Не пришедший с войны (джен)

Гарри плакал, сжимая в руках тяжёлый автомат, а чернокожий террорист требовал, чтобы он нажал на спуск. Да, дядя и тётя не любили его, но ведь у них был Дадли, а он всего лишь подкидыш. И несмотря на это они кормили его и не отдали в детский дом. Он не хотел их убивать, не хотел, чтобы они умерли.

— Нажимай на спуск, мальчишка! Сейчас же! Или я живьём сдеру с них шкуру! Ну! Тогда они будут умирать медленно и мучительно, — напоследок пояснил террорист.

Дадли заплакал. Другой бандит вытащил устрашающего вида нож и направился к связанным Дурслям. И Гарри не выдержал. Очередь из автомата уложила всех троих и добавила несколько незапланированных дырок в обоях. Гарри выронил автомат и осел на пол, заливаясь слезами. Это был последний раз, когда он плакал. Последующие три года, когда он видел, как на его глазах убивают, пытают и насилуют детей и взрослых во имя какой-то совершенно непонятной ему цели, он не проронил ни слезинки, а его взгляд оставался равнодушным к происходящему. Он делал всё, что ему приказывали старшие офицеры. И не пытался бороться с обстоятельствами. А потом неожиданно война закончилась, и противоборствующие стороны подписали мирный договор. И для Гарри пришло время осознания своего места в обществе.

* * *

— А теперь перед вами выступит девятилетний Гарольд Килл со своим стихотворением "Конец войне". Поаплодируем же нашему юному ветерану.

Гарри молча поднялся на сцену, предвкушая, как его сочинение ударит по этим мерзким надутым рожам. Предыдущие ораторы пели песни и декламировали стихи о мире и тихой спокойной жизни, о своей радости по поводу того, что всё закончилось и изредка о прошедших боях и погибших товарищах. Его стихотворение носило совсем другую окраску и могло сильно ударить по самолюбию организовавших этот никому не нужный праздник. Но ему было всё равно. Для него нормальной жизни больше не существовало.

Мне всего лишь девять, а я умею только убивать.

За последние три года мало доводилось крепко спать.

Но теперь настал конец войне,

А что прикажете вы делать мне?

Ведь я умею только убивать,

Я обучен только воевать.

Я хотел бы мирной жизнью жить,

Но не ведаю, как этого достичь.

Я хотел бы с девушкой гулять

И детишек нежить-баловать.

Но в душе по-прежнему война

Не отпустит всё ещё меня.

Мыслями всегда на той войне,

Счастье мирной жизни не по мне.

Берегите от войны детей.

Им не стоит знать её путей.

Радуются мирной жизни пусть.

Ну а я закончил этот путь.

В наступившей полной тишине он медленно сошёл со сцены и ни на кого не глядя отправился прочь.

Рейнальдо Контрандо задумчиво смотрел вслед ушедшему ребёнку. Это стихотворение было криком души. И Рейнальдо, кажется, знал, как ему помочь. Не без пользы для себя, разумеется.

* * *

Эта война была такой же бессмысленной и непонятной, как и любая другая. Но в отличие от большинства своих сверстников, Гарольд никогда не ожидал что-то от неё получить. Многие, как и он, попали сюда не по доброй воле, но так же, как он, вскоре привыкли и даже нашли что-то привлекательное в такой жизни. А вот Гарольд не обольщался. В значительной степени этому способствовала встреча с русским офицером, одним из тех, кто регулярно помогал им оружием, техникой и инструкторами по разным способам ведения войны. Русский был адекватным. И с ним интересно было общаться. Он знал много интересных историй, песен, стихов. Одна из этих песен с минимальными пояснениями от исполнителя очень хорошо показала Гарольду, что обычно происходит во время войны. Песня была вроде бы шуточная, но заложенный в неё смысл... Она называлась "Поход короля"⁽¹⁾. И в конце была строчка, которая особенно въелась в память: "и пряников, кстати, всегда не хватает на всех". Пряники, как с охотой объяснил ему русский, всегда достаются небольшой, затеявшей войну, верхушке и некоторым отдельным ушлым личностям. А остальным участникам повезёт, если они просто хотя бы сохранят свои жизни. Вот и сейчас: война закончилась, они вроде как проиграли, но многие из старших офицеров всё равно получили свои крошки от пряников. А маленьких солдат просто выбросили на обочину жизни за ненадобностью. До них никому не было дела.

* * *

Контрандо присел рядом с мальчиком на бревно.

— Если я правильно понял, о чём ты хотел сказать в своём стихотворении, тебе не очень-то по душе окончание этой войны.

Гарри вздохнул.

— Я просто больше ничего не умею. Да и не желаю другой жизни, если честно.

— Понимаю. Что ж, в таком случае у меня есть для тебя деловое предложение.

— Я вас внимательно слушаю.

— Война в Анголе окончена, но в мире полно других мест, где войны всё ещё ведутся. И там нужны талантливые наёмники. Я могу тебя рекомендовать.

1) Песня Булата Окуджавы "В поход на чужую страну собирался король".

Вернуться к тексту

Дамблдор был у себя в кабинете, когда один из множества артефактов показал, что защиты на доме в Литл-Уингинге больше нет. Явившись туда и расспросив миссис Фигг, он узнал, что вся семья уехала на отдых куда то на юг. И с момента их отъезда прошёл почти месяц. У других соседей почти ничего нового выяснить не удалось. Все знали, что Дурсля, как лучшего работника, наградили поездкой в Африку. Тот во всеуслышание объявлял, что собирается поохотиться на львов и демонстрировал всем новое охотничье ружьё, купленное специально для этой цели.

Попытка разыскать семью в Африке с треском провалилась. Прибыв туда, Дамблдор с удивлением узнал, что на территории материка расположено полсотни стран разной величины и выяснить, в какую из них направлялся Дурсль не представлялось возможным.

Имя Гарри Поттера не исчезло из списков школы, следовательно, он был жив. Потратив неделю на подготовку, Дамблдор провёл ритуал поиска, но тот ничего не дал. Нить обрывалась у начала, а это могло означать Только одно — Гарри отказался от своего имени, а не зная того, каким он пользовался теперь, мальчика было не найти.

Вздохнув, директор смирился с необходимостью ожидания. Теперь обнаружить Поттера можно будет лишь после того, как будет составлено письмо с приглашением в Хогвартс.

* * *

Когда Хайме прибежал с сообщением, что периметр лагеря заминирован, Гарольд отправился туда лично. Усилием воли отстраняя сознательные мысли, он позволял своим рукам совершать привычные движения. Он и сам не знал, как достиг такого эффекта. Когда специалист-подрывник обучал его своей профессии, Килл так и не смог понять большую часть его объяснений, но какая-то часть его мозга, судя по всему, всё запомнила и разобралась. И если удавалось отрешиться от действительности, руки сами совершали все необходимые действия. То же самое касалось владения огнестрельным оружием и вождения военной техники. Он не мог понять, как это работает, не мог научить этому других, но мог просто делать. Заключив контракт, он стал командовать отрядом таких же, как он сам, детей. Некоторые из них воевали с ним в Анголе. Остальные были местными.

Обезвредив последнюю мину, он вернулся в лагерь, намереваясь отдать приказ о смене дислокации и обнаружил, что там его ждут странно одетые незнакомцы.

* * *

— У меня нет желания ехать в вашу школу.

— Боюсь, что у вас нет выбора, мистер Поттер. Кроме того, нам хотелось бы узнать, что случилось с вашими родственниками. Вы знаете что-нибудь об этом?

— Знаю, — спокойно ответил Гарольд. — Я их убил. Всех троих.

Дамблдор нахмурился.

— Можете назвать причину этого поступка?

— Я обязан перед вами отчитываться?

— Нет, не обязаны, — ответил Дамблдор, выпрямляясь и холодно глядя на его.

Снейп молча смотрел на бесстрастное лицо мальчишки, пытаясь понять, что именно вызывает у него сомнения. Почему-то ему казалось, что с этим убийством всё было отнюдь не просто.

— В таком случае оставим эту тему за бортом. Я не желаю больше к этому возвращаться.

— Как вам будет угодно, мистер Поттер. Мы сейчас переместимся в Лондон, и вы с профессором Снейпом отправитесь за покупками.

Мальчик окинул своих нежданных провожатых хмурым взглядом, после чего скупо кивнул.

— Я только соберу кое-какие вещи и отдам несколько распоряжений своему заместителю. Это займёт не более пятнадцати минут.

Директор согласно кивнул.

— Мы подождём.

* * *

— Выходит, ты нас бросаешь?

— У меня нет выбора, Габриэль. Они сильнее. Пока пойду с ними, а там осмотрюсь и, может быть, найду способ вернуться. На время моего отсутствия остаёшься за главного. Я обязательно найду способ связаться. А пока запомни мой главный приказ: постарайся выжить!

— Удачи, Гарольд!

* * *

— Скажу вам честно, мистер Поттер, у меня нет ни малейшего желания бродить с вами целый день, — заявил Снейп, едва они оказались в Косом переулке. — Вы сможете управиться с покупками самостоятельно?

— Да, сэр! — бесстрастно ответил Гарольд.

— Тогда я буду ждать вас в "Дырявом котле". Найдите меня, когда закончите. Вот вам ключ от банковского сейфа. Предъявите его гоблинам в том здании, и они выдадут вам необходимую сумму.

* * *

Поступок Снейпа был очень удобен для Гарольда. Великолепный шанс разведать обстановку и купить что-то сверх списка, не находясь при этом под наблюдением контролёров. И мальчик использовал эту возможность по максимуму.

Гоблины вызвали у него некоторый интерес, который, впрочем, быстро прошёл, сменившись чисто деловым настроем. В процессе забирания денег он вежливо задавал вопросы, которые крайне редко можно было услышать от первокурсника, поскольку чистокровные, как правило, знали на них ответы, а маглорождённые были слишком поражены внешним видом работников банка, чтобы интересоваться чем-нибудь ещё. Возможно, именно поэтому он вызвал у гоблина неподдельный интерес, и тот охотно просветил мальчика по всем вопросам, которые у него возникли.

