Настоящая гриффиндорка (джен)

Гермиона мягко улыбнулась и спрятала часики обратно.

— Как он к вам попал? — живо и требовательно спросил Снейп.

— Мне дал его Дамблдор, еще на третьем курсе.

— Но Маховики запрещены, — возразил он.

— Знаю, — грустно улыбнулась Гермиона, — но, видимо, у директора был план, и я в него чудесным образом вписалась. В начале четвертого курса он вызвал меня к себе в кабинет и после чашки чая и беседы отдал мне его снова, загадочно улыбнулся и сказал: используй его с умом, дитя мое. Единственное ограничение — не использовать маховик помимо учебы. Поттеру были нужны мои знания. Я показала верность и преданность делу, лояльность к светлой стороне и некоторое пренебрежение школьными правилами — ради всеобщего блага. В будущем Дамблдор посчитал это весьма полезным. Тем более, что директор был очень умен и подозревал, что Гарри может всецело рассчитывать именно на меня, а не на Рона. И время показало, что он был прав. К счастью, обет, данный директору, спал с его смертью, и я смогла позаботиться и о себе, и о вас.

— Но вы должны были накрутить себе лишний год к возрасту, — все еще не мог успокоиться Снейп.

— Пять, — возразила она, — я накрутила около пяти лет, Северус. Именно потому, что использовала его с умом.

— Но как? — не выдержал Снейп. — Почему так много?

— Знаете, когда я попала в Хогвартс, то думала, что попала в сказку. Волшебство… метлы… привидения, — с ноткой ностальгии протянула Гермиона, уходя от темы. — Но быстро поняла, что сказка от реальности ничем не отличается. Мне хотелось завести друзей, проявить себя, стать настоящей волшебницей. Но — увы, мое магглокровное происхождение мешало.

— Вас травили на факультете? — спросил он.

— Нет, скорее не замечали, а многие завидовали моей успеваемости, и друзей я так и не нашла. А учителя не давали мне проявить себя на занятиях — их раздражало всезнайство магглорожденной.

— Может, им просто не нравилась ваша навязчивая манера отвечать? — аккуратно возразил Снейп, вспомнив, как его самого раздражала Грейнджер в школе.

— Я вас умоляю… — с издевкой ответила она и гадко ухмыльнулась. — Малфой получал баллы за любое брошенное слово, ведь ходил у вас в любимчиках. Флитвик просто пищал от Гарри, падая с книг, восторгаясь любой мелочью, сравнивая его с талантливой матерью. Макгонагалл мне только раз улыбнулась, на первом уроке, а когда у Гарри стало получаться, то не забывала восторженно напоминать всякий раз, что он весь в отца. И Слизнорт, позже, восторгаясь, тоже сравнивал его с матерью, которой, похоже, был очарован. А мне рта раскрыть не давали, не вызывали, не замечали моей поднятой руки, пока над стулом не подпрыгну, до тех пор, пока я с Гарри и Роном не подружилась. Вот вы помните, как выглядит Келла Коган? Мэри Смитт? Стивен Марли?

— Имена знакомые — это явно ученики Хогвартса, а вот на лица… вряд ли, — сосредоточенно нахмурился Снейп.

— А это, Северус, такие же магглорожденные, как я. Мы с одного потока, а с Келлой делили спальню. Но они тихо учились и так же тихо исчезли из магического мира после пятого курса. А знаете, почему? Потому что были магглокровками и никому до них не было дела — отучили, дали базовые навыки и до свидания — продавцов в магических лавках и посудомоек в кафе всегда недобор. Магическому миру грязнокровки не нужны, чтобы с ними теплые рабочие места не делить.

— Но в Хогвартсе руководство не разделяет учеников по этому признаку, — возразил Снейп, но уже не так уверенно — слишком реалистично выглядели ее доводы.

