Глупая. II часть (гет)

Гермиона

В гостиной было тихо, лишь от стоявшего в углу дивана доносились шорох страниц и недовольное бормотание Гарри. Подойдя ближе, я увидела, что Поттер, ссутулившись, сидит за придвинутым к дивану журнальным столиком, уперев локти в колени. Дневник Сириуса лежал на столике, и Гарри одной рукой листал его, а в другой вертел волшебную палочку.

— Ты сегодня вскочил ни свет, ни заря, — вместо приветствия сказала я, подойдя ближе. — Не удивлюсь, если окажется, что ты совсем не ложился.

После моих слов Гарри откинулся на спинку дивана, отложил палочку и устало потер руками лицо. Покрасневшие глаза и воспалённые веки Поттера подтвердили мои подозрения. Мотнув головой то ли в знак приветствия, то ли в знак согласия, он мрачно уставился на чистые страницы тетради, лежавшей перед ним, а затем с разочарованным вздохом захлопнул дневник.

— Никак не выходит угадать пароль, которым Сириус зашифровал записи, — вздохнул парень, потянув себя за волосы. — А мне-то казалось, что я уже все варианты перебрал!

Усевшись в кресло, стоявшее возле дивана, я взяла дневник и, положив на колени, раскрыла.

— Ничего из репертуара Мародеров не сработало? — спросила я, посмотрев на друга. Покачав головой, Гарри снова глубоко вздохнул и откинул голову на спинку дивана, хмуро глядя в потолок.

— Думаю, пароль — что-то личное, очень важное для Сириуса, — тихо добавил он и сложил руки на груди.

— Ты не хотел бы показать дневник Люпину? — подумав, предложила я. — Он куда лучше нас знал твоего крёстного.

Гарри в ответ недовольно засопел, затем поднял голову и уставился на тетрадь в моих руках.

— Думаешь, здесь, — он кивком показал на дневник, — есть что-нибудь важное? Или ты, как Рон, полагаешь, что таким образом я пытаюсь компенсировать отсутствие счастливых детских воспоминаний, то есть попросту зря время теряю?

— Рон так сказал? — положив дневник на столик, я заставила свой голос звучать ровно, сдерживая злость. Кто-кто, а Рон Уизли никогда не отличался тактичностью. Кулаки сами собой сжались, но я постаралась мягко улыбнуться Поттеру и продолжила: — Гарри, не стоит воспринимать его слова всерьёз. Он устал и издерган, как и все мы…

— Я понимаю, Гермиона, — Поттер устало сгорбился и снова потер лицо ладонями. — Рон, скорее всего, прав. Возможно, все, что есть в этом дневнике — похождения и проказы молодого Сириуса, и мне следовало бы приложить больше усилий, чтобы бороться с Во… Ты поняла. В общем, я и не думал обижаться.

— Тем не менее, тебя это задело, — понимающе улыбнулась я, невольно удивляясь спокойствию друга. В разговоре с Роном он явно не был столь сдержан, однако позже, по здравом размышлении, видимо, согласился с Уизли. — Неважно, что мы с Роном думаем по этому поводу. Каждому из нас приходится нелегко, и каждый справляется с этим, как может. Неизвестно, что принесёт завтрашний день, и будет ли у нас время на то, чтобы прочесть этот дневник, увидеть родных или хотя бы полакомиться любимым мороженым.

— Ну, мороженое я и сейчас смогу раздобыть, — фыркнул Гарри, но я видела, что мне удалось его немного успокоить. — Рон прав в том, что сам по себе этот дневник ничего не изменит — Сириуса больше нет, и никакие секретные записи не сумеют вернуть его.

— Верно, но, если это способно придать тебе сил, взбодрить… — опустившись на диван рядом с Гарри, я обняла его за плечи, проигнорировав слабую попытку отодвинуться. — Ни Рон, ни я никогда не поймем тебя по-настоящему, ведь мы росли в семьях, с родными и близкими. Но твоё желание прочесть дневник Сириуса столь же естественно, как и наше стремление поскорее вернуться домой.

— Не могу сказать, что совершенно согласен с тобой, — тихо проговорил Гарри, опустив глаза, но тут же посмотрел на меня и едва заметно улыбнулся. — И, надо признать, у нас есть дела поважнее. Спасибо, Гермиона.

* * *

Гарри

Рон спустился вниз, когда я, приготовив завтрак, расставлял тарелки на столе. Войдя в столовую, Уизли широко зевнул и потянулся. Гермиона, бросив на него короткий взгляд, лишь махнула рукой в знак приветствия и тут же что-то записала в пергамент, лежавший перед ней.

— Привет, — почесывая затылок, Рон подошел к столу и заглянул Гермионе через плечо. — Ты что, график составляешь?

Гермиона покачала головой и что-то вычеркнула в нарисованной схеме.

— Просто пытаюсь расставить приоритеты, — ответила та, не отрываясь от записей и что-то высчитывая здесь же на полях.

— Хм, — выпрямившись, Уизли обошёл стол, сел напротив Гермионы и перевёл взгляд на меня. — Раз меня никто не разбудил, значит, я ничего важного не пропустил?

— Ничего из того, что относится к плану, — язвительно, под стать Снейпу, сказал я. Рон что-то буркнул в ответ, но я в тот момент наполнял его тарелку едой и ничего не расслышал. Подойдя к Гермионе со сковородой в руке, я стал выкладывать на ее тарелку ломтики бекона.

