Эдем (джен)

неделю назад

— Твоё прошение подписали, Уилл. Тебя переводят в Лондон, — как бы между делом бросил Нейт, убирая со стола документы после утренней планёрки.

Билл проследил взглядом, как покидают конференц-зал другие сотрудники штаба ликвидаторов. Кто-то сделал вид, что ничего не слышал, кто-то с откровенным любопытством оглядывался. Не то чтобы в этом было что-то удивительное. Освободится же ставка ведущего ликвидатора группы.

Не дождавшись ответа, Нейт бросил вопросительный взгляд исподлобья.

— Ну и?

— Сколько у меня времени, чтобы закрыть текущие дела? — спокойным тоном спросил Билл.

— Неделя, — ответил начальник. — Уверен, что хочешь?

— Да, уверен.

Нейт повёл плечом, словно ответ его удовлетворил.

— Отлично. Можешь идти, свободен.

— Спасибо, сэр, — сказал Билл и направился к выходу.

Нейт сосредоточенно уткнулся в документы, не удостоив его и взгляда. И это означало лишь одно.

Не успела стеклянная дверь закрыться, как раздался раздражённый крик:

— Откуда мне ведущего на твоё место брать?! Из кучки молокососов, у которых и двух лет стажа нет? Проклятые англичане со своими войнами! Гриндилоу!.. — ругался начальник главного штаба ликвидаторов Гринготтса.

Билл коротко улыбнулся притихшим в коридоре молоденьким стажёркам. Вероятно, у них это была первая встреча с вторым ликом Нейта Харингтона. Вспыльчивым и хамоватым.

— Извини, Нейт, — громко ответил Билл.

— Ой, да катись ты уже! — донеслось в ответ. — И про отчёты не забудь, придурок!

Прикрыв дверь, Билл поморщился. Отчёты. Точно. Терпеть он не мог писать отчёты.

настоящее время

Новость о том, что Уильям Уизли переводится из Египта, разнеслась по Штабу со скоростью бешеной канарейки. Уже к концу того же дня об этом знали все находившиеся в Каире ликвидаторы.

И пока коллеги смаковали новость, он закрывал дела и писал отчёты.

Билл с момента написания прошения о переводе запретил себе размышлять о принятом решении и действовал, как было в инструкции написано.

Перед сложением полномочий: завершить задачи и/или в случае невозможности посвятить в курс преемника; написать отчёты о заданиях и сдать их главе штаба; сдать в архив сигнальный кулон отделения; освободить квартиру.

Всё просто, чётко и без лишних эмоций. Он был нужен семье, и точка.

Билл прокручивал эту мысль по сто раз на дню, поднимая в памяти строчки из писем матери и школьных друзей. Вспоминая о погибшем на Турнире Трёх Волшебников мальчике.

Вне всяких сомнений он должен находиться в Англии.

Однако с каждой прокрученной в голове мыслью время, казалось, лишь замедлялось, размазывая по стенкам души все рациональные доводы. Палящее дневное солнце сменялось холодной ночью, на смену которой вновь поднималось солнце. И лишь тени скользили по закрытым шторам каирской квартиры.

В середине недели на рабочем столе рядом с исписанными ровным почерком бумагами появилась бутылка рома. За несколько последующих дней Билл так и не удосужился её открыть. Уильям Уизли не пил, а для появления Билла время не наступило.

В пятницу вечером, когда все бумаги были аккуратно разложены по конвертам и отправлены курьером начальству, закат был необычайно ярким. Насыщенно-красным. Кровавым. Таким, при котором тени кажутся чернильно-фиолетовыми, а в воздухе появляется неуловимый запах, знакомый только тем, кто бывает в пустынях.

Кто-то скажет — так пахнет рвущая глотку пыль.

Билл взмахом палочки подтянул к себе кофе и подошёл к окну. Горизонт утопал в песках. Солнце садилось всё ниже. Воспоминания о прошедших на службе годах накатывали волнами.

