Параллельный мир и правило 63 (гет)

Папки с досье от Кейко мы просмотрели бегло, уделив внимание только биографическим заметкам о ребятах. Все остальные записи — о характере или о взаимоотношениях — мы с Хару не стали читать в пятницу вечером. Они субъективны, а потому для проблем с памятью полезны меньше, чем сухие данные из биографии.

Итак, мы узнали, что Шина, Томоко и Хару — друзья детства, чьи родители общаются уже много лет и даже живут по соседству. С Кейко и Икото эти трое познакомились, устроившись вместе на работу в кафе в начале лета. То есть, знакомы они всего два с небольшим месяца. Сабуро и Минору учились вместе с Хару в одной школе, а сейчас — в одном университете, но на разных факультетах. Именно они подкинули Хару идею подрабатывать в кафе.

Самое подробное досье было у Икото — и это логично, ведь она лучшая подруга Кейко. Её заметки так и сквозили беспокойством о сумасбродстве подруги и непредсказуемости её многочисленных поклонников. Эти люди создали целый «фан-клуб», который возглавлял тот самый Рик-сан, испугавший меня вчера. И теперь понятно, за что они могли ненавидеть Хару — он к ним не присоединялся, в их затеях не участвовал, но смел отнимать у них бесценное внимание «богини». Стоило поговорить об этом подробнее с Кейко-сан. Конечно, от нас в нашем состоянии толку мало, но вдруг придумаем вместе, что делать.

А пока, в эту субботу, мы переключились на загадку отношений Хару и Уты. Раз об этой девушке Кейко не упоминала ни в каком виде, значит, она не входила в их компанию и не общалась ни с кем, кроме Хару. Возможно, они познакомились совсем недавно.

Я спросила Хару, намерен ли он сообщать ей о своей амнезии.

— Да, наверное, лучше честно признаться ей в этом и оправдать всё сотрясением мозга, — он осторожно дотронулся до повязки на своей голове, которую мы кое-как переделали утром самостоятельно.

— То есть, ты ей доверяешь?

— Ну да. Она не похожа на человека, который замышляет плохие вещи.

— А вдруг она умело играет перед тобой? Носит маску невинной и добродушной девушки не от мира сего?

— Тогда следи за ней очень внимательно, Ария. Ты можешь заметить со стороны то, что не разгляжу я.

— Да, не спущу глаз с неё!

На станции Ута уже дожидалась нас, сидя на лавочке. Одета она была во всё тот же броский костюм, выглядела точно так же, как и в день нашей «первой встречи», но что-то — я скорее чувствовала это, чем видела — в ней изменилось. Возможно, всё дело было в сосредоточенном и жёстком взгляде или в хмуром лице. Пару дней назад она выглядела более жизнерадостной и беспечной, чем сейчас. Хару тоже заметил это.

— Выглядишь неважно, — просто и без обиняков ляпнул он. — Плохо спала ночью?

— Да, вроде того… Плохо спала, — пробормотала она, продолжая хмуро разглядывать его лицо.

— Куда поедем?

— Подальше отсюда. Идём, — она кивнула в сторону подходящего поезда.

Ехали мы долго… На одной из станций, близких к центру города, в вагон зашла целая группа туристов, оттеснившая нас к противоположным дверям. Ута прислонилась к ним, а Хару встал напротив неё, стараясь сохранить хоть какое-то жизненное пространство.

Вдруг она положила ладонь ему на грудь, словно хотела прощупать биение сердца.

— Э-э, Ута-сан, что такое?

Она сурово взглянула на него. Вот же странная девушка!

— Назови свою любимую компьютерную игру. Считаю до десяти.

— Чего?!

— Начинаю считать. Раз, два…

Она испытывает нас! Мы её недооценили!

Когда она уже произносила «десять», Хару, весь вспотевший от напряжения, быстро протараторил название игрушки, в которую они рубились вместе с Сабуро.

Ута кивнула, но руку не убрала. Детектор лжи у неё там, что ли?!

— Твоё сердце так быстро бьётся, Хару-кун! Ты сильно взволновался от безобидного вопроса.

— Не понимаю, зачем тебе допрашивать меня…

— Захотелось кое-что проверить, — она безразлично пожала плечами. — А как мы познакомились, помнишь?

Она перескочила к супер-сложному вопросу!

— Хару, ты всё ещё хочешь признаться ей? — спросила я. — Ведёт она себя очень подозрительно!

«Я могу её понять… Если она думает, что я обманываю её или намеренно скрываю свою амнезию, ей ничего другого не остаётся, как надавить на меня и выбить правду. Я бы на её месте тоже был недоволен».

— Не помню. Из-за травмы я много чего не помню, — вслух сказал он. — Извини, что скрывал это.

Ута слегка склонила голову.

