Что-то явно не то со звёздами  (гет)

Октябрь 1999 года

— Я бы на твоём месте оскорбилась, Грейнджер! — возмутилась Пэнси, брезгливо оглядываясь. — Зачем ты согласилась на эту кладовку для мётел? Ты вообще героиня или как?

— Нормальная квартира, — пожала плечами Гермиона. — Мне одной в самый раз.

— Нормальная?! Да у моего Мика каморка за кухней и то больше этой конуры! Как ты тут жить собираешься?!

— Проехали, Пэнси, — устало вздохнула Гермиона. — Это всего лишь служебное жильё. Главное — мне не нужно за него платить.

Шокированная Паркинсон, смачно выругавшись, с трудом протиснулась между холодильником и столом, плюхнулась на стул и безуспешно попыталась вытянуть ноги.

— Послушай, Грейнджер, я могу одолжить тебе сколько нужно. Купишь приличную квартиру, а лучше дом. Да выслушай ты меня! Отдавать будешь по частям, постепенно, ну правда, подумай!

— Спасибо, я подумаю, — поспешно закруглила тему Гермиона, садясь напротив. — Правда, подумаю. Я просто… я волнуюсь, Пэнси. Завтра первый рабочий день.

— И что?

— Ну как что? Снейп.

— А что Снейп? Ты отлично знаешь его, а он — тебя.

— В этом и проблема. Если он опять будет…

— Не будет, — оборвала её на полуслове Пэнси. — Вы не в Хогвартсе — это раз. У вас общее дело, значит, вы — коллеги, это два. Ну и главное — у него есть женщина.

— А это тут при чём?

— При том, что если у мужчины есть регулярный секс, то ему не нужно выпускать пар, язвить и придираться, — закатила глаза Паркинсон. — Потому что секс — это естественная разрядка, Грейнджер, что тут непонятного?

— То есть, следуя твоей логике, раньше у него с этим были проблемы, да?

— А в Хогвартсе у всех с этим были проблемы, — прыснула Пэнси. — У профессоров, не у студентов, сама знаешь.

— Почему ты так уверена?

— А на кого ему там было кидаться? На Спраут? На Трелони?

Гермиона тут же во всех красках представила, как возбуждённый Снейп раздевает разомлевшую прорицательницу, запутываясь в её многочисленных бусах и шалях, и громко захохотала.

— Ну то-то же, — довольно кивнула Пэнси. — А то заморочилась на пустом месте. Ты, главное, не мельтеши у него перед носом своей вытянутой рукой, и всё будет хорошо. Вы сработаетесь. Он сейчас доволен жизнью, со всех сторон поглажен, обласкан и полностью удовлетворён.

Гермиона зависла на несколько минут, обдумывая доводы Пэнси, и пришла к выводу, что подруга, скорее всего, права. Тем более, собственный разговор со Снейпом неделю назад приятно удивил её — бывший профессор зельеварения общался с ней если и не на равных, но уж точно не так, как в Хогвартсе, а, значит, есть надежда, что их совместная работа будет комфортной. Да и вообще, даже внешне нынешний Снейп разительно отличался от хогвартского «ужаса подземелий»: на смену профессорской мантии пришло длинное чёрное пальто, а вместо сальных волос до плеч — стильная короткая стрижка. И Гермиона не могла не признать — и то, и другое удивительно шло ему и делало абсолютно другим человеком.

— А откуда ты знаешь, что у него есть женщина? — неожиданно для самой себя спросила она. — Ты их видела вместе?

— Блейз видел. Она живёт недалеко от него. Вдова, довольно красивая. И моложе Снейпа.

— Блейз, значит, — многозначительно ухмыльнулась Гермиона. — Так вот для кого ты так старательно выбирала тот леопардовый комплект, да?

Ответить Паркинсон не успела. В крошечную кухню, чуть не снеся рогами абажур, буквально боком втиснулся серебристый олень и, глядя прямо в глаза Пэнси, игриво промурлыкал до боли знакомым Гермионе голосом:

«Я дома, тигрица».

Нетерпеливо топнув копытами, патронус исчез, оставив после себя лёгкое свечение, раскачивающийся плафон и гробовую тишину.

— Вот. Это. Да, — выдохнула ошеломлённая этой сценой и своей догадкой Гермиона. — Тигрица?!

— Идиот, — прошипела Пэнси, пряча глаза. — Просто молчи, Грейнджер. Ни слова, слышишь?

— И в самом деле, о чём тут говорить? — нарочито небрежно фыркнула Гермиона. — Мой друг и моя подруга, оказывается, пара, а я ничего об этом не знаю!

— Мы не пара, — упрямо мотнула головой Пэнси. — И не смотри так. И вообще, давай чай пить, зря, что ли, я тебе подарок на новоселье купила?

С этими словами она поспешно призвала из прихожей обёрнутую красивой блестящей бумагой коробку и торжественно вручила её Гермионе.

— Вот, держи. Надеюсь, понравится.

Отложив палочку, Гермиона вручную распаковала коробку и ахнула — подарком Пэнси оказался чудесный зелёный заварочный чайник, большой, пузатый, с причудливо изогнутым носиком и очаровательной змейкой на крышке.

— Красного со львом не было, извини, — усмехнулась Пэнси. — Нравится?

— Прелесть! — восхитилась Гермиона. — Но не заговаривай мне зубы. Я требую подробностей — и давно это у вас?

* * *

Едва войдя в приёмную, Северус сразу же понял, что увидеть Кингсли сегодня не получится: небольшая комната была битком набита желающими попасть на аудиенцию к министру. При его появлении все разговоры моментально стихли — несмотря на то, что за этот послевоенный год Шеклболт приложил все мыслимые и немыслимые усилия для его реабилитации, магическое сообщество до сих пор не определилось с отношением к нему, но Снейпа это совершенно не заботило. Мгновенно оценив обстановку, он направился к выходу, но его тут же окликнул секретарь:

— Мистер Снейп, если вы хотели поговорить с господином министром, то я сейчас же доложу ему об этом. Господин министр распорядился впускать вас к нему в любое время.

— Буду весьма признателен, мистер Кейн, — поблагодарил бывшего ученика удивлённый Северус, стараясь игнорировать откровенно враждебные взгляды собравшихся в приёмной магов.

Не прошло и минуты, как секретарь услужливо распахнул перед ним дверь министерского кабинета.

— Я не отниму у тебя много времени, — Снейп уселся в кресло напротив Шеклболта и сразу же перешёл к делу. — Как ты знаешь, мисс Грейнджер приступает к работе с завтрашнего дня, и я должен буду озвучить ей размер её зарплаты.

— Она что, согласилась работать, даже не спросив про деньги? — удивился министр.

— Да. Но даже если бы она и спросила, я не смог бы ответить, потому что этот вопрос не в моей компетенции.

— Я понял тебя, Северус, — задумчиво произнёс Шеклболт, делая пометку в ежедневнике. — Сегодня же поговорю с финансистами и дам тебе знать. Будет непросто, ты же знаешь наших казначейских тупиц, но, учитывая жизненные обстоятельства Гермионы, я вывернусь наизнанку, чтобы выбить ей нормальные деньги.

Снейп не понял, о каких обстоятельствах речь, но уточнять не стал.

— Вот ведь как вышло, — угрюмо продолжил Кингсли, — хотела спасти их и спасла, но какой ценой… Сирота при живых родителях. Гарри сказал мне, что у неё больше никого нет. Никаких родственников, вообще никого. И знаешь, я прекрасно понимаю её желание обосноваться среди магглов — наш мир отнял у неё самое дорогое.

Услышанное шокировало Снейпа — он и понятия не имел, что на долю Грейнджер выпала ещё и трагедия в семье, словно судьбе было мало тех испытаний, что обрушились на девчонку в последние годы.

— К счастью, она приняла твоё предложение и осталась здесь, — подытожил Шеклболт. — И, прошу тебя, Северус, сделай всё от тебя зависящее, чтобы она ни разу не пожалела о своём решении.

* * *

— Где он?! — Паркинсон ворвалась в прихожую дома на Гриммо словно ураган, привычно дав пинка старому эльфу. — Поттер, твою мать, не вздумай прятаться!

На лестнице в холле послышались шаги, и Пэнси, перешагнув через распластанного на полу Кричера, устремилась внутрь дома.

— Ч-что с-случилось? — практически перешёл на парселтанг недоумевающий Гарри, испуганно глядя на разъярённую девушку.

— Ты ещё спрашиваешь?! — задохнулась от возмущения Пэнси. — Мы же договорились — никаких патронусов! Только совы!

— Да что случилось?

Паркинсон хищно сузила глаза, сдула чёлку со лба и медленно направилась к застывшему на лестнице Гарри.

— Твой олень застал меня у Грейнджер, вот что случилось, — обманчиво медовым голосом прошелестела она, — и наша умнейшая подруга, конечно, сложила два и два и устроила мне допрос. Вот скажи, Поттер, ты можешь трахаться, не уведомляя об этом общественность, а? Это что, какое-то извращение или комплекс неполноценности, эксгибиционист ты хренов?!

К её изумлению Гарри и не подумал пятиться. Напротив, он лихо перепрыгнул через перила и в два шага оказался рядом с ней.

— Я же просила ничего не афишировать! Ты обещал! — сверкнула глазами Паркинсон, ткнув его пальцем в грудь. — Может, всё-таки скажешь уже хоть что-нибудь?

— Вот это темперамент! — восхищённо прошептал Гарри, легко подхватывая её и впечатывая в стену. — Давай все разговоры потом, тигрица. Я соскучился.

— Не смей, Поттер! — запротестовала она, упираясь ладонями в его грудь и уворачиваясь от поцелуев. — Мы не договорили! Грейнджер… она теперь знает… не смей… нет… нет… боже, да!

Дряхлый Кричер, смущённо отведя глаза, неожиданно резво подскочил с пола и с тихим хлопком исчез. Появившись в своей каморке, домовик отдышался и покачал головой. Всякое, конечно, бывало в доме Блэков, но ещё никому из его обитателей на памяти Кричера не приспичивало набрасываться на девиц прямо в прихожей, у стены, когда наверху столько спален.

Старый эльф хотел было привычно возмутиться на предмет падения нравов и неуважения к фамильным устоям, но отчего-то не смог. Уж очень ему нравилась эта мисс Паркинсон, даже несмотря на то, как непочтительно она с ним обращалась иногда. Молодость, что поделаешь, вздохнул домовик, да и темперамент, конечно, огненный. Прав хозяин — тигрица! А уж какая кровь!

И тут его озарило.

Кровь. Ну конечно! Ведь это именно то, в чём давно нуждается гнездо Блэков: правильная, чистая, благородная, свежая кровь. И Кричеру, вросшему в его стены, неотделимому от него, вдруг стало совершенно очевидно, что хозяин будет совсем уж безнадёжным идиотом, если не сделает эту маленькую дерзкую мисс новой хозяйкой дома. Впрочем, учитывая его умственные способности… С него станется привести сюда очередную предательницу крови или того хуже — презренную грязнокровку.

Ну уж нет, гордо приосанился эльф. Хватит этому дому оскорблений. Пора вернуть ему былое величие. На Поттера, само собой, никакой надежды нет, а значит…

Погода продолжала испытывать на прочность жителей столицы и окрестностей, и если бы не мощнейшие водоотталкивающие заклинания, Северус вымок бы до нитки в какие-то секунды. Дождь лил безостановочно уже третьи сутки, и чтобы как-то поднять министерским служащим настроение, отдел магического хозяйства снова наколдовал за окнами безудержный тропический рай, но ослепительный солнечный свет, щедро заливающий кабинеты и коридоры, вызвал у Снейпа совершенно противоположную реакцию и лишь усилил раздражение от непогоды.

— Северус! — Артур Уизли выскочил из лифта настолько стремительно и неожиданно, что чуть не сбил Снейпа с ног. — А я только вчера говорил Молли, что мы с тобой ни разу не пересеклись, хотя работаем на одном уровне! Удивительно, да?

— Артур, — скупо кивнул Северус, пытаясь понять, что хочет от него Уизли.

— Говорят, ты теперь будешь работать с Гермионой? — не унимался Артур, продолжая искренне улыбаться. — Я тебе даже завидую, Северус. Я не в курсе, чем вы планируете заниматься, но, знаешь, я уверен, что у вас всё получится. Девочка же драгоценная, она такая одна, — он вдруг перешёл на шёпот и съёжился, втянув голову в плечи. — А мой сын, конечно, идиот — мы с Молли так рассчитывали, что они…

— Извини, Артур, я спешу, — остановил его излияния Снейп и попытался сделать шаг в сторону.

— Да-да, — спохватился Уизли, отступая, — увидимся! И передавай Гермионе привет!

«Драгоценная девочка», как соизволил выразиться Артур Уизли, была одной из причин отвратительного настроения Снейпа. Ровно неделю назад она приняла предложение работать в его лаборатории, и всю эту неделю Северус не находил себе места — сомневался, правильно ли поступил.

Что и говорить, Паркинсон подала ему эту идею как раз вовремя — ему позарез нужен был единомышленник, ассистент, соратник, способный и ответственный сотрудник, на которого можно было бы положиться, и кандидатура Гермионы Грейнджер сначала показалась ему вполне подходящей. Но как только он заручился её согласием, его неожиданно стали мучить сомнения: ведь если Грейнджер-студентка так раздражала его все годы обучения в Хогвартсе, то где гарантия, что Грейнджер-ассистентка не вызовет ту же реакцию? А это означало бы, что ни о какой плодотворной работе не может быть и речи.

Войдя в лабораторию, Снейп посмотрел на часы — без четверти восемь. Значит, у него есть несколько минут для того, чтобы отбросить ненужные мысли и сосредоточиться на первом рабочем дне с Грейнджер.

* * *

— Без четверти восемь, тигрица, — Гарри приподнялся на локте, с нескрываемым любопытством разглядывая спящую Пэнси. — Через час я должен быть в Аврорате.

Паркинсон с трудом разлепила глаза и подозрительно осмотрелась:

— Я что, осталась у тебя? Только этого не хватало.

— Ну, лично я не возражаю.

— Зато я возражаю, — раздражённо бросила она. — Мы не пара, Поттер. И нам необязательно засыпать и просыпаться в одной постели. И вообще это странно, — нахмурилась она. — Мы что, проспали всю ночь? Почему я не помню, как заснула?

— Ну… вечер был таким насыщенным, — склонился над ней Гарри, — поэтому мы и проспали всю ночь. И я, кстати, отлично выспался.

— И готов к новым подвигам, как я посмотрю, — удовлетворённо хмыкнула Пэнси, переворачиваясь и опрокидывая его на спину. — Сколько, говоришь, у нас времени?

