Куплю заветную мечту. Дорого (джен)

Костя присел на корточки и распахнул объятия. Три пушистые его радости тут же принялись наскакивать, повизгивая от счастья долгожданной встречи.

— Мои же вы хорошие. Лёлю тут не обижали?

— Пришел и тут же с собаками лизаться? Хоть бы жену сначала поцеловал, — сказала та, появляясь в дверном проеме.

Она прижалась к косяку и недовольно зыркнула на Костю, скрестив руки на груди. Грудь эта пыталась сбежать из шелкового плена халатика, но Костя на декольте не смотрел: у Снежика, младшего из его питомцев, уши выглядели подозрительно расчесанными, как бы не клещ. Лёля может и не зря его ругает, да только Костя знал: собаки его ждали и тосковали. По-настоящему.

Он каждого своего пса брал с улицы и искренне не понимал, как можно покупать себе друга, когда столько брошенных собак рады найти хозяина. Они и правда его обожали: слушали и всегда готовы были облизать с головы до ног, а потом утянуть на прогулку. Там-то Костя наслаждался жизнью после скучной офисной работы, после изматывающих ночных смен на стоянке.

— Детей пора заводить, а ты с этими нянчишься, — продолжала Лёля. — По два часа на них тратишь, а мог бы мне дома помочь, раз времени не жалко.

Костя и правда думал: да, виноват. Но не верил, что они вытянут детей. Вот сколько он собирал деньги, чтобы купить долгожданные тридцать три квадратных метра? Ипотеку-то Лёля брать не позволила. Как же, кабала, конские проценты банку... Поэтому он работал и работал. И все равно не тянул на хорошего мужа.

— Кретинский подход, — говорила Лёля о его работе и морщила напудренный носик, рассматривая свое отражение. — Так состояние не заработать. А горбатиться всю жизнь в офисе, чтобы потом в этой хрущевке и сдохнуть? Ищите дурака. Я нас сделаю богатыми, ты не сомневайся Костик.

Идей у Лёли всегда было много, только бралась она за дело как-то скоро, загоралась, вкладывала деньги, покупала курсы, ходила на семинары, но миллионы не спешили падать ей в карман. Один раз Костя даже отказался выделять ей деньги на новый прожект, но Лёля так плакала, что он не устоял: занял у приятеля и отдал ей, плюнув на все.

Проверенная подругами гадалка напророчила ей, что судьба у нее — заиметь богатого мужа. Лёля тогда долго донимала Костика, а что он мог? Пошел на вторую работу, сторожить ночами машины на стоянке. Хоть и плохо, но поспать можно, а деньги капают. На этом его путь к финансовому успеху закончился.

— Я тебя что ждала. Погляди, — сказала Лёля, усадив его завтракать. — Успешные коучи говорят, что Вселенная всегда готова тебе помочь. Надо только иметь смелость сказать себе, что достоин ее помощи. — С этими словами она положила перед ним листовку, отпечатанную на плохоньком офисном принтере.

«Куплю заветную мечту. Дорого

Ваше метафизическое сокровище готов обменять на материальные блага.

Официальный договор, прозрачные условия».

Дальше шел адрес.

Костя прочел блеклые строчки. Потом еще раз. Нет, Лёля и вся эта шизотерика всегда шли рука об руку. Но это перебор даже для его одержимой магией успеха жены.

— Мирочка сходила, и у нее новая машина, — сказала Лёля, многозначительно подняв бровь. — Но она молчит и дурочку из себя строит.

— Мире твоей эту самую машину парень купил. Сама говорила.

— Да, но с чего это вдруг? Короче, надо проверить эту тему, — сказала она и хлопнула ладонью по столу.

— Ты веришь, а я тут причем? Сама сходи, Лёля.

Та быстро пересела на соседний стул и прижалась грудью к Костику.

— Людей знающих мало, а вот шарлатанов пруд пруди. Я девушка беззащитная, попаду к мошенникам, хорошо если живой вернусь. А ты у меня мужчина видный, крепкий. Если там развод, просто уйдешь и все, — сказала Лёля, поглаживая чуть выпирающий мужнин животик.

Костя давно думал, что вот-вот займется собой, уберет лишки, да так сил и не хватило. Ну а что, жене нравится.

— Котенька, ну сходи. Чего тебе стоит?

