Дом, которого больше нет (гет)

— Ваша резиденция впечатляет! — капитан Хант с интересом рассматривал сводчатый потолок коридора, ведущего в комнату переговоров. Не то чтобы он представлял собой нечто особенное, но для небольшой планеты на отшибе обстановка была весьма внушительная.

— Как и ваш корабль, — ответил комплиментом на комплимент невысокий смуглый человек лет сорока. — Мы изредка отправляем в большой космос курьерские корабли — так, для сбора информации — и когда один из них принес нам весть о возрождении Содружества, мы тут же выслали другое судно с заверениями нашего желания вступить в него.

— Только заверения запоздали года на два, — не удержалась-таки от сарказма Бека, но собеседник его не уловил.

— Увы, наше расположение накладывает сильные ограничения на связь с внешним миром. Я и сам очень огорчен подобной задержкой, но что поделаешь. Однако и в этом есть свои плюсы — нас посетил сам капитан Хант и его очаровательная команда! Два года назад у вас бы просто не нашлось времени на нас.

Во взгляде хозяина резиденции читалась искренне восхищение, и капитан Валентайн ответила широкой улыбкой, но губы так и не разомкнула. Причину восторга ницшеанца понять было несложно — в отсутствии Харпера и Раде Дилан в сопровождении трех красивых женщин производил впечатление заправского мужа, которое еще больше усиливала кучка дополнительных офицеров, державшаяся на почтительном расстоянии (последние сторонились скорее Беку, чем капитана). Зная ценности ницшеанцев, не трудно было догадаться, какое впечатление произведет подобная процессия. Бека уже не раз ловила себя на мысли, что «так и было задумано». С Дилана станется.

Принадлежность вождя клана Негоши к ницшеанцам выдавало только наличие шипов, в остальном же Зелос никак не выделялся. Он не пытался казаться выше или ярче, подобно Шарлеманю, не отличался физической силой, как Тир; убранство дворца не напоминало казарму, как у племени Пиун, но и чрезмерной роскоши Сабра-Ягуар здесь не наблюдалось — и резиденция, и ее хозяин казались совершенно бесхитростными. Это-то и тревожило Дилана — по крайней мере здание точно не было рядовым, в этом он убедился еще на орбите, изучая с Раде оборонную систему. Осталось раскусить самого Зелоса.

— Должен признать, я не разделяю обеспокоенность своего тактического офицера, но кое-что меня ставит в тупик. Почему вы не оборудовали защитой хотя бы склады и учреждения, которые могут служить укрытием в случае нападения?

— Капитан, — укоризненно протянул Зелос, — неужели и вам нужно объяснять свойства сунмина? Даже небольшая его примесь увеличивает прочность обшивки корабля в несколько раз, а здесь он содержится буквально в каждом камешке. По сути, вся эта многоуровневая защита не нужна, она скорее успокаивает гостей, чем действительно обеспечивает безопасность.

— Достаточно мощный залп из космоса вполне может снести все эти строения, — резонно заметила Ромми.

— Возможно, — неохотно согласился ницшеанец, — но корабль, несущий такую боевую мощь, должен быть сравним с «Андромедой», а такой корабль наши спутники засекут издалека, — на лице его тут же появилось беспокойство. — Надеюсь, вы не намереваетесь в нас стрелять?

— Уверяю, у нас самые мирные намерения, — заверил Дилан, — для нас эти переговоры не менее важны, чем для вас.

— Даже не представляете, как я рад это слышать! — благодушная улыбка окончательна стерла с лица Зелоса все признаки принадлежности к ницшеанскому роду. — Идемте, нас, должно быть, уже заждались. Уверен, переговоры будут плодотворными!

* * *

— Может напомнишь, что я здесь делаю? — пробурчал Харпер, походя бросая недовольные взгляды на архитектурные решения Фируса‑4, которые еще при высадке окрестил «космодромом каменного века» — столичные постройки относились к самым разнообразным стилям и эпохам.

Телемах уже битый час задавал себе тот же вопрос. Он бы с радостью сплавил эту мелкую занозу на попечение кому-нибудь другому, но данное Дилану обещание не подпускать его к Негоши не позволяло этого сделать. Да и самому ему было спокойнее, когда бортинженер находился в зоне видимости — так легче не дать ему попасть в очередную передрягу.

— В случае нападения резиденция может быть заблокирована, а от тебя больше пользы на свободе.

— Ага, как же, — Харпер резко остановился, заставив Раде сделать то же самое. — Если я и пригожусь, то на «Андромеде», а не на этой свалке.

— Сомневаюсь, что кто-то решится атаковать «Андромеду», а если такие найдутся, она и сама за себя постоит, — Раде двинулся было дальше, но бортинженер скрестил руки на груди и сходить с места явно не собирался.

— И что же мне делать здесь?

— Ты у нас гений, придумай что-нибудь.

— Предлагаю достать твою лазерную палку и выпилить из этих булыжников каменное лего — нападающие заиграться и забьют на атаку. Лего — это такая земная игра…

— Харпер, замолчи.

— Что? Ты сам сказал что-нибудь придумать, а с учетом выдающегося антуража этой захолустной планетки ничего лучше…

— Замолчи!

Тон ницшеанца невольно заставил техника умолкнуть и проследить за взглядом спутника.