— Надеюсь, эта самая расстановка приоритетов не займёт много времени, — произнес Рон, прожевав. — Хотелось бы уже сегодня вечером видеть результаты, а не выслушивать очередную порцию рассуждений.

— После завтрака обсудим, что делать дальше, — холодно ответил я, положив сковороду в раковину. Несмотря на то, что я прекрасно понимал нетерпение Уизли, после вчерашнего спора в наших отношениях сохранялась некоторая натянутость.

— Да что там обсуждать? Все же решили вчера. Думаю, настало время действовать, а не тратить время на пустую болтовню, — недовольно пробурчал Рон.

Гермиона резко вскинула голову, повернувшись к нему, затем прищурилась и поджала губы.

— Отличная идея! — она отбросила перо, сложила руки на груди и откинулась на спинку стула. — Отправимся в Хогвартс прямо сейчас? Или же не станем зря время терять и сразу пойдем к Пожирателям на переговоры?

— Чего ты так завелась? Я ничего такого не говорил…

— О, перестань, Рон!

В изумлении от прозвучавшей яростной отповеди я не сразу заметил, что налил сок мимо стакана, испачкав столешницу, но Гермиона прежде меня достала палочку и очистила стол. Высокомерно вздёрнув нос, она продолжила как ни в чем не бывало:

— Не знаю, как вы, а я хочу понять, какие шаги и в какой последовательности следует предпринимать, чтобы не ошибиться. Вопросов накопилось предостаточно, а вот ответов на них пока никто на блюдечке не преподнес, — отодвинув пергамент в сторону, Гермиона взяла приборы и приступила к завтраку.

Рон с недоумением посмотрел на меня, а я, передернув плечами, молча сел рядом с Гермионой. Поведение подруги меня не сказать, чтобы удивило — она всегда была такой, с момента нашего знакомства, но, стоило вспомнить самую первую поездку в школу, как тоска навалилась на меня с новой силой. Сидеть в четырех стенах, прячась от врагов и переживая о судьбе друзей и родных, и без того нелегко, а мелкие ссоры (второй день подряд, между прочим!) едва ли помогут добиться успеха…

Сейчас идея в одиночку искать крестражи показалась мне более толковой, чем прежде. Но теперь для меня пути назад нет, да и Гермионе, из-за нового закона о маглорожденных и краже магии, угрожает нешуточная опасность.

Рон ещё какое-то время переводил взгляд с меня на Грейнджер, недовольно хмурясь, но, видимо, то ли не сумев подобрать нужных слов, то ли не решившись их сказать, наконец уткнулся в свою тарелку.

Да уж, если друзья и познаются в беде, то не всегда после этой беды их можно продолжать считать друзьями…

* * *

Северус

День начался с того, что Мэри уехала-таки на континент. А мне и в голову не приходило, что она решит вернуться в Нидерланды на следующий же день после нашего разговора.

Я вернулся поздней ночью, стараясь двигаться бесшумно, и заметил тонкую полоску света под дверью ее спальни, когда поднялся на второй этаж.

Остановившись возле двери, я долго вслушивался в звуки, доносившиеся из-за нее, но сумел разобрать лишь шорох бумаги и подумал, что она снова работает с документами или же читает книгу, коротая время в ожидании моего появления. Пройдя мимо ее спальни, я вошёл в комнату для гостей, которую занимал последние несколько месяцев, и негромко, но отчетливо хлопнул дверью. Наверное, стоило обставить свое появление как-то иначе, но я слишком устал для того, чтобы быть тактичным.

Сна, тем не менее, не было ни в одном глазу. Более того — наконец решив избавиться от реки в своем сознании, я в очередной раз малодушно поддался соблазну «попрощаться» с чувствами Грейнджер (или, скорее, попробовал убедить себя в этом) и с наслаждением окунулся в несущие утешение волны её нежной тоски. Убаюканный медленно текущими темными водами, я, наконец, смог проанализировать случившееся.

В голове крутилось множество мыслей о прошлом и настоящем (фантазии о будущем вызывали лишь досаду и горечь, поэтому я, как обычно, вытеснил их на самые задворки сознания). В последнее время все мои размышления сводились к одному желанию — исчезнуть. Раз и навсегда. В памяти сразу же всплывали многочисленные фиалы с ядовитыми зельями, занимавшие целый шкаф внизу, в лаборатории. Проще всего, разумеется, было бы уничтожить разом все надежды и страхи, избавиться от постоянного чувства вины и сожаления, избежав груза ответственности и решений, которые возложил на меня Дамблдор. Все мои проблемы мог решить один-единственный глоток.

Но я никогда не смог бы совершить самоубийства. Каким бы ужасным ни было мое детство, как бы я ни убивался по Лили, как бы ни утешал себя в объятиях Мэри или в воспоминаниях Грейнджер — я всегда был слишком слаб для того, чтобы своими руками лишить себя надежды на лучшую жизнь.

Иногда мне казалось, что счастье совсем рядом, стоит только руку протянуть, но на пути к нему тут же вставали препятствия, порой вовсе неодолимые: богатый красавчик Джеймс Поттер, роковое пророчество, смерть Лили, задание Дамблдора…

Как могла бы измениться моя жизнь, если бы я удержал язык за зубами и не нагрубил Лили после экзаменов на пятом курсе? Или если бы послушал её и прекратил интересоваться Темными искусствами? А если бы, наконец, ответил взаимностью на чувства Мэри? Стал бы я тогда счастливее? Скорее всего, да. Вот только это было возможно лишь при одном условии — мне пришлось бы перестать быть самим собой. Так себе потеря, если честно — насколько легче мне жилось бы, не будь я столь, прямо скажем, малоприятной личностью?