* * *

Выйдя из книжного, где литературы для дополнительного чтения было взято как бы не в три раза больше, чем значилось в школьном списке, он ради смены обстановки и морального отдыха чисто из любопытства заглянул в зверинец. Рассматривая различных магических животных в клетках, террариумах и на насестах, его взгляд остановился на крупном вороне. Птица коротко каркнула, а после, снявшись со своего насеста, опустилась мальчику на плечо.

— Хочешь идти со мной? Уверен? Это может быть опасно.

Ворон переступил с лапы на лапу и лёгким движением клюва взлохматил Гарольду волосы.

— Ну ладно, — пожал плечами мальчик. — Это твой выбор. Я слышал, что животные крайне редко сами выбирают своими спутниками людей.

И повернувшись к продавцу, уверенно спросил:

— Сколько стоит эта птица?

— Десять галеонов, юноша. И то только потому, что, как вы правильно заметили, он сам вас выбрал, что и в самом деле случается крайне редко.

Мальчик коротко кивнул, и заплатив названую сумму, вышел из магазина.

* * *

— А-а... Мистер Поттер, — произнёс Олливандер. — Я знал, что скоро вас увижу. Кажется, только вчера ваша мать покупала у меня свою первую палочку...

— Я попросил бы вас больше не поднимать тему моих родителей, — холодно перебил его Гарольд.

— Да, конечно, — смутился Олливандер. — Прошу прощения. Что ж, давайте начнём подбор палочки...

— А нельзя сделать палочку на заказ? — снова перебил его мальчик.

— В этом нет никакой надобности, мистер Поттер. Я уверен, что в моей лавке вы обязательно найдёте...

— Вы меня не поняли, — кажется, у Гарри стало входить в привычку перебивать старика. — Я желаю сделать особенный заказ. Палочку в сочетании с кое-чем другим. Если вы на это не способны, я обращусь к другому мастеру. У меня есть связи в разных странах мира, так что уверен — нужный специалист отыщется скоро.

— Ну, хорошо, — растерянно произнёс старик. — Что же вы хотите?

— Мне нужна палочка, которая выглядела бы как кинжал. Наподобие финки или мизерикордии. И чтобы она могла исполнять все функции кинжала, при этом была бы достаточно прочной, чтобы её нельзя было так просто сломать. По силам ли вам такое?

— Очень интересное решение, молодой человек. И я мог бы взяться за это, несмотря на необычность материалов изготовления. Однако, помимо корпуса, у палочки должна быть ещё и сердцевина. Что именно вы бы хотели?

— Как насчёт моих волос?

— Но, — растерялся Олливандер, — нужна часть тела магического существа.

— Я же маг, — возразил ему Гарольд. — Значит являюсь магическим существом человеческой расы.

— Интересная точка зрения. Но почему бы и нет. По крайней мере, кто мешает нам попробовать?!

— Мой ворон будет прилетать к вам примерно раз в два дня. Сообщите ему, когда работа будет закончена.

— Договорились, мистер Поттер.

* * *

— Присаживайтесь, мистер Поттер, — пригласил Северус, когда мальчик нашёл его в "Дырявом котле". — А теперь давайте обсудим сложившуюся ситуацию. Поскольку вы сирота, а ваши родственники мертвы, вас следовало бы определить в приют. Но скажу честно, мне не хочется этим заниматься. Слишком много волокиты. Потому, если у вас есть идеи альтернативного решения проблемы, я готов вас выслушать.

— Я могу снять комнату здесь, сэр. Деньги у меня есть, в присмотре взрослых я не нуждаюсь, элементарным мерам осторожности обучен. Если желаете, могу даже посылать вам Врана с сообщением, что у меня всё в порядке. — Гарри кивнул на сидящую на его плече птицу.

Снейп ненадолго задумался.

— Хорошо. Но вы должны пообещать, что ни при каких обстоятельствах не сунетесь в Лютный переулок. Там зачастую слишком опасно даже для взрослых волшебников, что уж говорить о необученных детях.

— Я обещаю вам это, сэр.

— Что ж, тогда хорошо. Если возникнут проблемы, шлите свою птицу. Я всё-таки профессор Хогвартса и в какой-то мере ответственен за вас.

— Хорошо, сэр. Я буду иметь это в виду.

Северус кивнул и удалился. Гарри подошёл к хозяину бара.

— Я желал бы снять комнату до конца лета.

— Три галеона задатка, — буркнул Том.

Мальчик молча выложил требуемую сумму. Тот протянул ему ключ.

— Второй этаж, двадцать первый номер.

Гарри молча кивнул и направился к лестнице.

* * *

Примерно через неделю Вран принёс записку от Олливандера с просьбой зайти за готовым заказом.

— Вот ваша палочка, мистер Поттер. Взгляните, удовлетворяет ли она всем заявленным вами требованиям?

— Хм... Что-то не очень это похоже на кинжал, — усомнился Гарольд.

— Рукоятка выполнена из железного дерева. Внутри находится ваш волос. Лезвие выдвигается усилием мысли. То есть вам достаточно просто этого пожелать. Собственно, благодаря тому, что для сердцевины был использован ваш волос, сделать это получится только у вас. Я подозреваю, что и сама палочка больше никому не подчинится. Клинок выполнен из вольфрама. Это достаточно прочный металл, как вы и желали.

Гарольд молча взял палочку правой рукой и представил требуемое действие. С едва слышным щелчком клинок выскользнул наружу.

— Благодарю вас, мастер. Это то, что мне нужно. Сколько с меня?

— Двести галеонов.

Многим эта сумма показалась бы великоватой, но Гарольд знал цену вещам, сделанным на заказ, тем более специально под тебя. Поэтому он, не торгуясь, заплатил. После чего вежливо распрощался с мастером и вернулся к себе.

Рональд Уизли заглядывал в каждое купе, втайне надеясь увидеть там Гарри Поттера. За очередной дверью в одиночестве сидел паренёк в маггловской одежде. По краям лба у него наблюдались пара ниточек тонких белёсых шрамов — ничего общего со знаменитой на весь магический мир молнией. Вздохнув, Рон закрыл дверь и отправился дальше по вагону.

* * *

Следом за рыжим мальчиком в купе Гарольда заглянул блондин с надменным выражением лица. Оглядев единственного пассажира, он скорчил презрительную мину и тоже удалился. Гарольд догадывался, что они искали его и в очередной раз порадовался, что успел избавиться от приметного шрама, пусть даже мотивы его на тот момент были совсем иными.

Спустя какое-то время в купе заглянула девочка с пышной гривой вьющихся волос каштанового оттенка.

— Здравствуйте! Вы не видели жабу?

Гарри непонимающе моргнул. Это был самый идиотский вопрос, который только можно было услышать в поезде.

— Невилл потерял жабу, и я помогаю ему её искать, — уточнила странная девчонка.

"Ага! Значит, жаба — чей-то питомец, за которым не уследили." — сообразил, наконец, Гарольд.

— А почему Невилл не перевозил свою жабу в аквариуме? — задал он резонный вопрос.

Ответа девочка, судя по всему, и сама не знала.

— Так ты её видел? — снова спросила она.

Гарольд скептически оглядел её с ног до головы.

— Нет. За всё время путешествия ни одна жаба не стучалась в моё купе, не просила разрешения войти и даже сквозь дверь не просачивалась, — с ядовитым сарказмом ответил он ей.

Девочка гордо вскинула голову и захлопнула дверь.

"Дура!" — Подумал Гарольд. — "Сперва задаёт нелогичные вопросы, а после обижается, когда ей на эту самую нелогичность указывают."

Больше до самого прибытия его никто не беспокоил.

* * *

Глядя на потолок Большого зала, Гарольд задался вопросом, был ли он просто прозрачным, то есть выполненным из стекла, или чего-то подобного или же являлся просто искусным изображением звёздного неба. И в том и в другом случае мастерство неизвестных зодчих, скульпторов или художников вызывало искреннее уважение. Однако почти сразу он услышал пояснение девочки из поезда, что потолок был зачарован основателями школы, чтобы показывать погоду на улице в режиме реального времени. Что ж, это также было показателем высокого мастерства.

Он слушал объяснения Макгонагалл о процедуре распределения, а сам в это время исследовал окружающую обстановку. Заместитель директора начала по одному вызывать учеников. Гарри не следил кого куда распределяли — ему это было не важно. Наконец прозвучало его имя.

Услышав голос Шляпы у себя в голове, он сперва вздрогнул, но быстро взял себя в руки.

— Надо же! Сколько отваги! Тебе самое место в Гриффиндоре...

— Нет! Только не Гриффиндор! — почти в ужасе закричал мальчик. — Слишком много красного. Я этот цвет терпеть ненавижу, и если он постоянно будет вокруг меня, я либо окончательно рехнусь, либо поубиваю всех нафиг.

— Ну хорошо, хорошо, — отступила Шляпа. — Может, тогда в Слизерин? — неуверенно предложила она.

— Не лучший вариант, — отверг эту идею Гарри. — Там постоянно придётся быть начеку. Жить с оглядкой, ждать нападения со спины. И года не пройдёт — законченным параноиком стану.

— Хм. Ладно. Но тогда... Нет, Хаффлпафф однозначно не для тебя. Что ж...

— Рэйвенкло! — выкрикнула шляпа на весь зал. Синий стол взорвался аплодисментами. После некоторой паузы к нему присоединились остальные. Вернув Шляпу Макгонагалл, Гарольд направился к столу своего факультета. Распределение продолжалось. Несколько учеников попытались завязать с ним разговор, но он их проигнорировал. Вскоре от него отстали. Задумавшись, он не сразу заметил, как на столах появилась еда.

