Юки (гет)

Лео открыл окно с некогда прекрасным видом на озеро, достал полупустую пачку, повертел в руках и, вздохнув, убрал в карман рубашки. Сигарет оставалось мало, и черт знает, сколько еще придется проторчать в этой японской глуши. Приходилось экономить. Он с тоской смотрел на пушистый занавес снега, отрезавший небольшую гостиницу от остального мира. Крыльцо завалило уже почти по самый козырек, а снегопаду не было конца. Когда теперь их откопают? И откопают ли вообще? Лео уже начинало казаться, что они так и останутся здесь навсегда, погребенные под снегом — вся съемочная группа вместе с продюсером Мицухирой. Тот, впрочем, не особо рвался из снежного плена. Даже требовательные заказчики — японская компания с мировым именем — нынче мало волновали слетевшего с катушек продюсера.

Однако Лео было трудно смириться с поражением. Московский школьник Лёнька Любимов, уехавший с родителями в Штаты, не просто так добился успеха. Нет, Лео Любимофф стал одним из лучших режиссеров в мире рекламы не только благодаря таланту, но и адской работоспособности, когда требовалось. Хорошо хоть, отсняли весь материал до снегопада, и сейчас Лео мечтал поскорее оказаться в студии. Но выбора у него не было, приходилось ждать, пока погода сменит гнев на милость.

Чтобы немного развеяться, Лео решил спуститься в холл на первом этаже рядом с ресепшеном. Он прошел мимо пустой стойки — администратор, видно, куда-то отлучился. В холле тоже никого не было. Лео с наслаждением устроился на широком диване — в его номере из европейской мебели была только пара неудобных кресел — и взял в руки первый попавшийся журнал.

Оказалось, что журнал на японском и Лео потянулся было за другим, когда услышал за спиной тихие шаги. Он обернулся.

— Простите, Рео-сан. Кажется, я помешала, — смущенно сказала Кохару и замерла в нерешительности.

Она была одета в стиле японской школьницы в просторную белую блузку, коротенькую клетчатую юбку и непременные гольфы. Лео умиляли и эти гольфы, и особенность японских девушек стеснительно косолапить.

— Красивая женщина не может помешать, — галантно ответил он и широко улыбнулся. Банально, но действовало безотказно. Лео самодовольно отметил, как кукольное личико Кохару залилось румянцем. Высокий, белокурый, голубоглазый — он пользовался успехом у женщин, а на японок и вовсе производил неизгладимое впечатление. Впрочем, Кохару Мурасава тоже вызывала у него симпатию — милое, воздушное создание. При этом на съемках она работала в полную силу, никогда не жаловалась и не капризничала. Все шло ровно и гладко до тех пор, пока не явилась Юки…

* * *

Когда японский продюсер Ютака Мицухира пригласил Лео на съемки, тот, не раздумывая, согласился. Известная компания заказала серию роликов для рекламы снегоходов.

Лео давно не был на природе, а съемки планировалось проводить в живописных горах на севере Японии. К тому же его привлекала японская экзотика — традиционная гостиница со всякими там онсенами, татами и футонами — одни только названия звучали заманчиво. Знал бы он, как уже через пару-тройку дней ему осточертеет спать на полу! А все эти сложности с обувью? Чтобы пройти по коридору или до раздевалки купальни — того самого онсена — полагались специальные тапочки, для ванной в номере — еще одни. Там, где на полу лежали татами — тростниковые циновки — и вовсе разрешалось ходить лишь босиком. Это касалось жилых комнат и зала, где им накрывали еду на низеньких столиках, от сидения за которыми в неудобной позе затекали ноги. Ох уж эти японские премудрости! Зато местная еда по большей части пришлась Лео по вкусу.

Юки возникла в самый разгар съемок, явилась словно ниоткуда и назвалась просто по имени. Ни фамилии не сказала, ни чем занимается, ни где живет. Одета она была современно — в узкие белые брючки и такую же белоснежную парку, но Лео мысленно примерил на нее традиционное кимоно. Оно бы прекрасно подошло к продолговатому матово-белому лицу с тонкими чертами и черным волнам длинных волос. Юки, казалось, плыла над сугробами, не оставляя следов, а волосы развевались за спиной при полном отсутствии ветра. Но едва ли кто-то, кроме Лео, заметил эти странности. Вся мужская часть съемочной группы словно сошла с ума. Бросив работу, каждый старался услужить незваной гостье. Даже совсем юный младший ассистент, спотыкаясь, кинулся к термосу, чтобы налить ей стаканчик чая. Юки благосклонно принимала знаки внимания и держалась с королевским достоинством.

