Re: На пределе (гет)

— Да, чего уж там мелочиться, давайте всю корзинку. Раз уж они такие дешёвые… И маленькие.

— Ну вот, и разговор другой. А то всё один да один. И ничего не маленькие! За сколько бы я тогда их продавала? И так по два септима отдаю.

— Да-да…

На следующий день, пока моя… пока не знаю, кто… пусть пока просто будет Мика — спала в своей кровати, всё ещё не очнувшись от своего ритуала, я решил походить и поспрашивать у людей о незнакомом мне термине. Честно говоря, не слышал ни разу, кого можно было бы назвать «Длань» во вселенной Древних Свитков. Если в этой вселенной кто-нибудь был, то я бы уже об этом человеке, или не человеке, точно слышал. А так…

Нет, ну я конечно же знаю, что такое Длань. Но только лишь в общепринятом смысле. Ладонь на старых языках, продолжение руки или же наместник, если пускаться в более высокие сферы. Дланью Бога будет какой-нибудь жрец, или же человек, наделённый властью Бога, который будет судить людей на земле.

Тот же Иисус? Вполне. Почему бы и нет.

Вот только здесь мы имеем гораздо большее количество Богов. Если говорить о самой концепции Бога, как создателя всего сущего, то длань Его, думаю, будет сильным переизбытком власти в Нирне. А вот если говорить о существах, что немного слабее Ану и Падомая, что были в начале всего…

На мгновение меня переклинило.

Это уже совсем другое дело.

Мимо то и дело мелькали худые женские руки, складывающие в корзинку разномастные пирожки. Но мне было не до этого. Моим разумом завладела невероятная картина возможных перспектив того, что могло крыться за тайной Дланей.

— Карлотта, а вы часом не слышали о том, кто такие Длани? — невзначай так поинтересовался я. Да уж, лучший способ разговаривать с торговцем, это купить у него что-нибудь и побольше. Дальше он тебе, можно сказать, и сам всё на блюдечке выложит, а знает он или не знает уже неважно.

Женщина на мгновение прекратила своё занятие и удивлённо на меня посмотрела.

— Про кого?

— Длани, — вновь повторил я. — Длань. Вычитал в одной книжке. Воины какие или кто… Не знаю. Вот и интересно.

— Хм… Нет, никогда о таких раньше не слышала. Раз воины, то может какие-то не местные? Имперские там… Акавирские?

— Всё возможно…

На такой размытый ответ оставалось лишь скупо поджать губы и разочарованно вздохнуть. Чего я делать, естественно, не стал. Но мысленный вздох уж точно испустил. Не знает, значит. А ведь она уже не первая в моём списке людей, которые могут что-то знать. Нет, ну можно было бы, конечно, сходить к знающим людям, вроде того же Фаренгара, но это уже как-то… Невежливо. Чего уж, мотаться зря в мэнор к ярлу.

Впрочем, я драконорожденный ведь, мне можно…? Или нельзя? Чертовщина какая, всё пошло не по плану, и я теперь не знаю, есть ли у меня хоть какая-нибудь власть, и знают ли меня люди вокруг. Судя по взглядам, никто не знал, кроме, конечно, некоторых стражников, которым уже свои на ухо нашептали подробности.

Ну да и чёрт с ними. Не то, чтобы меня известность как-то волновала. Хотя это было бы полезно. Сразу подошёл, спросил что нужно, не боясь. Никаких там «зачем околачиваешься тут, окаянный»? Раз спрашиваю, значит надо, стойте на своём посту, пока ещё можете. Эхе-хе-хе…

Ладно, злыднями прослывать не будем. Так, что там с нашими пирожками…?

Плетёная корзинка тем временем уже была наполнена доверху, а Карлотта всё пыталась ещё чего-нибудь туда впихнуть. Интересно, сколько там уже накопилось? Больше сотни? А то у меня всего семьсот монет. Я бы не сказал, что это много, но если постараться, то закончится очень быстро. И глазом моргнуть не успеешь.

— Ээ… Ладно, я думаю туда уже не лезет, — попытался я остановить женщину. Но она как раз сама перестала складывать снедь, и я облегчённо вздохнул, мысленно готовясь расстаться с приличным мешочком монет. Наверняка дневной оклад для такой лавочки.

— А, и правда, — словно ото сна очнулась женщина. — Сто, как и договаривались.

Мешочек уже был у меня наготове, потому что я заранее рассортировал золото, и потому оставалось только проследить, чтобы его чудом на выхватили у меня из рук. На всякий случай оглянувшись, всё-таки вокруг было людно, я сунул руку в вещевой мешок, стоящий на прилавке передо мной, и подал тяжёлый мешочек торговке. Карлотта приняла его, сразу же взвесила в руке, раскрыла, посмотрела на монеты и покопалась внутри, добравшись до дна. Ну а что? Известная практика мошенников: насыпать на дно что-нибудь, похожее на содержимое, а сверху золото. Вот только меньше, процентов на семьдесят, чем нужно.

Вот только мне не с руки так обманывать людей, с которыми в потенциале потом можно завести хорошие знакомства. Идеальный вариант подружиться с торговцем — часто и много что-то покупать у него, или же чем-то помочь. Этим Довакин в игре постоянно занимался, чтобы зарабатывать себе необходимую репутацию. Вот и я займусь этим. Желательнее всего было бы завести хорошие знакомства с алхимиками и торговцами, которым можно всё продать типа того же Белетора. Сбыть запрещённые артефакты или же купить их не будет проблемой. Ещё можно было бы подружиться с какой-нибудь знатью, но им мне пока нечего предложить кроме угроз силой, которой я пока толком и не владею. Так что этот вариант можно смело отметать.

Улыбнувшись женщине и попрощавшись, а также пообещавшись вновь прийти за пирожками, я схватил мешок и увесистую корзинку и направил стопы свои обратно в таверну. Больше у меня, пока что, не было вариантов, у кого поспрашивать касательно Дланей. А в таверне можно было бы попытаться вызнать чего-то у Хульды и служанок. У той же Садии, которая вроде как не местная.

На торговой площади по-прежнему было очень людно, потому мне приходилось тщательно следить за тем, чтобы у меня не подрезали мешок и пирожки из корзинки. Снеди хоть и было много, но один возьмёт, другой возьмет, и так и не останется ничего, пока дойду до входа. А там ещё Хульду угостить, самому поесть, Мику накормить… Да уж.

… Интересно, в свободном ли доступе здесь продаётся молоко? Со сладкими пирожками было бы просто великолепно. Даже интересно стало. Вон уже дверь совсем близко, надо будет пойти и спросить.

