Противостояние (джен)

Все подоконники и полки были заставлены растениями. Он выращивал их прямо в спальне, а те, что особенно нуждались во влаге, развесил по стенам душевой.

Кэрроу недостаточно разбирались в травологии, чтобы отличить растения для проекта, заданного профессором Спраут, от саженцев лекарственных растений, которые та же профессор передавала ему под видом домашней работы. Корень Асфоделя для снятия боли, водоросли и экстракт бадьяна от ссадин и ран, гусиная трава от лихорадки. Все началось, когда Кэрроу ограничили посещение больничного крыла для всех студентов, кроме чистокровных, и запретили Мадам Помфри лечить раны, полученные во время наказаний.

Из-за Инспекционной Дружины и новых преподавателей покидать башню Гриффиндора после комендантского часа стало слишком рискованно, поэтому Невилл и Джинни взялись за изготовление лекарств прямо в спальне семикурсников. Три кровати из пяти пустовали, оставляя в комнате пространство для сбора, варки, измельчения и вымачивания трав, а полученные медикаменты распространялись в общей гостиной. Помогать пострадавшим студентам Хаффлпафа и Рейвенкло оказалось несколько трудней, приходилось изловчаться: незаметно подсовывать пузырьки в карманы мантий, подкладывать свертки в носовые платки и передавать их во время обеда. При этом приходилось считать удачей то, что студенты Гриффиндора получали все беспрепятственно — они страдали больше всех.

Джинни, способная к зельеварению, накануне приготовила противовоспалительную настойку из краденых ингредиентов. В тот день, после особенно жестокого наказания, Невилл был очень рад, что зелье ждет его в спальне. Дерзкое замечание, брошенное Амикусу Кэрроу на Защите от темных искусств, стоило ему вечера в качестве подопытного для студентов Слизерина, которые безжалостно оттачивали на нем мастертсво проклятий.

Когда все закончилось, он, пошатываясь, побрел из подземелий наверх. Уже направляясь к башне Гриффиндора, он увидел Джинни, идущую со стороны офиса Алекто, и задержался, позволив ей нагнать его. Её белая блузка была забрызгана кровью, юбка разорвана, но, едва завидев Невилла, Джинни устало усмехнулась.

— Кажется, сегодня они вновь забавлялись с любимчиками?

— Похоже на то, — хмыкнул Невил. Он старался не замечать ее рассеченную губу и синяк на скуле. Джинни в ответ ничего не сказала о его хромой походке. В тот момент им обоим так было проще. — Жаль, они не использовали нас для командных боев, как в прошлый раз.

Она пожала плечами.

— Главное, чтобы развлекались с нами, а не с первокурсниками.

Невилл согласно кивнул. Пока они взбирались по лестнице, Джинни, не говоря ни слова, замедлила шаг. Добравшись до портрета и не встретив никого на своем пути, Невилл почувствовал облегчение.

— Думаю, сегодня подходящий вечер, чтобы открыть парочку бутылок сливочного пива, что скажешь? — предложила Джинни, приподняв бровь. Он улыбнулся в ответ, вспоминая о тайном “утешении”, которое она получала от Фреда и Джорджа, хитро скрытого под упаковкой “женских зелий”.

— Определенно.

Пока Джинни ходила за напитками, Невилл хлебнул долгожданного противовоспалительного зелья, и боль в распухшем колене начала угасать. Несколько минут спустя Джинни вошла в спальню с двумя бутылками в одной руке, обреченно усмехаясь. Она не сменила одежду, даже не поправила выбившиеся пряди волос из растрепанного хвостика.

— А Симус? — поинтересовалась она, передав ему сливочное пиво, усаживаясь прямо на пол и прислоняясь к стене.

— Кажется, видел его и Парвати в общей гостиной за книгами, — ответил Невилл поднимая свою бутылку. Раздался хрупкий звон соприкоснувшегося стекла.

— Только вспомнила, — Джинни обвела взглядом комнату, заставленную растениями. — Парвати передавала мне, что Демельза утром на зельеварении получила ожог. Не думаю, что это серьезно, но экстракт бадьяна лишним не будет — он у нас закончился.

Невилл уставился на серебристо-зеленые листья, спадающие из фарфоровых чаш, ощущая, как усталость прибивает его к полу.

— Да, не вопрос. Засушу несколько пучков этой ночью, и завтра все будет готово. Нам все равно следовало иметь запас побольше.

