Альтернативный подозреваемый (джен)

Мечтать о чьей-то смерти и совершить реальное убийство — вещи очень разные и, чаще всего, между собой не связанные. Мечтать о том, чтобы другой человек исчез, в некоторых ситуациях вполне нормально, а вот планировать хладнокровное убийство и тем более его осуществить… на это не каждый способен.

Логан был способен на всё.

Глядя на залитое кровью тело, лежащее посреди просторной гостиной, я не могла избавиться от мысли, что это убийство моих рук дело.

Нет, сама я не стреляла, но в том и не было нужды, после уроков по криминологии я слишком много говорила о том, как совершить идеальное убийство, как оставить минимальное количество следов, как избежать типичных ошибок, как избавиться от оружия и создать железобетонное алиби… И вот итог: никаких следов, у главного подозреваемого твёрдое алиби, а оружия на месте преступления, естественно, нет.

Прекрасно.

Правда, прекрасно выполненная работа и прекрасное окончание жизни мерзкого человека, он как никто заслужил эту пулю, и я была бы рада поднять бокал за его смерть, если бы не уверенность, что убийца — мой любимый человек.

Оставался крохотный шанс, что он не сам стрелял, наняв для этого кого-то, но ситуацию это едва ли делало лучше.

Вёл ли он себя странно, когда полчаса назад появился на пороге моего офиса? Нет. Я ничего не заметила. Но это не аргумент — уж что-что, а скрывать истинные эмоции Логан всегда отлично умел, а я была рада его видеть и не пыталась высмотреть что-то крамольное.

— Переночуем в отеле, вряд ли криминалисты закончат быстро и нам позволят вернуться в дом.

Его голос заставил очнуться от раздумий, в которых я провела последние пару часов, пока шериф допрашивал Логана, а по дому ходили копы. Скандал обещал быть громким, жертва — человек известный, опять же убийство в Девятом районе не каждый день случаются, так что управление шерифа будут трясти по полной, а значит, халтурить никто не посмеет и общим осмотром комнаты дело не ограничится.

Машинально кивнув, соглашаясь со сказанным, я не сдвинулась с места. Даже просто посмотреть на Логана я не могла, про то, чтобы куда-то идти с ним, и говорить не приходилось. Но и не пойти тоже было нельзя. Не после всего, через что мы прошли вместе — я не могла показать, что не верю его алиби и считаю убийцей, так его подставлять я ни за что бы не стала, но…

— Вероника, идём.

Он отлично меня знал и наверняка понял, что я думаю о деле и его причастности к смерти Аарона, но обсудить это мы могли только наедине, а потому…

— Конечно, идём.

Поместье наводнили копы. В доме была одна группа, по территории слонялась другая. Снимали отпечатки с двери, ворот, домофона, искали следы на подъездной аллее… На нас смотрели все, мимо кого мы проходили, молча провожали тяжёлыми взглядами, хмурились, но хотя бы не комментировали ситуацию.

Логану не стали предъявлять обвинения, узнав, что у него есть алиби — он был в сотне миль от дома, — но подозрения, разумеется, снимать не спешили, грозя тщательно проверить каждое его слово, и я очень надеялась, что его алиби выдержит. Потому что мне самой в его невиновность поверить было неимоверно сложно.

Отца Логан ненавидел люто, и хотя в последнее время почти не вспоминал о нём, благо тот предпочитал проводить время где-то на курортах Южной Америки и появлялся дома нечасто, отношение не поменялось.

Наконец мы сели в машину, Логан завёл двигатель и посмотрел на меня.

— Заедем куда-нибудь? Я голоден. — Я нахмурилась, и он усмехнулся. — Ну, пока не весь город в курсе убийства моего отца, у нас есть шанс спокойно поужинать. А вот уже с завтрашнего дня об этом надолго придётся забыть.

— Тебе не кажется, что не стоит бравировать своим наплевательским отношением?

Он снова усмехнулся и пожал плечами.

— Думаешь, кто-то поверит, начни я изображать скорбь?

— Думаю, — огрызнулась я, — что в твоём положении глупо привлекать к себе лишнее внимание. — Минуту мы ехали молча, а затем я вздохнула и попросила: — Остановись.

Он послушно съехал на обочину и вопросительно повернулся ко мне.

Его лицо не выражало ничего, кроме лёгкого интереса. Логан отлично умел притворяться, правда, со мной он обычно был самим собой, но сейчас явно была не обычная ситуация.