* * *

— Это ведь вы водили его за покупками, Северус? — обратился Флитвик к декану Слизерина. — Что вы можете о нём сказать?

Снейп вздохнул.

— Я просто аппарировал его в Косой переулок, Филиус. Покупки он совершал сам.

Полугоблин слегка приподнял брови.

— У вас были основания так поступить?

— Он достаточно самостоятелен и разумен, чтобы справиться в одиночку и не влипнуть при этом в неприятности.

— Вы можете предположить причины столь быстрого взросления?

— Не уверен, что директор осознал суть происшедшего, но мы нашли его в военном лагере магглов, где он был действующим солдатом. Причём, судя по всему, воюющим не первый год. Я не знаю, как так получилось, но он прямым текстом сказал Дамблдору, что лично убил своих дядю, тётю и кузена. Если помните, ему тогда было шесть. Думаю, мы оба понимаем, что ни с того ни с сего маленькие дети убийцами не становятся. В мысли его я заглядывать не стал. Мне кажется, самым разумным на данный момент будет просто наблюдать за ним. В ближайшие дни он обязательно себя проявит. Предварительно могу сказать, что он сдержан и достаточно учтив в общении.

— Что ж, спасибо за оценку. Вне всякого сомнения, она мне пригодится в выстраивании линии поведения по отношению к этому ребёнку. Кстати, я заметил, что вы не проводите параллели с его отцом, как делали это раньше. Могу я узнать причину?

— Я не увидел в них сходства, — задумчиво отозвался Снейп. — С самой первой минуты у меня было впечатление, что это два совершенно разных человека. Джеймс был очень жизнерадостным и много веселился. А этот парень... За всё время я ни разу не видел, чтобы он хотя бы улыбнулся.

— Понятно. Полагаю это обстоятельство также связано с тем, что вы нашли его в военном лагере магглов.

Оба преподавателя разговаривали тихо, так что содержание их беседы осталось тайной для Дамблдора. Сам же директор также находился в тяжёлых раздумьях по поводу причин поведения мальчика. Было ли случившееся мотивированно личной озлобленностью? Или же это следствие внезапно пробудившегося хоркрукса? Последнее было самым нежелательным вариантом. Когда-то, сразу после развоплощения Волдеморта, директор предположил, что оставшийся без тела дух в итоге притянет в единственное живое тело с частичкой собственной сути и поместил мальчика в маггловский дом, наложив на него защиту отторжения, которая должна была помешать основной части Тёмного лорда приблизиться к ребёнку. И вот теперь он был в замешательстве, не зная, что именно случилось в семье Дурслей пять лет назад. Пробился ли дух Волдеморта через самодельную защиту на доме, или хоркрукс в самом мальчике оказался достаточно силён, чтобы захватить разум ребёнка. А, может, он просто договорился с ним. Если Петуния не очень хорошо обращалась с мальчиком, Том мог воспользоваться его гневом и обидой, чтобы предложить союз. Вопросы, вопросы. А ответов пока не предвидится.

Отправляясь в волшебную школу, Гарри имел чёткую цель: разведать обстановку и найти способ вернуться. Он был в чуждом мире, а значит, должен был соблюдать осторожность. Окружающие таили в себе неведомую опасность, и он стремился узнать о них как можно больше. В частности Филч, так ненавидимый большинством учеников, совершенно не вызывал у него неприязни. Он был просто старым ворчуном, не любившим детей. С точки зрения Гарри трудно было представить себе что-то более безобидное. Да, Филч был сторонником жёсткого насаждения дисциплины, но на фоне многих знакомых Гарольду офицеров, его потуги вызывали у мальчика лишь снисходительную усмешку. Он помнил, как наказывали проштрафившихся там, в Анголе. Сам он избежал общей участи лишь благодаря полному равнодушию к происходящему и чёткому исполнению любых приказов. Сейчас, оглядываясь на прошлое и вспоминая события тех дней, он ясно осознавал, что офицерам-садистам было не интересно третировать того, кто просто не способен был воспринимать окружающую реальность. В общем, на их фоне Филч и в самом деле был вполне нормальным мужиком. И кроме всего прочего, имел однозначно положительное качество — он искренне любил свою кошку. Любил так, как не всякого родственника любят. И в принципе Гарри его понимал. Он и сам не питал большой любви к людям. Так что Филч был ему вполне симпатичен.

Чего никак не мог сказать о Квиррелле. Несколько дней он внимательно наблюдал за ним на уроках и вне занятий. И очень быстро пришёл к выводу, что тот притворяется. От него так и сквозило фальшью. Гарри не знал, что именно скрывает Квиррелл, но находясь рядом с ним, постоянно был начеку.

К Флитвику он также относился настороженно, но это уж скорее на всякий случай. Просто потому, что не смог пока его раскусить. Полугоблин отнюдь не был простачком, в открытом бою Гарольд не рискнул бы его недооценивать. С другой стороны откровенной враждебности профессор не проявлял, казалось, вообще ни к кому. Он поощрял новые идеи, смелые высказывания и необычные вопросы на своих уроках. Казалось, любая логическая задачка приводила его в восторг. Гарри месяц пытался разобраться с имеющейся у него информацией, пока ему в голову не пришла неожиданная идея, позволявшая решить проблему хотя бы частично. Да и на некоторые другие вопросы можно было получить ответ.

* * *

— Фред, Джордж, я хочу разыграть профессора Флитвика, и мне нужна ваша помощь.

Близнецы переглянулись между собой и заинтересованно уставились на первокурсника.

— Говори! — хором произнесли они.

— Я изобрёл заклинание и хочу продемонстрировать его нашему декану, но мне неинтересно делать это обычным порядком. Я хочу, чтобы это выглядело как нападение на преподавателя.

Глаза близнецов изумлённо расширились, и Гарри быстро продолжил:

— Я сделаю вид, что запустил в него заклинанием, он либо уклонится, либо выставит щит, а вы сделаете вид, что оно случайно попало в одного из вас. Он будет уверен, что я убил ученика, а я смогу понаблюдать за его реакцией.

— Как-то это слишком, — почесал затылок Джордж. — А если он не поведётся и не поверит, что в нас попало это заклинание.

— Так оно в вас попадёт, — невозмутимо пояснил Гарри. — Это совершенно безобидное заклинание создаёт полную иллюзию смерти. Любые проверочные чары покажут ему, что вы мертвы. При этом жертва заклинания будет находиться в полном сознании и сможет видеть и слышать всё происходящее вокруг неё.

— Круто! — хором присвистнули близнецы.

— Так что вам остаётся решить два вопроса. Кто из вас будет жертвой и нужен ли нам безутешный брат-близнец, скорбящий по умершему, поскольку если вы не сумеете это достоверно сыграть, весь розыгрыш потерпит сокрушительный провал. А это будет обидно.

— Ну-у, — задумчиво протянул Фред.

— Надо потренироваться, — закончил за него Джордж.

Гарольд кивнул.

— Это приемлемо.

Попытки близнецов по очереди изображать безутешных братьев Гарольд зарубил на корню. В итоге на роль жертвы выбрали Фреда. После нескольких репетиций Гарольд дал добро, и трое заговорщиков начали подготовку к розыгрышу.

* * *

Всё прошло как по нотам. После очередного урока чар Гарольд задержался в кабинете, якобы собирая вещи. Фред в это время вошёл под предлогом, что ему надо поговорить с профессором. После пары предложений он вдруг в испуге округлил глаза и, глядя за спину Флитвика, крикнул:

— Профессор, берегитесь!

Полугоблин резко развернулся, на ходу выхватывая палочку и инстинктивно наколдовывая щит.

— Обмана Кедавра! — чётко произнёс Гарри Поттер, посылая в него луч зелёного света.

Филиус пригнулся, и луч пролетел над его головой. Сзади раздался стук падающего тела, и полугоблин в ужасе уставился на неподвижно лежащего ученика, на секунду забыв о нападавшем.

— Хорошая реакция, профессор, — спокойно произнёс Поттер. — Впрочем, чего-то такого я от вас и ожидал.

Флитвик снова обернулся к нему, держа под прицелом своей палочки.

— И что дальше? — насмешливо спросил Рэйвенкловец, демонстративно держа руки на груди. — Убьёте меня?

— Зачем вы это сделали?

— Просто хотел посмотреть на вашу реакцию.

— И ради этого убили ученика? — с негодованием воскликнул Флитвик.

— А с чего вы взяли, что он убит? Стыдно быть таким невнимательным, профессор. А ну-ка припомните, как именно звучало заклинание.

Насмешка в голосе ученика побудила Филиуса усомниться в правильности изначально сделанных выводов. Тем не менее палочку он не опустил, пока не отмотал в памяти момент нападения и действительно не вспомнил как звучало это злосчастное заклинание, а когда сообразил, его глаза в изумлении расширились.

— Вижу, до вас дошло, — усмехнулся Гарольд. — Вы позволите? — он направил свою палочку на неподвижно лежащее тело Фреда. Флитвик кивнул и медленно отступил в сторону.

— Фините ля комедия! — произнёс Гарри, и Фред, зашевелившись, принял сидячее положение.

— Это было классно! — выразил он свои ощущения. — Не перестаю удивляться, что в момент падения совершенно не чувствуешь боли.

— Естественно, — откликнулся Гарольд. — Иллюзия смерти должна быть полной.

— Я так понимаю, вы были заодно? — уже почти добродушно усмехнулся Флитвик.

— Да, профессор. Я соблазнил близнецов необычным розыгрышем, и они не смогли устоять.

— Понимаю, — улыбнулся полугоблин. — Соблазн был очень велик. Но как вам пришло в голову заклинание подобного рода, да ещё и отчасти на одном из славянских языков?

— Вы ведь должны понимать, что язык не имеет принципиального значения, профессор. Заклинания в первую очередь продукт наших желаний. Всё, что мне требовалось — представить конечный результат.

