Walk the Shadows (джен)

К его большому удивлению, мальчик исчез.

Северус оскалил зубы в неком подобии улыбки и медленно поднялся, повернувшись к Темному Лорду. Несколько секунд спустя он был снова шокирован — но бесспорно приятно — увидев Профессора МакГонагалл, появившуюся перед ним и схватившую его руку. Со знакомым рывком под ложечкой портключ Заместителя Директора унес его оттуда.

Второй портключ унес его, и Северус ударился об пол лазарета:

— Где он? — спросил Снейп у МакГоногалл, хотя она вряд ли могла знать больше него, прибыв в Хогвартс одновременно с Северусом.

Однако она кивнула на кровать в пяти шагах от него, над которой склонилась Поппи. Ни о чем не думая, он преодолел расстояние за два шага, одновременно наколдовывая себе мантию. Он одним движением натянул одежду через голову и принялся за бледного и неподвижного Мальчика-Который-Невероятно-Как-Всё-Ещё-Жив, лежавшего под белой больничной простыней, которой его поспешно укрыли. Теперь было видно только его лицо, возможно, единственная часть тела, на которой не было повреждений, не учитывая воспаленного шрама на лбу.

— О, звёзды! — сказала МакГоногалл, прижав руку ко рту. Она взглянула на Северуса, прося ответы, которые, он знал, не сможет дать. — Что с ним произошло?

— Ничего хорошего, — коротко ответил он. Он взглянул на Поппи, которая игнорировала его, сосредоточившись на проведении диагностики, как всегда. Тем не менее, он вызвал стул с другой стороны комнаты для Минервы, почти уронив при этом палочку. В конечно счете, гнев отнял у него очень много сил.

Мгновение спустя в лазарете появилась испуганная и взъерошенная Нимфадора Тонкс, сжимавшая в руке потертую банку из-под лимонных долек. К ней подошла МакГоногалл, и они начали тихий разговор, к которому Северус пытался прислушиваться. Затем, бросив эту затею, он приблизился к медсестре. Она взглянула на него, затем опустила взгляд на его босые ноги и нахмурилась:

— Тебе что-нибудь нужно? Ты ранен?

Он покачал головой. Его нога нуждалась в осмотре, но он разберется с этим сам, позже.

— Как далеко ты продвинулась? — спросил он тихо.

— Сколько раз? — спросила она в ответ, её голос был даже тише, чем у него. Что ж. Она знала.

— Дважды, — сглотнул он, — Люциус, а потом и сам Темный Лорд.

Она резко вздохнула, а затем мрачно кивнула, просто принимая это, будучи профессионалом:

— Тем лучше, значит, он не осознает лечение, которое я должна провести. Ты можешь огородить нас ширмой, не так ли?

Северус подчинился, а затем покачнулся, как будто адреналин поспешно оставил его и все поплыло перед глазами. Теперь они были в безопасности. Они вырвались из этого ужасного поместья-тюрьмы, и теперь они в безопасности. Он никогда больше не сможет быть шпионом, так как теперь Темный Лорд знал о его истинной приверженности... он никогда больше не сможет быть шпионом.

Возможно, в конце концов, из этого может выйти что-то хорошее.

Снаружи того места, где был скрыт Поттер, Макгоногал схватила Северуса за руку прежде, чем он успел упасть, и усадила на стул, который он призвал для нее. Северус потер лицо руками, его злоба уступила место усталости.

— Ты тоже ранен, Северус, — сказала МакГоангалл. — Твоя нога...

— Ничего страшного, — сказал он и уставился на занавеску, за которой было скрыто изломанное тело спасителя Волшебного мира. Он знал, он знал, что такой опыт мог бы сделать с мальчиком. Переживет ли он это, или это станет для Поттера последней каплей? Как он уже заметил несколько дней — или недель? — назад, этот мальчик пережил на столь много за такой короткий срок, что, откровенно говоря, удивительно, что это всё не повлияло на его рассудок. Или, по крайней мере, это было так до последних событий.