Сколько раз он вляпывался в подобное дерьмо? О, мы оба давно сбились со счёта. Эталонный трудный подросток вырос в идеального подозреваемого. Наглый, богатый, не лезущий за словом в карман и всегда — всегда, чёрт возьми! — отказывающийся сотрудничать со следствием вне зависимости от своей причастности к делу, он был костью в горле шерифа. Но раньше, когда его обвиняли в убийствах, он был невиновен и я верила в его невиновность, а сейчас…

Он молчал. Не спрашивал, что я думаю, не пытался убедить в своей непричастности, и это злило. Я знала, что ему важно услышать моё «я тебе верю»; он не попросит, но будет ждать, а не дождавшись, замкнётся в себе — это мы уже проходили, и моё недоверие уже рушило наши отношения. И всё же я не могла этого сказать. Давным-давно мы договорились быть честными друг с другом, и теперь за это приходилось расплачиваться. Я не могла спросить, он ли убил отца, потому что сам вопрос будет ответом на его незаданный вопрос. А ещё я не была готова услышать ответ. Я не верила в его невиновность и то же время отчаянно желала, чтобы он начал всё отрицать, я хотела ему поверить. Но он этого не сделает — это я тоже знала. Если виновен — чтобы не потерять меня. Ну а если невиновен… потому что мои подозрения для него хуже обвинения в убийстве.

— Не стоит ехать в отель. Забыл, что было в прошлый раз? Журналисты тебе не дадут прохода.

— Натравливать их на дом Дика тоже так себе идея, — парировал он равнодушно.

Не дождался. Замкнулся.

— Можем поехать ко мне.

В глазах прорезалось удивление — ну да, вот такая я противоречивая: подозреваю в убийстве, но зову к себе.

— Тогда уж лучше к Дику, — после колебаний мотнул он головой и повернул ключ зажигания. — Тебя отвезти?

Сжав кулаки, я впилась ногтями в ладони, болью призывая себя к спокойствию. Я ненавидела, когда он так делал — отстранялся, притворялся, что ему наплевать.

— Зачем ты так?

Это было против правил. Я не должна была этого спрашивать. И потому он не ответил. Развернулся и поехал в обратном направлении, к Дику.

— Не хочешь сначала позвонить?

— Не нужно, — не смотря на меня, без выражения ответил он. — Дик всегда на моей стороне, что бы я ни натворил.

Справедливо. Утрись, Вероника, в отличия от тебя, Дик хороший друг, который действительно не задаёт лишних вопросов и всегда готов помочь своим близким независимо от того, в чём тех обвиняют и в чём те виновны.

Дик встретил нас нетрезвым и с широкой улыбкой на лице, которая потухла сразу же, как только он всмотрелся в наши гримасы.

— Что случилось? — вместо приветствия спросил он, приглашающе распахивая дверь шире.

— Отца застрелили, — на ходу ответил Логан, пропуская меня вперёд. — Есть что-то пожевать? За весь день я кроме кофе с каким-то чёрствым пончиком на заправке ничего не ел. Закажем пиццу?

Дик с открытым ртом смотрел на невозмутимо шагающего в сторону кухни Логана, а затем перевёл взгляд на меня.

— Логану не стоит жить в отеле, — пожала я плечами. — Если ты не против…

— Само собой, — очнулся Дик, закрыл дверь и, понизив голос, уточнил: — Его подозревают?

— Пока нет, Логан предоставил алиби.

— А оно выдержит?

Я усмехнулась, невольно копируя Логана, и развела руками:

— Без понятия.

Больше Дик ничего спрашивать не стал. Когда мы вошли в кухню, Логан как раз закрывал холодильник.

— Я нашёл стейки и овощи.

— Значит, обойдёмся без пиццы. Я чем-нибудь могу помочь? — Логан отстранённо мотнул головой, но Дик не отстал. — Серьёзно. Чем помочь?

— Овощи можешь помыть.

Дик зарычал, а я не удержалась от смешка.

Наверное, со стороны Логан казался обычным социопатом — у него отец убит, его самого могут обвинить в убийстве, а он… Но и я, и Дик отлично знали, что всё это поведение — не более чем маска. Холодность, отстранённость, язвительность — защитный механизм включался каждый раз, когда возникала угроза. Логан не умел просить о помощи, и лучший друг это отлично знал и не доводил до этого, сам предлагая. А вот с девушкой моему парню явно не повезло, я не была безоглядно предана и как в воздухе нуждалась в том, что Логан просто не умел давать — открытом признании проблем.