* * *

— Понимаете, сэр, за время учёбы в Хогвартсе я получила исчерпывающие ответы на многие вопросы, касающиеся магического мира, но о сквибах нам почти ничего не рассказывали, — с энтузиазмом сообщила Гермиона. — И в школьной библиотеке я ничего об этом не нашла. А ведь это же очень странно — почему в семьях волшебников рождаются дети без магии? По каким причинам магический потенциал родителей не передаётся детям? Это же так интересно! И ведь наверняка существуют какие-то закономерности, условия, совпадения — мне бы хотелось разобраться в этом, раз уж мы будем исследовать зависимость магического потенциала от ряда различных факторов.

Грейнджер всё говорила и говорила, но Северус и не думал её останавливать. Если она собиралась произвести на него впечатление, то надо признать — ей это удалось. Прошла всего неделя с момента, как она согласилась работать в его лаборатории, и вот сегодня, в свой первый рабочий день, Грейнджер буквально ошеломила его тем, что, оказывается, всю эту неделю напряжённо думала над темами будущих исследований и даже оформила свои размышления в многостраничную таблицу, лежащую сейчас на столе перед ним. Даже беглого взгляда на этот труд было достаточно, чтобы понять — именно такой человек ему и нужен.

Думающий, целеустремлённый, ищущий.

Незаурядный.

Но всё это надо было как-то соотнести с тем, что перед ним сейчас сидела та самая Грейнджер, выскочка и заучка, поэтому, дождавшись окончания её пространной речи, Северус протянул ей пергамент с правилами внутреннего распорядка в лаборатории:

— Ознакомьтесь, мисс Грейнджер. Я требую неукоснительного соблюдения этих правил.

— Я всё поняла, сэр, — смущённо улыбнулась она, быстро пробежавшись по длиннющему списку. — Можете не беспокоиться — та «невыносимая всезнайка» осталась в Хогвартсе.

— Прекрасно, — сухо ответил Снейп, не глядя на неё. — Нам дают полный карт-бланш. Министр заверил меня, что вмешиваться в работу лаборатории он не намерен, но контроль со стороны соответствующих подразделений министерства, разумеется, будет. А это означает, что времени на раскачку у нас нет. В ближайшие дни мы окончательно определим цели и задачи первого этапа наших исследований. А что касается сквибов, вынужден вас разочаровать, мисс Грейнджер. Существуют десятки, если не сотни трудов, посвящённых им. Поговорите с Шеклболтом насчёт пропуска в министерскую библиотеку, и будет вам счастье. Раз уж вы так интересуетесь этой темой.

— Непременно, — Гермиона вдруг запрокинула голову и закрыла глаза, поморщившись. — Ох…

— Что с вами? — насторожился Снейп, отмечая как резко побледнела Гермиона.

— Голова, — простонала она, открыв глаза. — Акцио таблетки.

Озадаченный Снейп проследил взглядом за полётом небольшой картонной коробочки из грейнджеровской сумки прямо в руки девушки. Вскрыв упаковку и наколдовав стакан воды, Гермиона быстро выпила таблетку и выдохнула с облегчением.

— Простите, сэр, — виновато пролепетала она. — Мигрень просто сводит меня с ума, особенно в… определённые дни.

Северус поджал губы. Грейнджер не переставала удивлять. Ведьма, принимающая маггловские таблетки… И не просто ведьма, а «ярчайшая ведьма своего поколения». Сварившая, кстати, отличное Оборотное в двенадцать лет. Да-да, он до сих пор помнит свой шок при виде той кошачьей головы, выглядывающей из-под одеяла в Больничном Крыле. И вот эта самая ведьма не в состоянии обеспечить себя элементарным зельем от головной боли?

— Но почему таблетки? — решил всё же спросить Снейп. — Почему вы не сварите себе зелье?

— Мне негде это делать, сэр, — развела руками Гермиона. — Нет, вы не подумайте, я не жалуюсь. Моя квартирка очень уютная, но она настолько мала, что… — она резко умолкла и снова поморщилась от боли. — Но главное — многие ингредиенты мне просто не по карману, а готовые зелья у того же Малпеппера — это вообще что-то запредельное. Так что с таблетками и дешевле, и проще. Правда, они не всегда помогают.

Северус посмотрел на часы — до конца рабочего дня оставалось чуть больше двух часов.

— Идите домой, мисс Грейнджер, — благосклонно разрешил он. — Приводите себя в чувство, чтобы завтра быть в форме. Не вздумайте опаздывать.

Гермиона вымученно улыбнулась и, подхватив сумку, поднялась со стула:

— Спасибо, сэр. До завтра.

Несколько минут Северус сидел, не шелохнувшись, просто глядя перед собой, словно что-то обдумывая, а затем поднялся и, засучив рукава, призвал со стеллажа небольшой котёл.

* * *

— Снейп сварил зелье специально для тебя?! — подпрыгнула Паркинсон, едва не опрокинув тарелку с пудингом. — А ты не промах, Грейнджер! Боюсь даже предположить, что будет дальше. Ставлю на завтрак в постель.

Гермиона подавилась миндальным пирожным и смущённо закашлялась, и подскочивший эльф услужливо подал ей кубок с водой.

— А что ты на меня так смотришь? — не унималась Пэнси. — В первый же рабочий день Снейп варит тебе зелье от головной боли! Снейп, Мерлин! Ну ты даёшь!

— Спасибо, Мик, — прохрипела Гермиона, отчего старый домовик расцвёл и счастливо улыбнулся. — Пэнси, ты всё не так поняла.

— Ну давай, расскажи мне, что именно я не так поняла, — заинтригованная Паркинсон откинулась на спинку стула и сложила руки на груди. — Ты сказала ему, что глотаешь эту маггловскую дрянь вместо того, чтобы пить нормальные зелья, как подобает приличной ведьме, и он ни с того ни с сего прямо на следующий день…

— Ну да, — нетерпеливо перебила её Гермиона, — прямо на следующее утро вручил мне три фиала с зельями. Послушай, Пэнси, я и сама была в шоке, клянусь. Но не ищи в этом какой-то подвох, ладно? Ну смешно же.

— А вот ни капли не смешно, Грейнджер, — посерьёзнела Пэнси. — Если бы это сердобольный старикашка Гораций одарил тебя собственноручно сваренными зельями, то да — ничего личного, как говорится. Но не Снейп! Которого я, заметь, знаю в тысячу раз лучше тебя.

— Ну хорошо, — сдалась Гермиона. — Что ты всем этим хочешь сказать?

— Знаешь, а я пока воздержусь от прогнозов, — загадочно улыбнулась Пэнси. — Но начало мне нравится.

— Начало чего?

— Поживём-увидим, Грейнджер.

— Рад тебя видеть, — министр резво поднялся с места, поспешил навстречу вошедшему и с энтузиазмом пожал ему руку. — Располагайся. Две недели прошло, а мы всё никак не поговорим. Что за жизнь? Совещания, планёрки, проверки — чихнуть некогда, — он раздражённо махнул рукой и поморщился. — У меня и сейчас всего десять минут, поэтому давай сразу к делу. Как тебе работается с Гермионой, Северус?

Говорить Шеклболту о том, что две недели совместной работы с Грейнджер не просто приятно удивили, а без преувеличения ошеломили его, Снейп, разумеется, не собирался:

— Мисс Грейнджер в первый же день была подробнейшим образом проинструктирована о своих служебных обязанностях и о «красных линиях», заходить за которые не рекомендуется. Эту инструкцию я составил не только для неё, но и для всех остальных сотрудников лаборатории, если таковые будут.

— К сожалению, расширение штатного расписания в ближайшее время невозможно, — развёл руками министр. — На это просто нет средств, и вряд ли они появятся в обозримом будущем. С финансами сейчас вообще что-то непонятное. Нет, вас с Гермионой это никак не затронет: вы — неприкасаемые. Но нанять новых сотрудников не получится, извини.

— Не вижу в этом ничего трагического, — равнодушно парировал Снейп. — Мне не нужны лишние люди. Мы справляемся.

— Вот и славно, — с явным облегчением выдохнул Кингсли. — Я давно собираюсь дойти наконец до вашей лаборатории и своими глазами посмотреть, как идёт работа, но где там, — он устало вздохнул и потёр виски. — Я уже говорил тебе, что ты поступил правильно, пригласив Гермиону. Хорошо, что вы сработались, я очень рассчитываю на вас.

— Думаю, первый значимый результат появится уже скоро.

— Прекрасно, — тут же закивал Шеклболт, снова посмотрев на часы, — а теперь, собственно, о том, для чего я пригласил тебя, Северус. Завтра утром к нам приезжает весьма представительная делегация из МАКУСА, и я собираюсь…

Но договорить министр не успел, потому что в эту же секунду воздух в кабинете внезапно уплотнился, заискрил, завьюжил серебром, и через пару мгновений прямо перед напрягшимся Снейпом предстала маленькая пушистая выдра, поднявшаяся на задние лапки и заговорившая простуженным голосом:

«Прошу прощения, сэр. Я заболела… а-апчхи!»

Серебристый зверёк смешно всплеснул лапками, подпрыгнул на месте и, задорно проскакав по стенам, растворился в воздухе.

— Как не вовремя, — озадаченно нахмурился министр. — Вы с Гермионой должны быть завтра на фуршете в честь наших дорогих гостей.

— Это обязательно? — поднял бровь Северус, недобро глядя на своего визави.

Но Кингсли не ответил. Рассеянно барабаня пальцами по столу, он напряжённо думал о чём-то.

— Господин министр, — в кабинет бесшумно вошёл секретарь, — совещание начнётся через пять минут.

— Мне нужен адрес Гермионы Грейнджер, — не глядя на него, вполголоса произнёс Шеклболт.

— Одну минуту, господин министр, — подобострастно поклонился Кейн и так же бесшумно вышел.

— Ты собираешься навестить её? — удивился Снейп.

— Я собираюсь просить об этом тебя. Отправляйся к ней и делай что хочешь, но завтра Гермиона должна быть абсолютно здоровой. Я ведь не о многом прошу тебя, Северус?

Снейп, не раздумывая, обозначил едва заметный кивок и тут же поднялся. Не имея ни малейшего желания возиться с Грейнджер, он тем не менее не стал возражать Шеклболту.

Слишком многим обязан.

* * *

— Какого дьявола… — Пэнси резко села в постели, недовольно оглядываясь.

Она снова проснулась в уже знакомой спальне, причём одна — Поттера рядом не наблюдалось. В голове гудело словно с похмелья, хотя Пэнси точно помнила, что никакого алкоголя не употребляла.

Хлопок, и рядом с кроватью появился Кричер с подносом в руках.

— Кричер принёс завтрак для мисс Паркинсон, — церемонно проскрипел он.

— Я не завтракаю в постели, — недовольно буркнула Пэнси, скользнув взглядом по содержимому подноса. — А, чёрт с тобой, давай сюда.

Жадно опустошив кубок с тыквенным соком, она страдальчески поморщилась и отодвинула от себя поднос:

— Значит так, — обратилась она к насторожившемуся эльфу, — на завтрак я предпочитаю апельсиновый сок, яичницу с беконом, сэндвич с ветчиной и кофе с сахаром и без молока. Повторять не буду. Запомнил?

— Конечно, мисс Паркинсон, — радостно закивал счастливый Кричер. — Всё будет готово через пять минут.

* * *

Снейп?!

Этого не может быть.

Но не доверять заклинанию обнаружения не было ни малейших оснований, и Гермиона, поспешно накинув поверх пижамы плед, впустила незваного гостя.

— Доброе утро, мисс Грейнджер, — безучастно поздоровался Северус. — Прошу прощения за вторжение, но мне поручено как можно быстрее поставить вас на ноги. Завтра в министерстве состоится торжественный приём в честь американских коллег, и министр настаивает на вашем присутствии.

— Д-доброе утро, проходите, сэр, — спохватилась Гермиона, поплотнее запахиваясь в плед и отступая вглубь квартиры. — Я… я сейчас, одну минуту. Вы проходите, располагайтесь.

Полувзгляда хватило, чтобы понять — Грейнджер не преувеличивала, говоря о тесноте своего жилья: символическая прихожая метр на метр; узкий коридор; гостиная — она же, судя по всему, и спальня; крошечная кухня. Здесь и одному-то не развернуться, а уж вдвоём…

Первое, что бросилось ему в глаза на кухне — роскошный и абсолютно слизеринский чайник: изумрудно-зелёный, с кокетливой змейкой на крышке, и Северус мысленно воздал должное безупречному вкусу и чувству юмора мисс Паркинсон. А затем его взгляд задержался на стоящей на подоконнике корзине с разноцветными клубками и торчащими в разные стороны спицами.

Она что, по-прежнему вяжет шапочки для эльфов?

— Простите за беспорядок, сэр, — Гермиона переоделась в джинсы и свитер и собрала волосы в некое подобие пучка. — Я…

— Не извиняйтесь, мисс Грейнджер, — Северус оторвался от созерцания чайника и подошёл к окну, из которого открывался вид на оживлённую улицу. — Как давно появились первые симптомы?

— Вчера вечером запершило в горле, — неуверенно начала она, — заболела голова. А под утро начался озноб… апчхи! Простите.

Северус не сразу догадался, почему она всё время отводит глаза и смущается, но потом до него дошло — ни одной женщине не понравится, если её увидят в таком состоянии. Слезящиеся глаза и распухший красный нос точно никого не украшают, а Грейнджер, судя по пунцовым щекам, ещё и лихорадит. И он только сейчас осознал, в какую неловкую ситуацию поставил девушку своим внезапным визитом. И ведь мог же предупредить её — так нет же, свалился как снег на голову.

Драккл дери этого Кингсли с его просьбой-приказом. Но и сам он хорош, конечно.

— Вы что-то принимали? — как можно более участливо спросил он. — Какие-нибудь таблетки или зелья?

— Нет, сэр, — всё так же тихо ответила Гермиона. — Думаю, это всего лишь банальная простуда, и через два-три дня я буду в форме.

— Нам придётся ускорить процесс вашего выздоровления, — Северус достал из внутреннего кармана пальто два хрустальных фиала и поставил их на кухонный стол. — Здесь Бодроперцовое и Восстанавливающее по моему собственному рецепту.

— Спасибо, сэр, — севшим голосом пролепетала изумлённая Гермиона. — Мне жаль, что Кингсли обременил вас этими хлопотами. Неужели моё присутствие так уж необходимо на этом приёме?

— Мисс Грейнджер, — немного помедлив, ответил Снейп, устремив на неё долгий, сканирующий взгляд, — я, как и вы, могу только догадываться о планах министра, но час назад в разговоре со мной он ясно дал понять, что мы оба должны быть там завтра. Поэтому выпейте зелья и ложитесь в постель. Хорошо бы поспать, и чем больше, тем лучше. Я навещу вас во второй половине дня, часа, скажем, в три, и надеюсь, что к этому времени вы будете полностью здоровы. Но если вам станет хуже, дайте мне знать сразу же, не стесняйтесь. Не провожайте, — и, обозначив лёгкий кивок, Северус вышел из кухни, оставив и без того потрясённую этим визитом заболевшую в полнейшем недоумении и растерянности.

