Оружие заката (джен)

Форштевень под углом рассек очередную волну. Корпус яхты слегка накренился, и порыв ветра обрушил на палубу дождь холодных брызг. Тихо урчавший мотор стих, и с кокпита позади послышался голос рулевого:

— Мы на месте, господин Круг!

Господин Круг. Так его называли все без исключения на протяжении последних лет десяти. Все — даже время от времени сменявшиеся подружки, имена которых он забывал быстрее, чем они успевали покинуть его дом. Ему нравилось, как звучит это обращение. Возможно, только поэтому он до сих пор не перебрался в Штаты: все же «мистер Круг» — совсем не то. Слишком обыденно, нет налета тяжеловесной архаичности, который ему так нравился. Конечно, он давным давно стер из памяти кошмарные времена, когда дворовая шпана обращалась к нему просто «Костыль», как и период беззаботного детства с по-матерински мягким «Костя». Теперь он господин Круг и останется им навсегда.

Не удостоив рулевого взглядом, он прошел на корму, где палуба сменялась рядом ступеней, спускающихся в воду сквозь разрыв фальшборта. Акваланг уже подготовили. Круг нырнул в жилет, подтянул лямки и защелкнул замки компенсатора, затем занялся маской. Закончив, в последний раз огляделся. На горизонте виднелась тонкая линия прибрежных скал. Километров пять до Дагомыса — его уверяли, что здесь отличное место для погружения. Ему не помешает побыть в сумрачной тишине и одиночестве подводного мира. Подальше от людей, которые его ненавидят. Все до единого, даже те, которые готовы стелиться перед ним и вылизывать его ботинки. Они в особенности.

Круг осторожно спустился по ступеням: вес баллона и компенсаторов превращали любого на суше в подобие разжиревшего за лето медведя. Холодная вода обожгла щиколотки, да еще и пронесшийся на катере болван поднял кучу брызг, ледяными иглами впившихся в кожу. Круг поежился. В памяти отчего-то всплыло то письмо с проклятиями, которое он получил неделю назад. Он часто получал письма с угрозами, но это — особенное. «Проклинаю светом заката, удушьем и водами погибели», или как там было? Грудь сдавило. Пошатнувшись, Круг соскользнул с нижней ступени и ушел под воду.

* * *

Камил ногой распахнул дверь в тренажерный зал, с удовлетворением отметив, как от нее испуганно отпрыгнул проходивший мимо дрыщ. Правильно. Его и должны бояться: урок, который он усвоил еще с детства. Пока тебя не боятся, ты всегда будешь жертвой. Запугай их до икоты — и тебя станут уважать.

Он повесил полотенце на плечо и прошествовал к ближайшей беговой дорожке. Направлявшийся было к ней посетитель — на сей раз отнюдь не хлюпик — передумал, едва встретившись с Камилом взглядом. Камил никогда не опускал глаз: делающий так мог бы с равным успехом заскулить и позвать маму. Взгляд — источник страха, все прочее идет следом.

Камил поставил наклон на средний уровень, потом — на максимум, постепенно увеличивая скорость. Тренированные мышцы даже не заныли, и дыхание оставалось глубоким и размеренным. Его тело — машина, которую он поддерживал в идеальном состоянии. Кто посмеет перейти ему дорогу? Черт. Неделю назад кто-то посмел. Настроение испортилось. Сбившийся с ритма Камил выругался и снизил скорость. Конечно, это ничего не значит: тот, кто отправил ему это бредовое письмо, просто не имел представления, с кем имеет дело. И все же…

Соскочив с беговой дорожки, Камил направился к стойке со штангами, выбрал блин потяжелее и легко поднял его одними пальцами. Усевшись на скамью, он поднял блин над головой. Мышцы густо татуированных рук вздулись и зазудели в предвкушении нагрузки. Это было приятное чувство. Слегка отклонившись назад, он согнул руки в локтях, потом вновь их распрямил. И еще раз. Кто это там пялится на него? Сжав зубы, он обернулся вправо. В сердце кольнуло. Что за черт? У него идеальное здоровье. Руки задрожали, и блин скользнул по разом вспотевшей ладони. Перед глазами полыхнуло, и опустилась тьма.

