Хомяк (джен)

Это было самое дурацкое воскресенье из возможных.

Во-первых, половину его Рита проспала. Во-вторых, хомяк, подаренный ей Коди после того, как Пола, наконец-то, вновь упрятали за решётку, пропал. В-третьих, во время стирки новым порошком с какими-то супер-ферментами, расщепляющими протеазу и липазу и обещающим отстирывать поэтому вообще всё и сразу, с её новой блузки отлетели все пуговицы. Абсолютно все! И, конечно, половина просто сгинула — в том контейнере, что должен бы ловить такие штуки, обнаружилось всего четыре штуки. А ведь Рита из-за них же блузку и купила! Ну, отчасти из-за них. Но всё же… Это всё синтетика — и это было уже в-четвёртых! Синтетические нитки, безусловно, крепкие, но при этом держатся паршиво — Рита это всегда знала! А именно ими и были пришиты эти идиотские пуговицы. А ещё кто-то — наверное, она сама! — позабыл в кармане открытую коробку с зубной нитью, и она, конечно, разлетелась, и её содержимое вместе с остальными нитками опутали все вещи — Рита психовала и, отчаявшись распутать их, просто разрезала, чуть не плача. Ну что за невезение сегодня?!

— Мам, да не переживай, — попыталась успокоить её Астор. — Съездим в выходные в магазин и надёргаем тебе пуговиц с ярлычков.

— Что значит «надёргаем»? — возмутилась Рита. — Это… — она замялась, не зная, как правильно обозначить это действие. Кража? Вроде не совсем… Но она была убеждена, что делать этого нельзя.

— Ну мам. На одежде есть такие ярлычки, в боковых швах, — начала объяснять дочь. — С кусочком ткани и запасной пуговицей. Вот от них…

— Астор! — возмутилась было Рита, но тут пришёл расстроенный заплаканный Коди и сообщил о пропаже хомяка, и они все переключились на его поиски, а блузка временно была забыта.

Хомяк так и не нашёлся. Коди куксился и даже плакал, Астор его дразнила, рассказывая страшные истории о том, как хомяк, наверно, выбрался из дома и окончил свои дни на улице, повстречавшись с собакой, кошкой и автобусом, а также провалившись в канализационный люк. Впрочем, вполне может быть, продолжала она, что в последнем случае хомяк не скончался при падении, а поселится теперь в коллекторе, где откормится и вымахает до размеров средней кошки, и станет выбираться по ночам и мстить им за всех убитых хомяков. Коди плакал, Рита обессиленно сдвигала шкаф — совершенно без толку — и всё это безобразие прекратилось лишь с приходом Декстера. Который успокоил Коди, сказав, что, вероятно, хомяк просто нашёл маленькую дырку и пробрался в вентиляцию, и нужно просто оставить посредине комнаты еду и ждать — он проголодается и непременно вылезет. И попросил Астор не рассказывать такие жуткие истории, потому что Коди ещё маленький и пока не до конца понимает её юмор. И сказал, что двигать мебель глупо и даже опасно, потому что можно случайно придавить ей хомяка.

Еду положили, но хомяк так и не вылез. И когда все отправлялись спать, Декстер посоветовал пока её убрать, потому что если хомяк ночью выйдет и поест, поймать его не выйдет. И пообещал назавтра принести специальную ловушку.

И действительно принёс, но она не помогла. Ни на следующий день, ни в ночь, ни через день хомяк так и не появился. Рита, честно говоря, надеялась, что Коди успокоится, отвлечётся и забудет потихоньку об этом неуёмном комке меха, но он не забывал и не успокаивался. Ходил грустный и несчастный, ссорился с сестрой, утверждая, что это она специально выпустила его Терри, и часами сидел на своей кровати, уставившись на горку лежащей посреди комнаты хомячьей еды.

На пятый день Рита не выдержала: еду смела, Коди отругала и отправила спать раньше времени, а потом, дождавшись Декстера, призналась:

— Я уже не знаю, что и делать. Прокляла тот день, когда вообще его купила.

— Купи нового, — легко посоветовал Декстер. — Точь-в-точь такого же. Вряд ли Коди разберёт, новый это или нет. Ещё более вряд ли тот вернётся.

— А если вдруг? — неуверенно спросила Рита, но Декстер лишь пожал плечами:

— Крайне сомнительно. Его или уже нашёл кто-то и забрал себе, или его вправду кто-то съел. Ну, или он просто тихо умер, застряв где-то, — добавил он задумчиво.

