Положительный результат (джен)

Санчо выбрался из капюшона моего худи. Всё правильно. Сейчас его задача пробраться внутрь и обездвижить крысу. А уж потом — наш выход.

Санчо и Фат на некоторое время замерли, словно буравя друг друга взглядами, затем Фат тихо муркнул, и Санчо проскользнул вперёд.

Мы замерли в ожидании. Время реально превратилось в тугой вязкий гудрон, казалось, прошла целая вечность, прежде чем Санчо вернулся.

«Всё в порядке, хозяин, — прозвучало в голове. — Крыса обездвижена. Но она всё слышит и способна воспринимать окружающее».

«Спасибо, ты умница, Санчо», — отозвался я, и Санчо распушился от удовольствия.

«Я покажу, куда идти», — услышал я, и паучок медленно двинулся вперёд. Мы с Марком отправились вслед, пряча в рукавах палочки. И да, это были не наши официальные палочки. Мне удалось приобрести свою запасную в лавке Олливандера, а вот Марк сходил к Джимми Кидделу. Надзор? Какой Надзор? Мне палочка от Олливандера досталась чистой, а вот палочка Марка… Я вас умоляю, чтобы Тёмный Лорд не справился с Чарами Надзора?

Всё это проносилось в моей голове быстро, сумбурно и даже несколько бессвязно. Я волновался. Правда, волновался. Как ни крути, Дамблдор был тем, кто направил жизнь маленького Гарри в определённом направлении, и в каноне у него всё получилось практически идеально. А вот в этом мире я ему игру-то пообломал. Но только чем дальше в лес — тем толще партизаны. В том плане, что канон идёт лесом всё дальше и дальше. И к чему я приду в итоге — вилами по воде писано. Но мне нужен положительный результат, а Господин Смерть здорово умеет стимулировать.

Впрочем, как говорится, всяк сам пиздец своего счастья. Кузнец — тоже, но чаще всего — именно первое. Поэтому сосредоточимся на текущем моменте…

* * *

Паучок ловко петлял по тесному и низкому коридору, нам приходилось пробираться за ним пригнувшись, да и пол был неровным, что существенно затрудняло движение. Впрочем, идти пришлось недолго — коридор закончился странной округлой комнатой, стены которой поросли зеленоватым светящимся мхом.

Посреди комнаты было округлое же отверстие, забранное узорчатой решёткой, через которую снизу просачивался тёплый оранжево-золотистый тонкий луч. Интересно, это что? Впрочем, об этом я расспрошу Марка позже. А если он не знает — расспрошу домовиков. Или саму Великую Мать. Почему-то мне кажется, что это важно. Но сейчас важнее донести до крысы слова, которые, как я понял, выражают волю Магии.

Я огляделся. В крошечной каморке было только одно спальное место — полосатый серо-жёлтый матрас, на который было небрежно брошено серое же одеяло. Рядом стоял низенький столик со стоящим на нём стаканом чая и тарелкой с пирожными. Это как? Дамблдор здесь превращается в человека? Крысы вряд ли пьют из стаканов… Но почему именно здесь?

— Источник Хогвартса близко, — прошипел Марк. — Много сырой магии. Он может ею пользоваться.

Конечно, может. Парадокс — но он всё ещё действующий директор. При втором формально действующем директоре — Диппете. Который на самом деле уже не Диппет, а крестраж Грини в теле Диппета. Звучит как бред, но, увы — такова реальность. И в этой реальности где-то ещё болтается мощный Маховик, от которого у всех героев этой истории мозги периодически встают набекрень. Лютый бред. Но ведь существует!

«Много думаешь!» — хихикнул в глубине подсознания Господин Смерть. Ну да, кое в чём мой дорогой работодатель прав — не время сейчас для раздумий. Крыса-то где?

Санчо проскользнул в дальний угол и остановился. И только тут я заметил огромную пегую крысу с пучками седых волос, торчащими из ушей и длинным голым хвостом. Крыса явно пребывала в сознании — тёмные бусинки слишком умных для животного глаз сердито поблёскивали, но ни шевельнуться, ни издать какие-то звуки она не могла.

«Надолго ты его так?» — обратился я к Санчо.

«До рассвета хватит, — невозмутимо отозвался Санчо. — Только потом дня два крыса будет много гадить. Он не совсем хорошо переносит мой яд».

Ну-ну… Незабываемые ощущения — это хорошо. Заодно и подумает.

Марк, увидев мой взгляд, глумливо произнёс:

— Истлевшим Цезарем от стужи

Обмазывают дом снаружи

Пред кем весь мир лежал в пыли —

Торчит затычкою в щели.

