Это мой город (джен)

Оуэн Спирс — только что назначенный глава полицейского управления Грэйтауна — изучил во всех подробностях сводные статистические отчёты за пять последних лет, но так и не смог им поверить. Дело было в том, что Грэйтауне якобы не было уличной преступности: встречались лишь единичные случаи хулиганств, вандализма, пьяных драк, разборок футбольных фанатов, торговли наркотиками, изнасилований, но и их с каждым годом становилось всё меньше. Можно было бы решить, что Грэйтаун — это просто очень безопасный город, населённый сплошь добропорядочными гражданами, но нет: других преступлений здесь было выявлено нисколько не меньше, чем в других похожих городах и в среднем по стране. Были и убийства, и кражи, и даже несколько случаев банковского мошенничества. А ещё было множество без вести пропавших людей.

Спирс проработал в полиции больше тридцати лет и никогда ни с чем подобным не встречался. Он решил, что в данном случае произошло манипулирование статистическими данными, которое хоть и было осуждаемым, но в целом довольно обычным делом, и пообещал себе, что он ничем таким заниматься не будет и его отчёты всегда будут полными и правдивыми.

Спирс вспомнил об этом обещании только через месяц, когда составлял свой первый отчёт: в разделе «уличная преступность» писать ему было не о чем, потому что за всё это время полиция Грэйтауна не зафиксировала ни одного нарушения общественного порядка.

«Феномен Грэйтауна», как назвал про себя это явление Спирс, требовал если не расследования, то хотя бы изучения, ведь если власти этого города добились таких потрясающих результатов в борьбе с преступностью, этот опыт следовало бы перенять и властям других британских городов.

Однако полицейское чутьё подсказывало Спирсу, что это странное благополучие — вовсе не результат работы сил добра.

* * *

В архиве полицейского управления Спирс отобрал два десятка дел самых отъявленных уличных преступников прошлых лет и решил с ними побеседовать. Из них, что тоже было удивительным, шестнадцать человек стали вполне уважаемыми членами сообщества, трое находились на длительном лечении в окружной психиатрической больнице, а один стал инвалидом, лишившись обеих ног. Таким образом, никто из этих людей свою преступную карьеру не продолжил.

Первым, с кем решил встретиться Спирс, был Гай Харпер, который к своим двадцати четырём годам успел закончить школу, поступить в колледж, жениться и стать старшим администратором в местном отделении крупной страховой компании. А всего пять лет назад Харпер был главой группировки футбольных фанатов и ничего в его жизни не предвещало таких метаморфоз.

— Как вам удалось так измениться? — спросил его Спирс.

Харпер сначала задумался, а потом нахмурился.

— Измениться? — отозвался он. — Да так как-то… Сложилось… — Харпер ослабил узел галстука и потёр пальцами виски. — Бессмысленно всё было! Вот! А стало хорошо! — воскликнул он и замолчал, уставившись в стол.

Спирс подождал полминуты, но Харпер больше ничего не сказал.

— А сейчас вы на футбол ходите?

— Футбол?! — переспросил Харпер и закашлялся. — Нет! Конечно, нет!

— Почему? — поразился Спирс.

— Потому что футбол — это абсолютно бесполезное занятие, — уже спокойнее ответил Харпер.

Спирс не стал с ним спорить и понял, что от Харпера он больше ничего не узнает.

У остальных уличных преступников из списка Спирса была похожая история: все они в какой-то момент круто меняли свою жизнь, но никто не мог объяснить, как и почему это происходило. Не был исключением и тот хулиган, который лишился ног — полгода назад он попал в автокатастрофу, когда ночью возвращался домой с научной конференции.

А вот от тех троих, которые были в психиатрической больнице, Спирсу ничего добиться не удалось, потому что они не разговаривали и вообще ни на какие контакты с внешним миром не шли. Каждого из них нашли на улице уже в таком состоянии, и что именно с ними случилось, никто не знал.

Расследование Спирса зашло в тупик.

* * *

Через три месяца в полицейское управление позвонили из больницы и сообщили, что ночью к ним доставили сильно избитого на улице подростка. Спирс сам немедленно отправился туда.

В больнице его встретил пожилой хирург и увёл в свой кабинет.

