Тёмный Лорд: искупление (гет)

Метка горела огнём. Снейпу не обязательно закатывать рукав, чтобы увидеть, как кожа вокруг покрывается волдырями. Да и возможности нет. Он крепче сцепил зубы и с отвращением посмотрел на копошащихся над котлами подростков. Ещё четыре минуты до окончания варки зелья. Четыре долгих, мучительных минуты…

— Мистер Лонгоботтом! Вы даже на секунду не способны сосредоточиться? Впрочем, вам это уже не поможет, — прошипел Снейп, нависая над долговязым мальчишкой с жалкими глазами. Слабак!

Боль вгрызалась в руку, медленно, но неумолимо поднимаясь к плечу. Желание побить кого-нибудь росло вместе с ней, причём в геометрической прогрессии.

— Мисс Патил! Вы опять перепутали ингредиенты? Минус пять баллов с Гриффиндора.

Запястье онемело. Три минуты. Ещё чёртовы три минуты.

— Мистер Гойл! Вы невнимательны.

Со своих он баллы не снимает. Есть другие методы заставить их учиться. Толстый пацан с бессмысленным взглядом испуганно закивал и привычно потянулся подсмотреть у Малфоя. Тот вдруг обернулся и вскинул голову. Снейп вздрогнул. Прозрачные голубые глаза уставились на него в упор, и в них явственно светилось сочувствие. Сочувствие? Мерлин подери этого белобрысого, он так же наблюдателен, как его ушлый папенька.

Снейп скривился. Движением подбородка приказал вернуться к делу, напрягся, стараясь сдержать дрожь в левой руке. Он не позволит никому его жалеть. Не должен. Не имеет права.

Никогда не имел.

Предплечье свело судорогой, обжигающие щупальца подбирались к шее. Одна минута. Только бы успеть до того, как начнётся удушье. Это был любимый приём Лорда — удушение на расстоянии, через метку.

— Вы абсолютная бездарность, мистер Финниган. Ваше зелье уже ничем не спасти.

Подросток молчит, спина окаменела от ненависти. Пусть так. Сосредоточиться на язвительных замечаниях, на презрении к этим идиотам, которые путают ингредиенты и не могут даже ровно нарезать корни… Прокрутить в уме ещё раз парочку ядовитых фраз. Что угодно — лишь бы отвлечься от боли.

Шепотки. «Да как он смеет». Знали бы они, что с ним происходит. Что вообще такое его жизнь… Думают, он не слышит их никчёмных подсказок и не видит, как гриффиндорцы со своим извечным благородством лезут помогать другу другу.

То ли дело его слизеринцы. Каждый занят делом, собран, поглощён работой.

Запахи от зелий изменились. Как минимум у половины учеников получилось правильно. Внутренний секундомер отключился.

— Время вышло! Все вон. Я не нуждаюсь в вашем присутствии, чтобы поставить оценки.

Дети недоумённо загалдели.

Слизеринцы переговаривались уже по дороге к выходу — молодцы. А чёртовы гриффиндорцы всё толкались вокруг котлов.

Снейп окончательно перестал ощущать левую руку — она превратилась в сплошной обожжённый нерв. Лопатка покрылась язвами, и безжалостное щупальце боли начало сжимать шею. Если он сейчас не переместится к Лорду…

— Я сказал, пошли вон, немедленно! — рявкнул Снейп так, что магические светильники погасли, сметённые волной тёмной магии. Невидимая удавка вокруг горла затянулась, казалось, что с него по кругу заживо сдирают кожу. Взмахнул палочкой — и гриффиндорцев вымело за дверь. Массивная дверь отрезала крики и ругательства.

Снейп метнулся в кабинет, задыхаясь, выговорил адрес Малфой-мэнора. Рывок — и он, не в силах удержаться на ногах, выпал из камина в зале совещаний. Как унизительно! Дышать стало чуть легче, но перед глазами мельтешили искры. Контуры предметов расплывались. Неловко опираясь на неповреждённую — пока — руку, Снейп поднялся. Поморгал, пытаясь сообразить, что происходит. Тёмный Лорд восседал во главе длинного стола. Никто из Пожирателей даже не поднял головы на шум — старательно разглядывали свои руки. Плохой признак. Снейп бесшумно вздохнул и двинулся вперёд. Спина неестественно выпрямлена, губы сжаты в тонкую линию.

— Что задержало тебя, С-северус-с? — холодное шипение врезалось в сознание. Позвоночник прошило болью — Снейп споткнулся, хватаясь за спинку ближайшего стула. Пальцы задели чьи-то волосы. Кажется, белые.

— Мой Лорд, — как можно спокойнее начал он. — Я спешил, как мог. Я должен был закончить зелье — для вас, мой Лорд.

Он не мог разглядеть лица Волдеморта — мешали пятна перед глазами и боль. Снейп изо всех сдавил пальцами спинку стула. Что делать — подойти ближе или остаться на месте?

— К сожалению, у нас не осталось свободных мест. Ты слишком долго шёл. Подойди, — Лорд, как всегда, решил вопрос. И от его решения у Снейпа перехватило дыхание.

Фраза означала только одно — сегодня на своих ногах он отсюда не уйдет.

Что случилось? Неужели только за опоздание Волдеморт решил изувечить своего единственного осведомителя в Хогвартсе? Абсурд. За ним никогда такого не водилось. Он не растрачивал ценные ресурсы зря — не важно, человеческие или материальные. Наказывал, пытал, унижал морально — но далеко не до полной профнепригодности.

Снейп всего два раза видел, что стало с теми, для кого не осталось места на общем собрании. Эти люди больше не могли принести никакой пользы.

— М-мой Лорд, — губы онемели. Он выпрямился, изо всех сил стараясь держаться достойно. Перечить Лорду, который уже принял решение — на это мог отважиться только смертник. То есть, ему единственному и можно это сделать.

— Ты что-то хочешь сообщить мне, Северус-с? — нечеловеческие глаза с красными искрами равнодушно мазнули по его лицу. Длинные пальцы Лорда держали палочку на весу — безо всякого напряжения. Снейп не мог оторвать взгляд от синеватых ногтей на тёмном дереве.

Сглотнул — невидимая полоса на шее обожгла. Руку он больше не чувствовал.

Снейп внутренне был готов к смерти — уже много лет подряд. Но почему-то не думал, что всё произойдёт так скоро. И так обыденно. Закончить урок по зельеварению, шагнуть в камин… чтобы потом умирать на холодном полу Малфой-мэнора, умирать долго и крайне мучительно.

Почему Лорд медлит? Неужели ждёт его ответа?

— Позвольте спросить, мой Лорд, в чём моя вина? — воздух сгустился и заледенел вокруг. Волна ужаса со стороны Пожирателей окутала сознание — всё-таки тяжело иногда быть хорошим легилиментом. Интересно, а каково Волдеморту — он же стихийный легилимент, ещё сильнее, и постоянно ощущает чужие эмоции. Так и свихнуться недолго.

Мерлин, что за мысли. Кажется, если кто здесь и сходит с ума — то это он сам.

Жжение на горле слегка ослабло. Или просто ткани потеряли чувствительность?

— Занятно… — негромко протянул Лорд. Но развивать мысль не счёл нужным. — Я, кажется, велел тебе подойти, мой дорогой зельевар.

Снейп вышел из оцепенения и машинально шагнул вперёд. В голове было холодно и щекотно — Лорд перебирал его память, картинку за картинкой. Он не нуждался в прямом зрительном контакте — и сейчас просматривал воспоминания, на удивление бережно и неторопливо. Странно, обычно методы у него более жёсткие. Во всяком случае, с теми, кого списал в расход.

Повисло гнетущее молчание — от тишины начало закладывать уши. Снейп замер в двух шагах от Лорда. Все чувства обострились. Он кожей осязал холод, исходящий от пыльно-зелёной мантии, а со зрением творилось что-то странное. Снейп мог поклясться, что дубовые завитушки на спинке кресла вдруг укрупнились и стали видны во всех подробностях. И холод… ползущий, сковывающий ноги, подбирающийся к горлу…

— Все вон отсюда, — негромкий безразличный голос хлестнул по нервам не хуже хлыста. Послышался торопливый стук и шорох, зал опустел в считанные секунды.

Кажется, показательная казнь отменяется. Лорд решил разобраться с ним наедине — как это любезно с его стороны.

Изящная кисть приподнялась над столом, бледные пальцы чуть крепче сжали палочку. Снейп перестал дышать в ожидании приговора. И боли.

Короткий смешок, похожий на шелест, не сразу дошёл до застывшего сознания. Пугающие руки безмятежно легли на полированную столешницу.

— Северус, сядь. Теперь здесь достаточно места.

Он решил, что ослышался. Недоверчиво вскинул глаза — лицо Лорда было совершенно бесстрастно. Может быть, ему показалось? Он медлил в замешательстве.

Зрачки Волдеморта потемнели, в них мелькнуло раздражение.

— У тебя неважно со слухом, Северус? — обманчиво спокойно проговорил он. Но так, что Снейп практически рухнул на небрежно брошенный кем-то стул. Левая рука ударилась об угол столешницы, огненная боль прошила тело. Перед глазами на миг всё померкло, дыхание сбилось.

И в тот же момент в шею, под сонной артерией, уперся острый кончик палочки. Он дёрнулся, как от удара током, и тут же застыл, не дыша. Мир сузился до ощущения ледяного прикосновения на горле. Неужели конец? Терпение Лорда кончилось. Что ж… по крайней мере, это произойдет не прилюдно, и на том спасибо. Снейпу горше всего было от мысли, что Пожиратели станут свидетелями его унижения. Будут в душе злорадствовать: как же, всегда невозмутимый и язвительный зельевар, ценный настолько, что его даже на рейды почти не берут, наконец-то валяется в безобразных корчах на полу под их ногами.

Длинная шипящая фраза раздалась совсем близко, чужое дыхание пошевелило волосы на голове. Снейп с бескрайним изумлением осознал, что левая рука ожила — боль исчезла, от предплечья до кисти пробежали теплые мурашки.

Палочка Лорда скользнула выше, упёрлась в подбородок, принуждая поднять голову. Снейп подчинился. Рискнул приподнять зажмуренные веки и с трудом удержался, чтобы не шарахнуться прочь — нечеловеческие глаза полыхали алым прямо возле его лица.

— Не хочешь умереть раньше времени, Северус? — тихий голос на грани шипения. Давление на подбородок усилилось.

Снейп вцепился в сиденье стула руками, стараясь сохранить осанку и удержаться на месте.

— Н-нет, мой Лорд, — выговорил, едва двигая губами.

— И в мои планы это не входит, — палочка исчезла. Лорд отодвинулся по-змеиному быстрым движением, прохладное дуновение коснулось щеки Снейпа. Он отрывисто вздохнул, втянул горьковатый аромат морской соли — откуда? Сердце колотилось, как сумасшедшее.

— Надеюсь, у меня не будет повода изменить этим планам, — бесстрастный низкий голос.

— Никогда, мой Лорд, — хрипло откликнулся Снейп. И похолодел, поняв, что ответил слишком быстро.

Волдеморт выпрямился во весь рост. Палочка тускло блестела в застывших, будто неживых, пальцах.

Снейп попытался встать — но покачнулся, хватаясь за край стола. Его мутило. Рука соскользнула на гладкой поверхности, он лихорадочно зашарил вокруг в поисках опоры, запнулся о стул и неловко упал прямо под ноги Лорду. Край скользкой мантии неприятно мазнул по лицу.

«Какая ирония! — мелькнула горькая мысль. — Интересно, что теперь. Добьёт или помучает сначала?»

Снейп стиснул зубы. Упрямо приподнялся — тело было тяжёлым и каким-то чужим. Да что такое, ведь никакого круциатуса не было. Пошатываясь, встал на колени и обомлел. Волдеморт плавным движением опустился на пол. Радужка его глаз потемнела и стала почти чёрной. Игра света, или действительно во взгляде мелькают тени эмоций? Нечитаемых, еле заметных, но всё же человеческих эмоций.

— Опиши мне свои ощущения.

Снейп вздрогнул, начиная осознавать происходящее. Наивно полагать, что Лорд просто вылечил ему руку. Он наградил его каким-то заклятием на парселтанге — видимо, экспериментальным. И теперь желает получить описание действия из первоисточника.

Как мерзко. Как унизительно. Что ж. Собрался с мыслями, открыл рот… но слова застряли в горле. Сухие пальцы невесомо коснулись сонной артерии.

— Каково чувствовать себя марионеткой, Северус? — лёгкое нажатие. Голова закружилась сильнее — от непонимания, от ненависти и недостатка кислорода...

— Отвратительно, мой Лорд.

Его охватило безразличие. Убьёт за дерзость? Да поскорее бы уже.

Пальцы сомкнулись на беззащитной шее — Снейп слегка запрокинул голову, словно приглашая. Страх притупился, уступив место чудовищной усталости.

— Вот так ты и живёшь, Северус. Напомни мне, сколько лет?

Снейп оцепенел: Лорд просто не мог такого сказать. Признать за кем-то право на чувства. Тем более, за тем, кого подозревает в предательстве. От удивления сделал глубокий вздох — ледяная рука мгновенно исчезла с его горла, вытянув, кажется, всё тепло. Холод растёкся по телу, пробираясь в каждую клеточку, замораживая каждый нерв.

Волдеморт смотрел на него немного сверху вниз. В глубине алых зрачков трепетало нечто трудно распознаваемое. Волнение? Невозможно. Это лишь игра. Наверняка — игра.

— Шестнадцать, мой Лорд.

— С тех пор, как…

— С тех пор, как вы убили её, мой Лорд, — Снейп решил, что терять ему уже нечего.

Молчание в ответ, только зловещий блеск в глазах становился всё ярче. Впалая грудь едва заметно вздымалась под глухой мантией. Странно, обычно его дыхание абсолютно невидимо.

— Он дал тебе новый груз и новое чувство вины. Должность декана Слизерина и никаких знаний.

— У меня своя лаборатория, — разговор стремительно выходил за рамки обыкновенных.

— Ты в ней работаешь по ночам, потому что днём учишь всяких болванов — я не о слизеринцах, конечно. Проверяешь идиотские эссе, а потом опаздываешь ко мне на вызов.

— Простите, мой Лорд.

Снейп старался дышать глубже. Пока ему это позволено.

Он прав. Он слишком близок к истине, проклятый мучитель… сильнейший маг в истории Магической Британии и гениальный педагог. Чего там скрывать — поначалу все Пожиратели были в восторге от своего Лорда. Он гонял их до потери пульса, жестоко наказывал за слабость и ошибки, но оно того стоило. Волдеморт всегда щедро делился знаниями — и не чурался объяснений. Да, такой чести удостаивались лишь самые талантливые. Те, кто теперь входит в Ближний Круг. Зато умели они такое, что и не снилось самым опытным аврорам.

Дамблдор никогда ничем не делился.

Снейп неотрывно глядел в красноватые зрачки. Они притягивали его, завораживали. Отсветы неведомых эмоций напоминали о том времени, когда он был почти счастлив — счастлив странным болезненным счастьем.

Молодой, всеми презираемый полукровка, недоверчивый и обозлённый. Готовый напасть на каждого, кто протянет руку — не разбираясь, зачем. И вдруг получил возможность войти в круг избранных, прикоснуться к силе, мощь которой заставляла буквально преклоняться. Ему стали доступны знания, которых он жаждал и не мог найти ни в одной книге — потому что Дамблдор изъял все тёмномагические фолианты из Запретной секции.

Да, было тяжело, физически и морально. Волдеморт не щадил ни себя, ни своих последователей. Да, были нападки и насмешки со стороны чистокровных, но этот вопрос Снейп решил быстро и жёстко. Благо он мог затребовать любые ингредиенты для зелий — Лорд поощрял эксперименты.

Потом начались рейды, различные операции. Зельевара берегли. Пожиратели быстро усвоили, что он находится на особом положении, и сначала возненавидели его. Борьба за внимание Лорда шла нешуточная.

Однако позже, после того как его зелья и целительские познания многократно спасали им жизнь — начали уважать.

Это был самый счастливый период его жизни. Дикий, трудный, страшный — но счастливый.

Красные искры в глазах Лорда угасали, сквозь них проступал давно забытый карий оттенок. Снейп стиснул кулаки — смятённые чувства грозили прорваться за ментальный блок. Оказывается, коварная память не забыла, каким живым мог быть этот взгляд.

— Мой Лорд, — как в бреду, прошептал Снейп.

Тот едва заметно вздрогнул. Проявление человеческих эмоций выглядело настолько неуместным, что буквально обожгло своей правдивостью.

Уголки губ Волдеморта чуть дрогнули в непонятной гримасе. Он наклонился вперёд и прошелестел:

— А если бы я не… — и оборвал сам себя. Глаза казались совершенно человеческими. И в них плавала очень человеческая горечь. Нельзя поддаваться. Всего лишь тонкая игра, очередная ложь. Или нет? Снейп рвано выдохнул. Он хорошо понял недосказанное. Где-то на краю сознания захлёбывался в крике инстинкт самосохранения. Ответить правду означает добровольно признаться в предательстве. Скорее всего, этого Волдеморт и добивался — со свойственным ему извращенным садизмом. Играл, как кошка с мышкой.

Но, несмотря ни на что, солгать представлялось величайшим преступлением. Разве можно солгать тому, кто единственный, кроме матери, не просто использовал его? А по-своему берёг и уважал.

Пусть это было давно.

Пусть грозило смертью.

Взгляд Волдеморта, обволакивающий, словно бархат, бездонный, жаждущий, завораживал. В нём не было ни приказа, ни презрения, ни ненависти.

Взгляд человека, умирающего от голода.

Разве можно лгать — так?

Снейп до боли впился ногтями в ладони и прошептал одними губами:

— Если бы не это, то никогда, мой Лорд. Никогда.

Глаза мгновенно вспыхнули алым. Зло, торжествующе. Палочка в неподвижных пальцах вздрогнула — и Снейпа отбросило прочь волной сокрушительной магии. Не заклятие, но гнев тёмного мага — мага невероятной силы.

Снейп обречённо замер на полу, не рискуя пошевелиться. Он понимал, что на этот раз ему действительно пришёл конец. Лорд не простит предательства. Но почему-то не чувствовал себя разочарованным. Увидеть перед смертью прежнего Волдеморта, беседовать с ним, почти как раньше — это, пожалуй, стоит жизни. Какой жизни?

Шестнадцать лет. Пешка в руках Дамблдора, с его хитрым прищуром очень добрых глаз и снисходительным обращением. Информационный голод. Гнетущее чувство вины — каждый день, каждую встречу с директором. Тот очень умело давил на него, надо признать. Будь оно всё проклято! Лучше умереть от руки того, кто когда-то дал ему самоуважение и смысл жизни.

А потом отобрал… большую часть.

— Я не хотел её убивать, — негромкий голос рядом. Снейп невольно вжался спиной в жёсткий пол, и только потом до него дошёл смысл фразы.

— Я помнил о твоей просьбе, — невыразительно продолжил Лорд. — Но не успел ничего поделать — она закрыла ребёнка собой. У меня почти получилось перенаправить заклятие, но она подставилась снова. Она хотела этого, Северус — умереть за своего сына. И сделала.

Снейп осознал, что всё это время не дышал. Лёгкие горели огнём, вдохнуть оказалось невозможным. Он выгнулся, тщетно открывая рот, но дыхание не возвращалось. В глазах потемнело…

Сильный удар поддых заставил его скорчиться и закашляться, судоржно втягивая воздух. Воздух? Живительный кислород наполнил лёгкие.

Над головой раздалось короткое шипение, и боль ушла. Вся. Абсолютно.

Снейп неверяще покрутил головой — неровности каменного пола оцарапали затылок. Открыл глаза. Волдеморт возвышался над ним, пугающе неподвижный. Тусклая ткань мантии стекала по его рукам, обнажая худые кисти с голубыми венами. Снейп хорошо помнил, какая сила таилась в этих тонких пальцах. Страх накатил душной волной, липкими щупальцами сдавил виски. Нет. Дышать глубже, считать удары сердца... Не поддаваться мимолётной слабости, сохранить самоуважение.

Секунды текли. Снейп ждал. Молча, не делая попыток встать.

— Спрашивай, — коротко бросил Лорд.

— Почему я ещё жив? — единственный вопрос, который сейчас имел значение. Дальнейший диалог вести бессмысленно, если от небытия отделяют лишь минуты. Или секунды.

— Я не казню других за свои ошибки, — голос Волдеморта звучал прохладно. В нём отчётливо слышались нотки досады.

— Других? — Снейп растерялся.

— Ты служишь мне. Я отвечаю за тебя. Я пренебрёг тем, что для тебя важно — вольно или невольно, сейчас не имеет значения, — Лорд поморщился. — Недопустимая ошибка сюзерена по отношению к вассалу. Разумеется, дальше ты поступал так, как диктовало тебе отчаяние и желание выжить. Но я несу ответственность за каждый твой шаг.

— Мой Лорд, — только и смог прошептать Снейп.

— Встань, — Волдеморт отошёл и опустился в кресло. Бледные до зелени узкие ладони застыли над столом — в странной невесомости.

Снейп приблизился, не зная, чего ожидать. Этот человек был непостижим — сейчас ещё больше, чем раньше.

— Я не собираюсь ломать твои ментальные щиты, Северус, и добиваться ответов силой. Хотя могу, безусловно, — от кинжально-острого взгляда тело пронзила дрожь. — Я задам тебе один вопрос, а ты ответишь. В твоих интересах сказать правду. — Волдеморт больше не смотрел на него.

— Да, мой Лорд, — Снейп облизнул пересохшие губы.

Тот немного помолчал, глядя прямо перед собой. Сероватая кожа на тонких скулах натянулась, превращая лицо в застывшую маску. Когда он начал говорить, в тоне сквозило лишь равнодушие. Неестественное равнодушие.

— Кому принадлежит твоя верность, Северус Снейп?

Где-то высоко, над зубчатыми крышами Малфой-мэнора, раскололось небо. Снейп почти ощутил запах озона от электрического разряда, пронзившего мрак.

Разряд прошёл через его сердце, вонзился в душу — вместе с калейдоскопом болезненных картин и обрывков слов.

«Она умерла, Северус»

«Вы не спасли её, хотя обещали!»

