже последнего маггла, но доверял он им несомненно больше, нежели своему «гостю».

Том же не мог найти себе места. Он не привык столько времени проводить в бездействии. К тому же колдовать теперь он не мог, боясь повторения недавнего происшествия. Это изводило его. Он стал подобен беспомощному магглу или грязнокровке. Что бы сказал великий Салазар… Что бы сказали Гонты… Хотя нет, мнение дорогих родственников интересовало его в последнюю очередь. Вспомнить хотя бы вконец опустившегося дядюшку, который вначале очень обрадовался племяннику, выклянчил у него денег якобы на лекарства, предложил переночевать, а под вечер уже явился пьяным и чуть не убил это «маггловское отродье дрянной шлюхи». Да, кажется, именно так он и выразился. Шестнадцатилетнему Тому едва удалось унести ноги.

Он проклинал себя последними словами и, направляясь к дому Риддлов, на чудо уже практически не надеялся. Какой позор, какая мерзость! Отвращение нарастало с того момента, как он обнаружил, что убогая лачуга Гонтов вовсе не иллюзия для магглов, а реальность. Но он, ведомый любопытством, решил рискнуть ради призрачной надежды.

И после этого чувствовал, что ему теперь не отмыться от этого смрада. Морфин был жалок и отвратителен, он не хотел говорить по-человечески. Он гордился своей чистой кровью, но более мерзкого создания Том не встречал за всю свою жизнь. Слепая ярость нарастала в нем с каждым шагом, и Том не старался сдерживать ее. Риддлы получили по заслугам, отправившись прямиком в ад. Все-таки он был еще ребенком, ему и в голову не пришло их мучать. Просто каждый из них увидел зеленую вспышку. Последнюю в своей жизни.

Это стало для него хорошим уроком. Последние отзвуки детской наивности и веры в чудеса были уничтожены трясущейся рукой Морфина, который никак не мог прицельно бросить проклятье. Что ж, он тоже свое получил. Чуть позже Том с невероятным удовольствием, смакуя каждую строчку, прочел в газетах о сумасшедшем старике-маньяке, убившем семью магглов и заключенном пожизненно.

Первое же, что сделал Том, вернувшись обратно в Хогвартс, — достал из глубин своего старого сундука ветхую, уже рассыпающуюся книгу, зачитанную до дыр, и с горьким смешком сжег дотла. Роман про мальчика-сироту, так похожего на него самого, оказался такой же сказкой, как и все остальное. Нет никаких родственников, разыскивающих его, нет друзей, нет благородного происхождения, Том Риддл никому не нужен. Том Риддл не Оливер Твист.

Любимый герой, чьими приключениями он зачитывался в детстве, утратил свою реальность и канул в небытие.

Но сейчас Том вновь обратился мыслями к этой маггловской книге и начал сначала в шутку, а затем и всерьез сравнивать свою жизнь с придуманными жизнями персонажей, распределяя роли.

Он — это Оливер Твист, ясное дело. Более жестокий, более опытный, более циничный…

Профессор Дамблдор — Фейгин. Ведь это он привел его в свой мир, познакомил с магией и научил, как использовать ее себе во благо.

Мистер Малфой… пожалуй, он как нельзя лучше подходил на роль Билла Сайкса.

— Кхм-кхм, — раздалось у него над ухом. Том неловко дернулся, но вновь не рассчитал силы и зло зашипел, потирая ушибленное колено.

Люциус скептически взглянул на своего воспитанника и удрученно вздохнул.

— Восстанавливать физическую форму вам придется долго, — констатировал он. — Здесь даже зелья применять опасно. Никто не знает вашей реакции на них.

— А с каких это пор вы со мной на «вы»? — прищурился Том, поднимаясь на ноги и выпрямляясь во весь рост.

— С тех самых, как мистер Эйвери милостиво дал согласие прибыть в мое поместье и дать клятву о неразглашении, — Люциус говорил спокойно, но Том явственно различил в его тоне нотки плохо скрытого ликования. — И фамильярность не та вещь, что способна произвести на него впечатление.

— Он все-таки приедет? — ахнул Том. — Он согласился?