Первый глоток сухого египетского воздуха. Первый солнечный удар. Первый день стажировки у Нейта. Первый сигнальный кулон. Первые задания. Первый в жизни риск. Первые травмы, первая госпитализация. Первый выговор. Первое повышение. Первый стажёр, первая группа. И между всем этим — бесконечная жизнь, бесконечные погони и приключения.

Луч солнца алым пламенем озарил небо и скрылся за неровной линией песков. Билл залпом выпил остатки кофе.

За эти семь лет было столько всего, что он иногда забывал: когда-то была и жизнь "до". И ещё чаще он сомневался, что мог к той жизни вернуться.

Но сомнения эти отдавали эгоизмом, чуждым Уильяму Уизли. Семнадцатилетний Билл делал, что хотел. Двадцатипятилетний Уильям чаще поступал так, как был должен.

* * *

— У тебя портключ до Парижа на девять утра, — сказал Нейт, развалившись на стуле. Глаза скрывали солнцезащитные очки. — Оттуда в одиннадцать до Лондона. Дальше сам путь найдёшь.

Билл кивнул и медленно вылил сливки в кофе. Мимо пробежал официант, но, в целом, в кафе было тихо и безлюдно. Как и всегда по утрам.

Это было место, куда привёл его Нейт после первого удачно выполненного задания. На тот момент Билл не мог себе позволить даже стакан воды в этом заведении. Нейт ржал и мотивировал усердно работать. Наставник из него был так себе. Оставалось только благодарить всех египетских богов, что единственным его учеником стал сам Билл, которому и наставник-то был особо не нужен.

— Планируешь вернуться?

— Мог бы задать этот вопрос и в штабе, — усмехнулся уголком губ Билл.

— Прости, хотел тебя на последнее свидание пригласить, — хмыкнул Нейт и, приспустив с глаз очки, повторил: — Ну и?

Настойчивости и хватки ему всегда было не занимать.

— Когда всё закончится, — наконец ответил Билл.

Нейт поморщился от недовольства. Он терпеть не мог, когда что-то шло не по его плану.

— Когда это произойдёт ты, конечно, не знаешь? И ещё говорят, что англичане педантичны.

Повисло молчание. У Билла не было настроения на шутки, а Нейт по-другому не умел.

Улица вокруг постепенно оживала, а солнце становилось жёстче. Нейт снял очки и кинул на столик.

— Даю тебе два года, чтобы решить свои делишки. Потом подам в отставку, а тебя выдвину на должность главы штаба, — спокойно, как нечто само собой разумеющееся, выдал Нейт и, улыбнувшись, продолжил: — Кстати, Шмидт опять накосячила на задании. Сделай с этим что-нибудь, пока не отчалил, а то уволю её к чёрту. Задолбала с самодеятельностью. Поедет в свой Рио-де-Жанейро жемчуг отлавливать.

— Я сомневаюсь, что в Рио ловят жемчуг.

Нейт скривился и надел очки:

— Ну, не жемчуг. Но что-то же там ловят, верно? А такая, как Шмидт, если не в ликвидаторы, то только в браконьеры.

Замечание было на грани с абсурдом, но достаточно точно. Билл почти улыбнулся.

Всё было как всегда. Нейт истерил, ругался и вёл себя, как настоящая особь начальника-ублюдка, но делал это со свойственной ему элегантностью. Шмидт косячила и умалчивала, словно ему, Биллу, как её непосредственному начальнику, никто не передаст. Всё было как всегда, но через пару дней это "всё" рассеется, словно мираж в пустыне.

* * *

Билл перешагнул через хвост нежащегося на солнце нильского крокодила и подошёл к кромке воды, где на полотенце загорала миниатюрная блондинка. В шортах и бикини. Ни защитных заклинаний, ни магглотводящих. Рядом валялись поношенные сланцы и соломенная шляпка.

Уголок губ дёрнулся. В этом тощем женском теле удивительным образом соединились потрясающий талант и абсолютное раздолбайство. В этом была вся Софи Шмидт.

Билл остановился рядом. Она не могла не слышать шагов, но даже не дёрнулась. Минуты тянулись. Он засунул руки в карманы и ждал. Опыт общения с ней показывал, что лучшее оружие — терпение. Терпение и спокойствие универсально выводило маленькую гарпию из себя.