Сильнее всего снесло крышу у продюсера. Он вмиг забыл про Кохару, а ведь при знакомстве представил ее Лео как свою невесту.

— Юки-сан, — ворковал Мицухира, — если вы только согласитесь попробоваться на главную роль, уверен, успех будет обеспечен.

Лео поморщился и украдкой бросил взгляд на Кохару. Ее личико стало растерянным, как у маленькой девочки, которую родители оставили одну на оживленной улице.

— Мистер Мицухира, — Лео тронул продюсера за плечо. — Полагаю, как режиссер, я все же имею право голоса.

Мицухира резко обернулся к нему и недовольно посмотрел снизу вверх — Лео был выше на целую голову.

— Если вам так сильно хочется снять Юки, — Лео сделал акцент на предпоследнем слове так, что оно прозвучало двусмысленно, — мы попробуем изменить сценарий и дать ей вторую роль. Кохару отлично справляется с первой.

Мицухира перевел взгляд на Юки, словно искал у нее одобрения. Она же тем временем с нескрываемым интересом рассматривала Лео. Наконец Юки улыбнулась и ответила, так и не взглянув на продюсера:

— Я согласна.

Вскоре работа снова вошла в колею. Погода стояла ясная и, вопреки опасениям Лео, материал они отсняли быстро. Юки великолепно смотрелась в кадре и инстинктивно чувствовала, как лучше себя подать. Девушки были примерно одного роста и телосложения и вместе выглядели гармонично. На удивление, Кохару не пыталась строить козни сопернице. Напротив, вела себя доброжелательно и, казалось, даже подружилась с Юки.

Окончание съемок отметили праздничным фуршетом в гостинице. Юки проигнорировала преданных поклонников и весь вечер не отходила от Лео: вела с ним вежливые беседы, не забывая вовремя подавать полный бокал. Остальные мужчины бросали на Лео завистливые взгляды, но держались на расстоянии, словно боялись помешать приватной беседе. Поначалу ему это льстило, но к концу вечера он заскучал и ушел в номер, не попрощавшись. А ночью пошел сильный снег…

* * *

Кохару присела на край дивана. Лео почувствовал исходящий от нее цветочный аромат, довольно приятный.

— Да уж погодка, — Лео махнул рукой в сторону заваленного снегом окна. — И прогнозы врут. Интересно, здесь часто такое бывает?

— Бывает иногда, хотя обычно не так сильно, — ответила Кохару. — Я здесь жила, пока не уехала в Токио. У нас говорят — Юки-онна сердится.

— Юки-онна?

— Снежная женщина, — пояснила она. — Только не смейтесь, Рео-сан, но мне кажется… — Кохару запнулась и продолжила почти шепотом: — Что Юки — это Юки-онна.

— Почему ты так думаешь? — Лео с трудом подавил улыбку.

— Она не оставляет следов на снегу, — серьезно сказала Кохару. — И у нее очень холодные руки.

Лео задумался. Он тоже заметил отсутствие следов и некоторые другие странности: Юки старательно обходила вопросы о своем прошлом и семье, а мужчины в ее присутствии теряли головы. Правда, на Лео ее чары не действовали, но он был иностранцем. С другой стороны, как можно всерьез верить в бабушкины сказки? Глупо.

— Ну хорошо, допустим, — вслух сказал он. — И почему она сердится, по-твоему?

Кохару опустила глаза, помолчала немного, а затем ответила:

— Ей обидно, что вы ее избегаете, Рео-сан.

Лео не выдержал и все-таки рассмеялся. После фуршета Юки везде появлялась в обществе продюсера, однако Лео неоднократно встречал ее пронизывающий взгляд. Похоже, она действительно злилась, что он ушел, не попрощавшись, и не старался угодить, как другие мужчины. Но связать обиду Юки со снегопадом? Это выходило за рамки здравого смысла.

— Почему вы смеетесь, Рео-сан? — спросила Кохару. Она выглядела растерянной.

— Если не буду избегать, снегопад закончится? — Лео старался говорить серьезным тоном, но ему плохо удавалось. — Неужели все так просто?

