Мория (джен)

Это будет весело, говорил Гимли. У нас и тамада весёлый, и конкурсы интересные.

А теперь Леголас проклинал всю его гномскую родню до десятого колена включительно. Вот знал же, знал! И отец его предупреждал, что суровые гномские попойки — не место для нежных эльфийских сердец. Они же с третьей кружки все опьянели и понеслись плясать на столах (а некоторые и под столом), и эльфа тоже понесли танцевать от широты душевной, а эльф сам ещё как стёклышко и коленца у него не вытанцовываются.

И уж точно проще согласиться, чем объяснить семерым мощным бородатым мужикам (впрочем, не исключено, что среди них были и дамы, кто этих гномих разберёт), что ты не танцуешь.

Но выплясывать под задорный аккомпанемент медных духовых инструментов — это ещё куда ни шло. После пятой кружки гномы ударили по струнам и затянули “нашу народную”. Что за “народ” придумал эту песню, Леголас в душе не знал, но ему очень хотелось верить, что тот народ просто был немножечко глух на оба уха. Как если бы медведь на них потоптался.

— Э-эх, Мория-Мория, джанджархарья Мория! Сумбаракус бабарум, Казад Гвентур, Казад Дум!!!

— КАЗАД ДУМ!!! — пьяно проорал Гимли и довольно покосился на друга. Леголас изо всех сил пытался удержать лицо на месте, но оно постоянно сползало и пыталось спрятаться за ладонь.

— В Средиземье есть гора

Самая высокая!

В той горе торчит нора

Самая глубокая!

Если на ту гору влезть,

А потом с нее упасть,

Очень много шансов есть

В гости к Мандосу попасть!

МОРИЯ-МОРИЯ!..

— Гимли, а можно я уже домой? — жалобно спросил Леголас. — Мне кажется, я уже слишком пьян. Мне кажется, мне уже нехорошо…

— Что за глупости! — удивился Гимли. — Мы же только начали! Да и не видал я никогда, чтобы эльфа с шести кружек пивчанского уносило, ты же не бабочка какая-нибудь!

— Я уже согласен быть бабочкой, — тихо пробормотал эльф, — лишь бы не слышать это всё…

— А алмазы в Мории

Самые большие,

А гномы в той Мории

Самые тупые!

Вот ты в кузницу вошел:

“Как красиво, вай-вай-вай!”

Если хочешь мне помочь —

Отойди и не мешай!

МОРИЯ-МОРИЯ!..

— Почему если я называю гномов тупыми, то это расизм, а если они себя сами — то это юмор? — спросил Леголас, глядя на сцену, и повернулся к другу в надежде на проясняющий ответ, но увидел только, как горстка кудрявобородых гномов уводит Гимли в какой-то коридор. Тот, радостно улыбаясь, помахал эльфу рукой. — Сам я никогда в этом не смогу разобраться.

Думать о том, что вообще происходит, категорически не хотелось.

— Если вдруг какой нахал,

Плохо про тебя сказал —

Не волнуйся, не кричи,

А секиру наточи!

Сразу видно что ты гном:

Не боишься драки!

Всех разрубишь топором

Аж до самой сраки!

МОРИЯ-МОРИЯ!..

— Дикари. Варвары, — невыразительно сказал Леголас своей кружке. Потом заглянул в неё. Она была пуста. Эльф вздохнул и только хотел подняться, чтобы её наполнить, как на стол с грохотом упал огромный поднос с дюжиной полных гномьего эля кубков, а рядом на скамейку плюхнулся Гимли.

— Смотри, что принёс! — радостно возвестил тот. Леголас улыбнулся.

— Это трудно не заметить!

— Да нет же, — мотнул головой Гимли и ударил друга рукой в грудь. Эльф слегка покачнулся, но когда Гимли отнял руку, на груди у него остался здоровенный золотой украшенный самоцветами крест. — Мы тута… посовещались, вот! Теперь ты настоящий Гномий Друг, вот те крест!

Леголас, нахмурившись, посмотрел на украшение. На его вкус работа грубовата и слишком блестит, но… что-то в этом определённо есть.

— А почему крест? — рискнул поинтересоваться он.

— Как почему?! — удивился Гимли, а потом задумался и удивился ещё раз. — А и правда — почему? Почему крест? Традиция, наверное.

Традиции гномов определённо были очень древние и очень загадочные.

— По горе ползёт хоббит,

А за ним ползет ещё!

Ну и пусть себе ползут —

Может, там у них коньяк!

На горе сидит орел —

Манве Special Airforce.

Ну и пусть себе сидит —

Может, он Гэндальфа ждёт!

МОРИЯ-МОРИЯ!..

— Что такое Special Airforce? — спросил Леголас.

— Не знаю, — ответил Гимли. — Думал, ты знаешь. Наверное, заклинание какое-нибудь. На древнеэльфийском.

— Не на древнеэльфийском — это точно. Я бы знал, — сказал Леголас. — Надо у Митрандира спросить потом…

— По реке плывёт бревно,

А на нем еще одно!

Отвернись и не смотри —

Энты жён своих нашли!

МОРИЯ-МОРИЯ!..

Леголас отвернулся. Пантомима, разворачивающаяся на сцене, по его мнению, была уже слишком.

— В Средиземье есть гора,

Под горою — пропасть.

Надоело по мосту

Митрандиру топать,

В пропасть серый он упал,

Вылезает белый:

“Ох, ребята, у вас там

И запасы мела!”

МОРИЯ-МОРИЯ!..

Гимли охнул и упал лицом в салат. Леголас быстро прикинул в уме:

— Если каждый гном в среднем выпивает по одной кружке за каждый куплет песни, а тридцать кружек способны уложить любого гнома, то скоро… скоро масса заснувших гномов станет критической! Так, где тут запасный выход?..

— По мосту бежит Балрог,

Весь от злости красный.

Видно, в Морию залез

Гендальф не напрасно!

По мосту дракон бежал,

Перпендикулярно хвост держал…

Пачэму так хвост держал?!

— Вай! Дарагой! — вступил седой солист с сильным южным акцентом. — Зачэм такой глюпий вапрос спрашиваешь?! Пайди сам у него спраси, панимаишь! Как хатэл, так и дэржал!!!

— МОРИЯ-МОРИЯ!.. — грянул хор. Но Леголас уже был далеко.

Он бежал, из последних сил напевая противный, но заевший мотив:

— По мосту… Леголас… бежал… перпендикулярно… меч… держал… Неважно… как… держал… Надо бежать, пока не заметили, что меня нет!