Плато Исиды (джен)

Он бездумно смотрел на плато безжизненной рыжей пустыни, тянувшейся до самого горизонта, над которым раскинулось желтовато-белое небо. Из ровного слоя песка ржавого цвета проступали тёмные, совсем низкие валуны, словно гребни древнего крокодила. Пустыня была недвижна, будто старая фотография, и казалась искусственной симуляцией, назначение которой он не понимал. Ему казалось бессмысленным существование базы, работы, которую он проделывал не один год, и персонала, который тоже зачем-то работал. Ведь всё теряло смысл изначально: зачем выполнять работу, которая не нужна, для людей, которые умрут, на базе, которая развалится…

Он, полулёжа на столе, вздохнул и перевёл взгляд на отражение. Узкое худощавое лицо молодого человека с короткими тёмными волосами смотрело на него голубым ярко светившимся взором. Он устало закрыл глаза — в их безжизненный свет ему хотелось смотреть ещё меньше.

Рядом пиликнул комм. Он потянулся вправо и на ощупь нажал кнопку небольшого коммуникатора, чтобы тот его больше не беспокоил — он не хотел ни принимать сообщений, ни разговаривать с кем-либо. Данные телескопа от него никуда не денутся, выполнить расчёты он сможет когда угодно, а сейчас был его перерыв — такой же пустой и бессмысленный, как и пустыня за окном.

Он лежал, меланхолично пытаясь уловить мысли, но те никак не приходили в голову, да и думать ему было особо не о чем — настроение всепоглощающей тоски засасывало всё окружение за горизонт бессмысленности. Даже двигаться ему казалось незачем, если всё равно по итогу это не имело смысла.

Звонкий стук в тонкую металлическую дверь внезапно вырвал его из вязкого поглотившего анабиоза. Он встрепенулся и огляделся — не показалось ли? Вокруг была светлая небольшая комнатка со скудной мебелью: идеально заправленная кровать, пара шкафов и стол с тихо гудевшим компьютером. Но повторный стук в дверь вновь вернул его в реальность.

— Войдите, — громко сказал он в пространство.

Дверь отодвинулась, и на пороге показался юноша в белом с серыми полосками рабочем костюме, взволнованно теребя планшет в руках.

— Константин Викторович, — сказал он. — Вас спрашивает Олег Альбертович.

— Ему-то что от меня надо? — нахмурился тот.

— Спрашивает, готовы ли вы.

— Готов к чему? — напряжённо спросил Константин, и юноша смутился, глянув на планшет.

— К… Выезду?..

— Так, — произнёс Константин и встал, а юноша невольно отступил. — Где он?

— В главном ангаре, — быстро ответил тот.

— Спасибо за сообщение, я сам с ним поговорю, — кивнул ему Константин, и тот поспешил исчезнуть, а сам он направился в главный ангар.

Чувствуя нараставшее раздражение, Константин быстрым шагом шёл по светлым коридорам базы, не обращая внимания на людей, вежливо приветствовавших его или отскакивавших к стенам. Что Олег опять задумал?! Совсем уже спятил?! В открытых дверях лабораторий коллеги что-то громко обсуждали, спорили или же тихо работали, оглядываясь на промелькнувшего мимо них Константина, но ему всё это было неинтересно — он хотел поставить на место этого старого идиота.

В главный ангар ему надо было спуститься на три этажа вниз, и, чтобы не терять времени, Константин решил воспользоваться лестницей — ведь лифты ездили так плавно и медленно, чтобы не травмировать нежные желудки персонала. С легкостью перескакивая по пролётам, он вышел в главный ангар через один из боковых входов. Огромное помещение с серыми металлическими стенами и мощными белыми лампами было безлюдно. Слева тянулся стройный ряд жёлтой рабочей техники: погрузчики, грузовики, прицепы, краны и прочее, а напротив — через разлинованное для движения пространство — Номады. Три громадных бронированных грузовика, похожих на гибрид поезда и тягача на высоких протекторных колёсах, стояли в ряд, словно дремлющие гиганты.

Рядом с ними он заметил рабочего средних лет в жёлто-серой форме, неслышно беседовавшего с роботизированным тигром, гладкая броня которого блестела по мощными лампами. Человеку приходилось сильно поднимать голову, чтобы общаться с механоидом, который в холке возвышался над ним на две головы, но, заметив быстро шедшего к ним Константина, он радостно помахал:

— Здравствуйте, Константин Викторович!