«Так вышло. Ты должен жить — ради её сына».

И он согласился. Мерлин, почему? Он был опустошён. Ухватился за единственную шаткую надежду на какой-то смысл существования. Если так выглядит слабость, Снейп достаточно заплатил за неё.

Альбус Дамблдор взял с него плату сполна и с процентами. Хотя сам той страшной ночью даже не попытался спасти Лили. Это стало ясно уже позже, гораздо позже. Действительно, зачем спасать? Она погибла — и Альбус заполучил в свои руки сильного тёмного мага, связанного чем-то вроде добровольной клятвы. Идеальную марионетку.

Тогда как…

«Я не собирался убивать её. Она хотела этого — и сделала».

Ложь или правда?

Карие глаза, страждущие, одинокие.

«Я отвечаю за тебя».

Единственная непреложная истина. Единственный якорь, который удерживает его от безумия. Потому что очень легко сойти с ума, когда знаешь: в этом мире ни один человек не прыгнет за тобой в воду, если будешь тонуть.

Лорд тоже не прыгнет. Но вытащит прежде, чем в лёгких закончится кислород. Откачает, а потом запытает до полубессознательного состояния — за глупость и доставленные проблемы.

Но сначала вытащит. Обязательно.

«Я несу ответственность за каждый твой шаг».

Лорд не лжёт. Хотя, скорее всего, это единственная правда, которую он может себе позволить. Незыблемая скала, твёрдая опора — одинокий остров тишины в самом сердце бури. Слова человека, который с лёгкостью искалечит тело. Но не желает калечить душу.

Намеренно — не желает.

Который ни разу не подставил никого из своих — если те не подставляли его. Не предал. Использовал — да, но не втёмную. Не в качестве бесправных пешек.

Жестокий, непредсказуемый, гениальный.

Лорд… сюзерен.

Запах озона усилился. Восковые пальцы сжимали палочку — сильнее, чем обычно. Ресницы чуть подрагивали, под ними вспыхивали алые искры. Их отражение гасло в полированной поверхности стола.

Снейп медленно опустился на одно колено и проговорил очень тихо:

— Мой Лорд. Я верен вам.

И наступила тишина. Внутренняя, всеобъемлющая.

Тонкие кисти дрогнули и опустились на стол.

— Я изменился, Северус, — прошелестел холодный голос. — Ты уверен в своём решении?

— Да, мой Лорд.

На душе стало очень спокойно — так спокойно, как не было уже шестнадцать лет.

— Почему?

— Вы помните. Вы помните то, что другая сторона даже не знает. А боль, которой вам теперь нужно больше… это можно пережить.

Волдеморт откинулся назад и прикрыл глаза. Палочка скользнула в рукав, пальцы расслабленно легли на колени.

— Это сильнее меня, — бросил устало. — Крестражи — намного более сложная материя, чем ты можешь себе представить. Я объясню, позже.

Снейп жадно подался вперед, прежде, чем успел одернуть себя. Объяснит. Как давно никто ему не говорил этих слов.

Только скрывали, недосказывали и требовали результата.

Да, ему уже не восемнадцать лет, чтобы чрезмерно радоваться таким вещам. Но он живой человек, Мерлин подери. И хочет, чтобы кто-то сделал что-то для него — лично.

— Сейчас я позову остальных, и начнём, наконец, собрание. Садись сюда, — едва заметный жест в сторону ближайшего стула. Справа.

— Мой Лорд!

Персональное место зельевара. Никто, кроме него, не удостаивался чести сидеть по правую руку от Волдеморта — а после его воскрешения этот стул всегда пустовал.

— Мне не хватало тебя, Северус. Настоящего тебя.

Снейп сел, не чуя под собой ног. За последний час его жизнь изменилась так круто, что новые откровения только усиливали шок. На задворках сознания мелькнула смутная мысль: “Поттер. Я же должен защищать его...” И тут же истаяла. Он подумает об этом позже.

Шорох и звон рядом. Звук льющейся воды.

— Пей. Когда придёшь в себя, скажи. Я велю им входить.

Снейпа трясло. Ощущение нереальности происходящего накатило с новой силой. Он залпом опрокинул стакан воды — ледяная. Закашлялся, мучительно краснея — первый раз за… сколько лет?

— Протяни руку, Северус.

Всё ещё пытаясь отдышаться, не думая раскрыл ладонь. И вздрогнул, когда твёрдые прохладные пальцы сдавили её с неожиданной силой.

— Fortitudo mea, tibi erit transferenda.

Снейпа бросило в жар. Кровь словно вскипела в венах, он сцепил зубы, чтобы удержать стон. И вдруг всё схлынуло. Осталось лишь приятное тепло — живительное, будоражащее. Давно забытое чувство лёгкости опьяняло. Его переполняла магия — искрящаяся, словно пузырьки шампанского.

— Finite. — Лорд убрал руку. На ладони осталось красноватое пятно, словно от ожога.

Снейп словно во сне глядел на него. Потом поднял глаза.

— Благодарю вас, мой Лорд, — голос осип от волнения.

Так хорошо ему не было давно, очень давно. Он чувствовал, как дрожат губы, сами складываясь в улыбку — хотя полагал, что разучился улыбаться. Улыбка выходила шальная, пьяная.

— Слегка не рассчитал, давно такого не делал, — сухо констатировал Волдеморт. — Не обольщайся. Если помнишь, подобное — только в исключительных случаях.

Достал палочку из рукава. Снейп рефлекторно напрягся.

— Северус, расслабься. Это не по твою душу. Я зову остальных — ты готов?

Тот кивнул, мысленно чертыхаясь. Весь подобрался.

Метку на миг обожгло, несколько секунд ничего не происходило. А затем двери распахнулись.

Выражение лица Беллатрисы определённо стоило всех мучений этого дня. Её перекосило от ярости. Остальные Пожиратели выглядели настороженно и не рисковали демонстрировать эмоции.

Кроме одного — Люциуса Малфоя. Он смотрел на Снейпа с такой обжигающей надеждой во взгляде, что тот на миг лишился дыхания.

«Люциус, друг. Как же давно я так тебя не называл. Не имел права».

— Итак, господа, как видите, мы с Северусом решили наши небольшие разногласия, — с усмешкой протянул Волдеморт. — Прошу любить и жаловать.

Малфой вздрогнул, плечи его расслабились.

— Начнём с доклада о главном. О финансах, — Лорд не намерен был никому давать поблажек. — Люциус, мы тебя внимательно слушаем.

— Да, мой Лорд, — быстро ответил тот. — Проценты от вложений в лаборатории зельеварения покрывают все наши текущие нужды. Представитель аврората Соединённых Штатов вчера подписал договор на оптовые поставки. Европейская клиентура стабильна. Смета здесь.

Снейп весь превратился в слух. Он слышал об этом первый раз — а остальные явно в курсе. Его впервые допустили к настоящим делам. Покосился на Волдеморта, точнее на его руки. Острые ногти отливали зеркальной синевой. Длинные, как у хищника.

Вот как. Лорд прекрасно знал о предательстве и не капли не доверял ему. Снейп плотнее переплёл пальцы. К удивлению, он не испытывал страха или возмущения. Скорее уважение, смешанное с изрядной долей восхищения.

«Ах, Дамблдор, вы до последнего верили, что я приношу вам достоверные сведения. Да меня к ним и близко не подпускали!» Вот почему всё это время в Хогвартсе ему никто толком не повиновался — он был персона нон грата для Ближнего круга.

— Что с Востоком?

— Я работаю в этом направлении, мой Лорд, — осторожно ответил Люциус.

— Деньги считаешь? — от его тона холодок пробежал по спине. — А ты помнишь, что там другой менталитет? Их не интересуют наши стандартные достижения, мой излишне практичный друг. Там каждый зельевар — художник. Они по-настоящему ценят только исследовательский и созерцательный моменты. Я хочу видеть бизнес-план с учётом этой особенности. Эйвери!

— Мой Лорд, — худощавый мужчина в дальнем конце стола с опаской поднял глаза.

— Поможешь Люциусу. У вас есть два дня — потом черновик мне на стол.

— Слушаюсь, мой Лорд, — он низко склонился. Малфой посмотрел на него со смесью жалости и презрения.

— Продолжай, — кивнул Волдеморт.

— Карательные отряды. Если позволите, я не буду подробно озвучивать статистику — отчёт для вас в этой папке. Коротко: динамика положительная. Спрос на них растёт — благо эффективность в разы больше по сравнению с коррумпированными, плохо обученными и связанными законами аврорами.

— Превосходно, мой упрямый друг, — глаза Волдеморта сверкнули. Люциус обречённо сдвинул брови и начал вставать.

Что происходит? Снейп в немом изумлении наблюдал, как он отодвигает стул и опускается на колени. Белые волосы заслоняют склонённое лицо.

— Мой Лорд, я должен признать свою ошибку. Риск оказался оправдан. Ваша идея принесёт и прибыль, и пользу, как вы и предсказывали. Я сожалею, что не понял этого сразу и пытался воспрепятствовать. Готов понести наказание.

Волдеморт какое-то время молча взирал на него. По его лицу ничего нельзя было прочесть. Снейп насторожился — он знал, что Люциус впал в немилость, но за что конкретно — не имел понятия. Может быть, это и есть причина? Нет, слишком мелко. Скорее, одна из нескольких.

— Что ж. Если ты настаиваешь… — небрежное движение палочки, и Малфой со сдавленным стоном упал вперёд, едва успев подставить руки. Тело его напряглось. Снейп перевёл взгляд на Лорда как раз вовремя, чтобы прочитать по губам беззвучное: «Finite». Это всё?

Люциус тоже не поверил. Он тяжело дышал, ожидая продолжения. Но услышал лишь безразличное:

— Достаточно. Я хочу услышать твой доклад целиком. Можешь сесть.

Люциус ухватился за спинку стула и выпрямился на подрагивающих ногах.

— Благодарю вас, мой Лорд.

Он грузно опустился на место, почти рухнул. Ему досталось не круцио — что-то невербальное из богатого арсенала Волдеморта. Снейп позволил себе быстрый сочувствующий взгляд. Малфой переносил боль хуже всех, и Лорд это знал. Решил сегодня поберечь для дела?

Ещё одна стопка пергаментов появилась на столе.

— Обновлённый список верных нам людей в Министерстве, — голос Люциуса звучал хрипло. — Перечень точек давления и смета расходов на работу с ними. Предварительный план операции по зачистке коррумпированных чиновников. Последний лист — осведомители ордена Феникса.

— Кто собирал информацию?

— Руквуд и Макнейр, мой Лорд.

Названные коротко поклонились. Волдеморт слегка прищурился.

— А кто проверял?

Люциус моргнул и нервно обернулся на Макнейра. Тот в замешательстве уставился на Руквуда.

— Сведения достоверны, мой Лорд, — спокойно сказал он. Вывести невыразимца из равновесия вообще было довольно сложно. Единственным, кому это удавалось, был Волдеморт.

— Напомни мне, Августус, — вкрадчиво проговорил он, — беспроигрышный способ проверки информации?

— Легилименция, мой Лорд. В случае, когда маг хорошо чувствует чужие ментальные блоки и умеет их обходить.

Руквуд невозмутимо разглядывал свои руки.

— И?

— Нам недоступен этот метод в полной мере, мой Лорд.

Снейп сглотнул, понимая, что сейчас последует. Непроницаемые глаза обратились в его сторону.

— Достаточно ли у тебя оборотного зелья в запасе, Северус?

— Да, мой Лорд.

— Руквуд введёт в курс дела. Проверишь отчёт.

Снейп поклонился. Он ощущал присутствие Волдеморта в своём сознании, и впечатление было донельзя странным. Как будто тот наслаждался отличной шуткой, — что частенько заканчивалось трупами.

— У тебя всё, Люциус?

— Я ещё… — он откашлялся. — Я хотел бы узнать дату операции по зачистке в Министерстве, мой Лорд, — светлые локоны Малфоя потускнели.

— Зайдёшь вечером. Я как раз изучу отчёты, и согласуем. Руквуд, ты тоже должен присутствовать.

Снейп отметил про себя, что невыразимец единственный, к кому Лорд частенько обращался по фамилии. Интересно, чем это вызвано?

— Рудольфус, твоя очередь.

Темноволосый узколицый мужчина с достоинством выпрямился. Внешне он казался спокойным, но окаменевшие плечи выдавали напряжение.

— Поттера пока не нашли. Возможные места его появления под контролем. Все якоря задействованы. По нашим подсчётам, самый эффективный, — знак Даров Смерти. Засада в доме Лавгудов усилена.

Снейп прикрыл глаза. Его охватило замешательство. Мысль о том, что он обязан защищать несносного мальчишку, разъедала душу. А как же доверие Лорда? С таким трудом обретённое. Стоп. Для кого и что, собственно, нужно делать?

Безусловно, позволить Поттеру умереть он не может — просто физически не может. Но почему все решили, что Волдеморт собирается того убить? Он же ни разу прямо такого не сказал. А ведь Лорд лично учил свою команду точности формулировок. Весьма доходчивыми методами.

Да и какой маг в здравом уме уничтожит собственный крестраж? Снейп подавил желание поправить воротничок, внезапно ставший очень жёстким. Ведь Лорд понимает, что Поттер — крестраж? Не может не понимать.

Он каждый раз повторяет: «Привести живым!»

Снейп позволил своему беспокойству выйти за ментальные щиты. В конце концов, ему можно и нужно переживать по поводу мальчишки.

Ощущение опасности ворвалось в сознание, разметав мысли. Он так задумался, что пропустил что-то важное? Мерлин! Тугая волна магии, ощутимо тяжёлая, прокатилась по залу. Свистящее шипение отозвалось звоном в ушах, светильники погасли. Навалилась темнота, как душный ночной кошмар. В неровном свете камина посеревшие лица Пожирателей казались восковыми.

— Вы пос-смели допустить угрозу его жизни? — Лорд с видимым усилием перешёл с парселтанга на английский.

Виски заломило, волоски на коже встали дыбом — гнев и магия Волдеморта неотвратимо нарастали. Снейп с ужасом осознал, что тот полностью утратил контроль — и их всех сейчас раскатает в лепёшку безо всяких заклинаний. Лорд даже к палочке не прикасался. Его вытянутые пальцы застыли в судороге. Зрачки полыхали багровым — в темноте это выглядело особенно жутко.

Снейп до боли закусил губу — металлический привкус собственной крови помог преодолеть панику. Пожиратели корчились, прикрывая головы руками. Идиоты! Лучше бы мозги включили. Неужели не понимают, что обречены? Одна Белла, вон, дрожит как припадочная и глазами сверкает из-под всклокоченной чёлки. Эта так и умрёт в экстазе.

Морозный озноб сковал позвоночник. Уши заложило, дышать стало тяжело. Снейп сцепил зубы. Выход же есть, есть! Переключить ярость Лорда на кого-то конкретного. Причём так виртуозно, чтобы тот не разбушевался ещё больше. На кого? И как?

Лихорадочно огляделся, скривился от боли. Белки глаз налились тяжестью и не желали шевелиться.

Нужна весомая причина, заслуживающая гнева такой силы. Но все слишком ценны… или… взгляд упал на чету Кэрроу. Да.

Теперь, главное, не сделать хуже. Только бы успеть. Давление резко усилилось, череп распирало изнутри. Снейп из последних сил представил себе, как Кэрроу пытают его слизеринцев за какую-то ничтожную провинность, и распахнул сознание. Выплеснул это воспоминание вместе с болью и отчаянием — он уже не чувствовал ничего, кроме оглушающего шума крови в ушах.

И давление вдруг ослабело. Схлынуло, не до конца, но уменьшилось. Стало легче дышать, в голове прояснилось.

— Алекто, Амикус… — никогда ещё Снейп не испытывал такого облегчения при звуках ледяного голоса. — Отрабатываете круциатус на детях? На с-слизеринцах? Вам, должно быть, невыносимо наскучило это унылое заклятие… Я помогу вам расширить кругозор.

Ирония? Слава Мерлину и всем маггловским богам, Лорд снова контролирует себя. Его длинные пальцы согнулись с видимым трудом, сжали палочку. Снейп на всякий случай подался назад, прикрывая голову, как и все. Если зацепит рикошетом по рукам — не так страшно. Направленное заклятие — это уже не стихийная магия без вектора. А Кэрроу не жалко.

Палочка описала в воздухе полукруг, и женский визг вспорол тишину. Алекто, выгибаясь, сползла со стула. Глаза её закатились. Спустя секунду к её воплям добавился новый крик, мужской, и Амикус повалился на пол. На губах пузырилась кровавая пена.

Давление на виски окончательно спало. В зале как будто посветлело. Снейп не смотрел на Кэрроу, старательно игнорируя стоны. Он пристально разглядывал руки Лорда. Что-то не давало ему покоя, какая-то странность, замеченная в момент создания заклинания. Вспомнить никак не удавалось.

Крики стихли, перейдя в хрипы — кажется, Кэрроу сорвали голос.

Если бы Снейп не сидел так близко к Волдеморту, он бы снова не успел заметить. Едва слышное «Finite» — и свалилась оглушающая тишина. На секунду раньше, чем шевельнулась палочка. Одно крошечное мгновение, пауза между формулой заклинания, его действием и жестом. Показалось? Нет.

Беспалочковая магия. И невербальная. Одновременно! Это слишком даже для очень сильного мага. Но для Тёмного Лорда не бывает «слишком». Мерлин… невероятно. Снейп торопливо проверил ментальный щит — если Лорд не желает раскрывать своё умение, то несложно представить его реакцию на догадку.

Глубокий низкий голос наполнил зал:

— Собрание окончено. Кто не успел сделать доклад — жду в кабинете вечером, в обычное время, — Лорд слегка подался вперёд, и все рефлекторно отшатнулись. — Последнее: завтра в восемь утра общий сбор на втором полигоне. Только Ближний круг. Будем отрабатывать методы защиты от стихийных выбросов тёмной магии. Я весьма разочарован, господа. Все свободны! Кроме тебя, Северус.

Зашуршали мантии. Малфой замешкался, глядя на Снейпа совершенно больными глазами, и неохотно двинулся к выходу. Негромкий голос Волдеморта остановил его у самых дверей:

— Люциус.

Его спина окаменела, пальцы стиснули набалдашник трости. Он торопливо обернулся.

— Ты ведь хотел сегодня обновить защиту в подвалах?

— Да, мой Лорд.

Серые глаза выцвели от страха. Малфой явно ждал чего-то жуткого — вроде приказа замуровать себя в этих подвалах. Причём ждал постоянно. Снейп мысленно покачал головой. Почему? В чём он настолько провинился?

— Полагаю, ты будешь рад, если Северус составит тебе компанию, когда освободится.

Люциус несколько секунд молчал, не веря своим ушам. Потом на измученном лице отразилось такое облегчение пополам с благодарностью, что у Снейпа комок подкатил к горлу. Похоже, его друг давно уже не получал никакой награды, даже столь ничтожной.

— М-мой Лорд, — выговорил, запинаясь, — я буду безмерно счастлив.. Мой Лорд! Благодарю вас, я…

— Достаточно, — поморщился Волдеморт. — Оставь нас.

Люциус судорожно сглотнул, глубоко поклонился и поспешил исчезнуть.

Тишина стала осязаемой. Рваные отсветы пламени плясали на стенах, высокие окна зияли чернотой.

Волдеморт не шевелился. Его застывшая во мраке фигура казалась высеченной из малахита, скулы ещё больше заострились.

Снейп поёжился — в зале стремительно холодало. Он медленно, очень медленно соскользнул со своего места и опустился на шероховатые плиты пола. Ведь это не воздух стал холодным. Гнетущая атмосфера — отражение мыслей Лорда. Тяжёлых, горьких… тоскливых мыслей.

Осторожно придвинулся ближе. Руки Лорда лежали на подлокотниках прямо перед его лицом — измождённые, остро очерченные. Создавалось впечатление, что он абсолютно спокоен. Только пальцы с силой сдавливали шеи резным львам, выдавая тщательно скрываемое напряжение.

Снейп бесшумно перевёл дыхание. Долг вассала — помочь сюзерену. Но как? Желательно при этом остаться живым и по возможности не сильно покалеченным.

Соображать стоило побыстрее: мрак сгущался. Усиливался холод — ещё пара минут, и мебель покроется инеем. Не удивительно. Каково должно быть сюзерену, который только что чуть не убил своих подданных?

Снейп представил, как его магия выходит из-под контроля, скажем, в Большом зале Хогвартса. И накрывает растерянных детей, душит их, ломает кости. Содрогнулся. Да он бы себе такого не простил. Никогда.

Не простил бы прежде всего собственной беспомощности, неумения совладать с магией. А уж Лорд... с его завышенной планкой для всех, начиная с себя. С нетерпимостью к слабости. Каково ему понимать, что не справился с собственными эмоциями?

Теперь он сражается со своими демонами, как всегда, в одиночку.

Что грозит обернуться в лучшем случае — разрушениями, в худшем — жертвами. А что творится с его душой…

Прежде существовал безотказный способ восстановить душевное равновесие Лорда. Чужие страдания. Сейчас Снейп уже не был уверен.

Хотя зачем-то ему велено остаться? Не за этим ли?

Потому что вторая мысль совершенно безумна. Настолько безумна, что… может оказаться правдой.

Извечное одиночество гения. С самого детства. Ни одного друга. Никого, с кем можно поделиться сомнениями, не опасаясь подвоха.

Всегда в напряжении. Всегда настороже. Среди врагов. Среди вассалов, которые в основном берут — силу, знания, защиту. Может быть, потому он и наказывал их столь жестоко? Чтобы хоть что-то получить обратно. Взять для себя — пусть лишь чужую боль.

Снейп поджал губы. Ему это знакомо, очень хорошо знакомо. Но у него была любящая мать. И была Лили. А у Волдеморта — никого за всю жизнь.

Да катись оно всё к черту!

Затаив дыхание, вытянул руку, почти касаясь пальцев Лорда — тот не пошевелился.

Чуть осмелев, бережно дотронулся. Его кисть вздрогнула, ледяная на ощупь и мертвенно-серая, как металл. Ответная дрожь прошила тело Снейпа. Не позволяя себе задуматься, он обхватил пальцы Лорда обеими ладонями, поднёс к губам. Дохнул, согревая, сжал чуть крепче. Жар его тела стремительно исчезал в арктическом холоде сухой кожи.

