Третье Звено. НОИКС: Вышибалы (джен)

Этот телефонный разговор состоялся за несколько дней до произошедших событий, в которых странным образом переплелись судьбы пяти незнакомцев. А пройдоха Мишка даже записал его. Вот чего-чего, а честности от него можно не ждать. И этот урок, между прочим, я усвоил на все пять. Итак, я сделаю его миниатюрным прологом своей истории.

— Ну и как ты после вчерашнего?

— Как обычно, чё ты спрашиваешь каждый раз, как будто бывает по-другому?

— Хватит ворчать, ты лучше скажи, оклемаешься до обеда? У нас сегодня патруль в Коломенском, не забыл?

— Да не забыл! Опять нас кинули в эту дыру, после землетрясения там даже потусить негде. Черт... голова раскалывается... Похоже, вчера в баре я дал лишку.

— Артём, да ты всегда ее даешь! И хватит со мной пить на спор, ты же знаешь, что проиграешь!

— Хрен тебе.

— Упрямец, твой азарт не доведёт тебя до добра.

— Доведёт, поверь. У меня есть план, как обставить тебя в следующий раз!

— Безумец... Ладно, по поводу Коломенского: твой человек не подведёт, ты в нём уверен?

— Как в себе! Негодяи будут на сделке, там их и цапнем.

— Все под контролем?

— А то!

Ох, черт! Меня определенно приложили по голове. Под щекой холодный бетон, на носу пыль. Интересно, сколько я тут провалялся? Так. Вокруг темно, но из проема впереди бьёт тусклый свет, чьи-то робкие шаги на цыпочках, и виден женский силуэт. Еще бы встать, но голова раскалывается так, что трудно даже дышать. Интересно, чем они меня так и есть ли переломы? А девчонка не промах, зачем справляться о моем самочувствии, когда можно тихо умыкнуть мой табельный пистолет и так же тихо ушуршать восвояси?!

— Эй, красавица, постой!

Так и пришлось оживать в самый неподходящий момент; рука девушки дрожала от страха, испуганные глаза блестели в темноте.

— Простите, мы думали, вы мертвы!

Да блин, я и сам так подумал, когда проснулся, но не все же принимать на веру, да и к тому же...

— Кто это мы?

— Нас здесь четверо, все проснулись недавно. Мы не знаем, как здесь оказались.

Ну конечно, если проснулись четверо, спящего пятого можно и втихую обокрасть!

— Где здесь?

Надо выудить из девчонки максимум информации, это поможет нам быстрее выбраться отсюда.

— Мы не знаем, это какой-то лабиринт, подземелье с множеством комнат.

Подземный лабиринт. Как это мило, когда тебе шестнадцать и все интересно в этом мире. Но мне было не шестнадцать, да и мир интересовал меня мало.

— Почему мы все здесь?

Девчонка с виду хрупкая, но быстро помогла мне принять вертикальное положение. Пистолет я убрал обратно в кобуру, но на всякий случай застегивать ее не стал. Кстати, странно, почему меня не лишили оружия. Надо бы его проверить, вдруг над пистолетом уже поработали добрые люди.

— Почему мы все здесь?

Их действительно было четверо, с первого взгляда — странный контингент. Упитанный мужик высокого роста по-детски наивно повторил свой вопрос. И он явно обращался ко мне.

— А я откуда знаю! Кто-нибудь что-то помнит?

Ничем не примечательный мужичок среднего роста и веса, с короткой стрижкой и глазами навыкате, ловко обходил меня сзади. Пришлось вежливо остановить его:

— Эй, а ты куда?

— Я врач, вас ударили по голове, я осмотрю рану.

— Я что-то не вижу здесь аптечек, а любопытствующих, чтобы просто посмотреть, я попрошу от этого воздержаться. Учтите, я вооружен.

— Не горячитесь, я не буду вас трогать.

Айболит отступил подобру поздорову.

— Почему мы все здесь?

Пухлик не унимался, и не только мне одному захотелось двинуть ему в нос. Это быстро сделал другой паренек, что все это время стоял поодаль от нашей компании. Молодой, лет двадцати пяти, но ловкач, умудрился размазать кровавые сопли по носу пухлячка одним ударом. Тот упал на колени, тихо завыв, а герой момента вернулся к своему показушному образу беспечного хулигана. Знатная компания! Она мне уже нравилась. Интересно, что меня ждало, когда они узнают, что я коп?

— Зачем ты его так?

Девчонка, что чуть не украла у меня пистолет, утешала пухляка, но тот отказался от ее помощи. Черт, и мне уже порядком надоело, что я не знаю их имен. Мне оно, конечно, и не к чему, но давать клички — скучное занятие.

— Так! Давайте знакомиться, коли уж мы оказались в одной ловушке!

Глаза доктора прояснились, девушка так же смотрела вполне осознанно, взгляды пухляка и хулигана мне поймать не удалось. Ну что ж, начнем пока с адекватных.

— Я Катя.

— Хорошо, просто Катя. Док?

— Сергей Пытлов, — врач откашлялся и забегал глазками.

— Дельная фамилия для доктора, — я одобрительно кивнул.

Странный типчик, да и фамилия до ужаса знакома.

— Хорошо, меня зовут Артём, можно просто Артём.

От гадского самочувствия язык предательски заплетался. Похоже, меня не только ударили по голове, но и вкололи какую-то дрянь.

— Господа, укажите нам свои имена, — обратился я к оставшимся горемыкам.

— И все? — барышня скептически скрестила на груди руки. — Больше ничего не хотите нам сказать? Их, кстати, зовут Дмитрий и Стас.

Катя сначала махнула на пухлого, потом плюнула взглядом в хулигана. Чертовка наверняка будет пытать меня по поводу пистолета, сука, хорошо что хоть удостоверение украли, а то объясняй им, какого черта тут происходит.

— Хорошо, я понял, ты про пистолет, — люблю махать оружием без причины, а когда есть и благодарные зрители, это милое дело. Судя по весу, патроны в нем остались, вот только неполная обойма. На всякий случай при всех я проверять ее не буду, но, сдается, там патронов пять, не больше. Каждому по маслине?

— Да, как видите, оружия у нас нет!

— Ну как же, а доктор? — я вяло улыбнулся. — Ну хорошо, я специалист частного охранного агентства.

— Ну только наемника нам тут и не хватало... — пухлик отхаркнул последние сгустки крови и подпер стену. — Почему мы все здесь оказались?

Я пожал плечами, горе-компания многозначительно переглянулась. Остался в стороне лишь хулиган, он мерно побрякивал ножом-бабочкой.

— О, оружие не только у меня, ваш дружок тоже может за себя постоять, — я привлек внимание к Стасу лишь для того, чтобы размять спину. С телом было что-то не так, я не чувствовал боли, но она как свет в конце тоннеля уверенно подбиралась издалека. Остальные пока молчали.

— Он нам не друг, — Димон попятился от хулигана и едва не наступил на ногу доктору.

— Спокойно, я пока никого не собираюсь резать, я пока только смотрю.

Стас вальяжно причмокнул губами, остановил обкуренный взгляд на Кате.

— Давно принимал дозу?

Я горько усмехнулся. Если этот тип сидел на хорошей наркоте, скоро у него будет ломка, а значит, оружие мне оставили не зря.

— Я не нарик! — Стас резанул ножом воздух. — Мы с корешом иногда можем приложиться, но я не нюхаю каждый день!

Часа два или три он точно ничего не принимал, еще пару часов у нас есть, а потом этот вулкан страстей взорвется.

— Да-да, дружище, спокойно, — доктор играл в саму добродетель, а я предпочел изучить ситуацию с нашим заточением более детально. Стены лабиринта чистые, без пулевых отверстий и кровавых подтеков. Однако это не значит, что ничего этого здесь не было. Уж больно чисто все вокруг. Похоже, лабиринт подготовили к нашему визиту, кое-где выделялась штукатурка, пол не бетонный, залит дорогой стяжкой. Катакомбы старой Москвы отреставрировали на совесть. Не удивлюсь, если мы наткнемся на рельсы. Еще бы знать, на какую ветку из старого метро...

— Почему мы здесь? — пухлик снова подал голос. Я оглядел честну́ю компанию и почесал затылок. Нет, всё-таки мне веселее будет называть их кличками.

— А вот это хороший вопрос, господа! Есть какие-нибудь предположения? Кто-нибудь помнит как сюда попал?

Я еле сдержал издевающийся смешок. Вообще в коридоре оставаться небезопасно: кажется, тот, кто собрал нас здесь, припас пару ловушек. Я очнулся в последнюю очередь, поэтому, скорее всего, мои компаньоны уже успели пошарить по округе.

— Так, а прежде чем ответить на этот вопрос, я предлагаю найти более подходящее для проникновенных историй место. Здесь много комнат, кто-нибудь видел подходящую для нашего положения?

— Я видел, там за углом была комната со столом, — доктор тактично откашлялся у меня за спиной. Слишком уж часто он кашлял, сырости в казематах нет, не чертову ли корону он отхаркивал? В середине двадцатых годов она перешла в туберкулезную форму и больше не излечивалась.

Комната, в которую нас завел доктор, действительно имела по центру круглый стол. Его столешница была ровной и голой, на поверхности ничего, кроме пыли. Хулиган уже успел написать на ней кончиком ножа неприличное слово. По своему обыкновению он держался в стороне, все яростнее играя с ножом. Интересно, в тот момент, когда он отрубит себе палец, заметит это сразу или нет? Забавно, что у стола не было стульев; мы склонились друг против друга, и я уже вполне отчётливо ощущал, как неприятно тянет в правом боку. Похоже, все сюрпризы впереди, вот только знали ли об этом остальные? Я обвел их хитрым взглядом.

— Ну что, давайте делиться воспоминаниями! Кто первый? Кто нагрешил больше остальных?

Доктор побелел, но начал откровенничать:

— Мне не о чем рассказывать, я помню, что после приема собрал вещи и ушел из кабинета, дальше... Не помню, проснулся уже в этой комнате.

— Не на столе? — я мерзко улыбался. — Может, это из-за вас мы здесь? Мы вам не знакомы? Может, какие-нибудь запрещённые операции?

Доктор побледнел ещё больше, но его страх пересилило праведное негодование:

— Да что вы несёте?! Я уважаемый врач! У меня своя клиника!

Ага! В Москве! Просто врач. Я пожевал губы, но не рискнул обострять ситуацию.

— Ладно, допустим. Теперь радистка Кэт.

— Почему это радистка? — откровенно изумилась девчуля, ни на грамм не поняв моей иронии.

— Радистка, потому что фонишь! — с виду милашка действительно таила в себе неприятную особенность. Метка на ее шее была припрятана за густыми волосами, но от моего внимания не ускользнула. Да и сами волосы были суррогатной подделкой. Северо-западный район столицы лечился от радиации только водкой. В мире менялось все, но только в России стиль лечения оставался неизменным. И в пандемию, и в метеоритный дождь...

— Я прошла лечение! — радистка потупила взгляд и голос. Ох, счетчик Гейгера нам в помощь... Пухлик не оценил ее заверений, тихо перебрался на мою сторону стола.

— Что помнишь? — она так и не ответила на мой вопрос, пришлось повторить его и отодвинуться от пухлика к доктору. Этот холерик опять закашлялся. Подонки! Окружили со всех сторон! Компания подобралась не просто веселая, а знаковая!

— Да ничего не помню. У нас была вечеринка, у меня до сих пор в ушах басы.