— Не знаю, — Кохару смущенно пожала плечами. — Так говорят.

Лео напомнил себе, что Кохару — актриса, и весьма неплохая. Возможно, она специально затеяла этот разговор, чтобы Лео заинтересовался Юки и отвлек ее от продюсера. С другой стороны, если Кохару так сильно хочется вернуть придурка-Мицухиру, почему бы не помочь? Лео не составит труда уделить внимание красивой женщине. Он все равно скучал, а так будет повод развеяться.

* * *

Лео пришел на ужин заранее и остался стоять в коридоре, наблюдая за работой поваров через открытую дверь кухни. Персонал гостиницы изо всех сил старался сгладить неприятности, связанные с погодой, и вдохновенно сооружал кулинарные шедевры из консервов и сухих продуктов. Не хотелось думать, что будет, когда запас еды подойдет к концу.

Едва Юки появилась в коридоре в сопровождении Мицухиры, Лео подошел к ней, улыбнулся и произнес как ни в чем не бывало:

— Конбанва, Юки-сан.

Ради такого случая он даже выучил вечернее приветствие по-японски. Юки удивленно распахнула глаза и застыла на месте.

— Не окажете честь отужинать в моей компании? — Лео решил для начала поиграть в церемонии.

Юки колебалась, словно что-то обдумывая, а затем слегка поклонилась.

— С удовольствием, Рео-сан.

Даже не взглянув на обалдевшего Мицухиру, она вместе с Лео чинно прошествовала в обеденный зал. Красоту сцены испортила лишь одна маленькая деталь — перед порогом пришлось снять «коридорные» тапочки. Юки проделала это изящно и почти незаметно, в отличие от Лео, так и не успевшего привыкнуть ко всем этим обувным манипуляциям. Он чуть было не ступил в тапочках на татами, что с точки зрения японцев считалось совершенно недопустимым.

Лео приспособился сидеть на полу в турецкой позе и чувствовал себя почти комфортно. Юки устроилась по-японски, умело подогнув ноги. По режиссерской привычке Лео представил сцену со стороны: темноволосая Юки в неизменных белых брюках и белоснежной блузке, и он сам в темно-серых джинсах и черной рубашке. Практически, инь и ян, только наоборот. Двое на тростниковых циновках, за низеньким столиком, с палочками для еды в руках. Видеоряд получался интересный.

Лео напомнил себе, что перед ним живая девушка, за которой он решил приударить, и принялся расточать Юки комплименты. Она улыбалась и вежливо благодарила, но ее лицо оставалось бесстрастным. Теперь он понял, почему сбежал от нее на фуршете. Юки была красивой, но от нее словно веяло холодом. Лео невольно вспомнил догадки Кохару.

Мицухира сидел за соседним столом, нервно теребил жидкую бородку и злобно косился на Лео, но, когда встречался с ним взглядом, нацеплял на лицо дежурную улыбку. Кохару болтала с молоденьким ассистентом и наблюдала украдкой.

После ужина Лео замешкался у порога в поисках своих тапок. Юки быстро придвинулась к нему, прошептала на ухо: «Приходи ночью в мой номер» и упорхнула. Так просто? Но в тот краткий миг, когда она была совсем близко, он почувствовал дуновение ледяной свежести. Лео почему-то вспомнил теплый цветочный запах духов Кохару.

* * *

Ближе к полуночи все наконец разбрелись по номерам, в коридоре воцарилась тишина. Лео с удивлением отметил, что снегопад за окном почти утих. Неужели Кохару права? Лео мотнул головой, прогоняя напрасные мысли, и подошел к зеркалу. После душа он переоделся в гостиничную юкату⁽¹⁾ и теперь задумался, стоит ли ему снова надеть рубашку и джинсы. Оглядев себя со всех сторон, Лео решил, что выглядит неплохо. Не при полном параде, но зато юкату просто снимать. Он усмехнулся. Подруги считали Лео неисправимым романтиком, но сейчас он был практичен как никогда — словно шел не на свидание, а на работу.

Пригладив волосы, Лео открыл дверь и вышел в коридор. И только тогда сообразил, что не представляет, куда идти. Юки жила на третьем этаже, но номер комнаты он не знал. К тому же вместо цифр на всех дверях были выведены японские закорючки. Пришлось спускаться на ресепшен.

