Четверо на колесах и базофил в придачу  (джен)

Неблагоприятный гороскоп для базофила. — Неудачная встреча с АЕ-3803. — Опасности быстрой езды. — Поездка на речном трамвае. — Размышления о вирусах. — Возвращение к лабиринту

Было у клетки памяти одно хобби помимо собирания легенд (не считая сказок и тостов). Ему очень нравилось составлять гороскопы, что он охотно делал для всех друзей и знакомых. Клетка памяти заметил вернувшемуся базофилу, что ему не следовало так рисковать, ведь на ближайшие дни его гороскоп никак не приятствует всяким авантюрам и рискованным номерам. Базофил в ответ завернул нечто про… О-о… Ну если говорить проще, то про то, что от судьбы, по-любому, не убежишь, как ни старайся. Клетка памяти в ответ не соглашался, размахивал листком с расчетами и вещал что-то про луну в пятом доме. Другие над этой ересью лишь посмеялись, но вскоре предсказания клетки памяти, как это ни странно, начали сбываться.

* * *

В этот день базофил был в особенно прекрасном настроении и основательно выносил мозг всем, его окружающим. Дендроцит, пытаясь как-то деликатно решить эту проблему хотя бы временно, предложил ему прокатиться отдельно, а всем остальным перед въездом в легкое отправиться на дозаправку: он узнал, что здесь неподалеку есть недорогая заправочная станция. Отделавшись от базофила хоть ненадолго, все невольно вздохнули с облегчением. Дендритной клетке уже не в первый раз было неловко оттого, что пришлось пригласить его в путешествие.

На подъезде к легкому случилось непредвиденное событие, которое могло объясняться разве что исключительным везением. Пока друзья остановились для дозаправки, выехавший вперед на своем модном велосипеде базофил вальяжно катился по мосту, на котором никого кроме него больше не было. Неожиданно с противоположной стороны выскочил самокат, на котором неслась АЕ-3803 — непутевая мисс-эритроцит, которая вечно где-то плутала. С криком: «Поберегись!» она налетела на базофила. Пытаясь избежать аварии, тот резко вывернул руль, подскочил и вылетел из седла за перила и, кажется, шлепнулся в реку. Правда плеска АЕ не услышала и начала звать на помощь. Вскоре спутники базофила были на месте. Клетка памяти с записной книжкой наготове, Т-киллер с оторванным шлангом с бензозаправки, а В-лимфоцит с гитарой, которую как раз успел расчехлить, дабы порадовать всех куплетами. Дендроцит остался приглядывать за машинами. Свесившись через перила, они обнаружили, что базофил вовсе не упал в реку, а висит, зацепившись одеждой.

Пока господин базофил болтался вверх тормашками, зацепившись подтяжками брюк за перила моста, под ним как раз проплывала лодочка с симпатичными барышнями в белых кружевных платьях, и звучала до боли знакомая песня:

— Хорошо на тихой речке,

Йод с зеленкой есть в аптечке,

И не озорует нынче антиген…

Если б только базофилы

Не висели на перилах,

То в порядке полном было б все совсем!

То в порядке полном было б все совсем!

Паб-па-ба-ри-пам! Па-ба-ри-пам! Па-ба-ри-пам!..

— Если б только базофилы

Мозг нам всем не выносили,

То в порядке полном было б все совсем! — подхватил В-лимфоцит, наигрывая знакомый мотивчик на гитаре, чем вызвал ехидные смешки.

Тем временем аварийная ремонтная бригада тромбоцитов пыталась снять базофила с моста, но уронила его в реку. Они кричали и размахивали руками вслед уплывающему в обнимку с ненаглядным зонтиком базофилу и решительно не понимали, чему его спутники так радуются.

* * *

Встреча базофила с АЕ-3803 была лишь началом его не самых счастливых приключений. Далее подстерегавшие его опасности шли по нарастающей.

День выдался солнечным. Белые и пушистые, как сахарная вата, облака высоко парили над горизонтом. Ветерок приятно обдувал путешественников, несущихся на всех парах на своем транспорте.

— Какая клетка не любит быстрой езды?! — восклицал В-лимфоцит, разгоняясь. Клетка памяти при этом сосредоточенно морщил лоб: лично он что-то не помнил особых любителей.