В принципе ничего другого от подобной особи ожидать и не приходилось. Какой завод, какая работа?! Вечеринки молодежи — наше всё! На городских руинах они протекали с особой изюминкой. Труповозки туда выезжали по расписанию. Северо-запад — главный спонсор городского морга.

— Я даже не заметил... Какой уровень мутации? — к моему удивлению, голос подал доктор. Врачеватель изумленно тер подбородок и давил локтем правый бок. Так, значит, дискомфорт ощущал не я один, походу, набрали людей с одного актерского факультета.

— Шестой, врожденный.

Девушка отвела взгляд, а мы присвистнули от изумления. Не каждый день встретишь коренного Москвича.

— Я что-то не помню тебя, хотя должны были пересекаться.

Хулиган обошел радистку по кругу; хорошо, что та не была сделана из кокаина, этот молодчик вынюхал бы ее залпом и без остатка.

— Хорошо, ситуация начинает проясняться. Теперь ты, — я кивнул в сторону пухляка.

— Я? А что я? — Димон забегал свинячьими глазками. — Я весь вчерашний день был в церкви, мы причащались, а вечером... Вечером...

— Плохо причащались! — я окинул компанию суровым взглядом. С ума сойти, и что мы тут все делаем?! А самое главное: — И с чего это вы все решили что мы были похищены несколько часов назад? Эй, шпана, что скажешь?

Его история была мне интересна меньше всего, но он облепил своим вниманием радистку так, что та уже рыскала взглядом в надежде на помощь. Еще чуть-чуть, и он бы начал трахать Катю прямо на столе.

— Да хрен знает, я не помню! — Стас глубоко вдыхал запах волос девушки, отмахнулся от меня небрежно, так, словно у нас дружеские посиделки.

— Эй, нюхач!

Радистку определенно надо было спасать. Наш молодчик был из той золотой молодёжи, чья ДНК щедро приправлена кокаином и радиационной зависимостью. Такие любили мутантов в прямом и переносном смысле. Для таких спуститься на первый уровень канализации и погонять секс-тур — святое дело. Главное, потом вовремя убрать их трупы, чтобы было что хоронить.

— Отстань, дядя! — он повел в мою сторону ножом, я повел в его сторону пистолетом.

— Спорим, пуля быстрее?

— Че ты докопался?

— Пуля быстрее не потому, что я докопался, а потому, что это физика! — я снял пистолет с предохранителя. А бок ломило все сильнее и сильнее. Интересно, у кого первого сдадут нервы? Ставлю на пухлика, такие теряют сознание от каждого чиха, хотя доктор — тот еще прагмат, но тоже чего-то выжидал. Другой на его месте уже задрал бы рубашку и взглянул на свое тело. Смешно и глупо, я ведь тоже оттягивал этот момент.

— Да не помню я, как тут оказался, проснулся, как и вы, в этих катакомбах, че тебе еще рассказать, дядя?! — молодчик раскраснелся, борясь то ли с приступом гнева, то ли с подкатившим болевым спазмом. Похоже, часы тикали у всех одинаково. Пухлик зашипел и встал как вкопанный, прикусив язык. Он надеялся, что этого никто не заметит, но от него несло таким напряжением, что оно перебивало запах пота. Мои мысли прояснялись, а это могло означать только одно: нам вкололи не наркоту. Болевой спазм прошелся по телу, наискосок от правого бока в левую лопатку. Импульс как удар током, от такого не только сковывались движения и перехватывало дыхание, но и могло случиться непроизвольное мочеиспускание. А ведь глаза остекленели у всех, значит, моя догадка была верна.

Кстати, ставлю десять рублей, что у шпаны немного потяжелели его супермодные брюки.

— А что с вами, Артем? Как вы сюда попали? — доктор подал голос, когда спазм ослабил хватку. Забавно, что мы чувствовали одно и то же и даже почти одновременно.

— У меня было спецзадание, мы охраняли одну важную персону, — если врать, то надо делать это, напуская как можно больше делового тумана. Не, ну а что, как они проверят, правда это или нет?!

— Кого-то из администрации? — радистка странно прищурилась.

— Самого главного! — и тут важно скорчить крутую физиономию, поиграть скулами. На худой конец, выпятить грудь и помахать пистолетом, может, даже случайно выстрелить кому-то в ногу, но чертов спазм испортил мне всю малину. Мышцы брюшной полости прожигало огнем, боль нарастала, заставляя тело скорчиваться и изгибаться. Терпеть это с невозмутимым видом уже было невозможно, и первым сдался хулиган.

— Чё за херь?! — он едва успел доковылять до стола и распластался на нем, обхватив края руками. Пухлик, доктор и я остались на своих местах. Костяшки пальцев доктора белели от напряжения, по лицу потекла испарина.

— Твою ж мать... — выдохнул пухлик и едва не грохнулся на пол.

Становилось все веселее! Мы с доктором переглянулись и скорчили гримасы как по команде. Похоже, звание лучшего актера этих катакомб получила радистка. Ее скрутило у стены последней.

— Блядь... — доктор схватил ртом воздух и сполз со стола на пол.

— Больно, на хуй! — хулиган орал, уткнувшись лицом в пыльный стол.

Со стонами, мать вашу ёб и ёб вашу мать, на стол прилёг и я. В глазах темнело от навалившегося дискомфорта, я надеялся переждать спазм и только после этого шевелиться, но хулиган активно размахивал руками, и он все ещё сжимал нож. Лезвие бабочки рассекло воздух аккурат возле моей щеки. Нет, хватит мне шрамов! Я ловким ударом скинул этого осьминога на пол. Хулиган выронил нож и теперь кричал рядом с радисткой. Девчуля забилась в угол и мужественно кусала кулак. По ее лицу текли слезы.

— Не могу... — пухлик неожиданно выпрямился по струнке и упал навзничь как подкошенный. Везёт ему! Какая благодать потерять от боли сознание.

— Это что за херня? — доктор наконец додумался задрать рубашку. Вот только там нечем было любоваться. Пуская слюну, я тихо радовался тому, что остался царем стола. Кстати, тот странно завибрировал, крышка разделилась на две части и, несмотря на мой вес, с щелчком приподнялась. Похоже, пора покидать этот корабль, мой триумф уже был запечатлен, а на полу оказалось не так уж и плохо.

А ведь наши неприятности только начинались! Под рубашкой доктора красовался бордовый шрам. Во весь правый бок, кривой полосой от ребра до пупка. Сдавалось мне, такое же украшение было у каждого из нас без исключений. Операция небрежная, да и обезболивающее не самое дорогое. Бить себя коленями в подбородок не считалось в моём положении чем-то зазорным, ведь как известно, боль на выдумки хитра.

— Они нам что-то вырезали! — шипел доктор сквозь зубы.

— Ага, или аппендицит обратно вернули! — ёрничал я сквозь слёзы. Дёргаешься, и от этого только хуже, а поймать то положение, при котором можно перетерпеть этот ад, невозможно. Мой внутренний эквилибрист всегда пьяный!

— Люди, — плакал на полу хулиган. — Помогите!

— Во, сука, таки встал на путь истинный! Вспомнил, что мы тоже люди! Жаль, наш чёртов церковный фанатик в отключке. Малой, твои грехи некому отпустить!

Инстинкт подсказывал мне ползти, тело подсказывало принять героическую смерть, ни в коем случае не шевелясь.

— Эй, док! Твои прогнозы?

— Чёрт! На хуй, блядь! — Айболит плевался на выдохе.

— Понял! — жутко хотелось смеяться, но смеяться было жутко. Помнится, стол в комнате подавал признаки жизни, придётся снова взять его штурмом. Ведь не просто так нас сюда кинули, дьявольская игра началась? Крышка действительно приподнялась, внутрь можно сунуть кулак. Интересно, там оружие? Кстати, где мой пистолет? В таком положении он мог пригодиться только в одном случае — пустить себе пулю в лоб. Но я-то известь гашёная и к боли привычная. Пистолет на полу рядом с пухликом, тот безмятежно храпел нам назло. Мерзавец, нужно пнуть его ногой: мучиться, так всем вместе! Нечего бросать коллектив в самый ответственный момент. Пухлику мои удары как поглаживания, да и черт бы с ним, да и с пистолетом. Я обнял стол за единственную ножку и притаился: сверху тянуло холодом. Похоже, в столе был спрятан морозильник, я бы с удовольствием приложил к животу лёд, но что-то подсказывало мне — мы не найдём его внутри. Я кричал от боли, поднимая руку. И какая сука сделала стол таким высоким?! Внутри пальцы сразу коченели от холода. Еще один прикол придурка, который всё это затеял, но моя интуиция уже разложила всё по полочкам. В выемках будут инъекторы для обезболивания, и вроде бы всё просто, но когда моя рука нащупала ожидаемый шприц, а рефлекс потянул его на себя, я как-то и не подумал, что все это уж слишком просто, и как оказалось — зря.

Я укололся, не думая и не гадая. Самый быстрый способ убрать боль — это колоть прямо в рану, и я не стал утруждать себя задиранием футболки и поиском шрама. Облегчение наступило не сразу, тем более, очередное иглоукалывание моя страдающая плоть приняла в штыки, но вскоре успокоилась и рассыпалась в благодарностях. Доктор так же не терял времени, превозмогая боль, с грязными ругательствами он дотянулся до второго шприца. Правда, колоться сходу непонятно чем не рискнул, выдавил содержимое на ладонь и понюхал. Не знаю, что он там хотел унюхать, любое обезболивающее для меня пахло только облегчением. Спазм отходил на второй план, сознание, а самое главное, мысли прояснялись. Оказывается все это время хулиган истерично кричал и беспомощно размахивал руками, как черепаха, которую забыли перевернуть. И от его крика уже закладывало в ушах. Радистке вообще не повезло. Мало того, что ее скрючило далеко от стола, так ещё и этот визжащий молокосос орал ей прямо в ухо. Бедняга не знала, что прикрывать руками, живот или голову. Больше всех, конечно, повезло пухлику: он так мирно и посапывал, отстранившись от всех дел.

— Док, вы как? — мне, конечно, не было нужды знать о его самочувствии, но оставался шанс, что наш Айболит что-то расскажет о содержимом шприцов.

Он приходил в себя, но воздержался от комментариев, показав мне большой палец. На его месте я бы показал средний, ну да ладно. Так, поскольку док пожалел себя и укололся в руку, ему на восстановление потребуется больше времени, чем мне. И я уже вставал на карачки. Шрам тянул с такой силой, что казалось, требуха постепенно съезжает в область мошонки, но как любой герой, я должен был позаботиться об окружающих. Ну, по крайней мере, тех, кто был в сознании. Третий шприц предназначался Кэт. Хулиган истошно орал, делая перерывы только на вдохи. Пронзительный и отвратительный визг, однако! Я раздражённо пнул истерика по ноге:

— Будь мужиком, терпи! И ты тоже!

Я не церемонился с девушкой, вонзил иглу в ее рану. Она рефлекторно упёрлась в меня руками и откровенно заревела.

— Слезами делу не поможешь, — силы возвращались ко мне, и я с лёгкостью прижал радистку в угол не давая ей ни малейшей возможности для сопротивления, — надо терпеть, до последней капли!

Кэт обессиленно сползла на пол, когда процедура закончилась. Док взял на себя хулигана, но на его спасение у меня были совсем другие планы. Я перехватил у эскулапа четвертый шприц.

— Простите, но я сам.

Тощая тушка молодчика отлетела к стене. Этот ублюдок не переставал орать как сумасшедший, что выводило меня из себя. Я наступил коленом на его грудь и ухватил пальцами высунувшийся язык.