* * *

Сергей Будаев вынырнул, сплюнул отдающую хлором воду бассейна и погреб к борту. Хорошим пловцом он себя не считал и по этому поводу совершенно не беспокоился. Плавать и нырять — это для удовольствия. Пусть другие загоняют себя тренировками до седьмого пота, пусть гробят свою жизнь в попытке достичь эфемерного совершенства, он никогда им не уподобится. Жизнь прекрасна и коротка, так зачем портить отпущенные человеку годы?

Сидевший на краю бассейна седой добродушный мужичок — заместитель мэра — протянул ему руку и помог выбраться:

— Как дела, Сереж? — спросил он.

Было что-то необъяснимо трогательное в этом «Сереж» из уст человека, владеющего львиной долей недвижимости в городе. Будаев всерьез подозревал, что власть и богатство пришли к тому именно благодаря умению удерживаться на тонкой грани между доверительной неформальностью и раздражающей фамильярностью.

— Все отлично, Валерий Александрович! — отозвался Будаев и направился к вышке.

Еще пара прыжков, и можно идти в раздевалку. Отличное начало чудесного дня. Мимо прошла стройная блондинка в закрытом купальнике, встретившись с ним взглядом и задержав его дольше обычного. Раньше он ее тут не видел, но это обычное дело: сюда частенько забредают такие крошки в поисках богатого бойфренда, а если повезет, то и мужа. Однако хороша, чертовка! Обернувшись, он проводил ее взглядом, едва не налетев на скрюченного старикашку, который болтал ногами, сидя на краю бассейна. Он извинился и с улыбкой направился к вышке. Попробовать с пяти метров, что ли? Почему бы и нет, в конце концов?

Он быстро преодолел трехметровый пролет, сделав пару шагов по площадке, и двинулся к лестнице, ведущей на вершину. Снизу на него неотрывно смотрела блондинка. Будаев ухмыльнулся и помахал ей, отчего та расплылась в улыбке — почти неотличимой от искренней. Пожалуй, после прыжка надо пригласить ее в «Звездный час». Ну как можно не любить жизнь, в которой на каждом шагу такие маленькие радости? Если человек, неделю назад приславший ему письмо с угрозами и проклятиями, надеялся испортить ему настроение, то он не на того напал: Будаева такое только веселит.

Сейчас он прыгнет с пятиметровой высоты, и жизнь продолжится. Быстрей бы — кожу уже покалывает от высыхающей хлорированной воды. Он протянул руку и ухватился за верхнюю ступеньку. Что-то было не так. Накатила слабость, и сердце пропустило удар. Надо бы вдохнуть, да сил нет. Будаев попытался вскрикнуть и не смог. Откинувшись назад, он мешком рухнул вниз, успев услышать отчаянный женский крик — должно быть, той самой красивой блондиночки. Потом что-то оглушительно хрустнуло, и больше не было никаких звуков.

* * *

Инесса подкатила чемодан к стене, смахнула со лба мокрую прядь и вдавила кнопку звонка. Подождав десять секунд, вполголоса чертыхнулась и позвонила снова. Из-за двери донеслись неторопливые шаги: Ян, как всегда, не особенно спешил. Когда дверь наконец распахнулась, Инесса замерла, уже занеся ногу над порогом. Брат смотрел сквозь нее отсутствующим взглядом, словно увидел что-то жутко интересное в стене напротив.

— Ян? Ты чего? — Она помахала ладонью у него перед лицом, чтобы привлечь внимание. — Если ты сильно занят, я подожду на улице. Там чудесный осенний дождь и температура чуть выше нуля.

— А? — вскинулся он и с трудом переключился на реальный мир. — Привет, Инь. Заходи. Как симпозиум?

Инесса хмыкнула, протянула ему вконец промокший и не спасавший от потоков воды зонт, и шагнула через порог, с грохотом закатив в квартиру потертый чемодан на вихляющихся колесах.