Это было… мучительно. Страшно.

Правильно.

Снейп остановился, подсознательно ожидая круциатуса, а то и чего-нибудь более извращённого. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Но Волдеморт оставался неподвижен, и это могло означать… что угодно.

Неслышно вздохнул, почти физически чувствуя, как рука Лорда впитывает тепло его дыхания. В груди болезненно заныло. Снейп закрыл глаза и прижался лбом к этой руке — изо всех сил, отчаянно, почти умоляюще. Да он и правда, кажется, молился — неизвестно кому, но яростно, требовательно. Чтобы Лорд снова обрёл цельность души. А с ней — и примирение с самим собой.

Снейп затих, считая удары чужого пульса. Редкие, едва различимые. Гипнотические.

Он растворился в них, потерял счёт времени. Не думал ни о чём, перестал волноваться, погрузился в шёлковую мягкую пустоту — состояние близкое медитации.

Пока, наконец, воздух не потеплел.

Волдеморт шевельнулся, цепкие пальцы вывернулись из ладоней Снейпа и ухватили за подбородок. Он послушно поднял голову, всё ещё пребывая в обволакивающем трансе.

Алые всполохи в зрачках Лорда мгновенно привели его в чувство. Снейп встряхнулся, напрягся. Если его сейчас накажут за дерзость — пускай. У него получилось. Давящее ощущение безысходности исчезло без следа.

Тонкие пепельные губы шевельнулись.

— Ты отважный человек, Северус, — прошелестел Лорд. — И проницательный. Не зря Люциус к тебе привязан.

И, не успел Снейп перевести дыхание, добавил:

— Опасное сочетание. Не каждый власть имущий потерпит рядом такого подчинённого.

Костлявые пальцы впились в подбородок, безжалостно вздёрнули вверх. Снейп неотрывно глядел в нечеловеческие глаза. Он боялся — о да. Но не так, как прежде. Страх превратился в нечто новое. Смесь гордости, опасения и почтения.

Да, Волдеморт имеет право сделать с ним что угодно. И сделает, если захочет. Но внутри разливалась иррациональная уверенность, что всё будет хорошо. Уверенность вассала в своём сюзерене. Уверенность вассала, выполнившего свой долг. Интересно, испытывал ли сам Лорд нечто подобное, когда помогал ему?

Уголки губ Волдеморта приподнялись в надменной улыбке.

— Но я — не каждый. Я могу себе это позволить.

Он убрал руку. Лицо его вновь стало бесстрастным.

Позади раздался тихий шорох, что-то холодное и тяжёлое скользнуло по ногам. Снейп окаменел. Над коленями Волдеморта поднялась треугольная голова змеи. Раздалось неприязненное шипение. Волдеморт прошипел что-то в ответ и принялся поглаживать Нагини, очевидно, успокаивая. Она покачалась из стороны в сторону, размышляя. Потом улеглась на колени Лорда и прикрыла глаза прозрачной плёнкой. Тот сместил ладонь пониже и начал почесывать надбровья — мягко, неторопливо... нежно?

Снейпу стало не по себе. Сцена выглядела чересчур интимной. И абсурдной. Он привык думать, что змея — всего лишь крестраж и дополнительное оружие. Однако происходящее говорило о глубине их связи. И, кажется, он первый, кому позволено это понять.

— Ступай, Северус. Малфой, полагаю, весь извёлся.

— Я… — Снейп умолк. В голове кружились десятки вопросов. Как быть с Поттером? Правильно ли он угадал? Можно ли теперь пресекать все бесчинства Пожирателей в Хогвартсе — и вообще, остался ли он ещё директором? — Да, мой Лорд.

Поднялся. Затёкшие колени разогнулись с трудом.

Уже открывая дверь, он услышал сухое:

— Мы обсудим это в следующий раз, Северус.

Снейп облизнул пересохшие губы:

— Да, мой Лорд.

И вышел. Ему предстояло узнать, что скрывается в подвалах Малфой-мэнора.

Сдержанная элегантность малфоевского поместья завораживала. Снейп невольно замедлил шаг, оглядывая просторный холл. Морозные узоры змеились по стенам, перемежаясь со вставками серого мрамора. Снейпу казалось, что он слышит хрустальный звон подвесок на люстре.

Что с ним? Последний раз, когда он обращал внимание на интерьер, был почти двадцать лет назад. Хм, а вот и ответ.

Ему просто было не до того все эти годы. Что изменилось сейчас?

Снейп быстро прошёл по балкону и нырнул в знакомую галерею. Как же давно он не пользовался этим маршрутом — с тех самых пор, как Волдеморт возродился и Дамблдор стал активно использовать своего должника в качестве шпиона. Тогда же Снейп перестал называть Люциуса «друг». Просто не мог — не считал себя вправе.

А сейчас он спешил, всё больше ускоряя шаг. Зачем? Как будто пара минут могла что-то решить. Снейп всё понимал, но всё равно торопился, наплевав на логику. Смутные опасения терзали его. Чего он боялся? Недоверия? Холодности? Поблёкших красок странной дружбы?

Невозможной дружбы блестящего аристократа, старосты Слизерина, и оборванного тощего подростка.

А началось всё на первом курсе, когда парочка буйных гриффиндорцев, перебравших сливочного пива или чего потяжелее под Рождество, загнала его, как дикого зверя, в пустую аудиторию. Они были старшекурсниками, во много раз сильнее и опытнее. Палочки Снейп лишился сразу же. А когда стал огрызаться — от злобы и отчаяния инстинкт самосохранения притупился, — тогда его начали избивать. Просто и без затей, по-маггловски. Сбили с ног, и дальше он мог только из последних сил прикрывать голову и молиться об одном — не потерять сознание. Не стать беспомощной игрушкой для озверевших парней.

И вдруг двери распахнулись.

Высокий лощёный молодой человек замер на пороге. Снейп успел заметить его появление и чуть не задохнулся от противоречивых чувств. Староста неплохо относился к первокурсникам, даже иногда помогал им или кое-что объяснял. Но он был чистокровным — и очень знатным. И своих взглядов на магглорождённых и полукровок не скрывал. Почему бы ему не присоединиться к забаве?

Однако всё пошло иначе. Гриффиндорцев расшвыряло в стороны в считанные секунды. Они скорчились в неестественных позах — Петрификус Тоталус явно был не единственным, что использовал Люциус.

Прохладные руки, нежные, как у девушки, коснулись лица Снейпа, почти беззвучный «энервейт» избавил от боли.

— Не волнуйся. Я отомщу за тебя, — мягкие, как пух, волосы мазнули его по лицу — в ноздри ударил неуловимый аромат, сладковатый, почти девчоночий. Но в серых глазах сверкала сталь, а голос звучал тихо и жёстко:

— Ты тоже отомстишь — позже. Договорились?

Как зачарованный, Снейп смотрел, как староста выпрямляется во весь рост. Достаёт из левого рукава вторую палочку, простую, без украшений. Направляет на лежащих парней и спокойно произносит:

— Фините. Круцио.

Так Снейп впервые увидел действие непростительного заклятия. Вопли гриффиндорцев на всю жизнь врезались в память, и никакие ужасы в пыточных Волдеморта и во время рейдов не смогли перебить это детское впечатление.

Люциус наложил на измученных парней Обливиэйт и доставил к директору. С них сняли сто баллов и отправили на два месяца на отработки к Филчу.

— Ты разочарован, Северус? — спросил староста двумя днями позже, глядя, как угрюмый мальчишка подпирает стенку в нише Зала Наград, наблюдая за своими врагами.

— Да. Они меня чуть не убили.

— Правильно. Запомни, слизеринцы всегда мстят своим обидчикам. Не важно, когда. Не важно, как. Правило одно: враг должен мучиться как можно дольше. И опознать, чья эта месть, но ничего не суметь доказать. Запомнил?

— Да, мистер Малфой, — Снейп опустил ресницы, пряча тёмный огонь в глазах.

— Люциус. Ты можешь звать меня по имени. Профессор Слизнорт очень хвалит тебя. Хочешь, покажу парочку заклинаний для самозащиты?

С тех много воды утекло. Неуклюжий мальчишка прекратился в опасного и сильного мага, стал Мастером Зелий и неоднократно вытаскивал бывшего защитника из различных передряг, в которые тот с удивительной регулярностью попадал.

Снейп тряхнул головой, отбрасывая воспоминания. Он, оказывается, уже стоял перед дубовой панелью в неприметной нише одной из галерей. Раньше здесь находился портключ в кабинет Малфоя, для особо доверенных лиц. Снейп протянул руку и замер в нерешительности. Сохранился ли его допуск? Одно касание — и всё станет ясно. Но так трудно заставить себя прикоснуться… Дьявольщина, когда это он стал таким сентиментальным? Два часа интенсивной терапии от Тёмного Лорда — и нервная система ни к чёрту.

Снейп поджал губы, решительно прижал ладонь к панели. Сильный рывок — и в ноздри ударил резкий запах успокоительного зелья, лимона с бергамотом и бумаг. Получилось! Иррациональное удовлетворение согрело душу.

В кабинете было светло — по стенам между тёмными стеллажами горели десятки светильников. Плотные бордово-коричневые шторы задёрнуты. Люциус вскинул голову, на пергаменте перед ним расплывалось чернильное пятно.

— Северус… Ты цел? Ты… Мерлин, — судорожный вздох. — Да скажи что-нибудь, не стой, как истукан!

— Со мной всё в порядке, — сухо ответил Снейп, проклиная своё косноязычие. В самые ответственные моменты на него всегда находил приступ язвительной невозмутимости. Вот и сейчас, снова! Выругавшись сквозь зубы, в два шага покрыл разделяющее их расстояние. Люциус вскочил. Они замерли, глядя друг на друга через стол. Больше двух лет отчуждения, предательство, боль…

— Ты вернулся, — прошептал Люциус. Дёрнулся, задел какие-то пергаменты — те посыпались на пол. Пинком отшвырнул их прочь и обогнул стол. Схватил Снейпа за плечи, уставился в глаза — требовательно, почти умоляюще. А тот неловко стоял, сглатывая слюну. Слова не шли из пересохшего горла. Люциус ждал… и ждал. Уголки губ горько опустились. Чёрт, только не это. Он всегда был таким мнительным.

Снейп усилием воли выдрался из липкого оцепенения, глубоко вздохнул. Схватил Люциуса и сжал в объятиях, со всей той злостью и радостью, которые сейчас душили его.

— Твою мать, Сев, — задушенно прошипел тот. — Ты меня до инфаркта доведёшь. Я уже успел решить, что ты пришёл, чтобы попрощаться.

Что с ним? Снейп решительно отстранился. Ступор прошёл бесследно, как всегда в минуты опасности. Мозг привычно анализировал.

— Люци, что за упаднический настрой? Всё так плохо?

Плечи Малфоя напряглись, глаза забегали.

— Я… В общем, да. Не спрашивай.

— Лорд?

— Да. Я не могу сказать. Надеюсь, Драко выживет — благодаря тебе у него появился шанс. Северус! Я ведь толком не поблагодарил тебя тогда…

— Заткнись.

Люциус замер с открытым ртом. Сквозь бескрайнее изумление в серых глазах засверкали искры смеха. Наконец-то! Хотя какая-то человеческая реакция. Снейп слегка усмехнулся.

— Ты в своём репертуаре, Мордред тебя забери, — в голосе Люциуса сквозило явное облегчение. — Вот теперь я верю, что ты в порядке.

— А я верю, что разберусь, чем ты так разозлил Лорда. И тебе придётся повременить с переходом в мир иной, — проворчал Снейп. — Показывай свои подвалы. А то мой блестящий план провалится, даже не начав исполняться.

— Руку давай, — снова помрачнел Люциус.

Подвалы впечатляли. В этой части Снейп никогда не был — его сюда попросту не допускали.

Синеватый сумрак плавал под высокими каменными сводами. Потолки гигантских залов терялись в темноте. Лаборатория, ещё одна, и ещё — зельеварение, магловская химия, что-то биологическое, что-то трудно опознаваемое. Ряды светильников по стенам — все погашенные.

Забранные решётками склады — широкие коридоры со стеллажами. Двери, запечатанные тёмными заклинаниями такой мощи, что Снейпу даже мимо идти было неуютно.

Люциус шёл явно привычным маршрутом, выплетая палочкой сложные узоры. Повинуясь его магии, защитная паутина светилась ярче — Снейп только головой качал. Определённо Лорд даром времени не терял. И, несмотря на неприязнь, учить не переставал. Раньше такого мастерства у Малфоя не наблюдалось.

Интересно, допустит Лорд его самого до работы в этих лабораториях? То, что он успел разглядеть сквозь прозрачное стекло и заклинания, потрясало воображение.

Они спустились на нижний ярус. Тут потолки были гораздо ниже, ощутимо пахло сыростью.

— Что это, тюрьма? — приглушённо спросил Снейп, оглядываясь.

— Вроде того.

— Стой!

Люциус замер. Он привык доверять его звериному нюху на опасность.

Снейп повёл палочкой.

— Заключённые, которые колдуют — это нормально?

Малфой вздрогнул. Убрал с лица спутавшиеся светлые пряди, внимательно посмотрел в указанном направлении.

— Люциус! Скрыть не получится. Выкладывай.

— Ты не понимаешь, — понизил голос он. — Там эти чокнутые — Лавгуды. Папаша и дочь. Палочек у них нет, не думай.

Изумительно. Малфой держит в подвале ребёнка и его отца. И кто-то из них владеет беспалочковой магией. Хотя… ощущения были донельзя странными. На нормальные заклинания мало походило.

— Почему такая непонятная магия? Ты сам-то чувствуешь?

— Да. Но больше как фон. Это всё девчонка. Лечит своего отца после экспериментов Руквуда.

Снейп почувствовал, что начинает сходить с ума.

— Будь любезен излагать по порядку. Лорд отдал Ксенофилиуса нашему невыразимцу? Он что, решил покончить с Лавгудами особо изощрённым способом?

— Да нет. У Руквуда приказ — в течение трёх дней все последствия его опытов должны пройти бесследно. А как себя чувствует человек в течение этих дней — не важно. Дочь такого зрелища не выдержала, конечно…

— Что именно она делает? — Снейп начал звереть. Он очень любил Люциуса, но терпеть не мог его привычку в трудный момент юлить и уходить от прямых ответов.

— Да откуда я знаю! Я туда даже заходить бо… Гм. Не рискую. Это не входит в мои обязанности. Следилку повесил и достаточно.

— Боишься, — безжалостно закончил Снейп. — Ты соображаешь, что говоришь? Боишься девчонки, которая шесть лет ищет мозгошмыгов по всей школе?

Люциус упрямо вздёрнул подбородок. Серые глаза засверкали от гнева.

— Да! Ты сам говоришь, что чувствуешь странную магию. Конечно, следящее заклинание показывает, что она вроде как исцеляющая. Но она незнакомая, понимаешь? А если это отвлекающий манёвр для побега? Лорд убьёт меня и на Драко отыграется.

Нехорошее подозрение закралось в душу Снейпа.

— А что сказал по этому поводу сам Лорд?

И, холодея, увидел, как Люциус опускает глаза и нервно сжимает палочку. Проклятье! Этот идиот скрыл происходящее от Волдеморта. О последствиях думать не хотелось.

— Люциус, друг мой, почему ты ничего не сообщил Лорду? — елейным тоном спросил Снейп.

— Он меня не пощадит. Северус, не выдавай меня, прошу, — во взгляде Малфоя плескался ужас.

Болван! Совсем, видимо, дело плохо, раз прожженный интриган начал делать ошибки от страха.

— Какого чёрта ты заварил эту кашу? Сказал бы ему сразу. Да, провалялся бы пару дней потом бездыханный, так не в первый раз. Зато долг вассала выполнил бы.

Люциус выглядел жалко. На лбу выступила испарина, волосы посерели и слиплись некрасивыми сосульками. В пепельном сумраке подземелья он казался совершенно больным.

— Я надеялся, что мы поймаем Поттера, и Лорду станет не до Лавгудов. А Руквуд решит вопрос с ними самостоятельно.

— Ты же знаешь, что Лорд ничего не забывает, — прошипел Снейп. Его душила ярость пополам с ужасом. Если Малфой в немилости, подобный проступок может обернуться более чем плачевно. — Вызывай его. Живо!

Малфой побелел, как полотно.

— Почему… Может быть, ты сам?

— Люциус, включи мозги. За подземельями следишь ты, так что изволь лично доложить о непорядках. Твои шансы на выживание существенно возрастут.

Люциус неохотно закатал рукав, замешкался. Терпение Снейпа лопнуло окончательно. Кровь застучала в висках.

— Вызывай, или я снесу к Мордреду эту дверь! — рявкнул он.

Малфой вздрогнул и сосредоточился, метка налилась чернотой. По подземелью пронёсся поток холодного воздуха.

— Надеюсь, у вас действительно произошло нечто важное, — прошелестел сзади ледяной голос. — У меня мало времени.

— Мой Лорд, в камере Лавгудов чувствуется необычная магия. Я не могу опознать её.

Снейп одобрительно кивнул. Люциусу удалось взять себя в руки — и он говорил именно так, как следует. Чётко, кратко, по делу.

Волдеморт молча скользнул к дверям, край мантии прочертил пыльный след на полу. Вскинул руки, замер. Лорд изучал чужую магию ювелирно, осторожно и в то же время уверенно. Скупые, отточенные жесты завораживали.

Снейп подался вперёд, наблюдая. Он справедливо полагал себя опытным магом. Но и половины плетений не мог распознать — точнее, не понимал логики их применения.

Наконец Волдеморт, видимо, пришёл к какому-то выводу. Бросил, не оборачиваясь:

— Зайдёте следом и подождёте у входа.

Защитные плетения спали. Ощущение странной магии усилилось. Снейп задвинул Люциуса себе за спину, — Мерлин, как в старые добрые времена! — отшагнул в сторону, чтобы убраться с линии возможной атаки. Дверь распахнулась.

За ней царила тишина.

И пахло цветами. Бархатцами.

Горьковато-приторный запах цветочной пыльцы плыл в воздухе. Ошеломлённый Снейп проводил взглядом золотистые облачка, парящие между колонн. Стены огромного зала терялись в полумраке, светящаяся пыль прокладывала в нём причудливые дорожки.

Волдеморт невозмутимо прошествовал внутрь.

— Чтоб меня, — прошептал Снейп и осторожно вошёл следом. Сзади тяжело дышал Малфой. Они бесшумно пошли вдоль стены, пытаясь разглядеть что-нибудь в глубине зала. Лорд исчез за одной из колонн. Снейп шагнул правее и замер.

В глубине подвала на полу лежал человек. Спутанные тусклые волосы, одежда в беспорядке. А над ним плавало плотное облако золотистой пыльцы.

— Очень интерес-сно, — прошипел Лорд. Тоненькая девушка с длинными белыми локонами выпрямилась, не вставая с колен. Она казалась безмятежной. Склонила голову на бок, с лёгкой улыбкой разглядывая Волдеморта. Снейп обомлел от такой наглости.

— Добрый вечер, милорд, — нежный голосок даже не дрожал.

Повисло томительное молчание. Снейп с ужасом ожидал вспышки гнева Лорда, но тот стоял неподвижно и безмолвно. Тонкие пальцы держали палочку — невесомо, легко, словно цветок.

Цветок?

— Простите, милорд, — в её тоне звучала терпеливая вежливость. — С вашего позволения, я продолжу. Иначе, как вы понимаете…

— Концентрация снизится до недопустимого уровня, — холодно закончил Волдеморт. — Безусловно. Продолжайте. — Снейп подавился воздухом. Рядом задушенно кашлянул Малфой.

— А я понаблюдаю, — медленно договорил Лорд и убрал палочку в рукав.

— Благодарю вас, — улыбнулась Луна. Склонилась над телом отца и вытянула руки.

Золотистая пыль закрутилась в воздухе, облако уплотнилось. Пряный аромат бархатцев наполнил рот. Снейп непроизвольно облизнул губы, пробуя на вкус… магию? Абсурдно, но факт.

Волдеморт отрешённо взирал на происходящее. Он был пугающе неподвижен. Если бы не скрытая сила, которая ощущалась даже на расстоянии, его можно было бы принять за статую.

Через несколько минут послышался шумный вдох, тело пошевелилось.

— Папа! — радостно воскликнула Луна. — Ты очнулся! А нас посетил милорд, поприветствуй его.

Ксенофилиус приподнялся на локтях, взглянул вверх и переменился в лице. Похоже, он не разделял радости дочери.

— Добрый вечер, — хрипло выговорил он.

Волдеморт несколько секунд пристально вглядывался в его лицо — так, что перед глазами Снейпа пронеслись десятки сцен наказания за дерзость. А потом сделал короткий жест — и протянул Луне стакан с водой. Сухо велел:

— Пусть он выпьет.

Луна послушно встала, забрала подарок и поднесла к губам отца.

— Папочка, пей.

Тот медлил, переводя взгляд с Лорда на дочь и обратно.

«В воде может оказаться что угодно, — мысленно согласился с ним Снейп, — но с Лордом не спорят». Ксенофилиус, очевидно, пришёл к тому же выводу, потому что осушил стакан несколькими жадными глотками.

— Руквуд сделал это сегодня? — бесстрастный голос.

— Да, милорд, — печально ответила Луна.

— Встаньте, мисс Лавгуд.

Она аккуратно поднялась. Скрестила ладошки на животе — и устремила на Лорда огромные голубые глаза.

Снейп отвернулся. Неужели ей совсем нечего скрывать? Девчонка или безрассудна, или непроходимо глупа. Волдеморт и так машинально читает всех, кто попадает в поле действия его магии. А уж при прямом зрительном контакте — выпотрошит душу и не заметит.

— Любопытно, — через некоторое время заметил Лорд. Добавил, словно продолжая мысленную беседу:

— С Руквудом я пообщаюсь отдельно.

Снейп передёрнулся от его тона. И застыл, услышав мелодичное:

— Не стоит, милорд.

Она не идиотка. Она самоубийца.

Однако Лорд не спешил карать нахалку.

— Почему? — бесстрастно спросил Лорд.

— Мистер Руквуд выполнял ваш приказ, милорд. Он хороший исполнитель — у него совсем нет мозгошмыгов.