— И с какой целью вы его создавали?

— Я немножко покопался в истории волшебного мира, профессор. В частности меня заинтересовали некоторые факты последней войны. Я подумал, что такое заклинание было бы очень полезно для шпионов. Представьте, что какой-то смелый человек пролез в ряды упивающихся и добывал полезную информацию для врагов Волдеморта. Рано или поздно от него потребовали бы доказательства лояльности. Привели какую-нибудь жертву и приказали её убить. В такой ситуации есть два выхода. Жестоко себя ломать или выдать на чьей ты стороне, последнее, как вы понимаете, закончится смертью незадачливого агента. Изобретённое мной заклинание поможет решить проблему с наименьшими потерями. Как вы видели, контрзаклинание случайно не произнесёшь. Так что это поможет сохранить жизнь и шпиону и жертве. Кроме того, его можно применять и в менее экстремальных условиях. Оно действительно создаёт полную иллюзию смерти. Находящийся под его действием всё видит и слышит, но не нуждается ни в воде, ни в еде, ни в воздухе. Его можно транспортировать в любых условиях, — например, под водой или в открытом космосе — он не чувствует боли. Если серьёзно раненого человека подвергнуть этому заклинанию, его состояние не будет ухудшаться.

Глаза Флитвика лихорадочно заблестели.

— Это же просто потрясающе, молодой человек! Вы совершили самый настоящий прорыв!

— Хм... Профессор... Я должен попросить вас не распространяться об этом. Понимаете, в магическом мире у меня ещё много врагов. Это заклинание может оказаться преимуществом, но лишь при условии, что о нём не будут знать.

— Я понимаю, мистер Поттер, — смущённо ответил Флитвик. — Мне дать вам магическую клятву?

— Такие есть? Это было бы неплохо.

— Клянусь своей магией, что не стану говорить о существовании заклинания, изобретённого мистером Поттером, и контрзаклинании к нему без его на то согласия, а также демонстрировать его исполнение при свидетелях.

— Очень хорошо, профессор, — улыбнулся Гарольд. — Я позволяю вам рассказать об этом заклинании действующему шпиону, если вы когда-нибудь его встретите, под точно такую же клятву, разумеется.

Флитвик усмехнулся.

— А как же мистер и мистер Уизли? С них вы тоже возьмёте клятву?

Гарольд издал показательно тяжкий вздох.

— Видимо, придётся, — он скосил взгляд в сторону Фреда. Тот помахал ему рукой.

— Всё что угодно, приятель, если ты и дальше будешь делиться с нами своими наработками. Тебе ведь будут нужны добровольцы для испытаний.

— Я подумаю над вашим предложением, мистер Уизли, — с непроницаемым лицом произнёс Гарольд.

А вот Снейп в списке Гарри шёл отдельной строкой. Мальчик достаточно быстро понял, как лучше всего себя с ним вести. Он просто воспринимал его как одного из старших офицеров. С профессором зельеварения это была единственная действенная стратегия поведения. Никаких споров, никаких возражений. Профессор всегда прав, ты — априори виноват во всём. Все назначаемые наказания заслужены и справедливы. Это работало. Но работало только со Снейпом. Впрочем, на других он и не пытался применять эту тактику. Разве что с Филчем. В чуть более мягкой форме. С последним, кстати Гарольд попытался наладить контакт. Неизменно учтиво приветствуя его при встрече в коридорах и всякий раз интересуясь, может ли он чем-то быть полезен, а когда завхоз пару раз попросил его помочь с уборкой, думая, что мальчик откажется, сразу же с охотой брался выполнять то, о чём просили. Причём о палочке вспоминал в последнюю очередь, а вспоминая, каждый раз вежливо интересовался у Филча, не будет ли тот против, если он воспользуется именно ей? Уже через месяц завхоз относился к нему гораздо терпимее, чем к любому другому ученику. А последующие события и вовсе заставили его полностью сменить отношение к первокурснику.

* * *

Когда неизвестный даритель прислал Гарольду плащ-невидимку на Рождество, это стало ударом. Он старался не вспоминать родителей, старался о них не думать и если бы артефакт принадлежал его матери, ни за что бы его не взял. Всё же перед отцом он испытывал значительно меньшее чувство вины. В итоге он принял решение взять её как бы напрокат. Он попользуется ей какое-то время, а потом вернёт в фамильный сейф Поттеров. Ему нужно было максимально хорошо исследовать замок и при этом привлечь к себе как можно меньше внимания. Для этой цели он и использовал плащ. И конечно же для того, чтобы исследовать такой огромный замок, нескольких дней каникул было мало. Так что он продолжал, затрачивая по несколько часов каждую ночь и почти всё время выходных.

Как-то заглянув в одну из пустых аудиторий, он увидел там ростовое зеркало в старинной раме. Осторожно приблизившись, он внимательно оглядел предмет со всех сторон. Надпись на раме почти сразу привлекла его внимание. Но понять написанное не получилось, хотя все буквы были английскими. Он попробовал прочесть надпись справа налево и всё встало на свои места. Несколько секунд он колебался, но потом всё же взглянул на отражение. А там был мир, целиком охваченный войной. И он, Гарри, просто в нём жил.

— Что ж, этого следовало ожидать, пробормотал он и развернувшись покинул класс. Тут то он и попался прямо в руки Филчу и его вездесущей кошке, которая и учуяла нарушителя, невзирая на всю невидимость. Вопреки ожиданиям Поттер не стал прятаться или убегать, а молча стянув плащ, сдержанно пожелал Филчу спокойной ночи. После чего спокойно признал, что виноват и выразил готовность понести любое наказание. Также спокойно отправился с завхозом к своему декану, но был перехвачен по дороге дежурившим этой ночью Снейпом. Назвать причину нахождения вне спальни в неурочное время Поттер наотрез отказался, а увеличившееся втрое наказание воспринял как нечто само собой разумеющееся. Часть наказания ему предстояло отбывать с Филчем, а оставшуюся с самим Снейпом.

После того случая Филч ловил его ещё дважды и оба раза Поттер вёл себя также. Отбывать назначенные наказания он всегда приходил вовремя и все поручения исполнял старательно и максимально хорошо. А если по истечении установленного времени Аргус просил его задержаться и помочь в чём-то ещё, никогда не отказывал. Это обеспечило ему уважение и значительное расположение завхоза. Так что иногда его даже приглашали на чай. Миссис Норрис, как ни странно, относилась к нему вполне благожелательно, что лишь добавило ему дополнительный плюс в глазах старика.

* * *

Но самую большую настороженность вызывал в мальчике Дамблдор. Гарольд безотчётно не доверял ему ни в чём. Какое-то острое неприятие старика появилось у него ещё с самой первой их встречи. Дамблдор был сдержан и по большому счёту в чужие дела не лез, но Гарольд был уверен, что это лишь потому, что директор никем особо не интересовался. Большинство людей были ему безразличны. Тем не менее он чувствовал, опасность, исходящую от него и инстинктивно старался держаться подальше. Случись что, директор будет последним, к кому Гарольд обратится за помощью. Собственно, он вообще ни за чем не стал бы к нему обращаться.

* * *

— Итак, о чём вы хотели поговорить со мной, Филиус? — поинтересовался Снейп, делая второй глоток чая.

— Вы ведь всё ещё являетесь действующим шпионом, не так ли, Северус? — улыбнулся полугоблин.

Снейп поперхнулся.

— С чего вы вдруг подняли эту тему?..

— Просто ответьте на вопрос. Поверьте, у меня есть причины его задавать.

— Хм... Хорошо. Да, я всё ещё действующий шпион. Формально. Вам прекрасно известно, что до возвращения Лорда шпионить мне просто не за кем.

— Это несущественно. Видите ли, мне известно одно уникальное заклинание, созданное специально для людей вашей профессии, но сообщить я его могу только под клятву о неразглашении. Вы готовы к подобному обмену?

— Должен признать, вы меня заинтриговали. Текст клятвы?

— Клянусь своей магией, что не стану говорить о существовании доверенного мне заклинания и контрзаклинании к нему, без согласия его создателя, а также демонстрировать его исполнение при свидетелях.

Немного помедлив, Снейп повторил слова клятвы, а потом криво улыбнувшись, спросил:

— И кто же создатель?

— Мистер Поттер. И поскольку мне было позволено рассказать только о самом заклинании, контрзаклинание вам придётся выведывать у него. Думаю, вы договоритесь.

— Не вижу в этом необходимости. Я рассчитаю его сам.

— Сомневаюсь, — скупо усмехнулся полугоблин. — В его основе лежат совершенно иные принципы. Его не просчитаешь стандартным путём.

— Что же делает это заклинание?

— Создаёт полную и абсолютно надёжную иллюзию смерти. Вы можете сделать вид, что кого-то убили, а потом с помощью контрзаклинания вернуть всё в исходное состояние.

— Это невозможно! — потрясённо произнёс Снейп.

— Возможно. И я сам был тому свидетелем.

— Вы должны рассказать мне об этом всё. Что в точности оно делает?

— Извольте.

* * *

— Поттер!

— Да, сэр? — отозвался Гарольд, не прерывая разделку морской каракатицы.

— Ваш декан рассказал о составленном вами заклинании.

— Вот как! — Взглянул на него рейвенкловец. — Не знал, что вы действующий шпион, сэр.

Снейп побледнел.

— С чего вы это взяли?

— Но вы сами только что сказали, что профессор Флитвик рассказал вам о заклинании. А он дал магическую клятву не делать этого без моего позволения. А позволил я рассказать ему об этом только действующему шпиону.

Только теперь Снейп понял, как сильно его подставили. Он постарался взять себя в руки.

— Так или иначе мне нужно контрзаклинание. Иначе само заклинание теряет смысл.

— Я бы так не сказал, профессор. Уже сейчас я вижу массу способов использовать его, не прибегая к контрзаклинанию. Впрочем, я думаю, мы можем договориться.

