ОБАН: Здравый Смысл (гет)

Всему свое время, и время всякой вещи под небом:

время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное;

время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить;

время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать;

время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий;

время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать;

время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить;

время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру.

Книга Екклесиаста, гл.3

Обан, великолепный и непознанный,

Тайны хранишь ты вечные!

Видевший тебя единожды,

С тобой навсегда останется.

Аватар обладает могуществом, недоступным пониманию смертных, но он не всесильное божество. Когда Аватар не в состоянии справиться со злом, нужно нечто большее, чем просто магия, чтобы помочь ему.

В Круге сердца стоял человек…

Алкеву.

Забытый древний язык породил это название. Ими становятся добровольно. На короткое время Алкеву превосходит силами даже Аватара, однако и цена за этот ритуал крайне высока. Алкеву забудут все, кто когда-либо знал его, сама его жизнь сотрется без следа из времени и истории. И тогда он умрет.

Но те несколько минут, пока он жив, он бесконечен в своих силах. Он может творить миры, а может разрушать без остатка; он может повернуть время вспять, а может остановить. Существует только одно ограничение: Алкеву использует эту власть во имя любви.

В Круге Сердца стоял человек.

Ему было страшно, хотя он далеко не был трусом. Он знал, на что идет, и его решение было взвешенным. Слишком могущественное и страшное зло угрожало жизням дорогих ему людей.

Человек знал, что его забудут все, даже близкие. Это была часть той цены, которую он заплатит за их свободу. По его щекам покатились слезы, он так много хотел успеть.

Глубоко вдохнув, он сделал шаг вперед.

Секунда.

Две.

Человек что-то беззвучно прошептал, а затем...

Сурово и торжественно запели каменные плиты, покрытые узорами, древними, как сам Обан, взметнулись стены алого огня, отделяя человека от остального мира и пожирая его. Он кричал от боли, погружаясь в плиты, как в трясину. Грозное сияние слепило и обжигало все вокруг. Когда оно погасло, площадь была пуста.

Обан продолжал петь.

Печально и тихо.

* * *

Ева была невесомым сознанием в бесконечном пространстве.

Во все стороны, насколько хватало взгляда, брызгами разбегались алые линии, складываясь в геометрические фигуры. Они завораживали Еву, непрерывно перетекая из одной формы в другую, ярко пульсируя.

Иногда Еве казалось, что она видит маму и папу, а голос, звучавший везде и нигде, обещал ей, что родители придут, а их семья снова будет вместе.

Ева пробовала разговаривать с голосом, но разговаривать не получалось. Она могла только думать, а голос все равно ее слышал и отвечал ей. Это было так забавно, что Ева не могла не смеяться. Она всегда ждала очередного появления другого друга (так она привыкла его называть) и грустила, если он молчал. Наверное, он был занят. Как ее папа…

Утихшая обида на папу вспыхивала с новой силой глубокого детского горя.

И все же Ева снова и снова ждала отца, чтобы простить его. И каждый день разочаровывалась заново, не получая от него ни единой весточки.

В своих снах, где ее ждал другой друг, девочка была почти счастлива.

Лет с двенадцати другой друг разговаривал с ней все реже и реже, потом смолк, а потом ей и вовсе перестало это сниться.

Ева оказалась одна во власти бесконечного ожидания.

Беззаветная любовь и глубоко спрятанная обида, наложившиеся на бунт подросткового периода, грозили окончиться взрывом. И он произошел.

Не дождавшись звонка от папы на свое четырнадцатилетие, Ева решила сбежать из интерната куда глаза глядят.

Что и сделала на следующий день.

* * *

Это событие можно считать отправной точкой в нашей истории, и один Аватар ведает, чем это все кончится.