* * *

Завтрак оказался настолько вкусным и роскошно сервированным, что Пэнси буквально мурчала и закатывала глаза от удовольствия, а сам домовик едва не прослезился, наблюдая, с каким аппетитом будущая — кто бы сомневался? — хозяйка уплетает его стряпню. Один только вид этой маленькой мисс в хозяйской футболке и в хозяйской же постели приводил несчастного эльфа в состояние чистейшей эйфории. Всё получится!

Покончив с едой, Пэнси отложила поднос и, откинув одеяло, встала с кровати, ничуть не смущаясь того, что футболка едва прикрывала бёдра. Кричер деликатно отвёл глаза и, схватив поднос, с негромким хлопком испарился.

Пэнси огляделась и брезгливо поморщилась — спальня Поттера наводила дичайшую тоску и уныние. И мебель, и шторы, и люстру с подсвечниками следовало бы выкинуть ещё лет пятьдесят назад, если не раньше. Когда-то это, возможно, и было изысканным, дорогим и стильным, но сейчас всё это былое великолепие выглядело безнадёжно устаревшим и допотопным. Впрочем, обновления требовала не только спальня Гарри, но и весь дом целиком. Странно, что Поттеру нет до этого дела.

Странно, что об этом думаю я, остановила себя Пэнси. А ещё более странно то, что ей почему-то совершенно не хочется домой. Что ж, раз уж на сегодня не запланировано никаких особо важных дел, можно осмотреть особняк, почему бы и нет? Всё же в этих старинных апартаментах есть какое-то особое очарование, и этот мрачный и неуютный дом — не исключение.

Быстро одевшись и умывшись, она вышла из спальни на лестничную площадку и решила позвать эльфа, чтобы в его компании осмотреть дом, как сразу же увидела его и обомлела.

С Кричером творилось что-то странное.

Вернувшись в лабораторию, Снейп тут же выбросил из головы Грейнджер и прочие посторонние мысли и сосредоточился на выполнении намеченного на сегодня объёма работ, однако далеко продвинуться в своих исследованиях ему не удалось.

— Прошу прощения, что отвлекаю, сэр, — осторожно, словно ступая по минному полю, просочился в кабинет Гарри, — я ищу Гермиону. Вы не знаете, где она?

— Мисс Грейнджер дома, мистер Поттер, — Северус с явным неудовольствием оторвался от записей и одарил Избранного весьма красноречивым взглядом, не сулящим тому ничего хорошего. — Она заболела.

— Что с ней? — напрягся Гарри.

— Ничего серьёзного, небольшая простуда, — неохотно пояснил Снейп. — Вы сможете увидеться с ней уже завтра. Полагаю, вы тоже приглашены на эту никому не нужную ярмарку министерского тщеславия?

— Приём в честь делегации МАКУСА? — рассеянно ответил Гарри, думая в эту минуту совершенно о другом. — Да, конечно, я тоже буду там. Благодарю вас, сэр, но я не стану ждать завтрашнего дня. Я должен увидеть её сейчас.

— Исключено. Никаких посещений. Сейчас мисс Грейнджер спит, и беспокоить её крайне нежелательно.

И без того озадаченный Гарри изменился в лице и, презрев инстинкт самосохранения, всё же рискнул полюбопытствовать:

— Но… откуда вы всё это знаете, сэр?

— Я был у мисс Грейнджер пару часов назад и дал ей все необходимые зелья. В три часа я снова навещу её, и, надеюсь, к этому времени её состояние будет удовлетворительным. Это всё, что вы хотели узнать, мистер Поттер?

В лаборатории воцарилась гробовая тишина. Северус не отказал себе в удовольствии вволю полюбоваться на застывшего в немом изумлении Гарри. Юноша моргнул, икнул, его брови устремились вверх с такой скоростью, что Снейпу пришла в голову мысль — даже воскрешение Тёмного Лорда не ввергло бы Поттера в такой шок, как только что сказанное им.

— Вы… но… а… В-вы?!

— Предвосхищая ваш вопрос, я делаю это по личному поручению министра, мистер Поттер, — снизошёл до объяснений Снейп.

Гарри, очевидно, немного отпустило, его щёки порозовели, дыхание выровнялось, и он, осмелев, решился подойти поближе к снейповскому столу.

— И всё же, сэр, мне бы хотелось как-то помочь Гермионе. Я могу что-то сделать для неё?

Северус уже было собрался более доходчиво объяснить наглецу, что его дражайшей подруге сегодня необходимо потратить все силы на скорейшее выздоровление, а не на назойливых гостей и никчемную болтовню, но вдруг неожиданно для самого себя заявил:

— Можете. Мне понадобится помощь вашего домовика, мистер Поттер.

* * *

— Неслыханное дело! — возмущённо ворчал себе под нос Кричер, поднимаясь по лестнице, пиная ступени и остервенело размахивая ручонками. — И когда уже эта грязь перестанет осквернять наиблагороднейший дом Блэков? Почему Кричер должен готовить для этой недостойнейшей уличной девки?

— С этого места поподробнее, старый ты урод, — прогремел словно гром среди ясного неба голос Пэнси. — Это кого ты сейчас уличной девкой назвал? Меня?!

Кричер застыл на месте, будто поражённый Ступефаем, и выкатил свои и без того огромные глаза, но Пэнси вдруг взмахнула палочкой, и несчастный эльф, совершив против своей воли пару кульбитов в воздухе, шмякнулся оземь прямо у её ног.

— Хозяйка! — исступлённо завопил он, заливаясь слезами. — Кричер не имел в виду благородную мисс! Кричер говорил о грязнокровке хозяина, для которой он теперь должен готовить еду!

— Что ты несёшь? — остолбенела Пэнси. — Ты сбрендил? Какая я тебе хозяйка?!

— Лучшая! Единственная! — истерически голосил эльф, ползая вокруг неё на четвереньках. — Кричер мечтает о такой хозяйке! Вот если бы хозяин…

— Силенцио! — рявкнула Паркинсон, молниеносно прочертив в воздухе нужную руну. — Если я ещё раз услышу от тебя этот бред, выверну наизнанку, — сцепив зубы, пообещала она, — причём собственноручно. Ясно?

Насмерть запуганный Кричер торопливо закивал головой, и Пэнси, отменив заклинание, впилась в съёжившегося домовика испепеляющим взглядом:

— Что ты там нёс про грязнокровку? Отвечай, живо!

— Хозяин только что вызывал Кричера… и приказал приготовить целебный бульон… и другую еду… для этой грязнокровки! — снова запричитал эльф. — Ох, бедная моя госпожа! Если бы она знала, какие оскорбления приходится терпеть её верному Кричеру!

— Да о ком это ты? — начала терять терпение Пэнси.

— О подруге хозяина! — гневно выплюнул он, содрогаясь от отвращения. — О презренной грязнокровке Грейнджер!

— ЧТО-О?! — взревела Паркинсон, бросаясь к нему. — Ты назвал презренной грязнокровкой мою лучшую подругу?!

Совершенно раздавленный Кричер вообще перестал что-либо понимать и, не мешкая, с разбегу впечатался головой в стену.

И не подумав спасать его от членовредительства, Пэнси метнулась обратно в спальню, схватила горсть летучего пороха и, наплевав на свою нелюбовь к перемещениям по каминной сети, без колебаний шагнула в пламя.

* * *

Она спала, причём так крепко, что не услышала бы ни стука в дверь, ни заливистой трели звонка. Северус был готов к этому, отлично зная все побочные действия своих зелий, поэтому, легко преодолев нехитрые защитные чары, открыл дверь и оказался в уже знакомой квартирке.

Грейнджер лежала на диване, совершенно по-детски свернувшись калачиком и подложив ладони под щёку. Сделав пару пассов руками, Снейп удовлетворённо хмыкнул — диагностическое заклинание показало, что результат достигнут, девушка практически здорова. Она проспит ещё полчаса-час, а затем захочет есть. Организм, потративший столько сил на экстренное выздоровление, потребует полноценного приёма пищи, и Северус, отлевитировав на кухню внушительных размеров коробку с едой от Кричера, вернулся в комнату и огляделся.

Большое, в полстены, окно занавешено бордовыми шторами; на подоконнике несколько керамических горшков с фиалками; в углу небольшой шкаф-гардероб; компактный письменный стол со стопкой учебников, маггловских тетрадей на пружинах и ноутбуком; кресло. А всё остальное пространство комнаты занимал разложенный диван, на котором сейчас безмятежно спала Грейнджер.

В принципе, его миссию можно считать выполненной: девчонка здорова, едой на сегодня обеспечена, а, значит, ничто больше не задерживает его здесь. Уже в прихожей Северус вспомнил о мешочке с заваркой, которую принёс для неё — не просто чай, а специально подобранная смесь целебных трав для улучшения тонуса и повышения иммунитета. Нащупав пакетик во внутреннем кармане, Снейп вернулся на кухню, чтобы оставить его на столе, и в ту же секунду услышал всхлипывания.

Она плакала. Во сне. Измученное, бледное, абсолютно бескровное лицо, сжатые веки, нахмуренные брови, между которыми пролегли вертикальные морщины, влажные дорожки слёз на щеках — Северус растерянно разглядывал её, хрупкую, беззащитную, совершенно не понимая, как поступить. Конечно, нужно разбудить её, но для этого необходимо дотронуться до руки или плеча, а это означало бы нарушить личное пространство девушки, что противоречило его принципам. В конце концов, он и без того поставил Грейнджер сегодня в неловкое положение, нагрянув к ней без предупреждения, так зачем усугублять ситуацию?

Но она продолжала тихонько всхлипывать, её губы беззвучно шевелились, и Северус, позабыв о приличиях, не колеблясь, потряс её за плечо:

— Проснитесь, мисс Грейнджер. Пожалуйста, проснитесь.

Гермиона вздрогнула и тут же открыла глаза, уставившись на него в полнейшем недоумении, а затем стыдливо подтянула плед до самого подбородка.

— Вы плакали, и я вынужден был разбудить вас, — выпрямился Снейп, чувствуя себя полным идиотом. — Полагаю, вам снился кошмар.

— Я уже привыкла, — обречённо вздохнула она, снова отводя взгляд. — Простите, сэр.

— Перестаньте всё время извиняться, — раздражённо отчеканил Снейп, но, поняв, что погорячился, немного смягчился. — Как вы себя чувствуете?

— Никак, — честно ответила Гермиона. — Какая-то странная пустота в голове и во всём теле. И усталость. Но никаких симптомов простуды нет.

— Прекрасно. Сейчас вам надо основательно подкрепиться. Вставайте, приводите себя в порядок. Я жду вас на кухне.

Камин внезапно полыхнул зелёным, и из него, чихая и отряхиваясь, вывалилась Пэнси Паркинсон, но, не сделав и пары шагов, остановилась как вкопанная при виде лежащей в постели Гермионы и стоящего рядом с ней Снейпа.

— Я дико извиняюсь… профессор… Гермиона, — попыталась скрыть смущение она, — просто я только что узнала… — она попятилась назад, к камину. — Простите, я, очевидно, не вовремя.

— Ну что ты, — запротестовала Гермиона, — ты очень даже вовремя. Мне уже намного лучше. Ну куда ты, Пэнси?

Паркинсон тем временем зачерпнула полную пригоршню летучего порошка и запрыгнула обратно в камин:

— Ты в надёжных руках, Грейнджер, и это главное. Теперь я за тебя спокойна.

Пэнси исчезла, а Гермиона озадаченно посмотрела на Снейпа, но его лицо, как обычно, не выражало никаких эмоций.

— Жду вас на кухне, — невозмутимо повторил он и, развернувшись на каблуках, вышел из комнаты.

* * *

Первые несколько минут по возвращении Пэнси провела в какой-то прострации, бездумно меряя шагами гостиную, и лишь появление Кричера заставило её осознать — она, сама того не желая, вернулась от Грейнджер не к себе домой, как собиралась, а на Гриммо.

Странно.

— Не желает ли благородная мисс пообедать? — хриплым шёпотом спросил эльф, опуская голову, чтобы скрыть огромный синяк под глазом.

— Не желает, — раздражённо выпалила Паркинсон. — Когда вернётся Поттер?

— Кричер не знает, — трагически вздохнул домовик, по-прежнему не поднимая глаз. — Но если благородная мисс прикажет, Кричер сейчас же найдёт хозяина.

— Не нужно, — отвернулась от него Пэнси и посмотрела на часы. — Сделай мне кофе.

— Будет исполнено, — обрадовался Кричер и с лёгким хлопком исчез.

Оставшись одна, Пэнси огляделась и задумалась. Как могло получиться, что, запрыгивая в грейнджеровский камин, она произнесла «Гриммо, двенадцать» вместо «Паркинсон-холл»? Это что, Снейп у постели Грейнджер так её впечатлил, что в голове всё перемешалось? Или просто день сегодня такой? Странностей хоть отбавляй, начиная с самого утра, с момента неожиданного пробуждения в спальне Поттера.

— Пэнси? — в гостиную быстрым шагом вошёл Гарри в сопровождении суетящегося с подносом в руках Кричера. — Какой приятный сюрприз!

Он тут же сгрёб её в охапку и, не давая опомниться, закружил на месте:

— Пообедаешь со мной?

«Я не голодна», хотела сказать застигнутая врасплох Пэнси, но вместо этого, к собственному ужасу, почему-то ангельски улыбнулась и невинно уточнила:

— До или после?

* * *

— Кричер? — Гермиона решила, что ослышалась. — Это всё приготовил Кричер? Для меня?!

— Да, — бесстрастно ответил Северус, с трудом пытаясь усесться напротив неё. — Поттер искал вас утром и, узнав о вашей болезни и о моём участии в вашем выздоровлении, любезно предложил помощь.

— Гарри, — тепло улыбнулась она. — Странно, что он до сих пор не примчался сюда. После всего того, что мы пережили, он очень боится за меня.

— Вам нужно как следует подкрепиться, — Северус взмахом руки извлёк из-под согревающего купола кастрюльку с бульоном и блюдо с пирожками с мясом и встал из-за стола. — Итак, насчёт завтра: приём назначен на три часа, но если уже утром вы будете чувствовать себя хорошо, жду вас в лаборатории, как обычно.

— Спасибо вам, сэр, но здесь еды хватит минимум на четверых, — оглядела накрытый стол Гермиона. — Пожалуйста, составьте мне компанию. А потом мы могли бы выпить чаю — Пэнси подарила мне такой чудесный чайник. Вот только заварку я так и не купила, — снова смутилась она.

Северус тут же достал из кармана пальто бумажный пакетик и положил его на стол:

— Это вам. Сожалею, но мне пора, мисс Грейнджер. Как-нибудь в другой раз.