— Да, — Люциус позволил себе мимолетную скупую улыбку. — Это маленькая, Том, но победа. Он прибудет через две недели, раньше он не согласен. Этого времени должно хватить, чтобы завершить результаты анализов. Доктор Моро должен привести неоспоримые доказательства вашего кровного родства с Темным Лордом. Иначе нам неоткуда будет ждать поддержки.

— Но сэр, — Том помедлил. — Почему вы согласились на маггловский способ? Волшебники ведь ему не поверят!

— Кому надо — поверят. И эти доказательства нужны не им, — Люциус твердо посмотрел Риддлу в глаза, — а мне.

— Не верите моему слову? — не то спросил, не то согласился Том.

— Не имею права, — голос Люциуса стал тверже и неумолимей. — У нас всего одна попытка, Том. Другого шанса защититься у меня не будет, у вас — тоже. Я не хочу повторения этого кошмара, да и вам в нем не будет места. Лорд… не любит возможных конкурентов.

— Не любил, вы хотели сказать?

— Я сказал, как хотел, — отрезал Люциус. — Вернемся к делу… делам. Не помню, говорил ли я вам, но мистеру Моро требуется ги… ге… генетический материал. То есть частицы. Вас, вашего фальшивого «отца» и, прошу прощения, если разбережу старые раны, вашего деда.

— Марволо Гонта? — Том равнодушно пожал плечами. — Я не знаю, где он захоронен, да мне это было и не интересно.

— Обоих, — спокойно произнес Люциус. — И я думаю, оба захоронены не так далеко друг от друга. Не без вашего участия, разумеется.

Том стиснул зубы и еще выше вздернул подбородок.

— Эти… они стоят друг друга, — пробормотал он, пристально вглядываясь в окно, будто не успел ранее разглядеть тамошний пейзаж. — Я их обоих ненавижу. Эти твари оставили мою мать умирать на улице, они сделали меня таким, каким я стал.

— Не хотел бы вам льстить, но сделали себя таким вы сами, — ответил ему мистер Малфой, покачивая головой. — Мне понадобится ваша помощь на кладбище.

— Никогда бы не подумал, что опущусь до ограбления могил, — с усмешкой покачал головой Том. — А про вас и подумать бы так не посмел!

— И тем не менее, — хмыкнул Люциус. — Для достижения цели порой необходимо поступаться своими принципами. Вам это должно быть известно, как никому другому.

— Верно, — Том мягко улыбнулся, но лицо его осталось жестким. — И чаще всего у меня была одна цель: выжить. Вы, волшебники, так мало знаете о насилии, боли и унижении, что вам никогда не понять той ненависти, что я испытываю к магглам.

— Но о вашей жестокости, полукровки, мы знаем гораздо больше, — вкрадчиво прошептал в ответ Люциус, нависая над Томом, хотя они были практически одного роста. — Мы не забыли вас, предателей, перешедших на сторону палачей! Приверженцы Христа — так, кажется, называли их в народе. Волшебники, сжигавшие других волшебников ради мнимого прощения. Иезуиты. Иуды. Какой грех был в даре призвать к себе воду? Какой грех был в том, чтобы излечить больного? Мы не стремились занять место маггловского Бога, мы просто хотели спокойно жить. Вы не дали. Поэтому не удивляйтесь, Том! Полукровок не любят здесь даже больше, чем магглорожденных. И помните, что ни один старинный род не забыл вашего предательства! Оно в веках!

Том гневно сощурился, дернувшись от слов Люциуса, словно тот дал ему пощечину, но промолчал.

— Жду вас через полтора часа в полной готовности. Переоденьтесь пока что, — отчеканил Люциус. — Нам придется посетить кладбище ваших предков. Если хотите помолиться за чью-то душу — сейчас самое время.

— Я не молюсь. Никогда, — глухо произнес Том, отворачиваясь. — А за их души тем более. Волшебники ведь не молятся.

— Ошибаетесь, Том. Молятся. Только их никто не слышит, — почти неслышно прошептал Люциус с горечью, повернулся и вышел из комнаты. Дел предстояло еще много.