Лицезрение того, как Темный Лорд давал мальчику уроки "манер", было одной из самых тяжелых картин, которых Северусу приходилось видеть. Он потерял счет Круциатусам, которые накладывали на Гарри Люциус, Беллатриса и Волдеморт, так же, как и количеству режущих, колющих и всех остальных проклятий. Но что бы они не делали, мальчик держался лучше, чем любой из волшебников и магглов, которых Северусу приходилось видеть. Мужество и стойкость Гарри были бесспорны. Поттер терпел всё это до самого конца.

— Что они сделали с Гарри? — пробормотала Тонкс достаточно громко для того, чтобы Северус её услышал.

— Всё, — сказал он, почти не дыша. — Все, что они смогли придумать для того, чтобы сломать его. — Пока Миневра и молодой аврор смотрели на него с широко раскрытыми глазами, он поднялся на ноги. Он обещал сварить зелья для глаз Гарри. Если он приступит к этому прямо сейчас, то сможет закончить ещё до того, как Поттер проснется. Если он проснётся.

Нет. Он не будет становиться фаталистом в этом вопросе. Не сейчас, даже не смотря на то, что именно из-за него все это произошло. Это был его план, по его вине их поймали. Не было бы для них лучше просто оставаться пленниками Темного Лорда, уютно утроившись в их комнате? Если бы он знал, что случиться что-то подобное, он никогда бы не стал разрабатывать план побега. Никогда. Ах, Мерлин!

Ненадолго заглянув за ширму, он сказал Поппи:

— Дай мне знать, когда он проснется. Я мог бы . . . Я мог бы помочь.

Она кивнула в ответ и вернулась к работе. Северус успел заметить раны как от хлыста на окровавленной спине Поттера до того, как она вновь скрыла мальчика от его глаз. Северус покинул лазарет, и только легкая хромота замедляла его шаг.

* * *

Прошло почти двадцать четыре часа прежде, чем мальчик очнулся. Северус уже приготовил зелье для глаз. Он промыл и вылечил рану у себя на ноге, и даже проспал несколько часов беспокойным сном. А последние три часа он сидел у кровати Поттера, наблюдая за ним, ожидая. Он не знал точно, почему чувствует необходимость дежурить у кровати мальчика, но все же сидел здесь.

И он не был уверен, чего ожидал от пробуждения Поттера, но явно не ненадолго нахмуренного лба, затем вновь сменившегося абсолютным отсутствием эмоций.

Глаза мальчика, вновь перевязанные Поппи, по-прежнему были закрыты, но Северус знал, что он очнулся.

— Поттер, — тихо произнес он, но был проигнорирован.

Он кисло скривил губы прежде, чем заставить себя сказать:

-Гарри. Я знаю, ты очнулся. Я хочу... — Он оборвал себя, решив высказаться иначе. — У меня есть зелье для твоих глаз. Тебе нужно выпить его.

Ответа не последовало, будто бы мальчишка был не только слепым, но и глухим.

Его захлестнуло разочарование, смягченное... пониманием? Но он не мог позволить, чтобы это продолжалось.

— Очень хорошо, — сказал он. — Я не хочу применять силу, но это зелье очень важно для тебя. Или же ты предпочитаешь остаться слепым?

Ответа не последовало.

Пусть будет так. Северус устроил шоу, громко открывая пузырек. Со скоростью снитча он просунул руку под голову Поттера и поднёс зелье к его губам. Хотя Северус всё ещё ожидал хоть чего-то, он не был готов к такой дикой реакции Поттера. Мальчишка вскинул руку, выбив зелье из пальцев Северуса, и отпрыгнул на несколько футов, подальше от него.

— Не надо! Отойдите! — тело Поттера дрожало так же сильно, как и голос. Он стоял возле кровати, одетый в больничную пижаму, выставив перед собой руку, чтобы защитить своё личное пространство.

По крайней мере, он хоть как-то отреагировал. Да и у Северус имелось в запасе ещё несколько пузырьков с зельем.

— Гарри, — сказал он снова, но в это раз на много тише, чем до этого. — Я хочу, чтобы ты выпил это зелье. Пожалуйста.

Мальчик, не переставая качал головой, но это могло быть последствием Круциатуса. Северусом не мог сказать точно.

— Нет? Позаботься объяснить мне, почему "нет"?