Да уж, стоило, наконец, взглянуть правде в глаза: самой большой преградой на пути к счастью был я сам.

* * *

Утром, спустившись вниз, я застал Мэри в гостиной. Сидя за кофейным столиком, она с задумчивым видом смотрела в окно, держа в руках полупустую чашку с кофе. Выглядела она… непривычно. Нет, её всегдашние элегантность и ухоженный вид никуда не делись, но она явно нервничала. Об её скором отъезде я догадался, лишь заметив кожаный чемоданчик, стоявший возле стула.

— Неужели ты все же решила последовать моему совету и подумать о собственной безопасности? — по привычке язвительно протянул я и, сложив руки на груди, прислонился к камину. Мэри вздрогнула от неожиданности и обернулась, глядя на меня во все глаза. На какое-то мгновение мне показалось, что она собирается о чем-то меня спросить, но взволнованное выражение ее лица быстро сменилось равнодушно-вежливой маской. Раньше она такой не была…

— Я уже говорила тебе, что собираюсь скоро вернуться на континент, Северус, — сказала Мэри и улыбнулась — механически, со сжатыми губами и без грана эмоций. — Так что мне стоило бы поспешить.

То ли её застывший взгляд, то ли моя нечистая совесть, то ли банальная привязанность к этой женщине — словом, что-то заставило мое сердце сжаться, а глаза — опуститься.

— Когда ты уезжаешь? — спросил я, начисто игнорируя ее замечание о скором возвращении. В конце концов, она взрослая женщина и давно уже в состоянии сама принимать решения. Оторвавшись от камина, я подошёл к столику и тут заметил пышное перо, лежавшее возле кофейного блюдечка. Его кончик был девственно-чистым, да и бумаги с чернильницей рядом не наблюдалось — стало быть, это приготовленный заранее портал.

Мэри после моих слов как-то погрустнела, затем взяла перо в руки.

— Время отъезда определяю я сама, — ответила она. — Но перед тем мне хотелось увидеть тебя.

После её слов в комнате воцарилась тишина. Отвернувшись к окну, я нахмурился. Проводов я никогда не любил и сам предпочитал быть тем, кто отправляется в путь, ведь смена обстановки не располагает к грусти, а для остающегося не меняется ничего, разве что от прощания появляется грусть, а от ожидания — скука.

— Что ж, — наконец промолвила Мэри. — Раз уж мы свиделись, то, пожалуй, мне пора.

Поднявшись из-за стола, она взяла свой чемоданчик и, прошептав что-то, коснулась палочкой портала.

— Я завтра же съеду, — вырвалось у меня. Если бы мог, я бы уехал сегодня, но приглашения явиться к Яксли в министерство пока не пришло и, стало быть, Визенгамот ещё не одобрил моей кандидатуры на пост директора, а до той поры требовалось держаться в тени. Мэри с удивлением посмотрела на меня, но затем кивнула.

— Поступай, как считаешь нужным, — пожав плечами, сказала она. — Главное, будь осторожен. Надеюсь в следующий раз увидеть тебя живым и невредимым.

— Ты тоже… будь аккуратна, — только и смог выдавить я. Мэри улыбнулась — на сей раз мягкой улыбкой, — и, изящно помахав на прощание, прикоснулась к порталу рукой.

* * *

Гермиона

Несмотря на возникшее между мной и Роном напряжение, дальнейший план действий обсуждался на удивление легко, без конфликтов, и я начала сожалеть об утреннем срыве. Всем нам приходилось трудно, но по-разному: Гарри терзала неизвестность и возложенный на него груз ответственности, Рон места себе не находил из-за того, что, пока его семья под колпаком сторонников Волан-де-Морта, ему приходится сидеть сложа руки, а я… Мои мысли то и дело разбегались в разные стороны, и сосредоточиться никак не получалось. Помогли упражнения из конспекта Снейпа: прикрыв глаза, я несколько раз набирала в грудь воздуха и медленно выдыхала. Благодаря ним я, наконец, сумела собраться и вернуться к обсуждению.

В том, что сейчас искать встречи с Тонкс не имеет смысла, мы оказались на удивление единодушны. Рон одно время настаивал на том, что непременно должен отправиться в Хогвартс с нами, однако Поттер напомнил ему, что в доме на Гриммо в любой момент может появиться Кикимер с Наземникусом Флетчером и, чтобы не упустить воришку, кто-то должен остаться тут. Уизли, какое-то время поворчав, согласился придерживаться первоначального плана. А что, собственно, сейчас мы были в силах предпринять? Ровным счётом ничего, кроме как вернуться в Хогвартс и попробовать забраться в кабинет директора.

— Я знаю, как связаться с Макгонагалл, — предложил Гарри. — Помните, мы разговаривали с Сириусом через камин в гостиной? Можно попробовать вызвать декана по каминной связи, вначале удостоверившись, конечно, что в кабинете, кроме неё, никого нет.

Рон задумался, но я покачала головой.