Раде внимательно следил за невзрачной маленькой дверью, перед которой сидел скрюченный, побитый жизнью парень. Однако наметанный глаз военного подметил и настороженность, и еле заметный жест, чтобы проверить оружие, и то, что большинство местных жителей обходило его стороной. Что бы ни скрывалось за этой дверью, его охраняли, и все вокруг знали это. Значит, маскарад был устроен в честь гостей из Содружества. Интересно.

Телемах жестом указал Харперу зайти за угол здания, откуда можно было продолжить наблюдение с минимальным шансом быть обнаруженными.

Через несколько минут на горизонте появился еще один парень — полная копия первого, такой же сутулый и оборванный. Он будто невзначай прошел мимо уже сидевшего охранника, и тот, предварительно оглядевшись, сунул в руку новоприбывшему небольшой предмет, после чего медленно поднялся и заковылял прочь.

Стоило сдавшему пост охраннику исчезнуть за поворотом, как с противоположной стороны улицы появилась симпатичная блондинка. Одежда ее невольно навевала мысли о профессии, которую на многих заселенных людьми планетах называли древнейшей. Девица направилась прямиком к новому караульному. Того ее появление ничуть не удивило — напротив, он встретил ее с довольной улыбкой и стиснул в крепких, явно не братских объятиях.

Телемах презрительно хмыкнул — за такую «дисциплину» следовало устроить хорошую взбучку. Он и сам не чурался внимания женского пола, благо внешность и мундир это внимание обеспечивали в избытке, но не в случаях, когда это отвлекало от задания. Или когда дама сердца ловко вытаскивает у тебя из кармана недавно полученный от коллеги предмет.

Предметом этим оказалась магнитная карточка. Рука воровки игриво поднялась по спине нерадивого охранника. Мгновение — и другая, до этого остававшаяся незамеченной фигура выскользнула из толпы, выхватила из руки женщины ключ-карту. Считывающее устройство с готовностью открыло дверь, и злоумышленник, придерживая ее, чтобы ненароком не привлечь внимание шумом, бросил карточку точно в руку воровке. Та поймала ее с отточенным проворством. Через секунду ключ вновь вернулся на свое законное место; еще через несколько секунд долг взял-таки верх над похотью, и мужчина с явной неохотой отстранил от себя девицу, но темная фигура уже была внутри.

Проводив взглядом старательно изображавшую обиду женщину, Харпер повернулся к ницшеанцу.

— Для идиллической провинциальной планетки тут нешуточные шпионские страсти… стоило бы проверить.

Раде уже решил для себя дальнейший план действий, но не устоял перед искушением поддразнить приятеля.

— Зелос не хотел, чтобы мы вмешивались в его дела, и Дилан с ним солидарен.

— Ты серьезно? — Харпера просто распирало от возмущения. — Предлагаешь просто пройти мимо? Они же тут что-то охраняют, понимаешь? А я вам говорил — от этих ницшеанцев добра не жди (без обид). Почему меня никогда никто не слушает? Вот увидишь, у них в этом доме какой-нибудь лагерь для «дефектной рабочей силы».

— Ага, и один из жителей решил добровольно к ним присоединиться, — с сарказмом отозвался Телемах.

— Тайком обычно пробираются, если хотят устроить саботаж, если ты не в курсе, — Харпер шумно выдохнул и с досадой уставился на друга. — Ладно, ладно, я понял. Тебе наплевать, что тут творят Негоши, но ты же вроде как порядок охраняешь. Хотя бы за этим парнем мы должны проследить, он-то уж точно может представлять угрозу, — техник уже прокручивал в голове контраргумент на следующее возражение Раде, когда заметил на губах ницшеанца едва уловимую ухмылку. — Стоп… Ты надо мной издеваешься, да?

Телемах уже не скрывал улыбку, глядя на недовольную физиономию Харпера.

— Мы были свидетелями незаконного проникновения на охраняемый объект. Из увиденного нами следует, что местная охрана со своей задачей не справляется, и Содружество вынужденно взять дальнейшее обеспечение безопасности на себя. Зелосу сложно будет придраться. Пошли.

Раде, не дожидаясь ответа, двинулся к загадочной двери, пока Харпер соображал, что на это можно ответить. Он терпеть не мог, когда последнее слово оставалось за ницшеанцем.

— Но, если я прав — а я прав — и там будет что-то ужасное, ты первый испытаешь мою модификацию истребителя.

— И не мечтай!

Такое завершение разговора устраивало Харпера куда больше — по крайней мере, самодовольства у собеседника поубавилось. Он с довольным видом догнал ницшеанца, на ходу выпалив запоздалый вопрос:

— Что будем делать, если этот бугай не захочет нас пропускать?

Взгляд Телемаха Раде был красноречивее любых слов, так что бортинженер предусмотрительно убавил шаг. Во время переговоров с охранником лучше держаться подальше, чтобы не попасть под руку.

* * *

Лион Драйк с детства знал нижние туннели Фируса‑4, так что ориентировка в подземном лабиринте труда не составляла — главное, чтобы Фил и его люди нашли указанный проход через ущелье. Конечно, удобнее было бы устроить встречу на поверхности, но как только луна уйдет с прямой сигнала спутника слежения, они окажутся как на ладони. Промежуточные уровни были в этом плане куда безопаснее — добыча здесь уже не велась, но для жизни они были все еще непригодны. Да и до главного лифта можно добраться напрямую.

Нижний город был заселен куда больше, чем его наземная часть — это началось давно, когда Негоши обнаружили залежи сунмина. Ницшеанцы быстро поняли цену этой планеты и установили здесь собственное господство. Драго-Казы завезли сюда людей с подвластных им планет, а Негоши взамен пополняли их флот редким минералом.