Снейп скрипнул зубами.

— Чего вы хотите?

— Чтобы вы учили меня. В свободное от основных уроков время. Я хочу понять зельеварение изнутри. Простого знания рецептов мне недостаточно.

— И для чего вам это нужно, — слегка успокоился Северус.

— Видите ли, я хотел бы проверить одну теорию, но учитывая печальный опыт мистера Лонгботтома на первом уроке, было бы неосмотрительно делать это без наблюдения кого то более компетентного.

— Приятно слышать столь здравое рассуждение от первокурсника, мистер Поттер. Что ж, ладно. Я не могу сейчас назначить вам конкретные дни занятий. Потому о каждом буду сообщать заранее посредством домовика или патронуса.

— Патронуса?

— Это заклинание, с помощью которого можно отправлять сообщения. Хотя основная его цель заключается в другом.

— Договорились, сэр.

— Скажите, профессор, а законно ли использовать зомби в качестве преподавателя?

— Что за чушь вы несёте, Поттер?! Профессор Биннс...

— Я говорю не о Биннсе, сэр, а о Квиррелле.

— Вот как! И что послужило основанием для подобных предположений?

— От него несёт мертвечиной, сэр. Полагаю, чеснок используется для маскировки запаха. Некоторые недобросовестные продавцы на рынках часто использовали подобный приём, чтобы продать подпорченный товар. Я научился разбираться. Он — зомби.

— Вы заблуждаетесь, Поттер. Инфери слишком тупы. Они даже разговаривать не могут, не то, что преподавать.

— В таком случае это умертвие, — тут же перестроился Гарольд. — Представители этого вида нежити обладают достаточно высоким уровнем интеллекта, чтобы успешно притворяться людьми. Часто они сохраняют воспоминания прежней жизни.

— Откуда вы всё это знаете, Поттер?

— Умные книжки читаю, сэр. Так как насчёт профессора ЗОТИ?

— Я поговорю с директором о ваших подозрениях...

— В таком случае я отказываюсь посещать уроки защиты до решения этого вопроса. У меня недостаточно знаний и сил, чтобы противостоять нежити столь высокого уровня, если она вдруг решится напасть.

Какое-то время Северус молча смотрел на мальчика. После кивнул.

— Я уяснил вашу позицию, мистер Поттер.

* * *

Предполагаемое наличие у Поттера книг по некромантии сильно обеспокоило Дамблдора. Тем не менее он прислушался к доводам Снейпа и решил лично проверить физическое состояние Квиринуса. Короткий бой в кабинете директора и последовавшее за ним разоблачение ужаснуло. Дамблдор давно подозревал Квиррелла в сотрудничестве с Волдемортом, но такого не ожидал.

В результате этих событий школа осталась без преподавателя. Оставшееся время до конца учебного года уроки по защите попеременно вели Снейп, Флитвик и Дамблдор.

* * *

— Сэр, не могли бы вы рассказать мне о заклинании Патронуса? Профессор Снейп как-то упоминал о нём. Но сказал лишь, что с его помощью можно передавать сообщения, но это не основная его функция.

— Всё верно, молодой человек. Основная функция патронуса — защита от дементоров.

— Не могли бы вы продемонстрировать его исполнение?

— К сожалению, это заклинание не у всех получается, мистер Поттер. Хотя, конечно, я покажу и объясню все нюансы.

— Значит, для создания нужны положительные эмоции, — задумчиво произнёс Гарольд.

— Именно!

— А что если сделать наоборот? — поднял голову первокурсник.

— Это как?

— Я хотел бы провести один эксперимент, но мне не обойтись без вашей помощи.

— И чем именно я могу вам помочь?

— Мне нужен живой дементор.

* * *

В один из выходных Филиус аппарировал Гарольда на побережье.

— Мне удалось договориться с одним из охранников Азкабана. Он приведёт сюда дементора. Взамен вы поделитесь с ним заклинанием, если ваш эксперимент окажется удачным.

— В обмен на аналогичную клятву с его стороны, — педантично уточнил Гарольд.

— Само собой, — согласился профессор. — А вот и он.

На горизонте показалась лодка.

— Объясните же мне, наконец, суть своего эксперимента.

— Извольте, — согласился Гарольд. — Из того, что я узнал о дементорах можно сделать вывод, что они питаются эмоциями. Некоторые думают, что положительными, но я в этом сомневаюсь. Иначе патронусы не оказывали бы на них такого эффекта. Человек так устроен, что в основном помнит отрицательные события своей жизни. В то время как хорошее напротив очень быстро забывается. Да, вспышка положительных эмоций может привлечь дементоров, она яркая и эти существа наверняка ощущают её издалека. Однако с их приходом положительные эмоции как будто подавляются, а постоянно присутствующие в нас отрицательные, ничем не сдерживаемые, напротив вылезают наружу. Мы не можем вообще ни о чём не думать, но то о чём мы думаем, не может не вызывать у нас эмоций. Это излучение происходит постоянно, как более тёплые предметы постоянно отдают своё тепло более холодным. В отличие от предметов, мы живые и пока живы, регенерируем тепло не переставая. С эмоциями то же самое. Дементоры ничего у нас не отнимают. Они просто обладают способностью впитывать излучаемые нами эмоции. Поскольку мы не способны находиться в состоянии счастливой эйфории постоянно, интенсивность излучения этого вида эмоций довольно невысока. Отрицательные же эмоции в силу своего постоянства, если так можно выразиться, более питательны для дементоров. Я хочу намеренно сгенерировать большое количество отрицательных эмоций и силой своего желания направить их дементору как бы в добровольный дар. Если моя теория верна, при удачно сложившихся обстоятельствах страж перенасытится и либо будет разорван непрекращающимся потоком продолжающей вливаться в него энергии, либо... Хм... О втором варианте я, пожалуй, пока умолчу. Просто не уверен, что получится. Всё-таки задумка слишком смела.

— Что ж, хорошо, мистер Поттер, давайте посмотрим, что выйдет из вашей затеи.

Гарольд смотрел на приближающегося стража и вспоминал. Прошитые пулями Дурсли падают на пол. Всю вину, боль, безысходность он направлял фигуре в чёрном плаще. Бои в Анголе, зверства офицеров. Бессмысленные убийства, пытки, изнасилования. Он видел их так чётко... Но не позволяя зарождающимся эмоциям даже коснуться его разума, переплавлял всё это в неукротимую ярость и ненависть, которые также направлял к висящему напротив него дементору, добавляя к этому коктейлю жгучее желание уничтожить, поглотить.

— Поднявший меч, от меча и погибнет, — произнёс он на русском, не сводя взгляда с дементора.

Из его груди вырвалось тёмное облако, которое метнулось к стражу и на мгновение окутав его, быстро стало всасывать в себя. Весь процесс поглощения занял не более десяти секунд. От дементора не осталось даже обрывка плаща. Охранник поражённо выдохнул.

— Вот как-то так, — устало произнёс Гарри и опустился на заросший мхом валун.

— Потрясающе! Это просто потрясающе! — восхищённо воскликнул Флитвик. — Мистер Поттер, да вы просто гений!

— Не преувеличивайте, профессор. Просто жизнь научила меня искать нестандартные решения проблем. Прошу вас, мы можем вернуться в замок? Я устал.

— Конечно, конечно! — засуетился полугоблин.

Гарольд же обратил свой взор к потрясённому охраннику.

— Мистер Флитвик сказал, что обещал поделиться с вами заклинанием, если эксперимент окажется удачным. Я не отказываюсь от своих слов, но процесс создания Поглотителя как бы не в разы сложнее стандартного патронуса.

— Да уж вижу, — почесал макушку охранник. — Но у меня есть дети и внуки. Вдруг кому из них пригодится.

— Понимаю вас, — кивнул Гарольд. — Чуть позже профессор встретится с вами и оговорит условия, на которых вы сможете передавать заклинание членам семьи, а также разъяснит способ его создания.

— Скажите, профессор, а маги умеют превращаться в животных?

— Почему вас это интересует?

— Тут у одного мальчика есть слишком умная крыса.

— Ну, крысы вообще умные животные.

— Да, но эта умна по-человечески. Некоторые движения и повадки не соответствуют крысиным. Есть также чёткие признаки того, что она понимает человеческую речь. И это нельзя объяснить просто дрессировкой.

— Хм... Маги действительно могут превращаться в животных, но не все и это редкое умение достигается огромным трудом и связано с личной опасностью во время первых трансформаций. Всех анимагов обязывают регистрироваться, но я бы не удивился, если бы кто-либо проигнорировал это требование. Как зовут владельца вашей подозрительной крысы?

— Рон Уизли.

— Кажется, вы неплохо ладите с его старшими братьями.

— Только с двумя.

— Попросите их выкрасть животное, не ставя в известность хозяина.

— Хорошо, профессор.

* * *

Вероятность того, что с их младшим братом постоянно находится анимаг, обеспокоила Фреда с Джорджем, и они без лишних вопросов согласились выкрасть Скабберса, вытребовав взамен право присутствовать при проверке. Снейп поморщился, но согласился. И теперь оба брата тихо сидели в уголке в кабинете профессора, внимательно наблюдая за происходящим, но не пытаясь вмешиваться.

Когда крыса превратилась в Петтигрю, Северус сразу понял, что происходит и связав бывшего врага, начал жёсткий допрос. Питер сперва пробовал упираться и отнекиваться, но тут вперёд выступил Поттер и безучастным тоном сказал, что отрежет ему все оставшиеся пальцы, если он и дальше будет юлить. После этого Петтигрю сдался и заговорил откровенно.

