Кто же верит слухам? (джен)

Ох, как прекрасен Хогвартс перед отбоем! Из крохотных чуланчиков и незапертых классов доносятся шорохи и шепотки. Юные гриффиндорцы и пуффендуйцы шмыгают из гостиной в кухню и обратно, прячась в тенях. Коварная Амбридж давно заперлась в своих комнатах, опасаясь диверсии. А грациозная миссис Норрис гордо вышагивает, высматривая, куда бы ей заглянуть в первую очередь всего через полчаса. В Хогвартсе поговаривали, что именно миссис Норрис работает завхозом, а мистер Филч — лишь её питомец. Но кто же верит слухам?

В любом случае, именно с прекрасной кошки — кем бы она ни была — всё и началось.

Фред и Джордж возвращались из "Кабаньей Головы" и вылезали из статуи горбатой ведьмы, когда увидели мелькнувший кошачий хвост.

Делать нечего — крадучись, они направились в другую сторону. Увы — случайно звякнув бутылками.

Тень от хвоста дрогнула.

Фред и Джордж спрятались в нишу.

Миссис Норрис прошла было мимо — но бутылки зазвенели снова.

— Мяу! — произнесла кошка.

Фред и Джордж знали, что это значит. Скоро здесь должен был появиться Филч.

— Смотри, тут тайный проход, — вдруг зашептал Джордж. Он только что нечаянно коснулся палочкой портрета, скрытого за тяжёлой портьерой, и вдруг его рука утонула в холсте.

— Давай туда, — шепотом ответил Фред — и нырнул в проём, даже не задумываясь, куда же тот ведёт.

Тем временем ужас Хогвартса, он же летучая мышь, он же вампир, он же Бэтмен, он же профессор Снейп, мастер зелье- и пуншеварения, доваривая пунш с любистоком, отчитывал Невилла, который в очередной раз не смог приготовить идеальную Дурманящую настойку.

— Сколько раз вам повторять, что ложечница должна нейтрализовывать чихотник и наоборот! Вот зачем вам столько чихотника? Вы хотите напрочь лишить памяти? Или вы хотите, чтобы зелье действовало неделями?

— Но, сэр, а зачем ещё применяется Дурманящая настойка, как не в качестве оружия? — тихо произнёс Невилл. На отработке он думал о жутких Пожирателях Смерти, уже пару недель пребывающих на свободе — и, возможно, вместо безобидного спазмолитика с эффектом головокружения и лёгкого безрассудства получил оружие массового поражения.

— Эссе, — выдохнул профессор. — Использование Дурманящей настойки. Как добиться лёгкого эффекта, зачем его использовать. И как добиться тяжёлого эффекта, как у вас, зачем его использовать и как нейтрализовать! Десять футов! И вон из кабинета!

Невилл не заставил себя долго ждать и шмыгнул за дверь.

А профессор Снейп задумался. На самом деле то, что Невилл лишний раз помешал зелье против часовой стрелки, тем самым не дав компонентам полностью скомпенсировать друг друга — и даже наоборот, усиливая их магическое взаимодействие, — должно было привести к интересному эффекту. Профессор вышел из кабинета и уже направился в гостиную, думая, как бы записать и, возможно, даже усилить этот эффект, как вдруг вспомнил об оставленном пунше.

— Крипи! — позвал он.

Перед ним со звонким хлопком появился домовик в чёрном готичном полотенце, развевающемся за спиной. Профессор Снейп постарался сделать вид, что не заметил, что это полотенце ничего, собственно, и не скрывает.

— На учительском столе в моём кабинете стоит котёл. Через пятнадцать минут он должен достаточно остыть — разлей его содержимое по бутылкам. Одну бутылку отошли мадам Амбридж, одну — мистеру Слизнорту, одну, скажем… министру Фаджу — он давно просил — и по одной директору Дамблдору и профессору МакГоннагал. Остальное поставь в ящик и отправь в Малфой-мэнор, там как раз сегодня... большая вечеринка.

— О да, сэр, — глубоким бархатным голосом произнёс домовик. — Это такое наслаждение — выполнять ваши приказы.

— Скройся, — поморщился Снейп. Определённо, до появления Локхарта домовики вели себя на порядок лучше.

Он направился в свои покои, не подозревая, что в этот самый момент одна из полок в кабинете зельеварения отодвинулась и за ней появились рыжие близнецы.

— Неужели это пунш? — восхитился Фред, унюхав сладковато-пряный аромат любистока.

— Это больше похоже на Дурманящий настой, — уточнил Джордж. — А вот это…

— Пунш! — воскликнули они оба и засмеялись.

— Ты думаешь о том же, о чём и я? — усмехнулся Фред.

— Я знаю, чем мы будем заниматься сегодня вечером, — кивнул Джордж.

— Попробуем захватить мир?

Наколдовав огромную бочку, они перелили туда пунш, посмотрели на оставленный котёл с Дурманящей настойкой… и, не сговариваясь, поменяли котлы местами — теперь на столе профессора стоял котел с Дурманящей настойкой, в то время как пустой котёл стоял за партой, где не так давно творил Невилл.

Чем же занимался сам Невилл в такой ответственный момент? Перенесёмся на семь этажей выше, в гриффиндорскую гостиную, и послушаем, что говорят там.

— Гермиона, помоги! Ничего не придумывается.

— Смотри сам. Любисток, ложечница и чихотник. Что ты знаешь о чихотнике?