Таверна встретила меня прохладой. Костёр в центре на каменной кладке по-прежнему горел, как и утром, но не сильно, всё-таки на улице был день, было не слишком холодно и можно было сильно не кочегарить. Разве что к вечеру, когда на улице станет холоднее.

Я подошёл к стойке и тяжело опустился на высокий стул, поставив сумку себе на колени, а корзинку рядом. Авось никто не украдёт, вроде особенного и не было никого вокруг. Полутёмное помещение, освещённое только лишь светом свечей, выхватывало тёмные силуэты повсюду, но то могли быть мелкие насекомые, в свете отбрасывающими огромные, пугающие тени.

Хульда, наконец, повернулась ко мне и, опустив локти на стойку и подперев кулаком подбородок, испытующе посмотрела на меня, словно бы побуждая рассказывать. Владелец любой таверны в любом городе был одним из самых главных источников сплетен и слухов, а также полезной и не очень информации. Потому, если хочешь подружиться также и с руководящим составом таких вот местечек, то делай добро… хоть какое-нибудь, в ответ на добро, которое делают тебе.

Как-то так.

Сунув руку в корзинку, я нашарил там пять пирожков и пирамидкой выложил на чистую стойку, прямо перед Хульдой, встретив удивлённый взгляд.

— Угощаю. Купил совсем рядом.

— У Валентии?

— Ага.

— Ну спасибо, — она сгребла пирожки в пакетик и положила на полочку под прилавком, видимо решив оставить на потом, и затем снова посмотрела на меня, на этот раз с ноткой заинтересованности. — Ну так что там была за девочка? Наверняка за этим кроется какая-то история?

Как я, собственно, и говорил.

— Эта история, на самом деле, не для лишних ушей, — Хульда скептически приподняла бровь, мол, жалко байку, что ли? Я в ответ посмотрел на неё точно также, слегка выгнув бровь. — Нет, ну правда. История не слишком весёлая, где-то даже грустная. И немного личная, да…

Владелица таверны продолжала сверлить меня заинтересованным взглядом, и, в итоге протяжно вздохнув, я принялся рассказывать ей детали истории. В подробности старался не вдаваться, просто описал общие детали, и, конечно же, избежал темы проведённого Микой ритуала, который сам по себе был неизвестно чем и сулил мне неизвестно какие подробности и судьбу, в общем и целом.

Рассказывал я в итоге около пяти минут, и за это время выражение лица женщины успело несколько раз поменяться, от гнева до сожаления, выказывая самые разные эмоциональные формы.

— Бедная девочка…

Вот к чему всё в итоге и пришло.

— Теперь вы понимаете, почему я говорил, что история не сильно походит на байку? И думаю, что не стоит людям знать о ней.

Хульда понимающе закивала, но искру заинтересованности из глаз не спрятала.

— Ну и что ты с ней собираешься делать? Отправишь на все четыре стороны? Она ведь так юна, выглядит едва ли не младше тебя.

И правда довольно интересный вопрос. Но он непосредственно касался того, что вчера произошло между мной и Микой. И о чём я не мог рассказывать кому попало. Но, впрочем, иными словами я всегда смогу объяснить ситуацию.

— Как оправится, предложу ей путешествовать вместе. Она не из Скайрима и идти ей, судя по всему, совсем некуда. К тому же, похоже, что она неплохой воин, будет мне подспорьем, если на бандитов нарвусь.

В голове промелькнули слова девушки о том, что она очень сильна, и откуда-то изнутри снова поднялись эти странные, неподтверждённые мысли и догадки о связи с Богами. Насколько она может быть сильна? Насколько, так сказать, была «имбой», если выражаться игровыми терминами? Сложно сказать, пока не увижу всё сам, или она не расскажет. Хотя, чтобы она мне не сообщила, чувствую, что поверить мне будет чрезвычайно сложно. Почему? Да откуда мне знать.

Но так или иначе стоит проверить, как она там. Вдруг проснулась уже? Наверняка кушать хочет. И помыться… Да уж.

Моргнув, я сбросил с себя иллюзию полёта в высоких и недоступных моему пониманию сферах градации сил и внезапно вернулся в реальность. Поднялся я быстро, схватив все свои вещи и махнув Хульде.

Лестница на второй этаж казалась очень длинной, словно повторяла лабиринты, в которые выстроились закоулки моего разума, не давая остановиться на одной мысли, сосредоточиться на ней и как следует обдумать. А тут ещё и подъём по лестнице приходилось обмысливать. Шаг за шагом, чтобы не клюнуть носом вперёд. Шаг за шагом…

Ай! Споткнулся!

С трудом удержав равновесие, неосознанно вскрикнув и едва не разроняв всё, что было в руках, я-таки устоял на месте, почти у самой последней ступени.

Снизу выглянула обеспокоенная мордашка служанки, вопросительно на меня глядящая, но я махнул рукой, мол: нормально всё, не переживай, жив и не падаю. Ох, сколько грохота было бы… Легко представить, но и от мыслей уже не избавиться. Аккуратнее надо бы быть.

В итоге успешно добравшись до комнаты, в которой Мика по-прежнему спала, я поставил на стол корзинку, а вещевой мешок оставил на полу. Сам сел на невысокое кресло возле стола и с наслаждением вытянул вперёд ноги. Благодать. Можно и отдохнуть здесь какое-то время.

Справа и сверху от меня было маленькое зарешеченное окошко, на данный момент открытое, и только лишь оно было источником света. С другой стороны был выход к нескольким столикам на втором этаже таверны и там можно было заметить свечи, висящие под потолком, но их свет не доставал до меня и потому детали комнаты рассмотреть толком не получалось, как и всех, кто в ней находится.

Мика лежала на кровати полностью, едва ли не с головой завернувшись в одеяло и свернувшись калачиком, и, не шевелясь, спала. Её ровное дыхание, если прислушаться, было слышно даже с моего места, хоть от кресла до кровати и было примерно два с половиной метра. Довольно странно, этот размеренный звук даже успокаивал. По нему же я понял, что здоровью девушки уже ничего не угрожает. Человек, органы которого были сильно повреждены, дышал бы по-другому.

… Ах да, поправочка. Нормальный, обычный человек, дышал бы по-другому. Эта девушка была совсем необычной. Из того, что я услышал от целительницы, большинство внутренних органов Мики были… в довольно-таки сносном состоянии, которое здоровым хоть как не назовешь. Прошло… сколько там? Да не больше двадцати часов, и каков результат? Она спит здоровым сном младенца, хоть бы шевельнулась раз во сне или стон издала какой-нибудь.

С кровати, словно в подтверждение моим словам, раздалось оглушительное «апчхи!», и Мика перевернулась на другой бок лицом ко мне.

