Перешагнуть черту (джен)

Доктор оперся о консоль, склонившись над ней и тяжело дыша. Вопреки обыкновению он даже не стал искать зеркало, чтобы посмотреть на свое новое лицо. Сейчас ему было всё равно, как он выглядит и что с ним станет.

Это была, пожалуй, самая ужасная регенерация в его жизни. Он уничтожил Галлифрей. Убил миллионы повелителей времени, своих соотечественников. Разрушил родную планету. Да, он знал, у него не было иного выхода — иначе далеков было не остановить, и уничтожение Галлифрея вместе с ними стало меньшим злом, — но это знание не приносило облегчения.

Чувство вины разъедало душу. И как жестокое напоминание, в голове царила жуткая пустота. Там, где всегда присутствовало эхо сознаний других повелителей времени, теперь не было ни-че-го. Пустота угнетала настолько, что хотелось побиться головой о стену, пока она не заболит так, что уже невозможно будет ни на чем сосредоточиться.

Доктор всю жизнь бегал с Галлифрея: рамки бесконечных правил угнетали его, а напыщенные соотечественники раздражали. Но теперь, когда Галлифрея не стало, его парадоксальным образом охватила безумная тоска по дому.

ТАРДИС тихонько успокаивающе гудела, будто пыталась утешить, убаюкать. Однако сейчас это лишь служило напоминанием о том, что он потерял. Она, как и сам Доктор, отныне была единственной в своем роде. Единственное, что осталось ему от дома. Который, несмотря ни на что, он все-таки любил. Горькая ирония: только сейчас, потеряв всё, он отчетливо это понял.

Впервые в жизни на Доктора накатила апатия. Не хотелось абсолютно ничего, даже шевелиться. К чему теперь вообще всё? Он, наверное, мог бы еще долго так простоять, внутренне умирая, но звуковой сигнал заставил его неохотно поднять голову и посмотреть на экран, на котором высветилось сообщение: «Сознание Нестин. Земля, Лондон, 2005 год».

Доктор хмыкнул и пожал плечами. В первую секунду возникло искушение проигнорировать сообщение. Но потом он подумал, что немного активности сейчас пойдет ему на пользу. К тому же он всегда любил Землю.

— Что ж, старушка, — тихо произнес он, набирая координаты, — давай-ка разберемся с этим.

В кои-то веки Доктор приземлился там, где надо.

Привычная суматоха — поиски управления, которым пользовалось сознание Нестин, и способа уничтожить его — отвлекли от глубочайшей депрессии, заставив почувствовать себя нужным. Все-таки он еще может кому-то помочь, а значит, нельзя опускать руки.

Совершенно случайно Доктор заметил, как молоденькая блондинка — похоже, местная работница — направилась на склад, где находилось множество манекенов и было опаснее всего. Конечно же, он не мог пройти мимо и оставить ее на произвол судьбы.

Перепуганную девушку уже обступали ожившие манекены, когда Доктор схватил ее за руку. Она резко повернула голову, в карих глазах читалась паника, однако девушка пыталась держать себя в руках. Храбрая.

— Беги! — велел Доктор и потащил ее за собой.

И именно в этот момент что-то возродилось в душе, давая силы запереть глубоко-глубоко все мысли и чувства, связанные с уничтоженным Галлифреем, и снова начать дышать. Жить.