Механоид обернулся, и тот невольно икнул: его блестящий стальной череп с горящими синими глазами всегда выглядел жутко, и за пару лет работы он всё никак не мог к нему привыкнуть. Константин переключил внимание на рабочего и кивнул ему, сухо ответив:

— Здравствуйте.

— У нас всё готово, — улыбнулся тот.

Механоид обернулся к рабочему и ответил мягким басом:

— Спасибо, Федь, можешь идти.

— Удачи, — улыбнулся ему рабочий и поспешил к двери позади погрузчиков.

— Спасибо, — довольно ответил тот, — она нам понадобится.

Фёдор отсалютовал и скрылся. Константин, проводив его взглядом, повернулся к механоиду и спросил:

— Так, что происходит?

— На-адо же, — довольно протянул тот и поднял веки, отчего оскал стал похож на улыбку, — наша спящая красавица соизволила вылезти.

Константин нахмурился: он не понимал, как одними веками механоид умудрялся передавать эмоции, но у него это получалось.

— Не смешно, Олег, — фыркнул он. — Что ты творишь?

— А ты не в курсе? — удивился тот.

— Нет! — раздражённо всплеснул руками Константин, и механоид терпеливо пояснил:

— Через тридцать минут мы выдвигаемся на полигон.

— «Мы»?

— Да, «мы», — многозначительно наклонил голову Олег.

— А меня ты спросить не забыл?

— Я прислал тебе кучу сообщений.

— Я был занят! — раздражённо махнул на него рукой Константин.

— Но ты на них не отвечал, — продолжил механоид и, мотнув головой, усмехнулся. — Я уже начал было переживать за тебя и хотел вломиться в комнату и вытащить оттуда.

— Я был занят! — воскликнул Константин. — Ты обязан был меня спросить!

— Занят чем? — навис над ним Олег, и тот напрягся, но механоид терпеливо спросил: — Моральным разложением персонала базы?

— Расчётами, — твёрдо ответил Константин, глядя ему в глаза.

— Ну, давай, расскажи мне про расчёты… — фыркнул Олег и, развернувшись к погрузчикам, пошёл на выход.

— Я…

— Даю десять минут на приготовления, — отрезал тот через плечо.

— Чего?!

Механоид остановился, развернулся и сел.

— Бери всё, что надо, и приходи сюда же. Мы поедем на одном из этих красавцев, — указал Олег на Номада. — Тебе много не понадобится — можешь хоть в домашних шортах ехать, — усмехнулся он, кивнув на него.

— Я не… — хлопнул руками по бокам Константин.

— Время пошло. — Механоид поднял лапу и постучал по запястью, словно на ней были наручные часы. — Чтобы через девять минут сорок две секунды был в ангаре.

— А если я откажусь?

— Тогда я тебя свяжу, засуну в мешок и вывезу, как мусор. А вытряхну уже на полигоне.

— Но я не…

— Бегом! — велел Олег и, направившись на выход, добавил через плечо уже спокойнее: — Время пошло.

— Я никуда не поеду! — воскликнул Константин, и эхо слабо повторило из глубины ангара.

Механоид остановился и медленно обернулся. Константин нервно сглотнул, но сжал кулаки и выпятил грудь, готовый ко всему.

— Ладно, Костя. Я тебя понял, — прикрыв глаза, проговорил Олег. — Специально для тебя возьму кевларовый саркофаг.

Константин быстрым шагом подошёл к нему и уже готов был врезать по блестящему черепу с вечным оскалом, но остановился и прошипел сквозь зубы:

— Я никуда не поеду. Ясно?! У меня работа, расчёты не требуют отлагательств, и у меня нет времени на твои глупости.

Олег никак не отреагировал на такой выпад — ни один из элементов его морды не дрогнул, и Константину на миг показалось, что он разговаривал с настоящим боевым механоидом. Тот, застыв, безэмоционально произнёс:

— Я освободил тебя от работы. Ты в любом случае поедешь на полигон, потому что это и твоё задание тоже. Можешь взять расчёты с собой.

Олег развернулся в сторону выхода и медленно пошёл. Константин хотел было возразить, но тот добавил:

— Поторопись. Не заставляй меня применять силу.

Константин злобно фыркнул и поспешил к себе. От захлестнувшего возмущения он быстро шёл по светлым коридорам и лавировал между отпрыгивавшими от него людьми, едва ли не срываясь на бег.