— Отлично, спасибо, — Джинни сделала большой глоток, потом вздохнула и грустно улыбнулась. — Черт побери, нам правда нужно что-нибудь покрепче для вечеров вроде этого. Летом, в тот день, когда… Сразу после происшествия с Джорджем, когда он лишился уха. Мы с Роном пили Огневиски… Вот что нам нужно.

Невилл что-то невнятно пробормотал, выражая согласие. Он слышал о происшествии. Джорджа искалечили в ту же ночь, когда погиб Грозный Глаз, во время операции, определенно связанной с Гарри. Но он в который раз подавил любопытство, не став расспрашивать о подробностях, — Джинни о Гарри больше не говорила.

— Слышно что-нибудь от отца Луны? — он решил сменить тему.

Джинни пожала плечами.

— Сегодня утром она получила от него письмо. Думаю, это хороший знак — то, что он все еще ей пишет. Говорит, все в порядке. Хотя статья в последнем выпуске “Придиры” была крайне рискованной. Луна сильно о нем беспокоится.

У Невилла внутри все сжалось, но этот страх был настолько знакомым, что он почти не замечал его.

— Давай просто надеяться, что никто не догадается, как много “Придир” передается в Хогвартсе из рук в руки, спасибо замаскированным страницам.

Усаживаясь рядом с Джинни, он дернулся от боли, колено сильно протестовало. Джинни нахмурилась:

— Хорошо они тебя отделали сегодня? — спросила она очень тихо.

Невилл закатил глаза.

— Да всего навсего грохнулся разок после взрывающего заклятия. Это ж не Круцио.

Джинни вздохнула:

— Пожалуй, Круциатус — единственное проклятье, которое в последнее время не оставляет ран.

— Пожалуй, — откликнулся Невилл. Он внимательно изучал пол, тишина становилась громче.

Когда Джинни вновь заговорила, ее голос звучал мягко:

— Мы не проиграем, Нев. В этот раз все иначе.

— Я знаю, что иначе. И это самое худшее… Они в этот раз намного хуже. Ты можешь представить что-нибудь страшнее всего этого? — он поймал ее взгляд.

— Прости, — пробормотала Джинни спустя минуту.

Невилл сглотнул и отмахнулся от ее извинений. Он все чаще спрашивал себя, сможет ли когда-нибудь смириться с тем, что случилось с его родителями.

— Просто… пообещай, что скажешь мне, если тебе покажется, что я сдаюсь, — ответил он.

Джинни протянула руку к его волосам и ласково провела пальцами по прядям, смахивая челку со лба.

— Обещаю. Сегодня, мой друг, ты прошел проверку.

— Отлично, спасибо, — Невилл невесело рассмеялся, прислоняя голову к стене и закрывая глаза от ее прикосновения.

Она потянула сливочное пиво и уставилась на пустую кровать Рона. Порез на ее губе снова начал кровоточить, и Джинни не глядя смахнула кровь рукавом. Невилл внимательно разглядывал ее, отмечая новые раны. Он увидел порез вдоль линии волос, который не заметил раньше. Раз Джинни уже нарушила их негласный договор не спрашивать про наказания, он решил, что вправе поступить так же.

— Ты была с Алекто сегодня?

Джинни кивнула.

— Только с ней?

Джинни прикрыла глаза, ее веки трепетали. Она обхватила лицо руками, словно ее внезапно накрыла боль.

— В этот раз — только она. Кажется, Алекто не слишком позабавилась, работая в паре с Забини на прошлой неделе. Я уже и не помню причину этого наказания. Она просто бесится из-за того, что я ничего не рассказываю. Сегодня она даже не предложила мне сыворотку правды, сразу взялась за дело.

Невилл поежился от ее сухого безразличия. Неужели прошло всего два месяца с тех пор, как Джинни вернулась после первого наказания от Кэрроу, дрожа всем телом, не проронив ни слова, в синяках, первый раз в своей жизни пройдя через пытки?

— Мне очень жаль.

— Что имеем, с тем живем, не так ли? — Джинни пожала плечами.

И всё же Невиллу казалось странным, что сегодня вечером Алекто решила допросить только ее одну. Обычно наказания проводились для усиления подчинения и контроля, эти пытки могли бы стать показательными для других студентов, обернуться тактикой запугивания под прикрытием поиска информации об Отряде Дамблдора и Ордене Феникса. Кэрроу уже знали, что ни Джинни, ни Невилл в Ордене не состояли. Не было причины не делать из пыток шоу, если только…

Невилл напрягся на случай, если и она решит попрактиковаться на нем в проклятьях.