Добыча опускалась все глубже. Отработанные верхние шахты использовались как казармы для шахтеров и их семей. Постепенно всех рабочих переселили под землю, наверху теперь обитали только ницшеанцы и их приспешники из числа людей.

Лиону было пятнадцать, когда его родители уговорили одного из пилотов курьерского корабля вывезти мальчика. Перелет выдался не из приятных, зато он узнал настоящую жизнь — там, в большом космосе, все было иначе, там были тысячи населенных планет, между которыми не нужно было лететь много месяцев, была свобода, а там, где ее не было, была борьба за жизнь. Лион в первый же год вступил в Человеческую Армию Освобождения. Тогда же он и познакомился со своим будущим лучшим другом — Филиппом Машером.

Дыхательную маску Лион надел еще в подъемной клети — воздух на промежуточных уровнях мало пригоден для дыхания, и без защиты здесь долго не протянуть. Зато совался сюда мало кто.

— Тебя точно не заметили? — спросил Машер, как только Лион оказался в поле видимости из штрека, в котором была назначена встреча.

— Я тоже рад тебя видеть, — усмехнулся в ответ Драйк, — у меня все схвачено, не первый раз захожу через город. Да и лишнюю охрану с улиц убрали, чтоб не привлекать внимание Содружества. К слову, выглядишь паршиво.

При упоминании Содружества капитан помрачнел.

— Это очень не вовремя и может все осложнить, — хмуро заметил он.

— А по мне, так вовремя, — отозвался Лион, — меньше ницшеанцев на улице. В резиденции охрану усилили только на этажах, подготовленных для переговоров, на тех, что нужны нам, все по-старому. Мой человек внутри это подтвердил. Зелос очень боится срыва переговоров, а вот нападения с другой стороны он не ждет. К тому же Содружество может оказаться хорошим союзником…

— Которому тоже нужен сунмин, — одернул его Викор. — Поверь, ради этого оно преспокойно закроет глаза на все, что здесь твориться. Здесь я согласен с капитаном — появление Содружества очень некстати.

Драйк неопределенно хмыкнул. Помощник Филиппа ему никогда не нравился — уж слишком он любил выискивать во всем минусы.

— Мы были вынуждены отключить сканеры, чтобы нас не засекли, так что о прибытии Содружества не знали. Что известно об их корабле и команде? — спросил Машер, проигнорировав выпад старпома.

Лион тяжело вздохнул. Рассказывать Филу о неожиданно высоких гостях не хотелось — у Негоши флота не было, так что экипаж земного корабля не рассчитывал на возможность космического столкновения. Тем более с подобным противником.

Однако скрывать от них информацию тоже нельзя — от нее может зависеть судьба всего их предприятия.

— Крейсер «Созвездие Андромеды» класса «Великое наследие», флагман Звездой Гвардии Нового Содружества. Капитан — Дилан Хант, заявленный экипаж — четыре тысячи сто тридцать два человека, но на данный момент составляет чуть больше тысячи. Это, вроде как, знак того, что «Андромеда» пришла с миром и боевой состав не укомплектован.

Барри, до этого пытавшийся никак не проявлять свое присутствие, присвистнул. Цифры впечатляли, да и имя звездолета успело превратиться в легенду, которая не сумела обойти стороной и экипаж «Лабирона». Если дело дойдет до конфронтации, против такого корифея их кораблик с экипажем в семнадцать человек вряд ли сможет что-то предпринять.

Машер обвел взглядом своих людей. Здесь были почти все, на корабле остались только Приамос, Мира и второй пилот Юхим. У него просто не было права на ошибку.

— Разбиваемся на два отряда. Барри, Рансу, Френсис, Кэс и Редж идут со мной, остальные под командованием Джеймса прикрывают наш отход. Останетесь в шахтах. Вся операция должна занять пятнадцать минут. Когда мы дойдем до скоростного лифта, я подам сигнал начала отсчета. Если мы не вернемся в течение четверти часа, выдвигайтесь в сторону лифта. Если проход свободен, уходите — мы, скорее всего, уже мертвы.

— Это смешно, — возмутился Викор, — мы здесь не для того, чтобы отсиживаться в укрытии!

— Большой группе людей сложно остаться незамеченной, — терпеливо пояснил Машер. — План здания у нас есть, цель известна. Огневая мощь будет нужнее при отступлении — здесь уже придется действовать открыто, и чем нас больше, тем лучше.

— А этот мальчишка впрямь того стоит? — подал голос Донек, удобно разместившийся на сломанной вагонетке на магнитной подушке. — Может, проще взорвать там все к ядерной бабушке?

— Зелос далек от идеала, особенно по меркам ницшеанцев, — с лица Лиона пропала его обычная жизнерадостность. Так случалось всегда, когда речь заходила о вожде Негоши. — Низкая плодовитость — одна из его главных проблем. В его народе количество жен и детей равно социальному статусу; у Зелоса же ребенок только один. Он прекрасно осознает свою дефектность и держит собственных людей в постоянном страхе, чтобы никому не пришло в голову оспорить его право на лидерство. Он никогда не выходит без охраны, так что все попытки убить его ни к чему не привели. Кроме новых рек крови на жилых подземных уровнях.

Сын — его уязвимая точка и единственный способ на него повлиять.

