Настоящая гриффиндорка (джен)

19 лет спустя. 7 Июня.

Гарри

Международный портал мгновенно и почти без перегрузки перенес мужчину в пункт прибытия Парижского транспортного Министерства, а как только он зарегистрировал свой допуск, его переправили на один из островов Сен-Брие. Это закрытая магическая территория, располагающаяся на группе небольших островов, связанных каналами, в восьми милях от острова Бреа, была надежно скрыта от магглов и защищена всеми известными чарами от магов не хуже правительственного объекта с ограниченным доступом. Попасть туда можно только по прямому приглашению владельцев.

Формально остров относился к Франции, но по сути был полностью автономен, хотя результаты исследований, новые технологии и другие наработки исследовательского центра представлялись мировому сообществу как достижения именно французских магов.

Острова, довольно небольших размеров, если судить по карте, были расширены с помощью пространственной магии домена. Так что никто, кроме властей, не представлял их размеров, и они, по слухам, все еще разрастались внутри защитного контура. По крайней мере, ему выдали путеводитель с картой местности, расположением домов и объектов, где схемы некоторых зданий близ береговой линии без конца сдвигались, словно там все еще шла стройка. Именно здесь вот уже почти пятнадцать лет жила его подруга с семьей.

— Советую вам, мистер Поттер, захватить зонт, — вежливо обронил работник таможни, кивая на подставку, полную разнообразных зонтов. — Центр погоды заказал на сегодня пятнадцатиминутный ливень над зоной семь, а чары против него бессильны. Приятного отдыха, — и он, дождавшись, когда гость выдернет один из зонтов, с вежливой улыбкой активировал портальный круг.

Гарри шел мимо аккуратных каменных коттеджей в деревенском стиле, разбросанных по округе и плавно выступающих из-за поворота петляющей дорожки из серого камня, поросшей травой. Низкие каменные ограды увиты плющом, ухоженные цветущие участки с синими и лиловыми нотами и сочными зелеными хвойниками, высаженными вдоль всего пути. Близость воды наделяла этот уголок покоя и зелени насыщенно-зеленым цветом, подобно холмам Ирландии, или лугам Хогвартса в весеннюю пору.

Гарри не виделся с Гермионой уже довольно давно. Она перестала появляться на ежегодном праздновании победы как только шестнадцать лет назад окончательно перебралась жить во Францию. Хотя, конечно, они часто переписывались, да и фото супругов Снейп постоянно мелькали в зарубежных газетах.

Поттер давно хотел навестить подругу, но работа никогда не заканчивалась, а в короткий отпуск всегда находились дела поважнее, и он обычно проводил его в окружении жены и троих сыновей, старший из которых в этом году уже заканчивал Хогвартс.

Они с Гермионой сохранили и на расстоянии теплые отношения, но их общение постепенно свелось к редким письмам.

После войны все закрутилось. После судов, приемов и наград, срочного восстановления Хогвартса к новому учебному году, после затяжной войны им всем хотелось простой, спокойной и сытой жизни. Они мечтали пожениться, дружить семьями, ходить друг к другу в гости, стать крестными детям друг друга, чтобы стать еще ближе — одной семьей.

Известие, что Гермиона и Рон не смогут пожениться, и подруга уже замужем за Снейпом, прозвучало громом среди ясного неба и внесло раскол в их дружбу. Даже Джинни, что поначалу поддерживала Гермиону и сочувствовала ей, со временем отвернулась и постаралась о ней забыть. И Гарри ее понимал — ей тяжело было идти против родного брата, да и Снейп, сколько бы ни сделал для победы, но все также для большинства остался злобным профессором, убившим Дамблдора и незаконно избежавшим казни. Так что принимать его в «семью» и общаться никто не хотел. И даже Гарри, на волне всеобщего осуждения друзей и будущей родни не смог устоять против всех и свел встречи с подругой к минимуму, отговариваясь работой и занятостью, хотя они оба знали, что это ложь. Но он, переживший многое и мечтавший о семье, не мог отказаться от родни, а Гермиона даже взглядом не дала понять, что обиделась.

Супруги Снейп пропали из страны внезапно — просто однажды не вернулись с очередного конгресса зельеваров в Испании. Приняли французское гражданство и обосновались на купленном ими острове, потрясая этим фактом всю Британскую общественность. Кингсли даже требовал выдать их как военных преступников, но только лишь добился запрета на въезд официальных делегаций волшебников от Британии, в страны, входящие в МКМ.