— А мне показалось, что ты всё же узнал меня тогда, у железнодорожного переезда.

— Узнал, но ничего о тебе… о нас — не помню.

— Совсем ничего? — она потянулась ближе к Хару и прошептала ему на ухо: — Хоть о чём-то ты должен догадываться. Я подскажу. Что ты чувствуешь, когда я стою рядом с тобой и трогаю тебя?

Так, это уже домогательства! Хару отодвинулся от неё настолько далеко, насколько мог в почти полном вагоне людей, и аккуратно убрал со своей груди её руку.

— Пожалуйста, не играй со мной и моими чувствами. Если мы раньше встречались — тайно ото всех или как-то ещё — я этого не помню. И не чувствую тоже.

— Очень занятно… Хару, посмотри на ситуацию со стороны: мы с тобой как будто герои этти-манги. Шаблонная сцена в переполненном поезде. И ты ничего не чувствуешь? Ты вообще ощущаешь себя парнем?

Мы с Хару с одинаковым недоумением уставились на неё.

Поезд затормозил на очередной станции, и в вагоне стало свободнее. Девушка, схватив Хару за руку, потащила его на станцию со словами:

— Окей, проехали. Выйдем здесь.

* * *

Мы плохо представляли, где оказались, потому что прослушали название станции, но Ута, видимо, хорошо знала здешние места — повела нас куда-то с непоколебимой уверенностью.

— Хару, тебе тоже кажется, что «Ута-раньше» и «Ута-сегодня» — две разных девушки?

«Да-а… Как будто они сёстры-близнецы».

— Или как будто она перестала притворяться. То, о чём она говорила в поезде…

«Мне всего лишь было неловко из-за тесноты. Не понимаю, что она от меня хотела…»

— Забудь, она странная. Начитаются всякой бредовой манги, а потом везде видят грязные намёки!

«Ария, ты бухтишь, как старушка на лавочке!»

Тем временем мы дошли до парка. Ута нашла пустую скамейку и заставила Хару сесть на неё.

— Не торопись с выводами обо мне, я не сумасшедшая! Я хочу тебе помочь и ничего дурного не замышляю.

— Ага, ещё одна «добрая помощница» нашлась! — возмутилась я.

«Подожди, Ария, выслушаем её, а потом будем делать выводы — насчёт этого она права».

— И как ты хочешь помочь мне?

— Сперва расскажи, что у тебя с… — её прервал неожиданно зазвонивший телефон в кармане у Хару. — Офигеть! Они оставляют тебя в покое хотя бы на пять минут?

— Извини, — пробормотал Хару, отвечая на звонок.

Она сердито отвернулась и отошла, даже не пытаясь подсесть к нам, чтобы подслушивать. Мне такое поведение понравилось. Может, она и не врёт о своих намерениях…

Звонила Шина.

— Ты сейчас не занят, можешь говорить?

— Не занят, могу.

— Хм… Ты что, на улице? Слышу какой-то шум. Ты сейчас один?

— Да, один, — мастерски соврал Хару. — Вышел погулять.

— Хорошо, — голос Шины звучал уже не так напряжённо. — Свободен девятого, во вторник?

— Вроде да.

— Поедем на пляж. Это свидание. Возьми всё необходимое и забери меня у моего дома в девять часов утра. И сохрани всё в секрете! Никому не говори, куда и когда мы собираемся, понял?

— Да-да, понял!

На этом они закончили разговор. Ута подсела к нам на скамейку и приказала (ишь, вторая командирша после Шины):

— Расскажи-ка, в каких отношениях состоишь с каждой из этих девушек.

Хару всё ей объяснил, опустив лишь историю про меня и наше столкновение. Какое-то время Ута сидела в задумчивости.

— Кейко писала на всех досье? Удивительно, хочу взглянуть на них. Здесь всё так отличается от того, что я знаю… Но об этом потом. Хару, ты идиот.

— Что?!

— Зачем тебе таскаться на свидания? Ты мог сесть, пошевелить извилинами и понять, что ни одна из них тебе не нравилась до амнезии. Если бы нравилась — ты бы сразу что-то почувствовал, как это было со мной. К тому же, это опасно. Тебя, например, не напрягает Томоко с повадками типичной яндере? Нет? Встречаться с любой из этих четырёх девиц — опасно для жизни! Даже ничего не помня, ты бы понял это, если бы понаблюдал за ними тщательнее, а не валял дурака!

— Тебе со стороны, конечно, виднее! — вспылил Хару. — Но ты с ними не дружила. Ты не знаешь, какие они на самом деле.

— Ты тоже, пустоголовый!

— Вот я и хотел всё вспомнить, пообщавшись с каждой наедине! Хватит обзываться!