— Ладно вам, — еще шире улыбнулась Гермиона. — Да, программа школы одна на всех, но вы же понимаете, что на шести заклинаниях в год далеко не уедешь и карьеру не сделаешь. А учителя не советуют всем подряд нужные книги, не поощряют детей к учебе. Просто выбирают любимчиков и работают с ними, а остальные ученики валяют дурака — все равно на СОВ наскребешь, или перелопачивают литературу самостоятельно. Библиотека большая — пользуйтесь. А разве много там нароешь без подсказки, среди тысячи талмудов? Как найти Фламеля, если не знаешь, кто это? — хоть год в книгах ройся, пока не подскажут. Разве с вами не так было?

Снейп промолчал. Он хорошо помнил, что ему приходилось выклянчивать название нужных дополнительных книг у старших, покупать за услуги старые эссе, а иногда просить, и не задаром, книги из частных библиотек. Поэтому чистокровки всегда были лучше подготовлены — ведь все требуемое было им доступно. Им не приходилось ждать нужную книгу неделями, когда ее всегда можно было доставить из дома, как и специфические справочники, которых не было в школе.

Макгонагалл его терпеть не могла — всегда придиралась, снижала баллы, недовольно кривила тонкие губы. Свою манеру преподавать он списал с нее, просто добавил от себя сарказма и издевки. Да и Слизнорт его не привечал. Он выбрал себе Эванс в любимчики и беспрестанно ею восторгался, хотя именно он, Снейп, всему научил свою подругу. Но Северус был счастлив, что ей повезло найти покровителя. А Макгонагалл заметила Лили многим позже, курсе на пятом, когда она проявила себя, как правильная гриффиндорка, что всегда бесстрашно лезет вперед за правду, и порвала с ним, с Северусом. А потом Эванс и вовсе стала ее любимицей, когда начала встречаться с таким же правильным гриффиндорцем — Джеймсом, к которому декан благоволила с его первого курса. Неужели с Гермионой было так же?

— Судя по вашему лицу, вы вспоминали ваши чудесные школьные годы, — хохотнула Гермиона, когда он поднял на нее взгляд. — Вот видите, в Хогвартсе ничего не поменялось с тех пор. В нем до сих пор грязнокровки идут только в комплекте с чистокровными, ну или с героями магического мира.

— Хотите сказать, что дружили с Поттером из расчета? — немного резко поинтересовался Снейп. Ему не понравилось, что она читает его, как раскрытую книгу. Хотя это мог быть побочный эффект от брачной связи.

— Поначалу может быть, — не соврала она. — А потом я узнала его лучше, и теперь он мне дороже всего на свете. Вы не представляете, какой это необыкновенный и цельный человек. Я не колеблясь убью за него и умру за него. Он всегда будет особенным в моей жизни.

— Что же вы, Гермиона, не вышли замуж за него, в таком случае? — поддел он. Только не хватало выслушивать восторги о мальчишке Поттере от собственной жены. Но она ничуть не обиделась.

— Он для меня как сын, — прямо ответила Гермиона на его удивленный взгляд. — Я, Северус, слишком долго и давно о нем забочусь, опекаю, защищаю, наблюдаю, как он растет и мужает. Направляю и слежу, чтобы он не сошел с пути, и прикрываю ему спину, рискуя своей жизнью. Согласитесь, это не те чувства, что способствуют женской влюбленности. И потом, пойти против клана Уизли… Даже если бы я и испытывала к Гарри чувства — там без вариантов. Мне это стало понятно еще на втором курсе, когда Джинни из ревности натравила на меня василиска только за то, что я была рядом с ее кумиром. А когда мы с Гарри сблизились во время подготовки к Турниру, мне пришлось позже переключить ее ревность на Чанг, чтобы снова не попасть под подозрение. Я даже дала втихаря Гарри несколько дельных советов, чтобы у них с Чанг срослось хотя бы на время, и эта рыжая собственница про меня забыла. А позже я просто изображала симпатию к Рону. Но не это главная причина. Я уже говорила, что мне надоело всех опекать. А спокойной жизни рядом с Гарри не получилось бы — его война не закончится с победой над Волдемортом, а продлится всю жизнь, а я не готова к таким подвигам и хочу только покоя и безопасности… Знаете, у меня была сестра-близнец, — внезапно перевела она тему.