— Бр-р-р, — Рита передёрнула плечами. — Ты об этом так спокойно говоришь…

— Это просто хомячок, — улыбнулся Декстер так, как он один умел — солнечно, тепло и очень успокаивающе. — Мне его, конечно, жаль, но его же не вернуть. А Коди помочь можно. Мне кажется, ему ещё рановато знать о смерти, как ты думаешь?

Рита думала, что да, определённо рановато.

…Отыскать точь-в-точь такого же хомяка оказалось сложно — хотя бы потому, что Рита толком и не помнила, каким был тот, которого он должен был заменить. Нет, конечно, в целом, Рита его помнила — но ведь тут важны детали! Коди обожал его и всё время таскал на руках. И наверняка заметит не ту полоску не в том месте. Чёрт. Чёрт! И что делать?

— Я не знаю, как его искать, — расстроенно призналась она Декстеру. — Я его не помню толком! Хомяк как хомяк… Но он же не одноцветный! Коди его знал отлично — он сразу всё поймёт!

— Нужно просто найти фото, — сказал Декстер.

— Где? — всплеснула руками Рита. — Где я тебе их возьму?!

— В телефоне, полагаю, — улыбнулся Декстер. — У Коди. Он наверняка его фотографировал. Дети всё фотографируют, — он снова улыбнулся, а Рита вместе с облегчением ощутила некоторую досаду. Как она сама об этом не подумала?

Телефон Коди и вправду оказался буквально забит фотографиями хомяка. Их было так много, что по ним можно было бы, наверное, воссоздать этого хомяка до последней шерстинки — и Рита, решив, что не готова засорять свой телефон таким количеством совершенно одинаковых хомячков, просто утром, провожая сына в школу, тихо вынула телефон у него из кармана и отправилась в зоомагазин.

Где быстро выяснила, что казавшаяся, вроде бы, довольно тривиальной задача на деле отнюдь не так банальна и проста. Отыскать идентичное по окрасу животное оказалось не просто сложно, а почти невыполнимо. Эти чёртовы хомяки все были разными! «Индивидуальность, мэм!» — как гордо сказал продавец.

— В задницу эту индивидуальность, — пробурчала Рита, осматривая очередного хомяка, вроде бы вполне похожего, но вот тут граница белого идёт не так, и тут тоже…

Отправляясь в очередной зоомагазин, Рита мрачно думала, что если она этого дурацкого хомяка всё-таки найдёт, то повесит на клетку замок, а ключ станет хранить там же, где кредитки. И Коди может обрыдаться, но ему в руки она хомяка больше ни за что не даст. Разве что купит клетку побольше, куда они влезут оба.

А если не найдёт — то вернётся и купит того хомячка, у которого совпало почти всё, кроме одного маленького участка на хомячьей попе. Или, может быть, того, у которого немного не так окрашена задняя лапа? Или вообще того, из первого магазина, у которого полоски были все как надо, но бледнее? Мало ли. Может быть, он просто выцвел. От огорчения.

А ещё можно просто взять и потерять телефон сына. Он и не поймёт, что это не его вина, а Рита не будет его ругать, утешит и купит новый. Зато не будет фотографий, никаких. Наверное… чёрт-чёрт-чёрт! Астор! Наверняка же у неё тоже снимки есть! Или нет? Не забыть проверить!

Во что вообще превратилась её жизнь, размышляла Рита, паркуясь у очередного магазина. Рассказать кому: она мечется по городу в поисках правильного хомяка! И потратила на это того же бензина на сумму в несколько раз большую, чем стоит сам хомяк! Не говоря уже о дневном заработке. Хорошо хоть, её отпустили на работе…

…Хомяк нашёлся неожиданно: сидел на крышке домика и мылся. Так же тщательно, как имел обыкновение это делать тот, пропавший. Рита сразу его заприметила — и, буквально выхватив у продавца из рук, долго изучала, сверяясь с фотографиями и чувствуя, как всё сильнее бьётся её сердце. Может, это его брат-близнец? Или вообще, так сказать, оригинал? Ну а что: вдруг его кто-нибудь нашёл и отнёс сюда? Ведь может быть такое? Впрочем, ни о чём расспрашивать продавца она не стала — просто заплатила, сунула хомяка в прихваченную из дома банку с завинчивающейся крышкой, в которой Декстер сделал два отверстия для воздуха, и поехала домой.