С тех пор фамилия Снейп прогремела не только в магическом, но и в маггловском мире, а их исследовательский центр ничем не уступал научному конгломерату Развития Нации в Швейцарии.

Сам Гарри в свои почти сорок давно устал от жизни. Должность начальника Аврората забирала из него все силы, а он не мог, как Рон, относиться к работе со здоровым пофигизмом.

После войны страна оказалась погружена в хаос. Все получившие доступ к власти только брали, ничего не давая взамен. Никто не хотел ничего восстанавливать и структурировать — ведь на растерянности и панике как раз можно было хорошо нажиться и незаметно подмять чужой бизнес. На этот раз охоту на ведьм начали сами маги, и против своих же.

Кингсли оказался неудачным министром, хотя и продержался пять лет. Он не мог найти баланс, чтобы устроил всех, но хотя бы не допустил перекоса в сторону Тьмы и вспышки новых волнений. Он был силовиком, а не дипломатом, и все усилия направил на борьбу и отлов оставшихся Пожирателей и тайных сочувствующих прежней власти. Но после его правления появилось еще больше недовольных среди обычного мирного населения, чем во времена войны с Лордом.

Экономика страны оказалась в руинах. Чистокровок, что спонсировали со своих производств Министерство и страну в целом, уничтожили, а те, кто присвоили их богатства и дома, делиться не собирались. Как и те, кто под шумок во времена смуты отжали у лавочников их лавки.

Кингсли сменил Перси Уизли, занимающий пост министра до сего времени. Удивительно, но его холодный педантизм и дотошность, при силовой поддержке Аврората и Героя Магического мира, сдвинули дело с мертвой точки и остановили коррупцию. Ситуация, хоть и медленно, сдвинулась в сторону стабильности. Но на восстановление страны требовалось еще немало лет. Иногда Поттеру казалось, что они только вдвоем с Перси тащат этот неподъемный груз — магическую Британию.

Перси, к слову, женился на Сьюзен Боунс, а не на Пенелопе, как все думали. Как подозревал сам Гарри, когда узнал Перси поближе, тут сыграл роль расчет, но супруги были довольны друг другом, воспитывали сына и навещали тещу на Рождество.

Рон стал замом Гарри и возглавлял группу реагирования, хоть среди недовольных и ходили шепотки, что Поттер собрал вокруг себя всех своих родственников. Но после войны пересуды завистников звучали для него не громче комариного писка.

Несмотря на обиду, Рон как-то быстро забыл Гермиону и, всего год спустя, после многочисленных непродолжительных романов, женился на Кетти Браун. Саму Лаванду в последнюю битву загрыз оборотень, а ее сестра с Хаффлпафф, на пару лет младше них, оказалась очень милой домашней девушкой — копией Лаванды, и очень понравилась Молли. Куда больше, чем Гермиона в свое время. Теперь Рон — законченный циник, со склонностью к дракам и вспышкам ярости, профессиональный и хладнокровный боевик и при том примерный семьянин и отец шести сыновей. Кетти как раз ждет седьмого — говорят, что долгожданная дочка. Они единственные из всех детей Уизли живут в «Норе» и поддерживают Молли, с тех пор, как два года назад от удара умер Артур, и Рон с семьей, из своего коттеджа в Глостершире, тут же переехал к матери.

Билл сразу после войны и похорон брата перебрался с женой во Францию и воспитывает дочь, сейчас ждут вторую, и возвращаться не собираются. Тесть устроил его на теплое место в Министерство — подальше от опасностей и поближе к семье, что вполне всех устроило.

Чарли так и остался в Румынии и приезжал в Британию только два раза — на похороны брата и отца. Женился на местной румынской девушке и растит сына. Что там произошло в прошлом между ним и остальными Уизли, Гарри не знал, но общаться более тесно Чарли не стремился, как, впрочем, и Билл.

Джордж так и не отошел от смерти брата. Замкнулся в себе, пробовал спиться, но родня поднялась в едином порыве и не дала. Через два года закрыл лавку приколов и устроился к невыразимцам. Женился на вдове значительно старше себя с семилетней дочкой от ее прежнего брака. Общих детей у них нет. С семьей, после скандала, устроенного ему матерью по поводу неподходящей женитьбы, почти не общается, хотя раз в год — в день смерти брата, приходит к Гарри ночью, чтобы напиться. Но работа у него секретная и серьезная, так что попойка и саможалость ограничиваются одной-единственной ночью в году.

