Гарри Поттер и обскур (джен)

Мистер и миссис Дурсль проживали в доме номер четыре по Тисовой улице и всегда с гордостью заявляли, что они, слава богу, абсолютно нормальные люди. Уж от кого-кого, а от них никак нельзя было ожидать, чтобы они попали в какую-нибудь странную или загадочную ситуацию.

Но не стоит никогда и ни от чего зарекаться.

Супружеской четы и их малолетнего сына Дадли не было дома, когда произошел взрыв. Но к большому удивлению соседей в доме оказался их племянник — мальчик по имени Гарри Поттер. Если бы соседи знали правду о том, что происходит за дверью дома номер четыре по Тисовой улице. Однако они не имели ни малейшего понятия. У соседей сложилось впечатление, что Гарри погиб несколько лет назад, и поэтому они были крайне удивлены, увидев маленького мальчика, сидящего среди обломков.

Гарри выглядел смущенным, но не спешил уходить от разрушенного дома, как поступили бы на его месте большинство десятилетних мальчиков. Все соседи собрались вокруг развалин, внимательно рассматривая мальчика и указывая на него пальцем, но никто не приближался к нему. Жители Тисовой улицы не были такими ужасными, как Дурсли, но они были сделаны из того же теста, что Петунья и Вернон. Единственное различие между супружескими парами из дома номер шесть и дома номер четыре по Тисовой улице состояло в том, что одна семья не рассматривала даже возможность, что магия реально существует, а другая семья ежедневно была вынуждена признавать её существование.

Гарри Поттер оказался на пороге дома тети и дяди, после того как его родители были жестоко убиты одним из самых ужасных волшебников столетия. Дурсли не особо обрадовались мальчику со странностями (считая магические способности противоестественными), но выбора у них не было. В конце концов пара решила скрывать присутствие мальчика в доме до тех пор, пока не перевоспитают его.

В начале они наказывали племянника, обманывали его, но с Гарри продолжали происходить странные вещи. Терпение Дурслей закончилось, когда мальчик непонятным образом очутился на крыше школы. Фальсифицировав смерть племянника, они стали держать его дома взаперти. Вот уже два года Гарри жил в заточении. Дурсли применяли все силы и средства, чтобы излечить Гарри от магического несчастья, и им это, можно сказать, удалось. Неконтролируемые магические вспышки практически прекратились. Гарри стал походить на нормального мальчика, со склонностью к волшебству. Но он стал молчаливым и, казалось, больше не был способен нормально общаться, но зато и не колдовал.

И Гарри не колдовал. Гарри не знал ничего о магии. Он знал только, что он был другим. Он знал, что он урод, который вынужден был оставить обучение в школе, чтобы не навредить никому. Он знал, что он плохой. Но не знал, что он волшебник.

Ни один из полицейских не приблизился к мальчику, который, вспоминая события прошлых лет, корил себя, считая, что он очень-очень плохой.

— Молодой человек, — окликнул его один из офицеров, перешагивая то, что когда-то было крыльцом, на котором тетя нашла маленького Гарри. — Вы не ранены?

Офицеру вопрос казался нелепым. Свидетели в один голос утверждали, что в момент взрыва мальчик находился в доме. Разумеется, мальчик пострадал. Немногие остались бы в живых после случившегося или не получили бы ни единой царапины.

Но чем ближе офицер подбирался к мальчику, тем яснее ему становилось, что мальчик цел и невредим. Первой его мыслью было то, что ребенок должно быть забрел в дом после взрыва, иначе он никак не мог объяснить, что мальчик не пострадал.

— Эй, малыш, как ты здесь оказался?

Гарри посмотрел на обратившегося к нему офицера, щурясь от яркого солнца, от которого отвык за время своего заключения.

— Я живу здесь, сэр.

Другой офицер подошел к напарнику и что-то прошептал ему на ухо. Гарри было не слышно, что он говорил, но его слова заставили первого офицера опуститься на колени перед Гарри и произнести, стараясь говорить как можно деликатнее:

— Ты Гарри? Гарри Поттер?

Гарри точно знал, что это его имя, хотя за последние несколько лет к нему чаще обращались не иначе как «урод». Но он не собирался забывать своего имени.

— Да, сэр.

Взгляд офицера смягчился, однако Гарри не понял, почему мужчина смутился.

— Ты когда-нибудь раньше ездил на полицейской машине, Гарри?

Мальчик вскочил на ноги, у него бешено заколотилось сердце в груди. Вместе с сердечным ритмом увеличилась и сила Гарри, воспрянула его сущность. Но у него не хватило времени выплеснуть её наружу, офицер, осознав свои слова, схватил Гарри за плечо, чтобы успокоить его.

— У тебя нет причин для беспокойства, Гарри, но возникла некоторая путаница, и мне нужно, чтобы ты отправился со мной и помог понять, что произошло на самом деле. Хорошо?