— Твою ж!.. — выругалась она, подскакивая на полотенце. — Какого чёрта тебе надо?

— Вам, — поправил её Билл. — Я ещё твой начальник.

Личико с тонкими чертами лица исказилось от недовольства.

— Несколько дней осталось. Считайте, что не считается, сэ-э-эр, — ответила она и легла обратно.

Билл усмехнулся. Софи злилась, и он знал это с той самой минуты, как получил рапорт о возвращении его группы с задания в Каире, но не увидел её на пороге. Обычно Софи приходила часто: когда просто поболтать, когда рассказать о задании, когда пожаловаться на коллег. Она была его первой ученицей и, наверное, одной из немногих, кто входил в круг друзей.

— Будешь такой колючкой, попрошу назначить ведущим группы Саида, а не тебя.

— Да ты и так это сделаешь, не пудри мне мозги, — Софи фыркнула и повторила вопрос: — Зачем пришёл? Надеюсь, не лекции читать, потому что слушать их я не намерена. Задание выполнено, проклятие с той гробницы снято. Какими путями — это только моё дело, как исполнителя. Ни тебя, ни господина Харингтона мои методы волновать не должны.

Билл взмахнул палочкой и создал затеняющий зонтик. Солнце палило нещадно даже несмотря на охлаждающие заклинания.

— Ты должна была послать за мной. Коди и Саид не помощники, когда дело идёт об откате после снятия проклятья.

— Я справилась.

— Тебе просто повезло, — спокойным голосом продолжал Билл. — Вскрывать свежеобнаруженные проклятия строго запрещено. Ты и сама знаешь, что это правило, написанное кровью.

— Не. Твоё. Дело. Что. Я. Делаю, — рыкнула Софи и, не выдержав, начала собираться. Запихав полотенце в пляжную сумку, она влезла в сланцы и ринулась к тропинке, петляя между крокодилами. Билл, переведя дыхание, пошёл следом.

Вдруг Софи резко остановилась и развернулась.

— Ты прав, — вдруг призналась она. — Мне просто повезло. Чары были премерзкие. В какой-то момент мне показалось, что я откинусь прям там — настолько было хреново. Ни Саид, ни Коди не смогли забрать и толику отката, потому что если не дано, то не дано. Я и не ждала помощи. Хочешь знать, почему я не позвала тебя?

Софи прищурилась. Билл спокойно кивнул в знак согласия. Он был привычен к резким перепадам её настроения.

— Я знала, что ты подал прошение на перевод ещё несколько недель назад. Случайно узнала от секретарши Нейта, — сказала она, и губы её растянулись в злой усмешке: — Какое различие между этим заданием и последующими, когда ты отчалишь в свой туманный Лондон? Какое? Ведь теперь я могу рассчитывать только на свои силы.

— Различие в том, что я ещё здесь, и в этот раз я мог тебе помочь, — жёстче, чем собирался, ответил Билл. — Заканчивай с ребяческими обидами. Когда на кону жизнь, они просто не к месту.

Билл знал и видел, что обижает её только больше, но ничего не мог сделать. Он изначально знал, что Софи не воспримет его отъезд легко.

— Ребяческие обиды? — переспросила Софи. — О, это удар в самое сердце, Уильям. Знаешь что? Да пошёл ты. Нет, правда, катись в свою проклятую Англию! Там твоё место! Ты ж самый настоящий англичанин — бесчувственный сноб, чистюля и педант! И тебе никогда не было до нас дела, ты же одиночка. Великий Уильям Уизли всё сделает сам, и команда ему не нужна. Удачи в новой-старой жизни.

Слова Софи в одно мгновение вскрыли нарыв. В ней говорили обида и боль, но даже в Билле не было столько чёрствости. Сам того не ожидая, он схватил её за предплечье и слегка встряхнул:

— Моя семья в опасности, как ты не понимаешь?

— Мы твоя семья! — криком ответила ему Софи.

Вокруг них зашевелились крокодилы. Им ссора двух ликвидаторов явно не нравилась.