Они ускорились еще больше. Росчерки облаков мелькали над их головами, превращая белых барашков в нечто похожее на чьи-то растянутые рейтузы. Именно такое сравнение крутилось в голове у клетки памяти, хотя он совершенно не мог взять в толк, почему.

Дорога была в целом ровной, но виляла по горкам сверху вниз — горка, горка, горка… На одном таком пролете клетка памяти ощутил, что встречный ветер заметно усилился. Он сообщил об этом сидевшему за рулем приятелю, тот лишь согласно кивнул:

— Ага, класс!

Они чуток притормозили, чтобы посмотреть, как там остальные. Позади них внезапно возник базофил.

— Взалкал я снова интереса эх-прокатиться… — задумчиво начал он. — Возможно, сегодня удача будет на моей стороне… Возможно…

В-лимфоцит не дал ему договорить и указал на место позади себя. Клетка памяти и вовсе готов был уступить ему свое место, лишь бы он не философствовал прямо сейчас. Дело в том, что клетка памяти, освежившись встречными ветрами, начал вспоминать одну интересную легенду и очень хотел вспомнить ее до конца, пока базофил не сбил его с мысли.

Горки далее становились еще круче, а встречные потоки воздуха, поднимавшиеся из легких — мощнее. В-лимфоцита такая поездка «с ветерком» только еще больше воодушевляла. Он чувствовал в себе достаточно водительского мастерства, чтобы взять и более крутую трассу. Разогнавшись как следует с очередной горки, он тут же забыл про базофила. Один-два пролета с нарастающим ускорением, и зонтик базофила раскрылся, тот, удачно поймав особенно сильный поток воздуха, улетел, быстро превращаясь в крохотную синюю точку, мгновенно растворившуюся в небе. У всех возникло странное чувство дежа вю.

— Почему-то меня это не удивляет, — сказал дендроцит, сидевший на заднем сиденье в Т-киллеровом авто.

— Не дано судьбой ему эх-проткатиться, — вздохнул клетка памяти и ойкнул. Кажется, базофилова манера выражаться была не только мозгодробящей, но еще и заразительной.

— Ну и что с ним делать? — почесал в затылке Т-киллер. Остальные пожали плечами. Снизу доносились радостные вопли В-лимфоцита:

— Иха-а-а-а-а-а!

Похоже, он даже не заметил пропажи пассажира…

* * *

Пока базофил витал где-то в облаках, причем в буквальном смысле, приятели решили оставить свои транспортные средства на платной стоянке и прокатиться на речном трамвайчике, ходившем вдоль грудного протока. Когда-то они уже побывали в этих местах и решили немного поностальгировать, пользуясь очередным отсутствием базофила. Не то чтобы тот вносил сильный дисбаланс в их теплую компанию, но без него как-то было веселее и свободнее.

Особенно весело приятелям стало в месте, где тогда нашлась «сбежавшая» лодка. Они даже помахали дежурившим на причале Т-лимфоцитам и, решив не доезжать до конца, вернуться, чтобы поспеть на горячее в местной кафешке, а после забрать свой транспорт со стоянки.

Когда они успешно добрались до кафетерия, дождались заказ и управились с обедом из трех блюд, все четверо не без некоторого удивления вдруг заметили за крайним столиком базофила. Тот чаевничал с крендельками и уплетал клубничное варенье, при одном только взгляде на которое текли слюнки. Базофил со вкусом смаковал его, намазывая на крендельки. Несмотря на сытный обед, приятели дружно облизнулись.

— Мог бы и поделиться… — проворчал В-лимфоцит.

Словно услышав его, базофил вытащил из-под стола еще пару банок варенья, аккуратно подписанных рукой эозинофил, и приглашающим жестом подозвал их. Дендроцит сориентировался и быстро сбегал за чашками и дополнительным чайником чая. И варенья, и крендельков хватило на всю компанию. Довольные после такого десерта клетки даже как-то подобрели и решили, что, пожалуй, базофил не так уж и плох.

