Чёрная роза (гет)

Что может быть страшнее смерти? Даже не знаю… Всю свою жизнь я боялась потерять свою душу, стать бесчувственной и холодной к чужой беде, разочаровать своих родных и подвести друзей. Но как же я ошибалась, думая, что это самое важное в жизни. Смерть подкрадывается так внезапно и забирает самое дорогое, что у тебя есть.

      Что может быть страшнее смерти? Сейчас я поняла это точно: страх за своих родителей, за друзей, что буквально стали твоей семьей. Смерть выбирает, теперь я это знаю. Но больше я ей права выбора не дам…

      Шла война. Самая страшная война, что я смогла повидать, хотя нет, я вру. Это не война — это обычная разборка детей в песочнице. Из-за чего все это? Из-за чего должны мучиться обычные люди, не посвященные во все эти тайны мадридского двора?! Почему они должны страдать из-за двух идиотов, возомнивших себя царями земли?

      Один — аморальный тип с полностью расшатанной психикой, убивает и калечит направо и налево и считает, что поступает правильно! Ведь главное, черт побери, чистота крови! Только избранные могут жить тут, это наша планета! А кто дал тебе право так думать?! Кто ты такой, чтобы решать за других?! Ты такой же жалкий смертный. Убить тебя — дело трех минут. Обычный автомат Калашникова, и дело в шляпе, твой хладный трупик лежит и не издает ни звука! Но нет, все вы маги, помешанные на своей магии, даже не думаете о таком исходе, вы думаете об «Аваде», которая так эффективна... Да ничего подобного! Но это только первый тип, а второй?

      Второй — светлый маг и волшебник. Спаситель миллиона душ и жизней. Красиво звучит, не правда ли? А что есть правда? Правда — это жестокая вещь, она калечит получше «Авады» или же того же «Калаша». Правда — это то, что рушит всю нашу жизнь, наши счастливые моменты, нашу веру. Правда — такое красивое слово, а за ним бездна истины, что рушит тебя изнутри. Так же и он — Альбус Дамблдор. Светлый маг, человек, что спасал людей и помогал избежать стычки с аморальным типом, а по правде… по правде, тот еще козлина и манипулятор. Это из-за него мои родственники в опасности, я должна защитить их, ведь они обычные люди, а раз они знают о нас, магах, значит, их убьют.

Малфой-мэнор.

— Нарцисса, мне нужна ваша помощь. Я понимаю, что не вправе просить у вас помощи, ведь вы… презираете таких, как я, но прошу, если бы не безвыходная ситуация, я бы никогда к вам с таким вопросом не обратилась. Я все сделаю, правда, только…

— Не просто так, грязнокровка, ты решилась прийти сюда, — она возвышалась над Гермионой на целую голову и смотрела на нее, как на букашку. Ведь у Малфоев в крови — ненавидеть таких, как она, жалких грязнокровок, и хоть Нарцисса Малфой была в девичестве Блэк, все равно манеры мужа заразны, да и на людях стоит вести себя, как и Люциус. — Что тебе нужно?

— Помогите моим родителям. Защитите их от магов и дайте им возможность выжить. Прошу, — на глаза Гермионы набежали слезы. Она была в отчаянии, что даже не обратила внимание на оскорбление. — Я сделаю все, что вы захотите.

      Нарцисса долго молчала, смотря на Грейнджер, выражение ее лица не менялось, а вот внутри бурлили эмоции. Жалость, понимание и желание помочь боролись со страхом за свою семью, за сына, за мужа. Ведь узнай об этом Темный Лорд, ей несдобровать, он убьет ее или запытает, а следом за ней погибнут муж и ее ребенок. Как поступить? Отказать? Но она не может! Ведь как бы то ни было, а потерять своих близких — это страшно. До потери сознания и памяти.

      Гермиона стояла все так же, понимая, что ответ вряд ли будет положительным, а выхода она не найдет. Его и не было из сложившейся ситуации: или помощь ненавистных ей Малфоев, или смерть родителей. Гордость давно ушла, оставив место неконтролируемому горю и апатии. Она уже не пыталась что-либо опровергнуть, а просто просила — не вскидывая голову и не пытаясь надеть маску надменности — а оставаясь такой, какой она была, напуганной и страшно подавленной. В голове ее сейчас билась лишь единственная мысль, что пока не давала ей позорно кинуться в ноги Нарциссы, а всего лишь стоять рядом с опущенной головой, цепляясь руками за свою мантию.