Ага, смена на стоянке закачивалась в шесть утра, магазины все закрыты. Получается, после офиса вместо ужина бежать не пойми куда? Но жена у него красавица, как такую отпускать одну?

— Ладно, схожу с тобой, — выдохнул Костя и зачерпнул борща.

Вот знает Лёля, чем порадовать после ночной смены.

— Да ты один лучше, — сказал она, отсаживаясь на привычное место напротив мужа. — Зачем нам обоим время тратить? Мне ведь придется на такси ехать, а цены в час пик кошмарные.

Конечно, Лёля на метро не ездила. Лёля боялась шума, замкнутых пространств и карманников, которые оставят ее в подземке без гроша.

Ладно, сходит Костя к этим подозрительным скупщикам желаний. Давно пора привыкнуть, что жена делает его жизнь порой слишком яркой. Он задумался, а нравится ли ему это? Но побоялся заглянуть туда, где он забирает своих собак и уходит, бросив вещи.

Они же столько лет вместе. И Лёля даже снять показания счетчиков не сможет. Кто о ней позаботится?

Так вот Костя и оказался у входа в подворотню, который перекрывали железные ворота, выкрашенные в советский зеленый. Хлопья краски слезали с метала, обнажая проржавевшее основание, и даже трогать створку было страшно. Не дай Бог рассыпется в руках.

Место Костю не удивило. Часто он забирал Лёлю из таких убогих локаций, задаваясь вопросом: что тут забыли учителя будущих миллионеров?

Во дворике на подъездной двери висела та же самая листовка, и Костя уверенно зашел внутрь. На лестнице пахло кошками и пирожками. Он любил и пирожки, и кошек, так что подъезд как-то сразу показался ему приятным, несмотря на разбросанные по полу рекламки и грязные стены. Из-под лестницы показался тощий рыжий кот, и Костя не удержался.

— Кис-кис-кис! — позвал он, присаживаясь.

Кот глянул недоверчиво, а потом степенно подошел и ткнулся лбом в протянутую ладонь. Погладив кота, Костя с сожалением поднялся, отряхивая короткую рыжую шерсть.

— Сначала дело, дружище. Потом тебя как следует наглажу, — сказал он и поспешил на площадку с квартирами.

Самую правую дверь украшало все то же объявление. Костя нажал глянцевую черную кнопку звонка. Трели он не услышал и нажал посильнее, но результат был все тем же.

— Ну, вот и съездил, — пробормотал он себе под нос, пнув дверь. В ту же секунду она распахнулась, и Костя схватился за косяк, чтобы не упасть.

— Чего трезвонишь? — рявкнул невысокий мужчина невнятного возраста.

Под носом у него проросли куцые усишки, но растительность эта не добавляла солидности. Не будь у него залысин, Костя решил бы, что перед ним вчерашний студент. Хозяин, видно, решил показать свою серьезность покупателям, а потому вырядился в строгие брюки грязноватого коричневого цвета, с которым у Кости была ровно одна очень стойкая ассоциация: именно такого цвета собачьи подарки он собирал в пакетики на выгуле. В брюки тот небрежно заправил мятую серую рубашку, а поверх надел жилет вызывающе красного цвета. И только начищенные остроносые туфли выбивались из этого неряшливого ансамбля.

— Я по объявлению, — выдал Костя заготовленную фразу, закончив осмотр, и выставил перед собой листовку, как щит.

— Да что же вы сразу не сказали! — Хозяин раскинул руки, словно собирался обнять Костю, а потом повернулся, указывая вглубь квартиры. — Уже продумали сумму?

— А подробности можно? Что скупаете, как платите? — спросил Костя, осторожно наступая на виниловые плитки, в шахматном порядке приклеенные к полу. Видно было, что гости сюда часто захаживали: грязные следы вели от входа и дальше, к дверному проему.

— Все же есть в объявлении, — сказал продавец и насупился. — Вы мне сокровенное желание, а я вам деньги. Бессмертием и вечной молодостью не торгую. Только презренный металл. С юанями, правда, сейчас будет тяжеловато. А так в любой потребной форме, как пропишем в договоре.

— И как же вы будете изымать желание? — скрывая веселье спросил Костя.

Все ясно. Живет тут псих обыкновенный, с виду неопасный, но и пользы от него никакой. Поболтать и домой идти.

— Процедура у меня отработана, не извольте беспокоиться, — сказал тот, заводя Костю в комнату.