Я так полагаю, что она уже спала обычным сном, тогда как первое время, как мне казалось, это была словно искусственная кома, в которой организм будет восстанавливаться быстрее. Сейчас же она с минуты на минуту могла проснуться. А могла проспать ещё часов тридцать.

Пойти, что ли, завтраком озаботиться? Или уже… я обернулся на окошко, из которого ярко светило солнце, и повернулся обратно к кровати. Да, скорей всего уже обед. Возможно, даже поздний.

Царство за часы. Хоть какие-нибудь.

И только я собрался подняться с места, как с кровати раздался низкий стон, а затем скрип. Мика резко приняла вертикальное положение, едва ли не подпрыгнув, и, конечно же, сбросила с себя одеяло. Мне пришлось тут же отвернуться, хотя…

Так, стоп, никаких хотя. Не поворачиваться, пока не убедишься в том, что она одета! Хотя бы частично…

— Ты там… накинь обратно на себя одеяло…

Раздался шорох, и я осторожно повернулся, мысленно опасаясь того, что кулак или ладонь летит мне в лицо или в живот. Но нет, ничего такого не было. Крепко стиснутые зубы, пылающий гневом взгляд и с силой прижатое к груди одеяло — вот такую картину довелось мне увидеть.

Я шумно опустился обратно в кресло и пару раз моргнул. Жива и невредима на первый взгляд. И что говорить?

Пока мысли плавно текли в голове не зная, куда направиться, рука подействовала сама собой, слегка приподнявшись в воздухе и помахав. Мика на этот мой жест нахмурилась и заозиралась по сторонам. Явная дезориентация, похоже, она либо не понимала, где находиться, либо просто не знала этого места.

— Где я? Что это за место? Отвечай!

— Спокойнее… — я тут же поднял руки перед собой в защитном жесте. — Тебе память отшибло? Забыла, что я тебя принёс в Вайтран и что ты потом сделала?

Новая вспышка гнева, затем неверие, а затем глубочайшая степень… охреневания от своих действий, иначе просто и не опишешь. Смена эмоций на милом личике была усладой для моих глаз.

— Надеюсь, ты мне расскажешь, что случилось?

Но девушка словно проигнорировала мой вопрос и упорно продолжила молчать, похоже, напряжённо обдумывая свои действия. Да что она такого сделала? Неужто нечто серьёзное и имеющее неслабые последствия? Я-то думал хуже будет только мне. А оно… наверное… ещё и в обратную сторону работает.

Откровенно говоря, стоило хотя бы попытаться сделать её своей союзницей. Обладает она какими-либо силами, или же нет, путешествовать с кем-то будет гораздо сподручнее, чем одному. И дело даже не в том, что помощник будет помогать тащить вещи (дело совсем не в том, глупость какая). Единственное, что меня сейчас волнует больше всего, это возможность высказаться кому-то. Тому, кто поймёт меня. И желательно кому-то такому же необычному, как я. Или же чем-то со мной связанному. Например, своего рода вассальной клятвой или долгом жизни. Оба варианта, кстати, к ней можно применить.

Оптимальным вариантом была бы Серана, но до неё мне ещё… короче, очень долго. В идеале стоило бы полностью разобраться с проблемой драконов в Скайриме, то есть уничтожить Алдуина или хотя бы, если, конечно, получится, запереть где-нибудь далеко и надолго. Я слышал, что он бессмертен и его невозможно убить, но остаётся надеяться, что мне, как драконорожденному, удастся это сделать.

Впрочем, если вернуться к теме вампиров, то это было бы одной из самых оптимальных версий выживания в этом мире. Вампиры сильные и быстрые существа, фактически бессмертные…чем не жизнь!

Но, на самом деле, не жизнь. Придётся до самой кончины мира пить кровь, которая мне на вкус очень не нравится, и скрываться в тенях. На солнышке даже не погреешься. Я хоть и люблю дождь, но, как и любой человек, тянусь к солнцу. Иногда.

Пока я лениво валял мысли в голове, Мика не шевелилась, всё так же сидя на кровати и завернувшись в одеяло настолько плотно, что я видел только лишь её голову, начиная от подбородка. Перепутанные и грязные волосы — такое ощущение, что окутывали её наравне с одеялом. По-моему, они были настолько длинными, что доставали ей до лодыжек, но отсюда мне было не понять. На данный момент, они просто в невероятно невзрачном состоянии. Интересно даже стало, как за такими ухаживать?

Впрочем, что правда, то правда — девушке не мешало бы помыться. Об этом говорил хоть и стойкий, но не сильно бросающийся во внимание запах, исходящий от неё.

Замечание, мелькнувшее в мыслях было настолько внезапным, что я, похоже, высказал его вслух, потому как блестящие гневом, тёмно-зелёные глаза тут же воззрились на меня, а их владелица прошипела в мою сторону что-то оскорбительное. Что именно, я не расслышал, потому как сказано было на незнакомом мне шипящем языке. После девушка незамедлительно скривилась и попросила прощения за оскорбление. Не похоже было на то, что она сожалеет о только что сказанном. Более похоже было на то, что нечто запрещает ей так относиться ко мне… контракт? Всё возможно. Я ни в чём не могу быть уверен, потому что в каноне такого не было.

…

Или, может, было? Да нет, я же несколько раз излазил все возможные дыры в пятой части Древних Свитков. Не может быть. Я не мог упустить такой важной детали. Я даже видео о Лоре смотрел!

…

Но, тем не менее, я был здесь. Был в качестве драконорожденного, с самыми явными доказательствами на то, что это всё не было сном. Мне хоть и до сих пор тяжело было поверить в то, что это реальность, несмотря на все доказательства и очень явные ощущения, но всё же не с руки было сопротивляться этому. Возможно… пока не выясню в чём тут дело, стоило позволить событиям идти своим чередом.

— Да уж, очень хотелось бы, чтобы ты была вежливее, — девушка вскинулась, расширившимися от шока глазами уставилась на меня, словно бы даже в панике, а затем опустила голову и молча кивнула. — Я спущусь вниз и попрошу подготовить для тебя какую-нибудь… ванну. Помоешься, потом поедим и ты мне всё расскажешь. Хорошо?

Снова кивок и я не стал больше расспрашивать её ни о чём, выйдя из комнаты.