Всю первую половину дня министерство магии напоминало гигантский потревоженный улей: в коридорах и лифтах на всех уровнях царило какое-то нездоровое оживление, и, пожалуй, только два сотрудника не поддались всеобщему ажиотажу и спокойно работали.

— Все словно с ума посходили, — хмуро проворчала Гермиона, отрываясь от записей. — Не понимаю, почему рядовой визит делегации МАКУСА наделал столько шума?

— Вряд ли это рядовой визит, — вполголоса предположил Северус. — Шеклболт не стал бы тратить столько сил на проходную встречу. Думаю, скоро мы узнаем, что именно МАКУСА хочет от нашего министерства. Ну или мы от них, посмотрим.

— Лично меня больше волнует вопрос, чего они все хотят от нас с вами, раз уж обязали присутствовать на этом приёме, — ещё больше нахмурилась она. — Интересно, а Гарри тоже приглашён?

— Можете не сомневаться, и Поттер, и вы, и я будем выставлены сегодня на всеобщее обозрение как экспонаты в музее мадам Тюссо, — Северус посмотрел на часы, игнорируя её изумлённый взгляд. — Кажется, нам пора. До начала пять минут.

Гермиона молча кивнула и мысленно сделала пометку расспросить его при случае о том, откуда он знает про музей мадам Тюссо.

* * *

Где-то внизу, в гостиной, старинные напольные часы торжественно пробили семь раз, и, даже не открывая глаз, Пэнси поняла, что снова, сама того не желая, осталась ночевать на Гриммо.

Три ночи подряд.

И не нужно обладать мозгами Гермионы Грейнджер, чтобы осознать — вряд ли это совпадение.

Открыв глаза, она обнаружила у кровати улыбающегося лучезарнейшей улыбкой Кричера, который тут же склонился в почтительном поклоне и с особой учтивостью произнёс:

— Доброе утро, мисс Паркинсон. Завтрак будет готов сию же минуту.

Пэнси даже не успела открыть рот, как домовик исчез, но буквально через мгновение раздался ещё один хлопок, и в спальне появился её верный Мик.

— Хозяйка! — дребезжащим голосом протянул он. — Происходит что-то странное, хозяйка! Мик чувствует — быть беде!

— Какой беде? — недоумевающе уставилась на него Пэнси. — Что ты вообще тут делаешь?

А дальше события развивались молниеносно, совсем как в том маггловском боевике, на который Гермиона затащила её в прошлом году, чтобы немного отвлечь от грустных мыслей, связанных с той треклятой и никому не нужной реабилитацией: как только в спальне материализовался всё такой же сияющий Кричер с изысканно сервированным подносом в руках, старина Мик втянул ноздрями воздух и, неожиданно резво подпрыгнув, совершил умопомрачительный кульбит в воздухе и на приземлении эффектно выбил ногой поднос из рук обалдевшего сородича.

Несостоявшийся завтрак Пэнси вперемешку с осколками старинного блэковского сервиза тут же оказался разбросан и разлит по всей спальне, а бравый Мик, так и застыв в боевой стойке, перевёл победоносный взгляд с валяющегося в отключке противника на оторопевшую хозяйку.

— Что ты творишь, Мик? — очнулась от шока Пэнси. — Он всего лишь принёс мне завтрак!

— Опасность, — лаконично пояснил эльф, воинственно сдвинув брови. — Хозяйке не следует есть и пить в этом доме.

— С чего ты взял? — начала терять терпение Паркинсон, покосившись на не подающего признаки жизни Кричера.

— Зелье привязывания к дому и к его хозяину, — всё так же сурово ответил домовик.

С этими словами он сделал пару замысловатых пассов руками, и участок ковра, пропитавшийся апельсиновым соком, вдруг, к ужасу Пэнси, заалел и задымился.

Окончательно придя в себя, Пэнси схватила с прикроватного столика свою палочку и, ничуть не смущаясь, мгновенно выпрыгнула из-под одеяла практически в чём мать родила.

— Зелье, значит? — в два прыжка она оказалась у безжизненно распластавшегося на полу Кричера и что есть силы пнула его ногой. — Хозяйка, говоришь?! Ну, держись, старое чучело!

* * *

Время тянулось не просто медленно — оно словно застыло на месте. Гермионе отчаянно хотелось как можно скорее выбраться из этого ада: скучнейшие, никому не нужные разговоры; натянутые фальшивые улыбки; отвратительное тёплое шампанское и полузасохшие канапе — вот чем оказался «торжественный приём в честь приезда делегации МАКУСА».

В первые полчаса было ещё терпимо — Кингсли познакомил её с некоторыми американцами, они обменялись дежурными репликами и улыбками, а дальше все предсказуемо разбились на небольшие группки в ожидании торжественной речи министра магии. Кингсли, как всегда, изъяснялся исключительно по существу, не сказал ничего лишнего и ожидаемо сорвал бурные аплодисменты.

А вот дальше началось самое ужасное — выступления руководителей различных подразделений министерства и их американских коллег. В какой-то момент Гермиона поймала себя на мысли, что предпочла бы валяться дома с лихорадкой, чем наблюдать весь этот пафос, фальшь и косноязычие. К тому же, на фоне разодетых в вечерние туалеты дам она чувствовала себя неуютно в повседневном синем платье, в том самом, в котором она пришла сегодня на работу — ничего более подходящего у неё не нашлось, а купить что-то новое было некогда. Да и не хотелось.

И, как назло, нигде не было Гарри. Неужели он решил пропустить «столь важное» мероприятие?

— Скучаете, мисс Грейнджер?

От неожиданности Гермиона едва не выронила бокал. Обернувшись, она увидела довольно улыбающегося Кейна, секретаря Кингсли.

— С чего вы взяли?

— Ну это же написано у вас на лице, — загадочно прошептал он, сокращая расстояние между ними до минимума.

— А вы умудрились разглядеть выражение моего лица со спины? — отодвинулась от него Гермиона, желая как можно быстрее избавиться от бесцеремонного молодого человека.

— Я просто давно за вами наблюдаю, мисс Грейнджер, — и не подумал отставать Кейн. — Если хотите, мы можем уйти отсюда прямо сейчас.

— Размечтался, Кейн, — раздался вдруг голос Гарри, и обрадованная Гермиона тут же бросилась в объятия другу, облачённому в аврорскую форму. — Хотя я и сам бы свалил отсюда с радостью. «Мистер Поттер, какая честь!» — передразнил он кого-то шёпотом. — Чувствую себя подопытным кроликом. С тобой, я вижу, всё в порядке. Снейп творит чудеса, да? Ничего не хочешь мне рассказать?

— Хочу, но начнём, пожалуй, с тебя, — хитро прищурилась она. — И когда ты собирался мне сказать про вас с Пэнси?

Поттер улыбнулся и опустил голову.

— Я и сам пока не во всём разобрался, — честно ответил он. — Мы вместе всего три недели, и… пусть всё идёт как идёт, Гермиона. Я хочу просто жить. Просто радоваться самым обычным вещам. Ничего не анализировать и не загадывать на будущее, понимаешь?

— Понимаю, — посерьёзнела она. — Обещаю не приставать больше с расспросами — просто знай, что я рада за вас обоих.

— Спасибо. Так что там со Снейпом? Не пожалела, что согласилась?

— Нет, — покачала головой Гермиона, — ни разу. Можешь мне не верить, но сейчас это совершенно другой человек. Спокойный, выдержанный, корректный. Я в первые дни просто не могла поверить, что это он.

— Странно, не находишь? — Гарри изучающе посмотрел на неё. — С чего бы такие перемены? И пальто маггловское, и эта стрижка… Может, это ты на него так влияешь, а?

Гермиона не успела ответить — к Поттеру подошёл его коллега, судя по форме, и что-то прошептал на ухо.

— Мне пора, — снова обнял её Гарри, — работа. Что-то случилось в магазине «Твилфитт и Таттинг», надо выдвигаться на Диагон-аллею. Завтра у меня выходной, может, заглянешь?

— Конечно, — кивнула Гермиона. — К тому же, я хочу лично поблагодарить Кричера за его старания.

Гарри ушёл, и, оставшись одна, Гермиона вдруг почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Повернув голову, она встретилась глазами со Снейпом, которого уже битый час окучивал какой-то назойливый американец, и, мысленно посочувствовав ему, направилась к столику у стены, чтобы оставить свой бокал, как тут же снова наткнулась на Кейна.

— Моё предложение в силе, мисс Грейнджер, — промурлыкал он, склоняясь над ней. — Не хотите ли прогуляться? Или же предпочтёте наслаждаться собственным триумфом и дальше?

— Каким триумфом? О чём вы? — отпрянула от него Гермиона. — Вы что, пьяны?

— Не скромничайте, мисс Грейнджер. Я насчитал не менее дюжины восхищённых поклонников, готовых на всё, лишь бы погреться в лучах вашей славы.

— А себя вы тоже посчитали? — она нащупала в рукаве палочку на всякий случай и огляделась — вокруг не было ни одного знакомого лица. Даже Снейп куда-то подевался.

— Вы весьма проницательны, — он снова склонился над ней и жарко зашептал ей на ушко. — Впрочем, я и не скрываю этого — вы нравитесь мне, Гермиона. Дайте мне шанс, и вы не пожалеете. Я знаю, как доставить женщине удовольствие, поверьте.

Она и глазом не успела моргнуть, как оказалась прижатой к стене. Кейн, очевидно, всё просчитал: они были скрыты от всех широкой колонной, расположенной, к тому же, в полутёмном углу. Гермиона попробовала вырваться, но не смогла — он перехватил её запястья и набросился на неё с жадным поцелуем, но мгновение спустя оказался отброшенным на несколько метров и связанным по рукам и ногам.

— С вами всё в порядке?

Гермиона поспешно вытерла губы тыльной стороной ладони и благодарно кивнула подошедшему так вовремя Снейпу:

— Да. Надо было уйти отсюда ещё час назад. А лучше вообще не приходить.

— Не могу не согласиться, мисс Грейнджер. — Северус перевёл взгляд на корчившегося на полу Кейна и взмахнул рукой, освобождая его от пут. — А вы, оказывается, мастер по части удовольствий, мистер Кейн? Тогда сделайте одолжение, доставьте удовольствие и мне — по возможности не попадайтесь мне больше на глаза.

Молодой человек тут же резво вскочил на ноги и, обдав и Гермиону, и Северуса исполненным презрения взглядом, юркнул за колонну.

— Градус всеобщего веселья повышается с каждой минутой, — оглядел зал Снейп. — Боюсь, скоро начнутся танцы.

— Пожалуй, с меня хватит, — мрачно резюмировала Гермиона, призывая сумочку и плащ. — Столько времени впустую…

— Не совсем впустую, мисс Грейнджер, — удивил вдруг Северус. — Мне удалось прояснить кое-что по поводу визита МАКУСА, и это, кстати, напрямую касается нас обоих.

— Нас? — вскинула брови Гермиона. — И каким же образом?

Снейп снова огляделся и, понизив голос, предложил:

— Не здесь. Я провожу вас, и мы поговорим по дороге. Если вы, конечно, не возражаете.

* * *

Безумно уставшая не столько физически, сколько морально, Пэнси полулежала в любимом кресле в гостиной Паркинсон-холла и расслабленно наблюдала за Миком, сервирующим ей завтрак.

— И всё-таки, как ты понял, что он подмешивал мне это зелье? Лично я никаких посторонних запахов и вкусов не чувствовала.

— Мик давно служит этому дому, — горделиво приосанился эльф. — Мик не в первый раз помогает своим хозяйкам и хозяевам избавиться от злых чар. Это большая честь! — и, услужливо поклонившись, он с тихим хлопком исчез.

Оставшись одна, Пэнси попробовала трезво оценить ситуацию. Так вот, значит, объяснение всем этим странностям — зелье привязывания к дому и его хозяину. Кто бы мог подумать, что этот тщедушный уродец мог вот так запросто решиться на это… Скорей бы рассказать об этом Поттеру, интересно будет посмотреть на его реакцию.

И её тут же обожгло шальной мыслью.

А что, если Поттер знал об этом?

* * *

Предложение было настолько неожиданным, что Гермиона растерялась и, немного помедлив, неуверенно пожала плечами:

— Конечно не возражаю, сэр. Правда, уже довольно поздно, но если вы располагаете временем…

— Я никогда не откажусь от вечерней прогулки, мисс Грейнджер, — запахнул пальто Северус. — Тем более, сразу после дождя. Такой роскошью пренебрегать нельзя. Прошу вас, — он придержал дверь и галантно пропустил девушку вперёд.

— Роскошью?

— Да. В моём детстве свежий воздух был именно роскошью — в Коукворте, откуда я родом, приходилось дышать лишь гарью и выхлопами заводских труб.

— А вы и теперь там живёте? — осторожно поинтересовалась она.

— Нет. Коукворт, как и Хогвартс, в прошлом, — неохотно ответил Снейп и сменил тему. — Так вот, насчёт МАКУСА — как я и предполагал, в этом визите больше заинтересовано наше министерство, отсюда и вся эта помпезность. Дело в том, что Шеклболту стало известно, что американцы уже пару лет вполне успешно осваивают маггловские технологии — мобильную связь, компьютеры, интернет. Они серьёзно продвинулись в этом вопросе, и Кингсли, само собой, не хочет отставать.

— Они нашли способ блокировать воздействие магии? — усомнилась Гермиона. — И как же?

— Я сегодня имел удовольствие пообщаться с мистером Дэвисом, американской версией Артура Уизли, — внимательно посмотрел на неё Северус. — Он так же восхищается всем тем, что придумали магглы, но, в отличие от Артура и его коллег, всерьёз изучает маггловские технические новинки и пытается адаптировать их для использования в магическом мире. Этот Дэвис, само собой, не намеревался делиться особо ценной информацией, но кое-что всё же прояснил.

— Они придумали какие-то особые заклинания? — сходу предположила Гермиона.

— Да, и, представьте, они работают. Во всяком случае, Дэвис утверждает, что уже в этом учебном году в Ильверморни будут использовать кое-какие маггловские изобретения.

— Очень интересно, — задумчиво произнесла Гермиона, замедлив шаг. — Значит, Кингсли решил не отставать от американцев. А как это касается лично вас и меня?

— Напрямую. Я переговорил и с Шеклболтом, правда, очень коротко, но суть уловил — министерство намерено поручить реализацию этой задачи нашей лаборатории. То есть мне и вам, мисс Грейнджер.

— Даже не знаю, что сказать, — развела руками она. — С одной стороны, это большая честь, но, с другой… Вряд ли Кингсли даст нам много времени.

— И не надейтесь. Мы находимся в позиции догоняющих, а, значит, время не на нашей стороне.