Гарри подозревал, что Джордж пытается вернуть брата с помощью Арки смерти. Но, потеряв многих, он не смог бы его осудить в этом желании, хоть и не одобрял идею. Мертвые, те, кого он не смог спасти, все еще стояли перед его глазами, возвращаясь в кошмарах, пусть и не таких ярких, как в первое время, а словно выцветшая от времени фотография. И он бы вернул каждого, если бы мог.

Когда Гарри очнулся от эйфории победы и женитьбы на Джинни, то поразился, как изменился окружающий мир и он сам в нем. Быстрая карьера, патрули, облавы на оставшихся Пожирателей, бумажная волокита, рождение первого ребенка, через два года — второго, потом третьего. Джинни мечтала о дочке, но он был не готов становиться многодетным отцом, как Рон, и трое детей — это даже больше, чем он рассчитывал.

Сама Джинни сначала работала в «Пророке» спортивным корреспондентом, а после появления первого сына — Джеймса, осела дома, строча заметки в женский журнал про домоводство и материнство и давая умные советы поклонницам. Вела светскую хронику, возглавляла женское общество и тщательно светилась в прессе, копируя покинувшую Британию Нарциссу Малфой, что частенько появлялась в мировой прессе вместе с новым мужем — аристократом Пьером д`Эстен — магглокровкой. Люциус в гробу перевернулся от такого мезальянса, не говоря уже про блэковскую родню. Но вдали от Англии Нарциссу, видимо, перестал волновать вопрос чистокровности. Да и шли слухи, что у Малфоев на самом деле оказалось не так много денег, как они рассчитывали. А Пьер был сказочно богат, чертовски красив и бесконечно влюблен в свою снежную английскую красавицу. Настолько, что на радостях нарек первенца Люциусом — по просьбе супруги. Общественность пребывала в шоке, но самого счастливого родителя это совсем не беспокоило, и через три года у Драко Малфоя появилась еще и сестра — Белла.

Как бы то ни было, но самому Гарри необычайно повезло с женой. Джинни оказалась очень понимающей и неконфликтной. Не лезла под кожу, не истерила, добровольно взяла основную заботу о детях. Конечно, яркая искрометная страсть между ними со временем притупилась, но они не отдалились и остались друзьями, и самыми близкими людьми. Правда, некоторые проблемы доставила Молли — после смерти Артура ей стало скучно в доме и она повадилась каждый день бывать у них и лезть с советами. Это раздражало, но он терпел — памятуя, как много эта женщина для него сделала. А вот Джинни, в отличие от него самого, восприняла все в штыки, и быть бы скандалу, но Рон, узнав о проблеме, все решил, и мир был восстановлен. Как ни крути, но Гарри повезло с родней.

Так что все у них было нормально — дела потихоньку делались, дети росли, вот только опасения за подругу все чаще занимали его мысли. Гарри чувствовал себя предателем. Словно бросил Гермиону в самый трудный для нее момент. Конечно, она всегда говорила, что у нее все в порядке, но его мучила совесть — что он ни разу не проверил сам, а только верил ей на слово. И, чтобы успокоить тревогу, решил ее навестить и убедиться, что с ней все в порядке. Хотя, если быть честным, она была ему нужна.

Тропинка вывела к большому дому, на заднем фоне которого, вдалеке, на соседнем острове, виднелся огромный современный комплекс, переливающийся стеклом. Но тут его отвлек звонкий смех, и, обогнув большую ель, он увидел цветущий сад. Взгляд выхватил двоих детей — черноволосый мальчик лет десяти и белокурая семи-восьмилетняя девочка азартно гоняли по газону большую кудлатую черную собаку.

— Блэк, апорт, — крикнул мальчик, кидая палку с флажком, заставляя Поттера вздрогнуть от неожиданности при звуке забытого имени.

Собака, громко радостно лая, погналась за ней и, подхватив, ринулась со всех ног в противоположную от детей сторону. И все это под восторженные визги девочки и негромкий смех и переговоры взрослых, которых скрывал от него большой куст гортензии. Он немного передвинулся и увидел недалеко от ограды, в тени, чайный столик и несколько плетеных кресел. В паре из них, спиной к нему, сидели мужчина и женщина.