На этот раз за стойкой сидел пожилой мужчина в квадратных очках.

— Чем могу помочь? — вежливо поинтересовался он.

— Могу ли я узнать, в каком номере остановилась мисс Юки? — в тон ему любезно спросил Лео.

— У нас номера имеют названия на японском, — ответил служащий, быстро нарисовал на листке бумаги несколько закорючек и передал Лео. — Вам нужно подняться на третий этаж и найти дверь с такой надписью.

— Спасибо, — успел сказать Лео и в тот момент погас свет. — Что за черт?!

— Прошу вас, сохраняйте спокойствие, — услышал он голос служащего из темноты. — Вероятно, от снега случился обрыв проводов. Мы попробуем запустить резервный генератор.

За стойкой зажегся экран телефона и отразился бликами в квадратных очках. Лео хлопнул себя по бедру и тут же вспомнил, что его мобильник остался в джинсах — в юкате не было карманов. Ключ пришлось сунуть за пояс.

— Подождите минутку, — откликнулся служащий и удалился в подсобку, забрав с собой единственный источник света.

Благо, вернулся он довольно быстро, чиркнул зажигалкой и вручил Лео зажженную свечу.

* * *

Лео по очереди подходил к каждой двери, светил на иероглифы и сравнивал с бумажкой, капая на нее парафином. На одной из дверей он заметил похожий первый значок и посмотрел в бумажку, чтобы сверить второй. Неожиданно в коридоре подул сильный сквозняк — пламя задрожало и погасло. Лео чертыхнулся про себя и осторожно постучал. В комнате сначала было тихо, затем раздался тихий шелест и женский шепот рядом с дверью:

— Кто там?

— Это я, Лео, — тоже шепотом ответил он.

Дверь слегка заскрипела, Лео на ощупь вошел в комнату. Он с иронией подумал, что ему предстоит «свидание вслепую» в буквальном смысле. Впрочем, в комнате не было абсолютно темно — в окно сквозь поредевшие тучи лился рассеянный лунный свет. Лео различил в глубине комнаты контуры тонкой фигурки. Силуэт оставался неподвижным, но Лео услышал в тишине взволнованное дыхание. Он подошел ближе и положил руки на хрупкие плечи, и в тот момент нежные руки обвили его шею. Лео наклонился, и его губы встретились с теплыми податливыми губами.

* * *

Мицухира не мог уснуть. В голове, словно на бесконечном повторе, прокручивалось одно и то же: Юки что-то шепчет на ухо мерзкому гайдзину⁽²⁾, а тот самодовольно ухмыляется. Дальше фантазия Мицухиры рисовала неприличные сцены, вызывающие зубовный скрежет. Он почти не сомневался, что Юки назначила режиссеру свидание. Мицухира видел, что она ушла к себе в номер одна, и почти до полуночи тайком караулил в коридоре. Ничего не происходило, однако беспокойство его не оставляло.

Наконец он понял, что все равно не заснет, тихо поднялся, не зажигая света, оделся в юкату и выскользнул за дверь. В коридоре было темно, хотя обычно приглушенный свет горел всю ночь. Пришлось вернуться в номер за телефоном.

Спустившись на третий этаж, Мицухира подошел к двери Юки и прислушался — из комнаты не доносилось ни звука. Он долго колебался, но наконец набрался храбрости и решился постучать. Неожиданно его рука наткнулась на невидимое препятствие, точно между ней и дверью была прозрачная стена. Мицухира начал ощупывать ее — воздух упруго пружинил под рукой в нескольких сантиметрах от деревянной двери.

Вдруг в конце коридора, рядом с лестницей, он услышал тихие голоса — мужской и женский. Ему показалось, что женский принадлежал Юки. Слов было не разобрать. Мицухира посветил телефоном в ту сторону, но ничего не увидел. Он медленно, стараясь ступать неслышно, пошел в конец коридора. Однако там никого не оказалось, и на лестнице тоже, а голоса умолкли. Мицухира в растерянности остановился, вслушиваясь в тишину, и различил тихий смешок за спиной. Будто смеялся ребенок. Мицухира резко обернулся и успел заметить, что внизу мелькнуло что-то красное и тут же исчезло. Снова раздался сдавленный смешок, теперь уже на лестнице. Мицухира почувствовал, как кожа покрылась мурашками. Он судорожно вдохнул и прошептал в темноту:

— Кто здесь?