* * *

— Шляпа предлагала мне Слизерин, но я знал, что это расстроит дядю, да и остальная семья будет не в восторге. Поэтому она отправила меня на Гриффиндор. Я тогда был довольно слаб как физически, так и магически, а значит меня ожидала травля. Поэтому я задумался о том, чтобы подыскать себе покровителей. Поттер и Блэк показались подходящим решением, и я прибился к ним. Выбор оказался удачным, и у меня действительно не было проблем на протяжении всего срока обучения. К тому же они меня учили. Только благодаря им я сумел стать анимагом на третьем курсе. Однако у меня были свои убеждения и цели в жизни. И они расходились с тем, чего желали и во что верили мои друзья. Да, Гарри, твой отец и в самом деле стал моим другом, и я был искренне благодарен ему за всё, что он для меня сделал. А Сириус... Он, конечно, тот ещё разгильдяй, но человек вполне искренний и ради друзей был готов на всё. В конце концов его анимагической формой была собака, а это о многом говорит. Я понимал, что они никогда не поймут и не примут мой выбор, а потому ни о чём им не говорил. Метку я принял сразу после школы. Тёмный лорд увидел во мне потенциал, а кроме того ему нужен был шпион в рядах бойцов Дамблдора. Джеймс и Сириус усиленно зазывали меня в Орден Феникса, и я согласился. Тёмный лорд с пониманием отнёсся к моей обеспокоенности за друзей и пообещал, что не будет вредить им, если только они сами не проявят излишнюю активность в борьбе с его слугами. Говорить с моими друзьями о смене убеждений было бессмысленно. Они уже сделали свой выбор, и я отнёсся к нему с уважением. Кто знает, как закончилась бы эта история, если бы Снейп не принёс Лорду пророчество о ребёнке, несущем ему угрозу, в которое тот почему-то поверил. А когда выяснилось, что наиболее вероятной кандидатурой может быть сын Поттеров... Я знаю, что это Снейп предупредил Дамблдора. Нет, тогда я об этом не знал и даже не подозревал, что и к лучшему, ибо в окклюменции я никогда не был силён. Директор укрыл их дом заклинанием Фиделиус, у которого было только одно слабое место — хранитель. Его нужно было выбирать особенно тщательно. И я на эту роль совершенно не подходил. В первую очередь потому, что никогда не был чёртовым героем. Не будь я Упивающимся и поймай меня Тёмный лорд, я бы не выдержал пыток и всё ему рассказал, сделал бы всё, что от меня потребуют. К сожалению, твой отец судил о моём характере по своему собственному. Однако, не будь я Упивающимся, то вне всякого сомнения просто отказался бы от предложенной чести и вполне возможно мои друзья были бы теперь живы. Но я им был и отказаться никак не мог. В первую очередь потому, что Лорд регулярно проверял своих слуг, а я ведь уже сказал, что окклюмент из меня никудышный. Узнай он, что я сознательно отказался от возможности вывести его на врага, и мне бы пришёл конец. А если бы я ради друзей решился уйти и затаиться, как думали Джеймс и Сириус, то ведь благодаря метке Он нашёл бы меня где угодно, ты же знаешь это, Северус. Я был благодарен твоему отцу и его друзьям, Гарри, но не до такой степени, чтобы жертвовать ради них жизнью. С Лили мы почти не общались, но она была хорошая женщина и всегда привечала меня в своём доме. Я не желал ей зла. Но больше всего я сожалел о тебе. Твои родители были взрослыми людьми и должны были сами отвечать за свой выбор и поступки, но ты был ни в чём не виноват. Приходя к вам в дом, я каждый раз просил у тебя прощения за то, что должен был совершить, и всё же сожаление было недостаточно сильным, чтобы менять твою жизнь на свою собственную. Поэтому я привёл Лорда в ваш дом. Кто ж знал, что для убийства он использует не обычную Аваду, а заклинание собственного изобретения, которое не успел проверить. Опыт оказался неудачным. Заклинание отразилось и вернулось к своему создателю.

— Он использовал не Аваду? — встрепенулся до этого молчавший Снейп.

— Это вполне логичное объяснение, профессор, — отозвался Гарольд. — Авада не оставляет следов, а раз у меня долгое время был не сходящий шрам, значит использовали не её. Волдеморт, как истинный рэйвенкловец проводил испытания на себе и как многих из них, именно это его в итоге и сгубило.

— Лорд учился на Слизерине, — поправил Снейп.

— Неважно, где он учился, важно кем он был. Питтегрю вон тоже отправляли на Слизерин, а где он в итоге оказался? Да и вам, я уверен, шляпа предлагала выбор. Гриффиндор, ведь так?

— А что насчёт вас? Вам шляпа что-нибудь предлагала?

Гарольд кивнул.

— Сперва Гриффиндор, потом — Слизерин, в итоге сошлись на Рейвенкло.

— Что ж, я думаю, следует вызвать авроров...

— Не стоит, профессор.

— Вы в своём уме, Поттер?! Он предал ваших родителей!

— Если смотреть беспристрастно, вы также косвенно приложили руку к их гибели, сэр. Но я же вас в этом не виню. Согласитесь, что объективно у меня больше прав решать судьбу этого человека.

Какое-то время Снейп помолчал.

— И что вы намерены предпринять?

— Питер Петтигрю, я не могу обвинять вас за то, что вы всего лишь пытались выжить. Но есть два момента, которых ваши объяснения совершенно не изменяют. О первом вы догадались сами. Вы втянули в разборки ребёнка, который ни в чём перед вами не провинился. Но что ещё хуже, вы отправили в тюрьму невиновного человека и не просто в тюрьму, а в тюрьму, охраняемую дементорами. Как думаете, что сделает Сириус Блэк, когда окажется, наконец на свободе?

— Ты ведь не отдашь меня ему? Ты — добрый мальчик...

— Это зависит от вас, — спокойно бросил Поттер.

— Что я должен сделать? — встрепенулся Петтигрю.

— Ты дашь мне непреложный обет, поклянёшься в вечном служении и будешь выполнять всё, что я скажу, — Гарольд сделал паузу, испытывающе разглядывая человека перед ним. — Твоя человеческая жизнь не сложилась, Питер, но насколько я мог судить, ты был неплохим питомцем. Преданным и даже храбрым, когда это было нужно. Крысам вообще свойственно привязываться к тем, кто о них заботится и оберегает. Ты будешь моим питомцем, Питер, и я смогу защитить тебя от любых возможных мстителей. Твой ответ?

Пару секунд Петтигрю колебался, но потом решительно вскинул голову.

— Я согласен.

— Профессор, вы не согласитесь засвидетельствовать обет между мной и этим человеком?

— Фред, Джордж, я хотел бы компенсировать вашему брату потерю питомца.

— Нет, Гарри, — серьёзно возразил Джордж. — Рон должен быть тебе благодарен за то, что ты разоблачил этого типа.

— И тем не менее ситуация складывается так, что я присвоил Скабберса. Во всяком случае именно так она будет выглядеть в глазах окружающих. Учитывая происшедшее, было бы неразумно просвещать широкую общественность о реальном положении вещей. Пусть лучше думают, что мне приглянулась крыса, и я уговорил вашего брата поменяться. Взамен я куплю ему любого питомца по желанию. Кажется, он хотел сову? Поговорите с ним об этом.

Фред почесал макушку.

— Хм... Если так, тогда ладно.

* * *

— Могу я задать вопрос, мистер Поттер?

— Разве я могу вам это запретить.

— Вы упоминали, что до недавнего времени у вас был не сходящий шрам. Как вы смогли от него избавиться?

— Просто попросил одного из бойцов срезать мне кожу со лба.

Снейп удивлённо расширил глаза.

— Чему вы так удивляетесь, профессор. Даже в Анголе у меня была возможность читать много художественной литературы. Как то мне попалась одна серьёзная книга о войне между коренными американцами и пришлыми колонизаторами. У индейцев был интересный обычай скальпировать своих врагов. Иногда живых. Так вот в книге упоминался один из таких случаев. Скальпированный тогда не только остался жив, но и спустя какое-то время отрастил новую кожу на голове. Это навело меня на мысль, как избавиться от раздражающего шрама. Идея сработала. Шрам больше не появлялся.

— Но вместо него вы обзавелись парой других, — задумчиво произнёс Снейп, поднося руку к голове Гарольда, но не касаясь её.

— Они не так заметны, — пожал плечами мальчик. — И с каждым годом всё уменьшаются.

— Понятно, — Снейп опустил руку. — Что ж, забирайте вашего зверька и можете быть свободны.

* * *

Нельзя сказать, что Снейп после рассказа Петтигрю стал лучше относиться к Блэку, но всё же пара мыслей, проскользнувших в словах мальчишки не давала ему покоя. Он ведь и правда не стал его ни в чём обвинять, услышав о пророчестве. Да и участь предателя в итоге оказалась как бы не хуже заключения в Азкабане. А Блэк, как ни крути, отсидел там десять лет ни за что. Он, Снейп, вполне может представить себе, что сидел он за всё то, что когда-либо сделал ему. Включая подставу с оборотнем. Возможно, посодействовав освобождению школьного врага, он сможет простить себе тот случай с передачей пророчества Лорду. Благо, что прощение от Поттера он фактически уже получил. Может Северус и не стал бы задумываться об этом, если бы мальчик ясно не показал, что невиновные страдать не должны. Потому, обдумав всё ещё раз, он отправился писать письмо Грюму с просьбой о встрече.

* * *

Получив письмо, Грюм несказанно удивился и ещё больше насторожился. Чтобы Снейп добровольно просил о встрече! Причины у такого поступка должны быть довольно весомыми. Потому, поразмыслив, ответил согласием, назначив место встречи у себя дома. Снейп прибыл вовремя и сразу же перешёл к делу.

— У тебя ведь есть омут памяти, не так ли?

— И что? — насторожился бывший аврор.

— Хочу показать тебе одно воспоминание. Возможно, это заставит тебя пересмотреть свои взгляды на кое-какие вещи.

— Хочешь оправдать своё прошлое Упивающегося, Снейп?

Зельевар лишь снисходительно усмехнулся на этот привычный выпад.

