Лишняя сестра (гет)

Перед домом Макбрайта тускло горело два фонаря, и я остановилась прямо перед крыльцом. Как и сегодня днём, именно к Нику я пришла с вопросами. Как и днём, открыл мне Нолан.

— Дважды за день, Виктория? — хмыкнул он, отступая и жестом предлагая мне войти. — Я могу подумать, что у тебя к Нику тайные чувства.

— Именно к Нику. И именно чувства. Правда, не тайные. Я чувствую непреодолимое желание задать пару неудобных вопросов.

Нолан хмыкнул и посторонился, приглашающе открыв дверь пошире.

Ник обнаружился в гостиной. Сидел на диване с тарелкой в руках и при моём появлении едва не подавился.

— Что теперь, Виктория? — как-то обречённо спросил он. — Не верю, что ты пришла рассказать нам, что случилось.

— Расскажу, — пообещала я, — но сперва сама спрошу.

Парни синхронно закатили глаза.

— Что ты хочешь знать? — опережая Ника, прямо спросил Нолан.

— Насколько близко ты общался с Энн?

Я смотрела на него, пытаясь по лицу прочитать ответ, и потому слова Ника застали меня врасплох:

— Близко. Потому что Энн встречалась с его лучшим другом. Со мной, если ты не поняла. А что?

Обернувшись, я только и могла, что хлопать глазами. Представить их вместе… Нет! У меня буйная фантазия, конечно, но не настолько же!

— А что, Виктория?

— Н-ничего, — заторможенно ответила я. — Уже ничего. Вы ответили на мои вопросы…

— А ты ответишь на наши?

— Да. — Я сделала над собой усилие. — Да, отвечу. Поехали, я по пути вам всё расскажу.

Никто из них не сдвинулся с места.

— Поехали! — настойчивее повторила я. — Мне нужно кое-что проверить, чтобы убедиться в верности версии, но начало истории я могу и до того рассказать.

Они переглянулись, и Ник отставил тарелку, вставая.

— Ты вправду расскажешь, что с Эдди?

Я укоризненно посмотрела на него и, не отвечая, двинулась на выход. Секунд пять за спиной была тишина, а затем я услышала шаги.

По дороге к «Марриотт», яхт-клубу, где арендовали причалы и Нолан, и Ник, я честно начала рассказывать всё — и о родстве Энн с Шерон, о чём Нолан, выполняя данное мне обещание, не сказал Нику, и о своих подозрениях из-за странной реакции Энн на новость о похищении сестры, и о найденных доказательствах, что никакого похищения не было и родные дочери Роже пытались замести следы нападения на приёмную дочь их родителей, и о том, что узнала от папы, и к тому моменту, когда въехала на парковку, парни уже поняли, куда и зачем мы едем.

Шокированный новостями Ник сразу двинулся к клубу, Нолан же задержался, смотря, как я извлекаю из багажника серебристый чемоданчик.

— Что это? — спросил он, протягивая руку и без вопросов забирая у меня увесистую ношу.

— Криминалистический набор, — благодарно кивнув, пояснила я.

В клуб мы прошли в тишине. Ник ждал нас у причала.

— Ну, ведите, — поторопила я. — Я же без понятия, где ваши яхты.

— Куда сначала? — видя, что друг в прострации, уточнил Нолан.

— На какой яхте Энн чаще бывала?

— На моей, — глухо отозвался Ник, развернулся и понуро поплёлся вперёд.

Я придержала Нолана, давая Нику отойти, и, понизив голос, спросила:

— У них было серьёзно?

— Теперь уже не знаю, — вздохнул он. — Они встречались почти год… Кажется, Энн бросила его, когда начала близко общаться с сестрой.

Я хотела бы знать, как так вообще получилось, что столь непохожие люди решили сойтись, но смогла перебороть любопытство.

— Здесь всё чисто, — первым всё осмотревший Ник встретил нас растерянным высказыванием.

Нолан по-джентльменски подал мне руку, помогая взойти на борт.

— Невооружённым глазом ты мало что увидишь, — чуть снисходительно, но не язвительно, как надеялась, возразила я и знаком попросила Нолана поставить чемодан. — Люминол, — пояснила я, доставая пульверизатор, и через несколько минут, попрыскав на палубу, включила ультрафиолетовый фонарик. — А вот и кровь. Прости, Ник. Твоя яхта — место преступления.