«Они выживут, она поможет. Просто обязана, ведь у нее так же была потеряна семья. Они так же умерли, от Авады и странной драконьей оспы!» 

      Но и это желание порой уходило, оставляя всего лишь одну мысль — упасть на колени и просить, умолять о помощи. Только гордость, привитая ей с младенчества, держала и стояла непоколебимой стеной, что не давала сейчас прямо перед Нарциссой упасть в ее глазах.

— Каким образом я должна им помочь? — спустя долгие минуты ответила миссис Малфой, все так же смотря на нее. Она не собиралась приглашать Гермиону на чай, ведь в их доме был Волдеморт, а тот мог и «заавадить» несчастную гриффиндорку. — Учти, не всё в моих силах…

— Я знаю… Просто я хотела бы, чтобы маги и все министерство забыли о них. Прошу вас…

      Нарцисса устало вздохнула, увидев как по щекам Гермионы катятся слезы. Она не любила слёз, хотя сама не раз плакала, закрывшись в комнате, о судьбе своего сына и мужа.

— Прекрати лить слёзы понапрасну. Ты хоть понимаешь, что я не буду делать это просто так? Плата может быть очень большой, а спросить долг я могу в любое время?

— Простите, — это уже был не обычный голос, а шепот на грани слышимости, а после всхлип. Гермиона плакала не оттого, что боялась за родителей, нет, теперь по ее щекам текли слезы облегчения. Они выживут, она сможет их видеть, и не придется стирать им память. — Да, я всё понимаю.

— Хорошо, я рада, что ты понимаешь это. Тогда давай заключим магический договор.

     Гермиона лишь кивнула, а Нарцисса подошла ближе и склонилась к ней, прошептав:

— После того, как будет заключен договор, произойдет магический выброс, и Лорд скорее всего это ощутит. Так что я нападу на тебя, а ты просто отбивайся и уходи. Я им помогу, но, когда нужно будет вернуть долг, я сама найду тебя, где бы ты ни была. Поняла?

— Да, — Гермиона кивнула и резанула кинжалом по руке, что был у нее в сапоге, произнося ритуальные слова, которые свяжут их договор.

      Древние слова отражались от стен, создавая эхо, а стояло замолчать Гермионе, как заговорила Нарцисса. У потолка эхо соединилось, создавая красивое звучание, а после блеснула яркая вспышка, что разлетелась по всему замку. Магия подтвердила сделку, оставив на коже узор в виде розы не только у Гермионы, но и у Нарциссы, что могло значит одно — договор в силе.

— Беги, — проговорила Нарцисса, и Гермиона аппарировала. В миллиметре от ее лица пролетела Авада Темного Лорда, что уже стоял на лестнице, с каким-то маниакальным выражением на лице. Он был поражён тем, что эта грязнокровка находилась так близко от него. Если бы он схватил её, то победа была была бы у него в кармане. Поттер пришёл бы к нему сам, чтобы спасти свою подружку. Он оглянулся в сторону Нарциссы. — Мой Лорд, она напала на меня…

       Глаза Нарциссы закрылись, и она сымитировала обморок. Она всегда была превосходной актрисой, а сейчас это было ей только на руку.

Десять лет спустя.

       Я стояла на веранде своего дома и курила. Я сильно изменилась… Нет больше той заучки Грейнджер, которая приходила на помощь друзьям по первому зову, которая мечтала о спокойствие и мире, о большой любви. Я стала сильной, независимой и… равнодушной. Нет, не к чужому горю и беде. Я стала равнодушной к самой себе.

      Прошло целых десять лет. Весь мой мир изменился после победы Гарри над Тёмным Лордом. Многие вздохнули свободно. Мы оплакали погибших и стали строить новую жизнь. Вернее, пытались. И Гарри Поттер, мой лучший друг, тоже хотел спокойной жизни, но у него не получилось. И в один из дней он исчез.

      Никто не знал, где он: может, мертв, а может, жив? Я искала его, но прекратила свои действия после красноречивого письма от самого Гарри. Всего три слова, но я поняла, что он не хочет быть найден.

«Не ищи меня».