— Я-я не знаю, — Поттер обхватил себя руками. — Устал.

— Я в этом уверен, — согласился Северус, стараясь, чтобы его голос звучал как можно более убедительно. — Но это не значит, что тебе не следует принимать зелья. Оно для твоих глаз. Как только ты выпьешь его, ты сможешь снова заснуть, ладно?

— Я... — мальчик сглотнул и пожал плечами, но, в конце концов, кивнул. — Хорошо, да. Ладно.

— Ты хочешь сначала вернуться в кровать?

Засомневавшись на мгновение, чтобы вспомнить насколько его расстраивает слепота, Поттер нащупал одеяло и откинул его, чтобы забраться на кровать.

Северус подождал, пока мальчик устроится, и откупорил другой пузырек.

— Зелье около твоей левой руки. Ты возьмешь и выпьешь его, а потом я оставлю тебя в покое. — Но ненадолго.

Наблюдать за тем, как дрожащая рука Поттера тянулась к пузырьку, было поучительно... и тревожно. Но мальчик залпом выпил зелье, поморщившись от его вкуса, а затем протянул пустой пузырек. Северус был осторожен и старался не косаться его, принимая бутылочку из его рук. Одного такого инцидента было более чем достаточно на сегодня.

— Что ж, подождем несколько часов, а потом я вернусь и проверю, как оно подействовало, — сказал ему Северус. Но его вновь проигнорировали. Поттер повернулся на бок и прижал ноги к груди. Поколебавшись, он все же решил попытаться, не взирая на то, сколько внимания уделялось его словам. — Если тебе что-то понадобиться раньше или ты захочешь, чтобы кто-то посидел с тобой... просто дай знать Мадам Помфри, и она пошлет за мной.

Он остановился у кабинета Поппи и сказал ей, что мальчик поскорее должен принять зелья для сна без сновидений. Она кивнула, но изучала его с нечитаемым выражением лица, пока он не отвернулся. Покончив с текущими обязанностями, Северус вернулся в свои комнаты и попытался ни о чем не думать. Совсем.

* * *

Гарри лежал в темноте и старался не думать. Если бы не было так темно, если бы он только мог видеть, он бы не чувствовал себя так, будто они прикасались к нему, он мог бы увидеть, что их здесь нет и что он лежит в кровати, в Хогвартсе. Но он не мог видеть и был уверен, что они здесь, ждут, пока он ослабит защиту. И они смеялись. Страшный, отвратительный смех заставлял его сжимать зубы так, что ему хотелось выплескивать все из себя, снова и снова, до полного опустошения.

Пока ничего не останется внутри.

Он плотнее прижал ноги к груди и опустил голову на колени. Он был маленьким. Он был невидимым. Никто больше не сможет его увидеть. Никто больше не прикоснется к нему. Никто! Они не здесь, они не могли быть здесь. Никто не сможет прикоснуться к нему, никто не сможет увидеть его, пока он находится глубоко внутри своего чулана.

О, Мерлин! Снейп видел, видел всё! Лицо Гарри сгорало от стыда и унижения, а внутри всё будто переворачивалось. Его сломали. Он плакал и умолял их, своих тюремщиков, а Снейп всё это видел. И потом, потом он приходил сюда и он . . . Он не смеялся.

Голова всё ещё кружилась, Гарри едва ли заметил, как кто-то подошел кровати, но в том момент когда они заговорили — она заговорила — он отдернулся. Но это была всего лишь Мадам Пофмфри. Ее голос успокаивал и в то же время поддерживал.

— А теперь сядьте, Мистер Поттер, вы же послушный мальчик. У меня зелье для вас . . .

Но он не мог понять смысл ее слов. Было похоже, что они проходили через его голову, не касаясь ушей. Он был в чулане, за плотно закрытой дверью, и это было единственное безопасное место, которое он знал. Темное и тихое, здесь не было криков, и никто не мог найти или потревожить его тут снова. Даже если они проклянут его и заставят истечь кровью, даже если притронутся к нему руками и будут смеяться над его болью и криками, его не будет здесь на самом деле. Только его тело. Не он. Он был скрыт далеко-далеко отсюда.