Неизвестно, что подумала крыса, но она попыталась вернуть себе подвижность — задёргала лапками, засучила длинным голым хвостом, в глазах засветилась жуткая ненависть. Но все её движения были словно в замедленной съёмке — Санчо постарался на славу.

— Перекинуть его, что ли? — с отвращением в голосе спросил Марк. — Терпеть не могу разговаривать с вонючими помоечными крысами…

— Попробуй, — кивнул я, поразившись, как чуждо звучит мой голос. — Только боюсь, что не получится. Он уже сросся с этой крысиной сутью. И это ведь не просто так, правда, мистер Много-Имён? Это наказание от самой Магии…

Крыс снова попробовал дёрнуться. Получилось примерно с тем же успехом, что и раньше. А Марк своё дело знал. Он сделал замысловатое движение палочкой и произнёс короткое заклинание. Крысу скрючило, она издала резкий скрипучий писк… а потом стала меняться. Выглядело это жутковато — крысу продолжало корчить, а потом она начала разбухать… раздуваться… Запредельно мерзкое зрелище, куда хуже превращения Люпина в кино. Но глаза оторвать сложно.

Наконец всё прекратилось. Крыса превратилась в старика — худого, высокого, с растрёпанными седыми патлами и свёрнутым набок явно когда-то сломанным носом.

— Кто вы такие? — прохрипел, сплюнув на пол. — Какого Мордреда вас сюда принесло?

— Неправильный вопрос, мистер Дамблдор, — холодно сказал Марк. — Ещё один неправильный вопрос — и я проверю на вас своё умение накладывать Круцио!

— Что вы хотите от меня? — уже более спокойно спросил Дамблдор.

— Мы? — жутковато улыбнулся Марк. — Ничего! Кру…

— Стоп-стоп, не надо! — выкрикнул Дамблдор. — Дайте мне ещё одну попытку, сэр.

Надо же, как культурно… В чём-то Марк прав — Круцио и добрым словом можно добиться куда большего, чем просто добрым словом.

— Хорошо, — сказал Марк. — Но реально последняя попытка. Дальше будут только Круцио.

Угроза получить Круцио удивительным образом подстегнула мыслительную способность человека-крысы, и Дамблдор задал третий вопрос:

— Вы пришли сюда по чьей-то воле?

— Ну вот, — столь же зловеще улыбнулся Марк. — Так гораздо лучше. Разумеется, мы пришли сюда по воле. По воле Магии.

— Что? — прошептал Дамблдор, и в глазах его появилось отчаяние. — Неужели?

— Да, — решил поддержать Марка я. — Вы слишком много грешили в своей жизни, попирая её волю. Вы нарушали законы Магии. Вы кроили чужие судьбы по собственному усмотрению. Из-за вас пострадали те, кто мог бы прожить долгую и счастливую жизнь… Вы чудовище, Дамблдор!

— Нет! — выкрикнул протестующе старик. — Я ничего не делал ради личной выгоды! Я стремился ко Всеобщему Благу!

— Круцио! — вырвалось у Марка прежде, чем я успел что-то сказать, и Дамблдор начал орать и выгибаться.

— Прекрати! — схватил я Марка за запястье. — Хватит! Так нельзя!

Тот взмахнул палочкой, отменяя заклинание, и тихо пробормотал — одними губами, так чтобы расслышал только я:

— Прости. Но я слышать не могу про Всеобщее Благо. Тварь!

— Всё, — твёрдо сказал я, а потом обратился к стонущему от боли Дамблдору.

— Не надо про это, сэр. Не стоит сердить моего друга. Просто слушайте. Вы в состоянии услышать меня?

— Д-да… — прокряхтел Дамблор. Он всё ещё не мог двигаться сам из-за яда Санчо, и я помог ему, усадив на матрас. Хорошо, что моё заёмное тело было для этого достаточно сильным, а сам Дамблдор изрядно похудел, пребывая в крысином облике. И пахло от него неприятно — немытым телом и какой-то затхлостью. Да уж, до чего же Светлейший докатился… Или это часть наказания?

— Слушайте же, — торжественно произнёс я. — Учтите, это ваш последний шанс.

— Что… Что мне нужно сделать? — спросил Дамблдор.

— Всё просто, — ответил я. — Вам нужно отказаться от своих планов и раскаяться в содеянном. Деятельно так раскаяться… И тогда человеческий облик вернётся.

— Нет… — прохрипел Дамблдор. — Я не могу… К тому же это… это уже не остановить.

Что — это? Почему не остановить? Блин, неужели эти два престарелых прохиндея доэкспериментировались до локального Апокалипсиса?

— Что не остановить? — отреагировал Марк. Дамблдор попытался что-то ответить, но уже не смог, его снова начало корчить и выгибать и через некоторое время на матрасе неподвижно вытянулась крысиная тушка с мученически закаченными глазами.