— Мне уже не терпится подпалить этому подонку зад, — Донек спрыгнул на дно шахты и в подтверждение своих слов вскинул лазерный пистолет, нацелив его на один из покореженных буров. Лион одним прыжком оказался рядом с ним и с силой дернул за руку так, что бывший гладиатор от неожиданности чуть не выронил оружие.

— Ты свихнулся? — Драйк с яростью насел на Донека, ничуть не смущаясь, что комплекцией противник превосходил его раза в два. — Или тебе так приспичило устроить взрыв, что уже не имеет значения — где и когда?

Растерянный вид гладиатора свидетельствовал об абсолютном непонимании в чем, собственно, его обвиняют.

— Тебе об угольных взрывах слышать не приходилось? — не унимался Лион.

— Но уголь, он это… горит, — неуверенно пробормотал Донек.

— А в виде пыли — взрываться! — огрызнулся Драйк.

— До выхода из шахт лазерным оружием не пользоваться, — уверенный голос капитана Машера разом загасил все споры. — Проход к лифтам здесь?

— Нужно спуститься ниже, — Лион отпустил руку гладиатора и достал миниатюрную цифровую карту, припасенную специально для этой встречи. — Негоши углубляют шахту лифта при переходе на новый пласт добычи, предварительно консервируя старый. Активным они держат только проход на рабочем уровне — так они могут отслеживать ход работ и не бояться непрошеных гостей. Действующий проход строго охраняется, к прочим же приставлена минимальная охрана — без планомерной расчистки ими невозможно воспользоваться. К счастью, охрана одного из уровней лояльна ко мне. Мы восстановили проход к лифтам, но дальше этого местные идти бояться, — он поднял глаза от карты и посмотрел прямо на Машера. — Потому-то мне и нужна помощь со стороны.

Капитан коротко кивнул, и Лион, приняв этот знак благосклонности, заговорил решительнее.

— Прикрывающему отряду лучше пройти здесь, — он указал на отходящую от залы подъемника широкую выработку, — у этой шахты много ответвлений, но если будете держаться левой стороны, выйдете прямо к лифту. Мы же пойдем более коротким путем…

* * *

— Эта штука нас через всю планету везти собирается? — Харпер нервно пристукивал ногой, наблюдая за мелькающими за стеклянной перегородкой подземными уровнями. — Не хотелось бы на собственной шкуре проверять жаропрочность кабины — ядро, знаешь ли, штука горячая.

Вопреки опасениям инженера, ничего ужасного им по пути пока не встретилось — за злополучной дверью оказался только шахтерский подъемник. Штатный гений «Андромеды» без особого труда взломал управляющую систему и определил местонахождение злоумышленника — тот ушел под землю, ни много ни мало, на сто семь уровней.

Телемаха эта новость не обрадовала — время, потраченное на подъем и повторный спуск, практически лишало их шанса засечь нежелательного гостя. Как говорят ницшеанцы: «Бой выигрывает тот, кто знает местность» — а в этом потенциальный противник их, определенно, превосходил.

— Что можешь сказать по самим шахтам?

Харпер виновато пожал плечами. На сканер с каждым новым уровнем приходилось надеяться все меньше — он жалобно пищал, выдавая уйму помех, а глаза землянина видели столько же, сколько и ницшеанца, даже меньше. Однако один факт бортинженер не мог опустить.

— Ничего, кроме того, что пласты между подземными уровнями очень тонкие. Удивляюсь, как они не рушатся. Кстати, ты заметил, что наверху, пока сканер еще работал, улавливалось присутствие большого количества живых существ. Не думаешь, что Негоши решили устроить здесь подземную тюрьму?

— Или просто хотели разгрузить верхний город, — парировал Раде.

— Брось, почти две трети пригодной для жизни поверхности необитаемы! А те два несчастных рудничка, что были на карте, которую нам прислали? Ты видел флот Драго-Казов — как думаешь, на него хватило бы того, что там добывают?

Телемах как раз подыскивал ответ поязвительнее, когда подъемник остановился в раскрывшиеся двери клети ворвалась тяжелая каменная пыль.

— Пошли. Если хотим догнать нашего потенциального преступника, следует поторопиться. — Раде решительно шагнул в узкую шахту. — И не задерживай дыхание, в итоге будет только хуже, — бросил он через плечо уже набравшему в грудь воздух Харперу.

— Тебе легко говорить — вам, ницшеанцам, все нипочём, — огрызнулся в ответ техник.

Помещение, в котором они оказались, положительных эмоций точно не вызывало, напротив, было что-то гнетущее в этих голых сводчатых каменных стенах. Не было здесь ни укреплений, ни привычных для шахт рельс, ни даже фонарей — только клеть за спиной напоминала, что пещера эта имеет искусственное происхождение. От небольшого зала, в котором находился подъёмник, отходило несколько узких шахт, явно не предназначенных для вывоза пород.

Прикинув высоту свода и примерную глубину, Шеймус невольно скривился — если тут что-то обвалится, откапывать будут долго.

— Должно быть, это что-то вроде запасного выхода, — предположил ницшеанец. — Есть смысл разделиться.

— Связь на такой глубине не работает, — напомнил Харпер, приложивший немало усилий, чтобы голос звучал твердо.

— Зато акустика хорошая, — с усмешкой отозвался Телемах, — если что — кричи.

— Очень смешно, — пробормотал инженер вслед скрывшемуся в одной из выбоин ницшеанцу, сопроводив эти слова смачным чихом.