Брови Снейпа взлетели, Люциус подавился воздухом.

Длинные пальцы Волдеморта скользнули в рукава.

— Я всегда полагал, что Августус достаточно инициативен, — лениво протянул он. Ощущение исходящей от него магии усилилось.

Луна безмятежно улыбнулась. Она слегка подалась вперёд, и вся словно… раскрылась? Расцвела? Создавалась впечатление, что тяжёлая сила Лорда не угнетает, а, наоборот, подпитывает эту ненормальную.

— Вы совершенно правы, милорд. Его воображению даже папа бы позавидовал. Но фантазия мистера Руквуда всегда держится строго в рамках поставленной задачи.

Волдеморт некоторое время молча разглядывал её. Алый взгляд стал оценивающим. Снейп поморщился: подобным образом тот обыкновенно изучал новые ингредиенты или артефакты.

Приглушённый хрип отвлёк его.

— Ваш папа, девочка, не в состоянии сейчас никому завидовать, — холодно обронил Лорд.

Луна бросилась на колени рядом с отцом — тот мелко и часто дышал, дрожа, как в лихорадке. Снейп прищурился, пытаясь разглядеть побольше симптомов. Что такое Лорд споил Лавгуду?

Маленькие ручки Луны пробежали по лицу отца, отёрли пот со лба. Под ладонями возникло едва заметное свечение — на этот раз голубое. Тонкий, едва уловимый аромат водяных цветов поплыл по залу.

Волдеморт шевельнулся. Рукава упали с тонких кистей, ногти сверкнули. Голубоватое свечение погасло и Луна подняла голову.

— Нет, — коротко бросил он.

— Почему, милорд? Так зелье быстрее усвоится, а боли меньше.

Снейп с досадой зашипел. Он чувствовал себя в дураках — ощущение, которое он ненавидел с детства. Хорошо Малфою — тот не Мастер зелий, и сомнения в собственной компетентности его сейчас не терзали. Поверить, что Лорд решил помочь измученному Ксенофилиусу, никак не удавалось. Скорее всего, он просто усмотрел в ситуации какую-то выгоду для себя и виртуозно воспользовался моментом. Что-что, а это у него всегда выходило мастерски.

— Вы не учли несколько факторов. По незнанию — что простительно в вашем возрасте, — Волдеморт дёрнул уголком губ в намёке на усмешку. — Но, бесспорно, вмешательство в той дозе, которую определил я, значительно улучшило состояние мистера Лавгуда.

— Могу я надеяться, милорд, что вы однажды уделите мне время и объясните эти тонкости? — голос Луны был чист, как серебряный звон. — Не сочтите за дерзость, милорд.

Она лукаво улыбнулась и бесстрашно подняла лицо, снова глядя прямо в нечеловечески красные глаза.

Снейп мысленно зааплодировал. Верх наглости и безбашенности — но в то же время гениальный ход. Волдеморт, не смотря ни на что, умел и любил учить. Недаром же когда-то он настойчиво добивался места преподавателя по защите от сил зла в Хогвартсе. Так что, если не размажет по полу прямо сейчас, скорее всего, и впрямь объяснит. Когда придумает, какую пользу можно извлечь.

Хрипы Ксенофилиуса утихли, дыхание выровнялось. Он лежал и глядел на Лорда настороженно и непонимающе.

Тот не удостоил его даже взглядом. Продолжал изучать Луну со сдержанным любопытством, как некое диковинное существо.

— Не исключено, мисс Лавгуд, — наконец проронил он. Стремительно развернулся — мантия взвихрилась.

— Благодарю вас, милорд! — нежно сказала ему в спину Луна. Но Волдеморт уже не слышал — он смотрел на Люциуса, и непроницаемые глаза загорались багровым.

Снейп невольно попятился, оглянулся — Малфой беспомощно вжался в стену, губы стали серыми.

— За мной, — процедил Лорд, выходя из подвала.

Они поспешно выполнили приказ, замерли на почтительном расстоянии. Люциус учащённо дышал рядом. Смотреть на него не хотелось — друг и так неважно выглядел, а сейчас наверняка имел совсем жалкий вид. Помочь ему ничем пока было нельзя.

Лорд развешивал над дверью какие-то абсолютно не распознаваемые плетения. Если Руквуд сюда сунется, его ждёт интересный сюрприз.

— Итак, мой скользкий друг, — Волдеморт неторопливо обернулся. Сделал шаг вперёд — всего один шаг. Магия затопила галерею, тяжёлая, вязкая, как нефть.

— М-мой Лорд, — голос Люциуса сорвался. Колени его подогнулись, и он с глухим стуком рухнул на пол.

Снейп прижался к стене. Дышать стало нечем. Что, если он своими руками подписал другу смертный приговор? Настояв на вызове Лорда? Что, если тот сейчас сорвётся, и…

— Ведь это Северус уговорил тебя сообщить мне, — от его тона кровь стыла в жилах. Снейп содрогнулся, чувствуя, как липкий пот стекает по спине. — Что ж… поведай мне, как ты планировал использовать магию Лавгудов, мой скользкий друг?

Малфой затрясся, не в силах выдавить ни слова. Что это — крайняя степень паники или боль? Было какое-то заклинание или нет? Волдеморт приблизился вплотную, раскрыл пальцы.

Снейп распластался по шершавой стене, горько сожалея, что не может слиться с ней и исчезнуть из виду. Мозг лихорадочно соображал, пытаясь придумать, как помочь Люциусу, но тщетно. Страх холодной змеёй стискивал сердце — если Лорд обратит внимание и на него…

Малфой лежал у ног Волдеморта бесформенной грудой. Он даже не стонал — тихо скулил на одной ноте, мелко дрожа.

Алые глаза оглядели его с презрением. А потом медленно, очень медленно, обратились к Снейпу.

Сердце бешено заколотилось и рухнуло куда-то вниз. Он ощутил ледяное прикосновение чужого разума и застыл, скованный жутким ощущением. Казалось, если дёрнуться или хотя бы опустить глаза, сознание разлетится на сотни замёрзших осколков.

— Так я и думал, — прошелестел Лорд и отвернулся. Снейп шумно сглотнул, пытаясь унять сердцебиение.

— Глупец, — мороз по коже.

— Прошу вас, мой Лорд, — просипел Люциус, инстинктивно пытаясь отползти, путаясь в складках мантии. — Простите, мой Лорд…

Волдеморт настиг его одним плавным движением. Под ногами клубилась мгла, худые руки белели, словно кости.

— Глупец. Поднимись.

В расширенных зрачках Люциуса появилось обречённое выражение. Он неловко завозился, силясь встать. Измученное тело отказывалось повиноваться.

Лорду надоело ждать. Небрежный жест — и Малфоя вздёрнуло вверх, голова безвольно мотнулась. Он захрипел, хватаясь за горло.

Снейп подался вперёд, сам не зная, что собираясь сделать. Мысль, что всё это из-за него, жгла огнём.

Но ничего не успел. Волдеморт не стал тратить заклинания — Снейпа просто отшвырнуло волной гневной магии. Впечатало спиной в жёсткую стену, скрутило, и он беспомощно сполз вниз.

— Я предупреждал тебя, Люциус, — острый голос резал, словно кинжал. — Следующая серьёзная ошибка влечёт за собой только одно наказание. Напомни, какое?

— С-смерть, мой Лорд, — в лице Малфоя не осталось ни кровинки. Он закрыл глаза, покорно ожидая своей участи.

Не может быть. Нет! Это не такой страшный проступок, чтобы лишать жизни преданного вассала. Волдеморт не станет… Он ведь ценит выгоду. И он только что считал воспоминания их обоих, совершенно точно. Это какой-то фарс, игра.

Тошнотворный страх скрутил внутренности.

Волдеморт непредсказуем. А, значит...

— Мой Лорд! — мысленно закричал Снейп, понимая, что, скорее всего, подписывает и себе смертный приговор. — Мой Лорд, вы ведь не хотите этого делать, прошу вас… Люциус полезен вам… Мой Лорд!

Чужое сознание ворвалось в мозг, хлестнуло наотмашь. Перед глазами замелькали цветные искры, уши заложило. Снейп со стоном схватился за голову, корчась от боли. Издалека донёсся хрип, потом потрясённое:

— Мой Лорд…

Неужели… всё?

Повеяло прохладой. Перед глазами прояснилось. Снейп моргнул, решив сначала, что ему показалось: Люциус вполне уверенно стоял на коленях перед Волдемортом, руки больше не дрожали, мантия приобрела прежний опрятный вид.

— Твоя халатность недопустима, но не смертельна... на этот раз, — Малфой снова затрясся и поспешно склонил голову. Волдеморт некоторое время изучал его. Серое лицо ничего не выражало.

— Скажи мне, Люциус, разве я сейчас причинил тебе физическую боль? — отчётливые нотки досады в негромком голосе.

Снейп в изумлении подался вперёд. Всё-таки ему не показалось, заклинания не было. Что происходит?

— Н-нет, мой Лорд, вы очень великодушны, я… — запинаясь, зачастил Люциус.

— Но боялся ты именно этого, — холодно оборвал его Лорд. — Боялся и потому посмел утаить от меня важную информацию. Информацию, уровень которой тебе недоступен.

Малфой замер. Серые глаза потемнели и стали непроницаемыми, губы сжались. Снейп затаил дыхание: таким друг становился редко, очень редко. Когда принимал какое-то судьбоносное решение.

Волдеморт молчал, давая вассалу возможность собраться с мыслями.

— Я… стал слаб, мой Лорд, — наконец сказал Люциус. Очень тихо, но твёрдо. — Я совершаю ошибки из страха за семью. И… в какой-то мере за себя. Я превратился в обузу, мой Лорд. — Он вскинул голову и взглянул в тускло-красные глаза, прямо и ровно, как не осмеливался уже очень давно. Голос его больше не дрожал:

— Я прошу вас решить мою судьбу.

Снейп похолодел. Разум зашёлся в крике, кляня Малфоя за безрассудность. Но интуиция шептала, что друг только что сделал единственно верный шаг.

Волдеморт бесстрастно взирал на своего вассала, неподвижный, словно статуя. Его магия колыхалась вокруг, густая и такая же равнодушная. Минуты текли. Тишина стала вязкой, она давила, выматывала, и хотелось кричать — но любое движение застывало в прозрачном сумраке.

Тонкие губы Лорда шевельнулись.

— Я решил, — слова упали, словно каменные глыбы. Малфой напрягся, выше задирая подбородок, готовясь достойно принять свою участь. Снейп вонзил ногти в ладони, не замечая, что раздирает кожу в кровь.

— Мне нужен помощник. — Снейп решил, что ослышался. О чём это Лорд? Тот невозмутимо продолжил:

— Дел слишком много, чтобы контролировать их в одиночку. — Глаза Волдеморта полыхнули алым, и Малфой вздрогнул. — Мне нужен маг-координатор. Я выбираю тебя, Люциус. Отныне ты будешь сидеть по левую руку от меня. Встань.

Малфой не шевельнулся, только глядел остановившимся взглядом, не в силах вымолвить ни слова.

Волдеморт страдальчески закатил глаза. Снейп закашлялся. Яркие эмоции на сером невыразительном лице выглядели откровенно неуместно.

Плавное движение, и зеленоватые пальцы легли на виски Люциуса. Тот поперхнулся воздухом и снова замер, боясь дышать.

— Aequanimitas et fortitudo, — голос, как шёпот ветра. Магия всколыхнулась, обнимая коленопреклонённую фигуру. Снейп прикрыл глаза. Отголоски прохладной освежающей силы долетели и до него. Они ласкали сознание, успокаивали смятённую душу.

— Мой Лорд, — в почтительном тоне Малфоя дрожал еле сдерживаемый восторг. Ещё бы! Магия Волдеморта — как океан, кристально-чистый, могучий, переменчивый. Тот, кому позволено погрузиться в его прозрачную глубину, пронизанную солнцем — и вынырнуть невредимым, — тот словно рождается заново.

Снейп улыбнулся, наблюдая, как друг поднимается, расправляет плечи. Лорд наблюдал за ним с привычным безразличием. Ни тени снисходительности или торжества.

Поистине, этот человек… если его можно назвать человеком… невероятен.

Одной фразой Волдеморт буквально воскресил павшего духом вассала из пепла. Теперь Люциус в лепёшку расшибётся, чтобы оправдать доверие. Он или сломается, не выдержав ответственности, или станет лучшим министром за всю историю Магической Британии.

Самого Лорда власть как таковая никогда не прельщала. Он был прежде всего учёный, а власть рассматривал лишь как средство.

Министром? Снейп критически оглядел сверкающего глазами Малфоя. Пожалуй, нет. Или да, но до тех пор, пока не найдётся более решительный кандидат на эту роль. А вот заместителем министра он станет идеальным.

Левую руку коротко обожгло. Снейп вздрогнул и поднял голову — как раз, чтобы увидеть, как сизый полумрак расплывается. Рывок — и перед глазами возникли резные дубовые панели библиотеки.

— Руквуд ждёт тебя здесь, Северус, — негромкий голос за спиной. — Люциус идёт со мной.

Прежде чем Снейп успел что-либо ответить, раздался шорох, пахнущий пылью и книгами ветерок пошевелил волосы — и наступила тишина.

Мерлин забери этого Лорда. Ни на секунду нельзя расслабиться.

Снейп огляделся — библиотека производила впечатление заброшенной. Высокие шкафы темнели полированным деревом, низкие столы для книг пустовали. Порядок, чистота, запустение.

Из-за стеллажей донеслось шуршание страниц.

— Августус?

Невыразимец поднял голову от бумаг. Тёмные глаза сверкнули сталью в жёлтом сиянии магического светильника.

— Северус. Вот эта папка — для тебя. Ознакомься.

Снейп пожал плечами и сел. С вежливостью у Руквуда всегда было напряжённо, и никто давно не обращал на это внимания.

Посмотрим, что тут? Досье. Очень подробные досье. Снейп сжал пергамент враз застывшими пальцами — бумага жалобно хрустнула.

Так вот как работают информаторы Лорда на самом деле! Очевидно, что данные собирали не Руквуд с Макнейром собственноручно. Здесь приведены такие подробности, что волосы встают дыбом. Снейп с трудом сохранял равнодушное выражение лица. Ведь где-то лежит такое же досье на него самого. Неблагонадёжного члена Ближнего круга, за которым следует вести постоянное наблюдение.

Строчки мелькали перед глазами. Проклятье. И всё это он должен проверить? Порыться в мозгах каждого мага, выпотрошить наизнанку? Вытащить вот такие… подробности?

Как омерзительно.

И под каким предлогом?

Руквуд пошевелился и проронил, не отрываясь от документов:

— Я обязан отвечать на твои вопросы. Спрашивай.

Снейп передёрнулся. Разжал зубы:

— Что именно я должен проверить? Не каждое же слово из досье? И как обоснуем проверку?

— Там в конце папки список ключевых пунктов. Что касается обоснования — обычная проверка на лояльность. В присутствии начальника, палача и представителя Отдела Тайн.

— Я пойду под видом Макнейра?

— Именно. Ему по должности положено быть неплохим легилиментом. Жаль, на деле это не так.

Лицо Руквуда ничего не выражало. Ни презрения, ни сочувствия. Он просто констатировал факт. Снейп с трудом сдержал приступ неприязни к невыразимцу. Тот иногда казался ему более бездушным, чем Волдеморт.

Пергамент сухо шуршал. Тёплый ровный свет разгонял тени от стеллажей. Строчки извивались перед глазами, сплетались в чьи-то страдания, ошибки, радости и надежды.

Последние досье Снейп просматривал через силу. Его мутило от нагромождения грязных обрывков чужих судеб, таких незнакомых и таких схожих в своих пороках и мечтах. Он уже почти завидовал Руквуду, который не испытывал ни малейшего дискомфорта, занимаясь подобными делами всю жизнь.

Как ему удается быть столь отстранённым — Лорд, что ли, лично поделился секретом? Внешнюю невозмутимость Снейп изображал превосходно. Но внутри его сжигали страсти, неведомые этим двоим.

Вызов пришёл неожиданно. Метка полыхнула огнём, коротко и зло. Руквуд поднялся в ту же секунду, накладывая на документы защитные чары — Снейп едва успел отдёрнуть руки. Он всё ещё сидел, тогда как невыразимец уже приготовился аппарировать. Пришлось некрасиво вскакивать, мысленно чертыхаясь. Сам виноват, расслабился в Хогвартсе, отвык от постоянных вызовов!

Они переместились по метке.

Просторная комната, высокие потолки с лепниной. Тёмно-зелёные шторы задёрнуты, вдоль стен — запертые шкафы красного дерева. В глубине, в полукруглой нише — массивный стол с ворохом бумаг. Никаких кресел для посетителей, только толстый ковёр на полу. Кабинет Волдеморта?

Сам хозяин стоял посреди комнаты, обманчиво-спокойный. За плечом замер Люциус — серые глаза лихорадочно блестят.

У ног Волдеморта в неестественной позе скорчился человек — спутанные волосы заслоняли лицо, бескровные руки обнажены. Очень молодые руки. Чуть поодаль стоял Макнейр, сжимая палочку.

Магия наполняла кабинет — опасная, выжидающая. Как сверкающая лавина, готовая вот-вот сорваться от неосторожного движения или звука.

Что здесь случилось?

Инстинкт самосохранения зашёлся в панике. Рядом раздался шорох — Руквуд опустился на колено, касаясь пола кончиками пальцев. Невыразимцы, которые не доверяют своим инстинктам, долго не живут. Снейп поспешно последовал его примеру. Проявлять хоть толику неуважения казалось смертельной глупостью.

— Руквуд, доложи, — голос был очень тихим, и оттого вдвойне опасным.

— Да, мой Лорд. Северус изучил все досье. Мы готовы осуществить проверку. Что касается моего задания, появились вопросы, требующие вашего внимания, — Руквуд говорил ровно, внимательно изучая рисунок ковра.

— Хорошо. Подготовь список, я займусь сегодня. Люциус.

— Да, мой Лорд?

— Известишь Министерство о выборочной проверке сотрудников на лояльность — завтра. Операцию по зачистке проведёте сразу после.

— Слушаюсь, мой Лорд.

Снейп рискнул бросить быстрый взгляд на Люциуса. Какие разительные перемены! Ни следа прежней нервозности. Спокойное достоинство и лёгкое напряжение. И он ничего не записывал. В самом деле, ни к чему записывать то, что говорит Волдеморт. Ты просто помнишь это, и всё.

— Северус, подойди, — от его тона бросило в дрожь.

Снейп осторожно приблизился. Лорд перевёл взгляд на лежащего.

— Полагаю, ты с ним знаком, не так ли? — вкрадчивый голос, от которого мурашки бегут по спине.

— Вы позволите? — Снейп протянул руку, желая отвести волосы со лба несчастного.

Лорд утвердительно прикрыл веки.

Сердце глухо стукнуло в рёбра. Слизеринец. Выпускник прошлого года, один из самых способных учеников.

Полукровка.

— Мой Лорд… — Снейп поднял глаза, сглатывая десятки вопросов. На левой руке его бывшего ученика чернела окровавленная метка.

Присутствие Волдеморта на краю сознания усилилось — словно клубящийся холодный мрак.

Шелест шагов.

— Прочь, — ледяной приказ совсем близко. Снейп метнулся в сторону, с трудом унимая предательскую дрожь рук. Его слизеринец. Как он оказался здесь? Что натворил?

Хлопки аппарации за спиной.

— Мой Лорд, — низкий, почтительный тон — Рудольфус, и высокий — Эйвери.

— Мой Лорд, — мрачно, напряжённо — Нотт.

Что происходит?

Тяжёлая тишина, приглушённое дыхание ничего не понимающих соратников.

— Руквуд, Макнейр, свободны, — бросил Волдеморт. Небрежно повёл палочкой — лежащий слабо застонал, приходя в сознание. Снейп дёрнулся. Он не мог перестать переживать за своих подопечных — пусть и бывших.

Проклятое чувство ответственности.

— Итак, господа. Перед вами юноша из Молодого круга. Весьма способный и подающий надежды выпускник Слизерина, — мягкий голос ласкал, словно рука в бархатной перчатке, готовая в любой момент отвесить пощёчину. — Однако, к моему глубокому сожалению, он пренебрёг оказанной ему честью быть в наших рядах. И решил стать осведомителем ордена Феникса.

Лорд склонился над лежащим — тот попытался вжаться в пол, пальцы судорожно вцепились в ковёр.

— Донам Норсер, — в участливом тоне прорезались металлические нотки, — как ты решил, что она стоит твоей жизни и чести? Поведай нам.

Снейп похолодел. Что? Глупец пошёл против Лорда из-за девушки? Только не это!

— Я жду ответа, Донам, — в жёстком голосе не осталось ни капли участия.

— М-мой Лорд, — парень откашлялся. В распахнутых глазах плескался ужас и… злость. Безумец! — Мой Лорд, она считает меня аврором. Мистер Уизли заметил мою метку. Сказал, что выдаст меня, если я откажусь помогать Ордену.

— Вот как, — протянул Волдеморт, выпрямляясь. В красноватых глазах промелькнула тень досады. Или показалось? — То есть, арестовать тебя он не угрожал?

— Нет, мой Лорд.

— Только рассказать девушке о тебе. И ты не придумал ничего лучше, как…

— Я не могу потерять её… мой Лорд, — светлые глаза парня сощурились. Снейп вздрогнул — невысказанная мысль повисла в воздухе.

«Вам этого не понять».

Да, совсем недавно он тоже был в этом уверен.

Волдеморт шевельнулся, занёс палочку — Донам побледнел. Магия всколыхнулась, но вместо мрака и боли по комнате разлилась знакомая свежесть. Запахло морской солью. Снейп порывисто вздохнул. Щекочущая тёплая сила наполнила каждую клеточку тела. А это всего лишь откат! Захотелось броситься вперёд, чтобы погрузиться в щедрый океан целиком. Губы сами расплывались в счастливой улыбке, в груди стало горячо.

Он спиной чувствовал, как глубоко дышат стоящие сзади соратники, силясь удержать себя в руках. Вбирают в себя живительную энергию, а их магия резонирует, откликаясь…

Донам потрясённо замер.

— Мой Лорд? — голос дрожал от смеси эмоций. Непонимание, неизбежный восторг, опасение.