Пути вниз не занял много времени, как и просьба найти место для помывки. Оказывается, на заднем дворе таверны было небольшое огороженное от любопытных глаз место, наподобие душа. Там имелся свой сток для воды, была проведена трубка, по которой шла вода. Но это ещё не самое удивительное из того, что мне рассказала Хульда. Оказывается, Фаренгар навесил на несколько труб довольно занимательное заклинание, которое нагревало воду в трубах, пока вслух не скажешь «хватит». Я не могу представить то, как он смог это воспроизвести, да и ума у меня не хватит, чтобы понять. Но это было, и это уже было просто прекрасно. Одна яркая искорка напоминания о доме, где такое было обычным делом…

Откровенно говоря, было довольно интересно, и я, не удержавшись, сходил и лично проинспектировал, что там было и как, в этой «душевой». Из интереса даже протестировал систему подачи и нагрева воды. Та охотно отзывалась на речь и по команде «хватит» сразу же переставала нагревать воду. Единственный минус, как сказала мне Хульда, это то, что воду нельзя было охладить, потому нужно было ждать, пока она остынет. Впрочем, ещё заклинания на этой системе нужно было обновлять раз в три месяца, используя Большой Камень Душ. Насколько я помнил, в такие можно запереть души крупных животных или монстров, вроде троллей.

Но это не точно. Впрочем, мне не то, чтобы было очень интересно. Просто новая для меня и занятная игрушка…

…

Ой, да кого я обманываю! Это вещь была магической и мне было очень интересно! Мне вообще всё, связанное с магией, было интересно. Точнее всё в этом родном для меня мире.

Ладно, пора перестать уже лить воду и отправиться за Микой. Ей эта вода была нужнее, чем мне.

Захватив у Хульды небольшой деревянный таз, грубую мочалку и какое-то подобие мыла, я поднялся наверх и замер перед дверью. В каком бы состоянии я не видел её раньше, невежливо будет не постучаться. Мало ли чего.

Что я и сделал. Из-за двери тут же донеслось слабое «можно», и я толкнул дверь от себя. Мика обнаружилась всё на той же кровати, закутавшись в одеяло и пристально глядя на вошедшего, то есть на меня. Как мне казалось, в её глазах уже не было искр гнева, была лишь толика смущения и какие-то непонятные эмоции, которые, похоже, были направлены вовсе не на меня. Но с этим можно было и потом разобраться.

— Ну что, мыться идём?

Мика кивнула, осторожно встала с кровати и, пошатываясь, направилась ко мне. Казалось, она вот-вот упадёт, но… как-то рисково было попробовать подхватить её под руку, чтобы помочь дойти или вовсе унести. Ещё влетит ни за что. Так что, наверное, лучше всего будет действовать по мере поступления проблем.

Сама Мика ни одним жестом, выражением лица или же словом не показывала то, что ей нужна помощь. Снаружи была лишь бесконечная уверенность в собственных силах и действиях, и мне оставалось лишь… молча смотреть на эту браваду, потому что пока я был не в силах сделать совершенно ничего. Фактически, мы были незнакомцами.

Мне захотелось тяжко вздохнуть и быстро взять всё в свои руки… в буквальном смысле. Позади слышалось тяжёлое дыхание. Шагов слышно практически не было, так как шла девушка босиком, и потому мне приходилось медленно идти и часто оглядываться, следя за тем, чтобы Мика не упала. Блин, а ещё же с лестницы спускаться… Караул, лестница же такая крутая, а что если она упадёт?

Вот уж тогда точно будет проблема.

Тем временем я подошёл к лестнице и спустился вниз на пару ступенек. Мика неуверенно смотрела вниз, вероятнее всего не замечая моего пристального взгляда, намекающего на возможную помощь, но всё же шаг вниз делать не собиралась. Скорее всего, не была уверена в своих силах.

— Тебе помочь?

И снова молчание, но на этот раз сдобренное острым взглядом в мою сторону. Мне на это оставалось лишь громко вздохнуть.

— Да, тебе надо помочь, потому что ты не сможешь сама спуститься с чёртовой лестницы, — я сделал пару шагов вверх по направлению к девушке, резко отшатнувшейся назад.

— Только попро…

— И попробую. Иначе можешь сидеть здесь до конца света, вся грязная.

И отбросив опасения о том, что меня поколотят, я взял Мику на руки, вместе с этим удерживая и таз, и направился вниз. На удивление она не стала брыкаться и стараться выбраться, даже кричать не стала, чтобы её поставили на твёрдый пол… нет. Ничего такого. Вместо этого она лишь крепко ухватилась за меня, чтобы не упасть и отвела взгляд в сторону, зажмурившись. Ещё раз глубоко вздохнув, я начал спускаться и наконец-таки добрался до входа в ограждённую «ванную» комнату.

— Как пользоваться этими нагревательными трубками знаешь?

Впрочем, конечно же, она ведь здесь дольше меня. А с её стороны молчаливый кивок и отказ смотреть мне в глаза.

— Ладно, вот тебе таз, мочалка и мыло. Развлекайся. Я тебя здесь подожду, — я сунул в руки девушки таз и отошёл на шаг. — Или, может, тебе ещё и помыться помочь?

— Да пошёл ты знаешь ку… ай! — только-только она выдала оскорбление, как вдруг схватилась рукой за висок, выронив таз, который я успел подхватить. Если бы я этого не сделал, он кому-нибудь из нас точно упал бы на ногу, что было бы не очень приятно. — Простите, господин…

— Прощаю, так и быть, — поддержал я, снова сунув таз ей в руки. — Пытаешься заботиться о ней, а получаешь в ответ оскорбления. Эх. И всё же не мешало бы придержать тебе язычок.

— Грр…

— Иди давай. Водичка тебя уже заждалась.

На меня снова зло зыркнули и громко хлопнули дверью перед моим носом. Мне же оставалось сесть у стены и дожидаться девушку. Учитывая то, что за стеной послышался плеск, а также шум воды, ждать мне, скорей всего, придётся не слишком долго. Впрочем, помнится мне один случай, когда я по самый подбородок угодил в грязевую лужу. Пока шёл до дома, грязь высохла, и потому пришлось отмываться. Долго и упорно, при помощи посильной помощи близнецов. Предполагаю, здесь была схожая ситуация.

Всё так же сидя на полу, я прислушался к тому, что происходило за тонкой стенкой. Упорный, непрекращающийся шорох, похожий на скрежет, и плеск. Наверняка Мика пытается оттереть грязь с тела во всех смыслах этого слова. К тому же, у неё ещё такие длинные волосы… мне сложно представить сеанс их помывки. Единственный раз, когда мне приходилось мыть волосы длиной хотя бы до середины спины, это когда я помогал своей сестрёнке. Но это было давно, когда она ещё не обрезала их до плеч.

Да уж… А скрежет всё не прекращался. Мне кажется, с текстурой той жесткой мочалки, которую выдала Хульда, и с силой, которую наверняка прилагала Мика, можно стереть кожу до самых мышц, если не до костей.