— За камином, как и за перепиской профессора Макгонагалл, скорее всего, установлена слежка, — я принялась рассуждать, непроизвольно водя пальцем по губам. — Сторонники Лорда знают, что она состоит в Ордене Феникса, поэтому будут следить за ее контактами, надеясь через неё выйти на других членов Ордена, а то и самого Поттера.

— Верно, — закусив нижнюю губу и нахмурившись, кивнул Уизли. — Но как узнать пароль от кабинета директора?

— Можно спрятаться под мантией-невидимкой возле горгульи и подождать. К Макгонагалл непременно кто-нибудь придёт, и пароль можно просто подслушать, — пожал плечами Поттер. — Если ничего не получится, придется напрямую просить её о помощи.

— Я бы не стала так рисковать.

— Уверен, что в Макгонагалл не стоит сомневаться, — отмахнулся Гарри.

— Дело не в этом!

— Думаю, Гермиона права, — медленно произнёс Рон. Бросив на меня короткий взгляд, он повернулся к другу. — Макгонагалл может догадаться о задании Дамблдора, когда увидит, какие именно книги мы собираемся забрать из школы.

— Эти книги посвящены Тёмным искусствам! Откуда ей знать, что нам требуются сведения именно о крестражах?

— Лучше её в наши дела не впутывать, — поддержала я Уизли. — Ей и без того не миновать неприятностей, если кто-то увидит нас в Хогвартсе.

Гарри взлохматил рукой волосы, как делал обычно в глубокой задумчивости. В глубине души он не мог не признать моей правоты, даже если сам он считал иначе. Во всяком случае, Поттер не стал бы подвергать других риску для достижения своей цели.

— Хорошо, — наконец вздохнул он. — Когда лучше попасть в школу, в какое время? Неизвестно, сколько придётся торчать в коридоре, дожидаясь Макгонагалл или ее гостей, а иначе пароля не узнать.

— Это далеко не самое сложное, — отмахнулся Рон, и только нервно постукивающая по полу пятка давала понять, что он переживает не меньше нашего. — Подождать удобного момента лучше в Выручай-комнате. Возьмёте с собой карту Мародеров и увидите, когда Макгонагалл покинет кабинет и когда вернется назад.

— На территорию Хогвартса можно попасть через Визжащую Хижину, — сказала я, думая, что взять с собой.

— Отлично! — Гарри одобрительно хлопнул в ладоши, затем, всем видом показывая нетерпение, вскочил на ноги и воскликнул: — Значит, пора!

Не успела я рта раскрыть, как он торопливо зашагал к лестнице, ведущей наверх.

— Неужели ты собрался пробраться в школу прямо сейчас?! — крикнула я вслед ему, но он не ответил. Поднявшись с дивана, я растерянно произнесла: — Но… Я думала, что лучше попробовать сделать это завтра на рассвете…

— И потратить целый день на бессмысленные хождения из угла в угол? — пожал плечами Уизли. — Брось, Гермиона: ты же сама говорила, что с вылазкой в Хогвартс лучше не тянуть, потому что там в любой момент могут объявиться люди из Министерства или, того хуже, Пожиратели.

— И именно поэтому стоило бы снова все обсудить и лучше подготовиться, — ответила я, в глубине души сомневаясь в своих словах. Рон прав: нужно спешить, потому что в школу действительно могут направить наблюдателей из Министерства, чтобы следить за исполнением новых законов о «краже магии». К тому же, если станет известно, что Дамблдор завещал меч Гриффиндора Поттеру, артефакт наверняка захотят забрать из кабинета директора.

— Что значит — лучше подготовиться? Нельзя быть готовым буквально ко всему на свете! — недовольно скривил губы Уизли, демонстративно стряхивая невидимую пыль с рукава свитера. — Если вы не вернётесь к отбою, я свяжусь с Макгонагалл.

— Сперва вызови Добби, — произнёс Гарри, появляясь в гостиной с мантией-невидимкой и моей бисерной сумочкой в руках. — Гермиона, я положил карту Мародеров в твою сумку.

— Хорошо.

— И как, по-твоему, это сделать? — фыркнул Рон. — Я ведь ему не хозяин, и он вряд ли отзовется. К троллю, я должен идти с вами!

— Ты сам знаешь, что принесешь больше пользы, оставшись здесь, — покачала головой я, на что Рон закатил глаза, но затем кивнул.

— Отправь Добби патронуса, — предложил Гарри, с сочувствием посмотрев на Уизли, затем подошёл ко мне и протянул сумочку. — Патронусы стараются показываться на глаза только тем, к кому отправлены. Даже если домовики их видят, то никому об этом не рассказывают.

— Прекрасная идея, — протянул Рон. — Вот только я не умею вызывать говорящего патронуса, да и Добби вряд ли помнит, как тот выглядит — если, конечно, он его вообще когда-нибудь видел.

— У тебя есть уйма времени, чтобы попрактиковаться, — сказала я, после чего зарылась в сумочку, занявшись поисками того, что могло понадобиться Рону в наше отсутствие: флаконов с заживляющей мазью, оборотным зельем и кошелька с магловскими деньгами. Все это я выложила на стол в гостиной. Основные запасы зелий остались в моей сумочке — мало ли что случится с Гарри и со мной по дороге и в самой школе.

Следом я достала из сумки справочник по чарам, позаимствованный из библиотеки Хогвартса ещё в начале лета, и, с трудом удерживая том в руках, положила его на стол перед мальчишками. — Здесь есть подробное описание. Самое сложное — вызов телесного патрона, а это ты уже умеешь.