— Поднимись.

Он неловко встал на одно колено, вскинул голову — совсем ещё юнец, не умеющий толком владеть собой. Прозрачные голубые глаза — совсем как у Драко — горели восхищением. Конечно! Взрослым, опытным магам и то сносит крышу от подобной силы. Что говорить про недавнего ребёнка.

— Напомни мне, Донам, что я тебе сказал после принятия тобой метки? — холодный тон мгновенно пресёк эйфорию.

Снейп насторожился. Если Волдеморт намекает на…

Юный Норсер гордо выпрямился.

— Слушаюсь, мой Лорд! Вы сказали, что принимаете меня под свою руку, и даёте слово заботиться, защищать и учить… — звонкий голос стих. — Мой Лорд. Я понял.

— Слушаю тебя, — поощрил тот. В алых зрачках протаяло нечто похожее на чувства. Нечитаемые, но всё же человеческие чувства.

— Я должен был сообщить вам о своей проблеме, — бледные щёки Донама пошли красными пятнами. — Мой Лорд! Я всего лишь стажёр, я не посмел бы…

— В таком случае, тебе следовало обратиться к кому?

— К моему куратору, — пристыженно поник он.

— Почему ты этого не сделал? — в ровном голосе зазвенела сталь. Магия вздыбилась, разрастаясь клубами морозного мрака. В комнате резко похолодало. Снейп напрягся, сосредоточился на ощущении мягкого ворса ковра под пальцами.

Очистить сознание. Чтобы ни одна случайная мысль не вызвала раздражение Лорда, не стронула неумолимую лавину гнева.

Тёмная магия затопила комнату.

Донам склонился, упираясь кулаками в пол, демонстрируя полную и добровольную покорность. Его тоже пробрало.

— Я боялся, что куратор сразу обвинит меня в предательстве, мой Лорд, — едва слышно проговорил он.

— И в итоге? — зловеще-спокойно подтолкнул Волдеморт.

— Я… действительно… стал им, — упавшим голосом заключил Донам. Застыл на секунду, сжимая кулаки. И выкрикнул отчаянно, страстно:

— Позвольте мне заслужить прощение! Мой Лорд!

Снейп стиснул зубы, изучая узор на ковре. Он начал понимать, зачем Волдеморт вызвал, кроме него, Нотта, старшего Лестрейнджа и Эйвери. И от этого понимания засосало под ложечкой, а спина покрылась холодным потом.

Трое чистокровных, которым было, что скрывать от сюзерена. Люциус. И он сам — признанный предатель.

А сейчас им на примере мальчишки покажут их участь…

— Тебе повезло, что ты не успел совершить ошибку. Только собрался. Иначе, — голос Волдеморта упал до шёпота, больше похожего на шипение, — клятва вассала стала бы уничтожать тебя изнутри. Магия постепенно превратилась бы в твоего палача…

Ледяной озноб сковал тело. Время замедлилось, узоры на ковре расплылись. Последние слова Лорда грохотали в ушах, заглушая шум крови.

Клятва. Так вот почему Люциус стал таким неадекватным — его изнуряла собственная магия. Вот почему Снейп не мог уснуть без зелий, вот откуда бесконечные кошмары и приступы отвратительной слабости.

— Я принимаю твоё раскаяние, Донам, и дам возможность искупить вину. Ты продолжишь сотрудничать с мистером Уизли. Только информация, которую ты станешь передавать ему, будет так, которая выгодна нам. Твой куратор сообщит тебе подробности… когда придёт в себя. Можешь идти, — прошелестело над головой.

— Благодарю, мой Лорд! — воскликнул Донам, побледнев. Кажется, парень осознал, что подвёл ещё одного человека как минимум. — Я… никогда больше не повторю такой ошибки, мой Лорд.

Что несёт этот идиот? Снейп еле удержался, чтобы не велеть ему заткнуться. Отпустили — молчи и беги, пока цел.

— Я верю, — неожиданно прозвучало сверху. — Иди.

Снейп окаменел. В тоне Лорда отчётливо прозвучало снисходительное одобрение. Эмоции? Осторожно поднял голову, как раз, чтобы увидеть, как Донам вскакивает на ноги с сияющими глазами. Глухой хлопок — и он исчезает.

А через мгновение на горле сжимается невидимая рука. Из-за спины слышатся сдавленные хрипы, падает на ковёр Люциус…

— Ваша очередь, господа, — голос обжёг раскалённым металлом. — Поведайте мне, как поживают торговые дела с магглами... Они так поглотили вас, что вы позабыли сообщить мне о них…

Волна гневной магии разбила светильники, осколки стекла с жалобным звоном осыпались на пол. Комната погрузилась во мрак.

— Вам следует знать, господа, что грядут радикальные изменения в политике Британии. И вы имеете прямое к ней отношение, как мои ближайшие соратники, — мантия Лорда прошуршала совсем рядом. Запах пергамента и морской соли оставил на языке привкус опасности. — Но мне не нужны ослабленные предательством вассалы. И тем более, вассалы, которые осознанно пошли против клятвы.

Шорох над головой. Снейп весь подобрался, готовясь к худшему. Если этот мальчик провалялся без сознания неизвестно сколько времени, то с ними Волдеморт и подавно сдерживаться не будет.

Радовало только одно. Им только что продемонстрировали правосудие — достаточно мудрое и грамотное, пусть и специфическое. Означает ли это, что они тоже могут на него рассчитывать?

Надо укрепить ментальные щиты. Утренний разговор с Лордом — всего лишь отсрочка приговора, это было ясно с самого начала. Ведь свою вину Снейп не признал, и прощения ему даровано не было. Так что для магии он по-прежнему предатель.

И это было невыносимо.

Если Волдеморт сейчас решил позволить им снова вернуть свою честь… Через наказание и службу… Снейп впился ногтями в ладони. В таком случае он согласен вынести что угодно. Жизнь вечно виноватого, обвиняемого во всех грехах дьявольски осточертела.

— Рудольфус, — низкое шипение, — я чувствую, тебе есть что сказать?

— Рудольфус, — низкое шипение, — я чувствую, тебе есть что сказать?

— Да, мой Лорд, — голос Лестрейнджа звучал неожиданно твёрдо. — Мы начали вести дела с маглами, чтобы укрепить своё финансовое и политическое положение. В тот момент это был очень выгодный шаг. Мы знали, что вызовем ваш гнев, и не осмеливались рассказать вам, мой Лорд.

Снейп вжал кулаки в ковёр. Рудольфус невероятно рисковал. Но, не разыграй Волдеморт представление с Донамом, подобной смелости сейчас бы не было.

Несколько минут прошли в томительном молчании. Тишину нарушало только взволнованное дыхание соратников.

— Люциус, объясни господам, в чём они ошибаются, — наконец произнёс Волдеморт. Негромко и… утомлённо?

— Слушаюсь, мой Лорд.

Снейп украдкой скосил глаза — Люциус выпрямился, держа голову слегка склонённой.

— Милорд подразумевает, что наша вина вовсе не в контактах с маглами.

Волну шокированного изумления Снейп ощутил даже за тщательно выстроенными ментальными щитами.

— Мы нарушили вассальную клятву своей ложью милорду. Мы скрыли от него наши действия и их мотивы, а это недоверие к сюзерену и возможный вред его планам в будущем.

Ужас осознания прокатился по комнате волной холода.

Для вассала ложь равносильна предательству. Она делает слабее не только его самого, но и сюзерена.

Проклятье!

Снейп застыл, уставившись на свои руки расширенными глазами. Ему хотелось провалиться сквозь землю, сгореть, утопиться… Как можно более болезненно. Получается, в том, что творится с Лордом, они отчасти виноваты сами.

Не разглядели, не поддержали, упиваясь своими страхами, спасая собственные шкуры.

Губы Снейпа презрительно скривились. Вассалы, как же. Одно название!

В кого они превратились за эти годы? Когда утратили честь? Потеряли уважение к законам магии?

Рядом не то застонал, не то закашлялся Эйвери. Нотт хрипло дышал, тяжело опираясь на сжатые кулаки. Ему приходилось труднее всех, всё-таки сказывался возраст.

— Я вижу, вы достаточно прониклись важностью информации, — сухо заметил Волдеморт. — Люциус.

— Мой Лорд? — встрепенулся тот.

— Раздай документы.

Люциус вскочил, пошуршал бумагами на столе и оделил каждого тонкой папкой пергаментов. Никто не посмел шевельнуться, чтобы посмотреть полученное. Снейпу ничего не досталось, и от этого стало неуютно. Лорд придумал для него что-то особенное?

«Ненавижу неопределённость».

— Сейчас вы вернётесь в свои комнаты, изучите документы. С завтрашнего дня ваша жизнь будет протекать строго по описанной программе. Рекомендую выучить наизусть, — холодно пояснил Волдеморт. И добавил слегка язвительно:

— Во избежание ошибок. Память у вас, как выяснилось, не очень.

— Повинуюсь, мой Лорд, — вразнобой ответили маги. Они не верили, что отделались только какими-то заданиями. Впрочем, в бумагах могло оказаться что угодно. Радоваться ещё рано.

— Свободны, — бросил Волдеморт, отходя к столу. — Северус, ты остаёшься. Люциус, подожди в соседней комнате.

Маги поспешно аппарировали.

Снейп криво усмехнулся такой торопливости. Впрочем, он сам по-прежнему не рисковал даже поднять голову.

— Встань ты, наконец, — раздражённо приказал Волдеморт, словно прочитав его мысли. А, может, так и было. Ментальные щиты на месте, но кто знает возможности Лорда?

Снейп без лишней спешки поднялся и застыл в ожидании, разглядывая бледные худые руки на столешнице. Палочки в них не было.

Что ничуть не успокаивало.

— Сегодня ты ночуешь здесь. К общему ужину можешь не спускаться, лаборатория в твоём распоряжении. Завтра аппарируешь в Хогвартс сразу после утренней тренировки.

— Да, мой Лорд, — выдавил Снейп, переплетая подрагивающие пальцы за спиной. Это было совсем не то, что он хотел услышать. Или почувствовать.

Теперь, когда события последних лет сложились в стройную картину, его попросту терзал страх. С магией шутки плохи.

Она мстит всегда. И Снейп жаждал получить задания или наказание, что угодно, но не эти равнодушные распоряжения.

Или… Жуткая мысль ледяной рукой сдавила сердце.

Неужели Волдеморт не собирается давать ему шанса, как дал остальным вассалам? Неужели его наказанием станет постепенное угасание магии и сил, провалы в памяти и неумолимое безумие?

«Мой Лорд, пожалуйста, только не это!»

Ведь он… ведь он говорил с ним. Снова допустил на собрание, посадил на прежнее место. Или то была лишь игра?

Будь оно всё проклято!

Капли холодного пота выступили на висках. Молчаливая неподвижность Волдеморта ужасала. Он же видит, точно видит, что творится. Он бы мог разъяснить, если Снейп ошибается… Но делает этого.

«Мерлин… я не вынесу». Снейп пошатнулся, колени подломились и он, не помня себя, рухнул на ковёр. Он готов был сейчас умолять, некрасиво и жалко. Яростно и требовательно.

Жить! Он должен жить, должен остаться магом!

Почему? Он не ценил свою жизнь с тех пор, как погибла Лили. Что же происходит? Почему внутри утвердилась стойкая уверенность, что ему просто необходимо выжить? Ради чего… или ради кого? Снейп запутался в собственных рваных мыслях. Воротник мантии душил его. Он попытался расстегнуть его, закашлялся. Непослушные пальцы отказывались повиноваться. Бросил бесплодные попытки и прохрипел:

— Мой Лорд… — а больше ничего не смог выдавить из пересохшего горла.

«Как глупо», — мелькнула равнодушная мысль. Снейп поднял голову, желая попробовать хотя бы мысленно обратиться к Лорду, и обмер.

Волдеморт стоял прямо перед ним. Красные глаза тускло светились, лицо ничего не выражало.

— Любопытно, — прошелестел он. Снейп непонимающе моргнул и тут же в испуге замер. Ледяные пальцы легли накрыли лоб, но боли не последовало. Только лёгкая щекотка, колючая, но вполне безопасная.

— Similia similibus curantur, — пробормотал Лорд и добавил устало:

— С тебя достаточно. Вставай. Фатальных повреждений в магическом фоне нет. Остальное я поправил.

Снейп задохнулся. Волдеморт о нём беспокоился? Проверял последствия магического отката?

— А почему их нет? — спросил Снейп, чувствуя себя, как пловец перед прыжком в глубину.

Лорд дёрнул краешком рта.

— Причина одна. Именно благодаря ей ты продолжаешь жить в здравом уме и твёрдой памяти.

Шелест мантии наполнил кабинет. Волдеморт неспешно прошёлся туда-сюда, спрятав пальцы в широких рукавах.

— В глубине души ты не желал предавать меня, Северус. Магию не обманешь.

Снейп закрыл глаза.

Не желал.

Да.

Но предал.

— Что мне делать, мой Лорд? Я успел дать клятву защищать Поттера, — не поднимая век, спросил он. И непроизвольно скривился, как от зубной боли.

Волдеморт сухо хмыкнул.

— Тебе не придётся её нарушать. Более того, в какой-то мере… — его голос стал задумчивым, — она поможет тебе окончательно получить прощение магии.

— Но не ваше? — вырвалось у Снейпа. Он тут же пожалел о своих словах и тихо добавил:

— Простите, мой Лорд.

Сюзерен сам решает, когда и что делать.

— Я солидарен с магией, — на этот раз усмешка в тоне Волдеморта была явственной. Эмоции? Ирония?

— Ступай, — велел тот и зачем-то добавил:

— У меня много дел.

— Да, мой Лорд, — поклонился Снейп. Аппарируя, он успел услышать:

— Люциус, иди сюда! Насчёт завтрашней тренировки, ты должен кое-кого доставить на полигон в нужный момент…

...

В белёсом сумраке подвала Луна, подобрав мантию, пыталась поймать крошечную синюю бабочку-светлячка. Та всё ускользала, никак не даваясь в руки.

Луна остановилась, задумчиво потянула себя за локон. Потом закатала левый рукав выше локтя и протянула руку бабочке, тыльной стороной вверх. Та довольно затрепетала крылышками, уселась на предплечье. Замерцала и вся как-то вытянулась, словно растекаясь по коже.

Последний раз засияла и исчезла.

Луна кончиками пальцев погладила место, где сидела бабочка. На губах её появилась мечтательная улыбка.

— Дочь, ты понимаешь, что творишь? — донёсся из-за спины напряжённый голос Ксенофилиуса.

— Не переживай, папочка, — безмятежно ответила Луна и уселась на пол, прислонившись к колонне. Лицо её приняло сосредоточенно выражение, словно она что-то мысленно изучала. Судя по проблескам улыбки и блеску глаз из-под ресниц, это было что-то чрезвычайно познавательное.

— Северус, ты уже не спишь? — Люциус со свойственной ему деликатностью постучал в дверь.

— Более того, я готов выходить, — буркнул Снейп, проверяя флаконы с зельями первой необходимости на поясе. — Люци, мне не нужна нянька.

— Лорд не любит ждать, — дипломатично заметил Малфой и умолк.

Снейп только фыркнул. Как будто он сам не знает! Люциус-Люциус... Ты всё же слишком нервный.

За высокими окнами разгорался рассвет. Солнце розовой полосой обрисовало верхнюю кромку по-ночному темных туч на горизонте. Над ними небо мягко светилось, обещая безветреное тихое утро. То, что надо, для бодрящей тренировки на полигоне.

Снейп закрыл за собой дверь и улыбнулся терпеливо ожидающему его Малфою.

Улыбнулся. Просто так.

И сам удивился, насколько легко это вышло.

— Ты ведь не был еще на этой площадке? Давай руку, — Люциус протянул ладонь, по пути незаметным жестом коснувшись своего чехла с палочкой в рукаве.

Снейп сделал вид, что ничего не заметил, и послушно переплел пальцы.

Люциус до сих пор боялся, что ему приснилось, и Лорд вовсе не вернул ему палочку в целости и сохранности.

Мир завертелся вокруг, в лицо пахнуло лесной прохладой и запахом мокрого песка.

Снейп оглянулся: на широкой утоптанной площадке разминались два десятка магов. Сквозь густую листву окружающих зарослей просвечивала золотом заря.

— Без одной минуты восемь, — сказал кто-то над самым ухом. — Привет, Северус!

— И тебе доброго утра, Эйвери, — слегка натянуто ответил Снейп, невольно оглядываясь в поисках Малфоя. Тот уже беседовал с братьями Лестрейндж на другом конце поля. Вот так, бросил на произвол судьбы. Хотя о чем это он? Здесь все свои, хм.

Интересно, что еще он должен сделать, чтобы его опять признали за своего?

Северус с тяжелым вздохом взялся за разминку. Хорошему магу мало знать заклинания и принцип их действия, нужна еще неплохая гибкость и ловкость, чтобы маневрировать в бою и плести сложные чары.

Он выполнял привычный комплекс упражнений и размышлял. Что за злосчастная судьба такая? Второй раз — одно и то же. Изгой в обоих мирах. Снова нужно лезть из кожи вон, чтобы завоевать доверие соратников. А нужно ли?

Снейп зло и резко выдохнул. Да. Нужно! Потому что именно они прикроют его в бою, вытащат из-под атаки, помогут после… общения с Лордом.

По земле потянуло ледяным дыханием Тьмы. Лёгок на помине! Снейп поспешно примкнул к замершей шеренге магов в торце поля. Под кронами пышных клёнов, замерла худая гибкая фигура в капюшоне. Прохладные утренние тени извивались у ног, как тёмный туман.

— Приветствую, господа, — сказал Волдеморт негромко, но так, что услышали все. — Сегодня изучим, как защищаться от стихийных выбросов Тьмы.

Снейп ощутил, как напряглись рядом Люциус и Нотт. Восторженно выдохнула Белла.

— Приступим, — прошелестело над площадкой. Неуловимое движение — и в центре повис гигантский сгусток мрака. Он переливался красноватыми всполохами и шевелился, выбрасывая щупальцы в сторону отшатнувшихся магов.

— Что, не нравитссся? — насмешливо прошипел Лорд. Снейп с беспокойством взглянул на него и тут же вернулся к наблюдению за «противником».

«Лорд себя контролирует. Всё в порядке. Подумаешь, съезжает на парселтанг, это у него хроническое».

— А у тебя хроническая язвительность. Вылечить? — вдруг раздалось прямо в голове, и Снейп похолодел. Щиты! Ментальные щиты в порядке. Что за?..

— Я так грубо не работаю, — мысленно усмехнулся Волдеморт, — а за заботу… спасибо, что ли, — и едва заметное ощущение чужого присутствия исчезло.

Снейп, приоткрыв рот, сверлил взглядом мерцающий красным шар Тьмы. В ушах шумело. Взглянуть на Лорда не было сил, но казалось, что он насмешливо подмигивает из глубины своего творения. Либо слуховые галлюцинации, либо Лорд… изменился больше, чем можно надеяться.

— Ты что? Не волнуйся так, — прошептал Люциус и попытался под мантией успокаивающе сжать ему руку. Тьфу, друг решил, что Снейп испугался стихийной энергии! Он же не в курсе его фривольных бесед с Волдемортом.

Что-то скользнуло по краю сознания, и Снейпу почудился лёгкий смешок. Он впился ногтями в ладони, проглотив нецензурное ругательство. Не голова, в проходной двор какой-то! Интересно, Лорд со всеми так или только блудному зельевару особая честь?

Не разжимая губ, Снейп процедил:

— Всё нормально, Люци. Спасибо, — последнее он выплюнул, как гадюка.

— Показываю один раз, — гулко пронеслось над полем. Снейп моргнул, сосредотачиваясь, и вовремя.

Волдеморт быстро и бесшумно сместился влево, шар Тьмы вспух, разрастаясь на глазах, и покатился на него. Медленно. Так же не спеша Лорд достал палочку и… отбросил её. Маги насторожились.

Тонкие белые руки сюзерена поднялись, рукава зеленоватой мантии скользнули к локтям. Он принялся чертить замысловатую фигуру, чётко произнося слова. Каждое движение оставляло в воздухе светящийся красным след — Снейп жадно запоминал. Лорд всегда так делал: рисуя плетение, подсвечивал его, чтобы облегчить восприятие. Мерцающая сеть сорвалась с пальцев и окутала косматый шар. Он дрогнул, застыл. Попытался прорвать ловушку, но та засияла голубым и… активно стала пожирать Тьму. По-другому это назвать было нельзя.

Рядом тихо ахнула Белла, что-то пробормотал впечатлительный Рабастан.

— Поглощение, — равнодушно пояснил Волдеморт. — Подпитка лишней не бывает. Кто заметил, на каком этапе я поменял приказ «уничтожение» на привязку к моей магии?

Снейп лихорадочно прокрутил в памяти этапы плетения. Где-то перед самым финалом. Или раньше?

— Здесь, — раздался голос Руквуда. Вскинул руки и легко воспроизвёл нужный отрезок заклинания. Линии вспыхнули алым, шевельнулись и вдруг рывком метнулись к лицу невыразимца.

— Назад, — тонко крикнул Нотт, дёрнув его за плечи. Руквуд шарахнулся, пытаясь защититься, прозрачные глаза на миг утратили привычную непроницаемость. Он чуть не упал, забормотав на латыни. Тщетно — заклинание хищно трепетало, целясь в голову, потянулсь... И вдруг с хлопком развеялось. Красные угольки осыпались в песок.

— Кто понял, что случилось? — лениво спросил Волдеморт. Он невозмутимо застыл шагах в пяти, скрестив руки.

Снейп мысленно выругался, наплевав на то, что его услышат. Сердце бешено колотилось. Лорд обожал обучение на примерах! Очень доходчиво, знаете ли. Летального исхода не допускал, конечно, но это утешало слабо. Кому охота покалечиться и потом терпеть лечение?

«И впрямь я расслабился в Хогвартсе. Отвык».

Значит, надо привыкать. Снейп набрал воздуха в грудь и рискнул:

— Позвольте мне, мой Лорд?

— Слушаю.

— Руквуд верно воспроизвёл элемент заклинания, но не учёл, что без привязки к объектам — поглощения и отдачи — оно нестабильно и бросится на ближайшего носителя магии.