— Не ори, сука!

Молодчик что-то промычал, но тут же получил укол в корень языка. Его впечатления от произошедшего нет смысла описывать, скажу лишь, что после окончания болезненной процедуры я помог хулигану забыть эту боль, врезав кулаком по скуле.

— Что вы делаете? — док облизнул пересохшие губы.

Глупые вопросы всегда выводили меня из себя, особенно в подобных ситуациях, но чутье оперативника подсказывало, что этот персонаж тут не случайно. Поэтому в общении с ним я всё ещё был вежлив.

— Он идиот и истерик. Чем быстрее парень поймет, в какой жопе мы оказались, тем быстрее найдем выход из этой западни.

И мой расчёт оказался верен, обезболивающее показало свой эффект на голосовом аппарате хулигана мгновенно, его челюсть связало узлом, и из гортани вместо крика вылетало нечленораздельное мычание. В комнате стало значительно тише. Ну вот, обезоружу молодчика и исполню свой долг до конца... Но Айболит опередил меня. Не без возмущения я заметил, как он положил нож-бабочку в карман брюк.

— Врач без ножа не врач? — не буду насильно отнимать у него оружие, лучше подберу своё. Я доковылял до стола, по пути проведав пухлика. Тот лежал с умиротворённым выражением лица, лишь изредка подёргивая бровями. Счастливчик. Вот и повод проверить обойму. Как я и думал, всего одна пуля. По законам жанра это ружьё должно будет выстрелить только в конце.

— А убийца без пистолета? — док, сгорбившись, шел за мной по пятам.

— Я не убийца, я просто люблю порядок...

В нише стола оставался последний шприц. Он предназначался пухлику. Созрел хороший вопрос: был ли он нужен ему прямо сейчас? В любом случае обезболивающее надо забрать.

— Что вы собираетесь с ним делать? — док сверлил меня пристальным взглядом.

Его периодически скручивало от боли, глупый, пожалел себя, поэтому и эффект так затянулся. Даже девчуля пришла в себя, но пока не решилась вставать.

— Что там ещё? — она подала робкий голос.

— Ещё одна доза облегчения, — я крутил шприц в руках, прикидывая, что делать с ним дальше. Наверное, не зря их хранили в морозильнике, но вдруг стол закроется, как его потом оттуда доставать?

— Он для Дмитрия! — доктор с расстановкой проговорил мне все это в лицо, а я одарил его невозмутимым взглядом:

— Мне кажется, ему это сейчас не нужно.

— Вы не гуманный человек! — док выхватил шприц из рук.

Я не сопротивлялся, но пухлик явно не скажет Айболиту спасибо. Чем раньше вколешь обезболивающее, тем раньше закончится его действие.

— Это глупо, — я скорчился у стола и перевел дыхание.

Похоже, местный анестетик ничуть не лучшего качества, чем предыдущий. Рана тлела огнём по нарастающей.

— Может, это какая-то игра? Нас снимают на скрытые камеры, а в конце дадут приз? — девчуля подавала признаки интеллекта. Но он был на уровне того ночного клуба, откуда её похитили.

— Ага, дадут... По ебалу... Да и шрамы после операций... Кстати, док, есть предположение, что они могли у нас вырезать? Ну вы хоть не будите его сразу!

К моему изумлению, Айболит мало того что вколол обезболивающее пухлику в руку, так тут же принялся его будить. Одного обморока ему, видимо, было мало.

— Не знаю, может, почку?

— Её вроде сзади режут.

Я осторожно прощупывал шрам сквозь футболку. Большой, зараза! И что они могли там искать? Аппендицит режут гораздо ниже, а этот на уровне печени. Я истерично гоготнул:

— Док, а может, они у нас печень вырезали?

— Да вы с ума сошли, мы бы уже были мертвы!

— Но ставят же какие-то импланты сейчас, может, и нас того? — глупая мысль, но от этого не менее забавная. Была такая госпрограмма, но здравоохранение нынче не самое дешёвое.

— Вы издеваетесь? Да люди полжизни в очереди стоят на эти операции, вы думаете, нас вот так запросто одарят этой благодатью?

— Да, было бы неплохо... — я с завистью вспоминал свою любимый бар.

И походу, не я один, внутри меня что-то зашевелилось, я с ужасом одернул от раны руку, и судя по выражению лица дока и девчули, не у одного меня случилась эта неприятность.

— Что, за?.. — док не успел задрать рубашку, за последние несколько минут он стал слишком нерасторопным. Не добудился пухлика, не среагировал на изменение ситуации, вот что значит колоться обезболивающим далеко от раны.

— Оно живое? — на выдохе произнесла Кэт.

Даже хулиган что-то промямлил с пола, и только я предпочёл промолчать. Прострелить себя последней пулей? Ну уж нет, я точно не умру здесь раньше этих хануриков!

Комната, в которой разворачивалась наша драма, задрожала и, как лифт, начала опускаться вниз. Дверной проём медленно уменьшался, от каменного грохота осыпалась с потолка бетонная пыль. Так, похоже, мы пошли на второй уровень!

— Что это?! — Кэт истерично косилась на свой живот. А там действительно происходило что-то интересное, нечто внутри наших тело вращалось и бурлило. И пока комната неспешно двигалась вниз, мы вполне могли обсудить сложившуюся ситуацию.

— Господа, предлагаю не паниковать!

Мои мысли прочитал доктор. Он оставил пухлика в покое и расположился у стола. Правда, при воззвании к спокойствию его глаза бешено вращались в орбитах, а на слюнявых губах проступила нездоровая улыбка. Псих, точно псих! Только сумасшедшего врача с ножом нам и не хватало. Мой пистолет был с одним патроном, и я уже терялся, куда именно его пристроить. Как говорится: не толпитесь, у меня пуль на всех не хватит!

— Очень ободряюще, док, есть гипотезы?

Не то чтобы посторонние движения внутри тела создавали какую-то боль, но этот, сука, дискомфорт был пострашнее любой боли. Зря доктор убрал нож, я уже так и видел, как кто-то из собравшихся вскрывает себе брюхо, чтобы избавиться от паразита. И почему я решил, что это паразит? Наверное, потому, что он в очередной раз захлюпал под кожей и оттянул футболку так, что сомкнув зубы я едва не откусил себе язык. Палец зачесался на курке. Высадить бы эту тварь в подходящий момент, но хрен знает, какой момент подходящий.

— Они подсадили нам кишечного слизня! — девчуля охнула и закатилась слезами.

М-да, уж не самая лучшая смерть. Выжившие китайцы, пришедшие к нам лет тридцать назад с миром, додумались выращивать в кишечниках мутантов особый вид паразита, по вкусу он напоминал угря, но я не слышал, чтобы мутанты кончились и на их место определили людей. Впрочем, китайцы — такие экспериментаторы в плане кухни, что я уже ничему не удивлюсь.

— Они подсаживают их без операций! — тут же нашелся доктор и покраснел.

Ага! Вот и полезли секретики из врачебной практики нашего эскулапа. И я это знал по своей работе, но устав велел держать легенду до последнего. Я тупой наемник, только и умеющий, что выбивать дурь из уличных хулиганов.

— Док, ещё версии? — я не рискнул заострять внимание на данном факте.

Мутанты очень специфически переносили взращивание кишечных слизней, блёв шёл такой, что это было слышно даже на улицах. Тогда мы с ребятами из отрядов зачистки спускались под землю, китайцы огребали пиздюлей, мутанты уничтожались слизни были запрещены, а город спасён, и всем хорошо.

— Может быть, это действительно какое-то жуткое шоу на выживание? Только для богачей, а мы тут как крысы в клетке! — док злобно ударил кулаком по полу.

— Как вариант, да, но я все же думаю, над нами проводят какой-то медицинский эксперимент, а ну-ка, все кто умеет: напрягли извилины!

— Камеры, надо поискать камеры, если нас снимают, они должны быть на одежде, на стенах... — доводы дока не в пользу слизней добавили Кэт оптимизма, слёзки высохли, глазки заблестели. Ходить по двигающейся комнате было так же удобно. как завязывать шнурки зубами, но даже беглого осмотра хватило, чтобы понять: наши муки ничем не документируются.

— Давайте рассудим логически! — док остановил наши блуждания по углам. Он не отходил от стола, и только сейчас я понял почему. Мерзавец по-тихому охлаждал бок, прижимаясь то к одной морозильной камере, то к другой.

— Ну давай! — я внаглую пристроился рядом и разговаривал с его затылком. Прохлада действительно давала маленькое облегчение. Кэт недоумевала от наших перестановок, но так и не поняла, что к чему.

— Смотрите, мы все как бы разные тут. Врач, охранник, мутант, генетическая элита и... — все как по команде поглядели на пухлика, но тот так и остался без сознания. Айболит не смог подобрать к нему никакого определения. На его месте я бы тоже многозначительно хмыкнул.

— Над нами провели какой-то эксперимент, очевидно, внедрили что-то нехорошее, посмотреть, как это приживется в разных организмах.

— Док, не сходится, симптомы у нас одни и те же, эта хрень развивается у всех одинаково! — я прикусил язык на полуслове и снова все как по команде посмотрели на пухлика. Беззаботный сукин сын, и когда же он проснется?! А вот хулиган пришел в себя окончательно, он раскачивался, как медведь после спячки, и что-то бормотал себе под нос.

— Почему не сходится, но мы же не знаем, как оно должно быть изначально?!

— Думаете, китайцы? — я задал мучивший меня вопрос в лоб.

— Я не знаю, кто это с нами сделал, шов кустарный, наверняка ещё и инфекцию занесли.

Вот спасибо на добром слове! Хотя не паразиты, и то хорошо. Я все пытался вспомнить, с чем ещё мне приходилось сталкиваться в катакомбах под городом, но одна версия была ужаснее другой. Незаконные абортарии, где из эмбрионов людей мутанты делали себе игрушечных кукол, подпольные столовые, ломившиеся от жутких деликатесов. Сегодня прикрываешь одну лавочку, завтра на ее месте появлялись ещё две. В некоторых районах старой Москвы за людьми иногда велась настоящая охота. Мне повезло, по приезду в столицу работёнка нашлась почти в центре: наводить порядок в элитном районе — одна благодать. Но случалось всякое и иногда весьма неприятное. Центр — это не укреплённый бункер, поэтому вражину приходилось щемить и на подступах к цивилизации, и далеко за её границами.

— Мы упускаем что-то важное, что-то, что привело нас сюда! — я наконец подвёл разговор под нужную черту. Долго вспоминать свою историю мне не требовалось, главное, чтобы не пришлось ее озвучивать этим людям.

— Я не знаю, помню прием в офисе, пару человек без страховки.

— Не китайцы?

— Нет, да что вы пристали со своими китайцами?

— Я помню китайца! Крутился там один подозрительный тип, я думаю, всё-таки это их рук дело! — я многозначительно прищурился и обвел эдаким напыщенным взглядом окружающих.

— Я не помню китайцев на приеме.

— Так может, они были вне приема, а, док? Выкладывайте, с чем работаете внеурочно?!

— Да что вы пристали?! Я честный человек и работаю только с людьми, китайцам не помогаю, мутантам так и подавно! У меня есть одна версия...

— А что ты так занервничал, док?