      Зная Гарри, я поняла по этим трём словам, что с ним все хорошо. Письмо появилось у меня на столе, когда я снова отправляла людей на поиски неугомонного мальчишки. Из ниоткуда. Просто вспыхнуло черное пламя, и ко мне на стол свалился листик, немного обгорелый по краям, но сама фраза была не тронута огнем. Я не стала ничего делать, а просто отменила приказ, и все вернулись на свои рабочие места. В Отделе тайн и розыска много чего нераскрытого и не найденного, так что я просто прекратила тратить время на поиски друга и стала жить так, как должна была. Моя жизнь стала рутиной, но меня это не беспокоило. В этой рутине и суете я совершенно обо всем забыла. Да, я часто бывала у родителей и сидела с ними, рассказывала все о школе, о друзьях, и то, что теперь я работаю в Отделе тайн. Они были рады за меня, а я была благодарна Нарциссе Малфой, что она смогла помочь мне, но даже так у меня не прекращались проблемы.

       Рон Уизли, мой друг, теперь стал моим врагом. Кто бы мог подумать, что тот злосчастный поцелуй заставит его подумать, что между нами все серьезно. Каждый день мне приходится видеть его лицо и слышать просьбы о том, чтобы перевести наши отношения в другое русло, а после и в плоскость. Но если он даже и любил меня, то я его — нет. Я никогда не испытывала к нему каких-то чувств. Война заставила меня найти того человека, который был мне ближе и роднее, и это стал Гарри. А поняла я это тогда, когда Рон под действием крестража выбежал из палатки, оскорбив Гарри и меня. Такого я вытерпеть не могла, от бессилия я разревелась, но Гарри поддержал меня. Не бросил и не попытался вернуть Рона, а остался со мной, успокаивая и пытаясь привести в чувство. И вот теперь Рон возомнил, что может спокойно прийти и заявить, чтобы я стала такой, как Молли Уизли? Да ни за что! Не бывать этому. Я свободная девушка, мне никто не нужен. Тем более, тот, кто предал меня тогда, когда был мне нужен.

       Джинни после пропажи Гарри на нервной почве сошла с ума и попала в Св. Мунго. Джордж после смерти близнеца покончил с собой, ну, а Молли от горя поседела. Единственный, кто из всей этой семейки остался собой, был Артур, спокойный, как всегда. Ходили слухи, что Молли опоила Артура амортенцией, и не единожды. Вышла за него замуж и нарожала детей. В наказание магия лишила ее красоты, а после и детей. Да, магия жестокая штука, она не прощает обид.

       Из учителей же в живых остались только трое: Минерва Макгонагалл, Флитвик Филиус и Помона Спраут. Остальные же погибли. Единственный профессор, которого я действительно жалела и оплакивала, был профессор Снейп.

      Северус Снейп, всегда мрачный и злой, но от этого не менее справедливый. Думается мне, именно из-за смерти профессора Гарри покинул магическую Британию. Никто не знал, где он. Даже Министерство Магии не могло отследить его. Но, раз в год, в дату окончания войны, на могиле Снейпа появлялась веточка мяты. Никто не знал, что это любимый запах профессора. Только Гарри и я. Так что я была на сто процентов уверена, что нашла разгадку загадочного исчезновения мальчика-который-дважды-победил-темного-лорда.

      Увидев это, я поняла: он оплакивает профессора и скрывается от папарацци. После победы все журналисты по-своему озверели, каждый пытался взять интервью — этот ажиотаж продолжается до сих пор. Каждый день на первой полосе «Ежедневного пророка» можно было найти упоминание о детях войны и о мальчике, что победил сильного мага, будучи еще ребенком, только-только перешагнув совершеннолетие. Неужели они не понимают, что что-то не так? Мальчик восемнадцати лет смог победить сильного темного мага, в то время как вокруг него столько сильнейших тёмных и светлых магов. Но кому до этого есть дело? Народу нужны хлеб и зрелища. Больше им ничего не нужно. Умрет, ну и что? Поплачут и найдут нового героя.

      Я сделала последнюю затяжку и выкинула окурок, выдыхая в небо дым. Надо продолжать жить и забыть все то, что было до этого. Это уже прошло, и ушедшего не вернешь. Я развернулась и зашла в дом и тут же выхватила палочку, что всегда держала при себе. Возле камина, там, где блики огня не доставали, стояла темная фигура в балахоне. Кто это, черт побери?!

Дом Гермионы Грейнджер.