— Превосходно, — кивнул Волдеморт. Снейпа бросило в жар. Вот так, буднично, его похвалили при всех? — Продемонстрируй, как надо.

Мда. «На что я только что напросился?»

Люциус тихонько отодвинулся и взял палочку наизготовку. Снейп мысленно хмыкнул. Сильно палочка Руквуду помогла?

Он взял себя руки и осторожно принялся плести заклинание. Незнакомое. Помочь могла только логика. Итак, сначала задать объект разрушения — этот критерий сильнейший. Например… Снейп вскинул голову и наткнулся насмешливый взгляд из-под капюшона. А, будь что будет!

Изнутри поднималась какая-то безбашенная лёгкость. Снейп решительно бросил нить к Лорду и вздрогнул, поймав едва заметный одобрительный кивок.

Мордред его подери! Он его спровоцировал! Наверняка хочет продолжить наглядную демонстрацию. А, плевать.

Вторую привязку, для отдачи энергии, Снейп протянул к себе, с видом приговорённого к казни. Так ему Лорд и позволит сцапать собственную магию! Шибанёт откатом, не иначе.

Снейп подавил желание зажмуриться и активировал плетение.

Алая вспышка резанула по глазам, руки обожгло. Поток Тьмы хлынул к нему от Лорда, вышиб дыхание из груди. Снейп захрипел, складываясь пополам, инстинктивно пытаясь стряхнуть нить привязки, перекрыть кошмарной мощности поток. Кажется, Волдеморт что-то говорил, чьи-то руки обхватили его, поддерживая… Снейп ничего не соображал, его тошнило, магия распирала изнутри. И вдруг всё кончилось.

— Очнулся? — бесстрастно прозвучало сверху. — Эйвери, повтори, в чём ошибся Северус.

— Не отрегулировал входящий канал. Не рассчитал скорость и количество магии, которую он может усвоить.

— Подавился, — фыркнула Белла. От злости Снейп тут же пришёл в себя. Нашарил мутным взглядом торжествующую миссис Лестрейндж и уставился на неё, не мигая. Так, как глядел только на врагов. Смех Беллы оборвался, она презрительно вздёрнула нос и поспешно отвернулась. Снейп знал, что она хотела скрыть. Страх.

— Полагаю, вы готовы показать правильный вариант, Беллатрикс, — вкрадчиво сказал Волдеморт, и Снейп, справившись с волной озноба, мысленно зааплодировал. Да! Сейчас её поставят на место.

— Встать можешь? — встревоженно спросил Люциус. Оказывается, он всё это время поддерживал его за плечи, не давая растянуться на земле.

— Могу, — буркнул Снейп. Голова трещала, полученная от Лорда магия противно ворочалась внутри. Нежданный подарок, ага. Полезный и кошмарный, как обычно. Понадобится время, чтобы чужая энергия подстроилась под его собственную и увеличила резерв.

— Гляди, — сжал его запястье Люциус. Пальцы друга были ледяными.

Белла, торжествующе сверкая глазами, плела заклинание. Снейп смотрел, как она вдохновенно заканчивает привязку к себе, и начинал понимать, что произойдёт.

«Подстройка чужой магии к своей. Фильтр — я его не поставил, поэтому мне до сих пор плохо. И Белла его не сделала».

А Лорд просто ждёт, привычно спрятав кисти в широких скользких рукавах. Как-то очень… холодно ждёт. Разве он не доволен своей верной соратницей? Снейп ощущал растущее волнение Рудольфуса — он любил свою жену, не смотря ни на что. Любил дикой, иррациональной любовью, больше подходящей Блэкам.

Белла радостно активировала заклинание. И Снейп совсем не удивился, когда глаза Лорда недобро сверкнули из-под капюшона, а ведьма, побледнев, повалилась на землю.

Бесшумно и страшно.

Снейп напряжённо вглядывался в её посиневшее лицо. Странно, действие заклинания оборвалось в момент падения. Поглощённая часть магии Лорда окутывала женщину, словно кокон, отсекая… Чёрт! Отсекая жизненные потоки. Не может быть. Снейп сглотнул, приглядываясь — вдруг, он ошибся?

— Белла! — крикнул Рудольфус, бросаясь рядом на колени. — Фините. Энервейт. Мордред подери, не помогает… Белла!

Маги зашумели, наперебой пытаясь привести Беллатрикс в чувство. Снейп втирал ей в виски сильное тонизирующее зелье, а внутри всё сжималось от понимания: бесполезно.

— Мой Лорд! — отчаявшись, простонал Рудольфус. На него было жутко смотреть: пальцы дрожат, лицо пошло пятнами, волосы взлохмачены.

Волдеморт не шевельнулся. От его неподвижной фигуры тянуло могильным холодом.

Маги замерли. Потом стали тихонько отодвигаться от застывшей на земле фигуры. До них начало доходить, что они что-то упустили в планах своего сюзерена. А нарушить их — смертников тут нет.

Снейп наблюдал за ними с горечью. Ему было жаль Рудольфуса — да и Беллу, если задуматься, тоже можно было пожалеть. Чем она прогневала сюзерена?

— Люциус, — вдруг позвал Волдеморт. Все обернулись, не понимая. И ещё больше удивились, когда Малфой, поклонившись, молча аппарировал в неизвестном направлении.

Снейп моргнул. В памяти всплыл обрывок случайно услышанного разговора в кабинете Волдеморта. Люциус должен кого-то доставить?

Додумать он не успел. Малфой появился на поле с глухим хлопком. За руку он держал мечтательно улыбающуюся Луну Лавгуд.

Маги дружно вздохнули, но комментировать никто не осмелился.

— Мой Лорд, — обречённо прошептал Рудольфус, сжимая руки жены.

Луна вежливо поклонилась сначала Волдеморту, потом всем присутствующим. Взгляд её упал на бездыханную Беллу.

— Мерлин! — разнёсся над площадкой звонкий мелодичный голосок. — Какая неосторожная дама, нахватала столько ядовитой для себя магии!

И, прежде, чем кто-то успел что-либо сообразить, белокурым смерчем метнулась к лежащей. В воздухе поплыл знакомый аромат цветочной пыльцы.

Снейп не верил своим глазам: под ладошками Луны истончался тяжёлый кокон Тьмы, душивший Беллу.

— Стоп, — властно раздалось рядом. Все вздрогнули и невольно отшатнулись. Эйвери и Рабастан быстро опустили глаза, не желая смотреть, как Лорд будет карать эту сумасшедшую. Всё-таки, она только подросток, девочка.

Но следующая фраза Лорда повергла всех в шок:

— Слишком быстро и вектор другой. Чувствуете, почему?

Луна склонила голову на бок, прислушиваясь к чему-то ведомому лишь ей. Потом решительно кивнула.

— Ядро левее. А потоки сильнее вот тут, — она передвинула ладошки и принялась вырисовывать нечто ажурное. Не прерываясь, покаянно вскинула огромные голубые глаза:

— Простите, милорд. Я ошиблась из-за спешки, благодарю за то, что вовремя остановили меня.

— Ошибка целителя ведёт к фатальным последствиям, — сухо сказал Волдеморт.

Луна печально наклонила голову, признавая его правоту. Не отвлекаясь, впрочем, от своего занятия. Сладкий медовый аромат растекался на языке, над телом Беллы порхали золотистые лучики.

Маги боялись дышать. Происходило нечто выходящее за границы их понимания.

Только Рудольфус следил за Луной с жадной надеждой. На Лорда он глядеть не осмеливался.

Снейп осторожно повернулся к Люциусу, вопросительно поднял брови. Тот в ответ едва заметно пожал плечами и указал взглядом на Волдеморта.

Точно, всё было спланировано заранее.

«Сюзерен же обещал Луне объяснить, как лечить правильно. А он всегда держит слово. Но позвать её на секретный полигон? Показать Ближний круг, без масок? Зачем?»

Слишком много вопросов. И все — вредные для здоровья.

Снейп обернулся и с облегчением выдохнул: Белла задышала, пугающая синева постепенно исчезала. Рудольфус застыл, как мраморное изваяние, по белым щекам катились слёзы.

«Потом он нам не простит. Что видели его слабость».

Интересно, а Белла попала под раздачу случайно? Изобразить наглядное пособие на финальном этапе мог кто угодно. Или нет?

— Достаточно, — негромко велел Волдеморт, и Луна немедленно отодвинулась. — Почему, понимаете?

— Да, милорд! — безмятежно заявила та. — Энергообмен полностью восстановлен. Ядовитая магия переведена в безопасный вид.

— Мисс Лавгуд, вы бы смогли предотвратить такое отравление? — с едва заметным любопытством спросил Волдеморт. Маги насторожились.

— Конечно, — удивлённо ответила Луна. — Это же несложно, надо поставить многослойный фильтр. Я всегда так делаю, когда общаюсь с незнакомыми созданиями.

— А почему многослойный? — уточнил Лорд. Как-то слишком… терпеливо. Снейп осознал, что он спрашивает не для себя, а для них, бестолковых. Проклятье! Какая-то девчонка умнее взрослых, опытных магов? Чушь!

— Я же не предугадаю, какую магию встречу. К примеру, нарглы. На них среагировали три фильтра. А на шишугу — один, я его и ставить-то не хотела. Хорошо, что сделала.

— Всегда лучше перестраховаться, — на редкость миролюбиво согласился Волдеморт. — Встаньте рядом с мистером Малфоем, мисс Лавгуд. Поучаствуете в финале нашей тренировки. — Он обвёл магов тяжёлым взглядом из-под капюшона, и никто не решился задавать вопросы.

— Рудольфус. Твоя жена проспит до завтра. Она в порядке, отцепись от неё и встань в строй.

— Слушаюсь, мой Лорд, — выдавил тот и торопливо вскочил.

— Итак, господа. Ваша задача — справиться со стихийной Тьмой. Кто не сможет, не отчаивайтесь, мисс Лавгуд вылечит. Если сама останется дееспособна, — Волдеморт оскалился в жуткой усмешке. — Начали!

Ряд зловещих шаров возник над площадкой. Каждый покатился на одного из магов, протягивая жадные щупальца мрака.

Снейп вздохнул поглубже, отбросил посторонние мысли и начал плести заклинание. Не забыть бы все нюансы! Кошмарный клубок приближался, давил на психику. Снейп доплёл защиту и, призвав Мерлина и всех богов, кинул на противника. Миг… живот сркутило в ожидании боли. Но мерцающая сеть накрыла Тьму, и тонкий ручеёк магии потянулся к Снейпу.

Получилось.

Он перевёл дыхание и оглянулся — как там остальные? Люциус дрожащими пальцами поправлял слипшиеся локоны. Его сеть вполне бодро поглощала угрожающий шар, остальные тоже справились.

И Лавгуд тоже.

Она стояла, счастливо улыбаясь, голубые глаза сияли, глядя куда-то за спину Снейпа. Холодея от догадки, он медленно обернулся: на краю поля стоял Волдеморт, без капюшона. Гладкая серая кожа казалась почти тёплой в солнечных лучах, глаза были ясными, карими — никаких алых искр. И он едва заметно улыбался.

От камина волнами шёл тёплый воздух, часы над кроватью показывали без четверти одиннадцать. Снейп вытянул натруженные за день ноги и откинулся на спинку кресла. Сил не было даже скинуть мантию — он провёл целый день в Министерстве, под обороткой, копаясь в чужих мыслях под видом плановой проверки на лояльность. Под конец его воротило с души.

Он вычислил парочку доморощенных «шпионов» и откровенно сочувствовал Лорду, которому предстояло с ними разбираться. Полный хаос мыслей: всеобщее благо, лозунги, жажда красивой жизни и тёплого места под солнцем, — и никакой логики. Снейп передёрнулся. Покосился на камин и, подумав, щелчком пальцев усилил пламя. Хотелось отогреться, и он запрещал себе думать, что дело вовсе не в физическом тепле.

После рейда он два часа разгребал накопившиеся бумаги в Хогвартсе, выслушивая отчёты вперемешку с жалобами и презрением. Привычное дело, но кое-что радикально изменилось — в его душе. Снейп держался так же холодно как прежде, но деканы глядели с большей опаской и скрытым недоумением. Чувствовали, что он изменился, и гадали, почему. Глупцы. У них никогда не было Учителя и защитника, подобного Лорду, им не ведомо, что значит потерять его и вновь обрести.

Об исчезновении парочки Кэрроу осмелилась спросить только Минерва. Снейп получил огромное удовольствие, сообщив с каменным лицом:

— Милорд узнал об их недостойном поведении и принял меры. К сожалению, не было возможности сообщить об этом ранее.

Все присутствующие поспешно опустили глаза. Очевидно, о каких «мерах» они подумали. Снейп выдержал эффектную паузу и присовокупил:

— Безопасность детей — прежде всего.

Деканы переглянулись с ненавистью, и только Минерва и Флитвик нахмурились, явно пытаясь сопоставить данные. Что ж, они всегда были проницательнее многих.

После собрания Снейп удалился к себе, эффектно взмахнув полами мантии. Проще говоря — сбежал. Зеленоватый сумрак подземелий действовал умиротворяюще. Домовик принёс горячий глинтвейн, и запах гвоздики и корицы мешался с теплом камина.

Снейп прикрыл глаза — ещё чуть-чуть, и он заснёт. Надо заставить себя переодеться и доползти до кровати…

Внезапный сквозняк захолодил ступни. Что? Откуда здесь… Снейп подскочил, хватая палочку, да так и застыл. Волдеморт стоял в двух шагах, за креслом. Чёрный бархат стекал с плечей тяжёлыми складками, руки прятались в рукавах. Он шевельнулся, и комнату медленно затопила магия, до того совершенно неощутимая.

— М-мой Лорд? — выдавил Снейп. Мерлин великий! Волдеморт проник в Хогвартс без малейшего усилия, как нож сквозь масло прошел сквозь щиты — ни один не дрогнул. Проклятье, даже сигналки на дверях не сработали. Какой мощью нужно обладать, чтобы сотворить подобное!

Волдеморт лениво усмехнулся, и в тёмных глазах загорелись красные искры.

— Добрый вечер, Северус, — прошелестел он. — Я не слишком помешал?

— Нет, мой Лорд, — ответил Снейп, мысленно проклиная его шуточки и пытаясь держать лицо.

— Чудесс-сно. Ты проделал хорошую работу в Министерстве сегодня.

— Благодарю, мой Лорд.

Снейп сцепил пальцы в замок на груди, убеждая себя не паниковать раньше времени. Похвала вполне может оказаться только похвалой. Волдеморт усмехнулся шире, и Снейп подавил вздох. Ну да, забавно уверять себя, что в словах Лорда только один смысл.

— Параноик и хороший аналитик — разные понятия, Северус, — вдруг заметил Волдеморт. — Постарайся выбрать правильное.

Снейп уставился на него в замешательстве. Ему только что дали совет? Камин словно вспыхнул жарче, согревая, но Лорд не дал насладиться теплом в полной мере. Он прошёл на середину комнаты и достал палочку. Снейп напрягся.

— Ты ведь не против нового гостя? — ответить он не успел. Метку кольнуло болью, и на ковёр с хлопком повалился… Драко. Без мантии, в одной рубашке и брюках, босой, с мокрыми после душа волосами.

— Крёстный, — одними губами прошептал он. Голубые глаза вспыхнули яростным чувством, и Снейп замер, безошибочно разобрав столь знакомое по себе: отчаяние и жгучий стыд. Через миг лицо Драко стало замкнутым.

Он поднялся и отвесил глубокий поклон, выпрямил спину.

— Мой Лорд.

— Юный мистер Малфой, — протянул Волдеморт, поигрывая палочкой. Острые ногти отливали металлическим блеском. — Полагаю, ты желаешь узнать новости об отце?

— Да, мой Лорд, — невыразительно ответил Драко. Плечи напряглись. Он хорошо владел собой, но Снейп знал: его всегда выдавал взгляд. Сейчас Драко смотрел как человек, которого настигла давняя угроза, о которой он трудно и долго забывал, надеясь чудесным образом избежать.

— Прекрасно. Но твой крёстный не в курсе наших дел, так поведай же ему вначале. Иначе он сочтёт нас невежливыми. — Тонкие губы раздвинулись в хищной усмешке. — Зачем я обычно тебя вызываю?

На Драко было жалко смотреть, хотя он очень старался держаться с достоинством. Снейп стиснул зубы, бессильный помочь ему и не знающий, чего ожидать.

— Северус, — тихим голосом начал Драко, — наш Лорд вызывает меня, чтобы наказать за ошибки, которые совершает отец. — На бледных щеках расцвели красные пятна.

Волдеморт пытает ребёнка? Единственного наследника своего вассала? Не может быть. Прежде, да, но сейчас… Дрожь пробежала по телу Снейпа.

— Драко… — пересохшим горлом вытолкнул он.

Тот вдруг поднял голову. Верхняя губа задрожала, словно от рыданий, но в светлых глазах горел вызов.

— Да, но в последний раз это случилось довольно давно. С тех пор я не имею сведений об отце, кроме косвенных. — Он сжал кулаки. — Может, тот давно гниёт в подвалах мэнора, откуда мне знать? Но нет. Он на свободе. — Драко поклонился, рвано, будто переломленный пополам. — Благодарю вас, мой Лорд, что щадите его. Благодарю вас и умоляю позволить мне скорее исполнить свой долг — искупить вину отца.

— Что ты несёшь… — неслышно ахнул Снейп. У него тряслись руки. Он разрывался между желанием броситься к крестнику, чтобы заткнуть, задвинуть себе за спину и просить Лорда сжалиться, ибо тот явно не в себе… и пониманием, что он здесь — только зритель. Волдеморт явно что-то задумал. Он слишком хороший психолог. И явно не удивлён поведением Драко, вот только чего ждёт? Последней капли, слов, за которые простить уже будет нельзя?

Снейпу снова стало страшно.

Волосы Драко высохли и теперь торчали неровными прядями. Пятна румянца горели на побелевшей коже. Снейп не смотрел на Лорда. Просто не мог. Он не отрывал взгляда от Драко и мысленно повторял, как заклинание: «Сюзерен не причинит вреда наследнику своего вассала. Сюзерен не… »

Драко вскинул подбородок. Глаза лихорадочно блестели. Он сделал шаг вперёд, прямо к неподвижному, как статуя, Волдеморту, и выкрикнул хрипло:

— Прошу вас, мой Лорд! Сделайте это скорее, не жалейте… я — наследник Малфой, я вынесу что угодно ради семьи. — Голос сорвался на тонкий крик. Драко осёкся, тяжёло дыша, и продолжил сорванным шёпотом:

— Я хочу ненавидеть вас, но не могу. Я боюсь вас. Я подчиняюсь вам. Я хочу знать, что всё это время происходило с моим отцом, и поверю только вашим словам, поверю сюзерену нашего рода. Умоляю. Я готов ко всему! — он рванул шёлковый ворот, и пуговицы рассыпались по ковру.

Снейп подавился воздухом: плечи, грудь и спину Драко покрывала сеть мелких неровных рубцов. Мерлин! Неужели…

Драко упал на колени, закрыв лицо руками. Дрожь сотрясала худое тело. Повисла тишина, прерываемая только рваным дыханием.

Волдеморт шевельнулся. Палочка скользнула в рукав, тонкие кисти вытянулись над головой Драко. Край бархатной мантии задел его локоть, и тот замер.

Снейп забыл, как дышать.

Узкая ладонь накрыла затылок Драко, вторая легла поверх его рук, загораживая глаза.

— Fortitudo mea, tibi erit transferenda.

Мягкое свечение разлилось вокруг. Снейп ощутил, как враз ослабели колени — разом от узнавания, облегчения и от волны живительной магии, плеснувшей по комнате.

— Теперь я верю, что у Люциуса вырос достойный наследник, — мягко проговорил Волдеморт, продолжая удерживать обомлевшего Драко. Тот упал бы, если бы Лорд не поймал его за плечо, практически прижимая к себе.

Снейпу очень захотелось присесть. Лучше прилечь, но для начала найти хоть какую-то опору, но желательно не колени Лорда. К такому он ещё морально не готов. Новости о Люциусе ошеломили, но волнение за Драко стёрло все мысли. Теперь же Снейп вяло наблюдал, как Волдеморт не торопясь отцепляет от себя наследника Малфой, и пытался сопоставить факты. Получалось не очень. За что Люци отхватил такое жуткое наказание и как давно? Это объясняло его нервозность. Нет, лучше решать головоломки на свежую голову.

— Мой Лорд, — раздался заикающийся шёпот.

— Думаю, тебе стоить надеть рубашку, — Волдеморт насмешливо задрал бровь. В тёмных глазах не осталось и следа красных всполохов.

— Да, мой Лорд. Спасибо, мой Лорд, — пробормотал Драко, мужественно пытаясь попасть в рукав хотя бы со второй попытки. Снейп моргнул: шрамы с его кожи бесследно исчезли.

— Твой отец, Драко, зарекомендовал себя как грамотный руководитель и сильный маг, — сообщил Волдеморт. — Я сделал его своим… заместителем.

Он сделал паузу, дожидаясь осознания своих слов, и продолжил:

— Я доволен твоей решимостью. А дерзостью — нет, — тон Лорда похолодел. — Северус завтра разъяснит тебе, как себя следует вести и почему.

Снейп кивнул, судорожно соображая, о чём именно должен толковать. Может ли он сказать о новой политике Лорда? В голове прошелестел одобрительный смешок, и он мысленно выругался. От счастья, разумеется, что разрешение получено.

— Простите, мой Лорд. Благодарю вас, — склонился Драко, стягивая на груди полы рубашки. Он всё ещё выглядел слегка дезориентированным и явно нуждался в тишине и покое.

— Люциус скоро навестит тебя, — бросил Волдеморт равнодушно. — Сейчас тебе стоит отдохнуть. — Не дав Драко опомниться, повёл кистью, и тот исчез. А потом развернулся к Снейпу всем корпусом так, что тот попятился. Мантия сухо прошуршала по ковру.

— Северус, мой двужильный друг, — ровным тоном начал Лорд, и тот снова насторожился, — лёг бы ты в постель, право слово. Смотреть на тебя тяжко.

Снейп открыл и закрыл рот. Волдеморт смотрел бесстрастно, без тени улыбки, и… Мерлин, подери, ждал ответа.