Как он посмел так им распоряжаться?! То, что они коллеги равного статуса, ещё не давало ему никакого повода для такой наглости — решать за него! Формально Олег не был на базе главным, но технически все его уважали здесь за научные заслуги в создании первых ИИ, и раньше он не вытворял подобных авантюр. Неужели его мозговые цепи начали перегорать на старости лет?

Добежав до своей комнаты, Константин успокоился и решил первым делом проверить все сообщения, чтобы доказать свою занятость и не иметь дело с его «заданием». Он включил на компьютере локальную почту и бегло прочитал все пропущенные сообщения. Оказывается, они должны были ехать на полигон, находившийся на Плато Исиды, чтобы испытать технику, и добираться будут на одном из Номадов — гигантских экспедиционных грузовиков, рядом с которыми он и нашёл Олега. Тот в сообщениях говорил, что все технические приготовления брал на себя, а Константину отводилась лишь роль секретаря и водителя. Константин рыскал по сообщениям, пытаясь найти нужное для апелляции, но нашёл копию документа на задание по выезду с официальной подписью главы базы. Он разочарованно вздохнул: видимо, ехать всё-таки придётся, и раз Олег дал ему десять минут, то приготовления закончены и можно выезжать.

Константин задумчиво осмотрел комнату: теперь круг его потребностей сужался до пары вещей. Он бросил дорожную сумку на кровать, положил туда блокнот с карандашом, костюм для скафандра, рабочий костюм и носитель с терабайтами копий данных. Еда ему не понадобится — Номады хорошо снабжены для длительных поездок комфортным камбузом и даже кофемашиной.

Схватив сумку, он собрался было выйти, но остановился на пороге и задумался: а стоит ли сейчас надеть рабочую форму?

— Нет, — тряхнул он головой и решил, что из домашней футболки, шорт и шлёпанец переоденется в неё в Номаде, пока автопилот будет везти их по пустыне. Константин оглядел комнату — не забыл ли он чего, — и, убедившись, что готов, вышел и закрыл дверь.

Рыжая пустыня с тёмными ржавыми проплешинами скал тянулась до самого горизонта, где в желтоватой дымке призрачно виднелся низкий остроконечный хребет. Номад, выехав с базы, неторопливо двигался по каменистой равнине. Только сейчас, сидя в кабине грузовика, Константин заметил по приборам, как плато постепенно шло на повышение в сторону редких зубьев хребта. Он вёл грузовик, глядя в обширное лобовое стекло, и внутренне восхищался, как гигантская машина почти в сто пятьдесят тонн весом удивительно плавно преодолевала рытвины, с лёгкостью крошила валуны колёсами и прорезала редкие мелкие барханы.

Иногда Константин отвлекался на панель управления под рукой, но тут же вспоминал про назойливый, чуть давивший гул в голове — непрямое подключение через мозговой чип к системам Номада, позволявшее контролировать машину. Хотя теперь он мог, не отрываясь, смотреть на пустыню, но продолжал отвлекаться на панель — видимо, по привычке.

Рядом с ним располагалось пустовавшее кресло второго пилота — такое же широкое и удобное. Позади кабина плавно переходила вглубь в просторный камбуз, совмещённый с кают-компанией, со столом в центре и спальными капсулами ближе к корме. Далее за мощными дверями располагался тамбур, где всё обрабатывалось сжатым воздухом с сорбентом от липкой рыжей пыли и радиации.

Такие монструозные грузовики были снабжены всем необходимым для длительных экспедиций на десять человек, словно космические корабли дальнего хода. И Константину казалось, что для них двоих этого было слишком много — отвезти подопытную машину под названием «Мустанг» они могли и в грузовике поменьше.

В камбузе-каюте вместо широкого стола, убранного в пол, лежал Олег, занимая почти всё пространство. Первое время он ворочался в тесной для него комнате, но, найдя удобное положение для лежания, принялся открывать различные дверцы, тыкать кнопки и вытаскивать утварь. Константин, поглядывая на него через внутренние камеры, удивлялся, как у того не возникла клаустрофобия от постоянного пребывания в тесных помещениях, но Олега, видимо, это мало волновало.

Когда сзади что-то пикнуло в очередной раз, Константин раздражённо цыкнул и спросил через плечо:

— Зачем мы вообще туда едем?

— Ты настолько обленился, что не читал задание? — усмехнулся Олег.

— Читал, — буркнул он. — Но до сих пор понять не могу.