Невидимка явно потешался над ним — тихий смех раздавался то здесь, то там. Мицухира вернулся в коридор, но едва сделал шаг в сторону двери Юки, как за спиной раздался детский голосок:

— Она велела тебя не пускать.

Мицухира вздрогнул, с трудом взял себя в руки и медленно обернулся. Перед ним стоял обычный на вид мальчишка лет шести-семи, одетый в красное кимоно.

— Ты… — Мицухира догадался, кем был озорной ёкай. — Ты ведь дзасики-вараси?

— Ага, — важно ответил мальчуган.

Дзасики-вараси, по сути, маленькие дети, и ведут себя так же — любят поиграть и пошалить, и чаще всего совершенно безвредны.

— Как тебя зовут? — спросил Миуцхира, немного расслабившись.

— Йоши, — дзасики-вараси вздохнул. — Ты первый, кто спросил. Обычно никому нет дела до моего имени.

— А скажи мне, Йоши-тян, — Мицухира присел перед ним на корточки, — к Юки-сан кто-нибудь приходил до меня? Другой мужчина.

— Приходил, — Йоши с серьезным видом кивнул.

— И как он выглядел? — Мицухира старался говорить ласково, давя в себе нарастающий гнев.

— Желтые волосы, высоченный такой — Йоши привстал на цыпочки и потянул руку вверх. Мицухира сжал кулаки. — Я ему свечу затушил. Он ошибся дверью и до сих пор не выходил, — дзасики-вараси хихикнул, но затем его личико снова стало серьезным. — Только зря я это сделал. Юки-онна обиделась, и опять снег пошел.

Мицухира не сразу осознал все, о чем говорил Йоши. Сперва он ухватился за мысль, что гайдзин не у Юки, и почувствовал облегчение. Когда же до него наконец дошел смысл последней фразы… Ему словно поднесли под нос вату с нашатырным спиртом: после резкого наплыва дурноты голова прояснилась, и многое, на что Мицухира раньше не обращал внимания, встало на свои места. С тех пор как появилась Юки, он был словно в тумане. Даже, когда подписывал с ней контракт. Обычно Мицухира отличался крайней щепетильностью в делах, но тогда закрыл глаза на формальности. Документов у нее не было, а фамилию она, скорее всего, выдумала на ходу — Юкикара, что означало «из-под снега». Теперь он смотрел на Юки совсем другими глазами и… Все равно любил ее. Сердце больно сжалось.

— Говорят, когда Юки-онна в кого-то влюбляется, снег тает вместе с ее сердцем, — заговорил вдруг Йоши. Похоже, он пересказывал чьи-то слова.

— Но снег не таял, лишь прекратился на время, — задумчиво пробормотал Мицухира, скорее, самому себе.

— Скоро гостиницу совсем засыплет, — грустно сказал Йоши. — Мне-то ничего, а хозяев жалко.

Мицухира впервые подумал не о своих чувствах к Юки, а об опасности, которая угрожала им всем. В современном мире люди редко гибнут, погребенные под снегом, но, если снегопад вызвала Юки-онна, то такой исход вполне возможен. Однако что он мог сделать? Юки не любила его. Но она не любила и гайдзина, и эта мысль придала ему смелости.

— Йоши-тян, — Мицухира посмотрел на дзасики-вараси почти умоляюще. — Мне нужно поговорить с Юки. Пусти меня к ней.

Йоши покачал головой.

— Я не могу ее ослушаться. Но… — он лукаво улыбнулся. — Мне велено охранять только дверь.

— Спасибо, Йоши-тян, — Мицухира понял его намек.

— А еще говорят, человек, которого полюбит Юки-онна, будет с ней счастлив, — сказал дазсики-вараси ему в след. — Только никогда не говори, что знаешь, кто она. Удачи!

Номер Мицухиры располагался на четвертом этаже, как раз над комнатой Юки.

Единственный путь, который оставался — через окно. Но что использовать вместо веревки? Он развязал на себе оби, на полке рядом с чистой юкатой лежал второй. Мицухира переоделся в брюки и джемпер и принялся связывать два пояса друг с другом — длины должно хватить.