Тусклый свет встроенного в сканер фонаря и вьющаяся в воздухе пыль затрудняли попытки хоть что-то разглядеть, но выбора особого не было. Дилан говорил что-то о специфических магнитных свойствах необработанного сунмина, но изучать их на собственных легких Шеймусу не слишком хотелось. Постаравшись по совету Раде глубоко не вдыхать, Харпер направился к другой выработке.

Время под землей течет по странный законам — он не раз замечал это. На планетах, не имевших ничего общего, Хронос играл под землей в одни и те же игры. Минуты будто отделялись от привычного четырехмерного пространства и по собственному желанию то растягивались, каждую секунду все неохотнее двигалась вперед, то наоборот, проносились мимо с бешеной скоростью. Подземный лабиринт Фируса‑4 не был исключением. При каждом взгляде на часы, Харпер ожидал увидеть на них что угодно, кроме того, что они показывали. Радовало хотя бы то, что они не шли назад.

Когда перед вымотанным бортинженером показался уже знакомой зал с подъемником, часы показывали, что прошло почти сорок мину, хотя внутренний хронометр Харера уверял, что прошло уже часа два, и не стоит верить этой железяке, минуту назад показывавшей на десять минут меньше.

Телемах уже ждал его, прислонившись спиной к каменной стене пещеры.

— Здесь никого нет. — Харпер устало плюхнулся но пол рядом с ницшеанцем. — Бьюсь об заклад, здесь уже лет десять не ступала нога человека. Апчхи!

— Человека или нет, но ступала, — возразил Раде, — только неоседающая пыль не дает увидеть следов. Нужно возвращаться наверх и предупредить Дилана.

— О чем? Надо хоть расспросить обитателей верхних уровней.

— Это пустая трата времени. Мы здесь для того, чтобы обеспечить безопасность на время переговоров, остальное может подождать.

— Да? А если там люди умирают — пусть умирают?

— Остынь, Харпер, от злости учащается дыхание.

— Да черт с ним, с ды… — Харпер не договорил — Телемах зажал ему рот.

— Это не самый удачный способ успокоить человека, — язвительно заметил техник, когда ницшеанец убрал наконец руку.

Раде жестом приказал ему молчать и застыл, напряженно вслушиваясь в тишину.

Только через полминуты Харпер наконец уловил, что именно встревожило друга — из глубины шахты доносились тихие голоса. Разобрать слова не удавалось, но говорившие явно приближались. Голоса раздавались в тоннеле, из которого несколькими минутами ранее вышел сам бортинженер, и тот подумал, что зря предъявлял претензии божеству времени — Хронос очень вовремя вывел его. Переглянувшись, землянин и ницшеанец скользнули в темную выбоину в самом начале второй шахты, попутно доставая оружие, и принялись ждать.

Прошло немало времени, прежде чем эфемерные голоса начали обретать плоть. Их знакомого злоумышленника Харпер и Раде узнали сразу — хотя лицо его теперь скрывала дыхательная маска, черная одежда и кошачьи движения остались прежними. Но на сей раз он был не один — в зал выходили все новые действующие лица. Все они были вооружены самым разномастным оружием — от лазерной винтовки до старинного огнестрельного пистолета, причем предпочтение отдавали явно последним.

Раде, несколькими секундами ранее готовый ринуться в бой, осторожно отступил в тень. Перед ним были обычные люди — в противном случае они бы слышали их недавнюю перепалку с Харпером, а вновь прибывшие никакой настороженности не проявляли — однако лезть в схватку с пятнадцатью хорошо вооруженными людьми попахивало самоубийством.

Разговоры среди собравшихся уже закончились, уступив место действиям. Роль командира делили между собой уже знакомый человек, замотанный в черное, и высокий худой старик с собранными в хвост седыми волосами. Что-то неправильное было во взгляде серых глаз последнего. Те, чей век подходит к концу, смотрят иначе — одни безразлично, другие озлобленно, третьи с любопытством, но почти всегда отстраненно; здесь же читалась твердость и уверенность солдата. Телемах поймал себя на мысли, что этот старик — единственный, кого можно так назвать, в движениях других много было лишнего, слишком беспорядочно бегали зрачки, черезчур громко и небрежно шаркали они ногами. Эти люди умели воевать — это видно по тому, как они держали оружие — но солдатами они не были.

Пока группа заполняла клеть, седовласый настороженно осматривался, будто чувствуя присутствие наблюдателей. Пару раз Раде и Харперу пришлось вплотную вжаться в стену. Обзор при этом пострадал, зато и сами они остались незамеченными. Когда последний член шайки занял свое место в подъемнике, командир последовал за ним, и клеть тронулась.

Однако, вопреки ожиданиям, начала спускаться.

— Есть хоть какой-то способ связаться с поверхностью? — спросил Телемах, покинувший укрытие сразу, как только крыша клети исчезла из вида.

— Отсюда? Шутишь? — Харпер скривился, еще раз прикидывая глубину. Впечатленный подземельями мозг накинул к прежним расчетам еще пару десятков метров.

— Тогда идем за ними. — Раде попробовал на ощупь тросы. Тот давненько не промасливался и вполне мог использоваться для спуска. — Придется двигаться вручную — если они задержаться у подъемника, движение клети их спугнет.

Харпер с опаской заглянул в вертикальную шахту. Перспектива зарываться еще глубже не слишком радовала.

— А как же предупредить остальных? — с надеждой спросил техник. — Да и собрать твоих мордоворотов не помешает, вдвоем против четырнадцати — затея, прямо скажем, идиотская.

