Что-то явно не то со звёздами  (гет)

Чернота за окном не проходила, утро всё никак не наступало, и Северус, устав ворочаться с боку на бок, раздражённо откинул одеяло и сел в кровати. Первой мыслью было спуститься в лабораторию и проверить пару находившихся под стазисом котлов, но вместо этого он отправился на кухню, заварил себе чай и сел у окна.

Всю свою сознательную жизнь он старался всячески избегать проявления эмоций. Потому что эмоции — враг разума. Они маскируют истинное положение дел и не дают взвешенно и трезво оценить ту или иную ситуацию, а всё, что произошло вчера вечером, было перенасыщено эмоциями — его собственными и девушки, которая в последнее время стала играть заметную роль в его жизни. Как ассистентка, разумеется. А ещё как человек, с которым он совершенно точно сможет осуществить многое из того, о чём давно мечтал. И это, несомненно, большая удача.

Таков был его первоначальный замысел — под прикрытием министерства и лично Шеклболта заниматься собственными научными разработками, поэтому идея с привлечением Грейнджер была очень даже к месту. И, казалось бы, всё складывается так, как он и хотел. Но воспринимать Грейнджер только как коллегу теперь не получится. Словно со вчерашнего дня, а, точнее, вечера что-то неумолимо изменилось, и у них появилось ещё что-то общее, кроме работы. Но что?

Что-то, чему трудно дать определение.

Потому что вчера, глядя в её заплаканные глаза, абсолютно лишённый сентиментальности Северус поймал себя на совершенно не поддающемся какой-либо классификации ощущении, что хочет сделать всё от него зависящее, чтобы она никогда больше не плакала. Никогда.

Из размышлений его вывел нарастающий шум, напоминающий хлопанье крыльев, и почти сразу же в окно постучалась серо-коричневая министерская сипуха.

* * *

Гермиона спросонья не сразу поняла, что происходит. Резкие и крайне неприятные звуки, словно кто-то без устали царапал чем-то острым по стеклу, вызвали одно-единственное желание — без промедления запустить в источник шума Авадой, но, услышав характерное уханье, она тут же подскочила с постели, открыла окно и впустила в комнату большущего чёрного филина.

Бесцеремонная птица, варварски разбудившая её в такую рань, да ещё и в субботу, тут же клюнула толком не проснувшуюся девушку в палец и нагло уставилась на неё, ожидая угощения. Гермиона сунула нахалке в клюв печенье и, отвязав от её лапки свиток, нетерпеливо развернула его.

«Мисс Грейнджер, министр ждёт нас в 10-00. С.С.»

Гермиона быстро посмотрела на часы и с облегчением выдохнула. Во-первых, времени достаточно для того, чтобы нормально собраться и даже не спеша позавтракать, а, во-вторых, вчерашнее чувство вины куда-то улетучилось, и ему на смену пришла спокойная уверенность в том, что Снейп не изменит своего отношения к ней из-за этих откровений. В конце концов, ему не привыкать к подобному: Пэнси как-то рассказала ей о том, что слизеринки часто просили у своего декана совета, и не только в связанных с учёбой вопросах, хотя представить его в подобной роли по-прежнему было невозможно.

Филин тем временем склевал всё до последней крошки и, важно ухнув на прощание, вылетел в открытое окно, не дожидаясь ответа.

— Можно подумать, — фыркнула Гермиона и, закрыв окно, отправилась на кухню.

* * *

Пэнси безмятежно спала на животе, обхватив подушку руками, и Гарри, боясь разбудить её, бесшумно выскользнул из-под одеяла и подошёл к большому витражному окну. Спальня выходила окнами на ухоженный парк, в центре которого располагался круглый пруд с лебедями. Грациозные белоснежные птицы величаво скользили по водной глади, и Гарри, словно заворожённый, не мог отвести взгляд от этой красоты.

— Нравится? — Пэнси обняла его со спины, и какое-то время они стояли так, любуясь плавными движениями царственных птиц. — Это мамины любимцы. Она могла часами смотреть на них, восхищаться и даже разговаривать с ними. А я только сейчас увидела, какие они красивые. Надо же.

— Ты мне так и не ответила вчера, — тихо сказал Гарри, повернувшись к ней. — Ты правда ревнуешь меня к Джинни?