После сытного обеда они не спеша катили по новой магистрали, проложенной выше грудного протока, и обсуждали все на свете. Базофил в своей витиеватой манере рассказал о том, как парил на зонтике, как удачно приземлился и повстречал эозинофил, получив от нее в дар несколько банок клубничного варенья и целую корзину крендельков. Остальные только заметили, что каждый его полет весьма удачно заканчивается разными вкусностями и поинтересовались, не хочет ли он еще куда слетать.

Далее в дороге они обсуждали избыточную антигенную стимуляцию и другие жуткие истории, которые так приятно пообсуждать в дороге. После все дружно припомнили клетке памяти, как тот перепутал вторгшийся вирус с тем, к которому у организма был приобретенный иммунитет. В результате чего болезнь протекала тяжелее, чем могла бы, затянулась на две недели и оказалась с осложнениями. Всего этого можно было бы избежать, если бы он не тупил. Правда, это был тоже вирус гриппа, очень похожий на тот, но другой, но это его не оправдывало. В-лимфоцит сказал, что такого позора он еще не испытывал, и все по его милости, Т-киллер добавил, что в тот раз зараженных было так много, что он едва не сорвал грыжу, пытаясь их всех лизировать, дендроцит — что не стоило так рисковать, а лучше сделать заново антигенную презентацию, ему не трудно. А базофил, как и всегда, завернул мудреную фразу про то, что непогрешимых не бывает, чем добил всех окончательно.

После сменили тему и потравили немного анекдоты про вирусы.

— Вообще странно… — сказал В-лимфоцит уже серьезно. — Вот вы никогда не задумывались о том, что вирусы они, как бы это сказать… неживые?

— И то верно, — согласился дендроцит. — Сам не раз об этом думал.

— Как это неживые? — не понял Т-киллер.

— До того, как вирус заражает живую клетку, он, по сути, не проявляет признаков того, что мы могли бы назвать жизнью, — попытался объяснить дендроцит, но по недоумевающему взгляду Т-киллера понял, что вышло не слишком понятно. Но как он мог объяснить лучше то, чего и сам толком не знал?

— Ну мне-то что, — прихвастнул В-лимфоцит, — я антитела практически к чему угодно сделаю!

— А я, если надо, кого угодно и что угодно убью, — добавил Т-киллер, злобно улыбаясь.

— В этом, определенно, чувствуется злой рок, — пробормотал клетка памяти. — Помните то нашествие вирусных зомби?

Никто толком не помнил. Все с опаской смотрели сейчас на базофила, явно опасаясь, что он что-нибудь скажет. Такое, от чего затрещат их несчастные мембраны. К счастью, пронесло…

Дендроцит, чтобы на всякий случай сменить тему, заметил, что они движутся сейчас в направлении, противоположном тому, в котором путешествовали в прошлый раз, и вот если они свернут далее так вот и так, снова окажутся у злопамятного лабиринта. Остальные тоскливо переглянулись и подумали о том, что уж в этот раз непременно проедут его мимо.

* * *

При проезде мимо лабиринта они увидели, как там все изменилось. Дабы не повторялись прежние ситуации… Поступило предложение отправить туда базофила. Прежде, чем тот успел оценить по достоинству данное предложение с уверениями, что его обязательно подождут снаружи, внезапно навстречу вышел еще один базофил, возможно, даже тот же самый, что и в тот раз, и снова завел свою пластинку про мысли о вечном. Базофил наших приятелей в долгу не остался, и между ними завязалась весьма философская, но не весьма понятная остальным беседа, а то и весьма непонятная. Все же базофилов относительно других видов иммунных клеток очень и очень мало, и когда встречаются хотя бы двое из них, это уже событие…

— Это же двойной вынос мозга, — с содроганием оценил В-лимфоцит.

— Ой, страшно представить, — покивал дендроцит.

— Сильно… — выдохнул Т-киллер.

Клетка памяти ничего не сказал, потому как не знал, что: на его памяти такого прецедента вообще не случалось.

Они как завороженные наблюдали дискуссию в результате которой победил их базофил. Предлагавший подумать о вечном ретировался, и путешественники, видя что их базофил направляется к лабиринту, не сговариваясь, перехватили его, похлопали по плечу и сказали:

— Да ну его, поехали дальше.

Базофил покивал, и компания двинула навстречу новым приключениям.