Слава Хагрида (джен)

Рубеус Хагрид знал, что не так умён, как многие его однокурсники. Но был один предмет, который действительно хорошо ему давался, — уход за магическими существами. Возможно, отчасти причиной было его великанье происхождение. Он просто легко понимал любое существо, и новый предмет по выбору, который он взял в этом учебном году, быстро стал его любимым. Он знал, что теперь, после смерти его отца несколько месяцев назад, должен был приложить все усилия к учёбе, чтобы потом получить работу, которая бы ему нравилась. В глубине души он желал после окончания Хогвартса заняться изучением волшебных существ по всему миру, а потом стать преподавателем ухода за магическими существами. Такой была его мечта.

Но этот год грозил разрушить его мечту. Он знал, что его ручного акромантула Арагога было несколько опасно держать в школе, ведь тот был огромным хищным пауком, но он принял все меры предосторожности. Чулан, в котором он его поселил, находился в обычно безлюдной части замка, и он не забывал приносить ему мясо белок или птиц, на которых охотился на краю леса. Но Арагог рассказал ему кое-что такое, чего учителя не знали об угрозе, связанной с открытием Тайной комнаты. Паук говорил, что хотел сбежать из школы как можно дальше, потому что боялся чудовища до дрожи.

И поэтому у Хагрида была информация о чудовище, которой больше не было ни у кого. Он отправился в библиотеку, где стал искать, каких волшебных существ боялись пауки. Также он просмотрел книги, в которых рассказывалось о магических нападениях и истории Салазара Слизерина. В конце концов, это его Тайная комната и его чудовище были проблемой. Вскоре Хагрид составил список признаков, которые сделали определение чудовища довольно простым, пусть он и не имел понятия, где была сама Тайная комната.

Иногда помогая лесничему, Хагрид знал, что в последние месяцы все петухи были жестоко убиты один за другим. Один петух мог быть случайностью, но пять — точно нет. И это было сделано не животным. Значит, петухи тоже были важны для этой загадки. Ученики каменели без всяких признаков видимого вреда. Это означало, что существо не использовало для охоты на добычу когти или клыки, что уже оставляло не так много вариантов. Потом, оно должно было быть долгоживущим и, если верить легенде, контролируемым только наследником Слизерина. Хагрид просмотрел змей и рептилий в целом, ведь Слизерин был змееустом, и в итоге отыскал существо, которое соответствовало всему, что он знал о чудовище.

— Василиск, — пробормотал он. — Как жалко, что его используют против школы. Здорово бы было его изучить. Но я должен рассказать учителю. Пожалуй, пойду к профессору Дамблдору. Он всегда хорошо ко мне относился.

Убрав книгу и свои заметки в сумку, Хагрид отправился искать преподавателя трансфигурации.

* * *

Альбус Дамблдор смотрел на гриффиндорца-третьекурсника, пришедшего к нему с результатами своих исследований, и его лицо всё больше омрачалось.

— Это крайне тревожаще, Рубеус, — серьёзно сказал он. — Но я боюсь, что ты прав. Тридцать очков Гриффиндору за проведённое исследование и донесение выводов до моего сведения. Я немедленно сообщу об этом директору Диппету; нам нужно принять более значимые предосторожности и определить, в каких местах василиск может проникать в школу.

— Надеюсь, вы сможете остановить эти нападения, профессор. Мне бы не хотелось, чтобы Хогвартс закрылся, — сказал Хагрид.

— Как и мне, Рубеус, как и мне. А теперь иди в гостиную Гриффиндора и, пожалуйста, предупреди остальных не покидать её, пока учителя не дадут разрешение. Я оповещу школу, чтобы все ученики возвращались в свои гостиные. Василиск слишком опасен, чтобы продолжать учёбу как прежде. Сначала нам нужно устранить эту угрозу.

Хагрид кивнул, радуясь тому, что один из его любимых учителей отнёсся к его словам серьёзно. Выйдя из кабинета, он быстрым шагом направился обратно в гостиную Гриффиндора, а по всем коридорам разнёсся голос профессора Дамблдора, зачитывавшего оповещение.