— Ничего захватывающего, — сказала она, расстегивая пальто. — Половина выступлений — МГУшники со своими нейромедиаторами. Один дядька из Казахстана разве что приволок интересненькое по магниторецепции у млекопитающих, но это не мой профиль. А у тебя что стряслось-то? На тебе лица нет.

— Да ничего такого. Странное письмо только что получил. Немного озадачился.

Она пожала плечами, протянула ему пальто, с которого на паркет уже натекло средних размеров озерцо, и пристроила чемодан в углу. Никакого желания разбирать его сразу после утомительной поездки не было. Сейчас бы перекусить по-быстрому, принять горячую ванну и — в постель с книгой. Чемодан подождет до завтра.

— Папа еще в клинике?

Ян кивнул.

— Завтра МРТ будут делать. Поужинаешь? Борщ еще теплый.

Употреблять в пищу приготовленное братом — всегда риск для жизни, но выбора не было: не готовить же на ночь глядя. Инесса обреченно кивнула и побрела на кухню. Вопреки ожиданиям, борщ оказался довольно сносным, и через пару минут работы ложкой Инессу даже потянуло на разговоры.

— Так что там за письмо? От кого?

Ян сделал неопределенное выражение лица и неохотно ответил:

— Да как тебе сказать… Похоже, мне угрожают смертью.

Инесса поперхнулась, с трудом проглотила очередную ложку и закашлялась.

— Что, прости? — проговорила она со все еще саднящим горлом. — Во что ты тут ввязался, пока меня не было?

— Да ни во что я не ввязался. Ну, то есть… Полиция меня пригласила в качестве консультанта в одно расследование. По рекомендации Николая, конечно.

Аппетит пропал начисто. Инесса отодвинула тарелку с остатками борща и выбралась из-за стола.

— Показывай.

Он пожал плечами и повел ее в свою комнату. Еще в дверях она увидела письмо, развернутое на весь тридцатидюймовый монитор. Ноутбуки и уж тем более смартфоны Ян категорически не признавал и пользовался ими только по острой необходимости, в дальней поездке, например. Дома Ян предпочитал все самое большое, говоря, что не намерен разглядывать буковки на «этой почтовой марке». Непомерных габаритов монитор был подключен к устрашающего вида рабочей станции, сверкавшей сквозь прозрачную пластиковую панель оттюненной системой охлаждения, а массивная полноразмерная клавиатура с двумя десятками дополнительных функциональных клавиш едва помещалась на столе. Стол вполне мог быть и побольше, но тогда бы он не уместился рядом с громадным книжным шкафом, подпиравшим потолок.

Инесса устроилась в кресле и скользнула взглядом по первым строчкам письма. «Не лезьте не в свое дело», — гласил многообещающий заголовок. Под ним незнакомый отправитель с адресом sunset-lab@protonmail.com вещал:

«Уважаемый Ян Александрович!

Нам стало известно, что Вы принимаете участие в расследовании смерти предпринимателя С. Б. Будаева. Со всем уважением к Вашей профессиональной компетенции смеем заверить Вас, что этот случай лежит вне сферы Ваших научных познаний, и вмешательство в ход следствия может привести Вас лишь к очередной трагедии. Мы рассчитываем на Ваше благоразумие. В противном случае через семь суток с момента получения этого письма может случиться непоправимое, ибо на Вас наложено проклятие.

Слово силы: вакарамд. Проклинаю беспечностью, светом заката, черной слепотой и едким дымом. Проклинаю отражением в зеркале, закрытой дверью и удушливым жаром. Проклинаю раскаленным воздухом, мучительной агонией, злым глазом, паническим бегством и вечной болью. Слово силы: зереолум.

Проверьте почту спустя семь суток. Проклятие будет снято, если Вы проявите здравомыслие. Всего наилучшего.

Закат».

Закончив чтение, Инесса с полминуты сидела в прострации, потом обернулась к терпеливо ждавшему ее реакции брату:

— А что, раньше тебе не писали психи?

— Отчего ж, бывало, — усмехнулся Ян. — Но как по мне, психи, убивающие людей, требуют особого подхода.