Айболит действительно перешёл на крик и даже сам этого не заметил. Раскраснелся как рак и оплевал слюной весь стол. Хорошо, что я стоял сзади, хотелось уже приложить доктора чем-то тяжёлым по затылку, но вовремя сдержался. Ну не люблю я шум. Однако общее облегчение дало ложную картину. Мне казалось, от холода процесс внутри нас пошел значительно быстрее, правый бок тощего с виду врача значительно обвис. Да и я сам себе пожал руку: коллега, я поздравляю нас, второй уровень достигнут. От тяжёлых мыслей меня отвлекло поползновение снизу.

— Ука... — голос подал хулиган, выпрямиться в полный рост он так и не смог. Молодчик ухватил меня за штанину трясущейся рукой.

— Что, прости? — я склонился над ним, скрестив руки. Моему примеру последовали и остальные прямоходящие.

— Ыука! — он плакал и злился одновременно.

— А, — догадался я, — это он мне, все нормально! Так что за версия, док?

— Откуда они знали, что мы соберёмся здесь? Там было много комнат, но мы выбрали именно ту, в которой был лифт!

— Ую ебя! — мычал хулиган, никак не желая отцепляться от моей штанины.

— Убью тебя? — девчуля играла с ним в игру "догадайся сам".

— Люблю ебя? — я отстраненно предложил свою версию. — На что ты намекаешь, док? Среди нас предатель?

— А кто предложил идти именно сюда? Организатор этого безумия же должен как-то нами управлять! Вести по пути своего замысла! — док раздухарился от своей прозорливости, вот только у него, как и у меня, подкачала память. А действительно, кто предложил идти именно в эту комнату?

В повисшей тишине бетонная коробка ударилась об основание шахты и остановилась. В бывшем проёме красовалась стена. Как теперь выбраться из западни? Или с замыслом неизвестного режиссера что-то случилось?

— Что с пухликом? Вы так и не добудились его, док. — я щёлкнул в сторону спящего пальцами. Обезболивающее давно вкололи, а церковная мышь так и не пришла в себя. Может, доктор постарался? И этому я тоже не удивлюсь. Доктор проигнорировал мой вопрос, он деловито оценивал результат проведенного у морозильника времени. Вырост на правом боку уже невозможно было игнорировать. Он сделал то, что побоялся делать я — ткнул в него пальцем. Делайте ставки: нарост лопнет как пузырь и забрызгает округу ядовитой кислотой; монстр внутри раскроет пасть и откусит Айболиту кисть; или последний вариант, но от этого не менее вероятный: док обоссытся и упадет в обморок?

— Ука, оикс! — хулиган снизу жаждал общения, но я раздражённо пнул его ногой. Не мешай, тут кино и попкорн!

— Мягкое... — док пересекся с нами испуганным взглядом.

— Как ощущения? — а ведь мой нарост ничуть не меньше.

— Оно у всех такое большое? — Кэт уже пристроилась сзади меня. И когда успела приложить к холодильнику пузо?!

— А у него не растёт... — док кивнул в сторону пухлика.

Ну это спорное утверждение, мало того что толстяк по всем понятиям широкий человек, так он ещё и лежал к нам не тем боком. Придерживая свое "богатство" руками, дабы не разошлись швы, мы на цыпочках окружили пухлика. Кэт и док сверлили взглядом его лицо, а я приноравливался, как незаметно задрать футболку нашей церковной крысы. Кукла ожила по команде извне, руки и ноги задрыгались и, отрываясь от тела вместе с одеждой, полетели в разные стороны. Обожаю вечеринки, когда надо падать на спину с пистолетом в руках и матом на выдохе. Кэт, взвизгнув, отскочила к стене, а док как придурок застыл на месте, разведя в стороны руки. Под одеждой пухлика обнаружилась пародия на человеческое тело: резиновая плоть, утыканная проводами и чипами.

— Долбаный андроид! — я героически боролся с гравитацией, с такой ношей на боку не просто встать, еще сложнее не расплескать содержимое. Когда пыль и крики осели, голова пухляка отделилась от тела. Она забегала по полу на паучьих ножках, открыла рот и оскалилась в улыбке:

— Поздравляю! Наконец-то вы нашли моего первого помощника!

— Убейте её, пожалуйста! — девчуля истерила, по своему обыкновению забившись в ближайший угол.

— Сраная дрянь! — док топтал бешеную голову ногой, но никак не мог попасть. Уже минуту она наворачивала по комнате круги и дико хохотала. Однако вёрткая сука: андроид не задерживался на мушке моего прицела дольше секунды.

— Стреляй! — радистка бросала на меня разъяренные взгляды. Да твою ж мать, именно последним патроном я уничтожу единственный способ понять, где мы оказались, что с нами произошло и как отсюда выбраться. Док потерял равновесие при очередной попытке прикончить тварь ногой и с грузным выдохом упал на задницу. Да, у меня были бы такие же круглые глаза в его ситуации: делать сальтухи, так сказать, на сносях не самый безопасный досуг. Кукла до одури напугала и хулигана, он отпрыгивал от неё, как кошка от пылесоса.

— Так, тихо всем! — мне надоела эта канитель.

Режиссер спектакля получил уже достаточно удовольствия от своих сюрпризов, возможно, даже кончил пару раз. Настало время и поговорить.

— Ты кто такой, и чего тебе надо от нас?

— Четверо безумцев, что решили поиграть с судьбой, осмелитесь ли вы пойти до конца? — голова разве что не танцевала, безумные глаза андроида вращались в разные стороны, а выпавший язык волочился по полу как тряпка. Голос доносился из передатчика на затылке куклы. Я опустил пистолет и уселся поудобнее.

— Ты кто такой, придурок?

— Я смотрю, вы чувствуете себя вполне неплохо, но ведь это только пока. В шприцах, содержимое которых вы сами себе вкололи, было не только обезболивающее. То, что растёт внутри вас, нуждается в витаминах и гормонах; я рад, что вы сами делаете всю грязную работу.

— Что внутри нас? Псих, ты что нам подсадил?! — док в последний раз потянулся к андроиду, но снова промахнулся.

— О, это будет приятный сюрприз для последнего выжившего из вас, вы не нужны мне все, только самый сильный, только самый выносливый, чьи гены пройдут естественный отбор...

Кукла не договорила; девчуля с размаху воткнула в её макушку нож-бабочку, что так вовремя выпала из кармана Айболита.

— Эй, я не закончил с ней! — а вот это действительно было обидно! Я, конечно, уже привык, что люди при разговоре со мной иногда неожиданно умирали, но в этот раз всё явно шло не по плану.

— Сука, тварь! — радистка пнула голову в сторону хулигана.

— Ыздец... — молодчик упал на спину и перевёл дух.

— Так! Спокойно! — нарост на боку булькал от малейшего движения. Как бы этот мешочек счастья не порвался раньше времени. — Я, кажется, знаю, что нам подсадили!

— Что? — док поднял на меня сумасшедшие глаза.

— Сука, это не китайцы!

Хорошо, что стол был прикручен к полу; конструкция скрипела и стонала, пока я поднимался на ноги.

— Какие, нахуй, китайцы, ты с ними уже задрал!

— Кто-нибудь знает про клонирование органов? Эта сучара сказала, что ему не нужны мы все, только один. Тот, кто останется в конце.

— Что за клонирование? — радистка собирала непослушные волосы в конский хвост. В Кэт просыпался боевой ангел, и меня это ни столько восхищало, сколько пугало. Нож она так и оставила себе.

— Во попали... — док сориентировался первым, он вытирал грязь с подбородка и смотрел на меня как загнанный зверь.

— Во! Док в курсе, хоть с этим будет легче, правда, ненадолго...

— Что за клонирование, каких органов? — девчуля выходила из себя и брызгала слюной.

Что ей можно было ответить? Попали мы, конечно, знатно, как кур в ощип. Хулиган шарахался от каждого громкого звука и почему-то больше общаться с нами не хотел. Его челюсть еще была перекошена. В принципе, по физиономии молодчика и можно будет определять этапы, когда действие обезболивающего закончится.

— Они подсаживают людям органы, — док говорил на выдохе, болезненно морщась. Наверное, он лучше меня понимал всю патовость ситуации. — Пришивают прямо на органы носителя и ждут, пока те вырастут. Это апофеоз черного рынка трансплантологии. Раньше доноров клонировали, но это был долгий и кропотливый процесс, а клонировать нужные органы, отдельно подсаживая генетический материал носителю, гораздо дешевле...

— Они так быстро растут? — девчуля гладила нарост на животе.

— Да, если принимать специальные гормоны, это сложный процесс, но быстрый. И нужно всё время обезболивать, всё время, пока растёт новый орган, — взгляд доктора прояснился, и он мне совсем не понравился. — Надо искать обезболивающее! Если мы останемся тут взаперти, скоро сойдём с ума от боли.

Потайная дверь открылась со стороны хулигана, похоже, фортуна выбрала себе нового любимчика. Чем он и не преминул воспользоваться, засобирался в коридор раньше всех.

— И далеко ты собрался, дружок?

Мой сопроводительный пинок подстегнул молодчика пролететь несколько метров, да так и остаться на карачках. Придурков надо держать в тонусной узде.

— Зачем?

Доктор с трудом протиснулся в узкий проход. Он все время охал, хватаясь за нарост. Драка с головой андроида будет ему аукаться ещё долго.

— Этот ханурик наверняка думает, как заполучить свою дозу обезболивающего раньше нас... — я оскалил на молодчика устрашающую гримасу.

— Да я не про него! — Айболит с досадой махнул рукой. — Зачем я вколол андроиду обезболивающее?!

— А я, между прочим, предупреждал! — я со злости пнул хулигана.

— Пышол а уй! — загундосил он под моей ногой.

— Ха! У нас хорошие новости, обезболивающее пока действует! — я хотел подбодрить своих невольных знакомых, но, судя по мученическим выражением их лиц, шутка за триста ушла в молоко.

— Пить хочу, — единственное, что произнесла радистка.

— Да, с водой тут напряг, боюсь, нам не отвели здесь столько времени. От жажды точно не умрем, — я чесал подбородок, осматривая нижний этаж казематов. Впрочем, там было все то же самое: бетонная коробка без окон и дверей.

— Надо поискать обезболивающее, пока мы ещё можем ходить, — Айболит иногда выдавал дельные мысли, но его инициативу вдруг не поддержала Кэт.

— Постойте, вы помните, что сказала голова в самом начале?

— Ага, что мы в полный жопе. Она повторяла это беспрестанно.

Коридор уходил вправо и влево, интересно, насколько большим был этот лабиринт. Чтобы быстро его изучить, придется разделиться

— Да нет же. Он сказал: поздравляю, вы нашли моего первого помощника.

А у девчули отличная память, этот момент даже у меня выпал из головы.

— И что? — на сей раз не сообразил док.

Хотя в нашей ситуации вообще удивительно, что мы ещё хоть как-то адекватно воспринимали происходящие события.

— Если есть первый помощник, значит, есть и второй! Это же очевидно! — Кэт радовалась неожиданной догадке, ну а нам с доком было не до смеха. Мы подозрительно косились друг на друга.

— Малышка, ты думаешь, среди нас есть ещё один андроид? — лишний орган внутри моего тела быстро рос, создавая все больше неудобств.

— Мы же можем это проверить?

Проверить эту догадку будет не сложно, вот только рана доставляла не только дискомфорт, но и откровенно болела. Зря мы отложили поиск обезболивающего, потом придется всем скопом ползать по этим коридорам и материть белый свет.

— Теоретически это возможно, — неуверенно затянул доктор, но я остановил его нагло и бесцеремонно.