Я был не в силах понять чувства девушки, которая хочет отмыться от всей той грязи, что с ней случилась. Мне остаётся лишь догадываться о том, что она чувствует, чего желает и на что надеется. Самое главное, чтобы она сейчас не надеялась покончить с собой от осознания произошедшего. Впрочем, на это у неё было полно времени, и она, так или иначе, со своей задачей справилась бы, как мне кажется.

Из-за стены послышался тихий шёпот, и я замер, стараясь разобрать слова.

— Да оттирайся же ты… почему… почему не отмывается…

Понимая возможность того, что мне может прилететь по голове чем-нибудь тяжёлым, я всё же подобрался к двери и тихонько приоткрыл её. Мика сидела спиной ко мне, вся обёрнутая волной своих чёрных… серых? … волос, сейчас выглядевших едва ли не лучше искусственных. Выглядевших какими-то совсем неживыми. Подставляя локоны под струи явно горячей, исходящей паром воды, девушка настойчиво тёрла волосы мочалкой, но их состояние не менялось. От воды они не становились чище даже визуально, они оставались точно такими же грязными и испачканными и с каждым приложенным усилием словно бы становились бесцветнее, начиная от кончиков и всё продвигаясь вверх.

— Почему я… почему со мной это случилось… — тихо шептала она, но затем пнула ногой деревянный таз, отлетевший далеко к стене и разломившийся на мелкие щепки, и воскликнула. — Ненавижу!

Также тихо я закрыл дверь, слава богам, не скрипевшую, и снова уселся возле стены. Из-за стены послышались тихие, едва слышные всхлипы, усиливающиеся, но не до такой степени, чтобы их было слышно всем вокруг. Только лишь я был свидетелем этой ее слабости, и какие угодно высшие силы мне в свидетели — никто и никогда об этом не узнает до самой моей смерти.

Почему-то очень не хотелось предавать эту девушку и оставлять на произвол судьбы. Причины мне были не ясны. У неё не было доверия ко мне, не было каких-то тёплых эмоций, которые могли бы поспособствовать хорошим дружеским отношениям, да и вообще ничего, что помогло бы нам хоть сколько-нибудь хорошо общаться. Мы были совершенно незнакомы, но, тем не менее, призвав к себе какую-то… необъяснимую силу, она связала нас странным контрактом, явно поставив меня выше в иерархии. Не зря же господином зовёт, непривычно так.

И мне непонятно было, зачем она это сделала. Да, она, конечно, сказала раньше, что я «дракон». Вероятно, имела в виду то, что я драконорожденный, но только ли в этом была причина? Вопросы-вопросы…

Тем временем мне послышалось, что всхлипы затихли, как и шум воды. Появился другой звук, и его не перепутаешь ни с чем, кроме как с трением тряпки о тело. Выждав для приличия несколько минут, я постучался в дверь.

— Мика, ты там всё? Уже закончила?

Со стороны комнаты послышался жуткий треск будто нечто сломали, а затем грохот и, что-то подсказывает мне, что ещё пока входить нельзя.

… Ладно, мне, конечно же, несложно ещё немного здесь посидеть. Почему бы и нет. Всяко лучше чем получить по морде деревянным тазиком (если тот ещё жив, конечно), или рукой, что было бы… наверное… в разы хуже.

Из-за стены донёсся сильный удар, и меня, опирающегося об эту самую стену, сильно пошатнуло. Но я не обратил на это внимание и вновь вернулся в исходное положение. Затем удар донёсся снова. И снова. И снова. С завидной периодичностью, в секунды две, с той стороны, похоже, кулаком долбили в стену. Но больше я, кроме самих ударов, ничего не слышал. Возможно, она просто хотела вылить куда-нибудь весь гнев и обиду, что затмевали её разум… а может это просто мои догадки и ей нравится бить твёрдые предметы и ранить себя.

В небольшой коридор, в котором я и сидел, заглянула одна из служанок. Обеспокоенно она посмотрела на дверь, из-за которой и доносился шум, а затем на меня, но я в ответ просто помотал головой и рукой, мол: «всё нормально, ничего необычного не происходит».

Пару мгновений скептически посмотрев на меня, девушка ушла, и я услышал, как она что-то рассказывает. Наверное, Хульде.

Тем временем грохот наконец-то закончился, и дверь приоткрылась. Я посмотрел вправо вверх и, показавшаяся в проходе Мика, на мгновение осмотревшись, встретилась со мной взглядом. Впрочем, тут же она посмотрела в другую сторону, отказываясь смотреть мне в глаза слишком долго.

Ну неужели я такой страшный? В чём дело-то?

— Я… По… — попыталась выдавить из себя какие-то слова Мика. Я поднялся, быстро отряхнул штаны и повернулся к ней лицом, готовый слушать то, что она пытается сказать. — Помогите мне… п-пожалуйста. Я… не уверена, смогу ли сама дойти.

Невооружённым взглядом было видно, насколько тяжело дались ей эти слова. Лицо её покраснело вплоть до корней волос, и она снова начала дрожать. А учитывая то, как крепко она держалась за косяк двери, слегка трещащий под напором, ей наверняка было очень сложно стоять на ногах.

— Да, конечно.

Я подошёл поближе и осторожно взял на руки крепко схватившуюся за меня девушку.

Не обращая внимания на взгляды, я прошёл к лестнице, быстро поднялся по ней, по-прежнему мысленно удивляясь малому весу Мики, и, наконец, достиг комнаты. Дойти до кровати и уложить на неё девушку не составило труда. Мика же, как только я отпустил её, сразу же отцепилась от меня и крепко прижала к себе уже другую ткань, в которой завернулась ещё в той комнате.

И только я повернулся, чтобы спуститься вниз за обедом, как мою голову словно молнией поразила очевидная мысль.

Точнее замечание.

Точнее наблюдение. Да неважно! Её волосы!

Я обернулся и ошарашенно посмотрел на девушку, точно так же удивлённо смотрящую на меня. Волосы, ранее бывшие довольно длинными, были неровно обрезаны, и теперь доходили примерно до плеч. Каскад волос, который ранее, вероятнее всего, был просто прекрасен, обратился в… я даже не знаю, как это назвать. В самую обычную причёску.

… Впрочем теперь, помывшаяся и буквально посвежевшая девушка выглядела куда привлекательнее, даже с такими короткими волосами.

— А… волосы… куда… — жалко пролепетал я, не в силах сказать что-то связное. Мика в ответ явно привычным жестом потянулась влево, но, не обнаружив там прядей, так и замерла, смущённая привычкой.

— Я не смогла их восстановить. Похоже… время их пришло. Мне жаль их. Жаль больше, чем ещё кому-то, но… я ничего не могла сделать.