— Что тут непонятного? Везём экспериментальную технику на полигон.

— Могли бы взять грузовик поменьше.

— Ты хочешь ехать в тесной кабине, скрючившись на табуретке?

— Олег, — вздохнул Константин. — Ради маленького квадроцикла с прицепом можно было и не брать такой грузовик.

— А то что?

— Он же может кому-нибудь понадобиться.

— Никому он не нужен, а выгулять надо.

Константин снова цыкнул и, увидев на дороге низкую гряду, похожую на ступень, увеличил скорость и заставил грузовик преодолеть препятствие. Номад качнулся и, смяв колёсами камень, двинулся дальше, как ни в чём не бывало.

Олег, перевернувшись на живот, лёг, уподобившись сфинксу, и сказал:

— И, если тебя это успокоит, то мы списываем старые реакторные стержни.

— Отличная отговорка… — вздохнул Константин, зная, что срок службы таких стержней почти два столетия. — Особенно для учёного мирового уровня вроде тебя.

— Всем понравилась, — усмехнулся Олег.

Константин в ответ только опять цыкнул, а механоид весело продолжил:

— Один ты недоволен.

— Естественно, — фыркнул он. — Эта затея — сплошная трата времени. — Он хлопнул по рулю.

Олег сел, уперевшись холкой в потолок, и произнёс:

— Продолжай.

— И, главное, что я тут делаю? — всплеснул руками Константин. — Мне надо заниматься расчётами пион-анионного излучения, а не торчать тут.

— Мне очень нужен был водитель, — довольно сказал Олег.

— Чего?! Водитель? В грузовике с автопилотом?! Да ты издеваешься!

— Конечно, — кивнул механоид. — У меня же лапки. — Он поднял лапы, демонстративно подвигав когтистыми пальцами.

Константин в ответ только вздохнул и переключил внимание на дорогу — ехать до полигона нужно было примерно около шести часов. Равнина, на которой стояла база, плавно поднималась в сторону гряды, и мелкие ржавые барханы сменялись тёмными низкими скалами, поднимавшимися из рыжей пыли и песка, как холмы. По ним Номад легко проходил, чуть покачиваясь, а лёгкие грузовики, под угрозой перевернуться, шли бы в объезд. Иногда Константин из любопытства вёл машину под увеличивавшимся наклоном, чтобы понять, как максимально грузовик смог бы накрениться, но автопилот, видимо, чуя опасность, отводил машину на ровное место.

Они ехали напрямик там, где обычная дорога петляла между останцами и разломами. Постепенно те становились всё выше, пока не сменились зубчатыми скалами с острыми вершинами, которые уже приходилось объезжать. Константину пришлось вести Номада по дороге в искусственных ущельях — там, где лёгкие грузовики, собственно, легко проходили, этому чудовищу нужно было ювелирно ползти мимо монолитных рыжих скал. Он наклонился взглянуть на них — высокие останки древних вулканов и взрывов скребли кривыми когтями холодное бледно-голубое небо.

Плавное покачивание Номада, тихий гул реактора и бесплодная пустыня помогли Константину забыть про утреннее раздражение и вернуть былую меланхолию. Но она уже оказалась другой — бессмысленность отхлынула, словно гигантское море, уступив место приятному расслаблению. Поняв, что наступила непривычная тишина, Константин обернулся и глянул в камбуз-каюту: Олег, потеряв интерес к грузовику, недвижно лежал, нагружая свои процессоры, и оставалось только догадываться, чем именно.

Ущелье среди высоких утёсов вывело машину на открывшийся простор плато, на границе которого Константин остановил Номада. Высокая гряда скал, возвышавшихся по бокам, окружала плато, словно чашу. Под ними простиралась крутая осыпь, по которой широким серпантином тянулась колея. Константин сориентировался по карте: пеленг полигона находился в самом низу, где-то в центре плато, и до него оставалось ехать около двухсот километров по прямой. Он медленно повёл Номада вниз по склону, чувствуя, как грузовик под своим весом порывался набрать скорость.

Когда они спустились на равнину, Олег перевернулся на бок и довольно сказал:

— Мы на месте.

— Это полигон? — Константин посмотрел через стекло на ровную, как стол, пустыню и глянул на карту: до пеленга они не доехали шестьдесят один километр.

— Да.

— Но мы же не доехали.

— Разницы нет. Всё Плато Исиды — это полигон. Останавливай, и давай начнём уже.