— Слушайте, в нашей ситуации, конечно, возможно всё, но я бы предложил сначала найти тайник с обезболивающим. Помните, что было с нами в той комнате, прежде чем она превратилась в лифт? У нас минут тридцать, не более, и эта хуйня повторится!

— Наверное, действительно лучше сначала найти обезболивающее, — доктор бледнел от накативших воспоминаний.

— Предлагаю разделиться, чтобы ускорить процесс поисков, — тяжёлое решение, но единственно правильное. — У кого нож?

— У меня, я его никому не отдам, предупреждаю сразу, — Кэт болезненно задрала руку.

Как я и предполагал, команда не восприняла мою идею с каким-то энтузиазмом.

— Разделяться? Вы уверены, что это хорошая идея?

Айболит деликатничал, и от этого я злился ещё сильнее. Драгоценное время уходило безвозвратно, а гуляющий по коридорам сквозняк не сулил ничего хорошего.

— Конечно, плохая, но у меня пистолет, у радистки нож, поэтому разделимся по такому принципу: я пойду с нашим плохишом налево и проконтролирую, чтобы он не выкинул какой-нибудь фокус, а вы вдвоем проверите комнаты в правом крыле. Если что — кричите; не думаю, что лабиринт будет большим.

Док и девчуля неуверенно кивнули.

— Вот и ладненько. Плохиш, подъем! — радостный пинок помог хулигану принять вертикальное положение, а ствол моего пистолета обеспечил нам надёжную социальную дистанцию. Я ждал, когда хулиган осмелеет и накинется на меня, и благо ему хватило ума сделать это без свидетелей.

— Оикс, ы ука! Я а тыое э одысыался! — молодчик жалобно заскулил и повис у меня на шее. Он тёрся о пистолет отвисшей требухой, так и нарываясь на пулю. Я ограничился приободряющей пиздюлиной под дых и зашипел на него аки змей:

— Молчи, зараза! Если сорвешь мне операцию, останешься в этих казематах навсегда!

— Сюда, здесь! — тяжесть в боку не давала кричать на полную силу, надеюсь, доктор и радистка не будут задерживаться. Очередной круглый стол заждался своих рыцарей. Хулиган уже ломал о его столешницу ногти. Наивный дурачок: обезболивающее выдавалось строго по расписанию.

— Не ломай, а то не откроется! — я пригрозил шпане пистолетом.

— Мне ольно... — он хныкал у стены. Речь хулигана становилась все чётче, а значит, скоро наши мучения продолжатся. Нарост на боку так и норовил порвать швы.

— Терпи, солдат, атаманом не станешь, но зато, может, выживешь... — боль нарастала, я крикнул ещё раз. Команда задерживалась, и это было не к добру.

— Ноыкс, отпусты... — молодчик правильно понял, что эта комната станет последней. Превозмогая адское неудобство, я засмеялся:

— Да, отличная идея, беги с этой хуйней в брюхе, помрёшь от заражения крови через пару дней. И молчи! У меня тут одна пуля, но поверь: любое неосторожное слово с твоей стороны и я тебя пристрелю!

— Не надо! — хулиган съехал по стене, согнулся в три погибели, обхватив руками живот. Знал, сука что я не шучу. Не подписывался он под такое, а кто просил меня взять с собой на какую-нибудь операцию?

— Ты же мечтал посмотреть на мою работу, а я тебя предупреждал! — с одной стороны мне было жалко Стаса, но за язык и другие части тела я его не тянул и в этой авантюре мог бы справится в одиночку. Ладно, почти в одиночку. Главное, чтобы Раф не подвёл. Он парень четкий, но по природе медленный.

— Я не думал, что здесь будет такой пиздец! — парень плакал не от обиды за свои обманутые ожидания, боль было все труднее терпеть. Док и радистка не отзывались, операция на грани срыва?

— Ноикс, ты не предупреждал о таком, — Стас размазал по лицу сопли.

Я не смог сдержать смешок, вспоминая его игру в зажравшегося мажора. В пацане почём зря пропадал настоящий актер. Жаль, что привычный кинематограф умер почти сразу после катастрофы, да и в драматических театрах уже не было нужды.

— Ты не говорил, что будешь бить меня, мне было больно!

Да, полицейские будни — они такие. Стас снова и снова заставлял меня улыбаться. И это даже отвлекало от боли.

— Ты не говорил, что будешь колоть меня в язык... А это было невыносимо больно! — пацан повысил голос, а в коридоре послышались шаги. Операция входила в завершающую стадию. Ни лишних звуков, ни разоблачающих слов. У меня не оставалось времени выдавать предупреждения. Пришлось объяснить Стасу всё это более наглядно. Удар коленкой в нос вывел его из игры на какое-то время. Ох, приятель точно будет дуться на меня после всего этого. Хорошо, что я знал к нему подходы. Он ценный информатор и внештатный агент, мои глаза и уши на улицах опасного города.

— Вы здесь? — девчуля заглянула в комнату первой.

Для наглядности я ударил бесчувственного Стаса ещё раз. Зря он жаловался на побои, ведь даже не подозревал, что бил его я вполсилы.

— Да хватит уже издеваться над человеком! — доктор рвался хулигану на помощь, и я уже видел, как изменилось его поведение. Оставить их вдвоем на какое-то время было правильным решением.

* * *

— Ты думаешь он врёт, этот мордоворот? — радистка шла вперёд и держала наготове нож.

После того, как мы разделились док и Кэт не спеша осматривали комнаты в северном крыле лабиринта. Их разговор я прослушал позже, в записи с камер видеонаблюдения.

— В уме не укладывается, как все это могло произойти! — Айболит рассматривал нарост на боку, внимательно изучал наложенные швы.

Тут не к чему было придраться. Для подопытных использовали специальные швы с армированной основой, а кожу вокруг раны обкалывали коллагеном для эластичности.

— Бред какой-то! — Айболит раздражённо ударил кулаком в стену.

— Кто из них помогает этим безумцам, как думаешь? — девчуля стонала от подкрадывающейся боли, но док специально игнорировал ее слова. Его голова была занята совсем другими мыслями.

— Я не знаю, отстань!

— А если они нашли ИХ? — радистка схватилась за живот, ее пальцы юркнули в трусы, но док жёстко перехватил руку Кэт и отдернул в сторону.

— Что ты делаешь? — он прижал ее к стене, но она и не особо сопротивлялась. Водила ногой по его штанине до самой ширинки.

— Так романтично оказаться тут вдвоем, такое смешное совпадение, да? — она полезла к нему целоваться. Теперь не сопротивлялся доктор, Кэт обсасывала его язык страстно и жадно. Это сладостное действо прервал мой крик. Голубки всполошились, но не пошли на зов.

— Как думаешь, он уже убил того паренька? — девчуля обжималась с доктором, и даже отвисшее брюхо ей не мешало.

— Не знаю. Ты всерьез думаешь что все это романтично? — доктор не увидел комфорта в обстановке и всё время воровато оглядывался.

— А ты нет? — девчуля глупо улыбалась.

Похоже, ее уже не пугала перспектива оказаться чьим-то донором поневоле.

— Пахнет какой-то подставой, да и этот верзила с пистолетом... Там, в лифте, мажор сказал ему "оыкс". Что-то знакомое...

— Хочешь, я убью его? — Кэт игриво растрепала волосы, и ее рука снова потянулась к низу живота.

— Угомонись, — доктор был холоден как сталь. — Убьешь, когда найдем обезболивающее. И не трогай ИХ пока, не оставляй свои отпечатки. У меня плохое предчувствие.

— Ты думаешь, один из них полицейский?

Доктор дёргался на мой крик, но пока не решался идти.

— Я уже готов ко всему!

— Давай убьем их обоих, сразу, мгновенно!

— Не суетись!

Неопределенность и паранойя делали свое дело. Док действительно не верил никому. Я уже много раз видел этот взгляд. Он решил, что лишние свидетели ни к чему, а значит, в конце испытания действительно останется только один выживший.

— Ты злой, ты всегда меня останавливаешь, зачем? — девчуля надула губки.

— Слишком много трупов ты оставляешь после себя, — Айболит на скрывал раздражения. — Рано или поздно тебя вычислят, а за смерть тех полицейских еще и казнят. И тебя, и меня в придачу! Пойдём, пока этот тип не пошёл нас искать!

— Оно возвращается... Время на исходе? — Радистка морщилась от боли, внутри нароста опять что-то бурлило.

— Да, надо скорее найти обезболивающее, идём же!

* * *

— Да всё с ним в порядке, что за суета? — я не мешал доктору. Пусть ненадолго отвлечётся, у меня будет время первым вколоть себе обезболивающее. Стол должен открыться с минуты на минуту, и я должен быть у него первым.

— Больше ничего не нашёл здесь? — радистка неестественно улыбалась, преградив мне дорогу. Кажется, второй этап переходил в острую фазу несколько быстрее, чем я планировал.

— Нет, только этот стол, — включу безмозглого олуха, проживу чуть дольше. — А вы? Что-нибудь там нашли?

Док косился на меня из-за спины. Очень невыгодная расстановка: радистка атакует спереди, доктор набросится сзади. Я поспешил с тем, что убрал пистолет за пояс; главное, чтобы Айболит не догадался навредить Стасу. Он тут пока самый беззащитный.

— Нет, но может быть, если ты такой везучий, попробуем найти что-то вместе? — девчуля положила руку мне на плечо и с силой сжала. Хватка не соответствовала облику, походу, про уровень своей мутации радистка слегка приврала, но впрочем, это было ожидаемо.

— Конечно, но только сначала уколемся, — я мужественно терпел боль.

И она даже затмила неудобства снизу. Девчуля наблюдала за моей реакцией, хищно улыбаясь. Чертов стол не двигался. Мне предстояло оттягивать момент открытого конфликта как можно дольше.

— Отличная хватка, а вагиной так сможешь? — жалкая попытка скрыть смехом брызнувшие из глаз слёзы. Сука, уровень мутации радистки восьмой или десятый, а это уже вне закона!

— Конечно! Хочешь попробовать, ментяра?

Терпеть всё это уже не было мочи, я отбил руку Кэт и потянулся к пистолету.

— Нет, Кэт! — доктор опоздал со своим мнением. Мой отточенный удар должен был как минимум сломать с виду хрупкую руку девушки, но конечность мутанта изогнулась как пластилиновая и вернулась на своё место.

— Урод! — тварь запрыгнула на меня, крепко обхватив бедра ногами. Хорошо, не догадалась порвать нарост на боку. Это точно был бы мой конец. Кэт отбила руку с пистолетом. Я удачно удержался от того чтобы нажать на курок, выстрел убил бы ни в чем не виновную стену. Мутант вцепилась мне в волосы и задрала голову. Смертельный поцелуй был готов. Язык девушки раздвоился и вонзился в мой рот. Я не успел сомкнуть зубы, яд осадил глотку, вызвав мгновенный паралич лицевых мышц. Забористая концентрация, которой бы хватило на весь наш отдел.

Я закатил глаза и, обмякнув, упал на спину. Под звонкий смех девушки моё сознание гасло. Ну, по крайней мере, умер я как герой.

— Ноикс! — наш майор страшный человек, ужас во плоти. Почему-то на планёрках он всё время срывался на меня. — Кто наши враги?

— Китайцы, товарищ майор!

— Бля... Китайцы не наши враги! Наши враги мутанты! Ты понял?!

— Так точно! Наши враги Китайцы!

— Ты идиот?!

— Никак нет!

— Так почему враги Китайцы, а не мутанты?

— Потому, что мутанты боятся Китайцев!