— Предлагаешь карабкаться вверх? — саркастически отозвался ницшеанец. — Прошу.

— Ладно, не будем тратить время. А с превосходящим противником не в первый раз сражаться, — согласился Харпер с решимостью, присущей ему в случаях, когда собственное решение сулило лично для него больше проблем, чем чужое.

Телемах довольно улыбнулся и движением руки пропустил бортинженера вперед, получив от того в ответ колкую усмешку, сменившуюся при взгляде вниз на обреченную гримасу. Ушедший в расчеты Харпер не заметил, что трос остановился почти сразу, как они вышли в зал, отмерив всего несколько уровней.

* * *

Телемах шел осторожно, ловя ушами каждый шорох. Где-то впереди стоял неясный гул, но других звуков не было, если не считать сбивчивых шагов Харпера за спиной. Когда они спустились, ницшеанец успел заметить отблеск у дальнего поворота одного из двух туннелей, отходивших от зала с подъемником. Свет мог выдать их присутствие, так что фонари решили не включать, и идти приходилось в полной темноте. Телемах слышал, как техник периодически спотыкается и натыкается на каменные выступы в стенах, но комментарии в адрес спутника, подземелья и всей этой ситуации стойко оставлял при себе. Зная характер бортинженера и учитывая состав воздуха — это был почти подвиг! Когда нужно — Харпер знал цену молчания.

Однако, когда он врезался в спину неожиданно застывшего ницшеанца, характер взял свое.

— Что? — спросил он как можно тише, но интонация придала этому вопросу уйму смыслов, включавших все накопившееся за последние пару часов.

Ницшеанец молча указал на тонкую струйку света за углом. Исходила она не от фонаря — помещение, из которого она пробивалась, было ярко освещено. Новых звуков, кроме уже знакомого гула, не наблюдалось, так что Раде и Харпенр, держа оружие наготове, открыли дверь.

Представший перед ними зал был пуст. Неподалеку в стене Телемах заметил еще одну дверь; над обеими был установлен гудящий агрегат, в котором ницшеанец распознал очиститель воздуха. Это было хорошо — по крайней мере копье можно без опаски переводить в лазерный режим. В противоположном конце зала располагалось два подъемника, хотя назвать их так язык не поднимался — это были полноценные полностью крытые скоростные лифты вместимостью до пятидесяти человек каждый. Одна из кабинок была почти полностью засыпана камнями, в то время как другая, судя по горе булыжников рядом с ней, недавно подверглась расчистке. Раде уже приходилось видеть эту конструкцию — они применялись в тюрьмах и других закрытых учреждениях. Их практически невозможно вывести из строя, система считалась не поддающейся взлому. По крайней мере — официально. Открытая панель управления свидетельствовал, что кому-то это сделать удалось, и совсем недавно.

Харпер не стал ждать указаний и тут же направился к этой панели.

— Кто бы здесь не поднимался, они уже наверху, — заключил бортинженер после нескольких минут, в течении которых Телемах вынужден был выслушивать выплескивающееся из техника раздражение.

— На поверхности? — уточнил Раде, дежуривший между дверями на случай неожиданных гостей.

— Скорее над поверхностью, если судить по количеству этажей.

— Жаль, неизвестно, что находиться над этим местом.

— А вот это как раз не проблема, — Харпер вытащил многострадальный сканер. — Информацию о местности он, может, и не дает, но направления движения фиксировал. Возьмем наш маршрут, наложим на карту поверхности, просчитаем отклонения с учетом уменьшения длинны окружности планеты на глубине…

— Харпер!

— Ладно, ладно… — техник недовольно фыркнул и закончил вычисление молча.

Выражение его лица по завершении Телемаху очень не понравилось.

— О-оу… Если верить этой штуке — мы под главным зданием Негоши.

Раде зарычал. Он еще напомнит Дилану об их недавнем споре о безопасности. Вот только нужно его сначала предупредить.

— Харпер, думай! Нам необходима связь!

— Думаешь, от того, что мы спустились еще ниже, она улучшилась? — мрачно усмехнулся бортинженер. — Хотя…

— Что «хотя»? — Раде замер, боясь спугнуть мысль друга.

— Можно использовать систему лифта как усилитель. Она не предназначена для передачи сигнала во внешний мир, но элементарный двоичный сигнал передать можно. Я перекодирую сигнал на электронный режим и настрою на волны «Андромеды». До орбиты он, конечно, не дойдет, зато его получит Ромми.

— Действуй.

Телемаха не покидало ощущение, что у них чертовски мало времени. Что именно должно было произойти, он не знал, но ницшеанское чутье ежесекундно напоминало об опасности.

Со стороны лифта послышалось неуверенное мычание.

— Ты отправил сообщение?

— Да, — пробормотал Харпер. — Просто хотел сказать, что лифт движется. Сюда.

— Можешь заблокировать? — Телемах ринулся к консоли, готовый в любой момент встретить врага.

— Попробую. Кстати, или в их шайке есть кто-то башковитее меня (что маловероятно), или они не взламывали систему, а использовали командный коды.

— Значит, у них есть сообщники, — эта догадка не слишком обрадовала Раде. Главный вопрос — сколько этих сообщников и откуда их можно ждать.

Мысль о том, что не стоило отходить от дверей, пришла слишком поздно — вспышка от выстрела мелькнула раньше, чем вторая дверь окончательно открылась. Панель перед Харпером буквально разорвало, попутно опалив самого техника. Телемах подхватил потерявшего ориентацию друга и метнулся за каменную насыть.