       Дом утопал во мраке, и только в гостиной горел камин, что отбрасывал блики на стены самой комнаты, а также и на мебель, отражая уродливые тени. Сама хозяйка дома стояла на веранде и курила третью по счёту сигарету. Трудно пережить войну без последствий, вот и она не смогла. От стресса она начала курить обычные маггловские сигареты. Сейчас же Гермиона была в глубокой задумчивости и непонимании. Что же ей делать дальше? Ведь столько времени прошло, а она все никак не привыкнет. Не свыкнется с тем, что больше нет шутницы Джинни, близнецов Уизли, Полумны и Невилла рядом. Это резко било по нервам, и хотелось кричать в небо о несправедливом решении судьбы. Но она знала, что никто не ответит и не поможет. Вера в святое и хорошее пропала еще во время войны. Не бывает чуда, нет великого спасителя. Это жизнь. И ты должен прожить ее сам, без помощи кого-то. В этой жизни ни на кого нельзя положиться, только самой прогрызать себе путь, что она и делала из-за дня в день, снова и снова, ломая себя и делая из себя неприступную леди.

       Но вот третья сигарета была выкурена, белый дым устремился в небо, а рука Гермионы невольно потянулась за еще одной, но так и не дотянулась: остановилась. Из легких вырвался тяжелый вздох, и она, развернувшись, шагнула в полумрак комнаты, а после резко отпрыгнула и выхватила палочку, направив ее на существо в темном балахоне, что стояло, словно статуя, в самом темном углу комнаты.

      Гермиона рвано вздохнула и стала приближаться к непонятному визави, в ее глазах была решимость, а рука ни разу не дрогнула. В голове билась пойманной птицей мысль: «Кто ты? Что тебе от меня нужно? Что ты хочешь? А может, мне убить тыбя сразу и не приближаться, мало ли кто это может быть?», но в противовес своим мыслям, она продолжала осторожно приближаться к существу.

* * *

      Я медленно двигалась в сторону существа с намерениями скинуть его капюшон и увидеть, кто же там, но меня заметили. Капюшон не шелохнулся, и из-под него послышался такой знакомый, но болезненно хриплый голос.

— Вот мы и встретились, Грейнджер. Давно не виделись. Ты еще помнишь меня?

      Капюшон был сброшен, но лица все равно не было видно.

— Кто ты? — мой голос дрогнул, показывая волнение.

      В ответ мне лишь рассмеялись, смех перешел в болезненный кашель. Да кто она такая?!

— Ты не помнишь меня? — склонила голову незнакомка, — прошло всего лишь десять лет, а ты уже ничего не помнишь?

      Мою руку опалило огнем, и я задрала рукав кофты, чтобы посмотреть невидящим взглядом на розу, что сейчас будто светилась. Почему она болит? Я резко вскинула голову, смотря на нее. Нарцисса! Так вот кто это! Она пришла забрать долг, что я ей задолжала? Через десять лет? По ее голосу можно сказать, что она очень больна, но почему тогда она не сходила в Св. Мунго?! Они бы вылечили ее!

— Нарцисса? Выходите из тени, я вас узнала, — я убрала палочку и спокойно села на кресло, положив ногу на ногу.

     Та снова каркающе рассмеялась и все-таки вышла на свет. Увидев ее лицо, я в ужасе вскочила. Некогда прекрасное лицо Нарциссы Малфой сейчас было изуродовано шрамами и морщинами, ее глаза пылали толикой сумасшествия, поэтому я сразу невольно сравнила ее с Беллатрисой; но в отличие от своей сестры, Нарцисса была блондинкой, да и сумасшествие было... другое. Оно не было тем пожирающем омутом, что был в глазах Беллы, скорее, это был страх, что переходил в сумасшествие. Что же произошло?

       Увидев, что я вскочила, она махнула рукой и крикнула:

— Сядь! — после чего закашляла, сложившись пополам.

Развернувшись, я ринулась за аптечкой, а после кинула в Нарциссу диагностические чары и, увидев результат, выронила аптечку и Патронусом вызвала врача, своего близкого знакомого. И минуты не прошло, как он появился возле меня.

— Что случилось, мисс Грейнджер, вам нужна моя помощь?

Я лишь кивнула и указала на Нарциссу. Мужчина тут же кинул диагностические чары, а после с ужасом вызвал коллег, и они забрали ее.

В моей голове проносились вспышки воспоминаний…

       — Помоги… помоги ему, — еле слышный хрип Нарциссы, ее рука хватает мою, а в глазах боль и страх, — помоги… метка, она… она убивает его! — визг, и она теряет сознание.