* * *

Юки не спала. Почему Лео не пришел? Она не могла понять, и поэтому грустила. Юки не знала любви, но много слышала о ней. Люди говорили, рядом с любимым трепещет сердце, а в разлуке — сжимается от тоски. Сначала ей было обидно, что Лео не поддался ее чарам, а теперь, потому что обманул. Но билось ли ее сердце чаще рядом с ним? Тосковало ли по нему? Ничего подобного Юки не чувствовала, и теперь была в смятении.

Она подошла к окну и стала смотреть на падающий снег. Когда ей было грустно, он заметал дороги, заваливал сугробами дома, и Юки была не в силах ему помешать. Возможно, люди в этой гостинице не смогут выбраться из-под снега и погибнут. Но какое ей до этого дело? Юки отвернулась от окна.

Через пару минут снаружи раздался звук, словно кто-то стучал по стеклу. Она обернулась и обмерла. За окном на тонкой полоске ткани, обвязанной вокруг талии, висел Мицухира. Весь белый от снега и холода. Пока Юки думала, что все это значит, он вдруг заскользил вниз и со сдавленным криком скрылся из глаз, а за окном мелькнул свободный конец импровизированной веревки.

* * *

Лео услышал за окном приглушенный крик. Девушка приподняла голову с его плеча и испуганно прошептала:

— Что там?

— Не знаю, — ответил Лео. — Сейчас посмотрю.

Он аккуратно высвободился из объятий, поднялся с футона⁽³⁾, накинул юкату и подошел к окну. На улице шел сильный снег, разглядеть что-либо было нереально. Снизу послышалось что-то похожее на стон.

Неожиданно зажегся свет. Лео мысленно выругался, зажмурился и прикрыл ладонью глаза. Похоже, персонал гостиницы все-таки запустил резервный генератор. Немного привыкнув к свету, он обернулся и увидел сидящую на футоне фигурку. Тонкие пальчики вцепились в верхний край простыни и держали его над головой.

— Можешь не прятаться, Кохару, — мягко сказал Лео.

Край простыни сдвинулся вниз, и над ним появились широко раскрытые глаза.

— Вы… — Кохару запнулась. — Вы знали, Рео-сан? Но когда вы поняли?

— Как только вошел в комнату, — Лео улыбнулся. — Я узнал твои духи.

— И вы не ушли… Но почему?

Лео сел на край футона и отвел простыню от ее лица. Щеки Кохару розовели смущенным румянцем.

— А почему ты меня не прогнала?

— Я… — она опустила глаза. — Я хотела, чтобы вы остались.

— Я тоже, — Лео провел рукой по ее волосам.

— А как же Юки-сан? — спросила Кохару.

Лео обнял ее и прошептал на ухо:

— Зачем мне Юки, когда есть ты?

Только он собрался поцеловать Кохару, как в коридоре раздались голоса, звуки шагов и хлопающих дверей. Она отстранилась и прислушалась.

— Да что там, черт возьми, творится? — проворчал Лео.

* * *

Мицухира лежал на футоне бледный как снег, Юки сидела возле него.

Когда все произошло, она совершенно растерялась, но все же додумалась позвать на помощь персонал отеля. Мицухира пролетел сквозь мягкий снег и приземлился на козырек над входом. Над козырьком жили операторы, но они даже не проснулись, когда Мицухира упал в сугроб прямо под окном номера. Пришлось их разбудить, чтобы откопать его из-под снега и втащить в комнату. Мицухиру уложили на один из футонов.

Весть разлетелась по отелю со скоростью пожара, сбежалась почти вся съемочная группа. Юки заметила, что Лео пришел вместе с Кохару, но сейчас ей было не до него.

Врача в гостинице не оказалось, однако, к счастью, сын хозяина учился на медика и гостил у отца на каникулах. Он осмотрел Мицухиру и обнаружил у того сложный перелом голени. Парень дал ему обезболивающее, зафиксировал ногу, и наложил повязку, но сказал, что нужна квалифицированная медицинская помощь, и чем быстрее, тем лучше. Конечно, об этом не могло быть и речи, пока гостиница заметена снегом. Все, что можно было сделать — обеспечить пострадавшему покой. Все потихоньку разбрелись по комнатам, а операторов переселили в другой номер. Юки тоже собралась было уйти, но Мицухира посмотрел на нее умоляющим взглядом, и она осталась.

— Зачем вы это сделали, Мицухира-сан? — тихо спросила Юки, когда все разошлись.

— Я хотел поговорить с вами, — он устало прикрыл глаза.