Гермиона вдруг поморщилась и, отвернув рукав плаща, потёрла запястье. Даже в тусклом свете паркового фонаря Северус увидел свежий разлитой синяк на её левой руке.

— Почему вы не смогли защитить себя? — разозлился вдруг он. — Кейн же не обездвижил вас.

— Я не успела, — опустила голову она. — Я не ожидала, что он набросится на меня прямо там, в заполненном зале.

— А должны были ожидать, мисс Грейнджер. С вашим-то опытом.

— Вы правы, сэр, — не стала возражать Гермиона, с наслаждением вдыхая чистейший, будто промытый дождём воздух. — Отсутствие ежеминутной смертельной опасности, конечно, расслабляет. И я учусь жить обычной жизнью — учёба, друзья, отношения, теперь вот ещё и работа, и всё вроде бы налаживается, но…

Она остановилась и поддела носком сапога небольшую кучку шуршащей листвы, внимательно наблюдая за тем, как легко разноцветные высохшие листья разлетаются и, чуть покружившись, медленно оседают на аллее.

Северус не стал продолжать разговор о МАКУСА — момент был упущен, и дальше они шли молча. Он, разумеется, сразу же понял, что именно не даёт ей покоя: то, о чём вскользь упомянул в разговоре с ним Шеклболт — «сирота при живых родителях». Но что там могло произойти? Они по каким-то причинам не желают её знать? Вряд ли, потому что Кингсли добавил: «хотела спасти их и спасла, но какой ценой…».

Остаётся только одно — Обливиэйт, но неужели она пошла на это осознанно, пусть даже ради спасения их жизней? Добровольно обрекая себя при этом на пожизненные муки совести?

Впрочем, Грейнджер вряд ли была уверена в том, что ей удастся выжить. Уж кто-кто, а он её прекрасно понимал.

— Мне до сих пор неловко за тот чай в пакетиках, правда, — Грейнджер, оказывается, что-то говорила ему, пока он размышлял, слушая её вполуха. — Ну так что, зайдёте?

Они стояли на пороге её дома, и Северус, не раздумывая, кивнул. Возможно, это слишком бестактно с его стороны, но желание услышать эту историю из первых уст пересилило всё остальное.

Не может быть.

Подойдя к большому панорамному окну в гостиной, Пэнси прижалась лбом к стеклу, по которому безостановочно стекали струи дождя, и закрыла глаза, пытаясь прислушаться к себе и унять бешено бьющееся сердце.

Нет, этого просто не может быть. Это всё проделки выжившего из ума эльфа. Поттер тут ни при чём. Ну не мог он знать о зелье! Не мог!

Ты просто уговариваешь себя, ехидно усмехнулся недремлющий внутренний голос. Когда же ты поумнеешь, Паркинсон? Знал Поттер, ещё как знал, нечего выгораживать его.

Он такой же, как Забини. Такой же, как Малфой. Такой же, как все. Так что не строй из себя femme fatale — мужчины всегда будут манипулировать тобой, всегда будут подчинять тебя своей воле, использовать в своих целях, а потом, наигравшись, безжалостно выбрасывать из своей жизни. Так было, есть и будет.

Манипулировать.

Подчинять.

Использовать.

Выбрасывать.

Смирись.

Дождь продолжал остервенело хлестать по окнам Паркинсон-холла, и после очередного раската грома Пэнси очнулась и открыла глаза.

Ну уж нет. Ни один мужчина в этом мире больше не вытрет об неё ноги, а, тем более, Поттер. Спасибо Драко и Блейзу — их уроки она усвоила на «Превосходно».

Неимоверным усилием воли Пэнси приказала себе сейчас же собраться и просто выбросить из головы всю эту историю с Кричером и его зельем. Поттера она прощупает на раз, и, если он ни в чём не замешан, то можно и продолжить эту ни к чему не обязывающую интрижку. Всё равно это просто секс, не более.

Теперь это всегда будет просто секс, и не более. Все эти дешёвые сентиментально-романтические глупости давно в прошлом, и возврата к ним точно не будет.

Глубоко вдохнув, она медленно, с наслаждением выдохнула. Сейчас бы встретиться с Грейнджер, поболтать, выпить кофе в их любимом кафе на Вест-лейн, но, как назло, прямо сейчас в министерстве проходит этот дракклов приём, о котором накануне предупредил её Поттер, и одному Мерлину известно, когда он закончится.

Решение пришло неожиданно, и уже через несколько минут Пэнси, вооружившись большим прозрачным зонтом, шагала по Диагон-аллее, пытаясь просто получать удовольствие от прогулки даже несмотря на проливной дождь.

* * *

— Располагайтесь, пожалуйста. Я поставлю чайник, и мы поговорим.

Северус снял пальто и шарф, отлевитировал их на вешалку и шагнул в гостиную. Странное дело, но сегодня её квартира показалась ему гораздо просторнее. Диван не был разложен, на столе царил идеальный порядок, плотно задёрнутые шторы и рассеянный свет пары настенных светильников погружали комнату в уютный полумрак.

— Я заварила ваш чай, — появилась в дверном проёме Гермиона. — От одного только запаха можно потерять голову, — улыбнулась она. — Прошу вас, сэр.

Запах и в самом деле был сногсшибательным, и, устроившись на крохотной кухонной табуретке, Северус принял из рук хозяйки большую дымящуюся чашку и с наслаждением сделал глоток превосходного чая.

Гермиона, спохватившись, достала из шкафчика вазочку с миндальным печеньем, присланным Пэнси, и блюдо с пирожками от Кричера.

— Как вы считаете, сэр, почему Кингсли намерен поручить это дело именно нам?

— Потому что больше некому, — охотно ответил Снейп. — Я уже говорил вам, что мы оба вынуждены существовать на стыке двух миров, а, значит, по мнению министра, без особых проблем сможем адаптировать маггловские нововведения под мир магии. Насколько мне известно, у вас в Хогвартсе не было никаких проблем с чарами, а у меня есть опыт в создании заклинаний, и Кингсли это знает. Что же касается чисто технической стороны вопроса, то вы уже владеете компьютером и мобильным телефоном, а мне, по всей видимости, придётся освоить их с нуля.

— Вы легко с этим справитесь, сэр. Там нет ничего сложного, поверьте, — заверила его Гермиона. — А как же наши исследования?

— Полагаю, нам придётся на неопределённый срок заморозить их, — после небольшой паузы ответил Северус. — Сохраните, пожалуйста, все результаты и описания наших экспериментов. Кто знает, когда нам предстоит вернуться к ним?

— Конечно, сэр, — согласилась Гермиона, взмахом палочки подогревая свой зелёный чудо-чайник. — Ещё чаю?

— С удовольствием, — кивнул Северус. — Скорее всего, уже завтра перед нами поставят конкретную задачу и обозначат сроки. Объём работы увеличится, а денег нам не добавят. Но вы, разумеется, можете отказаться, — он пристально посмотрел на неё, выжидая.

— Отказаться? — округлила глаза Гермиона. — И не подумаю. Такими предложениями не разбрасываются. Это мой шанс сделать что-то по-настоящему нужное, грандиозное, и я им, конечно, воспользуюсь.

— Мечтаете прославиться ещё больше? — беззлобно поддел её Снейп.

— Да куда уж больше? Не скрою, когда-то я очень хотела занять своё место в этом мире, хотела доказать всем, что я чего-то стою, но это всё давно уже в прошлом.

— Хотите сказать, что сейчас вам всё равно, что о вас думают другие?

— Да, — не раздумывая, ответила она. — Есть всего несколько человек, чьим мнением я дорожу. Это Гарри, Пэнси, Кингсли и вы, сэр.

— А… ваши родители? — добрался наконец до интересующего вопроса Северус и тут же об этом пожалел.

Грейнджер мгновенно побледнела и, словно захлебнувшись воздухом, судорожно выдохнула:

— У меня больше нет родителей. Они живы, но не помнят меня, — она вскинула голову и посмотрела на него с вызовом. — Осуждайте, если хотите, сэр, но единственным способом спасти их был Обливиэйт. И я это сделала.

— Я не собираюсь осуждать вас, мисс Грейнджер, — поспешно заверил он. — Скажите, вы пытались снять Обливиэйт сами или привлекали министерских специалистов?

— И то, и другое. И в равной степени безрезультатно, — она изо всех сил старалась держать лицо, и Северус видел, каких неимоверных усилий это требовало. — Они живут на другом конце света, в своей любимой Австралии, и понятия не имеют, что у них есть дочь.

Грейнджер мужественно держалась из последних сил, чтобы не разреветься, и Северус в очередной раз поразился её выдержке и самообладанию. «Сирота при живых родителях» — вспомнились ему слова Шеклболта, и он вдруг опешил, внезапно осознав, что эта её боль созвучна его собственной, несмотря на то, что его детство было полной противоположностью детства Грейнджер. Пока были живы родители, он никогда не чувствовал себя любимым, никогда не хотел возвращаться домой на каникулы и никогда не знал, в отличие от Грейнджер, каково это — жить в любящей и дружной семье.

И никогда уже не узнает.

Так что сирота при живых родителях — это и про него тоже. Вот только Грейнджер сейчас намного тяжелее, чем было ему тогда. Её взрослая потеря несоизмеримо трагичнее его детских бед. И она, конечно, невероятно сильная духом девушка, но даже «железные леди» иногда чувствуют себя уязвимыми и слабыми.

Гермиона молчала, напряжённо смотря в одну точку, и Северус понял, что никакие слова утешения, в которых он, к тому же, не был силён, сейчас не помогут, поэтому просто дал ей возможность выбора: либо сменить болезненную тему, либо, напротив, выплеснуть эмоции в надежде на то, что это принесёт хоть какое-то облегчение.

Она предпочла второе.

* * *

Несмотря на отвратительную погоду, на Диагон-аллее почему-то было полно народу, и Пэнси, вволю погуляв и устав перепрыгивать через огромные лужи и протискиваться сквозь людские потоки, решила заскочить в «Твилфитт и Таттинг», чтобы перевести дух, а заодно приглядеть себе пару новых утеплённых мантий.

Уже подходя к любимому бутику, она увидела небольшую группу людей в аврорских мантиях, беседовавших прямо под козырьком магазина с его владельцем. Очевидно, что-то произошло, и на тротуаре уже собралась приличная толпа зевак, но уподобляться им Пэнси, разумеется, не стала. Недолго думая, она приняла решение возвращаться домой, развернулась и в ту же секунду увидела Гарри. Он стоял в нескольких метрах от «Твилфитт и Таттинг» в компании рыжеволосой девушки, опознать которую не составило труда даже со спины.

Сердце тут же предательски пропустило удар, и Пэнси растерянно остановилась, не в силах отвести взгляд от мило воркующей парочки.

* * *

— Я узнала правду в семь лет, — полушёпотом начала Гермиона. — Всё чаще стала задавать вопросы, почему у всех есть бабушки-дедушки, прочие родственники, а у нас — никого, ну и… мама просто посадила меня перед собой и всё рассказала. Оказалось, они с папой — подкидыши. Выросли в приюте святой Анны на Причерз-стрит и, по словам мамы, всё время мёрзли — топили там плохо, а тёплой одежды на всех не хватало. Может, поэтому они всю жизнь мечтали об Австралии? — она пожала плечами и задумалась на мгновение. — Так вот, они сначала терпеть не могли друг друга, а потом, в старших классах, всё изменилось. Оба хорошо учились, поэтому без проблем выиграли гранты на обучение в университете. Папа вообще-то хотел стать инженером, но вслед за мамой выбрал медицинский. Чтобы не расставаться.

Её голос дрогнул, она поёжилась, и Северусу показалось, что она вот-вот расплачется.

— Мама пережила несколько выкидышей, прежде чем появилась я. Им было уже за тридцать. Они часто говорили, как долго ждали меня, как хотели именно девочку. Я выросла в большой любви. Мама ещё как-то пыталась иногда напускать строгость, но папа… он меня просто обожал, — она наконец подняла голову, и совершенно сбитый с толку Северус увидел слёзы в её глазах. — Когда профессор МакГонагалл пришла к нам и сообщила, что я ведьма, клянусь, я никогда не видела его таким растерянным и несчастным. Он словно предчувствовал, чем это закончится, не хотел отпускать меня. А я… я так гордилась собой — ну как же, мир магии, школа волшебства… Я же даже на каникулах мечтала о том, чтобы поскорее вернуться в Хогвартс. Если бы я только знала тогда…

Поражённый Северус мысленно проклял себя за то, что вызвал её на эти откровения. Вот зачем нужно было лезть ей в душу? Наколдовав стакан воды, он протянул его Гермионе. Она жадно, в пару глотков осушила его и, чуть помедлив, встала и подошла к окну.

— В нашем доме живут другие люди. Я была там только один раз после… и сразу ушла. Там всё теперь чужое. Но время от времени я хожу в приют. Приношу шапки, шарфики, варежки. Чтобы дети там больше не мёрзли. Просто оставляю пакет у двери и ухожу, — она вытерла слёзы и, шумно выдохнув, обернулась. — Простите, сэр, не в моих правилах плакаться кому-то в жилетку. Просто накатило.

* * *

Такой же, как все.

Такой же, как Драко, перетрахавший пол-Хогвартса за тот год, что они «были вместе». «Не разочаровывай меня, Пэнси. Это же просто секс! Просто секс, ничего больше, как ты не понимаешь?»

Такой же, как Блейз, не пропускавший ни одну юбку в радиусе мили, особенно если обладательницей этой юбки была очередная грудастая блонда без комплексов. «Мы могли бы попробовать что-то новое, аморе мио. Ты же не будешь возражать, если я приглашу её к нам вечером?»

Такой же.

Это правило, и у него не бывает исключений, как бы тебе этого ни хотелось. Просто не бывает. Смирись.

Стоп.

Пэнси вдруг поняла, что слишком долго пялится на Поттера и его бывшую (бывшую ли?). Чувство брезгливости переполнило её, и желание отмыться от этой грязи стало почти осязаемым.

* * *

Северус покосился на корзину с рукоделием на подоконнике и задумался. Он как никто другой понимал сейчас Грейнджер. После войны прошло всего-то полтора года, и раны, конечно, свежи. Но он же смог заставить себя жить дальше, не оборачиваясь на прошлое, не позволяя ему отравлять душу, смог начать всё сначала — так почему же она не может?

— А вам не кажется, что этими походами в приют вы только усугубляете ситуацию, тогда как надо её отпустить, перевернуть эту страницу жизни и начать следующую? — осторожно, боясь обидеть и без того расстроенную девушку, спросил он. — У вас впереди целая жизнь. Вы молоды, популярны…

— О да, — остановила его Гермиона. — Никому не пожелала бы такой популярности. Знаете, сколько желающих залезть под юбку Героине? Да вы и сами убедились в этом сегодня.

— Мне казалось, что подобная… скажем так, востребованность должна льстить женскому эго, разве нет?