* * *

Перед ними раскинулось старое заброшенное кладбище, ограда которого рассыпалась от ржавчины. Ряды покосившихся светло-серых могильных камней покрылись черной копотью городского смога. Через выложенные плитами дорожки пробивалась темная пожухлая трава. Несколько мокрых грязных ворон хрипло каркали, прыгая по старым могилам. Колючий кустарник за эти годы успел разрастись и теперь мешал пройти, цепляясь за ноги и одежду.

Том зачарованно шел по поросшим мхом, крошащимся плитам, выискивая взглядом нужную надпись. Наконец, он остановился возле узкой могилы, совсем неухоженной: лишь какая-то добрая душа когда-то повесила сюда венок, который давно уже сгнил и высох.

— Это здесь, — тихо сказал Том Люциусу. — Здесь лежит Марволо Гонт.

Странно. Он никогда не скорбел ни по кому из Гонтов, но нарушать тишину этого места не хотелось.

Люциус кратко кивнул и рассек воздух волшебной палочкой, приказывая могиле открыться. Мокрые комья земли вперемежку с травой взлетели в воздух и осыпались вокруг, испачкав пятнами грязи чистые мантии Люциуса и Тома.

— Др-ракл побери! — не сдержал ругательства Том, вытряхивая из волос грязные веточки и листву.

Люциус скривился в брезгливой гримасе и наскоро махнул палочкой, бормоча очищающее заклинание.

— Акцио гроб! — приказал он. — Алохомора!

Крышка послушно откинулась. На Тома пахнуло сладковато-удушающим смрадом разложения. Он осторожно подошел и заглянул внутрь. И едва сдержал рвотный позыв. Все-таки с трупами ему до сих пор иметь дела не приходилось. Человеческие останки шестидесятилетней давности оказались весьма непривлекательным зрелищем.

Кто-то положил ему руку на плечо. Люциус аккуратно отстранил Тома и, прикрыв нос и рот шелковым надушенным шарфом, присел на корточки, поднял палочку и принялся за дело.

Вскоре несколько маленьких костей отделились от основного скелета, Люциус омыл их водой из палочки, брызнул на них чем-то сильно пахнущим еловой хвоей, завернул в белую холщовую ткань и отдал сверток Тому.

Еще несколько взмахов палочки — и могила приобрела свой первоначальный вид.

Том вздрогнул от легкого ветерка, что пронесся по кладбищу в надвигающихся сумерках.

— Дальше, — скомандовал Люциус, поднимаясь на ноги. — Надо успеть до темноты.

Они двинулись вперед, углубляясь в закоулки обширного кладбища. Том сам не заметил, как вновь оказался впереди. Что-то будто звало его, легкие дуновения ветра, казалось, подталкивали его в нужном направлении. Том неожиданно для самого себя резко свернул направо и ускорил шаг. Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы достичь тупика. Дорожка кончалась возле трех одинаковых каменных плит. Всех трех людей объединяла одна фамилия. Томас Ричард Риддл, Томас Дэниел Риддл и Мери Арабелла Риддл — дата смерти у них была общей.

— Вот они, — произнес Том внезапно севшим голосом и для убедительности махнул рукой в сторону могил.

Люциус кинул взгляд на Тома и, оценив его побелевший вид, милостиво кивнул.

— Вы, похоже, надышались трупных испарений, выглядите плохо. Идите продышитесь, погуляйте. Пока ваша помощь не требуется.

— Нет, я останусь, — упрямо проговорил Том. Но близко подходить не стал и, устроившись поодаль возле чьей-то могилы, сел на корточки и несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, проведя грязными руками по не менее грязному лицу.

Люциус закончил со всем быстро. С Риддлами он церемонился меньше. Том несколько раз слышал какой-то хруст и чвакание, но старался в ту сторону не глядеть. Глупо, конечно. Если он хочет в дальнейшем преуспеть в темной магии, он не должен бояться мертвых, но справиться с собой он пока не мог.

Послышался звук сдвигаемой плиты, и вскоре Люциус, брезгливо отряхнув мантию, уже

протягивал Тому руку, чтобы аппарировать обратно в поместье Малфоев.

По потемневшим камням застучал мелкий дождик, размывая оставленные следы.

* * *

Целитель Моро поприветствовал их легким поклоном.

Он выглядел довольно молодо, и Том успокоился: вряд ли мистер Моро настолько стар, чтобы узнать Тома.