Кричать майору из могилы было не очень удобно, тем более когда в меня летели комья земли, но долг обязывал отвечать старшему по званию, даже будучи мёртвым.

— Ничтожество! — майор раздражительно фыркнул и отошёл от могилы.

Я умиротворенно смотрел на голубое небо, но лежать без дела как-то не входило в мои принципы, а тут ещё и могила глубиной в два локтя. Да и не могила, в общем, а так, небольшой шурф. Он зарос травой, как только я его покинул.

— Товарищ майор!

Искать сбежавшего офицера мне долго не пришлось.

— Ноикс, Ноикс, и во что ты вляпался опять? — дух таёжной степи в виде медведя, приютившего на себе волка, лису и ещё десяток животных поменьше, деликатно стукнул меня в плечо.

— Так, блядь, что значит вляпался?! Ты же сам послал меня в столицу!

— Послал... Как много в этом слове горькой правды.. — медведь хитро улыбался. Животные на его спине дёргали конечностями и щелкали клыками. После катастрофы в тайге такие химеры уже были не роскошью, а средством передвижения крыши особо впечатлительных людей.

— Эй, я не понял! Ты тогда пошутил что ли? — я пошел за хозяином тайги, чтобы восстановить справедливость, но он скрылся в высокой траве.

— А ты мне позвони, и узнаешь!

Телефонная трубка была привязана к моему ремню на грубый узел и билась о коленку.

— Ну так что, где ответ?! — я поднес ее к уху.

— Оу, полегче, Ноикс! На следующей неделе у нас по расписанию стандартный набор, глазное яблоко, почка и яичко.

Алик заведовал фермой для черной трансплантологии и добился на этом поприще головокружительных успехов. Вообще-то эта деятельность пресекалась законом и каралась жёстко, но сама идея мне очень нравилась.

— Мне нужна печень!

— Да не кричи ты так сильно, нас могут подслушивать!

— Дурак, я тебя и подслушиваю, ну, в рабочее время. Смотри: сможешь организовать мне игру на следующей недели?

— А кто будет играть? Что за контингент?

— Да не ссы ты, у меня только лучшие из лучших. И это... В этот раз я тоже в деле!

— Да ты что! Ты реально хочешь пройти отбор?

— Сука! Да я был рождён для того, чтобы убивать и грязно доминировать! Алло, ты слышишь меня?!

М-да уж, и чего я кричу в трубку, которая привязана к моему ремню? Какая глупость! А вот что не до смеха, так это офицерские гробы, падающие в разлом на последней церемонии прощания. Майор и тут рыдал как ребенок, утирая слезы флагом новой федерации. Трое — и все отравлены. Говорили, это новые мутанты, которые получаются от скрещивания с людьми. Опасные особи: они тоже хотели убивать и доминировать, но, сука, только не в мою смену!

— Какая-то чума, представляешь: на черном рынке всплеск по предложению нелегальных эмбрионов. Какой-то умник поставил на поток производство метисов из людей и мутантов. Если это не остановить, то через пару десятков лет они загонят нас под землю, Раф. Представляешь!

Раф кивал в такт словам, неспешно подгоняя к джакузи из старой бочки тележку со съестным. На нем были потёртый джинсовый комбинезон и соломенная шляпа. Чёртовое пугало прямиком с североамериканских полей.

— Это хорошо, у нас тут не так уж и плохо, да, Артём?

— Дурак! Люди должны жить на поверхности, а мутанты... — печальный взгляд Рафа остановил мою гневную тираду. — Ладно, забей...

Ага, забудь, забей, вот только не забывай, где висит старое ружье. Там одна пуля, и ты знаешь, в кого она будет выпущена.

— Кто наши враги, Ноикс?! — майор был тут как тут. Ох и въедливый тип, как засохшая на штанине жвачка. И не смотрите, что он грел косточки голым. Майор всегда на службе, вот и сейчас его буйную голову защищала верная фуражка.

— Наши враги — идиоты, сэр!

Дуло моего пистолета показалось из воды, и пуля незамедлительно пробила голову майора. Это была не кровь, а сладкое желе, что попало мне в рот.

— Найди убийцу наших ребят, Артем, теперь это дело чести! — майор неуклюже приложил руку к дырке в голове и попробовал ее содержимое на вкус. — А я думал, оно будет клубничное...

— Эй, Ноикс, дружище! Ты там? — голос старого приятеля доносился из глухой утробы. Причем моей собственной. Шрам на боку болел, внутри что-то шевелилось и толкалось.

— Михан, это ты?

Швы разошлись, мой напарник смотрел на мир из кровавого укрытия всего одним глазом.

— Ты не забыл, в пятницу реванш!

— Да не забыл, я не забыл! — я заталкивал назойливого друга обратно. — Не мешай, сорвешь мне операцию и не будет никакого реванша.

— Мне кажется, ты здесь уже засиделся, Ноикс, — теперь из воды показалась медвежья морда. Дух тайги всегда появлялся в тот момент, когда вместо него я ожидал увидеть сексапильную барышню.

— А что, уже пора? — я стонал, не желая выбираться из теплой ванны. — Не хочу обратно, там больно, сухо и плохо пахнет. Ты вообще видел ту суку, которая меня угробила?!

— Да и, по-моему, тебе снова надо с ней встретиться. — медведь был непреклонен.

— Бля... А может, в аду всё-таки найдется мне местечко?

— Нет, извини, тут все места забронированы...

Дно джакузи распахнулось, и вместе со зловонной водой прямиком из канализации я стремительно полетел в бездну.

* * *

— Ну что ты там возишься? Мне нужна помощь! — док тщетно пыхтел над столом. Подцепиться там было особо не за что, да и механизм на редкость прочный. Может, мы тут все и подставные, вот только декорации комнат испытания вполне настоящие. Кунсткамеру делали с любовью.

— Ты уверен, что этот пацан не в сговоре с тем бывшим копом?

Так, расклад вполне понятный, вот только когда это меня успели исключить из органов правопорядка? Майор будет прыгать от радости, а ночью рыдать в подушку. И как же они без меня?

— Брось мажора, ты видишь, как этот мордоворот отмудохал его?

— Это был хитрый ублюдок, может быть, они вместе разыграли весь этот спектакль? — девчуля не унималась, занесла над Стасом руку. Пацан или догадался играть беспамятство до победного, или действительно ещё не пришел в себя после удара. Ох и лучше бы не приходил! Ногти мутанта превратились в острые шипы.

— Забудь о нем! — доктор почти кричал. В том числе и от боли. Отжимать крышку стола да ещё с инородным предметом в теле — занятие на вечер не для каждой веселой компании. — Нам повезло что у ментяры не было прослушки, иначе все было бы зря! Да помоги же мне!

Как же меня бесило, когда они говорили обо мне в прошедшем времени. Так и хотелось вскочить с адским смехом и навести на злодеев оружие, но вот беда, мой пистолет уже припрятал кто-то из этих плохишей. И как же они ошибались с прослушкой! И видеокамеры здесь замаскированы так искусно, что без спецоборудования их и не увидишь. Алик всегда бил одним ударом по несколько зайцев, богатым отборный материал для трансплантации, а тем, кто победнее, азартный тотализатор. Молодец мужик, не зря заслужил мое уважение.

— Сломай её! — девчуля яростно блеснула на доктора глазами. Болевой импульс прожег наши тела синхронно и с четкой расстановкой приоритетов. Плохиши сосредоточились у стола, а у меня появилась возможность незаметно вколоть себе обезболивающее. Оно было припрятано в бляшке ремня.

— Это все из-за тебя! — Айболит наехал на сообщницу, прикусив губу от очередного спазма. Столешница никак не поддавалась даже их общими усилиями. Раф явно тянул время.

— Ты хочешь найти виноватого? И в чем же я провинилась? В том, что ношу наших деток? — Кэт игриво изгибала спину и озорно смеялась. — Те полицейские убили бы меня и забрали наших деток...

Она уединилась у стены. Не самый подходящий момент, чтобы проверять свое богатство, и похоже, крыша девчули окончательно поехала.

— Не трогай их, — док пока сохранял терпение, но болевые спазмы становились все чаще и сильнее.

— Наши детки...

Пальцы мутанта исчезли в промежности. Она с лёгкостью запустила туда руку по самый локоть и тем самым выиграла бы любой чемпионат по фистингу.

— Смотри, какие они красивые, — девчуля извлекла полупрозрачный шар размером с кулак. Внутри действительно маячил зародыш, лишь отдаленно напоминающий человеческий.

— Убери обратно! — доктор шипел от злости.

А вот и мой пистолет! Его дуло угрожающе смотрело на девушку, но ей явно не о чем беспокоиться.

— Ты не любишь наших деток? — в голосе мутанта звучали наивные нотки. Она молода и глупа. Док осеменил ее не из-за высоких чувств. На черном рынке такие эмбрионы стоили очень дорого.

— Пожалуйста, убери их обратно, ты же знаешь, вне твоего организма они умрут, — он корчился от боли, но всё ещё хотел решить вопрос миром, да и был ли у Айболита выбор?

— Я же знаю, что ты будешь с ними делать, ты думаешь, я ничего не понимаю?

Кэт резко охладела к своему подельнику. О и снова этот до ужаса знакомый взгляд: в конце точно должен остаться только один. Плохиши сблизились, и мне стало страшно за доктора. Как ни крути, он человек и должен ответить по закону, а вот мутанты — сего лишь расходный материал.

— Полиция Москвы! Всем стоять, вы арестованы! — мой радостный крик омрачился менее радостным подъемом с пола. Док вылупил глаза:

— Что за черт?!

Девка спрятала свое нелегальное сокровище обратно в вагину и оказалась более лаконичной:

— Какого хуя?!

— Вам предъявлены обвинения по следующим пунктам, — моя голова кружилась, картинки плыли. — Незаконное выращивание и скрещивание генетического материала. Попрание фундаментального закона человечества о выживании главного вида. И вы просто мудак!

Я говорил все это только доктору; когда его обвинения кончились, я обратился к мутанту:

— А у тебя, сука, нет никаких прав, тебя я просто расчленю на кусочки, потому что мне это нравится!

— У него антидот! — Айболит направил на меня пистолет.

Да я бы с удовольствием ограничился этим, но ведь, сука, план был в другом!

— Раф, давай!

Я уповал на последний козырь в своей колоде. Потайное окошко на уровне плинтуса открылось с лёгким скрипом. В повисшей тишине все напряжённо смотрели на это действо и слушали старческое кряхтение за стеной:

— Иду, иду...

В комнату вкатилась светошумовая граната. Яркая вспышка и пистолетный выстрел. Док вскрикнул от боли, уронив оружие. Единственная пуля по моей задумке послушно разорвалась в стволе. Люблю человеческие рефлексы! Но не Айболит был моим врагом, а латексная чертовка. Я не мог оставить Стаса, он ценный свидетель, моя уязвимая точка, и я должен был вытащить своего осведомителя из комнаты живым. Под яростный крик мутанта я нащупал его голову и тут же поплатился за это.

— Ноикс, сука!

И первый же удар от Стаса я пропустил в скулу. Мой горе-сообщник дрался с закрытыми глазами: беспощадно и глупо. Я, конечно, хотел спасти Стаса, но его удар резко охладил мой пыл, да к тому же зрителям с улицы не особо понравились бы мои неуместные потуги спасения чужой жизни. Я представлял, как сейчас ревел тотализатор, а в глазах у Алика росли нули от сделок. Вот и придется выбирать между дружбой и популярностью. Кто не блогер, я не виноват.