Тяжело вздохнув, Константин остановил Номада и обернулся.

— Ну, наконец-то, — выдохнул Олег, поднялся, развернулся, с удивительной для такого большого механоида гибкостью, и вышел в тамбур.

— Помочь? — успел только спросить Константин вслед, как металлический хвост исчез за закрывшейся дверью. Коммуникатор пиликнул, и он увидел сообщение:

Не нужно, я сам справлюсь. Но будь на связи.

— Ладно, — пожал плечами Константин, отсоединил гарнитуру от комма, надел её на ухо, а затем включил изображение с внутренних камер фургона.

В просторном ангаре стоял квадроцикл с прицепом, зафиксированный ремнями, и, несмотря на свою ощутимую габаритность для человека, тут он занимал совсем немного места. Машина, оснащённая для пустынных выездов широкими протекторными колёсами и мощным двигателем, была модифицирована для беспилотного управления: с неё сняли руль, сиденье и панель, заменив их гладким белым кожухом, блестевшим под лампами. Константин, глядя на квадроцикл, пытался понять, почему же тот всё-таки назвали «Мустангом»? Неужели это Олег дал ему такое имя? Он-то мог.

Пока коллега не пришёл в ангар, Константин вспомнил, что в камбузе была кофемашина, и решил выпить чего-нибудь ароматного, но, подойдя к установке, задумался: а нужно ли оно ему? Технически он мог обойтись и без напитка, но, почувствовав желание выпить, всё-таки заказал эспрессо и вернулся в кресло.

На камерах он увидел, что Олег, присев, уже возился с квадроциклом, отстёгивая крепления. Машина была ниже него и выглядела так, что механоид мог спокойно взять и унести её с собой. Освободив квадроцикл, Олег встал рядом, и под его надзором машина медленно двинулась на выход, таща прицеп.

Сзади пискнула кофемашина. Константин забрал эспрессо в стаканчике и вернулся наблюдать за Олегом уже через внешние камеры.

Выехав наружу, «Мустанг» остановился и Олег протестировал его, командуя то повернуть колёса, то проехаться, то развернуться. Удовлетворившись результатами, он забрался в прицеп, пристегнулся ремнями и, указав вперёд, словно Ленин на броневике, дал команду ехать. Квадроцикл дёрнулся и напряжно взвыл, но, взрывая песок и камни, медленно двинулся. Объехав грузовик, «Мустанг» выехал вперёд и принялся кататься по равнине, выписывая круги и повороты: испытания начались.

— Костя, — произнёс Олег в наушник комма, — начинай запись.

— Как скажешь, — ответил тот и ввёл команду на панели.

Попивая ароматный кофе, Константин наблюдал, как «Мустанг» с прицепом катался по равнине, поднимая клубы пыли. Со стороны выглядело это зрелище забавно: механический тигр в прицепе квадроцикла походил на кота, катавшегося на робопылесосе. Он усмехнулся, представив, что, если запись этого испытания выложить в интернет, то люди очень впечатлятся. Одни будут смеяться от нелепости ситуации, другие покрутят пальцем у виска, а третьи будут возмущаться: «чем исследователи занимаются на деньги налогоплательщиков?!».

Вот «Мустанг» резко развернулся в обратную сторону, круто увлекая прицеп за собой, и Олег, чтобы не перевернуться, наклонился, насколько позволяли ему ремни. Квадроцикл ехал по прямой и, подняв тучу пыли, внезапно провалился, скрывшись из виду, а следом утонул и прицеп. Константин с любопытством выпрямился, пронаблюдав, как Олег, наклонившись за борт, оглядел машину. Неужели он на самом ровном месте плато нашёл яму? Олег отстегнулся от прицепа, выбрался и пошёл на задних лапах осматривать квадроцикл, но, сделав два шага, внезапно провалился рядом по пояс. Константин взволнованно спросил:

— Что у тебя там?

— Ну, похоже, я нашёл зыбучие пески, — задумчиво ответил тот, осматриваясь вокруг.

— Не шевелись, я тебя вытащу.

— Не стоит. Сам выберусь.

Константин быстро сориентировался на панели, нашёл в меню борткомпьютера выпуск гарпунов и нажал кнопку. Под кабиной раздался щелчок, и загудело: пара гарпунов выстрелила и пролетела над головой механоида.

— Ладно, — вздохнул Олег, — и так сойдёт.