— И ради этого рисковали жизнью? — Юки не смогла скрыть удивления. — О чем вы хотели поговорить?

— Я хотел узнать, есть ли у меня надежда… — Мицухира снова приоткрыл глаза. — Что вы когда-нибудь полюбите меня…

Юки почувствовала, как стало трудно дышать, в уголках глаз защипало. Она не понимала, что с ней происходит. Почему безумный поступок этого человека так взволновал ее? Почему она беспокоилась о нем, боялась за его жизнь? Может, потому что Юки всегда была одинокой? Ей ничего не стоило очаровать любого мужчину. Однако они теряли головы ненадолго, постепенно отдалялись от нее и со временем начинали избегать. Видимо, чувствовали холод ее сердца, настоящую сущность Юки-онны. Мицухира не отдалился и даже рискнул жизнью, только, чтобы увидеться с ней. И теперь его слова затронули что-то в глубине ее занесенной снегом души, точно луч весеннего солнца коснулся вечного льда. Юки протянула руку и молча положила поверх его руки.

— Теплая, — пробормотал Мицухира.

— Что? — не поняла Юки.

— Рука теплая, — ответил он.

* * *

Кохару открыла глаза и сразу зажмурилась от непривычно яркого солнца. Она осторожно, чтобы не потревожить Лео, выскользнула из-под одеяла, надела юкату и выглянула в окно. Вчерашние сугробы стали значительно ниже, козырек над входом был хорошо виден.

— Уже утро? — раздался за спиной сонный голос Лео. — Который час?

— Добрый день, Рео-сан, — Кохару обернулась к нему с улыбкой. — Почти двенадцать.

Лео потянулся, сел в постели и удивленно посмотрел в окно.

— Солнце?

— Сердце Юки-онны оттаяло, — сказала Кохару. — И снег тает вместе с ним. Так говорят.

Лео усмехнулся. Похоже, он не верил в истории про Юки-онну. Ну и пусть, Кохару не будет спорить. В Токио у нее была соседка-американка, которая уже несколько лет жила в Японии. Общаясь с ней, Кохару поняла, что иностранцам многое кажется странным в японцах. Но она верила — два человека смогут найти общий язык, если… Любят друг друга.

— Кохару… — Лео вдруг стал серьезным. — Я хотел спросить… Ты и Мицухира… Вы были помолвлены?

Он явно не решался задать прямой вопрос, любит ли она бывшего жениха? Возможно, Лео будет трудно понять, что для японцев очень важно создать семью, и не всегда они женятся и выходят замуж по любви.

— Все нормально, Рео-сан, — улыбнулась Кохару. — Мы больше не связаны обещаниями.

— И тебе не обидно, что… — казалось, Лео осторожно подбирал слова. — Что он так поступил с тобой?

— Не беспокойтесь, Рео-сан, — она присела рядом с ним на футон. — Все хорошо.

Лео слегка нахмурился.

— Хватит назвать меня «сан». Это звучит слишком отстраненно, пора сократить дистанцию, — и он притянул ее к себе.

* * *

Год спустя.

Лео проглядывал почту, устроившись с ноутом на диване в своей Нью-йоркской квартире. Он открыл очередное письмо, пробежал начало глазами и уже собрался позвать жену, но оторвав взгляд от экрана, обнаружил, что она стоит рядом. Как ей удавалось появляться в нужный момент? Для Лео это оставалось загадкой.

— Пришло письмо от Мицухиры, — сказал он.

Кохару села рядом на диван, и Лео обнял ее за плечи.

— Что пишет? — заинтересованно спросила она.

— У них с Юки родился мальчик. Назвали Йоши.

— Хорошее имя, — улыбнулась Кохару.

— А еще ему заказали новую серию роликов с рекламой снегоходов, — Лео снова посмотрел в экран. — Зовет нас с тобой на съемки. Поедем? Заодно повидаем твоих родных.

— Только если ты не против, — ответила Кохару.

— Почему бы и нет?

1) Юката — упрощенный вариант кимоно, чаще всего, из хлопчатобумажной ткани. В традиционных японских гостиницах выдается гостям вместо халатов.

Вернуться к тексту

2) грубое слово для обозначения иностранцев в Японии.

Вернуться к тексту

3) Футон — матрас, который используется вместо кровати и расстилается на полу вместе с постельным бельем.

Вернуться к тексту