— Хорошо, — ответил Гарри. На самом деле ему не очень хотелось оставаться на Тисовой улице. Он всегда ненавидел это место, и он был в ужасе от того, что случилось перед тем, как дом разрушился. Если эта штука вернулась… Гарри было страшно подумать о такой возможности. — Мои дядя и тетя будут там?

Полицейский выжидательно смотрел на Гарри и протягивал руку, и Гарри протянул свою.

— Нам нужно их найти и задать несколько вопросов, но я не думаю, что тебе необходимо с ними встречаться, если ты только сам не хочешь этого. Ты хочешь с ними встретиться? — Гарри так быстро покачал головой, что офицер забеспокоился, как бы мальчик не ударился обо что-нибудь. — Гарри, можешь мне сказать, почему ты не хочешь видеть своих дядю и тетю?

Гарри немного поколебался, но осмотрев руины на месте дома, он решил, что будет лучше сказать правду. Дядя Вернон всегда наказывал его, уличая во лжи, даже если он говорил правду, но, возможно, этот полицейский окажется лучше дяди.

— Дядя Вернон станет обвинять меня в том, что случилось с домом. Он скажет, что это сделал я.

Полицейский рассмеялся, вероятно думая, что обвинить маленького мальчика, такого как Гарри, в подрыве дома, было нелепой идеей.

— Почему он так подумает? Ты это сделал?

Гарри снова покачал головой, закусывая губу, ведь именно он это сделал. Он задавался вопросом, не стоит ли рассказать всю правду до конца? Обычно это звучало странно, и дядя Вернон наказывал его. Но офицер не был похож на дядю Вернона, и Гарри решил рассказать всё.

— Конечно нет, сэр! Стало темно. Я был напуган, потому что дядя Вернон снова запер меня в чулане, а затем вокруг меня ещё сильнее сгустилась темнота, и дом исчез.

Полицейский кивнул, Гарри был полностью уверен, что его рассказу не поверили. По крайней мере офицер не наказал Гарри за то, что он лгал. Он просто отвел Гарри к машине и убедился, что мальчик цел и невредим. (Он был уверен, что рассказ мальчика был ложью, защитой от ужасной правды, нежеланием признавать, что произошло на самом деле.)

— Как ты думаешь, мог такое совершить маленький ребенок? — спросил полицейского его напарник.

Полицейский посмотрел на своего напарника взглядом, в котором читался немой вопрос: «ты меня разыгрываешь?»

— Нет, я думаю дядя и тетя пытались избавиться от надоедливого племянника, но ему посчастливилось выбраться из дома до взрыва.

— Люди сошли с ума, ты не находишь? — спросил напарник, прежде чем сесть в машину, а затем представился Гарри.

Первый офицер постоял несколько минут, осматривая руины дома. «Да, некоторых людей действительно можно назвать сумасшедшими», — решил он, а затем тоже сел в машину, и они уехали.

Если бы один из офицеров замешкался и задержался бы на мгновение возле разрушенного дома, то он мог бы узнать, насколько странными бывают люди. Через несколько минут после того, как полицейская машина уехала, возле развалин дома номер четыре на Тисовой улице раздался хлопок. Появившийся человек остался никем незамеченным, что было ему только на руку, учитывая его особенности. Мало кто из обычных людей носил длинную серебристую бороду и одевал мантию в пол.

Но этого человека нельзя было назвать обычным, и офицер точно бы счёл его странным, и он одевался именно так. Если бы он мог знать заранее, что произойдет, то он бы переоделся в магловскую одежду. Альбус Дамблдор разбирал документы, сидя в своем кабинете, когда один из смотрителей, который жил рядом с домом номер четыре, сообщил о случившемся. Он отправился на место происшествия практически сразу, задержался только, чтобы убедиться, что имя Гарри Поттера всё ещё значится в списке абитуриентов школы Хогвартс.

Этот список был единственным доказательством того, что Гарри Поттер жив, поэтому он никогда не верил в рассказы о смерти мальчика. Альбус Дамблдор больше всего заботился о том, чтобы мальчик был в безопасности, и имя Гарри в списке учеников убеждало его, что так оно и есть.

Или, по крайней мере, он думал, что так оно и есть на самом деле. Но, увидев руины дома номер четыре по Тисовой улице, Альбус Дамблдор пришел к выводу, что он был ужасным глупцом, считая, что Гарри Поттер в безопасности, лишь только потому что он жив. Ещё много лет назад он узнал о своего рода заболевании, которое может появиться у детей-волшебников, живущих в окружении маглов.

Если с Гарри Поттером приключилось такое несчастье, то он, Альбус Дамблдор, никогда себе этого не простит. Наколдовав патронуса, он дрожащим голосом сказал фениксу:

— Сообщи, пожалуйста, мистера Скамандеру, что я отчаянно нуждаюсь в его помощи. У меня есть все основания считать, что мальчик-который-выжил — обскур.