— Это воспоминание о событиях вчерашнего дня, — спокойно пояснил он.

Какое-то время Грюм сверлил его своим искусственным глазом, после чего достал из шкафа запрошенный артефакт.

— Показывай, что у тебя там, — почти благожелательно проворчал он.

Северус достал палочку и прикоснувшись кончиком к виску, вытащил нужное воспоминание.

* * *

О Поттере Грюм был не самого лучшего мнения. И всё благодаря рассказу Дамблдора о его первой встрече с мальчиком. Однако воспоминания Снейпа заставили его пересмотреть свою точку зрения. Кто знает по какой причине мальчик заявил, что убил своих дядю, тётю и брата. Блэк тоже на суде кричал, что убил Поттеров, а оно вон как получается. И как он теперь может судить о ситуации с родственниками Поттера, если сам при этом не присутствовал.

* * *

— Скажи, Снейп, — спросил аврор сразу, как вынырнул из омута, — ты ведь был с Альбусом, когда тот обнаружил мальчишку. Что можешь сказать о парне?

Какое-то время зельевар молчал. Грюм терпеливо ждал ответа.

— У него отняли детство, Аластор, — произнёс наконец Снейп. — Он — взрослый юноша с телом мальчишки. Я не знаю, как он попал на войну магглов, но она уничтожила его, перекроила. Разбила, как железную руду, чтобы в горниле недетских испытаний выплавить сталь. Я знаю, что наговорил тебе Дамблдор. Однако могу заверить, что, как и в случае с Блэком, он просто поверил на слово даже не пытаясь разобраться как оно было на самом деле.

— А что думаешь ты?

— У меня недостаточно данных, чтобы понять, что тогда произошло, но я наблюдаю за мальчиком и пока всё совершённое им лишь подтверждает моё подозрение, что с этим убийством не всё так просто и однозначно.

— Хорошо, я тебя понял. Вопросом Блэка займусь в ближайшее время. Но ты же понимаешь — власти захотят получить Петтигрю.

— Об этом тебе придётся договариваться с Поттером. Сдаётся, он не захочет расстаться со своим питомцем.

Грюм нахмурился.

— Ему придётся. Закон...

— Плевать ему на закон, — рассмеялся Снейп. — Он живёт по законам военного времени. Да и клятва, данная Питером, сработает в его пользу. Властям придётся смириться. Тем более для оправдания Блэка воспоминаний, я уверен, будет достаточно.

Грюм недовольно попыхтел, но всё же кивнул.

— Ладно, я сам с ним поговорю.

— Удачи! Уверен, она тебе пригодится.

Пересмотр дела Блэка занял немало времени, но Грюма уважали многие, а потому старались идти навстречу. Как и предсказывал Снейп воспоминаний оказалось достаточно. Кроме того, к большому удивлению Аластора многие отнеслись более спокойно к участи Петтигрю, нежели он сам. Даже Фадж после недолгих раздумий признал за мальчиком право самому решить судьбу предателя. В итоге ближе к началу лета Блэк был полностью оправдан и переехал в дом на Гриммо. Его первая встреча с сыном погибших друзей состоялась именно там. Однако её итог оказался непредсказуемым для всех.

* * *

— Гарри, я так перед тобой виноват...

— Оставьте, мистер Блэк. Ваша вина передо мной весьма опосредована.

— Но твои родители погибли из-за меня.

— Они были взрослыми людьми и сами принимали решения. Да, незначительная часть вины на вас имеется, но она не больше той, что ощущаю я сам.

— Ты?

— Да, я тоже кое в чём виноват перед ними и мне, как и вам придётся с этим жить.

— Но что?..

— Я не хочу говорить об этом, — перебил его Гарольд. — Но мне очень тяжело находиться рядом с тем, кого мои родители считали своим другом, как было бы тяжело находиться рядом с ними, если бы они были живы. Потому я предпочёл бы, как и раньше, жить один.

— Я понимаю, — горько произнёс Блэк. — Ты можешь жить в этом доме, пока не обзаведёшься своим. Я постараюсь не попадаться тебе на глаза.

— Благодарю за гостеприимство и понимание, мистер Блэк.

* * *

А несколько дней спустя Сириус случайно услышал часть разговора между Гарри и портретом своей матери. После чего ему пришлось пересмотреть многие из своих прежних убеждений.

— Он стал моим самым большим разочарованием. Я возлагала на него такие надежды, так им гордилась, а он оказался самым неблагодарным ребёнком на свете.

— Вам следовало отнестись к нему более снисходительно, мадам. Всё же он был подростком. Да ещё выросшим в семье, где ни в чём не знал отказа. Откуда ему было знать, какие на самом деле плохие бывают семьи. Он никогда не сталкивался ни с голодом, ни с нуждой. Собственная семья не продавала его, как скотину просто потому, что он был лишним ртом. Он не видел истинную правду жизни, не видел жестокое лицо войны. Ваша мелкая разборка с Волдемортом такая малость на фоне любой из маггловских войн. Знал бы он, как поступил бы обычный маггловский террорист, проникший в дом мирной семьи с недобрыми намерениями. А Волдеморт просто убил тех, кто стал у него на пути. И это притом, что он всерьёз считал их своими врагами. Не насиловал, не пытал. Просто убил. Быстро и безболезненно. Если бы Сириус видел то, с чем пришлось столкнуться мне, он гораздо больше ценил бы семью и всё, что она для него делала. Даже если вы требовали от него слишком многого, это вполне можно было решить со временем. Уверен, вы бы считались с мнением взрослого сына, если бы ему удалось заставить вас себя уважать. Именно так ведь поступил Регулус. Кричер мне всё рассказал.

Портрет погрустнел.

— Регулус. Мой бедный, добрый мальчик. Когда он узнал про эксперименты, которые Тёмный лорд проводил над его любимым домовиком, он принял решение отделиться. Попытка закончилась его гибелью, и я даже не могу обвинить в этом Лорда. Моего сына убила защита, которой он окружил свой экспериментальный артефакт. Даже эльфийская магия Кричера не смогла его спасти.

— Регулус сделал свой выбор. Думаю, он знал, на что шёл. Потому вы и не стали его останавливать. Ваш мальчик вырос, и вы позволили ему идти своим путём. А вот Сириус так и остался избалованным подростком. В его жизни никогда не было достаточного количества горя, чтобы он повзрослел.

— Ты прав, Гарольд. Наверное в этом и в самом деле есть часть моей вины. Я не позаботилась в должной мере о его воспитании, предпочтя просто отстраниться при первых признаках бунта. Мне было так больно и обидно его предательство после всего, что я сделала для него. А потом стало поздно. Сириуса бросили в Азкабан, а представителя одной из самых тёмных семей никто бы не стал слушать. Даже его так называемые друзья с лёгкостью поверили в его виновность. Хорошо же они все его знали!

— Быть может, вы ещё помиритесь. Он не плохой. Просто, как собака привык огрызаться. Но как и она также легко отзывается на ласку. Если она искренняя, конечно. Просто подумайте об этом, мадам.

Когда Гарольд ушёл в свою комнату, Сириус выступил на свет и изображённая на портрете женщина с удивлением увидела в его глазах слёзы.

— Простите меня... мама, — произнёс вернувшийся после стольких лет сын.

— Говорите уже, что у вас такого срочного, Альбус.

— К сожалению, друг мой, причина по которой я вас позвал весьма печальна. У меня есть основания полагать, что тело и сознание Гарри захватил Тёмный лорд.

— Поттера? — изумился Снейп. — Да когда бы он успел?

Директор тяжело вздохнул и рассказал обо всём.

— До недавнего времени я ещё сомневался, но то, как ребёнок обошёлся с Питером убедило меня окончательно, — закончил свой рассказ Дамблдор.

— И всё же вы не можете быть в этом уверены, — возразил Северус.

— Поэтому я разработал план, как заставить Тома выдать себя. Позиции министерства слегка сдали после оправдания Сириуса Блэка, и мне удалось убедить министра возродить Турнир Трёх Волшебников. Ты, Аластор, устроишься в Хогвартс на должность преподавателя ЗОТИ. И когда придёт время бросишь в кубок пергамент с именем Гарри Поттера.

— Вы с ума сошли, Альбус! — возмутился Снейп. — Ему же только двенадцать! Какой турнир!?

— Уверен для Тома это не будет представлять проблемы.

— А если вы ошибаетесь, и мальчик не одержим? Что он тогда будет делать?

— Прекрати, Северус. Я почти не сомневаюсь, что это он.

— А вот я как раз сомневаюсь. Более того, я уверен, что это не он. Вы понимаете, что можете убить ни в чём неповинного ребёнка!?

— Успокойся, Снейп, — вмешался в их спор Аластор. — Уверен, мы без проблем сможем подстраховать мальчика, если что.

— Вы пожалеете об этом, Дамблдор. Вот вам моё последнее слово, — в сердцах бросил Снейп, выходя из кабинета.

* * *

Когда Снейп пришёл к нему домой и предложил в частном порядке обучать окклюменции, это показалось Гарри странным. Нет, против новых знаний он ничего не имел, но вот мотивы Снейпа были неясны. Впрочем, Гарольд решил не особо этим заморачиваться, справедливо полагая, что со временем всё прояснится. Однако первый урок стал последним.

Не этого ожидал, Снейп, когда решился таки выяснить, что же произошло с семьёй Дурслей. Он уже давно вышел из сознания мальчика, а перед глазами всё ещё стояла картина шестилетнего ребёнка, жмущего на спуск маггловского автомата. Наконец он нашёл в себе силы встретиться взглядом с Поттером из настоящего. Его лицо было отстранённым, а голос спокойным.

— В той ситуации не было правильного решения, профессор. Что бы я не выбрал, всё равно остался бы виноват и неважно, что инициатива исходила не от меня.