— Эм… да, мой Лорд. — «Как только вы уйдёте, так сразу и вырублюсь, и уже плевать, что в моей голове проходной двор не взирая на хвалёную окклюменцию».

Лорд отвернулся. Снейп мог бы поклясться, что на этот раз он спрятал усмешку.

— Благодарю за гостеприимство, — протянул Волдеморт, не оборачиваясь. Сделал движение к дверям и вдруг застыл, прислушиваясь. Снейп быстро просканировал пространство магией — ничего. Что за…

— Они нашли Поттера, — проронил Волдеморт. От тёмной фигуры повеяло магией — холодной, тяжёлой. — С ним двое приятелей. Завтра явишься к Малфоям после занятий вместе с Драко.

Прежде чем Снейп успел что-либо сказать, Лорд переплёл пальцы в сложном жесте и исчез. Словно его здесь и не было.

Ни один щит снова не колыхнулся.

— Чёрт подери, — по-маггловски выругался Снейп и содрал, наконец, мантию. Больше он ничего не сказал, и даже думать себе запретил — всё утром. Иначе такого надумает, что придётся пить сонное зелье.

«Параноик и аналитик…»

Есть над чем потрудиться.

Постель была широкой, мягкой и пахла лавандой. Мечта, а не постель.

— Нокс, — буркнул Снейп, проваливаясь в сон.

* * *

P.S. Дорогие читатели! Спасибо большое всем, кто ждал — мне очень трудно далась эта глава, без вашей поддержки далась бы ещё сложнее.

P.P.S. В главе есть отсылка к событиям приквелла: "Люциус Малфой: цена ошибки" — https://ficbook.net/readfic/5103831

Снейп в который раз убедился, что предки Малфоев знали, что делали, построив огромный бальный зал. Они явно предполагали использовать его не только для танцев. Например, Волдеморт, бесстрастно восседающий в массивном кресле, под гербами Малфоев, смотрелся очень органично — ни капли дешёвого пафоса, который любили короли магглов. Никаких украшений и вычурности. Тёмное дерево, лаковый блеск, зелёный шёлк одеяния, стекающего по коленям, как лесной водопад.

Поттер смотрел, не моргая. Стоял перед креслом, в паре шагов, безоружный, но не скованный, и недоумевал. Явно не так он представлял себе эту встречу — что ж, ему предстоит много открытий. Снейп сам не знал, каких именно, и старался заглушить собственное беспокойство. К счастью, ему хотя бы удалось выспаться, хвала Мерлину и Лорду, который щедро напоил вчера магией Драко — Снейпу хоть и досталось по касательной, но самочувствие улучшилось. Кстати, о Драко: тот пристроился за спиной Люциуса, скрестив руки на груди так, чтобы незаметно касаться отцовской мантии. Нарцисса стояла рядом, с королевской осанкой и невозмутимым взглядом, сложив ладони перед собой извечным жестом светской леди. Совершенно невзначай развернувшись боком, чтобы в случае чего прикрыть собой Драко. От этого зрелища ком вставал в горле, и Снейп в сторону Малфоев не смотрел.

Благо имелся другой объект интереса. Прямо сейчас Снейп разглядывал Грейнджер: белая блузка заляпана грязью, волосы свалялись, руки в царапинах. Но осанка так же горделива, как у Нарциссы, и во взгляде ни тени смирения. Снейп вспомнил, как самоотверженно Грейнджер бросалась на защиту своих друзей — вечно влипающего в неприятности Гарри и неуклюжего Рона. Просиживала ночи над книгами, зубрила заклинания, прикрывала перед преподавателями... какой характер у девчонки. И что она нашла в этом Роне? Снейп не был слеп, он многое замечал в своих учениках. Рон, кстати, особой верностью не отличался, в очередной раз бросив друзей в опасности. Оно, конечно, и к лучшему — меньше головной боли для Лорда, и всё же неприязнь осталась. Грейнджер рисковала собой ради Рона и Гарри, а что взамен?

Снейп вздохнул. Ещё не хватало переживать из-за лохматой девчонки. Вон, глазищами сверкает, как кошка. Не хуже Макгонагалл — то и гляди, в горло вцепится. Впрочем, глазищами-то сверкает, но явно присматривается к обстановке. Чует, что реальность не слишком на сказки Дамблдора похожа... Всё-таки умница девочка, хоть бы Волдеморт это заметил и пристроил по назначению — такой ресурс, как ни крути. Снейп поспешно отвёл взгляд от Грейнджер. Неуместное желание спрятать её от греха подальше кольнуло грудь.

Не к добру это. Ох не к добру, учитывая, что... Снейп вздрогнул. Ну да, что Лорд с лёгким интересом изучает его поверх голов.

— Вам не победить! — натужно и как-то фальшиво заявил Гарри. И покосился по сторонам в поисках поддержки. Эхо его высокого, срывающегося голоса растаяло в далёких тёмных углах. Волдеморт с видимым неудовольствием перевёл взгляд на Гарри — воззрился, как на досадную муху. Тот неловко переступил с ноги на ногу. Снейп едва не поморщился с сочувствием — уж он-то знал, каково это, стоять на всеобщем обозрении, не понимая, чего от тебя хотят.

— Позвольте мне, милорд! — встряла Белла, сверкая глазами. — Я научу мальчишку почтительности!

На этот раз Снейп не удержался от гримасы — ничему её жизнь не учит. Рудольфус панически схватил жену за руку.

— Мистер Поттер ведёт себя вежливо, — задумчиво проронил Волдеморт. Чуть склонил голову набок и добавил: — Насколько умеет.

— Как будто у нас была возможность освоить этикет! — неожиданно выпалила Грейнджер. — Как будто нам позволяли учиться, в конце концов! С первого курса — приключения, тайны, ловушки... Ладно я, привыкла по ночам зубрить, но эти мальчишки... — она яростно тряхнула волосами, и Снейп заворожённо проследил за россыпью ореховых искр, прокатившихся словно волной. Сильная ведьма будет. А если кудри вымыть, да расчесать, они лягут, как шёлк... Чужой взгляд царапнул кожу. Снейп моргнул и чуть не отпрянул: Волдеморт снова глядел прямо на него и едва заметно усмехался. Мерлин его подери.

— Она права, — неожиданно тихо и спокойно заявил Гарри. Развернул плечи, вдруг перестав казаться потрёпанным и забитым подростком. — При всём моём желании, я больше выживал, чем учился. И, конечно, вам не победить и всё такое, но это если нам снова по-идиотски повезёт.

В углу Малфоев кто-то приглушенно ахнул — наверное, Драко. Снейп лишь задрал бровь в удивлении: и поросята летают. В смысле, даже Поттер в минуту стресса соображает не хуже Грейнджер. Вот только что собирается делать Волдеморт? Пока это походило на игру. Любимую игру Лорда — выждать, пока у противника сдадут нервы, он сам придёт и повесится.

Снейп подавил желание спросить что-то вроде: «Мой Лорд, так им повезёт или как?»

— А вы хотели бы учиться, мистер Поттер? — также небрежно спросил Волдеморт. Он неспеша крутил в длинных пальцах палочку. Гарри, как под гипнозом, уставился на гладко блестящий кусок дерева — что он там углядел, символ могущества и прочих благ?

Гарри с трудом оторвался от созерцания и выпрямился ещё больше, став выше ростом. Глаза сверкнули холодной зеленью из-под очков, и Снейп дёрнулся.

— Да, я хотел бы учиться нормально. И Гермиона — тоже. Я не знаю, почему говорю это вам — человеку, убившему моих родителей. И почему вы вообще спрашиваете.

— Ах, да, — вздохнул Волдеморт. — Ведь это из-за меня вам не давали покоя с первого курса, выращивая марионетку-смертника. Из-за меня у вас было кошмарное детство, немногим лучше моего, — заключил он. Узловатая палочка в его руках замерла. Гарри окаменел. А потом медленно, очень медленно сделал шаг вперёд. Снейп стиснул кулаки за спиной.

— Немногим лучше? Смертник?

Волдеморт неуловимым движением спрятал палочку в рукаве и протянул руку ладонью вверх.

— Посмотреть хотите?

Гарри облизнул губы. Кинул быстрый взгляд на Гермиону — та сосредоточенно глядела то на него, то на Волдеморта, что-то подсчитывая в уме. К удивлению Снейпа, она пожала плечами в ответ на немой вопрос Гарри. Предоставила решать ему самому. Молодец девчонка! Поттер учится уважать сам себя, и не надо забывать о зрителях. Поттер о них сейчас не думает, но Грейнджер не упускает ничего. Пусть этикету её не учили, но наблюдать она умеет. И книги по истории тоже читала.

— Хочу, — решительно согласился Гарри и коснулся ладони Волдеморта. Уши на миг заложило. Снейп едва не шарахнулся, краем глаза отметив смятение на лицах присутствующих. Грейнджер закусила губу от волнения.

Волдеморт медленно, жутко улыбнулся, но Гарри этого уже не видел — он оседал на пол, удерживаемый жёсткой рукой. Голова его запрокинулась, он смешно упёрся затылком в колени Волдеморта. Вот удивится, если очнётся. «Когда, а не если», — настоятельно поправил себя Снейп. Внутри всё заледенело от невольного страха, но он старался дышать ровно и смотреть на Грейнджер.

Ей точно было хуже — она стискивала руки за спиной и кусала губы. Красные пятна расцвели на замызганных щеках. Она казалась... удивительно хорошенькой. Хотелось притянуть её поближе и сказать, что Волдеморт мог бы десяток раз пришибить Гарри, но он не губит ценные ресурсы просто так, и вообще, чуть не поубивал Ближний круг, когда те покусились на жизнь драгоценного Гарри-чтоб-его-Поттера. Было бы здорово держать Грейнджер за руку, а совсем хорошо — если бы она переживала не только из-за Поттера.

Ощущение, что всё крутится вокруг мальчишки: видит Мерлин, как его это достало. Снейп встряхнулся и мысленно отвесил себе подзатыльник за идиотские мысли в неподходящий момент.

— Гарри, — ахнула Гермиона. Снейп прищурился: ресницы Поттера задрожали. Он поёрзал на коленях Волдеморта, свободной рукой подхватил съезжающие очки. Попробовал встать, но застонал и сильнее уцепился за чужие пальцы — и замер, осознавая. Снейп не удержался от смешка. В мёртвой тишине это прозвучало, как выстрел, и в следующий миг он готов был сквозь землю провалиться.

— Магический откат, — констатировал Волдеморт. — Северус, это по твоей части.

— Да, мой Лорд, — поспешно согласился тот, на ходу вынимая пузырьки с зельями из чехла на поясе. Привлёк внимание, называется.

— Мистер Поттер, обратите внимание на мистера Снейпа, — меланхолически сказал Волдеморт. — Он пытается дать вам зелье, чтобы восстановить баланс энергии. Вам понадобятся обе руки, если не хотите, чтобы вас поили с ложечки.

Поттер вспыхнул до корней волос. Торопливо разжал хватку, с ужасом взглянул на собственную ладонь — кожа покраснела, как от ожога.

— Мистер Поттер, — напомнил о себе Снейп. Он присел рядом, протягивая пузырёк. — Выпейте. Полегчает.

— Мастер Зелий знает, что делает, — прозвучало над головами, и Снейп вздрогнул одновременно с Гарри. Они переглянулись и синхронно отползли подальше от кресла. Гарри залпом опрокинул в себя содержимое пузырька, не став подозрительно принюхиваться и прочее. Зажмурился, выдохнул. В изумлении распахнул посветлевшие глаза.

— Спасибо! — и спохватился: — Спасибо, сэр.

— На здоровье, мистер Поттер, — буркнул Снейп, отряхивая мантию. — Мой Лорд?

Тот шевельнул пальцами, отпуская. Снейп с облегчением убрался на своё место. Волдеморту ничего не стоило бы подпитать Гарри энергией напрямую, но он не сделал этого. Продемонстрировал таланты своего Мастера зелий и культурное обращение. Снейп не мог отделаться от мысли, что участвует в завязке некой многоходовки — и твёрдо вознамерился выяснить, что к чему. Благо теперь у него было право задавать вопросы.

— Бомбардировки? Приют? — тихо спросил Гарри.

Волдеморт лишь приподнял брови.

— Наш дорогой директор считал, что будущим злобным монстрам это полезно.

— Монстрам?

— Как вы полагаете, мистер Поттер, что бы вас ждало после эпичной дуэли со мной? В случае победы, конечно.

— Аврорат, — твёрдо ответил Гарри. — Я бы женился...

Волдеморт кивнул.

— Разумеется. Вы правы. При одном условии. — Он подался вперёд, и Снейп невольно восхитился: Гарри не двинулся с места, глядя прямо в узкие зрачки с красными всполохами внутри. — При одном условии, мистер Поттер. Если бы вы поставили крест на учёбе.

Сзади тоненько всхлипнул Драко. Резко вздохнула Гермиона.

— Ваш очаровательный друг, Рон Уизли... идеальный пример, верно? Никаких лишних вопросов. И отменный аппетит. Те, кто много спрашивает — долго не живут, знаете ли. Аврор — опасная профессия, мистер Поттер, — голос Волдеморта упал до шепота.

В зале повисла тишина — гулкая, пустынная, с лёгким шелестом эха в дальних углах.

Снейп ждал чего-то вроде: «Я вам не верю!» и так далее, но Гарри молча поднялся. Оправил одежду. Встал, свободно опустив руки, развернув плечи. И спросил негромко:

— Вы знаете, как избавить меня от крестража, не убивая?

По залу пронёсся тихий вздох.

А Волдеморт просто ответил:

— Да.

Снейп прикрыл глаза. Он размышлял, не являлись ли слова Волдеморта предостережением для него самого. «Те, кто много спрашивает — долго не живут». И поэтому до него не сразу дошла новая фраза, короткая, как удар грома:

— Да, знаю. Вопрос в том, захочу ли я это делать.

— А при каких условиях вы захотите это сделать, мистер… э-э, Тёмный Лорд?

Снейп рывком обернулся, уставившись на Грейнджер. Она вскинула подбородок, глаза сверкали.

Волдеморт слегка подался вперёд, не мигая, как змея, выбирающая место для удара. Гарри сглотнул, машинально шагнув вправо, закрывая собой Гермиону.

— Люциус, — неожиданно прошелестел Волдеморт, — что скажешь об этой юной мисс?

Малфой дёрнулся от неожиданности, но тут же совладал с собой и поклонился с достоинством.

— Мой Лорд, она весьма сообразительна.

— И выражала желание учиться.

— Именно так, мой Лорд.

Волдеморт откинулся в кресле, оценивающе глядя на Гермиону.

— Мисс Грейнджер, вы задали хороший вопрос. Дело в том, что для меня нет никакой выгоды в том, чтобы освобождать мистера Поттера от крестража. Более того, сплошные убытки. Но он вполне способен сделать это сам — не в одиночку, конечно.

Снейп затаил дыхание. Если Волдеморт планирует то, что он думает…

— Но я ничего не умею, и Гарри — тоже… сэр, — Гермиона проглотила пару вариантов обращений, изо всех сил пытаясь казаться вежливой. Вот что значит — рефлексы! У Поттера они как раз обратные.

— Я вижу у вас неплохой потенциал, — лениво сообщил Волдеморт. — А мистер Поттер весьма силён. Но знает только метод дубинки из-за угла, и то если повезёт, — он усмехнулся краешком губ. — Итак, моё условие: вы оба обучаетесь у моих магов. Подписываете ученический контракт, с обязательным финальным экзаменом — освобождением мистера Поттера от крестража. Что скажете?

— Иначе? — выдавил Гарри.

— Белла, — позвал Волдеморт.

Та рванулась вперёд, выдернув локоть из хватки мужа.

— Да, мой Лорд?

— Скажи мне, Белла, какая участь ждёт неблагодарных юнцов, которые отказываются от ученического контракта с магами уровня Мастеров?

Чёрные глаза загорелись.

— Они недостойны жить, мой Лорд!

— Почему же?

— Они абсолютно, непроходимо тупы и ничтожны, и не принесут никакой пользы в своей жизни!

Снейп моргнул — такого от Беллы он не ожидал. Гарри моргнул тоже. Гермиона прищурилась, а на губах Волдеморта зазмеилась усмешка.

— Итак, ваше решение, мистер Поттер, мисс Грейнджер?

— Мы… — Гермиона осеклась. — Я согласна. Гарри?

Тот потёр переносицу. Потом выпрямился и твёрдо посмотрел в лицо Волдеморту.

— Я согласен.

«Я всё понимаю, — подумал Снейп, — кроме одного: зачем милорду выращивать себе сильных противников? Нет, я не против, конечно, в смысле, я рад, что дети выживут, по крайней мере пока будут учиться, но...»

— Славно, славно, — протянул Волдеморт. — Северус.

Снейп чуть не подпрыгнул на месте.

— Да, мой Лорд?

— Полагаю, Люциус и Нарцисса возьмут на себя обучение мисс Грейнджер, но у неё явно способности к зельеварению.

— Мой Лорд, я охотно возьмусь обучать её.

Это было чистым везением. Побольше общаться с Грейнджер, без обязательного довеска в виде вездесущего Поттера.

— Белла.

— Да, мой Лорд!

— Дорогая Белла, твои таланты боевого мага неоспоримы. Я хочу, чтобы ты продемонстрировала мистеру Поттеру, что даже метод дубинки может сработать без везения. На чистом мастерстве.

— Да, мой Лорд, — удивление в голосе Беллы сменилось злорадным предвкушением.

— Кстати, Рудольфус, — продолжил Волдеморт, — как поживает твой брат? Я думаю, он сможет обучить мистера Поттера не хуже, чем господа Малфои — мисс Грейнджер.

Рудольфус опустил глаза на секунду позже, чем нужно, и Снейп заметил мгновенную панику при упоминании Рабастана. Кстати, что с ним? Они не слишком тесно общались, и Снейп только сейчас понял, что не видел его уже давно.

— Благодарю вас, мой Лорд, Рабастан чувствует себя гораздо лучше. Он почтёт за честь исполнить вашу волю.

Снейп насторожился. Он хорошо выучил эти признаки — на Люциуса насмотрелся. Рабастан нарвался на какое-то серьёзное наказание, и старший брат смертельно за него боялся. Рабастан мог — он частенько совершал импульсивные поступки, каялся, снова во что-то влезал, потом подолгу отлёживался в мэноре, сутками не выходя из комнаты и рулонами изводя холсты. Рисовал. Природу: море, пляжи, чаек, леса со смешными пугливыми ланями… и никогда — людей. Странный Рабастан, грубый, дерзкий и чуткий… Надо порасспрашивать Люциуса.

— Пожалуй, мне стоит лично навестить Рабастана, — задумчиво сказал Волдеморт. Рудольфус низко склонился. Плечи его окаменели.

— Как вам будет угодно, мой Лорд.

— Что ж. Я отправлюсь прямо сейчас. Люциус, устрой юных учеников. Рудольфус, подготовь контракт. Вечером они принесут клятвы здесь же. Всё свободны. Северус — идёшь со мной. Зелья при тебе?

— Конечно, мой Лорд, — почти оскорбился Снейп. А желудок сжался от предчувствия — что-то он увидит в доме Лестрейнджей?

Пахло деревом и пергаментом. Полированный паркет под ногами скрипел, светильники в коридоре едва тлели. Снейп шёл за Рудольфусом — след в след, не отступая в сторону от хозяина. Дом Лестрейнджей был настолько древним, что ощущался, как живой. Сейчас он настороженно дышал в затылок, и Снейп не мог отделаться от зудящего чувства. Вот Лорду всё нипочём — закутанная в зелёное фигура маячила впереди.

Идёт по чужому дому, как у себя... а, нет. Снейп прищурился: при каждом шаге вокруг мантии колыхается едва видимый ореол — Лорд сдерживал свою магию и успокаивал дом. Мол, я гость, не причиню вреда, не волнуйся... Лорд — и деликатность? Снейп машинально потёр переносицу. И чуть не наткнулся на Рудольфуса — тот остановился перед массивной дверью.

Волдеморт оглядел её из-под капюшона. Отступил в сторону. Рудольфус палочкой прикоснулся к замку, плечи его напряглись. Снейп недоумённо следил за этой пантомимой. Лорд не рискует действовать первым в чужом особняке? Под ложечкой противно засосало — чёрт бы побрал недостаток информации.

Дверь приоткрылась. Из полумрака тянуло ароматом фиалок и озёрной воды. Снейп принюхался — запах навевал мысли о ночах в лесу, о покое и тишине. Но никак не об измученном Рабастане, который... гм, прямо здесь. Или?.. Снейп моргнул, озираясь.

Сквозь ставни на тройных окнах пробивался свет. В белёсых лучах тело на кровати казалось мёртвым — прикрытое сверху простынёй, как труп. Рудольфус неслышно опустился на колени в изголовье постели, но дотронуться до брата не решился. Волдеморт на него не смотрел — скинув капюшон, он изучал высокое, в человеческий рост полотно на стене, напротив окна. На картине рябило от лунного света озеро, по берегам цвели ночные фиалки. Деревья чернели вокруг. Над водой порхали бабочки — крошечные, синие, словно ожившие цветы.

— Когда вы собирались рассказать мне, Рудольфус? — спросил Волдеморт, не оборачиваясь.

Снейп застыл в дверях. На прикроватном столике виднелся свиток — из тех, что Волдеморт раздал провинившимся вассалам. Снейп отвернулся. Вопросы зудели на языке, но многолетний инстинкт удерживал на месте.

Рудольфус тоже молчал, только пальцы сжались в кулаки. Лорд в два шага оказался у постели.

— Никогда, верно? — уточнил он. От вкрадчивого тона озноб прошёл по коже. — Никогда, если бы он не пережёг себя, отдуваясь за вас обоих.

«За Руди и за Беллу», — понял Снейп. Но ещё на тренировке Рабастан был в порядке.

— Молчишь, — констатировал Лорд. — Ты хотя бы понимаешь, что именно сотворил твой брат? Отвечай.

Рудольфус вздрогнул и вскинул голову. Лицо его исказилось.

— Да, мой Лорд. Но... не вполне.

Снейп переводил взгляд с одного на другого. Он старался дышать как можно тише. Волдеморт скользнул ладонями в рукава мантии. Снейп напрягся, но вдруг услышал длинный, до невозможности человечный вздох.