Билл смотрел, как из её голубых глаз потекли слёзы. Софи и не пыталась их сдерживать или вытирать. Она всегда была такой — не боялась эмоций и жила по зову сердца. Открытая миру.

— Мы твоя семья, — повторила Софи дрожащим голосом. — Я, Нейт. Да весь штаб! Мы друг для друга большая семья, чем те, кто нас вырастил. Не ври, что это не так. Сюда другие не попадают. Сюда попадают только те, кому нечего терять.

Билл не знал, что сказать, чтобы убедить её, что это не так. Ничто бы не могло.

— Здесь наш дом, — выдавила она и вырвала руку из его хватки.

Больше слов не было. Софи развернулась и быстрым шагом ушла. Билл поморщился и потёр ладонью глаза. Не так он представлял себе их последнюю встречу.

* * *

Вернувшись в квартиру, Билл решил собрать вещи. Имущества за семь лет накопилось достаточно, так что задача была не из лёгких и грозила занять весь оставшийся день.

Одежды было немного, зато бумаг накопилось достаточно. Редкие книги и пергаменты, очерки, собственные записи. Всё забрать было невозможно, поэтому Билл решил разделить самые ценные вещицы между Нейтом, Софи, Саидом и Коди. Потому что кому, если не им? В Великобритании воспоминания греков и заговоры египтян от нападения крокодилов ему не понадобятся.

Ближе к вечеру в дверь постучали. Это был Саид.

Будучи турком по происхождению, он большую часть жизни прожил в Египте — родители были ликвидаторами проклятий. Саид с самого начала показал себя прилежным и вежливым учеником и стал хорошим специалистом. Сколько бы Билл ни симпатизировал таланту Софи, именно Саида он видел в будущем большим начальником. Второму Нейту Харингтону гоблины не позволят случиться.

— Уилл, это моя вина, — с порога выдал он, потупившись. Лицо налилось кровью. — Софи чуть не погибла из-за меня. Я обещал ей поддержку при откате, но не справился.

Билл отставил коробку в сторону и бросил взгляд на Саида. Разницы между ними было пять лет, но сейчас тот выглядел абсолютным мальчишкой.

— Пусть господин Харингтон уволит меня, — упрямо продолжил он.

— Да никого не уволят, — оборвал его Билл и поморщился. Обычно он был более спокойным, но в последние несколько дней сам себе напоминал оголённый провод. — Вы ещё учитесь и совершаете ошибки. Это нормально, хотя и опасно для вас. Почти все ликвидаторы проходили через это. Такая уж работа.

Казалось, Саид не поверил, поэтому Билл продолжил:

— Более того, скорее всего Нейт возьмёт вас троих на себя.

— То есть он станет ведущим нашей группы? — удивлённо воскликнул Саид. — И даже будет ходить с нами на задания? Но он же — глава ликвидаторов. Так разве разрешено?

— Что не запрещено, то разрешено, — усмехнулся Билл. — Только не жди многого. Господин Харингтон иногда может быть не лучше Софи.

— Всё равно это было бы здорово, — сказал Саид и счастливо улыбнулся, но улыбка мгновенно погасла. — Ты же вернёшься?

Билл пожал плечами и, улыбнувшись уголками губ, честно ответил:

— Я хотел бы.

И, казалось, Саида ответ устроил. Осмелев, он подошёл ближе и спросил, что в коробках.

— Наследство, — рассмеялся Билл. — Выбирай любую. Заговоры древних египтян? Очерки древних греков? Сотни исписанных страниц с попытками расшифровки средненильского письма? Или, может быть, мои кривые записки о первых заданиях?

Саид выбрал последнее, как, впрочем, и предполагал Билл.

* * *

Утром следующего дня Билл проснулся с ощущением, словно вместо сердца тикает маггловская бомба с отложенным механизмом действия. Через двадцать четыре часа он покинет Каир. Эта мысль не давала покоя, пока он не согнал сон, выпив кофе.

К обеду вещи были собраны и отправлены на хранение в зал международных порталов. Оставалось только сдать сигнальный кулон с ключами от квартиры. В какой-то момент Билл остался в пустой квартире с полным непониманием, что делать. В его распоряжении оказался целый свободный день, а дел не было.