* * *

Как только вид чудовища Слизерина стал известен, профессор Армандо Диппет немедленно начал действовать. Он запечатал гостиные, велел ученикам оставаться там, а затем известил экспертов в Министерстве магии. Василиск был автоматической причиной для серьёзной тревоги: эти существа были попросту слишком опасны. Это также бросило тень на одного из лучших учеников Хогвартса — Тома Марволо Реддла. Альбус рассказал, что ещё в тот день, когда принёс ему письмо из Хогвартса, узнал, что мальчик был змееустом. Он не хотел осуждать его лишь за эту способность, ведь плохим или хорошим человека делало то, как он свои способности применял.

Диппет вполне разделял такую точку зрения, но тот факт, что на его учеников нападала именно змея, заставил его как минимум насторожиться. Он попросил Горация внимательней приглядывать за Томом, поскольку тот учился на его факультете, а также поручил домовым эльфам следить за всеми учениками, которые вели себя хоть чуть-чуть подозрительно. Они не хотели ничего упустить. Не могли себе позволить ничего упустить.

Эксперты должны были прибыть через полчаса. Оставалось надеяться, что они обнаружат, как василиск проникал в школу, и положат этому конец. В ином случае им придётся принять дополнительные меры для защиты учеников. Например, использовать заброшенные комнаты, находящиеся как можно дальше от прошлых мест нападений. Следить, чтобы все ученики ели одновременно и не выходили без сопровождения как минимум двух учителей. Это должно было помочь, пока с василиском бы не разобрались.

* * *

Хагрид и его однокурсники смотрели на огромную тушу убитого василиска. Прошло три недели с тех пор, как Хагрид рассказал профессору Дамблдору о своих выводах, и теперь у них наконец было доказательство, что школа вновь стала безопасной. Василиска вынесли из замка во внутренний двор, и все ученики могли увидеть, что именно было причиной нападений.

— Ученики, я с радостью сообщаю вам, что опасности, нависшей над школой, был положен конец! — объявил директор, и ученики бурно зааплодировали. — Да, все мы рады, что в Хогвартс вернулась нормальная жизнь. И я бы хотел воспользоваться этой возможностью, чтобы вручить одному из вас награду за особые заслуги перед школой. Этот ученик, использовав свои знания о магических существах и проведённое им весьма подробное исследование, определил, какое именно чудовище жило в Тайной комнате, и сообщил о своих выводах профессору Дамблдору. Рубеус Хагрид, пожалуйста, выйдите вперёд!

Хагрид покраснел, и друзья ободряюще похлопали его по спине. Он осторожно приблизился к директору.

— Рубеус, — продолжил Диппет, — от имени всей школы я благодарю вас за ваши проницательные выводы, давшие нам понять, с чем мы имеем дело. Попечительский совет согласился наградить вас полной оплатой дальнейшего обучения вплоть до сдачи ЖАБА, а также тридцатью галлеонами в год на покупку школьных принадлежностей. Поздравляю вас, вы полностью это заслужили.

— Спасибо вам большое, профессор, это здорово! — радостно воскликнул Хагрид.

Он понимал, что теперь ему будет учиться куда легче. Его денежная ситуация после смерти отца была не самой лучшей, а теперь он мог позволить себе не беспокоиться о деньгах до самого конца школы. Возможно, он даже сумел бы скопить денег на путешествие, о котором столько мечтал! Он вернулся к своим друзьям, которые принялись его поздравлять.

* * *

Следующие два года учителя внимательно приглядывали за Томом Реддлом. Они так и не нашли доказательств, что это он открыл Тайную комнату, но легко было заметить, что его облегчение от смерти василиска выглядело не совсем искренним. Когда на седьмом курсе Тома принимали решение о назначении старосты школы, ему не дали эту должность, несмотря на безупречную успеваемость. Он был оставлен префектом Слизерина, которым стал ещё до открытия Комнаты, а старостой школы был назначен префект-когтевранец. Было очевидно, что Том ожидал стать старостой, но он ничего не предпринял, если не считать жалоб своим софакультетникам. Возможно, он заметил, что отношение учителей к нему изменилось, и решил не выделяться.

Хагрид тем временем был весьма популярен, и на своём пятом курсе стал префектом Гриффиндора, а на седьмом — старостой школы. Благодаря его усилиям и обретённой славе многие прислушивались к его мнениям о магических существах и обращению с другими разумными народами. Хагрид водил дружбу со многими кентаврами, а также несколькими гоблинами, и поэтому многие другие стали относиться к ним как минимум учтивей.