— Никогда не слышал, — отозвался Снейп. Он просто не мог прийти в себя от такой Грейнджер.

— Она умерла за два года до моего поступления в Хогвартс. Джейн была неизлечимо больна и не выходила из дома, а я была ее единственной подругой, не считая няни. Потому никогда не ходила в школу. У нас был репетитор, и каждый семестр я сдавала экзамен в школу «Святой Софии». И, в принципе, была довольна своей жизнью, но у меня совсем не было друзей и общения со сверстниками. Я все время проводила только за учебой и с сестрой — развлекала, читала ей. Может, потому так люблю книги и учиться — это все, что я умела, — грустно улыбнулась Гермиона. — А потом ее увезли на очередную плановую операцию, и она не вернулась.

— Соболезную, Гермиона, — Северус протянул по столу руку и пожал ее безвольную ладонь.

— Ничего, все давно в прошлом, — ответила она, глянула с благодарностью, но, высвободив руку, взялась за бокал, хотя так и не отпила. — Честно говоря, я почувствовала облегчение, когда ее не стало. И можете меня презирать, — зло вскинулась она.

Но Снейп сохранял невозмутимость, и она, не увидев в нем осуждения, успокоилась, и снова пригубила виски. Он действительно ее не осуждал — не с его прошлым. Да и, чисто по-человечески, ее можно понять — эта ноша — неизлечимого больного в семье, не для ребенка, и ломала даже взрослых.

— Потом начались проблемы с мамой. Она впала в депрессию, начались проблемы с памятью. Отец был целыми днями в клинике. Именно мне приходилось ее утешать, следить за ней, чтобы случайно не наглоталась таблеток, контролировать, чтобы она поела. Я очень ее любила, но не понимала, почему она так убивается и не замечает меня? Ведь я и Джейн… у нас одно лицо — мы одинаковые. Меня бесило, что все всегда воспринимали меня, как дополнение к больной сестре, даже теперь, когда ее уже нет. А однажды я разозлилась, и у меня случился магический выброс. И мама забыла о Джейн, словно ее никогда не было. А мы с папой молчали, чтобы она не вспомнила, и все не вернулось обратно.

«Это ужасно», — подумал Снейп. Но, по крайней мере, теперь понятно, откуда в ней такая недетская ответственность и серьезность.

— Вы ведь теперь понимаете — у меня совсем не было детства, я постоянно о ком-то заботилась, и наблюдала чужую жизнь только за окнами комнаты. Потому я и хотела выделиться в Хогвартсе, чтобы узнать, на что я способна сама по себе, чтобы другие узнали меня саму, а не как дополнение к сестре. Завести друзей, которых у меня никогда не было, и жить своей жизнью, никого не опекая. Но на меня свалились Гарри и Рон. Представляете, что бы меня ждало, если бы я вышла за одного из них замуж?

— Да уж, — невесело фыркнул Снейп.

— Потому мне и не нравились одногодки. Они эгоистично требуют внимания, а мне хотелось самой побыть ребенком, а не решать чужие проблемы, когда они никогда не заканчиваются. Думаете, Гарри и Рон хоть раз озаботились, что есть, пить, во что одеться, как зачаровать палатку, куда переместиться? Они только говорили, без конца муссируя одно и то же, пока я решала текущие проблемы. Думаете, они были благодарны и хоть раз что-то сделали для меня? Им это и в голову не пришло. Даже от дежурств не освободили. Правда, когда Рон свалил, Гарри немного изменился — видимо, что-то понял и стал больше ценить. Вот тогда мы и до конца осознали — кто мы друг другу. А потом Рон вернулся, покаялся и стал вести себя как ни в чем не бывало. Про любовь вспомнил.