Его надежды вполне оправдались. Целитель Моро никак на него не отреагировал, равнодушно скользнув взглядом по пациенту и протянув Тому ватную палочку.

— Нужно соскрести немного ороговевшей кожи, это совсем не больно, — пояснил он.

Том, пожав плечами, подчинился.

— Этого достаточно? — уточнил Люциус, протягивая целителю две кости, завернутые в бумагу.

— Даже много, — удивленно присвистнул целитель Моро. — Откуда?..

— Семейный склеп, — перебил его Люциус. — Когда ждать результатов?

— Через неделю, может даже две, — спокойно ответил Моро. — Вы не забыли?..

— Прошу, — Люциус быстро выложил две тусклые монеты. — Как мы и договаривались.

Глаза мистера Моро алчно заблестели, однако он сначала аккуратно упаковал предложенные образцы в небольшой чемоданчик, звучно щелкнув замком, и только потом взглянул на предложенный аванс.

— Благодарю вас, мистер Малфой, — Моро пристально изучил сперва одну монету, затем вторую. — Я пришлю вам сову, как только придут результаты.

— Надеюсь, вы понимаете, что это мероприятие требует полной конфиденциальности? — вскинул бровь Люциус. — Иначе…

— Это мой принцип жизни, мистер Малфой: не лезть в дела клиентов, — целитель Моро по-змеиному холодно улыбнулся. — Часто спасало мне жизнь.

— Вы хороший специалист, — кивнул Люциус. — Благодарю за оказанную услугу! Всего хорошего, мистер Моро!

— До свидания, — попрощался и Том.

— До скорой встречи, — склонил голову целитель Моро. — И удачи вам во всех начинаниях, сэры!

Том удивленно оглянулся на него, но целитель уже закрыл за ними дверь.

— Странный человек, — вполголоса пробормотал он, однако Люциус его услышал.

— Странный, — согласился мистер Малфой. — Но посмотрим, что он сможет сделать. Вполне вероятно, что он подойдет… Впрочем, не будем загадывать наперед!

— Сэр, а можно один вопрос?

— Слушаю, Том, — отозвался Люциус, сосредоточенно глядя перед собой и что-то высчитывая. — М-да, дороговато обошлось… и снова кот в мешке. Так что вы хотели спросить?

— Почему вы взяли меня с собой? — поинтересовался Том, размеренно шагая по длинным коридорам больницы св. Мунго. — Ну, туда, на кладбище.

Люциус кинул на него внимательный взгляд.

— Слышали такую поговорку: «Преступник всегда возвращается на место преступления»? Так и волшебник всегда найдет захоронения тех, кого убил или тех, с кем связан кровными узами. Никто не знает, почему так происходит, но это непреложный факт. Без вас я бы искал эти могилы еще очень долго, и вполне вероятно, что не нашел бы.

Том неопределенно хмыкнул и задумался.

* * *

Юджин Эйвери прибыл к воротам поместья Малфоев примерно за полчаса до назначенного им же самим времени. То ли рассчитывал застать Люциуса врасплох, то ли просто хотел доставить ему как можно больше неудобств. При других обстоятельствах Люциус не отказал бы себе в удовольствии продержать гостя эти полчаса за воротами, но сейчас было не время для подобных ребячеств. Слишком многое зависело от поддержки Эйвери-старшего.

Посему Люциус вышел сам встретить важного гостя.

— Добро пожаловать, мистер Эйвери, — степенно произнес Люциус, едва они оказались внутри. — Полагаю, с моей женой вы уже знакомы?

Нарцисса приветственно склонила голову и церемонно улыбнулась.

— Благодарю за гостеприимство! — поклонился Эйвери. — Вы прекрасно выглядите, леди Малфой!

— Благодарю, — улыбка Нарциссы чуть смягчилась. — Вы очень любезны, мистер Эйвери!

— Тогда не станем медлить! — воодушевленно произнес Люциус. — Заключим договор, и я расскажу вам кое-что весьма любопытное. А возможно даже и покажу. Нарцисса, прошу, помоги нам! — обратился Люциус к жене. — Ты знаешь, что нужно делать!