В последний раз такое было, вероятно, в день его прибытия в Египет.

В итоге он не нашёл ничего лучше, чем отправиться в штаб. Пусть у него и был выходной. Какая разница?

Билл шёл привычными узенькими улочками, укрываясь от палящего солнца одной маггловской кепкой. Это был его любимый головной убор, несмотря на шутки коллег.

Каир же кипел жизнью. Жаркий. Сухой. Дьявольски жестокий климат таил в себе больше жизни, чем самый мягкий климат средиземноморья.

Прогулка подействовала подобно лекарству и помогла успокоить напряжённые нервы... ровно до того момента, как Билл переступил порог здания штаба. Потому что внутри стояла пугающая тишина и пустота. Все будто бы испарились. Только секретарь в главном холле сидела на месте. Завидев Билла, она поднялась со стула.

— Где все? — спросил он, подойдя ближе. — Что-то случилось?

— Сигнальный кулон Софи Шмидт потух, — прикусив губу, ответила она. — Где-то в районе гробницы Яхмоса, которую вторая группа открыла на прошлой неделе. Нейт отправил всех на поиски.

Секретарь говорила что-то ещё, но Билл уже не слушал. Шок и возникший в первое мгновение страх отошли на второй план. Разум по привычке начал выстраивать логические цепочки и пути. Почему Шмидт туда сунулась? Сама ли или её кто-то потащил? Есть ли опасность самопроизвольного взрыва защитных проклятий гробницы? Сколько есть времени? И что если она смогла-таки попасть вовнутрь?

Свеженайденные гробницы вскрывались не сразу. Иногда они ждали своего часа годами.

Сердце вопреки законам природы замедлило ход. Дыхание выровнялось. Билл задумчиво потёр ладонью глаза и аппарировал прочь.

Не так он собирался провести последний день в Египте, но что поделать? Хотя в каком-то смысле он даже почувствовал себя лучше. Это была его стихия.

* * *

Вокруг небольшого томба, помещениями уходящего под землю, толпилось несколько групп. Ведущие ликвидаторы на повышенных тонах решали, стоит ли рисковать и спускаться в гробницу или жизнь одного ничего не стоит.

Билл подошёл ближе и спросил у паренька-стажёра, что происходит.

— Мы нашли сигнальный кулон Софи на ступенях гробницы, — прошептал тот, вслушиваясь в ссору начальства. — Дверь открыта, так что, очевидно, она зашла.

— Спасибо, — в тон ответил Билл и начал протискиваться в центр.

Завидев его, один из ведущих, японец по имени Тоби, громко высказал оппонентам:

— Я дам своё согласие на спуск, только если спускаться будет Уилл. Его подчинённый — его ответственность.

— Bravo! — раздражённо воскликнула итальянка Джулия. — Ты прекрасно знаешь, что сообщество ликвидаторов существует на полной взаимовыручке и помощи. Мы здесь как семья, и только так это работает! Я не поддерживаю идею самопожертвования во имя долга!

— Справедливости ради... — начал было немец Тибор, но мгновенно замолчал под яростным взглядом Джулии. — Ладно.

— Si, por farove, — фыркнула она.

Если бы не серьёзность ситуации, Билл бы даже посмеялся. Собравшиеся здесь люди все принадлежали разным культурам и нациям, и временами совместное принятие решений казалось по меньшей мере затруднительным. Прямо как сейчас.

Они часто ссорились, но всегда мирились. По-настоящему никто не желал другому зла. Потому что рисковал каждый из них, и никто не знал, где поджидает опасность.

— Спущусь действительно я, — сказал Билл, как только подошёл.

Тоби покраснел и, отведя взгляд, буркнул:

— Да будет тебе. Вместе пойдём, — он не выглядел довольным, произнося это, но Билл знал, что в действительности на него можно было рассчитывать.

— Ты уверен? Я считаю, что действительно надо идти группой, — сказала Джулия.

— Уверен. Если что-нибудь случится, Нейт вам работать спокойно не даст. А я всё равно завтра возвращаюсь в Лондон. Считай, прощальное задание.