Он подтянулся к прицепу, где поверх лежал трос гарпуна, и схватил его. Константин нажал было кнопку гарнитуры, чтобы предложить решение, но Олег уже обвязал себя тросом, обхватил квадроцикл поперёк и скомандовал:

— Тяни.

Он активировал лебёдку, снизу раздались жужжание и гул, и тросы натянулись. Квадроцикл дёрнулся, подняв песчаный всплеск, и Константин представил, как надрывно рычал двигатель. Олег тянул машину вверх, приказывая ей давать газу, когда надо, и его, похоже, нисколько не волновало, что застрявший прицеп только тормозил их. Постепенно квадроцикл почти полностью показался на поверхности и, взрыв песок колёсами, поднял огромную пылевую тучу. Вскоре Константин увидел, как из облака пыли вышел механоид на задних лапах, а позади тащился «Мустанг».

— Стоп машина, — велел Олег, и Константин остановил лебёдку. Олег же ходил вокруг, осматривая квадроцикл и прицеп.

«Всё обошлось, — мысленно вздохнул Константин, заваливаясь в кресло. — Почему Олег так халатно относится к технике? Здесь же она дорогущая!»

Механоид обошёл «Мустанг» и резко остановился. Константин потянулся к гарнитуре спросить, что произошло, но увидел, как тот всего лишь отвязал натянувшийся трос. Константин недовольно фыркнул — даже этого Олег не учёл.

— Костя, мне нужна твоя помощь, — сказал он.

— И в чём же? Ты всё-таки его угробил?

— Выйди, помоги с «Мустангом».

Константин тяжело вздохнул: похоже, Олег действительно что-то сломал. Он нехотя встал с кресла и направился к тамбуру, раздумывая, какие инструменты ему понадобятся. Олег мог сломать всё, что угодно: начиная от фильтров системы воздуховода и заканчивая мостом, который от мелкого песка стирается запросто. А тащить с Номада громадный ящик с инструментами в пару центнеров труда не составит — только повозиться придётся. Он нажал на кнопку комма и спросил:

— Какие инструменты нужны?

— Никакие, тут всё есть — только тебя не хватает.

Константин тяжело вздохнул, открыл массивные створки и вышел в тамбур. Большое помещение располагалось поперёк грузовика и выходило наружу массивными автоматическими створками по бокам. Он взглянул на прозрачные двери шкафа для защитных костюмов и не поверил глазам — там было пусто! Все десять ячеек!

— Олег, ты же говорил, что всё организовал! — воскликнул Константин в коммуникатор.

— Да. А что? — с небольшим удивлением спросил тот.

— Ель через плечо! Где скафандры?

— А, мы их убрали за ненужностью.

— Что?! У тебя совсем…

Но Олег спокойно перебил его:

— А что в этом такого?

— Совсем сдурел на старости?! Там же радиационный фон убийственный! И температуры низкие! Как я тебе в тапочках-то выйду?

— Молча! — хохотнул Олег. — Сможешь?

— Даже пытаться не стану, — фыркнул Константин.

Он почувствовал, как в голове внезапно стало легко; дверь из тамбура в кабину громко закрылась, а лампы на ней засветились красным. Перед глазами Константина возникло небольшое сообщение с отчётом — Олег перехватил управление Номадом по приоритету. В тамбуре прозвучал глубокий женский голос:

— Начинаю процедуру обработки.

Вентиляция загудела и с шипением обдула его сильным потоком воздуха, который постепенно наполнялся молочной густотой.

«Вот дрянь!» — мысленно фыркнул Константин, жмурясь от едкого сорбента. Ему только оставалось ждать, когда вся обработка закончится.

— Я б с радостью отключил эту процедуру, — объяснил Олег, — но не могу — она вшита в базовые протоколы.

Константин покорно ждал, когда система несколько раз обдует его сорбентом, осветит лазером и УФ-излучением. Когда процедура закончилась, массивные двери покорно открылись, показав ему рыжую равнину с ржавыми проплешинами. Он почувствовал только лёгкий холод, но на самом деле знал — здесь температура ниже пятидесяти градусов, — и вздохнул: а ещё жёсткий радиационный фон, уже проникший в тамбур, где он стоял в шлёпанцах, шортах и футболке.

— Костя, ты там где застрял? — громко спросил Олег, выдернув его из задумчивости.