Та с достоинством кивнула и извлекла палочку из складок своей светло-серой мантии. Нарцисса изящным движением взмахнула палочкой: первая серебристая нить обвила соединенные руки Люциуса и Эйвери.

— Я не стану заключать никаких клятв! — Эйвери вдруг отдернул руку, будто прикоснулся к раскаленному котлу.

Люциус скрежетнул про себя зубами: недоверчивость и переменчивость Юджина Эйвери начинали уже порядком действовать Люциусу на нервы.

— Зачем же вы согласились прийти сюда, мистер Эйвери? — Тон его несмотря ни на что был спокоен и даже ласков. — Неужели вы не хотите встретиться с неким вашим другом?

— Мои друзья мертвы! — отрезал Эйвери, отступая назад.

— И тем не менее, один раз согласившись заключить обет, вы уже не можете от него отказаться! — голос Люциуса похолодел, а взгляд стал острым и неприятным.

— Я. Не. Соглашаюсь, — раздельно произнес Эйвери. — Вам неясно, Люциус?!На что вы хотите меня вынудить?

— Вы согласились, дав мне руку. Посмотрите сами, — Люциус кивнул на серебристый ободок, красующийся на запястье Эйвери. — Если вас это успокоит, то формулировка клятвы звучит так: "Я клянусь никогда, ни при жизни, ни после смерти не рассказывать о том, что сейчас услышу. Я клянусь, что ни одно живое или неживое существо никогда не узнает от меня того, что я узнаю!"

Эйвери кинул злобный взгляд на Люциуса и нехотя протянул ему руку.

Серебристая нить плотно обвила их руки и засветилась белым.

Когда же ритуал закончился, все присутствующие в комнате облегченно вздохнули.

— Прошу! — Люциус грациозным взмахом руки указал на дверь позади Эйвери. — Там ваше прошлое, настоящее и, я надеюсь, будущее...

Эйвери аккуратно отворил дверь и вошел в соседнюю комнату. Сердце его бешено застучало, а глаза изумленно расширились, когда из ближайшего кресла ему навстречу легко поднялась такая знакомая, стройная, юношеская фигура. Том подошел чуть ближе и несмело улыбнулся старому другу.

Эйвери схватился за сердце и пошатнулся, отчаянно вцепившись в дверной косяк, чтобы не упасть.

— Ты... Не может быть... — нечленораздельно выдавил он, будто не веря своим глазам.

— Я настоящий, Юджин! Прошу тебя, поверь мне! — горячо произнес Том, протягивая Эйвери свою руку.

Тот отшатнулся от него, как от прокаженного.

— Ты... нет! Ты не он! Ты призрак! Ты пришел, чтобы мучить меня и дальше! — забормотал Эйвери, совершая руками какие-то странные пассы. — Уходи! Исчезни! Ты и так получил все, что мог и хотел! Оставь меня в покое, наконец!

— Я больше не призрак, — проговорил Том. — Нет! Я обрел материальное живое тело из плоти и крови. Я такой же живой, как и ты!

— Убирайся! — истошно крикнул Эйвери. — Не приближайся! Ты забрал у меня все, что мог, пока был живым! Хоть после смерти не мучай меня! — он покачнулся, его лицо приобрело мертвенно бледный оттенок.

— Что с тобой! Разве ты не узнаешь меня? Я ведь тот самый Том, с которым ты учился, с которым дружил! — воскликнул Том.

— Ты лжешь, — слабо проговорил Эйвери, опуская голову. — Ты хочешь забрать мою жизнь — забирай! Мне уже нечего терять. Только не тронь моего сына! И... знаешь, — он вдруг слегка улыбнулся. — Я рад, что запомню тебя таким! Когда-то ты был хорошим другом...

— Я живой! Вот — смотри! — Том схватил с маленького столика, стоявшего у окна, маленький нож для писем и резанул себя по пальцам. Капли крови оросили светлый ковер. — Помнишь программу седьмого курса? У неживых крови нет!

Эйвери настороженно склонил голову набок и недоверчиво взглянул на Тома.

— Мистер Малфой, расскажите ему обо мне! — умоляюще обратился Том к стоящему в дверях Люциусу. — Он не верит мне! Считает меня призраком!