Джулия закатила глаза, но настаивать не стала.

— Мы подождём снаружи. Если через час не вернёшься, спустимся группой.

— И группой пропадём, — уныло подытожил Тибор. — Легче уж сразу. Зачем на жаре тусить?

Теперь на него раздражённо смотрели уже две пары глаз — европейского разреза и азиатского.

Билл поднял со ступенек кулон с разорванной цепочкой и, засунув его в карман и закрыв глаза, пошёл вниз по лестнице. Мысленно он представлял себе ночь, шуршание песков и прохладу. Сердце замедляло ход.

* * *

Лестница, у поверхности пологая, вдруг резко сменила угол и ширину проступи, а вскоре и вовсе закончилась. Билл посмотрел вниз и оценил высоту — прыгать было футов пять. Невысоко, но приятного мало.

Соскочив, он оказался в коридоре, утопающем во тьме. Свет с лестницы едва проникал сюда. Билл достал палочку и привычно зажёг "люмос". Вокруг проступили выдолбленные в камне стены.

Уже спустя несколько минут коридор расходился надвое, что могло обозначать только одно: гробница принадлежала гоблину.

Больше Билл не медлил. Быстро перемещаясь по коридору, он останавливался только на развилках, помечая свой путь невидимыми магическими знаками — чтобы не заблудиться. Если волшебники древних времён были большими любителями ловушек и проклятий, то гробницы гоблинов отличались коварными лабиринтами.

Сердце билось медленно, мыслей почти не было.

Он делал это так много раз, что путь выбирал интуитивно, а заклинания накладывал, как дышал. Свободно и без усилий.

Билл петлял по лабиринту порядка пятнадцати минут, прежде чем оказался в большом зале, низкие потолки которого поддерживались рядами колонн. Аскетично, без настенной живописи. Только ровно обтёсанная скала. Всё так, как любили гоблины.

В центре на возвышении стоял каменный саркофаг, исписанный мелкими буквами. Этим ещё займутся специалисты-руинологи.

Билл медленным шагом прошёл по периметру, но не нашёл ни одной двери. Зал был тупиковым. Это могло значить лишь то, что либо Софи сюда и вовсе не спускалась, либо уже покинула гробницу. Представить, что она заблудилась в лабиринте, было невозможно. Коди, Саид — да; Софи — никогда. Её любопытство всегда вело её вглубь, не давая и шанса так глупо пострадать, не найдя выход из бесконечных коридоров.

Время уходило. Билл почувствовал лёгкий укол раздражения. Он остановился у выхода из зала и задумался, что дальше делать.

Вдруг по спине прошёл холодок. Лёгкий, как дуновение ветра. Мгновенно сосредоточившись, Билл развернулся в пол-оборота и застыл.

Прямо перед саркофагом стояла Софи. Такая, какой он видел её вчера — в заношенных сланцах, коротких шортах, майке и соломенной шляпе. С видом а-ля "забыла дорогу на пляж", — совершенно типичным для маленькой внучки белых иммигрантов в Южную Америку.

Однако Билл не обманулся. Всё внутри замерло от напряжения.

Глаза небесно-голубого цвета смотрели словно сквозь него.

Выглядело это жутко. Билл видел такое лишь несколько раз. Вне всякого сомнения это было проклятие сомнамбулы, — то, при котором человек впадал в транс и действовал абсолютно непредсказуемо. Таким обычно баловались древние персы, и найти подобное в гробнице гоблина было неожиданно.

Билл поднял палочку и сосредоточился.

Как только он это сделал, Софи с воем кинулась на него. Завязалась схватка. В стороны разлетались разноцветные заклинания, вспышками освещая древний зал. Билл не хотел причинять подруге вред, а сама она в силах не сдерживалась.

Спрятавшись за колонну, Билл просчитал путь до выхода. Сомнамбула пробуждалась только от солнечного света, так что шансы победить в подземельях равнялись примерно нулю.

— Прости, Софи, — пробормотал Билл и, заклинанием отбросив её на несколько ярдов, бросился прочь из зала.