— Иду, — вздохнул Константин, жалея, что не выдвинулся трап для грузов. Он спустился по лестнице из скоб вниз на полтора метра и встал на мягкий мелкий песок, почувствовав, как шлёпанцы сразу окаменели. Хмыкнув, Константин пошёл вдоль грузовика, перед которым стоял Олег, возившийся с квадроциклом. Стоило ему подойти к «Мустангу», как механоид поднялся и, облокотившись на кожух, сказал:

— Ну, наконец-то. Долго же ты.

— Это всё из-за тебя, — фыркнул Константин, глядя на его застывший клыкастый оскал.

— Видишь? Ничего страшного не произошло. Никто не умер.

Константин внутренне содрогнулся от его слов и скривился.

— Ну-ну. Не делай такую мину, — рассмеялся Олег и вручил ему щётку. — На, чисти.

— Серьёзно?

— Абсолютно, — кивнул тот и наклонился чистить квадроцикл со своей стороны.

— На Номаде есть автоматическая система очищения, почему мы должны чистить руками?

— Потому что лучшая работа — это работа, сделанная своими руками.

Константин вздохнул и принялся за работу. Расчищая амортизаторы, он заметил, как в голове вернулся слабый гул — управление Номадом снова передалось к нему. Перед глазами возникло небольшое сообщение с отчётом от грузовика.

Очистив «Мустанг», коллеги отошли от него. Квадроцикл взревел, но не двинулся, и Константин начал было обдумывать варианты всего, что могло сломаться и как это чинить в полевых условиях, но Олег вздохнул:

— Приехали.

— Что? Что случилось с ним? Что ты сделал с техникой?

— Ничего с техникой не случилось, — отозвался механоид, подойдя к квадроциклу, и отстегнул прицеп.

— Нет, случилось, — настаивал Константин. — Его теперь чинить придётся!

— Бери прицеп, — ответил Олег, взяв машину подмышку, словно большую игрушку, и направился к грузовику.

Константин, глянув на прицеп, поначалу сомневался, сможет ли дотащить, но, стоило за него взяться, как тот на удивление легко сдвинулся. Олег сказал через плечо:

— Ты как моя бывшая. Она тоже ела мне мозг, мол, я всё неправильно делаю, — и, усмехнувшись, добавил: — Благо, смерть разлучила нас.

Константина такой юмор заставил содрогнуться от отвращения.

— Очень смешно, — скривился он.

Дотащив квадроцикл до фургона, Олег занёс его внутрь, аккуратно поставил и начал скреплять ремнями. Константин подкатил рядом прицеп и принялся ставить колодки.

— Вот, — довольно сказал механоид. — Ты оживился. Не зря я всё-таки тебя вытащил.

— Зря, — фыркнул Константин, затягивая ремни.

— Надо будет почаще сюда ездить, — усмехнулся Олег.

— Нет, не надо.

— Костя, в жизни надо попробовать всё. Даже зыбучие пески.

Он не ответил, чувствуя неприятное ощущение, поднимавшееся из глубин воспоминаний, но силой отбросил его. Закончив с креплениями, Константин сухо сказал:

— Я закончил, — и вышел из фургона.

С тяжёлым чувством он спустился по трапу и, встав, посмотрел на бледный закат, искоса освещавший бок Номада. Яркий желтовато-белый шарик постепенно клонился к горизонту, и через пару часов он скроется, погрузив пустыню во тьму — густую, тихую и почти беззвёздную.

Сзади раздался шум закрывавшихся дверей прицепа, грохот поступи механоида, и Олег встал рядом. Глянув на Константина, он проговорил:

— Знаешь, ты первый человек, который стоит на Марсе в шортах и футболке, словно на Гавайях.

Константин помрачнел и, отвернувшись, фыркнул:

— Я не человек.

— А кто? — улыбнулся Олег и, тронув его плечо лапой, сел рядом. — Разумная медуза?

— Уже нет…

Константин печально уставился на песок: после катастрофы он уже не был человеком. Когда-то он пытался собрать обрывки воспоминаний о последних моментах жизни. Помнил прощание с родными на космодроме и обещание привезти сувениры на Новый год; помнил поездку; помнил тряску и взрыв; помнил кому, когда он, прикованный к кровати, всё видел и чувствовал, но не мог ни сказать, ни пошевелиться… Проект "Древний" вернул его обратно, к «жизни», но это не то, что раньше.

Слабый ветер поднял облачко рыжей пыли и, закрутив его в султанчик, пронёс вперёд, обдувая Константина холодным порывом. Олег задумчиво проследил за смерчиком и спросил:

— Тебе не холодно?

