Холодная весна 27-го (джен)

Элисон Станекова оказалась не первым аугом, избитым полицейскими. Ситуация в Чешской Республике накалялась. Не только служители порядка стали проявлять ненависть к аугам, но и простые жители тоже. Камил больше не ездил в общественном транспорте, стараясь не привлекать внимания к своим аугментациям, а стал ходить из дома на работу пешком, утром вставая пораньше. Вацлав, узнав от своего друга о положении дел в стране, всё меньше стал выходить на улицу, стараясь заказывать еду и продукты он-лайн. Но всё больше фирм отказывались работать с аугментированными.

— Дела всё хуже, друг, я не знаю, во что это обернётся, — сказал Камил, он больше всего боялся, что его выселят из дома, ведь в доме, где он живёт, появились так называемые стукачи, которые доносят на соседей аугов.

— И что теперь будет, они нас загонят в специальные лагеря, как это делали немцы, этот Пэрри гораздо хуже их, он до сих пор не объявил свою истинную повестку, — сказал Вацлав, сидя у себя в кабинете.

— Надеюсь, меня из дома не выгонят, хотя у меня регистрация на аугментации ещё не кончилась, — начал Камил.

— Ты что, тоже пытался попасть в «Куриную лапку?» — спросил Вацлав.

— Ага, попросил регистрацию на аугменты и паспорт.

— И как давно? Меня и Петти только позавчера задержали.

— Неделю назад, мои ауги официально одобрены фирмой «Isolay».

— Надо же, ты почти родственник Ивану, у него тоже аугменты от этой фирмы.

— Это вряд ли, я не такой безумный, как он.

— А как ты получил свои…

— Новые руки?

— Угу.

— Ух, не хотелось мне говорить, но придётся, — замялся Камил.

— Пистолет, протезы практически неотличимы от настоящих рук и эта твоя выправка. Ты бывший военный, ведь так?

Вацлав практически разоблачил Камила и ему пришлось признаться другу, что он участвовал в боевых действиях в Сирии в молодости, а потом, когда подорвался на мине, получил протезы рук и решил переехать в спокойную Чехию вместе с роднёй.

— Ты, надеюсь, не поддерживал всяких маргиналов, — Вацлава слегка передёрнуло.

— Я был одним из повстанцев, сражающихся на стороне правительства, в армию меня не взяли, а вот в повстанцы...

— Ну хорошо, что хоть не за тех, кто хочет свержения власти, — выдохнул Вацлав.

Чтобы как-то переключить разговор, Камил спросил у Вацлава, не выходила ли с ним на связь Лучина, на что Коллер ответил, что пока нет, но он надеется, что с ней всё в порядке.

— А как там Пэтти? — поинтересовался Камил.

— Теперь общаемся только по почте, она тоже беспокоится о том, что её выселят из дома. Боже, до чего люди дошли, а я думал, что все войны остались в прошлом.

* * *

Несмотря на уже тяжёлую обстановку в стране, Вацлав продолжал работать подпольно, это дело не только его кормило, но и держало на плаву всю «Машину времени». Магазин официально был записан на семью Коллер, так что вряд ли его могут забрать. На следующее утро к нему пришла Лучина, вид у девушки был встревоженный и напуганный. Этот визит порадовал Вацлава, он переживал за девушку, поэтому, когда она появилась у него на пороге, он обрадовался и проводил её в «Машину времени».

— Я тут еды прикупила, а то аугментированным сейчас не продают, — тихо сказала девушка.

— Спасибо, а сама ты как?

— Как видишь, на улицах шумно даже ночью, постоянно слышны враждебные выкрики в сторону аугментированных, а ночью я слышала, как кто-то кричал рядом с моим домом, — шепнула девушка, когда заговорила о криках.

«Маньяк, его так и не поймали», — пронеслось в голове у Вацлава.

Лучина долго задерживаться не стала, она сказала, что скоро вернутся её родители, да и её окружение не одобрит того, что она общается с аугами, на что Вацлав сказал, что она может быть выше всего этого и иметь собственное мнение.

— Я один раз получила по губам от матери, когда сказала, что ауги тоже люди. Ты не понимаешь, им промыли мозги.

— Но ты можешь уйти в подполье.

— Как и ты?

— Да, это помогает мне выжить.

— Знаешь, Вац, — Лучина сняла очки, и он увидел на её глазах слёзы.

Девушка была подавлена и не знала, что ей делать, ей очень хотелось быть с Вацлавом, но что-то или кто-то мешал ей. Он сам был не в лучшем состоянии, из-за пережитого у него начались постоянные ночные кошмары и недосыпы, ему казалось, что маньяк вот-вот доберётся до него, тем более его так и не поймали.

— Я, я… — Лучина задыхалась от волнений. — Я подумаю над твоим предложением.

Девушка ушла, оставив Вацлава в полном одиночестве и раздумьях, ему самому хотелось сейчас зарыдать, всё это только давило на него, но он продолжал держаться. Из тупиковой ситуации он выходил только тогда, когда менял аугментации людям или же занимался изобретением своих или обсуждал с Монтаной Джонсом поставку аугментов из Китая.

Лучина всё же вняла словам Вацлава и несмотря на протесты родителей решила переехать жить в «Машину времени», тем более, что у Коллера наверху была ещё одна свободная комната. Вацлав был рад тому, что Лучина снова вернулась к нему на работу, всё же тишина здесь способствовала её творчеству. Для него она просто подруга, но с ней он знаком больше, чем с Петрой.

— Пойдём, я приготовлю тебе комнату, — сказал Вацлав, приглашая девушку на чердак.

— Он у тебя до сих пор пустует?

— Да, Камил продолжает жить у себя дома, как и Петра тоже.

— Смелые, однако, они же ауги.

— А ты знаешь, что наш Камил практически военный? — вдруг выпалил Вацлав.

— Я так и думала, слишком он хорош для обычного жителя Праги, — сказала Лучина.

— Вот твоя комната, я вижу, ты взяла кое-какие вещи, — сказал Вацлав.

— Угу, дома оставаться невозможно.

— Знаешь, я рад, что ты решила вернуться, без тебя тут…

— Знаю, слишком тихо, но и я сама как тишина, — опустив голову, сказала девушка.

Вацлав подошёл к Лучине и приобнял её легонько, девушка даже не вздрогнула, но тоже обняла друга и по совместительству начальника.

— Я хоть и встречаюсь с Петти, но тебя я не забыл, честное слово, — искренне сказал он.

— Спасибо тебе, — улыбнулась Лучина и пошла в свою комнату.

Вацлав не стал мешать девушке устраиваться на новом месте. Как только Лучина зашла в свою новую комнату, он тут же спустился вниз к Камилу, который стоял возле входа в магазин и смотрел в окно.

— Ты ей определённо нравишься, — улыбнулся Камил.

— Если честно, она тоже мне нравится, — сознался Вацлав.

— Да, а как же Пэтти?

— Ну она вроде бы моя девушка, а Лучина просто подруга.

— Ты как-то неуверенно говоришь, у тебя что, раньше не было девушек?

Вацлав замотал головой, у него и правда никогда не было девушки. Насколько он себя помнил, то в институте и школе он всегда держался особняком — да, он был любимчиком учителей и директоров, и не стыдился, когда его называли ботаном, а всегда гордился этим, но из-за ярой увлечённости техникой и аугментациями у него не было времени на общение со сверстниками и сверстницами и из-за этого он вырос болтливым.

— Тогда не упусти свой единственный шанс, у тебя сейчас есть и девушка и подруга, — улыбнулся Камил.