— Мама! Мамочка! Мама, он нашёлся! — Коди, разом и рыдая, и смеясь, прыгал вокруг клетки, и то кидался обнимать мать и закатывающую глаза сестру, то клетку. Расставаться с ней он отказался — так же твёрдо, как Рита отказалась разрешать ему вынимать оттуда хомяка. Так что клетку пришлось переставить в детскую к самой кровати Коди, когда он всерьёз собрался спать в гостиной рядом с ней.

Так что в этот вечер в доме Беннетов наконец-то воцарилось счастье — тем более что вроде бы «потерянный» в школе телефон Коди тоже волшебным образом нашёлся под его кроватью.

— Ты, наверно, выронил его, когда собирался, — сказала Рита, попросив: — Не клади его в карман, пожалуйста. Видишь, как легко он выпадает. Храни в рюкзаке.

Коди только счастливо кивнул и, прижав руки к груди, поклялся маме, что больше никогда и ни за что не положит телефон в карман! По крайней мере, в тот, который не застёгивается.

И действительно, несколько дней он держался, честно пряча телефон в рюкзак. Но вы знаете, как это неудобно — постоянно доставать его оттуда? И потом, как быть на переменках? Постоянно с рюкзаком ходить? Коди очень, очень не хотелось обманывать, но и выглядеть придурком, что всё время ходит с рюкзаком, не хотелось тоже. Здорово, что он догадался сказать про застёгивающийся карман! Правда, таких было мало — только в куртках, но какие куртки в школе? Правда, у него была одна — немного слишком детская, с большой мордой медведя на спине, зато с карманами на больших кнопках в виде отпечатков лап. Он её в последнее время не носил, стесняясь ходить в таком в школу, но мама регулярно клала её ему с собой в рюкзак, и Коди, поразмышляв немного, решил, что если завязать её вокруг талии этой самой мордой внутрь, то вполне можно так ходить. И прятать телефон в карман.

Так что вечером он сам нашёл в шкафу в очередной раз выстиранную куртку и сложил её в рюкзак. И забыл о ней до большой перемены, и вспомнил, лишь когда вместе со всеми ринулся во двор. Коди торопливо схватил куртку, обернул её вокруг бёдер, затянул потуже рукава на поясе и сунул телефон в карман, но он почему-то целиком не влез. Что-то там внутри мешало — опять, что ли, носок какой-нибудь забился, а мама не увидела? Коди огляделся, не смотрит ли на него кто — вот будет позор, если там окажется не носок, а чьи-нибудь трусы, например, его, — торопливо запустил руку в карман и вытащил оттуда что-то непонятное и твёрдое.

Оглянувшись ещё раз, Коди разжал пальцы и уставился на лежащее на ладони… Нечто. Спутанные нитками в подобие клубка, на его руке лежали осколки тонких косточек и нечто странное, овально-вытянутое, с тонкими выступами и большой дыркой, образованной… Зубами.

Маленькими жёлтыми зубами, один из которых был немножко сколот: за пару дней до исчезновения Терри Коди зачем-то попытался скормить ему пятицентовик, а когда тот ухватился за неё зубами, испугался и стал отнимать. Вот у Терри зуб и откололся…

Значит…

Никуда в ту перемену Коди не пошёл. Так и просидел один в открытом классе, и учительница даже почему-то никуда его не выгнала. Он, конечно, ничего не знал ни про ферменты, ни про протеазу и липазу, растворяющие и белок, и жиры, ни про то, как легко разрезает плоть обыкновеннейшая синтетическая, а уж тем более зубная, нить, но страшилки о погибших в стиральных машинках кошках слышал. Кошки! А тут маленький хомяк. Который убежал потому, что он, Коди, не смог уследить за ним.

Как ни странно, на маму Коди не обиделся. Она просто не хотела, чтобы он всё время ныл, вот и обманула. Он сам виноват… И потом, она не знает, что случилось с Терри. Никто не знает. И не узнает — потому что тогда Терри у него отнимут, а Коди этого не хотел. Совсем. Терри заслужил хотя бы так остаться со своим хозяином.

Значит, Коди будет хранить тайну. И сделает всё, что сможет, чтобы никто больше не погиб от его неосторожности.

Никогда.