Гермиона ответила не сразу, и всё это время Северус не сводил с неё глаз. Не нужно было владеть ментальной магией, чтобы понять: она не зря так долго подбирала слова — она колебалась, стоит ли откровенничать дальше, ведь и так уже обнажено слишком много.

— Я хочу, чтобы во мне видели меня, понимаете? — решилась всё-таки ответить она. — Только меня, со всеми моими плюсами и минусами, достоинствами и недостатками. А здесь это невозможно. Здесь я — трофей, и заполучить его хотят очень многие. Но я не собираюсь быть чьим-то трофеем. Вот поэтому и предпочитаю магглов. Пэнси, конечно, регулярно промывает мне мозги на этот счёт, но другого выхода я не вижу.

Северус молчал. Нет, он, конечно, многое мог бы рассказать ей о том, что происходит, когда ведьмы отдают предпочтение магглам, но, разумеется, не стал этого делать. В эти тонкие сферы лучше не вмешиваться, а, тем более, незачем что-то советовать юной ведьме. Особенно если эта ведьма — Грейнджер.

— Спасибо, что выслушали, — она окончательно успокоилась и взяла себя в руки. — Поверьте, я очень ценю это. И не только это, — тихо добавила она.

Снейп пропустил эти слова благодарности мимо ушей, мельком взглянул на часы и уже встал, чтобы попрощаться, но её взгляд — сосредоточенный, пронизывающий, изучающий — остановил его. Так и застыв на месте, он смотрел на неё сверху вниз, не понимая, что может означать этот выразительный взгляд, но Гермиона сама разрешила неловкую ситуацию, сделав шаг вперёд и протянув ему руку:

— И ещё одно признание, раз уж так сошлись звёзды. Скажу честно, я не ожидала, что работать с вами будет настолько легко и комфортно, сэр. Мне очень повезло, — смущённо улыбнулась она.

Вообще-то Северус не собирался комментировать подобные заявления, явно выходящие за рамки их сугубо делового общения, но со звёздами, видимо, и в самом деле сегодня что-то было не так, потому что совершенно неожиданно для самого себя он сжал её ладошку в своей ладони и, глядя прямо в лучащиеся теплотой карие глаза, ответил:

— Взаимно, мисс Грейнджер.

Пэнси никогда не любила свой дом — ни в детстве, ни сейчас, став его полноценной хозяйкой. Монументальный трёхэтажный особняк, величественный и помпезный, безмерно раздражал её, давил на неё своими размерами и всей этой невероятной вычурностью и кричащей роскошью. Прошлогодняя вынужденная изоляция только усугубила это чувство, но прямо сейчас, в эту минуту, неведомое доселе головокружительное, восхитительное и ни с чем не сравнимое ощущение собственной крыши над головой переполнило её, и, слегка опешив, Пэнси парой взмахов палочки установила надёжную защиту от сов, заблокировала камин и велела домовику организовать ей горячую ванну.

Нужно было успокоиться и тщательно всё обдумать, разложить по полочкам, как она всегда любила. Но как только пушистая, вкусно пахнущая пена обволокла её тело, все неприятные мысли сразу же улетучились, и Поттер был мгновенно послан куда подальше.

Много чести.

Жизнь прекрасна, так зачем же тратить её на недостойных людей и выяснение отношений?

В том-то и дело, непрошенно начал полемику ненавистный внутренний голос, какие отношения, о чём ты? Сама же говорила — «это всего лишь секс», «мы не пара», «нам необязательно засыпать и просыпаться в одной постели»… Ну и какого гиппогрифа ты расстроилась тогда? Ну трахает он ещё и Уизлетту — старая любовь не ржавеет, тебе-то что? Или ты всё-таки не готова делить его с кем-то? А если так — поздравляю, Паркинсон, ты снова наступаешь на те же грабли. И не надо врать самой себе.

А вот это мы ещё посмотрим, блаженно прикрыла глаза Пэнси, велев своему внутреннему правдорубу заткнуться. Всё, что ей нужно сейчас, это обдумать своё дальнейшее поведение. Главное — максимально расслабиться, и решение придёт само. Проверено.

* * *

Прошло больше часа с тех пор, как ушёл Снейп, а Гермиона всё так же сидела на полу у камина и никак не могла успокоиться. Что за день такой сегодня? Мало было этого тошнотворного министерского приёма, так ещё и вечер, что называется, удался. Излила душу, молодец. Нашла кому исповедоваться.

Плакса. Истеричка. Размазня.

Он всего лишь спросил о родителях. Из любопытства, разумеется. Так почему же нельзя было ограничиться лаконичным ответом? Зачем нужен был весь этот экскурс в историю? Эти никому не нужные слёзы и откровения?

Королева драмы. Идиотка. Ну как, как можно было выставить себя такой дурой? Что он теперь будет думать о ней? Господи, как же стыдно…

Где взять маховик времени, чтобы отмотать этот вечер часа на три назад?

* * *

Верный эльф, прекрасно зная вкусы и привычки своей обожаемой хозяйки, тут же принёс её любимое шампанское, охлаждённое до нужной температуры, и коробку вкуснейших шоколадных конфет.

— Жизнь прекрасна, — уже вслух повторила Пэнси, не спеша наполняя изысканный хрустальный кубок и любуясь причудливой игрой пузырьков.

Но не успела она поднести его к губам, как Мик неожиданно появился снова и почтительным полушёпотом доложил:

— Хозяйка! Вас хочет видеть мистер Гарри Поттер. Он настаивает, что это крайне важно.

Идиллия была безжалостно разрушена, и Пэнси, совершенно по-маггловски выругавшись, в пару глотков осушила кубок и раздражённо поставила его на бортик ванны, больше напоминающей средних размеров бассейн.

Прошло не более четверти часа с тех пор, как она увидела его возле «Твилфитт и Таттинг», и вот он здесь… Что это может означать?

— Давай его сюда, Мик, — устроилась поудобнее она. — Не будем томить Героя.

— Как?! — разволновался домовик. — Прямо сюда?!

* * *

Северус был невероятно зол на себя.

Выйдя от Грейнджер, он решил немного пройтись, несмотря на поздний час. Полтора мирных года многое кардинально изменили в его жизни, но привычка мыслить логически и всё тщательно обдумывать, конечно, никуда не делась. А подумать было о чём — день оказался чрезвычайно насыщенным и богатым на эмоции, чего давно уже не случалось.

И самое большое потрясение дня — Грейнджер. А самое большое разочарование — он сам, вызвавший её на откровения своим совершенно неуместным любопытством. Бестактно, неделикатно, в лоб. И даже не извинился.

Дойдя до парка, он раздражённо пнул ногой кучку листвы под фонарным столбом, плюхнулся на скамью и закрыл глаза.

Просто поразительно, с каким мужеством она рассказывала о родителях. Совсем ещё девчонка, но сколько же в ней силы… Северус не выносил женских слёз, но когда её прорвало, он даже обрадовался — носить такое в себе опасно, ему ли не знать? Но одно дело он — взрослый мужчина, волк-одиночка, закалённый десятилетиями суровой жизни, нелюбимый родителями, отвергнутый Лили, вынужденный годами плясать под чью-то дудку, и совсем другое — Грейнджер. Как она вообще держится после таких потерь?

В свои тридцать девять Северус повидал и пережил столько, что хватило бы на несколько даже по магическим меркам долгих жизней, и потому был абсолютно уверен в том, что вряд ли кто-то или что-то в этом мире сможет потрясти его. Ну или, как минимум, произвести сильное впечатление. А Грейнджер не просто смогла — она с лёгкостью делала это теперь каждый день.

«Девочка же драгоценная, она такая одна».

Чёртов Артур. И ведь прав же, не поспоришь. Трёх недель совместной работы оказалось более чем достаточно, чтобы убедиться в этом: умная, невероятно работоспособная, легко обучаемая, фонтанирующая самыми смелыми идеями и гипотезами. Пожалуй, лучшей ассистентки он и представить себе не мог.

А следом цепкая на детали память услужливо подкинула заплаканные золотисто-карие глаза, опушённые длинными ресницами, и смущённую девичью улыбку:

«И ещё одно признание, раз уж так сошлись звёзды. Скажу честно, я не ожидала, что работать с вами будет настолько легко и комфортно, сэр. Мне очень повезло».

Это ещё вопрос, кому повезло. Потому что впервые в жизни он встретил такого же увлечённого и жадного до знаний человека, как и он сам. А, значит, есть шанс осуществить всё то, о чём он мечтал ещё в далёкой юности. Кто бы мог подумать, что этим неординарным человеком окажется та самая гриффиндорская зубрила и выскочка?

Но дело было не только в её уме и работоспособности, и сегодняшний вечер открыл ему совершенно другую Грейнджер. И глупо было бы врать самому себе — на годами, нет, десятилетиями тщательно выстраиваемой стене, которой он защищал себя от внешнего мира, его реалий и угроз, кажется, появилась внушительных размеров трещина.

От изучающего, переворачивающего всё внутри взгляда, и застенчивой улыбки.

От недюжинной внутренней силы.

От обезоруживающей хрупкости, вызывающей острое желание защитить её от таких мудаков, как Кейн, которого от Круцио сегодня спасло разве что чудо.

А сколько их, этих трещин, у неё?

Как давно ему не обнажали душу так… Как давно его не задевало так чьё-то горе. И это, оказывается, никакая не слабость — сопереживать, сочувствовать.

Переживать. Чувствовать. Это, оказывается, нормально. С каких-то пор стало нормальным. Видимо, и в самом деле что-то не то со звёздами сегодня.

Что-то явно не то со звёздами.

Тряхнув головой, словно пытаясь избавиться от морока, Северус поднялся со скамьи и аппарировал домой. Вот только сомкнуть глаза этой ночью ему так и не удалось.

* * *

— Пэнси, — взволнованный и бледный, Поттер вошёл в ослепительную бирюзово-голубую ванную комнату и в нерешительности остановился. — Ты в порядке?

— Как видишь, — довольно ухмыльнулась Паркинсон, игриво вытянув покрытую пеной ножку. — Какими судьбами, Поттер?

Гарри судорожно сглотнул и опустил глаза.

— Я видел тебя, — огорошил вдруг он, и Пэнси перестала дышать. — Видел, как ты смотрела на нас с Джинни. Не знаю, что ты подумала, но мы случайно встретились и просто перекинулись парой фраз.

— Избавь меня от подробностей, — брезгливо наморщила носик Пэнси. — Если ты пришёл, чтобы…

— Я пришёл, чтобы поговорить. И не только.

— Да неужели? А что, рыжая по пятницам не даёт? — невинно поинтересовалась Пэнси, продолжая нежиться в благоухающей пене. — Нет, я, конечно, польщена, что сам Избранный почтил меня своим присутствием, но, знаешь, Поттер, если ты вдруг подумал, что можешь вот так запросто врываться ко мне всякий раз, когда тебя обламывают в другом месте, то ты ошибаешься.

Её слова произвели на Гарри ошеломляющее впечатление: он застыл на месте, открыв рот, не дыша и не моргая.

— Пэнси? — отмер наконец он, делая шаг вперёд. — Ты что, ревнуешь?!

— Пошёл вон, — презрительно бросила она, поворачиваясь к нему спиной. — Мальчик-который-до-хрена-возомнил-о-себе.

В мгновение ока избавившись от одежды, Гарри прыгнул в воду, устроив пенный фейерверк, и обернувшаяся Пэнси даже не успела возмутиться, как сильные руки подхватили её, усадили на бортик ванны, и всё её негодование моментально испарилось, стоило ему обхватить её лицо ладонями и заглянуть ей… нет, не в глаза. В самую душу.

— Ты правда ревнуешь? — продолжал глупо улыбаться обалдевший Поттер. — Скажи!

— Пусти…

— Скажи это. Пожалуйста, Пэнси! Скажи, что тебе не всё равно!

— Это всё зелье, — замотала головой она, пытаясь сопротивляться этому наваждению. — Это не я. Это не то, что я чувствую. Отпусти меня!

Он тут же убрал руки и отстранился, непонимающе уставившись на неё:

— Зелье?

— Вот только не надо врать! — зло выплюнула она. — Твой придурок-эльф был очень убедителен, но я ни за что не поверю, что он делал это без твоего ведома!

— Да что происходит?! — сорвался на крик Гарри, ударив кулаками по поверхности воды. — Зелье, эльф — я ничего не понимаю!

— Просто. Уходи, — отчеканила она, собрав последние остатки самообладания. — Я больше…

Он не дал ей договорить. Касание губ было настолько нежным и трепетным, что Пэнси, порывисто выдохнув, обречённо закрыла глаза и безвольно запрокинула голову, открывая шею его поцелуям. Сопротивляться его обжигающе горячим ладоням, оглаживающим её плечи и грудь, оказалось невозможно — это не было похоже ни на что, испытанное ею когда-либо.

Так сладостно, чувственно, неспешно. Так правильно. Как ни с кем другим.

Чёртово зелье.

Или…

Чернота за окном не проходила, утро всё никак не наступало, и Северус, устав ворочаться с боку на бок, раздражённо откинул одеяло и сел в кровати. Первой мыслью было спуститься в лабораторию и проверить пару находившихся под стазисом котлов, но вместо этого он отправился на кухню, заварил себе чай и сел у окна.

Всю свою сознательную жизнь он старался всячески избегать проявления эмоций. Потому что эмоции — враг разума. Они маскируют истинное положение дел и не дают взвешенно и трезво оценить ту или иную ситуацию, а всё, что произошло вчера вечером, было перенасыщено эмоциями — его собственными и девушки, которая в последнее время стала играть заметную роль в его жизни. Как ассистентка, разумеется. А ещё как человек, с которым он совершенно точно сможет осуществить многое из того, о чём давно мечтал. И это, несомненно, большая удача.

Таков был его первоначальный замысел — под прикрытием министерства и лично Шеклболта заниматься собственными научными разработками, поэтому идея с привлечением Грейнджер была очень даже к месту. И, казалось бы, всё складывается так, как он и хотел. Но воспринимать Грейнджер только как коллегу теперь не получится. Словно со вчерашнего дня, а, точнее, вечера что-то неумолимо изменилось, и у них появилось ещё что-то общее, кроме работы. Но что?

Что-то, чему трудно дать определение.

Потому что вчера, глядя в её заплаканные глаза, абсолютно лишённый сентиментальности Северус поймал себя на совершенно не поддающемся какой-либо классификации ощущении, что хочет сделать всё от него зависящее, чтобы она никогда больше не плакала. Никогда.

Из размышлений его вывел нарастающий шум, напоминающий хлопанье крыльев, и почти сразу же в окно постучалась серо-коричневая министерская сипуха.