Окно почти полностью скрывали колонны из рухляди: трехногие табуретки стояли друг на друге, поверху накиданы были старые, явно побитые молью шубы. В просветах виднелись стопки искореженных от воды книг, а венчала все это громадная пластмассовая неваляшка. У костиной бабушки такая стояла на шкафу, пугая его своим бесстрастным лицом.

Подавленный диван, обеденный стол, застеленный кружевными салфетками, трюмо и пять венских стульев почти не оставили пространства вокруг себя.

— Вы главное назовите справедливую цену. Сколько вам нужно денег для счастливой жизни? — спросил торговец.

Ну и вопрос! Хорошо бы им расшириться, завести ребенка, на ноги его поставить. Миллионов десять бы помогло. Костя на мгновение даже зажмурился, представив, что с неба упали такие деньжищи, а потом вспомнил, что десять миллионов ему еще несколько лет зарабатывать, притом не есть и не пить. И никто ему этих денег не даст. Нет, одно расстройство от этой поездки.

— Десять миллионов, — взял, да и сказал он.

— Прекрасная, обдуманная сумма! — воскликнул хозяин и достал из-за пазухи чуть помятый листок. — Вот и контракт, читайте внимательно.

Договор был смешной. И страшный.

В поле, где идет стандартное «я, такой-то такойтович такойтов», стояло полное имя Кости. Дальше шел год его рождения и паспортные данные.

И на этой бумажке он обещался отдать «Мечту заветную, одну штуку» в обмен на десять миллионов долларов.

— Долларов? — прошептал он.

— Ну, кому сейчас нужны рубли? — с презрением спросил хозяин. — Ставьте галочку на способе передачи, и подпишем.

Все еще растерянный, Костя прочел варианты: наследство, лотерея, находка.

— Не советую выбирать последний пункт: замучаетесь отмывать, — посоветовал торговец, протягивая ему перьевую ручку.

Машинально подхватив ее, Костя нашел свободное местечко на столе, на котором стояла целая батарея бутылок. Пузатые и высокие, из темного стекла и прозрачные. Одни были пустыми, другие — наполненными разноцветными жидкостями. Костя вернулся к контракту и поставил галку напротив «Наследства». Ручка тут же потекла, и на бумаге расплылась черная клякса.

— Бывает, — отмахнулся скупщик желаний и ткнул пальцем в нижний угол контракта. — Сюда автограф, и приступим.

Стоило Косте расписаться, как хозяин взял со стола пустую бутылку и всунул ему в руки.

Бутылка была очень холодной, и Костя испугался, что он ее уронит, но ладони намертво приклеились к стеклу, и внутри забурлило, заплескалось ни с того ни с сего. Жидкость в бутылке прибывала, прозрачно-рубиновая, как вишневый компот.

«Ебанный в рот, — подумал Костя испуганно. — Кашпировский отдыхает».

— Это что же такое творится?!

Хозяин посмотрел на его панику снисходительно и вырвал из рук полную бутыль.

— Я вам деньги — вы мне мечту. — Он потряс своим вознаграждением. — Идите получать наследство. — Торговец прислушался к чему-то в глубине своей черепной коробки и кивнул: — Ага. Готово.

Костя открыл рот, хотел забросать мутного типа вопросами, но сам не понял, как оказался за порогом.

Он нажал на звонок, попинал дверь, но ничего не произошло. Открывать ему не собирались. Ладно, выбрался живым от этого фокусника — и то хорошо. Костя ощупал себя, проверил кошелек: вроде все на месте.

Зарекшись потакать Лёле, он сбежал по ступенькам и открыл дверь в подъезд.

Вслед ему смотрел одинокий рыжий кот.

* * *

Квартира продавца желаний пустовала в такой ранний час. Он затянул на поясе стеганный халат и подошел к столу, заполненному бутылями. Выбрал одну, посмотрел на свет, поболтал и отставил. Взял следующую, вынул пробку и понюхал. Улыбнулся довольно, снова сделал глубокий вдох и кивнул.

Он любил такие вот. Терпко-сладкие, идущие из самого детства. Хорошо вызревшие в глубине сознания, но так и не пробившие себе путь наружу. Настоящее наслаждение смаковать такое потаенное желание.

Он достал из кармана пузатый бокал на высокой ножке и плеснул из бутылки. Посмотрел в стекло и увидел там вместо своего отражения лопоухого веснушчатого мальчишку. Тот поглаживал уличного пса, и сам выглядел как дворняга с этой его щенячьей радостью на лице.

