Чёрная роза (гет)

Что может быть страшнее смерти? Даже не знаю… Всю свою жизнь я боялась потерять свою душу, стать бесчувственной и холодной к чужой беде, разочаровать своих родных и подвести друзей. Но как же я ошибалась, думая, что это самое важное в жизни. Смерть подкрадывается так внезапно и забирает самое дорогое, что у тебя есть.

      Что может быть страшнее смерти? Сейчас я поняла это точно: страх за своих родителей, за друзей, что буквально стали твоей семьей. Смерть выбирает, теперь я это знаю. Но больше я ей права выбора не дам…

      Шла война. Самая страшная война, что я смогла повидать, хотя нет, я вру. Это не война — это обычная разборка детей в песочнице. Из-за чего все это? Из-за чего должны мучиться обычные люди, не посвященные во все эти тайны мадридского двора?! Почему они должны страдать из-за двух идиотов, возомнивших себя царями земли?

      Один — аморальный тип с полностью расшатанной психикой, убивает и калечит направо и налево и считает, что поступает правильно! Ведь главное, черт побери, чистота крови! Только избранные могут жить тут, это наша планета! А кто дал тебе право так думать?! Кто ты такой, чтобы решать за других?! Ты такой же жалкий смертный. Убить тебя — дело трех минут. Обычный автомат Калашникова, и дело в шляпе, твой хладный трупик лежит и не издает ни звука! Но нет, все вы маги, помешанные на своей магии, даже не думаете о таком исходе, вы думаете об «Аваде», которая так эффективна... Да ничего подобного! Но это только первый тип, а второй?

      Второй — светлый маг и волшебник. Спаситель миллиона душ и жизней. Красиво звучит, не правда ли? А что есть правда? Правда — это жестокая вещь, она калечит получше «Авады» или же того же «Калаша». Правда — это то, что рушит всю нашу жизнь, наши счастливые моменты, нашу веру. Правда — такое красивое слово, а за ним бездна истины, что рушит тебя изнутри. Так же и он — Альбус Дамблдор. Светлый маг, человек, что спасал людей и помогал избежать стычки с аморальным типом, а по правде… по правде, тот еще козлина и манипулятор. Это из-за него мои родственники в опасности, я должна защитить их, ведь они обычные люди, а раз они знают о нас, магах, значит, их убьют.

Малфой-мэнор.

— Нарцисса, мне нужна ваша помощь. Я понимаю, что не вправе просить у вас помощи, ведь вы… презираете таких, как я, но прошу, если бы не безвыходная ситуация, я бы никогда к вам с таким вопросом не обратилась. Я все сделаю, правда, только…

— Не просто так, грязнокровка, ты решилась прийти сюда, — она возвышалась над Гермионой на целую голову и смотрела на нее, как на букашку. Ведь у Малфоев в крови — ненавидеть таких, как она, жалких грязнокровок, и хоть Нарцисса Малфой была в девичестве Блэк, все равно манеры мужа заразны, да и на людях стоит вести себя, как и Люциус. — Что тебе нужно?

— Помогите моим родителям. Защитите их от магов и дайте им возможность выжить. Прошу, — на глаза Гермионы набежали слезы. Она была в отчаянии, что даже не обратила внимание на оскорбление. — Я сделаю все, что вы захотите.

      Нарцисса долго молчала, смотря на Грейнджер, выражение ее лица не менялось, а вот внутри бурлили эмоции. Жалость, понимание и желание помочь боролись со страхом за свою семью, за сына, за мужа. Ведь узнай об этом Темный Лорд, ей несдобровать, он убьет ее или запытает, а следом за ней погибнут муж и ее ребенок. Как поступить? Отказать? Но она не может! Ведь как бы то ни было, а потерять своих близких — это страшно. До потери сознания и памяти.

      Гермиона стояла все так же, понимая, что ответ вряд ли будет положительным, а выхода она не найдет. Его и не было из сложившейся ситуации: или помощь ненавистных ей Малфоев, или смерть родителей. Гордость давно ушла, оставив место неконтролируемому горю и апатии. Она уже не пыталась что-либо опровергнуть, а просто просила — не вскидывая голову и не пытаясь надеть маску надменности — а оставаясь такой, какой она была, напуганной и страшно подавленной. В голове ее сейчас билась лишь единственная мысль, что пока не давала ей позорно кинуться в ноги Нарциссы, а всего лишь стоять рядом с опущенной головой, цепляясь руками за свою мантию.

«Они выживут, она поможет. Просто обязана, ведь у нее так же была потеряна семья. Они так же умерли, от Авады и странной драконьей оспы!» 

      Но и это желание порой уходило, оставляя всего лишь одну мысль — упасть на колени и просить, умолять о помощи. Только гордость, привитая ей с младенчества, держала и стояла непоколебимой стеной, что не давала сейчас прямо перед Нарциссой упасть в ее глазах.

— Каким образом я должна им помочь? — спустя долгие минуты ответила миссис Малфой, все так же смотря на нее. Она не собиралась приглашать Гермиону на чай, ведь в их доме был Волдеморт, а тот мог и «заавадить» несчастную гриффиндорку. — Учти, не всё в моих силах…

— Я знаю… Просто я хотела бы, чтобы маги и все министерство забыли о них. Прошу вас…

      Нарцисса устало вздохнула, увидев как по щекам Гермионы катятся слезы. Она не любила слёз, хотя сама не раз плакала, закрывшись в комнате, о судьбе своего сына и мужа.

— Прекрати лить слёзы понапрасну. Ты хоть понимаешь, что я не буду делать это просто так? Плата может быть очень большой, а спросить долг я могу в любое время?

— Простите, — это уже был не обычный голос, а шепот на грани слышимости, а после всхлип. Гермиона плакала не оттого, что боялась за родителей, нет, теперь по ее щекам текли слезы облегчения. Они выживут, она сможет их видеть, и не придется стирать им память. — Да, я всё понимаю.

— Хорошо, я рада, что ты понимаешь это. Тогда давай заключим магический договор.

     Гермиона лишь кивнула, а Нарцисса подошла ближе и склонилась к ней, прошептав:

— После того, как будет заключен договор, произойдет магический выброс, и Лорд скорее всего это ощутит. Так что я нападу на тебя, а ты просто отбивайся и уходи. Я им помогу, но, когда нужно будет вернуть долг, я сама найду тебя, где бы ты ни была. Поняла?

— Да, — Гермиона кивнула и резанула кинжалом по руке, что был у нее в сапоге, произнося ритуальные слова, которые свяжут их договор.

      Древние слова отражались от стен, создавая эхо, а стояло замолчать Гермионе, как заговорила Нарцисса. У потолка эхо соединилось, создавая красивое звучание, а после блеснула яркая вспышка, что разлетелась по всему замку. Магия подтвердила сделку, оставив на коже узор в виде розы не только у Гермионы, но и у Нарциссы, что могло значит одно — договор в силе.

— Беги, — проговорила Нарцисса, и Гермиона аппарировала. В миллиметре от ее лица пролетела Авада Темного Лорда, что уже стоял на лестнице, с каким-то маниакальным выражением на лице. Он был поражён тем, что эта грязнокровка находилась так близко от него. Если бы он схватил её, то победа была была бы у него в кармане. Поттер пришёл бы к нему сам, чтобы спасти свою подружку. Он оглянулся в сторону Нарциссы. — Мой Лорд, она напала на меня…

       Глаза Нарциссы закрылись, и она сымитировала обморок. Она всегда была превосходной актрисой, а сейчас это было ей только на руку.