* * *

Гермиона спросонья не сразу поняла, что происходит. Резкие и крайне неприятные звуки, словно кто-то без устали царапал чем-то острым по стеклу, вызвали одно-единственное желание — без промедления запустить в источник шума Авадой, но, услышав характерное уханье, она тут же подскочила с постели, открыла окно и впустила в комнату большущего чёрного филина.

Бесцеремонная птица, варварски разбудившая её в такую рань, да ещё и в субботу, тут же клюнула толком не проснувшуюся девушку в палец и нагло уставилась на неё, ожидая угощения. Гермиона сунула нахалке в клюв печенье и, отвязав от её лапки свиток, нетерпеливо развернула его.

«Мисс Грейнджер, министр ждёт нас в 10-00. С.С.»

Гермиона быстро посмотрела на часы и с облегчением выдохнула. Во-первых, времени достаточно для того, чтобы нормально собраться и даже не спеша позавтракать, а, во-вторых, вчерашнее чувство вины куда-то улетучилось, и ему на смену пришла спокойная уверенность в том, что Снейп не изменит своего отношения к ней из-за этих откровений. В конце концов, ему не привыкать к подобному: Пэнси как-то рассказала ей о том, что слизеринки часто просили у своего декана совета, и не только в связанных с учёбой вопросах, хотя представить его в подобной роли по-прежнему было невозможно.

Филин тем временем склевал всё до последней крошки и, важно ухнув на прощание, вылетел в открытое окно, не дожидаясь ответа.

— Можно подумать, — фыркнула Гермиона и, закрыв окно, отправилась на кухню.

* * *

Пэнси безмятежно спала на животе, обхватив подушку руками, и Гарри, боясь разбудить её, бесшумно выскользнул из-под одеяла и подошёл к большому витражному окну. Спальня выходила окнами на ухоженный парк, в центре которого располагался круглый пруд с лебедями. Грациозные белоснежные птицы величаво скользили по водной глади, и Гарри, словно заворожённый, не мог отвести взгляд от этой красоты.

— Нравится? — Пэнси обняла его со спины, и какое-то время они стояли так, любуясь плавными движениями царственных птиц. — Это мамины любимцы. Она могла часами смотреть на них, восхищаться и даже разговаривать с ними. А я только сейчас увидела, какие они красивые. Надо же.

— Ты мне так и не ответила вчера, — тихо сказал Гарри, повернувшись к ней. — Ты правда ревнуешь меня к Джинни?

— Вот умеешь ты испортить момент, — полушёпотом промурлыкала она, прижимаясь к нему и ластясь. — Нет, не ревную. Ты так старательно извинялся всю ночь, что на мне живого места нет. Зато убедил.

Гарри сел на подлокотник стоящего у окна кресла и усадил её к себе на колени.

— Пэнси, я хочу раз и навсегда прояснить по поводу Джинни. Мы оба выросли из тех отношений. Я понял это первым, и она долго была обижена на меня, но вчера, когда мы встретились, она сказала, что это было правильным решением. Сейчас у неё всё хорошо, и я рад за неё. Ты должна понимать, что Джинни — моё прошлое, а ты — моё настоящее. У тебя нет ни малейшего повода ревновать.

— Я не хочу давать какие-либо определения тому, что чувствую, — не сразу ответила она, отстраняясь от него. — Но я хочу, чтобы ты знал — что моё, то моё, а своим я не делюсь ни с кем. И если ты когда-нибудь только подумаешь о том, чтобы обмануть меня, Поттер…

— Гарри, — поправил он, запуская ладони под её пижамный топ. — Мне нравится, как ты произносишь моё имя. Особенно… в определённых обстоятельствах.

Она вызывающе медленно облизнула пересохшие губы, вглядываясь в его потемневшие глаза, и умопомрачительным шёпотом прошелестела:

— Так заставь меня, Поттер.

* * *

— И последнее, — резюмировал Шеклболт, переводя взгляд с абсолютно спокойного Северуса на сосредоточившуюся Гермиону. — Круг людей, вовлечённых в проблему, весьма узок, так надо. А это значит, что все ваши изыскания должны быть строго засекречены, о них никто не должен знать. На всякий случай — мой заместитель Фолз тоже в теме, если что. Но отчитываться вы будете мне лично. Вопросы?

Гермиона внимательно посмотрела на Снейпа, словно пытаясь заручиться его поддержкой, и задумчиво предположила:

— Если исследования засекречены, то, может, нам не стоит работать над этим в министерстве? Сохранить что-то в тайне среди такого количества любопытных глаз и ушей просто невозможно. К тому же, блокировать воздействие магии здесь нам будет в разы сложнее, ведь так?

Снейп молча кивнул, а Кингсли задумался, по привычке барабаня пальцами по столу, и затем неожиданно легко согласился:

— Ты права, Гермиона, — поднялся он. — В конце концов, место не так уж и важно. Главное — результат. У вас два дня на продумывание деталей — сегодня и завтра, а в понедельник утром я жду от вас подробный план действий и прочую конкретику. И помните — я очень на вас рассчитываю. Больше не на кого, вы — единственные.

* * *

Аудиенция у министра не продлилась и пятнадцати минут, и, выйдя из кабинета в абсолютно пустую приёмную (секретарь Кейн всё же воспринял слова Снейпа всерьёз и благоразумно предпочёл не показываться тому на глаза), Северус негромко спросил у всё ещё задумчивой Гермионы:

— Что скажете, мисс Грейнджер?

— В принципе, Кингсли не сообщил ничего нового, — пожала плечами она. — Вы всё сказали мне ещё вчера, он только подтвердил это.

— То есть вы согласны, я правильно понимаю?

— Да, конечно. Мне бы очень хотелось как можно скорее приступить к работе, но прежде всего нам нужно определиться с местом. У вас есть какие-нибудь соображения на этот счёт?

Снейп помедлил с ответом, словно взвешивая все «за» и «против», а затем взмахнул рукой, и на его ладони появился клочок пергамента.

— Здесь координаты для аппарации, — он протянул бумажку удивлённой Гермионе. — Это мой дом. Жду вас в шесть вечера.

* * *

— Вот это да! — загорелась Паркинсон, сжав кулачки. — Как стремительно развиваются события! Надеюсь, теперь ты возьмёшь его тёпленьким, Грейнджер? Вот только не разочаровывай меня, прошу!

— Ты неисправима, — покачала головой Гермиона, разглядывая многочисленных посетителей в кафе. — Я тебе уже сто раз говорила — мы просто работаем вместе.

— Это ты неисправима, — разочарованно протянула Пэнси. — Вы с Поттером прямо одного поля ягоды — дальше своего носа ничего не видите. Ну ладно, Поттер — там всё безнадёжно, но ты-то! Включи уже свои знаменитые мозги, Грейнджер! Снейп, по-твоему, просто так варит тебе зелья, бросается лечить, до дома провожает, на чаёк заходит и ручку на прощание жмёт, да? А теперь ещё и свидание назначил! Мерлин, у себя дома!

— Это не свидание, а работа, — моментально отмахнулась Гермиона. — Лечил он меня по просьбе министра. До дома проводил и на чай зашёл, потому что разговор был важный. Так что не придумывай, мы всего лишь коллеги. И вообще — ты сама мне говорила, что у него есть женщина, забыла?

— Общение с магглами точно не пошло тебе на пользу. Всё тебе разжёвывать нужно. Снейп — свободный мужик в самом расцвете сил. Герой войны. Брутальный и загадочный аж жуть. Ты просто представь, как на него ведьмы вешаются. Ну и кто на его месте откажется? Вот он и не отказывается.

— Рада за него, — буркнула Гермиона, которой почему-то совершенно не понравились эти слова Пэнси. — А я ему тогда зачем?

— Как зачем? А поговорить?

Гермиона замерла на мгновение, а затем от души расхохоталась, заставив всех присутствующих немедленно повернуть головы в её сторону.

— Ну вот, другое дело, — победно улыбнулась Паркинсон. — Смотри на жизнь проще. И просто поверь мне — Снейп никогда и ничего не делает просто так. И пока ты строишь из себя первокурсницу-хаффлпаффку, он свой ход уже сделал.

— Какой ход?

— Мерлиновы яйца, Грейнджер, да открой уже глаза! — снова вскинулась Паркинсон. — Снейп сделал главное — заманил тебя в своё логово, так что следующий ход твой! Там, на его территории, всё будет зависеть только от тебя, и я умоляю тебя — не сглупи! Расчехли его прямо в прихожей!

Поражённая Гермиона во все глаза смотрела на разошедшуюся подругу и не верила собственным ушам.

— Что ты несёшь, Пэнси? Я всего лишь его ассистентка.

— Это даже звучит возбуждающе — ассистентка, — мечтательно ухмыльнулась Паркинсон, закатывая глаза. — Хотя кому я это говорю? Гриффиндор безнадёжен.

— То есть ты бы на моём месте воспользовалась ситуацией?

— Само собой, — без промедления ответила Пэнси. — Я всегда хотела попробовать со взрослым и опытным мужчиной. А ты разве нет?

— Не думала об этом, — честно призналась Гермиона. — Меня в принципе и ровесники устраивают.

— Так попробуй! Ну оно же само идёт тебе в руки! В конце концов, ты ничего не теряешь!

Гермиона допила остывший кофе и, покрутив чашку в руке, словно разглядывая, поставила её в итоге на блюдце:

— Вообще-то теряю, Пэнси, — тихо начала она. — В Хогвартсе я из кожи вон лезла, чтобы он оценил меня по достоинству. Для всех вас эти мои потуги выглядели смехотворно, а я мечтала о том, чтобы он заметил меня, отметил мои знания. Глупо, да? И вот сейчас, когда я отпустила ситуацию и выросла почти из всех своих детских хотелок, он наконец-то разглядел меня. Предложил работу, уважительно относится, не скупится на похвалу и даже проявляет заботу. И мне это нравится. Но, пойми, это вовсе не означает, что я интересую его в каком-то другом отношении. Ну это же очевидно.

— Лично мне очевидно, что твоя репутация «самой умной ведьмы своего поколения» раздута как мыльный пузырь, — припечатала Паркинсон. — Мне что, нужно объяснять тебе, для чего мужчина приглашает женщину вечером к себе домой? Поверь, вариантов тут не то чтобы немного — их вообще нет, настолько всё однозначно.

— А дружба? — не сдавалась Гермиона. — По-твоему, дружба между мужчиной и женщиной невозможна?

— Возможна. Вот только к вечеру она ослабевает. Странно, что ты до сих пор этого не знала.

— А как же мы с Гарри? Мы исключение?

— Вы — два сапога пара, — тепло улыбнулась Пэнси. — Всё, Грейнджер, отправляйся к Снейпу и оторвись там по полной. Хороший секс ещё никому не вредил.

Эта глава получилась маленькой. Здесь нет диалогов — только мысли и переживания Гермионы, и мне показалось правильным не делать их частью большой главы, а выделить отдельно. Они позволят нам посмотреть на эту историю под немного другим углом.

Время неумолимо приближалось к «часу икс», а Гермиона всё так же сидела на диване и отрешённо разглядывала узор на обоях. Серебристо-синие ветви разбегались по бледно-серому фону, образуя причудливые переплетения, и в какой-то момент ей показалось, что они словно дьявольские силки опутали стены крошечной комнаты, и смертельное кольцо вот-вот сожмётся.

Вдох-выдох.

«Снейп сделал главное — заманил тебя в своё логово, так что следующий ход твой!»

Сохранять напускное спокойствие и разубеждать Пэнси нарочито небрежным тоном пару часов назад было непросто, но, кажется, получилось. Теперь нужно каким-то образом убедить саму себя.

«Мы просто работаем вместе».

Хвалёная львиная храбрость на поверку оказалась банальнейшим пшиком. Странное ощущение, словно жуткий холод миллиметр за миллиметром сковывает внутренности, вызывает какое-то полусонное оцепенение и напрочь лишает воли, пробралось под кожу. Захотелось завернуться в тёплое одеяло, свернуться калачиком и провалиться в уютную полудрёму. А лучше — бежать отсюда, и как можно быстрее. Потому что если не прошло за пять лет, то не пройдёт уже никогда.

Беги, Грейнджер, беги.

И ведь хотела же убежать ещё год назад, но тогда как снег на голову свалилась Паркинсон со своей реабилитацией. А когда всё закончилось, по иронии судьбы именно он вдруг всплыл из небытия и сам пришёл к ней с предложением, от которого она, ясное дело, не смогла отказаться. Этакий вызов самой себе — я смогу, я справлюсь, я же выросла, нет больше той пятнадцатилетней девочки, которую угораздило…

Наивная.

Ничего, ровным счётом ничего не изменилось. Ни-че-го. Напротив, стало больше страха, даже больше, чем тогда. Почему так? Бояться этого больше, чем хотеть — почему?

Потому что глупое детское чувство, порождённое бурлящими пубертатными гормонами, давно уже трансформировалось в нечто более объёмное и глубокое, но всё такое же запретное и невозможное. И даже в свои двадцать, будучи уверенной в себе молодой женщиной, отлично знающей, чего и как именно она хочет от жизни в целом и от мужчин в частности, она всё та же Гермиона Грейнджер, пять лет назад растерянно разглядывавшая своё отражение в зеркале в туалете Плаксы Миртл, поняв, что попала. И что, собственно, изменилось с тех пор?

Да, их сейчас не разделяет пропасть «ученица-профессор».

Да, сейчас они общаются почти на равных — так, как она и не мечтала, и он в принципе относится к ней сейчас абсолютно не так, как раньше.

А ведь ещё три недели назад не верилось, что такое возможно. И вот теперь, когда она только-только начала привыкать к этой новой реальности, в которой самый недоступный и недосягаемый мужчина добровольно варит ей зелья от головной боли, с удовольствием пьёт чай на её кухне и охотно разговаривает с ней на самые разные темы, всё это может рухнуть, если она снова перестанет контролировать эмоции. И тогда действительно всё будет кончено. Бездарно, бесславно, впустую. К тому же, Кингсли очень рассчитывает на неё, и подвести его нельзя. Ни его, ни, тем более, Снейпа. А, значит, вдох-выдох и....

«Мы просто работаем вместе».

Быстро ополоснув лицо холодной водой, Гермиона переоделась в любимые джинсы и толстовку, собрала волосы в «хвост» и сжала в руке заветный клочок бумаги.

Несколько долгих, выворачивающих наизнанку секунд аппарации, и скрючившуюся Гермиону вышвырнуло на пороге старого двухэтажного дома. Ухватившись обеими руками за дверное кольцо, она отчаянно попыталась поймать равновесие, но ровно в ту же секунду дверь распахнулась, и Гермиона, вскрикнув, ввалилась в прихожую, упав прямо в руки хозяина, которого, судя по его невозмутимому виду, совершенно не удивил этот смелый акробатический этюд.

— Господи… простите, сэр, — пролепетала красная как рак девушка, намертво вцепившись в Снейпа. — Я умею эффектно появляться, да.