— Зачем же я буду вмешиваться в отношения старых друзей? — усмехнулся возникший в дверях Люциус. — Если вы, юноша, не можете сами станцевать даже нескольких па...

Том сник и растерянно посмотрел на замершего Эйвери.

— Впрочем, мистер Эйвери, я заверяю вас, что все, что говорит этот молодой человек — истинная правда! Он действительно Том Риддл, застывший во времени в свои неполные семнадцать лет. Поэтому я и позвал вас сюда!

Эйвери молчал, сверля взглядом то одного, то другого.

Том подбежал к Люциусу:

— Сэр, что мне делать? Он мне не верит! Я не знаю… — отчаянно прошептал он.

— Убедите его! — пожал плечами Люциус. — Сами! Докажите ему, что вы — это вы! Или вы без меня и шагу ступить не можете?

— Юджин, помнишь, мы искали секреты бессмертия? Книгу "Дети Бездны" авторства Герпия Злостного мы читали вместе. Я нашёл в ней упоминания ритуала разделения личности на части. Я личность из 1942 года, я не взрослый безумный Волдеморт, которого вы так сильно боитесь и ненавидите, — вернувшись, сделал еще одну попытку Том.

— Эта идея захватила моего друга, он сошел с ума из-за нее, — проговорил нахмурившийся Эйвери. — Кто ты такой? Откуда юноше твоего возраста знать о таких вещах?

— Потому что я это он! Я много экспериментировал, и один из моих экспериментов привел к тому, что часть моей личности оказалась запечатана на долгие годы в моем старом дневнике! Я не призрак, Юджин!

— Не призрак, — согласно кивнул Эйвери, стеклянными глазами уставившись в стену, что была позади Тома. — Но как ты можешь быть живым и молодым после стольких лет?

— Я же объяснил! Я часть личности Волдеморта, мне удалось вернуться к жизни, испив энергии домовика!

Лучше бы он этого не говорил. Эйвери подскочил как ужаленный и выхватил палочку, наставив ее на Тома.

— Что же ты за тварь? — бормотал он, разглядывая Тома. — Люциус, дурак, неужели она и тебя уже околдовала?

— Я — Том Риддл, будущий Темный Лорд! — повысил голос Том.

— Врешь! — прошипел Эйвери. — Тогда он еще не был Темным Лордом, тогда он был простым смертным, который слишком заигрался с темной магией и, в конце концов, потерял разум...

— Когда Волдеморт впал в безумие? — вырвалось вдруг у Тома.

— Когда ему исполнилось двадцать пять, его разум уже погружался во тьму, — процедил Эйвери, не выпуская Тома из поля зрения.

— Что же могло случиться с ним за это время? — удивленно пробормотал Том.

— Откуда мне знать, — горько усмехнулся Эйвери. — Он не посвящал меня в свои дела. После школы мы разошлись разными дорогами и встретились лишь тогда, когда на небе впервые появилась первая метка. Если ты действительно Том Риддл — докажи это! Было много вещей, известных лишь нам двоим. И легименция тебе не поможет!

— Посмотри! Это тайнопись, которую мы придумали, когда учились на пятом курсе! Ее никто бы не смог подделать! — Том протянул Эйвери небольшой свиток. — Если пожелаешь, я напишу что-либо при тебе!

Эйвери осторожно взял протянутый ему свиток, развернул его и внимательно вчитался в текст. Глаза его расширились от удивления.

— Теперь ты узнал меня? — тихо спросил Том, печально всматриваясь в его лицо. — Ты сильно изменился, Юджин!

Эйвери поднял голову и неверяще посмотрел на Тома:

— Неужели это и правда ты? — проговорил он дрожащим голосом. — Том?

— Да, Юджин! Я действительно тот самый Том Риддл, — Том протянул ему руку, и на сей раз Эйвери принял ее, зачарованно вглядываясь в почти забытое за долгие годы, но такое знакомое лицо.

Люциус тактично удалился, прикрыв за собой дверь, и неторопливо направился обратно к жене. Ему еще предстояло придумать, как теперь удержать под контролем не только мальчишку, но и злобного, недоверчивого старика, от которого можно было ждать всего, что угодно!