— И вы простили? — поинтересовался Снейп. Теперь ему отчего-то было неприятно слушать о любви Рыжего к Гермионе.

— Простила, — ответила она, — потому что меня не удивила его вспыльчивость, слабость и трусость. Но я не забыла его предательства и больше не смогла доверять. Он нужен был Гарри, и я притворилась, что все по-прежнему. И, конечно, не собиралась поддерживать иллюзию этих отношений больше положенного, и избавилась от него так быстро, как было возможно.

— Вы упоминали, Гермиона, что все планируете заранее. Значит ли это, что вы и дружбу с Поттером спланировали? — поинтересовался Северус, четко сознавая, что не удивится, если это окажется правдой.

— Не совсем, — охотно ответила Гермиона. — До Хэллоуина об этом и речи не шло. А потом случился тролль, набежали учителя, и, что бы вы думали? Декан с порога устроила мне разнос и сняла баллы, словно находиться в туалете — нарушение школьных правил. Она даже не дала мне объяснить, как я там оказалась. Зато когда она услышала мое откровенное вранье, то сразу подобрела и наградила мальчишек по пять баллов каждому — за героизм, достойный гриффиндорца. Вы же сами там были, разве не помните?

Снейп не ответил, но теперь эта история предстала в другом свете.

— И вы…

— И я подружилась с Гарри и Роном. Декану до моего вранья дела не было, а пацаны прониклись и приняли меня в компанию. А я пыталась быть им полезной и получила доступ к знаниям и подход к профессорам. Ведь когда берешь книгу для Гарри, в благородных гриффиндорских целях: сварить Оборотное, чтобы остановить ужас подземелий — это одно, а когда для себя, в целях общего развития — то совсем другое. Я просто поняла, что мне позволено все, если в деле замешан Гарри. Мне прощали любую авантюру, если речь шла об Избранном, да еще и баллами награждали и наконец допустили до знаний. А как же иначе, когда сам Гарри учиться не особо рвется, а страховать его нужно? Да и домашку проверять — читай исправлять, дописывать и указывать список литературы в конце свитка, даже если он о ней и не слышал никогда. Вы думаете, Гарри сам пошевелился, когда к первому Туру готовился? Три раза ха. Я половину библиотеки перерыла, чтобы его натаскать. И чем закончилось? Он обрадовался метле и полетел — ему так проще.

— И это того стоило? — поинтересовался Снейп.

— Конечно, — уверенно ответила Гермиона, — иначе я бы сейчас крошила ингредиенты в подсобке аптеки за десять галлеонов в неделю, а вы были бы мертвы.

— Это больше похоже на хладнокровное использование и расчет, — все же осмелился ей возразить Снейп. Ему не понравилась ее продуманность, больше смахивающая на цинизм.

— В каждых отношениях, Северус, присутствует доля расчета, — спокойно возразила она. — Вы общаетесь с человеком, который вам приятен, и позволяете ему вас использовать. Он, в свою очередь, так же использует вас. Мы так устроены, что платим добром за добро. Уступаем друзьям в их просьбах, и они тоже ради нас меняют планы, помогают. Вы же не позволяете этого с неприятными для вас людьми, пресекаете на корню — значит, платите своим вниманием за хорошее отношение, но только к тем, кто вам приятен. Просто расчет в таких отношениях не главное, и идет в комплекте с удовольствием от дружбы и сохранением дальнейшего общения — разве не так?

— Может быть, — задумчиво ответил Снейп, невольно вспоминая свою дружбу с Лили. Сейчас чувства уже притупились, но, если подумать, она тоже его использовала, в своем роде, как и он ее. Они были нужны друг другу. Странно, что Гермиона дошла до этих выводов в еще в детском возрасте. Хотя ей не мешали чувства.