— Эм-м, — Рон с удивлением уставился на толстенную книгу, но тут же перевёл на меня насмешливый взгляд и кивнул на бисерную сумочку. — У тебя там, никак, целая библиотека?

— Не совсем, — сказала я, выкладывая на стол «Сказки Барда Бидля», пару книг боевых заклинаний и одну по лечебной магии. — Я взяла только те книги, что могут нам пригодиться. Вроде все.

— Отлично, — ответил Гарри, вытащил было палочку из кармана и тут же спрятал её обратно. По-видимому, он хотел что-то сказать, но нужных слов найти не мог и только молча неловко переминался с ноги на ногу. На пару мгновений в комнате воцарилась тишина — никто не осмеливался хотя бы пошевелиться.

— Будьте осторожны! — внезапно выдохнул Рон, одним движением притянул нас с Гарри к себе и крепко обнял.

* * *

— Гарри, пожалуйста, прекрати суетиться! — в моем голосе против воли зазвучало раздражение, и я сердито всплеснула руками. Впрочем, стоило Гарри обо что-то споткнуться и упасть на колени, я тут же среагировала, взмахнув волшебной палочкой. Плетение чар окутало Поттера, словно впитавшись в его одежду и кожу, и покрывавшие ткань пятна грязи почти мгновенно пропали. В носу защипало — чары пытались очистить воздух от запахов сырой земли и гниющего дерева, но, похоже, не слишком успешно. Чихнув, я поежилась, умирая от желания почесаться.

— Бррр… Кажется, этот запах просто невозможно убрать. Не знаю, как ты, но мне до сих пор кажется, что по мне ползают всякие букашки и червяки.

— Да уж, я и забыл, что Хагрид именно в это время выгуливает Клыка, — со смешком фыркнул Поттер, поднявшись и продолжая вышагивать от одной стены Выручай-комнаты до другой: его деятельная натура не давала ему спокойно сесть и порассуждать. Не отрывая глаз от карты Мародеров, которая была в его руках, Гарри добавил: — Кто ж знал, что придётся так долго прятаться в тоннеле под Гремучей ивой?

Он наверняка заметил, что сидение в грязной норе доставило мне явный дискомфорт, и решил пройтись на этот счет. Я с трудом удержалась от суровой отповеди за то, что он не позволил мне отвлечь пса с помощью трансфигурированного из полена кролика, а ведь это помогло бы сэкономить время, которое для нас было на вес золота. Мантия, конечно, делала своего носителя невидимым, но обмануть охотничью собаку с её нюхом она едва ли помогла бы.

В итоге нам пришлось просидеть под землей более получаса, прежде чем Хагрид увёл Клыка в сторону Запретного леса, а мы, наконец, смогли пробраться в замок.

— Да уж, ужасно жаль, что пришлось там задержаться, — поморщилась я. Никаких сил уже не осталось просто сидеть, сложив руки, и ждать. Напряжение внутри нарастало, и я начала бояться, что не выдержу, сорвусь и закачу грандиозную истерику просто для того, чтобы выпустить пар.

— Сколько ещё придется ждать, когда какой-нибудь преподаватель придет сюда, в директорскую башню? Может, сейчас лучше позвать Добби и рассказать ему про Рона в доме на площади Гриммо, а то мало ли что… — предложила я, желая сгладить впечатление от своего язвительного, впору Снейпу, тона.

Гарри, похоже, не слышал меня — он вдруг замер посреди комнаты, уставившись в карту.

— Кажется, к кабинету директора идёт профессор Флитвик… Нельзя упустить шанса услышать пароль, даже самого призрачного! — поспешно сложив карту и сунув ее в карман, он потянулся к мантии-невидимке. — Гермиона, быстрее!

* * *

Северус

— Явились! — Амикус Кэрроу приветствовал меня кривой ухмылкой, больше похожей на оскал, и, оттолкнувшись плечом от ворот замка, которые он, собственно, и подпирал, вальяжно шагнул вперёд и издевательским тоном протянул: — Как я погляжу, ты не спешишь встречаться с коллегами, Снейп.

Алекто при виде нас презрительно скривила губы, но заставила себя кивнуть мне, а затем и министерскому чиновнику, шедшему следом за мной.

— Мистер и мисс Кэрроу, верно? — проблеял клерк, нервно поправляя то котелок на голове, то галстук-бабочку на шее, что ещё сильнее выдавало его волнение. Обогнав меня, он торопливо протянул руку Амикусу; при этом его взгляд метался от брата к сестре и обратно. — Меня зовут Лоэнгрин Найт, я из Министерства магии. Возникла небольшая задержка с документами мистера Снейпа, но мы быстро со всем разобрались и…

Амикус подошел ко мне, откровенно наплевав и на торопливую речь, и на протянутую руку Найта, и кивнул в сторону замка:

— Что, соскучился по родным пенатам, а, Снейп? — насмешливо проскрипел Кэрроу, но, не дождавшись ответа, глухо загоготал: — Уверен, что тебя, блудного сынка, там встретят с распростертыми объятиями!

Алекто сдавленно хихикнула — если, конечно, этот полухрип-полувизг можно было назвать смехом — и, повернувшись к Лоэнгрину Найту, хлопнула его широкой мясистой ладонью по плечу, словно призывая того вместе повеселиться над шуткой ее брата.