— Почему ты решил, что это не пустые угрозы?

— Я в этом вовсе не уверен. Однако совсем недавно один человек уже отправился на тот свет. Вскоре после таких же угроз. Да и выбор домена… Сверхзащищенный Proton Mail. Кто-то всерьез озабочен своей анонимностью.

Инесса снова обратилась к письму. Что-то странное и словно написанное двумя разными людьми. Первая часть — неприкрытая угроза, написанная в безупречном официальном стиле. Вторая — бредовый поток сознания. И подпись — «Закат». Имя? Тюремная кличка? Нет, скорей уж название организации, судя по адресу почты и вот этому «нам стало известно» и «смеем заверить».

— Полиции ты уже сообщил? — спросила она.

— Когда? Я получил-то это за пару минут до того, как ты пришла.

— Ну так сообщи. Или хотя бы Николаю скинь, пусть терзается совестью. Как он-то с этим связан? Он ведь ушел из полиции.

— Просто этот Будаев, смерть которого расследуют… Он, видишь ли, владелец «Звездного часа».

Инесса изумленно обернулась к нему.

— «Звездный час»? То самое казино, в котором мы…

— Оно самое. Естественно, когда туда заявились полицейские и увидели, что начальник службы безопасности казино — их бывший коллега, которого они лично знали, то с ходу сделали его участником расследования. Неофициально, конечно. Ну, а он в свою очередь порекомендовал им нас с тобой. Мол, «толковые ребята, которые разберутся в любой чертовщине».

— Значит, и здесь не обошлось без чертовщины? — подняла бровь Инесса.

— Ты же видела письмо.

— Ну, бумага все стерпит, а почтовый сервер — тем более. Но в самой смерти Будаева было что-то необычное?

Ян откатил кресло вместе с сидевшей в нем Инессой и склонился над клавиатурой. Свернув письмо, он отыскал в недрах папки с документами нужный PDF-файл и вывел его содержимое на экран.

— Вот, если желаешь подробностей. А если коротко, то пару дней назад этот Сергей Будаев приятно проводил время в бассейне, пока ему не вздумалось прыгнуть с вышки. Поднимаясь по лестнице, он соскользнул с железной ступеньки и рухнул вниз. До пола не долетел, впрочем, — ударился затылком об ограждение на площадке. Естественно, раздробил череп и сломал шею — умер на месте.

Инесса представила себе эту сцену и поежилась.

— По описанию очень похоже на заурядный несчастный случай, но…

— Вот-вот. Полиция и сочла бы это несчастным случаем, да только ровно за неделю до того Будаев со смехом рассказывал всем подряд, что ему угрожают смертью, если он не переведет какие-то несусветные миллионы в криптовалюте на счет этого «Заката». И такое же бредовое проклятие в письме.

— В принципе, такое бывает, — пожала плечами Инесса. — Постоянно думал об угрозе, был на нервах или в рассеянности, вот и свалился в итоге. Может, и спиртного принял, чтобы успокоиться.

— Спиртного — ни капли. А вот небольшая концентрация кокаина в крови обнаружена. Правда, для Будаева это в порядке вещей, Николай подтверждает.

— И что полиция думает обо всем этом?

— А ничего. Естественно, пока считают трагической случайностью, но из-за этих угроз закрывать дело не спешат. Конкретно меня попросили поработать над альтернативной гипотезой — намеренное убийство. Если это действительно убийство, то каким образом его совершили? От меня не ждут поисков убийцы, конечно, это дело полиции. Вот только они пока не понимают, что было орудием.

— Не могли его просто столкнуть?

— На вышке никого не было.

— Отравить? Так, что он потерял сознание, забираясь по лестнице.

— Никаких следов токсинов в крови. И он совершенно не выглядел больным или отравленным.

— Что-то сделать со ступенькой на лестнице? Ну, не знаю, маслом измазать, чтобы он соскользнул.

— Это им в голову тоже приходило. Криминалисты проверили — ничего. Даже если бы преступник исхитрился подчистить за собой до приезда полиции, все равно остались бы следы и на лестнице, и на ладони жертвы.