      Резкие картинки заставляют моргнуть и прогнать из памяти обезображенное лицо. Что с ней произошло? Когда появились врачи, у нее было фактически полное истощение организма, а эти шрамы… надеюсь, они смогут убрать их. По ее лицу можно было сказать лишь одно: только после одних существ можно стать такой, и это — дементоры!

       «Договор был заключен, договор… до-договор… договор. Нарушив его, умрешь… умрешь…умрешь. Исполни ее волю… волю… волю» 

      Шумел лес, заставляя пятиться от окна. Черт, что это?! Мне это слышится? У меня галлюцинации?!

— Помоги моему сыну-у-у! — мгновение, и передо мной оказывается Нарцисса, цепляясь своими скрюченными пальцами за мои руки. На ее лице появляется жуткий оскал, глаза сияют сумасшествием, — Помоги… иначе, они умру-у-ут…

      Я смотрю ей за спину и вижу родителей, что так мило улыбаются мне. Один момент, и их тела скрючивает в адской боли «Круцио». А лицо Нарциссы исказилось в жуткой гримасе.

— Не-е-е-э-э-эт!!!

      Крик сам собой вылетел из моего горла, и я вскочила на постели, держась за сердце. Черт! Это был всего лишь кошмар, кошмар, и больше ничего. Где я?! Все хорошо, я дома. А это был лишь кошмар. Я схватила с тумбочки телефон и позвонила родителям.

— Алло? — послышался сонный голос мамы. С ней все хорошо, всего лишь кошмар. Почему по моим щекам текут слезы?! — Алло?

— Да… привет, мам. Это я — Гермиона, — я не смогла подавить шмыганье носом.

— Гермиона? Малышка, что случилось, тебя кто-то обидел?! Кто он?! Где ты?! Что с тобой, ты в порядке?!

— Все хорошо мам… просто… кошмар. Я… я приеду попозже к вам с папой… чтобы вас увидеть. Будьте осторожны, я вас очень люблю.

       Я бросила трубку и после ринулась в ванную, чтобы прорыдаться и привести себя в порядок. Сегодня я должна навестить Нарциссу и узнать, в чем состоят моя задача и долг. Я должна его выполнить, отплатить тем же. Выйдя из ванной, я спустилась в гостиную и попросила домовика приготовить завтрак, а сама взяла газеты. Заголовок заставил мои руки затряслись:

«Пожирателей смерти выпустили на свободу, семья Малфой была отпущена под залог».

      Нет… НЕТ! Слишком много совпадений. Их выпустили, Нарцисса появилась тут… что будет дальше? Неужели моим родным не избежать смерти? Но я этого не хочу, я же через столько прошла, чтобы их спасти… я… я…

ТУК.

      С тихим стуком чашка горячего шоколада была поставлена домовиком на стол, а после там появились глазунья и черный хлеб. Этот стук привел меня в себя... надо успокоиться. Все образумится, а это всего лишь кошмар. Я узнаю, в чем заключается моя помощь, и быстро ее выполню. А после вернусь к нормальной жизни, и ничто мне не помешает! Достаточно с меня страданий!

       Быстро поев и приведя себя в порядок, я аппарировала в холл Св. Мунго, меня тут же встретил охранник, который попытался возмутиться несанкционированному действию, но я его прервала всего несколькими словами:

— Мне назначено.

      Охранник вмиг отстал, а я прошла в палату Нарциссы. Она тихо спала, а меня резко одолел страх: кошмар все еще никак не выветривался из головы, но, пересилив себя, я перешагнула порог. Нарцисса тут же дернулась и открыла глаза, после чего перевела взгляд на меня.

— Здравствуйте, — я невольно поежилась под этим взглядом, но всё-таки сделала несколько быстрых шагов в ее направлении. Та следила за мной глазами и ничего не говорила. Я присела на стул возле неё и прошептала: — Спасибо вам.

      Повисла тишина, после чего Нарцисса улыбнулась

— Я не могла по-другому, — кивнула она, — я знала, что моя семья обречена, как и твоя, и я смогла сделать доброе дело, значит, я не до конца стала Пожирательницей… я еще смогу все исправить… наверное…

      Я удивленно посмотрела на нее, по ее изуродованной щеке бежала слеза.

— А что…

— Ты должна оплатить мне долг, тогда магия вернется ко мне. А эти шрамы сойдут.