— Я никогда ничего похожего не видел, — проговорил он, доставая из ящика стола рентгеновские снимки. — Невероятная жестокость! — хирург протянул Спирсу верхний снимок.

— Ой, я в этом ничего не понимаю, — отмахнулся от снимка Спирс. — Давайте на словах.

— У мальчика сломаны все кости в руках, — объяснил хирург. — Вообще все. В обеих руках. Понимаете?

— Чем сломаны? Молотком? Битой?

— Вряд ли, — ответил хирург, — нет никаких внешних повреждений. Но некоторые кости буквально раздроблены.

— Мальчик что-нибудь рассказал?

— Да. Он сказал, что рисовал граффити напротив городской библиотеки, потом на него кто-то напал, а после он ничего не помнит.

* * *

Пока Спирс ехал на место происшествия, он пытался выстроить хоть какую-то логичную версию происходящего: в городе действует некая банда, которая нападает на уличных преступников? Одних они калечат, а других… переубеждают? Накачивают наркотиками? Гипнотизируют? И за пять лет никто никого из этой банды не видел, и никто про них не знает?

«Бред какой-то», — решил Спирс, паркуя служебный автомобиль возле городской библиотеки.

Он вышел из автомобиля, осмотрелся, но так и не понял, где подросток рисовал граффити: все стены зданий были чистыми. Спирс подумал, что эти стены слишком, ненормально, чистые, но тут его размышления прервало чьё-то деликатное покашливание. Он обернулся и увидел пожилую женщину небольшого роста, одетую в этот тёплый июньский день в розовое шерстяное платье.

— Суперинтендант Спирс? — спросила женщина. У неё был звонкий высокий голос, и выглядела она хоть и немного странно, но совершенно безобидно.

— Да. А вы?

— Долорес Амбридж, городской библиотекарь, — представилась она. — Вы по поводу того несчастного мальчика?

— А вам что-то о нём известно?

— Мне известно многое, суперинтендант Спирс, — улыбнувшись, ответила Амбридж. — На улице-то всего и не расскажешь. Может, зайдём в библиотеку, выпьем чаю? Я поделюсь с вами своими наблюдениями, вам наверняка будет очень интересно!

Спирс согласился.

В библиотеке у Амбридж был свой кабинет. Его стены были оклеены ярко-розовыми обоями, на полу лежал розовый ковёр с длинным ворсом, чайный столик, возле которого стояли два стула с розовой обивкой, был накрыт розовой скатертью, а в камине горел почему-то тоже немного розовый огонь.

Спирс заметил, что на письменном столе Амбридж лежат семь толстенных телефонных справочников Лондона, причём верхний был повреждён: у него не хватало обложки и нескольких сотен страниц — теперь он начинался с буквы «Е».

— Так вот, суперинтендант Спирс, — проговорила Амбридж, подавая Спирсу изящную, разумеется, розовую чашку, — я работаю в этой библиотеке уже шесть лет и вижу разное, знаете ли…

Спирс отхлебнул из чашки и поморщился: чай был слишком сладким.

— Что видите? — спросил он и вдруг почувствовал сильное головокружение.

Амбридж забрала у Спирса из рук чашку, поставила её на столик и пристально посмотрела ему в глаза.

— Ходите здесь, вынюхиваете, — сказала она, — а лучше бы делали свою работу! Кругом хулиганы, вандалы, насильники! А вы — бездействуете!

— Я? Бездействую? — вяло возразил Спирс.

— Вы! — почти выкрикнула Амбридж. — За порядком на улицах не следите, но развили никому не нужную активность! Выкладывайте, что вам удалось узнать!

Спирс хотел было возмутиться, но тут же забыл об этом и принялся рассказывать о неправильной статистике и о беседах с бывшими преступниками.

— Всё понятно, — констатировала Амбридж, когда он закончил говорить. — Petrificus totalus! — воскликнула она, взмахнув деревянной палочкой.

* * *

Шесть лет назад

В победу Волдеморта Амбридж уже не верила. После ограбления Поттером и его сообщниками Гринготтса она поняла, что конец близок, и решила уехать из Лондона и где-нибудь спрятаться.

Грэйтаун — небольшой английский город возле самой границы Шотландии, в котором она побывала много лет назад по одному министерскому делу, показался ей самым подходящим для этого местом: до магических властей далеко и магическое население отсутствует, поэтому никто её здесь не узнает.