— Не волнуйся, Найт, — хмыкнула она, с интересом разглядывая щуплого клерка, который от ее богатырского хлопка буквально зашатался. — Мы вынудим облезлую кошку обрадоваться нашим рожам.

Побледневший мистер Найт со страхом обернулся было ко мне, но, взяв себя в руки, сумел выдавить вежливую улыбку.

— Из Министерства уже предупредили профессора Макгонагалл о нашем п-прибытии, — заикаясь, сказал он, пытаясь — впрочем, безуспешно, — выскользнуть из-под руки Кэрроу. — Документы о вашем назначении ей отправили утром, а я должен проследить за тем, чтобы у вас не возникло никаких… неловких ситуаций.

Амикус, до того момента пытавшийся просверлить во мне дырку взглядом, наконец отвернулся и, подцепив за локоть сестру, быстро зашагал к воротам.

— Поторопитесь, Найт! — гаркнул он. — Яксли выдернул нас сюда прямо перед обедом, и я желаю поскорее покончить с формальностями, чтобы начать опустошать запасы домовиков в этом замке!

Глядя на клерка, которого Алекто тащила к замку, как барана на верёвке, я невольно усмехнулся, вспомнив историю его семьи. Дед этого самого Лоэнгрина уверял, что его предка посвятил в рыцари ⁽¹⁾ прямо на поле боя один из Плантагенетов ⁽²⁾, но, насколько я знаю, это были потомственные «барсуки» и, как все выходцы с этого факультета, до высоких постов они не доросли (Фадж был исключением, но про него ходили небезосновательные слухи о том, что он стал министром лишь потому, что его, хм, активно подталкивали сзади).

Этот дед и положил традицию называть сыновей именами рыцарей Круглого стола ⁽³⁾: у него родились Ланселот, Тристрам и Гавейн. Сыновей старшего звали Кей, Гарет и Бедивер, у среднего родились Галахад, Агравейн и Гахерис, а когда младший ждал первенца, то захотел назвать его Персивалем. Увы, и Артур Уизли, жена которого тоже ждала сына, жаждал назвать очередного отпрыска этим именем. В Министерстве судачили, что будущие отцы разыграли право на имя, не то сыграв в квиддич, не то подбросив монетку, но выиграл Уизли, а Найту-младшему остались имена вроде Саграмора и Леодегранса — я сам слышал, как он об этом плакался кому-то в Министерстве: задразнят в школе, мол, Саграмора Найта, что уж говорить о Леодегрансе! Остряки предлагали будущему отцу назвать сына Мордредом — тот и впрямь вел себя вполне достойно, пока, обнаружив измену мачехи, не развязал братоубийственной войны. Похоже, имя Лоэнгрина показалось родителям меньшим из зол. Как бы то ни было, Лоэнгрин, будучи ровесником Персиваля Уизли, оказался далеко не столь деятельным и честолюбивым, да и учился весьма средне, поэтому после школы смог только протирать штаны на рядовой должности.

Сейчас же плетущийся за Алекто Кэрроу юноша в полосатом костюме и котелке никак не ассоциировался с героическим Рыцарем Лебедя, хотя, насколько мне было известно, Гавейн Найт довольно настойчиво пытался навязать сыну этот образ. Сам Лоэнгрин, старавшийся выглядеть одновременно и любезным, и серьёзным, больше смахивал на нескладного подростка-оруженосца, нацепившего на себя чужие доспехи не по росту и пойманного на этом с поличным.

Такого и в мирной-то жизни, как говорится, соплей перешибешь, а уж в бою и вовсе — с поля битвы одним грубым рыком прогонишь.

* * *

Гермиона

— Дамблдор! — чётко проговорил Гарри, встав перед каменной горгульей; мантия-невидимка по-прежнему окутывала его фигуру . Выглянув из-за его плеча, я с облегчением услышала гул движущихся камней и увидела медленно открывающийся проход на винтовую лестницу.

Оглянувшись, чтобы убедиться в том, что больше желающих посетить директора нет, я легонько толкнула застывшего на месте Гарри вперёд. Нам удалось узнать пароль быстрее, чем мы надеялись, однако тратить время попусту, предаваясь сомнениям и ностальгии, не стоило. Мы рассчитывали, что сможем попасть в кабинет директора в обеденный перерыв, но Макгонагалл ушла почти на сорок минут раньше, чем начался обед (и почти застала нас этим врасплох). Начав поиски раньше, чем планировалось, можно было надеяться покинуть Хогвартс в кратчайшие сроки.

Очутившись в кабинете, я с облегчением перевела дух, когда Поттер стянул с нас мантию-невидимку. Сама по себе мантия — вещь, конечно, великолепная, но, будучи надета на нескольких человек, она становится крайне неудобной.

— Думаю, библиотека на втором этаже, — я огляделась, делая вид, что не замечаю удивлённых взглядов и перешёптываний бывших директоров Хогвартса, чьи портреты покрывали стены кабинета. С ними придётся разобраться чуть позже — использовать Заклинание Забвения мне не хотелось, к тому же возиться с каждым портретом по отдельности — весьма сомнительное удовольствие. Я надеялась, что мне поможет Дамблдор — точнее, его портрет.