Инесса в смятении откинулась на спинку кресла. Несчастные случаи происходят повсеместно. Всего лишь трагическое сочетание случайностей и человеческой беспечности, непредсказуемое и неуправляемое. И тем не менее, кому-то удалось повлиять на то, что кажется случайностью… Или же это чертовски эффектное совпадение — из тех, которые тоже время от времени случаются.

— И что ты планируешь со всем этим делать? — спросила она наконец. — Если нет никаких следов, то и расследовать толком нечего.

— Ну, не совсем так. Отправили запрос в Следственный комитет: возможно, уже были подобные случаи раньше. Николай вовсю опрашивает общих знакомых с его бывшим боссом. А у меня есть все шансы поймать убийцу за руку, когда он придет за мной через неделю… Если придет, конечно.

— Ты в своем уме? Научный сотрудник против профессионального убийцы, не оставляющего следов: даже не знаю, на кого поставить!

Ян рассмеялся, но в смехе отчетливо прозвучали нотки нервозности.

— Не бери в голову, Инь. Возможно, нам хватит недели, чтобы все выяснить. А если нет, я всегда могу сделать вид, что внял угрозам.

— Твоя беспечность не уступает твоим мозгам, братец! — вспыхнула Инесса. — Помнишь Сосновый дом? В следующий раз меня может и не оказаться рядом, чтобы вытащить тебя.

— В следующий раз помощь может понадобиться тебе, сестренка, — улыбнувшись, парировал Ян.

Она тяжело вздохнула. Азарт куда-то улетучился, и покинувшая ее было усталость вернулась вдвойне. Инесса выбралась из кресла и сказала:

— Я сейчас в ванную. А тебе предлагаю написать этому Закату и пообещать, что ничем таким ты заниматься не планируешь. Ян, ты ученый, а не частный сыщик! Пусть с этим возятся штатные криминалисты, им за это и платят.

Не дождавшись ответа, она круто развернулась и вышла из комнаты. Внутри образовался плотный комок и ни за что не хотел рассасываться. Инесса не считала себя трусихой и не была ею. Она была бы не прочь оказаться в центре опасной авантюры, считая ее захватывающим приключением. Но сейчас… Наверное, все дело в том, что мир большого бизнеса всегда вызывал у нее чувство жути своей холодной бесчеловечной атмосферой. «Ничего личного, просто бизнес» — эта фраза могла предварять любую жестокость, любую подлость, и порой исходила от людей, совершенно не похожих на чудовищ в обычной жизни. Ничего удивительного в том, что в этом мире порой происходят убийства. Было бы удивительным обратное.

Горячая вода — то, чего ей не хватало после ужасного промозглого дождя. Инесса закрыла глаза, сделала глубокий вдох и погрузилась с головой. Слово силы: вакарамд. Что это за дрянь? Какое-то ритуальное проклятие очередного психа? Но проклятия психов не убивают людей, да еще и совершенно непонятным способом. Вот этот успешный, довольный жизнью бизнесмен забирается на вышку в бассейне, и что-то с ним происходит. Он срывается с очередной ступеньки и падает вниз головой… Что стало причиной? Обязательно должна быть причина.

В голове зазвучал чей-то монотонный голос, перемежавший слова с ударами сердца. Проклинаю закрытой дверью, черной слепотой, удушливым жаром… Слово силы: зереолум. Ощутив укол страха, Инесса рванулась вверх, на воздух. Рука соскользнула с мокрого края ванны. Горло сдавило спазмом и отчаянно захотелось вдохнуть. Проклинаю беспечностью, паническим бегством и вечной болью. Инесса мертвой хваткой вцепилась в душевую стойку и вынырнула, с шумом выдохнув и тут же снова вдохнув благословенный воздух. В дверь затарабанили.

— Инь? — услышала она голос брата. — У тебя там все в порядке?

— Все нормально, — сказала она, отдышавшись. — Кажется, я знаю, как его могли убить. Слушай… Николай не может провести нас на место преступления?