Целый год всё было замечательно. Амбридж сняла уютный домик на окраине, устроилась на работу в городскую библиотеку и полностью адаптировалась к жизни среди магглов, которая теперь не казалась ей такой уж ужасной.

Однако магглы есть магглы.

Как-то майским вечером Амбридж задержалась в библиотеке и возвращалась домой довольно поздно. Проходя через городской парк, она внезапно услышала пронзительный женский крик, а потом увидела девушку и двух сильно пьяных парней. Один держал девушку сзади за плечи, а второй расстёгивал пуговицы на её блузке. Девушка плакала и пыталась отбиваться, но парни только грубо смеялись.

— Что здесь происходит? — громко спросила Амбридж.

— Ничего особенного. Мы просто… — парень, который держал девушку за плечи, громко икнул, — дурачимся.

— Шла бы ты отсюда, тётя, — зло прошипел другой и полез в карман джинсов. — Пока цела, — он извлёк из кармана складной нож и вытащил его клинок.

— А то что? — поинтересовалась Амбридж, доставая из ридикюля волшебную палочку.

— Мы тебя… — начал было отвечать парень с ножом, но Амбридж не дала ему договорить, применив невербальное удушающее заклинание.

Парень в ужасе схватился руками за горло.

— Вы, мерзкие маггловские выродки, ничего мне не сделаете, — тихо проговорила Амбридж, сильнее сдавливая горло парня. Он попытался её пнуть, тогда она, не ослабляя магический захват, приподняла его над землёй, но в этот момент услышала хруст. Парень обмяк, а Амбридж поняла, что сломала ему шею.

Второй парень бросился бежать, Амбридж сбила его с ног, он упал и ударился головой об угол парковой скамейки.

Полностью парализованная страхом девушка переводила взгляд с одного парня на другого и едва слышно даже не плакала, а скулила.

Долорес Амбридж нельзя было назвать доброй женщиной, но никогда прежде она не убивала людей. Как всё нелепо получилось! И зачем она ввязалась в дела этих магглов? Ну, изнасиловали бы девку — не велика беда, в конце-то концов!

Амбридж крепко зажмурилась и решила, что проанализирует своё поведение потом, в спокойной обстановке, а сейчас нужно устранить все следы произошедшего.

Сначала она усыпила девушку и уложила её на землю. Потом она подошла к парню со сломанной шеей и превратила его тело в газету.

Парень же с разбитой головой ещё дышал, хотя и был без сознания. Амбридж на пару мгновений задумалась о том, что, наверное, стоит вызвать скорую помощь, но потом решила не рисковать и тоже превратила его в газету.

После она скомкала обе газеты, положила их в урну и подожгла. Через три минуты от них осталась лишь маленькая горстка пепла.

Девушке она стёрла память и левитировала её на скамейку.

Через неделю Амбридж узнала, что она случайно стёрла девушке всю память и сделала её инвалидом.

И кто был во всём этом виноват? Магглы. Грубые, невоспитанные, не подчиняющиеся правилам и не признающие авторитетов магглы.

Долорес Амбридж могла это исправить, и никто не мог ей помешать. Теперь она твёрдо решила лично следить за порядком в этом городе, и город становился чище и безопаснее: некоторых нарушителей общественного порядка, небезнадёжных, она всё-таки жалела — стирала им память и убеждала заняться чем-то полезным, других — запугивала и калечила, третьих — попросту убивала. Беспомощная перед любым магом маггловская полиция Амбридж совершенно не пугала.

* * *

Спирс ощутил, что его полностью парализовало.

— Дело в том, суперинтендант Спирс, что это мой город. Я знаю, как добиться полной безопасности в нём, а вы — нет. Вы бесполезны, а для меня немного, совсем чуточку, опасны. Боюсь, мне придётся от вас избавиться, — Амбридж улыбнулась. — К моему великому сожалению!

Спирс хотел закричать, но крик застрял где-то в бронхах.

Амбридж снова взмахнула палочкой и превратила Спирса в ещё один телефонный справочник Лондона.

— Прах к праху, пепел к пеплу, да, суперинтендант Спирс? — почти пропела она, медленно, наслаждаясь, оторвала обложку от только что полученного справочника и бросила её в огонь. Пламя тут же охватило глянцевую бумагу.