Кабинет директора представлял из себя просторную круглую комнату со множеством окон и портретов на стенах, но для меня сейчас он выглядел совершенно непривычно. Когда я была здесь в последний раз, кабинет был уставлен разномастными столиками, шкафчиками и шкафами, забитыми книгами и множеством артефактов, которые двигались, дребезжали, шуршали и скрипели, пуская блики и солнечные зайчики, так, что глаза начинали болеть. Сейчас в кабинете были только директорский стол, несколько шкафов, портреты директоров… и портрет Дамблдора, висевший на стене за столом. Дамблдор на портрете, в отличие от своих предшественников, не шелохнулся.

— Профессор… — выдохнул Гарри, глядя на изображение бывшего директора Хогвартса.

— Гарри, не ожидал увидеть тебя так скоро, — раздался спокойный голос Дамблдора. Слегка склонив голову, директор обратился ко мне: — Мисс Грейнджер, вам идёт загар. Надеюсь, солнечная погода и совместный отдых с родными помогли вам хотя бы на время избавиться от тягостных раздумий и отдохнуть?

—Да, сэр, спасибо, — быстро кивнула я, выдавив улыбку. У меня к директору было множество вопросов, однако я чувствовала себя не в своей тарелке из-за того, что мы явились сюда без приглашения. Мне казалось, что вести разговоры с портретом следовало только тогда, когда мы исполним задуманное. Если бы Макгонагалл застала нас, внезапных гостей, в своем кабинете, то пришлось бы как-то ей все объяснять, и я неминуемо умерла бы от стыда.

— Рад слышать, — улыбнулся директор, прищурив глаза за очками-половинками. Я подошла к нижней ступеньке изогнутой лестницы, которая вела наверх, а Дамблдор продолжил, обращаясь к Гарри: — Полагаю, вы оба явились сюда не затем, чтобы вести беседы с пусть и весьма правдиво исполненным, но все же портретом.

— Профессор, мы… — Гарри запнулся; похоже, он совсем не ожидал ни этой встречи, ни беседы. Остановившись в узком пролёте между двумя дверьми, я, недолго думая, взялась за круглую ручку ближайшей и, повернув, потянула её на себя. Поттер тем временем заговорил увереннее: — Министерство отказалось отдать мне меч Гриффиндора, и поэтому…

Толстая резная дверь глухо хлопнула за моей спиной, не дав услышать окончание фразы. Едва успев приятно удивиться, ведь нужная комната нашлась с первой попытки, я мгновенно очутилась в кромешной тьме — окон здесь не оказалось. Вытащив палочку, я только собралась невербально наколдовать «Люмос», как над моей головой стали один за другим зажигаться небольшие бронзовые фонарики, медленно кружившиеся под потолком. Библиотека представляла собой полукруглое помещение с множеством небольших полок, плававших по комнате туда-сюда, и высоченными шкафами со стеклянными дверцами, расположенными вдоль изогнутых каменных стен и повторяющими их форму. Книги на полках шевелились и шатались, то и дело угрожая свалиться с них, и лишь благодаря магии оставались на своих местах. Лестница пересекала комнату по диагонали и уходила наверх — видимо, на крышу. Оглядевшись, я вышла на середину помещения, время от времени уклоняясь от пролетавших возле головы полок. Найти здесь какую-то определённую книгу казалось затруднительным, не говоря уже о том, чтобы получить нужный фолиант в свои руки. Первым делом я опробовала уже привычное «Акцио», которое, естественно, не сработало.

— Знать бы точно, что именно нужно найти! — досадливо поцокав языком и спрятав волшебную палочку, я задумалась, старательно отталкивая мысли о напрасной трате времени и гоня прочь подступающую панику.

В самом деле, ну не ловить же полки по одной, чтобы изучить их содержимое?

* * *

Гарри

— Значит, меч Гриффиндора тебе отдавать отказались… — чуть склонив голову, Дамблдор продолжил: — Полагаю, именно за ним ты и явился сюда, Гарри?

— Да, профессор, — ответил я, вертя головой в поисках возможного хранилища довольно громоздкого артефакта. На первый взгляд, в аскетически обставленном кабинете не было ничего, что могло бы сойти за сейф или оружейный шкаф типа того, в каком дядя Вернон хранил свое ружьё — ему пришлось купить новое взамен того, что изуродовал при нашей первой встрече Хагрид.

Голова буквально разрывалась от десятков вопросов, которые я жаждал задать директору, и в то же время меня будто что-то толкало немедленно заняться поисками меча Гриффиндора. Решив убить двух зайцев разом, я двинулся вглубь кабинета, мимо стола, и подошел к шкафу.

— Извините, что вынужден спросить вас об этом, но… — я попытался было подобрать нужные слова, но потом плюнул и решил действовать прямо: — Возможно, вам известно, где сейчас находится меч Гриффиндора?

Дамблдор лишь покачал головой с холста.

— Боюсь, вряд ли смогу чем-то помочь тебе, Гарри, — голос бывшего директора чуть понизился. — Видишь ли, когда мой портрет принесли в замок, Минерва успела сменить обстановку кабинета. Так что местоположение меча, к сожалению, мне неизвестно.

Страх неудачи и острое разочарование вязким холодком скользнули по позвоночнику. Не стоило слишком полагаться на помощь портрета, попав в замок. Что ж, похоже, придётся справляться со всем самому.

Вернувшись к столу, я разложил на нем карту Мародеров, чтобы не пропустить возвращения Макгонагалл, тем временем лихорадочно соображая, что спросить у Дамблдора в первую очередь. Многие портреты и прежде неоднократно слышали наши с ним разговоры, однако сейчас они подчиняются новому директору, а, значит, прямой приказ заставит их выложить все услышанное.