— Он что — мёртв? — вырвалось у меня.

Марк сделал короткое движение палочкой и ответил:

— Жив! Видимо, он на долгое время исчерпал лимит пребывания в человеческом облике. Ничего, отлежится. Хотя — по мне, так он бы нам всем огромное одолжение сделал, если бы окочурился прямо сейчас. Пойдём. Нам больше нечего здесь делать.

— А… ускорить процесс? — поинтересовался я и провёл ребром ладони по шее. Если честно, мне очень хотелось, чтобы всё поскорее закончилось, а если Дамби не будет — не будет и того бесконечного количества бездарных интриг, коим отличался канон.

— И это говорит Избранный Герой Света! — с пафосом в голосе произнёс Марк.

— Стукну, — проворчал я. — Разве это не наилучший выход? Ты же сам сказал…

— Сказал, — согласился Марк. — Но не всегда лучшее — это правильное. У этого человека есть последний шанс. Так решила Магия. И если он его не использует… Сам понимаешь. К тому же тот, кто сейчас в Мунго… Как он отреагирует на смерть Дамблдора? Хочешь, чтобы он пошёл вразнос и причинил вред детям?

— Нет, — ответил я. — Только не это.

— Вот и успокойся, — умерил Марк мои прекрасные порывы. — Пошли отсюда.

— А… а Источник? — спросил я.

— Не нам с тобой к нему сейчас соваться, — ответил Марк. — У нас не настолько развито магическое ядро. Спалим себя и станем сквибами. Оно тебе надо?

— И это не надо, — вздохнул я. — Значит, просто оставить всё как есть?

— Пока — да.

— Знаешь, может, ты и прав, Марк, но меня беспокоит сказанное этой крысой. О том, что что-то уже не остановить. Что это может быть и чем это может грозить миру?

— А вот это очень хороший вопрос, — кивнул Марк. — И над этим нужно подумать. Очень серьёзно подумать. А теперь — давай всё-таки поторопимся…

* * *

Мы успели вернуться до обеда, Рон к тому времени успел сделать зачётную работу для профессора Кавендиш и попросил нас её проверить. Марк бегло просмотрел свиток и протянул мне:

— Смотри, Гарри. Думаю, что на этот раз у Рона не будет проблем с зачётом.

Я взглянул на свиток и согласился. Почерк Рона, хоть и остававшийся крупным, стал аккуратным и чётким, исчезли помарки и ошибки… в общем, это была хорошая работа. Не на «отлично», но на твёрдую четвёрку, если судить по критериям обычной школы.

— Ты молодец, — согласился я. — Думаю, что профессор Кавендиш на этот раз будет довольна.

— Спасибо, — покраснел Рон и опустил голову. — Я… я уже думал, что у меня никогда ничего не получится. И Фред с Джорджем…

— Забудь про Форджей! — резко сказал я. — Для тебя должен быть важен ты сам, Рон! И ты справляешься! Сам! Так что не унижай себя лишним беспокойством!

Хлоп! В гостиной неожиданно возник Олух.

— Молодые маги должны идти в Большой зал! Молодые маги опаздывают на обед!

— Хорошо-хорошо, Олух, мы идём! — откликнулся Марк.

* * *

На обеде был накрыт только один стол, который передвинули на середину, поближе к столу преподавателей. Логично. Зачем накрывать четыре стола, если студентов в замке осталось всего ничего. Так что мы все уселись вместе… и неожиданно неплохо провели время. Вороны-семикурсники оказались вполне себе компанейскими парнями и нарассказывали нам целую кучу ужасных историй из жизни великих волшебников-экспериментаторов. Причём в глазах у них прыгали такие черти, что сразу становилось понятно, что половина этих историй произошла только в воображении рассказчиков, что подтверждалось ехидными репликами Флинта, который при этом успевал следить за обоими своими подопечными.

Девчонки-вороницы тоже вносили в дискуссию свежую струю, задавая вопросы разной степени нелепости… или креативности, это уж кому как.

За столом преподавателей тоже были далеко не все. Неторопливо вкушала ужин Макгонагалл, рядом с ней пристроился Квирелл, чьи буйные светло-русые кудри едва сдерживала фиолетовая бандана. Кстати, на уроки этого профессора мы ходили не без удовольствия, ибо рассказывал он интересно, как в каноне не заикался, чесноком не пах и темы для эссе давал весьма интересные. А ещё он был довольно молод и симпатичен и нравился девчонкам всех курсов, но умел держать дистанцию, и ни в чём плохом обвинить его было невозможно. Я же смотрел на здешнего Квирелла со смешанным чувством радости и тоски. Радости — потому что никакого крестража у него в голове не было — это был вполне нормальный молодой маг без лишних закидонов и довольно талантливый педагог.