— Мама, ты же говорила: мы в ответе за тех, кого приручили! — раздался в комнате детский голос. — Почему тогда у Малыша никого нет, и он живет на улице?

Рядом с мальчишеским лицом показалось другое, женское.

— Некоторые люди думают только о себе, — вздохнула она. — А ухаживать за собакой — это труд.

— Вот бы все люди заботились о животных и не бросали бы их никогда!

— Вырастешь, Костик, и обязательно сделаешь так, чтобы зверята не оставались без дома, — улыбнулась она.

— И сделаю!

Торговец довольно прищурился и залпом осушил бокал. Но не успел он насладиться вкусом, как в дверь начали звонить. Отставив бокал, торговец пригладил усы и энергично прошагал к двери.

— У вас был мой муж. Константин, — начала с порога посетительница.

Она протиснулась мимо хозяина внутрь квартиры.

— Думаете, он все еще тут? — спросил тот, изумленно оглядывая гостью.

— Нет, нет, — помотала она головой и устремилась в гостиную. — Мне нужно продать мою мечту, — сказала она, повернувшись к хозяину после того как осмотрела комнату.

— Другой разговор! С гулящими мужьями не помогу, но купить мечту всегда рад. Уже обдумали цену? — спросил торговец, протягивая контракт, который всего мгновение назад он достал из кармана своего халата.

Дама схватила лист и внимательно его изучила, хмуря брови.

— Хочу специальный пункт, вот тут. — Она ткнула глянцевым ноготком в способы получения денег. — Видите ли, мой муж уже получил деньги. Много денег. И все, что меня от них отделяет — это он сам. Хочу наследство, да. Но от него, — решительно проговорила она.

— Экая вы мадам, — поцокал языком торговец. — Можно и так. А зачем? — хитро спросил он.

— Десять лет Лёлей была, а тут Ольгой стала! — возмущение женщины плескалось в горящих глазах. — И денег не даёт. Говорит: «Неразумные траты, пусть лежат у меня». Да у тебя десять миллионов на счету! — сказала она так, словно муж ее Константин стоял прямо тут.

— Так почему не пожелать для себя? Хотите, лотерейный билетик дам. Необыкновенный, — продавец едва ли не пропел последнее слово и довольно зажмурился.

— Не хочу других миллионов. Его хочу! Ни в чем не отказывал, а тут заставил клянчить деньги, словно я ему чужая, а не любимая и единственная жена. — Ольга принялась расхаживать по комнате, пару раз задев расставленные стулья, но будто и не заметив этого. — Слишком много он о себе возомнил. Сколько лет я с ним жила. Сколько вытерпела!

Она уставилась на торговца, словно ждала, что он кивает и воскликнет: «Кошмар какой!»

— Прозябала в нищете, все ждала, когда он одумается, а Костик только скотов этих мохнатых домой тащил вместо денег. Одна радость: вонючек своих наконец в приют сдал, — сказала Ольга с облегчением. — Вы поможете с моим затруднением? — без перехода спросила она.

Ольга смотрела прямо в глаза торговцу, и тот любезно протянул ей новый контракт, с хрустом разрывая старый вариант.

— Да, — бормотала она себе под нос, — Унизительно. Забыл кому всем обязан. Ну ничего, ничего.

На контракте она поставил галочку «Наследство мужа» и подпись. В ту же секунду в руках Ольги оказалась пустая бутыль, и торговец с предвкушением уставился на сосуд.

— Это что? — с раздражением спросила она и поставила бутыль на стол. — Что мне нужно делать?

Нахмурившись, он подхватил бутылку, покрутил ее и снова вручил Ольге.

— Ручки держим вот тут. Не дергаемся, ждем моей команды.

Ольга обхватила ладонями пузатую бутыль и выжидательно уставилась на торговца.

— Увы, вам со мной нечем расплатиться, — заключил тот через несколько минут. — Не обладаете нужным ресурсом, — добавил он, забирая бутыль и выхватывая контракт.

Раздался треск разрываемой бумаги, и Ольга открыла было рот, чтобы начать требовать новый, когда торговец легонько толкнул ее в грудь, изгоняя из квартиры.

— Желаю вам поладить с мужем! — крикнул он напоследок и захлопнул дверь.