Когда Альбус Дамблдор победил лидера тёмного движения, Геллерта Гриндевальда, Хогвартс снова получил немало позитивного внимания. Влияние двух выдающихся личностей из Хогвартса позволило начаться медленному изменению восприятия масс, и людей со смешанным происхождением стали ущемлять заметно меньше, чем прежде.

Когда Хагрид выпустился, получив хорошие оценки на ЖАБА по чарам, УЗМС, трансфигурации, травологии и истории магии, он, как и мечтал, отправился в путешествие. И был преисполнен решимости осуществить и другую свою мечту — стать учителем в Хогвартсе.

* * *

Оглядывая Большой зал Хогвартса, Гарри Поттер с трудом мог сдержать восторг. Его родители очень много рассказывали ему о школе, и он узнавал многих из сидящих за преподавательским столом учителей. Конечно, одним из них был профессор Дамблдор, директор. Он был знаменит за победу над Геллертом Гриндевальдом, тёмным лордом, действовавшим в тридцатых и сороковых в континентальной Европе, но заодно оказавшим немалое негативное влияние на Англию. Также профессор Дамблдор сыграл важнейшую роль в победе над другим тёмным лордом, Волдемортом, терроризировавшим Великобританию во второй половине семидесятых и начале восьмидесятых. Рядом с директором сидели профессор Макгонагалл, сменившая профессора Дамблдора на должности учителя трансфигурации, и профессор Флитвик, полугоблин. Гарри тепло его вспоминал, ведь тот, приходя к маме для обучения той на уровень мастера в чарах, часто приносил ему шоколад.

Чуть поодаль сидел, конечно, профессор Хагрид. Он преподавал один из предметов по выбору, уход за магическими существами, и был самым любимым учителем обоих его родителей и всех его дядюшек. Как Гарри знал, именно профессор Хагрид пресёк издевательства других учеников над дядей Питером, когда те пытались склонить его присоединиться к Волдеморту. И это ещё не вспоминая о знаменитой битве профессоров Дамблдора, Хагрида и Флитвика против Волдеморта и его наиболее приближённых командиров — Беллатрисы Лестрейндж, Люциуса Малфоя и Антонина Долохова. В той битве именно Хагрид нанёс Волдеморту смертельный удар; его великанье происхождение делало его куда более устойчивым к большинству заклятий, и благодаря как этому, так и огромной силе в сочетании с великолепными боевыми навыками, он сумел сначала убить Люциуса Малфоя, а затем и самого Волдеморта.

Гарри знал о войне лишь в общих чертах: его родители никогда не скрывали, насколько ужасной та была, но и не рассказывали ему или его брату с сестрой о деталях сражений. Они были для этого ещё слишком малы. И всё же он знал, что прочие выросшие в волшебном мире дети знали о тех событиях куда меньше его. Причина во многом была в дяде Ремусе, преподававшем историю магии. Он любил рассказывать Гарри и его младшим брату с сестрой о разных интересных событиях и вещах. Их родители ничуть не возражали, хоть и напоминали, чтобы он оставался в рамках.

Распределяющая Шляпа закончила петь свою новую песню, и учеников стали вызывать в алфавитном порядке. Гарри понимал, что на это уйдёт некоторое время, ведь новых учеников было целых восемьдесят. Гарри также знал многих из них. Его родители упоминали о крупном всплеске рождаемости после конца войны, и кое-кто полагал, что всего через пару лет новых учеников будет уже под полторы сотни. Действительно большое число.

Когда Гарри наконец вызвали, он сел на табурет. Ему не пришлось ждать долго, прежде чем Шляпа отправила его в Гриффиндор. Он был искренне рад, ведь давно мечтал учиться на том же факультете, на котором учились его родители и профессор Хагрид. Его искренне восхищал полувеликан, который, по словам папы, "умел найти подход к любому существу". Гарри уже заранее решил, что на третьем курсе, когда будет выбирать дополнительные предметы, одним из них возьмёт УЗМС.

Он сел рядом со своим лучшим другом Невиллом Лонгботтомом, которого знал ещё с раннего детства благодаря дружбе их родителей, и улыбнулся. Они оба знали, что следующие семь лет в Хогвартсе пройдут замечательно, и уже предвкушали предстоящие им приключения.