Магические метки сияли в темноте, освещая ему путь к выходу.

Билл бежал быстро, стараясь не замедляться и не оглядываться. Коридор, поворот, коридор. Всё это было так привычно, что он даже не чувствовал страха. В крови бурлило возбуждение.

В боковом коридоре мелькнул жёлтый огонёк, заставив Билла снизить темп, а через пару секунд и вовсе остановиться. Развернувшись, он вернулся на несколько ярдов назад. В воздухе висел магический знак, который применяла Софи.

Билл нахмурился и перевёл дыхание.

Магические знаки рассеивались, стоило наводившему их волшебнику потерять сознание.

Только теперь он понял, что уже некоторое время не слышал преследования. А оно должно было быть, потому что сомнамбулы не умели выстраивать планы. Если они видели цель, то следовали за ней.

— Вот блин, а, — раздался знакомый голос позади. — Так глупо проколоться!

Билл развернулся. Софи стояла прямо перед ним, совершенно нормальная и без всяких признаков сомнамбулизма. С ясными голубыми глазами.

Софи молча развела руками:

— Сюрприз.

Выдохнув, Билл развёл руками в ответ. Он не мог найти слов. Настолько происходящее было выше его понимания. Потрясающий пример идиотизма. В голове не укладывалось.

— Можешь ничего не говорить — я знаю, что ты хочешь сказать, — занудным тоном начала Софи. — Глупо, опасно, непрофессионально и бла-бла-бла. Я вскрыла эту гробницу на следующий же день после того, как её обнаружили. Потому что говорила, что она гоблинская, а мне никто не верил. Хотела убедиться... Хорошая новость заключается в том, что я была права.

Потерев глаза пальцами, Билл с трудом сдержал стон.

Нейт её уволит и поступит абсолютно правильно.

— Я не буду говорить, что больше так не буду, потому что не хочу врать, — заключила Софи, уткнувшись взглядом в стену.

— Скажи. Мне. Пожалуйста, — чётко разграничивая слова паузами, начал Билл. Хотелось придушить её, но это тоже было бы непрофессионально. Двух непрофессионалов было многовато. — Что это было?

Софи хлопнула глазами, словно не понимая.

— В конце?

— В конце.

Она прикусила губу и как будто бы спросила:

— Я думала тебя расшевелить? Ты в последнее время так зарылся в бумажки, что мне показалось, если ты вспомнишь, как это весело, то передумаешь уезжать?

Всё-таки из груди вырвался стон. Нет, это невозможно. Билл зажмурился. Что делать? Что говорить ждущим наверху коллегам? Что сказать Нейту? Что у него стажёрка — больная на голову?

— Не получилось? — тихо добавила Софи.

"Получилось", — хотелось ответить Биллу, но это тоже было непрофессионально.

Хотя бы потому что они не были детьми и не в игрушки играли. На кону стояло слишком многое, чтобы принимать решения, основываясь только на желаниях.

— Прости, — сказала Софи. — Я просто очень не хотела, чтобы ты уезжал.

Повисла тишина. Билл молчал, потому что боялся наговорить лишнего. Они смотрели друг на друга, словно пытаясь понять. И, возможно, даже понимали. Софи выглядела расстроенной и смущённой. Билл злился. На себя, на неё, на дурацкую ситуацию.

Не так должна была закончиться его история в Египте. Не на такой ноте стоило ставить точку.

— Наверху ждёт несколько групп ликвидаторов. Перед ними тоже извинишься? — спросил Билл.

Софи впервые за это время покраснела.

— Ой.

— Ага, ой.

— Что будем делать?

Билл тяжело вздохнул. И что с ней делать? По-хорошему стоило всё рассказать Нейту. Таким людям, как Софи Шмидт, не место в ликвидаторах проклятий.

Решение далось тяжело.

Но он сделал то, что делал для близких всегда.

— Теряй сознание. Сделаем вид, что ты упала в обморок.

— Выруби меня? Так проще.

— Нет уж, — сказал Билл, покачав головой, — Такой потрясающий актёрский талант не должен пропадать. Если сама спалишься — уволят.