— Вот умеешь ты испортить момент, — полушёпотом промурлыкала она, прижимаясь к нему и ластясь. — Нет, не ревную. Ты так старательно извинялся всю ночь, что на мне живого места нет. Зато убедил.

Гарри сел на подлокотник стоящего у окна кресла и усадил её к себе на колени.

— Пэнси, я хочу раз и навсегда прояснить по поводу Джинни. Мы оба выросли из тех отношений. Я понял это первым, и она долго была обижена на меня, но вчера, когда мы встретились, она сказала, что это было правильным решением. Сейчас у неё всё хорошо, и я рад за неё. Ты должна понимать, что Джинни — моё прошлое, а ты — моё настоящее. У тебя нет ни малейшего повода ревновать.

— Я не хочу давать какие-либо определения тому, что чувствую, — не сразу ответила она, отстраняясь от него. — Но я хочу, чтобы ты знал — что моё, то моё, а своим я не делюсь ни с кем. И если ты когда-нибудь только подумаешь о том, чтобы обмануть меня, Поттер…

— Гарри, — поправил он, запуская ладони под её пижамный топ. — Мне нравится, как ты произносишь моё имя. Особенно… в определённых обстоятельствах.

Она вызывающе медленно облизнула пересохшие губы, вглядываясь в его потемневшие глаза, и умопомрачительным шёпотом прошелестела:

— Так заставь меня, Поттер.

* * *

— И последнее, — резюмировал Шеклболт, переводя взгляд с абсолютно спокойного Северуса на сосредоточившуюся Гермиону. — Круг людей, вовлечённых в проблему, весьма узок, так надо. А это значит, что все ваши изыскания должны быть строго засекречены, о них никто не должен знать. На всякий случай — мой заместитель Фолз тоже в теме, если что. Но отчитываться вы будете мне лично. Вопросы?

Гермиона внимательно посмотрела на Снейпа, словно пытаясь заручиться его поддержкой, и задумчиво предположила:

— Если исследования засекречены, то, может, нам не стоит работать над этим в министерстве? Сохранить что-то в тайне среди такого количества любопытных глаз и ушей просто невозможно. К тому же, блокировать воздействие магии здесь нам будет в разы сложнее, ведь так?

Снейп молча кивнул, а Кингсли задумался, по привычке барабаня пальцами по столу, и затем неожиданно легко согласился:

— Ты права, Гермиона, — поднялся он. — В конце концов, место не так уж и важно. Главное — результат. У вас два дня на продумывание деталей — сегодня и завтра, а в понедельник утром я жду от вас подробный план действий и прочую конкретику. И помните — я очень на вас рассчитываю. Больше не на кого, вы — единственные.

* * *

Аудиенция у министра не продлилась и пятнадцати минут, и, выйдя из кабинета в абсолютно пустую приёмную (секретарь Кейн всё же воспринял слова Снейпа всерьёз и благоразумно предпочёл не показываться тому на глаза), Северус негромко спросил у всё ещё задумчивой Гермионы:

— Что скажете, мисс Грейнджер?

— В принципе, Кингсли не сообщил ничего нового, — пожала плечами она. — Вы всё сказали мне ещё вчера, он только подтвердил это.

— То есть вы согласны, я правильно понимаю?

— Да, конечно. Мне бы очень хотелось как можно скорее приступить к работе, но прежде всего нам нужно определиться с местом. У вас есть какие-нибудь соображения на этот счёт?

Снейп помедлил с ответом, словно взвешивая все «за» и «против», а затем взмахнул рукой, и на его ладони появился клочок пергамента.

— Здесь координаты для аппарации, — он протянул бумажку удивлённой Гермионе. — Это мой дом. Жду вас в шесть вечера.

* * *

— Вот это да! — загорелась Паркинсон, сжав кулачки. — Как стремительно развиваются события! Надеюсь, теперь ты возьмёшь его тёпленьким, Грейнджер? Вот только не разочаровывай меня, прошу!

— Ты неисправима, — покачала головой Гермиона, разглядывая многочисленных посетителей в кафе. — Я тебе уже сто раз говорила — мы просто работаем вместе.