Снейп лишь кивнул, сдавленно произнёс извинения и покинул дом на Гриммо, как он думал навсегда. Теперь он точно был уверен, что никакого Лорда в Гарри не было никогда, но пытаться доказать это Дамблдору было абсолютно бессмысленно, и Снейп решил, что сам подстрахует ребёнка, как сумеет.

* * *

Турнир Трёх Волшебников Гарольда совершенно не привлекал. Опасность велика, а особого смысла как в участии, так и в победе он не видел. Однако он не считал нужным вмешиваться в мечты других учеников, а потому держал своё мнение при себе. Год шёл спокойно, если не считать стычки с Грюмом на самом первом уроке. О непростительных Гарольд знал, потому желания испытать одно из них на себе не имел, о чём и заявил преподавателю вслух. Тот весьма экспрессивно предложил ему покинуть класс, раз уж он отказывается от практической части. Ничуть не смутившись, Гарольд направился к двери, когда первое непростительное прилетело ему в спину.

"Подойди ко мне" — услышал он у себя в голове. Медленно развернувшись и сохраняя бесстрастное выражение лица, он направился к столу преподавателя. Приблизившись вплотную к мерзко ухмылявшемуся профессору он резко выпустил из рукава свою палочку и всадил мгновенно вылетевшее лезвие ему в правую руку. После чего сразу отступил на два шага.

— Постоянная бдительность, не так ли, профессор Грюм, — холодно произнёс мальчик. — Думаю, вам также не стоит о ней забывать, а уж недооценивать противника и вовсе может быть чревато.

— Ты... Посмел напасть на преподавателя! — багровея от гнева произнёс Грюм.

— В самом деле? А мне представляется, что это вы напали на меня, ударив запрещённым заклинанием в спину. И если вы будете настаивать на том, чтобы рассказать об этом директору, декану, либо лично наложить на меня какое-либо взыскание, я нимало не сомневаясь отправлю свои воспоминания об этом уроке в аврорат. То же случится если вы хотя бы ещё раз попытаетесь на меня напасть. Что выберете, профессор? Шаткий мир или верную войну?

Не нужно и говорить о том, что Грюм предпочёл оставить мальчика в покое, в большинстве случаев просто игнорируя его присутствие. Того это, впрочем, более чем устраивало.

После случая с Грюмом ученики по-новому стали смотреть на Гарри Поттера. Многие побаивались его. Но кое-кто и поддерживал, считая, что тогда на уроке Грюм перегнул палку. Гриффиндорцев особо возмущало то, что бывший аврор ударил в спину. А вот слизеринцы оценили, что Гарольд повернул против профессора его же слова о постоянной бдительности. Но всех без исключения восхищало то, что на Гарри в очередной раз не подействовало непростительное.

* * *

День когда из кубка должны были выпасть имена чемпионов подкрался как-то незаметно. Во всяком случае для Гарольда, по уши занятого своими исследованиями в области чар и зельеварения. Однако когда из чёртовой чаши выпрыгнуло его имя, Гарольда наполнило холодное бешенство. Пройдя в указанную Дамблдором комнату, он молча прислонился к стене и стал ждать преподавателей, не обращая внимания на вопросы и недоумение официальных чемпионов.

* * *

— Магией клянусь! — первым делом заявил Гарольд, когда профессора и организаторы собрались в помещении, отведённом для чемпионов. — Я не бросал в кубок своего имени и никогда не желал участия в Турнире Трёх Волшебников.

Находящийся здесь же кубок слегка вспыхнул голубым светом, фиксируя сказанное и одновременно подтверждая истинность произнесённых слов. После чего снова погас.

— Мы верим тебе, Гарри, — мягко произнёс Дамблдор. — Но, боюсь, тебе всё же придётся участвовать. Магия кубка не позволит расторгнуть контракт.

— Пофиг мне на ваш кубок, Турнир и все магические контракты в мире! — зло заявил Гарольд. — Я не собираюсь участвовать!

— От контракта с кубком нельзя отказаться без последствий, — нахмурился Дамблдор. — Ты можешь потерять свою магию.

— Если это цена, — с той же яростью возразил Гарольд, — то она меня устраивает. Я с самого начала не хотел приходить в ваш грёбаный магический мир. Так что теперь с радостью его покину, — закончил он и громко повторил: — Я отказываюсь принимать участие в Турнире Трёх Волшебников!

Кубок снова засветился и от него к Гарольду устремился тонкий луч. Мальчик сжал зубы и молча терпел. Все остальные в шоке взирали на происходящее. Через пару минут всё было кончено, и кубок снова погас.

* * *

Кубок был доволен настолько, насколько вообще может быть доволен разумный артефакт. Участник не бросал своего имени и поэтому у него нельзя было забрать всю магию. Только девяносто процентов. Но учитывая насколько сильным был маг, кубку и этого было более чем достаточно. На пару веков бесперебойной работы хватит с лихвой.

* * *

Какое-то время все присутствующие волшебники потрясённо смотрели на теперь уже окончательно бывшего четвёртого чемпиона.

— Человеку без магии нечего делать в магической школе, — бесстрастно произнёс Гарольд. — Я пойду соберу свои вещи.

* * *

Когда Снейп вошёл в спальню второкурсников Рэйвенкло, Гарольд как раз заканчивал укладывать свои вещи в рюкзак с расширением.

— Поттер, вы должны знать: ваше имя в кубок бросил Грюм по прямому указанию Дамблдора. Директор думал, что вы одержимы Тёмным Лордом и хотел заставить того выдать себя. Я пытался переубедить его, но кто бы меня слушал.

— Вот как! — усмехнулся Гарольд. — Что ж, тогда я должен его поблагодарить за великолепный шанс сбежать из магического мира. Как видите, я его не упустил.

— Сбежать? — растерянно переспросил Снейп. — Но почему?

Гарольд вздохнул.

— Вы когда-нибудь видели зеркало желаний, профессор?

— Йиналеж? Где вы его нашли?

— В одном из пустых классов, когда исследовал замок, — безразлично пожал плечами Гарольд. — Знаете, что оно мне показало? Бесконечную войну, на которой я просто жил. Я слишком долго был на войне, профессор. И уже сросся с ней. Я просто больше ничего не умею и... не хочу. Уже не хочу. А для того, чтобы воевать до конца своих дней, не нужно быть магом. Рано или поздно я всё равно вернулся бы к своим. Мне повезло, что благодаря директору это случилось гораздо раньше, чем я мог надеяться.

— Но вы, кажется, были не слишком довольны, когда ваше имя вылетело из кубка.

— Конечно, — невозмутимо пожал плечами Гарольд. — Я ведь думал, что кто-то таким замысловатым способом пытается меня убить. Но раз это всего лишь просчёт одного престарелого мага, можно успокоиться.

* * *

— Вы этого добивались, Альбус? — с тихой яростью осведомился Снейп, когда они остались в более тесном кругу посвящённых.

Дамблдор выглядел сильно постаревшим. А лицо не выражало никакого довольства сложившейся ситуацией.

— Я признаю, что заблуждался насчёт мальчика, Северус. Ты был прав. Ребёнок не был одержим, так как Том никогда добровольно не отказался бы от магии.

— Кому теперь нужны ваши сожаления, директор! — Снейп поставил на стол флакон. — Это воспоминание Гарри о том, что на самом деле случилось с Дурслями. Вам придётся поискать себе нового зельевара. Я увольняюсь! — произнеся это, он резко развернулся и вышел из кабинета.

* * *

— Я зашёл попрощаться, мистер Филч. С вами и Миссис Норрис. Я больше не маг, так что в Хогвартсе мне делать нечего.

— Как же так...

Гарольд пожал плечами.

— Я никогда особо не рвался в магический мир, так что не сильно расстроен. Вы это... Пишите, если что. Буду рад получить от вас весточку.

Аргус Филч ещё долго провожал взглядом стройную фигуру подростка, удалявшуюся от ворот замка по направлению к станции.

* * *

Разговор с Сириусом получился куда более тяжёлым. Почему-то Гарольд ощутил настоятельную потребность рассказать этому человеку, как всё было на самом деле, и почему ему тяжело находиться рядом с любым из друзей родителей. Они смогли понять друг друга, и Сириус обещал, что сделает портал, с помощью которого мальчик сможет вернуться к своим.

Когда на пороге его дома возник Снейп, Блэк только молча посторонился.

— Выпьешь? — поинтересовался он, проходя в комнату.

— Кофе, — коротко ответил Снейп.

— Кричер!

— Ты должен знать, как всё было на самом деле, Блэк, — произнёс зельевар, наблюдая за поднимающимся над чашкой паром. — Поттер лишился магии из-за Дамблдора и Грюма.

Сириус вскинул голову и пристально посмотрел в лицо своего бывшего врага.

— Говори! — коротко потребовал он.

* * *

— Они заплатят! — проскрежетал зубами Сириус. — Я отомщу!

— Твоё право, Блэк, — устало вздохнул Северус. — Скажи, ты знаешь, куда он отправился?

Сириус моргнул.

— Да, я делал ему портал. Дать тебе координаты?

— Будь так добр.

* * *

Когда зельевар в своей неизменной чёрной мантии появился посреди маггловского военного лагеря, то произвёл фурор.

— Не ожидал вас увидеть здесь, сэр, — произнёс оказавшийся поблизости Гарольд.

— И очень зря, Поттер. Я ведь далеко не всему вас научил.

— Килл, сэр, — твёрдо поправил его подросток. — Моё имя Гарольд Килл. И если вы желаете с нами остаться, вам придётся мне подчиняться.

— Договорились, мистер Килл, — ухмыльнулся зельевар. — И в качестве кого вы зачислите меня в отряд?

— В качестве штатного колдуна, естественно, — пожал плечами Гарольд. — Вы же больше ничего не умеете.

— С этим трудно спорить, — вздохнул Снейп. — Но надеюсь, я и в этом качестве лишним не буду.

— Нисколько в этом не сомневаюсь... Северус, — произнёс Гарольд и открыто ему улыбнулся.