— Нет, — буркнул Константин, а сам прислушался к чувствам. Экстремальный для людей холод Марса воспринимался, как лёгкая летняя прохлада, и лишь немного покалывал в груди, где стояли термодатчики охладительного контура. Он расслышал изнутри едва заметный гул и волей мысли вызвал перед глазами отчёт о системах, где в огромном списке нашёл, что реактор работал чуть больше четверти мощности, чтобы согреть его, и, казалось, даже не напрягался.

— Точно не холодно? — настойчиво спросил Олег. Константин обернулся и встретился с его пронизывающим взглядом.

— Нет, — нахмурился он и отвернулся.

— Это хорошо, — удовлетворённо ответил механоид. — А то скучно уже.

Константин вопросительно глянул на него, а Олег, медленно открыв пасть, протяжно и громко зевнул. Он невольно сглотнул: что-то внутри засвербило, побуждая его зевнуть в ответ, хотя он мысленно и понимал, что зевать ему особо нечем и незачем — синтетические лёгкие были лишь частью охладительного контура. Но назойливое чувство не пропадало, и он, поддавшись ему, зевнул, поднимая рёбра и вдыхая холодный воздух в систему трубок. Выдохнул он, на своё удивление, облачко пара, а Олег, заметив это, пояснил:

— Конденсат.

— Ты это специально, — фыркнул Константин.

— Да, — улыбнулся механоид. — Я знал, что ты на это поведёшься, как и все остальные.

— Что?

— Рефлекс зевания — один из самых древних, и, если у тебя он есть, значит, твои нейроны были достаточно целы во время переноса.

— А ты?

Тот, помрачнев, опустил голову и склонил уши.

— А у меня его нет.

Константин погрустнел и хотел было спросить, но Олег, улыбнувшись, бодро ответил:

— Мне повезло меньше.

Константин скривился, внутренне содрогнувшись: так легко говорить о своей смерти… Он поспешил сменить тему и спросил:

— Зачем ты вообще это затеял?

— Я же говорил — проверить работоспособность техники в полевых условиях. И, похоже, твой Осирис неплохо справляется.

— И меня тоже?

— И это тоже.

— Но зачем?

— Простое любопытство. Да и тебя надо было вытащить, чтобы ты не разлагал мораль на базе.

— Но почему нельзя было взять отпуск и уехать на Землю? У тебя же достаточно полномочий! — всплеснул руками Константин.

— На Земле нам продыха не дадут, — отозвался Олег, глядя на закат. — Мы для них знаменитости. Достижение, — фыркнул тот. — Нас попросту затаскают по встречам, интервью и прочим развлечениям для политиков.

Константин ничего не ответил. Он хотел вновь побывать в зелёных лесах, или у горных озёр, или походить по побережью Тихого океана… Всё, с чем разлучила его смерть, отправив на эту безжизненную планету.

— На Марсе классно, — мечтательно сказал Олег.

— Что? — удивлённо посмотрел на него Константин.

— Красные пески, крутые горы и кратеры, — продолжил механоид, глядя на закат.

Он вопросительно моргнул, а Олег улыбнулся ему:

— Ничто не сравнится с тамошними закатами...

— О чём ты?

— Не слышал эту песню?

Константин на мгновение задумался: он слышал много песен, но с подобным текстом — ни разу.

— Нет.

— Эх, молодёжь… — вздохнул Олег, шумно поднимая массивные металлические рёбра.

— Эй, — улыбнулся Константин, — мне вообще-то пятьдесят два года.

— Не расстраивайся, мальчик. — рассмеялся механоид и, развернувшись, пошёл к грузовику.

— Эй! — поспешил Константин за ним.

— Уж за шесть часов я тебе привью прекрасный музыкальный вкус, — улыбнулся ему Олег и вскочил в люк, а Константин последовал за ним. В тамбуре они тщательно очистились от пыли и песка, заняли свои места и, запустив грузовик, повернули обратно.

Константин управлял Номадом, вглядываясь в закат маленького белого солнца на бледном желтоватом горизонте, переходящем в густо-голубое небо, а выше — в глубокую синеву. Позади Олег перевернулся на спину, открыл пасть, и из динамиков вместо его привычного голоса зазвучала медленная ритмичная музыка, а мягкий мужской голос прочитал в такт:

«На Марсе классно. Красные пески, крутые горы и кратеры…»