Девушка притянула колени к груди, обхватила их руками и спрятала лицо, глядя вниз. Мне почему-то стало ужасно неловко и, чтобы сгладить это чувство, я быстренько смылся вниз. Наверняка она хочет есть, да и я проголодался.

Быстро сбежав по лестнице вниз, я обратился к Хульде, но та словно бы ожидала меня, и в итоге меньше, чем за минуту сунула мне в руки поднос, до краёв набитый едой. Рядом тут же появилась невзрачная на вид девчушка, в руках которой был ещё один поднос, но на том стояла кастрюля, исходящая паром и запахом чего-то вкусного, а также несколько тарелок. На моём же были хлеб, ложки, два стакана, какие-то тарелки с салатами и большая тарелка с ломтями мяса.

При виде этого великолепия мой рот наполнился слюной. Такое ощущение, что запах, который исходил от подносов, наполнил сразу всю таверну и ощущался во всех её уголках. Но это, вероятно, потому, что еда готовилась прямо здесь, и всё помещение успело пропитаться ароматом. К тому же когда готовит Хульда, как я успел выяснить, то вниз со своих комнат на завтрак сходятся все. Уж больно хорошо готовит.

Когда я, наконец, дошёл до комнаты, в которой осталась Мика, запах от еды, я в этом просто уверен, точно уже добрался до неё раньше. И потому, когда я толкнул дверь от себя и зашёл внутрь, Мика уже пристально смотрела на поднос в моих руках. Я не стал тратить лишнее время и сразу же поставил поднос на стол. Девушка за моей спиной так же вошла и поставила другой поднос на стол, а затем коротко поклонилась и скрылась за дверью.

Я же тем временем начал расставлять на столе тарелки, разлил суп, поставил посередине тарелки с мясом и овощами, а затем взял в руки стакан и принюхался к содержимому, прежде чем немного отпить. Чай! Да ещё и тот, который мне так полюбился. Не знаю, из чего его делала Хульда, но, как мне показалось, там была мята, клубника и что-то ещё…мне неизвестное. Но, думаю, это не особенно и важно.

Сев за стул, я посмотрел на Мику, неуверенно глядящую на меня.

— Ну, чего ты ждешь? Кушать не хочешь?

Снова взгляд, полный неуверенности, но на этот раз секунду спустя Мика соскочила с постели и в мгновение ока оказалась на стуле напротив. Почти сразу же она схватила ложку, явно соблазнённая ароматными запахами еды, но тут же словно бы замерла, не решаясь притронуться к еде.

Я за это время уже успел съесть пару ложек из своей тарелки, но заметил, как она бросает редкие взгляды то на меня, то на свою тарелку. И в них, конечно же… Ну да, кто бы мог подумать. В этом её взгляде читалось опасение.

— Ну что ещё? Ты такое не любишь?

— Я… Я не…

— Ну?

— А эта еда, она… она не отравлена? — с трудом выдавила она так, словно бы ей было тяжело говорить. Мне же захотелось ударить рукой о лицо, что я и поспешил сделать.

— О, милостивые боги… — я потянулся через стол к удивлённой моим поведением девушке, зачерпнул из её тарелки суп и попробовал. Ничем не отличается от моего. — Видишь? Я не отравился, можешь кушать спокойно. Да и что тебя, травили там, что ли? Чего ты так резко реагируешь даже на простую еду?

Мика моргнула, закрыла бывший до этого приоткрытый от удивления рот и опустила ложку в тарелку. Медленно она попробовала суп и, не ощутив ничего плохого, я так понимаю, кивнула каким-то своим мыслям.

— Господин… Я понимаю, что вы чувствуете, — вдруг заговорила она. Я же, удивлённый такой резкой смене манеры речи, замер, слушая её. — Вы сказали, что подобное случилось с дорогим вам человеком… Но я прошу вас понять, что это не то же самое. Там была она. Не вы. И вам не понять, каково это, — затем она съела ещё одну ложку и добавила: — И да, любая еда, которую мне давали, содержала в себе яды. Но я быстро привыкла.

Мне в ответ на это не оставалось ничего, кроме как сочувственно посмотреть на неё. Её слова я услышал и принял, но поразмыслить об этом можно и позже.

Какое-то время мы ели молча. Мика изредка с любопытством поглядывала на меня, но натыкаясь на мой взгляд поспешно отводила глаза, стараясь смотреть куда угодно, но только не вперёд.

Минут через тридцать мы окончательно разобрались с едой. Я унёс поднос и хотел было вернуться за деньгами, но Хульда меня остановила, сказав, что расплачусь, когда буду выезжать. Я на это кивнул ей, поблагодарив, и вернулся в комнату, в которой поставил два кресла друг напротив друга. Сев в одно, я указал девушке на другое.

Некоторое время брюнетка молчала, собираясь с мыслями. Я немного понимал её, похоже, что рассказ предстоял не коротенький, и не торопил. В конце концов, торопиться нам всё равно некуда.

Прошло примерно минут пять, пока, наконец, Мика не подняла на меня взгляд своих зелёных глаз.

— Из какого бы уголка Нирна вы не были, господин, вы обязаны были слышать о созидателях. О тех, кто костьми стал нашему миру, и о тени их.

Кому, как не заядлому игроку в пятую часть серии The Elders Scrolls это знать? В условиях этой вселенной, это не могут быть никто иные, кроме Аэдра и Даэдра. Есть, конечно, вероятность, что она таким замысловатым образом имеет в виду Ану и Падомая, но это очень и очень маловероятно.

— Уточню на всякий случай, ты же имеешь в виду Аэдра и Даэдра, да?

— Так их обычно и называют, — кивнула девушка. — То, что вы видели, было естественно для нас. Связь контрактом на уровне настолько низменном, что его можно сравнить с мысленным наитием. Привычка и обязанность настолько сильная, что без неё мы просто не выживем. Сразу поясню вам одну вещь, господин, вы не избранный и не особенный, — она криво усмехнулась, глядя на меня. Неужели у меня настолько ярко на лице написана мысль о чём-то таком? — Просто вы идеально подходите, и так получилось, что вы единственный во всём мире такой.

— Я бы сказал, что это и есть бытие «избранным».