— А…

— Тш-ш-ш, помолчи… — она снова закашлялась, а я тихо ждала, — моя воля будет такой — помоги Драко. Эта метка… она убивает его. Люциус он… жив, но в таком же печальном состоянии, и неизвестно, сколько он еще продержится. После моей помощи тебе… — Нарцисса хрипло вздохнула. — Лорд наказал его… теперь он фактически сквиб, так как Лорд проклял его в наказание мне. Он прознал… но навредить твоим родителям и тебе не смог, я все продумала…

      Она снова улыбнулась, а в мою душу закрался такой ужас, что я сама чуть не свихнулась к чертям прямо в этой палате. Этот безносый упырь проклял всю семью Малфоев, а младший… Драко… метка высасывает из него магию, и не только. Саму жизнь! То есть, получается, я тут живу в радости и счастье, а они… страдают по моей просьбе!

— Нарцисса, я помогу вам, но не в знак долга, а просто так. Это будет обратной помощью.

      Она улыбнулась и прикрыла глаза

— Спасибо… Гермиона. Теперь я вижу, ты не такая тварь, которой я тебя считала, да и весь ваш вид — магглорожденных. Я во многом ошиблась, прости меня.

      После чего она замолчала, а я вылетела из палаты, кликнув докторов, они тут же направились в палату, а я трансгрессировала к особняку Малфоев. Ну что, блондинчики? Вот мы и встретились. Конечно, я бы предпочла познакомиться с вами в других обстоятельствах, но как уж получилось, так получилось.

Мэнор Малфоев.

      И вот я снова здесь. Даже ностальгией повеяло, но теперь я пришла не получить помощь, а вернуть ее. И то, что я увидела, повергло меня в шок и ужас:

       Некогда красивый мэнор сейчас был в ужасном запустении: из-за потери магии, скорее всего, померли домовики, и само здание сейчас напоминало развалины старого замка. Плющ, что вился по стенам, высох. А сам сад зачах: вокруг были сорняки и ужасный беспорядок, некогда красивая беседка была разрушена, а прекрасных павлинов не было ни видно, ни слышно, зато вокруг высились сорняки и море неухоженной зелени.

      Я застыла посередине этого зеленого хаоса, раскрыв рот. Вот как теперь выглядит дом бывших аристократов. Правильно пословица говорит: «Кто высоко летает, тот быстро и больно падает. Иногда и навсегда, больше не поднявшись», эта пословица явно была про Малфоев; стоит вспомнить все те годы, что мы враждовали, и вот он, итог. Слизеринского принца и его семью пытается спасти какая-то никчемная гриффиндорка, враг всего Слизерина.

— Грейнджер? — я резко повернулась в сторону звука и застыла как вкопанная —  передо мной стоял Люциус, но в каком он был состоянии! Увидев его, я просто схватилась за сердце. Он сильно постарел, сейчас его опорой стала та самая трость, с которой он всегда ходил, не расставаясь, а сейчас… Он наваливался на нее всем весом, не в состоянии стоять ровно, так как его одолевала слабость.

      Увидев такого Люциуса, я боялась представить, что же случилось с Драко. Люциус не пытался облить меня презрением или назвать грязнокровкой, так как понимал, что теперь уже нет различий, кто ты: грязнокровка или же чистокровная ведьма. Осмотревшись вокруг, я открыла рот, чтобы сказать о том, для чего я сюда пришла. Но меня перебили, выставив руку вперед, в просьбе помолчать.

— Гермиона, как я вижу, Нарси нашла тебя. Я рад… Помоги Драко, мне уже все равно, что со мной будет. Да, я ненавидел тебя все эти годы и проклинал тебя и твою семью за то, что мы попали в такую ситуацию из-за тебя, но… я прощу тебя, если ты спасешь его… а мы уж…

— Нет, Люциус, вы сейчас же со мной аппарируете в Мунго, и там они…

— Гермиона, посмотри на меня. Я настолько ослаб, что не перенесу аппарации, меня расщепит на множество Малфоев, и ничего не останется, — он рассмеялся, а я нахмурилась и снова отдала сигнал своему знакомому. Тот кинул диагностические чары и дал Люциусу зелья бодрости и жизненной силы, а после его переместили. Последнее, что я смогла крикнуть им вслед, было:

— Если из-за метки вы будете обращаться с ними плохо, я прикрою вашу богадельню!