Четкий и резкий удар отправил Стаса в очередной нокаут, а ставки на мою персону резко выросли. Ну что ж, продолжим набирать авторитет. Мутант тут как тут, но в этот раз я увернулся от атаки острых когтей. Доктор забился в угол и, пережав вену, останавливал кровотечение. Как хорошо, когда все при деле. Он теперь не представлял угрозы, а вот чертова девка... Она плюнула ядовитой слюной как змея. От капель, попавших на лицо, мое сознание мутилось. И дело бы снова окончилось в чистилище и слушать бы мне до бесконечности сладостные крики майора, но две печени исправно делали свое дело, нейтрализуя нейротоксин.

Айболит отхватил по щам без какого-то злого умысла с моей стороны, и прикрыться им от очередного плевка я решил ради шутки. Док истерически завопил, оказавшись на линии огня, но мне-то не знать, что в его крови есть антидот. Прежде, чем трахать мутантов, желательно предохраниться по всем фронтам, и с этим я был полностью согласен. Девчуля плевалась в нас, не обращая на визги сообщника никакого внимания.

— Сука! Мой костюм! — единственное, о чем пожалел док, прежде чем я дал ему пинка под зад и отправил зализывать раны в очередном углу.

— Не переживай, на нарах дадут новый!

— Убей этого козла!

Девчуля не участвовала в нашей перепалке, атаковала молча; ее глаза горели огнем, а кожа покрывалась чешуйками. Мутант теряла человеческую маскировку, а мне пора было менять дислокацию, потому что в комнате для нас двоих становилось тесно. Нарост на боку булькал и трепыхался, и это были непередаваемые ощущения. Мутант шёл по пятам, злобно рыча.

Я рыскал по стене, считая стыки.

Раз, два, три, из потайного отделения в мою ладонь упала полная обойма для пистолета. Очень вовремя, учитывая что док обезвредил мою пушку. Обойма несомненно пригодится, но только тогда, когда я вспомню, где лежит запасной пистолет.

— Где ты взял антидот? — мутант плюнула в меня очередной дозой яда, но, как и прежде, он не произвел на меня ни какого эффекта. Поговорка: что не убивает нас, то делает нас сильнее, была придумана именно при таких ситуациях, а не когда тебя наклоняют и пускают по кругу какие-то жизненные обстоятельства.

— Пошла на хуй, сука! — самое главное в переговорах с террористами — это не вести никаких переговоров. Тайник с запасным оружием в южной стене за поворотом, вот только где именно? Пятнадцать шагов или двадцать пять? Эх, была не была! Потайная клавиша отворила нишу, внутри которой сидели аккуратно связанные люди. Трое и все отъявленные мерзавцы! Ну, по крайней мере, так говорил Алик, а поскольку своих конкурентов он знал как облупленных, поводов ему не верить у меня не было.

— Эй, ребята, вам появляться ещё рано! — я поспешно затолкал троицу обратно, придерживая крайнего ногой, и закрыл их до лучших времён. Кляпы во рту не дали парням развернуться на полную катушку. А вот и мутант. Надеюсь, она не увидела ещё одних действующих лиц моего спектакля. Девчуля плевалась ядом, и это становилось скучно.

— Да придумай уже что-то новое! — я ударил ее с разворота в шею, но змея есть змея, сломать ей хребет не так уж и просто.

Глаза мутанта округлились от обиды. Ее самое мощное оружие оказалось самым неэффективным.

— Ментярская сука! — Кэт вытянула коготки, но так и не добралась до меня.

Потайная кнопка на бляшке ремня пришла мне на помощь. Болевой спазм скрутил глупышку вне очереди и поставил на четвереньки.

— Да будь ты мутантом хоть сотой степени, а боль, она как родная мать: для всех одинаковая.

Я склонился над девчулей, когда достал запасной пистолет. Она крошила когтями бетон и рычала как собака.

— Ну не переживай, скоро я окончу твои мучения, вот только проверю твоего любовничка...

За здоровье доктора я беспокоился больше всего. Боль, она, конечно, одна для всех, но тут я лукавил. У мутантов и людей разный болевой порог. Надеюсь, Раф успеет спасти этого горемыку. Парень он надёжный, но со скоростью всегда были проблемы.

Когда я ворвался в комнату, Стас уже приходил в себя, его лицо было измазано кровью, а на глазах — слезы. Молодой и неопытный пацан, которого мне было почти жаль. Заветный стол уже оказался открыт, я настиг дока именно там. Лёгким ударом повергнув соперника на пол, я схватил шприц с обезболивающим и незаметно вколол его в брюхо Айболита. Алик просил провести спектакль качественно, чтобы зрители не заметили подвоха. По моей просьбе в комнате не работала звукозаписывающая аппаратура, и игру в поддавки они могли только видеть. Как опытный режиссер, я выстраивал удобные мне экспозиции и ракурсы, так что ни у кого не возникнет и тени сомнений. Я подобрал пистолет, заменил в нем обойму. Во время вспышки гранаты не думаю, что кто-то заметил, что пистолет пришел в негодность, а подменить его на новый мне не составило большого труда.

Две пули вонзились в пол рядом с доктором. Лишь с виду он был бетонным, по моей просьбе Алик поменял его покрытие, так что ни сноп искр, ни облака пыли никто не увидел, а звук так и остался за кадром. Айболит невольно подыграл мне, задергавшись в очередных конвульсиях.

Стас был следующим в этой череде. Камера висела под потолком над его головой, так что зрители могли видеть лишь ноги моего связного. Он пускал слюни и кряхтел как старик:

— Ноикс, помоги... Больно...

Я молча направил на Стаса пистолет. Пацан решил просочиться сквозь стену, но куда он денется с моей подводной лодки?!

— Как договаривались! — скомандовал я прежде, чем нажать на курок.

— Мы так не договаривались! — он застонал, но после выстрелов, прошелестевших над головой, нашел в себе силы притвориться мертвым.

По правилу последнего оставшегося в живых Алик пустит усыпляющий газ. У меня пара секунд, чтобы обезопасить себя. В складках модного плаща Стаса лежал припрятанный противогаз, вот он то и будет моим спасителем. Мало того, что мне предстояло развязать конкурентов Алика и сдать их как организаторов этого гнусного шоу, так ещё и за отпущенные десять минут, пока вызванные Рафом полицейские на подъезде, расправиться с мутантом.

— Ноикс, не бросай меня тут, пожалуйста, я не хочу умирать! — Стас не сопротивлялся, пока я обыскивал его, но ухватил за руку. Он плакал как ребенок.

— Не ссы, газ будет усыпляющим; как только сюда ворвутся полицейские, притворись мертвым, я тебя потом вытащу из кутузки.

— Нет, постой, мне страшно, Артем, не уходи...

Я достал из бляшки ремня последнюю дозу обезболивающего, вколол пацану в пузо.

— Что ты вшил мне, менятра?!

Я едва увернулся от ножа-бабочки, так заботливо пущенного мне в спину. Стас прикусил губу, но не пошевелился: нож воткнулся ему в плечо. Артист! Я бы лично выдал ему Оскара, но говорят, их всех переплавили лет двадцать назад. Я выстрелил почти не глядя, не надеялся убить латексную чертовку с первого раза, ведь шоу должно было кончиться как можно эффектнее. Пуля угодила Кэт в грудь, но поглотилась вязким телом и исчезла без следа. Барышня качалась в проёме, в ее левой руке была зажата кровавая мотня, шрам на боку небрежно вспорот. Я рефлекторно потянулся к бляшке на ремне, но толку теперь от неё?

— Что-что... Подушка-пердушка!

Я раздражённо вытер пот. Собака, чуть меня не угробила во второй раз!

— Ты кто такой, падла? — она вошла в комнату, оставляя кровавый след. Из раны вытекала то ли слизь, то ли гной. Да, мой косяк, ну не знал я, что организм этой девчули почти не человеческий и медики Алика просто не смогли подсадить в него привычное людское ДНК. Да, пришлось выкручиваться прямо на месте, можно сказать, на коленке. Но не буду же я обо всем этом говорить мутанту прямо сейчас. И теперь понятно, почему Алик задерживался с газом: нас ещё официально было двое. Видимо, камера в коридоре поймала тот момент, когда девчуля выдирала из себя мою игрушку. Значит, будем идти по правилам, до конца.

— Я капитан полиции третьего звена, Артем Ноикс! — гордо заявил я, поднявшись на ноги. Блядский отвисший бок смазал мой героический анфас.

— Я убью тебя! — девчуля откинула все лишнее и рванула на меня в последнюю атаку.

Я был более прозаичен: первая пуля оторвала мутанту занесенную для удара руку, вторая оторвала грудь, но так и не добралась до сердца. Да и черт с ним! Третья пуля попала девчуле в горло и оторвала голову. Тело мутанта, не чувствуя ни боли, ни неудобств, по инерции неслось вперёд, сучка врезалась в стену между мной и Стасом и только после этого согласилась умереть.

Мы молча переглянулись. А вот и долгожданный газ, его белая пелена скроет мои дальнейшие действия.

— Ноикс, мне нужны медики, я истекаю кровью, — под действием обезболивающего Стас говорил тихо и до жути спокойно, его взгляд остекленел.

— А, ну да, точно, не переживай, сейчас все будет. И это, спасибо за помощь, — я подмигнул ему и облачился в противогаз.

— Ноикс! Зайди ко мне! — закричал майор в открытую дверь, мимо которой я шел с гордо поднятой головой.

Уже второй день весь отдел встречал меня с порога уважительным молчанием и многозначительными кивками.

— Это что за пиздец?! — отвисшая губа майора и обескураженный взгляд впился в мой рапорт.

— Это не пиздец, товарищ майор, это мой рапорт!

— Это не рапорт! Это пиздец! — его глаз дёргался, и теперь с майором лучше было не спорить. — Закрой дверь!

Я сел напротив, покорно сложив на коленях руки. Нарост на боку всё ещё оставался при мне — и спрятать его не легко.

— Возникли вопросы?

— Ты идиот, Ноикс?! Да это просто в уме не укладывается! Твой рапорт — это один большой вопрос! Ты как в такую жопу попал?!

— Оно само, товарищ майор! — как и со злой собакой, самое главное — не смотреть майору в глаза.

— Нет, я могу поверить в то, что тот ебучий доктор, Пытлов, мог случайно оказаться на ферме, но в то, что там же оказалась его ебучая сообщница... — майор нервно прохаживался по кабинету, испепеляя меня взглядом. — И самое поразительное! Как, сука, там оказался ты?

О да, сука очень постарался для этого. Я невольно улыбнулся своему гению.

— Ни хуя не смешно, Ноикс!

— Так точно, товарищ майор! Я подал рапорт и об этом: меня похитили после попойки в баре! И так же хочу отметить, что если бы не это счастливое стечение обстоятельств, мы бы ещё не скоро поймали ублюдков, убивших наших парней!

Надеюсь, хоть этот аргумент смягчит пыл майора, я уже и не знал, с какой стороны к нему подойти. Непробиваемый человек со сладким желе в голове.

— М-да уж... И как все складно у тебя получается-то! Что произошло на ферме, мы точно не знаем, часть записей с камер не сохранилось, тех ублюдков, что мы нашли там и которые якобы устроили весь этот цирк, обследуют врачи. Они обкололись какой-то дрянью, или их кто-то обколол... Ничего нихуя не понятно, и ты тут такой: пиздец-молодец! Ноикс, давай без шуток! Ты всю эту хуйню подстроил?

— Никак нет!