Он выругался, но не в мой адрес.

— GPS где?

— Я покажу, — отвлекая от Ника, потянул меня на нос яхты Нолан.

— Если Энн его не нашла, есть шанс отыскать тело Эддисон, — не дожидаясь вопросов, пояснила я, но он уже и сам всё понял. — Извини, я должна сообщить её родителям.

— Конечно-конечно… — пробормотал Нолан и даже отступил на шаг, как будто пытаясь отстраниться от ситуации.

Но позвонила я папе, а не Роже. Внимательно выслушав мой не слишком связный отчёт, тот пообещал сам связаться с клиентами, спросил, в порядке ли я, и отключился. Я посмотрела на утешающего Ника Нолана, вздохнула и отвернулась к океану.

Я разрушала все отношения, что у меня были. Погоней за правдой или своей неспособностью доверять, но отталкивала людей, что были мне дороги. Нолану нелегко пришлось со мной, но он дольше других мирился с моими недостатками. Мне бы брать с него пример, да вот только я даже на это оказалась неспособна. И даже Ник, которого я презирала и считала неудачником всё время нашего знакомства, и тот был намного более хорошим другом, чем я сама. Что Нолан, что Ник, готовы были за друзей рисковать свободой, а то и жизнью, прощать им недостатки и даже откровенные проступки, а я…

Я даже не могла перестать копать, когда точно знала, что раскапывание правды закапывает дорогого мне человека. Правильно все тебя бросают, Винтерс, с такими друзьями, как ты, и враги не нужны.

— Виктория?

Я обернулась, не услышав, как подошёл Нолан.

— Он в порядке? — кивнула я на Ника.

— Нет, но будет. Энн столько раз бывала на этой яхте, что сделать дубликат ключей у неё была масса возможностей. Ник не причастен… — Я вытаращила глаза, и он смутился. — С тебя стало бы обвинить его в соучастии.

Утрись, Винтерс, ты ведь сама создала себе такую репутацию.

— Я не думаю, что Ник причастен, но…

— Куда же без но! — закатил он глаза.

— Нолан, это серьёзно, — перебила я, чуть повысив голос. — Шерон берёт вину на себя, утверждая, что поставила Энн перед фактом, что решила потребовать выкуп. Они обе отрицали, что исчезновение Эддисон было спланировано. Но то, что Энн позаботилась о том, чтобы заполучить дубликат ключей от яхты Ника… Это преднамеренное убийство, понимаешь? Не несчастный случай, не убийство в состоянии аффекта, не убийство по страсти. Это хладнокровное убийство первой степени. От двадцати пяти до пожизненного. По законам Калифорнии — с возможной смертной казнью.

Он побледнел, но не возразил ни словом.

— Ник! Ты готов сказать, что сам дал Энн ключи?

— Что? — тот растерянно поднял на меня глаза, а затем подошёл и повторил вопрос: — Что?

— Если ты дал Энн ключи от яхты и просто забыл потребовать их обратно, когда вы расстались, это уже не пожизненное… Да встряхнитесь же! Нам всем дорога Энн, так давайте…

— Ты обвинила её в убийстве, — не повышая голоса напомнил Нолан, смотря на меня с непонятным выражением.

— Нас наняли, чтобы найти Эддисон и Шерон, — огрызнулась я, — и я их нашла. Но на обвинение я не работаю и упрощать прокурору работу не обязана. Мне плевать, что вы обо мне думаете. И на мнение самой Энн плевать! Да, я плохой друг. Но я не хочу, чтобы её до конца жизни отправили в тюрьму!

— Ключи были давно, — вдруг сказал Ник и с видом побитой собаки уставился на меня. — Чем ещё я могу ей помочь?

— Я не знаю, — чуть не плача, покачала я головой. — Энн молчит, и это неплохо, по крайней мере, она не скажет ничего такого, что смогут использовать против неё. Но это и плохо, потому что мы не знаем, что именно она скрывает, и не можем ни улики за ней подчистить, ни алиби организовать…

— Ты же знаешь, что это преступление? — осторожно спросил Нолан.

Я закатила глаза и огрызнулась:

— Кто из нас учится на юриста? Я отлично знаю, что такое помехи следствию!

— И ты готова?..

— Не говори глупостей, — качнула я головой. — Мне нужна правда, а не распятие близких людей.