Я зашла в мэнор и поднялась по скрипучей лестнице в библиотеку Малфоев. Она была не тронута погромами, но вот от отсутствия магии книги стали более старыми, а некоторые и вовсе чуть ли не рассыпались на части. Я ходила между рядами и искала ту самую книгу, которая мне была нужна, но найти ее было очень трудно. Я почти добралась до скрытой секции, как кто-то вошел в библиотеку. Я повернулась и застыла…

       Передо мной стоял Драко Малфой, было видно, что магия убивает его; глаза впали, и сам он очень сильно похудел, сейчас он напоминал живой труп: обескровленные губы, тусклый взор, а про шевелюру я и вовсе молчу, раньше у него были прекрасные волосы, густые и всегда ухоженные, а сейчас… даже на вид было видно, что они ломкие, иссушенные.

       Малфой стоял, опираясь на стену, и тяжело дышал. Я все бросила и побежала к нему, дабы помочь, но он отшатнулся, чуть ли не упав при этом

— Грязнокровка, — выплюнул он, его глаза засияли яростью и обреченностью, — что ты тут забыла? Решила поиздеваться над семьей Пожирателей?!

— Нет, — я стояла и смотрела на него уверенным взором. — Пришла помочь и спасти тебя и твоих родителей. Им уже лучше, они в Мунго, и я предупредила, что если кто-то причинит им вред, я прикрою их лавочку.

      Драко печально вздохнул: его затрясло и заштормило. Я подошла ближе, протянула ему руку в помощь — в ответ получила скелетообразную кисть — и помогла дойти до кресла, после чего опустила Драко в него.

— Зачем ты помогаешь нам? Разве тебе не все равно, что будет с Пожирателями?

      Я задумалась, а после выдала, скрывая взгляд за волосами:

— Возможно, раньше мне и было все равно, да чего скрывать! Но… потом появилась Нарцисса, и я… не смогла ей отказать, ведь он… — мой голос оборвался, а Малфой явно заподозрил что-то неладное.

— Грейнджер, ты что… плачешь?! Да ты с ума сошла?!

      Я только всхлипнула и посмотрела на лицо Драко, сейчас он хмурился. Между бровей пролегла складка.

— Она спасла моих родителей, и из-за этого все вы… наказаны Лордом.

      Повисло молчание, в течение которого Драко что-то обдумывал.

— Драко а… где у вас книги про метки и заклинания слежки?

      Драко махнул рукой на запретный отдел и проскрипел:

— Там увидишь.

      Я бросилась туда, вытирая на ходу слезы, а после зарылась в книги, ища нужную мне, так как, видя в каком состоянии Драко, понимала, что ему осталось недолго. Искала я долго, но очень ответственно, а найдя, вчиталась в книгу, после чего по указаниям стала искать другую книгу, которая поможет мне в ритуале. И так три раза. Схватив нужные книги, я бросилась в ритуальный зал мэнора и начала вычерчивать символы и сравнивать со схемами, после чего снова бросилась в библиотеку, и мы с Драко добрались до зала. Посадив его в середину круга, я резанула по руке и направила кровь на символы, каждая капля была оговорена заклинанием, и так по кругу. Я шла, упрашивая магию помочь мне спасти Драко, умоляла, просила, уговаривала. Круг за кругом; голова кружилась, тело немело, но я продолжала идти. Нужно закончить ритуал, магия проснулась, отозвалась и начала забирать мои силы. Истощенная, я упала рядом с кругом и провалилась во тьму...

Чуть позже.

— Грейнджер! Ну же…давай! Грейнджер! Черт, еще только тебе умереть не хватало. Слышишь меня… слы… шишь?! — голос становился все тише, а перед глазами была тьма, всепоглощающая, нереально черная, пугающая, но я не боялась, не теперь. Я выполнила свой долг, спасла Малфоев, отплатила им тем же, что и они мне. Спасла Драко, убрав метку, а также напитав его тело своей магией и энергией; с моей руки, наверное, исчезла метка розы, и тем самым я вернула силы Нарциссе, таким образом, она станет прежней. Помогла Люциусу, так как это проклятье действовало только до моей смерти. А я, похоже, умерла.

      Как же хорошо, меня больше нет, и я не чувствую ни свое тело, ни груз, что висел на моей душе все эти годы, вот оно счастье. И вот что мучило меня все эти годы, неоплаченный долг, а ведь я про него совсем забыла. Просто взяла и забыла. Как это низко забыть об обещании, данной самой магии. Наверное, за мою забывчивость я и была наказана, а сейчас я свободна. Попаду ли я в ад или же все-таки в рай?