— Профессор, вы знаете о том, как избавиться от… крестражей? — торопливо пробормотал я, надеясь, что Дамблдор поймёт суть моего вопроса.

Дамблдор застыл, глядя на меня.

— Ах, — покачал головой он. — Я читал о некоторых способах, но, если ты вспомнишь мой собственный опыт, подобные знания не всегда могут помочь в этом нелегком деле. Однако я надеялся, что вы с мисс Грейнджер и мистером Уизли, прочтя моё завещание, к этому времени сумеете сделать из него правильные заключения. Что ж….

Директор произнёс последние слова с укоризной, и, подстегиваемый ею, я бросался от одного шкафа к другому, а потом, не обнаружив в них ничего интересного, стал проверять стены. Направляя на стык камней кончик волшебной палочки, я произносил «Диссендиум» и «Ревелио» в надежде обнаружить тайник или нечто такое, что навело бы меня на него. Как назло, другие заклинания поиска, о которых говорила мне Гермиона, из-за волнения и спешки просто вылетели из моей головы. А банальное «Акцио» для артефакта гоблинской работы не годилось.

— Это как-то связано с мечом? — предположил я. Заметив, как прищурились глаза за очками-половинками, а по лицу мимолетно скользнула улыбка, я недоверчиво нахмурился: — Разве гоблинская магия имеет свойства, необходимые для уничтожения осколка души?

Уголки губ Дамблдора дрогнули, но тут же снова приподнялись в снисходительной усмешке:

— Вспомни историю этого меча, Гарри. С твоей помощью этот меч приобрёл определенную… особенность.

В голове пронеслось единственное воспоминание, тесно связанное с Тайной комнатой. Приобрёл особенность? Но его ведь не перековывали и не… Да, но я пронзил мечом василиска!

— Яд василиска! — выдохнул я, ошарашенно уставившись на портрет. Дамблдор едва заметно кивнул, но тут его внимание привлекла карта Мародеров, лежавшая на столе.

— Не хотелось бы прерывать нашу беседу, однако не уверен, желаешь ли ты встретиться сегодня с Минервой и лично поблагодарить ее за гостеприимство…

Одним рывком я оказался возле директорского стола и взглянул на карту. Действительно, к кабинету приближались четверо волшебников, над одним из которых на извивающейся ленте змееподобными росчерками чернил красовалось ненавистное мне имя…

* * *

Примечание:

Хочу сказать вам и моему любимому соавтору огромное спасибо за столь долгое ожидание, за ваше терпение и поддержку!

Надеюсь, что смогу вас теперь только радовать.

1) knight (англ.) — рыцарь

Вернуться к тексту

2) Плантагенеты — королевская династия в Англии (1154-1485 гг.)

Вернуться к тексту

3) Рыцари Круглого стола:

Сэр Ланселот — непобедимый рыцарь, совершивший множество подвигов и полюбивший жену Артура Джиневру, что послужило причиной гибели королевства.

Сэр Тристрам (вне «Артурианы» известен как Тристан) — считается лучшим после Ланселота рыцарем Круглого стола.

Сэр Гавейн — старший племянник Артура, его правая рука, герой многих романов.

Сэр Кей — молочный брат Артура и сенешаль (управляющий его двора). В легендах обычно комический персонаж, хвастун и трус.

Сэр Персиваль — один из искателей Святого Грааля.

Сэр Гарет Белоручка — младший племянник Артура, родной брат Гавейна, Гахериса и Агравейна. Рыцарь Круглого стола, также известен как Рыцарь Кухни.

Сэр Бедивер — рыцарь Круглого стола, который вернул Экскалибур Владычице Озера по просьбе смертельно раненого Артура.

Сэр Галахад — внебрачный сын сэра Ланселота, известный своим целомудрием и нравственной чистотой. Рыцарь Круглого стола и один из искателей Святого Грааля.

Сэр Агравейн — второй по старшинству племянник короля Артура, родной брат Гавейна, Гахериса и Гарета, поддержал Мордреда в его попытке отстранить от власти Джиневру, правившую страной в отсутствие Артура.

Сэр Гахерис — третий по старшинству племянник короля Артура, родной брат и оруженосец Гавейна.

Сэр Саграмор — рыцарь Круглого стола, чаще характеризуется как добродетельный, но вспыльчивый воин.

Король Леодегранс — отец королевы Джиневры. Был хранителем Круглого стола, который затем передал Артуру в качестве свадебного подарка.

Сэр Мордред — считался племянником Артура, в действительности — его внебрачный сын, рыцарь Круглого стола, попытавшийся захватить власть, отстранив от управления королеву Джиневру и обвинив ее в измене Артуру.

Лоэнгрин, известный как Рыцарь Лебедя, — сын Персиваля и рыцарь Святой Чаши Грааля, прекрасный юноша с лебедем на гербе, приплывший в лодке, влекомой лебедем, чтобы спасти оклеветанную деву (у Вагнера — герцогиню Эльзу, мужем которой он после поединка с клеветником и стал). Герой средневековых легенд, один из семерых близнецов, превращённых в лебедей, прообраз спасителя из сюжета «дева в беде». Первоначально считался дедом Готфрида Бульонского.

Вернуться к тексту