— Джексон, — вдруг сказал Ник, и мы с Ноланом непонимающе посмотрели на него. Когда-то в прошлой жизни Джексон был моим парнем и их другом, но с тех пор прошло немало лет и причин вспоминать его не было. Ник понял, что нужно развернуть мысль, и пояснил: — Ты помогла Джексону нарушить десяток законов сразу.

— Потому что хотела помочь, — пожала я плечами. Это было правдой. Джексон попал в ужасную ситуацию, и закон был бессилен. А потому я не смогла отказать, когда он попросил меня помочь ему обойти все правила.

— Ради Энн ты готова сделать то же?

— Нет, меньше, — честно сказала я, не опуская глаза встречая их взгляды. — Джексон хотел защитить отца от чёрной вдовы, он имел на это моральное право, поэтому я помогла ему несмотря на то, как сильно была в нём разочарована. Энн совершила преступление, и хотя я не знаю, какова её степень вины, и не желаю ей будущего за решёткой, закрыть на это глаза я не могу. Помочь — да, спасти от наказания — нет.

— Ты хороший человек, но ужасный друг.

— Спасибо, Ник. Не думала когда-нибудь услышать от тебя комплимент.

Немного помолчав, мы все сошли на пристань и в ожидании прибытия Роже и моего отца пытались завязать разговор, который раз за разом обрывался, пока мы не смирились и не замолчали окончательно.

Отец при виде Нолана и Ника крякнул, но воздержался от комментариев, Роже же удивление не скрыли. Однако когда я рассказала о ходе размышлений и найденных на яхте следах крови, посоветовав вызвать если не криминалистов, то хотя бы аквалангистов для поиска тела, даже нашли в себе силы поблагодарить Ника, что тот не пытался скрыть следы ради Энн.

Нам всем было искренне жаль Роже, чьё горе было неподдельным, но рядом с ними находиться было невыносимо, и, шепнув отцу, что отправляюсь домой, я попыталась сбежать.

— Виктория.

Нолан подошёл бесшумно, снова забрал у меня тяжёлый чемодан и молча двинулся рядом.

— Ты не плохой друг, Виктория, — заговорил он неожиданно. — Ты просто идеалистка.

— Я плохой друг, — покачала я головой, не видя смысла отрицать очевидное. — И я совсем не умею прощать людям маленькие недостатки. Даже самым близким. У меня аллергия на ложь…

— Я знаю, — он чуть улыбнулся. — Пара передозов ложью в юности сделали тебя нетерпимой к любому искажению истины. Если помнить об этом, ты хороший друг. — Мы дошли до машины, я открыла багажник, Нолан поставил чемодан и перехватил мою руку, когда я потянулась захлопнуть крышку. — Не отталкивай тех, кто готов мириться с твоими недостатками и прощать тебе слабости. Кто готов быть твоим другом. Позвони мне.

Я не нашлась с ответом, но Нолан его и не ждал. Молча улыбнулся и пошёл обратно к яхте. А я стояла и смотрела ему вслед, не замечая, что плачу.

Я знала: стоит мне вернуться в Санта-Монику — и мой тщательно выстроенный уютный мирок рухнет. Я всё-таки вернулась, и он рухнул. Уютный и полный самообмана мирок, в котором я барахталась два последних года, как в болоте, не в силах выплыть и жить дальше. Я знала, что стоит мне увидеть Нолана, и подавляемые чувства снесут плотину сдержанности. Я увидела его — и плотину снесло. Плотину лживых самоуговоров, лицемерных улыбок и неестественных реакций. Я знала, что если позвоню ему — больше не смогу жить как ни в чём не бывало, но всё-таки собиралась это сделать.

Потом.

Потому что сейчас я намеревалась сбежать.

Закрыться в своей комнате в общежитии Стэнфорда, привести мысли и чувства в порядок, восстановить хрупкое равновесие, больше не прибегая к утешительной лжи, и признаться наконец, что не могу разлюбить человека, с которым не могу быть из-за своих собственных тараканов.

Я была плохим другом, плохим человеком и откровенно ужасной любимой девушкой, но Нолан готов был принять меня такой, какая я есть, и потому я больше не собиралась бороться с самой собой и отрицать очевидное. Теперь я намеревалась бороться за нас. Пусть и с двухлетним опозданием. И плевать, какие препятствия встанут на пути, я готова перешагнуть их все — ради себя, ради Нолана, ради нас.

Но это уже совсем другая история.