— Это ты неисправима, — разочарованно протянула Пэнси. — Вы с Поттером прямо одного поля ягоды — дальше своего носа ничего не видите. Ну ладно, Поттер — там всё безнадёжно, но ты-то! Включи уже свои знаменитые мозги, Грейнджер! Снейп, по-твоему, просто так варит тебе зелья, бросается лечить, до дома провожает, на чаёк заходит и ручку на прощание жмёт, да? А теперь ещё и свидание назначил! Мерлин, у себя дома!

— Это не свидание, а работа, — моментально отмахнулась Гермиона. — Лечил он меня по просьбе министра. До дома проводил и на чай зашёл, потому что разговор был важный. Так что не придумывай, мы всего лишь коллеги. И вообще — ты сама мне говорила, что у него есть женщина, забыла?

— Общение с магглами точно не пошло тебе на пользу. Всё тебе разжёвывать нужно. Снейп — свободный мужик в самом расцвете сил. Герой войны. Брутальный и загадочный аж жуть. Ты просто представь, как на него ведьмы вешаются. Ну и кто на его месте откажется? Вот он и не отказывается.

— Рада за него, — буркнула Гермиона, которой почему-то совершенно не понравились эти слова Пэнси. — А я ему тогда зачем?

— Как зачем? А поговорить?

Гермиона замерла на мгновение, а затем от души расхохоталась, заставив всех присутствующих немедленно повернуть головы в её сторону.

— Ну вот, другое дело, — победно улыбнулась Паркинсон. — Смотри на жизнь проще. И просто поверь мне — Снейп никогда и ничего не делает просто так. И пока ты строишь из себя первокурсницу-хаффлпаффку, он свой ход уже сделал.

— Какой ход?

— Мерлиновы яйца, Грейнджер, да открой уже глаза! — снова вскинулась Паркинсон. — Снейп сделал главное — заманил тебя в своё логово, так что следующий ход твой! Там, на его территории, всё будет зависеть только от тебя, и я умоляю тебя — не сглупи! Расчехли его прямо в прихожей!

Поражённая Гермиона во все глаза смотрела на разошедшуюся подругу и не верила собственным ушам.

— Что ты несёшь, Пэнси? Я всего лишь его ассистентка.

— Это даже звучит возбуждающе — ассистентка, — мечтательно ухмыльнулась Паркинсон, закатывая глаза. — Хотя кому я это говорю? Гриффиндор безнадёжен.

— То есть ты бы на моём месте воспользовалась ситуацией?

— Само собой, — без промедления ответила Пэнси. — Я всегда хотела попробовать со взрослым и опытным мужчиной. А ты разве нет?

— Не думала об этом, — честно призналась Гермиона. — Меня в принципе и ровесники устраивают.

— Так попробуй! Ну оно же само идёт тебе в руки! В конце концов, ты ничего не теряешь!

Гермиона допила остывший кофе и, покрутив чашку в руке, словно разглядывая, поставила её в итоге на блюдце:

— Вообще-то теряю, Пэнси, — тихо начала она. — В Хогвартсе я из кожи вон лезла, чтобы он оценил меня по достоинству. Для всех вас эти мои потуги выглядели смехотворно, а я мечтала о том, чтобы он заметил меня, отметил мои знания. Глупо, да? И вот сейчас, когда я отпустила ситуацию и выросла почти из всех своих детских хотелок, он наконец-то разглядел меня. Предложил работу, уважительно относится, не скупится на похвалу и даже проявляет заботу. И мне это нравится. Но, пойми, это вовсе не означает, что я интересую его в каком-то другом отношении. Ну это же очевидно.

— Лично мне очевидно, что твоя репутация «самой умной ведьмы своего поколения» раздута как мыльный пузырь, — припечатала Паркинсон. — Мне что, нужно объяснять тебе, для чего мужчина приглашает женщину вечером к себе домой? Поверь, вариантов тут не то чтобы немного — их вообще нет, настолько всё однозначно.

— А дружба? — не сдавалась Гермиона. — По-твоему, дружба между мужчиной и женщиной невозможна?

— Возможна. Вот только к вечеру она ослабевает. Странно, что ты до сих пор этого не знала.

— А как же мы с Гарри? Мы исключение?

— Вы — два сапога пара, — тепло улыбнулась Пэнси. — Всё, Грейнджер, отправляйся к Снейпу и оторвись там по полной. Хороший секс ещё никому не вредил.