Идеальная пара.

В повседневных отношениях это почти не мешало — мы были слишком давно знакомы, чтобы не знать недостатки друг друга; слишком часто ссорились из-за этого и в конце концов научились с этим жить, не провоцируя конфликты, а когда те всё же возникали, умело разрешали их совместными усилиями. Но в критических ситуациях оба возвращались к старой модели поведения…

И если бы не Дик, наши отношения давно бы бесславно кончились.

Снова.

— Мне всё это не нравится! — заявил Дик через несколько минут, устав наблюдать за тем, как мы молча занялись приготовлением ужина так, будто ничего не произошло и это самый обычный вечер. — Я не знаю, что случилось, не понимаю, что мне делать, а вы на меня молчите!

По губам Логана скользнула мягкая улыбка — Дик был славным, а когда вёл себя вот так по-детски, так и вовсе милым.

— Я забрал Веронику, мы поехали ко мне. И обнаружили посреди гостиной тело отца, — подняв взгляд, спокойно сообщил Логан. — Вызвали шерифа, потом было всё, как обычно: угрозы, запугивания, попытки вытянуть признание…

— Но тебя не арестовали, — риторически заметил Дик и посмотрел на меня.

— Я сразу сказал, что у меня есть алиби, — хмыкнул Логан и продолжил говорить, вернувшись к раскладыванию мяса на решётке, — поэтому и не арестовали, приказав не покидать город. Следов пороха на мне не обнаружили… В общем, ничего нового.

Он замолчал, но Дику этого было мало.

— Алиби же наверняка будут проверять тщательнее, да?

— Разумеется, — равнодушно кивнул Логан. — Пусть проверяют.

Уверенность в голосе нас обоих слегка успокоила. Мы с Диком отлично понимали, что совершенно не важно, виновен ли Логан, шериф сделает всё от него зависящее, чтобы повесить убийство на него. Значение имело лишь то, насколько надёжно алиби. И раз Логан спокоен…

— Хорошо. Есть другие подозреваемые? Лэмб же не снимет с тебя подозрения, если не получит альтернативного обвиняемого.

Это был очень хороший вопрос!

— Тех, кому выгодна смерть Аарона, — за Логана ответила я, — полно. Начиная с меня и заканчивая Джейком Кейном. Но кто имел реальную возможность совершить убийство… Я займусь этим завтра.

Парни переглянулись, и хотя Логан ничего не сказал, отлично зная, что отговорить меня не удастся, по нему было отчётливо видно, что удовольствия мои слова ему не доставили. А вот Дик молчать не стал:

— Вероника, ты же понимаешь, что с тобой никто не станет разговаривать?

Я понимала. Иди речь о ком угодно другом, мне не составило бы сложности провести расследование. Не в первый раз, дай бог, не в последний. Я умела раскапывать тайны и выводить на чистую воду преступников, в этом уже давно никто не сомневался, в конце концов, я этим зарабатывала на жизнь. Но когда дело касалось Логана… Мягко говоря, его репутация оставляла мало шансов на непредвзятость. Это было далеко не первое обвинение в убийстве, что на него пытались повесить, и то, что все предыдущие разы его оправдывали, ситуацию не улучшало — люди были уверены, что это говорит не о невиновности, а исключительно о размере банковского счёта.

Другой проблемой было то, что обелить Логана можно было лишь одним способом — повесить убийство на кого-то другого, и пусть у Аарона врагов хватало, у Логана был самый мощный мотив. Даже мотивы — деньги, месть, ненависть. После всего, что сделал Аарон — и вообще, и Логану, — он смог избежать наказания и остаться безнаказанным, и ни для кого не было секретом, что сын его ненавидит. Если честно, Аарона ненавидели все, но кроме Логана и, пожалуй, Кейна, вряд ли кто-то всерьёз решился бы на радикальные меры…

— Нужно выяснить, где был Джейк Кейн во время убийства.

Парни снова посмотрели на меня с неудовольствием, и это разозлило.

— Вы двое — самые вероятные убийцы. Мистер Кейн, конечно, вряд ли бы стал лично марать руки — так подумает каждый. Но мы-то знаем, что ради Аарона он бы сделал исключение. Это личное, мальчики, так что…

— Ты правда думаешь, что мистер Кейн смог бы убить? — кажется, Логан неподдельно удивился.