— Не дождеш-ш-шся, — пронеслось где-то во тьме, а после яркая вспышка и адская боль. 

      Я закричала и открыла глаза, надо мной склонился Драко, его волосы отросли, и теперь были длиной, как у Люциуса. Он смотрел на мое лицо с такой яростью, что я невольно сглотнула. Выглядел он вполне здоровым и крепким.

— Гр-р-рейнджер-р-р, — прорычал Малфой, — ты совсем ахуела?! Какого черта ты взяла и сотворила такое?! Ты могла умереть! Да нахуя мне сдалась такая жизнь — ценою твоей?! Лучше уж умереть было! Что же ты за дура-то такая?! 

      Стало обидно до слез: я его спасла, сама чуть не откинув копыта, а он меня материт на чем свет стоит. Стоп! Материт?! Малфой?! От шока мне даже плакать расхотелось. Так, надо прекращать эту идиотскую привычку. Я же независимая девушка, что еще за слезы без причины? Ну, обидел, и что с того? Умереть, что ли? 

— Ты…

      Но его перебил властный голос. В комнату вошел Люциус — в своей нормальной форме и виде, он смерил сына злым взглядом, после чего рыкнул:

— Хватит! Чего ты на нее срываешься? Она жизнь тебе спасла! Прекрати уже, иди. 

      Он указал на дверь, а когда Драко скрылся, сам присел на край кровати. 

— Спасибо тебе, — Люциус не смотрел на меня, сидя с прямой спиной, а смотрел в пустоту, все так же держа при себе трость. — Прости его, он… давно тебя любит, еще с самого первого курса. Ты ему нравилась, а тут ты спасла его ценой своей жизни, и он… страдает. 

— Я умерла? 

      Люциус кивнул:

— На какие-то секунды твое сердце остановилось. Драко за эти секунды не мог ничем тебе помочь, ведь он был абсолютно беспомощен…

— Сколько? 

      Один вопрос, а сколько эмоций на лице Люциуса пронеслось: 

— Ты лежала в коме две неделе. Драко уже несколько раз пытался покончить жизнь самоубийством, благо мы с Нарси были рядом. Пойми его… он просто тебя любит. Подумай над этим.

      Я села и уставилась расширенными глазами в стену. Он меня любит?! Хорек любит меня?! Да это бред! Я же грязнокровка! Обычная магглорожденная ведьма, а тут вокруг него была целая куча чистокровных волшебниц, с хорошим приданным и сильными покровителями! Этого не может быть. Блеф! 

      Дверь снова открылась, и вошла Нарцисса, на ее лице не было шрамов и морщин, она снова стала молодой и свежей. 

— Гермиона, как ты себя чувствуешь? — она улыбнулась и обняла меня, а я просто не смогла не обнять в ответ. 

— Все хорошо, спасибо вам.

— Гермиона, ты спасла меня и всю мою семью, поэтому можешь больше не выкать, теперь в этом доме ты желанный гость, а Драко всегда будет рад видеть свою спасительницу, — она лукаво улыбнулась, а я рассмеялась, представив, как Драко кривится при моем появлении в их доме. 

А ведь он мне и вправду интересен, красивый, умный, а остальное… приложится. 

— Пошли в голубую гостиную завтракать, домовик уже все приготовил.

Увидев мой удивленный взгляд, Нарцисса печально улыбнулась и обвела комнату взглядом: 

— Теперь наш дом не тот, что был раньше, нам придется все начинать сначала, и пока сил хватает только на одного домовика, но будем очень рады, если ты тоже… будешь с нами.

— Я согласна, — улыбнулась я и вылетела из комнаты. Есть хотелось жутко. 

Ну, а остальное все получится. Драко, конечно, без чувства юмора, но ведь это поправимо! А я всячески попытаюсь сделать из него человека, растопив айсберг его души…

Если вам понравился этот фик, большая просьба нажать на "Пометить фанфик прочтенным" или на кнопку

ПРОЧИТАНО. Автору будет очень приятно, если вы таким образом оцените его труд.

КОНЕЦ

Не забудьте поставить метку "Прочитано".

Напишите комментарий — порадуйте автора!

А если произведение очень понравилось, напишите к нему рекомендацию.