— Вот чёрт, — выругалась в ответ Софи.

Шли к выходу они молча. Билл быстро шагал впереди, Софи — понуро позади. Сейчас им больше было нечего друг другу сказать.

А после времени уже не было.

* * *

В зале международных порталов было немноголюдно. Билл стоял у панорамных окон, пил свой последний арабский кофе и смотрел на пески на горизонте. Внутри было пусто.

В течение последней недели его закручивало в узел, пока тот не лопнул. Теперь оставалось только собирать ошмётки и убираться восвояси, пока не натворил чего глупого. Хотя в данный момент Билл не думал, что способен хоть на что-то. Хотелось... ничего.

Как бы он ни сторонился этих мыслей, оставалось признать, что Шмидт была права. Его жизнь принадлежала этому месту и этой работе. Ежедневному риску. Загадкам. Плутаниям в пустынях в поисках очередного утерянного гоблинами сокровища. Дням под палящим солнцем. Ночам в холодных объятиях сухого воздуха. Бесконечному простору этого по-животному жестокого края.

— До твоего времени пятнадцать минут, — сказал Нейт, подойдя и вставая рядом.

Билл не ответил, поэтому он продолжил:

— Я возьму командование твоими оболтусами.

Только из чувства вежливости Билл выдавил:

— Спасибо.

— Даже не удивишься? — хмыкнул Нейт.

— Я догадался, что ты так поступишь, когда ко мне с покаянием пришёл Саид. Он выглядел абсолютным мальчишкой.

— И ничего-то от тебя не скроешь! Хорошо я тебя вымуштровал, — сказал он и довольно улыбнулся.

Заявление о "муштре" внезапно заставило Билла хмыкнуть. Муштры в наставничестве Нейта не было ни в коей мере. Нейт не учил; он просто таскал его за собой по всем злачным и опасным местам, раз за разом заставляя переступать через все инстинкты самосохранения. Писать отчёты об их приключениях было нельзя, но вспомнить было о чём.

— Следи за Софи, — попросил Билл и вытащил из кармана свой сигнальный кулон в виде зуба нильского крокодила. — Она пока ещё неадекватно оценивает свои возможности.

Нейт тихо засмеялся и, потрепав его по плечу, ответил:

— Ты её избаловал, Уилл, но я сделаю из неё настоящего ликвидатора проклятий к твоему возвращению, можешь не волноваться!

— Главное не угробь, — сказал Билл, едва заметно улыбнувшись, и протянул ему свой кулон: — Передай ей. Её же кулон потух, а мне мой всё равно не нужен.

— Романы на работе?

Билл пропустил подтрунивание мимо ушей.

— Ей не досталось коробки, — сказал он. Нейт ничего не понял, но усмехнулся и задавать вопросов не стал.

Вскоре сотрудник зала подозвал Уильяма Уизли к порталу в Париж. Уильям Уизли пожал руку другу и начальнику на прощание и вошёл в защитный круг. Схватившись за портал в виде тонкой металлической палки, он полной грудью последний раз вдохнул египетский воздух. Почему-то в тот момент это казалось критически важным.

Секундная стрелка начала отсчёт от десяти.

Сердце замедлило ритм. Билл повернул голову к окну. Там в лучах солнца резвились пески. Время замедлилось, но только в его голове. Спустя десять секунд портал затянул его прочь.

* * *

Спустя час и два пройденных портала Билл вышел из зала международных порталов в Министерстве магии и первым делом зашёл в туалет. Подойдя к зеркалу, он достал из дорожной сумки потухший зуб нильского крокодила, вытер его о лацкан пиджака и, восстановив с помощью "репаро" цепочку, надел на шею.

Грудь, как по сигналу, отпустило.

Закрыв глаза, Билл зажмурился. Раздался звук слива унитаза, из кабинки вышел толстый волшебник. А где-то там, тысячами миль дальше, жарило невыносимое пекло, под которым бегали худые арабы. А между ними шпионами сновали ликвидаторы проклятий, зарабатывавшие себе на жизнь риском и приключениями. Свободой. Мечтой.

Туда он и будет всегда стремиться.