— А дальше?

— Дальше?.. Дальше я нашла в школьном альбоме заметку о Барти Крауче — он сдал двенадцать СОВ, и тоже захотела повторить его подвиг. Ну или скорее решить, что из дополнительных предметов следует взять. Не могла же я отказаться от предмета, не получив о нем представления? И пошла к декану. Думала, учитывая прошлогоднее происшествие с василиском, я тоже имею право на некоторую лояльность руководства. Уизли, например, поехали всей семьей в Египет. С отцом Колина заключили долгосрочный контракт на поставку продукции — он фермер. Кристалл взяли личным помощником в Министерство, А Джастин… честно говоря, про него не знаю…

— Ему обещали прямую протекцию к мастеру чар — Дюбуа из французской академии, учитывая произошедшее и его близкое родство с короной. В отличие от вас всех, его тогда отправили прямиком в Мунго, и вылечили сразу, а потом отправили домой, отдыхать, — усмехнулся Снейп.

— Ну вот, — кивнула Гермиона. — Я тоже рассчитывала, что для меня сделают исключение и поменяют расписание, подкорректируют его — это не так сложно, если раскидать дополнительные предметы по одному на пятидневную неделю, а не ставить два предмета в один день. А мне, вместо этого, Маховик выдали. Видимо, впечатлились тем, что я единственная догадалась о василиске, и решили, что я буду полезна Гарри.

— И вы, вот так просто использовали незнакомый артефакт? — разозлился Снейп.

— Нет, конечно, — живо возразила она. — После окаменения я, в отличие от того же Гарри, летом наведалась в Мунго и провела полную диагностику — мало ли как на меня повлияло столько месяцев неподвижности. Мои родители врачи, и проводить раз в год профилактическую проверку собственного здоровья у нас в порядке вещей. Целитель Сметвик тогда все у меня выпытал, а потом посоветовал купить порт-ключ до Мунго — так, на всякий случай. Он, кстати, вам потом пригодился.

— Пользуясь случаем, Гермиона… Я вас так и не поблагодарил за спасение, — тут же добавил Северус, чувствуя себя несколько неловко и скованно. — Вы чудесная девушка и очень умная. Спасибо, что не бросили такого…

— Перестаньте, — перебила она громким шепотом, наклонившись через стол и приложив пальчик к его губам, — не нужно. Я все понимаю. Не все слова стоит произносить вслух, Северус…

Ее теплое дыхание пахло виски и мятой, а жест вышел на диво чувственным. Правда, она быстро отстранилась, иначе Снейп вряд ли сам смог прервать их затянувшийся зрительный контакт.

— Так вот, — как ни в чем не бывало продолжила она, поднявшись с места и подойдя к окну прислонившись бедром к подоконнику, — когда мне неожиданно выдали Маховик, я написала Сметвику и все разузнала, включая последствия его использования. Но цена меня вполне устроила. Первый год пришлось трудно. Приходилось, кроме уроков, еще и на сон, и дополнительное чтение время отматывать. Года полтора я себе тогда прибавила.

— Но вы теперь вовсе не выглядите старше, — осмелился возразить Северус.

— А обратный отчет начнется позже, когда мне двадцать пять исполнится. Вот тогда я сразу на пять лет постарею — так лекарь сказал. Но, надеюсь, в этом возрасте изменения не так сильно на внешности отразятся.

— Ладно, третий курс, — поднялся Снейп и встал рядом, — а остальные три года откуда? Вы же, вроде, отказались от лишних уроков?

