Философия Рыжего кота, или Небо в рыбах (джен)

Сегодня выпал первый снег, и ветви изумрудного кедра, который давно перестал быть комнатным растением и пророс сквозь крышу, походили на кораллы. Припорошенные инеем стены играли, как драгоценные. Рыжий кот грелся на солнышке и представлял, что лежит на морском дне, — по небу над ним проплывали летающие рыбы. Пожалуй, если перевернуть этот мир и погрузить под воду, ничего бы не изменилось. К несчастью, Рыжий кот не умел плавать, поэтому мир не переворачивался.

Отбили склянки. Кот пригубил валерьянки и затянулся — просто для того, чтобы выпустить в воздух аккуратные колечки беловатого дыма. В морозном воздухе они принимали самые причудливые формы — колечки покрылись мурашками и разлетелись стайкой снежинок. Они были прекрасны: все вместе и каждая в отдельности. Рыжий кот проводил своё творение взглядом.

Дядюшка Гай — рыжий маг, недавно поселившийся на чердаке, — тоже курил и ждал дочку, которая после недельного отсутствия возвращалась из школы. Поэтому их летающий остров сегодня и пристал к земле. Дядюшка Линней — давний друг, которого Рыжий кот знал ещё с тех самых пор, как был котёнком, — уже обновил снасти, почистил лопасти поддерживающих остров двигателей; на небо в лёгкой дымке облаков вышел золочёный месяц; а девочка на летающей рыбе так и не показалась на горизонте. Дядюшка Гай нервничал — и его волнение, по мнению кота, было напрасным. Не заметить девочку с золотыми волосами в морозном нежно-голубом небе, с которого даже солнце, несмотря на поздний час, не спешило уходить за горизонт, было нельзя, просто невозможно. В любом случае, кот знал, что рыбы очень хорошо летят на дым, и поэтому чаще выпускал колечки из своей трубки.

Он, конечно же, был прав. Солнце едва клонилось к закату, когда девочка подлетела к устроившемуся на крыше отцу со спины, соскользнула с бока рыбы и уселась рядом, пристроив голову у того на плече.

Родственники обнялись, а кот улыбнулся, пригубил валерьянки и перевернулся на другой бок. Дядюшка Линней принялся рубить швартовы — он не любил подолгу задерживаться у земли. Летающий остров взял правее к солнцу, и поднявшийся ветерок теперь ласкал шёрстку кота. Солнце тоже не хотело прощаться — кот поднялся, ободрительно мяукнул ему, а потом долго провожал светило взглядом. Оно улыбнулось ему на прощание. Кот поздоровался с месяцем и засобирался домой — у него было много дел, ведь в уютной комнате его ждала кошка.

Дядюшка Линней отбил шестые склянки, когда Рыжий кот, вылизав испачканные валерьянкой лапки, пошёл вверх по лестнице. Подниматься было легко — расстояние между ступенями было рассчитано под шаг кота, — но он не спешил. Кот остановился возле двери и окинул мир взглядом — всё было хорошо: дядюшка Линней заложил верный курс и задремал; дочка рассказывала Гаю о своих приключениях, с чердака доносился весёлый смех — только пролетавшие по небу рыбы были отчего-то печальны.

— Ох, уж мне эти рыбы, — промурлыкал кот и толкнул дверь.

* * *

Мысли о печальных рыбах не давали Рыжему коту покоя даже в объятиях кошки. После сытного завтрака он вылизывал шёрстку и, прищурив один глаз, другим — наблюдал за ними. Кот знал, что умилительно хорош, но ни одна рыба не повела глазом в его сторону.

Они плыли обреченно, не оглядываясь, не ускоряясь и не замечая препятствий, вспарывали облака и выныривали из беловатых хлопьев повлажневшими. Случалось им проплывать под летающими островами — семена, упавшие между чешуек, проросли насквозь раскидистыми деревьями. Рыжий кот осуждал такую настырность. Он задумался, и его осенило: рыб огорчало однообразие.

— Как ты вскарабкалась на рыбину? — промурлыкал кот, приласкавшись к рыжеволосой девочке. — Расскажи.

Рыжий кот всегда ласкался, прежде чем попросить, хотя твёрдо знал, что отказать ему невозможно. Вот и девочка, которая не была знакома с котом, приласкала его прежде, чем ответить. Кот уселся у неё на коленях и посмотрел ей в глаза.

— Я скатилась по особому жёлобу, как с горки, и прямиком попала на спину рыбе.

— Мур! — ответил кот. — Тебе было весело?

— Потом, — улыбнулась девочка, — но сперва мне было немного страшно.

— Ты зря боялась. А что сказала тебе рыба, когда ты оказалась у неё на спине? — кот заурчал и склонил голову на бок, ему было очень удобно у девочки на коленях.

— Рыба? — девочка нежно обняла кота и рассмеялась. — Рыбы всегда молчат. Ты не знал?

Кот какое-то время, урча, вылизывал лапки. Признаваться в том, что он чего-то не знает, не хотелось. Тем более, что это было не так. Он просто неправильно выразился.

— Но ведь эта рыба должна была что-то почувствовать, когда ты упала ей на спину. Она могла испугаться или обрадоваться, что у неё теперь есть компания.

— Мне сказали, чтобы я не боялась, потому что эта рыба всегда пролетает под нашим островом и всегда летит медленнее возле желоба, почти останавливается. Небо было ясным, облаков не было, и я не могла соскользнуть у неё со спины.

Рыжий кот был расстроен — никто, кроме него, не думал о рыбах. Чтобы успокоиться, он потёрся мордой о плечо своей подружки, позволил распушить шёрстку, а потом спрыгнул с колен.

— Куда ты? Давай ещё поиграем, — девочка побежала вслед за котом.