— Ну ладно... — Майор достал из загашника два граненых стакана, не сводя с меня пытливого взгляда налил по верхней кромке чистого спирта.

— Пей, сука!

— Не могу, товарищ майор! — очень хотелось, но с майором этого лучше не делать.

— Это приказ! — он ударил кулаком по столу.

— На службе не пью, да и врачи запретили.

Я скосил взгляд на свой нарост. Последний козырь — это сослаться на никудышное состояние своего здоровья.

— А что они её ещё не удалили?! — майор багровел от злости, но сделать ничего не мог.

— Завтра с утра, ждут медикаменты.

— С утра, говоришь... — майор осушил залпом сначала один стакан, потом второй. Его закуска — это аромат козырька родной фуражки. — Прочь с глаз моих! А нет, стой!

Рано я обрадовался, допрос без пристрастия как сучка без сутенёра.

— Где второй подозреваемый?! Почему ты его отпустил?

— Воплин, под подпиской о невыезде, не было оснований его задерживать, — Стас ушёл через черный ход, палить его перед всем участком мне было не с руки. — И он вроде как свидетель, а не подозреваемый.

— Молчать, блядь! — стол скрипел от ударов. — Я тут решаю, кто, что и с кем, Ноикс!

— Так точно, товарищ майор!

— Ещё вопрос! Ту мутантшу, которой ты отстрелил голову, помнишь?

А вот этот вопрос я вполне ожидал.

— Так точно!

— По заключению наших медиков, ей подсадили не орган!

— А что? — я театрально смутился, хотя прекрасно помню, как участвовал в операции.

— Какую-то хуету! Резиновый мешок с механической игрушкой на радиоуправлении внутри! И какая-то сука и падла, — майор сладко выделил последние два слова, — нажатием кнопки заставляла эту игрушку работать, она расширяла мешок и имитировала рост ебучей печени! Причём у вас троих печень была вполне настоящей! Что ты скажешь по этому поводу?

— Извращение какое-то! — я отвел взгляд. — Больные придурки!

— Да, причём на всю голову! И ты хочешь, чтобы я серьезно поверил, что это рук дело тех мудил, которых мы нашли в комнате управления фермой?!

— Так точно, не знаю! — я пожал плечами.

Из бляшки на моём ремне уже давно удалили все механизмы, которыми я развлекался с мутантом. Подкопаться тут не к чему.

— Ноикс... — майор рычал как собака, думаю, ещё чуть-чуть, и он просто вгрызется мне в руку. — Третье звено! Вы ебучий геморрой на нашей заднице! А ваши вечные попойки с Бредовым однажды плохо кончатся.

Майор специально коверкал ударение на фамилии Мишки. В этот раз я удержался от комментариев по этому поводу. Третье звено в отделении было, мягко говоря, не в почёте, но кто еще будет делать всю грязную работу?

— Товарищ майор, я могу идти?

— Идите, Ноикс!

Майор провожал меня свирепым взглядом до самых дверей. Хорошо что он так и не вспомнил об останках андроида, которым управлял Раф. Очень много запутанного в этой истории, а когда слишком много мелочей, о них легко забыть. Через неделю об этой истории вообще не вспомнят. Они у нас тут почти каждый день. Ну что ж, с этим разобрались. Кто там следующий на очереди? Ах да, доктор хотел видеть меня. Голубчик в обезьяннике, а через пару дней отправится на суд.

— Ну и что ты хотел?

Пытлов оскалился при моём виде, грязными руками терзал стальные прутья. За эти два дня его серьезно потрепали, дорогой костюм порван в области жопы. Наш контингент не церемонился и с прелюдиями не затягивал.

— Ментяра... — он почти улыбался. — Ты всё подстроил красиво, убил Катю, мою девочку...

— Не понимаю, о чём вы! — я говорил громко и отчётливо, чтобы прослушка правильно документировала мою несознанку.

— Врёшь, пидор, я всё понял, вот только ты ничего не остановил; новые мутанты скоро заполнят улицы и убьют вас всех! Сильные и злые!

— Ага, я уже одной такой оторвал голову. Ну такая себе сила, — я откровенно скучал.

— А эмбрионы? — Пытлов вдруг зашептался. — Куда ты дел шестой эмбрион? Ты же вытащил его из её трупа!

— Их было, пять, я ничего не трогал! — и снова я голосил на полную.

— Сука ментярская! Ты даже не представляешь чьи интересы затронул, тебе пиздец!

Я уходил прочь, не желая слушать эти истерики. Теперь очередь дошла и до Алика. Я обещал ему перезвонить. Как я понял, что-то у него там случилось во время эфира...

— Ноикс, это пиздец! — ну вот, и он с ходу назвал мою гениальную спецоперацию пиздецом.

— Тебе-то я чем не угодил?

— Не угодил?! Да ты шутишь! Это грандиозный успех! Такого ажиотажа я давно не видел, а когда та парочка начала сосаться, пошли ставки на жёсткий секс!

— Ну, отлично, я рад за тебя! — хоть здесь я справился на отлично.

— У меня даже идея возникла, а что, если запускать на фермы семьи, мужей с женами? Представляешь, какая драма получится! — Алик радовался как ребенок.

— Так! А вот это уже лишнее, и я, кстати, давно хотел спросить: а если никто не выживает, что тогда?

— Хех, что значит — не выживает? Органы уходят все, просто какие-то подороже, какие-то подешевле, спрос у меня есть всегда.

— Даже не сомневаюсь в этом, поэтому вас в этом бизнесе как гусей нерезаных!

— Кстати, про гусей, спасибо, что помог с конкурентами, они действительно задрали!

— Мы квиты!

— Когда печень вернёшь? Один милый старичок ее уже заждался!

— Терпи, сегодня вечером у меня реванш и, собственно, причина всей этой канители.

— Какой реванш? Ты это, Ноикс, береги её!

— Что? Я не слышу тебя! Ты попадаешь! Пип-пип-пип...

Я бросил трубку. Вот уж конечно! Я не для этого все затеял, чтобы что-то или кого-то беречь. И, кстати, Стас так и не звонил, обиделся наверное, но я засранца предупреждал: наша служба и опасна и трудна! Теперь вечер, мой самый лакомый кусочек...

— Ноикс, держи меня! — Мишка выпал из дверей бара и плюхнулся в лужу ничком. Я незаметно придал ему пинка для ускорения, вышел следом королём, поглаживая нарост на боку. А ведь я уже привык к нему, и расставаться будет грустно.

— А я говорил, что тебе будет пиздец в следующий раз.

— Ты жулик! — Мишка пускал пузыри, и мне пришлось поднять его.

Волочить напарника к служебной машине до ужаса приятно, ведь обычно этим занимался он. Две печени идеально расправлялись с кубометрами дешёвого алкоголя в моей крови. Я дал Мишке проблеваться и ещё раз прописал дружеского пинка, прежде чем посадить в машину. Все равно утром он ничего не вспомнит.

— На твою десятку! — он с трудом извлёк из кармана помятую бумажку.

— О, этот сладостный хруст победы! — я танцевал ламбаду и тряс отвисшей требухой в неоновом свете пустынной улицы. Вот так после тяжелой смены заслуженно отдыхало третье звено.

— И я не жулик! Наличие двух печенок не запрещено в нашем споре!

— Да как ты до такого, ик, додумался?! — пролепетал напарник и ухватил меня за руку. Один его глаз смотрел в землю, второй куда-то поверх моей головы. — Поехали к разлому! Там мафия сегодня трупы скидывает! Выебем их!

Его вырвало на мою штанину.

— Точно! А потом к китайцам, и их тоже выебем!

— Ага! У меня две гранаты и два кило тротила!

— Шикуем! А у меня в багажнике пулемёт! — я охотно поддержал Мишку, утирая слезы умиления.

И как такое можно было не поддержать?! Напарник у меня золото, а не человек!

— Ай, горячо!

Раф подлец, дождался, когда я задремал в ванне, и влил на моё плечо своей горячей чудо-жидкости. Шрам на боку зашипел, кожа срасталась быстро, через пару дней не должно было остаться даже намёка на пережитую операцию.

— Извини. Как всё прошло? — на его сморщенной морде застыло некое подобие умиленной улыбки.

— Нормально, мы выпили с Михой по пять литров сивухи, на разломе угандошили картеж мафиозного картеля, а потом в китайском квартале...

— Нет, я про твой рапорт, майор не придирался? — Раф сидел рядом, болтал в ванне короткими ногами.

— А, это, — я скучающе зевнул. — Ну, поругался майор, так, разговоры ни о чём. Всё как обычно.

— Тебе дадут премию?

— Навряд ли. Что там с топливом? Много не хватает?

— Тонны две или три, когда у вас зарплата?

— Не спрашивай, только через две недели. Сколько мне пахать при таком раскладе, ты не считал?

— Считал, тридцать шесть лет, десять месяцев и две недели. Это если у тебя не будет повышения зарплаты и ты никак не отличишься. Нет денег, нет топлива...

— Блядский род... Совсем удручающий расклад, может, банк грабанём? Я и так беру зарплату старыми деньгами, там больше выходит, а всё равно еще тридцать шесть лет...

— Есть банк на примете?

— Да, есть пара вариантов... Скостим пару десятков лет, — я глупо улыбался.

— А если поймают, нам пару лет скостят? — Раф не улыбался.

— Навряд ли... — идея с банком была не так уж и плоха, но с Рафом я полностью согласен, и думать тут надо серьёзно.

— Какие еще расклады? Чего не хватает на нашу малышку?

Я прохаживался по стальному полу в махровых тапочках и халате. Сигара в зубах, в руке бокал с отборной сивухой. Думаете, жизнь удалась? Нет, на самом деле я в самой её жопе и пока отсюда не было никакого выхода.

— Нужен металл, я разобрал последний танк, который нашёл на улице под домом, но там много не уцелело, а спускаться ещё ниже, сам знаешь... — Раф семенил за мной по пятам.

— Да-да, ебучие китайцы... эта чума страшнее любых мутантов!

Верстак был освещён тусклыми лампами. В тисках зажато яйцо с эмбрионом. Он давно умер, а полость внутри яйца очищена. На плите закипела эпоксидная смола, Раф помог мне залить её внутрь яйца.

— После того, как затвердеет, обточи в виде лампочки, размером с мою ладонь, не больше. Вверху сделай плоскость, — я приглядывался к эмбриону, рассчитывая, под каким углом лучше всего его оставить. — На плоскости выточи большую букву «Ж», над первой палочкой нацарапай букву «R», под второй палочкой цифру «1», потом цифру «2», «3» и так до пяти под каждой палочкой, ну, и оставь место под резьбу внизу.

— Ты что, из него хочешь сделать ручку для коробки передач?

— Ну да, поставлю на служебную машину, — я откровенно удивился. — Есть другие предложения?

— Тогда лучше вот так, — Раф перевернул яйцо так, чтобы эмбрион оказался на коленях, подставив мне задницу.

— Отлично! Мне нравится! — я довольно хлопнул друга по плечу. — Пусть знают, куда я их всех ебал!

— А она ведь действительно сильная была.

— Кто?

— Та мутант. Доктор говорил, что улицы скоро заполонят новые мутанты — такие, как она. Ты думаешь, он один занимался их разведением?

— Да какая разница! — я безразлично пожал плечами. — У нас есть пушки на такой случай, отстрелим любую тупую голову, которая захочет вылезти из канализации!

— Это точно, — задумчиво проговорил Раф.

Ружьё с одним патроном демонстративно висело на самом видном месте в центре его миниатюрного огорода и выполняло роль пугала.