— Касси, он опять не слушается. Лови его. Окружай, — кричал мальчик своей сестре, и они на пару стали преследовать собаку, которая накручивала петли по поляне, запутывая своих преследователей. Это выглядело так забавно, что Поттер засмотрелся и чуть не засмеялся. Но тут мужчина в кресле немного повернул голову к собеседнице — что-то сказал на французском, и Гарри с удивлением узнал в резком профиле характерный снейповский нос.

— Папа, Блэк опять не слушается. Не хочет приносить мне палку, — с явной досадой пожаловался подбежавший мальчик и уткнулся мужчине в плечо. — Он ни на что не годен, кроме игр и шалостей.

Снейп явственно фыркнул и с намеком посмотрел на женщину, к которой как раз подбежала девочка и, выхватив с тарелки кусочек яблока, плюхнулась в соседнее кресло, болтая ногами и прислушиваясь к разговору.

— Ты очень требователен, Филипп, — ответила женщина смутно-забытым голосом Гермионы, — зато он очень сообразительный пес. Держу пари, что ты сам не заметил, как гонялся за ним столько времени, чего он, собственно, и добивался. Просто он еще щенок, и ему скучно учиться и хочется поиграть.

— Хотя я бы не стал ждать многого от пса с подобной кличкой, — с легким сарказмом обронил Снейп, и женщина недовольно шикнула, но тут же тихонько хихикнула.

Что это были именно Снейп и Гермиона, Поттер теперь не сомневался. Только вот его бывший профессор оказался совсем седым.

Тут к столу подбежал пес, которому, видимо, стало скучно одному, внезапно выхватил у девочки ее яблоко и отбежал, припадая на передние лапы и виляя пушистым хвостом, словно прося поиграть. И дети сорвались с места и бросились за ним.

Вдруг Снейп напряг спину и исчез, словно растворился в воздухе, чтобы через секунду появиться за спиной Поттера, с силой перехватывая локтем горло, не давая пошевелиться и прижимая палочку к его шее. Проделал он все это так молниеносно и бесшумно, что бегающие дети даже не всполошились. А вот женщина сразу развернулась и вскинула взгляд. И Гарри с трудом узнал Гермиону, вернее, совсем не узнал, ведь эта цветущая женщина никак не могла быть той его подругой.

— Кто ты такой, — с угрозой прошипел холодный голос у него над ухом, но он не успел ответить.

— Гарри? — неверяще прошептала она и вскочила, радостно блеснув глазами. — Гарри, ты наконец приехал!

Когда она поднялась, сразу стало видно, что она ждет ребенка, и Гарри почему-то это необычайно смутило, словно он застал ее в постели со Снейпом. Ему всегда казалось, что они с профессором живут как брат и сестра. Он не мог себе представить, что Гермиона могла подпустить этого человека настолько близко, несмотря на его весомый вклад в победу. Они представлялись ему кем-то вроде Макгонагалл и Дамблдора — верными соратниками, волей обстоятельств вынужденных делить один дом, но никак не любовниками. Конечно, все эти глупые мысли ни на чем не основывались, и были данью его подростковой глупости, но они все равно промелькнули, оставив после себя царапающее чувство стыда и долю разочарования.

— Северус, может, уже отпустишь нашего гостя и пригласишь в дом? — тем временем игриво спросила Гермиона, все еще не сводя сияющего взгляда с Гарри, но и без того Поттер заметил, что захват ослаб и его отпустили. — Ты не забыл, что в три обещали ливень?

— Поттер, — чопорно обратился к нему незнакомец, по странной случайности зовущийся Снейпом, и вышел вперед, — прошу прощения. Буду рад принять вас в МОЕМ доме. Пройдемте, если не хотите промокнуть, — добавил он, бросив взгляд на дорогие маггловские часы, и решительно пошел вперед. Махнул палочкой на ограду и в ней образовался проход.

— Прошу, — махнул он рукой, пропуская Гарри вперед и возвращая заграждение обратно, — в обход будет далеко.

Гермиона тут же пошла к нему навстречу, а Снейп, обменявшись с ней быстрым взглядом, обогнул их обоих, ушел вперед, подзывая детей и уводя их в дом.

— Боже мой, Гарри, ты так вырос и возмужал, — отмерла Гермиона и робко, маленькими шагами подошла ближе, а потом резко подалась к нему и обняла поперек живота.