— Брось эти глупости со свиданиями, — серьёзно сказала она. — Ты погибнешь. Я всё это уже видела раньше, в других мирах. Но правильнее сказать: видел.

Последние две фразы ввели нас с Хару в ступор. Другие миры — она знает о Мультивселенной? Говорит о себе в мужском роде?!

— Несколько дней назад ты говорил, что помнишь парня, похожего на меня, — мягче продолжила она. — Опиши его.

— Ну-у… Он такой же высокий… нет, даже выше, чем ты. Волосы такого же оттенка. Стиль одежды похожий — он тоже любит фуражки. Как будто твой старший брат — вы очень похожи.

— И всё? Чем он занимается?

Хару задумчиво потёр лоб.

— Он ходил с фотоаппаратом — фотограф, что ли? Журналист? Не помню точнее... Так ты знаешь его?

Она как-то странно улыбнулась и достала из кармана своего плаща небольшое зеркальце. Кстати, только сейчас я заметила, что при ней не было никакой сумочки или рюкзачка…

— Знаю лучше, чем кто-либо. Как часто ты рассматриваешь себя в зеркале? Возьми моё. Взгляни на себя и подумай: а на кого похож ты сам?

Хару потянулся за зеркальцем, но не успел его взять. Что-то маленькое и круглое вроде камешка выбило зеркальце из рук девушки, и оно упало на землю, разбившись. Все мы сразу обернулись в ту сторону, откуда прилетел снаряд, и увидели двойняшек в школьной форме, спешащих к нам. Мальчик держал наготове рогатку.

— Вы совсем обнаглели? — прикрикнула на них Ута, вскакивая со скамейки. — Вандалы малолетние!

Девочка добежала до нас первая и остановилась напротив неё, довольно и совсем не по-девичьи оскалившись.

— Ай-ай, кое-кто слишком прыткий и хочет испортить нам всё веселье. Но мы это поправим. Кью-тян, приготовься!

Мальчик нацелил свою рогатку прямёхонько в лоб Уте. Мы тоже вскочили, чтобы остановить это безобразие, но вдруг оцепенели под действием очень мощного потока божественной энергии. Обездвиживающее заклинание! Неужели эти двое — какие-то сильные духи? Почему я не распознала их истинную сущность раньше?

Их силы значительно превосходили мои, позвать на помощь было некого — мы могли лишь беспомощно наблюдать, как девчонка, зловеще улыбаясь и потирая руки, направляется к нам с Хару… Но погодите. Почему у неё на шее выпирает кадык?!

* * *

Случилось что-то необъяснимое. Мы спокойно разговаривали с Утой, как вдруг всё померкло, и не только для Хару — но и для меня тоже…

Первой пришла в себя я. И увидела, как Хару и Ута сидят на скамейке, сонно прислонившись друг к другу. Ладно, у Хару голова больная, но с ней-то что произошло?!

— Эй, Хару! Очнись скорее!

— А-а, не ори… Голова раскалывается, — пробурчал он, отмахиваясь от меня.

— Я не орала. Разлепи глаза.

Всё же он меня послушал, увидел, в какой позе сидит, и смущённо отодвинулся, стараясь не тревожить девушку.

«Что за чертовщина? Мы же просто разговаривали всего минуту назад!»

— Вот и я тем же вопросом задаюсь…

Ута тоже проснулась, удивлённо огляделась и посмотрела на Хару.

— Хару-кун?! Где мы? Какой ужас, я не помню ничего с самого утра!

— Эх, я сам всё смутно помню… Как странно, что и ты тоже. Амнезия-то только у меня была!

Она нахмурилась. И я тоже. Что же это получается: она не помнит, как сама притащила нас сюда, а потом устроила допрос о других девушках?

«У меня есть одно предположение, — мысленно сказал мне Хару. — Сейчас проверю».

— Ута, только не волнуйся. Давай разберёмся по порядку, что мы делали. Я буду говорить, а ты поправляй меня и спрашивай непонятное.

Она согласно кивнула, и Хару перечислил всё, что мы помнили сами:

— Утром мы встретились на станции. Ты была очень задумчивая и хмурая, словно не выспалась. Не сказала мне, куда мы поедем. В поезде стала задавать мне вопросы, пытаясь выяснить, не потерял ли я память. Я был вынужден признаться тебе, что у меня частичная амнезия и что я ничего о тебе не помню. Несколько дней назад, на железнодорожном переезде, ты показалась мне знакомой — вот почему я подошёл к тебе и хотел поговорить с тобой подольше. Но я стараюсь держать свою амнезию в секрете — хочу сам всё спокойно вспомнить, без таскания по больницам и гиперопеки… Ну, ты ведь знаешь, какие у меня друзья… Услышав об амнезии, ты захотела выйти на случайной станции и привела меня сюда, потом попросила рассказать, в каких отношениях я состою с другими девушками и что со мной происходило после удара по голове. Я рассказал вроде бы всё, что хотел… А что было дальше — не помню. Итак, что помнишь ты?