— Чихотная трава, или тысячелистник птармика, обладает обезболивающим, кроветворным, противовоспалительным эффектом. В листьях присутствуют алкалоиды, то есть...

Чихотник при определённых условиях увеличивает уровень дофамина и адреналина, а также блокирует болевые рецепторы.

Значит… его можно использовать, чтобы вызвать кого-то на дуэль? Чтобы кто-то согласился? Или вызвал сам. Или наговорил чего-нибудь не думая и испортил себе репутацию...

— Верно. Теперь ложечница.

— Семейство капустные. Употребляется в свежем виде как салат. Противоцинготное. Мочегонное.

— Верно, оно блокирует воздействие чихотника так, чтобы оно не было заметно, ускоряет выведение его из организма. Но если сделать так, чтобы они не нейтрализовывали друг друга, а усиливали...

— То воздействие чихотника может продлиться неделями или даже месяцами... — ошарашенно сказал Невилл. — Зачем вообще это зелье варят?

— Иногда, если люди давно не могут решиться на что-то... Признаться в любви. Заняться... чем-нибудь. Ты же помнишь последний ингредиент?

— Любисток, семейство зонтичные. Корни ядовиты до фазы цветения. Используется в парфюмерии и кулинарии.

— А его другое название?

— Любовное зелье.

— Да, всё верно. Возбуждает, имеет тормозящий эффект для лобной доли мозга, вызывает прилив крови к малому тазу, повышает аппетит... Его часто добавляют в алкогольные напитки, а ещё регулярно принимают пожилые молодожёны.

— Зачем? — недоумённо переспросил Невилл.

— Ты серьёзно? Потому что с ним проще заняться… — последнее слово она произнесла совершенно неразборчиво.

— Прости, чем заняться?

— Сексом! Для этого достаточно даже мимолётной симпатии! А для настоящей любви после приема этого зелья никакие преграды — ни стены, ни супруги, ни расстояния — ничто не будет являться помехой!

— Значит, если я переложил туда любистока и чихотника, а ложечница не заблокировала чихотник, а усилила его… — шепотом произнёс Невилл в ужасе, но его уже никто не услышал, потому что фразу Гермионы уловили Фред и Джордж, наконец-то ввалившиеся в гостиную с бочонком пунша.

— К чёрту секс!

— У нас есть...

— Пунш!

Что было дальше, Невилл помнил не очень хорошо. Помнил только маленькие тёплые ручки Ромильды, которые он целовал, а она почему-то смеялась, Гермиону в объятиях Рона и ошарашенное и счастливое лицо Гарри, когда его вдруг поцеловала Джинни.

А усердный домовик-эксгибиционист послушно выполнил поручение. Все получатели были безмерно благодарны. Вначале.

...Через неделю директор Дамблдор и профессор МакГоннагал — последняя решила не менять фамилию — вернутся из свадебного путешествия и, возможно, через девять месяцев появится пара-тройка юных Дамблдоров, а вот мистер Фадж сбежит из страны от жены и детей с прекрасной Долорес, которая всегда была пределом его мечтаний.

Через три месяца мистер Лестрейндж внезапно обнаружит себя разведённым, в компании брата и Долохова верхом на северных оленях покоряющих просторы тундры, а мистер Малфой обнаружит, что древнее проклятие, обрекающее его на единственного ребёнка мужского пола, наконец-то спало, и диагностическое заклинание показало, что он вскоре станет отцом женской сборной по квиддичу.

А ещё через год где-то на далёком Гоа придёт в себя Марволо Гонт, бывший некогда Томом Риддлом, лордом Судеб и прочими неприглядными личностями, и обнаружит рядом с собой завораживающую и пугающую миссис Беллу Гонт в компании маленького Гонта. Радости не добавит ему и то, что миссис Гонт назовёт юного Гонта именем Гарри, потому что Марволо периодически вспоминал про какого-то Гарри, что миссис Гонт предпочла понимать по-своему.

А тут, на Гоа, внезапно сойдутся в одной точке тепло, океан и юный исследователь, всё время пытающийся ухватить отца за нос — увы, безуспешно, потому что носа-то как раз у Марволо на момент осознания себя почти что и не будет. Поэтому для начала Марволо сделает пластическую операцию, приблизив своё лицо к греческому профилю, пересадку волос — и даже снимется после этого в рекламе шампуня, а заодно решит устроить маленькую революцию здесь, открыв психологическое агентство по принятию себя целиком, где одной из популярнейших терапий станет "купание со змеёй". Ведь разве могла бы любящая жена, отправляясь в свадебное путешествие, позабыть про любимого питомца?

"А что же несчастный профессор Снейп?" — спросите вы.

Во-первых, почему несчастный? Когда внезапно исчезли мистер Фадж, мистер Риддл и директор Дамблдор, Снейп моментально стал счастливым. Во-вторых, то, что директор Дамблдор всё-таки вернулся, профессор Снейп так и не узнал, потому что, воспользовавшись моментом, уехал сам. Кто-то говорит, что его видели на Сицилии вместе с Макнейром, кто-то убеждает, что он прочно окопался в Оризоне вместе с Мальсибером, а досужие языки болтают, что он живёт на необитаемом тропическом острове вместе с Трэверсом.

Одно неизменно: дважды в год в ведущих научных журналах появляются статьи его пера. И что это за статьи! Говорят, за изобретение реформаторской вариации Дурманящей настойки с гарантией стопроцентного зачатия вопреки бесплодию и даже несмотря на отсутствие нужных частей тел ему обещают Фламелевскую премию.

Врут, поди.

Кто же верит слухам?