— Ты успел закончить? — спросил он, вытянув копьё над головой и наугад пустив несколько выстрелов в сторону двери, чтобы охладить пыл противника.

— Не уверен, — пробормотал не до конца пришедший в себя техник.

На чудо рассчитывать не приходилось — очень скоро к напавшим на них присоединяться те, что спускается. Но так просто их не взять.

Телемах выглянул из укрытия и прицелился. Харпер был прав — они не в первый раз сражались с превосходящим противником.

* * *

— Это значительно больше, чем могут обеспечить наши шахты, но ради сотрудничества с Содружеством Систем мы готовы предоставить материал из стратегических запасов. К тому же, мы постараемся увеличить добычу…

— Нет-нет, — прервал Зелоса Дилан, — мы не хотим слишком вас обременять. Уверен, Триумвират удовлетворят существующие объемы.

Переговоры уже давно превратились в обмен любезностями между капитаном Хантом и лидером Негоши, так что остальные члены команды откровенно скучали, но в диалог не встревали. Возможно поэтому голос Ромми сразу привлек внимание.

— Капитан, я получаю странное сообщение.

— С корабля? — удивился Дилан.

— Нет, — чуть погодя ответила авотара, — от Харпера.

— Почему он не связался напрямую? — Бека, как и капитан, почувствовала неладное.

— В сообщении говориться, что в здание через подземные шахты проникли злоумышленники.

— Должно быть, это ошибка. В присланном нам плане под городом не было шахт, — Дилан выжидающе посмотрел на Зелоса.

— Тем не менее, Харпер утверждает, что они с Раде находятся там, — безапелляционным тоном объявила Ромми. — Кроме того, в сообщении говориться, что злоумышленники находятся на третьем этаже здания.

При этих словах Зелос побледнел. Точнее даже посерел — отхлынувшая от лица кровь подчеркнула болезненный цвет кожи ницшеанца.

— Охране — срочно прочесать жилой уровень! — скомандовал он в устройство внутренней связи и без пояснений направился прочь из зала.

Дилан быстро встал из-за стола и преградил ему путь.

— Полагаю, вам понадобиться помощь.

— Это не ваше дело, — прорычал ницшеанец. От былого радушия не осталось и следа.

— Там мои люди, так что это мое дело, — возразил капитан. Его голос тоже стал жестче.

Зелось ограничился кивком, спеша отделаться от неуместной преграды, и двинулся дальше, стараясь не обращать внимание на экипаж «Андромеды».

Путь их лежал через новую для команды крейсера часть здания — коридоры здесь были куда менее гостеприимными и напоминали привычный ницшеанский «казарменный» стиль. В конце одного из них располагались грузопассажирские лифты, у которых уже собралась группа вооруженных ницшеанцев.

У самого подхода к лифтам передатчик вновь включился, и взволнованный голос сообщил, что на жилом уровне обнаружен тяжело раненный дежурный; кроме того, комната сына Зелоса пуста и ни воспитательницы, ни его самого нигде нет. Когда тот же голос практически заикаясь сообщил, что лифт двигается вниз, и прошедшее по сети короткое замыкание блокировало внешнее управление кабиной, лицо вождя изменилось до неузнаваемости. Дети — самое важное для ницшеанцев, Дилан прекрасно знал это, но знал он и то, что в опасной ситуации ницшеанцы никогда не теряют контроль над собой. Зелоса же пробирала злоба — он сжал передатчик с такой силой, что тот треснул.

— Спускаемся на сто девятый уровень, — велел он, указывая на второй лифт.

— Но он заблокирован, — попытался возразить один из ницшеанцев, однако гневный взгляд вождя снял все вопросы.

Новым членам команды Дилан приказал остаться наверху. Он еще не знал, чего ожидать от них в бою, а сюрпризы сейчас были ни к чему. Лифт двигался быстро, но время тянулось невыразимо медленно — команда «Андромеды» понимала, что те, кто спускается в соседней кабине, прибудут на место раньше, а тот факт, что они пытались убить охранника, заставлял всерьез беспокоиться о Раде и Харпере.

Прибытие на место только усилило беспокойство — двери долго не хотели открываться, а когда, наконец, поддались, перед прибывшими открылась стена из камней, за исключением тонкой щели по верхнему краю кабины.

— Ну, что вы стоите, как истуканы? Дробите камень! — взревел Зелос.

Ницшеанцы поспешно переключили оружие в импульсный режим и нацелили его на новую преграду. Дилан с товарищами присоединились к ним, попутно радуясь, что сам вождь не достал оружие — в таком состоянии он легко мог в порыве чувств перестрелять всех.

В конце концов камни уступили напору — они с грохотом рассыпались и в клубах поднявшейся пыли стало видно неясную фигуру, выносившую что-то, похожее на тело, из зала. Выстрелы раздались раньше, чем Дилан успел остановить ницшеанцев. Сколько из них попало в цель до того, как дверь закрылась, сказать было сложно, но если они и попали, то, скорее всего, в бездыханное тело, которое последний выходивший нес на плечах, а оно могло быть чье угодно, в том числе — члена его команды.

Солдаты бросились к закрывшейся двери, но там их ждал еще один сюрприз. На полпути кто-то крикнул: «Ложись!», но услышали его не все — взрывная волна отбросила особо неудачливых. Несколько из них так и не поднялись.