Я понимала, чем вызвана такая реакция — Кейна мы знали всю жизнь, отец нашего близкого друга был хорошим человеком, добрым и спокойным, — но в то же время это недвусмысленно указывало на то, что сам Логан в эту версию не верит. Уж не потому ли, что точно знает, кто убийца?

— Твоего отца — без сомнений! — резко ответила я, злясь то ли на себя, то ли на него.

— Что у тебя за алиби? — вдруг спросил Дик.

— Рыбалка. — Логан поднял взгляд и без выражения смотрел в глаза лучшего друга. — Двое свидетелей подтвердят, что последние три дня я провёл в открытом море и физически не мог совершить убийство на берегу.

Алиби было хорошим, надёжным. Если те двое действительно его подтвердят и не запутаются в показаниях.

— Надёжные свидетели? — спросил Дик, избавляя меня от необходимости демонстрировать сомнения.

Логан нахмурился.

— Хочешь что-то спросить?

— Нет, — быстро помотал головой Дик. — Хочу напомнить, что шериф тебя терпеть не может и будет давить на свидетелей…

— И раскопает их подноготную, — поддержала я. — Если найдёт хоть что-то, сможет признать их ненадёжными, и ты останешься без алиби.

— У этих парней всё нормально с «подноготной», — чуть расслабился Логан. — С алиби у меня всё в порядке.

Я отвела взгляд, стараясь не выдать усилившиеся подозрения.

Логан старался не лгать, по крайней мере, нам с Диком. Порой он умалчивал о всяких досадных инцидентах, опускал неприятные подробности, обходил вниманием то, что могло расстроить… Но прямо не лгал. Он и сейчас не лгал. Но и прямо не говорил. Он не сказал, что был в море или что не убивал отца, лишь что свидетели подтвердят, что он не мог этого сделать.

Дику было искренне плевать, виновен ли его лучший друг. Для Дика это не имело значения и не влияло на его отношение. Дик задавал вопросы с одной целью — убедиться, что тылы Логана прикрыты. Не знаю, что бы он предпринял, не имей тот алиби, вполне вероятно, сам бы его обеспечил, даже не подумав о наказании за лжесвидетельство или вовсе за пособничество убийце, ну или побежал бы совать деньги тому, кто согласился бы под присягой подтвердить, что Логан был в сотне миль от места преступления… Порой я завидовала Дику. Потому что сама так не могла. Я любила Логана, но так и не смогла принять то, что он может быть неидеальным. И мне было страшно задумываться, какое решение я приму, если выяснится…

Посадить его я не дам — вот в этом я не сомневалась.

Если он невиновен — сделаю всё, чтобы защитить от полиции.

А если виновен… всё равно сделаю всё, что смогу, чтобы помочь ему избежать наказания.

У Логана много недостатков, но он не представляет опасность для общества. Он не жесток, не решает проблемы с помощью насилия. Будь жертвой кто угодно другой, и я бы без лишних слов поверила в его невиновность. Но жертвой был Аарон, который заслуживал смерть. Причём смерть от руки Логана была бы самой справедливой карой за все его деяния. Этот человек издевался над сыном всю его жизнь, изнасиловал и убил первую любовь Логана, пытался убить меня… Аарон получил то, что не смогло обеспечить наше хвалённое правосудие — смертную казнь. Так что если его убил Логан… Я не могу его осудить. Но смогу ли принять?..

— Вероника?

— А?

Парни смотрели на меня и, кажется, ждали от меня ответа.

— Простите, задумалась, — повинилась я. — Вы что-то спросили?

Логан открыто улыбнулся — прочитал по моему лицу вывод, к которому я пришла, и сразу расслабился.

— Я спрашивал, здесь будем есть или пойдём к бассейну? — повторил вопрос Дик.

— К бассейну, — выбрала я, поднимаясь.

Дик кивнул, взял тарелки и первым покинул кухню.

— И что ты решила? Что я невиновен? Или всё же что не заслуживаю наказания за убийство этой мрази?

— Я люблю тебя.

Логан усмехнулся и подошёл ближе, заключая меня в объятия и заставляя задрав голову смотреть на него.

— В этой ситуации могла бы и соврать, — сказал он перед тем, как меня поцеловать.

Но мы оба понимали, что не всё так просто, как могло бы показаться: он бы не поверил, моментально почувствовав неискренность, а я слишком ценила правду, чтобы обманывать в столь важном.