В Хогвартс он пошёл из-за того, что его семья была небогатой, хоть и чистокровной, а ему хотелось продолжить обучение у Мастера. А, пребывая в Хогвартсе на полном пансионе, он имел возможность откладывать почти всё жалованье и накопить на оплату дорогостоящего ученичества.

При чём здесь тоска? Мне было жаль хорошего человека, который в каноне так фатально ошибся, позволив Волди завладеть своим телом, и так нелепо погиб. Впрочем, ещё не известно, с чьей подачи Квирелл поддался на уговоры крестража. Северус говорил, что у здешнего Квирелла очень серьёзная ментальная защита — природная, между прочим. Так что в каноне кое-кто мог эту защиту расшатать… и в момент не самый нужный Квирелл не устоял перед баснями крестража.

Впрочем, слава Мерлину, что мне не придётся решать ещё и эту проблему. Других с лихвой хватает.

Так вот, Квирелл общался с Макгонагалл, о чём-то шушукались профессора Синистра и Вектор, о чём-то спорила с профессором Флитвиком мадам Спраут… даже Хагрид в уголке пристроился и мирно поглощал что-то из кубка объёмом литра три.

А вот Филча традиционно не было. Зря, кстати. Если бы ему оказывали хотя бы такую молчаливую поддержку, желающих подшутить над стариком и поиздеваться над его кошкой было бы куда меньше. И Северуса не было. Дела у него… Что ж, он к школе верёвками не привязан. Тем более, что разумный Флинт и сам ничего нарушать не будет, и за младшекурсниками присмотрит. С ним-то уж точно не забалуешь.

Итак, мы лакомились разносолами, приготовленными трудолюбивыми ушастиками, общались и в целом неплохо проводили время, когда двери в Большой зал вдруг распахнулись и в проёме показалась тощая фигура в огромных очках, замотанная в длинную разноцветную шаль с бахромой. На худых запястьях этой странной личности звенели браслеты — числом не менее двух дюжин, а с пестротой шали соперничала убойная расцветка её длинной цыганской юбки… или юбок. Насколько я помню, уважающая себя цыганка носит несколько юбок сразу, надевая одну на другую. Похоже, тут было примерно так же.

В целом зрелище было дивное и немного шизофреническое. Так что я невольно пробормотал себе под нос:

— Дорогая передача!

Во субботу, чуть не плача,

Вся Канатчикова дача

К телевизору рвалась…

Марк удивлённо покосился на меня, но промолчал. Зато Флинт не преминул высказаться.

— О как! Сама мадам Трелони пожаловала! Ну держись, ребята, сейчас она всем конец света напредсказывает!

— Конец света? — удивился Тео Нотт, до этого отдававший должное отличному безе.

— Ну да, — успокоил его Флинт. — На моей памяти уже раз десять предсказывала. Ну, или смерть мучительную кому-нибудь из близких.

— Ой! — сказал моментально побледневший Нотт, и тут Флинт вспомнил, где находится отец Тео, стукнул себя по лбу кулаком и заявил:

— Да ты это… не обращай внимания. Сбоит у неё Дар-то. Ничего ещё не сбылось.

— Это вы зря, мистер Флинт, — заметил один из воронов. — Единственное сбывшееся предсказание мадам Трелони сидит сейчас с нами за одним столом.

Чёрт бы побрал этот равенкловский педантизм!

— Ой, — снова сказал Нотт, и взгляды всех присутствующих скрестились на мне. Я уже открыл было рот, чтобы выдать что-либо подходящее текущему моменту, но меня опередила сама мадам.

Она подошла к нашему столу и, воздев руки над головой, выдала:

— Оооо!!! Моё Внутреннее Око чует беду! Ужасную беду, горе и страдания! Ооооо!!!

После этого мадам плавно повернулась вокруг своей оси. Зазвенели браслеты, красиво колыхнулись в воздухе лёгкие шифоновые юбки, загадочно блеснули очки. Мне захотелось высказаться матом, но Трелони, которая сегодня явно ощущала себя в ударе, снова меня опередила.

— Что налито — должно быть выпито, что сломано — восстановлено, что потеряно — найдено, что запущено — остановлено!

Ой-ой, тут и вправду апокалипсис на подходе… Капец просто. Что у неё в голове творится?

Преподаватели, до этого мирно вкушавшие ужин, наконец-то поняли, что происходит что-то неладное, и забеспокоились.

— Сибилла! — воскликнула Макгонагалл. — Прекратите немедленно! Вы пугаете детей!

Но мадам гадалку просто так было не унять. Она ещё больше приблизилась к нам и, глядя мне прямо в глаза, простонала:

— Найди время! Останови время! Запусти время! Разрушь время!

Бред какой-то. И всё это — мне?