И все же взрыв не предназначался для убийства, это Дилан понял сразу. Взрывчатку расположили между двумя дверьми так, чтобы разрушить породу и блокировать их. В завершение ко всему очистительный механизм над одним из проходов рухнул, и накопленная в нем черная взвесь начала заполнять зал.

— Да расчистите вы эту чертовы дверь! — Зелос готов был сам взорваться.

Ницшеанцы не шевельнулись.

— При такой концентрации угольной пыли использовать лазер нельзя, — напомнил один из них.

— Дилан, — Бека, осматривавшая пострадавших, резко поднялась, держа в руке очень знакомое оружие, — это пистолет Харпера. Они точно были здесь.

— Анализ взрывчатого вещества показал, что оно было изготовлено вне системы Фирус, — вставила со своей стороны Ромми. — Я пыталась отправить на корабль приказ просканировать орбиту, но с такой глубины сигнал не проходит.

— Похоже мы тут не единственные гости, — заключил капитан.

Эти слова будто разбудили Зелоса — лицо его вдруг снова стало благодушным и приветливым, только теперь его освещала крайне реалистичная печаль.

— Вы ведь поможете нам капитан Хант? Это ужасно! Мы никогда раньше не подвергались столь бесстыдному нападению. Я даже подумать не мог…

Дилан внутренне усмехнулся подобному лицемерию, но правила игры принял. Дипломатия часто заставляет делать неприятные вещи.

— Конечно, как только мы окажемся на поверхности, я сделаю все возможное, чтобы найти преступников. Сейчас же необходимо оказать вашим людям медицинскую помощь. И, надеюсь, по пути наверх вы расскажите мне о назначении этих шахт?

* * *

Сознание, как всегда, возвращалось постепенно, набегая отдельными волнами. Сначала приходило осмысление того, кто он, потом, кусок за куском, возвращались воспоминания о событиях, предшествующих приступу.

Все шло по плану, мальчишку они нашли быстро. Тот побахвалился, полагая, что уж его-то, сына вождя, никто не посмеет тронут. Как тронули — тут же приумолк. А вот на спуске начались проблемы — Кэс сказала, что им попытались помешать, но что-то произошло, и лифт вернул внутренне управление. Кто им мешал и почему прекратил? Неопределенность капитан Машер не любил больше всего.

Затем внизу его команда попала под обстрел. От выстрелов он ушел, и даже успел заметить, как Джеймс, воспользовавшись тем, что противник переключился на новую цель, дал своей группе команду зайти сзади.

Вот только от собственной болезни Филипп уйти не мог, а она всегда являлась некстати.

— Что случилось после того, как я отрубился? — спросил Машер, не открывая глаза. В том, что Викор стоит над ним, он не сомневался — это уже традиция, чтоб ее.

— У меня было плохое предчувствие, и я выступил чуть раньше запланированного, — Джеймс начал явно не с момента «отрубания» капитана. — Как выяснилось, не зря — Содружество решило поставить нам палки в колеса.

— Содружество?! — капитан резко поднялся, за что тут же поплатился возмущенным гулом в голове.

— Да, — старпом кивком головы указал на двух мужчин, сидевших в углу шаттла, которых держали на прицеле трое его ребят. — Ницшеанец уложил половину команды, но когда мы взяли светлого парня, сдался сам. Я решил не убивать их — это могло разозлить их начальство, а как от заложников от них пользы больше. К тому же, он стрелял в режиме оглушения.

Лион, сидевший напротив, хитро подмигнул капитану — ясно было, что решение это Викор принял не без его помощи.

Машер внимательнее всмотрелся в пленных. Низкорослый белобрысый парень выглядел неважно — он явно надышался пыли, а может и что похлеще. По прибытии на корабль надо бы сказать Мире осмотреть его. Во втором — крепком темноволосом мужчине с короткой бородкой — он не сразу признал ницшеанца. Руки обоих били связаны за спиной, так что главного отличия сверхчеловека — шипов — видно не было; однако, приглядевшись, понять принадлежность мужчины к последним было не сложно — пребывание в запыленных шахтах на него почти не повлияло, взгляд был внимательным и хватким. На мгновение их глаза встретились, и капитан уловил в них что-то неожиданное. Уважение? От ницшеанца можно ожидать чего угодно, но уж никак не уважения к обычному человеку, тем более старому и больному.

Эта миссия продолжала преподносить сюрпризы, как говорила Алиса — все страньше и страньше.

— Дальше все шло как вы и предполагали, капитан, — продолжал тем временем Викор. — Наземная система обнаружила нас уже на подходе к шаттлу, но из-за мальчишки стрелять не стали. Спутник вновь работает, но «Лабирон» все еще за луной и не виден для них.

— Все целы?

— Кроме Нолана, — угрюмо отозвался старпом. — Мы как раз вводили нашим ребятам адреналин, когда Негоши пожаловали на втором лифте. Они почти расчистили завал, так что пришлось быстро выносить всех, кого не успели привести в чувства. Нолона выносили последним, и в него попал их заряд. Это я виноват, нужно было уходить сразу…

— Никто не виноват, Джеймс, — одернул его капитан, — все здесь знали, на что шли. Барри, уверен, что корабль к нашему прибытию будет в нужной точке? Не хотелось бы привлечь внимание маневровыми двигателями.

— Он будет на месте, — заверил пилот. — Но все же это плохая идея. Это место очень-очень нестабильно.

— Другой нет. Как только вернемся — уходим в зону перехода. Это наш единственный шанс.