Дейнис (джен)

Дейнис лениво следила за солнечным лучиком, который медленно пробирался в ее комнату через легкие занавески. В Аквос Даэн, где находилась резиденция ее семьи, светило еще не полностью показалось над морем, но об утренней прохладе оставалось лишь мечтать.

— Моя госпожа, вы уже проснулись! — Вбежавшая служанка выглядела довольной. — Доброго вам утра и приятного дня. Прошу, вставайте, ведь сегодня такой важный день!

Она отвесила поклон, не переставая говорить, а затем вернулась к дверям и поторопила стоявших за ними рабынь. Те скользнули в покои по обыкновению тихо и молчаливо, тут же принявшись наполнять ванну.

— Чем же таким необычным важен сегодняшний день, Малис? — чуть капризным тоном протянула Дейнис, поднимаясь с ложа. — Неужели отец решил выдать меня за более выдающегося мужчину, чем его любимец Геймон?

— Скажете тоже, госпожа. — По мере того, как служанка водила ладонью над водой, от ванны все сильнее начинал исходить пар. — Драконий владыка Эйнар всегда заботится о вашем благе, ведь вы с владыкой Геймоном рождены друг для друга. Полагаю, на грядущее празднование в храме Вермитракса вы также отправитесь вместе, бок о бок на своих драконах.

— О да, празднование, — пробормотала Дейнис уже из ванны. — Безмерно счастлива.

Впрочем, ворчать и дальше желания больше не было. Конечно, она помнила о празднике в храме покровителя неба. Возносить благодарности столь значимому для драконьих владык богу полагалось в столице, а значит…

— Когда мы вылетаем в Валирию?

— Драконий владыка Эйнар повелел, чтобы вы и владыка Геймон были готовы к часу каленой чешуи, госпожа.

— А матушка?

— Госпожа Меларис неважно себя чувствует, моя госпожа. Она решила остаться здесь вместе с госпожой Белоной.

Дейнис фыркнула, брызнув водой в одну из рабынь. Интересно, что такого сделал отец, чтобы объединить своих жен против себя? Забыл преподнести дар одной, но сделал его другой? Или в очередной раз с рабынями заигрался?

— Хотите рассказать, что вам снилось, моя госпожа? — Малис внимательно следила за движениями рабынь, не позволяя им и на мгновение замедлиться.

— Что снилось? Хм, надо подумать.

Дейнис прикрыла глаза, воскрешая в памяти явившиеся ей прошлой ночью образы. Если она что-то забывала, то всегда воспользоваться обсидиановой свечой, но после этого говорить о видениях становилось не столь интересно.

— Я видела, как огромный золотой дракон с тремя головами сражался в небе против красного собрата, которого мог бы перекусить его пополам. Тот был совсем крохотный, но уже лишил гиганта одного глаза. Затем на подмогу красному пришел белый сокол. Показался из морских пучин рыба-конь, вцепился зубами сначала в шею одной из голов золотого дракона, а потом куснул и красного. Наконец из соседнего облака вынырнул еще один красный дракон, точь-в-точь, как первый, и тоже набросился на золотого. Неуклюже кувыркаясь, драконы рухнули вниз, рыба-конь как ни в чем не бывало вернулся в море, а сокол так и продолжил парить высоко в облаках.

— Ну и сны вам всегда являются, моя госпожа! — с восхищением выдохнула Малис. — Каждый — словно целая история!

— Верно, но я не отказалась бы хоть раз просто прогуляться по цветущему лугу или оказаться в объятиях немыслимого красавца, как это бывает в обычных сновидениях.

Дейнис, не увидевшая, остались ли те драконы в живых, не на шутку испугалась при пробуждении. После того, как ее младший брат разбился о скалы, взяв дракона без спроса, чьи угодно полеты и падения заставляли сердце девушки болезненно сжиматься.

— Сны есть плоды любви Мераксес и мужа ее Вермитракса, хулить их неразумно. — Служанка смотрела на нее с беспокойством. — Судьба и моя, и ваша в их руках. Что боги повелят, то и сбудется. Как бы ни было, госпожа, не волнуйтесь. Вы — Таргариен, а имя этой семьи всегда имеет вес.