— Маяк он сделал, Руди, — буднично сообщил Волдеморт. — Маяк и подпитку. От своей магии, для меня. Ты же не думаешь, что ритуал на кладбище провернул мелкий предатель в одиночку?

Снейп чуть не закашлялся.

— Бабочка — преображение, воскресение и трансформация... — Волдеморт наклонился над неподвижным телом. — Они были со мной в Албании. Привели ко мне Нагини. Они спасли всем вам жизнь, когда я заново ступил на землю.

Рудольфус дёрнулся, как от удара. Снейп лихорадочно соображал: бабочки, душа, эмоции... Проклятье! А он-то не понимал, каким чудом их оставил в живых тот безумный гомункул посреди могил. Он точно не испытывал ничего, кроме голода и злобы, но почему-то сдерживался. А потом стал будто оживать — постепенно. Снейп думал, что магия Лорда возвращается от контакта с вассалами, с мэнором, и запрещал себе рассуждать о том, что это невозможно.

Волдеморт провёл кончиками пальцев по лицу Рабастана, задержался на заострившихся скулах.

— Единсс-ственный, кто верил. Кто хотя бы попыталсс-ся, — прошелестел он. — Ты чуть не убил брата, Руди.

Тот вздохнул — хрипло, с надрывом, и вдруг обхватил голову руками. Снейп сглотнул ком в горле. Стыд и злость обожгли так, что в ушах зашумело.

— Я защищал его, мой Лорд, — выдавил Рудольфус. — Я поздно почувствовал, что он отправляет вам что-то, не смог запретить. А говорить он отказывался. Я решил...

— Что Рабастан желает меня извести, — усмехнулся Волдеморт.

Рудольфус скорчился на полу. Плечи его тряслись. Снейп отвёл глаза — он привык видеть Лестрейнджа сильным, но помочь не имел возможности. Неужели Руди по-настоящему предал Лорда, делом и в мыслях? Нет, тогда бы магия изнурила его хуже, чем Люциуса.

— Я пытался ему помешать, — выговорил Рудольфус. Руки его упали, и он прижался лбом к кованой спинке кровати. — И теперь, — он осёкся.

— Северус, — спокойно позвал Волдеморт. — Займись.

— Да, мой Лорд, — Снейп поспешил достать палочку.

Диагностические заклинания показали крайнее истощение и хитрое парализующее. Фамильное. Рабастан пролежал бы неподвижным сколь угодно долго, но магию свою выжал досуха. И впал в кому. Лорд прав: зелья тут полезнее заклинаний.

Снейп напряжённо работал, растирая Рабастана терпкими снадобьями, пока тот не задышал неровно и редко. Теперь можно влить зелья... Тело напряглось, Рабастан вдохнул глубже и закашлялся, а потом вдруг обмяк. Рудольфус рванулся, но Снейп отбросил его прочь почти машинально.

— Просто уснул, — буркнул недовольно. Он ненавидел, когда ему мешали работать. — Готово, мой Лорд. Мой Лорд?

Снейп обернулся, удивлённый тишиной, и замер. Волдеморт стоял возле картины, касаясь полотна. Рукав соскользнул, а на худом запястье трепетали бабочки — ярко-синие, как цветы. Запах фиалок усилился. Волдеморт повернул ладонь вверх, и бабочки вспорхнули, чтобы вновь опуститься на пальцы. А потом он обернулся — и Снейп забыл, как дышать.

Мягкий, тёплый взгляд карих глаз и улыбку он видел последний раз давным давно — в прошлой жизни, когда живы были... все. Снейп сцепил руки за спиной. Он вспомнил, как Волдеморт смотрел на Луну на полигоне — почти ласково. Магия цветов... Лучше не думать об этом, тем более сейчас.

— Спасибо, — отрешённо сказал Волдеморт.

Он прошел мимо, оберегая бабочек на ладони. Их синие крылья сверкали, как вода на солнце. Рудольфус выпрямился, опираясь спиной на стену — Снейп приложил его неслабо.

— Твой брат создал их, — Волдеморт поднёс руку к лицу Рудольфуса. Тот смотрел, не двигаясь, только зрачки расширились. — Тебе стоит ощутить эту магию. Возьми... одну.

Рудольфус облизнул сухие губы. Как зачарованный, он потянулся к бабочке, и та перепорхнула на его пальцы. Пошевелила усиками. Снейп осознал, что приоткрыл рот, как школьник, и поспешил взять себя в руки. В груди разливалось тепло — позабытое, дрожащее, готовое исчезнуть в миг, когда сказка кончится и реальность обрушится с привычной жестокостью и кровавыми наказаниями.

Но Волдеморт безмолвствовал, а на серых губах Рудольфуса расплывалась улыбка — неуверенная, кривая. С кровати донеслось неразборчивое бормотание. Рабастан замотался в простыню, по-детски подкладывая руки под щёку. Рудольфус долгую минуту смотрел на него, а потом загородился ладонью и зашёлся в приступе сухого, надрывного кашля. Снейп не сразу понял, что он рыдает. Бабочки испуганно разлетелись в стороны.

— Идём, — приказал Волдеморт и вышел из комнаты. Дверь за ними защёлкнулась.

В коридоре по-прежнему царила темнота, но ощущение чужого взгляда ослабло — дом решил, что гости не угрожают хозяевам. У лестницы Волдеморт остановился.

— Тебе пора заняться девчонкой, Северус. Введи в курс дела и постарайся, чтобы к подписанию контракта она выглядела прилично.

— Да, мой Лорд, — только и сумел ответить Снейп. Он некстати вспомнил ореховые искры в волосах Грейнджер, даже спутанных и грязных. Поймал себя на том, что начинает улыбаться, и быстро поджал губы.

Волдеморт хмыкнул, накидывая капюшон.

— Руди открыл для тебя камин, — информировал он и исчез прямо с верхней площадки лестницы. Невидимой холодок взметнул пыль и тут же улёгся. Щиты мэнора слегка всколыхнулись, но на редкость дружелюбно.

— Ненавижу камины, — пробормотал Снейп и двинулся вниз, в холл. На полпути он запнулся. Проклятье, ему что, придётся вести Грейнджер за платьями?

Странное чувство щекотало грудь — чувство, когда человек, которого ты давно и достаточно близко знал, оказался вовсе не таким, как ты думал.

Снейп смотрел на Гермиону: шоколадного оттенка платье облегало фигуру, закрытое до горла, с тонким золотым узором. Пышная юбка обвивала ноги, шелестела с каждым шагом. Рукава узкие — ничто не мешало работе с ингредиентами, широкий передник не портил наряд. Волосы убраны под сетку, золотую, с искрой.

Над котлами клубился пар, и Гермиона раскраснелась. Закусив губу, она то и дело заглядывала в раскрытый толстый фолиант, расчерченный таблицами — совместимость ингредиентов. Продвинутый курс в Хогвартсе, стандартный — при домашнем обучении.

Снейп наблюдал под ней из-под ресниц. Он удобно устроился в углу лаборатории, за столом, и делал обычную работу: совмещал уйму дел одновременно. Ладно, прямо сейчас — не особо много.

Он проверял эссе, ведь от обязанностей в Хогвартсе его не освобождали, следил, чтобы Гермиона не совершила ошибку, способную её покалечить, и смотрел, как вздымалась обтянутая тонкой тканью грудь. Как белые зубы терзали пухлую нижнюю губу, когда Гермиона замирала над фолиантом. Щекотное тепло под рёбрами ширилось...

— Профессор!

— Гм? — отреагировал Снейп.

— Почему этому не учат в общей программе, сэр?

Снейп подавил желание закатить глаза. Почему-почему... И не скажешь, что программу составлял прежний директор Хогвартса, а у самого Снейпа просто руки не дошли. Он едва успевал ловить рыскающих по подземельям ярых подпольщиков и отбивать их от безумных Кэрроу, а потом самому отбиваться от МакГонагалл. Теперь хоть с Кэрроу вопрос решён, и то легче.

Он отложил пергамент, с хрустом вынул другой из общей стопки.

— Если вы планируете вернуться в школу и доучиться, мисс Грейнджер, — процедил Снейп, — то у вас будет шанс получить ответ на этот вопрос.

Гермиона фыркнула, но промолчала. В её взгляде читалось что-то вроде «Вы сами-то в это верите?» И не сказать, чтобы девчонка была не права. Учитывая, что она в Малфой-мэноре, с подписанным ученическим контрактом, где за нарушение — магический откат, за ужином во главе стола сядет лорд Волдеморт, а рядом с Гарри — Белла...

Зелье зашипело, пар окрасился голубым. Гермиона отшатнулась, Снейп прищурился. Три... два... пар сменил оттенок на насыщенно-синий. Один.

— Вы справились, мисс Грейнджер. На сегодня урок окончен.

Гермиона машинально вытерла руки о передник. Она ещё часто дышала, напуганная первой реакцией зелья — могло и взорваться. Снейп кашлянул. Гермиона дёрнулась, быстро покосилась на него и потянулась к специальному полотенцу, пропитанному нейтрализующим зельем. Собственная разработка Снейпа, эксклюзивно для себя, лабораторий сюзерена и Люциуса. То есть, для клуба параноиков и перестраховщиков.

Он уставился в испещрённые корявым почерком пергаменты. Нечего ему смотреть, как уходит Гермиона. Но шелест юбок приблизился.

— Сэр, могу я помочь вам с проверкой? — мелодично спросила Гермиона.

От удивления Снейп вскинул глаза — и задержал дыхание, встретив тёплый ореховый взгляд.

— Я имею в виду, сэр, это же второй курс? — торопливо пояснила Гермиона. — Я вижу отсюда название эссе.

— И в чём ваша выгода, мисс? — поинтересовался Снейп, сложив ладони одна на другую — весь внимание.

Гермиона вскинула подбородок.

— У вас освободится время, сэр, и я смогу задать вопросы по зельям.

— А следующие уроки? — больше для очистки совести спросил Снейп. Учитывая, насколько он сам жаден до знаний — даже неудивительно, что всё внутри отозвалось теплом на её вопрос.

— Миссис Малфой ждёт меня через час, — отчиталась Гермиона.

— Ладно, — как можно суше отозвался Снейп. — Я полагаю, что вполне могу доверить вам эссе второкурсников.

Гермиона уселась на соседний стул с такой готовностью, будто он ей предложил чай с любимым тортом. Кстати, она любит сладкое? Снейп свёл брови, читая строчки эссе. Все дети любят сладкое, по себе помнил, но Гермиона — уже не ребёнок.

Взгляд непроизвольно задержался на округлых локтях, скользнул по аккуратно подпиленным ноготкам. Кожа гладкая — будто и не было ночёвок в лесу и исцарапанных рук. Вот что значит, попасть к миссис Малфой на воспитание...

— Профессор?

— Да? — он встряхнулся, ощутив, как предательский жар заливает шею — хорошо, воротник мантии высокий, и волосы всё скрывают. Засмотрелся, тоже мне, профессор, злобный враг и всё такое.

— А в семьях... эм, в семьях вроде Малфоев учат девочек сражаться в юбках?

Снейп моргнул. Подхватил чуть не выпавшее перо — кляксы только не хватало.

— Просто это же неудобно, — Гермиона энергично взмахнула рукой. — Вот Беллат... Миссис Лестрейндж постоянно сражается, как я поняла — и вечно в платье. Зачем?

Снейп отложил перо и убрал руки под стол, чтобы не потереть устало глаза. Желтоватый чуть рассеянный свет в лаборатории не способствовал чтению мелкого шрифта. Но в комнату Снейпа мог в любой момент вломиться кто угодно, а он привык работать в тишине.

— Мисс Грейнджер, вы когда-нибудь видели профессора МакГонагалл в брюках?

Гермиона запнулась.

— Но, сэр, она... преподаёт трансфигурацию, это не бой!

Снейп всё-таки вытащил руку из-под стола и потёр переносицу.

— Профессор МакГонагалл, мисс, когда-то тоже сдавала ЗОТИ. Она превосходный дуэлянт.

— Но это нелогично, — буркнула Гермиона и с хрустом вытащила себе листок эссе.

Тонкий звон донёсся от дверей. Снейп ткнул перо в чернильницу. Кому и что от него надо? Он повел ладонью, впуская патронус — серебристую канарейку. Сердце кольнуло — проклятье, что случилось, что его тревожат в лаборатории? Здесь даже чары стояли специальные, чтобы внезапный вызов не отвлёк, не нарушил процесс.

— Жду через пять минут, сумку возьми, — сообщила канарейка, тряхнула хвостом и растаяла.

Рудольфус, помнится, бил в зубы безо всяких заклинаний любого из новичков, кто осмеливался хоть усмехнуться при виде его патронуса.

— Мисс Грейнджер, мне надо идти. Могу вас заверить, что наша сделка в силе и ответы на вопросы по зельям вы получите.

— Спасибо, профессор, — кивнула Гермиона и улыбнулась.

Снейп сглотнул. Она улыбалась — светло, глядя чуть искоса, как умеют только девушки, — не поймёшь, насмехается или впрямь одобряет. Она смотрела ему прямо в лицо и словно забыла, где они, кто он, что происходит... Дерзкая девчонка. А ещё отличница!

— Не опоздайте на урок к Нарциссе, мисс, — обронил Снейп и вышел, так что мантия взметнулась за спиной.

Сумка с зельями всегда при нём — он пополнил её не далее как сегодня. Координаты, принятые от канарейки, вели явно за пределы мэнора. Снейп завернулся плотнее в мантию и аппарировал.

В ноздри ударил пряный аромат цветов. Влажный воздух окутал, гомон птиц оглушил. Тропики? Быть не может, аппарация была слишком лёгкой.

— Северус, сюда, — из-за связки лиан выступил Рудольфус. — Только тебя и ждём.

Снейп шагнул по мягкой земле. Он наконец-то нащупал границы тропической зоны — чары, купол, оранжерея под открытым небом. Поместье Эйвери. Эта семья увлекалась наукой во всех её проявлениях и всю территорию занимали различные климатические островки, погодные лакуны и прочие странные места. Без проводника в виде кого-то из хозяев к Эйвери никто не совался.

— Все в сборе, — объявил Рудольфус, отступив в сторону.

Снейп поджал губы: пристальные взгляды скрестились на нём. Эйвери, Нотт и сам Рудольфус уселись полукругом на подушках, разбросанных по деревянному настилу. Над головой качались тропические цветы, сладко пахло пыльцой и мёдом. Рядом лежали тонкие папки с документами — подозрительно знакомые. Те самые, которые выдал им Волдеморт.

Снейп медленно опустился на ближайшую подушку. Он уже принял излюбленную тактику — молчать и тем вынуждать собеседника раскрывать карты первым. Рудольфус откашлялся.

— Северус, нам нужна твоя помощь.

Он молча задрал бровь.

Нотт нахмурился, Эйвери взглянул тревожно. Рудольфус жестом велел не вмешиваться и продолжил:

— Как ты помнишь, милорд открыл нам глаза на некоторые тонкости вассальной клятвы.

И выдал, хм, документы, которые следует изучить.

Снейп с трудом удержался от вопроса — документы он любил, в них хранились знания. А составленные лордом — любил вдвойне. Там что-то жуткое, но явно полезное, учитывая ситуацию.

Рудольфус помедлил, изучая его лицо — Снейп не дрогнул — и наконец решился.

— Северус, помоги нам. Ты же слышал, что мы все виноваты в том, что безумие овладело милордом, и только Рабастан это понял — он действовал, зная, что ничего нам не докажет. Мы слишком боялись за свои семьи, слишком увлеклись политикой.

Снейп фыркнул. Он скрестил ноги, расправив мантию на коленях, и уселся поудобнее.

— Семьи? — усмехнулся он. — Спросите Нарциссу, каково было воспитывать Драко считай в одиночку, потому что Люци весь в политике и финансах.

Нотт и Эйвери уставились на свои руки. У них тоже росли сыновья, и росли — как получилось, потому что внимание отцов занимало совсем другое.

— Семья и милорд, — глухо подытожил Рудольфус. — Мы упустили самое дорогое и самое важное. Дело не в расплате — а в том, как исправить, что натворили.

Снейп прикрыл глаза. Непрошенный ком сдавил горло. Он вспомнил упрямого младшего Нотта, худого и чуткого, хорошего зельевара, который видел фестралов... Мелкого Эйвери, тихоню и книжника, лучшего по ЗОТИ — и сидящего на успокоительных из-за ночных кошмаров. За зельями слизеринцы бегали к декану, не к Поппи. Вспомнил Драко, нервного, порывистого, презирающего всех — но готового жизнь отдать за отца.

Ладони сами сжались в кулаки. Снейпу стало плевать, что его эмоции видят соратники — пусть, они сами завели разговор. Он вонзил ногти в ладони, до боли — и вспомнил Волдеморта. Узкие запястья, прохладные рукава — холод кругом, в алом взоре, в шелесте мантии. Холод и одиночество. Тяжёлую мощь и готовность учить, когда угодно, на чём угодно, были бы отклик и желание у тех, кто вокруг... И верность.

— Что нужно от меня? — не открывая глаз, спросил Снейп.

— Согласно выкладкам, — со стороны Рудольфуса раздался шелест страниц, — мы можем помочь милорду восстановиться. Но как — знает только Рабастан, а обратиться мы к нему не можем. И ему плохо.

Снейп выпрямился.

— Руди. Он твой брат.

— Я его чуть не убил, — выдохнул тот. Тёмные волосы упали на лицо. — Я ему не верил! Он делает бабочек. Северус, он ни с кем не разговаривает, вообще, делает бабочек и выпускает в окно, и теряет сознание. Снова. Постоянно.

— Истощение, — кивнул Снейп.

Рудольфус осекся. Эйвери закашлялся.

— Мы тоже так будем? — озвучил общую мысль Нотт.

Снейп пожал плечами.

— Вряд ли милорд хотел получить четверых недееспособных магов в разгар войны. Значит, есть способ. Дайте документы — или настроено только на вас?

— Настроено, — подтвердил Эйвери. — Я перескажу. Там есть лазейка в чарах.

Он прикрыл веки и речитативом воспроизвёл текст, явно пропуская запрещённые куски. Снейпу хватило: общая картина такова, что маги-вассалы, из-за которых пострадал сюзерен, могут объединить магию и устроить что-то вроде постоянной подпитки, но было одно условие.

Отсутствие страха.

Вассал, который боится своего сюзерена, ничем ему не поможет — только утянет на дно. Шах и мат. Замкнутый круг.

Снейп потёр переносицу. Вот почему милорд так часто срывался — чем дальше, тем хуже. Вот почему сейчас он действовал почти адекватно — но не всегда. Рабастан... тот, кто не боялся. Кто отдал свою магию чудовищу, возрождённому монстру, кто поверил и высушил себя до капли ради него. Кто сделал это в одиночку.

— Не понимаю, — прошептал Снейп.

— Что, Северус? — жадно подался к нему Рудольфус.

— Как он не боится. Твой брат — ненормальный. У нас ничего не выйдет.

— Но должен быть выход, — выдавил Эйвери. — Это наш долг. Наша жизнь. Я хочу вернуть домой моего сына живым и здоровым, хочу, чтобы он жил в мире.

Нотт молча отвернулся, и у Снейпа заныло под рёбрами от его взгляда. Они должны что-то придумать. Должны найти решение.

— Ты дашь мне доступ в поместье? — спросил он Рудольфуса. — Я обеспечу Басти укрепляющими. Поговорю с ним.

За свою жизнь Снейп усвоил главное: когда выхода нет, иди в обход. Просто делай что-то около, что-то рядом.

Рудольфус вскочил на ноги, протягивая руку.

— Мы отправимся сейчас. Вдруг мой брат снова в обмороке из-за этих проклятых бабочек.

Что-то царапнуло в его словах. Бабочки. Проклятые бабочки, которых Волдеморт баюкал в ладонях и смотрел чистым, без единого алого всполоха взглядом...

Снейп машинально взял предложенную руку, и рывок аппарации перенёс их ко входу в поместье Лестрейнджей. Додумать мысль не удалось.

Рудольфус на ходу перенастроил плетение чар, давая Снейпу доступ, и чуть не бегом бросился к особняку. Снейп двинулся за ним. Что-то сверкнуло под ногами у самой стены. Он споткнулся и замер. Склонился, всматриваясь в белый гравий дорожки.

— Северус?

Снейп присел на корточки, растёр между пальцев радужную пыльцу с обрывками тонких крыльев. Горло перехватило.

— Руди. Смотри.

Пыльца темнела на глазах, осыпаясь прахом. Снейп задрал голову: в воздухе кружились радужные ошмётки и пыльца.

— Брат, — побледнев, прошептал Рудольфус и с грохотом кинулся в дом.

Снейп бросился следом. Он представлял, что увидит... но оказался не готов. Простыни и кресла усыпали сверкающие обрывки крыльев, пыльца реяла повсюду — и чернела, чернела. Голый по пояс Рабастан скорчился на полу, сжимая в руке палочку. Бледная грудь не поднималась.

Мыслей не осталось. Руки действовали сами. Первый, третий флакон — растереть, шесть капель из второго на язык, Руди, подержи ему голову, не психуй... Флакон номер пять — смешать с порошком десять, развести в воде, Руди, держи стакан. О, Мерлин, да его сюда. Уйди, не мешай. Вот так. Массаж...

Рабастан коротко кашлянул и задышал. Щёки слегка порозовели. Рудольфус подхватил брата на руки, уложил на перестеленную постель, что-то тихо ему бормоча. Снейп вытянул ноги и привалился спиной к стене. Чёрная пыль тихо шелестела вокруг.

Он смотрел и смотрел на неё, но мысль ускользала.

Бабочки. Магия для восстановления Волдеморта, магия Рабастана, который единственный не боялся... Осыпалась прахом.

— Северус, он не приходит в сознание!

Снейп застыл. Сердце сдавило холодом. Рабастан-бабочки-адекватный Волдеморт...

Левую руку опалило болью. Коротко застонал Рудольфус. Снейп вскочил, опираясь на стену. Руку жгло всё сильнее.

Он сделал шаг и увидел перед собой Рудольфуса — его глаза, тёмные, полные отчаяния и понимания. Они не хотели увидеть то, что их встретит в точке вызова.

Снейп сделал глубокий вздох.

Они аппарировали одновременно.