— Добрый вечер, мисс Грейнджер, — Снейп бережно поставил сконфуженную Гермиону на ноги и взмахом руки запечатал дверь. — Почему вы не сказали, что плохо переносите аппарацию?

— И аппарацию, и полёты на метле, — она торопливо поправила задравшуюся бежевую толстовку, по-прежнему не смотря на него. — Так всегда было. Видимо, это слишком сложно для моего вестибулярного аппарата, особенно если расстояние приличное. А, кстати, где мы?

— Шотландия, окрестности Абердина, — Снейп по-прежнему не сводил с неё глаз, явно что-то обдумывая, и, когда пауза слишком затянулась, он, спохватившись, жестом пригласил её пройти внутрь дома.

Толком не разглядев прихожую, Гермиона оказалась в просторной, хорошо освещённой и со вкусом обставленной гостиной и тут же остановилась как вкопанная, ошеломлённо её разглядывая.

Сочно-зелёного цвета шторы гармонировали с узорчатыми обоями, перекликались с почти такой же обивкой дивана и кресел и пушистым, на пару тонов светлее, ковром на полу; в глубоких нишах по обе стороны от большого, в полный рост, камина с пола до потолка симметрично располагались книжные полки; у витражного окна притулился шахматный столик с двумя стульями, а внушительных размеров кованая люстра на несколько десятков свечей словно вишенка на торте венчала это уютное и хорошо продуманное пространство.

Стильно, красиво, изысканно. И Гермиона поймала себя на мысли, что большего несоответствия между интерьером гостиной и её хозяином и придумать было бы невозможно. В этой комнате абсолютно органично смотрелся бы Локхарт. Или Слагхорн. Да кто угодно, только не Снейп. Ну или она вообще ничего о нём не знает.

И ещё. Интерьером гостиной совершенно точно занималась женщина, потому что яркие безделушки на каминной полке и затейливый цветочный узор на обоях и обивке мягкой мебели однозначно выдавали женскую руку.

«Снейп — свободный мужик в самом расцвете сил. Герой войны. Брутальный и загадочный аж жуть. Ты просто представь, как на него ведьмы вешаются. Ну и кто на его месте откажется? Вот он и не отказывается».

— Прошу вас, мисс Грейнджер, — вывел её из оцепенения голос Снейпа. — Располагайтесь.

— Прекрасная гостиная, — оценила Гермиона. — У вас очень уютно, сэр.

Она пересекла комнату и уселась в ближайшее к камину кресло с высокой спинкой. Северус занял соседнее кресло и, сцепив руки в замок, неспешно начал:

— Мисс Грейнджер, у меня есть некоторое видение того, как…

Договорить он не успел. Сигнальные чары, взревев, заставили Гермиону вздрогнуть, а на лице Снейпа, напротив, не дрогнул ни единый мускул.

— Прошу прощения, мисс Грейнджер, — поднялся он. — Я не жду гостей. Скорее всего, Нарциссе стало хуже, и Драко пришёл за очередной порцией зелий.

Северус вышел, а Гермиону вдруг охватило какое-то неясное, смутное предчувствие. Видеться с Малфоем — сомнительное удовольствие, но поддаваться панике не было причин. В конце концов, они уже не в Хогвартсе, да и Снейп, если что, не даст её в обиду.

— Такого сильного приступа ещё не было, Северус. Мама даже потеряла сознание.

Этот голос она узнала бы из тысячи, а вот его обладатель изменился. Малфой, которого она не видела полтора года, повзрослел, возмужал и стал точной копией своего отца. Впрочем, он всегда ею был.

— Грейнджер?! — Малфой замер на пороге гостиной, переводя изумлённый взгляд с неё на Снейпа. — Что она тут делает?

— Не стой в дверях, Драко, — недовольно произнёс Северус, буравя взглядом своего бывшего ученика. — Составь компанию мисс Грейнджер, пока я принесу зелья.

Он ушёл, а Гермиона, глядя на всё ещё стоящего столбом молодого человека, неожиданно для самой себя расслабленно улыбнулась и закинула ногу на ногу. Высокий, худой и невероятно бледный, Драко пожирал её глазами, и его лицо выражало полнейшее недоумение и замешательство.

— Мягко говоря, не ожидал увидеть тебя здесь, Грейнджер. И что ты тут забыла?

— Могу задать тебе тот же вопрос, — пожала плечами Гермиона. — Какими судьбами, Малфой?

В её голосе так явственно прозвучала издёвка, что Драко моментально очнулся от шока и, гордо вскинув голову, ответил, растягивая слова в своей излюбленной манере:

— Ну, вообще-то, я тут — частый гость, хотя бы потому, что этот дом — мой подарок Снейпу. А вот что ты тут делаешь — вопрос.

— Забыла отчитаться, — насмешливо фыркнула она, расслабляясь всё больше. — А что с тобой случилось, Малфой? Больше не брезгуешь разговаривать со мной? Не боишься, что твой папочка узнает об этом?

— Я смотрю, ты тоже изменилась, — в тон ей ответил Драко, оценивающе разглядывая её. — Что, рыжие нищеброды тебе теперь не по статусу? Решила устроиться пореспектабельнее?

— Какая прозорливость! — деланно восхитилась Гермиона. — Не сомневаюсь, что ты ходил в любимчиках у Трелони, — она встала и медленно подошла к нему, положив руки в карманы брюк. — Надеюсь, ты воспользовался моим отсутствием на прорицаниях, чтобы хоть здесь стать первым?

Малфоя как будто подменили. Кровь бросилась ему в лицо, он тяжело задышал и, сжав кулаки, навис над ней:

— Рано радуешься, Грейнджер. Через год, максимум через два, обо всех твоих так называемых заслугах дружно забудут. Или ты думаешь, что затащила Снейпа в постель — и всё, устроилась?

— Только не говори, что ревнуешь, — хохотнула Гермиона, и не думая отстраняться от него. — Извини, Малфой, ты в пролёте. Жаль разочаровывать тебя, но мне всегда нравились настоящие мужчины.

— Всегда нравились? — отшатнулся от неё Драко. — То есть ты хочешь сказать, что запала на Снейпа ещё в Хогвартсе?!

— Откуда такой интерес? — поражаясь собственному спокойствию, спросила Гермиона. — Всё настолько уныло в собственной постели, что тянет подглядывать в чужие?

— Тебе ничего не светит, — быстро вернул самообладание Драко. — Он скоро наиграется и вышвырнет тебя на улицу, где тебе и место. Ты дешёвка, Грейнджер. Была, есть и всегда ею будешь. Максимум, на что ты сможешь рассчитывать, это вонючий бордель в Лютном, где таких, как ты используют по прямому назначению, потому что больше вы ни на что не годитесь. И я лично поставлю тебя на колени и заставлю…

Гермиона не сразу поняла, что произошло. Даже не успев что-либо осознать, она выбросила вперёд правую руку и залепила всё так же отвратительно ухмыляющемуся Малфою оглушительную пощёчину.

— Держи свои влажные фантазии при себе, хорёк, — отчеканила она, с трудом сдерживаясь. — А свою чистокровную задницу — как можно дальше от меня, понял? Или добавить?

Наследник богатейшего аристократического рода магической Британии являл собой жалкое зрелище. Растерянный и ошарашенный, он не сводил с обидчицы обезумевших глаз и машинально потирал ладонью пострадавшую щёку, и именно таким его застал вернувшийся в гостиную с небольшой коробкой в руках Северус.

Мгновенно оценив ситуацию, он буквально выволок Малфоя из комнаты и почти сразу же вернулся.

— Что здесь произошло, мисс Грейнджер? — он впился в неё сканирующим взглядом, выдержать который оказалось невозможно. — Он позволил себе что-то неподобающее?

— Что вы, сэр, — еле сдерживая гнев, с вызовом бросила она. — Так, пустяки. Всего лишь напомнил, что в этом грёбанном мире так ничего и не изменилось, и для таких, как он, я по-прежнему ноль, пустое место, грязь под ногами. Довольны?

— Что вы хотите этим сказать?

— То, что если бы не вы, он гнил бы сейчас в Азкабане, как его отец. А вместо этого Малфой продолжает жить так, как будто ничего и не было. Можете гордиться собой, — она демонстративно обвела рукой убранство гостиной, — оно того стоило, не так ли?

И, гордо подняв голову, она пулей вылетела из гостиной в прихожую, но выбраться из дома ей не удалось — дверь ожидаемо оказалась заперта.

— Выпустите меня! — сверкнув глазами, обернулась она к хозяину дома. — Сейчас же!

— Не раньше, чем вы соизволите выслушать меня, мисс Грейнджер, — бесстрастно ответил он, сложив руки на груди.

— Я не собираюсь слушать ваши оправдания! И вы не имеете права удерживать меня!

— И всё же вы выслушаете меня, потому что никому не позволено бросаться голословными обвинениями в мой адрес.

— Голословными?! — возмущённо воскликнула она. — Хотите сказать, что спасли эту мразь от Азкабана исключительно из высоких побуждений, а не за щедрое вознаграждение?

— Этот дом мне подарила Нарцисса два года назад в благодарность за то, что я изобрёл зелье, спасающее её от кое-каких проблем со здоровьем, — спокойно пояснил он. — Правда, сейчас оно уже не так эффективно из-за привыкания, но я продолжаю работать над этим. А что касается реабилитации и моего поручительства, благодаря которым Драко избежал Азкабана, то уверяю вас, мисс Грейнджер, я сделал это даже не потому, что дал Непреложный Обет защищать его, а потому, что считал и продолжаю считать Драко несчастным ребёнком, которому очень не повезло с отцом. Так же, как и мне.

Это был удар под дых. Притихшая Гермиона слушала его, открыв рот и понимая, что назад дороги нет — она только что безвозвратно испортила своей истерикой всё, что было. И всё, что могло бы быть. Прислонившись спиной к стене, она закрыла глаза. Всё кончено. Вот теперь точно финиш.

— Я приношу вам свои извинения за поведение Драко и обещаю, что приложу все усилия для того, чтобы дать ему правильные ориентиры в жизни, — как сквозь вату донёсся до неё его тихий голос. — Я уверен, что ему ещё можно помочь. Мисс Грейнджер, вы слышите меня?

Гермиона открыла глаза и с удивлением обнаружила, что их разделяет всего шаг, не более. Он подошёл почти вплотную и обеспокоенно вглядывался в её лицо, словно пытаясь прочесть её мысли. Ядовитая смесь обжигающего стыда, обиды и горького разочарования в самой себе затопила её, сдержать подступившие слёзы не удалось, и больше всего на свете ей хотелось сейчас провалиться сквозь землю, только бы выбраться из этой гипнотической ловушки.

— Вы плачете?

— Я не должна была обвинять вас, — виновато пролепетала она, невероятным усилием воли заставив себя отвести взгляд. — Но я ни секунды не жалею, что врезала Малфою. Его поведение и слова… они словно вернули меня в то время… Когда я поняла, что нет другого выхода, кроме Обливиэйта. Когда я поняла, что нам с Гарри и Роном нужно бежать, скрываться, скитаться, чтобы найти крестражи. Когда только что, ещё минуту назад всё было устроенным, налаженным и казалось вечным, и вдруг в один миг по чьей-то злой воле стало хрупким и непостоянным. Он просто физически вернул меня в то состояние. Я и так не могу от него избавиться, оно не отпускает даже ночью, я больше не могу видеть эти кошмары. И Малфой… он просто попал в самое больное место.

— Прошу вас, никогда больше не плачьте. Никто и ничто в этом мире не стоит ваших слёз, — он как будто пропустил мимо ушей её слова и смотрел на неё так, словно видел впервые: изучающе, оценивающе, с нескрываемым интересом.

Гермиона перестала дышать. Хорёк и все эти адские флэшбэки были мгновенно забыты, потому что Северус никогда ещё так не смотрел на неё.

«Снейп сделал главное — заманил тебя в своё логово, так что следующий ход твой! Там, на его территории, всё будет зависеть только от тебя, и я умоляю тебя — не сглупи! Расчехли его прямо в прихожей!»

И паззл сложился. Права была Пэнси — теперь всё зависит только от неё. И Гермиона вдруг с облегчением осознала, что страха больше нет. Вообще. А раз так…

Вдох-выдох.

Поднявшись на цыпочки, она уверенно подалась вперёд и положила руки ему на плечи. Северус словно ждал этого — легко подняв, он вжал её в стену и, явно сдерживая себя, медленно, очень медленно поцеловал.

Сколько раз она представляла это, сколько лет мечтала об этом, а действительность превзошла все ожидания — это было ни с чем не сравнимо. Северус целовал её неспешно, словно пробуя, смакуя и наслаждаясь, но в какой-то момент Гермиона поняла, что больше не может ждать, и если он не возьмёт её прямо здесь, у стены, то магия, сумасшедше пульсирующая в ней сейчас, просто вырвется наружу и испепелит их обоих как Адское пламя.

— Без прелюдий, — торопливо выдохнула она. — Пожалуйста.

Северус крепче прижал её к себе, и она захлебнулась воздухом, оказавшись не готовой к совместной аппарации, а в следующее мгновение ощутила обнажённой спиной прохладный шёлк постельного белья и обжигающий жар мужского тела.

А магия всё-таки вырвалась из-под контроля — заискрила сквозь пальцы и устроила вокруг слившихся воедино тел настоящий фейерверк из огненных всполохов, больше похожий на разноцветный звёздный дождь. И последней связной мыслью Гермионы перед тем, как рухнуть куда-то в пропасть, было потрясение от того, что звёзды наконец сложились так, как надо.

* * *

Неделю спустя

— То есть как это переехала к Снейпу? — испуганно моргнул Гарри, уставившись на отчего-то очень довольную Пэнси.

— Думаю, с большим удовольствием. Слышал бы ты, как она описывала его библиотеку. Нет, там и спальня что надо, но для Грейнджер библиотека важнее, ты же знаешь.

— Но зачем она переехала? — продолжал не понимать очевидного он. — Ей же есть, где жить.

— Не тупи, Поттер, — закатила глаза Паркинсон, закуривая. — Тебе, вообще-то, тоже есть, где жить, но ты же переехал ко мне, что тут непонятного?

— Но мы же с тобой…

— Представь себе, и они тоже, — откровенно веселилась Пэнси. — Часто и помногу. И судя по тому, как выглядит теперь Грейнджер, Снейп о-очень старается. Мы молодцы, правда?

— А при чём тут мы?

Медленно досчитав про себя до десяти, Пэнси затушила сигарету и перебралась к нему на колени:

— К дьяволу разговоры, Поттер. Займёмся лучше делом.

Спасибо всем, кто разделил со мной эту историю. Я писала её с улыбкой, потому что это было сплошным удовольствием, как и ваши комментарии — за них отдельная благодарность.

И что-то мне подсказывает, что серию надо продолжать) Как считаете?