— Ничего с самого выхода из дома, — грустно ответила Ута. — Поэтому… не мог бы ты повторить всё, что рассказывал мне?

— Погоди, мы ещё не разобрались с твоим провалом в памяти. У тебя уже бывали такие провалы? Подумай хорошенько, вспомни любое странное происшествие.

Она выглядела очень озадаченной и испуганной.

— Да, бывали. Последние несколько дней со мной творится что-то непонятное! Я забываю, зачем пришла в конкретное место или что делала до того, как очнулась и задумалась о своём занятии.

«Возможно, у неё раздвоение личности из-за какой-то травмы, — пояснил мне свои предположения Хару. — Она может даже не помнить о ней. Тогда всё объясняется вполне логично: утром с нами встретилась другая её личность. А потом что-то сделала... Но лучше не говорить об этом Уте, чтобы она не пугалась ещё больше и не переживала!»

— Да-да, сначала понаблюдаем за ней и найдём подтверждение твоим догадкам!

Вслух он сказал:

— Я придумал, как нам поступить, Ута. Записывай свой распорядок дня, веди дневник в реальном времени. Не вырывай из него страницы и ничего не зачёркивай, даже ошибки. Если заметишь какие-то странности и несоответствия — сразу звони мне. Я, в свою очередь, поступлю так же. И будем проводить вместе больше времени, чтобы наблюдать друг за другом. Согласна?

— Идея с дневником мне нравится. Но, Хару, ты уверен, что мы сможем проводить вместе много времени? Мне очень неловко отвлекать тебя от твоих дел! А что скажут твои друзья? Я им совсем незнакома… И побаиваюсь их, если честно…

— Вот-вот, правильные вопросы! — прокомментировала я.

Хару фыркнул.

— Не волнуйся о моих друзьях. Гораздо важнее — понять, что с нами происходит, — Хару взял её за руку. — Поможем друг другу восстановить память. Расскажи, пожалуйста, как мы познакомились, что делали вместе.

Она вздохнула и поведала нам об их первой встрече: весной Хару ездил на экскурсию в другой город. Заблудился там, решил спросить дорогу у кого-нибудь местного — и встретил Уту. Она с радостью помогла ему найти его группу и экскурсовода.

В начале лета Ута переехала в Токио и поселилась относительно недалеко от Хару. Как-то раз они пересеклись на улице, разговорились и обменялись телефонными номерами. Иногда болтали или ходили куда-нибудь вместе, как друзья. Теперь уже Хару показывал своей новой знакомой город и местные достопримечательности.

Время от времени Ута заглядывала к нему в кафе, но её очень смущало внимание подруг Хару. Ни с кем из них она не общалась близко — ещё одно существенное расхождение с «другой Утой». Та до нашего совместного «помутнения» предупреждала нас о том, что встречаться с любой девушкой из квартета «Достань Хару» — опасно, а значит, хорошо была осведомлена о них.

Потом Хару второй раз пересказал Уте то, что она хотела узнать — какие приключения у него были после амнезии — без упоминания моего в них участия. И опять Ута распереживалась по поводу своих «соперниц».

— Хару-кун, мне кажется, тебе не стоило соглашаться на эти странные свидания!

— Да-да, ты уже говорила это! И я ответил, что лучше тебя знаю своих подруг. Мне нужно поговорить с каждой из них наедине, вспомнить всё по частям.

Его слова огорчили Уту.

— Они такие напористые девушки… Я боюсь, что они убедят тебя — или даже заставят — сделать выбор, о котором ты потом пожалеешь.

— Не переживай, Ута. Я обязательно восстановлю свою память. Никто на меня и мои чувства не повлияет! И на наши с тобой отношения — тоже!

— По твоим словам выходит, что она тебе нравится, — заметила я.

«Ария, я не знаю! Нас связывает что-то особенное — это всё, что я могу сказать. Давай просто продолжим борьбу с нашей амнезией».

— Как скажете, капитан…

Мы ещё немного посидели в молчании, а потом Хару сказал, поднимаясь со скамейки:

— Когда мы договаривались о встрече, ты упомянула, что хочешь поехать в какое-то интересное место. Времени ещё предостаточно, давай всё же доберёмся туда.

— Ох, и правда! Это лапшичная. Не знаю, в каком мы сейчас парке, но если выясним, что недалеко от неё — прогуляемся пешком?

— Отлично, давай.

Позже мы проводили девушку домой. Она жила всего в пятнадцати минутах ходьбы от нас. К счастью, никто из знакомых нам по пути не встретился — уж я за этим зорко следила!