— Они знают, да? Про тебя и Гарри?

Джинни посмотрела на него очень пристально, ее грудь слегка приподнялась перед тем, как она выдохнула.

— Да. Все они знают.

— И ты смогла их убедить, что все кончено?

Она нахмурилась.

— Все кончено, Невилл.

Невилл посмотрел на своего лучшего друга: за ее истощением проглядывал яростный блеск противостояния.

Когда-то он, как и многие мальчишки в Хогвартсе, был без ума от нее. С тех времен, когда они танцевали вместе на Святочном балу, это чувство померкло, и Невилл почти забыл о нем, когда она начала встречаться с Гарри. Эти двое смотрелись рядом так хорошо, так естественно, что было трудно представить Джинни с другим. И то, как она убеждала всех, что ее бросили, служило очередным доказательством: она сделает все, чтобы защитить Гарри, даже если это значит позволить ему уйти. Позволить ему ранить ее.

— Мне так жаль. Ты правда была счастлива с ним, Джин.

— Да, что уж тут, он бросил меня. Не то чтобы у меня был выбор.

Он задержал дыхание, оценивая свои шансы.

— Ты… можешь сказать мне, ты же знаешь, если это был просто его план защитить тебя. Ты можешь сказать мне, если это все… временно, — Невилл постарался не съежиться под ее испепеляющим взглядом.

— Я никого не жду. Он бы никогда не попросил меня об этом. Мы просто… нам лучше остаться друзьями. Ничего не вышло… — ее голос сорвался, и Невилл почувствовал ее страх, когда она посмотрела на него с отчаянной просьбой о понимании.

— Ладно. Извини. Просто… Я прожил с ним целых шесть лет и никогда бы не подумал, что он такой. Я думаю, ты правда ему очень нравилась. Возможно, когда все устаканится и ему не придется быть в бегах… Не знаю, может, он захочет попробовать еще раз.

Джинни отвела бутылку от губ, в ее глазах читалась твердость.

— Он не в бегах.

Невилл посмотрел на нее, тщетно подавляя любопытство. Многие думали так же. Гарри не был из тех, кто просто бежит с поля битвы. Он ждал, когда Джинни продолжит.

— У него что-то вроде миссии. И Рон, и Гермиона вместе с ним. Он не мог… он ничего мне не рассказал, но все эти занятия с Дамблдором, и я… Я думаю, он пытается с этим всем покончить. Я просто надеюсь, они знают, что делают.

— Конечно, знают. Если это был план Дамблдора… — но ужас на ее лице заставил его замолчать. В это краткое мгновение они делили страх пополам. — Извини, я просто надеюсь, он не думает, что обязан все делать в одиночку.

Джинни хмыкнула, опуская пустую бутылку.

— Да, ты правда знаешь Гарри, — горько пробормотала она.

— Он будет в порядке, Джин. Посмотри, как многому он нас научил. Он научил меня, хвала Мерлину. Он умен, и он очень в этом хорош.

— Надеюсь. И мой брат тоже где-то там.

— Я знаю, — Невилл поболтал остатками сливочного пива в бутылке, и они какое-то время сидели в тишине. Что-то между ними изменилось. Он перешел границу, которую она очертила и за которой пряталась с момента, как он увидел ее в поезде в начале сентября. Когда он посмотрел на Джинни снова, то заметил вызов в ее глазах.

— Что?

— Я кое о чем раздумывала последнее время, — медленно призналась она. — Скорее всего, это страшно глупая идея, но она может сработать. Мы можем им помочь. Просто нужно тщательно обдумать детали, — Джинни умолкла, словно не могла решиться, делиться или нет.

— Да, конечно. Мы все продумаем, я уверен, — приободрил ее Невилл, затаив дыхание.

Она прикусила губу.

— Нам придется привлечь Луну. И, возможно, еще кого-нибудь из ОД... Им пригодится любая помощь, на которую мы окажемся способны. Она им необходима.

Он медленно кивнул, выжидая.

Взгляд Джинни пылал решительностью. Когда она посмотрела в сторону двери, ее губы дрогнули.

— Я думаю, нам надо попытаться украсть меч Годрика Гриффиндора.