Поттер, все больше чувствуя неловкость, бросил, наконец, дурацкий зонт и нерешительно приобнял эту незнакомку в ответ. Он никак не мог совместить в мозгу тот образ, что помнил, с этой реальной чужой женщиной, типа Молли Уизли, только моложе и стройнее.

— Пойдем в дом, — отпрянула она и отерла слезинки. — Не представляешь, как я тебе рада, Гарри, — подхватила его под руку и уверенно увлекла через газон в дом.

Там ему стало полегче. Пока Снейп запирал собаку, а Гермиона организовывала чай, он познакомился с их сыном и дочкой. Дети всегда к нему тянулись, и когда Гермиона вернулась, они уже сидели возле него и бойко разговаривали о своих детских делах, вызывая улыбку на лице матери.

Потом за окном неожиданно начался обещанный ливень, а его ждал полноценный семейный обед, где он, как никогда, чувствовал себя лишним, особенно, когда уже в самом конце, стоило им перейти к чаю, пришел Малфой, чтобы забрать дочь.

— Поттер, — знакомо протянул высокий загорелый мужчина со стильной растрепанной прической и небольшими залысинами, одетый в маггловскую футболку и льняные брюки. Его метка поблекла, но он вовсе ее не стеснялся и не пытался прятать, и только улыбнулся краешком рта, когда Гарри кинул на нее взгляд. Затравленный вид и холод из его глаз, как их запомнил Гарри, исчезли без следа. Малфой излучал спокойствие и уверенность, без примеси высокомерия, как того стоило ожидать от сына Люциуса. — Какими судьбами к нам?

— Проездом, — сухо ответил Гарри, кинув взгляд на Гермиону, которая прощалась с девочкой.

— Ты слишком бледен для этих мест, — заметил Малфой. Прозвучало так, словно — ты здесь чужой и нам не подходишь. А потом добавил, тоном, словно ему все равно. — Как там в Англии?

— Дожди и туманы, — огрызнулся Гарри. Его напрягало общество старых знакомых, так непохожих на свой прошлый образ. Сам он вырос и изменился, но принять это в других оказалось чертовски сложно. Его предубеждения не хотели сдавать позиций, и общаться с Малфоем ему было неприятно, несмотря на то, что это именно он поспособствовал его спасению от Азкабана. Но Малфой, казалось, не замечал его напряжения.

— Я живу в пятнадцатом коттедже — три дома отсюда по правой стороне, — сказал Малфой, беря дочку за руку и улыбаясь Поттеру так ясно и приветливо, что тому захотелось оглянуться, чтобы убедиться, что эта улыбка точно предназначалась ему, — если ты к нам надолго, буду рад пообщаться. Счастливо, Поттер. Миссис Снейп, — добавил он и галантно поцеловал Гермионе руку. — Северус, я планирую завтра со Скорпиусом пойти под парусом. Корра, с вашего позволения, заберет Филиппа в девять утра, — он кивнул, и они вышли. Снейп извинился и, забрав мальчика, тоже их покинул, тактично оставив жену с гостем.

— Я думал, это девочка твоя дочь, — сказал Поттер, чтобы разбавить неловкую тишину.

— О нет, Гарри, — улыбнулась Гермиона и незаметно погладила живот, — я с трудом решилась и на второго ребенка, а уж третьего… Просто очень захотела дочку. Я ритуалист-нумеролог, и просчитать пол ребенка мне не сложно.

— Жаль, Рон не идет в ногу со временем, — фыркнул Гарри, — он всегда хотел двух дочек-близняшек, а в итоге у него шесть пацанов. Хорошо, что последняя будет девочкой, а то они с женой переплюнули бы Артура с Молли в попытках обзавестись дочкой.

— А у тебя?

— У меня три парня, — ответил он и немного расслабился, они снова замолчали.

— Гарри, я очень рада, что ты наконец выбрался меня навестить, но ты ведь приехал не просто так? — спросила Гермиона, устремив на него проницательный взгляд.

— Ты покинула Британию уже давно, — ответил Гарри, после продолжительного молчания, — и не приезжала много лет. В следующем году будет двадцатая годовщина, и я бы хотел… Думал… может, ты захочешь вернуться…

— Давай пройдемся, Гарри, — неожиданно перебила Гермиона и поднялась. Направилась к двери, и ему ничего не оставалось, как последовать за ней.