— Мы будем играть в салочки или прятки? — спросил он.

— В прятки, — ответила девочка. Не то, чтобы ей не хотелось побегать, просто не верилось, что кот способен на активные игры.

— Тогда считай до ста, — мурлыкнул кот, грация которого не зависела от объёмов тела.

Девочка отвернулась, а Рыжий кот спустился по опоясывавшим остров снизу верёвочным лестницам, повис вниз головой и огляделся. Слева и справа от него вращались турбины, а там, внизу, проплывали рыбы.

Кот приглядел для себя самую печальную и прыгнул ей на спину. Чешуйки приятно пружинили под лапами, а кот старательно убирал коготки.

— Рыба, ты слышишь меня? Рыба, где у тебя уши? — кот пробежал от хвоста к голове и не нашел ни малейших признаков ушей. Время поджимало, и кот решился, он зацепился хвостом за тонкий ствол выросшего на голове рыбы деревца, растянулся на животе и свесился на бок, воззрившись прямо в огромный глаз. — Мяу! — сказал кот.

Рыба была равнодушна ко всему и измучена своей долей, но такого явления даже она не могла выдержать без удивления. Что-то заслонило ей левый глаз, а когда она взяла немного вправо и зажмурилась, это придержало её веки мягкими лапами и чем-то защекотало склеру. Рыба рванулась. Она какое-то время падала вниз, а потом резко поднялась вверх и вынырнула по другую сторону от острова, под которым только что проплывала. Как раз вовремя.

— Вот ты где! — воскликнула рыжая девочка. Она была очень обеспокоена тем, что долго не могла найти кота.

— Мур! — ответил кот. — Прыгай ко мне. Я тебя покатаю.

И девочка прыгнула.

— Сломай мне веточку, — попросил кот, указав на росшее на рыбе деревце.

Девочка поторопилась выполнить просьбу, использовала магию и перестаралась, вырвав деревце с корнем.

Рыба не помнила, чтобы в какой-то другой день с ней случилось столько событий — она плавала туда и обратно по бесконечному океану, сколько себя помнила: иногда на неё что-то падало, иногда это было больно, но на этот раз её пугала неизвестность.

Она открыла рот, будто что-то мешало дыханию, забила хвостом и понеслась в неизвестном направлении — абсолютно прямо. К ужасу рыбы через несколько секунд она ослепла. Нет, это было не больно, просто нежные листья недавно вырванного из её спины деревца закрыли сперва один глаз, а потом и другой. Рыжий кот выдохнул и улёгся рыбе на спину — он был тем, кто не потерял самообладание и сумел остановить её. Девочка, испуганно всхлипывая, прижалась к его тёплому боку.

— Мур! — сказал кот, успокаивая ребёнка, хотя у него самого тряслись лапы. — Сейчас мы полетим обратно.

Сквозь закрывавшие глаз листья молодого деревца пробивался свет. Листья были нежными и не беспокоили склеру, а через несколько мгновений и вовсе исчезли с правого глаза. Рыба взяла левее, но тут глаз опять закрыли. Она, сама того не понимая, плыла по воздуху, подчиняясь движениям кота, который, распластавшись у неё на спине, то поднимал, то опускал лапы с веточками.

Вскоре рыба вернулась к острову, где жил кот, и он вместе с девочкой сбежал на знакомый берег. Рыба оказалась свободна, огляделась, возмущённо взмахнула хвостом и поплыла в известном направлении с привычной скоростью. За всю свою жизнь ей не приходилось переживать подобных потрясений — по мере того, как она удалялась, возмущение таяло и ей хотелось оглянуться.

* * *

Девочка легко пережила испуг, а теперь и вовсе полагала всё случившееся приятным приключением: бегала и радовалась тёплому ветру. Кот не хотел составить ей компанию — он переживал.

Аккуратные колечки пряного дыма, которые вылетали из его трубки чаще обычного, не закрывали от его взгляда печальные морды плывущих по небу рыб. Кот размышлял, и мысли заставляли его всё чаще прикладываться к валерьянке. Да, ему повезло: его ждала кошка, у него была бочка с валерьянкой и трубка, а небо никогда не казалось ему однообразным. Дядюшке Линнею тоже повезло — у него был остров. Но ведь в сущности все они день ото дня занимались одним и тем же и были не в силах ничего изменить. Даже недавно поселившийся с ними дядюшка Гай, который так хочет всё время быть рядом с дочкой, скоро отправит её вместе с попутной рыбой в школу, а сам будет волноваться и ждать.

А ведь они были счастливы: и кот с кошкой, и дядюшка Гай с дочкой, и дядюшка Линней, и даже остров, и изумрудный кедр, — точно так же, как рыбы были несчастны. Кот загрустил — мысль не давала ему покоя. Неужели в этом мире всегда найдутся те, кто будет несчастлив, и ничего нельзя изменить.

Кот смахнул набежавшую слезу, лизнул лапу и обомлел — проплывавшая над ним рыба ему подмигнула. Кот забыл закрыть рот — так и сидел, посасывая солёную лапу, — а рыба зависла в небе и ждала. Через мгновение она зажмурилась и грациозно взмахнула хвостом — кот подпрыгнул на месте и побежал к краю острова, но обилие выпитого сыграло с ним злую шутку: он не успел.

Рыба уплывала, а кот не решился прыгать. Он быстро обежал остров и замер на краю — движение рыб там, впереди, походило на странный танец: они помахивали хвостами, резко поднимались вверх и опускались, подлетали друг к другу и тёрлись боками. На глазах у кота знакомая рыба подлетела к другой, вытащила мешавшее той деревцо и понесла вниз.

— Э-ге-ге-гей! — кот поднялся на задние лапы и замахал передними. Одна из рыб сделала сальто в воздухе, посмотрела на него и подмигнула.