— Это не так. Не только драконорожденные могут стать нам господином. Но я продолжу, если можно? — она вопросительно посмотрела на меня и, дождавшись кивка, продолжила. — Волей Бога моего Талоса, что вознёсся выше людей и встал на один уровень с восемью, я одарена милостью. Вы должны знать, что ни тёмные, ни светлые напрямую не могут управлять судьбами простых людей. Не могут, пока очередной смертный не предложит в уплату душу. Даэдра принимают её за плату, охотно изменяя естественный порядок вещей. Они чтят хаос и перемены — то, из чего сами и явились. Но в противовес им есть Аэдра. Те, что стали костьми мира. Как я и сказала, они не могут контактировать с людьми напрямую. Не могли ранее… — она перевела дыхание и тут же продолжила. — Но руками своими и своих марионеток, они могут создать нечто новое.

И тут Мика пристально посмотрела на меня. Женщина, ты не услышишь от меня ничего адекватного, я до сих пор не могу с мыслями собраться. Что ещё за странное отклонение, о котором я никогда не слышал?

— Обычно, это люди. И нами названы они Длань. Существо, что будет владеть частью силы Бога. Маленькой искрой, незначительной настолько, что в сравнении с высшим это капля в великом океане. Но целой капли хватит, чтобы затопить чей-то маленький домик.

Закончив предложение, девушка слегка нагло улыбнулась. Внешне я не проявлял ничего, кроме заинтересованности. По крайней мере, мне так казалось. Но внутри медленно, но верно зарождалась настоящая паника. Это что-то, чего я ранее не знал. Случилось событие, исход которого я не могу предсказать. На которое не могу повлиять. Отклонение, жёстко ударившее по всей моей уверенности в благоприятном исходе событий. Предлагаете мне ввязаться в битву Дланей и самих Богов? Увольте, можно я лучше домой пойду?

— Вы в порядке, господин? — Мика озадаченно окликнула меня, видимо приметив мой ошарашенный вид. Ещё бы я был в порядке, блин. Но я держусь, стараюсь не паниковать.

— Да… В относительном… я бы сказал, — с паузами выдал я, но затем сказал нечто, пришедшее в голову совершенно случайно. — Чего ты всё господином меня зовешь да на «вы»?

— Я не могу это контролировать, — покачала головой девушка, а затем усмехнулась. — Думаю, вы помните, как я морщилась, когда пыталась оскорбить вас? Связь не даст мне относиться к господину без должного уважения. Посредством ритуала, между нами создан канал связи, по которому я получаю энергию поддержки. Так заведено изначально. Господин для Длани — это высшая после Бога инстанция. Вы, мой господин — существо, которое я не имею права ослушаться.

— О-о, вот как… — задумчиво протянул я. — Ладно, есть что-то ещё, что мне нужно знать?

— Да. Как вы уже поняли, я Длань Талоса, — продолжила девушка. — Я получила силу от моего повелителя, когда мне было двенадцать лет. Шесть лет до этого я училась у предыдущей Длани. Чтобы принять благословение, я должна была закалить свои тело и душу и отдать всю себя Талосу.

— Силу можно передать? — не сдержался я.

— Да. Но обладать ей сможет лишь достойный.

— Ладно… Чёрт, сложно это. А насколько вы сильны?

Именно, пора бы уже было перейти к практически полезной и более ценной стороне этих ваших Дланей.

— Я сильнее взрослого и обученного воина, — встретив мой недоверчивый взгляд, которым я окинул её маленькую фигурку, она сразу же добавила: — Поверьте, господин, этого предостаточно для любых людей и нелюдей, которых я только встречала. Только каджиты могут посоперничать со мной в ловкости, — слегка гордо добавила она. — Но в особой форме Длани, я способна справиться с целым войском вооружённых солдат.

— Это в идеале? — уточнил я.

— Простите?

Мика недоумённо моргнула. Мне во второй раз захотелось побиться головой о твёрдую поверхность. Как, чёрт возьми, зная такие слова и определения, ты не знаешь других, более лёгких слов? Но вслух я этого, конечно же, не сказал. Ещё не хватало портить с ней отношения. Целое войско…

— При самых подходящих условиях. Идеальные условия для сражения против армии, это, конечно же, отсутствие лучников, более лёгкие доспехи или, наоборот, более тяжёлые доспехи… ну и всякое такое. Поняла?

— Кажется да… — немного нахмурилась брюнетка. — Я бы не сказала, что отряд лучников будет мне проблемой, — встретив мой недоумённый взгляд, она добавила словно само собой разумеющееся: — Я быстрее.

Ах, ну да, ну да… Я уже почему-то успел об этом позабыть. Теперь я просто горю желанием испытать её в настоящем бою.

И тут я словно натолкнулся на невидимую мысленную стену. Собственного какого…?!

— А как тебя тогда поймали эти… ну, ты поняла?

Девушка вдруг резко погрустнела. Смешинки из глаз исчезли, их заменили боль и ненависть к самой себе. Печаль, настолько сильная, что мне самому стало больно смотреть на неё и я отвёл взгляд, смущённый этими эмоциями. Я словно бы сам ощутил весь этот спектр.

— Я возгордилась, — глухо и очень тихо заговорила она. Мне приходилось прилагать усилия, чтобы расслышать каждое её слово. — Я забыла об одном. Я не могу постоянно быть очень сильной. Это влияет на моё, всё ещё человеческое тело, — она положила руку себе на грудь, другой рукой всё ещё придерживая ткань, служившую ей временной одеждой. — Сила Длани развращает и разлагает тело. Если я буду пользоваться ей слишком долго, я просто исчезну. Растворюсь в энергии мироздания, что обволакивает Нирн, — она грустно улыбнулась, глядя куда-то вниз. — За все свои грехи, я определённо никогда не попаду в чертоги Шора. Я не заслужила места там.

Мне нечего было ответить на это, потому я молча слушал её.

— Но ещё я забыла о том, насколько черны души людей… — продолжила она. — Однажды, после крупной битвы у границы Скайрима, я провалилась в сон прямо на природе, возле большого дерева близ Рорикстеда. Там меня и схватили. Я слабо помню, как мне споили какую-то горькую гадость и сделали надрезы на всём теле. Но потом заработала моя сила, и раны зажили. Меня ожидало самое страшное. Я не могла использовать и толику своих сил. Я стала самым обычным человеком и была оставлена на милость этих… бандюг. Они приковали меня кандалами к стене и… надругались надо мной. Снова и снова они делали это, в перерывах между издевательствами. Яды, избиения. Они… они живого места на мне не оставляли! Но я слишком быстро вылечивалась. Впервые я прокляла свою живучесть. Но потом пришли вы и спасли меня…. Спасли два раза. Я не могла отплатить меньшим.

Я также молча слушал всё это. Ей нужно было высказаться, хоть кому-нибудь излить всю эту боль. Тому, кто поймёт и, возможно, поддержит её. И я готов был стать для неё тем, кем не смог, не успел стать для той, кто была очень дорога мне в моём родном мире.