— Да, — согласилась она, — но Маховик у меня не забрали, а список литературы выдали и постоянно обновляли. Вот я ее и изучала. Вы же понимаете, что я не могла отказаться от новых знаний? У меня самой никогда бы не появилось такой библиотеки, вот я и изучала все, до чего смогла дотянуться. А потом Дамблдор посодействовал моим дополнительным урокам по рунам, нумерологии и даже у мадам Помфри — он уже тогда знал, что нас ждет, и любые знания в этих странствиях нам бы пригодились. Так что пока парни дурака валяли, я за всех училась рук не покладая. И когда я на Гриммо попала, то и там все время маховик крутила и в библиотеке проводила. А потом договорилась с Кричером, и теперь библиотека Блэков у нас на полках стоит.

— Вы и библиотеку украли? — искренне поразился Снейп.

— Нет, конечно, — засмеялась она, — кто бы мне позволил. У нас с Кричером магический договор был. Я помогаю ему вещи Блэков спасать, а он мне на сохранение библиотеку дает — пока наследник не появится, который попадет на Слизерин и согласится семейную магию изучать. А за это время наши домовики книги аккуратно перепишут — и будет у нас своя собственная библиотека.

— А как вы ее спрятали и где хранили? — спросил Северус. Предприимчивость этой особы, как оказалось, не знала границ.

— Так в доме зачарованные сундуки были, туда и сложили. Кричер и не терял ничего. Сириус намеревался все выкинуть, включая книги, а я их спасла, еще и обратно потом верну. Да и все время ценности для домовика собирала, пока никто не видел, а он в сундуки прятал и в тайное место в подземелья стаскивал — сохраняла богатства Блэк для следующих поколений. Против хозяина он пойти не мог, а вот уже выброшенное прибрать — запросто, а я как раз мешки с мусором уничтожала. Правда, я не сразу в дом приехала, и Флетчер кое-что уволок, но с маховиком мы почти все ценное вернули. Правда, в Министерство за медальоном пришлось самим идти — слишком много времени прошло, проще было самим сходить, чем годы себе наматывать. Может, чаю? — неожиданно спросила она. — А то от долгих разговоров у меня в горле пересохло. Или, может, тогда в гостиную пойдем и у камина посидим? — предложила Гермиона. — Там все же удобнее.

— Я не против, — кивнул Снейп, — но только недолго. Вы на ногах не стоите, а договорить можно и завтра.

Они прошли в комнату и зажгли камин, а домовик принес чай и бутерброды.

— Я иногда ем по ночам, — смущенно призналась Гермиона, вгрызаясь в третий бутерброд. — Это после того, как мы с Гарри в наших странствиях голодали. Еда, что я с собой брала, закончилась, а Пожиратели обложили, и не выйти никуда. На одной рыбе печеной жили, и чай без сахара… Вот и отъедаюсь иногда, особенно, когда волнуюсь. Проснусь ночью от голода, и страшно так, словно все вокруг сон, и мы до сих пор с Гарри в палатке прячемся, а вокруг враги, смертью и кровью пахнет. Потом поем, и вроде легче. Никак от войны не отойду.

— Значит, вы за время учебы всю библиотеку выучили? — перевел разговор Снейп. Он не стал заострять внимание на тревожащих ее вещах и решил сменить тему.

— Ну, всю не всю, но в августе на мастера рунолога сдаю. А в ноябре на нумеролога, — удивила девчонка. — Да и диплом младшей медсестры у меня имеется. Хотя я хотела ритуалистом стать, но в Британии это не получится. Вот уедем в Швейцарию, и я посмотрю.

— Однако вы полны сюрпризов.

— Что вас удивляет, Северус? Разве я не самая умная ведьма за сто лет? — без всякой скромности ответила она, словно констатировала очевидную вещь.

— Несомненно, — в тон ей ответил Снейп и улыбнулся. — И это общественность не знает и малой доли ваших заслуг. Но даже самым умным ведьмам нужен сон. Спокойной ночи, Гермиона, — добавил он, провожая до двери, ведущей на ее половину.

— Доброй ночи, Северус, — ответила она, и тепло улыбнулась, закрывая за собой дверь. И засов привычно щелкнул.