— Ты больше никогда не попадёшь в такую ситуацию. Я клянусь тебе.

Эти странные и непривычные слова шли откуда-то из глубин моей души. Я не стал удерживать их и позволил выйти, позволил услышать ей.

— Вы не можете обещать мне этого, господин, — грустно улыбнулась она. — Я… пока что не готова поверить. Но я немного… немного, но я рада вашим словам.

Разница между образами была настолько яркой, что мне снова вспомнились дорогие мне люди из моего родного мира. На автомате моя рука потянулась вперёд, чтобы погладить её по голове, но Мика выставила руки перед собой и несколько недоверчиво посмотрела на меня.

— Не см… кхм… Простите, пока что… я просто… не могу. Пожалуйста, не касайтесь меня без моего разрешения. Я… я привыкну, обещаю, но пока…

Бли-и-и-ин, какой же я дурак. С ней совсем недавно такое случилось, как я мог выбросить это из памяти? Вот и пожинай плоды случившегося, Женя.

— Прости, у меня совсем вылетело из головы…

— Не извиняйтесь! — слегка виноватым тоном проговорила она. Складывалось такое ощущение, что она считала себя виновной в произошедшем.

Вообще, интересна была одна вещь. Если сила Длани основана на вере, то каким образом её смогли лишить связи с Талосом? Пусть и временно, как я понял. Что за чертовщина способна на воздействие такого уровня?

— Мика, ты не знаешь, чем тебя опоили? — внезапно спросил я, и девушка слегка нахмурилась, видимо припоминая что-то.

— Я не знаю названия, но создать такое гнусное варево могла только Мора. Я не знаю, как оно оказалось у этих людей, и даже не могу себе представить, что кто-то ещё мог его воспроизвести. Но случившегося уже не отменить, и я буду вдвойне осторожна отныне.

Затем быстро, словно стараясь избавиться от витавших в голове мыслей, она заговорила вновь.

— Я не сказала вам ещё кое-что, господин. Последнее, что я хотела бы добавить и сообщить вам лично. Но, как мне кажется, об этом вы точно должны знать.

— Ну?

— Уже очень давно я слышала о том, что наш мир балансирует на самой грани. Каждый мир когда-нибудь полностью перегорает, и, в конце концов, подходит время каждому миру истлеть и сгореть в огне перерождения. Сгореть в пламени огня первозданного дракона.

Только не говори мне, что…

— В древних легендах писали, что раз во много-много лет мир должен быть очищен. Чёрный, словно смоль, дракон прилетает в Нирн и пожирает его вместе со всеми его жителями. Он не улетает, пока не остаётся ничего. А мир без населяющей его жизни, в конце концов, умрёт сам. Превратится в ничто, пока не придёт время создать его вновь.

— Ты говоришь об Алдуине, — мрачно и утвердительно сказал я. Здравствуй, главный квест Скайрима, я неприветливо машу тебе ручкой. — Неужели нет ничего… никого, кто бы мог помочь? Даже ты? Мы должны найти других Дланей!

Мика на одну долгую секунду заимела удивлённый вид, но затем улыбнулась и помотала головой.

— Для такого хватит и одной. Но вы, похоже, всё же не знаете о своём предназначении. Драконорожденный, тот, кто сразит Алдуина, появляется в мире, когда приходит время. В сражении их Чернокрылый обретёт силу великую, но с нею он и заберёт всю тьму нашего мира. Так что от вас, господин, зависит не просто многое, — она пристально посмотрела на меня. — От вас зависят жизни всех нас. Жители деревень, ярлы, император — никто из них не думает об этом. Их мысли заняты низменным и ненужным.

Она вздохнула, тем самым дав паузу на размышления. До этого момента, обязанность уничтожить Алдуина ощущалась не так живо и резко, и потому серьёзно подумать, взвесить все за и против не удавалось.

— Стоят ли они, в таком случае, спасения? Ты лично убедилась в том, как они черны, у меня тоже есть примеры.

Но Мика в ответ на это лишь покачала головой.

— Не в моих правилах выбирать. Мне просто не позволено сделать это, — Мика вновь неловко усмехнулась и посмотрела прямо мне в глаза. — Если Длань не будет защищать людей, её заставят делать это. Аэдра против разрушения и перерождения мира. Поэтому имеется такой вариант. Но, как я и сказала, если я не встану на защиту мира, то высшая воля завладеет моим телом, и… и всё.

И всё. Самая подходящая к ситуации пара слов, которой можно описать последствия выбора от начала и до конца.

— Длани не совсем подходят под миссию спасения мира так, как подходят драконорожденные, — говоря это Мика улыбнулась. — Герои, что уходят в Совнгард, постоянно рождаются на этих землях. И мы только лишь обязаны помогать им. Вот только не всегда вы здесь рождаетесь, и не часто происходят события, требующие нашей помощи. В то редкое мирное время, нам совсем нечем заняться. Некоторые из Дланей путешествуют, не в силах отринуть свою сущность, и помогают людям. Некоторые просто хотят повидать мир, пока ещё способны сделать это. Некоторые, например, оседают в одном городе. Тот же Солитьюд богат на события. Ведь там столько приезжих гостей, — она мечтательно улыбнулась.

— Мы обязательно там побываем, Мика, — улыбнувшись, пообещал я ей и в ответ увидел радостные искорки в её глазах.

— Ладно, — я хлопнул по коленям и резко поднялся. Мика удивлённо подняла голову и посмотрела на меня. — Давай пройдёмся до лавки Адрианы. Это не так уж и далеко, а броню и одежду тебе купить всё-таки надо.

— Да, господин! — с готовностью и, как мне показалось, с неким предвкушением ответила Мика, тоже начав подниматься.

И только я направился на выход, чтобы позволить девушке, возможно, более удобно перемотаться, как вдруг мысленно наткнулся на невидимую стену.

Кое-что в моей голове не сходилось до конца. Словно бы мешало идти дальше и вынуждало спросить.

— Мика? — девушка вопросительно на меня посмотрела. — Я… может и упустил… но ты, вроде бы, не сказала, кто такая эта Мора?

С лица девушки вдруг на удивление резко сошли все краски. Она побледнела и крепко сжала руки в кулаки, а веко над левым глазом задёргалось. Каким-то шестым чувством мне показалось, что она сильно раздражена этим вопросом. Но с чего бы? Почему такая реакция?

— Я убила эту тварь собственными руками. Я стёрла её существование, — ненадолго она замолчала, словно не решаясь заговорить заново. Кто же она? Кем была женщина, способная ограничить влияние на таком уровне? И словно в ответ на мои мысленные вопросы, Мика медленно вздохнула и добавила: — Мора… была моей предыдущей госпожой.